Выбирая врага

Автор: Тупак Юпанки Бета: Оль, Glaube (главы 20-22) Рейтинг: PG Пейринг: ГП, СС и другие Жанр: Action/ Adventure, General Отказ: Мне - моё, Роулинг - Роулингово. Аннотация: Гарри начинает свой шестой год обучения в Хогвартсе. Неожиданно он узнаёт, что существует способ вернуть его крёстного к жизни. Но помочь ему может только ненавистный профессор зельеваренья. Изменится ли отношение Гарри к Снейпу, когда он узнает, какую на самом деле роль тот играет в его жизни? Сможет ли Гарри примирить двух вечных врагов? На чью сторону он встанет, когда придётся выбирать между Сириусом и Снейпом? Комментарии: 1. Возможен ООС.

2. Автор прекрасно понимает, что менять персонажа, с чьей точки зрения ведётся повествование, не принято, но поделать ничего не может (главы 5, 17)

3. Автор знает, что некоторых слов, употребляемых в тексте, в русском языке не существует, но списывает это на просторечие героев.

4. Некоторые факты и события взяты из шестой книги.

Каталог: Школьные истории, Книги 1-5 Предупреждения: нет Статус: Закончен Выложен: 2008-12-21 00:00:00 (последнее обновление: 2009.08.15 06:28:52) просмотреть/оставить комментарии

Глава 1. Хогвартс-экспресс

Для Гарри, пожалуй, это было самое тяжёлое лето. Даже одиннадцать лет жизни у Дурслей можно было считать просто сказкой по сравнению с тем, что он чувствовал сейчас. Прошло уже больше двух месяцев, а он всё ещё не мог смириться с гибелью Сириуса. Надо ли говорить, что во всём произошедшем он винил теперь только себя? Даже страшная злость на Снейпа понемногу улеглась, оставляя в душе только чувство дикой вины. Если бы тогда он всё рассказал профессору, а не полез бы сам в Министерство, его крёстный был бы жив, но сейчас уже поздно было о чём-либо жалеть… Сириус умер.

Мрачные мысли не оставляли Гарри ни по пути на платформу 9 ¾, ни когда он прощался с миссис Уизли и садился в поезд, ни когда Рон принялся пичкать его шоколадными лягушками. Гарри уткнулся лбом в стекло поезда и невидящим взглядом уставился на мелькающий пейзаж. За всё лето он ни разу не позволил ни Рону, ни Гермионе заговорить с ним о Сириусе, поэтому что-то тяжёлое и невысказанное постоянно давило где-то внутри. Друзья вскоре поняли, что Гарри лучше не трогать на эту тему, и всё лето, которое он провёл в Норе — благо, Дамблдор решил, что ему там будет спокойнее, — усиленно избегали этой темы. Но теперь Рон не выдержал:

— Слушай, Гарри, ты меня, конечно, извини, но дальше так продолжаться не может.

— Как? — вяло отозвался Гарри, не отлипая от стекла.

— Мы с Гермионой уже давно хотели с тобой поговорить, — Рон упорно делал вид, что не замечает истерические мотания головой Гермионы, сидящей рядом с Гарри, но это только укрепило его желание поговорить на чистоту. — Ты всё лето вёл себя как зомби. Ты всё делал на автомате, ни разу не улыбнулся… Ты хоть помнишь, как мы позавчера играли в квиддич с Джинни, Фредом и Джорджем пара на пару?

— Конечно, помню, — отозвался Гарри с потусторонними интонациями профессора Трелони.

— А вот чёрта с два! — закричал Рон. — Ни в какой квиддич мы позавчера не играли! И вообще близнецы всю последнюю неделю пропадали в своём магазине!

Гарри наконец оторвался он стекла и уже осмысленно уставился на друга.

— Прости, Рон, — устало сказал он. — Просто мне сейчас так тяжело…

— Тебе всегда тяжело! Ты же у нас всегда самый несчастный! А, думаешь, нам с Гермионой легко? Чего ты на меня шикаешь?! — он повернулся к подруге, то же самое сделал и Гарри и успел увидеть, как она резко перестала подмигивать и прикладывать палец к губам. Вид у неё при этом стал виноватый.

— Ну, в общем, понимаешь, Гарри, — начала она извиняющимся тоном. — Нам тоже очень жаль, что это случилось с Сириусом, но тебе нужно перестать во всём винить только себя. В конце концов, мы тоже там были и тоже ничего не сделали… Да и вообще не отговорили тебя туда отправляться. Нам… кхм… мне, конечно же, нужно было сразу идти к профессору Снейпу, зная, что никто из вас этого точно не сделает, — она смущённо умолкла.

— Верно, Гермиона, — кивнул Рон. — Если уж ты решил винить себя до конца жизни, то тогда уж и нас тоже. А заодно и Джинни с Невиллом и Луной. Или прекращай этот спектакль и возвращайся к нам.

— Да, Гарри, — опять тихо начала Гермиона. — Это лето было таким ужасным… без тебя. Ты нам правда очень нужен. Начинается новый год, и после того, что случилось в Министерстве, Сам-Знаешь-Кто снова будет, наверное, на тебя охотиться… Так что… Нам нужно держаться вместе, Гарри, — она умоляюще посмотрела на него.

Гарри вздохнул и ничего не ответил — он знал, что они оба правы, что он действительно вёл себя как эгоист, и что если будет продолжать в таком же духе, то скоро потеряет ещё и друзей.

Всю оставшуюся дорогу ехали молча, только Рон с Гермионой периодически переглядывались, делая друг другу какие-то знаки глазами. Гарри делал вид, что не замечает этого. Когда за окном поплыл знакомый пейзаж и до Хогсмида оставалось не больше пятнадцати минут езды, он встал и вышел из купе, буркнув что-то про то, что ему нужно в туалет. На самом деле ему просто хотелось пройтись, совершить хоть какое-то движение — сидеть в купе в полном молчании было уже невыносимо. Чтобы зря не шляться по коридору, встречая любопытных студентов и слушая перешептывания за спиной, Гарри действительно дошёл до туалета. Он несколько минут стоял и молча смотрел на своё отражение в зеркале над раковиной. Его друзья правы — пора было что-то менять. Сириусу бы точно не понравился его длительный траур, он бы точно не хотел, чтобы Гарри замыкался в себе, отстраняясь от Рона и Гермионы. В конце концов, Сириус был таким человеком, которого нужно было вспоминать с доброй улыбкой, а не с похоронной миной, которая сейчас угрюмо глядела на Гарри. Он тряхнул головой, как будто все печальные мысли от этого сразу куда-то исчезнут, потом тщательно умылся холодной водой — это немного привело его в чувство. Действительно, начинается новый год, а, значит, и новые проблемы, которые он не сможет решить, если будет пребывать в прострации. Гарри в последний раз поглядел на себя в зеркало, поморщился (увиденное ему всё-таки не очень понравилось) и пошёл к своему купе.

Он резко открыл дверь, Рон и Гермиона моментально смолкли, явно обсуждая произошедшее. Гарри улыбнулся, даже вполне искренне, и довольно живо, впервые за всё лето, спросил:

— Как, вы ещё не переоделись?! Мы вот-вот подъедем.

Рон с Гермионой просияли и ничего не стали отвечать, только начали торопливо рыскать по сумкам в поисках мантий. Гарри облегчённо вздохнул — груз, давивший на него всё лето, заметно поубавился.

Глава 2. Старый новый преподаватель

Настроение у Гарри после разговора с Роном и Гермионой улучшилось, правда, снова ненадолго упало, когда он увидел кареты с запряжёнными в них фестралами, но тут чья-то тяжёлая рука так сильно хлопнула его по плечу, что он чуть было не упал.

— Привет, Гарри! — пророкотал у него над головой радостный голос. — А я ведь всё лето тебя не видел! Так соскучился… Хотел было написать, да Дамблдор мне запретил. Сказал, писать не надо, лучше при встрече… Ты сам-то как?

— Привет, Хагрид, — улыбнулся Гарри. — Спасибо. Я в порядке. Теперь, — он покосился на друзей.

Хагрид на секунду нахмурился, не понимая, что он имеет в виду, но потом потрепал его за уже ноющее от боли плечо и сказал:

— Ну ладно, Гарри… Мне пора малышню собирать. Ещё увидимся. Рон, Гермиона… — они радостно кивнули ему, и великан пошёл прочь. — Первокурсники, ко мне! Все сюда! — громыхал где-то вдали Хагрид, когда друзья садились в карету. Там их уже ждала знакомая парочка.

— Здравствуй, Гарри Поттер, — пропела Луна. А Невилл полез обниматься сразу со всеми тремя друзьями. Дорога до школы была весёлой…

Только на праздничном ужине Гарри наконец осознал, как горестно и тяжело ему было всё лето без друзей. Так приятно было общаться с Роном и Гермионой как ни в чём не бывало. Гарри твёрдо решил сохранить самую светлую память о Сириусе, не омрачая её тяжёлыми мыслями. Да, было по-прежнему больно и печально, но это уже была светлая печаль, ничего общего не имеющая с его мрачным состоянием, до которого он сам же себя довёл этим летом. А то, что сказал в своей послепраздничной речи Дамблдор, прибавило всем хорошего настроения.

— А ещё, дорогие друзья, — продолжал директор своё традиционное обращение к ученикам, — рад вам сообщить, что в этом году у нас опять будет новый преподаватель по Защите От Тёмных Искусств. Выражаясь точнее, старый новый преподаватель. Кто знает — приветствуйте, кто не знает — знакомьтесь: профессор Люпин!

Зал взорвался шквалом аплодисментов: три факультета приветствовали Люпина стоя, даже слизеринцы сдержанно хлопали, Ремус встал и смущённо заулыбался, и только Снейп, сидящий рядом с ним, был мрачнее тучи. Радость студентов можно было легко понять: как бы там ни было, за последние несколько лет Люпин был самым лучшим преподавателем по ЗОТИ, тем более, что после Долорес Амбридж любая кандидатура встречалась бы на ура.

Гарри, увлечённый разговором с гриффиндорцами, даже не заметил Люпина за преподавательским столом, поэтому для него это стало неожиданной и очень приятной новостью.

Через минуту Дамблдор прервал аплодисменты взмахом руки.

— Видимо, мне придётся кое-что вам объяснить, чтобы потом не возникало ненужных вопросов и сплетен. Почти все вы знаете о, скажем так, не совсем обычной сущности профессора Люпина. Но должен вас заверить, что я лично принял все необходимые меры безопасности. Кроме того, профессор Люпин является высококвалифицированным преподавателем. — Ремус покраснел, как рак. — Так что его назначение на эту должность было согласовано и лично одобрено новым Министром магии Руфусом Скримджером. Что касается некоторых дней, когда профессор Люпин, возможно, не сможет вести у вас занятия… Что ж, думаю, профессор Снейп не откажется иногда заменять его? — Снейп слегка наклонил голову. — Отлично! А теперь можете отправляться по своим спальням. Приятнейших снов!

— Вот здорово! — всё никак не унимался Рон по пути в гриффиндорскую гостиную. — А я-то всё лето ломал голову, кто же будет вести у нас ЗОТИ. Даже с Фредом поспорил, что настоящий Грозный Глаз, а тут даже лучше вышло. Правда, Гарри?

— Конечно. Лучше и быть не может, — отозвался тот. — Надеюсь, на этот раз он продержится в школе больше года.

Друзья добрались до спальни. Пятерым мальчишкам, конечно же, не терпелось пол ночи рассказывать друг другу о своих летних приключениях, но едва только их головы коснулись подушек, они моментально забыли обо всех разговорах, погрузившись в крепкий сон.

Глава 3. Ключ

Это была первая ночь, когда Гарри не снилась зловещая Арка, красные змеиные глаза и безумный смех Беллатрикс Лестранж. Ему вообще ничего не снилось, поэтому утром он проснулся бодрый и в хорошем настроении. Ко всему прочему, первым уроком была Защита От Тёмных Искусств. В этом году учителя решили дать неделю ученикам для выбора предметов на ТРИТОН, так что пока те посещали все предметы прошлого года. У Гарри ещё не было полной уверенности, что же он хочет изучать в этом году — ему было практически всё равно, — но одно он знал точно: несмотря на оценку «отлично», Зельеваренье он брать не будет!

Сразу же после завтрака Гарри одним из первых примчался в класс ЗОТИ. Урок Люпина был, как всегда, очень интересным, хоть программа и сильно отличалась от третьего курса. Шестикурсникам больше не нужно было изучать боггартов, пикси, гринделоу и прочих магических существ — программа этого года включала в себя обучение защите от тёмных заклятий в поединке и просто контрзаклятиям, которые не входили в программу предмета Заклинания, а также обучение невербальным заклинаниям.

После урока Гарри задержался, чтобы как следует поздороваться с Люпином.

— А… Гарри! — Люпин радостно обнял молодого человека. — Ну как ты?

Хотя Гарри порядком уже надоел этот вопрос, он улыбнулся и ответил, что всё хорошо, но лицо Люпина приняло обиженное выражение.

— Хоть я теперь снова твой преподаватель, я же всё-таки не чужой тебе человек. А во внеурочное время я бы хотел… — он замялся. — Чтобы мы были друзьями.

Гарри понял, что и Люпин чувствует свою долю вины за гибель Сириуса и хочет как-то её загладить, но в то же время осознавал, что ни один человек не сможет даже частично заменить ему крёстного. Впрочем, Ремус и не метил на место Сириуса, а искренне предлагал свою дружбу, от которой Гарри, конечно же, не мог отказаться. Была и ещё одна причина, по которой Гарри хотелось общаться с Люпином — последним из Мародёров (мерзкого предателя Петтигрю Гарри, разумеется, не брал в счёт) и единственным человеком, который мог рассказать очень много об их молодости, о его крёстном и его родителях — словом, обо всём, что он не успел спросить у Сириуса.

Гарри охотно согласился зайти на чай после уроков. После мерзких котят Амбридж нынешний вид кабинета преподавателя казался ему особенно приятным и уютным. Кажется, Люпин понимал, что было бы сейчас приятно услышать Гарри, поэтому, не долго думая, начал рассказывать о том, как Джеймс и Сириус играли в школе в квиддич. Историй было много, все они были забавными. Гарри от души смеялся, глядя, как Ремус изображает Сириуса, пародирующего комментатора матча: Сириус приставил волшебную палочку к горлу и начал вещать на весь стадион в свою биту — он был загонщиком, — словно в микрофон, о грандиозном проигрыше слизеринской команды. Правда, долго развлекаться не получилось — в него угодил вражеский бладжер. Гарри от смеха расплескал весь чай, отчётливо представляя себе эту сцену и последующий выговор профессора МакГонагалл. Он мог бы всю ночь напролёт слушать рассказы Люпина, но тот вдруг бросил взгляд на часы, довольно резко закончил очередную историю и отправил Гарри в гриффиндорскую гостиную. Но спать теперь совсем не хотелось, и Гарри решил поговорить сегодня ещё с одним человеком.

Подойдя к директорскому кабинету, он только сейчас вспомнил, что не знает пароль. Но Гарри это не слишком огорчало. Однажды у него уже получилось подобрать нужное слово. Но своё везение проверить ему так и не удалось. После пятой попытки с «малиновым джемом» лестница вдруг начала двигаться. Сначала Гарри подумал, что угадал, но потом понял, что это просто кто-то спускается от Дамблдора. Послышалось тихое шуршание мантии, и через секунду человек возник перед ним.

— Поттер? Вы что, за лето забыли, где находится ваша гостиная? Вы заблудились? Может, вам дать карту?

— Нет. Я просто…

— Нет, «СЭР»!

— Извините, СЭР. Я просто хотел поговорить с профессором Дамблдором. Мне не спится…

Гарри тут же пожалел, что сказал последнюю фразу, но, к его удивлению, Снейп не стал на него ругаться или даже ехидничать по этому поводу. Он только задумчиво посмотрел на Гарри и с какой-то тоской в голосе произнёс:

— Шоколадная лягушка.

Задвинувшаяся было горгулья вновь отъехала в сторону, открывая проход, а Снейп, не удостоив Гарри больше ни единым взглядом, быстро зашагал прочь. Гарри открыл рот от удивления и пробормотал: «Спасибо», — но уже после того, как Снейп скрылся за поворотом.

Гарри поднялся по лестнице, постучал в дверь и вошёл в кабинет. Дамблдор копался в каких-то книгах, но при его появлении оторвался от своего занятия и радостно поприветствовал:

— Добрый вечер, Гарри! А я ждал тебя раньше.

Гарри не стал удивляться.

— Добрый вечер, сэр. Извините, я разговаривал с профессором Люпином. О Сириусе…

— Понимаю, — Дамблдор медленно закивал. — Что ж, присаживайся, угощайся.

Он подвинул к Гарри вазу с леденцами, и тот машинально взял несколько штук.

— Профессор, я хотел вас спросить… Я не сделал этого летом, потому что… тогда не подумал. Вы знаете, что это за Арка? Откуда она взялась и… Что происходит с теми, кто туда попадает?

Дамблдор вздохнул.

— Я ждал этих вопросов от тебя, Гарри. Впрочем, я рад, что ты не задал мне их тогда, потому что у меня ещё не было всех ответов. Я всегда знал, что она существует, но, к своему стыду, не задумывался над тем, что она из себя представляет. И только после гибели Сириуса я решил разузнать про неё побольше, потому что знал, что тебя это рано или поздно заинтересует.

Гарри весь обратился в слух, а Дамблдор продолжал, грустно глядя перед собой:

— Если бы ты спросил тогда, я бы ответил, как и все, кто знает о её существовании: Арка — это портал в никуда, никто не знает, что скрывается за тёмной пеленой, и ещё никто не возвращался оттуда. Сейчас я знаю не намного больше, но расскажу о том, что сумел выяснить. Одни говорят, что Арке несколько сотен лет, другие — что несколько тысяч. Доподлинно известно лишь то, что она уже была в то время, когда четыре волшебника основали Хогвартс. Говорят, что её изобрёл друг Салазара Слизерина, который преподавал в школе алхимию и был знатным любителем тёмных искусств. Его имени уже никто не помнит, но зато помнят, что он был одержим желанием познавать всё новое и самосовершенствоваться. Ему принадлежит немало открытий в области алхимии, которые теперь принято приписывать «неизвестным волшебникам». К концу жизни он достиг почти всего, о чём может мечтать человек, но решил пойти дальше… гораздо дальше… Никто не знает, как ему удалось, но он сотворил эту Арку. И назвал её «Аркой смерти». Потому что она забирала любого, кто проходил сквозь неё.

Дамблдор на минуту умолк. Гарри не понимал.

— Ну и что? Волдеморт убивает всех Авадой Кедаврой, в убийстве нет ничего удивительного!

— Дослушай, Гарри. Он не просто сотворил Арку смерти. Он также сумел сделать к ней и ключ, который открывает её, выпуская наружу те жизни, которые она забрала. Иными словами, он изобрёл орудие смерти и устройство, которое может воскрешать людей. Думаю, он считал, что таким образом победил смерть.

Гарри сидел не шевелясь. Потом еле слышно произнёс:

— А что это за устройство? Что это за ключ?

— Ну, Гарри, — рассмеялся Дамблдор, — это только легенда. Я не знаю, есть ли этот ключ на самом деле. Правда… — он задумался. — Мне кажется, что я его даже видел, но не уверен… Ты, наверное, слышал о тёмном волшебнике Гриндевальде?

Гарри кивнул.

— Вы победили его, так на шоколадных лягушках написано.

— Да, но до того, как состоялся наш поединок, мы… хм… немного общались. У меня были идеи, у него — желание их воплощения… Ну, неважно. Одним словом, я как-то видел у него одну очень интересную книгу. Большую, тяжёлую — её страницы были сделаны из металла. Он одно время с ней ни на миг не расставался, всё перелистывал, изучал. Там были древнейшие руны, половину которых он едва мог прочесть. Наверное, это был какой-то шифр. В общем, он говорил, что эта книга — ключ от врат смерти, и что её можно победить, если расшифровать то, что там написано. Но я тогда не придал этому значения, думал, очередная красивая сказка и загадочная книжка. Но, возможно, это была она.

— Как она попала к Гриндевальду? — спросил Гарри.

— Не знаю, — пожал плечами Дамблдор, — он никогда этого не рассказывал. Но я точно знаю, что после ухода Салазара Слизерина из школы по стране прошла волна арестов. У магов искали тёмные артефакты. За этим алхимиком тоже пришли. Арку отвезли для изучения в Министерство. Но книгу он успел спрятать где-то тут, в замке. Думаю, потом кто-то из студентов нашёл её, увёз из школы, и так она начала свой путь, дойдя и до Гриндевальда.

— А где теперь эта книга? — спросил Гарри, зачарованный рассказом директора. Но тот опять пожал плечами.

— Последний раз я видел её у Тома Риддла, когда тот ещё учился в школе. Уж не знаю, где он её нашёл… Но и он не упустил случая попытаться победить смерть. Насколько мы теперь знаем, и ему это не удалось.

Гарри сразу сник. Если книга действительно у Волдеморта, то он вряд ли по-дружески поделится ей с Гарри. Дамблдор словно прочитал его мысли.

— Гарри, — серьёзно заговорил директор, — ты должен мне кое-что пообещать. Пожалуйста, не пытайся найти эту книгу, особенно если она ещё у Волдеморта. Всё, что я рассказал, не более чем куски легенды и мои личные домыслы. Возможно, это вовсе не ключ к Арке. Возможно, оттуда вообще никого нельзя вернуть. Я знаю, как ты скучаешь по Сириусу, но не тешь себя напрасными ожиданиями.

Гарри понимал, что Дамблдор прав, но та небольшая искорка надежды, которая в нём загорелась, даже не думала гаснуть, когда он, дав обещание не лезть куда не надо, покидал директорский кабинет.

Глава 4. Неприятная ночь

Первая учебная неделя прошла довольно спокойно, но заканчивалась не самым приятным образом. В пятницу на первый урок Гарри, Рон и Гермиона спустились в подземелья.

За пять лет обучения привыкшие к манерам Снейпа, они пропустили мимо ушей его вступительную речь о том, как сильно он бы не хотел их всех видеть в этом году у себя на уроках, и принялись варить какое-то странное зелье не совсем понятного назначения. Состав его был не сложным, зато работа кропотливой, потому что все ингредиенты приходилось отмерять по драхмам и по нескольку раз взвешивать для точности. Гарри понял, что Снейп специально дал им на первый же урок такую нудятину, чтобы окончательно отбить желание большинства брать на ТРИТОН Зельеваренье. Ко всему прочему, эта Арка всё никак не шла у Гарри из головы, а книга даже начала сниться в последние две ночи. Вот он идёт по коридору Министерства, впереди маячит знакомая дверь, он открывает её… В центре комнаты на подставке стоит, освещённая факелами по бокам, большая металлическая книга с древними рунами и какими-то символами на обложке. Он тянет к ней руку…

— Поттер! — негромкий голос вернул его к реальности. Гарри поднял голову: профессор сидел за своим столом, уткнувшись в пергамент, но обращаясь к нему. — Для чего вы носите очки? — спросил Снейп, не отрываясь от чтения.

Гарри посмотрел на свой котёл: тёмно-синее, почти правильно сваренное зелье, быстро становилось бордовым, на поверхности стали вздуваться и лопаться большие пузыри — он вовремя не убавил огонь, как было написано в инструкции на доске. Уже подозревая, чем это может кончиться, Гарри быстро направил палочку на котёл и произнёс: «Evanesco!», — прежде чем Снейп лениво поднялся из-за стола, чтобы сделать то же самое. Гарри посмотрел на слизеринского декана, с облегчением заметив, что тот опускается обратно в кресло, даже не отпустив в его адрес ни одного ехидного замечания. Гарри это удивило.

После следующего урока, которым была ЗОТИ, он подошёл к Люпину и спросил его о странно миролюбивом поведении профессора Снейпа.

— Ну, видишь ли, Гарри, — начал тот, отодвигая парты, чтобы освободить место для следующего урока третьего курса — изучения боггарта, — с учётом того, что произошло летом, все учителя сейчас стараются к тебе поменьше придираться.

— Но только не Снейп! Во-первых, он ненавидел Сириуса, во-вторых, он ненавидит и меня, так что с чего бы ему вдруг так добреть?

— Гарри, — Люпин посмотрел на него с укоризной. — Это не так. И ты это прекрасно знаешь, просто не хочешь в этом признаться. Но если тебя действительно так интересует этот вопрос, спроси об этом сам у профессора Снейпа.

— Ага, — съехидничал Гарри, помогая передвигать последнюю парту, — вот сейчас прям подойду к нему и спрошу: «Профессор Снейп, а почему это вы не назвали меня ленивым и бездарным, как мой отец, и не сняли десять баллов с Гриффиндора на уроке?»

Люпин ничего не ответил, только вздохнул. А Гарри поплёлся на обед в Большой зал. Есть совсем не хотелось, так что он только угрюмо ковырял вилкой в тарелке, слушая Гермиону, которая взахлёб рассказывала, как профессор МакГонагалл разрешила ей взять на ТРИТОН сразу шесть предметов. Гарри пока определился только с двумя. Он, конечно же, хотел взять ЗОТИ и Заклинания — сейчас для него это было самое полезное. Ему также не хотелось обижать Хагрида, но он отчётливо понимал, что Уход за магическими существами теперь будет для него совсем не кстати. Что касается Рона, он до сих пор не мог определиться с выбором будущей профессии, поэтому решил взять всё то же, что и Гарри, чтобы не отставать от друга.

***

Учебный день подошёл к концу удивительно быстро, поэтому Гарри долго не мог заснуть, уже лёжа в постели. Едва только он успел ненадолго задремать, ему опять приснился знакомый кошмар: Арка, красные глаза, дикий смех Беллатрикс. Гарри проснулся в холодном поту и пролежал ещё около часа с открытыми глазами. Наконец, поняв, что сегодня он уже точно не уснёт, он вынул из сундука мантию-невидимку и пошёл бродить по замку. Через пятнадцать минут прогулки по коридорам, Гарри пришла в голову мысль, а почему это он не додумался гулять по Хогвартсу в прошлом году, когда его мучили кошмары — движение успокаивало и помогало расслабиться, выбросить из головы все лишние мысли. («Вот чем нужно было заниматься перед уроками окклюменции», — подумал Гарри).

Он сам не заметил, как ноги принесли его в Трофейный зал. Гарри снял мантию и машинально направился к стенду с колдографиями команд по квиддичу. Нужная колдография отыскалась сразу: гордо держа в руке новенькую отполированную метлу, ему улыбался симпатичный мальчик в очках, в другой руке он держал пойманный снитч. Гарри тоже улыбнулся отцу и подумал, что Сириуса нет на этой колдографии потому что, наверное, на третьем курсе он ещё не играл в школьной сборной. Гарри стало любопытно, есть ли Сириус на других, более поздних снимках, и он стал пристально вглядываться в лица игроков на других колдографиях. Увлечённый этим занятием, он даже не услышал тихих шагов сзади, поэтому чуть не подпрыгнул от неожиданности, когда противный скрипучий голос произнёс у него над ухом:

— Вот ты и попался, нарушитель школьной дисциплины! — это был Филч и выглядел он, разумеется, очень довольным. — Идём за мной, — проскрипел он, недобро ухмыляясь.

Гарри даже не стал сопротивляться или что-либо доказывать, он незаметно подхватил мантию, которую школьный смотритель так и не заметил, и поплёлся вслед за Филчем.

«Наверняка заставит драить полы в коридоре или пыль протирать, — подумалось Гарри. — Ну и пусть! Всё равно сегодня мне уже точно не спать, а физический труд…»

Он не успел подумать, что же хорошего в физическом труде, потому что заговорил Филч:

— Я бы заставил тебя вылизывать трофейную, но там, к сожалению, пока ещё чисто. Так что для тебя есть работёнка поинтереснее. Поможешь учебники разобрать, — голос Филча с каждой фразой становился всё тоскливее: наверное, копание с книгами казалось ему недостаточным наказанием для «ночного шатуна». Но Гарри был вполне доволен: помогать мадам Пинс гораздо приятнее, чем возить тряпкой по холодному полу. Но тем сильнее было его удивление, когда они прошли мимо коридора, ведущего в библиотеку.

«Действительно, зачем это мадам Пинс нужно посреди ночи разбирать учебники?! — пронеслось в голове. — Тогда кому же я тогда должен помогать?»

Ответ стал очевиден, когда Филч начал спускаться в подземелья, дрожащим в руке фонарём освещая себе путь. Они остановились перед кабинетом Снейпа, и Филч постучал.

«Нет, уж лучше было бы драить пол в трофейной», — была последняя мысль Гарри, прежде чем они вошли внутрь.

Кабинет зельевара был просто неузнаваем: всюду на партах или на полу стояли многочисленные стопки с книгами. Сам Снейп ходил между ними с кислым выражением лица и пергаментом в руке, что-то то и дело вычёркивая и подписывая. Он явно не обратил внимания на вошедших.

— Я привёл вам помощника, профессор, — заговорил Филч.

Снейп перевёл взгляд сначала на него, потом на Гарри и поднял бровь.

— Где? Не вижу.

Гарри зло поджал губы.

— Вот — Поттер, — сказал Филч, не уловив сарказма Снейпа, — опять бродил ночью по замку. Я подумал, если ему не спится, пусть вам поможет, так до утра и закончите.

— Мистер Филч, спасибо, конечно, — усмехнулся Снейп, — но от Поттера вреда всегда больше, чем пользы. Он не справится даже с расстановкой книг на полках, не говоря уже о составлении списка…

— Я справлюсь! — вдруг зло выкрикнул Гарри.

Снейп и Филч изумлённо не него уставились, повисла тишина. Гарри понимал, что только что сделал какую-то страшную глупость, но просто ему уже надоели уничижительные высказывания профессора относительно его умственных способностей. Он точно не знал, что и кому хочет доказать, он, скорее, ляпнул это в противовес словам Снейпа. Филч первым нарушил затянувшееся молчание.

— Ну тогда я пойду, профессор, — проскрипел он и неспешно вышел из кабинета.

Снейп проводил его глазами и смерил Гарри презрительным взглядом.

— Ладно, Поттер, — наконец заговорил он сухо. — Слушайте меня очень внимательно, потому что дважды повторять не буду. На партах в правом ряду, — он показал рукой, — лежат старые школьные учебники, их нужно все просмотреть и отобрать те, которые ещё более-менее в хорошем состоянии. Учебники с пометками на полях, надорванными страницами и прочими… кхм… неисправностями занести в этот список, — он поднял пергамент повыше, — и отложить в конец класса. Для вас задача, вроде бы, посильная. Приступайте.

Снейп положил пергамент на ближайшую парту и направился к своему столу. Гарри тоскливо оглядел кучу книг и вздохнул — работы было на несколько часов, не меньше. Он взял пергамент, подошёл к ближайшей стопке, стоящей на парте, и открыл верхний учебник — «Лекарственные травы, 4 курс», они по такому никогда не занимались. Он без особой охоты принялся перелистывать страницы, но уже на пятой понял, что продолжи он это занятие, учебник развалится у него в руках. Поэтому он осторожно открыл последнюю страницу, где в каждой книге был проставлен её персональный библиотечный номер, и начал переписывать все данные в пергамент. Затем он отложил книгу в сторону и принялся за другую.

Работа была ужасно нудной, большинство книг грозило рассыпаться в прах, поэтому записывать приходилось почти каждую. Гарри украдкой взглянул на Снейпа — тот в это время занимался с книгами, лежащими на левом ряду парт. По всей видимости, их только что привезли, и это были новые учебники. На секунду у Гарри мелькнула мысль, что он выполняет какую-то бесполезную рутинную работу, которую Снейп из вредности придумал специально для него. Но он тут же отогнал её, как абсолютно идиотскую. И всё же Гарри решил хотя бы попытаться спросить профессора о книгах— уже получасовое молчание действовало на него угнетающе.

— Профессор, — осторожно начал он без надежды на адекватный диалог, — можно узнать, зачем мне всё это нужно делать?

— Чтобы составить список непригодных учебников, — отозвался Снейп, не отрываясь от своего занятия: он раскладывал новые книги по тематике.

«Спасибо, исчерпывающий ответ!» — подумал Гарри, но вслух сказал:

— А зачем?

— Чтобы отправить их в департамент магического образования, — таким же невозмутимым голосом ответил Снейп. Гарри это начинало злить.

— Да, но зачем?! — он уже не мог скрывать раздражение в голосе, но, похоже, Снейпа это развлекало. Он ехидно улыбнулся и посмотрел на Гарри так выразительно, что по его взгляду можно было прочитать: пусть Гарри хоть пытает его Круциатусом, он ни за что не расскажет. Это окончательно вывело Гарри из себя, он с грохотом швырнул учебник, который держал в руках, на парту и выпалил:

— Профессор, может вы объясните, наконец, зачем мне нужно торчать тут всю ночь, разгребая этот хлам?!

— Во-первых, потому что вы наказаны, Поттер, во-вторых, это не хлам, а учебная литература, к которой я бы, на вашем месте, хоть иногда проявлял чуть больше внимания, и, наконец, в-третьих, пять баллов с Гриффиндора за подобный тон в моём кабинете, — на одной ноте прошипел Снейп.

Гарри даже не нашёлся, что ответить, только издал звук, очень похожий на рычание от злости и продолжил разбирать старые учебники.

Прошёл ещё час. Гарри понял, что начинает засыпать от монотонного шуршания страниц. Глаза слипались, цифры сливались в одну синюю строчку. Гарри чуть не клюнул носом над очередным учебником, но тут его будто что-то кольнуло, от чего его сонливость как рукой сняло — он увидел, что все страницы книги исписаны мелким каллиграфическим и до боли знакомым почерком. Где-то он видел эти витиеватые буквы много раз, причём память его подсовывала не совсем приятные ассоциации. Он открыл последнюю страницу и увидел, что учебник подписан: «Северус Снейп». Гарри изумлённо оглядел обложку — «Продвинутое зельеваренье, 6 курс». Учебник точь-в-точь, как показывала ему свой Гермиона (она, разумеется, решила взять зелья на ТРИТОН), только очень старый и в меру потрёпанный. Гарри принялся листать страницы: на каждой были надписи, заметки, поправки на полях, рецепты незнакомых зелий и даже заклинания. Старый школьный учебник Снейпа — вот так находка! Чем больше Гарри листал книгу, тем яснее становилась картина: юный Снейп был не согласен с большинством рецептов зелий, он заменял или просто вычёркивал ингредиенты, предлагал более простые способы приготовления зелий и даже изобретал собственные рецепты и заклинания! Гарри поразился, его даже кольнула зависть: будущий зельевар в его возрасте знал и умел гораздо больше, чем, пожалуй, весь поток этого года вместе взятый. Одновременно с завистью на мгновенье появилась даже доля уважения к профессору, но это чувство он постарался отогнать от себя как можно быстрее. Гарри подумал, что если в этом завале лежит старый учебник Снейпа, то, может, есть и его отца и матери, или Сириуса… Но его мысли прервал резкий голос профессора:

— Поттер, здесь вам не библиотека! Вы очень не вовремя решили почитать учебники.

Гарри закрыл книгу и зачем-то, следуя какому-то непонятному инстинкту, незаметно положил её на стул рядом с собой под мантию-невидимку, вместо того, чтобы отложить в общую кучу. То ли записи Снейпа произвели на него какое-то впечатление, то ли просто очень не хотелось опять клевать носом, но Гарри решил возобновить разговор. Чтобы лишний раз не злить профессора, он как можно вежливее произнёс:

— Профессор Снейп, — даже обратился к нему по фамилии, чего практически никогда не делал, — так не могли бы вы всё-таки рассказать мне, зачем нужно составлять список старых учебников и откуда взялись новые? — Гарри пытался говорить максимально спокойно и вежливо.

Нужно сказать, это помогло. Потому что Снейп, опустившись в своё кресло, несколько секунд недоверчиво смотрел на Гарри, будто решая, открывать ли ему страшную тайну, а потом всё-таки снизошёл до спокойного объяснения.

— Видите ли, Поттер, — начал он, и по голосу Гарри понял, что профессор тоже очень устал, — в этом году департамент магического образования решил обновить школьную библиотеку и прислал новые книги. Ревизия, — он указал на пергамент Гарри, — нужна для того, чтобы изъять все старые экземпляры книг и заменить их на такое же количество новых.

— Я думал, книгами заведует мадам Пинс, — удивился Гарри. Снейп криво усмехнулся.

— Скажем так… Мадам Пинс заведует ОСТАЛЬНОЙ литературой, а большинство книг по Зельеваренью хранятся в моём кабинете. Всё равно никому из вас не приходит в голову пойти в библиотеку и попросить книгу по зельям.

Профессор задумчиво посмотрел куда-то перед собой, а Гарри подумал, что он, в общем-то, прав, по крайней мере ему, Гарри, уж точно никогда не приходило в голову брать в библиотеке книги по зельям просто для ознакомления.

Он больше ничего не стал спрашивать у Снейпа, а вновь углубился в сортировку учебников. Через несколько минут Гарри всё-таки поднял голову: на часах было только начало пятого утра, а Снейп прикрыл глаза, облокотился правой рукой на подлокотник и медленно водил двумя пальцами по переносице — было ощущение, что профессор не спал уже несколько ночей. Ещё через полчаса Гарри с облегчением заметил, что стопка книг подходит к концу. Он определил последнюю, как ещё вполне пригодную, отложил её к «собратьям», а испорченные книги, как и велел Снейп, отнёс в конец класса за несколько заходов. Затем он вернулся на своё место и посмотрел на профессора — тот всё ещё не открывал глаз.

— Профессор… кхм… — Снейп лениво посмотрел на Гарри. — Я закончил. Что дальше?

Снейп подумал ещё несколько секунд, потом поднялся с кресла и кивнул на оставшиеся книги.

— Это ко мне, в заднюю комнату.

Гарри начал складывать книги — получилось две довольно больших стопки. Попытка одновременно подхватить их чуть не закончилась падением. Гарри успел заметить, как профессор изумлённо поднял бровь и вовремя вспомнил: «Ах да! Wingardium Leviosa!». Стопки плавно взмыли в воздух. Снейп сделал жест следовать за ним и прошёл в небольшую дверь справа от преподавательского стола. Гарри с книгами проследовал за ним. Он никогда тут раньше не был. Это был рабочий кабинет Снейпа: стеллажи со склянками и коробочками, шкафы с книгами, огромный письменный стол. Но были тут также и предметы, которые явно указывали на то, что профессор частенько и ночует тут: большой диван в дальнем конце комнаты, мягкое кресло, одёжный шкаф, дверь, ведущая куда-то… Но Снейп не дал Гарри долго рассматривать свою комнату. Он подошёл к самому большому книжному шкафу и открыл верхнюю дверцу: три полки были пусты.

— Вот сюда ставьте, — бросил он и вышел из комнаты.

Гарри опустил книги на пол и стал осторожно ставить их на свободное место в два ряда. Занятие не заняло больше десяти минут. Покончив с этим, он огляделся: посмотреть на место обитания профессора было как минимум любопытно. На его взгляд, здесь было довольно мрачно: вся мебель массивная и тёмная, но в целом обставлено было всё со вкусом. Сразу становилось понятно, что человек, обитающий тут, в первую очередь заботился о практичности. Взгляд Гарри случайно упал на дальнюю тумбу возле дивана: на ней стоял Думосброс Дамблдора. Гарри невольно вздрогнул: о том, что он видел в снейповских воспоминаниях в прошлом году, лучше было не думать. Он тихо прошёл по комнате, его внимание привлёк высокий чёрный книжный шкаф у дальней стенки комнаты. Шкаф выглядел очень прочным, двери запирались, но в замке торчал ключ. Гарри пришло в голову, что это очень похоже на сейф: в таком месте следовало бы хранить что-нибудь очень ценное. Подчиняясь какому-то безумному желанию, Гарри осторожно приблизился к шкафу. Чувство любопытства съедало его изнутри. Страх, что в любую минуту может войти Снейп, только подогревал интерес. Сам не зная, зачем это делает, он аккуратно повернул ключ в замке — дверца предательски скрипнула, Гарри затаил дыхание, но ничего не произошло. Тогда он набрался смелости, потянул за ручку и открыл шкаф…

Его посетило лёгкое разочарование, когда он увидел на полках одни лишь книги. Почти все из них были очень старыми, поэтому надписи на корешках имелись только у нескольких из них. Гарри принялся читать: «Опаснейшие яды, не имеющие противоядий», «Технология приготовления медленных ядов», «Беспалочковая магия», «Основы защиты от тёмных искусств», «Символы и знаки чёрной магии», «Древняя алхимия»… Похоже, здесь профессор хранил книги, явно не предназначенные для школьных занятий и, наверное, даже запрещённые в школе вообще. Гарри уже собирался закрыть шкаф, когда его взгляд случайно упал на нижнюю полку. Там лежала (именно лежала, потому что стоя она точно не уместилась бы на полке) огромная чёрная книга в металлическом переплёте, на котором были начертаны какие-то непонятные символы, похожие на руны… Гарри потянулся к книге и попытался вынуть её, но чуть не уронил — она была очень тяжёлая, она была вся сделана из металла! Он схватился за неё обеими руками, вытащил на пол и опустился возле неё на колени. Гарри чуть не закричал… «Я как-то видел у него одну очень интересную книгу... большую, тяжёлую — её страницы были сделаны из металла… там были древнейшие руны…» Это была, вне всяких сомнений, та самая книга, о которой говорил Дамблдор! Она существует, и это точно она: другой такой просто не могло быть! И она не у Волдеморта, она тут, в школе, у профессора Снейпа! У профессора Снейпа?! Черт возьми! Гарри резко вскочил на ноги и обернулся — позади стоял Снейп…

Глава 5. Лето профессора Снейпа

— Что значит, ты его не видел?! — кричала Гермиона уже почти со слезами на глазах. Они спускались на завтрак.

— То и значит, что не видел, — оправдывался Рон. — Он, наверное, ночью ушёл. Я же спал…

— Как ты мог, Рональд, проспать его исчезновение?! — не унималась Гермиона, и, судя по тому, что девушка начала называть его Рональдом, она сильно разозлилась и испугалась.

— Да не волнуйся так, мантии нет, значит, он пошёл…

— Вляпываться в очередную историю! — закончила за него подруга. — Ты что, не понимаешь, что сейчас ему опасно ходить одному, тем более ночью. А если его похитили?

— Не говори глупостей, это уж я бы услышал.

— Сквозь храп ты бы даже ядерный взрыв не услышал, — было похоже, что у Гермионы начинается истерика.

— А я тоже ничего не слышал, Гермиона, — их догнал Невилл. — Он точно сам ушёл. Правда, не знаю, почему не вернулся… Может, его Филч сцапал? Вон у него какой вид довольный.

— Ага, сцапал и повесил в подвале за ноги, — неудачно пошутил Рон.

Гермиона резко остановилась, и Невилл врезался в неё на всём ходу, и так посмотрела на Рона, что всю его весёлость как рукой сняло. Такой обеспокоенной он её уже давно не видел.

— Мы немедленно подойдём к Дамблдору и всё ему расскажем. И если Гарри просто где-то шлялся всю ночь, то после филчевского наказания я сама ему добавлю! — гневно выдала Гермиона и быстро зашагала дальше в Большой зал, Рон побежал за ней.

Но то, что они увидели на завтраке, им совсем не понравилось. За преподавательским столом директора не было. Более того, пустовало ещё одно место. И было это место профессора Снейпа. Гермиона на мгновение растерялась, но потом решительным шагом направилась к профессору МакГонагалл, которая сидела на своём обычном месте и удивлённо оглядывала зал.

— Профессор МакГонагалл, — заговорила запыхавшаяся от быстрой ходьбы Гермиона. — Вы не знаете, где профессор Дамблдор?

— Нет, мисс Грейнджер, — растеряно ответила та. — Я сама не понимаю, почему он не пришёл на завтрак. А зачем он вам понадобился?

— Гарри пропал, — прошептала Гермиона, наклоняясь к декану.

— Что??? — Профессор МакГонагалл начала медленно вставать из-за стола.

— Да, профессор. Он то ли ушёл куда-то ночью, то ли его… не знаю. Но утром он не вернулся.

— Хорошо, — тихо и по возможности спокойно произнесла МакГонагалл, — нужно немедленно известить директора, где бы он ни был. Идёмте за мной.

И она быстрым шагом направилась прочь из зала, Рон с Гермионой поспешили за ней.

Подойдя к горгулье, МакГонагалл произнесла пароль, статуя отъехала, и втроём они начали подниматься по лестнице. Оказавшись у самой двери директорского кабинета, они услышали громкие голоса, принадлежавшие Дамблдору и Снейпу. Ругань была настолько громкой, что профессор даже не сразу решилась постучать в дверь, так что они успели услышать часть разговора.

— Успокойся, Северус!

— Успокоиться? Это вы МНЕ предлагаете успокоиться?! Вы как будто не понимаете… Как будто не знаете, чем это могло кончиться!

— Я прекрасно понимаю, но ничего же не случилось. Всё обошлось.

— Обошлось? Конечно, обошлось! Ну подумаешь, убивающая книга, ерунда какая! Нам же ничего не страшно! Мы же Мальчик-Которому-Наплевать-На-Все-Смертельные-Опасности.

— Северус…

— Да вы просто не представляете себе, директор! Я торчу в этой школе уже пятнадцать лет из-за этого гриффиндорского выскочки с манией самоубийства! А не напомнить ли вам, чью голову вы снесёте в первую очередь, если с ним что-то…

— Северус! Немедленно прекрати истерику! Гарри не пострадал. Кроме того, мы тут, кажется, уже не одни. Заходите, Минерва!

Профессор МакГонагалл слегка смутилась, открыла дверь и зашла в кабинет. За ней прошли Рон и Гермиона. То, что они увидели, их удивило и успокоило одновременно. Дамблдор сидел за своим столом и хмурился. Над ним нависал Снейп со сжатыми от злости кулаками. А напротив директора сидел, уронив голову на руки, Гарри, живой и, судя по всему, невредимый. На столе перед ним лежала огромная чёрная книга.

— Простите, директор, — начала МакГонагалл в нерешительности, — но эти молодые люди сказали мне, что мистер Поттер пропал. Вас не было на завтраке, и поэтому я…

— Всё в порядке, Минерва. Как видите, Гарри уже нашёлся. Ночью он отбывал наказание у профессора Снейпа, занятие затянулось, — он бросил выразительный взгляд на Снейпа, — поэтому он опоздал на завтрак. Не волнуйтесь и можете идти. Спасибо.

Профессор МакГонагалл ещё несколько секунд постояла, не двигаясь, но потом всё-таки кивнула, развернулась и вышла. Рон с Гермионой хотели проследовать за ней, но Дамблдор их остановил.

— Задержитесь, молодые люди. Мне нужно с вами поговорить. Присядьте пока сюда, — он наколдовал два стула рядом с Гарри, встал, повернулся к Снейпу и очень тихо заговорил: — Северус, будь добр… Иди к себе и отдохни. Больше недели без сна — это, кажется, уже тянет на твой личный рекорд. Я отменю все твои занятия на сегодня. А с Гарри я сам поговорю. И только, пожалуйста, не начинай всё снова.

Снейп уже было открыл рот, чтобы возразить, но передумал, бросил злой взгляд на Гарри и, ничего не сказав, вышел из кабинета. Дамблдор опустился в кресло, вид у него был уже менее напряжённый.

— Так… Гарри, — начал он.

Гарри впервые за всё это время оторвал руки от лица и поднял голову. Гермиона, сидевшая рядом с ним, тихонько охнула. Под глазами у него были круги от бессонной ночи, глаза красные по той же причине, а в предплечье впечатались четыре чётких синяка — кто-то явно с силой тащил его за руку.

— Гарри, — опять повторил директор, — ты помнишь про обещание, которое дал мне меньше недели назад? — Гарри опустил глаза. — Я не спрашиваю, как тебе пришла в голову идея залезть в шкаф профессора Снейпа, — тут Рон с изумлением уставился на друга, — но я обязан тебе рассказать о возможных последствиях твоего поступка. Рассказывая тебе всё о книге, я не думал, что ты действительно её когда-нибудь отыщешь, поэтому не счёл нужным упомянуть, что её нельзя просто взять и открыть. На неё наложены очень сильные чары, которые, если не знать, как с ними справиться, делают безумно страшные вещи. Насколько я знаю, последний человек, который по незнанию полез в книгу, за несколько секунд лишился обеих рук. И это ещё не самое страшное, что может случиться. С такими вещами нужно быть предельно осторожным.

— Гарри, что это за книга? — спросила Гермиона с опаской и заметила удивлённый взгляд Дамблдора: похоже, он был уверен, что Гарри обо всём рассказал своим друзьям.

— Это ключ к Арке, в которой погиб Сириус. Если его разгадать, Сириуса можно будет вернуть, — в двух словах объяснил Гарри и обратился к Дамблдору. — А откуда книга у Снейпа?

— От Волдеморта, надо полагать, — ответил Дамблдор.

Гарри помолчал с минуту, что-то обдумывая, а потом спросил:

— А почему он сказал, что это из-за меня он торчит в школе?

Дамблдор тяжело вздохнул. Кажется, отвечать на этот вопрос ему хотелось меньше всего.

— Гарри, я не могу рассказать тебе всё. Но кое-что, видимо, тебе пришло время узнать. Только я хочу попросить вас всех, чтобы то, что я сейчас скажу, не вышло за пределы этого кабинета. В конце концов, я в какой-то степени нарушаю своё слово. Но это не так важно сейчас. Важно, чтобы ты понял и больше так не делал. Возможно, после того, что ты услышишь, ты немного пересмотришь свои взгляды. Возможно, это тебя даже шокирует… Одним словом, профессор Снейп, как ты уже знаешь, когда-то был Пожирателем смерти. Но потом перешёл на нашу сторону, стал работать в школе и шпионить для Ордена. Так вот. Всё время, пока ты рос у дяди с тётей, когда уже поступил в школу, когда уже проучился здесь пять лет — всё это время профессор Снейп приглядывал за тобой и, как ты мог заметить, защищал и всячески оберегал тебя. Я тебе даже больше скажу: ты — его главная задача и… головная боль с тех пор, как он оказался с нами. — Гарри застонал и с размаху опустил голову на директорский стол, получилось громко и больно. — Так что он был, в общем-то прав, говоря, что с него первого я спрошу, если с тобой что-то случится. Ну, может не так жёстко конечно, но… — он на насколько секунд замолчал. — У тебя будет достаточно времени подумать о том, что я тебе рассказал. По крайней мере, тебе теперь будут понятны мотивы некоторых поступков профессора Снейпа, которые ты на протяжении пяти лет объяснял его вредностью и ненавистью к тебе. А ещё, наверное, ты теперь понимаешь, почему он так на тебя кричал и… — Дамблдор указал на синяки на руке Гарри. — Не из-за того, что он разозлился, что ты лазаешь по его шкафам, он просто очень испугался за тебя. Да и у меня самого, честно говоря, в последнее время нервы шалят, после того, что с ним случилось летом… — директор сказал это так тихо, будто случайно обронил мысль вслух, но Гарри услышал.

— Что с ним случилось летом? — быстро поднял он голову со стола. Шишка на лбу обещала быть знатной.

— Летом? — встрепенулся директор. — Ах, ну, да… Я попросил никого из Ордена тебе пока не говорить. Но, чувствую, придётся рассказать и об этом. Чтобы ты теперь три раза подумал, прежде чем куда-то лезть, — он посмотрел на Гарри очень серьёзно. — Из-за того, что случилось летом в Министерстве, из-за того, что Пророчество разбилось, Волдеморт был ужасно зол. Буквально на следующий день после того, как все школьники разъехались по домам, он вызвал к себе нескольких Пожирателей, в числе которых был и профессор Снейп. Ну, в общем, он вернулся в школу только десять дней назад.

Гарри непонимающе уставился на Дамблдора.

— Что вы имеете в виду? — осторожно спросил он, уже догадываясь, что услышит в ответ.

— Волдеморт дал ему возможность доработать год в школе и сказать всем, что он уезжает на лето. А потом…

— Вы хотите сказать, что профессор Снейп всё лето был у… у НЕГО? — с ужасом спросила Гермиона.

— И не просто был?! — подхватил Рон и добавил уже почти шёпотом: — Он его пытал?

Дамблдор пожал плечами.

— Ему нужно было на ком-то сорвать злость. Правда, мы не подозревали, что это продлится два месяца, — на минуту повисла тишина. — Ладно, вы идите к себе и помните, что никому не должны ни слова говорить о том, что я вам рассказал. Особенно профессору Снейпу.

Друзья медленно встали. Гарри вначале нетвёрдой походкой направился к двери, но потом обернулся к Дамблдору и спросил:

— А как же книга?

— Разумеется, она пока останется у меня.

— Я понимаю, но может… Может, профессор Снейп знает, как она работает? — с надеждой в голосе спросил Гарри.

— Может, знает. Я как-нибудь у него об этом спрошу. Но не сейчас.

Гарри кивнул и вышел. Он и сам прекрасно понимал, что СЕЙЧАС профессора Зельеваренья вообще лучше не трогать. Два месяца в плену Волдеморта! Он бы точно не выдержал. А ведь всё это из-за него, из-за Гарри! Теперь ему стало понятно странное добро-уставшее состояние профессора. У него просто не было сил на препирательство и ругань с Гарри. И он не спит уже целую неделю… Не удивительно. Удивительно другое: как он вообще до сих пор на ногах держится.

До гостиной шли молча. Каждый думал о своём, да и обсуждать услышанное никому из них не хотелось. Всем было ясно только одно: теперь они будут несколько иначе относиться к профессору. А Гарри для себя решил ещё кое-что: на ТРИТОН он обязательно возьмёт Зельеваренье!

Глава 6. ТРИТОН

Полчаса спустя неразлучная троица сидела в гриффиндорской гостиной. Гарри уже успел поведать друзьям всё, что узнал про чёрную книгу, и теперь рассказывал о том, как он попался Филчу и отрабатывал наказание у Снейпа.

— Ну и что дальше? — нетерпеливо спросил Рон.

— Да ничего, — угрюмо ответил Гарри. — Схватил за руку, оттащил от книги, начал орать… Я его таким никогда не видел. Честно говоря, не на шутку испугался. А он потащил меня к Дамблдору, да так сильно держал, что вон, — он приподнял локоть, Гермиона с сочувствием покачала головой, — даже синяки остались. Ну, а потом вы всё видели. Он так на директора кричал, что я удивился, как тот ещё заклятием каким-нибудь его не оглушил.

— Ну, теперь-то мы знаем, почему он так себя вёл, — произнесла Гермиона. — Он просто испугался за тебя.

— Никогда бы не подумал, что Снейп может за кого-то пугаться и переживать, особенно за Гарри, — недоверчиво проворчал Рон.

— Да, — согласился тот, — для меня это тоже новость. Если бы я знал об этом раньше, то…

— Что? — прервала его Гермиона. — Что, Гарри?

— То всё было бы по-другому. Нам не нужно было бы лезть за философским камнем, и если бы я сказал, что слышу голос, он бы сразу догадался, что в замке змея живёт, и… и Сириус был бы жив.

— Я знаю, как ты переживаешь, — осторожно сказала Гермиона, — но тут уже ничего нельзя изменить. Просто впредь будь…

— Можно! — Гарри вскочил на ноги. — Можно изменить! Если только разобраться, как работает эта книга, можно будет вернуть Сириуса.

— Гарри, пожалуйста… Ты ведь сам говорил, что ещё неизвестно, сможет ли книга помочь. И, в любом случае, мы же не знаем, как её нужно расшифровывать. Быть может профессор Снейп даже не знает, что она делает и, тем более, как.

— Да, но мы это скоро узнаем, — твёрдо сказал Гарри.

— Слушай, друг, — решил вставить своё слово Рон. — Это же чёрная магия. Это может быть… Нет, это ТОЧНО очень опасно. Даже если на секунду предположить, что мы разгадаем шифр или что там, то не факт, что Сириус вернётся… Ну… Одним словом, таким же, каким мы его знали.

— Мне плевать! — вскипел Гарри. — Вы уже полчаса сидите тут и твердите мне, что это невозможно, но ведь то же самое вы говорили сначала и про Тайную комнату, и про Философский камень, и про полёт в Министерство магии. Если вы боитесь или отказываетесь мне помогать в этом деле, то так и скажите: «Гарри, ты спятил, поэтому мы в этом не участвуем», а если вы действительно мои друзья и действительно готовы мне довериться, как обещали ещё очень давно, то тогда хватит подобных рассуждений! В любом случае, даже если у нас не получится, мы со спокойной совестью скажем: «Да, мы сделали всё, что могли». Ну, а если получится… Значит, всё это не напрасно. Ну как? Вы со мной? — Гарри, тяжело дыша после такой речи, посмотрел на друзей. На несколько секунд воцарилось молчание.

— Ладно, Гарри, ты прав, — наконец произнёс Рон. — Мы просто боимся за тебя, что ты опять сунешься куда не просят. Но я буду спокойней себя чувствовать, зная, что ты под нашим присмотром, — он улыбнулся. — В общем, я с тобой, друг.

— Спасибо, Рон, — Гарри тоже не смог скрыть улыбку и повернулся к Гермионе: она недоверчиво качала головой, но потом взглянула Гарри в глаза и сказала с твёрдостью в голосе:

— Я с тобой, Гарри. Я тоже очень хочу, чтобы Сириус вернулся.

Гарри с улыбкой кивнул ей, но тут же заговорил серьёзно:

— Ладно, тогда нам нужно составить план действий. Вначале нужно выяснить, известно ли Снейпу, что делает эта книга, и как её расшифровать. Придётся выяснить самим, потому что Дамблдор, как я понял, не собирается этим заниматься, да и вообще, он против этой затеи. И если окажется, что Снейп знает, нужно убедить его… Не знаю, как… Помочь нам её прочитать. Ну а если он не знает… хм… Подумаем об этом потом. Сейчас идём к МакГонагалл.

— Зачем? — хором спросили Рон и Гермиона.

— Как зачем? Записаться на ТРИТОН по зельям, — сказал Гарри таким тоном, как будто это было само собой разумеющееся, и быстро выскочил из гостиной в коридор. Друзья последовали за ним.

Через пятнадцать минут они уже сидели у своего декана, составляя расписание. МакГонагалл старалась не удивляться такому рвению молодых людей заниматься Зельевареньем в ближайшие два года. Про то, что случилось утром в кабинете директора после её ухода, она тоже решила не спрашивать.

— Итак, мистер Поттер, — сверялась она со своим пергаментом, — у вас получается четыре предмета в этом семестре: Защита от тёмных искусств, Заклинания, Трансфигурация и Зельеваренье? — Гарри кивнул. — Хорошо. Так… А у вас, мистер Уизли, то же самое, верно? — Рон с таким выражением лица, будто только что съел лимон, тоже кивнул. — А у вас, мисс Грейнджер, надеюсь, всё без изменений? Всё то же самое, только ещё Древние руны и Нумерология?

— Да, профессор, — ответила Гермиона.

— Отлично, — произнесла МакГонагалл и раздала всем троим их новое расписание. — Со следующей недели начнёте ходить только на свои занятия.

— Лучше бы я вместо зелий у Хагрида занимался, — ворчал Рон, когда они вышли от декана.

— Ну и брал бы Уход вместо них, — ехидно заметила Гермиона.

— Брал бы. Если бы не пообещал Гарри взять всё то, что он возьмёт.

Гарри рассмеялся, а Гермиона недовольно покачала головой.

Выходные прошли на редкость тихо и спокойно. Только некоторые ученики с тревогой в глазах всё ещё опрашивали своих сокурсников, какие предметы взяли они, потому что до сих пор не могли сами определиться. Как выяснил Гарри, Уход за магическими существами взяли только десять студентов: пятеро хаффлпаффцев, два равенкловца, два гриффиндорца и непонятно как затесавшаяся туда слизеринка. В прошлом году этот предмет многим очень нравился, но брать его на ТРИТОН было бы пустой тратой времени. Так же считал и Гарри, но просто проигнорировать Хагрида он не мог, поэтому в воскресенье после обеда троица направилась к домику лесничего, чтобы самим об этом с ним поговорить.

Разговор получился недолгий, минут на пятнадцать, как раз столько и нужно, чтобы выпить «чашечку» чая у Хагрида. Лесничий с одобрением отнёсся к желанию ребят взять более серьёзные предметы на ТРИТОН. Он понимающе кивал и говорил, что для Гарри, которому теперь угрожает большая опасность, конечно же, лучше думать о защите и заклинаниях, а не о «всяких непонятных тварях». Его, разумеется, несколько удивило, что Гарри и Рон взяли Зельеваренье, но Гермиона вовремя ответила за них, что в этом году они будут проходить противоядия, а это может быть очень полезно в борьбе с Волдемортом. Хагрид загрустил ещё больше, зачем-то заговорил о Сириусе, и Рон с Гермионой поспешили распрощаться и увести в замок Гарри, пока тот снова не впал в «свою любимую депрессию», как назвал это Рон.

Глава 7. Разговор со Снейпом

Будто по велению судьбы, в понедельник первыми двумя уроками было Зельеваренье. Уже подходя к кабинету, Гарри решился на отчаянный поступок, о чём и предупредил своих друзей. Он во что бы то ни стало решил выяснить, что знает Снейп про чёрную книгу, причём выяснить это как бы случайно, чтобы Снейп не догадался об их разговоре с Дамблдором. Просто подойти и спросить было бы глупо, поэтому, уже усаживаясь за парту, Гарри оглядывал кабинет профессора, решая, что бы такого натворить, чтобы Снейп оставил его после уроков, а не просто снял -дцать баллов с факультета.

Сегодня профессор не влетел в класс, как обычно, а вошёл спокойным шагом так, что даже мантия не успела разметаться у него за спиной. Он, как и в пятницу, когда его последний раз видел Гарри, выглядел очень уставшим и был бледнее обычного. Гарри про себя отметил, что, наверное, профессор провёл ещё несколько бессонных ночей. Снейп прошёл к своему столу, повернулся и недовольно оглядел класс.

— Честно говоря, — медленно начал он, — я искренне удивлён, наблюдая здесь некоторых учеников, — он покосился в угол, где сидели Гарри и Рон. У Рона тут же покраснели уши. — И надеюсь, что они всё же ошиблись классом или неправильно посмотрели в своё новое расписание, — повисла гробовая тишина, но никто не смел шелохнуться. Снейп выдержал паузу. — Что ж… Если никто не хочет воспользоваться последним шансом покинуть этот класс, то, пожалуй, начнём. То, что вы выбрали Зельеваренье на ТРИТОН, говорит об огромном самомнении большинства присутствующих. Я ждал от силы шестерых-семерых студентов. — Все машинально начали оглядываться: в классе было около двадцати человек, большинство из которых было слизеринцами во главе с Малфоем, хаффлпаффцев не было ни одного. — Итак, — Снейп сделал привычный жест, завернувшись в мантию, — в этом году мы будем изучать одну из сложнейших тем в Зельеваренье — яды и противоядия. Яды, разумеется, на шестом курсе ещё не варят, а вот противоядия, возможно, нескольким из вас удастся приготовить. Всего существует шестнадцать групп противоядий: от медленных ядов, от змеиных ядов, от растительных ядов… — Снейп сверкнул глазами и оглядел аудиторию. — Почему вы это не записываете?!

Все зашуршали пергаментами и поспешно стали доставать из сумок перья, хоть и не так быстро, как на первом курсе. К радости Гарри и Рона первый урок прошёл в виде лекции. И хоть к концу занятия рука уже немела и отказывалась выводить буквы, многие были рады, что пока не пришлось ничего варить. Как только прозвенел звонок на перерыв, Снейп быстро скрылся в своей комнате в конце класса, а студенты принялись разминать затёкшие пальцы. Через десять минут, как только начался второй урок, Снейп вновь появился в классе, перед ним плыли две стопки учебников, он взял один в руку, а остальные опустил на свободную парту в конце аудитории.

— В этом году вы будете заниматься вот по этому учебнику, — Снейп небрежно поднял его на уровень плеч, а потом брякнул на первую парту слева, где сидел Драко Малфой, который тут же подхватил книгу и начал перелистывать страницы. — «Продвинутое зельеваренье» за шестой курс. Поскольку многие из вас выбрали мой предмет случайно, — на его губах появилась брезгливая усмешка, — у большинства из вас, наверняка, нет учебника. Я сказал «у большинства», а не «у всех», мисс Грейнджер, опустите руку! Так что когда будете уходить, возьмёте с задней парты. И не вздумайте забыть вернуть его в конце года, потерять или испортить.

Гарри всматривался в обложку учебника, лежащего перед Гермионой. Точно такой же, только более потрёпанный, сейчас лежал у него в комнате на дне сундука. Когда Снейп тащил его в кабинет директора, ему всё-таки удалось забрать свою мантию-невидимку и то, что он положил под неё незадолго от инцидента. Но, боясь, что Снейп моментально узнает свой учебник, он благоразумно решил не брать его на первое занятие.

Снейп, тем временем, уже писал на доске какой-то рецепт. Гермиона достала котёл, Рон пододвинул ближе стул, а Гарри вызвался сходить за ингредиентами. Он, внимательно глядя на доску, достал все нужные компоненты, кроме когтя варана, и вернулся на своё место. Зелье у него готовилось с переменным успехом, потому что думал он совершенно о другом и никак не мог сосредоточиться. Гарри боялся, что Снейп начнёт ходить по классу, и его замысел не удастся, но, к счастью, профессор сидел за своим столом, листая учебник.

Через двадцать минут Гарри дошёл до той стадии приготовления, когда нужно было добавлять коготь варана. Он демонстративно пошарил глазами по ингредиентам перед собой и довольно громко шепнул Гермионе, что забыл кое-что взять. Она кивнула, не отрываясь от своего котла. Гарри встал и направился к шкафчику с коробочками. Найдя нужную, он от души зачерпнул горсть когтей варана, упорно игнорируя предупреждение на доске «не больше двух когтей на один котёл!». Он повернулся, к радости отметив, что профессор по-прежнему не смотрит в его сторону, прошёл к своему месту, пряча за спиной кулак, набитый когтями. Опустившись на стул, он шепнул Гермионе: «Приготовьтесь», — и ссыпал горсть когтей к себе в котёл. Эффект последовал незамедлительно: жидкость у него в котле из тёмно-зелёной быстро превратилась в мутно-жёлтую и начала пениться. Гарри сделал вид, что искренне удивлён полученным результатом. И вдруг случилось то, на что Гарри и рассчитывал: раздался оглушительный взрыв, причём такой силы, что Гарри, Рона и Гермиону, а с ними и студентов с ближайшей парты, отбросило взрывной волной на несколько ярдов. Гарри упал вместе со стулом, закрывая руками лицо от раскалённых брызг, но боли почему-то не почувствовал. Всё ещё лёжа на полу, он приоткрыл глаза и увидел, что повсюду валяются куски его котла вперемешку с остатками испорченного зелья, а его, Рона и Гермиону отделяет от всего этого голубоватая прозрачная пелена. За ней он разглядел профессора Снейпа с вытянутой в руке палочкой, стоящего за своим столом. Снейп опустил палочку, пелена спала, и тут только до Гарри дошло, что профессор успел выставить для них защитный барьер до того, как брызги зелья разлетелись во все стороны. Гарри медленно поднялся и огляделся: все взгляды, полные недоумения и недовольства, были прикованы к нему. «Извините», — выдавил он, до сих пор ошарашенный. Он никак не ожидал, что взрыв получится такой силы. Снейп, видимо, тоже, но он быстрее пришёл в себя.

— Двадцать баллов с Гриффиндора за взрыв, учинённый мистером Поттером, ещё десять за порчу ингредиентов и ещё десять за то, что мне пришлось встать со стула. — Гарри покорно кивал, понимая, что таким образом Снейп пытается скрыть страх, который он испытал за своих учеников и за Гарри в частности. — И ещё, мистер Поттер, придёте ко мне после уроков оттирать кабинет!

Гарри сделал вид, что недоволен (ещё бы: факультет за раз лишился сорока очков), но в душе радовался, как ненормальный: у него получилось найти предлог поговорить со Снейпом.

***

Вечером в назначенное время Гарри спустился в подземелья, постучал в дверь и вошёл после разрешения. Снейп сидел за столом, разбирая работы младшекурсников. Гарри произнёс: «Добрый вечер, сэр», — и направился к профессорскому столу сдавать палочку. Как именно он должен отбывать наказание, Гарри даже спрашивать не стал, и так всё ясно: убирать кабинет вручную. Снейп на мгновение оторвался от пергамента, когда Гарри положил на край стола палочку, но потом вновь углубился в чтение, поминутно морщась и что-то исправляя ядовито-зелёными чернилами. Гарри прекрасно знал, где стоят ведро и швабра, поэтому сразу принялся за дело, решив не тянуть время — ведь для разговора ему нужен был Снейп в хорошем расположении духа.

Прошло десять минут, Гарри молча возил тряпкой по полу, не решаясь нарушить молчание. Но на его счастье первым заговорил Снейп.

— Интересно получается, Поттер, — сказал он, откладывая в сторону пергамент и складывая руки на груди, — началась только вторая учебная неделя, а вы уже второй раз отбываете у меня наказание. Неплохое начало года.

Гарри промычал в ответ что-то невнятное: ему не хотелось отвечать на провокационные вопросы.

— Что-то ты тихий сегодня, Поттер, — лениво заметил Снейп, разглядывая свои ногти. — Насколько я знаю, это к хорошему не приводит. — Гарри упорно молчал. Снейп наклонился в кресле вперёд. — Так может, ты всё-таки объяснишь, зачем это сделал?

— Что сделал? — откликнулся Гарри, придавая лицу самое невинное выражение, как раз именно такое, по которому Снейп безошибочно угадывал, что он провинился.

— Не делай из меня дурака, Поттер. Зачем ты устроил взрыв?

— Я… Это вышло случайно.

Снейп фыркнул с неприятной ухмылкой и снова откинулся на спинку кресла.

— Ты пытаешься меня убедить в том, — произнёс он, делая большие паузы между словами, — что по ошибке насыпал целую горсть когтей варана, когда в инструкции чётко было написано «не больше двух когтей на котёл»? — Гарри стало не по себе, он почувствовал, что Снейп сейчас обо всём догадается, и даже перестал возить шваброй по полу, в растерянности уставившись на профессора, который медленно встал и вышел из-за стола. — И это на шестом курсе? Хм. Что ж, тут только два варианта: либо вы, Поттер, действительно непроходимо глупы, — Гарри проглотил это молча, — и тогда вам не место в моём классе в этом году, либо вы специально сделали это с пока неясной мне целью оказаться у меня после уроков. — Гарри прошиб холодный пот. — Если вы действительно ничего не замышляете, то я сейчас же пойду к вашему декану и попрошу её немедленно исключить из вашего списка на ТРИТОН мой предмет. — Гарри открыл рот. — Как, а вы разве не знали, что преподаватель имеет право отказаться от любого ученика на шестом курсе в течение месяца? Что ж. Сейчас узнаете, — и с этими словами Снейп направился к двери.

Перед Гарри встал непростой выбор: навсегда распроститься с зельями и с возможностью расшифровать книгу или признаться Снейпу, что взрыв он учинил специально, и будь что будет. Гарри выбрал второе.

— Профессор, — окликнул он Снейпа, когда тот уже взялся за ручку двери. Тот резко повернулся на каблуках и вопросительно посмотрел на Гарри. — Постойте… Я хочу продолжать Зельеваренье. Не исключайте меня, пожалуйста. — Снейп изогнул бровь и стал медленно приближаться к Гарри. Выглядело это вообще-то довольно страшно, но Гарри уже было всё равно. — Я хотел устроить взрыв… Но я не хотел, чтобы он получился таким сильным, — быстро добавил он.

К этому времени Снейп приблизился к нему уже почти вплотную.

— И зачем же вы это устроили? Зачем вы хотели попасть ко мне на отработку? — вкрадчиво спросил Снейп.

Гарри начал запинаться и принялся изучать свои ботинки, но профессор не прерывал его.

— Я… я просто хотел… Мне нужно было с вами поговорить… Кое-что вам сказать… В общем… Я хотел извиниться, что влез в ваш шкаф… Мне просто было любопытно… какие книги… В общем, извините меня. — Он поднял глаза на Снейпа: на лице того нельзя было прочитать ни единой эмоции. Гарри выдохнул, но это было ещё не всё. — И ещё… Я хотел вам сказать… Ну, то есть… Поблагодарить, что вы… Ну… Оттащили меня от этой книги… Я правда не знал… и… Спасибо… в-вот.

Гарри опять выдохнул и подумал, что даже приглашать Чжоу на бал было проще, хотя сейчас получилось даже весьма правдоподобно.

Гарри снова поднял глаза на профессора и очень чётко уловил его взгляд. Обычно так смотрят на безнадёжно больных, именно с таким сожалением и снисхождением. Гарри это совсем не понравилось, он нахмурился. Неужели не поверил? Снейп ещё несколько секунд сверлил Гарри взглядом, потом произнёс с кривой ухмылкой:

— Трогательно, Поттер, но мимо. — У Гарри упало сердце. Снейп прошёл к своему столу и тяжело опустился в кресло. — Ладно, давайте начистоту. Не знаю, как вы уломали себя сказать то, что сейчас сказали… напились «Глотка мира» что ли?.. но если вы это сделали, и если вы решились взять на ТРИТОН Зельеваренье, чего я от вас, признаться, совсем не ожидал, значит вам явно что-то от меня нужно. Даже могу предположить, что это как-то связано с Книгой Смерти, ибо в моём шкафу была и более интересная для вас литература, с подписанными на обложках названиями, но вы же достали именно эту, значит… Вам что-то о ней известно. Так что я предлагаю вам вполне выгодную сделку: вы рассказываете мне начистоту, без вранья и утайки, что вам нужно от этой книги и от меня, а я не иду к вашему декану исключать вас из моей группы и не делюсь с ней своими догадками на ваш счёт, коих у меня есть уже немало, будьте уверены.

Гарри колебался не больше трёх секунд. Конечно, откровенный разговор со Снейпом — это не самое приятное времяпрепровождение, но иначе он лишит себя последней возможности что-либо узнать о книге.

— Хорошо, профессор. Я вам всё расскажу, только… Только не исключайте меня из группы.

Снейп кивнул и жестом пригласил Гарри сесть на стул напротив. Гарри неловко прислонил швабру к парте, подошёл к столу и занял предложенное место.

Если бы ещё две недели назад кто-то сказал Гарри, что он будет разговаривать с профессором Снейпом добрых полчаса, и разговор бы не ограничивался стандартными фразами «опять вы, Поттер!», «-дцать баллов с Гриффиндора» и «да, сэр», он бы, не задумываясь, наложил на обидчика заклинание ватных ног, а если бы этот кто-то ещё добавил, что Гарри сам жаждал этого разговора, он бы запустил и чем-нибудь посильнее, но сейчас его уже ничего не удивляло. Он рассказал Снейпу всё. Всё, что узнал о книге от Дамблдора, о том, как он хочет вернуть Сириуса (на этом месте Снейп поморщился), и почему он вытащил книгу из шкафа профессора. Снейп слушал сосредоточенно и молча, ни разу не перебил, не задал вопроса и не отпустил какое-нибудь ехидное замечание по поводу крёстного Гарри.

— …Поэтому я подумал, что не могу просто так подойти к вам и спросить про книгу, — заканчивал Гарри, — мне нужен был предлог, чтобы остаться с вами… наедине. Я правда не думал, что так сильно рванёт. Извините, — последнее он произнёс уже шёпотом, глядя на свои руки.

Гарри ожидал, что профессор будет смеяться над ним, кричать или ещё что-то в этом духе, но тот помолчал с минуту, а потом, к величайшему удивлению Гарри, задумчиво произнёс:

— Что ж, Поттер. Мне чуть больше, чем профессору Дамблдору, известно о том, как работает этот ключ. Я, пожалуй, подумаю.

— Что?! — Гарри подумал, что ослышался: он и представить себе не мог, что профессор так спокойно к этому отнесётся и даже, может быть, возьмётся ему помочь.

— Я сказал, что, возможно, — Снейп с нажимом произнёс это слово, — вам помогу.

— Почему? — недоумённо уставился на него Гарри.

— Это не должно вас волновать, Поттер, — раздражённо отрезал Снейп. — Ответ получите позже, а сейчас забирайте вашу палочку и возвращайтесь к себе.

Гарри понял, что разговор окончен, взял палочку, с её помощью отправил ведро со шваброй на место и уже открыл дверь, чтобы уйти, но вдруг обернулся и сказал:

— Спасибо, профессор.

Тот удивлённо поднял бровь, но потом развёл руками и ответил:

— Пока ещё не за что, Поттер.

Гарри вышел из кабинета.

Глава 8. Оборотень

По новому расписанию Зельеваренье было три раза в неделю, поэтому вторника Гарри ждал с болезненным нетерпением. Он, конечно же, поведал Рону и Гермионе о разговоре со Снейпом, и они всячески старались его подбодрить перед уроком. Когда прозвенел звонок и ученики стали собираться, Гарри нарочно очень долго копался в сумке, по несколько раз перекладывая пергаменты. Он был уверен, что профессор попросит его задержаться и известит о своём решении. Но сердце его болезненно сжалось, когда Снейп кисло оглядел опустевшую аудиторию и зло прошипел:

— Поттер, вы долго ещё будете копаться?!

Гарри быстро свалил в сумку остальные вещи, с удивлением посмотрел на Снейпа и покинул класс. Такого поворота он не ожидал.

На следующий день Зельеваренья вообще не было, зато был урок по ЗОТИ, где Люпин начал учить их невербальным заклинаниям. Лучше всех, конечно, получалось у Гермионы. Ей без труда удалось обезоружить Рона и наслать заклинание немоты на Гарри, а тот даже не сопротивлялся. Он был настолько подавлен, что почти не обращал внимание на происходящее и думал о своём. Разумеется, Снейп не мог забыть об их разговоре. Что тогда? Решил не помогать Гарри? Тогда почему не сказал об этом? Или хочет подольше подержать его в неведении? А может, он просто решил посмеяться над ним и вовсе не собирается даже думать об этом, как обещал? С такими мыслями Гарри и просидел остаток урока. После чего Люпин, разумеется, заметивший отсутствующее выражение на его лице, попросил остаться после урока и принялся поить его чаем.

— И всё же, Гарри? — Люпин размешивал сахар и не отрываясь смотрел на Гарри. Тот вздохнул.

— Простите, профессор Люпин, но я не могу вам сказать… Пока. — Гарри решил ничего не говорить Люпину, хотя бы до тех пор, пока Снейп не скажет о своём решении. — Просто это очень важно для меня, и я не хочу всё испортить. Извините. Мне пора.

Гарри чувствовал угрызения совести, ставя полную чашку на стол и видя, как недоумённо на него смотрит Люпин. Ну, а что он мог ему сейчас сказать? Что попросил Снейпа помочь ему вернуть Сириуса? Реакцию Люпина на это сообщение он очень ясно себе представлял. Поэтому поспешил покинуть его кабинет, чтобы избежать лишних расспросов.

Весь день Гарри ходил, словно в воду опущенный. Снейпа он не видел, а Люпин теперь наверняка думает, что Гарри ему не доверяет. К ночи Гарри решил исправить хотя бы последнее и, как только все улеглись спать, взял мантию-невидимку и уже собирался выйти из гостиной и направиться к Ремусу, как его вдруг окликнули. Обернувшись, он увидел Рона и Гермиону, сидящих в тени на подоконнике так, чтобы их не было видно. «Шпионы», — подумал Гарри, подходя к ним.

— Вы что, меня караулите?

— Да за тобой глаз да глаз нужен, — проворчал Рон. — Ты куда намылился?

— К Люпину. Не могу так. Расскажу ему, что я затеял, а то он обижается на меня. Нехорошо получилось сегодня. А до завтра ждать не хочу.

— Ну, тогда мы с тобой, — твёрдо заявила Гермиона, спрыгивая с подоконника. Рон тоже слез на пол, выражая тем самым готовность отправляться прямо сейчас куда угодно.

— А что же вы меня не отговариваете, мол, уже поздно, поймают — накажут? — съехидничал Гарри.

— Ну, мы подумали, — извиняющимся тоном начала Гермиона, — что тебя всё равно не отговоришь, если ты что-то затеял. Значит, лучшее, что мы можем сделать — это пойти с тобой. И тебе тоже не удастся нас отговорить!

Гарри поколебался несколько секунд, но потом протянул им мантию-невидимку.

— Хорошо, только вы идите позади меня под ней. Для троих уже места мало, ноги будут видны. А если и поймают, то пусть только меня одного.

Друзья не стали спорить, накинули мантию и неслышно вышли из гостиной вслед за Гарри. Они прошли по коридору и уже спускались по лестнице, как вдруг услышали впереди себя тихое шуршание. Гарри вгляделся в полумрак лестницы и замер — навстречу им поднимался Снейп. Увидев Гарри, он даже, кажется, не удивился. Но, поравнявшись с ним, остановился и с подозрением оглядел пространство за его спиной, как раз там, где стояли под мантией-невидимкой Рон и Гермиона.

— Я даже не буду спрашивать, Поттер, что вы и ваши дру… кхм… что ВЫ делаете в такой час в коридорах Хогвартса, — произнёс профессор с кривой усмешкой. — Десять баллов с Гриффиндора за нарушение школьного распорядка, а вас, Поттер, я жду завтра у себя после уроков.

И с этими словами он быстро зашагал вверх по лестнице. Гарри только рот успел открыть.

Когда Снейп скрылся из виду, в воздухе появилась голова Рона.

— Гарри, откуда он знал, что мы тоже тут? — в голосе друга слышался панический ужас.

— Не знаю, — ответил Гарри.

— И за что он опять тебя наказал? Он же уже снял баллы!

И тут до Гарри дошло. Он просиял и с улыбкой повернулся к Рону.

— Это не наказание, он хочет со мной поговорить. Наверное, завтра скажет о своём решении. — Рон одобрительно закивал. — Ладно, идём дальше?

Друзья так же тихо спустились по лестнице и наконец добрались до комнаты профессора Люпина. Гарри, ещё когда встретил Снейпа, удивился, что тому нужно ночью в этом крыле? Но потом сообразил, что профессор сам, скорее всего, только что был у Люпина. Но вот только зачем?

Гарри приблизился к двери и постучал: никто не ответил. Он толкнул дверь, но та не поддалась.

— Погоди, — сказала Гермиона, вылезая из-под мантии, — похоже, дверь запечатали заклинанием снаружи. Как странно… Alohomora!

Замок щёлкнул, и дверь поддалась. Гарри первым зашёл внутрь, тревожно обводя глазами комнату. Но всё в ней было по-прежнему, никаких следов борьбы или вторжения, как он сначала подумал: в камине тихо потрескивал огонь, на столе стояли зажжённые свечи и лежала стопка рефератов; одежда Люпина аккуратно висела на спинке стула, но самого профессора не было. Вместо него на кровати, положив голову на лапы, лежал ОГРОМНЫЙ ВОЛК! При виде вошедших он поднял голову и зарычал. Гарри покрылся холодным потом, а Гермиона сзади тихонько пискнула. Все они прекрасно помнили, что произошло, когда они последний раз видели Люпина в таком обличии три года назад. Но через несколько секунд Гарри вгляделся в глаза оборотня и прочитал в них очень знакомое обиженно-укоризненное выражение, с каким часто в последнее время смотрел на него Люпин.

— Сегодня полнолуние, как мы могли забыть! — обратился Гарри к своим спутникам. — Профессор… профессор Люпин. — Оборотень тихо заскулил. — Извините за вторжение, дверь была запечатана снаружи, мы думали, что-то случилось. Это Снейп запечатал, да?.. Я просто хотел с вами поговорить. Не мог дождаться утра.

Волк спрыгнул с кровати, подошёл к Гарри, тихо поскулил, а потом направился к стульям, явно приглашая посетителей присесть. Так они и сделали.

— Чаю можете не предлагать, — пошутил Рон, Гермиона бросила на него угрожающий взгляд. Оборотень сел на пол напротив Гарри, обернув лапы хвостом.

— Извините, что говорю вам это, — начал Гарри, — но это даже хорошо, что вы… не сможете ответить. Вам это всё равно не понравится. В общем… — и Гарри рассказал Люпину о том, что, возможно, есть способ вернуть Сириуса, и что, может быть, ему в этом поможет профессор Снейп. Люпин слушал внимательно, но то и дело вилял хвостом в знак согласия. — Одним словом, — сказал Гарри, когда его рассказ подошёл к концу, — я знаю всё, что вы мне хотите сказать, поэтому лучше не говорите… или не рычите. Ещё я не хочу, чтобы кто-нибудь, даже Дамблдор, это знал. Ну, пока ещё не время, понимаете? Я просто хотел, чтобы вы знали — я делаю всё возможное, — он сделал паузу и неловко закончил: — Что ж… ещё раз извините за вторжение, нам пора.

С этими словами Гарри, Рон и Гермиона поднялись со своих мест и направились к двери. Гарри уже собирался потянуть за ручку, но тут почувствовал как что-то холодное и мокрое касается его руки. Обернувшись, он увидел, что это волчий нос. И тут оборотень встал на задние лапы, а передние положил Гарри на плечи, как это делал когда-то Сириус, и, неожиданно для всех, лизнул его в щёку большим шершавым языком.

— Спасибо, — сказал Гарри, улыбаясь и вытирая лицо рукавом, — спокойной ночи, профессор.

Троица вышла за дверь, и Гермиона запечатала её заклинанием.

Глава 9. Вечер откровений

Разговор (если это так можно назвать) с Люпином немного подбодрил Гарри. По крайней мере, профессор ясно дал понять, что нисколько не против этой затеи, какой бы безумной она ни казалась. Видимо, его желание, чтобы старый друг вернулся, было ничуть не меньше. Гарри был вдвойне рад, когда на следующее утро, после урока ЗОТИ, Люпин не стал ничего говорить ему или обсуждать то, что произошло ночью. Это могло означать только молчаливое согласие. Конечно, глупо было просить ни о чём не сообщать Дамблдору: рано или поздно он узнает — директор всегда обо всём узнавал, — но просто Гарри не хотелось сейчас объясняться ещё и с ним.

На Трансфигурации Гарри заметил, что в классе нет ни одного слизеринца, включая Малфоя. Он удивлённо посмотрел на Рона, и друг совершенно правильно истолковал его взгляд.

— А-а-а… Ты об этих, — он кинул взгляд на пустой ряд. — А ты разве не знаешь? Малфоя-старшего вчера выпустили из Азкабана, вот Драко и проставился… Конечно, им сегодня не до учёбы.

Гарри от злости сжал губы так, что они побелели. Как можно было отпустить на свободу этого преступника?! Разумеется, не обошлось без Пожирателей.

***

Гарри ждал вечера с нетерпением. Ему казалось, что так сильно он не нервничал ещё никогда в жизни, даже на экзаменах. За ужином он не смог запихнуть в себя ни одного куска мяса, зато тыквенного сока выпил аж три стакана. Рон даже участливо осведомился, не одолжить ли у профессора Спраут немного пустырничка, но тут же получил в ответ свирепый взгляд.

В назначенный час Гарри постучал в дверь кабинета зельевара. Получив разрешение, он вошёл, закрыл за собой дверь и замер на пороге, не зная, что делать дальше. Снейп, уже привычно сидящий за столом, жестом пригласил его занять первую парту. Гарри вздохнул и повиновался. Профессор помолчал немного, изучая его взглядом, потом медленно поднялся, вышел из-за стола, завернулся в мантию, как обычно делал перед наполненной аудиторией, и без предисловий начал:

— Гриндевальд, Дамблдор, Тёмный Лорд — это далеко не весь список тех, кто пытался расшифровать Книгу. Думаю, мне не нужно напоминать, что у них ничего не вышло? Так почему же вы, Поттер, уверены, что это удастся вам?

Гарри немного замялся, но тут же нашёлся, что ответить:

— У меня другие цели. Я не хочу побеждать смерть. Я просто хочу вернуть Сириуса. К тому же… Им не помогали вы.

— А я ещё не сказал, что буду вам помогать, даже несмотря на вашу отвратительную грубую лесть. — Гарри прикусил язык, а Снейп выдержал небольшую паузу. — Собственно, я и сам пытался прочитать Книгу, но у меня ничего не вышло. В основном, потому что я не знал о её предназначении. Пока об этом не рассказали мне вы… Последние несколько дней я пытался понять механизм действия ключа и, надо сказать, достиг в этом определённых успехов. По крайней мере, я понял, почему это не получалось у остальных. — Гарри даже моргать забывал от напряжённого внимания, с каким он слушал профессора. — Не буду врать — я не в восторге от идеи возвращения вашего… кхм… крёстного. Но саму попытку проникнуть в тайну великих трудов Ионаса я считаю вполне достойной. Не удивляйтесь. Ионас — это имя алхимика, который это написал.

Гарри подумал, что Снейп действительно знает об этой книге даже больше Дамблдора, и решил спросить:

— А откуда она у вас, сэр?

Снейп не сразу ответил на этот вопрос. Он прошёлся вдоль стола, словно обдумывая, стоит ли рассказывать об этом Гарри, но потом всё-таки повернулся и заговорил с довольно грустной усмешкой:

— Тёмный Лорд подарил мне её в знак… моей преданности и верной службы. Хотя на самом деле, после долгих и безуспешных попыток расшифровать её, она ему стала просто неинтересна.

Вопрос у Гарри сорвался ещё до того, как он успел подумать о последствиях:

— Это он этим летом подарил?

Снейп медленно перевёл взгляд на Гарри, глаза его недобро сузились, руки начали сжиматься в кулаки. Гарри понял, что только что с потрохами выдал их разговор с Дамблдором.

— Что вы сказали, Поттер? — прошипел Снейп, делая шаг к нему. — Повторите!

— Нет, я… я просто… сэр! — Гарри поднялся со стула, уже предвидя, чем это может кончиться. — Я… я просто так спросил. Случайно… Я не имел в виду, что вы были летом у… — Гарри понял, что окончательно проговорился.

— КТО?! — заорал Снейп, делая ещё шаг вперёд. — КТО тебе рассказал?! Что ты об этом знаешь?! — Гарри показалось, что ещё секунда — и профессор вцепится ему в горло, поэтому благоразумно отступал назад к двери по мере приближения к нему Снейпа.

— Нет, я не… я… ДАМБЛДОР! — наконец выкрикнул Гарри в отчаянии, и это заставило Снейпа остановиться и немного остыть.

— Ах, Дамблдор? — произнёс он елейным голосом. — Прекрасно. И что ещё он тебе рассказал?

— Б-больше ничего, — запнулся Гарри, но тут же поспешил добавить: — Вы сами виноваты! Вы сказали, что торчите в школе из-за меня, вот я и спросил!

Снейп удивлённо поднял бровь.

— А причём тут это? — спросил он угрожающе.

Тут Гарри впервые в жизни пожалел, что он не слизеринец: ему явно не хватало выдержки и самообладания. Теперь он выдал профессору всё, что так хотел скрыть. Деваться было уже некуда и, понимая, что правда — это единственный способ достучаться до Снейпа, он решил признаться.

— Дамблдор сказал, что вы пошли работать в школу, чтобы оберегать меня и защищать. — Снейп тяжело вздохнул и закрыл глаза. Было ясно, что услышать это он не хотел больше всего на свете. — Сэр, он рассказал мне об этом, чтобы я был осторожнее, чтобы не лез… И про то, что случилось летом, он случайно обмолвился. — «Хотя у Дамблдора ничего не бывает случайно», — подумалось Гарри, но вслух он сказал: — Я рад, что узнал об этом. Наконец-то…

— И как, Поттер, — участливо осведомился Снейп с мерзкой ухмылкой, — помогло? Перестали лезть на рожон?

— Если бы знал раньше, никогда бы и не лез, — процедил Гарри сквозь зубы: он ненавидел эту манеру Снейпа так общаться.

— Вот и прекрасно, — улыбнулся зельевар, но через секунду выражение его лица поменялось. — А теперь вон из моего кабинета! Вон! Немедленно!!! — Гарри вздрогнул от такой резкой перемены, машинально сделал шаг назад, но уходить не собирался. — Я неясно выразился? Убирайтесь отсюда, Поттер! И никогда, слышите, никогда не смейте тут больше показываться! Я сегодня же пойду к вашему декану и исключу вас из своей группы. И больше, надеюсь, мы никогда с вами не увидимся. А теперь катитесь отсюда быстрее, пока у меня не возникло желания снова в вас чем-нибудь запустить!

Гарри покосился на полку, где стояла банка с тараканами, которую в прошлом году швырнул в него Снейп. Профессор проследил его взгляд и очень нехорошо ухмыльнулся. Но Гарри решил стоять до конца.

— Профессор, пожалуйста… Не… не выгоняйте меня. Я же не сделал ничего плохого! Я не лез ни в чьи воспоминания и не… я случайно об этом узнал, понимаете?

— Вечно вы во всё лезете, Поттер, — брезгливо поморщился Снейп. — Вы такой дотошный! Не думаю, что вы узнали это «случайно».

— Я не понимаю, почему вы злитесь! — в Гарри закипала такая злоба, что он уже не мог сдерживать себя, слова сами лились из его рта. — Хотя нет, я понимаю. Теперь я прекрасно это понимаю! Вы ненавидите меня, потому что я узнал что-то о вас, о вашей жизни, что-то личное. И не просто личное, а что-то хорошее о вас. Тогда, два года назад, вы не стеснялись при мне показать свою Метку Фаджу, а теперь же беситесь только потому, что я теперь знаю о том, что вы всё это время оберегали меня и спасали, знаю, что все ваши действия были направлены мне во благо, знаю, что из-за меня Волдеморт мучил вас всё лето, потому что пророчество разбилось по моей вине! Вы злитесь, потому что я теперь знаю много… хорошего про вас. Но вы бы предпочли, чтобы я и дальше считал вас трусом и предателем, ненавидящим меня исключительно из-за моего отца. Вы почему-то стыдитесь лучшего, что в вас есть, и упорно прячете это под маской злости и ненависти. Вам проще казаться в моих глазах злобным тираном, чем человеком, который способен помогать, чувствовать и переживать за кого-то. Вы не хотите даже дать мне возможности вас поблагодарить! Вы считаете унизительным принимать чью-то благодарность. Особенно от сына Джеймса Поттера, так? И вообще вы… вы просто… просто… — Гарри задохнулся в бессильной ярости и замолчал, не находя дальнейших слов.

К его удивлению, Снейп не перебивал и даже не злился, а стоял, спокойно и устало глядя на него с каким-то странным сожалением во взгляде.

— Вы закончили, Поттер? — наконец спросил он.

— Всё могло быть иначе, — процедил Гарри очень тихо.

— Но всё так. И никак иначе. И всегда будет так. И никак по-другому. Никогда, — с этими словами Снейп развернулся и пошёл к своему столу, на ходу бросая: — Кстати, советую вам самому поговорить с вашим деканом и отказаться от Зельеваренья по причине вашей неуспеваемости по этому предмету. Чтобы мне не пришлось выгонять вас из своей группы с позором. За последние двенадцать лет я не отказался ни от одного ученика.

У Гарри всё внутри будто упало. Снейп не собирался менять своего решения. И вся эта затея с Книгой катилась к чертям. Но Гарри решил предпринять последнюю попытку.

— Простите, профессор.

— За что? — откликнулся Снейп, присаживаясь на первую парту.

— Я не хотел всего этого говорить… Правда.

— Но ведь сказали. И это, в общем-то, хорошо. Человеку всегда нужно давать возможность выговориться. Но, можете себя поздравить, вы первый, кто позволил себе это в мой адрес.

— Но я же сказал правду! — Гарри почувствовал, как в нём снова поднимается злоба.

— Мне всё равно, что вы об этом думаете, Поттер, — невозмутимо ответил Снейп. — Я допустил ошибку, обещая подумать над вашим предложением. Как показала практика, наши дополнительные занятия ничем хорошим не заканчиваются. Впрочем, и обычные занятия тоже. Мне не нужно было давать добро на ваше присутствие в моей группе. К сожалению, я поддался любопытству. Я, конечно, понимаю, как велико ваше желание вернуть Блэка, но, поверьте, дальше унижаться не стоит — это бесполезно. Просто уходите.

— Профессор, — начал Гарри очень тихо: так плохо ему не было уже давно. — Я уйду, разумеется. Я больше не стану вас тревожить, особенно сейчас: тратить нервы на общение со мной вам не к чему. Но я хочу сказать: я говорил вам всё это вовсе не из-за Сириуса. Я не хочу, чтобы вы думали, будто я пытался вас использовать. Я бы всё равно не смог, после того, что узнал. Я просто подумал, что вам это может быть интересно, даже если ничего не получится. Я всего лишь хотел… сделать что-то… вместе с вами. — Гарри не врал. После последнего разговора с Дамблдором затея с Книгой стала для него ещё более важной и навязчивой, и он сам не понимал, почему. Осознание того, что ему хочется хотя бы на йоту приблизиться к Снейпу, пришло только что. И неважно, каким способом: опять окклюменция, Зельеваренье или что-то ещё. Мысли Гарри просто не поспевали за его чувствами к профессору, которые теперь настолько изменились, что он не знал, что ему делать и как теперь на это реагировать. — В общем, извините. Я зря всё это затеял. Я просто думал, что теперь у меня появился шанс хотя бы немного с вами… сблизиться. Похоже, это было слишком смелым и наивным предположением с моей стороны. Извините, — и с этими словами Гарри резко развернулся и вышел из кабинета, не дожидаясь, пока Снейп ещё что-нибудь скажет.

Глава 10. Учебник

Гарри влетел в гостиную Гриффиндора не менее эффектно, чем влетал Снейп со звонком на урок, вот только мантия за ним не разметалась — её сейчас на нём не было. Гарри с ходу пнул стоявшее возле камина кресло, в котором обычно сидел.

— Кретин!

— Кто? — раздался голос с дивана у окна.

Гарри обернулся и увидел Рона и Гермиону, сидящих с учебником трансфигурации на коленях: Гермиона вызвалась обучить Рона нескольким несложным заклинаниям. Гарри ничуть не удивился их присутствию: с самого начала года гриффиндорские старосты каждый вечер лично следили за тем, чтобы Гарри вернулся в свою спальню.

— Кто кретин? — повторил Рон. — Снейп?

— И он тоже, — процедил Гарри сквозь зубы и рухнул в кресло.

Ему не очень хотелось передавать их со Снейпом разговор, да он бы и не передал его дословно — за него тогда говорили эмоции. А сейчас Гарри испытывал дикую смесь стыда и злости. Ему вдруг подумалось, что, наверное, то же самое испытывал Снейп, когда отец Гарри подвешивал его в воздухе вниз головой.

— Он согласился помочь? — спросила Гермиона, откладывая учебник.

— Нет, — вздохнул Гарри, откидываясь на спинку кресла и закрывая руками лицо. — Более того, он выгнал меня из своей группы по зельеваренью.

— Почему?!

Гарри подумал немного: с одной стороны, ему не хотелось рассказывать обо всём, что только что произошло, но с другой, ему необходимо было с кем-то поделиться.

— Потому что он узнал, что мне всё известно… И про это лето, и про то, из-за чего он работает в школе. Я проболтался, как дурак! — и Гарри со злостью ударил руками по подлокотникам. — Он взбесился и выгнал меня. Вот и всё.

— Совсем псих, — сочувственно покачал головой Рон. — Окончательно спятил.

— Ничего он не спятил, — заявила Гермиона, снова открывая трансфигурацию. — А что он сказал по поводу Книги?

— Гермиона, какая разница?! — изумлённо уставился на неё Гарри. — Ты разве не поняла? Всё! Он выгнал меня и больше не собирается со мной разговаривать. Я всё испортил!

— Может быть и нет, — ответила девушка, не отрываясь от чтения.

— Что ты имеешь в виду? — тоже уставился на неё Рон.

Гермиона вздохнула и закатила глаза: так она делала всегда, когда собиралась объяснять какие-то элементарные, по её мнению, вещи.

— Ты помнишь, Гарри, каким рассеянным ты был несколько дней после того, как Дамблдор рассказал нам всё о профессоре Снейпе?

— Конечно, помню. Но я же был в шоке! Если бы ты узнала, что из-за тебя…

— Вот именно! — перебила его подруга. — Так почему ты думаешь, что с профессором Снейпом сейчас не происходит то же самое?

— Чего?! — Гарри даже привстал с кресла, а Гермиона аж застонала от непонимания друзей.

— Того! Ты несколько дней переваривал новость о том, какую роль в твоей жизни он на самом деле играет. Но теперь ему тоже нужно время, чтобы привыкнуть к той мысли, что ты всё знаешь. Да, он, разумеется, взбесился, но это был только первый эффект. Ему тоже нужна пара дней, чтобы перестроить своё поведение и отношение к тебе. Вот и всё.

Она говорила это так, будто это была аксиома или теорема из учебника, а двое молодых людей сидели с открытыми ртами, зачарованно уставившись на неё.

— Гермиона… — наконец прошептал Рон. — Ты не хотела стать маггловским мозговым доктором?

— Это называется «психолог», Рон. Хотела. Но мне прислали письмо из Хогвартса.

Рон и Гарри уставились друг на друга. Так прошло несколько секунд. Наконец Рон нарушил тишину:

— Так он и про нас с Гермионой знает? Ну… Что мы тоже в курсе?

— Нет, я не сказал, — ответил Гарри. — Но, думаю, догадывается.

— Значит, он и нас из группы исключит?

— Не знаю, Рон. Спросишь завтра у него сам. Всё. Я спать, — раздражённо ответил Гарри, поднялся с кресла и побрёл в спальню мальчиков, больше не говоря ни слова.

Он лёг в кровать и задёрнул полог. Спать, разумеется, не хотелось, поэтому он лежал, уставившись в полоток. Все мысли, вертевшиеся в голове, были одна хуже другой. Мало того, что он упустил последний шанс вернуть крёстного, так ещё и окончательно поругался с человеком, с которым ещё час назад хотел наладить отношения. Гарри было стыдно за эту резкую перемену в своих чувствах: пять лет он ненавидел профессора, а теперь, стоило только ему узнать, что Снейп для него сделал, он тут же побежал изливать тому душу. Глупо. Даже если бы он не проговорился Снейпу, даже если бы тот и стал помогать Гарри с Книгой, отношение профессора к нему уж точно бы не изменилось. А ведь хотелось… Хотелось, чтобы всё стало по-другому.

Если бы Гарри мог, он без колебаний повернул бы время вспять, вернулся бы на первый курс. Нет, он, конечно, не стал бы поступать в Слизерин, но сделал бы всё, чтобы облегчить работу профессора и добиться его расположения. Гарри ясно понял, что пять лет Снейп видел в нём только сына Джеймса Поттера, такого же дерзкого, заносчивого, любящего нарушать правила и ненавидящего его. Гарри, конечно, ничего и не делал, чтобы изменить его мнение о себе. И, несмотря на это, профессор делал всё, чтобы Гарри был в безопасности. Совестно? Конечно. Ну почему же ему никто раньше не сказал, что Снейп вовсе не плохой человек, а просто странный, скрытный… Почему же ему раньше никто не вправил мозги? Хотя как это никто? Ещё на первом курсе Хагрид, МакГонагалл, Гермиона говорили ему, что Снейп преподаватель школы и что он не собирается красть философский камень. А он не просто не послушал их, но и сумел убедить своих друзей в том, что Снейп предатель. И хоть потом и выяснилось, что это не так, всё равно такие пятна долго не смываются из памяти.

Гарри злился на зельевара всё время, по поводу и без повода, даже когда тот был явно ни при чём. К примеру, гибель Сириуса… Гарри со злости разгромил кабинет Дамблдора, обвиняя в смерти крёстного Снейпа, хотя тот сделал всё, что от него зависело, чтобы уберечь Гарри. А Сириус сам полез в Министерство. И вот теперь Гарри чуть не уговорил профессора попытаться его вернуть, но сам же всё и испортил. С ума сойти, Снейп почти согласился! И это после того, что случилось в прошлом году на занятиях по окклюменции. Кстати, об этом… Гарри не далась эта наука исключительно из-за того, с какой злостью на профессора он приходил на занятия. Конечно, он не мог сосредоточиться! Куда там «очистить свой разум», когда единственная мысль, которая возникает, когда смотришь в эти чёрные глаза, ограничивается фразой «чтоб ты сдох». Частенько Гарри даже казалось, что Снейп прекрасно знает, о чём он сейчас думает. Поговаривали, что профессор настолько хорошо владеет легилименцией, что ему даже не нужна палочка и заклинание, чтобы читать мысли. Хотя чего там читать, когда у Гарри и так на лице всё было написано: злоба и отвращение.

Гарри стал противен сам себе и повернулся на бок, будто мог сам от себя отвернуться. Он слышал, как пришёл Рон и лёг спать. Через пятнадцать минут друг уже храпел, а Гарри ещё долго не спалось.

***

Утром Гарри проснулся оттого, что кто-то тряс его за плечо и звал:

— Гарри, Гарри, вставай! Так всю жизнь проспишь.

Гарри потянулся к тумбочке за очками и, надев их, увидел Рона, собирающего сумку. Его кровать была уже убрана. У окна Гермиона раздвигала занавески. Яркий свет ослепил Гарри, и он, зажмурившись, рухнул обратно в постель.

— Я не пойду на завтрак. Я не голоден.

— Конечно, не пойдёшь, — отозвался Рон, — ты его уже проспал. А сейчас проспишь урок.

— Что?! — Гарри быстро сел. — Почему вы меня не разбудили?

— Мы подумали, что ты, наверное, не спал всю ночь, и решили дать тебе время выспаться, — сказала Гермиона, подходя к кровати. — Но я захватила тебе бутерброды, — с этими словами она протянула ему еду, завёрнутую в салфетки.

— Спасибо, — Гарри медленно начал жевать кусок хлеба, но тут вдруг увидел котёл в руках Рона и чуть не подавился. Он резко перегнулся через кровать и достал из сумки своё расписание. — Нет! Нет… нет… Вы что, совсем спятили? Вы издеваетесь или вчера меня не слушали? Я не пойду на зелья! Снейп меня выгнал из группы.

— Ну, Гарри, — начала Гермиона. — Давай, попробуй пойти. Может, он тебя ещё не выгнал?

— Хотите посмотреть, как он это сделает перед всем классом и, особенно, перед Малфоем? — усмехнулся Гарри.

— Ну, Гарри, давай…

— Нет!

— Ну ладно, как хочешь, — сдалась Гермиона, и, взяв Рона за руку, вытащила его из комнаты.

По расписанию были две пары Зельеваренья, значит, с друзьями Гарри мог увидеться только к обеду. Нужно было чем-то занять себя на это время. Идти к МакГонагалл он не хотел, к тому же у неё сейчас тоже был урок. К Хагриду почему-то тоже не хотелось. Поэтому Гарри решил просто валяться в постели до обеда и скорбеть по своему ТРИТОНу. Чтобы было не скучно, он решил почитать и схватил с тумбочки первую попавшуюся книгу. Как назло, это оказался учебник Снейпа по Зельеваренью.

Гарри бездумно пролистнул несколько страниц, даже нашёл рецепт зелья, который им было задано выучить наизусть для проверочной работы. Две трети ингредиентов были вычеркнуты. Без них варить было бы намного проще. Гарри тяжело вздохнул и зачем-то открыл книгу с конца. Последние пятнадцать страниц были сделаны для заметок, и Гарри решил прочитать, что же писал там профессор, однако первое, что бросилось в глаза, была не запись, а живая иллюстрация, нарисованная, по-видимому, очень быстро и от руки. Гарри сразу понял, что рисовал её не Снейп, потому что она изображала темноволосого крючконосого мальчика, который сидел перед котлом и что-то помешивал в нём. Причём карикатурно длинный нос наполовину скрывался в ёмкости. Вдруг за его спиной появились ещё двое ребят: один в очках, другой с вьющимися волосами по плечи. Они с размаху бросили что-то в котёл, тот тут же взорвался, окатив нарисованного Снейпа его же собственным зельем. У него тут же сделался удивленный и очень тоскливый вид, а ребята за его спиной начали смеяться, держась за животы. Потом своеобразная анимация началась заново. Гарри перевёл взгляд на подпись внизу: «Слюнявусу на память от Мародёров к окончанию шестого курса», и ещё чуть ниже уже другим подчерком: «P.S. Извини, Луни и Хвоста нарисовать не успели».

Гарри улыбнулся. Похоже, по сравнению с пятым курсом шутки Мародёров стали более безобидными. И рисовал явно Сириус. Насколько знал Гарри, у его отца никогда не было способностей к рисованию. Гарри удивился, почему Снейп не вырвал или не уничтожил эту страницу каким-либо другим способом, и попытался вырвать её сам, но на неё, похоже, были наложены чары против уничтожения. Примерно такие же, как и на портрет миссис Блэк, чтобы тот не сняли. А Снейпу под конец года, наверное, уже не хотелось возиться со старым учебником, и он оставил всё как есть.

Гарри просмотрел ещё несколько страниц. В основном это были записи Снейпа о действии различных зелий, их составных и о неизвестных заклинаниях. Но мелькали среди них и записи более личного характера, правда, также имеющие отношение к заклинаниям: «Сегодня Петтигрю так на меня зыркнул, что, клянусь, ещё один такой взгляд, и я не удержусь и нашлю на него заклятие паралича век». И через несколько записей: «Не удержался. Петтигрю в больничном крыле со слезящимися глазами. Ну, в любом случае, надо же было на ком-то испробовать. Директор обещал устроить обыск у всех на предмет наличия книг по чёрной магии. Не трудно догадаться, с какого факультета они начнут, так что, наверное, придётся сегодня же пробраться в больничное крыло и наложить контрзаклятие на этого придурка. Заодно потренируюсь чистить память…» Дальше было подробно описано действие наложенного заклинания. И таких записей было очень много. В итоге «заметки» в учебнике превратились во что-то вроде дневника Снейпа. Гарри удивился, как это на пятнадцати страницах могло столько уместиться, но тут понял, что Снейп использовал какое-то заклинание, чтобы увеличить количество пустых страниц, не увеличивая при этом объём книги, что было вполне надёжной защитой для записей.

Гарри стал увлечённо читать. Это, в общем, и не было похоже на дневник в обычном смысле слова: обрывки, мысли, заметки, рецепты, заклинания и их действие… Много личного, но ничего компрометирующего.

«Снова разрешили прогулки в Хогсмид. Все, конечно, счастливы до соплей, но мне всё равно. Что там делать в такую холодину? Эйвери сказал, что нашёл там на отшибе какой-то магазинчик с атрибутами чёрной магии, хочет привести туда всех. Ну-ну… посмотрю я, как они это протащат через Филча. Я-то точно туда не собираюсь, но вот как же мне, чёрт возьми, объяснить Слагхорну, что нет у меня желания морозить свою…»

Гарри перевернул несколько страниц и нашёл другую запись:

«Что-то странное творится. В школу зачем-то пожаловал Люциус. Вызвал Мальсибера и о чём-то с ним долго говорил. Я подошёл поздороваться, столько лет ведь не виделись, а он сказал что-то очень непонятное, вроде того, что придёт время — он и ко мне приедет. Наверное, предлагал Мальсиберу работу или какое-то дело — он же в этом году выпускается…»

Гарри читал и не мог остановиться. Эти короткие записи настолько его увлекли, что он чувствовал, будто какая-то неведомая пелена приподнимается и впускает его в самые сокровенные тайны.

«Сегодня на ЗОТИ Лили Эванс пришла в розовом платье под расстегнутой мантией. Эванс и в розовом! То ещё было зрелище. Этот цвет смотрится на ней настолько же глупо, как смотрелся бы на мне. Интересно, почему я до сих пор ещё смотрю на неё? Скорее, по привычке. Я удивительно быстро привык к её отсутствию в своей жизни…»

Значит, Снейп общался в школе с его мамой. Удивительно! Но следующая запись удивила Гарри ещё больше.

«Зачем-то вызвал директор. Что-то долго мне втирал про тот путь, который мы для себя выбираем. Я, признаться, так ничего и не понял. Но он чего-то от меня хотел. Говорил, что я точно буду лучшим учеником выпуска. Ну я и так это знаю, что с того? Закончил свою речь он, конечно, пафосно, предложив хорошо думать над своими поступками и пичкая меня своими дурацкими лимонными дольками, будь они прокляты!»

Гарри не знал, сколько времени прошло с тех пор, как он принялся за чтение, но он так увлёкся, что не даже заметил, как вернулись с занятий Рон с Гермионой.

Глава 11. Перемирие

— Привет, прогульщик! — с порога крикнул Рон.

— Зря ты не пошёл, я же говорила тебе… — сказала Гермиона с таким же выражением и на лице — «ну я же говорила».

— А что случилось? — Гарри отложил книгу. — Малфоя превратили в жабу? Гойла отправили в Больничное крыло с диагнозом «обжорство»? Снейп уволился?

— Снейп не уволился, — ответила Гермиона. — Он про тебя спрашивал.

— Спрашивал, не умер ли я? Не уехал ли из Хогвартса? А! Знаю! Спрашивал, почему я ещё не выписался из его группы? Ну, вот после обеда подойду к МакГонагалл…

— Он спрашивал, почему тебя не было на уроке, — перебил его Рон.

— Издеваешься?! Он сам меня вчера выгнал.

— Ну, я уж не знаю, друг, что он там тебе сказал, но лекцию после занятий он нам прочёл знатную.

— То есть? Что он вам сказал? — непонимающе уставился на друзей Гарри.

— Если дословно, — начала Гермиона, хмуря лоб от напряжения в попытке всё точно вспомнить, — то он сказал: «С чего это мистер Поттер решил, что он может посещать занятия факультативно, когда ему хочется? Такой привилегии ему ещё никто не давал и…»

— Короче, он рвёт и мечет, — коротко объяснил Рон. — Злится, что тебя не было, что ты прогулял. Мы, конечно, попытались ему сказать, что ты заболел, но он, зараза, спросил, почему ты тогда не в Больничном крыле. Я знаю, что он там не проверял, но, правда, не нашёлся, что сказать… извини.

— А ещё он сказал, — гневно посмотрела на Рона Гермиона, — что «если у мистера Поттера нет сил, чтобы дойти до моего кабинета утром на урок, то, возможно, у него найдутся силы дойти сюда вечером на уборку…»

— В общем, тебе наказание, друг, — вздохнул Рон.

— Я ничего не понимаю, — изумлённо произнёс Гарри. — Он разве не говорил, что исключил меня? — Друзья помотали головами. — Бред какой-то…

— Вовсе не бред, Гарри. Помнишь, что я говорила тебе вчера про «первый эффект»?

— Ты хочешь сказать, что… — начал Гарри, но Рон снова его перебил:

— Ой, ну хватит вам! Пойдёмте лучше обедать.

Друзья спустились в Большой зал. Ещё с порога Гарри увидел, что Дамблдор пытается усадить Снейпа рядом с собой, чему тот упорно сопротивляется. Его заинтересовала эта сцена, и он предложил сесть поближе к преподавательскому столу. Не успела трапеза начаться, как Гарри услышал голос директора. Говорил он тихо, так, что никто не обращал внимания на эту беседу, но Гарри весь превратился в слух. К его удовлетворению, про него не было сказано ни слова, Дамблдор говорил о другом:

— Северус, ты не передашь мне соль?

— Нет, — последовал резкий ответ.

— Северус, ты не подольёшь мне тыквенного сока?

— Налейте сами, я вам не домовой эльф.

— Северус, может, ты зайдёшь сегодня вечером ко мне… на чай?

— У меня есть дела и поважнее.

— Ну, Северус…

— Пожалуй, я поем у себя. Приятного аппетита, — и с этими словами слизеринский декан поднялся из-за стола и вышел из зала.

Гарри чуть не подавился своим напитком от смеха. Рон безуспешно прятал улыбку, склонив голову.

— Он теперь злится на Дамблдора, — озабоченно сказала Гермиона. — За то, что директор нам всё рассказал.

— Ну и пусть, — выдохнул Рон. — Зато было так смешно.

— Главное, чтобы он на меня сегодня так не злился, — улыбка тут же спала с лица Гарри. — Вдруг Снейп от меня даже очков не оставит? Я даже не представляю, что ему надо.

— Скоро увидим, — спокойно сказала Гермиона и продолжила трапезу.

Через полчаса, когда друзья насытились и уже поднимались из-за стола, к ним подошла профессор МакГонагалл.

— Мистер Поттер, можно с вами поговорить?

— Да, профессор, — Гарри напрягся.

— Ко мне сегодня перед обедом заходил профессор Снейп и сказал, что…

— Да-да, я знаю, — перебил её Гарри. — Я как раз сейчас хотел к вам подойти и выписаться из группы.

— Из какой группы? — удивлённо взглянула на него декан.

— По Зельеваренью, — пожал плечами Гарри. — Ведь профессор Снейп сказал вам, что исключил меня?

— Исключил?! — в голосе МакГонагалл слышалось неподдельное изумление. — Нет, он сказал, что вас не было сегодня на уроке без уважительной причины, и просил предупредить, что ещё один прогул, и вы будете на отработках у него до конца года.

— Правда? — обрадовался Гарри и посмотрел на Рона и Гермиону. — Значит, он правда меня не исключил?

— Нет, мистер Поттер, — раздражённо ответила его МакГонагалл, — ещё нет. Но если подобное повторится, я сама вас исключу, — и с этими словами она удалилась. Гарри сиял.

— Вот видишь, — улыбнулась Гермиона. — Что я тебе говорила! Теперь, когда пойдёшь к профессору Снейпу вечером, постарайся, чтобы он не наорал на тебя во второй раз.

Как Гарри ни желал оттянуть наступление вечера, остаток дня пролетел на удивление быстро, и пришла пора спускаться в подземелья.

— Ну, ни пуха, — крикнул вслед Рон, когда Гарри выходил из гостиной.

Гарри обернулся и увидел, что у Рона такое лицо, будто он провожает его в последний путь, и от этого стало ещё страшнее.

Гарри шёл к кабинету зельевара не спеша, стараясь оттянуть момент их встречи, хотя понимал, что это глупо. Ещё он пытался унять дрожь в коленях, но чем дольше шёл, тем сильнее его трясло. Он не мог понять, чего он так боится. Вряд ли профессор вызвал его для того, чтобы отругать за вчерашний разговор. Может, он хочет самолично исключить его из группы? Или же он всё простил и хочет начать занятия? Гарри не знал, чего ждать, и эта неопределённость пугала с каждой секундой всё больше. Он пытался себя убедить, что ему нечего бояться, и самое худшее, что может произойти — это Снейп выгонит его со своего ТРИТОНа и всё! Ну, ещё откажется помогать с Книгой. Но не так уж это и важно: ведь Дамблдор сказал, что никто точно не знает, ключ это на самом деле или нет.

Стоя у кабинета Снейпа, Гарри обливался холодным потом и не мог заставить сердце перестать так бешено колотиться. Уже протянув руку к двери, чтобы постучать, он понял, почему так боится: Снейп прогонит его насовсем и больше никогда не заговорит…

Погружённый в эти мысли, Гарри сам не заметил, как постучал. Но после раздражённого «Войдите!» ещё несколько секунд мялся у закрытой двери. Наконец набрался смелости и потянул ручку двери. Гарри проскользнул в кабинет как можно незаметнее и тихонько прикрыл за собой дверь. Снейп стоял спиной к нему и что-то помешивал в котле на огне. Казалось, он совсем не замечал его появления.

— Это, стало быть, Поттер? — спросил, наконец, Снейп, не поворачиваясь.

— Да, сэр, — выдавил из себя Гарри и облизал пересохшие губы.

— Почему вас не было сегодня на занятиях? — так же монотонно произнёс профессор.

— Я… вы… вы же сказали, что исключаете меня из группы.

— И поэтому вы даже не удосужились занести мне свой учебник? — Снейп наконец-то развернулся к нему и сощурил глаза. — Вы решили, что проще всего будет просто избегать меня?

«Неужели он вызвал меня из-за учебника?» , — нервно подумал Гарри, но вслух сказал:

— Я не избегал вас, сэр. Я просто не хотел вам досаждать.

— Что-то ты опять слишком вежливый, Поттер. Не к добру это.

— Простите, сэр. Я не хотел, чтобы так вчера всё вышло. Я не хотел вас злить. Но всё, что я сказал, было правдой. Я правда хочу… наладить с вами отношения, — последнюю фразу Гарри произнёс уже шёпотом: он боялся, что профессор опять взорвётся, но тот оставался спокойным.

— А с чего вы взяли, что этого захочу я? — этот вопрос ошарашил Гарри, но он понял, что необходимо ответить.

— Потому что вы с самого начала не хотели со мной враждовать. Это, кажется, начал я…

Снейп расплылся в удовлетворённой улыбке, но тут же скрыл её за надменной усмешкой. Он присел на край парты и вздохнул.

— Будь моя воля, я бы убил Дамблдора за то, что он вам троим рассказал, — задумчиво начал профессор. — Да-да, не делайте такие глаза, Поттер, я уверен, что и вашим друзьям обо всём известно. Я бы, конечно, стёр вам всем память, но это было бы непедагогично, так что… Раз уж он это сделал, я ничего не могу изменить. Ну, что я могу сказать? Да, всё так, как он и сказал, и больше к этому вопросу я советую вам не возвращаться. Допускаю даже, что ваше стремление… как вы сказали?.. «наладить отношения» вполне искренне. Я бы, наверное, удивился, если бы его не было. Поэтому… — он ненадолго замолчал, как будто знал, что для Гарри сейчас тянутся мучительные секунды. — Из любопытства даже не буду вам мешать. Налаживайте.

Снейп сделал приглашающий жест и сложил руки на груди, а Гарри от облегчения прислонился спиной к двери и больно ударился затылком, но ему было уже всё равно. Он изо всей силы сдерживал себя, чтобы не заулыбаться.

Гарри не знал, что сейчас нужно делать, но, как всегда, инстинкты не подвели. Не отлипая от двери, он поднял руку и постучал в неё.

— Кто там? — немедленно отозвался профессор, испепеляя его взглядом.

— Гарри Поттер. Прибыл отбывать наказание, — машинально ответил Гарри.

— Входите, — разрешил Снейп.

Гарри приоткрыл дверь и снова закрыл её, наконец перенося вес тела на ноги.

— Палочку мне на стол, ведро и швабру, думаю, найдёте, — проговорил профессор, снова поворачиваясь к кипящему котлу и начиная помешивать зелье.

Гарри всё ещё нетвёрдой походкой приблизился к профессорскому столу и положил на него свою палочку. На ходу он обернулся и увидел, что Снейп мешает тёмно-синее зелье с голубоватой дымкой. Он сразу же узнал его — зелье для сна без сновидений.

Гарри достал принадлежности для уборки и принялся меланхолично натирать пол. Он не старался как следует убраться — в кабинете и так было чисто, — он просто пытался с помощью физической работы заглушить поток эмоций, которые разом нахлынули на него после слов профессора. Гарри до сих пор не мог поверить в то, что Снейп ему сказал: он ожидал от профессора чего угодно, только не этого. Краем глаза Гарри видел, как профессор тушит огонь под котлом и наливает немного зелья в бокал, чтобы оно остыло. Котёл с остатками варева он отнёс в заднюю комнату, а когда вернулся, сел за свой стол и изучающее посмотрел на Гарри.

— Ладно, Поттер. Прекращай грязь развозить. Присаживайся.

Гарри убрал ведро и швабру и сел за первую парту. Повисла тишина, которую почти через минуту нарушил Снейп:

— Итак, как я уже вам вчера пытался сообщить, — он многозначительно посмотрел на Гарри, и тот покраснел, — мне удалось разобраться с механизмом действия этой Книги. Скажу сразу, что работа эта очень кропотливая и опасная. Она требует большого внимания и концентрации, а ни того, ни другого у вас, кажется, никогда не наблюдалось, — Гарри промолчал. — Дело в том, что Книга представляет собой сложное устройство, и если его неправильно привести в действие, последствия будут необратимы. Это долгий и упорный труд, Поттер. И я не уверен, что ты готов к этому, — последними словами профессор явно хотел задеть Гарри, а не отговорить.

— Я готов, — смело сказал Гарри. — Я буду делать всё, как вы говорите. Поэтому, думаю, всё получится.

— Я не обещаю, Поттер, что получится хоть что-то, — заметил профессор. — Но я бы взялся расшифровывать Книгу хотя бы только ради того, чтобы её расшифровать. Я не буду обещать, что это вернёт твоего крёстного, поэтому…

— Я знаю, — выпалил Гарри. — Если не удастся вернуть Сириуса… значит, это просто невозможно. Но я хотя бы буду знать, что сделал всё, что мог. Я бы хотел попробовать. И если бы вы согласились мне в этом помочь, я был бы вам очень благодарен. Один я не справлюсь, — эта фраза почему-то вызвала тихий смешок профессора.

— Конечно, не справишься. По трём причинам. Первое — нужно уметь читать древнейшие руны, и вовсе не те, что сейчас вам преподают; второе — нужно хорошо разбираться в зельях, чего ты не умеешь; и третье — кто даст тебе эту книгу, чтобы ты копался в ней один? — Гарри сник от его слов. — В общем, я готов помогать тебе, — медленно протянул профессор, — но только на моих условиях. — Гарри весь превратился в слух. — Во-первых, я помогаю не вернуть Блэка, а расшифровать книгу. — Гарри кивнул. — Второе — ты делаешь то, что я говорю и как я говорю. — Второй кивок. — Ну, и третье. Мне, наверное, не нужно озвучивать, чтобы ты не лез куда не надо? — Гарри так усердно замотал головой, что, казалось, она скоро отвалится. — Хорошо, тогда приходи завтра в это же время. Я расскажу тебе о Книге.

Гарри взял свою палочку и направился к двери. Он уже взялся за ручку и хотел попрощаться, но зачем-то обернулся и спросил:

— Профессор Снейп, вы теперь засыпаете только с этим зельем?

Профессор медленно перевёл взгляд на Гарри, что уже не предвещало ничего хорошего, потом так же медленно обвёл глазами полки с колбами, остановил взгляд на той самой банке с тараканами и нехорошо ухмыльнулся. Гарри с ужасом проследил его взгляд, быстро выпалил: «Спокойной ночи, сэр», — и поспешил скрыться за дверью.

Глава 12. Первая страница

Когда Гарри, улыбаясь как ненормальный, появился в проёме двери своей гостиной, Рон и Гермиона, оставшиеся ждать его возвращения у камина, подскочили к нему и начали засыпать вопросами. Но Гарри только заверил их, что всё нормально и что Снейп согласился помогать, а потом сказал, что очень устал и пошёл в спальню. На самом деле спать Гарри совершенно не хотелось — ему просто нужно было побыть одному, чтобы переварить всё, что сейчас случилось. Гарри не понимал, с чем связана такая резкая перемена поведения профессора, и почему тот решил забыть вчерашний разговор, но одно было ясно точно: ему будет интересно расшифровывать Книгу. С другой стороны, для чего ему тогда нужен Гарри? Может, это просто предлог? Но вот для чего? Отвечая на один вопрос, Гарри сталкивался с несколькими новыми, поэтому, когда его мозг окончательно превратился в набор вопросительных знаков, он всё-таки не выдержал и погрузился в глубокий сон.

***

На следующий день после завтрака Гарри подозвал к себе Люпин.

— Гарри, ну, как твои дела? — участливо поинтересовался профессор.

— Спасибо, нормально, сэр, — ответил Гарри как можно дружелюбнее.

— Ты что-то больше ко мне не заглядываешь. Неужели я так напугал вас той ночью?

— Нет, нет! — быстро попытался заверить его Гарри. — Просто… Просто нам стали много задавать, сейчас у нас мало свободного времени. На неделе. Но выходные свободны. Но не эти, следующие, — торопливо добавил он.

— Отлично. А сегодня ты не занят? Мы могли бы посидеть, выпить чаю. Я как раз вспомнил одну забавную историю. Я не рассказывал тебе, как Джеймс делал предложение твоей матери? — Люпину явно хотелось поговорить с кем-то по душам, но Гарри тут же смутился и начал оправдываться.

— Э-э-э… Простите, профессор Люпин. Но сегодня я никак не могу. Правда. Я… отбываю наказание… у профессора Снейпа.

— Вот как? — удивился Люпин. — Ты же, кажется, уже был у него на отработке пару дней назад.

— Да, но я опять провинился, — Гарри попытался сделать удручённый вид.

— Ну, хорошо. Значит, в выходные встретимся. Я попробую поговорить с Северусом, чтобы он уж очень не свирепствовал с тобой, — улыбнулся Люпин.

— Нет, не надо! — быстро выпалил Гарри. — В смысле… Я сам виноват. Это мне за дело.

— Правда? Ну, как скажешь. Ладно, иди, Гарри. До встречи.

Гарри попрощался и покинул Большой зал как можно скорее. Ему очень нравился Ремус, даже не как преподаватель, а как старший друг. Но тем тяжелее было его обманывать. Гарри пока не хотелось посвящать Люпина в подробности их со Снейпом занятий. Одни раз он уже всё рассказал ему, а потом всё чуть не сорвалось. Так что Гарри решил, пусть расшифровка Книги сдвинется с мёртвой точки, чтобы он мог с уверенностью сказать ему, что, мол, да, он, Гарри, сейчас старается вернуть Сириуса. На самом деле после слов Снейпа Гарри стало немного не по себе: в нём начали шевелиться какие-то сомнения в том, что ему удастся расшифровать Книгу, по-видимому, это была действительно сложная работа.

Вечера Гарри еле дождался. И стоял у кабинета зельевара уже за пятнадцать минут до назначенного времени. Но чтобы, не дай бог, не разозлить профессора, всё-таки дождался положенного часа и постучал. Когда он вошёл, то увидел, как профессор раскладывает на столе какие-то очень ветхие книги. Гарри прошёл к первой парте и по привычке сел за неё.

— Отлично, — сказал Снейп, поворачиваясь к нему. — Сегодня наше первое, если можно так сказать, занятие. Всё, что я сегодня буду говорить, очень важно, Поттер. Поэтому слушай внимательно, а лучше записывай.

Гарри тоскливо оглядел пустую парту — конечно, ему не пришло в голову взять с собой ни перо, ни пергамент. Увидев это, Снейп брезгливо поморщился, но всё-таки протянул Гарри чистый пергамент и перо со своего стола. Гарри приготовился писать и весь превратился в слух. Снейп заговорил так медленно и внятно, что стало ясно: нельзя пропускать ни слова из того, что он говорит, потому что это действительно важно.

— Итак, с виду это обычная старая книга, — Снейп взял в руки большую книгу в металлическом переплёте и аккуратно положил перед Гарри на парту. — Но в ней скрывается магия такого уровня, что её нельзя открывать без специального заклинания, как это пытался сделать ты в моей комнате. — Снейп угрожающе посмотрел на Гарри, и тот отвёл взгляд. — Это заклинание, Поттер, ты должен выучить, как своё имя. Иначе, если забыть его произнести, можно лишиться рук или даже головы.

Гарри нервно сглотнул, завороженно наблюдая за действиями профессора. Снейп дотронулся палочкой до Книги и произнёс: «Defremo!»*. Ничего не произошло, но Снейп повернулся к Гарри и пояснил:

— Теперь Книгу можно открывать.

Гарри быстро записал заклинание на пергаменте и вновь поднял голову на зельевара. Тот откинул тяжёлую обложку и пролистнул несколько металлических страниц, показывая, что теперь бояться нечего.

— Пока не запущен механизм, — продолжал Снейп, — это просто книга с набором бессмысленных символов.

Гарри вгляделся в первую страницу — это было действительно так. Металлическую поверхность наполняли высеченные чёрточки, кружки, галочки и прочие фигуры, налезающие друг на друга так, что в некоторых местах были видны только тёмные пятна.

— И ещё: пока не запущен механизм, все страницы книги спокойно листаются. Чтобы из обычной книги получить ключ, необходимо ещё одно заклинание. Clavis!** — профессор во второй раз дотронулся палочкой до Книги, внутри что-то заскрежетало, как будто кто-то заводил старые проржавевшие часы.

В следующую секунду Гарри чуть не упал со стула от неожиданности, потому что символы на странице начали двигаться и выстраиваться в какие-то определённые фигуры. Саму страницу будто кто-то рассёк невидимым ножом на шесть равных частей, и полученные фигуры стали переползать каждая на свою. В итоге уже через несколько мгновений перед Гарри оказалось шесть совершенно разных рун, нанесённых на шесть плиток, очень напоминающих большие плоские кнопки. От удивления Гарри чуть не забыл записать новое заклинание. Сделав это, он опять поднял голову на профессора.

— Это было самое простое, — к изумлению Гарри, произнёс тот. — Теперь расскажу, как это всё работает. Сейчас перевернуть страницу уже нельзя. Нужно нажать на руны в определённой последовательности, тогда задвижка щёлкнет, и будет доступна следующая страница с такими же рунами. И так до конца. Последняя страница является непосредственно ключом, который и должен открыть Арку. Пока ясно?

Гарри неуверенно кивнул:

— А как узнать последовательность рун?

— Если помнишь, позавчера я говорил тебе, что понял, почему расшифровка не удалась ни Гриндевальду, ни Тёмному Лорду. Ответ прост. Эту Книгу сотворил алхимик. Каждая руна — это название того или иного компонента зелий или вещества. Нужно понять, что это за зелье и нажать на руны в той последовательности, в которой необходимо добавлять ингредиенты.

У Гарри открылся рот. Он помедлил секунду, но всё же спросил:

— А… откуда вы это знаете?

Снейп усмехнулся:

— Я тут без тебя открыл пару страниц. На самом деле, у меня была теория, и она подтвердилась. Просто нужно знать, в каких книгах искать информацию.

— Так значит, если вы открыли, мы можем начать с третьей?

Снейп вздохнул.

— Всё не так просто, Поттер. Если бы нужна была просто правильная последовательность рун, любой идиот мог бы тыкать в них наугад до бесконечности, пока бы не добрался до конца Книги. Хитрость в том, что стоит тебе хоть раз ошибиться, замок защелкивается, Книга закрывается, и всё приходится начинать с начала.

— Это ведь не страшно, — непонимающе уставился Гарри на профессора. — Последовательность предыдущих рун можно записать и потом заново набрать.

Это вызвало усмешку Снейпа.

— Да, мне с начала тоже пришла в голову эта мысль. Но тогда всё было бы проще некуда. Я уже проверил неправильность твоей теории. И сейчас опять это наблюдаю. Если Книга закрывается, руны перестраиваются. Вот сейчас я смотрю на первую страницу и вижу новые символы. В первый раз в рунах было описано Оборотное зелье, во второй — Сыворотка храбрости. Сейчас опять что-то новое. Так что всю работу при ошибке придётся начинать заново. — Гарри чуть не застонал. — И ещё одна вещь, которая не остаётся неизменной — это количество рун на странице. Оно, как ты понимаешь, соответствует количеству ингредиентов.

Гарри стало нехорошо. Только сейчас он вспомнил, что в рецепте зелья, который Снейп задал выучить для проверочной работы, было больше двадцати составляющих. Профессор, видимо, понял ход его мыслей и флегматично заметил:

— Если мои предположения верны, то на странице может быть больше семидесяти рун.

На минуту повисла тишина. Гарри сидел, уставившись на Книгу, и не верил своим ушам. Ключ был действительно хорошо заколдован, и Гарри не знал теперь, браться ли ему за это дело.

— Сколько всего страниц? — только и смог выдавить он.

Снейп критически осмотрел Книгу и задумчиво произнёс:

— Около четырёхсот, я думаю.

— ЧТО?! Но как?! — Гарри посмотрел на Снейпа диким взглядом. — Она же не такая толстая! Как там может уместиться четыреста страниц?!

Слизеринский декан смерил Гарри презрительным взглядом:

— Вы что, Поттер, не проходили расширяющие чары? С их помощью можно легко увеличить количество страниц, не увеличивая размера книги.

— Как ваш учебник, — еле слышно выговорил Гарри.

— Что ты сказал? — нахмурился Снейп.

— Ещё не проходили, — ответил Гарри громче. — Их изучают на седьмом курсе.

— Да? — недоверчиво переспросил Снейп. — Ну, ладно.

Гарри это позабавило: разумеется, профессор не может помнить, какие чары на каком курсе проходят — он обучался этому самостоятельно гораздо раньше своих сверстников.

— Хорошо, а как узнать, какая руна какой ингредиент обозначает? — спросил Гарри. — Вы говорили, что этого не проходят в школе.

— Теперь не проходят, — поправил его Снейп. — Сейчас у вас есть предмет Древние руны, но раньше руны выглядели иначе, — он указал на символы в книге. — Поэтому теперь их называют «древнейшими рунами». Тут всё не так сложно, потому что они без особого труда переводятся со словарём.

С этими словами профессор подошёл к своему столу и извлёк из стопки книг самую большую и потрепанную, в тёмно-зелёной обложке. Он положил её на парту рядом с Гарри.

— Вот, это словарь, — пояснил он. — Там есть все руны, которые встретятся в книге. Ну, что неясно?! — раздражённо бросил профессор, видя замешательство Гарри. — А. Понимаю. Поттер, конечно же, обошёл своим вниманием этот предмет. Ну, ничего, надеюсь, мисс Грейнджер тебе поможет. Это несложно. Вот, например… — он указал пальцем на верхнюю левую руну: на ней был изображён овал, перечёркнутый молнией, похожей на шрам Гарри, а ниже было бесформенное пятно со странными буквами внутри. — Верхний символ точно означает лягушку, а нижний… — он начал листать словарь. — Нижний — это «селезёнка».

— Селезёнки лягушек, — отозвался Гарри.

— Да, это один из компонентов. Вторая руна… Так, — профессор снова принялся листать книгу, сверяясь с символом. — Это мелисса. Ну? — Гарри посмотрел на него недоумённо. — Что, Поттер, никаких идей, где используются селезёнки лягушек и листья мелиссы? — Гарри отрицательно покачал головой, а Снейп театрально закатил глаза. — И чему я вас только учил на третьем курсе? Ах, нет, вы, Поттер, помнится, учились тогда проникать в Хогсмид, минуя дементоров, конечно, вам было не до зелий! — Гарри смущённо уставился в парту. — Ладно, я подскажу. Есть только одно зелье, где сочетаются эти два ингредиента. И даже не расшифровывая остальные руны, могу сказать точно, что это простое обезболивающее. Сможете назвать остальные компоненты? — Повисла напряжённая тишина, Гарри почувствовал себе словно на экзамене, а профессор вздохнул: — Да, Поттер, теперь я точно уверен в том, что взяв на ТРИТОН зельеваренье, вы явно не ставили перед собой цель глубже познать эту науку.

Гарри послышалось, что в голосе Снейпа было лёгкое разочарование, поэтому он, сам не понимая зачем, поднял голову и поспешил ответить:

— Я обязательно наверстаю упущенное, сэр. Обещаю.

Снейп только пожал плечами:

— Мне всё равно, дело ваше. В конце концов, не мне же придётся сдавать экзамены, а вам.

Гарри почувствовал себя очень глупо: он взял на ТРИТОН Зельеваренье, но не помнит даже простейших рецептов третьего курса. Он испугался, что Снейп подумает, что он и правда выбрал его предмет, чтобы профессор согласился помогать ему с книгой, поэтому тут же дал себе слово попросить Гермиону подтянуть его по зельям.

— Что касается остальных рун, то это: трава вербены, сушёная фасоль, сухие стебли фиалок и цветки римской ромашки. Теперь остаётся только сопоставить названия с рунами.

Снейп положил перед Гарри словарь, и тот быстро нашёл обозначения всех составляющих и схематично обозначил их расположение на своём пергаменте.

— Что дальше? — спросил он, поднимая голову.

— Дальше? — усмехнулся профессор. — Дальше брать учебник по Зельеваренью за третий курс и читать рецепт приготовления зелья, если ты не помнишь его наизусть.

Гарри сник и опять уставился в парту.

— Ну, ладно, — смягчился профессор. — С первым зельем я тебе помогу. Остальное будешь делать сам. Ведь я согласился только помогать, а не стоять над тобой всё время. Вначале в кипящую воду кладут ромашку, потом вербену, фиалки. Через полчаса добавляют селезёнки лягушек, фасоль. Ну, и под конец мелиссу.

Гарри быстро нумеровал на пергаменте соответствующие компонентам руны. А когда Снейп закончил, он взял Книгу, неуверенно поднёс пальцы к средней руне в нижнем ряду и перевёл взгляд на профессора:

— Это первая, да?

— Попробуй, — усмехнулся тот. — В любом случае, это только первая страница. Нужно нажать.

Гарри надавил на плитку с руной, и та с тихим скрежетом въехала внутрь страницы. Гарри посмотрел на пергамент и нажал на соседнюю плитку справа. Та тоже въехала, оказавшись на одной плоскости с первой. Гарри нажимал по очереди ещё на четыре руны, пока они также не провалились, и страница стала плоской. Гарри хотел спросить, что делать дальше, но тут внутри книги что-то зажужжало и слегка затряслось, потом раздался щелчок, и разгаданная страница отделилась от остальных. Гарри осторожно перевернул её и увидел, как на следующей странице уже появляются руны, на этот раз на девяти плитках.

— Что ж, Поттер, — задумчиво протянул Снейп. — С первой страницей тебя. Теперь ещё триста девяносто девять… или больше… И ты, считай, победил смерть.

Гарри приуныл от его слов.

— Я не думал, что будет так…

— Сложно?

— Непонятно.

Снейп пожал плечами.

— Непонятно было тем, кто не знал, по какому принципу составлены руны. Например, если не знать простейших ингредиентов, то невозможно угадать, что «сушить» и «фасоль» — это всего лишь компонент зелья, а не бред сумасшедшего. Не знаю, обрадует тебя это или огорчит, но Тёмный Лорд именно поэтому не смог ничего понять. Он тоже знаком с древнейшими рунами, но, кстати, так же как и ты, почти ничего не смыслит в Зельевареньи. Именно поэтому ему даже в голову не пришло, что это может означать. Думаю, Ионас рассчитывал, что эту Книгу сумеет расшифровать только другой алхимик или зельевар. Что сейчас почти одно и то же. У тебя есть какие-нибудь вопросы по поводу расшифровки рун?

— Я думал, Волдеморт по всем предметам был отличником, — как-то невпопад задумчиво произнёс Гарри. Снейп терпеливо вздохнул.

— Он не всегда брал знаниями. Особенно если учесть манеру преподавания Горация, — последнюю фразу Снейп пробормотал уже отходя от парты, но Гарри услышал.

— По-моему, для Зельеваренья нужен ещё и талант…

— Я не знаю, Поттер! — громко рявкнул на него профессор, резко оборачиваясь, так что Гарри даже подпрыгнул от неожиданности.

Снейп в два шага приблизился к парте, упёрся в неё руками и наклонился к Гарри так, что их лица разделяло сейчас не больше десяти дюймов. Он заглянул Гарри в глаза и со всей ядовитой злобой, на которую был способен, прошипел:

— Если так интересно, спросите у Дамблдора, он очень долго преподавал ему Трансфигурацию.

Снейп распрямился, складывая руки на груди. А Гарри только сейчас смог выдохнуть, до того его напугало поведение профессора.

— Простите, профессор, — промолвил Гарри. — Я не хотел вас… обидеть.

— Вы меня не обидели, — уже спокойно ответил Снейп.

— Я не подумал, что вам это будет неприятно. Простите, — он умоляюще посмотрел на Снейпа.

— Ладно, — вздохнул тот, — не будем больше об этом. Так у вас есть вопросы, касающиеся ТОЛЬКО Книги?

Гарри замешкался, потому что хотел спросить, откуда Снейпу так много известно о ней, но уже предполагал ответ, а возвращаться к больной для профессора теме он не хотел. Но всё же решился:

— Сэр, откуда вы так много знаете? — Гарри специально не стал упоминать о Книге. Снейп на несколько секунд задумался.

— Я много читал. В школе, — ответил он, но потом прибавил еле слышно: — Вместо того, чтобы гоняться за дурацким снитчем. — Гарри всё равно услышал, и ему стало неловко. — Если вы имеете в виду мои знания об этой Книге, то отчасти это рассказы Дамблдора и Тёмного Лорда, отчасти то, что я узнал из книг. И отчасти мои собственные предположения, которые, как видите, подтвердились. — Гарри кивнул, и на минуту повисла тишина, которую нарушил Снейп: — Ну что, Поттер? Твоё желание браться за это дело ещё не пропало? — он криво усмехнулся.

Желание хоть и не пропало совсем, но заметно поубавилось, после того, как Гарри понял, что ему придётся делать. Профессор не лукавил, когда говорил, что это кропотливая работа, требующая особой внимательности. К тому же такими темпами на это уйдёт, по меньшей мере, несколько месяцев, и то при условии, что Гарри будет каждый вечер просиживать в кабинете Зельеваренья. Конечно, можно забыть и про квиддич, и про Хогсмид — на это теперь вовсе не будет времени. Гарри спросил себя: а готов ли он запереть себя в книгах на полгода, словно отшельник в келье, чтобы попытаться вернуть Сириуса, что, кстати, не обязательно получится? И тут же сам и ответил: не готов, конечно, но он это сделает.

Он поднял голову и увидел, в глазах Снейпа какой-то живой огонёк. Такого он не замечал раньше, особенно в начале этого года. Гарри вспомнил, как первый раз увидел профессора вблизи на самом первом уроке Зельеваренья. Тогда его глаза были похожи на чёрные глубокие тоннели, а сейчас в них горела настоящая азартная искра. Гарри понял, что, возможно, это первая вещь за много лет, которая по-настоящему заинтересовала профессора. Для него, наверное, это было что-то новое и необычное, совсем не похожее на повседневную рутину, тянущуюся уже шестнадцать лет. Гарри подумалось, почему же он тогда сам не возьмётся расшифровывать Книгу, но ответ пришёл сам собой: Снейпу некого было возвращать из Арки. Даже если он дойдёт до конца Книги и разгадает последнюю страницу, он даже не сможет проверить правильность проделанной работы. «Победить смерть» — это очень условная цель, ведь смерть — это не только Арка, а просто воскрешать из мёртвых никому не под силу. А если удастся вернуть Сириуса, значит, работа будет сделана не зря. Если нет — то тоже не зря, если она делается вместе со Снейпом. И надо хотя бы попытаться…

— Ну так что? — прервал раздумья саркастичный голос профессора. — Или у Великого Поттера не хватит геройства, чтобы сидеть и копаться в книжках?

— Хватит, — Гарри уверено вскинул голову. — Я готов, сэр.

— Хорошо. Я рад, что тебя это не напугало. Тогда… — он задумался. — Подойди ко мне в понедельник после урока, посмотрю своё расписание и скажу, по каким дням будем заниматься. А сейчас можешь идти. Думаю, на сегодня с тебя хватит информации. И не забывай закрывать книгу. Clavis!

Книга сама захлопнулась и залязгала, вновь принимая вид обычной книги. Профессор осторожно взял её с парты вместе со словарём и отнёс на свой стол. Гарри встал и собрал пергаменты с записями.

— Профессор, ваше перо.

Гарри протянул перо Снейпу, но тот даже не сделал ни шага ему навстречу. Гарри замешкался, но потом положил его на парту, где сидел, попрощался и вышел. Он подумал о том, что, несмотря ни на что, Снейп всё-таки держит с ним большую дистанцию во всех смыслах этого слова. Зато это было первое мирное и столь продолжительное общение за всё время.

_________________________________________________________________

* Defremo (лат.) — успокоиться

** Сlavis (лат.) — задвижка, засов, ключ

Глава 13. Начало работы

Не успел Гарри переступить порог гриффиндорской гостиной, как на него набросились Рон и Гермиона с расспросами. Несмотря на то, что в гостиной уже никого не было, Гарри увёл их в дальний угол и там всё подробно рассказал. От услышанного у Рона отвисла челюсть, а Гермиона наоборот не переставала восхищаться изобретением Ионаса. Они ещё долго сидели, обсуждая руны, механизм Книги и компоненты зелий, пока не заметили, как начало светать. Надеясь поспать ещё хотя бы несколько часов, они разошлись по спальням.

***

Утром, во время завтрака, к Гарри подсела Джинни и безо всяких предисловий спросила, когда Гарри собирается устраивать набор игроков в команду по квиддичу. Оливер, Алисия и Кэтти уже закончили Хогвартс, Фред и Джордж просто сбежали посреди года, оставив на память после себя приличное озерцо, а потом уже, конечно, всем было не до квиддича, поэтому от старого состава остались только Гарри и Джинни, которая заменила его в конце сезона. Команду нужно было набирать заново. И Джинни недвусмысленно намекнула, что делать это придётся именно Гарри, потому что теперь капитаном является он. Гарри, разумеется, не очень обрадовался такому «повышению». Нет, он, конечно, любил квиддич, но ему нравилось именно играть, а организационные вопросы всегда решал Оливер Вуд. Кроме того, все его мысли были теперь только о расшифровке злосчастной Книги, поэтому набирать команду заново ему казалось просто непосильной задачей. Однако после завтрака он заставил себя наклеить в гриффиндорской гостиной объявление о том, что в ближайшую субботу будет проводить набор игроков.

***

В понедельник на уроке Зельеваренья Гарри старался как мог. В этот раз готовили противоядие от ядовитого плюща. Вообще-то это было зелье для обычного компресса, состоящее всего лишь из четырех компонентов, но Гарри прикладывал все усилия и был предельно внимательным при добавлении ингредиентов. В конце урока он наклонился над котлом Гермионы и не без радости отметил, что и над его котлом поднимается точно такой же сиреневый дымок, как и над её. Но резкий голос Снейпа, ходящего по привычке между рядами, заставил его перестать витать в облаках:

— Что ж, вижу, все справились с зельем. Признаться, я и не ждал, что среди вас найдётся хотя бы один идиот, не способный вовремя положить в котёл несколько сушёных растений. Поэтому оценок сегодня не будет. Считайте, что вы просто подтвердили своё право посещать мои занятия. — Несколько слизеринцев недовольно застонали: видимо, они, как и Гарри, очень гордились собой. — Пробирки мне на стол не ставьте, зелье из котлов можете просто вылить или удалить — оно абсолютно бесполезно, от ожогов ядовитого плюща есть куда более эффективная мазь, но это зелье может попасться на экзамене, поэтому вы обязаны знать, как его готовить.

С этими словами профессор вернулся за стол, наблюдая, как ученики с кислыми лицами удаляют плоды своих трудов и собирают сумки.

Гарри специально не стал торопиться. Он кивнул Рону и Гермионе, чтобы они шли без него, и, когда все вышли из кабинета, направился к профессорскому столу.

— Я просмотрел своё расписание, Поттер, — ответил Снейп на его безмолвный вопрос. — Думаю, вы сможете приходить ко мне…

— По понедельникам в восемь, — задумчиво ляпнул Гарри, вспоминая их прошлогодние занятия окклюменцией.

Профессор поднял бровь и усмехнулся:

— Именно так. По понедельникам в восемь и по четвергам в то же время.

— Только два раза в неделю? — недоумённо уставился Гарри на профессора. — Но тогда я и за год не осилю Книгу!

Такая наглость не на шутку разозлила Снейпа. Он впился в Гарри глазами и зашипел:

— Вы должны быть благодарны, Поттер, что я уделяю ВАШЕЙ проблеме время. Своё ЛИЧНОЕ время. Если вы наивно полагаете, что по вечерам мне нечем заниматься, кроме как прыгать вокруг вас со словарём, вы глубоко заблуждаетесь. Я просто выбрал те дни, по которым я не занят чем-то ОСОБО важным, и вы мне не будете мешать. Но если вас не устраивает мой график, можете отказаться от этой затеи в любое время, — и он выжидающе посмотрел на окончательно смущённого Гарри.

— Извините, сэр, — наконец выдавил тот. — Я буду приходить, когда вам удобно.

— Хорошо, — сухо ответил Снейп. — Тогда жду вас сегодня вечером в восемь.

До вечера у Гарри было ещё много дел. Его объявление о наборе команды произвело мгновенный эффект. Так что ещё во время обеда к нему начали подходить студенты и просить взять их в команду. Гарри пришлось долго и упорно, по нескольку раз, объяснять, что, нет, второй ловец не нужен; да, вратарь должен быть только один; нет, он не может взять охотником «подругу из Равенкло»; нет, он не возьмёт загонщиком первокурсника; да, метла прекрасная, но это не причина брать в команду человека без проверки; и всё в том же духе. Гарри до смерти устал от этих бесполезных объяснений и в итоге говорил всем обратившимся одну и ту же фразу: «Приходите в субботу на стадион, там выясним». По крайней мере, в одном игроке он был уверен: Джинни, конечно, не могла быть вторым ловцом, зато она достаточно хорошо показала себя в роли охотника, когда они играли в Норе в квиддич этим летом. Что касается Рона, то Гарри искренне надеялся, что друг неплохо справится с ролью вратаря. Но это ещё нужно было проверить на практике в субботу.

Вечером Гарри спустился в подземелья. На этот раз он прихватил с собой и перо, и пергамент. Снейп же никак не прокомментировал его приготовления, когда Гарри раскладывал на парте письменные принадлежности. Профессор аккуратно положил перед ним чёрную Книгу и словарь и выжидающе посмотрел. Гарри прочистил горло, направил палочку на Книгу и произнёс хорошо отрепетированное «Defremo!». Получилось немного торжественно, и это развеселило зельевара: на его лице появилась надменная ухмылка. Гарри заметил это, и «Сlavis!» из-за этого получилось как-то жалобно, но Книга поддалась, замок щёлкнул.

Когда Гарри открыл Книгу, увидел уже расшифрованную им в прошлый раз страницу. Он перевернул её и уставился на девять новых рун.

— Приступай, Поттер, — бросил Снейп, направляясь к своему столу. Он сел и, не обращая внимания на Гарри, начал проверять рефераты пятикурсников, периодически хмурясь и что-то зачёркивая.

Гарри понаблюдал за профессором ещё с минуту, потом понял, что помощи от него он сегодня больше не дождётся, и потянулся за словарём. На то, чтобы перевести все символы на рунах, ушло около часа. На то, чтобы сложить их в названия компонентов — ещё минут десять. Наконец у Гарри получился почти полный рецепт какого-то незнакомого зелья, неразгаданной осталась только одна руна. Три символа на ней он вроде бы перевёл верно, но вот отгадать, что это за ингредиент, у него никак не получалось. После нескольких минут бесполезного скрипения мозгами он всё же решил обратиться за помощью к Снейпу.

— Э-э-э… Профессор, — осторожно начал Гарри. — Сэр, простите, что отвлекаю…

— Ну, что там у тебя? — устало вздохнул зельевар, отрываясь от пергамента.

— Я расшифровал восемь компонентов зелья, но не могу догадаться, какой последний.

— А как перевёл руну?

— Ну… Верхний символ означает «часть, кусок», средний — это стрела какая-то — означает «желание, вожделение, хотение»… «хотение»? Такого слова-то нет даже…

— Словарь тоже очень старый, — перебил Снейп. — Дальше.

— Так… И последний символ… Похож на силуэт женщины. Это «сущность, натура». Ерунда какая-то получается, — Гарри задумчиво почесал нос. — Получается «часть желания сущности»… или «кусок вожделения натуры»… чушь какая-то.

Гарри поднял на профессора взгляд, но тот почему-то кривил губы в усмешке:

— Неужели действительно неясно?

— Действительно! — огрызнулся Гарри.

— А остальные компоненты? Что ты там ещё напереводил?

— Сок мандрагоры, сушёный шалфей, лимонная кислота, измельчённая сосновая кора, толчёные зубы змеи, эфирное масло, порошок слоновой кости, жабья кровь, — продиктовал Гарри свои записи на пергаменте.

— Это Оборотное зелье, — прокомментировал Снейп.

— Но тут же нет шкуры бумсланга, — возразил Гарри и тут же осёкся: профессор удивлённо поднял бровь.

— Вот уж не знал, что у тебя такие познания в области зелий, которые даже в школе не проходят. — Глаза Гарри нервно забегали, что не ускользнуло от внимания зельевара, поэтому он добавил как бы невзначай: — Кстати, этот весьма редкий ингредиент у меня украли из лаборатории несколько лет назад. А потом в неработающем туалете мы с Дамблдором нашли кубок, из которого кто-то пил Оборотное зелье. Может, ты знаешь, кто его варил?

— Э-э-э… Нет, понятия не имею, — соврал Гарри.

— Ну, хорошо, — с сомнением протянул Снейп, который явно не хотел сейчас это выяснять, но его взгляд красноречиво говорил: «к этому вопросу мы ещё вернёмся». — Так откуда ты знаешь, что нужно для Оборотного зелья?

— Ну… Два года назад, когда Крауч воровал у вас ингредиенты из лаборатории, вы в этом меня обвиняли и говорили, что кто-то готовит Оборотное зелье. Наверное, я запомнил… про шкуру. — Гарри поразился, как такая правдоподобная ложь так быстро пришла на ум, но Снейп на это никак не ответил, поэтому Гарри решил сменить тему, пока есть возможность: — Так почему вы сказали, что это Оборотное зелье, раз там нет шкуры бумсланга? — этот вопрос оторвал Снейпа от его размышлений.

— Это Оборотное зелье для превращения не в людей, а в животных. Оно сейчас достаточно редко применяется, потому что превратиться можно и с помощью трансфигурации или анимагии, раньше так не умели.

— Ясно. Так какой же тогда последний компонент? Как переводится руна?

— Неужели никаких мыслей? «Часть», «желание», «сущность»?.. Никаких ассоциаций?

И тут Гарри осенило:

— Частичка того, в кого хочешь превратиться! Верно? — Снейп кивнул. — Хорошо, — Гарри был доволен своей догадкой, хоть это и было элементарно. — Э-э-э… А как теперь нажимать на руны? То есть, я же не знаю рецепта.

Снейп вздохнул и поднялся с места. Он подошёл к стеллажу с книгами по зельям, провёл рукой по корешкам и достал потрепанный маленький томик. Он заглянул в оглавление и положил книгу на стол перед Гарри.

— Посмотри тут, — сказал он.

Гарри жадно схватил книгу и начал листать. Наконец он нашёл нужное зелье и пронумеровал компоненты на пергаменте, постоянно сверяясь с рецептом. Затем, почти не дыша, по очереди нажал на все девять рун, внутри металлической Книги зажужжал механизм, и вторая страница отделилась.

— Есть! — крикнул восторженный Гарри.

Он был очень доволен собой. И неудивительно: ведь он только что сам… ну, или почти сам расшифровал страницу.

— Гениально, Поттер, — прокомментировал его бурную реакцию Снейп. — Одна страница за полтора часа — это хороший результат. Для вас.

С этими словами он снова уселся за стол, а эйфорию Гарри как рукой сняло.

Он посмотрел на следующую страницу, и к своему облегчению заметил, что рун там всего четыре. Со словарём Гарри копался не больше пятнадцати минут, а когда перевёл последнюю руну, не удержался от смеха.

— Что тебя развеселило? — поднял голову Снейп.

— У меня получились ингредиенты для сегодняшнего зелья, для противоядия от ожогов ядовитого плюща.

— Тогда, полагаю, ты справишься с этим без моей помощи.

Гарри кивнул и уверенно нажал по очереди на все руны — страница отделилась. Следующую украшали уже двенадцать плиток, и Гарри застонал.

— Это только начало, Поттер, — заметил зельевар. — Дальше будет и тридцать, и сорок компонентов, и даже пятьдесят.

— Я знаю, — хмуро отозвался Гарри. — Просто некоторые рецепты или ингредиенты настолько старые, что мы их не проходим в школе. Да и в библиотеке наверняка нет книг с такими рецептами.

При этих словах Снейп закатил глаза.

— Кажется, я тебе уже говорил, что в библиотеке вообще мало книг по зельям. Все они хранятся у меня. И когда ты придёшь сюда в четверг, я подберу тебе несколько книг, где ты сможешь найти почти все рецепты, чтобы каждый раз не дёргать меня.

— Хорошо. Спасибо, — кивнул Гарри.

— А теперь иди, уже поздно. Не забудь закрыть книгу и постарайся не попасться Филчу.

Гарри произнёс: «Сlavis!», — аккуратной стопкой сложил книги на парте, собрал пергаменты и, пожелав профессору спокойной ночи, направился к себе в башню.

Глава 14. Зелье раздора

Гарри проснулся раньше обычного и до пробуждения остальных ребят просто лежал, уставившись в потолок. Он думал о том, что если будет открывать лишь две страницы за раз, то не успеет так и до конца года. Его работа осложнялась тем, что, даже правильно переведя названия всех компонентов, он не мог определить, что это за зелье, и где нужно искать его рецепт. И даже если Снейп приготовит для него нужные книги, Гарри всё равно придётся перелистывать каждую страницу в поисках необходимого рецепта. Спрашивать зельевара каждый раз точно не получится. А как иначе ускорить этот процесс, Гарри просто не представлял. Возможно, если бы он мог брать с собой Гермиону, дело пошло бы быстрее — девушка разбиралась в зельях значительно лучше него.

После обеда шестикурсники спустились в подземелья. Гарри в первый раз за всё время решился принести на урок свой учебник. Точнее, не свой, а старый учебник Снейпа. Гарри сел за третью парту с Роном и Гермионой и положил учебник так, чтобы со стороны учительского стола его не было видно за спиной впереди сидящего студента. Для верности Гарри ещё разложил на нём пергаменты. Он слишком хорошо представлял себе реакцию профессора, если тот узнает свой старый учебник, и не просто учебник, а книгу с заметками и личными записями.

Урок Снейп начал с лекции:

— Сегодня мы поговорим о безоаре и его свойствах. Кстати, кто напомнит мне, что такое безоар? Мистер Поттер?.. — Снейп одарил юношу издевательской улыбкой.

«Где-то мы это уже проходили», — поморщившись, подумал Гарри и уверенно процитировал слова зельевара, которые запомнил наизусть ещё на первом курсе:

— Безоар — это камень, который добывают из желудка козы, он служит противоядием от большинства известных ядов, СЭР.

— Замечательно, — произнёс Снейп, и Гарри бы сильно удивился, если бы он не добавил с неприятной ухмылкой: — Похоже, мистеру Поттеру требуется несколько лет, чтобы выучить простейший материал.

Все в классе, кроме его друзей, захихикали, но Гарри даже не стал обижаться: видимо, оскорбление его умственных способностей вошло у зельевара в привычку.

Варить зелье начали только на втором уроке. Сегодня это было противоядие от укуса африканского насекомоеда. Пока Рон стонал на тему того, что это вряд ли им когда-нибудь пригодится, Гарри быстро нашёл в своём учебнике нужный рецепт. Всего в зелье должно было быть двенадцать компонентов, но юный Снейп вычеркнул четыре из них и на полях дал несколько советов по обработке некоторых ингредиентов. Гарри ещё когда «прогуливал» Зельеваренье, решил, что пока не стоит сообщать друзьям о своей находке: Рон наверняка захочет сделать с учебником что-нибудь гадкое Снейпу в отместку, а Гермиона будет читать долгую лекцию о том, как плохо воровать и что нужно вернуть книгу. Но вот возвращать её Гарри пока не хотел: ему было интересно, действительно ли рецепты Снейпа лучше и проще оригинальных. Поэтому он решил готовить, следуя рукописным инструкциям.

Четыре вычеркнутых компонента он даже не стал брать с полки. Зато особое внимание уделил заметкам на полях. Например, в оригинальном тексте учебника говорилось: «Отжать и добавить бетель», но Снейп обвёл зелёными чернилами слово «бетель» и провёл от него стрелку к заметке на полях: «В отжатый сок перед добавлением капнуть пять капель уксуса — реакция происходит быстрее». Или, например: «Положить не четыре лапки паука, а восемь — зелье приобретёт нужный оттенок». В конце рецепта было написано: «Варить десять минут на сильном огне, затем огонь убавить и помешивать в течение одной минуты», Снейп же предлагал: «Варить пятнадцать минут на умеренном огне, постоянно помешивая: три раза по часовой стрелке, один раз против часовой».

Гарри скрупулезно и очень точно выполнял все указания, написанные от руки, полностью игнорируя рецепт в учебнике. За что несколько раз получал замечания от сидящей рядом Гермионы, которая всегда садилась между двумя друзьями, чтобы успевать следить и за их котлами тоже: «Не так, Гарри, гусениц нужно толочь, а не резать», «Что ты делаешь, тут же написано ЧЕТЫРЕ лапки паука, а не ВОСЕМЬ!», «Гарри, ты забыл добавить кору бамбука» и всё в том же духе. На что Гарри отмахивался или отшучивался, что, мол, всё равно его зелье уже испорчено. Но, к своему удивлению, он закончил его раньше остальных. Гарри сверился с учебником по пункту «Готовое зелье». Было написано, что в итоге должно получиться густое зелье, по консистенции напоминающее свежие сливки, грязно-синего цвета с запахом моха. Гарри присмотрелся и принюхался к своему котлу — всё получилось именно так.

— Чего ты сидишь, Гарри? — раздражённо спросила Гермиона, сосредоточенно разминая кору бамбука в ступке.

— Я закончил, — отозвался он.

— Не может быть! Я же ещё даже стебли осоки не добавила.

— А я их вообще не клал, — пожал плечами Гарри.

— Тогда как у тебя получилось зелье? — уставилась девушка в его котёл, видимо, признавая, что всё получилось как надо.

— Не знаю, — снова пожал плечами Гарри.

Гермиона ещё хотела что-то сказать, но тут их разговор прервал Снейп, проходящий мимо соседних парт:

— Мистер Поттер, то, что вы отвлекаете мисс Грейнджер разговорами, говорит о том, что вы уже закончили варить своё зелье?

— Да, сэр, — ответил Гарри смущённо, и ухмылка сползла с лица профессора, но тут же снова появилась.

— Вот как? Тогда интересно, что же вы там наготовили.

С этими словами он направился прямиком к Гарри, и сердце у того бешено заколотилось.

Снейп взял черпак, зачерпнул в него немного зелья из котла Гарри и сперва брезгливо, а потом с интересом принюхался. Он нахмурился, помешал зелье, снова зачерпнул и принюхался. И так несколько раз. Безусловно, он пытался найти хоть какой-то изъян в зелье Гарри, но не мог, и это его страшно злило. Наконец он оставил черпак и наклонился над котлом Гермионы.

— А у вас что, мисс Грейнджер?

— Я ещё не закончила, — испуганно подняла она глаза на зельевара и добавила с надеждой в голосе: — Ведь у нас же есть ещё десять минут, профессор?

— Всё ясно, — Снейп выпрямился, и на его лицо вернулась прежняя гримаса. — Десять баллов с Гриффиндора за вашу помощь мистеру Поттеру.

— Но я не… — Гермиона открыла рот.

— Мисс Грейнджер, — оборвал её зельевар, — сварить зелье — это было индивидуальное задание, а не коллективное творчество. Не стоит помогать более слабым сокурсникам в ущерб собственному зелью. Оно у вас, кстати, получается голубое, следите за огнём.

И с этими словами он отошёл от парты, а Гермиона, которая всё это время неотрывно смотрела снизу вверх на профессора, чертыхнулась и быстро убавила огонь, но было уже поздно: густая масса быстро светлела и становилась всё жиже, пока, наконец, не превратилась в субстанцию, больше похожую на сыворотку правды — зелье было безнадёжно испорчено.

Как только прозвенел звонок, Гермиона вылетела из класса, толкнув Гарри. Он удивлённо посмотрел ей вслед.

— Что я сделал? — обратился он к Рону.

— Ну… её зелье испортилось, — ответил друг, собирая сумку.

— Но я-то тут причём? Я её не отвлекал.

— Ну да. Её отвлёк Снейп. Из-за тебя.

— Но я всё правильно сварил.

— Может быть, — пожал плечами Рон, направляясь к выходу. — Но ты же знаешь, он никогда этого не признает. Ему проще найти любой повод и снять с нас баллы, чем вслух произнести, что ты правильно всё приготовил.

— И? Мне что, нужно теперь каждый раз специально неправильно готовить зелье, чтобы не мешать блистать Гермионе? — возмутился Гарри.

— Не знаю, Гарри. Но ты бы мог хотя бы за неё заступиться. Ну… В смысле сказать, что она тебе не помогала.

— Он бы всё равно не поверил.

— Я, честно говоря, тоже не очень верю. Это было довольно сложное зелье. Но ты с ним справился, причём быстрее всех. На тебя не похоже.

— Но ты же видел, что я с ней даже не разговаривал!

Рон снова пожал плечами.

— Не знаю, Гарри, я был занят своим зельем. Которое всё равно не получилось, — буркнул он с досадой. — Как тебе удалось?

— Не знаю, — отмахнулся Гарри. — Просто повезло.

— Ясно, — отозвался Рон. Несколько минут шли молча. — Что теперь делать будешь?

— В смысле?

— С Гермионой. Она же теперь сердится.

— Не знаю, — нахмурился Гарри. — Хотя нет, знаю! Сяду в пятницу отдельно от вас, чтобы никто не смог обвинить меня в том, что мне кто-то помогает. А пока попробую просто поговорить с ней.

— Ладно, — кивнул Рон. — Попробуй.

И Гарри попробовал. За ужином. Когда они с Роном появились в Большом зале, Гермиона уже сидела там, хмуро уткнувшись в тарелку. Гарри опустился на скамью рядом, следом за ним сел и Рон.

— Э-э-э… Гермиона, — начал Гарри неуверенно, но та даже не повернулась к нему. — Слушай, мне жаль, что так получилось с твоим зельем, но я правда не виноват. Это Снейп отвлёк тебя, а не…

— Как?! — вдруг выкрикнула Гермиона так, что гриффиндорцы, сидящие рядом, обернулись на неё. — Как тебе это удалось?

— Что именно? — не понял Гарри, и подруга шумно выдохнула.

— Как, скажи мне, получается, что я сижу и полтора часа корплю над котлом, а потом меня стоит лишь отвлечь на минуту, и моё зелье портится, а ты, который даже Зельеваренье на ТРИТОН брать не хотел, не кладёшь половину ингредиентов, а у тебя получается не просто правильное зелье, но ещё и быстрее всех сваренное?!

Гарри опешил от этой гневной тирады и только сейчас увидел стоящие в глазах Гермионы слёзы обиды. Он уже открыл рот, чтобы сказать ей что-то утешающее, но вместо этого получилось совсем другое:

— Я не виноват, что ты не уследила за своим варевом, Гермиона. И я не виноват в том, что мне наконец-то удалось сварить нормальное зелье. Я старался, ясно? Ну и ещё… мне просто повезло. А ты просто бесишься, что я впервые в жизни в чём-то опередил тебя в учёбе. Я же не кидаюсь на тебя с кулаками, когда ты получаешь высшие баллы по Трансфигурации. Почему я всегда должен быть на вторых ролях? Если у меня что-то получилось лучше тебя, это ещё не повод на меня бросаться с упрёками. Ясно?

— Конечно, ясно, — произнесла ошарашенная Гермиона. — Ясно, Гарри. Всем прекрасно известно, что ты всегда у нас только на первых ролях, ты же Золотой и Великий мальчик со шрамом! Разумеется, тебе мало внимания уделяют из-за твоих подвигов, ты теперь решил стать лучшим и в учёбе. Ну что ж, я рада, что ты наконец-то взялся за ум. Нет, Гарри, правда рада. Но если ты у нас такой умный, то не проси меня больше помогать тебе с уроками. Да и вообще с чем бы то ни было. Я не стою твоего внимания.

И с этими словами она резко поднялась из-за стола и пересела к Джинни, которая увлечённо болтала со своими сокурсниками, но, заметив Гермиону, замолчала и очень выразительно посмотрела на Гарри. Рону хватило такта молча уплетать свой ужин, не поднимая головы.

Глава 15. Новая команда

Следующие два дня были для Гарри поистине ужасными. Гермиона не разговаривала с ним, да и вообще делала вид, что его вовсе не существует. Поскольку Рон пытался поддерживать отношения с обоими, с ним она тоже общалась довольно резко и холодно. Рон не считал, что слова, сказанные Гарри подруге за ужином, были правильными, но и её обиду он тоже не мог понять: в конце концов, Гарри действительно не обязан всегда уступать первое место на уроках Гермионе, рано или поздно он должен был её хоть в чём-то обойти. К ссоре с Гермионой добавилось и то, что Джинни стала очень сдержанно общаться с Гарри. То ли это была просто женская солидарность, то ли рыжеволосая подруга действительно разделяла мнение Гермионы, но появлялись они теперь в гостиной и в Большом зале только вместе.

Когда четверг подошёл к концу, Гарри решительно и на этот раз безо всякого страха направился в подземелья. Выходя из гриффиндорской гостиной, он, к своему раздражению, заметил, как Рон присаживается на диван к Гермионе, и та приветливо ему улыбается, как не делала в присутствии Гарри. От этого внутри ещё больше закипела обида. Поэтому, войдя в кабинет профессора Зельеваренья, он, даже не поздоровавшись, обрушил на него гневную тираду:

— Зачем вы так сделали? Из-за вас у Гермионы испортилось зелье, а меня вы выставили полным идиотом, хотя мне никто не помогал, и я…

— Поттер! — резко оборвал его профессор, поднимаясь из-за стола. — Что вы себе позволяете?! Как вы смеете повышать на меня голос в моём же собственном кабинете?! Немедленно вон! ВОН ОТСЮДА!!!

Гарри опешил и быстро выскочил за дверь. Пяти минут ему хватило, чтобы успокоиться и привести мысли в порядок. Что он только что сделал? Пришёл и наорал на профессора. И не просто на профессора, а на Снейпа. Вот уж действительно идиот! Чуть всё не испортил. Он так упорно добивался «налаживания отношений» со Снейпом, так хотел остаться в его группе, так надеялся, что Снейп согласится помогать ему с Книгой… И вот теперь он просто пришёл и с порога начал на него орать. Так не пойдёт. Ещё несколько раз глубоко вздохнув, Гарри постучал в дверь кабинета и, дождавшись разрешения, переступил порог.

— Добрый вечер, сэр, — сказал он как можно спокойнее.

— Не вижу в нём ничего доброго, но раз ты так настаиваешь, Поттер… Что ж, проходи, — профессор говорил так, будто не кричал несколько минут назад, более того, он вёл себя так, словно и не было только что этого глупого эпизода.

Гарри уже успел заметить, что профессор обращается к нему то на «ты», то на «вы». «Вы» он говорил на уроке или при ком-то, или когда злился на Гарри. А «ты» получалось в более неформальной обстановке или когда профессор не старался подчеркнуть дистанцию между ними*. Так что последние слова были определённо хорошим признаком. По крайней мере, Снейп не злился.

Гарри уже по привычке занял первую парту и достал перо с пергаментом, а зельевар положил перед ним на стол чёрную Книгу и словарь.

— Как я и обещал, — невозмутимо продолжал Снейп, — я нашёл для тебя несколько полезных книг. Во-первых, вот эту, — и он положил перед Гарри огромный толстенный справочник в коричневой обложке. — Тут всё просто. Здесь дан список почти всех известных компонентов зелий. Тут описаны свойства каждого, а также в каких зельях применяется. Как раз то, что тебе нужно. Будет достаточно просто взять два-три компонента и посмотреть, в каком зелье они все одновременно употребляются. Далее вот это, — и он отлевитировал со своего стола стопку школьных учебников, пять из которых были Гарри хорошо знакомы по предыдущим годам обучения. — Думаю, ты сможешь сам сообразить, в каком учебнике какое зелье искать. Ну а если зелье не входит в школьную программу, то вот ещё четыре справочника. — На парту приземлилась ещё одна стопка книг, и Гарри стал перекладывать их, читая названия: «Лекарственные травы», «Яды и противоядия», «Растворы и сыворотки», «Древняя алхимия». — Здесь, надеюсь, тоже не ошибёшься. Ну, а если нигде ничего не найдёшь, можешь спросить меня. Но только в этом случае. Понятно?

— Спасибо, сэр, — кивнул Гарри и потянулся к Книге.

— Заклинание, — напомнил Снейп, отходя от парты.

«Defremo», «Clavis» — и Гарри принялся за работу. Злости на профессора уже не было и в помине — только огромная благодарность за книги. Снейп действительно подобрал их как нельзя удачнее. После проверки по справочнику Гарри всегда находил рецепт зелья именно в той книге, в которой искал. Потому что названия, в основном, говорили сами за себя, и ему не приходило в голову искать Сыворотку правды в школьном учебнике за первый курс или Уменьшающий раствор в «Ядах и противоядиях». И Снейпа теперь не приходилось дёргать каждый раз.

То ли действительно помогли книги, то ли во второй раз действия Гарри были более привычными, но за два часа он расшифровал три страницы. Результат был гораздо лучше, чем в понедельник. И, как чувствовал сам Гарри, это был ещё не предел. Но Снейп не дал ему проверить верность этой мысли и отправил спать. Гарри попрощался и медленно поплёлся к двери, но голос профессора заставил его задержаться:

— Насчёт мисс Грейнджер, Поттер, скажу вам одно: если ученик способен отвлекаться настолько, чтобы забыть про своё зелье, значит зельевар из него никудышный, и это вовсе не вина преподавателя. — Гарри открыл рот, чтобы что-то сказать, но Снейп отреагировал вовремя: — Свободен, Поттер.

Гарри кивнул и вышел. С одной стороны, ему было неприятно, что профессор и не думал забывать о сегодняшнем инциденте, но с другой — он понимал, что тот абсолютно прав: в том, что у Гермионы испортилось зелье, виновата только она сама. И тут Гарри пришло в голову, что злится она даже не на него, а, скорее, на себя.

***

На следующий день Гарри выполнил свою «угрозу» и на Зельевареньи сел отдельно от Рона и Гермионы, на самую первую парту, за которой он сидел во время их со Снейпом неофициальных встреч. Расчёт был простой: никто никогда не решался сесть за первую парту, чтобы не оказаться перед носом у преподавателя, вторая парта в правом ряду тоже сегодня пустовала — таким образом, ни за Гарри, ни рядом с ним не оказалось никого, кто бы мог ему подсказать. А что касается учебника, он положил его справа от котла, чтобы его почти не было видно со стороны прохода. Снейп, увидев его новое местоположение, никак, к счастью, это не прокомментировал, а только посмотрел на Гарри с ухмылкой, изящно изогнув бровь.

Гарри и в этот раз варил зелье, следуя указаниям на полях. Всё было, как и во вторник: несколько ингредиентов добавлять было не нужно, и в процессе приготовления мнение юного Снейпа расходилось с мнением автора учебника. Гарри полностью доверял рукописным указаниям, какими бы странными они ему ни казались. И когда над его котлом начал подниматься зеленоватый дымок, а от зелья исходить приятный травяной аромат, он бросил торжествующий взгляд на Гермиону, которая до сих пор лихорадочно мешала своё варево, упорно не желающее принимать нужный оттенок. То, что он опять закончил первым, Гарри не стал афишировать, чтобы не привлекать к себе внимание профессора. К счастью, зельевар лениво расхаживал между рядами, а не сидел за столом перед ним, поэтому, как только Снейп отворачивался от него, Гарри удавалось спокойно сделать то, что не совпадало с оригинальной инструкцией.

Со звонком все стали ставить пробирки с зельем Снейпу на стол. Гарри, помня прошлогодний неудачный опыт, поставил свою как можно дальше от края и тут же поймал взгляд профессора, который презрительно усмехнулся, совершенно правильно истолковав его действия. Гарри стало немного стыдно, в том числе и за то, что он предусмотрительно пока не стал выливать остатки своего зелья.

Отходя от стола Снейпа, Гарри обратил внимание, с каким интересом смотрит на его котёл Гермиона, проходя мимо со своей пробиркой. Конечно, Гарри понимал, что это разозлит подругу ещё больше, но, возможно, любопытство пересилит обиду, и она захочет узнать у него, каким образом ему удалось сварить правильное зелье. В любом случае, сам Гарри решил пока не лезть к Гермионе, и дать возможность событиям идти своим чередом.

***

Наступила суббота.

Гарри безумно хотел, чтобы место вратаря занял Рон, и не только потому, что тот был его другом, но и потому, что он действительно замечательно играл. Но если бы Гарри просто назначил его вратарём, это вызвало бы разговоры у всего факультета о том, что Гарри Поттер раздаёт места в команде своим друзьям. Также Гарри знал, что сам Рон никогда не попросит взять его в команду, да и в отборочных соревнованиях постесняется принять участие: несмотря на то, что Рон был хорошим игроком, веры в себя у него было не больше, чем у Хагрида, когда тот начинал преподавать Уход за магическими существами. Просто попросить Рона пройти отбор тоже было бы глупо, поэтому в субботнее утро Гарри предложил другу «сходить с ним на стадион за компанию», мотивировав это тем, что Рон дольше Гарри играет в квиддич и лучше в нём разбирается, и сможет дать дельные советы по поводу того, кого стоит брать в команду. Уловка сработала.

Когда они с мётлами (Гарри предложил Рону взять свою «на всякий случай») приблизились к стадиону, у Гарри внутри всё похолодело: здесь был почти весь его факультет, а также добрая половина Хаффлпаффа и Равенкло. Гарри бы предпочёл думать, что они пришли выяснить, кто же станет их соперниками в этом году, но понимал, что студенты просто решили поглазеть, как Гарри Поттер будет набирать себе команду.

«То ещё будет зрелище», — нервно подумал новый капитан, прежде чем подойти к потенциальным игрокам своей будущей команды.

Сначала Рон довольно флегматично наблюдал за приготовлениями к отбору, но как только появились три претендента на место вратаря, сразу оживился и начал нашёптывать на ухо Гарри, что «тот высокий слишком хилый, его же бладжером убьёт!», «а у этого руки как у макаки, зато слишком медленный»… Гарри с улыбкой слушал друга и кивал, уже понимая, что ни один из этой троицы Рону и в подмётки не годится.

Чтобы не тратить время отдельно на тех, кто вообще на метле еле держится, Гарри поднял всех участников отбора в небо, разбил на две команды (и неважно, что народу получилось раза в три больше, чем было нужно) и предложил сыграть каждому в той роли, в какой он бы хотел себя видеть в команде. Сразу трёх вратарей он выпустить на поле не мог, поэтому выбрал двух наугад, и игра началась.

Вначале получалось очень нелепо. Почти сорок человек бессмысленно носились по небу, толкая друг друга. Но Гарри и сам поднялся в воздух, пристально наблюдая за игрой и отсеивая тех, у кого явно не было шансов попасть в сборную. Поскольку Гарри удалял с поля игроков, не особо обращая внимания на то, в какой из двух команд они были, ему приходилось несколько раз останавливать игру и менять состав для поддержания равного количества игроков. Неизменными участниками пока оставались только вратари. Примерно через полчаса после начала этого странного матча на поле осталось только четырнадцать игроков. В «левой» команде, как про себя окрестил её Гарри, потому что их ворота были на левой от него части поля, вратарём был тот самый парень «с руками, как у макаки», и этими руками, нужно отдать ему должное, он неплохо ловил половину мячей. Загонщиками остались два друга-семикурсника, с которыми Гарри до этого совсем не общался, а охотниками — девочка со второго курса, шустрый мальчик с четвёртого и, к радости Гарри, Джинни Уизли, которая, как он и предполагал, захотела попробовать свои силы. А в «правой» команде на воротах была коротко стриженая семикурсница, за бладжер отвечали двое чернокожих братьев с пятого курса, а охотницами остались три подружки с седьмого. Каждый игрок был по своему хорош, но Гарри прекрасно понимал, что оставить он может только половину из них.

Остановив игру, он объявил, что хочет посмотреть и на третьего вратаря, которого, по словам Рона, должен был убить бладжер. Гарри спустил на землю двух предыдущих вратарей и сделал вид, что его привело в замешательство отсутствие второго защитника ворот. Он огляделся, якобы в поисках решения, и наткнулся взглядом на Рона, который неловко переминался с ноги на ногу, с завистью наблюдая за игрой.

— Рон, может сыграешь за «правую» команду? — крикнул Гарри сверху.

— Я? — опешил тот.

— Здесь вроде нет другого Рона.

— Но я же не принимаю участие в соревнованиях, — отозвался Рон, и Гарри услышал в его словах плохо скрываемую досаду.

— Ну и что! Ты только подсоби, чтобы и у второй команды был вратарь. А то мне не хочется заново поднимать в воздух тех, кто только что играл. Они устали, — Гарри не верил ни одному собственному слову, но, к его счастью, поверил Рон.

— А… Ну хорошо. Тогда ладно, — просиял друг от возможности поиграть хотя бы во время отборочных соревнований, и с улыбкой быстро оседлал свою метлу и взмыл вверх, к воротам.

Гарри дал сигнал, и игра возобновилась. Его расчёт оказался верным: Рон получал от игры истинное удовольствие, не волновался и не думал ни о чём больше, поэтому ему без труда удавалось отбивать один мяч за другим. Гарри наблюдал за соревнованием около двадцати минут, ни разу не прервав игру, и мысленно вёл счёт. Благодаря Рону, «правая» команда уверенно набирала очки. Рон за всё это время пропустил только два мяча, и то посланных Джинни, а о её подкрученных подачах Гарри знал не понаслышке. Он внимательно наблюдал за игрой, потому что, кроме вратаря, ему из десяти лучших игроков предстояло выбрать пять самых лучших, и теперь он решал для себя, кто же это будет. Выбирать было очень трудно, потому что игроки почти не уступали в ловкости и мастерстве друг другу. Но в этом был и плюс: у будущей команды будет больше запасных игроков.

— Стоп! — скомандовал Гарри, жестом приглашая всех спуститься на землю. Сам он тоже приземлился, и все игроки подошли, выжидающе глядя на него. — Если для вас это важно, то победила «правая» команда со счётом 140:20. — Шесть человек, включая Рона, издали боевой клич и зааплодировали друг другу. — Но для отбора это неважно, поверьте мне, — улыбнулся Гарри «левой» команде.

— Нет, это важно, — встряла возмущенная Джинни, а Гарри про себя радостно отметил, что теперь у девушки появился повод с ним заговорить. — Они выиграли только потому, что Рон был на воротах. Он отбил почти все мячи!

Гарри мысленно поблагодарил Джинни за так бойко начатый разговор. Он специально поставил их с Роном в разные команды, предполагая, что именно этим всё и кончится.

— Ну да, ты права, — произнёс он, глядя на смущённого Рона. — Пожалуй, сегодня Рон был действительно лучшим вратарём. Даже лучше тех, кто хотел попасть в команду. Кстати, Рон, а ты случайно не хочешь играть в команде?

— Я? — уши у друга быстро краснели, он начал запинаться. — Я… ты… это… ну мне что ли?... То есть ты… Ты мне предлагаешь?.. В смысле…

— Да, Рон, — ответил Гарри. — Ты был лучше всех. Команде нужен такой игрок. Так как? Будешь вратарём?

Четырнадцать человек, не считая Гарри, обернулись к Рону. Тот продолжал краснеть, хотя, казалось, дальше было уже некуда. Он беспокойно оглядывал всех ещё несколько секунд, но потом просиял.

— Конечно! Конечно, буду! — радостно закричал Рон, но тут опомнился и смущённо опустил глаза. — Ну, то есть я бы очень хотел. Если можно.

— Не можно, а нужно, — ответил Гарри и похлопал друга по спине. — Так что ты в команде. А ты… э-э-э… Джулия, кажется? — он обратился к девушке, которая была на воротах до Рона. — Ты тоже хорошо играла. Лучше двух других вратарей, так что ты будешь запасным игроком, ладно? Да и вообще, — обратился Гарри уже ко всем участникам, — после того, как я объявлю, кого выбрал для основного состава, остальные будут игроками запаса, потому что вы все сегодня неплохо себя показали, и мне бы не хотелось пренебрегать такими игроками. Кроме того, запасные игроки будут помогать основному составу во время тренировок. Ну, как бы изображая команду-соперницу. Как вам такая система?

Все сразу заулыбались и начали кивать. Гарри пока не знал, поможет или, наоборот, сделает хуже такая система тренировок, но таким образом он избежит обид, выяснений отношений и прочих неприятных моментов, сопутствующих его отказу.

Больше не теряя времени, Гарри объявил окончательный состав своей новой команды: охотниками он назначил, разумеется, Джинни, четверокурсника, который играл с ней в одной команде и одну из трёх подружек из другой команды — красивую черноволосую семикурсницу. С загонщиками проблем вообще не возникло: Гарри ещё в начале игры заметил, как ловко управляются с битами два чернокожих близнеца. «Прямо как Фред и Джордж», — подумал Гарри и без колебаний принял их в основной состав. Братья, которых звали Ал и Рик — но Гарри пока всё равно их не различал, — очень долго трясли его за обе руки, рассыпаясь в благодарностях, но Гарри назначил тренировку основного состава на завтра и поспешил от них смыться.

Он ещё раз поблагодарил всех за участие, взял метлу и вместе с Роном направился к замку. Гарри уже приготовился слушать всю дорогу рассказ Рона обо всех отбитых им мячах, как он всегда это делал после их игр летом, но тут их догнала Джинни. Гарри боялся, что сейчас она скажет что-то язвительное или будет критиковать то, как он провёл отбор, но вместо этого услышал:

— Молодец, Гарри. Ты набрал хорошую команду, — и, больше ничего не говоря, она поспешила к замку, обогнав двух друзей.

___________________________________________________________________

* Автор позволил себе немного поиграться с английской речью.

Глава 16. Разоблачение

Сентябрь подошёл к концу. Для студентов это означало, что приближаются прогулки в Хогсмид и соревнования по квиддичу. Но для Гарри это был всего лишь очередной прошедший месяц. Казалось, последним интересным событием был отбор игроков в команду, а после этого потянулись серые унылые будни. Гарри посещал все занятия и исправно делал уроки в гриффиндорской гостиной, с завистью наблюдая, как Гермиона помогает с домашними заданиями Рону, сидя на диванчике у окна. Она до сих пор обижалась на Гарри и хоть разговаривать с ним уже начала, делала она это только по необходимости и с крайней неохотой. О том, чтобы предложить Гарри помощь в выполнении уроков, и речи быть не могло. Правда, нехотя Гарри признал, что только сейчас у него появилась возможность отдохнуть от назойливой заботы своей подруги, потому что как только она перестала с ним общаться, он почувствовал себя намного спокойнее.

Несмотря на обещание зайти к Люпину в гости, Гарри так и не выполнил его. Весь оставшийся месяц он под любым предлогом отказывался остаться на чашечку чая. Не то чтобы у него были какие-то явные причины избегать Ремуса, просто ему не хотелось, у него не было настроения сейчас общаться с ним, слушать забавные истории из жизни юных Мародёров и натянуто улыбаться. Но Гарри твёрдо решил для себя, что как только разрешат прогулки в Хогсмид, он обязательно посидит с Люпином в «Трёх мётлах».

Новая команда по квиддичу пока радовала. Гарри убивал на тренировки почти все выходные, и ещё пытался выкроить вечерние часы на неделе. Он прекрасно понимал, что сейчас каждый игрок хорош сам по себе, в отдельности, но не было той сыгранности, к которой он уже привык, играя в прежнем составе, поэтому он прилагал все усилия для того, чтобы гриффиндорцы как можно скорее стали настоящей командой.

Расшифровка Книги шла с трудом. То ли унылая погода портила настроение, то ли Гарри начал сомневаться в своих силах, но с каждым разом рун ему удавалось переводить всё меньше и меньше. Гарри злился, не мог сосредоточиться, делал ошибки в переводе, не мог подобрать названия нужных компонентов, делал новые ошибки, и из-за этого злился ещё больше. Снейп, надо отдать ему должное, никак не комментировал его поведение. На их «дополнительных занятиях», по крайней мере. На уроках Гарри доставалось как обычно, но он не обращал на это внимания, понимая, что подобное поведение просто уже вошло у зельевара в привычку. Именно поэтому Гарри никогда не решался обсуждать то, что происходило на уроках, по вечерам понедельников и четвергов. Для него в начале этого учебного года Северус Снейп разделился на два человека: язвительного преподавателя Зельеваренья и безумно уставшего за день человека, с которым он проводил в молчании два вечера в неделю. Первый не упускал случая унизить или оскорбить Гарри во время урока, несмотря на то, что в последнее время зелья у него получались очень даже неплохими. А второй помогал Гарри как мог с переводом рун, отвечал на все, даже самые дурацкие, вопросы об ингредиентах зелий и просто находился рядом, когда Гарри корпел над чёрной Книгой. Они почти не разговаривали в такие вечера, но Гарри всё равно не чувствовал себя одиноким, потому что знал, что Снейп был рядом. Иногда все слова, которые произносились за вечер, были только «Добрый вечер, сэр» и «Спокойной ночи, сэр». Снейп никогда не отвечал словами ни на приветствия, ни на прощания, только коротко кивал. Гарри уже привык к таким манерам зельевара; в конце концов, за пять с лишним лет знакомства с этим человеком он понял, что молчание Снейпа ещё не дурной знак, в отличие от моментов, когда тот всё же открывал рот, чтобы в очередной раз пройтись по умственным способностям Гарри.

Но самыми тоскливыми были остальные вечера, когда Гарри не нужно было идти в подземелья. Раньше они с Роном и Гермионой садились в гостиной или библиотеке и вместе делали уроки, но теперь Гермиона помогала только Рону, и Гарри приходилось коротать вечера одному. Он, конечно же, не стал сердиться на друга: Рону помощь в учёбе была нужна гораздо больше, чем ему самому. Поэтому, чтобы не скучать в одиночестве, после ужина он возвращался в башню и сразу же шёл в спальню.

На самом деле Гарри не было скучно, потому что он нашёл себе хорошее развлечение: чтение старого учебника Снейпа. На полях он находил не только описание процесса приготовления зелий, но и собственные заклинания будущего зельевара. В основном, они были простыми и бесполезными: одно, например, на десять минут меняло цвет глаз, другое превращало тыквенный сок в воду, причём наоборот не получалось, и прочие в том же духе. Но были и такие заклинания, которые Гарри боялся применять или пробовать на ком-то, потому что их названия или заметки к ним говорили сами за себя: «Cauterio», «Suffoco*», «Sectumsempra — для врагов» и так далее.

Куда интереснее для Гарри было чтение дневниковых записей в конце книги. Поглощая одну страницу за другой, он всё больше и больше узнавал о Снейпе. Будущий зельевар излагал свои взгляды на приготовление тех или иных зелий, делился мыслями относительно новых препаратов и заклинаний, сетовал на скучную школьную программу и некоторых учителей, жаловался на выходки Мародёров. Читая эти записи, Гарри словно окунался в совершенно другой, неизвестный, но очень интересный мир. Образ сутулого угрюмого юнца никак не сходился с образом грозного и язвительного учителя Зельеваренья, в которого тот превратился. Правда, Гарри надеялся, что если бы ему удалось узнать профессора чуть лучше, всё моментально встало бы на свои места, потому что одно было совершенно ясно: Снейп всё время носил пусть и вынужденную, но всё же маску злобы и безразличия. И Гарри казалось, что, копнув чуть глубже, он обнаружит то, что ему может понравиться. Но копать нужно было начинать уже сейчас, а одних лишь переводов рун для этого было недостаточно. Решение пришло само после очередного урока Зельеваренья во вторник.

Гарри спустился в подземелья вместе с Роном, но тот, как обычно, сел рядом с Гермионой, а Гарри не пожелал к ним присоединиться. В последнее время он предпочитал сидеть отдельно: во-первых, так ему никто не мешал, а во-вторых, у Снейпа было меньше шансов снять с Гриффиндора баллы за подсказку. Был и ещё один важный момент в одиночестве Гарри: ему действительно стали лучше даваться зелья. Поначалу он думал, что это лишь заслуга учебника, но, поразмыслив, пришёл к выводу, что теперь его просто никто не отвлекает: Гермиона постоянно не шептала над ухом, что Гарри всё делает не так, а Рон не скулил, что не знает, как нужно варить и что у него ничего не получается. Поэтому Гарри мог спокойно сесть и сосредоточиться исключительно на процессе приготовления. Вскоре он понял, что зелья не давались ему все эти годы, в основном, из-за его невнимательности. Ведь просто класть компоненты в нужное время и в нужной пропорции оказалось не такой уж невыполнимой задачей. Учебник не был панацеей от всех проблем с Зельевареньем, но хорошим и интересным помощником в этой тонкой науке. Кроме того, рецепты, исправленные юным Снейпом, были значительно проще оригинальных. Поэтому Гарри с радостью и даже некоторой гордостью отметил, что теперь его зелья получались если не лучше, то уж, по крайней мере, не хуже, чем у Гермионы и остальных студентов. Но именно во вторник случилось непредвиденное…

Снейп задал готовить антидот Потернус. Его состав, как и сам процесс приготовления, были несложными. Правда, в рецепте была небольшая хитрость. Последним пунктом было: «добавить один бокал белого вина и хорошенько перемешать». Видимо, автор учебника надеялся, что всё-таки к шестому курсу ученики запомнят, что в зелье нельзя ничего «выливать» или «кидать» просто так. Но, кажется, хогвартские студенты так не считали. Гарри краем глаза видел, как Драко Малфой резко опрокидывает свой бокал с вином в котёл, расплёскивая капли, и тут же его тёмно-бордовое, почти правильно сваренное зелье начинает покрываться большими жёлтыми пузырями и мерзко вонять. То же самое произошло и ещё у нескольких студентов, которые так же опрокинули вино в свои котлы. Гарри мысленно посмеялся над ними и обратился к учебнику, вернее, к пометкам на полях: «Вино добавлять медленно, тонкой струйкой, постоянно помешивать с короткими интервалами — три оборота против часовой стрелки» . Гарри ещё раз бросил взгляд на испорченное зелье Малфоя и решил точно следовать указаниям юного Снейпа. Он наклонил бокал над котлом, вылил несколько капель, помешал три раза, опять наклонил бокал, опять помешал… Всё внимание Гарри было сосредоточено на этом процессе, поэтому он не заметил, как пристально наблюдает за ним сидящий за столом Снейп…

Профессор заметил перемены в способностях к Зельеваренью юноши ещё когда он первый раз сел отдельно от своих друзей, но никак не мог понять их причину, а уж тем более признать, что Гарри Поттер делает определённые успехи на его уроках. Разумеется, он не поверил в то, что Гарри ни с того ни с сего стала без особого труда даваться эта наука, которую гриффиндорец возненавидел ещё на первом курсе. Поэтому Снейп последние несколько уроков очень внимательно, но по возможности незаметно, следил за всеми действиями Гарри, предвкушая обнаружить тайного суфлёра, принятое Зелье Удачи или ещё что-то, так успешно помогающее Гарри в Зельеваренье. Разумеется, об истинной причине Снейп не мог даже догадываться. Пока не увидел, как Гарри чёткими и уверенными движениями вливает в свой котёл белое вино тонкой струйкой и методично помешивает зелье против часовой стрелки.

«Наклонить, раз, два, три… Наклонить, раз, два, три», — Гарри так увлёкся, что даже не заметил, как профессор резко поднялся со своего места и стремительно направился к нему. Лишь когда тень начала грозно нависать над ним, он очнулся и поднял глаза. Рядом с партой стоял Снейп, скрестив руки на груди и испепеляя его взглядом. Его голос прозвучал, как раскат грома:

— Ваш учебник, мистер Поттер.

— Что? — сначала не понял Гарри.

— Покажите. Ваш. Учебник.

У Гарри внутри всё похолодело, рука с бокалом безжизненно опустилась. Вот и всё… Сейчас Снейп не просто отнимет учебник, но и опозорит его перед всем классом. Гарри Поттер бережёт как зеницу ока старый учебник Северуса Снейпа, вот смеху-то будет! А сам Снейп… Что он скажет, когда поймёт, что Гарри читал его записи? Наверное, взбесится, выгонит его из группы, запретит приходить по вечерам. Сердце Гарри болезненно сжалось, он почему-то почувствовал себя предателем. Снейп выжидающе поднял бровь:

— Ну?

Гарри тяжело вздохнул, взял с края парты свой учебник и протянул профессору. Он затылком чувствовал, как все ученики смотрят на эту сцену, понятную только им двоим. Снейп провёл пальцами по новенькой обложке, в которую Гарри бережно облачил столь ценную для него книгу, а потом принялся перелистывать страницы одну за другой. Боль и позор — вот что Гарри готовился испытать в ближайшие секунды, но они проходили одна за другой, а профессор продолжал молча листать книгу. Гарри сидел, уткнувшись взглядом в парту и упрямо повторял про себя: «Профессор, пожалуйста, только не отбирайте… не отбирайте» , — ни капли не надеясь, что это может хоть как-то помочь. Вдруг Гарри услышал знакомое презрительное хмыканье и осмелился поднять на зельевара глаза. Он ожидал увидеть на лице Снейпа злобу, ярость и ненависть, но, к своему удивлению, заметил лукавую ухмылку. Профессор не выглядел рассерженным, он выглядел… растроганным? И тут до Гарри дошло, что Снейп сейчас испытывает что-то вроде ностальгии, держа в руках свой старый учебник. Но долго эта немая сцена всё же продолжаться не могла, и вскоре Снейп шумно захлопнул книгу и перевёл взгляд на Гарри. «Ну вот и всё… сейчас скажет…», — подумалось Гарри, но, к его удивлению, Снейп сказал вовсе не то, что он ожидал услышать:

— Ваша технология приготовления слегка отличается от той, что описана в учебнике. — Гарри покорно опустил глаза, но следующая фраза заставила его буквально подпрыгнуть на месте и с изумлением уставиться на профессора: — У вас старое издание, мистер Поттер. Полагаю, эта книга попала к вам по ошибке из-за ревизии. Зайдите ко мне после уроков, я выдам вам новый экземпляр, — с этими словами зельевар развернулся и направился к своему столу, держа книгу в руках.

Гарри не знал, что и думать. Он украдкой оглядел класс — все студенты вернулись к приготовлению своих зелий, вполне удовлетворённые исходом этого дела. Гарри уставился на Снейпа: тот опустился в кресло и продолжил с интересом перелистывать учебник, как будто видел его в первый раз. Гарри мысленно поблагодарил его и решил вернуться к своему зелью, чтобы не вызвать гнев профессора.

«Наклонить, раз, два, три… Наклонить, раз, два, три», — как заклинание повторял про себя Гарри, чтобы его больше не сбивали никакие мысли, и зелье в этот раз получилось правильным, чего нельзя было сказать о зельях большинства студентов, которые, как и Драко Малфой, бездумно влили в свои котлы бокал вина целиком. Как только прозвенел звонок, Гарри, смешавшись с толпой, поставил пузырёк с зельем Снейпу на стол и поспешил побыстрее покинуть класс.

___________________________________________________________________

* Cauterio — прижигать калёным железом (лат.)

Suffoco — душить, удавливать (лат.)

Глава 17. Новые уроки

Гарри так волновался перед встречей с профессором, что даже не пошёл на ужин: кусок в горло ему бы сейчас точно не полез. Он нервно мерил шагами спальню мальчиков, теребя край рубашки. Он понятия не имел, чего ему теперь ждать от Снейпа, но на всякий случай готовился к худшему. Для себя он уже решил, что если Снейп опять будет выгонять его из группы, он наплюёт на гордость и будет до последнего умолять профессора этого не делать. Конечно, звучало глупо. Но иначе Гарри сейчас не мог, он не должен ругаться со Снейпом, чего бы это ему ни стоило.

Гарри удалось улизнуть из гриффиндорской гостиной ещё до того, как с ужина пришли остальные. Он спустился в подземелья и, набрав в лёгкие побольше воздуха, постучал в кабинет Снейпа. Разрешения войти не последовало, что уже было дурным предзнаменованием, но отступать было поздно, и Гарри проскользнул внутрь.

Снейп сидел за столом, перелистывая злосчастный учебник. При виде Гарри он молча кивнул на стул перед собой. Гарри прошёл вглубь кабинета и покорно сел на предложенное место. Несколько минут висела напряжённая тишина, которую нарушал только шелест страниц. Гарри разглядывал свои ногти, упорно не желая поднимать глаза на профессора. Наконец тот оторвался от своего занятия и положил книгу на стол.

— Как это к тебе попало? — начал он серьёзным тоном, но злости в его голосе по-прежнему не было. Гарри на минуту задумался. Снейп, видя, как забегали глаза Гарри в поисках ответа, нахмурился и угрожающе сдвинул брови: — Правду, Поттер! Откуда у тебя мой учебник?

Правду так правду…

— Нашёл.

— Где?

— В стопке.

— В какой стопке?

— Учебников.

— Поттер, не испытывай моё терпение! Почему мне приходится клещами из тебя вытягивать каждое слово?!

Гарри нервно втянул в себя воздух и только сейчас осмелился поднять глаза на профессора.

— Я нашёл его во время ревизии. Когда разбирал старые учебники. Узнал ваш почерк… и решил… — Гарри беспомощно развёл руками.

— Забрать учебник себе? — уточнил Снейп, и Гарри кивнул. — Хм. Интересно, зачем? Неужели новых учебников было недостаточно? Вообще-то для этого Министерство и велело провести ревизию — чтобы избавиться от старых книг.

— Ну… Жалко от него избавляться, — очень тихо произнёс Гарри.

— Вот как? — зельевар усмехнулся, скрестил руки на груди и откинулся на спинку кресла. — И почему же?

Гарри пожал плечами.

— Там были ваши пометки, записи… Мне стало интересно. И… жаль выбрасывать вашу книгу. Там много полезного…

— Правда? И что же полезного для себя ты в ней нашёл? — казалось, зельевару нравится издеваться над смущённым Гарри.

— Много чего, — снова пожал плечами Гарри. — Например, если в порошок слоновой кости добавить каплю сока мандрагоры, он превращается в клейкую массу и быстрее вступает в реакцию с зельем. Или, если кожу саламандры толочь, а не резать, она полностью высыхает и дольше хранится. Или, например, что сушёная лаванда трёхлетнего хранения обладает большим эффектом, чем однолетнего… — он умолк, ощущая на себе изучающий взгляд профессора.

— Значит, ты всё делал по книге? В точности следовал моим записям?

— Да, сэр, — еле слышно отозвался Гарри.

— И как, помогло? — издевательски поинтересовался Снейп.

— Вам виднее, — так же тихо ответил Гарри, а Снейп на минуту задумался. Он смотрел куда-то перед собой, медленно поглаживая костяшками пальцев тонкие губы, но потом вновь перевёл взгляд на Гарри.

— Даже не знаю, что хуже, — наконец произнёс он, — то, что ты своровал у меня книгу, или то, что ты даже понятия не имеешь, какие заклинания ты мог бы в ней обнаружить. В конце.

— Я уже нашёл их, — всё так же тихо и, не поднимая глаз на профессора, сказал Гарри.

— Что?! — лицо зельевара исказилось, он даже привстал с кресла.

— Но я не использовал их, — быстро добавил Гарри. — Я же ну… Не совсем, знаете ли, дурак! Я бы никогда не решился применить заклинание, которое называется «душить» или «расчленять».

После этих слов Снейп несколько успокоился и опять откинулся на спинку кресла.

— Хорошо хоть ты догадался заглянуть в латинский словарь. А то… — он не стал заканчивать фразу и бессильно махнул рукой. — А остальные записи? Ты их нашёл?

— Конечно. Ну то есть… да… Вы наложили прекрасные чары, какие лежат на Книге Смерти.

— Благодарю, но я спрашивал не об этом. Ты их читал? — Гарри напрягся и не смог ответить, возникло чувство дежа вю: это ужасно напоминало ему прошлый год, когда он залез в Думосброс, но тогда профессор злился и швырялся банками, а теперь… Он просто спокойно спрашивал, и это было непривычно. Лучше бы он кричал. Тогда можно было бы тоже наорать, от чего всегда становилось легче, но в ответ на мирный тон профессора Гарри даже врать не мог. Просто не мог, и всё! — Ну? — пауза затягивалась.

— Читал, — еле слышно ответил Гарри.

— Всё прочёл?

Гарри отрицательно покачал головой, по-прежнему глядя в пол.

— Интересно?

— Да, — изрёк Гарри неожиданно даже для самого себя и поднял голову.

— И что же тебя особенно заинтересовало? — вкрадчиво спросил Снейп.

А Гарри удивился: профессор вёл допрос так, будто просто хотел узнать его мнение о новой книге. Он даже не знал, что ответить, но внутренний голос, проснувшийся очень вовремя, начал нашёптывать, что лучше говорить правду.

— Карикатура заинтересовала, — честно ответил Гарри. — Заинтересовало, почему вы от неё не избавились. Ваш стиль изложения. Язык понравился, хоть это и не для чужих глаз писалось. Много заклинаний. Я не думал, что в шестнадцать лет можно столько придумать. Переделывать рецепты… Вы так много знали… — Гарри умолк, а Снейп вздохнул.

— К счастью, Поттер, с годами мои знания не уменьшаются. Но, как вы правильно заметили, эти записи были не для чужих глаз. Хотя я, конечно, догадывался, что рано или поздно этот учебник может попасть в руки какому-нибудь… кхм… студенту, поэтому не писал ничего такого, что могло бы меня скомпрометировать. Но, тем не менее, это не простая библиотечная книга, — он помолчал с минуту, а потом тихо добавил: — Даже ума не приложу, зачем ты её взял.

— Простите, — выдавил Гарри. — Мне просто стало любопытно, я не хотел ничего такого… А потом… Мне просто стали даваться зелья лучше, и я решил оставить её себе. Простите меня, — он помолчал немного и чуть слышно добавил: — Что вы теперь сделаете?

— Сделаю? — как-то рассеянно повторил Снейп.

— Ну… вы же исключите меня из группы и… — Гарри замолчал и опустил голову, он не мог выдавить из себя «запретите переводить Книгу», но Снейп понял его и так.

Он тяжело вздохнул и пристально посмотрел на глядевшего в пол Поттера. Сейчас тот больше всего напоминал загнанного в угол зверя, который уже смирился со своей участью. От Поттера веяло такой безнадёжностью, что Снейп чуть было ему не посочувствовал, пока не вспомнил, что причиной этого состояния является он сам. Это было довольно странно, потому что Поттер переживал из-за него, а Снейп не мог вспомнить, когда кто-нибудь в последний раз это делал. Так что в итоге он решил сдаться самому себе.

Снейп с очередным вздохом открыл учебник на определённом месте и без жалости вырвал одну страницу, а потом протянул книгу изумлённому Гарри. Тот выпучил глаза, но не посмел притронуться к книге.

— Поттер, мне долго ещё сидеть с протянутой рукой? — раздражённо бросил профессор. — Берите!

Гарри взял учебник дрожащими пальцами, как будто от него зависела его жизнь, и бережно провёл рукой по обложке. Этот жест не ускользнул он внимания зельевара. Гарри вопросительно посмотрел на профессора и на вырванную страницу, которую тот держал в руках.

— Здесь написано заклинание, о котором тебе лучше не знать, — пояснил он. — А остальные, надеюсь, у тебя хватит ума не применять. Или мне нужно вырвать половину страниц из книги?

— Да, сэр… э-э-э… то есть, нет, сэр, — начал запинаться Гарри. — Не нужно, я всё понял. Спасибо, профессор.

Снейп театрально закатил глаза.

— Я возвращаю тебе учебник, Поттер, потому что за последние несколько уроков ты немного лучше стал готовить зелья. Не скажу, что ты достиг феноменальных успехов, — тут же добавил он, — но определённый интерес к моему предмету у тебя всё-таки проснулся. К шестому курсу. И если в этом тебе помогает мой старый учебник… Что ж, я, наверное, не против. В конце концов, это моя обязанность, как преподавателя, сделать так, чтобы ученики усвоили из моих уроков как можно больше.

Гарри сидел, слушал всё это и думал: «Ну почему просто не сказать «мне приятно, что ты пользуешься моим учебником», а не «моя обязанность, как преподавателя…»? Тьфу!» Но вслух сказал:

— Спасибо, профессор, что вернули мне его. И спасибо, что не стали говорить перед классом, — а потом вдруг ляпнул: — Вы умеете быть тактичным, когда захотите.

Снейп наклонился в кресле, поднял сперва одну бровь, потом другую — это не предвещало ничего хорошего, поэтому Гарри решил быстро сменить тему:

— Профессор Снейп, я хотел с вами поговорить об одной вещи, но случая не было подходящего. Наверное, сейчас самое время.

— И о чём же? — любопытство, как и рассчитывал Гарри, пересилило гнев.

— Ну, в общем… — Гарри не знал, как начать и как вообще это сказать, но говорить было нужно. — Я подумал, что вы были правы…

— В чём же на этот раз? — усмехнулся Снейп.

— Я до этого действительно мало внимания уделял вашему предмету, а теперь… Теперь я понял, что он довольно-таки интересный. Но у меня не всё получается, потому что я до этого… Ну… Как-то… не очень... — По скептическому выражению лица Снейпа Гарри сделал вывод, что профессор всё же пока понимает смысл его бессвязного бормотания. — Да и при переводе рун, я подумал, может это… Ну… Мне могло бы помочь… — Снейп нахмурился и поднял бровь, даже не догадываясь, куда клонит Гарри. — В общем… Не могли бы вы мне дать несколько дополнительных уроков по зельям?

— ЧТО?! — зельевар вскочил и хватил рукой по столу со всей силы — такой реакции Гарри не ожидал. — Поттер! Это уже верх всякой наглости! Я пять лет вбивал в вашу пустую голову основы этой тончайшей науки. Для чего? ДЛЯ ЧЕГО!? Для траты своего личного времени на то, чтобы объяснять это всё по новой глупому студенту, который пять лет не слушал НИЧЕГО из того, что я говорил, а теперь просит о дополнительных уроках? Так мне нужно понимать вашу, с позволения сказать, просьбу?!

— Да я ведь не прошу объяснять мне всё по новой! — тоже начал заводиться Гарри. — Я ведь не такой тупой, как вам кажется! Я же стараюсь, но я не всё понимаю. У меня не получались некоторые зелья, и я до сих пор не знаю почему, хотя делал всё правильно. И я же не могу помнить ВСЁ, что вы говорили!

— Нужно было записывать, если у вас такая дырявая голова! — уже перешёл на крик Снейп, упираясь руками в стол и прожигая Гарри взглядом.

— Я записывал, но мне не хватает практики! — Гарри тоже встал и теперь смотрел прямо в глаза профессору.

— Всем студентам хватает, а Великому Поттеру нет?!

— ВСЕ студенты не переводят сложнейшие руны, в которых ни черта не разбираются!

— Я же дал вам словарь и ещё кучу справочников, вам мало?

— Нет, мне не мало, но я хочу понимать, что я перевожу, я хочу знать, о каких зельях идёт речь!

— Зачем?

— Затем что мне интересно!

— Никогда бы не поверил, что Поттер может увлечься наукой Зельеваренья, не преследуя каких-либо целей.

— Мне правда ПРОСТО интересно! Почему вы во всём видите подвох?

— Потому что у вас иначе не бывает! Пять лет вы ненавидели мой предмет, теперь же воспылали к нему любовью и пытаетесь меня убедить, что это из простого интереса?!

— А вы не думали, что я пять лет ненавидел преподавателя, а предмет очень даже интересный? — парировал Гарри.

— Ах! Так значит вы воспылали любовью ко мне? — издевательский тон Снейпа выводил Гарри из себя ещё больше.

— Вы прекрасно поняли, о чём я… — начал Гарри, но тут же осёкся, потому что почувствовал у себя в голове чьё-то присутствие.

Он понял, что последние несколько минут непрерывно смотрит в глубокие чёрные глаза профессора, а тот в это время будто рентгеном сканирует его мозг, пытаясь найти там хоть какой-то подвох в его словах, и все эти крики не более чем повод отвлечь его. От чувства проникновения в свой разум Гарри стало неприятно и страшно, он быстро отвёл глаза.

— Хватит!

Снейп моргнул и тоже отвёл глаза, выпрямляясь и складывая руки на груди.

— Всё проверили? — зло бросил Гарри, разглядывая свои ботинки, хотя на самом деле ему хотелось плакать от обиды.

— Ваше рвение и искреннее желание, конечно, похвальны, — невозмутимо продолжал Снейп уже спокойным голосом, — но я скажу: нет!

— Почему? — снова поднял голову Гарри.

— У вас нет способностей к Зельеваренью.

— Откуда вам знать? — снова начал повышать голос Гарри.

— Мне ли не знать, когда я пытался научить вас хоть чему-то в течение всего этого времени?!

— Да не пытались вы! И сейчас не пытаетесь! Вы только и делаете, что оскорбляете меня на уроках, какая уж тут учёба…

— На правду только дураки обижаются, — выплюнул Снейп.

— Но это неправда! Вы даже не даёте мне шанса. Если бы вы хотя бы дали мне попробовать…

— Да нечего тут пробовать!

— ДА ПОЧЕМУ?!

— Да потому что вы ленивый, рассеянный, невнимательный, грубый… как ваш отец!..

И это была последняя капля, Гарри со всей силы швырнул учебник на стол и яростно заорал:

— НО Я НЕ ХОЧУ БЫТЬ ТАКИМ, КАК МОЙ ОТЕЦ!!!

Повисла гробовая тишина. До Гарри не сразу дошёл смысл сказанных им слов. Зато дошёл до Снейпа, от чего тот опешил и не сразу нашёлся, что сказать. Злость на собственного родителя закипала в Гарри ещё с прошлого года, с того самого момента, когда он увидел выходку Джеймса в Думосбросе. Именно тогда бессильное чувство злости и поселилось в нём. Ему было стыдно за своего отца. Он знал, что многие люди воспринимают его в первую очередь как сына Джеймса, поэтому отчаянно хотел изменить поведение отца, но, разумеется, уже не мог, и от этого страдал. Конечно, все говорили ему, каким прекрасным человеком был Джеймс, как он любил Гарри и его маму… Все, кроме Снейпа. Только он, неожиданно понял Гарри, говорил ему ВСЮ правду. Ту правду, которую не хотелось признавать, в которую не хотелось верить. И неудивительно, что зельевар невзлюбил его с первого же урока — просто он видел в Гарри всего лишь уменьшенную копию Джеймса. Но то, что сейчас сказал Гарри, меняло многое. Гарри фактически отрёкся от своего отца, признавая, что тот был далеко не идеальным человеком, если не сказать больше. Нет, Гарри даже стыдился своего отца и совсем не хотел быть на него похожим.

Наверное, это странно, но Снейп почувствовал, что у него с глаз будто только что сорвали пелену, которая скрывала от него очевидные вещи вот уже пятнадцать лет: перед ним стоит Гарри Поттер… Да нет, просто Гарри. Не надежда волшебного мира или Золотой мальчик, не Избранный и даже не сын ненавистного Джеймса Поттера, а просто Гарри. Мальчик, у которого есть личность, есть индивидуальность, есть, пусть и несносный, но свой характер. И может, стоит хотя бы первый раз в жизни отнестись к нему… просто как к Гарри, а не как к невыносимому гриффиндорцу с кучей вышеназванных эпитетов?

Снейп тяжело вздохнул и опустился обратно в кресло. Гарри смутился и сделал то же самое, опять опуская голову.

— Ну, хорошо, — проговорил, наконец, профессор после нескольких минут напряжённого молчания. — Я готов восполнить некоторые пробелы в твоём образовании. Приходи завтра после уроков и… Не знаю. Помогу что-нибудь сварить, — он усмехнулся. — Что-нибудь интересное. Придумай сам, что именно. А теперь иди, у меня голова от твоего крика разболелась.

Гарри нерешительно поднялся, прижимая к груди взятый со стола учебник, его лицо опять приняло виновато-страдальческое выражение.

— Профессор… спасибо. И… простите, что опять на вас накричал.

— Дурная практика, Поттер, — сухо заметил Снейп. — Это уже входит у вас в привычку.

— Простите, — ещё раз промямлил Гарри и поспешил убраться из кабинета зельевара, пока опять что-нибудь не случилось.

Глава 18. Думосброс

На следующий день за завтраком Гермиона нехотя предложила Гарри позаниматься с ней и с Роном в библиотеке. Вначале Гарри удивился, но потом понял, что это Рон заставил её пойти на разговор. Чтобы никого не обидеть, он как можно вежливее отказался, сказав, что отправится вечером к Снейпу.

— Сегодня же среда, Гарри, — нахмурилась Гермиона. — Или я что-то пропустила?

— Э-э-э… нет, — ответил Гарри. — Я иду к нему по другому поводу.

— По какому это? — фыркнул Рон.

— Ну… — Гарри замялся: говорить очень не хотелось, но упускать шанс окончательно помириться с Гермионой тоже. — Я хочу немного позаниматься зельями дополнительно. Ой, только не надо делать такое лицо, Рон! Это нужно для… для перевода рун, — Гарри совсем не хотелось признаваться друзьям в том, что вместе с резкой переменой отношения к профессору Зельеваренья, изменилось и его отношение к предмету.

— Что ж… — начала Гермиона. — По-моему, это хорошо. Заодно подтянешься по зельям.

— Значит, ты больше не сердишься? — улыбнулся Гарри.

— Больше нет, — нехотя признала подруга. — Наверное, хорошие зелья — это заслуга твоих переводов. Извини, я зря вспылила.

— Ты меня тоже прости, — ответил Гарри, и они торжественно пожали друг другу руки и тут же оба прыснули от смеха.

Гарри случайно скользнул взглядом по преподавательскому столу и всё его веселье как рукой сняло. Он увидел то, что сильно его напугало. Снейп взял бокал с тыквенным соком, но внезапно замер, так и не донеся его до рта. И без того бледное лицо вдруг совсем побелело, в глазах появилось странное выражение, и Гарри понял, что это страх. Снейп поставил бокал, вскочил из-за стола и быстро направился к выходу из зала. Почти никто не обратил на это внимания: и учителя, и ученики уже привыкли к странному поведению профессора. И только Дамблдор с тревогой смотрел ему вслед, кажется, пропуская мимо ушей всё, что говорила ему сидевшая рядом профессор Спраут. У Гарри по спине пробежал холодок: он понял, что у профессора активировалась Метка — это был Вызов. Гарри с трудом подавил отчаянное желание вскочить и броситься вслед за Снейпом. В голове билась дикая мысль о том, что, быть может, он никогда больше его не увидит.

— Что случилось, Гарри? — спросила Гермиона, которая увидела, как резко изменилось выражение его лица.

— Ничего, — голос Гарри предательски дрогнул.

Гермиона проследила за его взглядом и побледнела:

— Ты думаешь, это оно? — спросила она, понизив голос до шёпота. — Думаешь, это Метка?

Гарри кивнул.

За весь день он больше не встретил Снейпа ни в коридорах Хогвартса, ни в Большом зале. Это его ужасно пугало. После того, что рассказал ему и его друзьям Дамблдор, не составляло особого труда сложить фрагменты мозаики воедино и сделать выводы, в каком опасном положении находится зельевар вот уже полтора года. Его двойная игра на пользу Ордена Феникса могла раскрыться в любой момент, и теперь каждый Вызов Волдеморта мог стать последним.

Гарри так переживал по этому поводу, что пропустил мимо ушей весь урок Люпина. После обеда у Гарри и Рона была только одна пара Заклинаний. Снейп, конечно, сказал приходить «после уроков», что означало после всех занятий, перед ужином, но Гарри решил изобразить дурачка и прийти сразу после своих уроков, на полтора часа раньше.

Стучась в кабинет Зельеваренья, он даже и не надеялся услышать ответ, поэтому очень удивился, когда из-за двери раздалось раздражённое: «Войдите!», — и быстро зашёл в кабинет. Снейп стоял возле кипящего котла и помешивал зелье. Обернувшись на секунду, он недовольно поморщился, будто у него болел зуб.

— А… Поттер, это вы? Что-то вы рано.

— Вы сказали «после уроков», у меня они только что закончились, — пожал плечами Гарри.

— Ну-ну, — фыркнул Снейп, разумеется, моментально всё поняв.

— Вас же… ну… вызывали? — осмелился тихо спросить Гарри.

— Поттер, это не вашего ума дела! И я устал вам это повторять, — сердито ответил Снейп.

— Я просто… волновался за вас, — ещё тише произнёс Гарри, невольно косясь на жидкость в котле.

— Это зелье для вашего ручного волчонка, — пояснил Снейп, словно прочитав мысли Гарри. Хотя, почему «словно»?..

— Ясно, — кивнул Гарри, который и в самом деле начал думать, что Снейпу теперь всегда после визитов к Волдеморту необходимо варить зелья для себя.

— Итак, — зельевар повернулся к Гарри, откладывая в сторону черпак. — Что же ты хочешь сварить?

— О… да… я тут подумал… — Гарри начал судорожно вытряхивать учебники из сумки на ближайшую парту, Снейп поморщился от вида такого обращения с книгами. Гарри взял учебник Снейпа и стал быстро перелистывать страницы, пока не нашёл то, что искал. — Вот. «Глоток Живой Смерти». Я пропустил занятие, когда его варили…

Снейп с минуту задумчиво глядел куда-то в стену, но потом поднял на Гарри глаза, в которых читалась почему-то насмешка.

— Ну что ж… Хороший выбор. Это зелье часто попадается на экзаменах. Приступай.

Гарри рассеяно огляделся. Снейп, разумеется, хочет испытать его, проверить, справится ли он сам с зельем. Гарри взял с полки котёл и принялся разжигать под ним огонь.

— Не так быстро, — поправил Снейп. — Тут же написано: «положить в холодную воду».

Следующий час Гарри под руководством Снейпа готовил «Глоток Живой Смерти». Он обрабатывал и добавлял ингредиенты согласно записям профессора в учебнике. Периодически он отрывался от работы и спрашивал, почему нужно делать так, а не эдак, почему Снейп поменял последовательность добавления компонентов, чем отличается толчёный корень валерианы от резанного, зачем нужно убавлять огонь под конец варки и так далее.

Когда варево в котле стало прозрачным, как вода, и над ним поплыла голубоватая дымка, Гарри признался сам себе, что это был лучший урок Зельеваренья за все пять лет. Он узнал столько нового, сколько не узнавал и за месяц. И не потому, что Снейп отказывался говорить на уроках, а потому что никто и не спрашивал. Но Гарри было интересно. Когда он только начал пользоваться учебником Снейпа, он просто повторял всё в точности так, как написано на полях, ни на минуту не задумываясь, почему Снейп изменил рецепт — его пометки не всегда объясняли действия. А теперь, наверное впервые в жизни, Гарри понимал, действительно ПОНИМАЛ, что он делает и почему.

Когда Гарри убрал огонь под котлом, Снейп помешал получившееся зелье и принюхался.

— Что ж. Для первого раза неплохо.

Гарри подумал, что Снейп никогда не похвалит его, как бы замечательно он ни сварил, но для ПЕРВОГО раза это была высокая похвала.

— Я понял, в чём твоя ошибка, — произнёс зельевар, ставя варево остывать. — Ты всё делаешь слишком быстро, — и, помолчав, добавил с лёгкой ухмылкой: — По-гриффиндорски.

— Что значит быстро? — нахмурился Гарри.

— Как я и говорил вам на самом первом уроке, Зельеваренье — это очень тонкая наука. Недостаточно слепо следовать инструкции в учебнике. Чтобы сварить хорошее зелье, нужно не просто… как там пишут? «нарезать», «положить», «перемешать» — тут нужно чувствовать. Нужно уметь определять по запаху, по внешнему виду, с чем ты перебрал, а чего, наоборот, положил мало. Нужно чувствовать, когда пора убавить огонь, видеть, как зелье меняет консистенцию, сгущается или, наоборот, становится жиже, не лазая в очередной раз в него черпаком. Понимаешь?

Гарри обречённо опустился на парту.

— Понимаю. Но это же невозможно! — Снейп фыркнул. — Ну для вас, конечно, это обычное дело, но для студентов… Не у всех же есть такой талант.

— Согласен, не у всех. Но повышенной внимательности и концентрации вполне хватает, чтобы сдать СОВ, как раз таки чётко следуя указаниям в учебнике.

— А ТРИТОН? — удивлённо посмотрел на профессора Гарри, но тот лишь усмехнулся.

— Надеюсь, теперь ты понимаешь, Поттер, почему на ТРИТОН студенты сами выбирают себе предметы? Конечно, вас никто не будет заставлять «иметь талант» к Зельеваренью. Мой предмет берут на шестом курсе только те, кто уверен в своих силах и способностях.

Это прозвучало как вызов, и Гарри смущённо опустил глаза.

— Вы сказали вчера, что у меня нет способностей к Зельеваренью.

— Сказал, — отозвался Снейп, но после короткого молчания добавил очень тихо: — Но я ошибся. — При этих словах Гарри с надеждой поднял голову. — Я думал, что ты пошёл в Джеймса не только внешностью, но и своими «успехами» в учёбе. Но судя по всему, тут в тебе больше от Лили.

— Правда? — улыбнулся Гарри. Только сейчас он подумал о том, что Люпин не единственный, кто может рассказать ему о родителях.

— Да, — ответил Снейп. — Ты, конечно, не так усидчив и любознателен, как она, но старайся ты чуть лучше, и учёба будет даваться тебе без труда. Даже зелья.

***

В гриффиндорскую башню Гарри возвращался в приподнятом настроении. Ему наконец-то удалось сварить хорошее зелье, пусть и под руководством Снейпа. Он никогда не подозревал, что ему может понравиться Зельеваренье, что ему будет интересно слушать об обработке сушёных растений и личинок жуков, что ему просто будет доставлять удовольствие слушать Снейпа. Но это оказалось так. Особенно обнадёживал разговор с профессором о том, что Гарри вовсе не бездарность, и, быть может, у него самостоятельно когда-нибудь будут получаться хорошие сложные зелья.

***

На следующий день во время обеда к Гарри подошла профессор МакГонагалл и протянула записку со словами:

— Это от профессора Дамблдора, Поттер. Он сказал, это срочно.

Гарри тут же посмотрел на преподавательский стол — ни Дамблдора, ни Снейпа не было. В волнении он торопливо вскрыл конверт, из которого выпал небольшой кусок пергамента. Это была совсем короткая записка:

«Гарри, жду тебя после обеда у себя в кабинете. Приходи один.

Д.

P.S. Пароль — Весёлые соплохвосты».

Гарри торопливо допил чай и поспешил к Дамблдору. Мысль о том, где директор видел весёлых соплохвостов, не покидала его до самой двери кабинета. Он постучал, и Дамблдор пригласил его войти, предложил кресло, чай и, по традиции, лимонные дольки. Гарри, опять-таки по традиции, не стал отказываться, с тоской думая о том, что он, наверное, единственный, кто переваривает директорские сладости.

— Так о чём вы хотели со мной поговорить, профессор? — попытался Гарри подойти к теме ближе.

— Ну, если честно, обо всём понемножку, — подмигнул ему Дамблдор. — Во-первых, как твои переводы?

Гарри чуть не поперхнулся чаем, но решил не устраивать сцену и не выяснять, откуда Дамблдору всё известно.

— Медленно, но получаются.

Директор кивнул.

— Это хорошо. Не удивляйся, Гарри. Профессор Снейп просто обязан был мне сказать. Тут мы имеем дело с очень древней магией.

— Так значит, вы не против?

— Нет. С профессором Снейпом это, думаю, безопасно. Кстати, он сказал мне, что ты начал заниматься с ним дополнительно и зельями, так?

— Да, сэр, — кивнул Гарри. — Я решил, что моих знаний для переводов недостаточно. Да и для ТРИТОНА, честно говоря, тоже. И я попросил его.

— Это хорошо. Это очень хорошо. Я рад, что ты нашёл в себе смелость обратиться к профессору с такой просьбой. Наверное, он не сразу согласился, да?

— Ну, да, — Гарри пока не понимал, к чему клонит директор. — Но потом всё было в порядке. В смысле, вчера мы занимались, и даже обошлось без оскорблений и членовредительства.

Дамблдор расплылся в улыбке.

— Гарри, я позвал тебя сюда, чтобы поговорить о профессоре Снейпе. Наверняка его поведение в последнее время кажется тебе немного… странным.

— Ну, да, он больше не обзывает меня на каждом уроке и даже… ну… спускает с рук некоторые вещи, за которые бы убил ещё в прошлом году.

— Ну, а твоё к нему отношение? Оно изменилось?

Гарри замешкался. Директор был явно не тем человеком, которому хотелось открывать душу, но, с другой стороны, он был единственным, кто понимал, что сейчас происходит у Гарри в душе.

— Да, сэр. После того, как вы нам всё рассказали… Я не знаю, но я больше не чувствую к нему никакой злобы или ненависти. Сейчас я просто делаю всё, чтобы эта вражда между нами наконец-то закончилась. И мне… честно говоря, очень стыдно, — Гарри отвёл взгляд.

— Я понимаю тебя, Гарри, — вздохнул Дамблдор. — Я бы тоже хотел, чтобы ваши отношения стали… чуть более тёплыми. Это пошло бы вам обоим на пользу.

— Да, но я не уверен, что всё делаю правильно. По-моему, я могу сделать только хуже, если буду постоянно ему докучать.

— Я так не думаю, — Дамблдор покачал головой. — Видишь ли, и у него к тебе есть определённый интерес, хоть он это от тебя и скрывает.

Гарри открыл рот от удивления.

— Что вы имеете в виду?

— То, что я тебе сегодня хочу показать, должно остаться в тайне, Гарри, договорились? Ты увидишь это и всё поймёшь.

С этими словами Дамблдор поднялся с кресла, взмахнул палочкой, и через несколько секунд на стол перед Гарри приземлился Думосброс. Директор сделал приглашающий жест.

— Ну давай, Гарри, ты ведь делал это раньше.

Гарри хотел было спросить, что там, но не стал, зная любовь директора к подобным театральным представлениям и загадкам. Он вздохнул, наклонился над чашей и погрузил лицо в прозрачную субстанцию, позволяя невидимому водовороту утащить себя от реальности.

Как это ни странно, Гарри по-прежнему находился в кабинете Дамблдора. Директор сидел за своим столом, а напротив расположился Снейп. Вид у него был задумчивым.

— Значит, он всё-таки попросил тебя, Северус? — казалось, Дамблдор был немого расстроен и озадачен. Снейп кивнул. — Мда… Не думал я, что он пойдёт на разговор с тобой.

— Он не просто пошёл, он устроил взрыв на уроке, чтобы прийти ко мне на отработку и поговорить наедине. Я, признаться, был удивлён его столь страстным желанием вернуть Блэка. Кажется, он стал одержим этой идеей.

— Думается мне, тут дело не только в Сириусе… — Снейп удивлённо посмотрел на директора, но тот быстро сменил тему: — Кстати, ты заметил, каким Гарри стал, когда вернулся в школу?

— Это трудно было не заметить, Альбус. Я чувствую, как он опустошён изнутри. От этого ослабевают и его магические способности.

Дамблдор кивал на каждое слово, а потом сказал:

— Я не хочу произносить избитые фразы, но это может очень серьёзно подорвать его… так сказать, боевой дух. Его состояние сильно помешает ему в борьбе с Волдемортом.

Теперь настала очередь Снейпа согласно кивать.

— Не знаю, Альбус, насколько осуществима эта задумка. Теоретически вернуть Блэка можно. Теоретически. Но для Поттера, как я уже успел понять, главное не результат, а процесс. Даже в прошлом году, несмотря на главенство Амбридж, его магическая мощь прямо-таки… хлестала. Я вполне ощутил это на собственной шкуре, — Снейп приподнял руку, которую обжёг ему Гарри заклинанием на уроке окклюменции.

— Что ты этим хочешь сказать?

— Я хочу сказать, что для Поттера полное отсутствие эмоций куда более губительно, чем наличие негативных. И пусть даже наши занятия с ним с треском провалились, он обладал достаточной силой, чтобы не только пользоваться магией самому, но и учить других, как вы помните. А сейчас, я уверен, он даже Патронуса вызвать не сможет.

— Что ты предлагаешь, Северус? — серьёзно спросил директор.

— Я предлагаю, — медленно начал Снейп, словно взвешивая каждое слово, — чтобы вы дали добро на проведение с Поттером, если можно так выразиться, занятий, в ходе которых, мы попытаемся расшифровать эту Книгу, — он кивнул на артефакт, лежавший у Дамблдора на столе. — Я не буду отрицать, что это очень опасно, и не буду говорить, что я верю в успех предприятия, но это будет хоть какой-то процесс, который выведет Поттера из его магического оцепенения. Побыстрее встряхнуться ему поможет и то, что заниматься с ним буду я. Как-то я на него… хорошо влияю, — Снейп недобро усмехнулся, — что когда он меня видит, у него внутри закипает такое варево, что я чувствую его кожей на расстоянии, — он умолк и посмотрел на Дамблдора, глаза у того были влажными.

— Северус… Я и мечтать не мог, что мне хоть как-то удастся тебя уговорить заниматься с Гарри, а тут ты сам… Я удивлён. Скажи, ты согласился, потому что тебе будет интересно браться за такие древние труды?

Снейп помедлил с ответом, поглаживая тонкие губы кончиками пальцев, потом посмотрел Дамблдору в глаза и ответил:

— Скажем так. В том числе и поэтому.

— Какая же основная причина? — директор испытывал неподдельный интерес. Снейп усмехнулся.

— Мне будет интересно браться за эти труды вместе с Поттером.

— Вот как?!

— Хочется испытать весь его магический потенциал. Мальчишка даже не подозревает, какой силой владеет. Я хочу попробовать всю её прощупать.

— Что же ты раньше не щупал? — засмеялся Дамблдор.

— Раньше он не давался. До прошлого года, конечно. Но всё закончилось слишком быстро, к сожалению.

— Ну ты же сам его выгнал!

— А что бы вы сделали на моём месте? «Молодец, Поттер, давай ещё»? Я знал, что рано или поздно он туда залезет. Я его вовремя вытащил, — проговорил Снейп задумчиво.

— Он мог бы увидеть Лили? — тихо спросил директор.

— Наплевать, — так же тихо ответил Снейп. — Лили, Джеймс Поттер, Мародёры… Кому стало жарко или холодно от того, что мальчишка знает про наши… кхм… школьные взаимоотношения? Там было то, о чём я даже вам не рассказывал, не то чтобы показать…

— Волдеморт?

— Пытки, убийства, насилие, извращения, оргии… кровавые. Если бы он увидел, связь с каким чудовищем поддерживает, думаете, он не пошёл бы тут же бросаться с Астрономической башни?

— Да, — закивал директор, — поэтому я и хотел, чтобы Волдеморт перестал проникать в сознание Гарри, поэтому и хотел, чтобы он всё-таки обучился окклюменции. Жаль, что ничего не вышло, — последняя фраза прозвучала не то как упрёк, не то как сожаление.

— Что об этом сейчас говорить? Уже всё кончилось. Теперь тут другое дело.

— Да, мы что-то отвлеклись. Значит, ты чувствуешь, что у Гарри может появиться достаточно магической силы, чтобы проникать в такую древнюю магию?

— Она всегда была, — флегматично заметил Снейп. — Только он никогда не хотел этого понять. Никогда не верил, что может, причём, может лучше, чем думает.

— Это поэтому ты ему оценки занижал? — улыбнулся директор, но Снейп обиженно фыркнул.

— А вы что, хотите, чтобы я ставил «хорошо» Лонгботтому за что-то более-менее похожее на зелье, и такое же «хорошо» Поттеру за то же самое? Нет уж! С его-то способностями и вселенской ленью за подобное выше «ужасно» он у меня никогда не получал и не получит.

— Значит, всё-таки способный мальчик? — лукаво улыбнулся Дамблдор.

— Да, — нехотя отозвался Снейп. — Он мог бы быть у меня отличником. Голова работает в нужном направлении. Вся беда в его невнимательности.

— Ты когда-нибудь говорил ему об этом?

— О да! — саркастически воскликнул Снейп. — «Вы знаете, Поттер, я занижал вам оценки и постоянно придирался не потому что ненавижу вас с первого курса, а потому что вы очень способный ученик!» Издеваетесь, директор, да?

Дамблдор рассмеялся и не мог успокоиться около минуты. Под конец и самому Снейпу стало смешно, но он ограничился кривой ухмылкой. Отсмеявшись вдоволь, директор вытер слёзы и вздохнул:

— Ладно… Итак, вопрос с Гарри, как я понимаю, решён.

— Опять на меня повесили, — еле слышно проворчал Снейп.

— Перестань, Северус, сам же вызвался.

— Это-то и огорчает.

Дамблдор опять засмеялся, а его кабинет поплыл перед глазами Гарри, и он вынырнул из Думосброса.

Отдышавшись, Гарри почувствовал на себе изучающий взгляд директора. Он явно ждал каких-либо комментариев, но вопрос Гарри его, видимо, сильно удивил:

— Профессор Дамблдор, а зачем вам всё это?

— Что ты имеешь в виду, Гарри?

— Ну, вы в самом начале рассказали про миссию профессора Снейпа в Ордене, про то, где он был летом, теперь показываете мне это. Вы чего-то от меня хотите?

Директор немного помолчал, обдумывая ответ.

— Видишь ли, я делаю это только на благо тебе, ну, и профессору Снейпу, конечно. — Гарри нахмурился, не понимая. — Я поясню. Рано или поздно ты, конечно, узнал бы о том, что для тебя делал и продолжает делать профессор Снейп. Я прекрасно понимал, что ты будешь чувствовать, узнав об этом, потому что ты добрый и чуткий мальчик. А, учитывая историю ваших взаимоотношений с ним… Ты попал в затруднительное положение. Я просто решил тебе помочь. Что же касается профессора Снейпа, я могу сказать тебе одно. У него была очень тяжёлая жизнь, ему никогда не было легко: ни когда он был ребёнком, ни когда он учился, ни когда он начал преподавать, ни когда в Хогвартс приехал ты. Он человек, который привык быть один. Ему так, конечно, проще. Но я подумал, что если с ним рядом окажется кто-то, кому он не безразличен, он вполне может впустить его в свою жизнь и даже… немного измениться к лучшему. Ты так не думаешь?

— Ясно, — задумчиво пробормотал Гарри. — Но почему это должен быть я?

— А ты разве не хочешь? — улыбнулся директор.

— Ну… хочу вообще-то, просто я не думаю, что получится.

— Так ты попытайся, Гарри. Ты же ничего не теряешь, верно? Я вижу, что ты и сам хочешь, чтобы ваши отношения изменились. Поверь мне, это возможно. Учитывая то, как вы общались раньше: эта обоюдная ненависть и… позволь мне так выразиться, страсть. Это вполне может стать хорошим фундаментом для развития чуть более глубоких отношений, чем просто учитель-ученик. Поверь мне Гарри, за эти рамки вы давно вышли. Думаю, ещё когда ты был курсе на третьем.

— Да вы сводник! — крикнул Гарри, до сих пор будучи не в состоянии прийти в себя.

— Выбирай выражения, Гарри, — нахмурился директор. — Я лишь говорю о том, что в итоге вы можете стать хорошими друзьями.

— Друзьями… — эхом повторил Гарри.

— Именно. Ты же хотел этого, верно? Ты же думал об этом? Я только пытаюсь показать тебе, что это не так уж и невозможно. Я знаю, что ты боишься неудачи, но советую довериться своему сердцу и интуиции. Учти, профессор Снейп никогда не сделает шаг навстречу, так что тебе и карты в руки. Помни, что если у тебя всё получится, вы оба получите от этого огромную пользу. А теперь ступай, мой мальчик, а то опоздаешь на занятия.

Дамблдор лукаво прищурился, и Гарри понял, что разговор закончен. Он попрощался и направился на Заклинания, по пути не переставая размышлять обо всём, что только что увидел и услышал. Если верить старому своднику (весь вечер Гарри не мог думать о директоре иначе), Снейп действительно заслуживал того, чтобы попытаться с ним сдружиться. Конечно, это невозможно, пока Гарри хотя бы не окончит школу, но в одном Дамблдор был, несомненно, прав: их отношения давно вышли за рамки отношений ученика со своим учителем. Пусть это и были ненависть и оскорбления, но ведь негатив можно сменить и на положительные эмоции, правда? Гарри был уверен, что в глубине души Снейп вовсе не такой уж плохой человек, каким пытается казаться. Кроме того, из него получился бы прекрасный наставник и просто старший товарищ: из вчерашнего занятия Гарри понял, что Снейп может быть довольно приятным и интересным собеседником. А это уже что-то, с чего можно начать подбираться ближе. В любом случае, после разговора с Дамблдором у Гарри появилось самое главное — уверенность в успехе своей задумки.

Глава 19. Испорченные выходные

В течение ближайших нескольких недель жизнь Гарри обрела свой медленный, но ровный ритм. С утра он ходил на уроки, вечера проводил со Снейпом, занимаясь переводом или Зельевареньем. Снейп назначил ему дополнительные занятия по средам и пятницам, поэтому теперь он видел профессора каждый день, кроме выходных. Чему был несказанно рад.

Гарри был прав, полагая, что дополнительные занятия по Зельеваренью помогут ему быстрее справляться с Книгой. Теперь он неплохо разбирался в основах и свойствах компонентов, поэтому после перевода рун практически сразу догадывался, что это за зелье. Уже не было необходимости каждый раз лазить в учебники и справочники — некоторые рецепты он знал наизусть. Гарри никогда бы не поверил, с учётом его пятилетнего опыта, что ему может действительно понравиться этот предмет. Но Снейп наверняка тоже увидел довольно быстрый прогресс у Гарри и старался всячески поощрять это. Для каждого занятия по зельям он выбирал интересный и полезный рецепт, особенно если зелье могло попасться на экзамене. Хотя частенько Гарри просто помогал ему с зельями, которые он варил для мадам Помфри.

Гарри и сам не заметил, как не только восполнил пробелы в своих знаниях по этому предмету, но и немного обогнал своих однокурсников: многие зелья, которые в свободное время готовил Снейп, были из программы шестого курса. Гарри не хотел знать, зачем зельевару понадобилось столько противоядий, хотя однажды Снейп недвусмысленно намекнул на то, что «Тёмный Лорд подавился бы этим варевом, узнай он, что его помогал готовить Гарри Поттер». При воспоминании о том, что Снейп немало времени проводит у Волдеморта, Гарри невольно поёжился, но потом подумал, что если тому так сильно в последнее время нужен зельевар, то в ближайшее будущее за безопасность профессора можно не волноваться.

Когда Гарри приходил к Снейпу переводить Книгу, профессор обычно занимался проверкой рефератов и контрольных студентов или другой бумажной работой. Иногда Гарри даже не удавалось обмолвиться с ним и парой фраз, зато в другие вечера они могли долго беседовать о зельях, ингредиентах и древней магии. В любом случае, проводить время в подземельях Гарри нравилось. Тут было тихо и спокойно, Снейп больше не ассоциировался с хогвартским кошмаром и регулярными пытками на уроках, поэтому его присутствие теперь внушало только уверенность и ощущение безопасности. Гарри открыл для себя, что даже молчать вдвоём с этим человеком было приятно.

Очевидно, профессору тоже нравилось проводить время с Гарри, потому что иногда он позволял себе некоторые фамильярности по отношению к нему. Например, ещё в начале месяца он показал, где находится его личная лаборатория, и пояснил, что там он проводит большую часть свободного от занятий времени. Так что в итоге их дополнительные уроки по Зельеваренью перенеслись именно туда. Когда Гарри в первый раз переступил порог лаборатории, он едва удержался от смеха — это была небольшая овальная комната, по всему периметру которой растянулся стеллаж с провисшими от тяжести многочисленных колб и коробочек полками. Был здесь и стол, и диван, на котором Гарри довольно удобно мог устроиться, положив Книгу на колени, если занимался переводом.

Каждые выходные Гарри старался выбираться в Хогсмид с друзьями и Люпином, чтобы как-то компенсировать своё отсутствие в течение учебной недели. Вначале Гарри думал, что с таким плотным вечерним расписанием он будет скучать по Рону и Гермионе, но от того, что они стали чуть меньше общаться, казалось, ничего не изменилось. Сначала Гарри это настораживало, но потом он подумал, что ради своей нынешней цели — подружиться со Снейпом — он вполне готов пожертвовать свободным временем.

В «Трёх мётлах» Люпин постоянно рассказывал о своих школьных годах. Поскольку в выходках Мародёров часто фигурировал Снейп, Люпин старался не затрагивать эту тему. Правда, получалось у него это только до той поры, пока он не заказывал себе крепкого спиртного.

Вот так в одну из суббот Гарри с Роном и Гермионой сидели, потягивая сливочное пиво, и слушали рассказы Ремуса. Рон смеялся во весь голос, Гермиона вымученно улыбалась и кусала губу, наблюдая, как Люпин выпивает один стакан огневиски за другим, и только Гарри оставался невозмутимым.

— Ну так вот, было это уже на втором курсе, — рассказывал Люпин, поднося ко рту третий стакан. — Мы ехали первого сентября в школу. И так получилось, что Северус оказался в соседнем купе. Он об этом не знал, иначе бы не сел…

Гарри слушал и не мог понять: с чего вообще Ремус взял, что ему будет приятно слушать об унижении их преподавателя. Конечно, трезвый Ремус не позволил бы себе такое рассказывать, но тем не менее…

— …ну, вот Сириус его и запер в купе, — заканчивал Люпин свою историю, середину которой Гарри, к счастью, прослушал. — Мы, помню, ещё на первом курсе всё гадали, что же будет, если не сойти с Хогвартс-экспресса, когда он прибудет в Хогсмид. Выяснилось, что ничего. Ну, для Северуса, конечно, ничего хорошего. Он просто прокатился снова до Лондона, попал в Магическое депо, просидел там всю ночь. Его нашли только наутро, забившимся в угол… Ну, так Сириус рассказывал, — немного смутился Люпин, но Рон тут же покатился со смеху, наверняка представив себе всю историю в красках. — И второго сентября он приехал в школу. Ехал, правда, в поезде совсем один.

Рон опять почему-то засмеялся, а Гермиона продолжала нервно кусать губу. На лице Гарри нельзя было прочитать ничего, и никто бы даже не смог сказать, что он чувствует, если бы он ни спросил:

— Почему, Ремус? Почему Сириус так поступил?

— Не знаю, Гарри, — пожал плечами Люпин. — Помнится, он говорил, что у Снейпа слишком грязная одежда, поэтому он стыдится вместе с ним сходить с поезда… Кажется, так, да… Ну, она, конечно, просто была поношенная… одежда, в смысле… На нём был, как сейчас помню, серый джемпер, который, наверное, должен был быть чёрным…

Рон и пьяный Люпин снова засмеялись, а Гарри сжал кулаки от злости и досады. К счастью, его руки были под столом, поэтому никто этого не заметил.

— Знаешь, Ремус, — тихо сказал Гарри. — Когда я ехал первый раз в Хогвартс, то вообще был одет в обноски Дадли, которые висели на мне мешком. Даже когда я ехал в поезде в прошлом году, на мне был его бледно-голубой свитер, хотя когда-то он был синим.

Он серьёзно посмотрел в глаза Люпину, и на его лице не было и намёка на улыбку. Наверное, поэтому Люпин тряхнул головой, словно пытаясь немного протрезвиться, и спросил:

— Что ты этим хочешь сказать, Гарри?

— То, что если бы я и Мародёры учились в одно время… Джеймс и Сириус, наверное, также издевались бы и надо мной. Извините.

Гарри вскочил, даже не пытаясь скрыть злости, и направился к выходу из паба. Настроение было испорчено на весь день. Он быстрым шагом направился к замку, не желая, чтобы Рон или Гермиона его догнали. Конечно, в первую очередь, он должен был злиться на Люпина, но в итоге злился на себя, потому что вообще не должен был давать Ремусу поднимать эту тему.

Злость так разрывала его изнутри, что до замка он чуть ли не бежал и, только очутившись внутри, задумался, чем же заняться теперь. Ему хотелось побыть одному, но в то же время ему нужен был кто-то, кто бы отвлёк его от мрачных мыслей. Ноги сами принесли Гарри в подземелья.

Гарри направился прямиком в личную лабораторию профессора Снейпа, постучался и, после разрешения войти, тихо проскользнул внутрь и устроился на диване. Снейп, увлечённый варкой какого-то зелья, даже не взглянул на него.

— В чём дело, Поттер? — сухо поинтересовался он. — Сегодня же суббота. Или мне теперь и по выходным придётся наблюдать вас у себя?

Гарри сделал гримасу, которую Снейп, к счастью, не заметил.

— Извините, профессор, если моё присутствие вас так раздражает.

— Нет, не раздражает, просто мне бы хотелось, чтобы вы заранее предупреждали о своих визитах, Поттер. И, ради Мерлина, не будьте идиотом, если бы ваше присутствие было для меня столь невыносимым, вы бы вообще не знали, где находится моя лаборатория.

Гарри только махнул рукой. Слово «идиот» он уже давно не принимал за оскорбление.

— Так что случилось? — Снейп впервые за это время посмотрел на визитёра.

— Ничего, сэр. Просто… кхм… У меня было свободное время, и я подумал, не смогу ли я вам чем-нибудь помочь?

— Нет, — последовал резкий ответ. Правда, потом зельевар смягчился и добавил уже более миролюбивым тоном: — Я варю сложное и опасное зелье для нужд Ордена. Не хочу, чтобы студент получил ожоги или отравился паром.

Гарри так и не понял, была ли эта забота о нём или очередное оскорбление его умственных способностей, поэтому не стал заострять на этом внимание.

— Ну тогда, может, я пока сварю что-нибудь менее опасное? — без особого энтузиазма спросил он: если честно, ему просто хотелось посидеть тут в тишине и понаблюдать за профессором.

— Я почти закончил и скоро ухожу отсюда, — отозвался Снейп. — Хотя хорошо, что ты зашёл. Дамблдор велел тебе кое-что передать.

— Мне? Через вас? — изумился Гарри, а Снейп усмехнулся.

— Директор решил, что меня ты увидишь раньше, чем его. Это послание из Министерства. Тебя вызывают на допрос.

— На ДОПРОС?! — Гарри чуть не свалился с дивана. — Но я ничего не сделал, чтобы меня допрашивать.

Снейп лишь устало вздохнул.

— Не обязательно на всё так реагировать, Поттер. Они всего лишь хотят подробно расспросить тебя о том, что случилось в Министерстве летом.

— А, ясно, — протянул Гарри, успокоившись. — Просто, учитывая мой опыт общения с Министерством, могу сказать, что ничего хорошего от них ждать не приходится, особенно если они тебя вызывают.

— Не могу не согласиться, — улыбнулся профессор. — Но они просто хотят с тобой поговорить, хотят узнать…

— …как умер Сириус, — тихо закончил Гарри, и Снейп вздрогнул при этих словах.

— Вообще-то их больше интересует, как в Министерство проникли Пожиратели. Но и о Блэке они, я думаю, захотят поговорить. Сразу после его гибели Дамблдор давал показания комиссии и направил в Министерство множество запросов, чтобы Блэка оправдали посмертно.

— Вот как?! А почему он мне ничего не сказал? Почему они не вызвали меня летом вместе с ним?

Снейп пожал плечами.

— Тебя прятали всё лето у Уизли. Дамблдор сказал, что ты не в состоянии давать какие-либо показания о том, что случилось.

— Ясно, — кивнул Гарри. — Но я всё равно не смогу ничего рассказать про Пожирателей. Они проникли туда благодаря Люциусу Малфою.

— Ну вот это им и расскажешь, — сухо отозвался профессор. — Но учти, от твоих слов будет зависеть честь твоего крёстного.

— Ну ладно. Я поеду. А когда?

— Завтра.

— Завтра?! И я узнаю об этом только сегодня?

— А тебе что, нужно время для составления речи? Или для моральной подготовки? — не упустил возможности поиздеваться Снейп.

Гарри закатил глаза, но ничего не ответил. А вместо этого спросил:

— И как я туда доберусь?

— Во-первых, по каминной сети, во-вторых, не ты, а мы, Поттер, — устало отозвался Снейп.

— Мы?! То есть вы… вы поедете со мной?

— Да, — поморщился Снейп. — Директор не хотел отпускать тебя одного и попросил сопровождать тебя. Ввиду недавнего побега Пожирателей из Азкабана, все твои перемещения вне школы могут быть опасными.

— Угу. Хорошо, я понял. Э-э-э… спасибо, сэр, что согласились меня проводить.

— Пока ещё не за что, Поттер. Подходи завтра к десяти утра к кабинету директора, я буду ждать тебя там. А теперь, извини, мне нужно закончить.

И Снейп снова повернулся к своему котлу. Гарри посидел ещё пару минут, а потом нехотя поднялся с дивана, потянулся и поплёлся в башню.

К своему сожалению, в гриффиндорской гостиной он обнаружил Рона и Гермиону, которые громко ругались.

— …потому что это было отвратительно, Рональд! — услышал Гарри гневный возглас подруги, вылезая из-за портрета Полной Дамы. — Это просто низко! Он же был пьян.

— Ну и что?! Всё равно было смешно.

— Да нет в этом ничего смеш… Гарри! Мы искали тебя.

Гарри неловко переступил с ноги на ногу.

— Да? Зачем?

— Ну… — Гермиону такой вопрос поставил в тупик. — Всё это вышло ужасно некрасиво. Мы хотели сразу пойти за тобой, но Люпин устроил истерику в пабе. Ему так стыдно. Нам пришлось остаться, чтобы его успокоить. Прости.

— Да за что? — удивился Гарри. — Вы тут ни при чём. Это Люпин. Хотя я на него не злюсь. Правда.

— Гарри, друг, извини меня, — решил вставить своё слово Рон. — Клянусь, я не над Снейпом смеялся. Просто пьяный оборотень… Знаешь, зрелище ещё то!

— Знаю, — без улыбки отозвался Гарри. — Поговорю с Люпином потом. Кстати, меня вызывают завтра в Министерство, — решил он сменить тему и рассказал друзьям всё, что поведал ему Снейп.

Рон принялся нервно пожимать плечами и говорить, чтобы Гарри был осторожен завтра, а Гермиона пустилась инструктировать Гарри, как нужно себя вести с комиссией и чего лучше не говорить. Хотя у Гарри опыт общения с министерскими чиновниками был намного богаче, чем у неё.

***

На следующий день в десять часов утра Гарри стоял перед кабинетом директора. В коридоре послышались тихие шаги, и через мгновенье перед ним появился Снейп в дорожной мантии. Он не здороваясь быстро пробормотал пароль горгулье, и та отъехала в сторону. Гарри молча поднялся в кабинет вслед за Снейпом, но Дамблдора на месте не было.

— А где профессор Дамблдор, сэр? — спросил Гарри.

— Уехал по делам, — был ответ. — Но он открыл свой камин, чтобы мы перенеслись в Дырявый Котёл.

— А почему сразу не в Министерство?

— Министерство после летнего нападения закрыло камины на вход. Так что теперь по каминной сети можно перемещаться только оттуда. На работу министерские служащие попадают через специальный служебный вход, а все остальные — через гостевой. Мы аппарируем к нему из Дырявого Котла.

— Но, профессор, я ещё не умею аппарировать, — возразил Гарри.

— Не волнуйся, Поттер. Переместишься со мной.

Снейп произнёс несколько заклинаний и пару раз дотронулся палочкой до камина, в нём вспыхнул зелёный огонь. Снейп зачерпнул горсть летучего пороха и выжидающе посмотрел на Гарри.

— Э-э-э… Профессор, так почему мне всё-таки не сказали об этом слушанье раньше.

— Во-первых, это не слушанье, а дача показаний, — раздражённо бросил Снейп. — Во-вторых, директор проинформировал меня об этом только вчера утром, когда я был занят. В-третьих, как раз перед твоим визитом я собирался сам тебя найти и сообщить. Ещё глупые вопросы будут?

Гарри отрицательно покачал головой, взял горсть пороха и шагнул в камин. Через несколько секунд он уже выходил из камина в Дырявом Котле. Мантия его, как обычно в таких путешествиях, была запачкана сажей. Мгновение спустя из камина шагнул профессор без малейшей пылинки на мантии и бросил презрительный взгляд на отряхивающегося Гарри.

— Про очищающее заклинание слышал, Поттер? — бросил он, направляясь к выходу.

Гарри скрипнул зубами от злости и взмахом палочки очистил мантию.

— Почему нельзя просто доехать туда? — спросил он, очутившись со Снейпом на улице.

— Потому что, как я уже говорил, любые перемещения сейчас для тебя небезопасны. Нужно как можно больше сократить дорогу. Поэтому сейчас аппарируем, — ответил профессор и, видя замешательство Гарри, добавил с усмешкой: — Ты хоть за локоть ухватись, Поттер.

Гарри еле успел вцепиться в предплечье Снейпа, прежде чем всё вокруг почернело, и его рвануло с места. Ощущения были гораздо неприятнее, чем при путешествии по каминной сети или при погружении в Думосброс. Гарри почувствовал, что его грудную клетку словно зажали в тиски и сдавили так, что стало трудно дышать. Он открыл рот, но не смог издать ни звука. Но через мгновение всё прошло: Гарри почувствовал, что снова твёрдо стоит на ногах и может дышать полной грудью. Он чувствовал себя так, словно его только что протолкнули через очень узкую резиновую трубу. Оглядевшись, он понял, что Дырявый Котёл исчез, а перед ним находилась уже знакомая красная телефонная будка. Гарри вспомнил, как они с мистером Уизли шли в Министерство на слушание его дела полтора года назад, и ему невольно стало не по себе. Когда Гарри окончательно начал понимать происходящее, он осознал, что сейчас впервые в жизни аппарировал.

— Рука больше не нужна? — услышал он издевательский голос над головой.

— А? — только сейчас Гарри понял, что стоит, до сих пор вцепившись в руку профессора, причём настолько сильно, что у него побелели костяшки пальцев. — Ох, простите, сэр, — пробормотал он, отпуская Снейпа. — Просто это было… было…

— Не очень приятно, — закончил за него Снейп, потирая предплечье.

«Хорошо, что не левое», — подумалось Гарри.

— Идём, — бросил Снейп и шагнул в будку, Гарри последовал за ним.

Глава 20. Сражение в Министерстве

Войдя в кабинку, Снейп назвал всё необходимое, что требовал от него холодный женский голос, и уже через минуту они оказались в Министерстве. Первым в глаза Гарри бросилось отсутствие охранника на своём месте. Это, разумеется, не осталось и без внимания профессора. Он молча прошёл мимо того места, где необходимо было регистрировать свою палочку, и замедлил шаг. Гарри взглянул на него и увидел, как напрягся каждый мускул на его лице. Глаза Снейпа тревожно обводили большой зал, а правая рука сжимала под мантией палочку. От этого Гарри сделалось не по себе, он тоже осмотрелся — что-то тут было не так. Слишком мало людей.

По пути к лифту им встретилось всего несколько волшебников, но все они шли навстречу, как будто спешили покинуть Министерство. Стало тревожно. Через несколько секунд Гарри слышал только две пары шагов: Снейпа и свои собственные. Будто все покинули Министерство аккурат перед их приходом. Гарри на расстоянии чувствовал, как напряжён профессор, как он сосредоточен на том, что может произойти в любую секунду. Он будто к чему-то готовился… Гарри уже открыл рот, чтобы спросить, почему в Министерстве сегодня так тихо, но тут услышал шум лифта — кто-то спускался в зал.

Снейп в ту же секунду остановился как вкопанный и стал с тревогой вглядываться в сомкнутые створки на противоположной стене. Гарри тоже замер, уставившись на двери кабины лифта. Каждая секунда тянулась мучительно долго, сердце бешено колотилось. Гарри показалось, что прошла целая вечность, прежде чем лифт наконец приехал вниз и двери открылись… Оттуда вышло семь человек в длинных чёрных плащах. Гарри даже издали видел, что они без масок, поэтому его волнение вначале отступило, но тут он узнал человека, стоящего впереди всех: эти длинные светлые волосы и пижонская трость не могли принадлежать никому другому, кроме Люциуса Малфоя. Гарри готов был убеждать себя, что он тут, просто потому что работает в Министерстве, но тут из-за его спины вышла женщина с тёмными волосами и гаденькой улыбкой на лице. Внутри у Гарри всё закипело от ярости — это была Беллатрикс. Пожиратели медленно вышли из лифта и остановились.

— Слушай меня внимательно, Поттер, — не сводя глаз с Пожирателей, быстро и тихо заговорил Снейп, — тебе нужно уходить. За стойкой охранника есть дверь в кладовку, там найдёшь портал, он отправит тебя в Хогвартс.

Гарри хотел было уже возразить, что не отправится никуда один, но тут раздался громкий голос Люциуса:

— Северус, ну наконец-то и ты! А мы уже заждались. — При этих словах все, кто стоял позади него, мерзко захихикали. Гарри перевёл недоумённый взгляд с Малфоя на Снейпа, но тот молчал, продолжая сверлить Пожирателя глазами. — Вижу, ты всё-таки привёл мальчишку. Молодец! Повелитель будет очень доволен тобой. Ну и нами, разумеется, если мы доставим его живым и невредимым. Надеюсь, ты нам в этом поможешь.

С этими словами Малфой медленно двинулся им навстречу, высокомерно улыбаясь, остальные последовали за ним.

— Чего ты ждёшь, Поттер!? — зашипел Снейп. — Беги быстро к стойке, я задержу их.

Но Гарри будто прирос к полу и заворожено смотрел на профессора, не двигаясь с места. Тот наконец не выдержал и обернулся к нему, с недоумением глядя ему в глаза. Мысли у Гарри проносись со скоростью света: «Что сказал Малфой? Снейп привёл меня сюда специально… Дамблдор не в курсе… Пожиратели обо всём знали, они договорились… это ловушка! Снейп предатель! О каком портале идет речь? Он не отправит меня в Хогвартс — туда нельзя аппарировать или попасть с помощью портала, наверняка, это портал в логово Волдеморта, а эта сцена с моим побегом — просто дешёвый спектакль, чтобы я поверил… но я не верю, не верю… Я ему больше не верю!»

— Я не верю вам! — закричал Гарри на Снейпа, отметив, как у того ещё больше побледнело лицо. — Вы предали меня! Вы привели меня сюда на погибель!

Снейп открыл было рот, но смех Люциуса заставил его снова повернуться к приближающимся Пожирателям.

— Конечно, привел, Гарри, — пропел тот самым слащаво-мерзким голосом. — Он всегда оставался верен Лорду.

— Поттер, послушай меня, — зашептал Снейп, вновь поворачиваясь к Гарри, — ещё не поздно. Просто доберись до портала, они не должны тебя заполучить!

— Конечно, меня должен заполучить Волдеморт! Это ведь к нему меня отправит ваш портал, — зло зашипел Гарри, но кричать больше не стал.

— Не будь дураком, Поттер, это портал в Хогвартс! Быстрее! — дыхание Снейпа учащалось по мере приближения Пожирателей.

— В Хогвартс нельзя проникнуть просто так, там не действуют порталы! Вы лжёте! — Гарри отхватывало отчаяние и паника.

— Дамблдор заколдовал этот портал по-своему. Верь мне. Пожалуйста, уходи. Уходи, Гарри!

Что-то отрезвляюще подействовало на Гарри. Ему вдруг очень захотелось поверить профессору. И тут он понял, почему: Снейп впервые в жизни назвал его по имени. Гарри моментально вспомнились его слова: «Я торчу в этой школе уже пятнадцать лет из-за этого гриффиндорского выскочки с манией самоубийства!» В голове враз прояснилось. Снейп не предатель! Как он мог такое подумать?! Значит… значит, сейчас профессор собирается драться в одиночку с семью Пожирателями и, возможно, отдаст свою жизнь… за него!

— Нет! — Гарри замотал головой. — Я не уйду без вас.

— Сейчас не время для геройств, Поттер! — профессор уже начал доставать палочку, Пожиратели были совсем близко.

— Они убьют вас!

— Тогда я не хочу, чтобы моя смерть была напрасной, ты должен успеть уйти! — Гарри собирался ещё что-то возразить, но Снейп его перебил: — Я сумею за себя постоять, но драться, зная, что ты где-то рядом, не смогу. Мне нужно быть уверенным, что ты в безопасности. Иди быстро, иначе мы оба погибнем!

Гарри умом понимал, что нужно сделать именно то, что велит профессор, но сердце его не могло позволить уйти просто так, поэтому он медлил, топчась на месте. Снейп предпринял последнюю попытку:

— Прошу тебя, Гарри!

Гарри услышал в голосе профессора отчаяние и мольбу, это заставило его окончательно определиться. Он сорвался с места и побежал назад, тем путем, которым они со Снейпом пришли. За его спиной раздалось несколько одновременных выкриков:

— Stupefy!

— Protego!

— Expelliarmus!

— Protego! Crucio!!

После этих слов Гарри мгновенно остановился. Ситуация была более чем серьёзной, если Снейп применил запрещённое заклинание. Обернувшись, Гарри увидел дикую картину: Снейп сражался с Беллатрикс, попутно отбиваясь ещё от трёх Пожирателей, но Люциус и ещё двое спокойно прошли мимо дерущихся и направились к Гарри. Он не успел даже выхватить палочку, как Снейп на секунду повернулся и выкрикнул какое-то заклинание. Из профессорской палочки вырвался синий луч, и один из спутников Малфоя рухнул на пол с диким криком. Гарри увидел, как на его теле стали появляться огромные раны, будто от десятка бритв. Но этой секунды хватило, чтобы Снейп сам получил удар в грудь от Беллатрикс. Впрочем, он не упал, а только пошатнулся и продолжил отбиваться от четверых Пожирателей. Гарри достал палочку и направил её на Люциуса. Он понимал, что с двумя Пожирателями ему не справиться, но и добежать до портала он уже не успевал — из-за спора со Снейпом драгоценное время было упущено.

Пока же профессору удавалось одновременно сражаться с врагами, следить на Гарри и периодически посылать заклинания за спину. Одно из них достигло второго Пожирателя, и теперь Люциус Малфой стоял один на один против Гарри.

— Expelliarmus! — взревел Малфой, но Гарри успел выставить щит, и заклинание, срикошетив, сбило с ног одного из Пожирателей, с которым дрался Снейп.

Воспользовавшись замешательством соперников, Снейп оглушил второго и остался теперь один против Беллатрикс и Макнейра, как опознал его Гарри. Люциус скривился и зловеще произнёс:

— Открою тебе секрет, Поттер. Тёмный Лорд разрешил МНЕ убить тебя, если будет такая необходимость. И, думаю, она возникла. Это будет даже честь для меня… убить Гарри Поттера.

С этими словами Малфой направил палочку в грудь Гарри и уже произнёс: «Avada…», — но договорить не успел: заклинание Снейпа сбило его с ног. Гарри ощутил, как взгляд профессора на мгновение задержался на нём, чтобы проверить, что всё в порядке, и этим воспользовалась Беллатрикс.

— Sectumsempra! — взревела она, и синий луч, такой же, как из палочки Снейпа минуту назад, угодил профессору в плечо.

Снейп на секунду замер, хватая ртом воздух, потом ноги его подогнулись, и он рухнул на колени. Прижатая к груди рука не скрывала быстро появляющихся кровоточащих ран. «Sectumsempra — для врагов», — пронеслось в голове у Гарри.

— НЕЕЕЕТ! — закричал он не своим голосом.

Беллатрикс, тяжело дыша, прошла мимо Снейпа, старавшегося удержать равновесие из последних сил, и подошла к Гарри. Макнейр остановился возле профессора.

— Что с этим, Белла? — за словами последовал удар коленом по рёбрам, и Снейпу пришлось подставить руку, чтобы не завалиться на бок.

— Ничего, — холодно ответила Беллатрикс, — пусть истекает кровью, мерзкий предатель! — и она повернулась в Гарри. — Вот и всё, Поттер. Теперь некому больше тебя спасать. Скоро этот отвратительный полукровка окажется там, куда я отправила и твоего крёстного, не так ли?

Она рассмеялась безумным ледяным смехом. А Гарри охватили уныние и тоска. Было очевидно, что ещё пара секунд — и Беллатрикс пошлёт ему в грудь убивающее заклинание, и тогда всё… конец. Но он тут же понял, что сейчас переживает даже не за свою неминуемую смерть, а за то, что станет с профессором. Внезапно у стены кто-то зашевелился. Это пришел в себя Люциус, за ним и второй оглушённый Пожиратель, и третий… Все они со стонами и кислыми лицами поднимались на ноги и медленно приближались к Гарри. Он огляделся и понял, что драться с ними нет смысла.

Очнувшиеся Пожиратели все стояли лицом к Гарри, поэтому они не могли заметить, как за их спинами медленно и тяжело поднимается на ноги ещё один человек. Но Гарри его тут же увидел. Снейп распрямился, пошатываясь. Кровавые струи с его мантии стекали на пол. Разорванная ткань обнажала глубокие страшные раны. Лицо профессора было белее снега, его тихонько покачивало от потери крови. Когда он поднял руку с палочкой, Гарри испугался, ведь оглушив хотя бы одного Пожирателя, профессор тут же станет мишенью для нескольких Авад. Но Снейп закрыл глаза и стал что-то быстро шептать.

У Гарри по телу побежали мурашки, он кожей ощущал, как что-то очень сильное и страшное, словно туча, сгущается над ними. Непонятно откуда стали доноситься лёгкие порывы ветра. Несмотря на то, что зал был хорошо освещён, будто бы стало темнее. Если бы Гарри был на улице, он бы сказал, что надвигается буря, но они находились в помещении, и Гарри не мог понять, что происходит, однако точно знал, что это связано с действиями профессора.

Пожиратели, видимо, тоже почувствовали неладное, потому что победоносные улыбки спали с их лиц, они испуганно переглянулись и почти одновременно обернулись к Снейпу. Что произошло дальше, Гарри не понял. Но Люциус взревел: «НЕЕЕЕЕТ!», Беллатрикс завизжала так, что у Гарри заложило уши, а Снейп резко открыл глаза, и в ту же секунду начали кричать уже все Пожиратели, кто был в сознании. Гарри переводил испуганный взгляд с одного лица на другое: они задыхались и хрипели от боли, их будто что-то разрывало изнутри. Тогда Гарри перевёл взгляд на Снейпа. Тот резко опустил палочку, Пожиратели облегчённо выдохнули, но двигаться им явно ещё было трудно. Гарри не мог понять, что за чары применил к ним профессор и зачем. Но тот опять что-то быстро зашептал и стал чертить в воздухе непонятные фигуры, которые превращались в объятые огнём символы, на секунду зависали в воздухе, а потом растворялись. Судя по всему, только Люциус и Беллатрикс знали, что это означает. На их лицах отразился смертельный ужас, и, завопив: «Бежим!», — они бросились к лифту мимо Снейпа, а тот продолжал своё занятие, не обращая на них внимания. Остальные Пожиратели поверили беглецам на слово, подхватили тех, кто не мог идти или ещё был без сознания, и бросились за ними. Их шаги и крики: «Быстрее, да быстрее же!» удалялись.

Гарри сделал шаг к Снейпу и хотел спросить, что всё это значит, но тот резко обернулся к Пожирателям, его палочка стала описывать какие-то вращательные движения, и из её кончика вырвался водоворот горящих символов, на ходу они слепились воедино и одной гигантской мощной струёй понеслись в беглецов. Те едва успели залезть в кабину лифта. Раненый Сектумсемпрой Снейпа Пожиратель задерживал их побег, и они просто бросили его снаружи. Едва только двери успели закрыться за ними, и лифт оправился наверх, огненная струя врезалась в стену и рассыпалась на тысячи раскалённых капель. Гарри слышал, как закричал оставшийся Пожиратель, видимо, очнувшийся от боли, но в то же мгновение всё его тело покрылось оранжевыми каплями, кожа начала дымиться и плавиться на глазах. Спустя всего пять секунд человек полностью сгорел, а на том месте, где он только что лежал, осталась маленькая кучка пепла.

Наблюдая эту картину, Гарри невольно подумал, что если бы он стоял чуть ближе к происходящему, точно бы потерял сознание. Пока же он просто смотрел на раскалённые капли, зависшие в воздухе возле лифта, намертво отрезая кому бы то ни было путь к нему или из него.

Ещё несколько секунд Гарри стоял как вкопанный и никак не мог прийти в себя. Потом сконцентрировался на Снейпе: тот всё ещё стоял к нему спиной, но потом медленно повернулся и опустил палочку. По его лицу Гарри понял, что сейчас произойдёт, и рванулся вперёд, но не успел подхватить профессора, и тот тяжёло рухнул на пол.

Гарри кинулся на колени, перевернул Снейпа на спину. Вблизи его раны казались ещё ужаснее. Гарри судорожно стал соображать, что ему теперь делать. Пожиратели ещё долго не смогут сюда попасть, нужно помочь профессору. Срочно, иначе он умрёт. Но Гарри не знал, как. Его охватила паника. В голову лезли совершенно неуместные мысли о том, что если бы он как следует занимался окклюменцией, то сейчас без труда отчистил бы голову от всего постороннего и нашёл решение. Гарри глубоко вздохнул. Это помогло. Шок прошёл, мысли прояснялись.

«Заклинание можно снять только контр заклинанием, — судорожно соображал он. — Оно есть в моём учебнике, но он в Хогвартсе. Туда нужно попасть… Портал! Снейп говорил про портал. Чёрт, надеюсь, он и правда доставит нас в Хогвартс!».

С этими мыслями он с трудом поднял Снейпа, закинул его руку себе на плечо и поволок к стойке охранника. Снейп был почти в бессознательном состоянии, но, как ни странно, ещё пытался переставлять ноги. Видимо, эта «прогулка» доставляла ему много мучений, но в то же время боль отрезвляла и не давала совсем отключиться. Гарри еле дотащил профессора до нужной двери, вышиб её ногой (на копание с палочкой уже не было времени) и увидел в маленькой комнатушке, больше похожей на чулан для швабр в Хогвартсе, кучу ящиков, сваленных в угол. На одном из них стояла красивая позолоченная чернильница.

«Видимо, это и есть портал», — подумал Гарри и втащил профессора внутрь. Он усадил Снейпа на пол, прислонив к стене, одной рукой крепко схватил его запястье, а другой взялся за чернильницу. Рывок, темнота — и они оказались, как ни странно, в кабинете зельевара.

«Почему именно сюда? — спросил себя Гарри. — Неужели Дамблдор предвидел это и сделал портал именно сюда, чтобы все необходимые зелья оказались под рукой, если кого-то ранят?!»

Гарри осторожно устроил профессора в кресле и бросился к двери. Открыв её и взмахнув палочкой, он что было силы заорал: «Accio, сумка!». И секунду спустя сумка с книгами оказалась в его руках. Он вытряхнул всё содержимое на стол, схватил учебник по Зельеваренью и судорожно начал листать страницы. Нужная нашлась почти сразу же. Гарри метнулся обратно, на ходу читая контрзаклинание, и направил палочку на Снейпа. Он боялся, что сделает ошибку в заклинании, и станет только хуже, но, к его великой радости, раны на груди профессора начали затягиваться, кровь перестала течь. Снейп закашлялся и приоткрыл глаза.

— Сейчас, профессор, потерпите ещё немного, — прошёптал Гарри и метнулся к полке со склянками.

Он достал несколько бутылочек, наколдовал большой кубок и стал смешивать в нём жидкости. Руки предательски дрожали, отказываясь слушаться, он лил мимо драгоценные капли, но упорно пытался смешать их в равных пропорциях. Наконец всё было готово. Гарри поднёс кубок к губам профессора и влил ему в рот несколько капель. От этого Снейп совсем очнулся и позволил напоить себя получившимся зельем.

А Гарри нетерпеливо наблюдал, как тот, приподняв голову, скривился и спросил:

— Что это за гадость, которой вы решили меня травить, Поттер?

Гарри улыбнулся: если профессор язвит, значит, ему уже лучше. Но вслух сказал:

— Я смешал заживляющее зелье и обезболивающее. Чтобы быстрее подействовало. Как вы?

— Прекрасно, — огрызнулся Снейп, пытаясь подняться с кресла, но у него ничего не вышло, и он бессильно рухнул обратно, испепеляя Гарри злобным взглядом.

— У вас ещё много ран, — тихо сказал Гарри. — Я сейчас… я обработаю, и завтра всё пройдёт.

— Мне не нужна ваша помощь, Поттер. Катитесь отсюда к чёртовой матери! Видеть вас больше не хочу! Никогда! Вам ясно?!

— Простите, профессор… я… просто я…

— …Самодовольный, нахальный кретин, — закончил за него Снейп. — Ты хоть понимаешь, Поттер, что мы чуть не погибли из-за ТЕБЯ?! А впрочем, как всегда. Если бы ты послушался меня сразу, этой драки вообще бы не было, а теперь…

Но договорить он не успел. Дверь подземелья распахнулась, и в кабинет влетел Дамблдор, а через мгновение за ним появился Люпин.

— Гарри, ты цел? — с порога начал директор. Гарри смущённо кивнул, но тут Дамблдор увидел, в каком состоянии находится Снейп. — Северус?! Что там произошло?

Снейп скривился и очень лаконично, в двух словах, рассказал о происшествии в Министерстве. Разумеется, не забыв упомянуть, как повёл себя Гарри, когда нужно было бежать.

— И тогда, директор, — заканчивал он свой рассказ, — я бы убедил их, как мы с вами и договаривались, что защитил Поттера только для того, чтобы не выдать себя раньше времени. Но… кхм… он не воспользовался порталом вовремя, и мне пришлось вступить с ними в борьбу, чтобы он не пострадал. Так что, — Снейп сделал паузу и вздохнул, — теперь они знают, что я на вашей стороне. Мне больше не удастся ничего выведать для вас у Тёмного Лорда, — он помолчал ещё немного. — Простите, Дамблдор, но я теперь для вас бесполезен, — тихо добавил он и горько усмехнулся.

Гарри сидел, опустив голову. Он не смел смотреть в глаза никому, особенно Снейпу. «Я торчу в этой школе уже пятнадцать лет из-за этого гриффиндорского выскочки с манией самоубийства!» — вертелось у него в голове. Люпин, взглянув на Снейпа, собрался что-то сказать, но его опередил Дамблдор:

— Ну, ну, Северус. Перестань. Ты же знаешь, что в этой войне ещё никто никогда не был мне так полезен, как ты.

— Но я больше не ваш шпион, Дамблдор. Я вам больше не нужен.

— Северус, — директор нахмурился и стал очень серьёзным. — Скажи мне честно: ты действительно думаешь, что все эти годы ты был мне нужен только для того, чтобы следить за Волдемортом?

— А разве для чего-то ещё? — улыбнулся Снейп, но директор только вздохнул.

— Печально, что приходится объяснять такие вещи, но без тебя у меня бы ничего не получилось. Ты ведь это отлично знаешь. И ты, пожалуй, единственный, кому я всё доверяю. Абсолютно всё. А кроме того… твоя, так сказать, миссия ещё не закончена. Хорошо, что я теперь могу сказать открыто и не таясь от Гарри, что ты можешь полностью посвятить себя заботе о нём. У тебя ведь будет больше свободного времени, — директор лукаво улыбнулся. — Хотя, как я вижу, тебе это дорогого стоит, — с этими словами он поднялся и жестом поманил за собой Люпина. — Идём, Ремус. Думаю, Гарри сам теперь справится. И еще, Северус. Когда тебе станет получше, зайди ко мне.

Дамблдор бросил последний взгляд на Гарри, и они с Люпином покинули кабинет.

Гарри всё ещё смотрел в пол, будто стараясь прожечь в нём взглядом дырку и провалиться в неё со стыда. Снейп сохранял молчание, и это угнетало ещё больше. Прошло несколько минут. Понимая, что таким образом ничего не изменится, Гарри наконец встал, снял со стеллажа несколько бутылочек и принялся готовить зелье, чтобы обработать раны профессора. Всё это время тот злобно смотрел на него из своего кресла. Это раздражало Гарри. Закончив с приготовлением, он подошёл к Снейпу и поставил на стол пиалу с зельем, рядом положил бинты.

Гарри решил, что начать лучше с правой руки, и от рукава рубашки профессора избавился по-маггловски — разрезав ножницами. На бледной коже Снейпа были свежие царапины и синяки. Гарри намочил бинт и приложил к руке. Снейп поморщился, но ничего не сказал, а только продолжал сверлить Гарри ненавидящим взглядом. Гарри это уже начало злить: да, он допустил ошибку, но это же не повод теперь ненавидеть его всю оставшуюся жизнь! Ещё больше Гарри угнетала тишина, потому что это не было характерно для профессора. Лучше бы он наорал, наговорил кучу гадостей, побил бы, в конце концов, но не молчал. Ситуация становилась невыносимой, и Гарри со злостью шлёпнул мокрый бинт на плечо профессора. На этот раз тот зашипел.

— А нельзя ли поаккуратнее, Поттер?!

— Извините. Я стараюсь, как могу, — с почти нескрываемой злобой процедил Гарри сквозь зубы.

— Оно видно, — огрызнулся Снейп, но тут же взвыл от боли. — Нет, ты это нарочно, да?!

— Кажется, вы вообще хотели, чтобы я ушёл и никогда не возвращался?

— Конечно хотел, но, спасибо любимому директору, теперь точно не получится!

Гарри ничего на это не ответил и приложил бинт к огромному синяку на шее профессора, но тот с такой непонятно откуда взявшейся силой отшвырнул его руку, что бинт упал на пол, а сам Гарри еле удержался на ногах.

— Вы совсем спятили?! — не выдержал он. — Держите себя в руках!

— Сейчас больше всего на свете мне хочется подержать в руках твою шею, — прорычал Снейп. — Ты всё испортил! Ты всё мне испортил!

— Ах, простите, что испортил вашу карьеру шпиона, сэр! — Гарри тоже перешёл на крик. — Можно подумать, мне этого так хотелось! Можно подумать, я сделал это специально! Но в любом случае виноват я. Я всегда буду виноват! Если Гарри погибнет — он будет виноват, если чудом выживет — он тоже будет виноват! Я уже привык к тому, что проклят от рождения, и что бы я ни делал, постоянно кому-то будет плохо, каждый раз кто-то останется недоволен! И, кстати говоря, этим «кто-то» всегда являетесь вы, потому что…

— Ты чуть не погиб, — произнёс Снейп так спокойно и тихо , что Гарри невольно остановил свою гневную тираду. — Может, ты не заметил, магию какого уровня мне пришлось применить, чтобы тебя спасти? Я истратил все силы на это и не уверен, что в ближайшие несколько дней у меня хотя бы «accio, пижама» получится!

— А что это было за заклинание, сэр? — спросил Гарри. Всю его злость как рукой сняло.

— Это было не заклинание, Поттер. Это было… — Снейп на несколько секунд замолчал. — Я их проклял.

— ЧТО?!

— Я их проклял, — повторил Снейп. — Наслал уничтожающее проклятие.

— Этот огненный луч?

— Да. Он поражает только тех, кого прокляли, поэтому он и отправился в их сторону.

— Это же… наверное, чёрная магия. Где вы этому научились? — недоумевал Гарри.

Снейп усмехнулся.

— Это не просто чёрная магия. Это древнейшее и очень сложное проклятие. Наверное, я не буду говорить, кто меня этому научил, сам догадаешься, — он многозначительно посмотрел на Гарри. — Да, и кстати, если уж мы об этом заговорили… Надеюсь, ты понимаешь, что по сравнению с этим все запрещённые заклинания просто сама невинность, и если за какую-нибудь «Аваду» в Азкабан отправляют на всю жизнь, то для таких, как я, ещё тюрем не придумали. Одним словом, об этом никто не должен знать, понятно? — Гарри поспешно кивнул. — Пожиратели, конечно, вряд ли побегут жаловаться Министру, но если всё-таки об этом узнают…

— Я никому не скажу, сэр. Обещаю, — поспешил заверить его Гарри, которого теперь мучило ещё большее чувство вины: из-за него у Снейпа могут быть проблемы с Министерством. — Если вы позволите мне… — он указал на пиалу с зельем.

— Валяй, — буркнул Снейп, убирая назад волосы. — Только осторожнее, — произнёс он своим самым сладко-ядовитым тоном, — нежно и любя.

Гарри улыбнулся и полез за новым бинтом. На этот раз он действительно как можно аккуратнее прикладывал бинт к шее профессора, но тот всё равно шипел и морщился.

— Сэр, — осторожно начал Гарри, — пожалуйста, простите меня… если сможете. Мне так стыдно, вы даже не представляете себе. — Снейп фыркнул. — Я не должен был в вас сомневаться, просто Малфой… В общем, мне стало страшно. И… я никогда не считал вас предателем. — Снейп посмотрел ему в глаза и удивлённо приподнял бровь. — Ну… может один раз… давно… на первом курсе. — Снейп поднял вторую бровь. — Ну, и в прошлом году… немного… — Снейп добродушно рассмеялся, чего Гарри от него почти никогда не слышал. — В общем, я правда очень сожалею. И никогда больше не буду в вас сомневаться. Ведь я вам сейчас полностью доверяю… Жаль, что это случилось только теперь, а не с самого начала.

Последнюю фразу Гарри произнёс уже шёпотом, но Снейп, разумеется, услышал. Он посмотрел на Гарри пристально и очень странно, прищурившись, будто о чём-то размышляя, но ничего не сказал.

Несколько минут прошли в тишине. Гарри молча обрабатывал раны уже на другой руке профессора, но потом снова заговорил.

— Сэр… И спасибо вам, что спасли мне жизнь… опять.

Снейп улыбнулся немного смущённо, и это не было похоже на его обычную саркастическую ухмылку. Он посмотрел Гарри в глаза и ответил:

— Не за что, Гарри.

Глава 21. Свой маленький мирок

В свою гостиную Гарри вернулся только перед самым отбоем. Весь день он провёл со Снейпом, обрабатывая его раны. И только когда профессор заверил, что чувствует себя уже достаточно хорошо и способен сам дойти до спальни, для наглядной демонстрации поднявшись из кресла, Гарри оставил его.

Проходя в дверной проём, Гарри неожиданно вспомнил, что с утра ничего не ел, однако в гостиной его ждал приятный сюрприз: Гермиона, уже знавшая о том, что случилось в Министерстве, принесла с кухни горячий ужин в самоподогревающейся посуде. И Гарри был безмерно благодарен подруге, падая в кресло и отправляя в рот хороший кусок мяса. Рон уселся рядом и принялся нервно жевать свежий тост.

— Как вы узнали? — проглатывая пищу, спросил Гарри.

— Дамблдор, — ответила Гермиона. — Он сказал, что в Министерстве на вас напали, и вы даже до Отдела Тайн не добрались. На портал были наложены сигнальные чары, поэтому когда ты им воспользовался, директор уже знал: что-то случилось. Поспешил к вам, ну а потом… Пришёл и всё нам рассказал.

— Ага, — подтвердил Рон. — И ещё сказал, что, скорее всего, ты придёшь поздно и голодный. Так что там случилось всё-таки? Кто именно на вас напал?

— Пожиратели, — пожал плечами Гарри. — Если конкретно хочешь знать, то Малфой-старший, Беллатрикс Лестранж, Макнейр и ещё четверо, которых я не знаю по именам. Но одного точно видел летом в Министерстве. Ну, тогда, в общем. Они не дали нам даже до лифта дойти. То есть… Они знали, Рон, понимаешь? Их кто-то предупредил, что я буду там. Было известно время. И что нас всего двое. А они напали среди бела дня! Безумие… Наверняка, их Малфой провёл опять. Как летом.

— И что было дальше? — Рон явно сгорал от нетерпения.

— Да ничего. Снейп велел мне бежать к порталу, но я его не послушался. И в итоге завязалась драка. Один Пожиратель погиб, остальные убежали, Снейпа ранили. Вот и всё.

Помня об обещании, данном профессору, Гарри решил не рассказывать даже друзьям о проклятии, которое Снейп наслал на Пожирателей. Рон явно хотел спросить что-то ещё, но Гарри пожаловался на смертельную усталость и поплёлся спать. Больше ему ничего говорить не хотелось.

***

Утро понедельника началось с неожиданной новости — Зельеваренье никто не отменял. Хотя Гарри, конечно, рассчитывал, что после таких ран профессор пролежит в постели как минимум неделю. Но, зная характер Снейпа, можно было бы догадаться. Профессор явно не относился к категории людей, которые могут позволить себе поболеть и просто так пролежать без дела весь день. Больше всех остальных студентов, не знавших о вчерашнем происшествии, огорчался, конечно, Рон, с утра надеявшийся хотя бы пару дней не видеть «этого громадного нетопыря». Гарри, разумеется, был не согласен с другом и не желал Снейпу долгой болезни, однако прекрасно понимал, что хотя бы день профессору следовало бы отлежаться.

Зельевар выглядел не лучше, чем после лета. Весь урок провёл сидя и очень мало говорил. Еще, к удивлению студентов, он отпустил всех на десять минут раньше. Собрав сумку, Гарри, конечно, не мог просто так уйти и подошёл к Снейпу.

— Как вы себя чувствуйте, профессор?

Снейп смерил Гарри тяжёлым взглядом и ответил в своих лучших традициях:

— Великолепно, Поттер. Лучше никогда не было.

Гарри вздохнул: похоже, Снейп будет злиться на него ещё долго.

— Я думал, вы сегодня не придёте на урок, — произнёс Гарри только чтобы не молчать.

— Не дождётесь, — фыркнул профессор. — Если я могу сидеть и говорить, значит урок состоится.

— Хорошо, — кивнул Гарри. — Э-э-э… Мне сегодня приходить? Ну, вечером, в смысле.

Снейп задумался, но потом просто пожал плечами.

— Как хотите, Поттер. Вы мне не мешаете.

— Да? Ну ладно, — Гарри уже повернулся, чтобы идти, но Снейп остановил его:

— Погоди, Поттер. Директор передал для тебя письмо из Министерства, — с этими словами он извлёк из-под стопки тетрадей конверт и вручил его Гарри.

Тот недоверчиво посмотрел на Министерские печати, но потом решительно вскрыл конверт, вытащил пергамент и стал читать вслух:

«Уважаемый мистер Поттер!

От имени Министерства Магии приношу Вам своё искреннее сожаление по поводу случившегося вчера в здании Министерства. Смею заверить, что сейчас авроры проверяют всю охранную систему и пытаются установить, как Пожиратели Смерти смогли проникнуть в здание. В свете случившихся событий нами было принято решение не требовать Вашего личного присутствия на допросе. Также рады Вам сообщить, что с учетом показаний Альбуса Персиваля Вульфрика Брайана Дамблдора, а также в связи с его многочисленными запросами в Министерство Магии, все обвинения в пособничестве Тому-Кого-Нельзя-Называть с Сириуса Блэка сняты, тем самым он считается полностью оправданным посмертно (копия документа прилагается).

Ещё раз примите наши искренние сожаления.

С почтением, Министр Всеобщей Магии Руфус Скримджер».

После прочтения письма Гарри почему-то затошнило. Конечно, известие, что Сириуса всё-таки оправдали, было великолепным, но стиль письма оставлял впечатление, будто Министерство пыталось подкупить Золотого мальчика своими сожалениями и почтениями. Наверное, Гарри невольно скривился, читая письмо, потому что Снейп тихо засмеялся и спросил:

— Что, Поттер, не нравятся лавры?

— Да они просто задницу лиж… Ой, простите, сэр.

Гарри так задумался, что вовремя не сообразил, с кем разговаривает, но Снейпа это не разозлило. А, наоборот, позабавило.

— Ну, а чего же ты хотел, Поттер? Сейчас у Министерства репутация запятнана гораздо больше, чем у того же Блэка за двенадцать лет в Азкабане. Люди не доверяют Министерству, как раньше. Самое правильное, что мог сделать Фадж — это уйти в отставку. Теперь Скримджер любыми путями добивается расположения влиятельных и знаменитых людей. Например, официально разрешив Люпину вести ЗОТИ в начале этого года. Или вот только что, ни с того ни с сего оправдав Блэка даже без слушанья и без комиссии. Он прекрасно понимает, что сейчас Министерству как никогда раньше нужно расположение Дамблдора и, конечно же, нашей уже не очень новой, но всё же знаменитости. Это всего лишь политика, Поттер.

— Я понимаю, сэр, — кивнул Гарри. — Кстати, где та самая копия документа, о которой он пишет?

— У Дамблдора. Директор решил, что хранить бумагу у него будет безопаснее.

— Значит, это письмо уже читали? — нахмурившись, спросил Гарри.

— Конечно, — просто ответил Снейп. — Мы с директором прочли его, потому что он не доверяет Министерству и не хотел, чтобы они чем-то расстроили тебя. Вот и всё.

— Ясно, — ответил Гарри. На самом деле ему было всё равно, ведь ничего личного в этом письме не было, верно? — Ну… Я пойду, сэр?

— Иди, Поттер, — пожал плечами профессор.

Гарри сделал уже пару шагов от преподавательского стола, но потом обернулся и сказал:

— Профессор, у меня вообще-то есть имя.

Снейп удивлённо поднял бровь, но Гарри, не смутившись, продолжил:

— И вчера у вас неплохо получалось меня по нему называть. Мне кажется, что когда вы в конце каждой фразы вставляете «Поттер», вы невольно вспоминаете о моём отце. А это никак не способствует налаживанию отношений, верно? В конце концов, я не только Поттер, я ещё и Эванс, — последнюю фразу он произнёс еле слышно, опустив глаза.

— Хорошо, — отозвался профессор елейным тоном, не сгоняя с лица мерзкую ухмылку. — Я учту это, Поттер.

Гарри улыбнулся, вышел из кабинета и поплёлся на ЗОТИ. Видеть Люпина и объясняться с ним на тему произошедшего в субботу совсем не хотелось. Но было ясно, что просто так Ремус его не отпустит. Так и случилось. Едва урок окончился, Люпин попросил Гарри задержаться. Тот бросил взгляд «всё в порядке» на Рона и Гермиону и направился к преподавателю.

Люпин начал без предисловий:

— Гарри, я вёл себя, как кретин. Прошу меня простить.

— Всё в порядке, — отмахнулся Гарри. — Я знаю, что ты не со зла. Просто… Ты просто не пей больше столько, ладно?

— Конечно, — смутился Ремус. — Конечно. Э-э-э… Как продвигаются твои дела с переводом? — спросил он, чтобы сменить тему.

— Спасибо, неплохо, — довольно сухо отозвался Гарри. — Я перевёл почти треть книги, хотя думал, что дело будет идти медленнее.

— Хорошо. Что ж… — Люпин неловко почесал локоть, словно не зная, что ещё сказать.

— Я пойду, Ремус? — спросил Гарри, делая шаг назад.

— Подожди минутку, Гарри. Мне хотелось бы ещё кое-что тебе объяснить, — Люпин замялся. — Насчёт того, что ты говорил в Хогсмиде. Я много думал над твоими словами. И понимаю, что ты был прав. На месте Северуса мог оказаться любой, абсолютно любой мальчик из бедной семьи. Поэтому дело даже ни столько в нём, сколько…

— …в самом факте его существования, — тихо закончил Гарри.

— Что?.. Откуда… Откуда ты знаешь об этом? — изумился Люпин.

— Неважно, — махнул рукой Гарри. — Но мне известно и об этом, и о многом другом, что вытворяли Мародёры в школе. В особенности, двое из них. Ты сам ничего плохого не делал, я это тоже знаю. Потому и не сержусь на тебя. Просто хотелось бы, чтобы эти темы больше никогда не поднимались. — Люпин кивнул. — И дело не только в том, что мне стыдно за своего отца и за Сириуса, но и в том, что… это был Снейп. И я вовсе не хочу слушать про его унижения.

Гарри развернулся и вышел из кабинета ЗОТИ, оставив Люпина с открытым ртом.

Остаток дня и весь вечер ему не давала покоя одна мысль: откуда Пожиратели могли знать, когда он появится в Министерстве? Рассуждая логически, Гарри пришёл к выводу, что если у них и есть информатор, то это человек из Отдела Тайн, куда его приглашали для допроса. Потому что, кроме Дамблдора, Снейпа и, возможно, Люпина, о его вызове не знал никто из Хогвартса. Значит, информация попала к Пожирателям извне. Неожиданно для себя Гарри понял, что сейчас не хочет выяснять, кто это может быть. Во-первых, один он ничего не выяснит, во-вторых, вряд ли он знает этого человека лично, в-третьих, он уже так привык к тому, что его всё время пытаются убить, что вчерашний эпизод теперь воспринимался довольно спокойно, даже философски. В любом случае, сейчас он ничего не мог сделать сам. Оставалось только задавать вопросы. К счастью, вечером он как раз направлялся к человеку, который мог ответить на некоторые.

— Профессор Снейп, можно спросить? — Гарри поднял голову от Книги Смерти: всё равно он не мог сейчас сосредоточиться и сложить из двух переведённых слов — «дым» и «лекарство» — элементарное название растения — «лекарственной дымянки».

Снейп тоже оторвался от какой-то книги и поднял голову.

— Ну, спрашивай, Поттер.

Гарри про себя с досадой отметил, что профессор так и не перестал звать его по фамилии, но вслух сказал:

— Уже известно, почему Пожиратели напали на нас вчера? Откуда-то ведь они узнали?

Снейп немного помолчал, обдумывая ответ, и вздохнул:

— Мы с профессором Дамблдором как раз это выясняем. Видимо, кто-то из министерских работников находится под заклятием Imperio. Кто-то, кто точно знал место и время твоего вызова. Но это всё равно, что искать иголку в стоге сена, — он пожал плечами.

— А всем ли Пожирателям удалось вчера сбежать?

— Кроме того, который погиб, — тихо ответил профессор.

Гарри вздохнул и уткнулся обратно в Книгу, по-прежнему будучи не в силах сосредоточиться. Голос зельевара снова заставил его поднять голову.

— Поттер, я надеюсь, ты не собираешься снова лезть в Министерство, чтобы самостоятельно узнать, кто о тебе сообщил Пожирателям?

— Конечно, нет, — замотал головой Гарри, но этот ответ почему-то не убедил профессора.

Нахмурившись, он внимательно посмотрел Гарри прямо в глаза.

— Я, конечно, понимаю, что, несмотря на декларируемые Гриффиндором качества, умение держать обещания никогда не было твоей отличительной чертой. Но, тем не менее. Гарри, пообещай мне, что ты никуда не станешь лезть. Как ты понимаешь, я больше не могу шпионить для Дамблдора, поэтому у нас нет информации о том, что творится сейчас в лагере Пожирателей.

То, что Снейп назвал Гарри по имени, говорило, прежде всего, о серьёзности ситуации, поэтому Гарри поспешил дать обещание, что и шагу из замка не ступит. А потом снова взялся за перевод.

***

Неделя пролетела незаметно. В основном, потому, что Гарри был постоянно чем-то занят. Дни — на занятиях, вечера — со Снейпом. В последнее время профессор вёл себя по отношению к Гарри весьма миролюбиво, поэтому уже во вторник юноша тот на составленное Снейпом расписание встреч и без предупреждения заявился в личную лабораторию зельевара. Как ни странно, профессор никак не прокомментировал это вторжение, а, воспользовавшись тем, что Гарри нечем заняться, усадил его за нарезку очередных гусениц для завтрашнего урока четверокурсников, объявив это дополнительными уроками по Зельеваренью. И Гарри не был против.

Единственное, что его тревожило — это недовольство Рона и Гермионы, с которыми он проводил вместе всё меньше и меньше времени. Когда Гарри один раз сказал им, что засиделся допоздна в лаборатории зельевара, Рон взорвался и разразился гневной тирадой, закончившейся словами: «Ты нам друг или кто?!» Более спокойная подруга начала говорить что-то об успехах Гарри в Зельеваренье, и о том, что это, наверняка, необходимо для переводов, отчего Гарри сразу почувствовал угрызения совести. Он прекрасно понимал, что даже для переводов ему не нужно было столько времени проводить в подземельях, но ничего не мог с собой поделать: желание каждый раз легко пересиливало чувство вины перед друзьями. В итоге, чтобы не нарываться на конфликты, Гарри старался по вечерам попадаться на глаза Рону и Гермионе как можно реже, а если и случалось такое, отвечал, что был у Ремуса или засиделся в библиотеке. Никаких подробностей о расшифровке Книги он больше не сообщал, умалчивая и о том, какие зелья они со Снейпом варили на дополнительных занятиях. Ничего запрещённого там, конечно, не было, просто Гарри вдруг расхотелось рассказывать друзьям обо всём, что происходит в подземельях. Во-первых, он чувствовал волну непонятной ревности, которая исходила от Рона, стоило только упомянуть о Снейпе, во-вторых, лёгкую зависть или обиду Гермионы, привыкшей быть во всем первой, а индивидуальные занятия по Зельеваренью быстро сделали Гарри одним из лучших учеников в классе. Была и третья причина. Гарри слишком хорошо понимал необходимость разделения отношений со своими друзьями и отношений, которые теперь складывались у него с профессором. И те, и другие были ему по-своему дороги, и каждыми он, разумеется, дорожил. Но Рон и Гермиона были его лучшими друзьями, а то, что происходило в подземельях, стало для Гарри каким-то своим маленьким мирком, в который он не хотел никого впускать, не желая ни с кем этим делиться. Наверное, впервые в жизни у него было что-то своё, что-то настолько личное. Даже себе Гарри не мог объяснить причину возникновения этого феномена, поэтому предпочитал просто умалчивать о нём.

Что касается самого зельевара, то его поведением Гарри был более чем доволен. Снейп по-прежнему не упускал возможности отпустить колкость в его адрес на уроке, но теперь это происходило только по делу и больше не ранило так сильно, как раньше. В конце концов, Гарри прекрасно уяснил для себя, что это была обычная манера общения профессора, и он практически не менял её, даже когда они оставались вдвоём в подземельях. Разница была лишь в том, что Гарри уже приспособился к ситуации, и по вечерам ему удавалось прекрасно парировать все ироничные замечания зельевара. Однако на уроках он старался не позволять себе этого, потому что, если ему всё же не удавалось сдержаться, Гриффиндор тут же лишался как минимум десяти баллов. Хоть в этом не было ничего хорошего, Гарри происходящее забавляло. Вообще в последнее время это напоминало своеобразную игру «кто кого «переостроумит»»: Снейп пытался словесно уколоть Гарри на уроке, а тот — достойно ответить, но так, чтобы это не выглядело фамильярностью. Гарри не без удовольствия отметил, что профессору такое своеобразное общение тоже по душе, поэтому поддерживал его, как мог. Хотя, конечно, ему бы очень хотелось, чтобы зельевар тоже предпринял шаги навстречу в установлении дружеских отношений. И это произошло после первого в этом году матча — Слизерин против Равенкло.

Глава 22. Первый матч

Субботний день выдался погожим: ярко светило солнце, на улице было тепло. Словно бабье лето запоздало на месяц. Настроение у всех студентов, спешащих на матч, тоже было отличным.

Традиционно первой игрой сезона был матч: Гриффиндор против Слизерина, но в этот раз Гарри настоял, чтобы с зелено-серебряными сразился другой факультет, мотивировав тем, что в его команде больше всего новых игроков в этом году и она ещё не сыгралась как следует. Упрашивать долго не пришлось, так что МакГонагалл, не меньше Гарри заинтересованная в победе своего факультета, немедленно предложила Флитвику провести первый матч, и после недолгих уговоров преподаватель по Заклинаниям согласился.

Гарри занял место на трибуне Гриффиндора рядом с Роном и Гермионой и сосредоточил всё своё внимание на поле и игроках в зелёной и синей форме.

Капитаны традиционно поприветствовали друг друга рукопожатием, и по свистку мадам Хуч команды поднялись в воздух. Первые два квоффла попали в кольца Слизерина. Гарри слышал, как после каждого гола ликует вся гриффиндорская трибуна, видел счастливые лица сидящих рядом Рона и Гермионы, но сам почему-то не мог разделить их чувства. Что-то было не так. И только после того, как счёт стал 20:60 в пользу Равенкло, Гарри понял, почему. Снейп.

Когда играла его команда, профессор сидел не с остальными преподавателями, а на слизеринской трибуне. На такие матчи он традиционно надевал тёмно-зелёную мантию, стремясь подчеркнуть цвета своего факультета. Гарри заметил, что, когда слизеринцы забивали гол, глаза их декана загорались озорным блеском, а на губах появлялась настоящая улыбка, мало чем напоминающая его обычную кривую усмешку, а если забивали равенкловцы, профессор тут же мрачнел и хмурился. Гарри подумал, что Снейп всегда довольно холодно относился к квиддичу, в том числе и из-за Джеймса Поттера, но когда играла команда Слизерина, он с трудом мог сдерживать свои эмоции. И это было так живо, так по-настоящему и так не похоже на него.

Гарри задумался и пропустил момент, когда слизеринцы забили очередной гол, зато успел увидеть, как Снейп с улыбкой кивает охотнику своей команды. Прошло ещё минут пятнадцать матча, и после счёта 90:140 в пользу Равенкло слизеринцы решили взять тайм-аут.

— А они догоняют, — проворчал Рон, вытягивая Гарри из раздумий.

— Что? — не сразу расслышал друга Гарри.

— Змеи догоняют, говорю. Как бы Малфой не поймал снитч.

— У Равенкло очень сильный ловец, — заметила Гермиона. — У Малфоя нет шансов.

— Как знать, — задумчиво отозвался Гарри, почему-то не желая признаваться даже самому себе: ему бы хотелось, чтобы именно Драко поймал снитч.

Как ни странно, его желание сбылось. Малфой действительно поймал снитч уже через десять минут после начала второго тайма. Однако отдохнувшие равенкловцы после перерыва взяли такой бешеный темп, что когда Драко, еле успевший вырулить из крутого пике, схватил маленький шарик, счёт был уже 100:260 в пользу Равенкло, и на исход матча это никак не повлияло.

— Драко Малфой ловит снитч, но счёт становится 250:260 в пользу Равенкло, и они побеждают с разрывом в десять очков! — орал сегодняшний комментатор Колин Криви, чуть ли не прыгая от радости. — Теперь слизеринцам нужно постараться, чтобы в следующем матче…

Но его голос утонул в шквале аплодисментов и радостном гуле голосов. Гарри оглядел трибуны. Как это обычно и бывало, когда играл Слизерин, остальные факультеты болели за команду-соперницу, поэтому сейчас три четверти трибун пестрели синими цветами. Всмотревшись в счастливые лица Рона и Гермионы, Гарри попробовал улыбнуться, но получилось кисло. Он не мог разделить их радости. Что-то в этом году перевернулось у него внутри, и теперь он мог радоваться проигрышу Слизерина.

Гарри перевел взгляд на поле. Слизеринская команда обступила своего декана, а тот что-то объяснял им или… успокаивал? Гарри вдруг понял, что Снейп говорил своим игрокам что-то утешительное и ободряющее. В конце концов, это был не последний матч сезона, Драко поймал снитч, а команде для победы не хватило всего лишь двадцати очков. Так что даже винить слизеринцев в поражении было нельзя, просто в этом году у Равенкло появились очень сильные игроки.

Тем временем Снейп, потрепав Малфоя по плечу, вместе с командой покидал поле. Драко что-то говорил ему с расстроенным видом, а Снейп отмахивался, не соглашаясь. Гарри сам не знал, зачем это делает, когда, проскользнув мимо своих друзей, увлечённых обменом впечатлений, быстро зашагал в сторону замка. Впереди виднелась толпа слизеринцев во главе с деканом, и Гарри старался держаться на расстоянии. Но очутившись в стенах Хогвартса, он со всех ног бросился в подземелья.

Добравшись до кабинета Снейпа, Гарри постучал в дверь, но никто не ответил. Тогда он присел у стены и стал ждать. Через несколько минут, как он и предполагал, послышалось тихое шуршание мантии, и перед Гарри появился слизеринский декан. Снейп по-прежнему был одет в зелёную мантию и выглядел уставшим.

— Поттер? Что вы тут делаете? — спросил он бесцветным тоном.

— Я искал вас, — пробормотал Гарри, поднимаясь.

— Мне нужно было побыть… — Снейп сделал неопределённый жест рукой. — Зайти к своим студентам.

И тут Гарри понял, что Снейп действительно любит свой факультет. По этому человеку вообще нельзя было сказать, что он может испытывать к кому-то хоть малейшую симпатию, но это было так. Удивленный и даже шокированный, Гарри чувствовал, что ему приятно замечать проявление подобных чувств за профессором.

— Так зачем ты меня искал, Поттер? — всё так же устало спросил Снейп.

— Я… — Гарри запнулся: в действительности он не знал, зачем пришёл. — Я хотел сказать, что мне жаль, что ваша команда проиграла. Малфой сегодня хорошо играл.

Как и ожидал Гарри, Снейп скептически фыркнул.

— Вот как? А я-то думал, что проигрыш слизеринской команды увеличивает шансы Гриффиндора на получение Кубка школы по квиддичу.

— Ну да… это так… просто… — Гарри беспомощно пожал плечами. — Я не знаю, зачем пришёл, профессор. Мне просто было обидно за ваш проигрыш. Извините, я пойду.

Он попытался пройти мимо Снейпа, но тут же удивлённо обернулся, почувствовав руку на своём плече.

— Постой, Поттер. Может быть… Хочешь зайти?

Гарри не поверил своим ушам.

— Зайти?!

— Ну, зайти, выпить чаю, — раздражённо бросил Снейп и, кажется, немного смутился. — У приличных людей это обычно называется «ходить в гости».

— Спасибо, сэр, — пробормотал Гарри. — Я знаю, как это называется. Просто… Я не думал что… Э-э-э… Да, конечно, я хочу зайти.

Снейп кивнул, развернулся и жестом пригласил Гарри следовать за собой. Гарри ожидал приглашения выпить чаю в кабинете, но вдруг с огромным удивлением понял, что Снейп ведёт его в свои личные комнаты. Однако, пройдя в незаметную дверь в дальнем углу, они очутились в той самой комнате за кабинетом, куда Гарри в начале года складывал книги. Гарри неуверенно замялся.

— В чём дело, Поттер? — спросил Снейп, закрывая за ними дверь и скидывая мантию.

— Э-э-э… Ни в чём. Просто я думал… Ну… Вы тут живёте?

Вопреки ожиданиям Гарри, Снейп тихо рассмеялся и покачал головой.

— О, Мерлин! Поттер, ну, прояви ты хоть раз воображение. Это мой личный рабочий кабинет. И — да — я тут живу. Вон та дверь ведёт в гостиную, оттуда в спальню, на кухню, в ванную…

— У вас есть своя кухня?! — изумился Гарри, а Снейп только насмешливо фыркнул.

— Я рад, что ты хотя бы не удивляешься наличию у меня ванной.

— Извините, — Гарри покраснел, как рак.

— Ты думал, я не знаю, какими эпитетами награждают меня студенты? Кажется, самые популярные это «сальноволосый ублюдок» и «крючконосый урод», я прав?

Гарри не нашёлся, что ответить на такую откровенность, и поэтому просто открывал и закрывал рот, как рыба. К счастью, Снейп не стал ждать ответа и жестом пригласил Гарри пройти в гостиную. Гарри послушно поплёлся, на ходу разглядывая то, что не успел рассмотреть раньше. Переступив порог, они оказались в уютной небольшой комнате. Гостиная, что нисколько не удивило Гарри, была в тёмно-зелёных тонах, всю стену занимал стеллаж из красного дерева, возле камина стояли диван и два кресла. Одним словом, как и в кабинете, всё было обставлено со вкусом и без излишков. Гарри по предложению профессора сел на диван, сам Снейп опустился в кресло напротив. Разделял их теперь низкий журнальный столик, на котором мгновенно появилось несколько вазочек со сладостями.

— Да, Поттер, я тоже ем сладкое, — елейным тоном произнёс профессор, видя изумлённое выражение лица Гарри, от чего тот покраснел ещё больше.

Снейп щёлкнул пальцами и попросил мгновенно появившегося домового эльфа принести чашку чая для Гарри и крепкий кофе для себя. Меньше чем через минуту две чашки, от которых поднимался пар, появились на столике. Гарри пробормотал слова благодарности и смущённо уткнулся в чашку, вдруг осознав, что он, возможно, единственный студент, которому довелось попить чаю в личных комнатах зельевара. Ещё у него проскользнула мысль о том, что Снейп нарочно фамильярничает с ним, стремясь посмотреть на реакцию или смутить, только вот причину Гарри пока не понял.

— Итак, — Снейп сделал глоток чёрного кофе, прищурившись от удовольствия, и вальяжно закинул ногу на ногу. — О чём ты хотел со мной поговорить?

— Я… а… ну… Слизерин, сэр. Жаль, что они проиграли. Я болел за вашу команду.

— Правда? С каких это пор гриффиндорец болеет за Слизерин? — удивился профессор.

— Ну, наверное, с тех самых, как этот гриффиндорец решил наладить отношения с одним слизеринцем, — парировал Гарри, а Снейп довольно усмехнулся.

— Хорошо.

Гарри ждал, что тот продолжит допрос, но Снейп молчал, пристально наблюдая за ним из-под полуопущенных век. Поэтому Гарри почувствовал необходимость что-то сказать самому. Мысль пришла в голову быстрее, чем он ожидал.

— Насчёт того, что вы говорили… Ну… Когда мы вошли. — Снейп нахмурился. — Что студенты дают вам прозвища… Это не… Это…

— Хочешь сказать, это не так? — усмехнулся Снейп.

— Ну… так. Просто они… Ну, то есть мы, бывает, говорим что-то подобное… Но не всегда вас называем… — Гарри умолк, мечтая провалиться со стыда под землю.

— О, значит, мне нужно быть вам благодарным, что вы не каждый раз называете меня сальноволосым ублюдком? — Гарри поразился, что данная тема не злит Снейпа, а только забавляет.

— Я не то хотел сказать, — поспешил ответить он, хотя голос и звучал очень неуверенно. — Всех преподавателей студенты как-то обзывают, когда злятся на них. Ну, например, профессора МакГонагалл, я слышал, обзывали «старой драной кошкой», профессора Флитвика «грибом-переростком»…То есть я хочу сказать, что… Ну, МакГонагалл — она превращается в кошку, Флитвик маленького роста, а вы… — Гарри замолчал под тяжёлым взглядом чёрных глаз.

— А я, стало быть, по мнению студентов, не мою голову, — закончил Снейп. — Интересно, получается, — продолжил он уже более задумчиво, — учишь вас, учишь, и все равно в одно ухо влетает, из другого вылетает. Как вы сдаёте ТРИТОНы, если не в состоянии запомнить даже того, что вам говорят на первом курсе? — Снейп вопросительно посмотрел на Гарри, но увидев, что тот совершенно не понимает, о чём речь, раздражённо воскликнул: — Защита, Поттер! Техника безопасности. Вам хоть о чём-то говорят эти слова? — Гарри неуверенно кивнул. — Я же ещё на одном из первых уроков вам рассказывал о том, как нужно защищать свою одежду и длинные волосы от вредных испарений.

До Гарри начало постепенно доходить, и в памяти смутно всплывали слова Снейпа на основательно подзабытых уроках первого курса.

— Так значит, это…

— Всего лишь плёнка, — закончил профессор. — Защитная плёнка.

— Почему мы ей не пользуемся? — изумлённо спросил Гарри.

— Потому что вы идиоты, — просто ответил Снейп. — Особенно девушки, которые, подобно мисс Грейнджер, приходят на мои уроки распушившись, как на выпускной бал. Хотя, конечно, я не говорил, что защиту применять обязательно. Вы проводите за варкой ничтожное количество времени по сравнению со мной. Тем, у кого короткие волосы, подобные меры почти не требуются. Но я могу уже точно сказать, что всех выбравших Зельеваренье на ТРИТОН, к концу седьмого курса ожидают очень неприятные проблемы с их внешностью, — последнюю фразу он произнёс с садистской улыбкой. — А я лишь забочусь о своём внешнем виде, хоть для вас, глупых студентов, это и выглядит совсем наоборот.

— Понятно, — только и смог выдавить из себя шокированный Гарри. — А почему вы мне это рассказали, сэр?

Снейп пожал плечами.

— Этот вопрос мучает каждого студента Хогвартса на протяжении семи лет. Считай, я просто удовлетворил твоё любопытство.

— Но я ни о чём не спрашивал, — возмутился Гарри.

— Но это ведь не значит, что тебе не было интересно? — вкрадчиво поинтересовался Снейп. — К тому же, я просто решил поддержать беседу. А беседа, знаешь ли, очень способствует налаживанию отношений.

«Так значит, это был просто довольно извращённый способ сделать мне шаг навстречу в налаживании отношений», — подумал Гарри, а вслух сказал:

— Всё равно, я рад, что вы мне это рассказали.

— Правда?

— Да. В смысле… Я рад был узнать, что вы не соответствуете тем эпитетам, которыми награждали вас…

— Студенты? — перебил Снейп, но Гарри только покачал головой и еле слышно закончил, не смея поднять глаза на профессора:

— Мой отец и Сириус.

— Ах, вот оно что, — и Снейп издевательски продолжил: — Хорошо, давай поговорим о том, откуда взялись «сопливусы», «слюнявусы» и «нюньчики», если тебе больше интересна ЭТА тема.

Но Гарри даже замотал головой.

— Вы ведь знаете, что мне это неинтересно, и я не хочу больше ничего об этом выяснять.

— Конечно, проще закрывать глаза на очевидные вещи, правда?

— Вам прекрасно известно, что это не так, — тихо ответил Гарри. — Я, кажется, всё вам уже сказал, когда просился на дополнительные зелья. Я — не мой отец и не желаю быть на него похожим. Более того, мне очень стыдно за его выходки и за выходки Сириуса.

— Но тем не менее, ты хочешь вернуть Блэка, — констатировал Снейп.

— Да, хочу. Но ведь это не имеет к вам никакого отношения. В смысле… Понимаете… — Гарри тяжело вздохнул: не то, чтобы он хотел открывать Снейпу душу, но тот должен был понять мотивы Гарри и перестать стыдить его за любовь к крёстному. — Не знаю, в курсе ли вы и есть ли вам какое-то дело до этого, но семья, где я живу… В общем, их нельзя назвать хорошими людьми.

— Да, это магглы, — кивнул Снейп.

— Нет, дело даже не в том, что они не волшебники, просто… Они никогда не любили меня, никогда не относились как к родному. Да что там родному! Они всегда вели себя со мной, как с домовым эльфом. Я убирался, готовил, стирал. Ну они, конечно, не были слишком жестоки, я знаю, всё могло быть и хуже. Но меня запирали в чулане под лестницей, где я жил, пока профессор Дамблдор не велел им дать мне собственную комнату. Хотя и в ней они меня запирали… Ну, неважно. Могли оставить без еды. Надолго, если наказывали. И я не говорю уже, что у меня никогда не было ни подарков, ни нормальной одежды, кроме обносков кузена. Разумеется, пока я не попал в Хогвартс. И… — Гарри не закончил, потому что услышал тихое ругательство.

Оказалось, Снейп так заслушался его рассказом, что случайно наклонил чашку с кофе и пролил немного на ковёр. Гарри это удивило.

— Вы не знали об этом? — спросил он, наблюдая, как профессор убирает пятно заклинанием.

— Альбус говорил, что твоих родственников нельзя назвать хорошей семьёй, но морить голодом и запирать… — он покачал головой.

— У профессора Дамблдора ведь не было выбора, — произнёс Гарри и посмотрел Снейпу прямо в глаза. — Теперь вы, полагаю, понимаете, что я вовсе не «ваша новая знаменитость» и никогда не гонялся и не гоняюсь за славой?

Снейп кисло поморщился, будто съел лимон.

— Пожалуй, да, — медленно произнёс он наконец. — Я… заблуждался.

Видно было, что слова даются профессору с трудом, поскольку сказанное было практически равносильно извинению. Но Гарри зачем-то буркнул, отвернувшись к камину:

— Вы насчёт многого заблуждались.

Снейп поднял бровь, но уточнять не стал. А вместо этого решил вернуть разговор в прежнее русло:

— Так причём тут Блэк?

— Ах, да, Сириус, — вспомнил Гарри. — Я сказал про Дурслей, чтобы объяснить: у меня никогда не было настоящей любящей семьи. Нет, ну была, конечно… Пока их не убил Волдеморт. — При этих словах Снейп открыл рот, но Гарри не дал ему ничего сказать. — И когда я только узнал, что Сириус не виноват в гибели моих родителей, он предложил мне жить с ним. Как же я обрадовался, хоть и совсем его не знал. Просто понял, что это хороший человек, который любит меня, а всё остальное уже было неважно. Я просто хотел, понимаете, чтобы у меня была семья. Настоящая семья. И я надеюсь, что если он вернётся, я наконец-то уеду от Дурслей. И тогда мы с Сириусом будем жить вместе, как родные люди.

Гарри вздохнул и умолк. Несколько минут никто не нарушал тишину. Потом Снейп сказал:

— Что ж, я понимаю. Наверное, по сравнению с такими родственниками даже Блэк может показаться святым.

— Я не говорил, что он святой! — взвился Гарри. — Просто Дурсли… Они не переносят меня. Они ненавидят меня из-за того, что я ненормальный. — Снейп нахмурился. — Тьфу, ну то есть потому, что я волшебник! Они это так называют. Мне даже запрещают произносить в доме слово «магия», а если случайно его говорю, они меня наказывают, запирают…

Гарри прервался, потому что услышал тихий смех. Он изумлённо уставился на Снейпа. Но тот даже не думал прекращать, и юноша уже собирался обрушить на него гневную тираду, когда понял, что это был скорее горький смех, а не весёлый. Снейп наконец перестал смеяться и покачал головой.

— Извини, — наконец сухо сказал он. — Просто это напомнило мне кое-что. В моём доме тоже запрещено было произносить слово «магия». — Глаза Гарри стали большими и круглыми, как у домового эльфа, и Снейп явно остался доволен, наблюдая за его реакцией. — Да, да, не удивляйся, Поттер. Не у тебя одного было трудное детство.

— Но почему вам запрещали говорить о магии, сэр? Я думал, ваши родители были волшебниками.

— Мать, — коротко ответил Снейп. — Моя мать была волшебницей. И происходила из очень старинного рода Принцев. А мой отец… — он сделал паузу, долго готовясь произнести следующее слово. — Он был магглом. Тобиас Снейп.

Гарри открыл и закрыл рот, не в силах что-либо ещё сказать. Это зрелище очень позабавило зельевара.

— Видишь, Поттер, моя кровь не чище твоей.

Наконец Гарри совладал с собой и решился спросить:

— Но как же тогда…

— …я попал в Слизерин? — перебил Снейп. — А ты что думал, в Слизерине учатся только чистокровные? Нет, и полукровки тоже бывают.

Только Гарри собрался спросить о чём-то ещё, как Снейп опять его опередил:

— И предупреждая твои дурацкие вопросы. Да, Тёмный Лорд об этом знает. И, да, ему всё равно, потому что во-первых, я ненавидел своего отца, а во-вторых, он и сам полукровка. Не надо так на меня таращиться, Поттер. Отец Тёмного Лорда тоже был магглом.

Гарри поспешно отвёл глаза, не желая, чтобы Снейп и дальше копался у него в голове, но профессор уже знал обо всём, что он хотел спросить.

— Да, мой отец — это тот человек, которого ты видел в моих воспоминаниях на наших прошлогодних занятиях, а та женщина, на которую он кричал — это моя мать.

Приведя мысли в порядок, Гарри снова заставил себя взглянуть на зельевара.

— Если она была волшебницей, почему слово «магия» было запрещено? — спросил он тихо, потому что чувствовал себя не вправе что-либо расспрашивать о семье Снейпа.

— Запрещено было не только слово, но и сама магия, — сухо ответил профессор. — Отец ненавидел волшебство и всё, что было с ним связано. Он запрещал матери пользоваться волшебной палочкой, единственное, что его не злило — это варка зелий. То, чем занимались все Принцы. Дело, переходящее из поколения в поколение. Всё остальное он пресекал. За неповиновение бил.

Гарри резко вскинул голову.

— Как же вы тогда попали в Хогвартс?

— Мать настояла.

Гарри хотел ещё что-то спросить, но Снейп поднял руку, останавливая его.

— И, Гарри, я не желаю больше об этом говорить. На сегодня достаточно откровений с моей стороны, ясно?

Гарри поспешно кивнул и, словно в качестве благодарности за обращение к себе по имени, произнёс:

— Да, сэр. И… э-э-э… спасибо, что вы рассказали мне это. Что доверили…

Снейп вяло махнул рукой.

— Это не секрет. Просто это вряд ли кому-то интересно.

— Мне интересно, — тихо произнёс Гарри.

— Поэтому я и рассказал тебе, — усмехнулся Снейп. — Ты ведь считаешь это важным, верно?

— Что? — не понял Гарри.

— Чтобы я рассказал тебе что-то о себе, поделился чем-то личным, чем обычно не делятся со студентами. Фамильярность, если хочешь.

— А. Ну… В общем, да.

Гарри, разумеется, не так представлял себе хорошие отношения. Для него в них не было места принципу «ты — мне, я — тебе». И рассказав о своей семье, он и думать не мог, что Снейп должен был делиться тем же самым. А теперь получается, будто Гарри вынудил профессора на откровенный и неприятный разговор о его семье. Конечно, Гарри не хотел ворошить подобные воспоминания, по себе зная, как нелегко говорить о личном. С другой стороны, если Снейп подобным образом понимает термин «хорошие отношения», то так тому и быть. В конце концов, никто его за язык не тянул. И всё же это нарочито небрежное поведение профессора, фамильярное, как сказал он сам, не могло не настораживать. Гарри прекрасно понимал, что люди, которые налаживают отношения, ведут себя по-другому. Хотя, возможно, Снейп просто мало с кем общается, поэтому он думает, что именно так всё должно происходить? В любом случае, Снейп пошёл на разговор, и Гарри был рад. После этого они точно стали чуть ближе. Зато теперь Гарри ясно понял причину, по которой Снейп поднимал такие провокационные темы весь вечер: о его прозвищах, о волосах, о Мародёрах… Он просто хотел показать Гарри, что не боится говорить с ним о подобных вещах. Хотя раньше набрасывался на Гарри за одно лишь упоминание о тех же Мародёрах. А сегодня Снейп даже чуть ли не предложил рассказать об их школьной вражде. А что сделал Гарри? Отказался. Теперь Гарри понял, насколько был прав, не желая обсуждать эту тему. Раньше он с радостью послушал бы — да хоть истории Люпина — и посмеялся бы над будущим зельеваром, но только не теперь, когда его мнение о Снейпе так изменилось. Кроме того, очевидно было, что такой разговор не доставил бы зельевару ни малейшего удовольствия, хоть он и показал твёрдо и ясно, что может говорить об этом. Видимо, в этом был и элемент своего рода проверки Гарри: как он отреагирует на предложение обсуждать подобные унизительные подробности. Согласие сказало бы о многом. Снейп только убедился бы лишний раз, что перед ним никто иной, как сын Джеймса Поттера, не больше и не меньше. И тогда пошли бы прахом все старания по поводу налаживания отношений. Поэтому сейчас Гарри не испытывал никаких угрызений совести, только небольшую неловкость. Да и та возникла лишь потому, что Гарри сидел сейчас в личных комнатах профессора Снейпа и пил чай со сладостями, которыми угостил его профессор Снейп, а напротив сидел всё тот же самый профессор Снейп без «костюма летучей мыши», то бишь мантии, и рассказывал о своём трудном детстве! Сказать кому — ведь никто ж не поверит. Отгоняя от себя все эти мысли, Гарри покачал головой.

— Что такое? — не понял Снейп подобный жест.

— Э-э-э… Ничего, — ответил Гарри, решив побыстрее сменить тему. — Просто я тут подумал… вы же… — он усмехнулся. — Вы, оказывается, тоже любите квиддич. — Снейп брезгливо поморщился. — Ну, в смысле, вы болеете за свою команду. Я видел сегодня, как вы переживали за игру.

— Я же их декан. Я обязан поддерживать команду своего факультета.

— И только поэтому?

— Если ты намекаешь на то, что я могу втайне любить квиддич, то, НЕТ, я его не люблю. Я вообще не люблю всё, что связано со спортом и состязаниями в физической силе. Ей я предпочитаю ум, — последняя фраза была сказана явно не без намёка.

— Хорошо, я понял, — примирительно улыбнулся Гарри. — Просто я сегодня увидел, как вы переживаете за свою команду. Мне это показалось… ну… непохожим на вас. И то, что вы после матча сразу пошли к своим, вместо того, чтобы идти отдыхать. Это, по-моему, говорит о том, что вы… хороший человек.

— Я хороший декан, — поправил его Снейп. — Вернее, стараюсь таковым быть.

— У вас прекрасно получается, — вставил Гарри.

— Благодарю, — профессор натянуто улыбнулся. — Полагаю, профессор МакГонагалл тоже хороший декан, верно? Всё спускает вам с рук, добавляет баллов больше, чем снимает, да?

Гарри засмеялся и кивнул.

— Да, но она умеет быть строгой, когда нужно.

— Я тоже, — улыбнулся Снейп.

— Уж об этом я знаю, — заверил его Гарри. — Просто до этого… Я не думал о том, что вы для слизеринцев такой же хороший декан, как для нас профессор МакГонагалл. То есть я хочу сказать… Иногда нам кажется, что вы поступаете несправедливо по отношению к Гриффиндору и постоянно спускаете всё с рук своим, баллы с них не снимаете. Но ведь если вдуматься, наш декан делает то же самое. Она никогда не снимает баллов с Гриффиндора на уроках, если в коридоре завязалась драка — накажет слизеринца, и она тоже делает всё, чтобы наша команда выигрывала в квиддиче.

— Ничего удивительного, — ответил Снейп. — Каждый декан, разумеется, симпатизирует своему факультету. Другой вопрос в том, что Слизерин в школе любят меньше всего. У нас такая «хорошая» репутация, что для многих «слизеринец» звучит как диагноз. Ты, наверное, не задумывался, каково студенту учиться на моём факультете, как к нему относятся другие. Хотя бы во время матча. С кем бы ни играл Слизерин, остальные факультеты всегда на стороне команды-соперницы. И так во всём и всегда. Может, тебе покажется это странным, но слизеринцы очень дружны и держатся друг за друга, хоть на первый взгляд и не скажешь. Они не одиночки, как многие думают, они просто не раскрывают свои истинные эмоции, не показывают свои слабые места. И это правильно. На факультете с такой репутацией должны учиться только сильные люди. Именно поэтому они так и гордятся тем, что принадлежат Дому Салазара, хоть остальные студенты и не понимают их гордости. А что касается меня… Я просто обязан любить свой факультет за всех других учителей и студентов. Потому что в школе я единственный, на кого они могут положиться. Надеюсь, ты понимаешь, что я это всё знаю не понаслышке. И прекрасно помню все промахи нашего декана, помню, как нам не хватало его заботы и внимания. Поэтому я, в общем-то, рад, что смог стать для своих студентов человеком, которому они могут полностью доверять.

Гарри заворожено ловил каждое слово. Теперь ему стало очевидно, что Снейп абсолютно прав. Никто кроме декана никогда не заступался за Слизерин. Хотя некоторые вещи слизеринцам Гарри всё равно не смог бы спустить с рук.

— Зато профессор МакГонагалл места в команде за новые мётлы не продаёт, — почти шёпотом добавил Гарри, но Снейп, к его удивлению, не рассердился.

— Драко никто не покупал места в команде, — произнёс он с усмешкой. — Я бы взял его ловцом и так, потому что тогда прежний ловец получил травму на тренировке в начале года и отказался играть вообще. Просто подарок Люциуса… Это было что-то вроде спонсорства. Потому что если кто-то и скрывает свою любовь к квиддичу, так это Люциус. Он очень не хотел, чтобы Слизерин потерял Кубок по квиддичу.

— Потерял? — не понял Гарри.

— Ну да, — Снейп окинул его мрачным взглядом. — Тебе разве не известно, что Слизерин завоевывал Кубок Школы и Кубок по квиддичу в течение семи лет? Пока в Хогвартс не приехал учиться Гарри Поттер.

— Сильно же он вам жизнь подпортил, — пробубнил в чашку Гарри.

— О, да! И если Кубок по квиддичу мы ещё умудрялись держать два года, то нахождение философских камней и убийство старых змей приносило Гриффиндору каждый раз именно столько баллов, сколько требовалось, чтобы нас обогнать.

— Ну, ещё год с небольшим вам осталось потерпеть, и оба Кубка снова будут вашими, — пожал плечами Гарри.

Снейп покачал головой и вздохнул.

— Поттер… Мне уже почему-то кажется, что я не избавлюсь от тебя никогда.

После этого Гарри уже не мог сдержать смех. Разговор плавно перешёл на другие, менее опасные темы: учёба, экзамены, преподаватели, школьные традиции, праздники. Разговаривать со Снейпом оказалось довольно приятным занятием, потому что он был прекрасным собеседником и мог поддержать разговор почти на любую тему. Но самое главное, по мнению Гарри, заключалось в том, что профессор умел ещё и слушать. Без труда вникая в суть проблемы, он не давал советы, а как бы делился своим мнением. И воспринимал Гарри как равного себе собеседника, чего тому так часто не хватало. Все называли его «мальчиком», порой скрывали от него важные вещи — «чтобы не травмировать», но с точки зрения Гарри, это было больше похоже на недоверие. А Снейп вёл себя совсем не так. С самого начала он не считал Гарри ребёнком, поэтому и мог в своей обычной довольно резкой манере высказываться обо всем, не щадя его чувств. Но теперь Гарри понимал, что это-то и было правильно, это ему и было нужно. Всего лишь чтобы его воспринимали всерьёз. Он до того устал от плохого обращения у Дурслей, едва ли считавших его за человека, что крайне нуждался хотя бы в единственном взрослом, который бы относился к нему вполне адекватно.

Ещё Гарри подумал, что, в отличие от Снейпа, Сириус тоже воспринимал Гарри как неразумного ребёнка. Конечно, во многом это было связано с тем, что крёстный и сам застрял где-то в районе 15-16 лет, свою роль также сыграл и Азкабан. Но Сириус всегда считал Гарри несмышленым подростком, в любой момент готовым совершить рискованную авантюру. Конечно, Гарри многое делал не подумав, и одно из его приключений стоило его крёстному жизни, но всё равно Гарри хотелось, чтобы другие относились к нему как к полноправному члену их общества и их жизни, чтобы они хоть иногда прислушивались к его мнению. Но пока что этого не происходило. Ни с кем, кроме Снейпа.

За разговорами Гарри и не заметил, как подошло время ужина. Но профессор вовремя спохватился и отправил его в Большой зал, несмотря на все уверения в том, что он не голоден. На самом деле Гарри не очень-то и хотелось уходить. Ему нравилось просто сидеть и разговаривать со Снейпом. Это было приятно и легко, и время летело незаметно. Конечно, Гарри не смел и надеяться на предложение отужинать в подземельях. Но Снейп, видимо, уловил мысли Гарри и, провожая его до двери, на прощанье заявил, что был бы не против, если бы Гарри снова зашёл к нему как-нибудь. И счастливый Гарри с лёгкой душой покинул подземелья.

Он не врал Снейпу, когда говорил, что не голоден: после стольких чашек чая со сладостями действительно невозможно было даже думать об ужине, поэтому он просто поплёлся в свою башню. Настроение было чудесным, хотя ничего особенного и не произошло. Он всего лишь целый день сидел в гостиной Снейпа, пил чай с конфетами и разговаривал обо всём на свете! Действительно, сказать кому — не поверит.

После ужина к Гарри в гостиной подошёл Рон и начал жаловаться, что они с Гермионой целый день не могли его найти.

— Где ты был? — наконец задал он прямой вопрос.

Гарри уже было собрался начать свою старую песню про «засиделся в библиотеке», но тут неожиданно понял, что хочет рассказать другу всю правду. Осознав, что нечего стыдиться и бояться, он просто ответил:

— Я был у Снейпа.

— Что?! — глаза Рона теперь напоминали блюдца. — За что?

— Не «за что», а «зачем», Рон, — с усмешкой поправил Гарри.

— Зачем? — тут же брякнул Рон.

— Чтобы попить чай с конфетами и поговорить о жизни, — с умным видом продекламировал Гарри.

— Чего?! — на лице Рона появилось такое выражение, будто Гарри на его глазах признался в любви соплохвосту.

— Я сказал правду, — улыбнулся Гарри и пошёл наверх в спальню, так и оставив друга с открытым ртом.

Сейчас ему хотелось побыть одному и немного подумать о том, что сегодня произошло.

Глава 23. Прощай, квиддич!

Во вторник вечером Гарри сидел в классе Зельеваренья и готовил заживляющий раствор для мадам Помфри. Снейп больше не следил скрупулёзно за каждым его движением, как в начале их дополнительных занятий. Гарри с удовлетворением отметил, что теперь зельевар доверяет ему полностью и не опасается взрывов котлов и порчи ингредиентов. Единственным ограничением было то, что Снейп пока не позволял ему хозяйничать одному в своей личной лаборатории. Но Гарри пока что вполне хватало и школьной аудитории, где и нашла его Гермиона.

— Привет, Гарри, — поздоровалась она, входя в кабинет.

— Профессора Снейпа сейчас нет, он в своей лаборатории, — ответил Гарри, не переставая помешивать зелье в котле.

— Знаю, — кивнула подруга. — Но я искала тебя.

Гарри отложил черпак и выжидающе посмотрел на Гермиону.

— Похоже, у тебя проблемы, — виноватым голосом продолжила она. — Я просто зашла тебя предупредить. В общем, Рон… Он очень недоволен тем, что происходит с тобой в последнее время.

— И что же со мной происходит? — Гарри пожал плечами, хоть и прекрасно понимал, что имеет в виду Гермиона.

— Ну, видишь ли…

Но договорить она не успела. С громким стуком распахнулась входная дверь, и в класс влетел Снейп, по-видимому, очень злой.

— Мисс Грейнджер, что вы здесь делаете? — раздражённо бросил он на ходу.

— Я… Я просто искала Гарри, — отозвалась она.

— А та толпа поклонников, мистер Поттер, тоже вас ищёт? — въедливо поинтересовался зельевар.

— Какая толпа? — спросил Гарри, гася под котлом огонь и понимая, что сегодня ему уже точно не дадут ничего спокойно сварить.

— Та, что топчется под дверью! — рявкнул Снейп. — Это класс Зельеваренья, а не проходной двор. И я не позволю шляться по подземельям куче гриффиндорцев. Так что идите, мистер Поттер, и разберитесь с вашей свитой, иначе и сами ограничитесь топтанием под дверью, потому что в класс я вас больше не пущу!

— Да, сэр, — кивнул Гарри и поплёлся наружу.

Уже в момент появления Гермионы у него появилось нехорошее предчувствие. Никто из однокурсников никогда не приходил искать его сюда, в подземелья. И если они всё же решились прийти, значит, случилось что-то действительно плохое. И чутьё его не подвело. За порогом ждала вся факультетская сборная по квиддичу во главе с Роном.

— Э-э-э… привет, — произнёс Гарри растерянно.

— Уже здоровались, — буркнул Рон.

Вид у него был мрачный. Гарри сразу вспомнился четвёртый курс, когда друг злился на него, думая, что Гарри сам бросил своё имя в Кубок. По крайней мере, вид у Рона сейчас был именно такой — угрюмо-обиженный.

— Ну, и что ты там делал? — всё таким же тоном спросил Рон.

— Зелье варил, — просто ответил Гарри.

— Надеюсь, хорошо получилось? — с вызовом продолжал допрос рыжий.

— Надеюсь, что да, — Гарри попытался скопировать враждебные интонации Рона. — Слушай, чего тебе надо? Зачем вы вообще сюда пришли? — он обвёл глазами гриффиндорцев. — Что-то срочное? Умирает кто-то? — попробовал он пошутить.

— Мы пришли за капитаном, — отозвалась Джинни и пояснила, видя замешательство Гарри: — Ты забыл про сегодняшнюю тренировку.

— Чёрт! — Гарри больно хлопнул себя ладонью по лбу. — Э-э-э… Извините, я сейчас, только сбегаю за метлой.

Он хотел было рвануть в башню, но Рон удержал его за руку.

— А уже не надо. Мы уже потренировались без тебя.

— Да? Ну хорошо, — он пожал плечами. — Вы молодцы. Нет, правда. А я болван. Признаю. Ну так что вы тогда хотели мне сказать?

— Пойдём наверх, — Рон поманил его пальцем и стал подниматься по лестнице. Остальные последовали за ним.

Они расположились в гостиной Гриффиндора, причём, когда Гарри занял своё привычное место в кресле у камина, остальные странным образом оказались напротив него. Шесть пар глаз буквально прожигали его насквозь. Гарри почувствовал себя словно на допросе. Он нервничал и злился одновременно. Да, он пропустил тренировку, но это же не повод теперь устраивать ему разбор полётов. Неужели они задумали что-то похуже? Сердце его забилось учащённо, ладони вспотели.

— Итак? — поторопил Гарри. Ему совсем не нравилось сидеть тут под их пристальными взглядами.

Рон вздохнул и заговорил первым:

— Ты пропустил сегодня тренировку, которую сам же и назначил.

— Ну и что? — отозвался Гарри. — Я же извинился. Больше такого не повторится. Честно.

— Гарри, через неделю нам играть с Хаффлпаффом, а это уже четвёртая, — умоляющим голосом сказала Джинни.

— Что «четвёртая»? — опешил Гарри.

— Да пропущенная тренировка, чёрт тебя дери! — заорал Рон.

Гарри только открывал и закрывал рот.

— Что-то я не помню, чтобы вы раньше жаловались.

— Ну да, — кивнул Рон. — Мы ничего не говорили тебе. Всё гадали, вспомнишь ты сам об этом или нет.

Гарри выпучил глаза.

— Как… Я же не мог…

— Каждый раз всё было одинаково, — снова заговорила Джинни. — Ты возвращался в башню очень поздно из подземелий, мы спрашивали, когда уже будет тренировка, потому что нам нужно как можно быстрее сыграться. Ты отвечал: «Хорошо, давайте завтра вечером», — и забывал. Мы просто не напоминали. Тренировались без тебя.

— Класс, — только и смог выдохнуть Гарри. — Ну и… Ну и когда вы планировали привести меня в чувства, ну, то есть напомнить?

— Мы что, должны постоянно напоминать капитану, когда у нас тренировка?! — снова заорал Рон. — Мы каждый раз искали тебя по всему замку, даже в класс Зельеваренья заходили, но тебя и там не было. Уж не знаю, где ты так пропадал…

«В личной лаборатории Снейпа», — уныло подумал Гарри.

— Гарри, твои исчезновения в последнее время очень странные. И они сильно мешают команде, — сказала Джинни. — Как я понимаю, ты чем-то занят там со Снейпом, но тебя же совсем не видно. Ты убегаешь, как только заканчиваются занятия, возвращаешься поздно вечером, с тобой даже поговорить толком не получается.

— Мне не нравятся твои вечерние посиделки со Снейпом, — покачал головой Рон. — Кажется, они на тебя дурно влияют.

— Рон, ты прекрасно знаешь, что Гарри не просто так к нему ходит, — попыталась вступиться за друга Гермиона. — Он намного лучше стал заниматься на зельях и…

— Ну да, конечно! — состроил гримасу Рон. — Только на кой чёрт мне сдались эти его успехи по зельям, если в этом году мы окажемся на последнем месте в квиддиче! И я вообще не понимаю, зачем столько времени уделять зельям. Мне, одним словом, не нравится твоё общение со Снейпом, Гарри, очень не нравится.

— Так. Ясно, — медленно произнёс Гарри. — Но, как я понимаю, вы сейчас не о Снейпе хотели поговорить. Так о чём же?

В гостиной повисло неловкое молчание. Гарри оглядел присутствующих: Гермиона нервно кусала губу, Джинни смотрела в пол, Рон хмурился, собираясь с мыслями, да и все остальные предпочитали избегать взгляда Гарри.

— Эй! — позвал он. — Ну, говорите же!

— Ну мы тут подумали… — Рон замялся и прочистил горло. — Это было коллективное решение всей команды, — он кинул предостерегающий взгляд на гриффиндорцев. — Команде нужен капитан, а ты уделяешь ей слишком мало внимания. Одним словом… — он опять прокашлялся. — В общем… мырешилиснятьтебясдолжностикапитана.

Рон закончил скороговоркой, но Гарри его прекрасно понял. Во рту моментально стало кисло. Нет, он конечно понимал, что рано или поздно ему придётся расплачиваться и чем-то жертвовать ради вечеров с зельеваром, но чтобы собственная команда, которую он собрал, ни о чём не предупредив, просто «приняла коллективное решение»… Это было настоящее предательство, достойное слизеринцев. Но чтобы свои… Гарри хотел спросить, почему они даже не попытались с ним поговорить, почему всё сделали за его спиной, но в итоге решил не унижаться, потому что вдруг понял, чем им можно ответить. Правда, это означало не только окончательную ссору с игроками и с Роном, но и ещё кое-что, самое главное.

— Ясно, — спокойно ответил Гарри. — Значит, вас совершенно не волнует, что собрал вас я? — в ответ, конечно, тишина. — Так я и думал. Ну что ж. Ладно, хорошо. Будь по-вашему. Кстати, а кто теперь будет капитаном? Как я полагаю ты, Рон?

Рон виновато опустил голову, но за него вступилась охотница Энжи:

— Между прочим, Рон прекрасно проводил тренировки, когда тебя не было.

— Отлично, — равнодушно ответил Гарри. — Нет, правда, я рад за тебя, Рон. И ещё я рад, что с этим выбором у вас проблем не возникло, раз такое единодушие, — он сделал слабый взмах рукой. — Только, к сожалению, у вас теперь возникла другая проблема.

— Это какая? — спросил Рон, подняв голову.

— Вам придётся искать нового ловца.

В гостиной повисла звенящая тишина. Все смотрели на Гарри округлившимися глазами. Гермиона прошептала: «Гарри», — и закрыла рот ладонью. По ней было видно, что она вот-вот расплачется.

— Что?! — первым прервал молчание Рон.

— Я ухожу из команды, — по возможности спокойным голосом ответил Гарри.

— Ты не можешь…

— Могу.

— Гарри, неужели это всё из-за капитанства?! — воскликнула Джинни. — Ты же сам прекрасно понимаешь, что нам нужен ответственный человек. То есть ты, конечно, ответственный, но ты в последнее время очень занят, поэтому…

— Я всё понимаю, Джинни, — перебил её Гарри. — Но это вовсе не из-за дурацкого капитанства, которое мне сто лет как сдалось! Разве ты не помнишь, как в начале года сама объявила, что капитаном буду я? У меня просто не оставалось выбора, так что не я сам себя назначил. И ухожу я вовсе не поэтому. Неужели вы ничего не поняли?

— Что мы должны понять? — пожал плечами Рон.

— Это подлость, вот что вы должны понять, — тихо ответил Гарри. — Вы с самого начала должны были прийти ко мне и выложить все претензии, а не строить свои грандиозные планы по изгнанию Гарри Поттера из команды за моей спиной!

— Да не хотели мы тебя изгонять! — возмутился Рон; теперь от его угрюмо-хмурого выражения лица не осталось и следа, похоже, он был искренне удивлён.

— Однако вы этого добились! — Гарри вскочил с кресла и оказался нос к носу с Роном. — Просто нужно было поговорить.

— Да как с тобой разговаривать, если ты всё время пропадаешь в подземельях?!

— А ты что же, Рон, забыл дорогу в подземелья? Мог бы тогда по карте посмотреть, — выдал Гарри со знакомыми язвительными интонациями. Если бы он ещё обратился к Рону «мистер Уизли», было бы совсем похоже.

Рон, кажется, тоже заметил это, потому что отступил от Гарри на шаг и как-то странно на него посмотрел.

— Вот как влияет на тебя общение с этой слизеринской гадюкой! — почти прошипел он.

— Не смей, Рон, — угрожающе понизил голос Гарри.

— Да это правда. Посмотри на себя. Не знаю, что он там с тобой делает, но ты очень сильно изменился, — Рон нахмурился, словно решая, озвучивать ли ему следующую мысль. — А ты в него, случайно, не влюбился? Поговаривают, что Снейп — извращенец, этот старый мерзкий педоф…

Договорить Рон не успел, потому что с яростным, почти звериным криком Гарри бросился на него и повалил на пол. Физически Рон был сильнее, но злость придавала сил. Следующие несколько секунд Гарри не помнил совсем: он вслепую наносил неслабые удары, в ответ получая такие же. Остановился он только тогда, когда почувствовал в носу резкую боль, а руки оказались почему-то мокрыми.

Вшестером их еле растащили. Гарри вдруг обнаружил себя прижатым к полу. Очки с него слетели в первую очередь, поэтому он с трудом смог различить лица державших его ребят. Подслеповато прищурившись, он разглядел Гермиону, почти сидевшую у него на груди, а также Энжи и третьего охотника Руперта. Джинни с близнецами держали Рона. Гермиона роняла слёзы ему на шею и умоляла успокоиться. Джинни кричала что-то Рону, но её криков было не разобрать, потому что их заглушал нечеловеческий рёв прижатого к полу Рона.

— Отпустите меня! — кричал Гарри. — Он не смеет! Не имеет права так говорить! Пустите!

— Я убью его! Пустите! Убью!!! — слышалось из другого конца комнаты.

Но голос только что вошедшей профессора МакГонагалл пересилил их обоих:

— Что здесь происходит?! Мерлин мой… Поттер, Уизли!

Наконец хватка гриффиндорцев ослабла, и Гарри тут же вскочил на ноги. Он слышал, как Гермиона шепчет: «Reparo» , — и почувствовал, как она водружает ему на нос очки. Только теперь он смог разглядеть свои руки: они были в крови, по всей видимости, не его, а Рона, но костяшки пальцев были сбиты. А у него самого из носа на грудь хлестала кровь — нос был сломан. Гарри бросил взгляд на недруга — тот прикладывал руку ко рту. Похоже, Гарри выбил ему несколько зубов.

— У меня просто нет слов! — воскликнула МакГонагалл. — Минус пятьдесят баллов с каждого, и я сниму ещё пятьдесят с зачинщика. И назначу вам отработку у мистера Филча. Обоим. А пока следуйте за мной в Больничное крыло, — она развернулась и направилась к портретному проёму, не дожидаясь ответных реплик.

Гарри и Рон мрачно переглянулись и последовали за деканом, на ходу пытаясь остановить кровь. Как только они свернули в главный коридор, тут же наткнулись на Снейпа, совершающего вечерний обход. Увидев окровавленных учеников, Снейп брезгливо поморщился.

— Что случилось, профессор МакГонагалл? — как бы невзначай поинтересовался он.

— Драка в гостиной, — с досадой ответила гриффиндорский декан. — Вы не видели мистера Филча, профессор? Этих студентов сегодня ждёт отработка.

Снейп ещё раз прошёлся взглядом по расстроенному лицу Гарри и перекошенному злобой лицу Рона, который смотрел на зельевара волком, и, кажется, моментально оценил ситуацию.

— Да, профессор, он в Трофейном зале с наказанными студентами, только… Вы не думаете, что сейчас опасно будет держать мистера Поттера и мистера Уизли вместе на отработке? Боюсь, начатое в гостиной может закончиться серьёзными травмами или даже смертоубийством.

МакГонагалл тоже бросила взгляд на студентов и вздохнула:

— Боюсь, вы правы. Значит, придётся кого-то одного взять на отработку мне.

— Тогда вам придётся не спать всю ночь, — мягко заметил Снейп, и МакГонагалл посмотрела на него взглядом «ну а что я могу поделать?». — Если позволите… Мне как раз нужен помощник в классе, я бы мог взять кого-то из них на ночь.

— О! Я была бы вам очень признательна, профессор Снейп, — искренне поблагодарила МакГонагалл и оценивающе посмотрела на студентов. — Поттер, отправитесь на отработку к профессору Снейпу, а вы, Уизли, — к Филчу. — Оба кивнули. — Только сначала мне нужно отвести их в Больничное крыло, — обратилась она снова к Снейпу.

— Не беспокойтесь, профессор. Отведите Уизли, а о ранах Поттера я сам позабочусь, у меня есть нужные зелья.

— Очень вам признательна, профессор Снейп, — с этими словами МакГонагалл сделала знак Рону следовать за ней и пошла дальше, а Рон напоследок не забыл бросить убийственный взгляд на Гарри.

Едва они скрылись за поворотом, Снейп, не говоря ни слова, развернулся и направился прямиком в подземелья, и Гарри ничего не оставалось, как последовать за ним.

Очутившись в своей лаборатории, первым делом Снейп усадил Гарри на диван, запрокинул ему голову и принялся водить палочкой перед его лицом, бормоча что-то себе под нос: кровь остановилась. Затем всё в таком же молчании он взял со стеллажа несколько колбочек, перемешал их содержимое в большом кубке и протянул его Гарри. Тот, не задавая вопросов, выпил содержимое до дна, стараясь не морщиться.

— У тебя серьёзная травма, — наконец заговорил Снейп, принимая у Гарри кубок. — Заживать будет долго, но у меня есть необходимое зелье, так что приходи за ним через день. А это принимай сам по мере надобности, — он протянул Гарри небольшой синий флакон. — Это восстанавливающее зелье. Пей, когда почувствуешь слабость или сильную усталость. Ты потерял много крови.

Затем Снейп произнёс несколько очищающих заклинаний, и с рук Гарри исчезли пятна крови. Зельевар придирчиво осмотрел костяшки его пальцев, фыркнул и протянул баночку с мазью. Инструкции Гарри не требовались.

— Спасибо, — пробормотал он, втирая мазь в кожу.

Тем временем Снейп уже успел организовать две чашки чая и вазочку с шоколадными плитками на столике возле Гарри.

— Спасибо, — повторил Гарри, протягивая руку к чашке.

— Тебе будет полезен сейчас шоколад, — сухо заметил Снейп, устраиваясь в кресле напротив. — Он хорошо восстанавливает силы после потери крови.

Гарри согласно кивнул и взял кусочек.

— Ну? — Снейп выжидающе смотрел на него, прожигая взглядом. — Чем на этот раз можешь похвастаться, Поттер? Тебя не было меньше часа, а ты уже успел разбить лицо Уизли и покалечиться сам. Это он затеял драку?

Гарри медленно покачал головой.

— Нет, профессор. Первым полез я.

— Сознаться и раскаяться — как по-гриффиндорски, — фыркнул Снейп.

— Ну, во-первых, сознаться — да, раскаяться — нет, — ответил Гарри. — А во-вторых, сегодня люди, которых я считал своими друзьями, сделали нечто настолько слизеринское, что… Вот я и не раскаиваюсь.

Снейп покачал головой.

— Даже не представляю, чем Уизли мог так вывести тебя. Неужели это из-за девушки? — Снейп цинично ухмыльнулся, но то, что ответил Гарри, быстро согнало его улыбку и ввергло в некоторый шок.

— Нет. Из-за вас.

— Поттер… — он кашлянул. — Я не хочу понять сказанное тобой неправильно. Поэтому поведай мне предысторию этой эпической гриффиндорской битвы, хотя бы за то, что я избавил тебя от отработки у Филча.

Гарри подумалось, что даже в серьёзных ситуациях зельевар не утрачивал своего своеобразного чувства юмора.

— Меня вышибли с поста капитана, и я ушёл из команды. Потом мы с Роном подрались. Всё, — зло буркнул он.

— Так причём же здесь я?

Интерес зельевара был неподдельным, и Гарри всё-таки решил удовлетворить его любопытство, хоть ему и не хотелось рассказывать, как он отважно бросился на защиту честного имени Снейпа. Ему вообще не следовало говорить, что драка произошла из-за профессора, это он ляпнул в порыве злости на насмешливый тон зельевара, и теперь уже жалел об этом. Но сказанного не воротишь.

— Рон… Он не очень хорошо о вас отозвался. И я ему врезал. И это действительно всё.

— Полагаю «не очень хорошо» в данном случае означает обсценную лексику, я прав?

Гарри угрюмо кивнул, соображая, что только что заложил и друга. Хотя теперь он не был до конца уверен, кем приходится ему Рон после того, что тот сделал и сказал. И не был уверен в реакции Снейпа на этот рассказ. Хотя зельевар воспринял всё достаточно спокойно, наверное, потому что уже привык к тому, что за глаза студенты обзывают и оскорбляют его.

— Что ж, вполне в духе Уизли, — констатировал он. — Впрочем, тебе ещё повезло, что ты отделался только переломом носа. Все Уизли не дураки руками помахать, тебе могло достаться и больше.

— Я знаю, — Гарри нахмурился. — Но тогда я не думал об этом. Меня просто разозлило, что он сказал, вот и всё. Он не имел права, — Гарри с силой ударил себя кулаком по коленке.

Снейп развёл руками.

— К счастью, не имею понятия, что тебе там наговорил Уизли, но меня больше заинтересовало другое: ты правда ушёл из команды?

Гарри кивнул:

— Да, и не собираюсь возвращаться. После того, что они сделали… Ну да, ну подумаешь, я забыл о тренировке, ну и что?! А они шушукались за моей спиной, а потом сместили меня, вместо того, чтобы просто прийти и поговорить. Ну и пусть! Вот и пускай ищут себе нового ловца.

Снейп усмехнулся и почему-то сказал:

— Какая знакомая история.

— Что вы имеете в виду? — Гарри нахмурился и пристально посмотрел на зельевара, но тот ответил только после нескольких глотков чая.

— Твоего отца тоже, как ты выразился, «вышибли с поста капитана». И тоже потому что он пропускал тренировки. Только причина у него была другая: уж точно не любовь к зельям. И точно так же он заартачился и покинул команду, после чего они всем Гриффиндором ходили за ним две недели и упрашивали вернуться. Он соизволил. Полагаю, так же будет и с тобой?

Гарри открыл рот.

— Не будет, — машинально ответил он, но его интересовало сейчас совсем другое. — А откуда вы об этом знаете?

Снейп смерил его очень тяжёлым взглядом, и его глаза потемнели.

— Понимаешь, Поттер, — начал он, осторожно подбирая слова. — Оглядываясь назад, я понимаю, что это были не просто детские шалости, а настоящая кровопролитная война. В прямом смысле слова. Потому что это не сводилось только к…

«Моему унижению», — мысленно закончил Гарри.

— В общем, шутки у них были на редкость жестокими, — продолжал Снейп после недолгой паузы. — Я же отвечал не менее жестокими заклятиями, часть из которых изобрёл сам. Поэтому тебе лучше не знать, сколько баллов тогда теряли наши факультеты, и сколько часов мы проводили на совместных отработках. А когда столько времени проводишь вместе с человеком, хочешь — не хочешь, узнаёшь о нём немало.

Гарри опешил от этих слов.

— Но я думал, вы с моим отцом совсем не общались.

Снейп нахмурился.

— У нас с твоим отцом были куда более сложные отношения, чем кажется на первый взгляд. Поэтому я не могу сказать, что мы совсем не общались.

— То есть… Вы враждовали и общались одновременно? — не понял Гарри.

— Я не хочу об этом говорить, — грубо отрезал Снейп, но после короткого молчания добавил уже более спокойно: — Не сейчас, по крайней мере.

Последняя фраза оставляла надежду на то, что когда-нибудь они вернутся к этому разговору, и Гарри сможет наконец узнать всю правду о том, что происходило в Хогвартсе, когда здесь учились его родители и Снейп. До этого времени Гарри вовсе не хотелось знать о том, как ещё Мародёры издевались над Снейпом, но из сказанного профессором Гарри сделал вывод, что всё было несколько иначе, чем казалось на первый взгляд. А это было интересно. Его мысли прервал голос зельевара:

— Итак, отработка?

— Что? — изумился Гарри. — Я думал, вы говорили…

— Я говорил, что избавил тебя от отработки у Филча, — перебил его Снейп. — Но я не говорил, что не назначу свою. — Гарри принял обиженный вид. — В конце концов, до утра тебе нельзя возвращаться в башню, делать тебе всё равно нечего.

— Ладно, — Гарри вздохнул, поставил чашку на стол и поднялся. — Мне вымыть пол? Или нарезать очередную гадость?

— Сядь, — приказал Снейп и взмахнул палочкой.

С письменного стола прямо к Гарри на диван прилетели стопка пергаментов и перо со знакомыми ядовито-зелёными чернилами. Гарри удивлённо посмотрел на зельевара.

— К тебе сейчас, в твоём ослабленном состоянии, нельзя применять физическую нагрузку. Но умственная, думаю, не повредит. Это контрольные второго курса. Я очень удивлюсь, если ты не справишься, — последнюю фразу Снейп произнёс с ядовитой ухмылкой на лице.

Гарри неуверенно взял в руки перо и верхнюю работу.

— Э-э-э… А как мне проверять? Ну, то есть вы же пишете какие-то пометки на полях. Что писать мне?

— То, что считаешь нужным, — пожал плечами профессор. — Проверяй по памяти. Если всё верно и нет помарок, ставь «великолепно», если есть помарки — «отлично», если из пяти вопросов один неверный или ответ дан не полностью, то «хорошо». И так далее.

— А если я сам ошибусь?

— Тогда с завтрашнего дня у тебя на один предмет станет меньше, — съязвил Снейп со вполне серьёзным выражением лица, и Гарри нервно поёрзал на диване.

— Ладно, я понял, — выдавил он. — Ошибаться не буду.

— Вот и хорошо, — Снейп кивнул и поднялся с кресла. — Тогда я могу спокойно приступать к приготовлению зелья против ожогов для Больничного крыла, — он кинул взгляд на Гарри и невольно улыбнулся: Гарри внимательно читал работу второкурсника, силясь разобрать каракули, и старательно подчёркивал его ошибки, от усердия даже высунув кончик языка. Зельевар, видимо, решил немного подбодрить Гарри: — Кстати, у тебя сегодня получилось хорошее зелье. Я уже отнёс его Помфри.

— Спасибо, профессор, — улыбнулся Гарри. — Надеюсь, никто не отравится.

Снейп ухмыльнулся и стал доставать с полок нужные ингредиенты.

Глава 24. Конец

После инцидента с Роном Гарри старался пореже показываться в гриффиндорской гостиной и особенно в спальне мальчиков. Строго говоря, в башню он приходил только ночевать. Уроки он делал в библиотеке, а после занятий весь вечер до отбоя либо сидел с переводом, либо помогал Снейпу с зельями в его личной лаборатории. Как же ему нравились такие вечера! Настоящие уроки по зельям без насмешек и издёвок со стороны профессора. С каждым разом Гарри всё лучше и лучше удавалось что-то сварить. Один раз Снейп даже предложил присоединиться к себе в приготовлении Оборотного зелья «для нужд Ордена». Ситуация получилась очень забавная. Сначала профессор нависал у Гарри над головой, постоянно следя за нарезкой той или иной «гадости», как любил обзывать ингредиенты Гарри, но потом почему-то стал всё чаще хмуриться и задавать вопросы по ходу приготовления.

— Почему ты давишь пиявки прежде чем добавить, а не режешь? — как бы невзначай поинтересовался зельевар.

Гарри пожал плечами.

— Ну, так слизь быстрее вступит в реакцию. Разве нет?

— Верно, — задумчиво кивнул Снейп. — А почему кожу бумсланга нужно резать на полоски? А почему именно вдоль, а не поперёк? Сколько раз за весь цикл приготовления нужно доводить зелье до кипения? Почему нельзя больше?

Гарри между делом отвечал на все вопросы, пока не чувствуя подвоха — профессор часто устраивал ему подобные опросы во время варки. Правда, Снейп что-то процедил сквозь зубы на тему того, что шестикурснику рано знать столько подробностей об Оборотном зелье. Но Гарри не обратил на это внимания, продолжая помешивать пока ещё жидкий раствор. Снейп всё не унимался.

— Какого размера должен быть рог двурога?

— Не меньше пятнадцати сантиметров.

— Почему?

— Двурог должен быть определённого возраста.

— Сколько по времени должно кипеть зелье в первый раз?

— Двадцать минут.

— А во второй?

— Десять.

— Кто украл у меня шкуру бумсланга четыре года назад?

— Э-э-э…

Гарри от внезапности вопроса уронил черпак на пол и уставился на профессора: по ликующему взгляду того он понял, что попал. Начинать старую песню «не знаю, это не я» смысла уже не было, и он смущённо опустил глаза.

— Так-так… — протянул Снейп, и его тонкие губы растянулись в победоносной улыбке. — Поттер, я даже не буду спрашивать, кому пришла в голову эта безумная идея, и кто варил зелье — и так понятно. Меня больше интересует другое: неужели получилось?

Гарри невольно вспомнился Артур Уизли, который почти с таким же любопытством спрашивал у близнецов, работает ли маггловская машина, которую он усовершенствовал, вместо того, чтобы наказать сыновей. Поэтому, возможно, Снейп не будет ругаться, если Гарри ответит честно — ведь столько времени уже прошло.

— Ну, да, — ответил он неуверенно.

Профессор покачал головой.

— Ты хоть знаешь, насколько опасно это зелье, если его неправильно приготовить?

Гарри пожал плечами, глядя в пол.

— Знаю. Оно особенно опасно, если в него добавить частичку не человека, а животного.

Снейп на мгновенье задумался, а потом его будто озарило.

— Так значит, мисс Грейнджер тогда…

— Да, — перебил Гарри, виновато разглядывая свои ботинки. — Но в целом-то получилось всё правильно.

— Тогда позволь узнать, какого… кхм… — Снейп сердито посмотрел на Гарри, но заговорил уже более спокойно: — Зачем вам, троим соплякам, это понадобилось?

Гарри поднял голову, встретился с профессором взглядом и задумался. С одной стороны, рассказать всё означало сдать друзей. Хотя Снейп и так уже всё знает. С другой, если отмалчиваться, зельевар подумает, что Гарри ему не доверяет. Тут совершенно некстати вспомнился Рон, на которого Гарри был зол последние две недели, и злость эта не уменьшалась с течением времени. И Гарри решил рассказать всё начистоту.

— Мы подозревали Малфоя в том, что он наследник Слизерина. Вот и решили превратиться в Кребба, Гойла и Билстроуд и расспросить его. Разумеется, безуспешно. А Гермиона ещё долго пролежала в Больничном крыле, избавляясь от шерсти, — Гарри вздохнул. — Вот так.

— Поттер, вы идиот, — спокойно констатировал Снейп.

— Я знаю, — вяло отозвался Гарри и продолжил мешать зелье другим черпаком, но профессор, видимо, решил пусть запоздало, но всё же прочитать нотацию.

— Ты хоть понимаешь, что если бы вы что-то сделали не так, то навсегда могли остаться Креббом и Гойлом. Ладно вы с Уизли, но как Грейнджер хватило ума…

— Профессор, — перебил его Гарри, поморщившись. — Это всё было очень давно, так что не думаю, что сейчас стоит всё это…

— Мне нужно было настоять, чтобы у вас провели обыск! — не унимался Снейп. — Но Дамблдор, как обычно, за вас заступился. Я говорил ему, когда у меня украли жаборосли…

— Профессор Снейп, — взмолился Гарри, — во-первых, это не я украл их у вас, а… э-э-э… ну, неважно, кто. А во-вторых, я не для того вам это рассказал, чтобы вы читали мне лекции о моём безрассудстве и безопасности, — и, лукаво прищурившись, добавил: — Я бы мог вообще ничего не говорить.

Снейп устало вздохнул, признавая своё поражение, и махнул рукой.

— Ладно, Поттер. Будем считать, я всего этого не слышал.

— Хорошо, сэр. Будем считать, что и я всего этого не говорил, — примирительно произнёс Гарри и снова вернулся к зелью.

На душе почему-то стало легче, но ненадолго. Внезапно Гарри вспомнил, что завтра должен состояться их матч с Хаффлпаффом, и его хорошее настроение как рукой сняло. Он до такой степени старался не общаться с гриффиндорцами, что даже не знал, кто стал новым ловцом. По крайней мере, прогноз Снейпа не оправдался, и за ним не ходил по пятам весь факультет, упрашивая вернуться. Разумеется, о том, что произошло в гостиной, на следующий же день знал весь Гриффиндор и добрая половина школы. После этого к Гарри в первые дни неоднократно подходили однокурсники, особенно с младших курсов, и просили сыграть хотя бы в этом матче, но Гарри быстро дал понять, что это его окончательное и твёрдое решение, и ребята наконец отстали.

***

Только утром перед матчем Гарри решился подойти к Гермионе и ненавязчиво поинтересоваться, кто стал новым ловцом. К его удивлению, подруга ответила, что ловцом будет Джинни, а роль второго охотника взял на себя Дин Томас. Гарри понимал, что если Джинни и была самой подходящей кандидатурой на роль ловца, то Дин был игроком, мягко говоря, средним. Так что шансы на выигрыш этого матча у Гриффиндора заметно сократились. Но Гарри не собирался возвращаться в команду только из-за того, что они могли упустить Кубок по квиддичу в этом году.

Гарри уныло поплёлся на стадион, стараясь никому не показываться на глаза. Хорошо, что Рон был в раздевалке команды, и Гарри мог спокойно занять своё место на трибуне рядом с единственным человеком с факультета, который не был враждебно настроен по отношению к нему — с Гермионой. Гарри бросил взгляд на трибуну преподавателей и обнаружил на ней Снейпа: он о чём-то спорил с Дамблдором и явно не намеревался вникать в игру. Но Гарри стал внимательно следить за матчем — это был уже не первый раз, когда он наблюдал игру своей сборной со стороны.

Начало было многообещающим: в первые же минуты игры Гриффиндор забил два мяча подряд в кольца противника. Впрочем, вскоре ситуация изменилась. То ли дух гриффиндорской сборной был подорван из-за отсутствия на поле Гарри Поттера, то ли ловец Хаффлпаффа был сегодня в отличной форме, но уже на сорок первой минуте матча он искусно проделал обманный манёвр, и погнавшаяся за ним Джинни на скорости задела древком метлы перегородку трибуны. Её завертело и швырнуло вниз, на землю. Высота была совсем небольшая, и Джинни отделалась только вывихом плеча, но продолжать игру уже не могла. И через несколько минут, не преследуемый соперником, ловец Хаффлпаффа поймал золотой снитч.

К счастью, Гарри уже не видел ликующих хаффлпаффцев, потому что вместе с Гермионой вызвался сопровождать Джинни в Больничное крыло. Та наотрез отказалась от носилок и сейчас ковыляла прочь от стадиона, поддерживаемая Гермионой за здоровую руку, и морщась при каждом шаге.

— Поймал, да? — слабым голосом спросила она, пытаясь повернуть голову, но Гермиона не дала ей остановиться, и уже через несколько минут Гарри с Гермионой отдали Джинни на попечительство мадам Помфри, которая заверила их, что к вечеру та вернётся в башню.

На душе у Гарри скребли кошки. Он понимал, что, в принципе, не виноват в том, что случилось, но от этого легче не становилось. Он думал, что подвёл свою команду, что если бы он играл, не пострадала бы Джинни, что они бы точно выиграли. И всё это, если бы ни его дурацкий снобизм. Он уже был готов открыть рот и сказать вслух, что возвращается в команду, как вдруг в палату влетел Рон, грубо отпихнув Гарри в сторону, и склонился над сестрой.

— Это я виновата, Рон, — опустив глаза, сказала Джинни.

— Не говори так! Вовсе не ты. Ты отлично играла. Это не твоя вина.

Гарри почувствовал себя лишним и тихо выскользнул за дверь лазарета. Гермиона вышла вслед за ним.

— Ну, как ты?

— Я? — удивился Гарри. — А я-то что?

— Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь.

Гермиона попыталась успокоить Гарри и положила ладонь ему на плечо, но он сделал шаг в сторону, скидывая её руку, и поплёлся прочь от Больничного крыла.

— Я не хочу возвращаться в команду, Гермиона. Знаю, что должен, но не хочу. И дело не только в Роне. Просто в последнее время… понимаешь… — он ненадолго замолчал, подбирая слова. — Квиддич — это сейчас не то, чем мне хочется заниматься. Поэтому я и забывал про тренировки. Просто жаль, что только ты понимаешь всю ситуацию. Рон ведь тоже в курсе всего. Ну, насчёт Снейпа. Но он почему-то… эх… Я бы так хотел, чтобы он перестал вести себя, как кретин, — Гарри с досады пнул перила лестницы, по которой они шли.

— Он всё забудет, когда ты вернёшь Сириуса, — Гермиона пожала плечами.

Гарри резко остановился, и подруга удивлённо на него посмотрела.

— Верно, — сказал Гарри. — Нужно как можно быстрее перевести Книгу, тогда это всё закончится. Это всё из-за неё.

И он умчался в подземелья прежде, чем Гермиона успела что-либо сказать или возразить.

В классе Зельеваренья Гарри даже не пытался искать профессора — была суббота. Так что он сразу направился в его личную лабораторию. Снейп сидел, уткнувшись в пергамент — по-видимому, очередной «шедевр» студента.

— Я боялся, что вас ещё нет в замке, — произнёс Гарри, отдышавшись.

— Я ушёл до конца матча, — пояснил Снейп, не отрываясь от чтения. — Всё и так было ясно. Я прав? — он поднял глаза на Гарри, и тот удручённо кивнул.

— Профессор, можно мне Книгу?

Снейп кивнул, отпер шкаф и достал оттуда металлический фолиант.

— Много осталось? — спросил он, кладя книгу на стол перед Гарри.

— В том-то и дело, что нет, — ответил Гарри, доставая с полки словари.

Он сел на диван, произнёс заклинания и открыл Книгу. Нельзя было сказать точно, сколько страниц осталось расшифровать, потому что никто не знал, сколько страниц в ней вообще, но Гарри чувствовал, что осталось уже немного.

Он набросился на очередную страницу, как нищий на сытный обед. Его пальцы уверенно перелистывали страницы словаря, и двадцать рун были переведены всего за пару минут. Гарри быстро узнал зелье и набрал руны по памяти. Страница с жужжанием отделилась. Следующая. И ещё одна. И ещё…

Гарри не знал, сколько времени он провёл за Книгой, не знал, сколько рун перевёл и сколько страниц расшифровал, но когда он наконец оторвался от своего занятия, часы над дверью лаборатории показывали уже десять вечера, а Снейп всё сидел за столом, разбирая работы. Быть может, он и уходил куда-то, а Гарри просто не заметил. Но следующие слова зельевара опровергли его догадки:

— Мы пропустили обед и ужин, Поттер. Что-то ты заработался сегодня.

— Да, — отозвался Гарри, потягиваясь, — и вы тоже.

Снейп кивнул и щёлкнул пальцами. Тут же перед ним появился ушастый эльф-домовик и низко поклонился.

— Подай сюда ужин на двоих, — распорядился зельевар, и домовик исчез.

Гарри опешил.

— Простите, кажется я отвлекаю вас.

— От чего? — спросил Снейп, изогнув бровь.

— Не знаю, — признался Гарри. — Вы не пошли из-за меня на ужин.

— Не обольщайся, Поттер, вовсе не из-за тебя. Просто по вечерам у меня часто бывают другие, более интересные дела, чем слушать рассказы Дамблдора о том, какое вкусное сегодня овощное рагу.

Гарри улыбнулся.

— Да, я заметил, что вы не всегда ужинаете в Большом зале. Наверное, удобно иметь свой личный кабинет, где всегда можно поесть в одиночестве.

— Удобно иметь своих личных эльфов, которые этот ужин тебе организуют, — поправил его Снейп.

— Слышала бы вас сейчас Гермиона, — усмехнулся Гарри, вставая с дивана и снова потягиваясь.

На столе перед зельеваром появилось две тарелки с чем-то, судя по запаху, очень вкусным, и желудок болезненно сжался. Только сейчас Гарри осознал, насколько он голоден.

— Садись, Поттер, — Снейп сделал приглашающий жест, и Гарри присел на стул напротив.

— Профессор, но это ведь… Не очень похоже на то, чем нас кормят на ужин в Большом зале.

Гарри озадаченно смотрел на большой аппетитный кусок мяса со свежими овощами.

— Это отбивная с кровью, — усмехнулся зельевар. — Я же сказал, что полезно иметь своих домовиков. Они уже давно выучили, что я люблю есть в какое время суток.

— Здорово! Спасибо, — улыбнулся Гарри и принялся за еду.

Когда с ужином было покончено, Гарри покосился на часы. Снейп проследил за его взглядом.

— Тебе пора спать. Отбой уже был, — констатировал профессор.

— Да, — угрюмо отозвался Гарри. — А вы ещё тут долго будете?

— Какое это имеет значение? — Снейп нахмурился.

— Ну, я подумал… Если я вам не мешаю, то, может, я пока ещё поперевожу?

— Ты мне не мешаешь, и я в ближайшее время не собираюсь уходить, так что…

— Отлично! Спасибо, — быстро ответил Гарри, схватил чашку с чаем и снова забрался на диван.

— Откуда такое рвение? — усмехнулся профессор.

Гарри пожал плечами.

— Не знаю. Просто я чувствую, что уже скоро закончу. Сегодня я перевёл не меньше сорока страниц, по-моему.

Снейп, кажется, сказал ещё что-то вроде «не зачитывайся», но Гарри уже не слушал. Он с головой погрузился в мир чёрточек, кружочков и спиралек. Руны переводились легко, одна за одной отделялись страницы. Процесс казался бесконечным, и Гарри чувствовал, что прошло уже несколько часов, но не думал останавливаться. По крайней мере, до тех пор, пока Снейп его не остановит, или пока…

Очередная страница щёлкнула и отделилась от остальных. Гарри перевёл взгляд на следующую и замер: символы на странице сложились в пять рун, но они стали издавать слабое голубоватое свечение. Как будто внутри книги кто-то зажёг фонарь. Гарри не мог оторвать взгляда от этого зрелища, его сердце бешено колотилось. Он с трудом разлепил пересохшие губы и тихо позвал: «Профессор».

Снейп поднял голову и нахмурился. Гарри встал с дивана, не сводя глаз с Книги, подошёл к столу зельевара и, боясь даже дышать, положил перед ним фолиант. Снейп тоже замер, но быстро пришёл в себя.

— Это последняя, Поттер, — озвучил он их общую мысль. — Эта страница — ключ.

— То есть если мы сейчас её расшифруем, Сириус вернётся? — спросил Гарри и заметил, как потемнело лицо Снейпа.

— Не совсем. Последнюю страницу нужно открывать перед Аркой — ведь Блэк должен появиться из неё, я полагаю, — последнюю фразу Снейп произнёс нарочито небрежно.

— Мы должны отправиться в Министерство? — спросил Гарри, с трудом скрывая волнение.

— Нет. Сначала нужно точно узнать последовательность. Но пока не нажимать на руны. Ключ — капризная вещь, тут не должно быть ошибки, — глаза зельевара загорелись азартным блеском, и он тихо шепнул: — Давай словарь.

Гарри метнулся к дивану, схватил словарь и положил перед Снейпом, а сам приготовил пергамент и перо. Профессор, нахмурившись, принялся листать страницы и бормотать себе под нос:

— Сера… пепел… «хвост», «единорог», «волос»…

— Волос из хвоста единорога? — нетерпеливо спросил Гарри.

— Да. Похоже, это обычная паста для лечения ожогов.

— Вы уверены? — Снейп оторвался от словаря и смерил Гарри тяжёлым взглядом. — Простите, я не имел в виду ничего такого… Просто вы говорили, что очень важно правильно расшифровать последнюю страницу.

— Я уверен, — отрезал Снейп. — Но ты можешь перепроверить. Более того, я настаиваю, чтобы ты это сделал. И запиши последовательность.

Через несколько минут на столе лежал расчерченный пергамент с нарисованными и пронумерованными рунами. Гарри понятия не имел, что делать дальше. Он посмотрел на часы — было три часа ночи, но усталости или сонливости он, разумеется, не чувствовал.

— Профессор, когда мы отправимся в Министерство? — с трудом сдерживая волнение, спросил он.

Снейп водил кончиками пальцев по тонким губам, о чём-то напряженно думая.

— Думаю, это лучше делать, когда там никого нет. Ночью, например.

— То есть прямо СЕЙЧАС?! — выдохнул Гарри.

Снейп кивнул.

— Не то, чтобы я был сторонником необдуманных поступков, — не без намёка в голосе заговорил он, — но тут мы больше ничего не можем сделать. Последняя страница разгадана, осталось только набрать руны перед Аркой. Днём опасно идти в Министерство, будет слишком много вопросов, а вот ночью... К тому же, я опасаюсь, что если ждать ещё день, ты можешь натворить каких-нибудь глупостей.

Гарри покраснел и закусил губу. Он не мог выразить словами, как же ему хочется поскорее оказаться в Министерстве. Его желание было столь сильным, что он даже простил Снейпу, что тот прикрывает своё любопытство «глупостями» Гарри. Он прекрасно понимал, что зельевару, как и ему самому, не терпится открыть Арку. Разумеется, это никоим образом не было связано с Сириусом, но сейчас Гарри было всё равно. Ему хотелось поскорее проверить, справился ли он с задачей.

— Иди в башню собирайся, а я предупрежу Дамблдора, — произнёс Снейп, закрывая фолиант. — Подходи к его кабинету и старайся не попасться Филчу.

Гарри быстро кивнул и направился в гриффиндорскую гостиную.

Глава 25. Возвращение Сириуса

В башне Гарри еле слышно пробрался в спальню мальчиков и, присев на корточки, стал рыться у себя в сундуке в поисках мантии-невидимки. Он старался не шуметь, но чуткий слух Рона всё равно уловил возню. Рон откинул полог и шепнул: «Lumos». От неожиданности Гарри шарахнулся и плюхнулся на пятую точку. Немая сцена длилась недолго, первым заговорил Рон:

— Ты что, теперь и ночуешь у Снейпа?

Эйфория заглушила злобу и раздражение, и Гарри решил не срываться на этот раз.

— Я закончил, Рон, — прошептал он, с трудом сдерживая улыбку.

Рон нахмурился.

— Что закончил? Перевод?

Гарри кивнул.

— Да, я сейчас отправляюсь в Министерство. Надеюсь, всё получится.

К его удивлению, Рон больше не стал язвить, а задумался на какое-то время, глядя в пол, а потом погасил Lumos и тихо произнёс:

— Ладно, удачи тебе, — и снова задвинул полог.

Гарри вытащил из сундука мантию и помчался к кабинету директора. К его удивлению, горгулья уже не загораживала проход, будто кого-то поджидая. Гарри быстро взобрался по лестнице и практически ворвался в кабинет. Дамблдор и Снейп стояли перед камином, что-то обсуждая, на Снейпе уже была надета дорожная мантия, в руках он держал Книгу. При виде Гарри оба синхронно повернулись к нему.

— Ну, вот и всё, Гарри? — ласково спросил Дамблдор. — Осталось только попросить тебя быть бдительным и во всём слушаться профессора Снейпа.

Гарри немного смутился, вспоминая их прошлый визит в Министерство, но только ответил:

— Да, сэр. Спасибо.

— На ночь в Министерстве остаётся открытым один камин для авроров, на всякий случай, — обратился Снейп к Гарри. — Чтобы им воспользоваться, нужно знать пароль. К счастью, он у нас есть, — он кинул многозначительный взгляд на директора. — Так что отправишься прямо за мной, пароль второй раз повторять не нужно.

Снейп и Дамблдор обменялись взглядами в последний раз, и зельевар, зачерпнув горсть летучего пороха, шагнул в камин.

— Министерство Магии, Атриум, — произнёс он чётко и добавил ещё что-то шёпотом, но Гарри не расслышал.

Когда профессор исчез в языках пламени, Гарри тоже шагнул в камин и повторил пункт назначения, краем уха уловив последнее напутствие Дамблдора: «Удачи, Гарри».

Гарри вывалился из камина в Министерстве и первым делом очистил свою мантию от сажи, чтобы избежать насмешек со стороны зельевара. Потом огляделся — в Министерстве сейчас было так же пусто, как и в прошлый раз. Сторожа опять не было на месте. Гарри взволнованно посмотрел на Снейпа, но тот выглядел вполне спокойным, поэтому вскоре и Гарри перестал нервничать.

В полном молчании они добрались до Отдела Тайн и направились в зал, где находилась Арка. Снейп шёл впереди, и Гарри невольно задумался, откуда он так хорошо знает дорогу. В прошлый раз Гарри с друзьями совершенно случайно попали в это помещение, но, как выяснилось, туда был более короткий путь, по которому они сейчас и шли.

Оказавшись перед Аркой, профессор наколдовал небольшую подставку и положил на неё Книгу. Достал из кармана пергамент с расчётами и положил рядом. Гарри наблюдал за этими приготовлениями со смесью страха и любопытства. Словно почуяв рядом ключ, субстанция в Арке стала тревожно колыхаться.

— А что, если мы неправильно расшифровали последнюю страницу? — спросил Гарри, хоть и понимал, что об этом уже поздно думать.

— Значит, мы умрём, — спокойно констатировал профессор. — Мы и все люди в радиусе нескольких миль вокруг. — Гарри нервно сглотнул, и это немного развеселило Снейпа. — А вообще не знаю, Гарри, я же никогда не разгадывал эту Книгу, но, думаю, что наши расчёты верны.

Снейп открыл последнюю страницу Книги — код нужно было набрать в последний раз. Тщательно сверяясь с пергаментом, Снейп осторожно нажал по очереди на четыре руны, они с тихим скрежетом въехали в страницу. Он поднёс пальцы к пятой, но замер, на мгновение заколебавшись.

— Давай ты, Гарри. Это твоё право.

— Почему я?

— Потому что это из-за твоего крёстного мы, возможно, погибнем, — ухмыльнулся Снейп и отступил назад, подпуская к Книге Гарри.

Тот немного помялся, но потом уверенно сделал шаг вперёд и положил руку на последнюю руну.

— Спасибо, профессор, — произнёс он тихо, и Снейп кивнул, понимая, что это благодарность вовсе не за то, что он уступил ему место.

Гарри поглубже вздохнул и нажал на руну: она также провалилась в страницу с тихим скрежетом. Несколько секунд ничего не происходило. Потом из самого центра страницы вырвались два столба чёрного дыма и устремились к Арке, на ходу соединяясь в один поток. Как только он ворвался в тёмную массу, она заколыхалась ещё сильнее, по ней пошли круги, как по воде, если бросить камень. Потом она затрепыхалась, словно флаг на ветру, но когда последний клуб дыма ворвался внутрь, всё резко стихло. Гарри услышал шёпот, доносившийся из Арки. Он даже подошёл ближе, чтобы расслышать, что говорят.

— Имя… — послышалось изнутри. — Имя…

Гарри инстинктивно понял, чего от него хотят.

— Сириус… Сириус Блэк, — выпалил он, будучи не в состоянии сдерживать волнение в голосе.

Арка зашипела и снова заволновалась. И тут на поверхности тёмной пелены стал проглядывать силуэт человека с раскинутыми руками. Он становился всё чётче, и наконец из Арки выплыл Сириус и рухнул на пол, как только край его мантии отклеился от субстанции.

— Сириус! — Гарри кинулся к нему и перевернул на спину. — Сириус!

Сириус с трудом приоткрыл глаза и вздохнул, но потом увидел Гарри.

— Гарри? — слабо проговорил он. — Гарри! Это ты!

— Сириус! Ты жив! — Гарри крепко обнял крёстного, слёзы потекли по его щекам. — Я думал, что никогда больше не увижу тебя… Я так рад, что ты жив, — наконец он выпустил его и оглядел. — Ты в порядке? Ты сможешь идти?

— Смогу, думаю, — отозвался Сириус, поднимаясь и опираясь на руку Гарри. — Я верил в тебя. Я знал, что ты меня вытащишь, — он положил ладонь Гарри на плечо. — Ты ещё не вырос, значит, я пробыл там не так уж и долго?

— Полгода.

— Полгода? И ты так быстро разрушил чары?

— Ну, один бы я не справился. Если бы не профессор Снейп…

Гарри обернулся в ту сторону, где ещё минуту назад стоял профессор, но его не было. Гарри позвал его и стал оглядываться, но Снейпа не было нигде. И тут только Гарри увидел приоткрытую дверь наверху. Скорее всего, Снейп уже покинул Министерство. Всю радость и эйфорию как рукой сняло. Как он мог не заметить, что профессор ушёл! Гарри сделал несколько шагов в сторону лестницы в надежде, что ещё успеет догнать Снейпа, но его окликнул Сириус, который, оставшись без поддержки, начал слегка пошатываться.

— Ты куда, Гарри?

— Я тут, — Гарри вернулся к крёстному.

— Что, неужели Слюнявус тебе помогал? — расхохотался Сириус, и у Гарри внутри зашевелилось что-то неприятное.

— Он не помогал. Он сделал почти всё. Рассчитал всё что нужно. Нашёл мне книги. Без него я бы никогда не смог тебя спасти.

— Вот как? — удивился Сириус. — Ну что ж… Тёмные книжки — это по его части. Ну да Мерлин с ним, я бы, честно говоря, не отказался чего-нибудь перекусить. Я ведь почти полгода не ел!

— Отправимся в Хогвартс? — спросил Гарри, надеясь встретить профессора там.

— Нет, — поморщился Сириус. — Уж лучше тогда напроситься на ужин к Молли, я так соскучился по её свиным отбивным, — мечтательно произнёс он.

— Ну, хорошо, давай, — сдался Гарри. — Только их нужно предупредить.

— Я пошлю им Патронуса. И Ремусу тоже. Где он сейчас, кстати, ты не знаешь?

— В Хогвартсе. Он снова преподаёт Защиту От Тёмных Искусств.

— Вот и прекрасно! Надеюсь, моя палочка ещё работает.

Сириус вынул из кармана мантии палочку и одним взмахом вызвал двух огромных серебристых собак. Одна тут же ускакала прочь в открытую дверь, а второй он сказал: «Я вернулся! Прибуду в Нору», — и та последовала за первой. Гарри никогда не видел, как создаются Патронусы-послания, но он не мог не заметить, что первой собаке Сириус ничего не передавал.

— А почему ты не сказал ничего первой собаке? — спросил Гарри.

— Она для Луни, — улыбнулся Сириус, — он и так всё поймёт.

Несмотря на то что Сириус был вполне весел и даже смог вызвать двух Патронусов, физически он был ещё слаб, и Гарри пришлось помочь ему подняться наверх из зала. Уходя, Гарри обернулся и посмотрел на то место, где Снейп наколдовал подставку: ни её, ни Книги не было. Видимо, профессор унёс Книгу с собой.

Гарри и Сириус не спеша добрались до каминов, шагнули каждый в свой и, почти одновременно произнеся: «Нора», оказались в доме Уизли. Первым из камина вышел Гарри, за ним Сириус, на которого тут же набросились обитатели дома. Тут были все дети Уизли, включая Рона, а также Гермиона, Люпин, Тонкс, Кингсли, Аластор Грюм и, конечно же, мистер и миссис Уизли. Но самым неожиданным стало присутствие Дамблдора.

Гарри подошёл к нему и спросил:

— Профессор, как вы тут оказались?

— Ремус получил Патронуса Сириуса и тут же примчался ко мне. Я сходил за мисс Грейнджер и мистером Уизли, и мы через камин добрались сюда. За минуту до вашего появления. Остальным сообщил Артур, — Дамблдор улыбался, но, казалось, чего-то ждал от Гарри, и он не ошибся.

— А вы видели профессора Снейпа? — тихо спросил Гарри, пользуясь шумихой, которая развернулась вокруг крёстного. — Он исчез, как только Сириус вернулся.

— Нет, Гарри, — покачал головой директор. — Но он точно вернулся в замок.

— Откуда вы знаете?

— Ну, я кое-что одолжил у тебя, — лукаво улыбнулся Дамблдор. — Надеюсь, ты не против? — и с этими словами он вынул из-под мантии знакомый пергамент.

Гарри сразу узнал карту Мародёров. Он быстро взял её из рук директора и дотронулся палочкой: на пергаменте стали появляться коридоры Хогвартса и точки. Точка, подписанная «Северус Снейп», находилась в личной лаборатории зельевара.

— Спасибо, — зачем-то сказал Гарри, вздохнул и пошёл за всеми к столу.

Настроение у него было скверным, на душе скребли кошки. Он, конечно, был рад, что Сириус снова с ними, но принимать участие в общем веселье у него совсем не было желания. Он постарался сесть на самый краешек стола, чтобы казаться как можно незаметнее, но миссис Уизли запротестовала и усадила Гарри во главу длинного стола. На другом конце сидел, разумеется, Сириус. Гарри с тоской оглядел счастливые беззаботные лица, и ему стало ещё хуже. Он уставился в пустую тарелку, мечтая только о том, чтобы это застолье поскорее закончилось. Ему было так плохо, будто он предал лучшего друга. И хоть Гарри понимал, что это не так, чувство вины обжигало его всё сильнее. Из печальных мыслей его вывел чей-то очень добрый и мягкий голос:

— Положить тебе салат, Гарри?

Гарри повернул голову и с облегчением заметил, что рядом с ним сел Дамблдор. Он участливо смотрел на него, держа миску в руках. Есть Гарри совершенно не хотелось, однако он кивнул, и его тарелка постепенно стала наполняться всякими вкусностями, которые приготовила миссис Уизли. Дамблдор накладывал ему всё подряд, без разбора и уже не спрашивая. Гарри мысленно поблагодарил его: это спасло его от сидения с пустой тарелкой и упрёков миссис Уизли в том, что он ничего не ест.

Потыкав вилкой в тарелке, Гарри решил прислушаться к разговорам за столом. Разумеется, взгляды всех были прикованы к Сириусу, который, наверное, уже в пятый раз рассказывал обо всём, что с ним случилось.

— Я не знаю… Это был словно сон. Я услышал только «Expelliarmus!», а потом провалился в пустоту. Ну то есть… Там ничего не было, вообще ничего. Было похоже на бесконечное падение в пропасть. Времени я не чувствовал, но понимал, что прошло его уже немало. Ещё я знал, что вроде бы не умер, но в то же время и не жив. В общем, это было ужасно. Это просто чудо, что Гарри спас меня… Поэтому у меня тост! — все разом умолкли, а Сириус поднял бокал с посмотрел на Гарри. — Если бы не ты, ни я, ни многие из нас сейчас бы тут не сидели. Ты проявил истинное мужество, ты совершил храбрый поступок, Гарри. Ты спас меня. Я горжусь тем, что ты мой крестник.

— Да нет, я бы не… — попытался вставить Гарри, но Сириус его перебил:

— За Гарри!

— За Гарри!!! — подхватили все сидящие за столом и подняли свои бокалы в его сторону. Дамблдор единственный не проронил ни слова, за что Гарри был ему безумно благодарен.

— Да нет же, послушайте, это вовсе не моя заслуга, — попытался объяснить Гарри, но его уже никто не слушал, и он со вздохом замолчал.

Прошло около часа. Было выпито много бутылок сливочного пива и огневиски. Каждый считал своим долгом поднять тост за возвращение Сириуса и за его спасителя — Гарри Поттера. После пятого тоста в свою честь Гарри перестал пытаться что-либо доказать или объяснить: люди были так рады, что никакие возражения не принимались, особенно после того, как Грюм заявил, что «парень просто скромничает».

Гарри сидел, молча ковыряя вилкой в тарелке: за всё это время он так и не положил в рот ничего съестного. Сейчас он мечтал только об одном: оказаться подальше от этой шумной компании, где-нибудь, где уютно и тихо, где никто не кричит, не приветствует «героя», где он может спокойно подумать или же просто посидеть в тишине один… Или вдвоём. Он понял, что больше всего сейчас хочет очутиться в кабинете профессора Снейпа, пусть бы даже отбывая наказание. Там всё было таким спокойным, умиротворённым и знакомым… Он так привык наблюдать, как профессор проверяет работы учеников. Он уже хорошо знал, какую оценку ставит преподаватель. Если при чтении работы на лице Снейпа появлялась презрительная усмешка — значит, ученик не справился, если Снейп поднимал в изумлении бровь — значит совсем всё плохо, если он раздражённо хмурился и нехотя подносил перо к пергаменту — значит, работа хорошая или даже отличная. Но в последнем случае профессор раздражался настолько, что ему нужна была небольшая эмоциональная разрядка. Тогда он хмуро глядел на Гарри и говорил что-то вроде: «Хорошо, что среди вашего стада баранов есть хоть одна светлая голова, Поттер», или «Поттер, вот у кого вам нужно учиться чистописанию». Любой другой ученик обиделся бы на профессора и скрипнул зубами, но Гарри, уже знавший все повадки своего преподавателя, только улыбался в ответ.

Гарри так замечтался, что не заметил, как за него подняли очередной тост, на этот раз что-то говорил Люпин, но Гарри пропустил всё мимо ушей. Он решил, что пусть не кабинет Снейпа, но хотя бы его комната сгодится, чтобы побыть наедине с собой. Миссис Уизли приготовила для него отдельную спальню на верхнем этаже, тем самым заставив близнецов, Билла, Перси и Рона ютиться в одной комнате. Гарри, конечно, протестовал, но Молли была непоколебима в своём решении, объяснив это тем, что если он будет ложиться вместе с мальчишками, они не дадут ему как следует выспаться. И сейчас Гарри был очень благодарен ей за это. Он медленно поднялся из-за стола, голоса тут же стихли, и все уставились на него, ожидая, что он сейчас скажет какую-то речь, но Гарри смущённо обвёл глазами присутствующих и тихо проговорил:

— Извините, я, пожалуй, пойду к себе.

— Да ты что, Гарри?! — воскликнул Сириус. — Мы ведь только начали!

— Ты же даже ничего не съел, — подхватила миссис Уизли, заметив его полную тарелку.

— Ну, вот… — с досадой протянул Грюм.

— Я хочу спать, — виновато сказал Гарри.

— Так ведь ещё целый день впереди, — отозвался Рон.

— Посиди с нами ещё, — попросил Люпин.

— Это не дело! — опять подал голос Сириус. — Мы ведь только что встретились, а ты уже убегаешь…

У Гарри в голове вертелась только одна мысль: провалиться, провалиться, ПРОВАЛИТЬСЯ! Он был близок к тому, чтобы развернуться и убежать, куда глаза глядят, но встал Дамблдор.

— Не стоит забывать, что всего несколько часов назад Гарри сломал очень древние и сильные чары, а на это требуется очень много магической энергии. Сейчас Гарри истощён, ему нужен отдых. Так что, пожалуйста, не нужно обижаться или удерживать мальчика, ему действительно необходим покой. Идём, Гарри, я провожу тебя наверх.

Гарри, наверное, ещё никогда в жизни не был так благодарен Дамблдору. Тот не просто понял его состояние, но и сумел правдоподобно объяснить его всем присутствующим и увести Гарри от них. До Гарри донеслись пожелания спокойной ночи, но он не стал оборачиваться — спасительная лестница наверх была уже совсем близко.

Они с Дамблдором поднялись в спальню, предназначенную для Гарри. Как только за директором закрылась дверь, Гарри быстро обернулся к нему:

— Спасибо, профессор. Даже не знаю, как вас благодарить.

— Ну, брось, Гарри, — улыбнулся Дамблдор. — Я прекрасно понимаю, что тебе сейчас хочется побыть одному. Я сейчас уйду.

— Подождите, сэр, — вопреки своему желанию оказаться в одиночестве, Гарри не хотелось, чтобы директор уходил сейчас.

— Да, Гарри? — повернулся тот к нему.

— Я… Я не понимаю, почему ушёл профессор Снейп. Я ведь… Я не сказал ему чего-то обидного или плохого.

— Нет, нет, Гарри. Дело вовсе не в этом. Просто твой крёстный вернулся, и, думаю, профессор Снейп понял, что его участие в этом деле закончено. Теперь он просто твой преподаватель, а ты просто его студент. Как раньше.

Гарри опешил.

— Но он для меня не просто преподаватель. Он больше… Ну, я не могу сказать, что он мой друг, как Рон или Гермиона. Скорее, он мой наставник. Да и он просто дорогой мне человек. И… я, конечно, понимаю, что об этом ещё рано говорить, но я хотел… Я надеялся, что мы всё-таки станем друзьями. Когда я стану чуть старше, закончу школу. Когда он перестанет быть моим учителем. Я этого так хотел. Да, я ужасно относился к нему все эти пять лет, но я действительно хочу всё исправить. Он не должен думать, что я его… использовал или что-то вроде того. Ведь ничего же не изменилось от того, что Сириус вернулся. Я имею в виду, у нас с ним ничего не должно было измениться.

Гарри умоляющим взглядом посмотрел на Дамблдора, как будто всё зависело от него. Гарри не понимал, зачем он всё это высказал директору, но ему просто нужно было поделиться своими чувствами с кем-то, кто бы его понял. Дамблдор понял. Он участливо смотрел на Гарри, кивая, а когда тот закончил, спросил:

— Хорошо, Гарри. Я всё это прекрасно знаю. А вот профессору Снейпу ты об этом говорил?

Гарри потупил взгляд.

— Нет.

— Почему?

Гарри пожал плечами, а директор вздохнул.

— Гарри, мальчик мой. У тебя такое доброе сердце и такая чистая душа, что я иногда по-доброму тебе завидую. Ты говоришь абсолютно искренне, и это видно. Только я не пойму одного: почему ты сейчас здесь рассказываешь это мне, вместо того, чтобы сказать профессору Снейпу? Я вижу, этот вопрос тебя очень волнует. Но ты боишься открыться ему, потому что не знаешь его реакции. Это и понятно. Пять лет ваши отношения не были, скажем так, дружескими и даже наоборот. Это просто замечательно, что ты нашёл в себе силы это изменить, и не менее замечательно, что профессор Снейп пошёл тебе навстречу. Но ты при этом не должен забывать, что он за человек, что он пережил и что ему приходится до сих пор переживать. Он не из тех людей, кто будет открывать душу, показывать свои чувства и демонстрировать эмоции. Он скрытный человек, которого даже я не всегда понимаю. А ведь я знаю его уже двадцать пять лет! Но одно могу тебе сказать точно: за всю его жизнь ему, пожалуй, никто не говорил таких вещей. Не то чтобы он этого не заслуживал, он просто не позволял их себе говорить. Но тебе, думаю, позволит. Как первому человеку за многие годы, которому удалось достучаться до его сердца, — Дамблдор замолчал и улыбнулся.

Гарри слушал директора жадно, ловя каждое слово. Но когда тот закончил, сразу сник и тихо произнёс:

— Когда я вернусь в школу в понедельник, будет уже поздно, он не захочет со мной разговаривать.

— Конечно, уже будет поздно, — согласился директор к немалому изумлению Гарри. — Поэтому ты должен поговорить с ним сейчас.

— Сейчас?! Но как?

— Ну, возможно я смогу тебе помочь, — лукаво улыбнулся Дамблдор, что-то доставая из кармана. — Держи, но постарайся к утру вернуться.

С этими словами он протянул Гарри красивые позолоченные часы с крышкой. Гарри принял их и стал удивлённо рассматривать, потом открыл и сразу всё понял — стрелки часов излучали голубоватый свет: циферблат был порталом!

— Спасибо, профессор, — только и смог выдавить из себя Гарри, погружаясь в невидимый водоворот.

Он ничуть не удивился, через мгновение оказавшись в директорском кабинете, и со всех ног бросился вон из комнаты.

Глава 26. Падения и взлёты

Гарри ворвался в лабораторию зельевара без стука — так он спешил. Снейп, как и накануне их вылазки в Министерство, сидел за столом и разбирал какие-то бумаги. При виде Гарри он поднял голову и без тени эмоций произнёс:

— Поттер, вас не учили манерам?

— Простите, сэр, — отозвался Гарри и уже несмело подошёл к его столу. Повисла неловкая пауза. — Сэр, — позвал Гарри.

Снейп поднял на него тяжёлый взгляд.

— Поттер, сейчас глубокая ночь. Мне бы хотелось немного отдохнуть. Зачем вы пришли?

Тон зельевара не предвещал ничего хорошего. Похоже, Дамблдор был прав. Всё, чего Гарри так упорно добивался полгода, медленно сходило на нет. Они снова возвращались к тому, с чего начали. Просто учитель и его ученик.

— Я могу присесть, сэр? — осторожно спросил Гарри.

— Садитесь, — так же сухо ответил Снейп и снова принялся разбирать пергаменты.

— Я пришёл поговорить.

— О чём? Что, с Блэком что-то не так? — в голосе Снейпа читался явный сарказм.

— Нет, с Сириусом всё отлично. Что-то не так с вами.

Гарри произнёс последнюю фразу очень тихо, практически шёпотом, потому что боялся, что зельевар моментально вспыхнет. И не ошибся. Снейп бросил пергаменты на стол и впился в Гарри свирепым взглядом.

— Что ты сказал, Поттер? — спросил он, недобро прищурившись.

— Вы меня слышали, — уже смелее отозвался Гарри. — Почему вы ушли из Министерства, ничего не сказав мне?

— А что я должен был тебе сказать? Блэк вернулся. Поэтому я не понимаю, чего ещё ты хочешь от меня.

— Значит, вы только помогали мне с Книгой? — уточнил Гарри, чувствуя, как к горлу подкатывает ком.

— Разумеется.

— И всё, что было в эти полгода, для вас ничего не значит?

— А что было в эти полгода, Поттер? — медленно произнёс Снейп, откидываясь на спинку стула и складывая руки на груди. — Ты просил моей помощи — я помог. Ты хотел подтянуться по зельям — я пустил тебя в свою лабораторию. Разве этого мало?

— Нет, не мало, — торопливо ответил Гарри. — Просто я думал, что теперь всё будет по-другому.

— Так и есть. Ты вернул своего крёстного, так что теперь всё действительно будет по-другому.

— Я говорю не о нём, а о вас, — Гарри уже начал заводиться. — В последнее время всё было нормально. Мы с вами хорошо общались. Почему вы вдруг начали вести себя так, будто этих месяцев и не было вовсе? Что я вам опять не так сказал или сделал?

Снейп вздохнул и перевёл взгляд куда-то в сторону. Ненадолго повисла пауза. Когда он заговорил, Гарри так и не смог прочитать в его интонациях ни единой эмоции. Он говорил холодно и отстранённо, как судья, зачитывающий приговор.

— Давай расставим все точки над «i», Поттер. Ты просил меня помочь тебе вернуть Блэка. Блэк жив. Если ты по-прежнему хочешь посещать дополнительные занятия по зельям, я не против. Только больше не приходи в мою личную лабораторию — для этого существует класс Зельеваренья. Это понятно?

— Почему вы так поступаете? — тихо спросил Гарри.

— Как?

Волна ярости захлестнула Гарри. Она созрела где-то в животе, но быстро поднялась выше, ударив в голову. Гарри вскочил на ноги так резко, что стул, на котором он сидел, с громким стуком упал на пол. Гарри сам точно не был уверен, что же его взбесило больше: показное непонимание Снейпа, или же его показное равнодушие, которым он снова пытался отгородиться от Гарри именно в тот момент, когда их общение пошло на лад.

— Перестаньте вести себя так! — закричал Гарри, уже плохо контролируя эмоции. — Вы прекрасно знаете, что я имею в виду. А я знаю, почему вы так себя ведёте. Но не понимаю. Разве что-то изменилось оттого, что Сириус вернулся? Почему вас это так задевает? Вы же с самого начала знали, что у нас всё получится. Я видел это по вашим глазам. Значит, для вас это не было неожиданностью. Так почему, стоило ему только вернуться, вы ведёте себя так, будто у нас с вами ничего не изменилось? Будто мы по-прежнему враги!

Гарри умолк. Он тяжело дышал, его щёки раскраснелись. Снейп, однако, оставался спокойным. И это выводило из себя ещё больше.

— Ты закончил? — спросил он после недолгой паузы.

— Пока да, — огрызнулся Гарри.

— Хорошо. А теперь послушай меня. Ты получил то, чего хотел. Теперь я хочу, чтобы ты оставил меня в покое.

— Да почему?! — снова крикнул Гарри. — Почему вы больше не хотите со мной общаться?

— А почему хочешь ты? — в тон ему отозвался Снейп.

— Потому что… Потому… — Гарри замолчал и перевёл дух. На самом деле, ему было очень сложно обличить в слова то, что он чувствовал. — Потому что мне нравится с вами общаться, — продолжил он уже спокойно. — Потому что с вами интересно. Потому что с вами легко. И вы даже можете быть нормальным человеком, а не последней сволочью, когда захотите. — Снейп распахнул глаза и уже открыл было рот, чтобы разразиться гневной тирадой, но Гарри, сам поражаясь собственной наглости, рявкнул: — Нет, я ещё не закончил! На этот раз я скажу вам всё, профессор Снейп. Я знаю, о чём вы думаете. О том, что я втёрся к вам в доверие только для того, чтобы перевести эту чёртову Книгу. И что мне от вас больше ничего не нужно. Но это не так! Я хотел наладить с вами отношения, чтобы нормально общаться. И не только в школе, но и за её пределами. Если не сейчас, то, может быть, позже. Когда я закончу учиться. И, кстати, Книгу я переводил не только потому, что мне это было нужно. А ещё и потому, что это было интересно вам. И вообще… — Гарри сделал паузу и развёл руками. — Вы даже себе представить не можете, через что мне пришлось пройти, чтобы наладить с вами нормальное общение. Я поругался и даже подрался с лучшим другом, на меня криво смотрит весь мой факультет, потому что я провожу слишком много времени со слизеринским деканом. Я испортил отношения с Ремусом, потому что он нехорошо о вас отозвался. Я, чёрт возьми, бросил квиддич, чтобы заниматься зельями. Я… — Гарри умолк, покачал головой и только в этот момент понял, что плачет. Он не понимал, откуда взялись предательские слёзы, но в одном был уверен точно: это были слёзы обиды. — Короче, профессор Снейп. Если вам совсем на меня наплевать и дело только в этой дурацкой Книге, которую, получается, я вам перевёл, то вы ещё более мерзкий и жестокий человек, чем я думал раньше. Но если есть хоть один шанс из тысячи, что это не так, я буду биться за этот шанс до последнего. Потому что я не хочу, чтобы все мои полугодовые старания пошли прахом.

Гарри вытер рукавом лицо и посмотрел на Снейпа. Но встретил только его насмешливый взгляд.

— Как пафосно, Поттер! — протянул он с мерзкой ухмылкой, и Гарри моментально сник. — Впрочем, это в вашем стиле. Как и глупости, о которых вы говорите.

— Почему глупости?

— А на что ты рассчитывал, Поттер? — спросил Снейп, резко посерьёзнев. — Что ты… как ты сказал? Вотрёшься ко мне в доверие, переведёшь Книгу, вернёшь Блэка, а потом, как ни в чём не бывало, будешь ходить ко мне на чай по вечерам? Будешь помогать и дальше варить зелья для Ордена? Обсуждать со мной квиддичные команды и матчи? Общаться? Так, кажется, ты это назвал? Да? Ты думал, так всё будет?

— Конечно, — просто ответил Гарри.

— Не хочу тебя разочаровывать, но ты ошибся. Этого не может быть — и не будет никогда.

— Почему?

— Потому что ты — студент, я — твой преподаватель. Потому что я старше тебя на двадцать лет. Потому что мы не можем общаться, как приятели. Мы слишком разные.

— Противоположности притягиваются, — ляпнул Гарри, и Снейп послал в него свирепый взгляд. — Знаете, — быстро продолжил он, — каждый раз почему-то получается одно и то же. Я стою перед вами, распинаюсь, а вы поливаете меня дерьмом, — сейчас Гарри уже было плевать на манеры. — Мне приходится уговаривать вас, чтобы вы относились ко мне нормально. Хотя не понимаю, что в этом сложного. Вы ведь, кажется, уже смогли убедиться, что я — не мой отец. И что не обязательно меня ненавидеть. Со мной даже можно общаться. И у меня сложилось впечатление, что вам это даже нравится.

— Ты ошибся, — повторил Снейп. — Мне не нравится ни с кем общаться.

— Вот именно! — воскликнул Гарри, тыча указательным пальцем в зельевара, как будто желая его в чём-то уличить. — Вы одинокий мизантроп. Вы постоянно думаете, что жизнь обошлась с вами несправедливо. И вы ненавидите всех, кто вас окружает, только потому, что им, быть может, жилось чуть легче вашего. Но это не так! Не нужно строить из себя обиженного жизнью человека. Поверьте, не вам одному пришлось туго. Вы же прекрасно знаете, как жил я. Вы сами всё видели. Однако я не озлобляюсь на других людей, которые ни в чём передо мной не виноваты. И знаете что? Вам тоже не советую. Конечно, одному быть проще, я не спорю. Но одиночество — не показатель вашей силы или превосходства. Это только показатель вашей трусости и слабости. Вы просто боитесь кому-то довериться, с кем-то нормально поговорить: да, именно что сидеть и пить чай и разговаривать о квиддиче! Вы во всём видите предательство и подвох. Хотя я, как мне кажется, уже доказал вам, что вы мне действительно… действительно дороги. Что я хочу общаться с вами и без этой Книги. Что я никогда бы не позволил себе вас использовать. А не доверяете вы мне просто по привычке.

— И эта привычка привилась, нужно сказать, не без помощи твоего отца, — мрачно вставил Снейп.

— Замечательно. Но привычка эта вредная. А от таких нужно избавляться.

— Ты учишь меня жить, Поттер? — насмешливо спросил зельевар, хотя по его глазам было видно, что ему совсем не смешно.

— Ещё чего! — с сарказмом отозвался Гарри. — Нет, конечно. Как я могу вас чему-то учить, когда я младше вас на двадцать лет! Так вы сказали? Но странно получается. Несмотря на нашу разницу в возрасте, это я говорю вам такие элементарные вещи, профессор. Хотя вы должны были бы об этом догадаться сами.

— И что из того, что ты сказал, мне, по-твоему, не известно? — усмехнулся Снейп.

— Наверное, что есть люди, которым вы дороги и нужны, — не задумываясь ответил Гарри. — Что вы ведёте себя как ребёнок. Что сегодня вы вернули к жизни человека, но позорно сбежали, даже не выслушав благодарности.

— Мне не нужны твои лавры, Поттер, — фыркнул Снейп.

— Дело не в них. Просто вы бы… — Гарри усмехнулся и уставился в стену. То, что он собирался сейчас сказать, было верхом наглости и хамства, однако остановиться он уже не мог. — Вы бы, профессор, вынули голову из задницы и пошли бы пообщались с людьми, которые теперь радуются возвращению их друга. И дело не в каких-то там лаврах… А в том, что мы действительно хотим разделить с вами нашу радость. Но лично для меня эта радость без вас не полная.

Гарри сделал шаг назад и споткнулся о стул, который до сих пор валялся на боку. Он вздохнул, поднял стул и положил руки на спинку, выжидающе глядя на Снейпа.

— Профессор, я сейчас, конечно, уйду. Вы можете снять с меня хоть все баллы за то, что я вам наговорил, но, пожалуйста, ответьте только на один вопрос.

— Какой, Поттер? — отозвался Снейп устало.

— Есть ли у меня хоть малейший шанс на то, что всё, произошедшее за последние полгода, было не только из-за Книги, но и из-за того, что нам с вами было приятно общаться друг с другом?

Повисла пауза. Снейп выглядел как-то странно. На его лице Гарри прочитал почему-то растерянность и опустошённость. Быть может, Дамблдор был прав: никто никогда не говорил зельевару подобных вещей. И, возможно, у Гарри только что получилось достучаться до его чёрствого сердца. Гарри с робкой надеждой вглядывался в чёрные глаза Снейпа, страшась того момента, когда тот начнёт говорить. Но речь его была предельно коротка. Зельевар вскинул голову и бросил только короткое: «Нет».

Пол ушёл у Гарри из-под ног. Ему пришлось вцепиться в спинку стула, так сильно закружилась голова. Гарри почувствовал себя обманутым и преданным. Сейчас ему казалось, что слов больнее ему ещё никто не говорил. Вернее, одного единственного слова.

Глаза снова начали увлажняться, и Гарри понял, что если сейчас не уйдёт из лаборатории, то разрыдается перед Снейпом, как пятилетний ребёнок.

— Ладно, — с трудом выдавил он из себя. — Я понял.

Он развернулся и на негнущихся ногах направился к двери под пристальным взглядом зельевара. Гарри потянул за ручку и уже переступил порог лаборатории, но вдруг обернулся и произнёс:

— Я, конечно, понимаю, что это ваша жизнь, сэр. Но всё-таки подумайте над тем, что я вам сказал. Поверьте, вы заслуживаете гораздо большего, чем вам кажется.

И с этими словами Гарри быстро покинул лабораторию, потому что слёзы уже бежали по его лицу.

Гарри понимал, что ему пора отправляться обратно в Нору, но покидать замок почему-то не хотелось. Он угрюмо брёл в кабинет директора, так как портал наверняка работал только оттуда. Мысли были спутаны и не хотели укладываться в логическую цепочку. Гарри понимал, что поведение Снейпа было напрочь лишено этой самой логики, но ведь он -то ничего не сможет с этим поделать. Нет. Гарри отвечает только за собственное поведение, а уж что там творится в мыслях зельевара — не его дело.

Это было ужасно глупо и несуразно, но, получалось, что, вернув крёстного, он потерял Снейпа. Гарри до сегодняшнего дня был уверен, что возвращение Сириуса никак не отразится на их отношениях со Снейпом, но зельевар был, кажется, другого мнения. И его поведение напоминало банальную ревность, как бы абсурдно это ни звучало. Впрочем, Гарри не жалел ни об одном слове, сказанном Снейпу. Всё, что он говорил, шло от души. Он действительно считал, что, будь Снейп хоть чуточку общительней и раскованней, он не бросил бы Гарри в Министерстве, а отправился с ним и с Сириусом в Нору. Но всё было так, как было. И теперь уже поздно о чём-либо сожалеть. Только что Снейп ясно дал понять, что не заинтересован поддерживать с Гарри какие-либо отношения, выходящие за рамки общения учителя со своим учеником.

С такими невесёлыми мыслями Гарри добрёл до горгульи, охраняющей вход в кабинет директора. Как ни странно, статуя отъехала в сторону сама, как только он показался на лестнице. Гарри поднялся в кабинет, достал из кармана часы, открыл их и через мгновение очутился в своей спальне в Норе. Он был так вымотан и расстроен, что не раздеваясь упал на постель и провалился в глубокий сон, хотя за окном уже начинало светать.

***

Гарри не знал, сколько проспал, но когда он открыл глаза, до него донеслись оживлённые голоса и шум снизу. Похоже, дом проснулся раньше него. Гарри зашёл в ванную комнату, расположенную тут же в спальне, умылся и привёл себя в порядок. Он не должен выглядеть несчастным. Его просто не поймут. Его крёстный только что вернулся к жизни, так что Гарри полагается радоваться.

Гарри вышел из спальни и стал спускаться по лестнице, морально готовя себя к тому, что ему снова придётся глядеть в счастливые лица своих товарищей, натянуто улыбаться и что-то говорить. И это было омерзительно. Однако, очутившись на кухне, он замер, как вкопанный. За большим обеденным столом сидели почти все участники вчерашних посиделок, за исключением Дамблдора. На одном конце стола сидел, как и накануне, Сириус и буравил мрачным взглядом человека напротив. А на том месте, куда вчера усадили Гарри, сидел… Снейп! И преспокойно пил кофе. Взгляды всех присутствующих были обращены к нему, и Гарри прочитал в них благодарность и уважение. Впрочем, нетрудно было догадаться, о чём сейчас идёт речь.

— Значит, вы обнаружили эту систему самостоятельно? — как раз в этот момент спросила Тонкс.

— Да. Путём личных наблюдений и экспериментов.

Гарри показалось, или в голосе Снейпа было… смущение? Жаль, что он сидел к Гарри спиной, и его лица не было видно — очень хотелось бы посмотреть на смущённого зельевара.

Гарри не хотел обнаруживать своё присутствие так скоро, но, как назло, его заметила Молли Уизли, стоявшая к нему вполоборота возле раковины.

— Гарри! — она всплеснула руками и устремилась к нему. — Как хорошо, что ты уже проснулся!

Все присутствующие моментально повернули головы в его сторону. Все, кроме Снейпа. Гарри видел, как неестественно выпрямляется его спина.

— Гарри, почему ты нам ничего не рассказал? — возмутился мистер Уизли, тоже подходя к нему. — Ты не рассказал нам толком ни о Книге, ни о том, что Северус тебе помогал.

Гарри чуть не ляпнул в ответ, что вчера они ему и слова не дали сказать, но вовремя сдержался.

— Извините, я просто вчера очень устал. Хотел сегодня вам обо всём поведать. Но, как я понимаю, это уже и не требуется.

— Да, — согласился мистер Уизли, — Дамблдор рассказал нам о Книге, когда проводил тебя спать. А сегодня утром рассказал и про Северуса, прежде чем отправиться в школу. И очень хорошо, что Северус к нам заглянул. Правда? — обратился он уже к Снейпу.

— Правда, — последовал мрачный ответ, и Гарри не смог сдержать улыбки.

— Ладно, хватит болтать, — вмешалась миссис Уизли. — Давайте накормим Гарри, а то он вчера толком ничего не съел.

Она засуетилась, расчищая место на столе от пустых тарелок. Гарри почувствовал себя ужасно неловко. Отчасти из-за того, что о нём снова все так пекутся, но в основном потому, что ему придётся сидеть рядом со Снейпом и делать вид, что всё в порядке, хотя после вчерашнего разговора Гарри не знал, как теперь вести себя с зельеваром. К счастью, Снейп сам решил сгладить неловкость ситуации и поднялся с места.

— Молли, благодарю за кофе, но мне пора возвращаться в школу. У меня дела.

— О, понимаю, — отозвалась миссис Уизли. — Что ж, в любом случае, спасибо, что зашёл. Это было очень… очень… — она запнулась, будучи не в силах подобрать верного слова. Гарри и сам бы не сообразил, что сказать, поэтому сейчас с интересом наблюдал за тем, как она сумеет выкрутиться из неловкой ситуации. — Очень правильно, — наконец закончила она и тепло улыбнулась.

Снейп сдержанно кивнул.

— Перед уходом я бы хотел сказать несколько слов мистеру Поттеру, если ты не против.

— Нет, нет. Пожалуйста, — махнула она рукой. — Только не долго, Гарри, а то завтрак остынет.

— Хорошо, — кивнул Гарри и посмотрел на Снейпа. Тот впервые за всё это время встретился с ним взглядом. — Может, пойдём наверх? — неуверенно предложил Гарри и, дождавшись кивка, направился в свою спальню.

Когда они очутились в комнате и дверь за зельеваром захлопнулась, Гарри невольно напрягся. Он понятия не имел, что же хочет сказать ему Снейп. Гарри отошёл к окну и присел на подоконник. Снейп остался стоять в центре комнаты, скрестив руки на груди. Он смотрел куда-то в пол, явно собираясь с мыслями, однако затянувшееся молчание становилось уже невыносимым.

— Ну, так что вы хотели мне сказать? — немного нервно спросил Гарри.

— Я хотел сказать… — медленно начал Снейп после паузы. — Я хотел… — слова явно давались ему с трудом. — Я хотел извиниться, — быстро закончил он, а Гарри чуть не упал с подоконника. Уж чего-чего, а извинений от Снейпа он не был готов услышать.

— Да? — на всякий случай спросил он.

— Да. Извиниться, — нехотя повторил зельевар. — Я сказал тебе вчера нечто такое, чего говорить не следовало. Я сожалею.

— «Нечто такое», — повторил Гарри. — Не нечто такое, а много чего.

— Ты и сам не скупился на выражения, — напомнил Снейп.

— Я знаю. И вы меня простите. Я много чего вам вчера наговорил, и это было очень грубо и…

— Правильно, — перебил его Снейп, и Гарри ошарашенно замолчал. — Это было грубо, но правильно, — тихо добавил он. — Я подумал над тем, что ты говорил. И пришёл к выводу, что ты прав. Я действительно не люблю ни с кем общаться, потому что никому не доверяю. Это факт. Но в отношении тебя я, кажется… ммм… повёл себя несколько несправедливо.

Гарри слушал Снейпа и не мог сдержать улыбки. Каждое слово из себя профессор буквально выдавливал, глаз на Гарри не поднимал. Было видно, что этот разговор даётся ему нелегко. Однако сам факт того, что Снейп на него пошёл, говорил уже о многом. И Гарри был этому искренне рад. Возможно, Дамблдор в очередной раз оказался прав, и ему удалось хоть немного достучаться до Снейпа? Хотя права была и Гермиона, когда говорила, что Снейпу требуется время, чтобы осмыслить все перемены, происходящие в его жизни. Скорее всего, первый эффект прошёл, и на свежую голову Снейп всё-таки смог изменить своё вчерашнее мнение.

— В общем, — продолжал Снейп, — я верю в то, что ты действительно хочешь продолжить общение. И в этом случае, я не буду против. Потому что… потому что я тебе доверяю.

Только теперь Снейп решился посмотреть Гарри в глаза. И Гарри прекрасно понимал, почему. Вряд ли за свои почти сорок лет зельевар говорил подобное хоть кому-нибудь. И Гарри просто не мог не оценить этот жест. Он спрыгнул с подоконника и приблизился к Снейпу, глядя ему в глаза.

— Спасибо, сэр, — улыбнулся он. — Я очень рад, что вы мне это сказали. И буду просто счастлив, если это действительно так. Я, конечно, люблю Сириуса, но не хочу, чтобы его возвращение как-то повлияло на наши отношения. Потому что я хочу, чтобы они продолжались. А вы?

Снейп немного помедлил с ответом. А потом не спеша кивнул и протянул Гарри руку.

— Я тоже, — тихо ответил он, улыбаясь.

Гарри просиял, как новый галеон. Он схватил протянутую ладонь и крепко её пожал. Этот жест со стороны Снейпа означал слишком многое. И Гарри просто не мог этого не оценить.

— Мне пора возвращаться в школу, — сухо заметил Снейп, разрывая рукопожатие.

— Конечно, — кивнул Гарри. — Мы вернёмся завтра перед занятиями. — Снейп кивнул и направился к двери, но голос Гарри его остановил: — Кстати, я хотел спросить ещё кое-что.

Снейп замер в дверях и обернулся.

— Спрашивай.

— Вчера вы запретили приходить в вашу лабораторию. И я хотел узнать…

Снейп поморщился и махнул рукой.

— Забудь. Приходи в мою лабораторию тогда, когда тебе потребуется. Даже если меня там не будет. Только… Гарри, пожалуйста, не разнеси её.

— Да, сэр, — отозвался Гарри, улыбаясь, как ненормальный.

Снейп усмехнулся в ответ и закрыл за собой дверь.

Глава 27. Метка

После разговора со Снейпом Гарри чуть ли не вприпрыжку спустился из спальни на кухню. На душе было приятно и легко. И Гарри не мог не отметить, что хорошее настроение вернулось к нему даже не после возвращения Сириуса, а только после того, как Снейп согласился продолжить с Гарри общение. Раньше это показалось бы ему странным, но сейчас он предпочитал не забивать себе голову подобными вещами. Сириус был жив, мир со Снейпом — установлен. Всё было хорошо.

За завтраком разговор шёл, в основном, о том, что будет делать Сириус и где он будет жить. Он ужасно не хотел возвращаться в мрачный угрюмый дом на площади Гриммо, который ненавидел с детства, но иного выбора у него пока не было. Несмотря на то, что Сириуса оправдали, предстояли ещё долгие бюрократические разборки. Особенно с Министерством, которому придётся объяснять, почему Гарри со Снейпом незаконно проникли туда ночью. К счастью, все эти хлопоты взял на себя мистер Уизли, поэтому Сириусу оставалось только заниматься тем, что он ненавидел больше всего на свете — сидеть и ждать.

В Норе Гарри почти не удалось перемолвиться с крёстным и словом. С ним хотели поговорить другие, а Гарри знал, что у них с Сириусом будет ещё очень много времени на разговоры.

Когда завтрак подошёл к концу, Сириус обратился к миссис Уизли:

— Большое спасибо, Молли, за гостеприимство. Но мне бы сейчас хотелось отправиться домой и немного обустроиться. Думаю, дом пришёл в запустение, пока в нём никто не жил.

Миссис Уизли, разумеется, хотела возмутиться и оставить Сириуса в Норе ещё хотя бы на несколько дней, но, к счастью, за него вступился мистер Уизли:

— Да, Молли, Сириус прав. Если он собирается жить на Гриммо, дом нужно хоть немного подготовить. Хотя бы протопить.

Миссис Уизли спорить не стала, только с недовольным выражением лица покачала головой.

— Ладно, Сириус. Можешь отправляться. Только возьми с собой еды.

— Тебе нужна помощь? — спросил мистер Уизли.

— Если только по мелочи, — отозвался Сириус. — Но, думаю, Гарри мне поможет, верно?

Сириус подмигнул, и Гарри расплылся в улыбке.

— Конечно, я помогу. Отправимся прямо сейчас?

Сириус кивнул и направился к камину, по пути прощаясь со всеми присутствующими. Гарри тоже попрощался с теми, кого сегодня уже не увидит, и ступил в камин следом за крёстным. Благо, каминная сеть на Гриммо не была заблокирована.

Гарри вывалился из камина весь в саже и тут же чихнул. В нос моментально ударил затхлый запах плесени и пыли. Несмотря на то что собрания Ордена Феникса до сих проходили именно тут, домом больше никто не занимался, как раньше. Уборку нужно было начинать заново.

— Ну, вот мы и на месте, — произнёс Сириус, оглядывая кухню.

— Да, — пробормотал Гарри. — Тут ещё много работы.

— Но мы справимся, верно? — подмигнул Сириус, и Гарри улыбнулся в ответ.

Ему очень хотелось пообщаться с крёстным — им обоим было что сказать друг другу, — но нынешняя атмосфера в доме совсем не располагала к беседе. Так что первым делом они решили взяться за уборку.

Пока Сириус убирался внизу, Гарри занялся верхним этажом. Он прошёл по всем комнатам и заклинанием убрал пыль и грязь, а также приготовил спальню для Сириуса в комнате с красными гриффиндорскими обоями. Сам Сириус в это время привёл гостиную, коридор и кухню в божеский вид. Так что через несколько часов можно было смело говорить, что дом готов к проживанию.

Уставшие, но довольные, Гарри с Сириусом расположились на кухне с чашками горячего свежего чая.

— Послушай, Гарри, — начал Сириус после недолгого молчания. — То, что говорил сегодня Снейп — это правда?

Гарри пожал плечами.

— Не имею понятия, о чём он сегодня говорил. Я же не слышал.

— Ну, он говорил, что ты сидел над переводом допоздна, не жалея глаз.

— Бывало, что я задерживался. Да.

— И ты сидел в его кабинете?

— Конечно. Ну, или в его лаборатории, если он был занят там.

— И он тоже там был?

Гарри нахмурился и покачал головой. Пока что он не понимал, куда клонит Сириус.

— Слушай, если ты хочешь что-то спросить у меня, просто сделай это — и всё. Ладно?

— Ладно, — отозвался крёстный. — Просто мне показалось странным, что ты так много времени проводил у него. Насколько я знаю, вы не очень-то ладили. Даже больше. Ты его ненавидел, он над тобой издевался на уроках.

— Да, так было раньше, — нехотя согласился Гарри. — Но теперь всё по-другому. Мы нашли общий язык и… Мы нормально общаемся. Правда.

— Общаетесь? — переспросил Сириус. — Много же я пропустил…

— Не волнуйся. Никто больше ни над кем не издевается. И не враждует. После того, как я узнал о его миссии в школе, у меня напрочь пропало желание с ним ругаться.

— О чём ты говоришь? — нахмурился Сириус, а Гарри только сейчас понял, что его крёстный ничего не знает о том, как Снейп попал в школу.

— Это долгая история, — отмахнулся Гарри. — Скажу лишь только, что Снейп всё это время меня оберегал и защищал. Хоть и делал это через силу. А ненавидел меня исключительно из-за моего отца. Но мы всё выяснили и… В общем, установили мир. Он помог мне перевести Книгу, он занимался со мной зельями дополнительно. В конце концов, он оказался не таким уж плохим человеком, как я думал раньше.

Сириус слушал его молча, постоянно хмурясь и вертя в руках чашку. Когда Гарри умолк, он вздохнул и откинулся на спинку стула.

— Не знаю, Гарри. Меня, конечно, не было тут полгода, но это не такой уж и большой срок, чтобы изменить своё мнение о человеке. Не находишь?

— Мне так не кажется. У нас с ним всё изменилось.

— Вот это-то меня и волнует. Снейп, что бы ты о нём сейчас ни думал, на самом деле скользкая мерзкая сволочь. По-моему, он просто запудрил тебе мозги.

Гарри тяжело вздохнул. Начинало происходить именно то, чего он и боялся.

— Знаешь, Сириус, я не стану тебя разубеждать, потому что это, наверное, бесполезно. Хотя если ты веришь мне, ты бы смог поверить и в то, что я говорю о Снейпе. Он, правда, хороший человек. С ним интересно, да и вообще…

Гарри пришлось замолчать, когда он поймал на себе встревоженный взгляд крёстного. Сириус смотрел на него со смесью тревоги и сочувствия, и это ужасно раздражало. В конце концов Гарри понял, что сейчас-то уж точно не сможет разубедить Сириуса. Да и настроения продолжать этот разговор у него не было.

— Ладно, — пробормотал Гарри, ставя чашку на стол и поднимаясь. — Мне пора. Но я скоро ещё загляну.

— Куда ты? — удивился Сириус. — Вы же возвращаетесь в школу только завтра.

— Вот именно. А до этого мне ещё нужно кое-что сделать.

— Что же?

— С Роном помириться, — усмехнулся Гарри, зачерпывая горсть летучего пороха.

— Ты с ним поссорился?

— Я ему врезал.

Сириус открыл рот от удивления.

— За что?

— За Снейпа, — улыбнулся Гарри и исчез в камине, не дожидаясь ответной реплики.

Как только Гарри снова очутился в Норе и шагнул из камина, он услышал приглушенные голоса Рона и Гермионы из соседней комнаты. Друзья, разумеется, не знали, что он слышит их.

— Рон, ты должен это сделать! — возмущалась Гермиона.

— Я ничего никому не должен!

— Как ты собираешься дальше с ним общаться?

— Как-нибудь.

— Неужели ты не понимаешь, что он тоже переживает?

— Ага, можно подумать, я железный.

— Ну вот и поговори с ним.

— Нет уж! Он сам на меня набросился.

— И неудивительно. После того, что ты сказал…

— Но, согласись, я был прав.

— Если бы я была с тобой согласна, я бы сейчас об этом не говорила.

— Ну, что ты теперь-то от меня хочешь?

— Попроси у него прощения.

— Вот уж нет! Пусть сначала сам попросит у меня.

Гермиона хотела возразить что-то ещё, но их спор прервал Гарри, который только что появился в комнате.

— Прости, Рон, — просто произнёс он.

Друзья синхронно обернулись и замерли. Щёки Гермионы моментально порозовели.

— Гарри, мы… — начала было она, но Гарри её перебил:

— Прости меня, — повторил он. — То, что я сделал, было просто ужасно.

Рон опустил взгляд и тоже покраснел. Но потом резко вскинул голову и твёрдой походкой направился к Гарри. Причём выглядел он так, словно хочет продолжить драку. Но, подойдя к Гарри, остановился, набрал в лёгкие побольше воздуха и выдал на одном дыхании:

— И ты меня прости, я вёл себя как последний придурок.

Рон неуверенно протянул руку и виновато посмотрел на Гарри. Тот расплылся в улыбке и схватил Рона за руку. Но не сухо пожал её, а притянул Рона к себе и крепко обнял. В этот момент Гарри понял, что безумно соскучился по другу.

— Ну, значит, мир? — спросил Рон, когда Гарри наконец его выпустил.

— Мир, конечно, — кивнул Гарри.

— И ты вернёшься в команду? — с надеждой в голосе спросил Рон.

Гарри помрачнел. Сейчас ему совсем не хотелось обсуждать подобные вещи. Но чем скорее он это сделает, тем лучше будет для всех.

— Нет, Рон. Я не вернусь.

— Но почему? — возмутился Рон. — Без тебя мы пролетим с Кубком в этом году. Слушай, ты снова будешь капитаном. Обещаю. Мне оно всё сдалось…

— Рон, — прервал его Гарри. — Дело вовсе не в капитанстве, я ведь уже говорил.

— Ну да. Прости, что мы так поступили. Просто понимаешь, у всех было плохое настроение. Тренировки пропадали и…

— Рон! — снова прервал Гарри. — Выслушай же меня. Я не хочу играть. По крайней мере, до конца этого года. В следующем может быть. Но сейчас это вовсе не то, чем мне хочется заниматься. Мне, конечно, до сих пор обидно из-за того, что вы сделали, и я не смогу этого забыть ещё долго. Но это не главное. У меня просто не будет времени.

— Почему? Книгу ты перевёл, Сириус вернулся. Что ещё ты хочешь?

— Я… — Гарри запнулся, потому что сейчас от его ответа зависело слишком многое. Однако врать другу он больше не хотел. — Я буду заниматься зельями.

— Зачем? — глаза Рона округлились. — Тебе ведь больше не нужно…

— Я знаю. С переводом покончено. Но я хочу заниматься ими не потому что мне нужно, а потому что мне просто хочется. Это оказалось интересно. Правда.

Рон сразу помрачнел.

— И что, дело только в самих зельях или и в Снейпе тоже?

Гарри боялся этого вопроса, но отпираться, в любом случае, было уже нельзя.

— И в нём тоже, — кивнул он. — Но я не хочу это обсуждать, понятно? Я уже понял, что мне тебя не переубедить. Но и моё мнение о нём не изменится, будь уверен. Так что если тебе ещё нужен такой вот… сумасшедший друг… В общем, если ты сможешь принять меня таким, каким я стал, я буду очень рад.

На несколько секунд повисла пауза. Наконец Рон покачал головой и вздохнул.

— Значит, принимать тебя с зельями вместо квиддича и со Снейпом впридачу?

— Ага, — улыбнулся Гарри.

— Ладно. Пусть будет так. Только учти, если на тренировки я с тобой ходил, то зельями я с тобой заниматься не буду. Мне его уроков хватает.

— Договорились, — рассмеялся Гарри и хлопнул друга по спине.

Рон долго сдерживался, но потом и сам расхохотался, видимо, представляя, как корпит над котлом на дополнительных занятиях у Снейпа.

***

Прошло две недели. Близилось Рождество. За последние четырнадцать дней Гарри измотался сильнее, чем за несколько предшествовавших месяцев. Теперь он буквально разрывался между учёбой, дополнительными занятиями по зельям, своими друзьями и домом на площади Гриммо. Причём облегчить своё существование Гарри не представлялось возможным.

Сириус продержался в одиночестве всего лишь два дня, а потом написал Гарри письмо, в котором жаловался на то, как же ему скучно. И Гарри просто не смог проигнорировать крёстного. В тот же вечер он пошёл к Дамблдору и попросил разрешения отправиться на площадь Гриммо на несколько часов. Дамблдор одобрил эту идею и разрешил воспользоваться своим камином. Гарри провёл вечер с Сириусом и вернулся в школу к отбою. И с тех пор он два-три раза в неделю навещал Сириуса по вечерам. К счастью, директор не был против и, наоборот, всячески это поощрял. Однако из-за этих визитов Гарри начал пропускать свои занятия по зельям. Конечно, Снейп не назначал их — Гарри сам приходил в лабораторию, когда хотел, — но теперь это получалось реже, чем хотелось бы.

Что касается Рона и Гермионы, то с ними Гарри тоже начал проводить куда больше времени, чем раньше. И дело было даже не в том, что теперь над ним не висел нудный перевод Книги. Просто Гарри понял, что в последнее время настолько ушёл в себя, замуровавшись в подземельях, что совершенно забыл, как можно развлекаться. Так что все выходные троица проводила в Хогсмиде, сидя в «Трёх мётлах» за кружками сливочного пива или прохаживаясь по магазинам сладостей и магических товаров. И Гарри был по-настоящему счастлив.

Ему казалось, что напряжение, возникшее между ним и его друзьями, быстро сошло на нет, когда вернулся Сириус. Кроме того, теперь не нужно было врать, где он проводит свободные вечера. Даже Рон уже успел смириться с тем, что Гарри ни под каким предлогом не вернётся в команду, а будет продолжать заниматься зельями в подземельях. Единственным человеком, кому это до сих пор не нравилось, был, разумеется, Сириус. Каждый раз, когда Гарри приходил к нему, крёстный начинал старую песню о том, что таким людям, как Снейп, нельзя доверять, с ними нельзя спокойно общаться. Но Гарри научился пропускать все его слова мимо ушей. В конце концов, пока между давними врагами нет открытого противостояния, Гарри не о чем беспокоиться. Сириус живёт на Гриммо, Снейп — в школе. Только какая-нибудь злая случайность может свести их вместе.

Когда Гарри вернулся в школу после разговора со Снейпом в Норе, он очень боялся, что зельевар опять что-нибудь выкинет или изменит своё решение относительно дополнительных занятий. Однако после первого же урока Снейп попросил его задержаться. И когда все студенты покинули класс и Гарри приблизился к преподавательскому столу, профессор в своей обычной манере, с издёвкой, спросил, не ожидается ли нашествие Гарри Поттера в его лабораторию сегодня вечером. На что Гарри улыбнулся и ответил, что ради такого случая не станет даже дожидаться вечера, а отправится в лабораторию сразу же после обеда. Так он и сделал.

В один из дней, когда Гарри пришёл к Снейпу, тот варил какое-то зелье прозрачно-лилового цвета, которое Гарри никогда прежде не видел.

— Что это? — спросил он, складывая свои книги на тумбочку.

— Витаминный эликсир, — отозвался Снейп, не переставая помешивать раствор.

— А для чего он? — Гарри подошёл к котлу и наклонился над ним так низко, что зельевар случайно задел его рукавом по носу.

— Осторожнее, — предупредил Снейп. — Пар очень горячий.

— Так зачем он нужен? — повторил свой вопрос Гарри. — Это что-то для Ордена?

— Нет, это для Помфри. Студенты очень любят привозить после рождественских каникул всякие вирусы и простуду. Так что мы даём им этот эликсир как в каникулы, так и после них.

Гарри нахмурился.

— Что-то я не помню, чтобы нам что-то давали в каникулы.

Снейп хищно улыбнулся.

— А с чего ты взял, что вам об этом сообщают? — Гарри открыл рот и уставился на Снейпа. — Зелье добавляется на кухне в ваш тыквенный сок. Вкуса и запаха не имеет. Зато в каникулы вы получаете иммунитет к простудам и прочим болезням, а студенты, которые возвращаются в школу из дома, вылечиваются за несколько дней. Это самый простой способ избежать эпидемии.

— Отвратительно, — скривился Гарри, но тут же решил исправиться: — Я могу помочь?

— Вряд ли тебе это будет интересно. Процесс приготовления этого зелья очень нудный и долгий. Я варю его уже третий день и закончу, наверное, ещё через столько же.

— Сэр, но послезавтра Сочельник.

— Если ты не будешь меня отвлекать, я успею закончить к нему, — усмехнулся Снейп.

— Поэтому я и предложил помощь. Всё-таки нехорошо, если вы будете работать в Сочельник.

— Я привык, — отмахнулся Снейп.

— Ну да. Это ещё одна ваша вредная привычка, — тихо пробормотал Гарри.

Профессор обернулся к нему и смерил недовольным взглядом.

— А как по-твоему, Поттер, я справляю Рождество? Прыгаю вокруг ёлки от радости? Или напиваюсь коньяком в одиночестве?

Гарри смутился, однако не смог сдержать улыбки, когда вспомнил, как однажды Дамблдор заставил Снейпа принимать участие в рождественском застолье.

— Ну, не знаю, — произнёс он, облокачиваясь о стол. — Рождество — это ведь праздник. Нельзя просто сидеть в лаборатории и работать, когда все вокруг отдыхают и веселятся.

Снейп бросил на Гарри лукавый взгляд и улыбнулся.

— Наверное, тебе покажутся странными мои слова, но иногда работа — это лучший отдых.

Гарри тоже усмехнулся.

— А может, вы просто не умеете отдыхать?

Ещё три недели назад Гарри бы не позволил себе подобных высказываний, но после того, что он наговорил Снейпу в ночь возвращения Сириуса, между ними как будто рухнула ещё одна стена. После их утреннего разговора Гарри понял, как же хорошо, что он тогда набрался смелости и высказал всё Снейпу в лицо. Профессор выглядел настолько удивлённым, что, видимо, просто не смог накричать на него или отругать. Но после этого разговора Гарри ещё на один шаг приблизился к зельевару. И это было очень заметно. Отношение Снейпа к Гарри, определённо, изменилось и стало более мягким. Снейп спокойно спускал ему с рук и фамильярности, и подобные вопросы или замечания. Правда, только когда они были одни. Впрочем, Гарри никогда и не пытался показать, как изменились их отношения, в классе или при ком-то, пусть даже это был Дамблдор.

Гарри уже прекрасно знал, чем сильнее всего можно задеть или обидеть зельевара. Снейп боялся выглядеть смешным, боялся потерять свою репутацию. И Гарри уважал как этого человека, так и его мнение. Так что в присутствии кого-то третьего он вёл себя со Снейпом только почтительно.

Видимо, после того разговора Снейп боялся, что Гарри тут же начнёт с ним фамильярничать в присутствии других. Он неизменно напрягался, когда к нему в лабораторию заглядывал директор или кто-то из преподавателей или студентов, в то время, когда с ним работал Гарри. Но тот прилагал все усилия к тому, чтобы Снейп почувствовал, что опасаться ему нечего. И вскоре зельевар окончательно расслабился в его обществе, даже если с ними находился ещё кто-то. И это было очень приятно. Потому что Снейпу не понадобились лишние слова, чтобы сказать Гарри, что он не должен афишировать их отношения, а Гарри не понадобились слова, чтобы заверять Снейпа в своём благоразумии. А понимание друг друга без лишних слов — это то, к чему Гарри отчаянно стремился. Это должно было стать следующей ступенью в их отношениях, как он наметил для себя.

Поэтому на его вопрос Снейп только усмехнулся и пожал плечами.

— Для меня лучший отдых — это приятное интересное занятие.

— А что может быть лучше зелий! — поддразнил его Гарри.

— К твоему сведению, Поттер, Зельеваренье — не единственное моё увлечение.

— А производите вы впечатление человека, помешанного на своей работе.

— Может, и так, — задумчиво протянул Снейп, не переставая помешивать зелье. — Но кроме этого, есть и множество других интересных вещей.

— Например? — спросил Гарри, но, поймав на себе лукавый взгляд Снейпа, тут же догадался: — Тёмная магия?

— Этому в школе не учат, — флегматично заметил Снейп.

— Ну да. Не учат. Только если ты не Гарри Поттер, и если с тобой не занимается твой преподаватель.

— Да, труд Ионаса смело можно отнести к тёмной магии, я не спорю. Так что хорошо, что я успел застать тебя прежде, чем ты открыл Книгу, — не без намёка в голосе проговорил Снейп.

Гарри хватило совести смущённо отпустить взгляд, но извиняться он не стал.

— Знаете, сэр, а тёмная магия всё-таки может быть интересной.

Снейп рассмеялся, и это было немного жутко, не говоря уже о том, что получилось несколько неожиданно.

— А ты думаешь, что тёмной магией начинают заниматься со скуки?

— Как может быть настолько интересно то, что несёт в себе зло?

— Не надо путать понятия «тёмный маг» и «злой маг», — сухо отозвался Снейп. — В конце концов, оттого, что ты переводил Тёмную книгу, ты не стал злее или хуже.

— Но тёмная магия опасна, — возразил Гарри.

— Для тех, кто не умеет ей пользоваться — безусловно.

Фраза опять была сказана не без намёка, но беседа показалась Гарри интересной, поэтому он решил продолжить.

— То есть, вы хотите сказать, что не видите в занятии тёмной магией ничего плохого?

— Абсолютно, — к удивлению Гарри, отозвался зельевар. — Но нужно чётко понимать, зачем ты это делаешь, и для чего тебе это нужно. Иначе можно так увлечься, что потом…

— Что потом и получаются Волдеморты? — бездумно ляпнул Гарри.

Снейп заскрипел зубами и сжал руки в кулаки.

— Во-первых, Тёмные Лорды. А во-вторых, нет. Он изначально к этому шёл. Это получилось у него не случайно.

Гарри нахмурился. Ему показалось странным то, как моментально напрягся Снейп при упоминании Волдеморта.

— Профессор, можно вас спросить?

— Можно подумать, если я запрещу, ты не спросишь, — ухмыльнулся Снейп.

— Вам вопрос не понравится.

— А когда мне раньше нравились твои вопросы?

— Я хотел узнать. Почему вы всегда так реагируете, когда я упоминаю при вас Волдеморта? Ну, то есть, все Пожиратели называют его Тёмным Лордом, но я подумал, что к вам это не должно относиться. Знаете, Гермиона как-то раз сказала, что страх перед именем только усиливает страх перед тем, кто его носит. Но вы ведь не должны его бояться?

Снейп отложил черпак и медленно повернулся к Гарри. На какой-то момент ему показалось, что лицо профессора просто окаменело. Заговорил он очень тихо и серьезно, и Гарри от этого моментально стало не по себе.

— То, что сказала мисс Грейнджер, абсолютно верно. Но это относится только к обычным людям, а не к Пожирателям смерти. Они не произносят его имени по другой причине.

Снейп замолчал и вздохнул.

— По какой? — спросил Гарри, но тут его осенило: — Метка?

— Именно, — последовал мрачный ответ.

— Вы не можете произнести его имени? — изумлённо спросил Гарри.

— Я — могу. Но я не хочу. И я также не хочу, чтобы ты произносил его при мне.

Гарри нервно сглотнул и напрягся.

— А что происходит, когда я говорю «Волдеморт»?

Снейп опять сжал губы и на мгновение прикрыл глаза.

— Я же просил… — прошипел он сквозь зубы.

— Что-то с вашей Меткой?

— Да, — нехотя отозвался Снейп.

— А что? — спросил Гарри шёпотом, потому что любопытство и страх одновременно разрывали его изнутри. — Она болит?

— Она очень неприятно покалывает, — всё с такой же неохотой ответил Снейп. — И это не то ощущение, которое хочется часто испытывать. Ясно?

— Ясно, — пробормотал Гарри. — Простите, я не знал. Но почему так происходит?

Снейп горько усмехнулся, и такое выражение лица Гарри видел у него впервые.

— Так он дрессирует своих слуг, — не глядя на Гарри монотонно произнёс зельевар. — Учит их уважению и подчинению. Метка — это та цепь, на которой он нас держит, — последнюю фразу Снейп уже прошептал, но Гарри всё равно услышал. — Но я не хочу об этом говорить, — резко оборвал себя Снейп и вернулся к зелью.

И Гарри прекрасно понимал, почему разговоры о Метке Снейпу так неприятны. Видимо, из почётной награды она превратилась для него в позорное клеймо, когда он решил перейти на сторону Дамблдора. Правда, почему именно он так поступил, Гарри пока не знал, но был намерен выяснить. Когда придёт время. А сейчас неприятную для Снейпа тему лучше было оставить.

— Хорошо, — кивнул Гарри. — Я понял. Я больше не буду произносить его имя при вас. Только ведь… Другие говорят. Ну, Дамблдор, например. Он всегда называет его по имени. Разве он не знает, что у вас…

— Знает, — перебил его Снейп. — Но ему, видимо, всё равно. В конце концов, моя рука при этом не отваливается. Просто любое напоминание о том, что… — он замолчал на секунду и опять прикрыл глаза: видимо, говорить об этом было очень тяжело. — …О том, что она есть, очень неприятно.

— Я вас понимаю, — горько усмехнулся Гарри. — У меня ведь тоже есть своя Метка. К счастью, на собрания он меня через неё не зовёт, но когда я вспоминаю, что у меня есть что-то, оставленное этим ублюдком, от чего я не могу избавиться, мне тоже становится очень неприятно. Поэтому я так ненавижу, когда кто-то говорит о моём шраме. Раньше это было даже забавно, но теперь… После всего того, что я узнал и увидел, мне иногда становится до омерзения противно. Вот так.

Снейп медленно повернул к нему голову и… улыбнулся! И в этой улыбке было столько понимания, что Гарри понял: только что он озвучил собственные мысли и ощущения Снейпа по поводу своего клейма. И Гарри, пожалуй, впервые за последние шесть лет почувствовал, что его действительно поняли. Ни Рон, ни Гермиона, ни кто-либо ещё никогда не мог понять, почему Гарри так раздражается при упоминании своего шрама. Но Снейп понял его прекрасно. И от осознания того, что есть ещё один человек, который живёт с подобным и испытывает к этому такое же отвращение, стало настолько легко, что в этот момент Гарри понял, что никогда не оставит и не отвяжется от зельевара, даже если он снова начнёт выливать ему на голову кучу дерьма и отбиваться всеми четырьмя конечностями.

Но, в любом случае, неприятную для обоих тему лучше всего было закрыть. Гарри, наконец, отклеился от стола, который подпирал всё это время, и приблизился к котлу.

— Так я помогу?

— Помоги, — пожал плечами Снейп.

Гарри видел, как снова расслабляется профессор. Видимо, он боялся, что Гарри продолжит разговор о его Метке, но Гарри сделал правильный выбор, решив больше не упоминать о ней.

— Порезать гадость? Потолочь мерзость? Расплющить пакость? — улыбнулся Гарри, и Снейп усмехнулся в ответ.

— Для начала потолочь мерзость. Возьми личинки большерога. Пятнадцать штук.

Гарри уже прекрасно знал, где что находится в лаборатории профессора, поэтому, не задавая лишних вопросов, направился к самой дальней полке. Он уже привык к тому, что на всех стеллажах Снейпа ингредиенты расставлены по какой-то странной, понятной только одному зельевару, системе. Но он часто обращал внимание на то, что при приготовлении какого-либо зелья все нужные компоненты обычно отыскивались на соседних полках, и это было действительно удобно.

Гарри быстро нашёл нужную банку и открыл её, однако обнаружил в ней только несколько личинок на дне.

— Профессор, — позвал Гарри, не оборачиваясь, — тут их мало. Где взять ещё? — Снейп почему-то не ответил. — Профессор…

Гарри обернулся, и банка, выпав из его рук, с громким звоном разбилась об пол. Снейп стоял к нему вполоборота, вцепившись в левое предплечье. Лицо его было белым, как бумага. Безумные глаза смотрели в одну точку.

— Профессор, — осторожно позвал Гарри и сделал несколько неуверенных шагов.

— Убирайся отсюда, — процедил Снейп сквозь плотно сжатые зубы.

— Ага, уже побежал, — нахамил Гарри, уже не думая о степени собственной наглости.

— Что я тебе сказал! — рявкнул Снейп, но тут же зарычал от боли и зажмурился.

— Ну уж нет, я вас не оставлю, — сказал Гарри скорее себе, чем Снейпу, и бросился к профессору.

Гарри дотронулся до его плеча, но Снейп сбросил его руку.

— Не трогай меня!

— Хорошо, не буду. Тогда скажите, что мне делать.

— Я уже, кажется, сказал. Уходи!

— А вы что будете делать? Это ведь… Это Вызов, так? Вы же не можете теперь к нему аппарировать.

— Не говори глупостей, конечно, не могу, — прошипел Снейп и тут же застонал и схватился за стол.

— Скажите. Что. Мне. Делать, — твёрдо повторил Гарри. — Позвать Дамблдора?

— Как будто он что-то сможет сделать, — прошептал Снейп, не открывая глаз.

— Отвести вас к мадам Помфри?

— Чтобы она поила меня моими же зельями?

Зелья. Точно! Гарри оставил Снейпа и бросился к ближайшей полке. Где стояло обезболивающее, он знал прекрасно. Гарри быстро наколдовал кубок и щедро плеснул в него зелья. Пока он возился у стеллажа, профессор медленно сполз на пол и прислонился к стене, закрыв глаза. Гарри видел, как его начинает трясти мелкой дрожью от боли, но он пока сдерживался. Можно было только представить, какую адскую боль сейчас испытывает Снейп.

Гарри опустился возле него на колени и поднёс кубок к его лицу трясущимися руками. Сказать, что он был напуган — значит, ничего не сказать. Гарри прекрасно понимал, что эта пытка будет продолжаться до тех пор, пока Снейп не аппарирует на Вызов, но сделать он этого не мог. Так что…

— Выпейте, — прошептал Гарри и попытался всучить кубок Снейпу в правую руку, однако тот так сильно вцепился в левое предплечье, что у Гарри не получилось даже разогнуть его пальцы.

Тогда Гарри сам поднёс кубок к губам Снейпа и слегка наклонил. Однако зельевар и не думал пить.

— Это не поможет, — прошептал он.

— Это должно хоть на какое-то время снять боль, — возразил Гарри и добавил уже более настойчиво: — Пейте немедленно! А то я… Я вас в Больничное крыло отлевитирую.

Снейп открыл глаза и, несмотря на разрывающую боль, даже умудрился послать в Гарри свой фирменный ненавидящий взгляд, которым он прожигал его, когда они в первый раз вернулись из Министерства. Однако потом он покорно разжал губы, хоть и сделал это через силу, и проглотил всё, что было в кубке.

— Вам легче? — с тревогой спросил Гарри.

— Немного, — хрипло отозвался Снейп. — Но боль усилится через несколько минут. Это будет продолжаться, пока я не явлюсь на Вызов.

— Но вы не можете!..

— Не могу. Он это знает. Он хочет выманить меня отсюда или свести с ума.

— Я не позволю, — машинально отозвался Гарри шёпотом, хотя и понимал, что ничего не сможет сделать. Слёзы отчаяния уже бежали по его лицу.

— Гарри, — так же тихо проговорил Снейп, — ты не в силах мне помочь. Это не прекратится. Никогда…

В этом последнем слове было столько боли и безысходности, что Гарри начало трясти от ужаса.

— Тогда что… Что можно сделать? — пробормотал он, давясь слезами.

— Отрезать мне руку, — мрачно отозвался Снейп, а у Гарри по телу пробежала нервная дрожь.

Глава 28. Спасительная кровь

— Что… Что вы говорите?! — выдавил из себя Гарри. — Вы с ума сошли?

— У меня нет других идей, — прошептал Снейп. — Зови Дамблдора.

— Не надо, профессор, — испуганно пробормотал Гарри. — Пожалуйста…

— Не спорь и делай, что я говорю! — рявкнул Снейп, но тут же снова застонал и прикусил губу.

Гарри понял, что боль приходит волнами. Вернее, болит Метка постоянно, причём очень сильно, но периодически боль становится такой невыносимой, что Снейп даже не может сдержать стон. Когда через пол долгих минуты приступ наконец прошёл и Снейп немного расслабился, Гарри увидел кровь на его губе — так сильно он её прикусил. По бледному лицу стекали капли пота, и всё тело сотрясалось в страшных судорогах.

— Ну, что ты замер?! — прорычал Снейп, с трудом разлепив пересохшие губы.

Дальнейших просьб Гарри не потребовалось. Он вскочил на ноги и бросился вон из лаборатории. Он нёсся до директорского кабинета, как сумасшедший, по дороге чуть не сбив с ног нескольких студентов. К счастью, уже наступил вечер и народу в коридорах было мало.

Гарри добежал до каменной статуи, но тут замер, как вкопанный. Он не знал пароля! Гарри в отчаянии начал озираться, в надежде увидеть хоть кого-то из преподавателей, чтобы спросить пароль. Или хотя бы встретить привидение, чтобы попросить сообщить Дамблдору о том, что происходит. Да что там привидение! Гарри был бы безумно рад даже Пивзу. Но, как назло, поблизости никого не было.

Бегать по замку и искать кого-то, кто знает пароль, у Гарри не было времени. К тому же все учителя уже наверняка находились в своих комнатах. Переполненный отчаянием, Гарри обратился к горгулье:

— Пожалуйста, пропусти меня.

Но каменная статуя не шелохнулась. Гарри начало трясти. Внезапно ему в голову пришла совершенно нелепая мысль о том, что если бы тут была Гермиона, она бы подсказала, что делать. Практически не надеясь на успех, Гарри взмолился в пустоту:

— Профессор Дамблдор, пожалуйста… Если вы меня слышите… Помогите, прошу вас!

Гарри вздрогнул, когда услышал звук отодвигающейся статуи. То ли горгулья сжалилась над ним, то ли директор из своего кабинета почувствовал присутствие Гарри и велел статуе его пропустить, но уже через несколько секунд Гарри бежал вверх по лестнице, спотыкаясь и перепрыгивая через несколько ступенек сразу. Ворвался он в кабинет директора без стука.

— Профессор Дамблдор! — закричал Гарри с порога. — Помогите!

— Что случилось, Гарри? — обеспокоенно спросил Дамблдор, поднимаясь из-за стола и подходя к нему.

— Там, в лаборатории… Профессор Снейп… Его Метка горит…

К счастью, Дамблдору не понадобилось дополнительных пояснений — ему вполне хватило и этого бессвязного рассказа. Директор кинулся к камину ещё до того, как Гарри успел договорить. И Гарри никогда не видел, чтобы Дамблдор передвигался с таким проворством.

Не теряя времени, Дамблдор схватил Гарри за руку и затолкнул в камин, затем зачерпнул горсть летучего пороха и, ничего не произнося, бросил им под ноги. Через секунду они уже выходили из камина в комнате, которую Гарри раньше никогда не видел. Директор молча отворил дверь и быстрым шагом направился по коридору. Гарри еле поспевал за ним. Всего один поворот — и они уже стояли возле лаборатории Снейпа. Дамблдор толкнул дверь и кинулся к сидящему на полу зельевару.

— Северус!

Снейп открыл глаза и поднял на директора измученный взгляд.

— Альбус, он не остановится, — прошептал он. — Он хочет меня уничтожить.

— Нам следовало это предусмотреть. Странно, что он не сделал этого раньше, — задумчиво пробормотал Дамблдор. — Поднимайся, я отведу тебя к Помфри.

— Нет, нет, — Снейп замотал головой и вырвал руку, за которую его пытался поднять директор. — Это не поможет. Она ничего не сможет сделать.

— А что ты предлагаешь?

— Нужно…

— Нет! — вмешался Гарри. — Профессор Дамблдор, пожалуйста, не соглашайтесь на это!

— Поттер, ты ещё здесь?! — зло выплюнул Снейп.

— Конечно, здесь. И я вас не оставлю.

Снейп проигнорировал его слова и снова к обратился Дамблдору:

— Альбус, я больше не могу. Это нужно сделать…

По лицу директора стало понятно, что он прекрасно понимает, о чём идёт речь.

— Неужели ты хочешь…

— Да, сделай это. Прошу тебя. Я не знаю, сколько ещё выдержу. Но ещё немного, и со мной станет то же, что с Фрэнком и Алисой.

Гарри похолодел от этих слов, вспоминая белые стены палаты в госпитале Мунго.

— Хорошо, я сделаю то, что ты просишь. Только давай сначала доберёмся до Больничного крыла. Вставай.

Директору не без труда удалось поднять Снейпа на ноги. Дамблдор закинул его правую руку себе на плечо и обратился к Гарри:

— Открой дверь.

Гарри повиновался, и спустя минуту они уже стояли возле камина, через который они с Дамблдором добрались сюда. Директор осторожно ступил в камин вместе со Снейпом и перевёл взгляд на Гарри. Лишних слов тому не потребовалось. Он схватил горсть летучего пороха из банки, стоящей на камине, произнёс: «Больничное крыло», — и маги скрылись в зелёных языках пламени. Гарри выждал несколько секунд и последовал за ними.

Когда он появился в камине лазарета, Снейпа уже укладывали на самую дальнюю кровать. Вокруг него суетилась Помфри с несколькими склянками в руках.

— Поппи, пожалуйста, помоги ему, — хрипел Снейп. — Сделайте это, сделайте…

— Северус, успокойся, — спокойно отозвался Дамблдор. — Мы что-нибудь придумаем.

— Нет, на это нет времени. Просто отрежьте её!

Гарри вздрогнул. Пожалуй, никогда в жизни ему ещё не было так страшно. Даже на четвёртом курсе, на кладбище. Тогда он отвечал только за свою жизнь. Но теперь перед ним лежал профессор Снейп и требовал, чтобы ему отрезали руку, а Гарри ничего не мог поделать и не знал, как ему помочь. Более того, в том, что сейчас происходило, была его вина. Если бы тогда, в Министерстве, он послушался Снейпа и убежал, зельевар смог бы объяснить Пожирателям, что был вынужден отпустить его, как он и планировал сделать. Но Гарри не послушался — и вот результат.

Не помня себя от отчаяния, Гарри приблизился к постели и опустился на колени возле Снейпа.

— Профессор, пожалуйста, не делайте этого, — взмолился он.

— Уходи, Поттер! Не лезь, — прорычали в ответ.

— Вы же понимаете, что если… Если… Сделать это, вы не сможете работать. У вас не получится ничего сварить.

— Думаешь, я не знаю?! — огрызнулся Снейп, садясь в постели повыше: видимо, очередной приступ только что закончился.

— Но вы… Вы не сможете так жить.

— Я не смогу жить, если сойду с ума!

— Северус, — прервал их спор Дамблдор, — Гарри прав. Нужно поискать другие решения.

— Их нет! — крикнул Снейп так, что Помфри вздрогнула. — Сделайте же это, чёрт бы вас побрал!

— Хорошо, сделаем, — неожиданно спокойно отозвался Дамблдор. — Поппи, дай дозу сильного снотворного.

Помфри кивнула и скрылась в своей комнатке, а Снейп после этих слов заметно расслабился. И от этого Гарри стало ещё хуже.

— Профессор Дамблдор, вы же не собираетесь…

— Боюсь, что у нас нет выбора, Гарри. На кону человеческая жизнь.

Гарри хотел сказать ещё что-то, но тут Помфри вернулась с большой бутылкой белой мутной жидкости в руках.

— Держи, Северус. Выпей столько, сколько считаешь нужным.

Снейп взял у неё бутыль и сделал несколько больших глотков. Когда Помфри забрала у него бутылку, он облегчённо откинулся на подушки. Глаза его начали закрываться сами собой.

— Сделай это, Альбус… Прошу тебя… — были последние слова профессора, прежде чем сознание покинуло его.

Несколько секунд никто не нарушал тишины. Наконец Помфри вздохнула и покачала головой.

— Истерик чёртов, — выдала она.

От неожиданности Гарри отшатнулся назад и уселся на пол. Он никогда не видел, чтобы колдомедик была такой злой.

— Поппи, пожалуйста, — пожурил директор. — Здесь Гарри.

Помфри, казалось, только сейчас заметила его присутствие.

— Прошу прощения, господин директор, — неестественно высоким голосом сказала она. — Мистер Поттер, вам лучше покинуть Больничное крыло. Немедленно.

— Ни за что! — крикнул Гарри и вцепился в простыню, как будто это могло помочь.

— Мистер По…

— Поппи, оставь мальчика в покое. Он тоже очень переживает за профессора Снейпа. Кстати, это он и поднял тревогу.

Помфри недовольно покачала головой.

— Ладно, что будем делать, Альбус? На этот раз, как я понимаю, всё серьёзно.

— Более чем. Боль не прекратится, пока он не аппарирует на Вызов.

— Значит, нам и правда придётся ампутировать руку?

— Возможно. Но нужно подумать, что можно сделать ещё.

Гарри с трудом поднялся на ноги и прислонился к стене.

— Чем я могу помочь? — без особой надежды спросил он.

— Не знаю, Гарри, — честно ответил Дамблдор. — Раз Волдеморт решил свести Северуса с ума, рано или поздно он своего добьётся.

В лазарете опять воцарилась тишина. Гарри уже плохо соображал, что происходит, поэтому не сразу среагировал, когда увидел перед собой небольшой пузырёк с зелёной жидкостью, который протягивала ему Помфри.

— Что это? — нахмурился Гарри.

— Выпейте. Это успокоительное. На вас смотреть страшно, мистер Поттер. А ещё одной истерики мне тут не нужно.

Гарри взял пузырёк и осушил его одним махом. Действительно стало лучше.

— Не будет истерики, — спокойно отозвался он. — Но я не дам вам это сделать.

— Гарри, — мягко начал Дамблдор, но Гарри его перебил:

— Нет, вы не понимаете! Это же разрушит всю его жизнь. Так нельзя делать!

— Да я и не хочу этого делать, — спокойно ответил Дамблдор. — Нам просто нужно время, чтобы решить, как поступить. Северус проспит несколько часов. Когда он очнётся, либо мы должны найти средство, чтобы избавить его от этого кошмара, либо он должен проснуться без руки. Иначе…

— Иначе будет орать на нас так, что все студенты сбегутся, — недовольным голосом перебила его Помфри и направилась к себе в комнатку. — Если понадоблюсь, позовите меня.

Директор проводил её мрачным взглядом.

— Извини, Гарри. Поппи хороший и терпеливый человек, но Северус не очень спокойный пациент. А ей приходится заниматься им уже многие годы.

— После Вызовов? — догадался Гарри.

— Да, когда он сам не может о себе позаботиться. Но сейчас, боюсь, дело действительно плохо.

Дамблдор вздохнул, наколдовал два стула и опустился на один из них. Гарри сделал то же самое.

— У вас есть идеи? — тихо спросил он.

— Нужно каким-то образом разорвать связь между Волдемортом и Северусом.

Гарри сокрушённо покачал головой.

— Я не представляю, что можно придумать, потому что ничего не знаю об этой Метке. Ни как она работает, ни как Волдеморт запускает её в действие. Профессор мне ничего не говорил.

— Да и мне он об этом почти ничего не рассказывал, — пожал плечами Дамблдор. — Но я точно знаю, что связь происходит не через кожу, а через кровь.

— А что можно сделать с кровью Снейпа, чтобы связь перестала работать? — спросил Гарри.

— Профессора Снейпа, — машинально поправил Дамблдор. — Я как раз над этим думаю. Но не представляю, что может отпугнуть Волдеморта. Его связь с Меткой ментальна, насколько я понял.

— Как и с моим шрамом, — невесело усмехнулся Гарри, но тут же поймал на себе изучающий взгляд Дамблдора. — Что?

— У меня появилась одна мысль… Правда, я не уверен в том, что прав.

— Говорите, — потребовал Гарри. — Сейчас любую идею нужно проверять.

— Верно. Как ты и сказал, его связь с твоим шрамом и с Меткой Северуса очень похожа. Я не уверен, что мыслю в верном направлении. Однако когда Волдеморт пытался проникнуть в твоё сознание, он испытывал страшную боль. Это связано с защитой, которую дала тебе твоя мать перед смертью. А эта защита кровная, то есть она держится на твоей крови.

Дамблдор не закончил и снова посмотрел на Гарри. Тот нахмурился, но тут его осенило.

— Вы хотите сказать, что моя кровь сможет его защитить?

— Я не уверен, Гарри, это всего лишь гипотеза.

— Так давайте её проверим. Ведь можно перелить ему мою кровь, так?

— Можно попробовать.

— Ну, так чего мы ждём?

— Поппи! — позвал Дамблдор. — Подойди на минуту, пожалуйста.

Колдомедик вышла из комнатки и приблизилась.

— Поппи, мы предполагаем, что кровь Гарри может помочь. Мы сможем сделать переливание?

Помфри о чём-то ненадолго задумалась, а потом покачала головой.

— Это плохая идея, Альбус. У Северуса третья «отрицательная» группа, у мистера Поттера вторая «положительная», насколько я помню. То есть полная несовместимость.

— Но это, может быть, единственное, что его может спасти, — взмолился Гарри.

— Можно сделать переливание, только если использовать при этом совмещающее зелье, — ответила Помфри.

— Оно у вас есть?

— Нет. Его используют крайне редко. У нас было только два случая, когда это зелье было необходимо. Но тогда Северус сам его варил. Оно должно быть свежим, так что запасов у нас точно нет.

— Тогда я сварю его! — решительно заявил Гарри и вскочил со стула, чем вызвал невольную улыбку Дамблдора и Помфри.

— Гарри, я же тебе сказал, что переливание не обязательно поможет. Но мы можем сильно навредить профессору Снейпу.

— Но это пока единственный вариант, который у нас есть, — возразил Гарри. — Пожалуйста, позвольте мне попробовать. Я попрошу помощи Гермионы. У нас получится зелье.

Дамблдор и Помфри переглянулись.

— Ладно, Гарри, давай попробуем, — наконец отозвался директор, и Гарри облегчённо опустился на стул.

— Спасибо.

— Возьми сейчас мисс Грейнджер и идите в библиотеку.

— Но она уже закрыта!

— Разбудите мадам Пинс, скажите, что это срочно. Пусть отведёт вас в Запретную секцию и поможет найти книгу с рецептом. Боюсь, такие вещи не хранятся на полках в общем разделе. Если она будет возражать, скажи, что я приказал. И после этого немедленно отправляйтесь в лабораторию и приступайте к работе.

Гарри снова поднялся на ноги и кинул неуверенный взгляд на Снейпа.

— А как же он?

— Я побуду здесь. Если он начнёт просыпаться, мы дадим ему ещё снотворного. Или оглушим.

Дамблдор явно хотел немного разрядить обстановку, но Гарри не оценил шутки.

— А вы меня не обманываете?

— Что ты имеешь в виду?

— Вдруг я сейчас уйду, а вы… Вы… Это сделаете с ним?

Дамблдор посмотрел на Гарри с укоризной.

— Гарри, мальчик мой, разве я мог бы тебя так чудовищно обмануть? Я не меньше твоего хочу помочь Северусу. И как бы ему ни было плохо, мы должны проверить все возможные варианты. Я даю слово, что с ним всё будет в порядке, пока ты будешь занят. Я останусь здесь и лично за этим прослежу. Обещаю. А теперь ступай, не теряй времени.

— Хорошо, — кивнул Гарри и быстро направился прочь из Больничного крыла.

Через несколько минут он уже входил в дверной проём за портретом Полной Дамы. На его счастье, Гермиона допоздна засиделась с домашним заданием в гостиной. Гарри тотчас же бросился к ней.

— Гермиона, скорей! Нужна твоя помощь.

— Что случилось? — встревоженно спросила Гермиона, вскакивая с места.

— Нет времени на разговоры, объясню всё по дороге, — ответил Гарри и потащил подругу за собой.

Пока они шли до библиотеки, он вкратце рассказал Гермионе суть дела, и та, разумеется, согласилась помочь. Поход за книгой не занял много времени. Даже мадам Пинс не стала долго спорить с Гарри, видимо, мгновенно оценив ситуацию и поверив ему на слово. Она даже помогла быстро найти необходимый рецепт. Так что уже через пятнадцать минут Гарри с Гермионой направлялись в личную лабораторию зельевара, так как только там можно было найти все необходимые ингредиенты.

Гарри был на взводе, поэтому не мог чётко объяснить Гермионе, что нужно делать. К счастью, она понимала его с полуслова и успевала подготовить все ингредиенты как раз к тому моменту, когда их нужно было добавлять в зелье. Гарри же занялся самым важным — непосредственно приготовлением.

Он никогда не думал, что сварить зелье самостоятельно может оказаться таким тяжёлым процессом. Нет, конечно, он очень много помогал Снейпу и с более сложными составами, но ему никогда не приходилось следить и за огнём, и за временем добавления компонентов, и за помешиванием одновременно. Поэтому за те три часа, которые ушли на приготовление зелья, Гарри проклял всё на свете.

Каждую минуту ему казалось, что он всё делает не так: что цвет зелья немного не такой, что листья крыжовника нарезаны слишком крупно, что кипеть содержимое котла начало слишком рано и всё в том же духе. Поэтому он постоянно сверялся с рецептом и спрашивал совета Гермионы. Но по её взгляду было понятно, что ей варка зелья кажется куда более сложной, чем ему, и что она работает, полностью полагаясь на его опыт и интуицию. И это выбивало почву из-под ног. Гарри никогда не был главным. Обычно все решения в экстренных ситуациях принимала именно Гермиона. Но сейчас она выглядела такой растерянной, что Гарри всё больше становилось не по себе. А её нервозность довольно быстро передалась и ему. Но он не отчаивался и продолжал работать, постоянно сверяясь с книгой. Потому что он прекрасно понимал, что если его постигнет неудача — второго шанса не будет, и профессор Снейп лишится руки. Поэтому он работал не останавливаясь и не отдыхая, хотя к концу третьего часа уже еле стоял на ногах. С непривычки он устал гораздо сильнее, чем мог себе представить. Расслабиться и присесть Гарри решился только тогда, когда Гермиона убрала огонь под котлом и объявила, что, судя по всему, зелье готово. По крайней мере, запах и цвет точно соответствовали описанию в книге.

Гарри наколдовал несколько бутылей и перелил в них зелье. Он точно не знал, сколько его потребуется, но, в любом случае, лучше иметь запас, чем потом обнаружить нехватку.

— Я тебе ещё нужна? — спросила Гермиона, отчаянно зевая.

Гарри хотел ответить, что она может помочь и в Больничном крыле, но тут увидел тени, которые залегли у неё под глазами. И неудивительно — было уже два часа ночи. Так что Гарри решил отпустить подругу.

— Пока нет. Большое спасибо за помощь, — отозвался он и по-дружески чмокнул её в щёку.

Гермиона смущённо улыбнулась и покраснела. Но кивнула и молча вышла из лаборатории. Гарри последовал за ней, но, выйдя за дверь, повернул в другую сторону, чтобы быстрее добраться до лазарета по каминной сети.

Когда он снова очутился в Больничном крыле, Снейп по-прежнему спал. Дамблдор ходил перед его кроватью туда и обратно, сложив руки за спиной. Гарри приблизился к постели Снейпа и поставил все бутылки на тумбочку.

— Удалось? — оживлённо спросил Дамблдор.

— Кажется, да, — отозвался Гарри, с сомнением рассматривая своё варево.

— Тогда, думаю, можно начинать. Ты готов?

— От меня требуется всего лишь кровь, так что, разумеется, готов.

— Отлично. Поппи! Гарри вернулся.

Когда колдомедик появилась из своей комнатки, в руках у неё была большая резиновая трубка, бинты и большие медицинские иглы.

— А если я неправильно сварил? — с тревогой спросил Гарри.

Помфри критически оглядела его зелье, откупорила крышку одной из бутылочек и потянула носом.

— Кажется, всё верно.

— Нет, сначала я хочу проверить! — решительно заявил Гарри. — Кто должен принимать это зелье? Мы оба или…

— Нет, только Северус, — перебила его Помфри.

— Но ведь ничего страшного не будет, если я тоже его попробую?

— Гарри, — вмешался директор, — зелье сварено верно. Но даже если и нет, мы не сможем это проверить. Если ты выпьешь его, ничего не произойдёт. Мы сможем узнать, всё ли подействовало правильно, только после того, как перельём Северусу твою кровь.

Гарри недоверчиво покачал головой, но спорить не стал. Дамблдор был прав.

— Вы готовы, мистер Поттер? — спросила мадам Помфри, доставая иглу.

— Конечно, — нервно ответил Гарри.

— Тогда ложитесь на соседнюю кровать. Думаю, крови потребуется немного, но голова у вас кружиться будет.

— Переживу, — буркнул Гарри и забрался на кровать.

Помфри легко ввела ему в вену иглу и закрепила.

— Разбудите Северуса, — обратилась она к Дамблдору.

Директор кивнул и направил палочку на Снейпа, произнося: «Enervate» . Через несколько секунд Снейп сделал судорожный вдох и открыл глаза. Сначала он прожёг немигающим взглядом директора, а потом осторожно перевёл его на свою левую руку и скривился.

— Как это понимать, Альбус?

— Не волнуйся, Северус, похоже, мы нашли решение. Вернее, Гарри нашёл, — улыбнулся директор.

Снейп нахмурился и только сейчас заметил Гарри, лежащего на соседней кровати. Выражение его лица в тот момент было просто не передать: ужас, смешанный с изумлением.

— Поттер?! Какого чёрта…

Снейп не договорил, потому что в этот момент его руку опять пронзила острая боль, и он застонал и схватился за предплечье.

— Профессор, — торопливо начал Гарри, — пожалуйста, выпейте это зелье. Нет времени объяснять, но, возможно, моя кровь вам поможет.

Помфри налила немного зелья в стакан и протянула Снейпу. Тот тяжело вздохнул и принял у неё стакан непослушными пальцами.

— Зелье совместимости? — хрипло спросил он, принюхавшись.

— Да, — ответила колдомедик. — У вас с Поттером несовместимые группы крови, так что придётся действовать так.

— Кто варил его? — недоверчиво спросил Снейп.

— Сначала лучше выпейте, а потом скажу, — улыбнулся Гарри.

— Только не это, — прошептал зельевар, скривившись, однако зелье выпил и снова откинулся на подушки.

Он и не подумал сопротивляться, когда Помфри закатывала его левый рукав, обнажая уродливую татуировку. Только приподнял голову и спросил:

— Может, всё-таки правую?

— Так должно подействовать быстрее, — отозвался Дамблдор.

— Куда можно колоть? — нерешительно спросила Помфри, разглядывая Метку.

— Куда хочешь. Это всего лишь татуировка, — устало ответил Снейп.

Пока Помфри возилась с иглой, Гарри не мог заставить себя отвести взгляд от Метки. Раньше он видел её вблизи только один раз, да и то мельком. Но сейчас ему удалось хорошенько рассмотреть и огромный череп, и змею, которая выползала из его рта. Сейчас Метка набухла и почернела, и выглядело это довольно жутко. Однако, одновременно с этим, зрелище было почему-то завораживающим. Гарри не мог понять, почему тогда, после Турнира Трёх Волшебников, Метка показалась ему страшной. В конце концов, это действительно была всего лишь татуировка. И в ней почему-то было больше притягательного, чем отталкивающего. Гарри несколько раз ловил на себе недовольные взгляды профессора, но смог оторваться от созерцания Метки, только когда Помфри закончила возиться с рукой Снейпа и объявила, что всё готово.

Гарри видел, как кровь медленно ползёт по трубочке от его руки к руке Снейпа. И в этот момент ему стало жутко. Гарри испугался, что как только его кровь попадёт в вену профессора, тому тут же станет хуже. Но этого не произошло. В течение первой минуты Снейпа продолжало трясти, его правая рука судорожно комкала простынь — по-видимому, опять начался приступ. Гарри беспокойно вглядывался в его лицо, стараясь прочитать на нём хоть какие-то признаки облегчения. Но тянулись долгие секунды, а ничего не происходило. Снейп прикрыл глаза, и Гарри запаниковал.

— Профессор Дамблдор, — тихо позвал он. — Не помогает…

— Подожди ещё немного, Гарри, — отозвался директор.

— Но…

— Смотри!

Гарри с огромным трудом приподнялся на подушках и проследил за рукой Дамблдора, которая указывала на Метку. Постепенно из чёрной она становилась бледно-серой, набухлость пропала. Метка всё больше и больше начинала походить на обыкновенную татуировку.

— Получается, Гарри! — радостно объявил директор. — Твоя кровь действует.

Несмотря на то, что голова кружилась очень сильно и Гарри чувствовал себя ослабшим, он облегчённо откинулся на подушки и рассмеялся. Смех, разумеется, получился нервным, но напряжение последних часов отступило так же резко, как и нахлынуло в лаборатории. У него всё получилось. Ему удалось. Эта мысль была последней, прежде чем Гарри потерял сознание.

Глава 29. Красота кипящего котла

Когда Гарри пришёл в себя, в окна уже светило солнце. Где-то совсем рядом раздавались приглушённые голоса. Дамблдора он узнал сразу, а вот обладателя второго голоса никак не мог опознать. Тогда Гарри приоткрыл глаза и увидел Ремуса Люпина, который о чём-то тихо переговаривался с директором, стоя возле окна. Гарри повернул голову вправо, но кровать рядом с ним была отгорожена ширмой. Он тяжело вздохнул. Видимо, профессор всё ещё не оправился.

— Он очнулся! — радостно, но тихо воскликнул Люпин и, быстро приблизившись к кровати, присел на край. — Как ты?

— Нормально, — ответил Гарри, усаживаясь повыше. — Что случилось? Я, кажется, отключился.

— Да, твоей крови понадобилось больше, чем рассчитывала Помфри. Но это всё нестрашно. Держи, скушай.

Гарри улыбнулся и взял у Люпина протянутую шоколадку. Видимо, Ремус считал, что шоколадом можно вылечить любые болезни, будь то нападение дементора или кровопотеря. Однако тут же Гарри вспомнил, что Снейп тоже кормил его шоколадом после драки с Роном.

— Как профессор Снейп? — спросил Гарри, запихивая в рот последний кусок.

— С ним всё в порядке, — улыбнулся Дамблдор, тоже подходя к кровати Гарри. — Через несколько минут после того, как ты потерял сознание, боль прекратилась. Метка снова стала серой. Волдеморт оставил Северуса на этот раз.

При последних словах Гарри стало не по себе.

— Значит, это может случиться снова? — нахмурившись, спросил он.

— Вряд ли. Волдеморт слишком умён, чтобы повторять свои ошибки дважды. Теперь он знает, что у нас есть средство, которое может помочь. Так что в следующий раз он придумает что-нибудь другое.

— О, боже… — простонал Гарри, откидываясь на подушки. — Значит, Снейп будет мучаться, пока я не уничтожу Волдеморта.

— Гарри, мальчик мой, не думай сейчас об этом. Тебе нужно как можно быстрее поправиться. Поппи оставила тебе восстанавливающее зелье. Выпей сейчас.

Дамблдор кивнул на тумбочку возле кровати, где стояли несколько пузырьков с синим зельем. Гарри выпил два из них.

— Сколько ещё моя кровь будет действовать? — спросил он, вытирая рот рукавом.

— Кровь полностью обновится через две недели, — ответил директор. — Так что четырнадцать дней Северусу ничто не будет угрожать. Однако нужно будет подумать над его защитой, — последнюю фразу Дамблдор пробормотал себе под нос, но Гарри и Ремус его услышали.

— Когда он очнётся? — спросил Гарри.

— Точно не могу сказать. Эта борьба сильно его измотала, ему нужен покой. Думаю, к вечеру он проснётся.

— Хорошо, тогда я зайду позже.

Голова больше не кружилась, и хоть Гарри и чувствовал слабость, оставаться в лазарете ему не хотелось. Он медленно сел и спустил ноги с кровати. Потом запихнул в карман оставшиеся пузырьки с зельем и поднялся не без помощи Люпина.

— Ты пойдёшь в свою спальню? — спросил Дамблдор.

— Нет, в лабораторию. Я там немножко… В общем, погром устроил, пока варил зелье. А профессор Снейп бардака не любит. Лучше уберусь к его приходу.

Дамблдор и Люпин невольно рассмеялись.

— Гарри, — произнёс Люпин, — ты только что спас ему жизнь, а теперь волнуешься из-за беспорядка в лаборатории. Не думаю, что он будет ругать тебя.

— Ты его плохо знаешь, — усмехнулся Гарри. — Он обязательно будет на меня орать за то, что я ему помог. А уж когда увидит свою лабораторию, вообще придушит на месте. Так что рисковать не буду.

— Хорошо, — кивнул Дамблдор. — Ступай. Только не переусердствуй. Ты ещё слишком слаб.

— Ладно, — отозвался Гарри и скрылся в камине.

Конечно, он несколько преувеличил, когда обозвал лёгкий бардак в лаборатории погромом. Просто несколько склянок с ингредиентами стояли на столе, котёл не был вымыт, а возле него валялись грязный черпак и книга с рецептом. Но Гарри хотелось, чтобы к возвращению профессора всё выглядело, как нужно. Поэтому, не тратя времени зря, он принялся за уборку. С учётом того, что он всё ещё был слаб, она давалась ему с трудом, но Гарри не думал опускать руки. Через полчаса всё в комнате выглядело так, как и было до их с Гермионой прихода. Вот только котёл с недоваренным витаминным эликсиром одиноко стоял на самом краю стола.

Гарри почесал в затылке и решил пока убрать книгу с рецептами на полку профессора, где стояли и другие книги по зельям. Идти сейчас в библиотеку ему очень не хотелось. Но как только он осторожно водрузил фолиант сверху на стоящие книги и отошёл от полки, тяжёлый грохот нарушил тишину. Гарри обернулся и громко выругался. Все профессорские книги в беспорядке валялись на полу, а прогнувшаяся полка оказалась разломленной пополам.

— Нет, ну что за человек! — в сердцах воскликнул Гарри. — Как будто нет свободных полок! Тут что, и дышать на них нельзя?

Он починил полку нехитрым Reparo, затем опустился на колени и принялся складывать фолианты в аккуратную стопку. Конечно, расставить их в том порядке, в котором они были, он не сможет, и профессор обязательно это заметит. Но делать уже было нечего.

Большинство книг были ужасно старыми, поэтому Гарри не решался их открыть, даже если название казалось ему интересным. В конце концов, он уже не один раз убедился на собственном опыте, что не стоит лазить по личным вещам профессора, будь то книги или воспоминания. Однако одну книгу он всё-таки проигнорировать не смог.

Это было довольно новое издание «Большой энциклопедии Зельеваренья». Сам не зная зачем, Гарри уселся на пол, прислонившись к стенке, и раскрыл фолиант на коленях. Первые главы были посвящены возникновению науки Зельеваренья. Потом описывались самые распространённые компоненты и зелья. А в конце книги находился целый раздел, посвящённый выдающимся зельеварам мира. Гарри флегматично перелистал несколько страниц и уже хотел было закрыть книгу, но тут среди прочих промелькнуло знакомое лицо. Гарри нахмурился и быстро пролистал книгу назад, пока не нашёл нужную страницу.

С колдографии на него смотрел профессор Снейп, недовольно хмурясь и поджимая губы. Стоял он возле стола в своём кабинете со сложенными на груди руками.

Гарри не поверил собственным глазам. Нет, он, конечно, знал о выдающихся способностях профессора, но чтобы о нём писали в энциклопедии!.. Гарри изумлённо покачал головой и принялся читать статью.

«Северус Тобиас Снейп. Дата рождения: 9 января 1960 года. Мастер Зелий, профессор Зельеваренья в Школе Чародейства и Волшебства Хогвартс, почётный член Британской Ассоциации зельеваров, участник Бернской конференции 1990 года, член Международной Ассоциации зельеваров, почётный член Европейской Алхимической коллегии».

Гарри перевёл дух, как будто читал вслух, и перечитал абзац ещё два раза. После прочтения у него возникла совершенно естественная мысль: «Что же такой талантливый Мастер Зелий делает в какой-то школе, преподавая, наверняка, за не очень большие деньги?!» Ответ нашёлся раньше, чем Гарри успел переварить мысль. «Я торчу в этой школе уже пятнадцать лет из-за этого гриффиндорского выскочки с манией самоубийства». Гарри вздохнул и принялся читать дальше.

«Профессор Снейп является самым молодым членом Международной Ассоциации зельеваров, а также одним из первых, кому позволили вступить в Британскую Ассоциацию зельеваров сразу после окончания школы. Звание Мастера зелий он получил в двадцать пять лет, что до этого удавалось только двум зельеварам ещё в начале века. Карьера профессора Снейпа началась в возрасте двадцати одного года, когда он стал преподавать в школе Хогвартс и получил свободу в своих многочисленных исследованиях. Самыми известными его открытиями являются зелья Феруциус, Мемберто Феррума, зелье обездвижения и многие другие. Также, по некоторым данным, ему принадлежит усовершенствованная формула аконитового зелья, хотя до сих пор профессор не даёт никаких комментариев по этому поводу, несмотря на то, что опубликованная формула может стать настоящим открытием в области Зельеваренья.

Профессора Снейпа неоднократно приглашали на работу за границу такие выдающиеся учёные в области Зельеваренья и алхимии, как Эдвард Беррингтон, Жюль Жоффруа, Берман Грубер, Сумико Ито и многие другие. Однако, по неизвестным причинам, профессор каждый раз отказывался от подобных предложений.

Из-за нежелания общаться с прессой, о профессоре Снейпе известно не так уж и много. Он родился и провёл детство в Лондоне, в тупике Прядильщика…»

Гарри остановился и часто заморгал. Потом перечитал предложение ещё раз. И ещё. Он никак не мог взять в толк: это он что-то понимает неверно или в энциклопедии ошибка. Название улицы — тупик Прядильщика — было ему прекрасно знакомо. Тётя Петунья не раз упоминала место, где раньше жили Эвансы, когда она и мать Гарри были ещё детьми. И находилось оно как раз рядом с тупиком Прядильщика, через реку. Гарри даже как-то раз смотрел по карте, где находился их дом. Но у него никогда не возникало и мысли, что к этому месту какое-то отношение может иметь Снейп. Значит, он жил рядом с его матерью… Вот так сюрприз!

Гарри решил спросить об этом у профессора позже, когда будет подходящее время. А сейчас в энциклопедии его заинтересовало ещё кое-что. Гарри ещё раз посмотрел на начало статьи и задумчиво постучал пальцем по надписи «9 января». Выходит, у Снейпа скоро день рождения. А Гарри и не знал. Впрочем, преподаватели не обязаны докладывать студентам обо всех событиях, которые происходят в их жизни. В особенности Снейп, который вообще не любил ничего отмечать. Но, как Гарри и сказал ему накануне, нелюбовь к праздникам была одной из его вредных привычек. А от таких привычек необходимо избавляться.

Гарри вздохнул и захлопнул книгу. У него возникло очень странное и непривычное чувство, которое, однако, показалось ему более чем правильным. Ему захотелось поздравить Снейпа. Конечно, это звучало дико. С учётом того, как профессор ненавидел любые праздники, нетрудно было догадаться, что он сделает с человеком, который осмелится его поздравить. Гарри подумал, что до этого момента Дамблдор был, пожалуй, единственным, кто поздравлял Снейпа и, возможно, дарил ему подарки. Либо остальные учителя не знали, когда у него день рождения, либо просто игнорировали, зная тяжёлый нрав зельевара. Но ведь это не значит, что Гарри должен брать дурной пример с них. Он твёрдо решил поздравить профессора, даже если это будет стоить ему всех баллов, которые заработал факультет. Однако перед его днём рождения был и ещё один праздник, который нельзя было игнорировать. Рождество. А ведь завтра был уже Сочельник.

Гарри поднялся на ноги и потёр лоб. Как ни странно, это помогало думать. Ему захотелось сделать для Снейпа что-нибудь приятное, чтобы тот хоть единственный раз в жизни ощутил дух Рождества, вместо того, чтобы сидеть в лаборатории и работать так, будто это обычный понедельник. Стоп! Вот оно. Снейп говорил, что к Сочельнику должен успеть приготовить витаминный эликсир. Но теперь, ввиду сложившихся обстоятельств, он, разумеется, не сможет закончить зелье в срок. И тогда ему придётся всё Рождество провести на ногах возле котла. Что наверняка для него будет весьма тяжело, потому что после всего, что случилось, слабость будет преследовать его ещё несколько дней.

С этими мыслями Гарри приблизился к котлу с незаконченным зельем и заглянул внутрь. Судя по консистенции зелья, в нём не содержалось никаких портящихся ингредиентов. Это означало, что его можно было спокойно оставить на несколько дней, а потом продолжить готовить.

Гарри взял с тумбочки книгу с рецептом, раскрытую на нужной странице. Несмотря на то, что это зелье прежде было Гарри незнакомо, его состав был не особенно сложным. Да, придётся повозиться, потому что работа будет кропотливой. Но на этот раз никто не будет подгонять, времени предостаточно. Да и сам Гарри куда с большим удовольствием будет спокойно варить зелье весь день, чем снова отправиться пить сливочное пиво в Хогсмид. Всё-таки для подобных прогулок он всё ещё чувствовал себя неважно. Хорошо ещё, что это были каникулы. Если бы в этот день Гарри предстояли ещё и уроки, он бы точно скорее пожелал остаться в Больничном крыле на весь день.

Гарри разжёг огонь под котлом, помешал зелье и прикинул, на какой стадии варки оно находится. Эликсир был готов наполовину. Работы было на целый день, но рецепт показался Гарри интересным, поэтому, недолго думая, он взялся за дело.

Гарри не замечал, как летело время. Снейп был абсолютно прав, когда в своей вступительной речи на первом курсе говорил о красоте кипящего котла и мерцании пара. Тогда Гарри даже в голову не пришло задуматься над его словами. А с учётом того, как сложилось их дальнейшее общение, Гарри не мог представить, что с Зельевареньем могут быть связаны хоть какие-то положительные эмоции. Однако именно после того, как он начал посещать дополнительные занятия по зельям, слова Снейпа начали наполняться смыслом. Конечно, только человек, помешанный на своей работе, мог сказать такие вещи про процесс приготовления зелий. Но, тем не менее, Гарри чувствовал, что это приятное помешательство передаётся и ему. И профессор на дополнительных занятиях, казалось, делал всё, чтобы «заразить» Гарри любовью к зельям.

Например, ни на одном из обычных уроков Снейп никогда не обращал внимание студентов на оттенки зелья и его испарения. А работая вместе с Гарри, он вполне мог тихо пробормотать: «Смотри, пар от котла поднимается в форме спиралей. Правда, красиво?» Поначалу Гарри это немного шокировало. Потому что ему вообще не приходило в голову, что Снейп хоть что-то может считать красивым. На первом курсе он злорадно размышлял о том, что зельевару нравятся заспиртованные твари в классе, и что их он может находить красивыми. Но, как признался ему Снейп совсем недавно, эти чудища в банках стояли на полках и во времена его учёбы. Украшение кабинета — не более того. Если и была для профессора настоящая красота, то находилась она именно в мирно кипящем на огне зелье. И теперь Гарри как никогда разделял его мнение.

Практически все люди способны залюбоваться закатом солнца или рассветом, первыми почками на деревьях, жёлтыми осенними листьями, косяком птиц, летящих на юг… Да, это было красиво. Но это была обычная красота, доступная многим. И лишь «избранные», как и говорил профессор на самом первом уроке, смогли бы увидеть очарование в пузырящемся зелье. Теперь Гарри видел. И это была одна из нескольких причин, по которым он отказался от квиддича в пользу зелий.

Сейчас его бледно-лиловое зелье потемнело и стало почти фиолетовым. Когда на поверхности лопались пузыри, в них на мгновенье проскальзывал какой-то отблеск, и это было похоже на мерцающие звёзды в ночном небе. Над котлом поднимался лёгкий серебристый пар. Он то практически валил клубами, то лишь слегка подёргивался от дыхания Гарри, как перистые облака. Что может быть прекраснее! Что вообще может быть прекраснее, чем находить красоту там, где её по определению не может быть? И с каждым новым зельем у Гарри всё усиливалось желание глубже окунуться в атмосферу тихо мурлыкающих котлов и осторожного постукивания черпака о стенки котла. Гарри в очередной раз с горечью подумал о том, что если бы Снейп не начал нападать на него с первых же уроков, к этому времени он бы уже преуспел в Зельеваренье настолько, что стал бы лучшим учеником по этому предмету. Но всё было так, как было. Значит, навёрстывать упущенное придётся самостоятельно.

Гарри добавил в зелье последние сушёные листочки, тщательно перемешал и присел на стул. Ноги ужасно болели. Он опять заглянул в котёл, чтобы удостовериться, что реакция проходит так, как нужно, и ещё раз поразился уникальной красоте, понятной только ему одному. Хотя нет. Теперь только им двоим. Где-то на задворках сознания промелькнула мысль о том, что приятная тишина, нарушаемая только умиротворяющим бульканьем, нравится ему гораздо больше, чем громкие крики и шум толпы на стадионе во время квиддичных матчей.

Ближе к вечеру в лабораторию заглянула встревоженная Гермиона. Она хотела навестить Гарри в Больничном крыле, но Помфри сказала ей, что Гарри ушёл ещё утром, и она не на шутку разволновалась. Но, обнаружив Гарри, мирно готовящего зелье, Гермиона сразу успокоилась.

Гарри не ел ничего весь день. Впрочем, не очень-то и хотелось. Всё же Гермиона заставила его позвать Добби и попросить у него чай и бутерброды. Как раз к тому моменту, когда Гарри дожёвывал последний кусок, зелье вступило в завершающую стадию. Гарри склонился над котлом и тщательно перемешал варево. С фиолетового оно начало менять цвет на ярко-синий.

— Смотри, — улыбнулся Гарри подруге. — Правда, красиво?

Гермиона приблизилась к котлу и заглянула внутрь.

— Что? — нахмурилась она.

— Что «что»? — повторил её гримасу Гарри.

— Что красивого?

— Оно меняет цвет. Причём настолько медленно, что если смотреть в течение минуты не отрываясь, даже и не успеешь заметить, как оно стало синим.

— Ага.

Гарри поднял взгляд и встретился глазами с Гермионой. Вид у подруги был немного встревоженный.

— Что случилось? — не понял Гарри.

— Не знаю. Просто ты так странно говоришь о зелье. Ты никогда раньше…

— Забудь, Гермиона, — перебил её Гарри. — Раньше я просто не понимал, а сейчас… Нет, ты посмотри. Действительно красиво. Никогда бы не подумал, что процесс может так завораживать.

— Вот и я бы не подумала, — промолвила подруга, не сводя с Гарри взгляда.

— Да что такое-то? — возмутился он, потому что ему уже надоело быть объектом её столь пристального внимания.

— Ты случайно парами не надышался? — осторожно спросила Гермиона.

Гарри хватило только на то, чтобы тяжело вздохнуть и покачать головой.

— Да ну тебя! — махнул он рукой и снова опустился на стул. — Я думал, ты поймёшь.

— Гарри, это же просто кипящее зелье. Что я должна была понять?

— И тебе не нравится? Ты не находишь это красивым?

— Не более чем кипящие сосиски, — пожала плечами Гермиона, но, увидев выражение лица Гарри, поспешила добавить: — Извини, просто ты больше проводишь времени с зельями, чем я. Может быть, поэтому я не вижу того, что видишь ты.

Она неуверенно улыбалась, и Гарри просто кивнул и решил оставить тему. А то подруга решит, что он перетрудился.

Гермиона ушла из лаборатории ещё до того, как Гарри закончил с зельем. Поэтому он спокойно остудил его, перелил в огромную бутыль и оставил на столе. А котёл, черпак и прочие принадлежности вымыл и убрал на место. Идеальный порядок — это тот пунктик, который неизменно присутствовал у зельевара, независимо от его настроения.

Покончив со всеми делами и заперев лабораторию, Гарри отправился в Больничное крыло, чтобы проведать Снейпа. Зельевар, разумеется, уже давно был в сознании. Он сидел в кровати и с хмурым видом листал какой-то журнал. Было понятно, что он откровенно скучает.

— Как вы себя чувствуете? — осторожно спросил Гарри, приближаясь к его постели.

Снейп оторвался от чтения и поднял на него тяжёлый взгляд.

— Поттер, — мрачно констатировал он.

— Рука не болит? — поддразнил его Гарри.

— Твоими стараниями, — буркнули в ответ.

— Не за что, — пожал плечами Гарри, улыбаясь.

Снейп скривился и отложил журнал на прикроватную тумбочку, сверля Гарри свирепым взглядом.

— Чего ты хочешь, Поттер? — устало спросил он.

— Во-первых, хочу узнать, стало ли вам лучше. Хотя, судя по тому, что вы опять начинаете ворчать, стало.

— Не стоит пользоваться тем, что я не могу встать и…

— Во-вторых, — перебил его Гарри, — я хочу, чтобы вы не заводили старую песню «Поттер, идиот, пошёл вон». Если не хотите мне ничего говорить, не надо. И благодарности вашей мне тоже не нужно. Я просто пришёл убедиться, что с вами всё в порядке, вот и всё.

Снейп смотрел не мигая, и его лицо в этот момент не выражало абсолютно ничего. Гарри постоял ещё несколько секунд, а потом пожал плечами и уже развернулся, чтобы идти, но голос зельевара его остановил:

— Постой, Поттер.

Гарри обернулся. Снейп кивнул на стул, стоящий возле его постели, и Гарри улыбнулся и присел на него.

— Как тебе пришла в голову эта идея? — спросил Снейп после недолгой паузы.

— Ну, это вообще-то была не моя идея, а Дамблдора, — смутился Гарри. — Просто я подкинул ему мысль, а он догадался, что можно сделать.

Снейп слегка потряс головой и вздохнул.

— И зелье варил ты?

— Ну да.

— Сам?

— Вообще-то Гермиона помогала. Один я бы не успел.

— Интересно… — задумчиво пробормотал зельевар.

— Что интересного? — нахмурился Гарри.

— Зелье совместимости довольно сложное. Готовить его не очень долго, но оно требует очень большой концентрации. Как тебе удалось его правильно сварить?

Щёки Гарри вспыхнули от обиды.

— Я же вообще-то не такой тупой, как вам всё время кажется. И способность к обучению у меня всё-таки присутствует.

— Да… — протянул Снейп. — Честно говоря, я от тебя такого не ожидал.

— Что я правильно приготовлю зелье?

— Нет, — Снейп покачал головой. — Я говорю не только о зелье. Обо всём этом. Ты придумал, как спасти… мою руку. Ты дал мне свою кровь. Это что, типичное проявление гриффиндорского героизма и благородства?

— Да при чём тут это? — насупился Гарри. — Вот скажите. Если бы моя жизнь была под угрозой, вы бы не сварили для меня зелье и не поделились бы своей кровью?

— Я бы сделал это, не задумываясь, — тихо ответил Снейп.

— Ну вот. Тогда о чём разговор?

— О том, что я должен был бы это сделать, потому что это моя обязанность. А тебе было не обязательно возиться со мной.

— Возиться? — поморщился Гарри. — Низко же вы себя цените. А что касается обязанности… Вы бы… Вы бы сделали это только потому, что я — ваша основная миссия в школе? Только поэтому?

— Разумеется, нет. Потому что, несмотря ни на что, я привык помогать людям, которые…

Зельевар запнулся и уставился в стену.

— Которые что? Которые хорошо к вам относятся? Которым вы дороги? Которые вас не ненавидят?

— Наверное, — неопределённо отозвался Снейп и нервно передёрнул плечами.

— Или к которым хорошо относитесь вы? — очень тихо спросил Гарри, покусывая губу. Снейп сверкнул глазами, и Гарри понял, что тему пора менять. — Ну так что, — спросил он уже громче и с лукавой улыбкой, — каково вам, профессор, осознавать, что в вас теперь течёт кровь Гарри Поттера и, соответственно, Вол… Тёмного Лорда?

— Честно? — усмехнулся зельевар.

— Да.

— Отвратительно, — выдал Снейп с таким каменным выражением лица, что Гарри не удержался и расхохотался.

Снейп и сам криво ухмыльнулся в своей обычной манере.

— Когда вы вернётесь к себе? — спросил Гарри, отсмеявшись.

— Завтра утром, — мрачно отозвался Снейп. — Если, конечно, Помфри не найдёт какой-нибудь причины, чтобы оставить меня тут ещё на день.

— Мне почему-то кажется, что даже если найдёт, вы не станете её слушать, — улыбнулся Гарри.

— Верно, — усмехнулся в ответ Снейп.

— Ладно, мне пора, а то скоро отбой, — произнёс Гарри, поднимаясь. — Надеюсь, завтра с вами всё будет в порядке.

Гарри уже развернулся, чтобы идти, но тут услышал мягкий голос сзади:

— Гарри.

Он обернулся и нахмурился.

— Да?

Взгляд зельевара блуждал по стене, плотно стиснутые губы двигались так, словно он что-то жевал. Хотя Гарри знал, что такое выражение лица появляется у Снейпа, когда он не может решиться что-то сказать.

— Спасибо, — наконец просто произнёс профессор, встречаясь с Гарри взглядом.

— Не за что, — пожал плечами тот.

— Да вот есть за что. Если бы не ты, я был бы уже без руки.

Гарри опустил глаза и часто заморгал.

— Ерунда. Думаю, если бы кто-то другой мог это для вас сделать, он бы сделал, не задумываясь.

— Это тебе только так кажется, — очень тихо прошептал Снейп и даже попытался улыбнуться, однако у него получилась, скорее, горькая усмешка.

Повисла неловкая пауза. Гарри понимал, что Снейп сейчас сказал что-то такое, чего вовсе не хотел говорить. Поэтому он поспешил пробормотать:

— Уверен, что это не так. В любом случае, я тоже привык помогать тем людям, которые… — он усмехнулся и кинул лукавый взгляд на профессора, — которые хорошо ко мне относятся, — закончил он, развернулся и вышел из лазарета, оставив Снейпа сидеть на кровати с изумлённым видом.

Гарри так устал за день, что его хватило только на то, чтобы добраться до гриффиндорской башни, завалиться в кровать и моментально уснуть.

***

На следующее утро, как только солнце засветило в окна, Гарри вскочил, быстро оделся, привёл себя в порядок и поспешил в Больничное крыло в надежде, что ещё застанет там Снейпа. К немалому удивлению, в коридоре его догнала Гермиона, сказав, что тоже хочет удостовериться, что с профессором всё в порядке. И он разрешил ей идти с ним. Однако когда они уже подходили к лазарету, то увидели двух магов, неторопливо идущих по коридору в сторону подземелий. Снейп шёл осторожными шагами. Видимо, у него кружилась голова. Дамблдор, несмотря на протесты зельевара, аккуратно поддерживал его под локоть. Гарри сообразил, что если Снейп узнает, что его видели в таком состоянии, тут же разозлится и опять начнёт ругаться и кричать, а этого лучше сейчас избежать. Поэтому Гарри с Гермионой не спеша двинулись за ними следом примерно на таком расстоянии, чтобы можно было услышать, о чём они говорят. В этот момент Снейп, как обычно, сердился.

— Не понимаю, как ты ему позволил.

— Северус, полноте. Угрозы для его жизни не было. Мальчик всего лишь отдал тебе часть своей крови. Сейчас он в полном порядке, ты же сам вчера видел.

— Не было угрозы?! А если бы что-то случилось в лаборатории? Если бы он взорвался или обварился?

— Почему ты всегда видишь всё в таком мрачном свете?

— Потому что мне каждый год приходится учить стадо тупых баранов! Которым что объясняй технику безопасности, что не объясняй — результат будет один. Каждый год у меня на потоке появляется очередной Лонгботтом, который на протяжении пяти лет подвергает опасности свою жизнь и жизни других студентов.

— Но, Северус, зелье варил не Невилл, а Гарри. К тому же, ты ведь сам мне говорил, что дал ему полный доступ в свою лабораторию. Он готовил зелья без тебя и раньше.

— Но не такие сложные и опасные. Почему ты не пошёл с ним? Почему не проконтролировал?

— Мальчик мой, не будь занудой. Если я начну ходить за Гарри хвостом, то в скором времени он сочтёт занудой и меня. Или у него разовьётся мания преследования. В конце концов, мы готовим его для борьбы с Волдемортом. И это не игрушки. Как, по-твоему, он собирается побеждать его, если мы с тобой станем для него няньками?

— Не знаю, Альбус. Тёмный Лорд — это одно. До этого ещё нужно дожить. Но Гарри может случайно пострадать, и тогда Лорду вообще не нужно будет волноваться по этому поводу.

— Гарри? С каких пор ты называешь мальчика по имени?

— Альбус, прошу тебя…

— Ладно. Погоди, куда ты идёшь? Твои комнаты в другой стороне.

— Спасибо, я прекрасно знаю, где они находятся. Мне нужно в лабораторию.

— Зачем?

— Во-первых, витаминный эликсир ещё не готов. А во-вторых, мне страшно представить, во что превратилась моя лаборатория после того, как в ней похозяйничал Поттер.

— Ты совсем себя не бережёшь, — укоризненно покачал головой Дамблдор.

— Если буду себя беречь, рискую умереть от старости, впав в маразм и закусывая радикулитное зелье лимонными дольками, — сквозь зубы процедил Снейп, высвободил, наконец, локоть и направился влево по коридору.

Директор только вздохнул и печально покачал головой, глядя ему вслед. А потом не спеша пошёл своей дорогой.

— Ну вот, с профессором всё в порядке, — улыбнулась Гермиона.

— Да, конечно, только он…

Гарри не договорил, потому что в эту секунду оглушительный рёв нарушил тишину подземелий:

— ПОТТЕР!!!

— Упс, — вырвалось у Гарри.

— Что ты там такого натворил? — изумлённо спросила подруга.

— Убрался, — пожал плечами Гарри. — Ладно, я пошёл огребать, — улыбнулся он и со всех ног бросился в лабораторию.

Глава 30. Весёлое Рождество

— Что это? — спросил Снейп, даже не оборачиваясь: видимо, он знал, что Гарри всё это время следовал за ним.

— А что вы имеете в виду? — осторожно спросил Гарри, входя в лабораторию.

— Это, — зло процедил зельевар и сделал широкий жест рукой.

— Ну, я тут немного убрался, — пожал плечами Гарри. — Вообще-то я хотел только вымыть котёл и прочие причиндалы, но у вас на полках столько пыли скопилось, что… Ну, и пол я немного вымыл. Случайно. Заодно.

— Кто просил тут лазить? — проворчал Снейп, качая головой.

— Я не лазил, я убирался. Вы, может, так переживаете, потому что пыль тут годами собирали? Это что, был очередной научный эксперимент?

— Я просто не люблю, когда копаются у меня на полках. Или в других вещах, — не без намёка сообщил Снейп и прошёл к своему столу. — Что ты сделал с моим зельем?

— Доварил, — пробормотал Гарри, чувствуя, что назревает скандал.

— Ты доварил витаминный эликсир?!

Профессор откупорил бутыль и принюхался.

— Ну как, правильно? — с волнением спросил Гарри.

Недовольное выражение лица зельевара ясно говорило о том, что с задачей Гарри справился.

— Это не уровень шестикурсника, — покачал головой Снейп.

— С хорошим учителем и полного идиота можно научить Зельеваренью, — съязвил Гарри, но профессор не оценил шутки.

С громким стуком он поставил бутыль на стол и резко обернулся к нему.

— Я не просил тебя спасать мне руку, я не просил варить зелье совместимости, и я тем более не просил заканчивать мой эликсир, потому что это была МОЯ работа.

— Да вы провозились бы со своей работой всё Рождество!

— И что?

— А то, что это неправильно. В праздник нужно отдыхать.

— Не надо указывать, что мне делать, — прошипел Снейп.

— Ладно, — вздохнул Гарри. — Как скажете. Извините, что я вам помог. Больше этого не повторится. Я просто хотел, чтобы вы нормально провели Рождество. Хотел сделать вам приятное. Подарок, если хотите. Хотя если вы весь Сочельник собираетесь убить на общение с котлами, вы, я думаю, всё равно найдёте, чем заняться. Просто я подумал, что вы ещё не до конца окрепли, чтобы всю ночь провести на ногах. Вот и всё. Извините. И… счастливого Рождества.

С этими словами Гарри развернулся и быстро покинул лабораторию, пока Снейп не успел ещё что-нибудь ему ответить. Было тоскливо и обидно. Что бы Гарри ни делал, как бы он ни старался угодить профессору, каждый раз получалось, что делает он только хуже. И Гарри понимал, из-за чего злится Снейп.

Это был абсолютно самостоятельный человек, который вполне мог позаботиться как о себе, так и о своей работе. И он не желал принимать помощь ни от кого, исключительно потому, что не хотел показаться слабым и беспомощным. Но ведь на гордыне далеко не уедешь. Снейп просто привык к тому, что он один, что рассчитывать в случае чего ему не на кого. В принципе, это была правильная позиция. Учитывая, как сложилась его жизнь, Гарри был согласен, что лучший вариант — это быть одному и надеяться только на себя. Но дело в том, что Гарри не хотелось, чтобы профессор был один. Да, он доверял Гарри, он ведь сам об этом сказал. Но, как Гарри вскоре понял, этого было мало. Ему хотелось, чтобы Снейп научился принимать помощь хотя бы от него, чтобы он чувствовал поддержку Гарри и знал, что не одинок. Но опять же повлиять на профессора он не мог. Оставалось пока только одно — смириться и не трогать зельевара. Обычно это помогало.

Когда Гарри добрался до своей гостиной, тут же наткнулся на Рона и Гермиону, которые о чём-то спорили.

— Что случилось, ребята? — спросил Гарри, приближаясь к ним.

— Да объясни ты ей, — взмолился Рон.

— Объяснить что?

— Сегодня утром пришло письмо от мамы. Нас всех приглашают в Нору отметить Рождество. Дамблдор откроет нам камин. Я предлагаю отправиться туда ближе к вечеру…

— То есть, к праздничному ужину, — с недовольной гримасой вставила Гермиона.

— А она предлагает отправиться прямо сейчас. Хотя не понимаю, зачем мы там днём нужны.

— Что ясно говорит о твоей эгоистической натуре! Гарри, мне кажется, мы должны помочь миссис Уизли. Она как всегда трудится для всех одна. Мы просто приходим и съедаем ужин, а ей остаётся только грязная посуда.

— Думаю, Гермиона права, — задумчиво пробормотал Гарри, потому что мысли его сейчас были далеко. — Давайте отправимся в Нору после обеда.

Рон только покачал головой и направился в спальню, чтобы собрать вещи. Гермиона проводила его недовольным взглядом и обратилась к Гарри:

— Ну, что? Снейп на тебя не сильно ругался?

— Не особо, — отмахнулся Гарри и последовал за Роном, потому что рассказывать обо всём, что сейчас произошло в лаборатории, ему не хотелось.

После обеда троица вместе с Джинни направилась в кабинет директора. К удивлению Гарри, в кабинете находился не только Дамблдор, но и Снейп с Люпином. Ребята нерешительно замерли на пороге.

— Заходите, не бойтесь, — позвал их директор. — Мы как раз говорили с Ремусом о том, что я не смогу присоединиться к вашему застолью в Норе, потому что должен быть в школе. Хотя я получил приглашение от Молли.

— Ну что, идём? — спросил Люпин с радостной улыбкой. — Я тоже решил отправиться в Нору пораньше.

С этими словами он сделал приглашающий жест рукой, ступил в камин и скрылся в зелёных языках пламени.

— Счастливого Рождества, сэр, — улыбнулась директору Джинни и последовала за Люпином.

За ней отправились и Рон с Гермионой. Гарри уже хотел было ступить в камин, но в этот момент голос Дамблдора привлёк его внимание:

— Мерлин мой! Совсем забыл! Вот что значит сто пятнадцатый год… Забыл распорядиться насчёт праздничного ужина. Ступай, Гарри. Счастливого Рождества. Северус, проследи, пожалуйста, за камином.

Дамблдор засуетился, подмигнул Гарри и быстро вышел из кабинета. Гарри поморщился. Как же это было грубо и плоско. Конечно, иной причины директор не мог придумать, чтобы оставить его наедине со Снейпом. Когда дверь за Дамблдором закрылась, Гарри сложил руки на груди, повторяя позу зельевара, и обернулся к нему.

— Это, как я понимаю, означает, что вы хотите мне что-то сказать?

Снейп усмехнулся и присел на край директорского стола.

— Да. Ты ведь уже знаешь, что я не люблю благодарить и извиняться?

— Знаю, — улыбнулся Гарри.

— Поэтому я не буду, — продолжил Снейп с каменным лицом, а Гарри еле сдержался, чтобы не начать смеяться. — Лучше я кое-что дам тебе. Полагаю, эта вещь тебе может пригодиться.

С этими словами Снейп извлёк из кармана мантии небольшой пузырёк с золотистой жидкостью и протянул его Гарри. Тот осторожно взял пузырёк и принялся рассматривать его на свет.

— Что это? Для чего оно?

Выражение лица Снейпа сменилось с каменного на лукавое. А в глазах ясно читалось приятное предвкушение.

— Ну, его название я, так и быть, тебе скажу. Хотя по пузырькам цвета смолы можно было и догадаться. Это Феликс Феликсис. — Снейп выдержал паузу. — Теперь твоя очередь.

Гарри открыл рот и вытаращил на профессора глаза. ТАКОГО он просто не ожидал.

— Феликс Феликсис — зелье удачи, — торопливо заговорил он. — Если принять его с утра, оно сделает человека везучим на весь день. Но его запрещено использовать на соревнованиях, экзаменах и прочих… — он не договорил и ошарашенно покачал головой. — Это мне?! Охренеть можно! — вырвалось у него.

Даже несмотря на последнюю фразу, на лице Снейпа был написан только триумф. Похоже, он даже не обратил внимание на ругательство.

— Да, это тебе, — спокойно отозвался он. — Я думаю, с твоим замечательным везением, тебе когда-нибудь понадобится настоящее везение.

— Спасибо… Большое спасибо, — улыбаясь, пробормотал Гарри и убрал пузырёк в карман мантии. — Я не думал, что вы можете подарить мне что-то подобное.

Снейп криво усмехнулся.

— Гарри, это не подарок. Считай это моей благодарностью за всё, что случилось в последние два дня.

— Даже за то, что лишил вас работы в рождественскую ночь? — улыбнулся Гарри.

— За это в особенности, — нехотя отозвался Снейп. — Признаться, меня уже тошнит от одного только запаха витаминного эликсира. Так что это был хороший подарок.

— Тогда почему же зелье не подарок?

— Потому что это всего лишь моя благодарность. Надеюсь, ты используешь его с умом. Гарри, на самом деле с умом. А не как мантию-невидимку.

Гарри рассмеялся и покачал головой. Ему и в голову не могло прийти, что Снейп знает, что было в записке, которую отправил ему Дамблдор вместе с мантией на первом курсе.

— Что касается подарков, — продолжал зельевар, — то делать их я совершенно не умею, да и не люблю. Поэтому предлагаю тебе самому выбрать, что бы ты хотел получить на Рождество.

Гарри снова открыл рот, понимая, что выглядит сейчас как идиот. Оно и неудивительно. Если бы он сам не был участником этого разговора, он бы вряд ли поверил, что такое вообще возможно. Снейп… Нет. СНЕЙП предлагает сделать ему ПОДАРОК. Вот ЭТОМУ точно никто не поверит. Даже Гермиона.

— Спасибо, — повторил Гарри. — Правда, мне кажется, зелья с меня вполне достаточно. Правда. Это был замечательный подарок.

— Всё-таки мне бы хотелось, чтобы ты подумал над моим предложением. Поверь, я делаю его не каждому.

— Что-то мне подсказывает, что вы вообще его первый раз в жизни делаете, — ляпнул Гарри, но, поймав на себе свирепый взгляд зельевара, поспешил добавить: — Хорошо, я подумаю. Спасибо. И… счастливого Рождества.

Гарри поспешил скрыться в камине, чтобы не начать смеяться в директорском кабинете. Это выглядело бы… несколько странно. Не говоря уже о том, что просто неприлично. Так что из камина в Норе Гарри вывалился с истерическим хохотом.

— Что случилось, Гарри? — спросил Рон, вытаращив глаза. — Чего ты так долго?

— Так получилось, — отозвался Гарри, пытаясь согнать с лица глупую улыбку.

Как и предсказывала Гермиона, помощь миссис Уизли всё-таки потребовалась. Когда ребята вошли в гостиную, Ремус уже расставлял на столе тарелки. Так что Гарри с друзьями, не тратя времени, присоединились к нему.

Гости начали собираться ближе к вечеру. С Гриммо прибыл Сириус, потом появились Тонкс и Грюм. С верхних этажей подтянулись все остальные Уизли. Было как всегда очень тесно, но никто не обращал на это внимания. Гарри оказался сидящим между Роном и своим крёстным, которого снова усадили во главу стола.

Первый час застолье проходило весело и мирно. Но поскольку гости не собирались оставаться на ночь, подарками решили обменяться за ужином. Тут и началось самое неприятное. Получив красный вязаный шарф от миссис Уизли, Гарри уже было успокоился, но тут к нему приблизился Сириус с красиво упакованной коробкой в руках.

— С Рождеством, Гарри, — загадочно улыбнулся он.

— Ох, да не стоило, Сириус, — смутился Гарри. — А я вот без подарка тебе.

— Гарри, ты с ума сошёл что ли?! Ты мне сделал самый лучший подарок на несколько десятилетий вперёд! Так что давай, открывай.

— Спасибо, — пробормотал Гарри и поставил коробку на стол.

Краем глаза он заметил, как напрягся сидящий возле Сириуса Ремус, но не придал этому значения. Он развязал ленточки, разорвал обёртку и обнаружил деревянный ящичек из красного дерева с надписью…

— «Набор для полировки мётел»?

— Да! — просиял крёстный. — Отличная вещь. Будешь ухаживать за своей метлой, станет она прутик к прутику.

— Да… Спасибо… Спасибо большое.

— Что-то не так? — обеспокоенно спросил Сириус. — Не нравится набор?

Гарри вовсе не хотелось говорить крёстному, что свою метлу он не отдаёт Рону только потому, что это его подарок. Но врать и натягивать на себя деланную улыбку тоже не хотелось.

— Нет, нет, набор замечательный, — поспешил ответить он. — Дело не в этом. Просто я вряд ли смогу им воспользоваться в этом году.

— Почему? — искренне удивился Сириус и почему-то посмотрел на Ремуса. На лице того было выражение «ну я же тебе говорил».

— Потому что я… — Гарри кинул короткий взгляд на Рона и Джинни. — Потому что я ушёл из команды.

— Ушёл? — растерянно повторил Сириус. — А я не знал. Вернее, Ремус мне говорил что-то об этом, но я… Я не думал, что всё так серьёзно.

Сириус выглядел расстроенным и смущённым, и Гарри захотелось немедленно сгладить неловкость ситуации.

— Слушай, всё на самом деле не так уж и серьёзно. Просто в начале года у меня не было времени играть, потому что я был занят переводом, а потом… Ну, вместо меня уже Джинни начала играть, и я решил, что раз команда сыгралась без меня, то я пока не буду играть. По крайней мере, в этом году.

— Эй, но ты же закончил с переводом, — поморщился Сириус. — Да и Джинни, думаю, уступит тебе место. Она же была охотником, насколько я понял. Правда, Джинн?

Ну, вот и началось, подумалось Гарри. Это был тот самый момент, которого он так боялся и который постоянно оттягивал.

— Вообще-то они звали меня обратно в команду, но я отказался, — со вздохом признался Гарри.

— Почему? Что тебе мешает?

— У меня мало свободного времени.

— Интересно, чем это таким ты занят, что у тебя времени на квиддич не остаётся? — усмехнулся Сириус. Видимо, он никак не ожидал, что может получить такой ответ…

— Зельями, — тихо ответил Гарри, и улыбку крёстного как ветром сдуло.

— Зельями? — на всякий случай переспросил он. — Зачем?

Вопрос показался Гарри более чем уместным.

— Затем, что мне это интересно, — просто ответил он.

— Что, интереснее квиддича?!

— Пожалуй, да.

На минуту в комнате воцарилась тишина. Только теперь Гарри заметил, что все присутствующие перестали переговариваться и прислушиваются к их разговору. Гарри сейчас с огромным удовольствием остался бы с крёстным наедине, чтобы нормально поговорить. Ему ужасно не хотелось обсуждать эти вещи в присутствии других. Но Сириуса, казалось, вообще ничто не смущает.

— Как же так? — недоумевал он. — Ты играл в квиддич столько лет, у тебя такой талант! Ты не можешь просто взять и бросить игру.

— Послушай, я же не говорю, что теперь вообще на метлу не сяду. Просто играть я пока не буду. А что касается таланта… Может, он и есть. Но, как выяснилось, я неплохо разбираюсь теперь и в зельях.

— Да, но квиддич у тебя в крови. Твой отец…

— Я не мой отец! — взвыл Гарри. — Перестань всё время нас сравнивать. Знаешь, иногда полезно и мозгами пошевелить, а не только мускулами.

— Мозгами, значит? — злобно прищурился Сириус. — Это он тебе сказал, да?

— Что?! — Гарри открыл рот от изумления.

— Ты знаешь что! Он совсем запудрил тебе мозги.

— Мне никто ничего не пудрит. Хватит!

— Брось, Гарри. Ты очень изменился за то время, пока меня не было. И всё это — следствие дурного влияния.

— На меня никто не влияет. Это моё собственное решение.

— Ну, конечно! Можно подумать! Что он тебе наговорил, а? Что он сделал такого, что ты дни напролёт торчишь в подземельях?

— Сириус, прекрати, — попытался вмешаться Люпин.

— А ты куда смотрел, пока меня не было? — переключился Сириус на Ремуса. — Ты что, не видел, что этот придурок с парнем делает?

— Между прочим, он спас тебе жизнь, — прошипел Гарри, наклоняясь к крёстному ближе.

— И мне даже думать об этом противно!

— Ещё бы! Ты даже не поблагодарил его.

— Чтобы я сказал спасибо Нюньчику?! Да никогда!

— Сириус, — укоризненно покачала головой миссис Уизли. — Не надо так.

— Да что вы мне рот все затыкаете?! Вы просто не хотите признать очевидное. Парню задурили голову. Вы же прекрасно знаете, как он это умеет. Сволочь слизеринская!

— Замолчи! — крикнул Гарри, потому что уже не мог сдержаться, и хватил ладонью по столу.

— Успокойся, — пробормотал Рон у него над ухом и больно толкнул ботинком под столом.

— А не надо меня успокаивать, — ощетинился Гарри. — Ты ведь тогда то же самое говорил.

— И ты прекрасно помнишь, чем это закончилось, — состроил гримасу Рон.

— Ах, ты поэтому ему врезал, Рон? — оживился Сириус. — Молодец. Правильно сделал. А то ведь никто мозги не вправит.

— Да что ты на меня напал?! — возмутился Гарри. — Какая разница, чем я занимаюсь: зельями или квиддичем?

— Огромная разница. Ты квиддичем с друзьями занимаешься, а зельями — с Нюньчиком.

— Не смей его так называть!

— А в чём проблема-то? Ещё год назад ты сам смеялся над ним.

— То было в прошлом году.

— Вот я и говорю: он запудрил тебе мозги. Где это видано, чтобы Гарри Поттер бросил квиддич и стал заниматься зельями со слизеринским деканом?!

— Ну, если не видел, так посмотри.

— А откуда ты знаешь, зельевар хренов, что он тебя не использует, а? Это же очень хитро с его стороны. Втереться к тебе в доверие, сообщить, что ты хорошо готовишь зелья, а потом пойти и сдать тебя Волдеморту, когда ты совсем не будешь этого ожидать, а? Как тебе такой вариант?

— Сириус, — снова подал голос Люпин, — по-моему, ты уже перегибаешь палку.

Сириус хотел что-то возразить, но тут в спор вмешался Грюм:

— А по-моему, он прав. Пожирателей смерти бывших не бывает.

Гарри начало трясти от злости.

— Не говорите так, — сквозь зубы процедил он.

— Почему? Я всегда так считал. И Сириус прав. Он действительно стал сильно на тебя влиять.

— Да никто на меня не влияет, никто ко мне в доверие не втирается! Если хотите знать, это мне пришлось пройти через все круги ада, чтобы завоевать его доверие.

— Гарри, может, оно не стоило того? — неожиданно спросила Тонкс. — Всё-таки профессор Снейп не тот человек, с которым приятно общаться.

Гарри хотел уже что-то ответить, но тут подал голос Перси:

— Действительно, Гарри. Ты перевёл Книгу, ты вернул крёстного. И профессору Снейпу, конечно, спасибо, но тебе не обязательно продолжать с ним общаться.

— Но я хочу этого, — из последних сил сохраняя терпение, проговорил Гарри, обращаясь уже к Перси.

— Знаете, по-моему, это личное дело Гарри, — попыталась вступиться за друга Гермиона. — Нам нужно оставить его в покое.

После её слов почти все одновременно заговорили. Гарри даже не мог понять, что именно они говорят, такой в гостиной поднялся гул. На лицах большинства было написано осуждение и непонимание. Гермиона, миссис Уизли и Люпин смотрели на Гарри с сочувствием. Близнецы откровенно забавлялись. Рон сидел весь красный, опустив голову. Но среди прочих голосов Гарри не мог не услышать крёстного, который откинулся на спинку стула, сложив руки на груди, и медленно проговорил:

— Я не могу оставить Гарри в покое, потому что он мой крестник, потому что я люблю его. Он ещё недостаточно взрослый, чтобы понимать некоторые вещи. И если он в чём-то ошибается, я просто обязан помочь ему принять правильное решение. А его общение с этим… сопливусом…

— ХВАТИТ!!! — заорал Гарри и вскочил с места так резко, что опрокинул стул, на котором сидел. — ЗАТКНИТЕСЬ ВСЕ!

В комнате повисла гробовая тишина. Никто не смел даже шелохнуться — в таком шоке пребывали присутствующие. Гарри не мог смотреть на выражения их лиц, поэтому на мгновенье прикрыл глаза. Он поднял стул и тяжело опустился на него, пряча лицо в ладонях. В гостиной по-прежнему было тихо. Гарри глубоко вздохнул и досчитал до десяти. Он всё ещё не смел поднять голову, когда почувствовал, как ему на плечи ложатся нежные руки. Гермиона. Гарри покачал головой. Он не мог попросить вслух, чтобы она оставила его в покое, но подруга поняла просьбу без слов. Она убрала руки, однако по шуршанию её платья Гарри догадался, что она всё ещё стоит сзади. Гарри мысленно взмолился, чтобы у него был хроноворот. Иначе ему не остаётся ничего, кроме как провалиться.

Воцарившаяся тишина стала почти оглушающей. Почему никто не скажет хоть слово? Почему миссис Уизли не замнёт ситуацию и не принесёт с кухни рождественскую индейку? Почему близнецы не разрядят обстановку хоть какой-нибудь глупой шуткой? Всё очень просто. Все до сих пор были в шоке и просто не знали, что сказать. В этот момент Гарри пожалел, что тут нет Дамблдора. Он бы точно спас его, как в прошлый раз.

Наконец Гарри смог успокоиться уже достаточно, чтобы понять, что никто не придёт ему на выручку. Он с трудом заставил себя убрать ладони от лица и поднять голову. Короткого взгляда на присутствующих ему хватило, чтобы увидеть, что все они до сих пор смотрят на него. Не глядя ни на кого, он поднялся с места, выдавил из себя: «Простите», — и быстро вышел из гостиной в кухню.

Стоило ему только очутится в относительной безопасности, он прислонился лбом к холодной кирпичной стене и заплакал. И дело было вовсе не в испорченном празднике, не в том, что его не поняли, не в том, что он только что поругался с крёстным, а в том, что такого морального прессинга он не испытывал даже когда жил с Дурслями. Это было мучительно тяжело и обидно. Это было настоящее унижение.

Вдруг Гарри услышал чьи-то мягкие шаги за спиной. Ему не хотелось, чтобы кто-то сейчас приходил к нему и утешал. Он вообще не хотел никого видеть. Поэтому он не стал оборачиваться на звук, чтобы проверить, кто к нему пришёл. Гермиона? Миссис Уизли? Рон? Впрочем, тот, кто пришёл, видимо, тоже не хотел обнаруживать своё присутствие. А может, это просто был очень понимающий человек, который сообразил, что Гарри сейчас не нужны слова?

Гарри почувствовал, как его плеча мягко касается рука. Он вздохнул, вытер слёзы и обернулся. Ремус. Во взгляде никакого осуждения, только сочувствие и понимание. Сам не зная зачем, Гарри сделал шаг вперёд и уткнулся лицом в грудь Люпина. Его плечи снова начали сотрясаться в беззвучных рыданиях. Люпин пах хвоей и немножко псиной, и это почему-то успокоило Гарри. Рука Ремуса утешающе гладила его по спине. Самое приятное, что он до сих пор молчал. Значит, он всё понимает.

Наконец Гарри нашёл в себе силы отклеиться от Люпина и посмотреть ему в лицо. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но Ремус его опередил:

— Иди, я всё им объясню.

Гарри часто заморгал от удивления. Вот чего угодно, а такого он от Ремуса не ожидал.

— Спасибо, — хрипло пробормотал Гарри. — Скажи миссис Уизли, что я очень сожалею. Я испортил праздник…

— Ну что ты, — улыбнулся Ремус. — Это не твоя вина. Они забудут обо всём через полчаса. Выпьют — и забудут.

Гарри улыбнулся.

— Спасибо, Ремус. Ты настоящий друг.

Он зачерпнул горсть летучего пороха и скрылся в камине, пока ещё кто-нибудь не надумал заглянуть на кухню.

Глава 31. Настоящее Рождество

Из Норы Гарри попал, разумеется, в кабинет директора. Самого его не было на месте: видимо, рождественский ужин до сих пор не закончился. Гарри спешно покинул кабинет. Пока он не знал, куда ему идти. В гостиную не хотелось, а в Большой зал было бы глупо. Поэтому он медленно побрёл по пустынному коридору, не особенно задумываясь над маршрутом.

Итак, Рождество было испорчено. Окончательно и бесповоротно. Мало того, что он разругался с Сириусом, так ещё и накричал на всех, кто был в Норе. В иной ситуации он бы себе этого не позволил, но сил терпеть больше не было. Они могут думать и говорить о Снейпе всё что угодно. Главное, Гарри знает, что это не так. Пусть они до сих пор считают Снейпа предателем, пусть считают Гарри идиотом, которому запудрили мозги. В конце концов, это не их дело, и мнение Гарри не изменится, что бы ни говорили.

Из раздумий Гарри вырвал вкрадчивый тихий голос:

— Что-то ты рано, Поттер. Никак, уже отужинал?

Гарри поднял голову и улыбнулся. Один только вид профессора моментально снял напряжение и вернул нормальное настроение.

— Да кусок в горло не полез, — усмехнулся Гарри.

Снейп о чём-то задумался на несколько секунд, а потом мотнул головой, приглашая следовать за собой, и, развернувшись, быстро зашагал по коридору. Гарри ничего не оставалось, как последовать за ним. Но мысли его всё равно витали ещё где-то в Норе, поэтому он очень удивился, когда очутился возле двери, ведущей в личные комнаты зельевара. Гарри перевёл на профессора удивлённый взгляд.

— Ты лишил меня занятия в рождественскую ночь, так что теперь мне придётся скучать. А ты будешь развлекать меня в качестве наказания, — криво усмехнулся Снейп.

— С радостью, — отозвался Гарри.

Через несколько минут они расположились в гостиной зельевара за чаем. Снейп долго настаивал на том, чтобы Гарри поужинал у него — ведь он ел последний раз только днём, — но случившееся в Норе напрочь отбило аппетит. Так что сейчас Гарри сидел и с удовольствием потягивал горячий чай. Причём, судя по запаху, чай был с добавлением каких-то трав. Возможно, даже успокоительных. Но Гарри решил не задумываться над этим. Была рождественская ночь, он сидел в гостиной Снейпа и пил чай — значит, всё хорошо.

— Так что случилось? — нарушил тишину Снейп.

— Я разругался со всеми и сбежал, — невесело улыбнулся Гарри.

— Вот как? Интересно, из-за чего?

— Вам правда интересно?

— Ну, скорее да, чем нет.

— Хорошо, я скажу. Только вам это не понравится, — мрачно пробормотал Гарри.

— Дай угадаю. Блэк?

На лице Снейпа появилась кривая ухмылка. И Гарри отрешённо подумал, что сейчас она моментально исчезнет, когда он всё расскажет.

— Он самый.

— Напился? Буянил?

— На самом деле это не смешно. Я поругался со всеми. Пожалуй, кроме Ремуса и Гермионы.

После этих слов Снейп заметно напрягся, видимо, уже предчувствуя, какой финал будет у этой истории.

— Из-за чего же всё-таки? — осторожно спросил он.

— Вы же легилимент, вам несложно догадаться, — уныло изрёк Гарри.

Снейп вздохнул и откинулся на спинку кресла.

— Если будешь продолжать в том же духе, очень скоро разругаешься со всеми своими друзьями, — тихо проговорил он.

— Можно подумать, это затеял я, — фыркнул Гарри и покачал головой. — Я не могу отвечать за их мысли и поступки. И я не могу пытаться их разубедить, потому что это бесполезно. Впрочем, я и не стремлюсь. Если даже они не научатся воспринимать меня таким, какой я есть… Я всё равно не буду что-либо менять в своей жизни ради них. Хватит. Всю жизнь живу для кого-то и по чьим-то правилам. Должно же быть наконец что-то своё.

— Ты, в общем-то, прав, — медленно протянул Снейп, — но человек — существо само по себе социальное. Ты не можешь просто жить так, как тебе хочется. Всегда приходится идти на компромиссы и уступки, когда общаешься с другими людьми.

Гарри усмехнулся и внимательно поглядел на зельевара.

— А вы-то сами, я смотрю, не очень социальный человек и на уступки не идёте.

Снейп закатил глаза и вздохнул.

— Давай не будем говорить обо мне. Мой пример крайне неудачен.

— Почему? Вы же нормально живёте, но при этом ни с кем толком не общаетесь. Вам не нужно кого-то слушать, под кого-то подстраиваться.

— Да, в этом и есть вся прелесть одиночества.

— Значит, проще всё-таки быть одному? — сощурившись, спросил Гарри.

— Смотря кому. Тебе — нет.

— Почему?

— Потому что Гарри Поттер и в одиночестве — нонсенс.

— А если не Гарри Поттер? Если просто Гарри?

Снейп вздохнул и устало потёр переносицу.

— Тогда тебе нужно было поступать на другой факультет. Он бы научил тебя жить так, как тебе хочется, но при этом успешно гармонировать с обществом.

— Носить маску? — тихо спросил Гарри.

— Да, — после паузы отозвался Снейп. — А твой факультет на протяжении пяти с половиной лет учил тебя обратному.

— А откуда вы знаете, что Сортировочная шляпа предлагала мне поступать в Слизерин? — прищурился Гарри.

— Знаю, — неопределённо ответил Снейп, усмехнувшись.

— А вы как считаете, мне нужно было с ней соглашаться?

К удивлению Гарри, Снейп надолго задумался, глядя на огонь в камине.

— Я не знаю, — наконец нарушил он тишину. — Поступи ты в Слизерин, твоя жизнь сложилась бы совсем иначе.

— Лучше или хуже?

— Не лучше и не хуже. Просто иначе. Пойми, не факультет делает человека тем, кто он есть, а человек олицетворяет факультет. Любое незначительное изменение могло бы сильно отразиться на твоей судьбе.

— Например? — заинтересованно спросил Гарри: беседа начала его увлекать.

— Например… Взять хотя бы Драко Малфоя. Ещё неизвестно, куда завела бы тебя ваша дружба. Или его.

— Я бы не стал дружить с Малфоем, — вспыхнул Гарри.

— Стал бы, — усмехнулся Снейп. — Вы с ним во многом похожи. Сейчас, правда, вы похожи полярно, если ты понимаешь, о чём я говорю. Потому что оказались не только на разных факультетах, но и по разные стороны баррикад в войне. Но вас всё равно друг к другу притягивает, пусть даже и при помощи негатива. Попади вы на один факультет, было бы то же самое. Только ваши отношения построились бы по другой схеме, вот и всё.

— Никогда не думал об этом, — честно признался Гарри. — Хотя он предлагал мне свою дружбу, ещё в поезде.

— Да, но, кажется, ты уже тогда принял решение о том, на какой факультет ты бы не хотел поступить.

— Ну, а что я должен был думать после рассказа Хагрида о том, что из Слизерина выпускаются одни только тёмные волшебники?

— Да, здесь Дамблдор постарался, — задумчиво произнёс Снейп. — Он начал волноваться о твоём поступлении ещё за год до того, как к тебе стали приходить письма.

— Значит, Хагрид приехал за мной не случайно?

— Разумеется, нет. Ты разве не заметил, что у Дамблдора ничего не бывает случайно? — почему-то раздражённо отозвался Снейп.

Гарри вздохнул и покачал головой. На минуту в гостиной повисла тишина.

— В любом случае, — наконец заговорил Гарри, — в том, что случилось сегодня в Норе, виноват я. Но исправлять ничего не хочу. Я не могу жить жизнью, которую мне навязывают. Пусть даже я останусь один, но мучаться, по крайней мере, не придётся.

— Находясь на виду у публики, тяжёло остаться собой, — мрачно вставил Снейп.

— Да не новая я знаменитость! — вспыхнул Гарри. — Это не более чем навешанные на меня ярлыки.

— Однако они есть. И тебе от них никуда не деться. Именно поэтому ты не сможешь жить в одиночестве. К тому же, как мне кажется, ты не очень-то и хочешь остаться один. Ты сейчас просто расстроен и зол, поэтому так говоришь. Но в действительности ты не знаешь, что такое одиночество.

— К сожалению, знаю. Я был один на протяжении десяти лет, пока мне не прислали письмо из Хогвартса. Только это было плохое одиночество. А где-то… наверняка, есть хорошее. — Снейп никак не прокомментировал эту фразу, только тяжело вздохнул. — Ладно, мне больше не хочется говорить об этом. Эта тема навевает на меня тоску.

— Хорошо. А о чём же ты тогда хочешь поговорить?

— Я хочу… — начал Гарри, но запнулся. Внезапно ему в голову пришла интересная идея. — Я подумал насчёт подарка. Вы, пожалуй, сможете мне его сделать. Вам для этого даже не придётся ничего делать.

— Совсем ничего? — Снейп изучающе посмотрел на Гарри и поднял бровь. — Ну, если ты хочешь смотреть, как я сижу и пью чай, то, пожалуй, не придётся.

— Я имел в виду, что это кое-что нематериальное.

— И что же?

Гарри повернул голову и посмотрел зельевару прямо в глаза.

— Расскажите мне о моих родителях.

Снейп с громким стуком поставил чашку на стол. Причём получилось это совершенно случайно.

— Это немного не то, чего я ожидал, — напряжённо проговорил он.

— Если вам настолько неприятна эта тема, то можете ничего не говорить.

— Смотря что бы ты хотел услышать.

— Даже не знаю. Вы знали мою маму?

— Ты ведь знаешь, что мы поступали в один год.

— Знаю. Я имел в виду, знали ли вы её до школы? — прищурившись, спросил Гарри.

— С чего ты взял, что я мог знать её раньше?

— В энциклопедии написано, что вы жили в тупике Прядильщика. Это совсем рядом с тем местом, где жила моя мама в детстве. Вот я и подумал, что вы…

Гарри умолк под напряжённым взглядом Снейпа. Вид у того был какой-то странный.

— Ладно, неважно, — махнул рукой Гарри. — Забудьте, что я об этом спрашивал.

В гостиной опять повисла тишина. Гарри мысленно ругал себя за то, что вообще затронул болезненную для профессора тему. Действительно, с чего это он вообще взял, что Снейп мог иметь к его матери какое-то отношение? Гарри усмехнулся себе под нос и покачал головой. Но то, что в следующую секунду произнёс Снейп, просто лишило его дара речи.

— Да, я знал её, — тихо проговорил Снейп. Гарри открыл рот и повернулся к нему всем корпусом. — Но для этого мне понадобится что-нибудь покрепче чая, — усмехнулся зельевар, встал и подошёл к серванту, чтобы налить себе бокал вина.

Гарри сопровождал его действия изумлённым взглядом. Снейп снова вернулся в кресло, сделал глоток вина и задумался, собираясь с мыслями. И Гарри почему-то показалось, что в этот момент Снейп тщательно обдумывает то, что может ему рассказать.

— Первый раз я увидел твою маму, когда мне было семь, — наконец заговорил Снейп. — Мы жили на отшибе, и Эвансы стали ближайшими соседями, когда переехали. Она с самого начала показалась мне не совсем обычной девочкой. И только спустя два года я понял, что она — волшебница, как и я. Когда я сказал ей об этом, она сначала не поверила, но мне удалось её убедить. И через два года мы поехали в Хогвартс.

Снейп замолчал и посмотрел на Гарри.

— М-да, длинная история, — проворчал тот.

Снейп издал тихий смешок.

— А что ты ещё хочешь, чтобы я тебе рассказал?

— Не знаю. Сами решите. Я был бы рад любому рассказу. Потому что почти все, с кем я общаюсь, хоть немного знали моих родителей. И я только и слышу: «Ах, Гарри, как ты похож на своего отца», «О, Гарри, у тебя глаза твоей матери», «Надо же, ты такой талантливый, квиддич у тебя в крови». А мне остаётся только глупо улыбаться, потому что я понятия не имею, о чём идёт речь.

Снейп пожал плечами.

— Лучше спроси, что тебя интересует.

— Боюсь, вам не понравится мой вопрос.

Зельевар закатил глаза.

— Задавай уже.

Гарри задумался, как бы покорректнее сформулировать мысль.

— Моя мама за вас заступалась, — наконец просто выдал он, не обременяя себя лишними уточнениями: оба и так прекрасно знали, о чём идёт речь. — Значит, вы дружили с ней в школе?

— Какое-то время, — после паузы ответил Снейп.

— И когда это прекратилось?

— Ты видел, когда и как это прекратилось, — прошептал Снейп, посылая в Гарри недовольный взгляд.

— Вот как… — задумчиво пробормотал Гарри и вздохнул. — Она просто на вас обиделась?

Гарри нервно сглотнул после того, как задал этот вопрос. Он чувствовал себя акробатом, который ходит по тонкой проволоке. Один неверный шаг — и он свалится в пропасть. Читай, один неосторожный вопрос, и он разругается со Снейпом раз и навсегда, после чего его моментально выставят вон из личных комнат зельевара.

Снейп нахмурился.

— Не из-за этого. Это просто стало последней каплей. В основном, ей не нравилась компания, с которой я общался.

Гарри понадобилась почти минута, чтобы сформулировать следующий вопрос.

— А… А мой отец? Что-то мне не показалось, что она была с ним в хороших отношениях.

Вопреки ожиданиям, Снейп издал короткий смешок.

— Лили Эванс была слишком умной девушкой, чтобы общаться с такими… — он поморщился и уставился на огонь, стараясь подобрать нужное слово, — лоботрясами, — закончил Снейп, но было понятно, что хотел он сказать совершенно другое.

— Но как-то же я появился на свет, — съязвил Гарри.

— О, да. Твоё рождение стало для многих большой загадкой, — криво усмехнулся Снейп. — В шестнадцать лет твой отец начал резко умнеть и взрослеть. Думаю, именно тогда она обратила на него внимание.

Гарри снова задумался.

— Вы говорили, что каким-то образом всё-таки общались с моим отцом. Как это понимать?

— Ну, когда проводишь на совместных отработках столько времени… — неопределённо ответил Снейп.

— И всё же?

— Я, кажется, уже говорил, что к середине обучения между нами развязалась настоящая война. Факультеты теряли баллы, занятия срывались. Конечно, все преподаватели стремились нас примирить, назначая совместные отработки. Из-за чего, разумеется, тут же появлялись новые. Потому что были редки те ночи в Трофейном зале или Больничном крыле, которые заканчивались мирно. Либо мы просто не убирались, а всю ночь делали домашнее задание, либо мы устраивали дуэли, либо что-то ещё. Но преподаватели упорно не хотели разводить нас по разным углам, так что результат получался каждый раз весьма предсказуемый.

— Сэр, если вы хотите, мы оставим эту тему, — осторожно проговорил Гарри.

Снейп нахмурился.

— Ты хочешь узнать что-то конкретное?

— Не то чтобы… Просто я не совсем вас понимаю. Вы говорите, что вы враждовали, но одновременно общались. Как?

Зельевар усмехнулся.

— Это не было общением в прямом смысле слова. Скорее, взаимовыгодное сотрудничество. Отработки, насколько ты понимаешь, особенно ночные, сбивали режим и очень мешали. Сначала мы пробовали честно убираться всю ночь. Наутро оба сонные и уставшие шли на урок, спали с открытыми глазами и очень вредили собственной успеваемости. Потом мы принципиально перестали убираться и оба засыпали, неважно, будь то Трофейный зал или лазарет. За это, конечно же, получали новую отработку. И вскоре мы поняли, что долго так не протянем. В итоге появилась договорённость. Если на утро предстоял квиддичный матч, Джеймс спал всю ночь, а убирался я. Если с утра первыми парами было Зельеваренье, и мне нужно было прийти со свежей головой, спал я, убирался он.

Гарри усмехнулся и потряс головой. Такими он эти события никогда не представлял.

— Если у вас получалось мирно сосуществовать, то не проще ли было просто прекратить эту вражду?

— Проще, — пожал плечами Снейп. — Но пойми, мы не могли остановиться. Никто не желал сдаваться первым, поэтому это было похоже на снежный ком. На каждую издёвку незамедлительно следовал ответ.

— Например? — выдохнул Гарри.

— Например, на следующий день после злополучного экзамена по ЗОТИ твой отец пришёл на Историю магии в пижаме. Только его в тот момент спасти было некому, — со злорадной ухмылкой добавил Снейп.

— В смысле, некому? — нахмурился Гарри.

— Если тебе интересно, чем закончилась эта трагическая и душещипательная история у озера, то пришёл мой однокурсник, разоружил Джеймса и разогнал всю толпу. В тот же вечер мне удалось подмешать твоему отцу в тыквенный сок галлюциногенное зелье. Как — не спрашивай. У этого зелья был совершенно определённый эффект. Джеймс всегда опаздывал на Историю магии, так что к тому моменту, когда он вставал, в его спальне уже никого не было. И я это знал. Из-за зелья у него была иллюзия, что он снимает пижаму и натягивает на себя форму. Хотя он всего лишь переодел свою ночную одежду. Вот в таком виде он и пришёл на урок.

Гарри невольно прыснул от смеха и расплескал чай. Действительно, даже Ремус в жизни не рассказал бы такое.

— Так всё-таки, кто прекратил это первым? — уже осмелев, спросил Гарри.

Однако Снейп тут же посерьёзнел и надолго задумался. Когда же заговорил, казалось, он взвешивает каждое слово.

— Думаю, что никто. Это прекратилось само собой после рождественских каникул на шестом курсе. Я уехал тогда и… — зельевар сделал паузу, нахмурился, но всё-таки закончил мысль: — Я принял Метку в рождественскую ночь. В школу я вернулся уже Пожирателем. То ли он каким-то образом узнал об этом, то ли просто догадался. В общем, он резко потерял ко мне интерес, и до конца школы мы от силы перебросились всего несколькими словами. Вот и всё.

— Вы получили Метку на Рождество? — изумлённо спросил Гарри.

— Да. Так что сегодня… — Снейп горько усмехнулся. — Сегодня у меня маленький юбилей, — закончил он и залпом осушил свой бокал. — Но об этом я никогда не буду говорить, — предостерегающе посмотрел он на Гарри.

— Я и не собирался об этом спрашивать, — поспешил заверить его Гарри. — В конце концов, я просил вас рассказать только о моих родителях. Лучше, конечно, о маме. Как я понимаю, вы общались с ней даже больше, чем Сириус или Ремус.

— О твоей матери… — задумавшись, повторил Снейп. — Что ты хочешь, чтобы я рассказал?

— Всё. В смысле, всё, что хотите. Какой она была, как она училась, как она жила в детстве. Всё, что можете.

Снейп почему-то тяжело вздохнул и призвал бутылку вина, чтобы налить себе ещё.

— Твоя мать была удивительной женщиной, — тихо заговорил он. — И не верь никому, если он говорит обратное. Она была по-настоящему доброй, умела сочувствовать, слушать, понимать. А это сейчас довольно редкие качества, — Снейп бросил на Гарри короткий взгляд. — К счастью, как выяснилось, они могут передаваться по наследству. Ты, конечно же, характером пошёл в неё. А Блэка не слушай. Когда он говорит, что ты похож на своего отца, он видит только внешнюю оболочку. Ты совершенно на него не похож. У тебя нет ни тщеславия, ни стремления к признанию.

— Ага, значит, вы всё-таки это признаёте! — улыбнулся Гарри.

Снейп закатил глаза.

— Да. И, кажется, я тебе уже об этом говорил, — зельевар задумался. — Как она училась? Она была одной из лучших учениц курса. Конечно, после меня, — с лукавой улыбкой добавил он. — Она блистала в Чарах и Трансфигурации, ей легко давались зелья. С моей помощью, — усмехнулся профессор. — Её все любили. И её сокурсники, и учителя. Она умела ладить со всеми. А что до её детства… Насколько я знаю, её родители жили в мире и согласии. Правда, сестра завидовала ей, когда Лили поступила в Хогвартс.

— Тётя Петунья? — поморщившись, спросил Гарри. — Завидовала? Да она же ненавидит магию и всё, что с ней связано.

— Поэтому и ненавидит. Она оскорбляла Лили при любом удобном случае. Хотя за всем этим скрывалась только зависть, не более того. Как-то раз она даже… — Снейп издал тихий смешок и пригубил ещё вина. — Она написала письмо Дамблдору, чтобы её тоже приняли в Хогвартс. Уж не знаю, как её письмо вообще дошло. Но Альбус его получил, прочитал и дал соответствующий ответ. После этого отношения Лили и её сестры окончательно испортились.

— Тогда всё ясно, — тяжело вздохнул Гарри.

— Что ясно? — немного рассеянно спросил Снейп.

— Ясно, почему она меня так ненавидит. У неё была причина ещё с детства. И не у неё одной, — Гарри бросил быстрый взгляд на профессора, но тот его заметил.

— Ты имеешь в виду, — со вздохом начал он, — что дома ты страдал, потому что ты — сын своей матери, а в школе — потому что сын своего отца?

— Вроде того, — усмехнулся Гарри. Более корректно сформулировать мысль не удалось бы даже ему.

— Дети всегда, как бы это ни было несправедливо, отвечают за поступки своих родителей, — пробормотал Снейп, отпивая ещё вина. — За шестнадцать лет мог бы уже и привыкнуть.

— Да я-то привык… — Гарри лукаво посмотрел на зельевара. — Но всё-таки хорошо, что хоть что-то меняется в лучшую сторону.

Снейп поймал его взгляд и улыбнулся.

Они просидели в комнатах профессора до глубокой ночи. Снейп ответил почти на все вопросы, которые накопились у Гарри за столько лет. Пожалуй, ещё никогда в своей жизни он не узнавал столько нового и интересного о своём прошлом и о прошлом своих родителей. Гарри старался больше спрашивать о матери, полагая, что эта тема окажется для Снейпа не такой болезненной, как рассказы о Джеймсе. Но, как он вскоре понял, всё обстояло как раз наоборот.

Когда речь заходила о Лили, Снейп сразу напрягался и отвечал медленно и вдумчиво, словно отбирая каждое слово. И Гарри никак не мог понять причину такого поведения. Но если же разговор шёл о Джеймсе, профессор не без садистского удовольствия рассказывал о том, как ему удавалось отыгрываться на отце Гарри за шуточки Мародёров. Самым странным было то, что Гарри такие истории ничуть не обижали, а, наоборот, забавляли. Снейп умел интересно рассказывать, полностью завладевая вниманием собеседника. Впрочем, как и во время лекций. Самой запоминающейся историей вечера стала та, в которой у Джеймса, благодаря какому-то заклинанию Снейпа, о котором он наотрез отказался говорить, отросла третья рука, а с утра предстоял матч со Слизерином. Джеймс упорно прятал лишнюю часть тела, пока случайно не схватил ею снитч, за что и был дисквалифицирован. А матч признали недействительным.

Было и ещё немало забавных и даже совсем незлобных историй. Гарри хоть и слушал внимательно, и смеялся от души, не мог не отметить одну особенность в повествовании. Что бы ни рассказывал Снейп, он никогда не оскорблял ни одного из Мародёров, будь то отец Гарри, Сириус или Люпин. Чего нельзя было сказать о самих участниках этих историй. Гарри вспомнил, как отзывался о Снейпе Сириус, как в этот вечер, так и во все предыдущие разы. Совсем некстати вспомнился поход с Ремусом в Хогсмид, когда тот напился и начал очень неудачно шутить. Зельевар не позволил себе подобного ни разу, хотя к концу вечера бутылка вина уже опустела.

Гарри покинул комнаты Снейпа далеко за полночь. Настроение было чудесным. В каждом пустынном уголке замка сквозил дух праздника. И неожиданно для себя Гарри понял, что за все шестнадцать лет это было лучшее Рождество в его жизни. Именно так всё и должно быть. Тихие и уютные посиделки возле камина в приятной компании, а не пятнадцать галдящих человек в крохотной кухоньке. Забавные истории, которые смело можно было назвать Рождественскими, а не ругань и ссоры на пустом месте. Да и подарок ему Снейп сделал отличный, какой не смог бы сделать никто другой.

Да. Это было настоящее Рождество.

Глава 32. Ловушка для предателя

Ночью Гарри спал, как убитый. Впрочем, и неудивительно. Засыпал он в прекрасном настроении, да и Невилл уехал к бабушке на все каникулы, так что будить соседей по комнате храпом было некому. Уже ложась в постель, Гарри подумал, что неплохо было бы связаться с Роном и Гермионой, чтобы они не волновались. Но одно только воспоминание о Норе навеяло на него такую смертельную тоску, что он отказался от своей идеи, надеясь на то, что Ремус всё-таки сумеет объяснить всё его друзьям.

Проснулся Гарри очень рано. Он посмотрел на часы и сильно удивился, когда увидел, что они показывают только пять утра. Он повернулся на другой бок и тут же снова провалился в сон. Однако на этот раз его посетило странное сновидение.

Гарри очутился в огромном зале. По периметру стояли люди в чёрных плащах и масках. Их взгляды были направлены в центр комнаты. Гарри пришлось встать на цыпочки, чтобы увидеть, что там происходит. Лучше бы он этого не делал…

В центре зала стоял Волдеморт с палочкой, направленной на лежащего на полу человека. В котором Гарри тут же узнал Снейпа. Его рубашка была потрёпана и порвана в нескольких местах. На полу под ним растекалась красная лужа. Снейп дышал с трудом. При каждом вдохе из его груди вырывался болезненный хрип.

Только усилием воли Гарри удалось подавить нарастающую панику и убедить себя в том, что это всего лишь сон. Однако кое-что показалось ему очень странным. В прошлом году, когда Волдеморт посылал Гарри видения, он стремился к тому, чтобы тот принял их за правду. Но на этот раз он сам словно убеждал Гарри в том, что это всего лишь сон. Из раздумий Гарри вырвал мерзкий голос:

— А, вот и ты, Гарри. Хорошо, что ты присоединился к нам так быстро.

Пожиратели перед Гарри тут же расступились, давая ему возможность пройти в центр зала. Гарри огляделся по сторонам и, решив, что во сне ему ничего не угрожает, не спеша двинулся к Волдеморту. Приблизившись, он вскинул голову и смело посмотрел в красные глаза.

— Даже не поздороваешься? — с деланной обидой спросил Волдеморт.

— Что я тут делаю? — холодно отозвался Гарри.

— Ты у меня в гостях. На небольшом спектакле. Я сейчас как раз показываю моим слугам, как поступают с предателями.

С этими словами Волдеморт направил палочку на Снейпа, произнося: «Crucio» . Снейп скорее зарычал, чем закричал. Его тело выгнулось. Ртом он судорожно хватал воздух, а его руки сжимались в кулаки, ударяясь о пол. Гарри стоял и не мог оторвать взгляда от этого страшного и отвратительно зрелища. Прошло почти полминуты, прежде чем пытка прекратилась. Снейп облегчённо выдохнул и вновь рухнул на пол ничком.

— Тебе это нравится, Гарри? — донёсся до слуха вкрадчивый голос.

— Нет, — твёрдо ответил Гарри, качая головой. — Этого всего нет. Это только сон. Это не происходит взаправду.

Улыбка Волдеморта слегка потускнела.

— Конечно, нет, — тихо отозвался он. — Это всё иллюзия. Всё здесь иллюзия!!! — вдруг резко выкрикнул он и взмахнул рукой.

Гарри показалось, что он оглох. Страшный грохот прорезал тишину. И это было похоже на обвал в горах. Гарри резко развернулся и успел увидеть, как фигуры Пожирателей рассыпаются на сотни камней, как статуи. Через минуту от них остались только разноцветные камни, разбросанные по всему залу. Теперь они остались втроём. Гарри снова повернулся к Волдеморту.

— Иллюзия, — спокойно повторил тот. — И это жалкое отродье — тоже иллюзия, — он пнул Снейпа носком ботинка в бок, и тот захрипел и схватился рукой за ушибленное место.

— Прекратите, — сквозь зубы процедил Гарри.

— Почему? Это ведь только иллюзия…

Последовал удар ногой в лицо, после чего Снейп, кажется, потерял сознание, потому что больше не шевелился.

— Что вам от меня нужно? — спросил Гарри, стараясь, чтобы его голос не дрожал, потому что руки уже тряслись от волнения и страха.

— Я лишь показываю, как всё может быть, если я поймаю твоего ненаглядного профессора, — пожал плечами Волдеморт. — Но всё может быть иначе.

— Я не дам себя шантажировать, — покачал головой Гарри. — И вам не удастся меня запугать.

— Я и не собирался тебя шантажировать. И тем более пугать. Брось. Я всего лишь предлагаю сделку. Сделай так, как я скажу, и Северуса не постигнет эта ужасная участь.

Гарри попытался ответить с вызовом:

— С чего вы вообще взяли, что мне есть до него какое-то дело?

— Я знаю, что случилось в Министерстве. И я знаю, как он сумел остановить мой Вызов. Вряд ли ты поделился бы с ним своей кровью, если бы тобой двигала только ненависть. А ещё, Гарри… Ты слишком громко думаешь!!!

Волдеморт сделал резкий рывок вперёд, и Гарри даже отпрыгнул от неожиданности, но зря. Рука Волдеморта прошла сквозь его тело, словно кто-то из них был призраком. Волдеморт замер, и на его змеиное лицо вновь вернулась прежняя презрительная гримаса.

— Если ты не хочешь, чтобы я сделал с Северусом это на самом деле, ты примешь моё предложение.

— И в чём же оно заключается? — спросил Гарри, демонстративно складывая руки на груди.

— Ты приведёшь его ко мне. Ты уведёшь его подальше от школы, но так, чтобы не пересекать антиаппарационную границу. Ты сделаешь так, чтобы он очутился в том месте, которое я укажу. Больше от тебя ничего не требуется.

Если бы ситуация не была такой напряжённой, Гарри бы, наверное, рассмеялся врагу в лицо. Но он только изумлённо покачал головой.

— Отличное предложение, — наконец проговорил он. — Вот только логики в нём нет. Боюсь, оно мне не по душе.

Волдеморт хищно усмехнулся.

— Оно будет тебе по душе, когда ты поймёшь его суть. Если сделаешь так, как я сказал, тебя я не трону… пока. А он, — Волдеморт направил палочку на бездыханное тело, — получит то, что заслуживает. Avada Kedavra!

Из палочки Волдеморта вырвался зелёный луч и ударил Снейпа в спину. Тело профессора дёрнулось и тут же обмякло. Гарри застыл на месте, поражённый увиденным — так правдоподобно и реалистично было происходящее.

— Если ты приведёшь его ко мне, — продолжал красноглазый ублюдок, — я подарю ему лёгкую смерть. Если же нет… Я сам скоро изловлю его. И о том, что я с ним сделаю, будут говорить ещё очень долго. Даже мои слуги, вспоминая об этом, будут содрогаться от ужаса.

Гарри нервно сглотнул, но старался не подавать вида, как напуган он сам.

— Я не сделаю этого. Никогда. И ты его не получишь. Ни сам, ни с моей помощью. Мерзкий урод!

К удивлению Гарри, Волдеморт ничуть не разозлился, а, казалось, даже наоборот, развеселился.

— Откуда вдруг такая любовь к школьному зельевару? А, Гарри? Я же знаю, как он ненавидел тебя столько лет, знаю, как издевался на своих уроках. Я всё знаю, Гарри. Разве это не лучший способ отомстить своему врагу?

— Он мне не враг, — машинально отозвался Гарри, не спуская глаз с мёртвого тела профессора.

— Ты считаешь его своим другом? — с усмешкой спросил Волдеморт.

— Я не умею считать, — процедил Гарри сквозь зубы, снова переводя взгляд на злобное змеиное лицо.

— Ты идиот, Гарри. Ты просто идиот, — покачал головой Волдеморт. — Только что ты добился того, что эта сволочь умрёт в страшных мучениях. А когда я закончу с ним, я доберусь и до тебя…

К концу фразы голос Волдеморта превратился в шипение. Он медленно приближался к Гарри, пока не подошёл вплотную. Но Гарри даже не шелохнулся.

— Да пошёл ты, — медленно и чётко произнёс он, выражая самую высшую степень презрения.

Волдеморт резко отстранился, и на его лицо вновь вернулась холодная усмешка.

— В таком случае, приятного пробуждения, — мерзко ухмыльнулся он и взмахнул рукой.

Гарри вскрикнул и резко сел в постели. Его футболка промокла от пота, дыхание сбилось.

— Гарри, ты в порядке? — услышал он сонное бормотание Симуса.

— Да, Симус. Всё нормально. Просто сон приснился, — напряженно ответил Гарри, вытирая пот со лба.

— Как обычно, — усмехнулся приятель и снова засопел.

Гарри посмотрел на часы. Было девять утра. Он быстро вскочил с кровати, переоделся в чистую одежду и торопливо направился в подземелья.

Очутившись возле личных покоев зельевара, Гарри без промедления стал настойчиво стучать в дверь. Прошло около двух минут, прежде чем дверь открылась. На пороге появился Снейп в чёрном длинном халате, небрежно завязанном на животе. Его волосы были слегка растрёпаны, под глазами залегли тени. Да и вообще весь его вид ясно говорил о том, что Гарри пришёл не вовремя.

— Поттер, ты с ума сошёл? — рыкнул Снейп.

— Простите, что побеспокоил, сэр, — пробормотал Гарри, отводя глаза от одеяния зельевара, — но это очень важно.

— Что, кто-то умер? В школе пожар?

— Да нет.

— В таком случае, не вижу объективных причин для того, чтобы поднимать меня в такую рань.

Снейп попытался захлопнуть дверь перед носом у Гарри, но тот набрался наглости и поставил ногу в дверной проём.

— Что вы себе позволяете, По…

— Подождите, сэр, у меня было видение.

Зельевар закатил глаза.

— Тоже мне новость!

— О вас, — добавил Гарри, отпуская дверь.

Снейп вздохнул, но дверь открыл, давая Гарри войти.

— Спасибо, — произнёс Гарри, когда дверь за ним закрылась.

— Раньше ты бежал со своими видениями к Дамблдору. Что же случилось на этот раз?

— На это раз я хотел сначала рассказать всё вам.

— Рассказывай, — устало выдал Снейп, привычно складывая руки на груди.

— В общем, Вол… то есть Тёмный Лорд послал мне видение. Ну, то есть как-то опять попал в мой сон. Там были… Там были вы… И он… пытал вас и…

— Гарри, — перебил его зельевар, — если это был всего лишь сон, то какого чёрта ты…

— Да выслушайте же! Это важно. Вам угрожает опасность.

— Как и в последние двадцать лет, — мрачно вставил Снейп.

— На этот раз серьёзная. Он решил вас достать. Он знает, как мы нейтрализовали действие Метки. Он не успокоится, пока не доберётся до вас. И вы — его первоочередная цель. Вы, а не я. Понимаете? Не знаю почему.

Снейп прикрыл глаза и покачал головой.

— Послушай, он просто тебя пугает. А ты вскакиваешь ни свет ни заря, вламываешься ко мне в комнату, поднимаешь меня с постели. Он всего лишь играет с тобой.

— Если бы вы знали, что за сделку он мне предложил, вы бы так не говорили, — тихо произнёс Гарри.

— Ну, и что же это? — без энтузиазма спросил Снейп.

— Он сказал, что если я…

Но договорить Гарри не успел. В дверь кто-то громко постучал.

— Ну, кого там ещё принесло с утра пораньше? — проворчал Снейп и резким движением распахнул дверь.

Гарри замер с открытым ртом — на пороге стоял Сириус с мрачным видом. Немая сцена длилась не меньше десяти секунд. Первым опомнился Снейп.

— Что ты тут забыл, Блэк? — рявкнул он.

Гарри отстранённо подумал, что если бы на профессоре была мантия, а не домашний халат, реплика прозвучала бы более убедительно.

— Я пришёл поговорить с Гарри, — с трудом сохраняя спокойствие, отозвался Сириус.

— Да ты, я смотрю, совсем рехнулся в своей Арке? У меня тут не дом свиданий!

Сириус окинул одеяние зельевара насмешливым взглядом.

— А по тебе и не скажешь, — усмехнулся он.

Щёки Гарри вспыхнули от возмущения. Краем глаза он заметил, как рука Снейпа потянулась к карману, где, судя по всему, лежала палочка. Сириус потянулся к своей, торчащей у него за поясом. Гарри понял, что если сейчас не вмешается, случится драка. Он сделал несколько шагов вперёд и встал между Сириусом и Снейпом.

— Зачем ты хотел меня видеть? — холодно спросил он крёстного.

— А что это ты тут с ним делаешь? — прищурился Сириус.

— Разговариваю, — процедил Гарри сквозь зубы.

Сириус снова кинул взгляд на халат Снейпа и ухмыльнулся.

— А ты уверен?

Гарри понял, что драки, видимо, не миновать. Но драться с Блэком будет не Снейп, а он.

— Что ты от меня хотел? — еле сдерживаясь, почти по слогам, произнёс Гарри.

— А он уже знает, что ты вчера устроил в Норе? — Сириус кивнул на зельевара.

— Я устроил?! Это ТЫ устроил. Ты испортил всем праздник.

— Всем? Да нет. После того, как ты ушёл, праздник как раз продолжился.

— Ах, это я, значит, во всём виноват? Может, мне и приходить не нужно было?

— Простите, что прерываю вашу семейную ссору, — с привычными ядовитыми интонациями вмешался Снейп, — но вы бы не могли продолжить разборки в другом месте, которое находится явно не в моей прихожей! И может, наконец, дадите мне закрыть дверь?!

Гарри думал недолго. Он сделал шаг назад и захлопнул дверь перед носом Сириуса, запечатывая её заклинанием.

— Дверь закрыта, — пожал он плечами в ответ на недоумённый взгляд Снейпа.

— Прекрасно, — протянул зельевар. — Теперь твой бешеный крёстный будет вышибать её головой.

— Вовсе нет, — возразил Гарри.

— Да. Поэтому, пока я буду одеваться, ты выйдешь к нему и скажешь всё, что считаешь нужным. Чтобы, когда я выйду, он не сделал чего-то, что заставит меня его проклясть. Это в твоих же интересах. Так что иди.

Снейп резко развернулся и удалился в спальню. А Гарри почему-то подумалось, что даже халат за профессором развевается, как крылья летучей мыши.

Он постоял в прихожей ещё немного, но потом понял, что проблема не решится сама собой, снял с двери заклинание и потянул её за ручку на себя. Сириус по-прежнему стоял в коридоре с недовольным выражением лица, скрестив руки на груди. Гарри вышел к нему и закрыл за собой дверь.

— Ну, так о чём ты хотел со мной поговорить? — спросил он, неторопливо отходя от комнат зельевара.

— Ну ты, Гарри, даёшь! — выдохнул Сириус. — Прихожу к тебе в спальню, тебя нет. А твой чернокожий приятель с такой странной усмешечкой советует поискать тебя у Снейпа. Хорошо, что я знаю, где находятся комнаты зельевара, а то пришлось бы по всему замку бегать.

Гарри потряс головой и повторил свой вопрос:

— Что ты хочешь, Сириус? Что ты хочешь мне сказать?

— Вообще-то я шёл сюда, чтобы извиниться, но теперь даже не знаю, что и думать.

— А в чём проблема-то? — нахмурился Гарри.

— Проблема? Да она в том, что я застаю тебя с утра пораньше в комнате Снейпа, и его самого в халате! Вот в чём!

Гарри от неожиданности даже резко затормозил и уставился на крёстного, часто моргая.

— Сириус, — осторожно начал он, — я надеюсь, ты не думаешь, что… — он покраснел и запнулся. Ему даже озвучить такое было сложно, не говоря уже о том, чтобы про это думать всерьёз.

— А что ты прикажешь мне думать, после того, что я увидел? Зачем ты к нему приходил? Или ты что… Ночевал у него?!

— Нет! Как тебе вообще такое в голову пришло? — Гарри не знал, плакать ему или смеяться. — У меня было видение ночью, и с утра я пришёл к нему, чтобы рассказать о том, что видел.

— А с каких это пор ты приходишь к нему, а не к Дамблдору, а?

— Ты не понимаешь. Это видение было про Снейпа, вот я и пришёл к нему.

— Ах, он тебе уже снится! Замечательно!

Гарри открыл рот от возмущения, но слов, казалось, больше не осталось. Приличных, по крайней мере. Но тут дверь в покои зельевара отворились, и в коридор вышел Снейп в короткой, наглухо застёгнутой мантии. Его волосы имели обычный вид и были приглажены.

— В чём проблема, Блэк? — холодно спросил он, приближаясь.

— Не знаю. Может быть в том, что мой крестник слишком много времени проводит с тобой, а?

— А тебе это не нравится? — с деланной невинностью поинтересовался зельевар.

— Конечно, мне это не нравится. Откуда мне знать, что ты там с ним делаешь.

— О, Блэк… Ужасные вещи, просто ужасные. Тебе лучше о таком не знать, — покачал головой Снейп, не сводя глаз с Сириуса.

— Правда? Да ты не бойся, я-то к ужасам привык. Можешь мне шепнуть по секрету.

— Увы, Блэк, каким бы сильным ни было твоё любопытство… Хм… Постой. Может, это вовсе не любопытство? Может, это… зависть?

Лицо Сириуса мгновенно поменяло выражение. Глаза распахнулись так широко, что, казалось, сейчас вылезут из орбит.

— Что ты несёшь, мерзкий урод?! — прошипел он, делая шаг навстречу Снейпу. — Поганый извращенец!

— В самом деле? — понижая голос, отозвался Снейп и тоже сделал шаг вперёд. — Вот интересно, кто ещё из нас извращенец. Ведь мы оба прекрасно знаем, как собачка бегала за своим хозяином. Или ты не бегал за Джеймсом, а? Теперь решил переключиться на его сына, так?

Лицо Сириуса побагровело. Гарри невольно вспомнился прошлогодний эпизод на площади Гриммо, когда Снейп «обрадовал» его, сообщив о занятиях окклюменцией. Тогда дело чуть не дошло до драки. И сейчас начало было очень похожим.

— Ах, ты, урод! — зашипел Сириус, выхватывая палочку.

Снейп сделал то же самое. Но Гарри не дал драке развернуться. Он достал свою палочку, и, прежде чем кто-либо успел напасть первым, послал в обоих несильный Expelliarmus. От неожиданности они не успели среагировать и в ту же секунду оказались отброшенными к противоположным стенам коридора. Однако на ногах устояли. Снейп и Сириус синхронно обернулись к Гарри, и в глазах обоих был гнев.

— Поттер! — взревел Снейп. — Пятьдесят баллов с Гриффиндора за нападение на преподавателя!

— Хорошо, — кивнул Гарри, — только прекратите это, ради бога. Сириус, если ты хотел мне что-то сказать, то говори быстро и уходи. У меня совершенно нет желания сейчас с тобой спорить.

Сириус отклеился от стенки и подошёл к Гарри.

— Благодарю. Кажется, мне больше нечего тебе сказать.

— Значит, ты пришёл сюда, чтобы сообщить, что тебе больше нечего мне сказать?

— Зачем ты вернул меня, Гарри? Чтобы я увидел вот это всё? — Сириус сделал широкий жест руками.

— Знаешь, когда я захотел тебя вернуть, я и представить не мог, что всё будет вот так, — Гарри повторил его жест. — А то, что ты тут только что наговорил… Это вообще не укладывается у меня в голове. Это просто отвратительно. Как ты, мой крёстный, вообще мог такое подумать?

— А что я должен был подумать?

— Да всё, что угодно. Простор для фантазии большой. Но только не это. Потому что, выходит, ты меня совсем не знаешь, если мог такое предположить.

— Значит, и ты меня не знаешь, раз подумал, что я буду спокойно смотреть на твоё общение с этим… Снейпом.

— Отлично, — мрачно кивнул Гарри. — Вот мы и договорились. Мы совсем не знаем друг друга, а значит, друг другу не нужны. И моё желание тебя спасти — не более, чем юношеский максимализм, а твоё желание стать настоящей семьёй — просто запоздалая реакция на моё появление в твоей жизни. Замечательно.

— Гарри, я вовсе не то хотел сказать, — очень тихо пробормотал Сириус. — Прости меня, если я тебя обидел…

— Ты обидел не только меня, — с вызовом отозвался Гарри.

Сириус кинул презрительный взгляд на Снейпа, но промолчал.

— Слушай, Сириус, — вздохнув, продолжал Гарри. — Я, конечно, понимаю, что тебе всё это, может, не совсем приятно. Но получилось вот так. По-другому не будет. И если ты не можешь этого понять и принять меня таким, какой я есть, значит, мы не сможем больше общаться. Я из-за этого чуть не потерял Рона. Но он вовремя одумался. Надеюсь, ты всё-таки тоже сделаешь это рано или поздно. А сейчас, я думаю, тебе лучше вернуться в Нору. Мне нужно тут кое с чем разобраться. С моим видением. Я боюсь, Волдеморт примет какие-то действия уже очень скоро.

Сириус помолчал немного, но потом пожал плечами и кивнул.

— Хорошо. Когда разберёшься с видениями, дай мне знать.

С этими словами он развернулся и уже сделал несколько шагов прочь, но тут голос подал Снейп:

— Блэк!

Сириус остановился.

— Ну, чего тебе ещё? — устало спросил он.

— Позволь мне тебя проводить. Не хочу, чтобы ты случайно заблудился и остался в замке.

— Спасибо, дорогу я знаю, — огрызнулся Сириус.

— Не сомневаюсь. Но разреши, я всё-таки дойду с тобой до кабинета Дамблдора. К тому же, ты наверняка не знаешь пароль.

Сириус уже открыл было рот, чтобы что-то возразить, но, видимо, пароль он действительно не знал. Поэтому просто пожал плечами и молча направился к директорскому кабинету. Снейп последовал за ним, и Гарри ничего не оставалось, кроме как присоединиться к этой странной процессии. Всю дорогу до каменной горгульи проделали молча.

— Сушёный трилистник, — проговорил Снейп, и горгулья отъехала в сторону.

— О, несъедобное?! — улыбнулся Гарри.

— Это рождественский подарок мне от Дамблдора, — криво усмехнулся профессор. — Он разрешил придумать пароль к его кабинету на все каникулы.

Гарри рассмеялся и поднялся по лестнице. За ним последовал Сириус с мрачным выражением лица. Когда все трое вошли в кабинет, Дамблдора на месте не оказалось. Снейп подошёл к камину и выжидающе посмотрел на Сириуса. Тот закатил глаза, проворчал что-то себе под нос, зачерпнул горсть летучего пороха, ступил в камин и, произнеся: «Нора», — скрылся в зелёных языках пламени.

Гарри очень удивился, когда Снейп тоже зачерпнул горсть пороха.

— Вы куда? Зачем? — изумленно спросил Гарри.

— Скажу Молли, чтобы посадила пса на цепь, — последовал резкий ответ, и Снейп исчез в камине.

Выбора у Гарри не осталось. Он тяжело вздохнул и ступил в камин. Когда он очутился в Норе, тут уже была слышна ругань.

— Молли, я прошу тебя. Для нашей же общей безопасности… — доносился голос Снейпа из гостиной.

— Да не слушай этого придурка! — спорил Сириус.

— Закрой рот!

— Сам закрой!

— Да замолчите вы оба! — наконец не выдержала миссис Уизли. — Сириус, успокойся. Северус, я поговорю с ним. Можешь спокойно возвращаться в школу.

Гарри вошёл в гостиную. Большой стол до сих пор стоял посреди комнаты. Гарри увидел Тонкс, которая переговаривалась с Фредом, и понял, что, кроме него, Нору вчера так никто всё-таки и не покинул. На секунду он даже задумался, как миссис Уизли удалось их всех тут разместить, но долго думать ему не дали.

— Гарри, ты в порядке? — спросила буквально подлетевшая к нему Гермиона.

Гарри закатил глаза.

— Гермиона, почему как только я где-то появляюсь, значит, что-то не в порядке, а?

— Я не то имела в виду, — потупилась подруга. — Просто после вчерашнего…

— Что, этот эпизод до сих пор вспоминают? — спросил Гарри, оглядывая гостиную: никто даже не смотрел в его сторону.

— Нет. Как раз наоборот. Когда Люпин всё объяснил, все почти сразу забыли. Просто я волновалась за тебя. Ты ведь был один в Рождественский вечер и…

— Я был не один, — перебил её Гарри и едва заметно кивнул на Снейпа.

— А.

Гермиона облегчённо вздохнула и сразу повеселела.

— Вернёшься в школу? — услышал Гарри низкий голос за спиной и обернулся.

— Нет, пока останусь тут. Может, мне удастся с Сириусом договориться.

— Как знаешь, — отозвался Снейп и направился к камину. — Молли, — позвал он через несколько секунд, — открой, пожалуйста, камин.

— Так он и не закрыт, — пожала плечами миссис Уизли, подходя к Снейпу. — Сюда же вы нормально попали.

— Да, но я не могу отправиться обратно. Он просто не работает.

— Не пойму, что такое…

Гарри нахмурился и тоже подошёл посмотреть. С камином, казалось, всё было в порядке, но он почему-то отказывался работать и отправлять кого бы то ни было по каминной сети. Миссис Уизли наклонилась ближе, но тут же резко отпрянула: из камина повалил странный чёрный дым.

— Что это? — пробормотала она, нахмурившись.

— Что здесь происходит? — подал голос мистер Уизли, заходя на кухню.

— Камин не работает, — задумчиво отозвалась его супруга.

— Откуда этот дым? — проговорил Сириус.

— Надо полагать, извне, — тихо произнёс Снейп, и все тут же замерли и уставились на него.

— Северус, нас кто-то травит? — встревоженно спросила миссис Уизли.

— Пока что нам не стало хуже, — задумчиво отозвался зельевар. — Это, скорее, похоже на поток магии, направленный на камин.

— Да где ты видел, чтобы поток магии был чёрным дымом? — усмехнулся мистер Уизли.

— Я видел, — едва слышно прошептал Снейп, и Гарри кожей почувствовал нарастающее напряжение присутствующих.

Мистер Уизли побледнел и крикнул в гостиную:

— Откройте окна! Немедленно откройте окна!

В дверном проёме появился Фред. Его лицо было белым, как бумага.

— Пап, выгляни в окно.

Все тут же бросились к окнам. Гарри с Гермионой переглянулись и тоже выглянули наружу. Странным показалось то, что вдруг стало очень темно, хоть и было утро. Вначале Гарри не мог понять, что происходит, но тут до него дошло. На Нору опустилось огромное чёрное облако. Это и был тот дым, который лез в камин. Казалось, дом действительно накрыла волна магии. Вот только по её цвету можно было однозначно сказать, что кто бы это ни устроил, желал он хозяевам и их гостям отнюдь не добра.

— Молли, сюда кто-то может пробраться? — осторожно спросил Люпин, отлипая от окна.

— Нет, у нас же стоит защита. Граница антиаппарационного барьера вон там, за холмом. Ты же знаешь.

— Знаю. Но откуда тогда взялось ЭТО?

— Люпин, это не человек, а магическое облако, — пробормотал Снейп. — Ему всё равно, где установлен барьер.

— Хочешь сказать, кто-то может создавать такие большие и мощные магические поля?

— Почему «кто-то»? — невесело усмехнулся Снейп. — Не кто-то, а кое-кто.

Гарри нервно сглотнул.

— А что он может сделать нам на расстоянии?

— Пока что он заблокировал камин, чтобы никто не смог улизнуть, — отозвался Снейп.

— Не «никто», а кое-кто, — едва слышно прошептал Гарри, и его услышал только зельевар.

Он резко повернулся к Гарри и нахмурился.

— Что ты имеешь в виду?

— Вы не захотели слушать меня сегодня: ни когда я пришёл к вам в подземелья, ни когда вы отправлялись сюда через камин. А я ведь хотел вас предупредить.

— Предупредить о чём, чёрт возьми? — прошипел Снейп.

Гарри хотел ответить, но тут непонятно откуда раздался знакомый и очень страшный голос. Было неясно, действительно ли он разносится по округе или только звучит в головах всех присутствующих. Но раздавался он ниоткуда и одновременно отовсюду. Казалось, он обволакивает с ног до головы, и от этого ощущения становилось холодно и жутко.

— Добрый день, — заговорил Волдеморт, и все разговоры моментально стихли. — Наверное, мне нужно принести свои извинения за беспокойство славного семейства, обитающего в этом доме, но у меня не было выбора. За свой камин не волнуйтесь, мне пришлось перекрыть его, чтобы не дать сбежать человеку, которого я ищу. Дело в том, что среди вас скрывается предатель, шпион. Мой слуга. Моя собственность. И сейчас мне бы хотелось получить эту собственность назад. Вы, конечно, уже поняли, что я пришёл вовсе не за Гарри. С тобой, мальчик, мы встретимся в другой раз. Итак, всё очень просто. Ваш дом сейчас окружён моими людьми. Если кто-то попытается выйти за границу барьера, тут же будет убит. Если кто-то пошлёт Патронуса, мы его не пропустим и уничтожим. Как и сов. Драться с вами нам не хочется, поэтому у меня есть следующее предложение. Вы сдаёте мне Снейпа, который, я точно знаю, сейчас находится в этом доме, и мы просто уходим. Я даю вам полчаса на то, чтобы… ммм… оглушить его, связать и вытолкнуть за границу барьера. Если вы этого не сделаете, мы начнём атаку и, поверьте, нам удастся не только прорвать вашу защиту, но и убить всех, кто сейчас находится в доме. Кстати, моя персональная благодарность человеку, который помог нам найти ваше славное жилище. Думаю, теперь он может вернуться к вам. Итак, время пошло.

Когда голос стих, всем понадобилась почти минута, чтобы прийти в себя. После чего заговорили все одновременно.

— Рон! — позвал Гарри, перекрикивая остальные голоса. — Я думал на дом наложено заклинание Фиделиус.

— Гарри, не тупи, — раздражённо отозвался друг. — Если бы оно было, ты бы не смог попасть в дом, когда мы привезли тебя на Фордике на втором курсе. У нас тут просто сильные защитные чары стоят. Но они нас видят.

— Интересно, о каком это «помощнике» он говорил? — задумчиво пробормотал Перси, прищурившись. — Кажется, среди нас есть предатель.

— Ты хотел сказать ЕЩЁ один предатель? — усмехнулся Грюм, косясь на Снейпа.

На профессоре в этот момент не было лица. Таким бледным Гарри его ещё не видел.

— Смотрите! — крикнула Джинни, показывая пальцем куда-то в окно. — К нам кто-то идёт.

— А вот и предатель, — процедил сквозь зубы Перси, но по мере приближения человека, выражение его лица начало меняться.

— Мерлин! — крикнул мистер Уизли и бросился к входной двери. — Это Билл!

Люпин попытался его удержать, но отец семейства с нехарактерной для него проворностью выскочил из дома и бросился к сыну. Гарри видел, как подгибаются ноги Билла и как он падает на землю. Похоже, он был серьёзно ранен.

— Мерлин всемогущий, — прошептала миссис Уизли, прижимая ладони ко рту. — Но нам же… Нам же нужно решить, как…

— Тут нечего решать, Молли, — перебил её Снейп. — Я выхожу.

И профессор взялся за ручку входной двери.

Глава 33. Сражение в Норе

— НЕТ! — раздался громкий возглас, и Гарри, к своему удивлению, понял, что кричал не он один. Похоже, к нему присоединились Гермиона и Ремус.

— Так, давайте не будем пороть горячку, — рассудительно начал Перси. — Нужно понять, как они нас нашли.

— Поймали твоего брата и выпытали, — буркнул Грюм.

— Допустим. Но как они узнали, что профессор Снейп здесь?

— Наверное, с помощью Метки Тёмный Лорд узнал, что я покинул школу, и вычислил, где я нахожусь, — тихо произнёс Снейп, всё ещё стоя лицом к двери.

— Кто и когда последним видел Билла? — нахмурился Грюм.

— Вчера утром он ушёл на работу, — пробормотал Джордж. — Мы ещё смеялись, что он работает перед Сочельником. Наверное, его перехватили по пути туда. Или обратно.

— Значит, они знали, что рано или поздно Снейп окажется в Норе? — нахмурился Перси.

— Вряд ли, — отозвался Грюм. — Думаю, местоположение Норы они выпытали, чтобы поймать здесь Поттера. А Снейп оказался тут случайно. Они почувствовали это и ринулись сюда. Похоже на правду, Снейп?

— К сожалению, да, — тихо выдохнул профессор.

Тут входная дверь распахнулась, и в комнату ввалился мистер Уизли с бессознательным Биллом на руках. Он опустил сына на пол и встал возле него на колени.

— Молли, аптечку, быстро!

Миссис Уизли кивнула и скрылась в соседней комнате. Гарри подошёл к Биллу и увидел, что он весь в крови. Его одежда была изодрана, а правая рука почему-то замотана рваным тряпьём.

— Что это? — спросила миссис Уизли, появляясь в гостиной и указывая на руку сына.

— Не знаю, — пробормотал мистер Уизли. — Нужно размотать.

— Не стоит, — тихо предупредил Снейп, но его уже никто не слушал.

Мистер Уизли аккуратно размотал повязку и убрал ткань с руки. Несколько человек, включая Гарри, вскрикнули и отшатнулись. Сам Гарри почувствовал, как по его телу проходит волна ужаса и паники. У него потемнело в глазах. Он отступал назад, пока не упёрся в подоконник. От шока он даже не заметил, как Гермиона отвернулась от Билла и уткнулась Гарри в плечо. Её всю трясло. Впрочем, было чего пугаться.

Рука Билла от локтя до кончиков пальцев представляла собой… просто голую кость. Без кожи и мышц. Словно её обглодали собаки.

— Господи, что это? — прошептал Люпин. — Что это за заклинание?

— Это не заклинание, — без тени эмоций отозвался Снейп, не сводя глаз с лежащего на полу тела.

Люпин медленно повернулся к зельевару, и его губы начали дрожать.

— Ты хочешь сказать, что это… что… они сделали это…

Снейп на несколько секунд прикрыл глаза в знак согласия. Гарри почувствовал, что его тошнит. В голову моментально начали лезть жуткие картины пыток, одна страшнее другой. Но именно это и привело его в чувство. Гарри понял, что если сейчас даст Снейпу уйти, с ним сделают то же самое. И даже намного хуже.

— Давайте перенесём его на диван, — предложил мистер Уизли хриплым голосом.

Он, Перси, Рон и близнецы совместными усилиями затащили Билла на диван. Перси присел рядом с братом и принялся гладить его по голове.

— Что они с тобой сделали? Что они сделали? — шептал он.

— Они его пытали, — зачем-то вставил Грюм. — Чтобы узнать, где Нора. Чтобы получить предателя.

После этих слов все наконец вспомнили причину, по которой они оказались заперты в доме. Несколько человек заговорили разом, снова поднялся гул.

— Sonorus! — крикнул мистер Уизли, приставляя палочку к шее. Все тут же умолкли. — Во-первых, давайте все успокоимся, — взволнованно заговорил он. Его голос срывался, на лбу выступил пот. — Прежде чем мы примем какое-то решение относительно того, что же делать дальше, нужно помочь Биллу. Северус… Северус, я знаю, что ты видел такое раньше. С этим можно что-то сделать?

— Артур, — тихо отозвался Снейп, — как ты думаешь, если можно нарастить кости, то можно ли нарастить ткани?

— Думаю, да.

— Для этого просто нужно одно зелье…

— И ты доверишь ему сына? — мрачно перебил Грюм.

— Аластор, у меня нет выбора. А ещё у меня нет времени. Билл может потерять руку.

— Руку ему вылечит любой колдомедик, — возразил Грюм. — Для этого Снейп не нужен.

— Но здесь нет ЛЮБОГО колдомедика. К тому же я доверяю Северусу.

— Ты доверяешь ему, несмотря на то, что из-за него нас могут убить?! Отлично, Артур. Продолжай в том же духе.

— Из-за меня вас тоже могут убить, — вмешался Гарри. — Вы же знаете, что смерть ходит за мной по пятам. Это подрывает ваше доверие ко мне?

— Не надо, сынок, — махнул рукой Грюм. — Не дави на жалость. Ты — это ты. А Снейп — Пожиратель смерти. Моё мнение таково: если он так нужен своему хозяину, так пусть и отправляется к нему. Все мы целее будем.

— А ещё аврор, — с презрением выплюнула Гермиона.

— Дорогая, ты жить хочешь? — ехидно поинтересовался Сириус. — Выбора у нас особого нет. Драться с ними мы тоже не сможем.

— Это ещё почему? — хором спросили близнецы с обиженным выражением лиц.

— Потому что нас мало, их много. И потому что они взрослые опытные маги, а тут… полно детей!

— Это кто тут дети?! — возмутился Рон.

Сириус что-то ему ответил, одновременно с ним заговорили близнецы и Грюм. Снова поднялся шум.

— Северус, — тихо обратилась к профессору миссис Уизли, — пожалуйста, помоги Биллу. Пока они тут спорят, он истечёт кровью.

— Не истечёт, — так же тихо отозвался Снейп. — Ты разве не поняла? На него наложили несколько заклинаний, останавливающих кровь и приводящих в чувство. Только когда он ушёл от них, он потерял сознание.

— Это неважно. У меня есть аптечка с зельями. Может, там будет что-нибудь подходящее?

Снейп кивнул и направился к Биллу. Гарри, слышавший их тихий разговор, пошёл следом. Снейп присел на диван и принялся вертеть в руках пузырьки с зельями. Гарри опустился в кресло напротив.

— Есть какие-нибудь идеи, Поттер? — спросил профессор, видимо, чтобы хоть как-то отвлечься.

— Ну, если есть зелье Морбигус, можно обработать края… плоти, чтобы не было загноения, — механически отозвался Гарри, глядя в одну точку. — Ещё я бы напоил его восстанавливающим зельем и обезболивающим. И продолжал бы накладывать кровоостаналивающее заклинание на руку, пока у нас не будет возможности сварить нормальное зелье для наращивания тканей.

— У вас, — мрачно поправил Снейп.

— У нас с вами, — возразил Гарри.

Зельевар смерил его хмурым взглядом, а потом наколдовал стакан и слил в него содержимое нескольких флаконов.

— Когда я наложу Enervate, ты вольёшь ему это в рот. Проследи, чтобы он всё проглотил.

Гарри истерично замотал головой.

— Не выйдет. Если он очнётся, тут же снова потеряет сознание от болевого шока.

— Здесь сильная доза обезболивающего, подействует мгновенно. Так что не спорь.

Гарри покачал головой, но принял стакан у Снейпа. Он присел на пол у изголовья кровати и кивнул профессору, сообщая о своей готовности. Снейп направил палочку на Билла и произнёс: «Enervate» . Билл судорожно втянул носом воздух и открыл глаза. Его тут же начало трясти, лицо исказила болезненная гримаса, а из груди то и дело вырывались болезненные стоны.

— Билл, выпей это! — быстро проговорил Гарри, поднося стакан к его губам.

Билл с трудом разлепил губы и проглотил содержимое. На его лице тут же отразилось облегчение. Он откинулся на подушку и прикрыл глаза.

— Больше не болит? — спросил Гарри.

Билл покачал головой.

— Мальчик мой, как ты? — взволнованно проговорил мистер Уизли, подходя к дивану и присаживаясь на него.

Билл открыл глаза, и они наполнились слезами.

— Прости меня, прости, папа… — прошептал он. — Я не хотел… Я не смог… Я не должен был…

— Ну, тише, тише, — подошедшая к Биллу миссис Уизли приложила палец к его губам. — Тебя никто не винит. Самое главное, что ты жив. Мы достанем зелье, и всё будет в порядке.

Снейп отошёл от Уизли, чтобы дать им возможность поговорить. Гарри сделал то же самое.

— Что дальше? — машинально спросил он.

— А дальше Снейп, кажется, собирался уходить, — мерзким голосом проговорил Сириус.

— Он никуда не пойдёт, — подал голос Люпин.

— Но это не тебе решать, Луни.

— И не тебе.

— Замолчите! — рявкнул на них Снейп. — Это МНЕ решать. И я уже всё решил. Я выхожу.

Он снова направился к выходу, но Гарри его опередил. Он быстро метнулся к входной двери и навалился на неё спиной, расставляя руки в стороны. Снейп удивлённо поднял бровь и склонил голову набок.

— Что за шутки, Поттер?

— Вы же знаете, у меня несколько иное чувство юмора, профессор, — тихо процедил Гарри сквозь зубы. — Вы никуда не пойдёте.

— Что?! Немедленно отойди с дороги, глупый мальчишка! — прошипел Снейп.

— Да чего ты его останавливаешь, пусть валит! — крикнул Сириус. — Иначе мы тут все из-за него погибнем.

— Заткнись! — рявкнул на него Гарри.

— Поттер, отойди от двери сейчас же! Убирайся!

Вид у Снейпа был немного безумный. Его волосы слегка растрепались, кулаки сжимались от злости, а на лице были написаны гнев и ярость. В другой раз это испугало бы Гарри, но он уже принял решение.

— Что, профессор, — тихо произнёс он, — история повторяется? В Визжащей хижине вы тоже не смогли меня оттолкнуть. И чем это закончилось?

— Не играй со мной, мальчик, — угрожающе понизив голос, сказал Снейп. — С тех пор прошло много времени. Я ведь могу и проклясть.

— Отлично, — кивнул Гарри и достал свою палочку, направляя зельевару в грудь. — Давайте. Только потянитесь за ней — история точно повторится.

— Давай, Гарри, оглуши его, — вмешался Грюм. — А мы уж его доставим до барьера.

— Трус вы! — зачем-то крикнул Гарри.

— А что ты предлагаешь? — подал голос Перси. — Если так и будем тут сидеть, все и погибнем.

— А с чего ты взял, что, получив профессора, они не нападут на Нору? — огрызнулся Гарри.

— Не знаю. Так, по крайней мере, у нас есть хоть какой-то шанс.

— Ага. Шанс быть убитыми, как трусливые крысы.

— Поттер, оставь своё тупое гриффиндорство для других, более мирных времён. Это не шутки.

— Сэр, вы правда считаете, что после того, как вы к ним явитесь, они просто возьмут и спокойно уйдут? Когда в ловушке и я, и ещё несколько членов Ордена Феникса?

— Ладно, твоё предложение? — спросил Перси, складывая руки на груди.

— Моё предложение? — повторил Гарри. — Я предлагаю дать им бой!

Грюм громко расхохотался, его поддержал Сириус, но остальным было не до смеха.

— Бой?! — спросил Грюм. — Интересно, кто будет с ними сражаться? Ты что ли? Или эти дети? — он кинул взгляд на Рона и Гермиону.

— Они не дети, — возразил Гарри. — Они могут за себя постоять.

— Ага, — фыркнул Сириус, — так могут, что нам пришлось доставать вас из Министерства летом.

— Сейчас всё по-другому. Тогда мы были одни. Но теперь с нами вы. Мы сумеем отбиться.

— Ты даже не знаешь, сколько их там, — протянул Грюм.

— Ну, вот и узнаем, — пожал плечами Гарри.

— Просто безумие, — покачал головой Сириус. — Лучше отдадим им Снейпа — и дело с концом.

— Сириус, — обратилась к нему Гермиона, — разве ты не понимаешь, что профессор Снейп — ещё один маг на нашей стороне. Если они схватят его и начнут атаку, мы окажемся ещё более беззащитны.

— Знаете, — медленно проговорил Гарри, — если вы не захотите драться, я сам пойду к Волдеморту. Один. А вы можете сидеть тут и прятаться, как крысы. И пусть он делает, что хочет, но профессора Снейпа не получит.

— Да, Гриффиндор — это диагноз, — покачал головой зельевар. — Поттер, ты зря стараешься, потому что…

— А я согласен с Гарри, — вдруг подал голос Фред. — Если всё равно помирать, так лучше на поле боя, а не запертыми в собственном доме. Ты как считаешь, Джордж?

— Абсолютно согласен! Лучше лишусь головы, зато достойно. Гарри, мы с тобой.

— Придурки, — покачал головой Сириус, но к его удивлению, вперёд выступил мистер Уизли.

— Я тоже за!

— Артур, — прошептала миссис Уизли.

— Не спорь со мной! Гарри прав. Они не успокоятся, даже если получат Северуса. Уж слишком хорошо всё для них складывается.

— Я тоже пойду, — кивнула Тонкс.

— Что ты делаешь? — нахмурился Грюм.

— То, что положено, Аластор.

— Ох, ладно, чёрт с вами! Ну, давайте драться, — махнул рукой Грюм, и Гарри не смог сдержать улыбки. Казалось, старому аврору было вообще всё равно.

— Хорошо, — кивнул Люпин, — но как же дети?

— А где вы тут детей видите? — усмехнулся Рон.

— Ну… Вот Джинни, например.

— Мы её прикроем, — хором выдали близнецы и встали рядом с сестрой.

Гермиона и миссис Уизли только кивнули Гарри в знак согласия. Сириус был единственным, кто продолжал стоять и молча буравить его взглядом.

— Ты с нами, Сириус? — спросил его Гарри.

— А что, у меня есть выбор, когда вы тут всё уже решили? — съязвил он.

— Отлично, — улыбнулся Гарри. — А вы? — обратился он к Снейпу.

— А сам-то как думаешь? — проворчал зельевар.

— Вот и хорошо. Значит, нужно дождаться их наступления. Сколько времени у нас осталось?

— Уже нисколько, — невесело усмехнулась Джинни, глядя в окно.

Все тут же кинулись к окнам. Со стороны холма к Норе бегом приближалось около тридцати человек.

— Получаса ещё не прошло, — удивлённо пробормотал мистер Уизли, косясь на часы.

— Видимо, они поняли, что мы не выдадим Северуса, — сказал Люпин.

— Ладно, хватит кудахтать! — неожиданно громко крикнул Грюм. — Все по местам! Первая атака от окон. Когда я скомандую, Bombarda на окна, и убираем первый ряд. Непростительные не применять. Приготовились.

Гарри встал у подоконника возле Снейпа и вгляделся в его лицо. Профессор был очень бледен и заметно нервничал.

— Тут только Второй Круг, — задумчиво пробормотал он.

— Это хорошо или плохо? — спросил Гарри.

— Пока не знаю. Из Внутреннего вижу только Беллу. Либо он не готовил нападение и поэтому позвал с собой так мало людей, либо… основные силы прячет за холмом.

Гарри нервно сглотнул. Только сейчас он в полной мере осознал, какой опасности подвергает всех своих друзей. Впрочем, деваться уже было некуда. Он достал палочку и приготовился. Его дыхание участилось, сердце билось, как бешеное, ладони вспотели. Он прекрасно понимал, что для многих обитателей Норы эти минуты могут стать последними. Но иного выхода не было. Принять бой — вот единственный шанс спастись. Другого просто нет.

Пожиратели приближались. Секунды тянулись мучительно долго. Так что Гарри вздрогнул, когда услышал громкую команду Грюма:

— ДАВАЙТЕ!!!

— Bombarda! — крикнул Гарри, и стекло перед ним разлетелось на куски.

Он выбрал одного из Пожирателей, как следует прицелился и послал Stupefy. Оглушённый Пожиратель рухнул на землю. К нему присоединилось ещё с десяток товарищей.

— На улицу! — скомандовал Грюм и с неожиданной для калеки быстротой ринулся наружу. Все последовали за ним.

Гарри очутился на улице одним из последних. Он не ожидал, что Пожиратели сумеют так быстро добраться до дома, так что когда он выскочил на крыльцо, перед Норой уже развернулось настоящее сражение. В гуще его был, разумеется, Грюм, который сыпал оглушающие заклинания направо и налево. Снейпа обступили сразу три Пожирателя, но профессор пока неплохо с ними справлялся.

Гарри сошёл с крыльца, но в ту же секунду кто-то так сильно дёрнул его за шиворот, что он еле удержался на ногах. Краем глаза он успел заметить, как всего в сантиметре от его головы пронеслась зеленая вспышка, но, не достигнув цели, ударилась в столб на крыльце и рассыпалась.

— Осторожней, — произнёс спаситель.

Гарри повернул голову и открыл рот. Рядом с ним стоял Билл. Его повреждённая рука снова оказалась замотанной. Сам он был бледным, но на ногах держался уверенно. Видимо, зелья подействовали быстро.

— Билл, ты же ранен! — произнёс Гарри.

— Ничего. Они у меня ещё получат, — мстительно улыбнулся Билл.

— Как ты будешь драться? Ведь у тебя правая рука…

— А я левша, — усмехнулся Билл и ринулся к своему отцу, которого атаковали сразу четверо.

Гарри увидел, как два Пожирателя прокладывают к нему путь, и приготовился защищаться. Stupefy одного из них он отразил без проблем, и тут же наслал на него Petrificus Totalus. Маг не успел выставить щит и рухнул на землю. Со вторым Пожирателем Гарри дрался дольше. Это был очень молодой парень, вряд ли намного старше Гарри, поэтому и от заклинаний он уворачивался очень проворно. Но Гарри умудрился послать в него заклинание ватных ног, а затем оглушил.

Гарри огляделся, чтобы проверить, не нужна ли кому-нибудь помощь, но тут его шрам буквально взорвался от боли. Гарри машинально ухватился за лоб. В ту же секунду он услышал тихий вкрадчивый голос. Несмотря на то, что было очень шумно и отовсюду доносились крики, он без труда узнал обладателя голоса. Ощущение было таким, слово Волдеморт забрался к нему в голову и говорил оттуда.

— Гарри… Гарри Поттер… Гарри…

Гарри поднял голову и быстрым взглядом окинул место сражения: чёрное смешалось с пёстрым, кое-где мелькали рыжие макушки, на опушке было около сорока человек, но он без труда разглядел одного единственного. Волдеморт стоял в самой гуще сражения, но ничьи заклинания его не доставали. В руках он задумчиво вертел волшебную палочку. Его красные глаза смотрели прямо на Гарри. Гарри сжал губы от злости и, ни секунды не колеблясь, бросился сквозь серую движущуюся массу.

Он миновал Сириуса, дерущегося с Беллатрикс, которая кричала: «Я убью тебя во второй раз!», миновал Фреда, который отбивался сразу от двух Пожирателей, миновал Грюма, который пускал заклинания во все стороны, постоянно вращаясь на месте. На Гарри никто не обращал внимания, и он прокладывал себе дорогу дальше. Шрам начал пульсировать, и он морщился от боли, но не замедлял шаг и ни на кого не реагировал, не упуская из вида красные глаза.

Вдруг чья-то сильная рука схватила его за предплечье. Гарри дёрнулся, но стальные пальцы ещё сильнее сжали руку. Гарри эта хватка показалась до боли знакомой, он обернулся и увидел Снейпа. Тот стоял с каменным лицом и, не отрываясь, смотрел на своего бывшего хозяина.

— Не суйся, Поттер. Сегодня он пришёл не за тобой, — тихо проговорил профессор, но Гарри его услышал. — Возьми его, — это уже кому-то другому.

Гарри почувствовал, как на его плечи легли тёплые руки — это был Люпин. А Снейп, поджав губы, быстрым и уверенным шагом направился к Волдеморту, поднимая на ходу палочку.

— НЕТ!!! — Гарри попытался кинуться вслед за ним, но Люпин крепко вцепился ему в плечи, не давая возможности вырваться.

Снейп подошёл к красноглазому ублюдку совсем близко. В глазах профессора не было ни страха, ни обиды, только холодное спокойствие и презрение.

— А… Северус, вот и ты! — произнёс Волдеморт тихо, но его голос эхом разнёсся вокруг. — Тёмный Лорд великодушен и держит своё слово: как только твоя жизнь окажется в моих руках, мы тут же уйдём.

— Я продам свою жизнь по самой высокой цене, — прошипел Снейп, взмахивая палочкой. — Sectumsempra!

Волдеморт тоже взмахнул палочкой. Гарри видел, как две вспышки соединились в один луч и распались. За ними следом появились две другие. Так продолжалось около двух минут. Ни Снейп, ни Волдеморт не произносили ничего вслух, поэтому Гарри не мог понять, какими заклинаниями они атакуют друг друга, но от одного у Волдеморта вскоре появилась глубокая рана на шее, а от другого профессор припал на левую ногу и схватился за неё рукой. Волдеморт воспользовался его секундным замешательством и небрежным жестом выбил у него из рук палочку. Теперь Снейп остался стоять против врага без оружия, хоть ему и удалось продержаться несколько страшных минут.

— Вот и всё, Северус, — с поддельным сожалением в голосе сказал Волдеморт. — Царапина у меня на шее — не такая уж и высокая плата за то, чтобы убить тебя. Жаль, правда, быстро. Не так, как я хотел. Но всё равно. Прощай… — он направил палочку на Снейпа.

Гарри наблюдал всю сцену поединка с ужасом и восторгом одновременно. Мало какой человек смог бы так спокойно выйти навстречу своей смерти, чтобы ни один мускул не дрогнул на лице. Но когда палочки у Снейпа не оказалось и исход поединка стал очевиден, Гарри охватило бессильное бешенство. Он затрепыхался в руках у Люпина, но тот шептал: «Нет, не надо, Гарри», — и не желал его отпускать. Совсем как тогда, в Министерстве, когда Сириус упал за Арку. Но тогда Гарри уже действительно не мог помочь крёстному, а Снейп был ещё жив. Вот он стоит и без тени страха смотрит в красные глаза. Он пошёл на верную смерть, чтобы спасти всех обитателей Норы и его — Гарри — в особенности. Он выбрал для себя жертвенный путь, чтобы как можно меньше людей пострадало в сегодняшней битве.

Гарри видел, как Волдеморт, не торопясь, поднял палочку. Одновременно Гарри охватили боль, страх, отчаяние, безысходность… Он не мог просто стоять и смотреть, как убивают этого человека. Человека, который ещё недавно был его врагом, а теперь стал настолько близким и родным, что если сейчас Гарри потеряет его, он лишится какой-то очень важной частички себя, которую больше никогда не вернёт. Нет! Он не должен этого допустить. Он обязан сделать хоть что-нибудь!..

Гарри так и не понял, зачем он грубо, дерзко и по-маггловски, ударил локтём держащего его Люпина в грудь так, что тот упал на спину. Не понял, какой смысл был в его рывке вперёд. До Волдеморта было около десяти метров, но Гарри одолел их в три прыжка. Он не знал, что ему делать, не знал, как помешать тому, что должно было произойти. Он просто поддался какому-то непонятному безумному порыву и бросился между Волдемортом и Снейпом, заслоняя профессора собой. Ещё в полёте он услышал: «Avada Kedavra!» — и успел увидеть зелёную вспышку, летящую на него, и удивлённый взгляд Волдеморта, убивающее заклятие которого предназначалось явно не ему. Гарри почувствовал резкую боль в груди, и всё вокруг погрузилось во мрак…

Глава 34. Последствия

Гарри приоткрыл глаза. Сильный удар в грудь и темнота — вот и всё, что он помнил. Он застонал и попытался сфокусировать взгляд на окружающем — всё расплывалось. Чьи-то ловкие, явно женские руки надели на него очки. Зрение быстро вернулось. Первым, что отчётливо увидел Гарри, было тревожное лицо мужчины, склонившегося над ним. Его длинные чёрные волосы свешивались вниз, в неровном проборе виднелась проседь. Увидев это, Гарри резко сел, в груди сразу заныло. Он распахнул рубашку и увидел круглый чёрный след, будто от ожога, в самом центре груди.

— Идиот! — Снейп отпрянул от него со злым выражением лица. — Какой идиот!.. — шипел он, уже стоя у окна.

Гарри удивлённо оглядел комнату. В ногах кровати, на стульях и креслах сидели Рон, Гермиона, Сириус, Люпин и Дамблдор. Все они смотрели на Гарри изумленно и как-то странно.

— Профессор Дамблдор! — воскликнул Гарри.

— Я прибыл сюда только что. Сразу как узнал, — отозвался директор из кресла.

— Что… Что случилось? — произнёс Гарри, машинально прикладывая руку к груди.

Никто не ответил ему, и Гарри повторил свой вопрос, но уже обращаясь к Гермионе, которая сидела на кровати возле него.

— Ну… Понимаешь, Гарри, — неуверенно начала она. — Волдеморт хотел убить профессора Снейпа, но ты прыгнул и… Заклинание попало в тебя.

— Что? — удивился Гарри, хотя уже начал вспоминать, что произошло за несколько минут до зелёной вспышки.

— Тебя убили, друг, — отозвался Рон, который всё это время сидел, опустив голову, и теребил в руках свою палочку. — Так что теперь ты Мальчик-Который-Выжил-Дважды.

— Как такое возможно? — Гарри перевёл взгляд на Дамблдора. — Убивающее заклятие не могло ведь срикошетить во второй раз? Я должен был умереть.

Снейп процедил сквозь зубы что-то очень похожее на «кретин», а Дамблдор покивал на слова Гарри, а потом развёл руками.

— Должен был, Гарри. Но не умер. Я, кажется, говорил тебе, что когда один волшебник спасает другому жизнь, между ними образуется магическая связь? Она даёт защиту тому, кого спасают. А если ради спасения волшебник приносит в жертву свою жизнь, то эта защита становится необычайно крепкой, особенно в первые минуты. Скорее всего, именно поэтому убивающее заклинание и не сработало.

Гарри непонимающе мотал головой:

— Но ведь оно попало в меня. Причём тут защита, которую я дал профессору Снейпу? Ведь это я пожертвовал своей жизнью.

Снейп застонал и закатил глаза, но Дамблдор терпеливо объяснил:

— Да, но за минуту до этого, то же самое сделал и профессор Снейп, выйдя на поединок с Волдемортом. — Гарри открыл рот. — Его желание защитить тебя и принести свою жизнь в жертву ради твоей дало тебе достаточную защиту для того, чтобы вновь пережить убивающее заклинание.

— Разумеется, мы не знали, что ты выживешь. Мы видели, как ты упал, — продолжил Рон. — Мы думали… Думали… — он замолчал и опустил голову.

— И тут появился профессор Дамблдор, — подхватила Гермиона. — Пожиратели испугались и исчезли. Они тоже думали, что ты… Ну… Погиб. Но потом мы подошли к тебе и увидели, что ты дышишь, но лежишь без сознания, и принесли тебя сюда.

Гарри слушал всё это, не закрывая рта, переводя взгляд с одного лица на другое, пока, наконец, не встретился глазами со Снейпом.

— Профессор… — только и смог выдавить Гарри.

Но Снейп быстро отвернулся к окну и нервно запустил руку в волосы, чего раньше Гарри за ним не замечал. Да и вообще, таким взволнованным Гарри его ещё никогда не видел. Говорить он пытался спокойно, но его голос предательски дрожал:

— Ты просто сумасшедший, Поттер! Ты — безумец! Весь волшебный мир вот уже шестнадцать лет оберегает и защищает тебя, трясётся, как над последней надеждой на победу в войне. И чего ради? Чтобы Великий Гарри Поттер сам бросался под убивающие проклятия Тёмного Лорда?! Когда же ты наконец поймёшь, что от твоей смерти толку будет не больше, чем от смерти какого-нибудь Пожирателя, а волшебный мир навсегда потеряет надежду на спасение?! Ты ни о ком не думаешь, кроме себя! — тут он резко повернулся, глядя Гарри прямо в глаза. — Самопожертвование — несложная вещь, Гарри, а когда у тебя на глазах... — зельевар запнулся и умолк.

— Я знаю, сэр, — тихо ответил Гарри и покосился на его волосы. — Простите, что напугал вас.

— Напугал? — нервно усмехнулся Снейп и снова отвернулся к окну. — Это были самые долгие секунды в моей жизни, — это он произнёс уже шёпотом, но все услышали, поскольку в комнате царила гробовая тишина.

— Простите, — ещё раз произнёс Гарри так же тихо. — Я бы не смог иначе.

— Знаю, — уже спокойно ответил Снейп. — Поэтому я и оставил тебя Люпину.

Гарри посмотрел на Ремуса и только тут увидел, что тот сидит неестественно прямо, держась за бок.

— Ремус, — испуганно прошептал Гарри. — Я… я…

— Ничего, Гарри, — улыбнулся тот. — Сломанное ребро мне уже срастила Молли, а синяк скоро пройдёт.

— Прости, я не хотел так… Просто…

— Ничего, ничего. Я всё понимаю. Не волнуйся.

Гарри перевёл взгляд на Сириуса, который до этого сидел молча, но, перехватив взгляд крестника, почувствовал необходимость что-то сказать.

— Никто тебя, конечно, не винит, Гарри, — начал он неловко, — но ты поступил очень глупо.

— Глупо, что я спас профессора Снейпа?

— Ну… — Сириус смутился. — Ты должен думать, в первую очередь, о себе.

— Для этого ему нужно было поступать в Слизерин, а не спорить с Распределяющей шляпой, — тихо произнёс Снейп, по-прежнему глядя куда-то вдаль.

На несколько секунд повисла тишина.

— Но ты ведь и сам закончил Слизерин, — добродушно заметил Люпин, и Снейп удивлёно посмотрел на Дамблдора. Тот рассмеялся:

— Вот видишь, Северус, как я тебе и говорил, мы, наверное, слишком рано проводим распределение.

Все изумлённо посмотрели на директора, а Снейп обиженно фыркнул, обхватил себя руками и, резко развернувшись, направился к выходу из комнаты.

— Куда ты? — удивился Люпин.

— Выпить, — бросил Снейп на ходу.

Рон и Гермиона открыли рты.

— Стой! — крикнул Блэк, вскакивая на ноги. Снейп замер в дверном проёме, а Гарри начал медленно вставать с кровати, думая, что это начало новой ссоры, но Сириус смущённо опустил глаза и тихо произнёс: — Я с тобой.

— Мне тоже надо, — как-то жалобно проговорил Люпин и выскользнул за ними следом.

Когда Гарри привёл себя в порядок и с друзьями и Дамблдором спустился вниз, он застал такую картину: на одном конце стола сидели Снейп, Сириус и Ремус, перед ними стояла уже на четверть опустошённая бутылка огневиски и три бокала, на другом — все Уизли, изумлённо глядя на эту странную компанию, а вокруг них всех суетилась миссис Уизли. Увидев Гарри, она всплеснула руками и полезла обнимать и целовать его. Остальные ограничились приветственными кивками и вопросами: «Как ты?».

Гарри с Роном и Гермионой сели где-то посередине стола, Дамблдор сел напротив. Наступила неловкая тишина. Люпин допил остатки своего виски, поморщился и поставил бокал на стол.

— Наливай, — негромко сказал Сириус, который, видимо, уже не в первый раз произносил это слово.

Снейп сделал ленивое движение палочкой, и бутылка облетела три бокала, наполняя их до краёв.

— И мне тоже, — неуверенным голосом попросил Гарри.

Крёстный смерил его удивлённым взглядом, но Снейп без колебаний наколдовал четвёртый стакан и наполнил его. Трое мужчин подняли бокалы, сделали по глотку и блаженно вздохнули.

— Что это они на меня все так уставились? — куда-то в пространство спросил Снейп.

Сириус молча наколдовал ему зеркало. Снейп поднёс его к лицу и только сейчас заметил седую прядь, проступающую среди иссиня-чёрных волос.

— О, Мерлин! — вздохнул Снейп, переводя взгляд на Гарри. — Чувствую, Блэк, такими темпами я не доживу даже до юбилея. Меня твой крестник доведёт до Мунго быстрее, чем все Мародёры вместе и по отдельности взятые.

— Да, — лаконично отозвался Сириус, тоже глядя на Гарри, а Люпин залился краской и начал очень шумно отхлёбывать из своего бокала. — Может, его в подземельях запереть? Есть там у вас цепи? — деловито поинтересовался Сириус. Гарри подавился напитком.

— Попросим у Филча, — так же деловито отозвался Снейп.

— Отлично! И ещё пару запирающих заклинаний для надёжности, — мечтательно продолжал Блэк.

— Можно просто напоить парализующим зельем. Тогда и приковывать цепями не придётся.

— А есть и такое?

— Ты что, Блэк, на седьмом в курсе в квиддич заигрался? Совсем уроки не посещал?

— Ну, посещал… Несколько раз, — смущённо пожал тот плечами. — Ну, откуда мне знать? Не я же был зельевым фанатиком!

— Ты прав. Им был я. Кстати, могу предложить уменьшающее зелье…

— Посадим в спичечный коробок и будем носить по очереди, — подхватил Блэк. — Хотя есть и другие способы…

Гарри наблюдал за этой деловой беседой, изумляясь всё больше и больше. Он переводил ошарашенный взгляд со своёго крёстного на своего преподавателя, которые невозмутимо обсуждали, каким же ещё образом можно заставить Гарри не лезть куда не надо, и по-прежнему не сводили с него глаз. Когда дело дошло до отрубания ног, предложенного, конечно же, Блэком, миссис Уизли не выдержала:

— Ну всё, хватит! Вы же его пугаете.

— Мы? Пугаем?! — завопил Сириус.

— Ещё кто кого, — тихо заметил Снейп, демонстративно наматывая на палец седую прядь.

Миссис Уизли не нашлась, что ответить, зато Дамблдор, всё это время с интересом наблюдавший эту сцену, не выдержал и громко рассмеялся:

— Нет, ну это просто прекрасно!

— Что прекрасного в отрубании моих ног? — уставился на него Гарри.

— Не волнуйся, Гарри, — утирая слёзы, успокоил его директор. — Я вовсе не об этом.

Блэк и Снейп переглянулись, тут же помрачнели и замолчали на минуту.

— Наливай, — наконец сказал Сириус, и Снейп со вздохом взмахнул палочкой…

***

Все ещё долго обсуждали произошедшее и, в частности, поступок Гарри, чем очень смущали его. Наконец ему удалось покинуть кухню Уизли и отправиться в гостиную вместе с Гермионой, чтобы подробнее расспросить её обо всём, что случилось.

Подруга рассказала, что Дамблдор появился у Норы совершенно случайно. Как он потом объяснил, он искал Снейпа, но, зная, что Сириус прибыл в замок, решил отправиться в Нору. Поскольку Пожиратели сломали защиту дома, аппарировал он прямо в гущу сражения, сразу после того, как Гарри ударило заклинанием. Волдеморт исчез мгновенно, следом за ним и его слуги. Тонкс и Грюм отправились в Министерство вместе с пойманными Пожирателями.

Гарри слушал Гермиону очень внимательно, стараясь ничего не упустить.

— Значит, получается, они не знают, что я жив? — спросил Гарри, когда она закончила рассказ.

— Не знаю, Гарри. А разве Волдеморт не может почувствовать тебя через шрам?

— Да, ты права, — нахмурился Гарри. — Но ведь это не так важно, правда?

— Знаешь, что странно, — задумчиво пробормотала Гермиона. — Почему Пожирателям так нужен был профессор Снейп? В смысле… До этого их главной целью был ты, но то, что случилось сегодня… Это не похоже на простую месть. Может, они думают, что ему что-то известно?

— Да я вот тоже об этом думал, — вздохнул Гарри. — Я же был у Волдеморта в ловушке. Но он так зациклился на Снейпе, что, казалось, просто забыл обо мне. Даже странно как-то.

— Думаю, тебе лучше поговорить с профессором, — посоветовала Гермиона. — Возможно, он знает, зачем им понадобился.

— Да, но… — начал Гарри, но тут их разговор прервали.

В гостиную вошёл Билл. Гарри сразу же обратил внимание на его правую руку. Она была в полном порядке, только кожа оказалась неестественно розового цвета.

— Билл! Как ты? — с тревогой в голосе спросил Гарри.

— Как видишь, — пожал тот плечами и закатал рукав.

Только тут Гарри заметил, что на новой коже не было никакой растительности. Не было даже ногтей на пальцах.

— У профессора Снейпа, оказывается, были запасы нужного зелья. Он успел смотаться в школу, пока ты был без сознания. Камин разблокировался сразу же после того, как Пожиратели исчезли. Кожа и мышцы наросли буквально за пару часов. Правда, ногти и волосы будут отрастать несколько недель. Но это не главное.

Гарри согласно кивнул. Билл улыбнулся, но его улыбка тут же погасла.

— Слушай, Гарри, — продолжил он. — Я извинился уже перед всеми, но перед тобой ещё не успел. В общем, прости меня. Мне очень и очень жаль. Они взяли меня прямо возле банка, когда я собирался идти домой. Мне не нужно было…

— Билл, — прервал его Гарри, — всё в порядке. Я всё понимаю. Я бы и сам вряд ли смог вынести то, что они с тобой сделали.

— Да, но я…

— Да не волнуйся. Просто забудь. Никто не пострадал. Даже никого не ранило.

— Я понимаю, — усмехнулся Билл. — Просто теперь все будут считать меня трусом и предателем.

— Не говори глупостей. Я тоже совершил за последние несколько лет кучу ошибок. Но я ни разу не был в плену, поэтому даже не знаю, как бы я себя повёл. Хотя нет… — Гарри нахмурился и машинально потёр лоб. — Один раз он схватил меня, во время Турнира. Тогда я был так напуган… Петтигрю на моих глазах отрезал себе руку, а потом двинулся с ножом ко мне. Билл, богом клянусь, тогда я был готов рассказать им всё на свете, лишь бы они меня не трогали. А ты… Ты выдержал всё это. Даже не представляю, как. Если бы ты вернулся с парой царапин, было бы о чём говорить. А так… Ты молодец. Нет, правда. Так что твой диагноз — Гриффиндор, как бы сказал сейчас профессор Снейп.

Билл и Гермиона рассмеялись, и Гарри тоже не смог сдержать улыбки. Он нисколько не злился на Билла, да и у всех остальных даже в мыслях не было обвинять его. Хотя Гарри прекрасно понимал, каково ему сейчас. Гарри не понаслышке знал, что такое чувствовать вину и быть изгоем. Поэтому он пообещал себе сделать всё возможное, чтобы Билл забыл о случившемся как можно быстрее.

Гарри хотел добавить что-то ещё, но тут услышал возню и голоса на кухне. Он извинился перед Биллом и направился туда. Он успел увидеть, как Дамблдор скрывается в языках пламени камина. За ним следом собирался шагнуть и Снейп, но Гарри быстро приблизился к нему и настойчиво потянул за рукав.

— Ну, чего тебе ещё, Поттер? — буркнул профессор, оборачиваясь.

— Мне нужно с вами поговорить, — ответил Гарри. — Желательно поскорее. Пока опять что-нибудь не случилось.

— Буду ждать тебя в директорском кабинете, — кивнул Снейп и тоже скрылся в камине.

Гарри обернулся и отыскал среди рыжих макушек Сириуса. Крёстный сидел на стуле со скрещенными на груди руками. Гарри подошёл к нему.

— А я уж думал, что ты убежишь, не попрощавшись, — улыбнулся Сириус.

— На самом деле я хотел поблагодарить тебя, — смущённо пробормотал Гарри, пряча глаза.

— Да? За что?

— За всё. Ну, что ты помог нам драться. И что… — Гарри покраснел и умолк.

— И что даже мирно выпил со Снейпом, — мрачно закончил за него крёстный.

— Ну, да. Я от тебя такого не ожидал, — признался Гарри.

— Да я от себя тоже, — усмехнулся Блэк, качая головой. — Просто когда я увидел… Увидел его лицо… — Сириус прочистил горло и начал заново: — Когда в тебя попало заклинание, и ты упал, у него было такое лицо… Никогда не забуду. Я его ещё ни разу не видел таким. Он действительно за тебя перепугался. Впрочем, и мы тоже. Но только никто…

— Никто не поседел, — тихо закончил Гарри.

— Да. Мы просто не ожидали и, наверное, не поверили в то, что случилось. А он стоял так близко и видел… И ещё он хотел защитить тебя, когда шёл драться с Волдемортом, хотя прекрасно знал, что погибнет. В общем… Ну…

— Ну? — улыбнулся Гарри.

— Ну, я верю в то, что он на нашей стороне, — закончил Сириус и гордо вскинул голову, как будто только что сделал сенсационное признание.

— М-да, — усмехнулся Гарри, качая головой. — Немного не то, что я ожидал услышать, но начало хорошее.

Сириус состроил недовольную гримасу и пожал плечами.

— Береги себя, Гарри, — улыбнулся он. — Бестолочь ты всё-таки.

Гарри рассмеялся и кивнул.

— Хорошо. До встречи.

Он помахал всем рукой и поспешил отправиться в школу.

Когда он очутился в кабинете директора, Дамблдор и Снейп сидели за столом и что-то обсуждали. Гарри приблизился к ним.

— Садись, Гарри, — предложил Дамблдор, наколдовывая стул рядом с зельеваром.

Гарри покорно опустился на стул и выжидающе посмотрел на директора.

— Северус сказал мне, что ты хотел с ним поговорить? — Гарри кивнул. — Это что-то личное или разговор может состояться при мне? Видишь ли, дело в том, что все, скажем так, основные собрания Ордена Феникса проходят в этом кабинете именно в таком составе. — Дамблдор улыбнулся и кивнул Снейпу. — Мы как раз начали обсуждать произошедшее. Если у тебя есть мысли по этому поводу, можешь к нам присоединиться. Или отправиться сейчас в подземелья и дождаться профессора Снейпа там.

Гарри думал недолго.

— Я останусь, если можно. Я как раз хотел поговорить об этом.

— Вот и славно, — улыбнулся директор, но его лицо тут же посерьёзнело. — Итак, как я понимаю, в этот раз Волдеморт преследовал иную цель. И ему нужен был не Гарри. А его неожиданный интерес к тебе, Северус, меня, признаться, настораживает.

— Профессор, — обратился к Снейпу Гарри, — может, он думает, что вам что-то известно? Ну, какая-то тайна, например. Может, как меня можно достать или что-то типа того.

Снейп кинул недовольный и очень красноречивый взгляд на Дамблдора, но всё же ответил:

— Поттер, у вас ни мозгов, ни логики. Если бы он хотел, чтобы я что-то ему рассказал, зачем понадобилось посылать в меня убивающее проклятие? Которое, к слову, вы и отбили, как вратарь.

Гарри насупился.

— Давайте не будем к этому возвращаться, ладно? Я не могу объяснить, почему я это сделал. Это был… — Гарри щёлкнул пальцами, но так и не сумел подобрать нужное слово.

— Порыв, — подсказал Дамблдор.

— Ага. Вроде того. Вы сами-то долго думали, когда сплавляли меня Ремусу?

Снейп вяло махнул рукой и ничего не ответил.

— Итак, — подал голос директор, — Волдеморту зачем-то понадобилось убить тебя, Северус. Может ли быть так, что…

— О! — осенило Гарри. — А может, он боялся, что вы что-то сообщите о нём профессору Дамблдору?

Снейп застонал и прикрыл рукой глаза.

— Поттер, ради Мерлина! Что ещё я мог не успеть рассказать о нём директору, как вы думаете?

Гарри почесал в затылке и, сообразив, что сказал ерунду, смущённо опустил глаза.

— Тут дело в чём-то другом, — задумчиво пробормотал Дамблдор, поглаживая бороду. — Это точно не слепая месть. Слишком уж он торопился. И с Меткой, и с нападением. Такое ощущение, что он…

— …чего-то боится, — закончил за него Снейп.

— С чего ему вдруг вас бояться? — пожал плечами Гарри.

— Поттер! — прошипел Снейп. — Перестань встревать!

— Северус, — пожурил Дамблдор, — я для того и пригласил Гарри обсудить дела с нами, чтобы он высказался.

— Но пока что мы всё равно не узнаем, что они хотели от профессора Снейпа, — тихо промолвил Гарри.

— О, первая умная мысль за последние десять минут, — вставил Снейп.

— Да, Гарри, ты прав. Сейчас нам остаётся только гадать. Возможно, Аластору удастся что-то узнать от захваченных Пожирателей.

Не успел Дамблдор договорить, как в камин просунулась голова Грюма и неприятно усмехнулась.

— Эй, старая развалина, пусти-ка меня. Есть новости.

Дамблдор слегка нахмурился, но всё же взмахнул палочкой, открывая камин. Грюм вышел из него, очистился от сажи и подошёл к директорскому столу.

— Садись, Аластор, — предложил Дамблдор, наколдовывая ещё один стул.

— Спасибо, на моей одной мне надёжнее стоится, — буркнул Грюм в ответ. — В общем, есть у меня плохие новости, хорошие и новости так себе.

— Какая же плохая? — поинтересовался директор.

— Хороших нет! — отрезал Грюм и пригубил из своей фляги.

— Ладно, а прочие новости?

— А прочие такие. Раскололи мы одного ублюдка. Он признался, что неспроста они охоту на Снейпа затеяли.

— Я же говорил! — воскликнул Гарри, но тут же опустил глаза под тяжёлым взглядом зельевара.

— В общем, это не ближайшие подданные Волдеморта, поэтому они не знают, что именно он затеял и зачем ему Снейп. Зато этот мерзавец сказал, кто точно знает.

— И кто же? — устало спросил Снейп.

— Говорят, Люциус Малфой в курсе, — усмехнулся Грюм.

— Замечательно, — протянул профессор. — Спасибо, Грюм, это очень ценная информация.

Аврор смерил его недовольным взглядом.

— Да, — промолвил Дамблдор, — не так много, но хоть что-то. Это всё, Аластор?

— Пока да, — пожал тот плечами.

— Профессор Грюм, — обратился Гарри.

— Чего, сынок? Только какой я тебе, к чёрту, профессор?!

— Простите, привычка, — улыбнулся Гарри, но тут же нахмурился. — А они не сказали, зачем им нужен профессор Снейп? Ну, то есть они просто хотят его убить или… Или что?

— Волдеморт чего-то опасается, как я понял, — протянул Грюм. — Вот он и хочет убить Снейпа. А почему, никому не сказал. Только этому пижону… Малфою.

— Ясно, — пробормотал Гарри, помрачнев.

— Ну, мне пора. Счастливо, — махнул рукой Грюм и скрылся в камине.

— Да, Северус, — задумчиво произнёс Дамблдор. — Похоже, ситуация серьёзнее, чем мы предполагали. У тебя есть какие-нибудь идеи?

Снейп уже открыл было рот, чтобы ответить, но тут к окну подлетела сова и начала настойчиво стучать клювом в стекло. Дамблдор взмахнул палочкой, и окно открылось. Сова залетела в кабинет, сделала пару кругов над директорским столом и уронила на колени Снейпу конверт. А потом, не дождавшись угощения, улетела прочь.

Зельевар осторожно взял конверт и медленно распечатал. Гарри прекрасно понимал, что читать чужие письма до крайности неприлично, но не мог удержаться от того, чтобы вытянуть шею в попытке прочитать хоть несколько слов на пергаменте. Ему удалось разглядеть только пару строк. Это была короткая записка.

Снейп быстро пробежался по ней глазами, кинул недовольный взгляд на Гарри и убрал пергамент в нагрудный карман мантии. Дамблдор смотрел на зельевара выжидающе.

— Это от Нарциссы Малфой, — немного растеряно пробормотал Снейп. — Она хочет встретиться.

Глава 35. Рандеву

— ЧТО?! Зачем? — изумился Гарри.

— Поттер, не ори! — рявкнул Снейп.

— Что в записке, Северус? — напряжённо спросил Дамблдор.

— Нарцисса пишет, что ей нужно срочно со мной встретиться. Это касается меня лично. Но она также волнуется за Драко.

— Хм, интересно, — пробормотал Дамблдор, поглаживая бороду. — Может, стоит пригласить её в замок?

— Нет, она уже назначила место и время встречи. И попросила не писать ответ, чтобы не компрометировать её. Мне нужно только явиться туда, куда она указала. Одному.

— И что же это за место?

— Это… — Снейп за секунду замялся и усмехнулся. — Это гостиница в пригороде Лондона.

— Позволь? — директор протянул руку, и зельевару пришлось отдать ему записку. Дамблдор развернул пергамент и долго вчитывался в послание. — Но тут не указано название гостиницы. Только время. Что значит «на нашем месте»?

Снейп вздохнул, подпёр подбородок рукой и уставился в камин.

— Мы встречались там несколько раз. Давно. Когда нужно было обсудить… какие-то дела, — неопределённо ответил он. — У неё тогда были проблемы, и ей не хотелось, чтобы кто-то, особенно Люциус, знал, что у нас были встречи. Так что мы условились не только о гостинице, но и о номере, в котором они будут проходить.

— Давно ты с ней встречался в последний раз? — после короткой паузы спросил Дамблдор.

— Последний раз… Пять лет назад. После того, как Драко попал на отработку в Запретный лес.

— Ясно, — кивнул директор. — Встреча назначена на завтра. Ты собираешься идти?

— Не знаю. После того, что случилось сегодня…

— Думаешь, это может быть ловушкой?

— Вполне.

— Но ты доверяешь Нарциссе?

— Доверяю. Она не имеет отношения к… ко всему этому.

Снейп сделал неопределённый жест рукой, и Гарри понял, что зельевар не стал произносить слово «Пожирателям».

— Это может быть опасно, — тихо пробормотал он.

Снейп театрально закатил глаза.

— Поттер, сегодня вы просто поражаете обилием обдуманных поступков и логичных высказываний.

— Ну, а что вы от меня хотите?! — вспылил Гарри. — Утром я такого от Сириуса наслушался, что на всю жизнь хватит. Потом ещё Вол… Тёмный Лорд напал на Нору, и все чуть не погибли. Потом вас чуть не убили. А потом я умер. Теперь ещё вас вызывают на встречу, на которой могут убить. Многовато приключений для одного дня.

— Перестань, Поттер, — поморщившись, протянул Снейп. — Во-первых, не надо строить из себя мученика. За свой идиотизм ты сам отвечаешь. А во-вторых, встреча, которую мне назначили, уже не относится к предмету разговора. Это я обсуждать с тобой не собираюсь. Так что можешь отправляться в свою башню.

— Профессор Дамблдор, — взмолился Гарри.

— Северус прав. Иди и отдохни. А мы пока решим, как поступить.

Гарри вздохнул, но спорить больше не стал. Он поднялся со стула и, кинув недовольный взгляд на зельевара, вышел из кабинета и поплёлся в Гриффиндорскую башню. Всю дорогу его не покидало чувство тревоги. Зачем Нарциссе понадобилось просить встречи со Снейпом? И самое главное, почему именно сейчас, после нападения на Нору? Будет ли это ловушка, или у неё действительно есть что сообщить? Но зачем? Она же должна быть на стороне Волдеморта и Пожирателей. Как бы там ни было, для Снейпа это будет очень опасной прогулкой. А зная характер зельевара, Гарри с точностью мог сказать, что он непременно туда отправится. Даже если Дамблдор ему запретит.

С такими невесёлыми мыслями Гарри добрался до своей спальни, завалился на постель прямо в одежде и тут же забылся крепким сном. Всё произошедшее сегодня сильно вымотало его.

***

Когда Гарри проснулся и посмотрел на часы, было уже одиннадцать утра. В спальне никого не оказалось. Дин и Симус, по-видимому, встали раньше и куда-то ушли, чтобы не будить его.

Гарри и сам встал с кровати и лениво поплёлся в душ. Когда он скинул рубашку и посмотрел на себя в зеркало, то невольно вздрогнул. В центре груди по-прежнему красовался большой чёрный круг, и за ночь он не убавился ни на миллиметр. Судя по всему, он, как и шрам, останется навсегда. Гарри тяжело вздохнул и вошёл в кабинку.

За завтраком было очень мало студентов. Впрочем, неудивительно. Видимо, большинство из них позавтракали ещё рано утром. Так что за Гриффиндорским столом Гарри сидел в одиночестве. За преподавательским столом тоже сидело всего несколько учителей. Но ни Дамблдора, ни Снейпа не было.

Когда Гарри покидал Большой зал, стрелка часов подползала к единице. Делать было решительно нечего, поэтому, немного поколебавшись, он пошёл в личные покои Снейпа. Гарри простоял под дверью несколько минут, но ему так никто и не открыл, и он понял, что профессор, скорее всего, сейчас у Дамблдора. Так что, не теряя больше времени, он направился в директорский кабинет.

Приблизившись к горгулье, Гарри пробормотал: «Сушёный трилистник», — и статуя отъехала в сторону. Значит, Дамблдор не стал менять пароль. Когда Гарри поднялся наверх и постучался, дверь тут же отворилась. Дамблдор и Снейп сидели за столом, как и накануне. И у Гарри промелькнула мысль, что они проговорили всю ночь, так и не ложась спать.

— А, Гарри! — поприветствовал его директор, улыбаясь. — Вот и ты. Мы ждали, когда ты придёшь.

— Иначе быть не могло, — буркнул Снейп, даже не глядя на Гарри.

— Добрый день, — поздоровался Гарри, подходя к магам и присаживаясь на свободный стул. — Ну, так что вы решили? — обратился он к Снейпу. — Вы всё-таки пойдётё?

Снейп закатил глаза и вздохнул.

— Вы слишком долго спите, Поттер. Я уже сходил.

— Что?! — Гарри не поверил своим ушам. — Но Нарцисса Малфой назначила встречу только на сегодня.

— Да, на пять утра, — ухмыльнулся Снейп.

— Почему вы мне не сказали? — возмутился Гарри.

— С каких пор я должен перед вами отчитываться?

— Ну, знаете… — Гарри покачал головой.

— Мы считаем, — заговорил Дамблдор, — что тебе стоит взглянуть на это.

С этими словами директор взмахнул палочкой, и перед Гарри приземлился хорошо знакомый ему Думосброс, который до этого стоял на тумбочке возле окна.

— Как всё прошло? — осторожно спросил Гарри у зельевара.

— Посмотри, — пожал плечами тот и кивнул на каменную чашу.

— Я надеюсь, вы приняли все меры безопасности, прежде чем отправляться туда?

— Гарри, я не маленький! — рыкнул Снейп. — Не нужно меня учить и наставлять. Просто посмотри это — и всё. Всё гораздо серьёзнее, чем мы предполагали.

По взволнованному голосу Снейпа Гарри понял, что сейчас действительно лучше оставить шутки и посмотреть, что же произошло. Он склонился над чашей, машинально набрал в лёгкие побольше воздуха и погрузил лицо в прозрачную субстанцию. Его тут же подхватил головокружительный водоворот, и Гарри пришлось зажмуриться. Когда всё закончилось и он смог открыть глаза, то увидел, что находится на узкой тёмной улочке.

Гарри огляделся. На улице не было ни одного человека. Впрочем, неудивительно — было только пять утра. Гарри задрал голову и прочитал надпись на вывеске, под которой очутился. «Гостиница «Рандеву»». Ни название, ни вид здания доверия не внушали. Судя по району, это вообще мог оказаться обычный дом свиданий. Тут Гарри услышал тихие торопливые шаги и обернулся на звук. К зданию быстро приближался Снейп. Видимо он аппарировал вдалеке от гостиницы, чтобы проверить, всё ли безопасно. Он подошёл к входной двери и вошёл в здание. Гарри быстро проскользнул вслед за ним.

Внутри «Рандеву» оказалось простой дешёвой гостиницей. Обои на стенах были обшарпаны, диваны, стоящие в холле, имели потрёпанный вид. За стойкой мирно дремала женщина-портье. Снейп тихо прошёл мимо неё и направился по лестнице на второй этаж. Гарри последовал за ним. Ступеньки предательски скрипели, повсюду была пыль. И Гарри даже удивился, что такая женщина, как леди Малфой, могла выбрать местом встречи это захолустье.

Снейп дошёл до конца лестницы и направился вглубь коридора. Он остановился возле комнаты под номером девять, поколебался несколько секунд и толкнул дверь. Комната оказалась довольно грязной. Пол не мыли, наверное, несколько недель. Обои на стене были порваны в нескольких местах. У окна стояла кровать с серыми простынями. Само окно было мутное. Видимо, его тоже не мыли очень давно. В центре комнаты стояла женщина, нервно теребя в руках носовой платок. Но это была вовсе не Нарцисса Малфой. Это была рыжеволосая женщина с зелёными глазами, чем-то похожая на мать Гарри. И Гарри невольно замер, окончательно сбитый с толку. Снейп и сам замешкался, но потом уверенно переступил порог и закрыл за собой дверь.

— Зачем ты взяла этот волос? — тихо спросил он, привычно складывая руки на груди.

— Извини, — так же тихо отозвалась женщина и отвела глаза. — У меня не было другого. Были только те, что ты давал мне… ещё тогда. Это хорошо, что ты всё-таки решил прийти, потому что…

— Сколько ещё? — холодно спросил Снейп.

Женщина посмотрела на часы, висящие на стене.

— Три минуты.

— Это хорошо.

— Что, с таким лицом тебе непривычно со мной разговаривать?

Гарри показалось, или она сделала ударение на слове «разговаривать»?..

— Предпочитаю вести беседу с человеком в его истинном облике, — всё так же холодно отозвался Снейп и послал женщине очень красноречивый взгляд.

— Да, мне не нужно было этого делать, — сказала она и отвернулась к окну. — Но я не могла рисковать. Пусть лучше так, чем… Если бы кто-то увидел меня здесь… Скажи, а Дамблдор знает о нашей встрече? — неожиданно спросила она и снова повернулась к Снейпу.

— Знает, — кивнул тот.

— И ты, конечно же, расскажешь ему обо всём, что я тебе поведаю?

— Нарси, что ты хочешь? — устало спросил Снейп.

Нарцисса открыла рот, чтобы ответить, но тут её рыжие волосы начали менять цвет, а черты лица искажаться. И через несколько секунд перед Снейпом стояла уже настоящая Нарцисса Малфой, со светлыми волосами и надменным выражением лица.

— Я здесь, чтобы предупредить, — проговорила она, нервно заправляя прядь волос за ухо.

— О чём?

— Я хочу, чтобы ты понял одну вещь. Я делаю это только ради сына. Ему грозит опасность.

Снейп тут же нахмурился и подошёл ближе.

— Что случилось?

— Ему угрожают… Тёмный Лорд. Драко ни о чём не знает. Но Лорд шантажировал нас.

Зельевар тряхнул головой.

— Расскажи всё по порядку, ладно?

— Ладно. Но обещай мне, что об этой встрече никогда не узнает ни Люциус, ни кто-либо ещё из… из остальных. Иначе Драко погибнет.

— Обещаю, — серьёзно ответил Снейп.

Нарцисса опять отвернулась к окну. Наверное, так легче было говорить.

— После того, что случилось вчера, Люциус был жестоко наказан.

— Но его не было у Норы.

— Вот потому Лорд его и наказал. Он не прибыл на место вовремя. И когда он появился дома весь… весь израненный, я поняла, что это последняя капля. Следующим будет Драко. Поэтому я здесь. Ты должен знать кое-что.

— Говори.

— За тобой идёт охота не просто так. Ты опасен для Лорда.

— Интересно, чем же?

— Летом в Министерстве Люциус случайно видел одно Пророчество.

— Оно разбито.

— Нет, — Нарцисса резко обернулась. — Я говорю не о Пророчестве, сделанном о Гарри Поттере и Тёмном Лорде. Это Пророчество о тебе.

— Что? — Снейп нахмурился, и выражение его лица стало таким, какое бывало раньше, когда он наклонялся над котлом Гарри на уроке, чтобы посмотреть, что тот сварил.

— О тебе тоже есть Пророчество. Люциус видел на хрустальном шаре твоё имя.

— Но как?.. Это же… Я не знаю… — Снейп выглядел совершенно обескураженным. Да и сам Гарри открыл рот от удивления.

— Люциус не хотел говорить об этом Лорду, — продолжала Нарцисса, — но он всё узнал. Он отличный легилимент. Тогда Люциусу досталось очень сильно.

— Выходит, Тёмный Лорд не просто так вытянул меня к себе летом, — задумчиво пробормотал профессор.

— Да, он был очень зол. Возможно, он думал, что сможет и у тебя в мыслях узнать что-то об этом Пророчестве.

— Бесполезно. Я ничего не знал.

— Вот и он понял, что это бесполезно. Но осенью он решил выяснить всё о Пророчестве. Никто кроме Люциуса и меня не знал, что оно вообще существует. Поэтому он заставил помогать себе.

— Что-то я не припомню, — фыркнул Снейп, — чтобы Люциуса приходилось заставлять помогать Лорду.

— Северус, он заставил меня, — тихо произнесла Нарцисса.

— Тебя? Но зачем?

— Люциус прочёл на шаре, кто сделал это Пророчество. Это Трелони.

— Сивилла Трелони? — изумился Снейп.

— Нет. Не Сивилла. Кассандра. Её прапрабабушка… или прабабушка… В общем, я не очень хорошо запомнила. И это Пророчество было сделано ещё до твоего рождения.

— И что дальше?

— Дальше Пожиратели нашли Кассандру. Тёмный Лорд никак не смог бы заполучить это Пророчество из Министерства, так что он решил найти саму провидицу.

— Брось, Нарси. Она, наверное, умерла ещё в прошлом веке.

— Нет, она жива. Я не знаю, сколько ей сейчас лет, но она до сих пор вполне… В общем, она живёт со своей внучатой племянницей. Так, кажется… Она давно ослепла и уже не ходит. Но разум её не покинул. Я была у неё.

— Ты?!

— Да. Он заставил меня. Сказал, если я не выясню, о чём это Пророчество, он убьёт Драко. Понимаешь, Северус, у меня просто не было выбора. Мне пришлось… И я всё ему рассказала. Если бы я соврала, он точно бы узнал. И я…

— Нарси, — Снейп приблизился к Нарциссе вплотную и взял её за руку. — Успокойся и расскажи, о чём было Пророчество.

— Хорошо, — Нарцисса глубоко вздохнула. — Придя к Трелони, я сказала, что мне очень нужна её помощь, иначе случится беда. Они ответила, что у меня незлые мысли, поэтому она мне поможет. Думаю, если бы к ней пошёл Люциус, она ничего бы ему не рассказала.

— Дальше, — поторопил Снейп.

— Я спросила, что было в Пророчестве о тебе. Она рассказала, что сделала его ещё до твоего рождения. У неё было какое-то видение. Кассандра не стала пересказывать мне его дословно. Объяснила лишь суть.

— Говори, — тихо выдохнул Снейп.

По его лицу было видно, что он очень напряжён и взволнован. Гарри и сам разнервничался не на шутку.

— В Пророчестве сказано… Что ты убьёшь Тёмного Лорда.

На несколько секунд в комнате повисла тишина. Снейп выпустил руку Нарциссы и отпрянул от неё.

— Это невозможно, — он покачал головой. — Этого не может быть.

— Вернее, там сказано, что ты осуществишь смерть Лорда. Я не знаю точно, что это значит. И ещё там говорится что-то о парном Пророчестве.

— О парном? — нахмурился Снейп.

— Да. Что-то вроде… Если ты осуществишь парное Пророчество, ты добьёшься смерти Тёмного Лорда. Как-то так.

— Нарси! — прошипел профессор. — Что именно в нём говорится?

— Ох, Северус, я же сказала, что плохо помню. Это было несколько месяцев назад. Кассандра мне столько всего наговорила… К тому же, когда я попыталась пересказать всё это Лорду, он, кажется, услышал только о том, что ты будешь причастен к его смерти. Остальное его мало интересовало.

— И поэтому он решил убить меня, — констатировал Снейп.

— Да, но он боялся. Он очень долго сомневался. Пока…

— Пока мы не появились в Министерстве с Поттером, — мрачно закончил зельевар.

— Да. И тогда всё началось. Он очень зол на нашу семью. Он постоянно пытает Люциуса, он угрожает мне, обещает убить Драко при малейшем неповиновении. Если он узнает, что я тебе рассказала…

— Нарцисса, — прервал её Снейп. — А зачем ты мне это рассказала?

— Потому что я не хочу, чтобы он убил тебя, — прошептала она.

— Ты ведь делаешь это ради сына? — спросил Снейп.

А Гарри опять показалось, что он словно подсказывает ей, что говорить. Или намекает…

— И поэтому, конечно, тоже. Если Лорд убьёт тебя, его больше никто не остановит. Рано или поздно он придёт к власти. И тогда он возьмётся за нашу семью всерьёз. Мы ему будем уже не нужны. Я боюсь, что он убьёт Драко. А я не могу этого допустить.

— А ты не боишься, что если Лорд будет убит, вашу семью посадят в Азкабан?

— Ну… Всё-таки лучше быть живым, чем мёртвым. К тому же со мной и с Драко ничего не сделают. У нас даже Меток нет.

— А Люциус, видимо, влипнет по-крупному, — процедил Снейп.

— Люциус влип уже давно, Северус. И втянул в это дело свою семью. Он не имел права так поступать. Я не хочу, чтобы наш сын расплачивался за ошибки его молодости.

— Хорошо, Нарси. Я понял тебя. Спасибо.

Нарцисса робко улыбнулась, и Гарри подумал, что впервые видит, как на её лице появляется не холодная надменная усмешка, а настоящая добрая улыбка. Нарцисса начала говорить что-то ещё, но тут всё вокруг закружилось, и через несколько секунд Гарри снова очутился в директорском кабинете.

— С ума сойти! — выдохнул он, потирая глаза, потому что голова до сих пор кружилась.

— Что скажешь, Гарри? — с улыбкой поинтересовался Дамблдор.

— Скажу, что все эти провидицы с их дурацкими Пророчествами… — начал Гарри, но запнулся под тяжёлым взглядом Снейпа. — Жизнь людям только портят, — мрачно закончил он и вздохнул.

— Гарри, — уже серьёзно заговорил директор, — теперь я должен попросить тебя кое о чём. Насколько ты понимаешь, то, о чём мы только что узнали, очень и очень серьёзно. Поэтому ты не должен никому рассказывать о том, что видел и слышал. Никому. Даже своим друзьям, даже Сириусу.

— Да я понял, — кисло отозвался Гарри. — Только хорошо бы узнать, что именно говорится в Пророчестве.

— Ну, для нас это будет не такой уж сложной задачей, как для Волдеморта, — пожал плечами Дамблдор. — У нас-то есть человек, который сможет взять это Пророчество, — и он кивнул Снейпу. Тот досадливо поджал губы и отвернулся.

— Сэр, — обратился Гарри к зельевару. — А вы уверены, что миссис Малфой сказала правду? Вдруг это ловушка, чтобы снова заманить вас в Министерство?

— Я уверен, Поттер, — с недовольством в голосе отозвался Снейп.

— Почему вы так уверены? Она же Малфой! Она может предать.

— Я доверяю Нарциссе Малфой, — с нажимом ответил профессор. — И предлагаю вам больше не касаться этой темы.

— Ладно. Понял.

Гарри примирительно поднял руки и снова повернулся к Дамблдору.

— Значит, теперь вы хотите, чтобы профессор Снейп отправился за Пророчеством в Отдел Тайн?

— Да. И чем скорее, тем лучше.

— Один?

— Ни в коем случае. Мы пошлём с ним Тонкс и Кингсли. К тому же ему поможет Артур. Он сможет провести его туда так, чтобы это не вызвало подозрений. Не стоит забывать, что в Министерстве тоже есть сторонники Волдеморта. А кто-то, возможно, ходит под Imperio. Мы должны быть крайне осторожны.

— Профессор Дамблдор… А я… Я могу пойти с…

— НЕТ! — тут же взревел Снейп. — Слова «осторожность» и «Поттер» вообще не могут стоять в одном предложении, не говоря уже о том, что…

— Да хватит вам! — взвился Гарри. — Сказал же я, что больше не буду лезть. Всё это вообще-то и меня касается.

— С чего ты так решил? — прошипел Снейп, подаваясь вперёд и недобро прищуриваясь.

— С того, что до сегодняшнего дня мы знали только о том, что мне суждено уничтожить Волдеморта. Пророчество было обо мне. А только что мы узнали о том, что вы тоже будете участвовать в его уничтожении. Разве вы не понимаете, что это значит?

— И что же?

— То, что мы должны сделать это вместе! — выплюнул Гарри и отвернулся, демонстративно складывая руки на груди.

— М-да… — протянул Снейп. — Пока ты не озвучил эту мысль, она казалась мне менее опасной.

— Почему вы всегда думаете о самом плохом? — обиженно буркнул Гарри. — Вот сейчас, я уверен, вы сидите и думаете о том, что вам придётся уничтожать одного из величайших магов столетия вместе с идиотом, который непременно всё испортит.

Снейп вздохнул и медленно произнёс:

— Если бы я так думал, Гарри, ты бы вообще ни о чём не узнал. — Гарри поднял голову и с удивлением посмотрел сначала на директора, а потом на зельевара. — Да, да, Дамблдор вообще не хотел тебе это показывать. Но я настоял.

— А, — Гарри смутился и опустил глаза. — Тогда получается, вы не хотите, чтобы я шёл с вами, потому что для меня это может быть опасно?

Снейп криво усмехнулся.

— Приятно видеть, Поттер, что общение со мной благоприятно отражается на ваших умственных способностях.

Гарри наморщил лоб и уставился на директорский стол.

— Профессор Снейп, могу я поговорить с вами наедине? — тихо спросил он.

Зельевар открыл было рот, чтобы что-то ответить, но тут Дамблдор проворно поднялся из кресла и проговорил с улыбкой:

— О, оставайтесь и поговорите. А я пока пойду и сменю пароль к кабинету. Я скоро вернусь.

И прежде чем Гарри или Снейп успели как-то отреагировать, Дамблдор быстро вышел из кабинета и плотно прикрыл за собой дверь.

— Замечательно, Поттер, — мрачно протянул Снейп. — Вы выгнали директора.

— Ничего, ему полезно пройтись, — отмахнулся Гарри и всем корпусом развернулся к зельевару. — Послушайте, нам, думаю, стоит с вами договориться.

— О чём? — в голосе Снейпа читалась брезгливость.

— О том, что теперь… — Гарри усмехнулся. — В общем, нам с вами теперь придётся действовать сообща. Как бы вам это ни было неприятно.

— Поттер, заруби себе на носу… или на лбу, если так лучше запомнишь, что я не стану с тобой ни о чём договариваться, пока сам лично не увижу это чёртово Пророчество.

— Ну, вот я и подвожу свою мысль к тому, что мы должны с вами вместе отправиться в Министерство. Я тоже хочу на него взглянуть. Или вы не хотите, чтобы я о чём-то из него узнал?

— Не неси чепухи, — вяло отмахнулся Снейп. — Я и сам не имею понятия, что там может быть. И почему оно вообще было сделано. Тебя пометил Тёмный Лорд, и вы с ним связаны. Но я… Я не представляю, какое отношение могу ко всему этому иметь.

— Не знаю. Может… Может, в вас есть что-то особенное…

— Чушь!

— …о чём вы не знаете.

— Большей ахинеи я от тебя уже давно не слышал, — проворчал Снейп, скривившись.

— Почему сразу ахинея? Вообще-то, знаете, в вас, оказывается, много чего есть, о чём вы даже не догадываетесь, — с вызовом произнёс Гарри.

Зельевар злобно прищурился и уже хотел разразиться гневной тирадой в адрес Гарри, но тут дверь кабинета отворилась, и на пороге появился сияющий Дамблдор.

— Ну что, мальчики? Договорились? — добродушно поинтересовался он.

— Да. Я иду с профессором, — быстро выпалил Гарри.

Снейп шумно выдохнул, и Гарри подумалось, что зельевар, наверное, хотел зарычать от злости.

— Отлично! — улыбнулся Дамблдор. — Если Северус не против, то и я возражать не буду. Я прямо сейчас отправлю Артуру сову. Думаю, он сможет устроить всё сегодня же вечером. А пока можете идти. Я позову вас.

Гарри со Снейпом переглянулись. Судя по всему, зельевар не хотел уходить первым, чтобы Гарри не увязался за ним. Гарри встал со стула и выжидающе на него посмотрел.

— Ну, вы идёте? — спросил он с усмешкой.

— Ты ведь никогда от меня не отвяжешься, Поттер? — голосом, полным безысходности, спросил Снейп.

— Неа. Теперь точно нет, — улыбнулся Гарри и кивнул на выход. — Идёмте же.

Зельевар пробормотал себе под нос что-то очень похожее на «за что мне это», но со стула поднялся.

Глава 36. Пророчество

Гарри сидел на диване в личной лаборатории зельевара и нервно барабанил пальцами по чашке с чаем. Сам Снейп сидел за столом, периодически кидая на него хмурые взгляды. Гробовая тишина в комнате стояла уже больше часа. Наконец Гарри не выдержал:

— Ну, и долго ещё? — немного нервно спросил он.

Снейп театрально закатил глаза.

— Успокойся, Поттер. Директор просил ждать.

— Да, но мы ждём уже несколько часов.

— В таком случае, я ещё раз обращаю твоё внимание на то, что ты можешь не отправляться в Министерство, а спокойно идти в свою башню и наслаждаться покоем и одиночеством.

Гарри досадливо поджал губы, но ничего не ответил. За последние несколько часов его волнение не уменьшилось ни на йоту. Его разрывали любопытство и тревога одновременно. Последний раз он испытывал это смешанное чувство несколько лет назад, когда Хагрид привёл его в «Дырявый котёл» и стал открывать проход в Косой переулок. Но тогда ко всему прочему добавлялось и чувство радостного предвкушения. Сейчас же ни о какой радости не могло быть и речи. Когда он узнал, что на Снейпа ведётся настоящая охота, ему стало действительно страшно. Да и сам зельевар теперь вёл себя сдержаннее, чем обычно, и выглядел очень хмуро.

Гарри так глубоко задумался, что вздрогнул и пролил на себя чай, когда в камине показалась директорская голова и сообщила, что всё готово и они могут подниматься к нему. Снейп кивнул, но с места не сдвинулся. Он сидел и продолжал прожигать взглядом чернильницу на столе. Вначале Гарри не понял причину задержки, но потом до него дошло. Профессор просто боялся, хоть ему и удавалось это отлично скрывать.

— Сэр? — тихо позвал Гарри, когда затянувшееся ожидание стало невыносимым.

Снейп коротко кивнул и поднялся со стула. Гарри со вздохом поставил чашку на тумбочку и тоже встал. Нужно было идти.

***

Через несколько минут Гарри со Снейпом уже поднимались по лестнице, ведущей в директорский кабинет. Но когда дверь открылась, первое, что бросилось в глаза, было количество человек, находящихся тут.

Над столом Дамблдора склонились Артур Уизли и Люпин, рассматривая какую-то схему или карту. В центре комнаты стояли сам Дамблдор и Сириус и о чём-то спорили. В кресле у окна сидел Билл и мирно наблюдал закат.

— Что это, Альбус?! — рявкнул Снейп.

— А, Северус, Гарри, — в своей обычной манере поздоровался директор. — Это ваша… кхм… группа сопровождения.

— Разве она не должна была состоять из одного человека в лице Артура? — прошипел Снейп и послал в Блэка очень красноречивый взгляд.

— Понимаешь, так получилось, что Артур успел рассказать о Пророчестве нескольким людям, которые были в Норе, прежде чем я его предупредил. Но не волнуйся, они только хотят помочь.

— Да, особенно Блэк, — скривился зельевар.

— Эй, если тащишь с собой Гарри, то я просто обязан пойти! — тут же выпалил Сириус, делая шаг вперёд.

— Никто его никуда не тащит, — устало отозвался Снейп. — Если сможешь его отговорить, хоть какая-то будет от тебя польза.

Сириус хотел что-то возразить, но Дамблдор поднял руку, и все мгновенно умолкли.

— Ладно, у нас нет времени на споры, — заговорил директор. — Давайте всё обсудим. Итак, идти всем вместе нельзя, потому что это может вызвать подозрение. Значит, вы разделитесь на пары. Ремус и Сириус, вы пойдёте первыми. Охраннику скажете, что Ремуса вызвали в отделение по контролю за оборотнями. А Сириус просто решил составить компанию.

— Альбус, — вмешался Снейп, — а нельзя ли сделать так, чтобы Блэк вообще не ходил в Министерство? В конце концов, это совершенно не его дело.

Сириус опять хотел возмутиться, но Дамблдор махнул на него рукой, требуя замолчать, и тихо обратился к зельевару:

— Северус, мне тоже не нравится, что о Пророчестве знает столько народу, но оставлять Сириуса в Норе на этот раз не имеет смысла. Это может быть опаснее, чем ты думаешь.

Директор посмотрел на Снейпа очень красноречиво, и тот просто пожал плечами с недовольным выражением лица.

— Так, — продолжал Дамблдор. — Затем пойдут Артур и Северус. На охране скажете что угодно. Хотя вопросов не должно возникнуть. Ну, и потом пойдут Билл с Гарри.

— Я против! — тут же высказался Снейп. — Поттер должен быть под надёжной защитой.

— Профессор, я смогу его защитить, если что, — обиженно отозвался Билл.

— Да не нужна мне защита! — взвился Гарри. — Я и сам могу за себя постоять.

Зельевар никак не прокомментировал эту фразу, только мрачно посмотрел на Гарри и фыркнул. Гарри решил больше не встревать.

— Если охрана спросит, то вы идёте к Артуру, — обратился Дамблдор к Биллу. — Но вы все должны встретиться в Отделе тайн.

— А как же Тонкс и Кингсли? — спросил Люпин.

— Они уже в Министерстве. Они вас встретят.

— Альбус, не слишком ли много народу?.. — опять начал Снейп.

— Северус, я не желаю это больше обсуждать. Если в Отделе тайн будет засада, лишние бойцы не помешают.

— Да, особенно учитывая тот факт, что доверять можно только одному, — буркнул зельевар.

— Северус, успокойся. Всё будет нормально, — подмигнул Дамблдор, но тут же сразу посерьёзнел. — Всё. Начинаем. Сириус, Ремус, я открыл для вас камин. Отправитесь в «Дырявый котёл», и оттуда аппарируете к Министерству.

Люпин кивнул и направился к камину, но Сириус подошёл к Гарри и очень серьёзно на него посмотрел.

— Гарри, ты ведь понимаешь, что я отправляюсь туда только из-за тебя?

— Понимаю, — кивнул Гарри, — но вообще-то тебе не стоило бы…

— Нет, я всё решил. Я одного тебя туда не пущу. Пожалуйста, держись рядом с Биллом и не делай глупостей. Я на тебя рассчитываю.

Гарри вздохнул, но согласно кивнул. Спорить с крёстным было бесполезно.

— Лучше бы ты сам, Блэк, не наделал глупостей, — тихо проговорил за его спиной Снейп.

— Отстань! — буркнул Сириус и, подойдя к камину, скрылся в языках пламени вслед за Люпином.

— Артур, теперь вы, — произнёс Дамблдор через несколько минут.

После его слов Снейп напрягся. И это напряжение выдавала только неестественно выпрямленная спина. Он подошёл к камину и уже зачерпнул горсть летучего пороха, когда тихий голос Гарри заставил его обернуться:

— Сэр. Наверное, если я попрошу вас быть осторожным, это будет лишним. Да и… пошлёте вы меня куда подальше.

Профессор усмехнулся. Видимо, слова Гарри подействовали на него успокаивающе.

— Верно, Поттер. Не стоит говорить мне таких вещей, — он уже ступил одной ногой в камин, но тут снова обернулся и очень тихо проговорил: — Сам будь осторожнее, Гарри. На этот раз меня не будет рядом.

— Знаю, — кивнул Гарри, и зельевар скрылся в камине. За ним последовал мистер Уизли.

Прошло ещё несколько долгих минут. Наконец пришла пора отправляться и Гарри с Биллом. Дамблдор не стал лишний раз предупреждать об опасности и просить никуда не лезть. Только пожелал им удачи. Совсем как в тот раз, когда Гарри со Снейпом отправлялись в Министерство, чтобы закончить с последней страницей Книги.

Вначале Гарри с Биллом попали в «Дырявый котёл», откуда Уизли аппарировал их к красной телефонной будке. Охранник при входе в Министерство только молча проверил их палочки, даже не задавая никаких вопросов. Так что уже через несколько минут они спокойно входили в лифт.

Когда механический женский голос произнёс: «Отдел тайн», — и двери лифта открылись, в коридоре их уже ждал Кингсли.

— О! Вот и ты, — обрадовался Билл и вышел из лифта. Гарри последовал за ним. — Где остальные?

— Мы сейчас к ним придём, — спокойно отозвался Кингсли, развернулся и быстро пошёл по коридору.

Кинув взгляд направо, Гарри заметил ту дверцу, через которую они со Снейпом попали к Арке в прошлый раз.

— А разве проход в зал с Пророчествами не там? — спросил он у Кингсли.

— Я проведу вас короткой дорогой, — был сухой ответ. — Нам сюда, — сказал Кингсли, завернув за угол. Он остановился возле тёмной двери и, толкнув её, вошёл внутрь. — Заходите.

Гарри и Билл вошли в комнату. Внутри было так темно, что невозможно было разглядеть даже очертания предметов. Гарри уже открыл было рот, чтобы спросить, почему здесь нет света, как вдруг дверь за ними захлопнулась, а по периметру стен вспыхнули факелы. Гарри быстро выхватил палочку, но тут с нескольких сторон раздалось: «Expelliarmus!» — и палочка вылетела из его рук. Он замер и обвёл глазами комнату. Вокруг них стояло семь человек. Причём это не были Пожиратели смерти. По их одежде Гарри сразу узнал трёх работников Отдела обеспечения магического правопорядка. Из каких отделов были остальные четверо он не знал.

— Кингсли, как ты мог?! — воскликнул он, но аврор продолжал стоять неподвижно, не сводя с него взгляда. И тут до Гарри дошло. — Кингсли, ты под…

— Imperio! — услышал он противный голос сзади и обернулся. — Ты прав. Он под Imperio.

Из самого тёмного угла вышла фигура, которую Гарри до сих пор не замечал. Хотя по голосу было нетрудно догадаться, кто это.

— Беллатрикс, — с отвращением выплюнул Билл, когда женщина приблизилась.

— Да, милый, это я, — хищно оскалилась она. — Как рука? О! Вижу, уже зажила. Но не волнуйся, это ненадолго. Знаете, сколько сил пришлось потратить, чтобы обуздать вашего ненаглядного аврора?

— А как же остальные? Они тоже под Imperio? — с вызовом спросил Билл.

— Конечно. И это так… приятно, правда? Никто не шумит, не задаёт лишних вопросов. Они привыкли так жить. Уже много месяцев.

— Они доложили, что мы пришли, — пробормотал Гарри. — Они и в прошлый раз нас сдали?

— Какой ты умненький и понятливый, — мерзко улыбнулась Беллатрикс и провела длинным острым ногтём по щеке Гарри.

От отвращения он вздрогнул.

— Ладно! Хватит болтать! — выкрикнула Беллатрикс. — Теперь и Снейп, и все остальные в зале Пророчеств, как я понимаю? Значит, и нам нужно отправляться туда. Кстати, Гарри, ты не расскажешь мне, что они там ищут, а?

— Не дождёшься, — прошипел Гарри.

— Хорошо. Тогда я сама узнаю. Пойдём. Возьмите второго!

С этими словами Беллатрикс грубо схватила Гарри за руку и выволокла в коридор. Остальные двинулись следом за ними. Кто-то наставил палочку на Билла, и ему пришлось покорно идти с этой процессией.

Беллатрикс завернула в ближайший коридор, и Гарри понял, что она знает короткий путь в зал Пророчеств. Им пришлось пролезть в низкую дверь и пройти по узкому проходу. Когда Беллатрикс толкнула дверь с другой стороны, они очутились в том самом громадном зале со множеством стеллажей, только с противоположной стороны от главного входа.

В зале было тихо, но то и дело из центра комнаты раздавались приглушённые голоса. Беллатрикс взмахнула палочкой, и перед ними появился огромный зеленоватый барьер, через который не смогли бы пройти заклятия.

— Эй! — громко крикнула она, и голоса моментально смолкли.

Прошло около минуты, и из-за одного стеллажа показалась голова Люпина.

— Где Снейп?! — взревела Пожирательница. — Скажите ему, что у меня Поттер!

— Нет! — крикнул Гарри и машинально дёрнулся вперёд, но Беллатрикс только сильнее впилась ногтями в его плечо.

— Тише, пупсик, — прошептала она. — Мы ведь не хотим драки, верно?

У Гарри пол ушёл из под ног, когда им навстречу вышел Снейп. За его спиной маячили остальные: мистер Уизли, Сириус, Люпин и Тонкс.

— Отпусти его, — потребовал Снейп.

— Конечно, отпущу. Как скажешь. Хотя я с удовольствием убила бы его. Но наш Повелитель не велел мне его трогать. Пока.

Зельевар достал палочку.

— Не надо, Северус. Наши заклинания не достанут друг друга, но мы ведь не хотим громить зал, верно? Всё нужно сделать очень тихо и мирно.

— Что ты хочешь? — спросил Снейп, и в его голосе была такая сталь, которую Гарри никогда не слышал.

— То же, что и наш Повелитель. Иди сюда, к нам. А я отпущу мальчишку.

— Нет! — снова крикнул Гарри и ещё сильнее затрепыхался, но безуспешно. — Не делайте этого!

В зале повисла тишина. Гарри казалось, что Снейп и Беллатрикс простояли, глядя друг на друга, с минуту.

— Не хочешь? — с притворным сожалением наконец произнесла она. — Очень жаль. Тогда мне придётся начать действовать, — она приставила палочку к шее Гарри. — Cruc…

Гарри плохо понял, что произошло. Краем глаза он увидел, как Билл с силой ударил локтём в грудь сотрудника, который держал его за руку. И когда тот согнулся пополам, сделал быстрый скачок вперёд и дёрнул Беллатрикс за волосы так, что её незаконченное заклинание превратилось в истерический взвизг. От неожиданности она отпустила Гарри и схватилась за голову. Гарри попытался обернуться, чтобы как-то помочь Биллу, но тот грубо пихнул его в спину, и он упал на пол за защитным барьером.

— Беги, Гарри! — услышал он окрик Билла сзади.

Гарри ещё не успел подняться на ноги, а сильные цепкие руки уже волочили его прочь, за ближайший стеллаж. Беллатрикс издала громкий рёв и в ярости набросилась на Билла. Защитный барьер рассеялся. Тут же со всех сторон посыпались заклинания. Гарри привалился спиной к стеллажу, поднял голову и только тут увидел, что тащил его Снейп.

— Вы нашли Пророчество? — быстро выпалил Гарри.

Зельевар утвердительно кивнул. Тут за стеллаж забежал мистер Уизли, уклоняясь от заклятия.

— Северус, скорее! — крикнул он. — Прослушай Пророчество от начала до конца. Мы их задержим.

Снейп снова кивнул и побежал вдоль полок. Гарри поднялся на ноги и бросил взгляд на сражающихся. Несмотря на численное неравенство, члены Ордена Феникса пока неплохо справлялись. Билл быстро отползал по полу к стене. Видимо, Беллатрикс просто оттолкнула его, но не ранила. Недолго думая, Гарри сорвался с места и понёсся вслед за зельеваром.

Снейп остановился возле дальнего стеллажа и замер, уставившись на прозрачный шар, стоящий на средней полке.

— Чего вы ждёте?! — закричал Гарри. — Возьмите его!

Снейп зло поджал губы и осторожно взял в руки Пророчество. Как только шар очутился в его ладонях, внутри него завертелась голубоватая дымка. Гарри наклонился ближе и услышал голос, нараспев произносящий:

«В начале первого месяца родится истинный Страж Времени. С рождения он будет помечен Ловцами Времени, как подобный им. Приняв это бремя, он будет вечно служить Ловцам, исполняя своё предназначение. Но только осуществив парное Пророчество с тем, кому суждено уничтожить Тёмного Лорда, и добровольно согласившись положить свою жизнь на алтарь победы, он познает настоящую цену жертвы и силу любви. Амулет Ловцов сможет…»

Гарри скорее почувствовал, чем увидел тень, нависающую над ними. Он успел только резко обернуться и крикнуть:

— Профессор!

Снейп среагировал мгновенно. Он быстро выхватил палочку и послал оглушающее заклинание в подкравшегося сзади врага.

— Нужно быстрее уходить отсюда! — крикнул он, поворачиваясь к Гарри.

— Но, сэр, нужно дослушать Пророчество.

— Сказки на ночь, Поттер, будем слушать дома, — прошипел Снейп и сорвался с места, направляясь к двери, через которую Гарри провела Беллатрикс.

Перед стеллажами уже вовсю шла настоящая битва. Один из сотрудников Министерства лежал без сознания, но остальные во главе с Беллатрикс продолжали посылать заклятия в членов Ордена. Хотя те пока успешно отбивались, прячась за стеллажами.

— Артур, уходим! — крикнул Снейп, попутно посылая оглушающее заклинание в одного из врагов.

— Отступаем! — скомандовал мистер Уизли.

В это время Тонкс мастерски оглушила Кингсли и, крепко связав его, отлевитировала к двери.

— Иди, Тонкс! — крикнул Люпин. — Спасай Кингсли!

Тонкс кивнула и выскочила за дверь, держа перед собой в воздухе бессознательного Бруствера. За ней следом бросился мистер Уизли, подняв на ноги Билла и буквально за шиворот волоча его за собой. Люпин тоже отступал к двери, раскидывая заклинания направо и налево.

— Гарри, идём! — крикнул он.

— Уходи, Поттер, — потребовал Снейп и подтолкнул Гарри вперёд.

— Но моя палочка… — попытался возразить Гарри.

— Тебе что важнее: жизнь или кусок деревяшки?!

Поскольку Снейп и сам отходил к двери и, кажется, не намеревался тут больше задерживаться, Гарри решил не спорить и последовал за ним, прячась за спиной зельевара. Люпин тоже скрылся в проходе, и Гарри подумал, что они последние, кто остался в зале, но тут увидел перед одним из стеллажей Сириуса, который дрался одновременно с двумя мужчинами.

— Профессор, Сириус, — взмолился Гарри.

На этот раз Снейп действительно зарычал.

— Чего ты там застрял, Блэк?! — крикнул он.

— Да так… — напряжённо усмехнулся Сириус, отбивая парализующее заклинание. — Я тут… танцую… а песня… ПОЛУЧИ, ГАД!.. ещё не кончилась!

Гарри с ужасом увидел, как к Сириусу сзади подбирается Беллатрикс. Это заметил и Снейп.

— И зачем я это делаю? Всё равно сам его потом убью! — раздражённо проворчал зельевар и бросился к Блэку.

Причём очень вовремя. Он едва успел выставить для Сириуса щит со спины, и заклятие Беллатрикс срикошетило в стену. В этот момент Сириусу удалось оглушить одного из врагов, во второго Снейп тут же послал Impedimenta, и того отбросило к стене.

— Идём, Блэк! — рявкнул Снейп.

Сириус не успел обернуться, как Беллатрикс запустила заклинанием в Снейпа, и того отбросило на несколько ярдов, прямо под ноги Гарри. Пророчество, которое он до сих пор держал в руке, выскользнуло из его пальцев и, сделав несколько оборотов в воздухе, начало стремительно приближаться к земле.

— Профессор! — крикнул Гарри, кидаясь к зельевару.

Снейп неловко перекатился на бок и выхватил палочку. То, что произошло дальше, Гарри видел словно на замедленной киноплёнке. С победоносной улыбкой Беллатрикс проревела: «Avada Kedavra!» Из её палочки вырвался зелёный луч и понёсся прямо на Сириуса. Тот не успел среагировать и теперь стоял с опущенной палочкой, встречая убивающее проклятие. Гарри похолодел от ужаса, понимая, что ничего не может сделать. Палочки у него не было, а до Сириуса было около десяти ярдов. Хрустальный шар быстро приближался к земле, и палочка Снейпа была нацелена на него. Но в самый последний момент зельевар сделал резкое движение рукой, крикнув: «Expelliarmus!» Красный луч сорвался с кончика его палочки и ударил Сириуса в грудь. Тот упал на спину, и зелёный луч пролетел всего в десятке дюймов от его головы. Хрустальный шар грохнулся на пол и разлетелся на множество осколков.

Снейп моментально вскочил на ноги, направляя палочку на Беллатрикс. Он сделал короткий взмах рукой, и Пожирательница упала на пол, как подкошенная. Гарри так и не понял, каким заклинанием поразил её Снейп. Думать об этом не было времени. Он бросился к крёстному, помогая встать тому на ноги. Не прошло и секунды, как возле них оказался Снейп, оглушая последнего врага. Но оглушённые ранее сотрудники уже начали приходить в себя. Поэтому зельевар схватил Гарри за предплечье и потащил за собой в сторону выхода. Сириус, морщась от боли и прижимая руку к груди, последовал за ними. Краем глаза Гарри видел, как Снейп посылает за спину ещё одно заклинание, после которого почему-то послышался треск огня. Гарри почувствовал резкую слабость и головокружение, поэтому у него не было времени думать о том, что же сделал профессор.

Он привалился спиной к стене в узком проходе. Его мутило.

— Гарри, — зельевар настойчиво потряс его за плечо.

— Мне нехорошо, — прошептал Гарри.

— Я знаю, — к его удивлению, ответил Снейп. — Так всегда бывает, когда… Идти можешь?

— Кажется, — выдавил из себя Гарри.

Он с трудом отклеился от стены, но не смог пройти и пары шагов, как перед глазами заплясали чёрные точки. Гарри почувствовал, что падает, но тут же его ухватили сильные руки.

— Гарри, держись, — услышал он над головой взволнованный голос Снейпа. — Нам нужно успеть выбраться отсюда, пока не прибыли авроры. Они нас арестуют.

Гарри согласно кивнул и почувствовал, как Снейп берёт его руку и перекидывает через своё предплечье. В другой раз Гарри бы это удивило и смутило, но сейчас он был слишком слаб, чтобы задумываться о таких вещах. Он поплёлся по коридору, вцепившись в руку зельевара. Сам Снейп всю дорогу тихо ругался на Сириуса.

— Идиот, Блэк! Из-за тебя разбилось Пророчество!

— Это не из-за меня. Лучше нужно было следить за своими вещами.

— И это вместо «спасибо».

— Это вместо «пожалуйста»! Когда Альбус станет Министром Магии, тогда и отблагодарю тебя как следует.

— Я был прав. Не нужно было тебя с собой брать.

— Да? А кто бы тогда прикрывал твою жалкую задницу?

— Да посмотри ты на себя, жалкое убожество. Идёшь и скулишь тут, как бездомная дворняга. А на своего крестника тебе совсем наплевать.

— Вот ещё!.. Кстати, а что с ним?

— Как раз об этом я и говорю.

— Что ты с ним сделал, ублюдок? Почему он еле ноги переставляет?

— Идиот…

Гарри плохо помнил, как они добрались до Атриума, как их встретили остальные и тут же принялись засыпать вопросами. Чтобы ступить в камин, Гарри пришлось отклеиться от Снейпа, так что он еле удержался на ногах. В кабинете директора он буквально выпал под ноги Дамблдору, который моментально подхватил его и усадил в кресло. Гарри сполз пониже и прикрыл глаза. Так хотя бы комната не кружилась перед глазами.

До его слуха доносились голоса и топот ног, но он не обращал на это внимания. Решился он открыть глаза, только когда почувствовал знакомое и настойчивое прикосновение к подбородку. Гарри сфокусировал взгляд и увидел зельевара, который склонился над ним с тревожным выражением лица.

— Выпей это. Восстанавливающее.

Снейп сунул стакан с зельем Гарри в руку, и тот покорно выпил содержимое. В голове тут же прояснилось, слабость начала отступать, очертания комнаты становились всё чётче. Оглядевшись, Гарри заметил, что в кабинете директора находились только он, Дамблдор, Снейп, Сириус и Люпин.

— Где Билл? — хрипло спросил он.

— Они с Артуром уже в Норе, — отозвался Люпин. — Как ты?

— Нормально. Что со мной случилось?

Ответом ему была тишина. Снейп вздохнул и опустился в соседнее кресло, устало потирая переносицу. Дамблдор сел в кресло напротив.

— Северус, расскажи всё по порядку, — твёрдо произнёс он. — Значит, Пророчество уничтожено?

— Да, — отозвался зельевар.

— И ты слышал только часть?

— Да. Но, по-видимому, самую важную.

— Расскажешь?

— Расскажу. Но только когда тут будет менее людно.

Директор кинул красноречивый взгляд на двух Мародёров.

— Идём, — произнёс Люпин и настойчиво потянул Сириуса за рукав.

— Я не уйду. Я хочу знать, что случилось с Гарри.

— А ты не хочешь знать, что случилось с тобой? — тихо пробормотал Гарри.

— Если ты о том, что меня чуть не убили…

— Именно.

— Что ж. Да. Признаю. Меня чуть не убили. Доволен?

— Конечно! — съязвил Гарри. — Ладно. Поговорим потом. Отправляйтесь в Нору. Я тоже присоединюсь к вам. Завтра утром.

— Чёрт-те что! — покачал головой Сириус и скрылся в камине.

За ним последовал Ремус с виноватым выражением на лице.

— Северус, — снова заговорил Дамблдор, — как ты думаешь, сотрудники Министерства избавились от заклятия Беллатрикс?

— Это было не её Imperio. Так что, полагаю, нет. Но на Кингсли напала она.

— Да, Тонкс уже сообщила, что с ним всё в порядке. Он пришёл в себя. Но я боюсь, что сама Беллатрикс расскажет Волдеморту о том, что вы искали Пророчество. Полагаю, он до сих пор не в курсе, что мы о нём знаем. Напало на вас всего несколько человек. Значит, нападение было спонтанным. Беллатрикс не знала, что именно вы ищете?

— Не знала, — вместо Снейпа ответил Гарри. — Когда они напали на нас с Биллом, она пыталась узнать, что мы ищем в зале Пророчеств.

— Но теперь она доложит Волдеморту…

— Не доложит, — прервал Дамблдора Снейп.

— Почему?

— Потому что… — зельевар подпёр рукой подбородок и устало прикрыл глаза. — Потому что я… убил её.

Стакан выпал у Гарри из рук и разбился об пол. Директор тут же пробормотал: «Evanesco», — и осколки исчезли.

— Вы её убили? — изумлённо выдохнул Гарри.

— Мне нужно повторить это ещё раз? — процедил сквозь зубы Снейп, не открывая глаз.

— Что ж. Оно и к лучшему, — философски изрёк Дамблдор. — Она могла принести нам слишком много проблем. — Снейп вяло пожал плечами. — А что случилось с Гарри?

— Мне пришлось сжечь тело Беллатрикс, потому что у неё была палочка Гарри. У нас не было времени за ней возвращаться, а манящие чары на палочки не действуют, так что мне нужно было уничтожить улику. Иначе у Аврората возникло бы слишком много вопросов к Гарри.

— Моя палочка сгорела? — прошептал Гарри.

— Да. Сгорела, — холодно отозвался Снейп. — Мне жаль.

— Да нет. Просто… — Гарри потряс головой. Ему до сих пор не верилось в это. — Поэтому мне было плохо?

— Да. Когда палочку мага уничтожают, он всегда это чувствует. Чем прочнее была его связь с куском деревяшки, тем эта утрата ощутимее. Твоя палочка уже не раз спасала тебе жизнь, так что… Для тебя это оказалось тяжёлой потерей, — зельевар наконец открыл глаза и повернулся к Гарри, глядя на него очень серьёзно. — Прости.

Гарри вытаращил глаза и снова потряс головой.

— Нет, нет, — забормотал он. — Не стоит извиняться. Я всё понимаю. Так было нужно. В конце концов, вы правильно сказали. Это всего лишь кусок дерева. Жизнь дороже.

— Хорошо, — устало произнёс Снейп и тяжело вздохнул.

Гарри лукаво прищурился.

— Но если вы хотите искупить свою вину…

— Ну, что ещё, Поттер?

— Вы поедете со мной за новой, — усмехнулся Гарри.

На самом деле ему было совсем невесело. Он был расстроен из-за потери палочки. Но больше всего он переживал за Снейпа, который после всего случившегося был абсолютно вымотан. Особенно после того, что ему пришлось сделать с Беллатрикс. Гарри всего лишь хотел немного взбодрить профессора, даже слегка разозлить, если от этого он придёт в себя. И Гарри своего добился. Уголок рта Снейпа дёрнулся и медленно пополз вверх.

— Ладно, Поттер. Так и быть, — вздохнул он. — Поеду с тобой к Олливандеру. Только обещай мне не покупать больше сомнительных палочек-близнецов.

— Обещаю, — усмехнулся Гарри и сполз пониже в кресле. Его ужасно клонило в сон.

Глава 37. Семья

Когда Гарри проснулся, то обнаружил себя лежащим на диване в директорском кабинете. Кто-то заботливо укрыл его пледом. За столом сидели Дамблдор и Снейп. Между ними стоял Думосброс, лежали книги и несколько исписанных пергаментов.

— Нет, Северус, давай-ка сначала. Тут что-то говорится о метке.

— Альбус, меня скоро от этого слова передёргивать начнёт.

— Я понимаю. Просто всё это очень странно.

— Долго я спал? — спросил Гарри, садясь на диване и потирая глаза.

— Достаточно для того, чтобы мы успели зайти в тупик, — мрачно отозвался Снейп.

— Вам удалось расшифровать Пророчество?

— Как видишь, мой мальчик, мы как раз этим занимаемся, — ответил Дамблдор. — Проблема в том, что у нас не хватает его части. Без неё расшифровка может оказаться неверной.

— Кто такие Ловцы Времени? — спросил Гарри.

— Это всего лишь легенда, — отмахнулся Снейп.

— Я не согласен, — возразил Дамблдор.

— Тогда почему о них нет упоминания ни в одном источнике?

— Возможно, потому что они жили сотни и даже тысячи лет назад.

— Вы расскажете мне, что обнаружили? — без особой надежды спросил Гарри.

Дамблдор и Снейп переглянулись.

— Мы попытались толковать Пророчество по частям, — наконец заговорил директор. — Результаты оказались весьма интересными. Я не знаю, кто такие Ловцы Времени, но помню, что в своё время о них упоминал Гриндевальд.

— Он ещё жив?

— Да, Гарри. Жив. Последние пятьдесят лет он находится в замке Нурменгард. Я уже отправил туда сову. Надеюсь, мне не откажут в свидании.

— А Страж Времени? Что это?

Директор снова кинул взгляд на Снейпа.

— Дамблдор считает, что это я, — с сарказмом произнёс зельевар.

Гарри тряхнул головой, прогоняя слабость, поднялся на ноги и подошёл к столу, где лежал пергамент с точно воспроизведённой частью Пророчества, которую им удалось услышать. Гарри вгляделся в строки.

— Тут сказано, что Страж должен быть помечен.

— Вот тут у нас и возникли разногласия, — улыбнулся Дамблдор. — Северус не верит, что его метка подходит под описание.

— Но эту Метку оставил ему Волдеморт. Причём тут какие-то Ловцы? — нахмурился Гарри.

— Речь не об этой метке, Поттер, — отозвался Снейп.

— А у вас их что, много? — вырвалось у Гарри, но, встретив мрачный взгляд зельевара, он тут же решил исправиться: — Простите. Я не хотел. Так что за метка?

Снейп очень зло посмотрел на него.

— Северус, думаю, Гарри имеет право знать, — тихо произнёс директор.

Зельевар кинул на Дамблдора недовольный взгляд, поджал губы и нехотя расстегнул ворот рубашки, оттягивая его в сторону. Гарри пригляделся и открыл рот от изумления. На шее Снейпа было родимое пятно в форме двух треугольников, соединённых вершинами. И Гарри удивился, как это он не обратил на них внимания, когда смазывал раны зельевара после первого неудачного визита в Министерство.

— Песочные часы! — выдохнул Гарри.

— Ну, я же говорил, — рассмеялся Дамблдор.

— Насмотрелся? — Снейп резко поправил ворот и застегнул пуговицу.

— Всё сходится, Северус, — пожал плечами директор. — Если ты действительно Страж Времени, то парное Пророчество — это о вас с Гарри.

— Это я уже понял, — процедил зельевар.

Гарри взял пергамент с Пророчеством в руки и ещё раз внимательно прочёл.

— Но тут написано… — начал он. — Тут написано, что вы должны «положить свою жизнь на алтарь победы». Это означает…

— Поттер, — прервал его Снейп. — Вначале нужно разобраться с чем, вернее, с кем мы имеем дело, а потом уже разводить сантименты по поводу жертвы, любви и прочей чуши, о которой тут сказано.

— Пророчество — это не чушь. И вам об этом прекрасно известно, — тихо возразил Гарри.

— Ладно, подведём итоги, — вмешался Дамблдор. — Если Северус действительно Страж Времени, то ему суждено уничтожить Волдеморта вместе с тобой, Гарри. Для этого нам необходимо узнать всё о том, кто такие Ловцы Времени. Как только я получу разрешение на свидание с Гриндевальдом, я тут же сообщу.

— А вы точно его получите? — напряжённо спросил Гарри.

— Не вижу причин для отказа, — пожал плечами директор. — Правда, ожидание ответа может затянуться. Помнится, когда я навещал Геллерта в семидесятых, мне дали добро на свидание только через две недели.

— Две недели?! Но, профессор Дамблдор, у нас нет столько времени. Волдем… То есть Тёмный Лорд может совершить очередное нападение.

— Иного выхода у нас нет, — развёл руками директор. — Остаётся только ждать.

— А вы уверены, что Гриндевальд нам поможет?

— Не знаю, Гарри. Но очень на это надеюсь.

Гарри тяжело вздохнул и прислонился к стене.

— Мальчик мой, лучшее, что ты сейчас можешь сделать — это просто вести себя, как обычно. Ходи на занятия, делай уроки. Отвлекись. Я сообщу тебе, как только получу разрешение.

— И вы возьмёте меня с собой? — с надеждой спросил Гарри.

Дамблдор бросил короткий взгляд на Снейпа, и тот кивнул.

— Конечно, возьмём. Это ведь и тебя теперь касается.

— Мне нужна новая палочка, — рассеянно пробормотал Гарри, потирая лоб.

— Северус обещал этим заняться, — не без намёка в голосе ответил директор.

— Да. А ещё мне нужно в Нору. Я хочу поговорить с Сириусом.

— Конечно, Гарри. Отправляйся прямо сейчас, если хочешь.

Гарри кивнул и направился к камину. На самом деле ему ужасно не хотелось видеться с крёстным именно сейчас, потому что разговор обещал быть долгим и неприятным. Но он прекрасно понимал, что оттягивать момент не стоит, потому что потом всё может стать ещё хуже.

***

— Привет, дружище! — встретил его радостным возгласом Рон, как только Гарри вышел из камина в Норе. — Билл нам ужё всё рассказал.

— Как он? — быстро спросил Гарри.

— В полном порядке. Даже почти не пострадал.

— Почти?

— Ну, как я понял, Беллатрикс его толкнула. Он неудачно упал и вывернул свою многострадальную руку. Но это ерунда. Скоро всё пройдёт.

Гарри заглянул в гостиную. На диване сидел Билл и пил чай. Его повреждённая правая рука безжизненно висела на подвязке.

— Ему повезло, что он левша, — усмехнулся Гарри, качая головой.

— Кто? Билл?! — изумился Рон. — Да ты чего, приятель! Ещё ни один Уизли не родился левшой*, — торжественно провозгласил он.

Гарри вытаращил глаза и открыл было рот, чтобы возразить, но тут услышал тихий голос за спиной:

— А вот и ты. Привет.

Гарри повернул голову и улыбнулся.

— Здравствуй, Ремус. Как ты?

— Да я-то ничего. Вы справились с Пророчеством?

— Процесс идёт, — неопределённо отозвался Гарри. — Вообще-то я тут, чтобы… ну…

— Ты хотел поговорить с Сириусом? — понимающе улыбнулся Люпин.

— Ну, не то чтобы я этого уж очень хотел, но, боюсь, мне придётся. Где он?

Ремус мягко обнял Гарри за плечи и повёл в сторону заднего выхода.

— Гарри, я всё понимаю. Поверь. Я знаю, что ты сейчас чувствуешь, но, пожалуйста, будь с Сириусом помягче. Ему и так нелегко.

— Нелегко?! Ремус, Снейп спас ему жизнь, а он ему такого наговорил в Министерстве…

— Он был не в себе.

— Конечно! Это прекрасное оправдание его поведению, — фыркнул Гарри.

Ремус остановился, развернул Гарри к себе и очень серьёзно посмотрел ему в глаза.

— Ты должен понять, что ему тяжело. Он действительно переживает за тебя. Но ему трудно принять всё, что происходит с тобой. Пойми, он помнит совсем другого Гарри. Я не хочу сказать, что ты сильно изменился, но ты очень повзрослел за эти полгода. То, что вы с Северусом смогли пересилить вашу обоюдную ненависть и начать мирные отношения — это просто замечательно. И мы все это понимаем и поддерживаем. Но для Сириуса оказалось намного сложнее забыть старые обиды и вражду. Он слишком много пережил. Он враз лишился всего, что у него было: друзья, свобода и… любовь. А потом и жизнь. Он оказался просто не готов к таким переменам. И ты должен это понимать.

— Я понимаю, — тихо произнёс Гарри, глядя в стену. — Но, Ремус, я не хочу, чтобы так продолжалось и дальше. Я… я чувствую, что теряю его.

— Он тоже это чувствует. И это причиняет ему много боли. Поэтому он и ведёт себя порой… ну, не совсем адекватно. К тому же он ещё и ревнует.

— Да, чёрт возьми, Ремус, он же должен понимать, что мои отношения со Снейпом никак его не касаются!

— Да, Гарри. Он должен это понимать. Но не может, — Люпин кивнул на окно, и только тут Гарри заметил своего крёстного, который сидел во дворике на бревне, опустив голову. В руке у него была бутылка огневиски. Люпин продолжил говорить, а Гарри никак не мог оторвать взгляда от этого зрелища. — Он был так счастлив, когда ты вернул его. После того, как ты отправился спать в тот вечер, он несколько часов рассказывал мне о том, что теперь он точно заберёт тебя от Дурслей, что вы будете жить вместе, что ты ни в чём не будешь нуждаться. Он так хотел стать для тебя настоящей семьёй. А ты…

— А что я? — хрипло спросил Гарри и почувствовал, как начинает щипать глаза.

— Не знаю. Ты как будто… бросил его.

— Бросил? Это не так! Я просто… У меня не было времени, чтобы…

— Вот именно, — перебил Люпин. — Гарри, послушай, я не виню тебя ни в чём. Я всё понимаю. Но Сириус — не я. Ты спас его, да. Но потом оставил. Словно выполнил какой-то пункт в своём списке достижений и поставил галочку. Посмотри на него. Ты ведь не для того его возвращал, чтобы он страдал.

— Ремус, но я не могу всё делать один! Он даже не хочет пойти мне навстречу.

— Не тебе, Гарри. А Северусу. А он теперь словно какое-то приложение к тебе. Вы очень сблизились. И это мешает Сириусу. Он бы хотел пойти тебе навстречу, но он не видит в конце пути тебя. Он видит вас.

— Но я не могу отказаться от Снейпа, чтобы Сириусу было легче со мной общаться, — возразил Гарри и сглотнул. Только теперь до него начал доходить смысл всего происходящего с его крёстным.

— Тебе не нужно ни от кого отказываться. Ты должен показать ему, что по-прежнему любишь его, что будешь с ним рядом несмотря ни на что. Он ведь так одинок теперь.

— У него есть ты.

— Конечно, Гарри, — печально усмехнулся Люпин. — У него есть я. И я никогда его не брошу. Мне до сих пор больно и стыдно оттого, что я подозревал его в предательстве столько лет. Но дело не в этом. Я — это я. Я просто его друг. А Сириусу нужна семья, которой у него никогда толком не было. Ты ведь знаешь, как относились к нему родители. Всю юность он провёл в доме Гилберта Поттера, твоего дедушки. А потом не стало Джеймса…

— Он видит во мне только моего отца, — покачал головой Гарри. — Он даже как-то раз назвал меня Джеймсом.

— Нет, это не так. Может, сначала так оно и было, я не спорю. Но он исцеляется после Азкабана. Теперь ему нужен не твой отец, а именно ты. Поверь, я знаю, о чём говорю. Мы много говорили об этом.

— Я боюсь, у меня ничего не получится, — понуро произнёс Гарри, опуская голову. — Мне никогда не пробиться сквозь эти стены, которые он между нами поставил.

К его удивлению, Люпин мягко рассмеялся.

— Гарри, ты ведь сделал невозможное. Ты наладил отношения с Северусом, с человеком, которому, по сути, никто не нужен. Однако он впустил тебя в свою жизнь. А Сириус тебя любит.

— В этом-то и проблема. Есть что терять.

— Ты боишься его потерять? — брови Люпина полезли вверх.

— Иногда мне кажется, что я уже его потерял. Причём уже давно. Когда решил переводить Книгу со Снейпом.

— Это не так. Ещё не всё потеряно. У тебя всё получится. К тому же теперь тебе не нужно опасаться за то, что ты испортишь отношения с Северусом. Уж он-то теперь тебя точно не бросит.

— Из-за Снейпа я надолго потерял Рона, — задумчиво пробормотал Гарри, снова переводя взгляд на крёстного.

— И не только его, — тихо отозвался Люпин, и это заставило Гарри снова посмотреть ему в глаза. — Вспомни начало учебного года. Ты был буквально одержим идеей вернуть Сириуса. Попутно желая наладить с Северусом отношения. Ты так сильно увлёкся, что перестал замечать людей вокруг себя. Людей, которым ты не безразличен. И не только Рона. Гермиону, например.

— И тебя, — мрачно вставил Гарри.

Люпин вздохнул и сам выглянул в окно.

— Приобретая одно, мы теряем другое. Это как… — Люпин усмехнулся. — Как закон сохранения энергии. Нельзя объять необъятное, Гарри. Но можно правильно распорядиться собой, своим временем, своими возможностями. Умело расставить приоритеты. Тогда тебе был нужен Северус. И ты упорно двигался к своей цели и, наконец, добился её. Теперь у тебя есть другая цель, — Люпин кивнул в сторону Сириуса. — Сейчас ты нужен ему.

— Он тоже мне нужен, — прошептал Гарри, не сводя с крёстного взгляда.

— Так иди и скажи ему об этом. Чего ты ждёшь?

Странно, как меняются некоторые вещи, если их озвучить, подумалось Гарри. Только разговор с Люпином помог поставить всё на свои места. Полгода он упорно добивался расположения и доверия зельевара, совершенно не обращая внимания на то, что происходит вокруг. А ведь начиналось всё с малого. Вначале квиддич, потом Рон, теперь Сириус…

Гарри показалось, что он что-то упускает. Что-то очень важное и ценное. Он провёл слишком чёткие границы, разделил всё на белое и чёрное, попытался выделить самое основное. Но жизнь не состоит из чётких граней и резких переходов. Есть семья, есть друзья, есть наставники. Нельзя выбрать что-то одно. Один человек не заменит всех остальных близких людей. Невозможно провести всю жизнь, зациклившись на чём-то одном. Или на ком-то. Снейп стал для него не просто учителем, преподающим предмет, в котором он наконец-то стал разбираться. Но и старшим товарищем, которого у него никогда не было. Это прекрасно, да. Но это не значит, что теперь он должен забыть обо всех остальных людях, которые ему дороги, и которым нужен он. Никто не требует от него сделать страшный выбор: Снейп или все остальные. А если конкретнее, то Снейп или Сириус. Ему не нужно приносить в жертву одни отношения ради других. Потому что они имеют абсолютно разную природу. И если Гарри мечтал о семье, то вот она — одиноко сидит на бревне и лечит свои раны мерзким пойлом. Так что раз Гарри нужен этот человек, то он сделает всё, что в его силах, чтобы заложить фундамент для новых отношений. Чтобы стать Сириусу настоящей семьёй.

Гарри повернул голову к Люпину, чтобы сказать что-то ещё, но того уже не было рядом. У оборотня была способность по-волчьи незаметно появляться и исчезать. Гарри тяжело вздохнул и решительно направился в сад.

Когда он приблизился к Сириусу, тот только поднял голову, но потом опять перевёл бессмысленный взгляд на бутылку, ничего не сказав. Гарри присел на бревно напротив. С минуту никто не нарушал тишины.

— Много выпил? — наконец спросил Гарри.

Сириус приподнял бутылку и критически оценил уровень жидкости. Она была пуста только на четверть.

— Знаешь, а я ведь даже не опьянел, — усмехнулся крёстный. — Хоть и очень пытался, — тихо добавил он и поднёс горлышко к губам.

— Дай-ка это сюда, — сказал Гарри и выхватил бутылку у него из рук, после чего вылил содержимое на траву.

— Эй, ты что творишь?! Хорошее было огневиски.

— Оно не делает тебя лучше, — жёстко возразил Гарри. — Оно только мерзко воняет.

— Надо же! А когда мы пили его со Снейпом тут на кухне, оно пахло фиалками? — съязвил Сириус и отвернулся.

— Перестань, — вздохнул Гарри. — Я пришёл, чтобы поговорить с тобой.

— А что, со Снейпом уже наговорился? — мерзко процедил Сириус, прищуриваясь.

— То, о чём я хочу поговорить, не имеет к нему отношения.

— Правда? — изобразил удивление крёстный.

— Ладно, имеет. Но это не главное, — Гарри снова вздохнул. — Слушай, я просто очень устал от того, что происходит.

— Я тебя утомляю?

Гарри покачал головой и сорвал травинку, машинально начиная вертеть её в руках. Сириус был явно не расположен к беседе. Гарри поднял голову и увидел бледный полумесяц среди освещённых солнцем ветвей дерева.

— А помнишь, — усмехнулся он, — три года назад ты смотрел на полную луну и говорил, что хотел бы, чтобы я жил с тобой?

— Да помню, — мрачно отозвался Сириус. — Кажется, с того момента прошло лет сто. Или двести.

— Да. Но на самом деле всего три года.

Сириус внимательно посмотрел Гарри в глаза.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я хочу сказать… — Гарри вздохнул. — Да не знаю. Ничего я не хочу сказать. Просто вспомнил, что я тогда почувствовал.

— И что же?

— Что я нужен, — улыбнулся Гарри.

— Да, это приятное чувство, — кивнул Сириус и добавил очень тихо: — Наверное.

— Слушай. Я, видимо, опять неправильно начал разговор. Вообще-то я шёл к тебе, чтобы попросить прощения. Но эта чёртова бутылка меня просто взбесила.

— Прощения?! — Сириус выглядел действительно озадаченным.

— Да. Я только сегодня понял, как я был неправ по отношению к тебе.

— А я думал, ты пришёл ругаться.

— У меня нет причины с тобой ругаться. Теперь я понимаю, что происходит. И виноват в этом не ты, а я.

— Да?

— Да. Я за последнее время столько всего тебе наговорил. Я злился на тебя, потому что думал, что причина твоего поведения в тебе. Но на самом деле она во мне. Жаль, что я не понял этого раньше.

Сириус вздохнул и нахмурился.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я вытащил тебя из этой чёртовой Арки и решил, что на этом моё дело завершено. Я думал, что ты сам сможешь со всем справиться. Мне и в голову не могло прийти, что ты на самом деле чувствовал. Да и Азкабан… Мне казалось, что ты уже отошёл от него. Но, наверное, на это требуется гораздо больше времени, чем три года, часть из которых тебя не было вообще. Я никогда не задумывался о том, что должен чувствовать человек, отсидевший там двенадцать лет.

— Хочешь знать, что я чувствовал? — тихо спросил Сириус и уставился куда-то в пространство.

— Скажи.

— Ничего. Ничего, Гарри. Одну большую бесконечную пустоту. Вот что я чувствовал, когда сбежал. Я потерял всё в один вечер. Всё, что имел. И у меня было долгих двенадцать лет, чтобы оплакать свои потери. Но когда я очутился на воле, у меня не было ни радости, ни счастья, ни ощущения долгожданной свободы. Как будто выйдя из одной тюрьмы, я попал в другую. Ту, которую сам же себе и выстроил. Мною двигала только жажда мести. И это было единственное чувство, благодаря которому я ощущал себя живым. А потом Петтигрю сбежал, мне пришлось скрываться. Ты был далеко. И меня окружала только пустота. Вот и всё.

— Я должен был понять…

— Ты не мог, — усмехнулся Сириус. — Откуда тебе, тринадцатилетнему мальчишке, было знать, что со мной происходит? Да я и не пытался тогда ничего объяснить. Знаешь, я тоже думал, что справлюсь сам. Только у меня ничего не вышло.

— Но ещё не всё потеряно.

— Не знаю, Гарри. Никто не выходит из Азкабана нормальным. Все становятся там другими.

— Но Сириус, я ведь и не знал тебя раньше. Я не знал, каким ты был. Я и сейчас не знаю.

— То, что ты видишь сейчас… Это просто кусок мяса, наполненный изнутри вакуумом. Он говорит, движется, даже думает. Иногда. Но на самом деле он давно уже мёртв.

— Не говори так! — вспыхнул Гарри и почувствовал, что глазам стало мокро. — Не смей так говорить!

— Почему? — грустно рассмеялся Сириус. — Это правда. И ты это знаешь. Тебе всё это не нужно, Гарри, поверь мне. Так что я… Я, чёрт возьми, прекрасно тебя понимаю. Понимаю, почему ты предпочёл мне Снейпа.

— Это самое ужасное, что ты мог сказать, — прошептал Гарри и вытер глаза тыльной стороной ладони. — Я не выбирал между вами. Просто… просто…

— Просто так получилось, — печально улыбнулся Сириус.

— Нет, нет, нет, всё не так, — Гарри замотал головой и на несколько секунд прикрыл глаза.

— Гарри, я не могу вернуться к нормальной жизни. Прошло уже три года, а я всё ещё не могу. Пойми, время в Азкабане течёт совсем по-другому. Мне было двадцать два, когда я попал туда. После школы я прожил несколько счастливейших лет. Самых счастливых в моей жизни. Твой отец, твоя мать, Ремус, ты… Только этими воспоминаниями я и жил все двенадцать лет в тюрьме. Если бы не они… Если бы не вы, я бы точно сошёл с ума. Всё, что у меня было, — это надежда на то, что когда-нибудь я оттуда выберусь, найду тебя и буду заботиться, как когда-то обещал Джеймсу. Я постоянно думал о тебе, потому что ты — последнее, что оставалось у меня в реальном мире, по ту сторону стен. — Гарри опустил голову и спрятал лицо в ладонях, больше не в силах сдерживать слёзы. — Но я не знал, что всё так обернётся. Когда мы с Клювокрылом поселились на Гриммо и к нам стали приходить члены Ордена, я понял, что жизнь сильно изменилась. Прошло двенадцать лет, и она ушла вперёд, а я остался в Азкабане. Я по-прежнему тот двадцатидвухлетний парень, у которого жизнь только начинается. А мне говорят, что нет, всё совсем не так. Ты уже взрослый, тебе тридцать четыре. Так изволь вести себя, как положено. Не делай глупостей, думай, прежде чем что-то сделать. А я понимаю, что так надо, но только не могу. Я не могу, я не умею… я не знаю…

Сириус умолк, потому что Гарри медленно сполз с бревна и уткнулся лицом в его колени. Его плечи сотрясались от плача.

— Ну, чего ты? — растерянно пробормотал крёстный и сначала неловко, а потом уверенно начал гладить его по голове. — Гарри, ну перестань. Ну хочешь, я извинюсь перед Нюньчиком? — Гарри отрицательно покачал головой. — Хочешь, я буду всё время сидеть дома, чтобы ты не волновался? — та же реакция. — Я устроюсь на работу! Хочешь?

— Сириус, — прошептал Гарри, поднимая заплаканное лицо. — Я хочу, чтобы ты просто был.

Сириус вздохнул, опустился на колени и притянул к себе Гарри, крепко обняв. Он что-то шептал ему, гладил по спине, пытался шутить, но Гарри уже ничего не слышал. Так больно ему не было уже давно. Он не мог точно сказать, сколько они так просидели. Но оторваться от крёстного Гарри смог только тогда, когда слёз у него больше не осталось, а рыдания превратились в сухие всхлипы. Сириус взял его лицо в ладони и стёр оставшиеся слезинки.

— Ну, и что? Это всё из-за меня? — спросил он с улыбкой.

Гарри всхлипнул в последний раз и тоже смог растянуть губы в улыбке.

— Я не хочу, чтобы так было и дальше, — хрипло произнёс он.

— А как ты хочешь? Как, Гарри? — Сириус разглядывал лицо крестника, машинально поправляя его растрепавшиеся волосы. — Как ты хочешь?

— Я хочу, чтобы мы стали семьёй, — твёрдо ответил Гарри. — Настоящей семьёй, которой не было ни у тебя, ни у меня.

— А как же Снейп? — усмехнулся Сириус.

— А причём тут Снейп? Он не семья. Это другое. Он очень дорог мне. Что бы ты ни говорил, он хороший человек, которого просто не поняли. Вернее, который сам сделал так, чтобы его не смогли понять. И я даже… Не знаю… Люблю его по-своему. Как своего наставника, как человека, на которого всегда можно положиться, который всегда поможет и защитит, даже если при этом будет постоянно называть меня идиотом.

— Я видел, как он защищал тебя. Ты тоже ему дорог, — очень серьёзно отозвался Сириус.

— Я надеюсь, — усмехнулся Гарри. — Но ведь ты… Ты всегда знал, что у меня есть друзья. Например, Рон и Гермиона. И что тебе придётся мириться с их присутствием в моей жизни. Снейп — это почти то же самое. Он просто есть, и я не хочу его терять. Я слишком многое понял и узнал за эти полгода, чтобы просто прекратить с ним отношения. Пожалуйста, не заставляй меня выбирать. Это самое ужасное, что можно себе представить.

— Гарри, — крёстный улыбнулся и погладил Гарри по щеке, — ты можешь мне не верить, но для меня главное, чтобы тебе было хорошо. Потому что кроме тебя у меня никого нет. Есть друг. Но нет близкого человека. Поэтому я сделаю так, как ты захочешь.

Гарри отстранился и нахмурился.

— Я не хочу, чтобы ты делал так, как хочется мне. Сделай так, как будет лучше для тебя.

— Так я не знаю, как лучше.

— Тогда я подскажу. Я пришёл сюда именно за этим. Чтобы сказать, что я был очень неправ. Что больше я тебя никогда не брошу.

— Но и Снейпа ты не бросишь, верно?

— Не брошу, — покачал головой Гарри. — Он тоже нуждается в человеке… Да нет, даже не в близком человеке, а в том, кому просто можно доверять. И для него это очень тяжело. Я прошёл все круги ада, прежде чем заслужил его доверие. И я это очень ценю. Я дорожу нашими отношениями.

— Не понимаю, что ты в нём нашёл, — по-доброму усмехнулся Сириус и покачал головой.

— Знаешь, время меняет людей. Причём сильно. Ты сказал, что застрял в своих двадцати двух, и это действительно так. Для тебя он всё ещё тот… Нюньчик, с которым ты учился в школе. Но уверяю тебя, всё изменилось с тех пор. Вас обоих сильно побросала жизнь, и я даже не могу сказать, кого больше. Его с головой накрыла боль, тебя — пустота. Вам обоим тяжело. Но время всё лечит.

— Ты к чему сейчас клонишь? — спросил Сириус, прищуриваясь.

— К тому, что если бы ты хоть на минуту забыл про старые склоки и пригляделся к нему получше, ты бы увидел, что он тоже человек. А ты его таковым, как мне кажется, не считаешь.

Сириус отвернулся и ненадолго задумался. А потом посмотрел Гарри в глаза и твёрдо произнёс:

— Знаешь, что я тебе скажу? Я не понимаю, кем его считаю я, да и думать-то особо не хочется. Но я точно знаю одно. Я тебе верю. Если ты разглядел в нём что-то хорошее, то… Ну, наверное, оно в нём есть. Может, раньше не было, но появилось. Точно не знаю.

— И что это значит?

— Что, возможно, я и смогу привыкнуть к нему. Вернее, к тому, что он теперь будет рядом с тобой, а не к…

— …самому факту его существования, — мрачно закончил Гарри.

Сириус тяжело вздохнул и поджал губы.

— Гарри, — очень серьёзно заговорил он. — Я не могу обещать, что я приму его. Мы слишком много лет враждовали. Да, согласен, я постоянно вспоминаю старые склоки, от которых теперь почти ничего не осталось. Но я не могу просто взять и посмотреть на него… заново.

— А он смог, — тихо отозвался Гарри. — Несмотря на то, что ты его чуть не убил.

Сириус подумал ещё немного, а потом вдруг резко поднялся на ноги и протянул руку Гарри, помогая ему подняться. Гарри удивлённо взялся за протянутую ладонь.

— А знаешь что? — с улыбкой заговорил Сириус. — Я готов попытаться пересмотреть свою позицию. Не обещаю, что получится, но я сделаю над собой усилие. И не только потому, что ты разглядел в нём что-то хорошее.

— А почему? — непроизвольно вырвалось у Гарри.

— А потому что ты ему дорог, — уже серьёзно закончил крёстный. — А я не могу враждовать с человеком, которому ты нужен так же, как и мне.

Гарри расплылся в улыбке, сделал шаг вперёд и крепко обнял Сириуса. В этот момент он понял, что только что обрёл настоящую семью.

_____________________________________________________________

* Мой пламенный привет Алексу ВурхиССу и большая благодарность за идею :)))

Глава 38. Новая палочка

Несмотря на все уговоры миссис Уизли, Гарри покинул Нору тем же вечером. Во-первых, он не любил ночевать вне дома, а Хогвартс стал для него домом ещё с первого курса. А во-вторых, он очень боялся пропустить какие-либо новости от Дамблдора. Конечно, директор сказал, что разрешение на свидание с Гриндевальдом он может получить ещё очень нескоро, но Гарри не хотел рисковать. Рон и Гермиона предлагали отправиться в школу вместе с ним, но Гарри прекрасно понимал, что в пустом замке им пока делать нечего. До начала семестра оставалось всего несколько дней, так что не стоило лишать друзей возможности отдохнуть в Норе.

Гарри появился в Хогвартсе поздним вечером. Узнав от Дамблдора, что никаких вестей нет, он отправился спать. На душе было легко и приятно, так что сон пришёл очень быстро. Гарри снились какие-то серые тени и странные голоса. Потом он видел зеркало, которое вместо него отражало Волдеморта. Тот очень злился и безуспешно пытался разбить стекло с другой стороны. Но Гарри просто пожал плечами и отошёл от зеркала. Что бы это ни значило, это был всего лишь сон.

Разбудил Гарри громкий голос снизу, из гостиной:

— Поттер, просыпайся! Хватит валяться.

Моментально узнав обладателя голоса, Гарри тут же вскочил с постели и принялся торопливо одеваться. Когда он спустился в гостиную, то увидел Снейпа, с хмурым видом разглядывающего пейзаж за окном.

— Как можно постоянно находиться в комнате с красными обоями? — брезгливо пробормотал зельевар себе под нос.

— Я лично привык, — улыбнулся Гарри, и Снейп обернулся. — Что, есть новости от Дамблдора?

— Нет, — отрезал Снейп. — Но я здесь по другому поводу.

— По какому?

— Не догадываешься? — усмехнулся зельевар.

— Пока нет, — Гарри нахмурился.

— Да, — протянул Снейп, качая головой, — в этом весь ты.

— Я разве что-то пропустил?

— Тебе не нужна новая палочка?

Палочка! Точно. Гарри с силой хлопнул себя ладонью по лбу.

— Нужна, конечно. Только я не думал, что вы… Ну, сможете так скоро.

— А ты предлагаешь дождаться начала семестра? — ухмыльнулся Снейп. — Чтобы колдовать на уроках, будешь заимствовать палочку у мисс Грейнджер? Как и её голову на протяжении пяти лет.

Гарри скривился от этих слов, но огрызаться не стал.

— Что, отправимся прямо сейчас?

— Да, если у тебя нет других планов, — с саркастической улыбкой произнёс Снейп.

— А это не опасно?

— Мы будем в Косом переулке, а там людно, — пожал плечами зельевар.

— А если Пожиратели узнают, что мы…

— А если ты сейчас упадёшь с этой лестницы и сломаешь себе шею? — перебил Снейп. — В общем, либо я отправляюсь с тобой сегодня, либо поезжай за палочкой, когда хочешь, но уже без меня.

— Нет, нет. Я с вами. Сейчас. Только я… Минуту.

Гарри быстро взбежал по лестнице обратно в спальню и, достав из сундука мантию-невидимку, тут же спрятал её в карман. Теперь он остался без оружия, а мантия внушала хоть какую-то иллюзию безопасности.

— Всё. Я готов, — сообщил Гарри, снова спускаясь по лестнице. — А как мы отправимся? Через камин в «Дырявый котёл»?

Снейп кивнул и быстрым шагом вышел из гостиной. Гарри последовал за ним. Когда они вошли в кабинет директора, Дамблдор сидел за своим столом и мирно беседовал с… Сириусом! Гарри замер. Он не знал, чего на этот раз ждать от крёстного, но после вчерашнего разговора у него появилась надежда на то, что он будет вести себя более благоразумно, чем обычно.

— Доброе утро! — просиял Дамблдор, а Снейп по привычке скривился от такого приветствия.

— Здравствуйте, — неуверенно пробормотал Гарри, косясь на крёстного. Тот улыбнулся и кивнул.

— Вижу, вы готовы отправиться, — директор поднялся со стула. — Замечательно. Только прежде Сириус хотел бы с вами поговорить. Вернее, с тобой, Северус.

Дамблдор многозначительно посмотрел на Снейпа, и его лицо при этом приняло какое-то умоляющее выражение. Зельевар тяжело вздохнул.

— Ладно, Блэк, у тебя три минуты.

— Я пока пойду, прогуляюсь, — подмигнул директор. — Камин открыт, так что отправляйтесь, когда будете готовы.

С этими словами Дамблдор направился к выходу.

— Эээ, профессор Дамблдор, — остановил его Гарри. — Может, мне стоит прогуляться вместе с вами?

— Да нет, останься, — пожал плечами Сириус, вставая.

— Удачи, — зачем-то сказал директор и вышел из кабинета, закрывая за собой дверь.

Снейп стоял, скрестив руки на груди, и смотрел на Сириуса каким-то усталым взглядом. Кажется, он ожидал очередной порции ругани и выяснения отношений.

— Снейп, мне нужно с тобой поговорить, — начал Сириус, повторяя позу зельевара.

Снейп поднял бровь и усмехнулся.

— Это я уже понял.

После его слов запал крёстного моментально исчез. Он тяжело вздохнул и присел на край стола, опуская руки.

— Я хотел… — заговорил он, но потом прочистил горло и начал заново: — Я хотел поблагодарить тебя.

— Приехали, — невольно вырвалось у Снейпа, но он тут же исправился: — Говори быстрее, Блэк, не тяни. У нас с твоим крестником ещё есть дела.

Гарри покачал головой. Снейп нарочно сказал последнюю фразу, чтобы задеть Сириуса. Зачем нужно было это делать? Правда, зельевар ещё не знал, что собирается сказать Блэк. Зато Гарри уже всё понял.

— Я хотел поблагодарить тебя, — повторил Сириус, — за то, что ты спас мне жизнь в Министерстве.

— Не за что, — фыркнул Снейп. — Это всё?

— Нет. Не всё. Далеко не всё.

— Полагаю, трёх минут тебе не хватит, — мрачно констатировал Снейп.

— Может, вы дадите ему сказать? — вмешался Гарри.

Зельевар метнул в него сердитый взгляд, но промолчал.

— Какая разница, сколько времени это у меня займёт?! — вспыхнул Сириус. — Я просто скажу тебе это, и всё.

Сириус ненадолго замолчал, собираясь с мыслями. И Гарри прекрасно понимал, что чувствует сейчас его крёстный. То же самое ощущал и сам Гарри, когда только пытался подобраться к зельевару в начале года. И ощущения эти были не из приятных.

— В общем, я хотел сказать, что вёл себя, как кретин, — наконец выдохнул Сириус. — Я зря накричал на тебя в Министерстве. Просто я был… Я очень испугался за Гарри. А я всегда… Всегда веду себя так, когда мне страшно, — тихо пробормотал он и опустил голову. Снейп слушал молча. — И тогда в Норе… Я не хотел, чтобы ты погиб. Правда не хотел. Не знаю, зачем я так сказал. Просто я был зол с утра, когда увидел Гарри у тебя в подземельях. И мне хотелось… Чёрт! — Сириус нервно усмехнулся и провёл рукой по волосам. — Мне хотелось, чтобы ты просто исчез. Чтобы тебя не было рядом с Гарри, потому что это… Это моё место. С ним должен был быть я.

— Место бывает только у собак, — тихо вставил Снейп. — Не говори ерунды.

— Да я теперь-то понимаю, что это ерунда, но тогда я просто…

— Как с цепи сорвался, — с незлобной улыбкой подсказал Снейп.

— Знаешь, если пёс — моя анимагическая форма, то это ещё не значит, что нужно постоянно проводить параллели. Ну, да. Ну, сорвался. Но это было не со зла. Правда.

— И скармливал ты меня своему оборотню тоже по доброте душевной?

Сириус почему-то рассмеялся.

— Чёрт возьми, да кто ж знал, что ты и впрямь туда сунешься! К тому же всё обошлось. Да и было это двадцать лет назад. Я пришёл сюда, чтобы поговорить с тобой не о том, что было в нашем детстве, а о том, что происходит сейчас.

— И что же происходит сейчас? — пожал плечами Снейп.

— Мы враждуем.

— Как тонко подмечено, — съязвил зельевар.

— И тебе это нравится?

— Не я начал это первым.

— Ты не ответил на вопрос. Тебе это нравится?

— Нет.

— Почему?

Снейп не ответил, а только скосил глаза в сторону Гарри. Сириус вздохнул и кивнул.

— Вот и мне нет. Так больше не может продолжаться. Потому что кончится всё тем, что кто-нибудь из нас умрёт из-за своей упёртости и идиотизма.

— Золотые слова, Блэк. Есть предложения?

— Есть.

— Говори.

— Сначала ответь на один вопрос.

— Ну?

— Ты прощаешь меня?

Сириус наконец посмотрел прямо в глаза Снейпу, и в его взгляде была такая тоска и безысходность, что зельевар нахмурился и на несколько секунд отвёл глаза.

— Блэк, — наконец очень серьёзно заговорил он. — Я смогу простить тебя только в том случае, если получу гарантию, что этого больше не повторится. Из-за твоего идио… кхм… поведения могут пострадать люди. Шутки кончились, у нас большие проблемы, если ты ещё не понял. Я собираюсь… — он на несколько секунд прикрыл глаза и вздохнул. — Я собираюсь сражаться с Тёмным Лордом до конца. И до последнего защищать Гарри. Даже… — Снейп кинул короткий взгляд на Гарри. — Даже если для этого мне придётся отдать свою жизнь. И дело не только в том, что он должен исполнить своё предназначение и убить Лорда, а в том, что он… — зельевар опять перевёл взгляд на Гарри и на этот раз смотрел на него, не отрываясь. — Он должен жить. Не потому, что он Герой магического мира или… — Снейп усмехнулся, и Гарри улыбнулся в ответ. — Наша новая знаменитость. Он просто заслуживает счастья и нормальной жизни. И я сделаю всё, что в моих силах, чтобы так оно и было. Так что, Блэк, — Снейп опять посмотрел на Сириуса, — у тебя есть только два варианта. Либо помочь мне, либо не мешать. Все старые школьные обиды я не забыл и не простил. Но я научился о них не вспоминать. К тому же все мои обидчики, кажется, уже давно расплатились с долгами. Джеймс Поттер мёртв, Петтигрю пресмыкается даже перед Вторым Кругом, ты провёл двенадцать лет в Азкабане, Люпин… — Снейп вяло махнул рукой. — Вы все давно получили то, что заслуживали. Мне незачем об этом вспоминать. Так что теперь ты можешь продолжать и дальше меня ненавидеть или… В общем решай сам.

— Да не ненавижу я тебя, — устало пробормотал Сириус, потирая лоб. — Сволочь ты, конечно, отменная. Но я ещё ни разу не видел, чтобы кто-то так защищал Гарри. И переживал за него. В общем, что бы ты ни задумал, я с тобой.

— Хорошо, — кивнул Снейп. — Надеюсь, ты сдержишь слово.

— Ты прощаешь меня?

— Да, — без колебаний отозвался зельевар.

— Значит, мир? — по-доброму усмехнулся Сириус, встал и протянул руку.

— Мир, — снова кивнул Снейп, сделал шаг вперёд и принял рукопожатие.

И оно было совсем не похоже на то, в Больничном крыле, два года назад. Не было в нём ни злости, ни раздражения, ни принуждения. Гарри радостно улыбнулся, понимая, что два врага наконец-то действительно помирились, несмотря на то, что причиной перемирия стал он сам.

— Олливандер, — шепнул Гарри, когда Снейп разорвал рукопожатие.

— Вы отправляетесь за новой палочкой? — спросил Сириус.

— Да, приходится, — пробормотал Гарри, с тоской вспоминая свою уничтоженную палочку. — Хочешь с нами? — улыбнулся он, но тут же добавил: — Если вы не против, профессор.

Снейп отрицательно покачал головой.

— Хочу, — сразу оживился Сириус. А Гарри невольно подумалось, что если бы у крёстного действительно был хвост, то сейчас он бы начал им энергично вилять. — Я ведь никогда не был у Олливандера, — признался он.

Снейп, который в этот момент уже зачерпывал горсть летучего пороха, повернулся и удивлённо пробормотал:

— А чем же ты тогда машешь? Сучком?

Сириус смутился.

— Все книги, мантии, котёл и палочку мне прислали домой. Мать не хотела ехать со мной, а одного меня не отпускала. Я только сумел выбраться, чтобы купить себе фамилиар. Тогда и познакомился с твоим отцом, — улыбнулся он Гарри. — Джеймс тогда разглядывал новую модель метлы. Я подошёл и…

— Блэк! — рявкнул Снейп. — Может, закончишь вечер воспоминаний?

Гарри повернул голову к зельевару и невольно хрюкнул от смеха. Профессор стоял в жутко нелепой позе, поставив одну ногу в камин. Из его зажатой в кулак руки на пол сыпался летучий порох.

— Ладно, идём, — улыбнулся Сириус и направился к камину.

— Спасибо, — шепнул Гарри, когда Снейп скрылся в зелёных языках пламени. Крёстный только улыбнулся и пожал плечами.

***

— Я не думал, что производители «Комет» смогут выпустить что-то свежее, — покачал головой Гарри. — Но всё-таки мне кажется, что старая «Молния» намного лучше этих новых моделей.

Гарри с Сириусом стояли у витрины магазина «Всё для квиддича» в Косом переулке и разглядывали мётлы. Снейп стоял позади них, сложив руки на груди, и откровенно скучал.

— Не знаю, не знаю, — пробормотал Сириус. — Смотри, в характеристике сказано, что её скорость больше, чем у «Молнии» на семь миль в час.

— Ага, и если разогнаться на ней как следует, то можно запросто вылететь со стадиона. Посмотри, какой у неё огромный тормозной путь, — Гарри ткнул пальцем в пергамент с ценой и описанием модели.

— А я бы попробовал. Я ведь на «Комете» летать учился. Так что для меня это… ностальгия.

— Я учился летать на школьной метле. Даже не знаю, что это за модель была, — усмехнулся Гарри.

— А я учился летать на старом венике, — услышал Гарри раздражённое шипение за спиной. — Вы закончили валять дурака?

Гарри с Сириусом переглянулись, отклеились от витрины и поплелись за Снейпом, который уже вышагивал по направлению к магазинчику Олливандера. Вдруг он резко остановился и прищурился.

— Так. Мне нужно туда.

«Аптека», — прочитал Гарри надпись на вывеске, куда смотрел Снейп. Он невольно застонал.

— И после этого МЫ валяем дурака? — буркнул Сириус.

— Вам для ерунды, мне — для дела, — бросил Снейп и вошёл в аптеку.

Гарри с Сириусом последовали за ним. Когда они вошли внутрь, Снейп уже вовсю спорил с аптекарем.

— Нет, мне не нужна печень тритона. Она понижает температуру. А нужно довести зелье до кипения за две минуты.

— Так увеличьте огонь.

— Тогда оно получится слишком жидким.

Аптекарь сделал скорбное лицо и развёл руками.

— Что вы ищете? — спросил Гарри, подходя к Снейпу.

— Ингредиенты для одного экспериментального зелья, — неопределённо отозвался профессор.

— Нужно повысить температуру?

— И сгустить зелье. А любой загуститель её понижает, — задумчиво пробормотал Снейп, рассматривая полки с колбами и банками.

— А что если взять иглы дикобраза и молоко двурога? Одно сгустит, другое поднимет температуру.

Зельевар закатил глаза.

— Поттер, это не суп, а зелье. Совокупность ингредиентов не всегда даёт полноценный эффект.

— Да, но попробовать-то можно.

— Что попробовать? Взрыв устроить?

— Ну, почему сразу взрыв? Если нет универсального компонента, надо искать, какие могут подойти в паре.

Снейп на несколько секунд задумался.

— Я не люблю так делать. Чем больше лишних ингредиентов ты намешаешь в зелье, тем меньший эффект оно будет иметь. Хотя, если попробовать кровь Мадагаскарской ящерицы вместе с…

— Мы, кажется, за палочкой шли, — недовольно пробурчал Сириус, который всё это время стоял у выхода и рассматривал чучело крокодила, подвешенное под потолком.

— Ладно, зайду потом, — махнул рукой зельевар и вышел из аптеки.

— Ты что, теперь и в зельях так же хорошо шаришь, как в квиддиче? — усмехнулся крёстный, придерживая дверь для Гарри.

— Ага. Я многофункциональный и разносторонне развитый, — выдал Гарри.

— Да, развитость налицо, — протянул Снейп, приближаясь к магазину волшебных палочек.

Гарри обиженно засопел, но ничего не стал отвечать.

Не успели они переступить порог магазина Олливандера, как хозяин практически выскочил из-за стеллажа и окинул их изумленным взглядом.

— О, — сказал он, глядя на Сириуса. — О! — протянул он и одарил Северуса загадочным взглядом. — О!!! — удивлённо воскликнул он, заметив Гарри. — Как это замечательно, что вы меня посетили. Как поживает ваша палочка, мистер Снейп? Чёрное дерево и… — он почему-то лукаво усмехнулся и не договорил. — Пятнадцать дюймов, очень гибкая и мощная. А?

— Великолепно, — процедил Снейп, скривившись.

— А вы? — обратился он к Сириусу. — Кажется, мы не знакомы?

Сириус молча достал свою палочку и показал Олливандеру.

— Бук и волос единорога, двенадцать дюймов, — улыбнулся старик. — Делалась на заказ.

— Верно, — улыбнулся Сириус. — Но сейчас речь не о моей палочке.

Олливандер перевёл удивлённый взгляд на Гарри.

— Остролист и перо феникса, одиннадцать дюймов. Что-то случилось?

— Случилось, — вздохнул Гарри. — Она… В общем, она уничтожена. Мне нужна новая.

— Ай-ай-ай, — покачал головой Олливандер. — Это была замечательная палочка, мистер Поттер.

— Знаю. Она не раз спасала мне жизнь. И я её очень любил. Но теперь всё. Вы сможете мне помочь?

— Смогу ли я? — усмехнулся Олливандер. — Сможет ли один из самых известных изготовителей волшебных палочек подобрать вам палочку?..

— Извините, я не хотел вас обидеть, — покачал головой Гарри. — Просто в прошлый раз вы сказали мне, что не волшебник выбирает палочку, а палочка его. Я боюсь… В общем, будет ли новая палочка меня слушаться так же хорошо?

— Вот что я вам скажу, мистер Поттер, — серьёзно заговорил Олливандер, упершись в бок правой рукой. — Магия волшебника — вещь не статичная. Она может меняться и приобретать разные оттенки со временем. Когда вам было одиннадцать, вам подошла та палочка, близняшка которой… — старик сделал неопределённое движение у своего лба. — Но с того момента прошло несколько лет. Возможно, если бы сейчас у меня была точная копия остролистовой палочки, теперь она бы вам не подошла. Прежняя палочка просто привыкла к вам, мистер Поттер. Но новая найдёт своего хозяина. Уверяю вас. Но учтите, что привыкать вы к ней можете довольно долго. Возможно, будет другой размер, вес… Вы меня понимаете?

— Вполне, — кивнул Гарри. — Может… Ну… Начнём примерку?

Олливандер подмигнул и скрылся за стеллажами. А Гарри стало не по себе. Видимо, у него был очень встревоженный вид, потому что крёстный подошёл к нему и положил руку на плечо.

— Не волнуйся, Гарри. Всё будет нормально.

— Знаю, — выдавил из себя Гарри. — Просто это… Это всё как-то… Странно.

Он покосился на Снейпа, но тот стоял к нему спиной, разглядывая полку с книгами о волшебных палочках. Гарри досадливо поджал губы и решил обратить внимание зельевара на себя.

— Профессор Снейп, мне страшно, — сказал Гарри с самыми ядовитыми интонациями.

Снейп одарил его насмешливым взглядом.

— Значит, сражаться с драконами и Тёмными Лордами тебе не страшно, а выбирать новую палочку страшно? — вернул ему весь яд зельевар.

— Я попросил вас отправиться со мной не для того, чтобы вы рассматривали глупые книжки, — тихо и обиженно пробормотал Гарри.

Снейп издал короткий смешок.

— Во-первых, что ты хочешь, чтобы я делал? Гладил тебя по голове и врал, что всё будет хорошо? — после этих слов Сириус быстро убрал руку и зло посмотрел на Снейпа, поджав губы. — А во-вторых, только гриффиндорский тупица может назвать эти книги глупыми. Изготовление палочек слишком тонкое искусство, чтобы ты мог это понять.

— Ага, как и Зельеваренье, — выплюнул Гарри и отвернулся.

В этот момент из-за стеллажа показался Олливандер, левитируя перед собой несколько десятков коробочек. У Гарри потемнело в глазах. Он понял, что они могут застрять тут не на один час.

— Так, — констатировал хозяин, приземляя палочки на прилавок. — С чего же начать?

— Только не с тисовых, — попросил Гарри, ёжась от неприятных воспоминаний о палочке Волдеморта.

— Как скажете, — пожал плечами Олливандер. — Давайте-ка эту. Клён и волос единорога. Двенадцать дюймов.

Гарри взял предложенную палочку, но ничего не почувствовал.

— Не та, — сказал он, не дожидаясь, пока то же самое произнесёт старик, и положил палочку на место.

— Так. Давайте-ка попробуем такую же, как была у вашего отца. Красное дерево, волос из гривы пятирога, одиннадцать дюймов.

Услышав, что у отца была такая же палочка, Гарри оживился, но, взяв кусок дерева в руки, почувствовал такой холод, как будто держал в пальцах металлический прут.

— Нет, — покачал он головой со вздохом и кинул короткий взгляд на Снейпа. На несколько мгновений напрягшийся зельевар снова расслабился и принял свой обычный равнодушный вид.

— Ладно, — пожал плечами Олливандер. — Тогда что-нибудь поинтереснее. Допустим, осина и перо грифона, четырнадцать с половиной дюймов.

Гарри взял в руки палочку и почувствовал приятное тепло. Обрадованный, он взмахнул ей, но ничего не произошло. Он вернул палочку обратно в коробку и тоскливо посмотрел на Олливандера.

— Дайте подумать, — задумчиво пробормотал тот. — Похоже, ваша магия претерпела значительные изменения. Или вы сами…

— Как это? — нахмурился Гарри.

— Не знаю, — улыбнулся Олливандер. — Подумайте. Но сердцевина пернатых вас отталкивает. В отличие от прошлого раза. Я ещё буду думать над этим. Давайте-ка сначала определимся с деревом. Итак, эта.

Он достал из коробки тёмно-коричневую палочку и протянул Гарри. Тот взял её и взмахнул, но ничего не случилось.

— Ну? — с интересом спросил Олливандер.

— Что «ну»?

— Что вы чувствуете?

— Ничего.

— Хорошо.

— Что в этом хорошего?

— Значит, отторжения дерева нет. Так. Интересно. Кстати, это ива.

— Ива? Вы говорили, что у моей мамы была такая же.

— Именно. Десять дюймов с четвертью, перо полярной совы.

— А какая сердцевина мне подойдёт? — с опаской спросил Гарри.

Олливандер усмехнулся и покачал головой.

— Вы настолько необычный клиент, мистер Поттер, что я практически уверен в своей правоте. Я попробую предложить вам одну палочку с редчайшей сердцевиной. Охота на этих животных была запрещена больше двадцати лет назад. И последнюю такую палочку я продал незадолго до этого запрета. Очень давно. Но с тех пор у меня осталась ещё одна такая же, — Олливандер о чём-то мечтательно задумался, а потом довольно резко сорвался с места и скрылся за стеллажами, продолжая бормотать: — Я берёг её для особого случая. Или для особого покупателя. Хотя, честно говоря, не представляю, кого она может слушаться. Очень капризная вещица.

Старик вышел из-за стеллажа, держа в руках очень пыльную коробку. Он осторожно поставил её на прилавок и протёр рукавом. Когда он открыл её, внутри лежала тёмно-коричневая, почти чёрная, палочка с красивой резной ручкой.

Гарри вздохнул и аккуратно взял палочку в руку. В ту же секунду он ощутил подушечками пальцев приятное покалывание и улыбнулся.

— Ну? — нетерпеливо поторопил мастер.

Гарри взмахнул палочкой, выпуская в воздух сноп зелёных искр.

— Ух ты! — вырвалось у Гарри. — А что это?

— Ива, тринадцать с половиной дюймов. Конечно, длиннее, чем ваша прежняя, да и число, говорят, нехорошее, но вы её явно заинтересовали.

— Хорошо. А сердцевина?

— Редчайшая, — с умилением повторил Олливандер, заговорщицки понижая голос. — Язык Кельтской змеи.

— ЧТО?!

Гарри скривился и машинально разжал пальцы. Старик еле успел поймать палочку, чтобы та не упала на пол.

— Я не буду это брать! — вспыхнул Гарри. — Какой ещё змеи? Я не слизеринец!

— Конечно, нет, — услышал он вкрадчивый голос над ухом. — Ты не слизеринец. Ты идиот.

— Ну, знаете… — Гарри резко обернулся к Снейпу. — В прошлый раз я купил палочку-близняшку палочки Волдеморта, теперь мне предлагают палочку со змеёй внутри! У меня что, карма такая что ли?!

— Нет, у тебя определённый характер магии, — терпеливо объяснил Снейп. — И пора бы уже привыкнуть.

— Я не возьму это, — повернулся Гарри к Олливандеру. — Извините. И… Простите за беспокойство.

У Гарри закружилась голова, и он выскочил из магазина на свежий воздух. Ему было очень паршиво. Внезапно покупка палочки из интересного и приятного времяпрепровождения превратилась в ужасное тяжёлое бремя. Он был бы рад купить палочку, как у своей матери или как у отца, или как у Сириуса… Но только не такую. Нет.

Он услышал сзади звон дверного колокольчика, а потом мягкий голос:

— Гарри.

Гарри даже не обернулся.

— Почему так? — выдавил он из себя, рассматривая камни на мостовой.

— Знаешь, теперь я прекрасно понимаю, что нужно было сделать с самого начала.

— Что вы имеете в виду?

— Нужно было сломать твою остролистовую палочку к чёртовой матери! Ты слишком зацикливаешься на совершенно ненужных вещах.

— Сердцевина палочки — не ненужная вещь. Это показатель…

— Чего?

— Не знаю. Показатель мага.

— Показатель мага? Мерлин, что ты несёшь?!

Гарри не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что Снейп привычно скривился.

— Я не знаю, как точнее это назвать, но вы поняли, что я имею в виду.

— Гарри, — Снейп устало вздохнул. — Посмотри на меня.

Гарри неохотно обернулся.

— Тёмный Лорд дал тебе не только проклятие, но и дар. Я понимаю, что это странно прозвучит, особенно от меня, но на твоём месте я бы гордился, что тебя выбрала палочка, аналог которой выбрал его. Это говорит о том, что ты сильный маг. У тебя очень большой магический потенциал.

— Речь не о той палочке. А о новой. Чем мне тут гордиться? Что у неё внутри будет змея?

— Какая разница?

— Ну… Не знаю. Для меня это принципиальная вещь. Можете назвать меня фетишистом. Но вот вы бы, например, гордились палочкой, в которой было бы, скажем, перо Феникса? Или жила дракона? Что-нибудь гриффиндорское и неприятное вам.

Снейп пожал плечами.

— Знаешь, моя палочка тоже довольно странная, однако я горжусь ей.

— Почему?

— Ну, хотя бы потому, что палочек с такой сердцевиной не делают уже больше двадцати лет.

— Почему? — ещё раз тупо повторил Гарри.

Зельевар усмехнулся.

— Потому что охота на этих животных была запрещена очень давно, и сейчас такая сердцевина уникальна.

Гарри поднял взгляд на Снейпа, и его глаза распахнулись от удивления.

— Вы хотите сказать, что палочка, о которой говорил Олливандер… Чёрт!

— Так что палочка не делает человека таким, какой он есть, она не влияет на уровень его магии. Она просто чувствует её окрас.

Гарри вздохнул и вернулся в магазин. Олливандер и Сириус мирно болтали.

— А первая палочка, которую я сделал, вообще была похожа на сломленную ветку, — смеялся старик. — О! — поприветствовал он Гарри. — Вижу, молодой человек, вы вернулись. Ну, так что?

— Я беру её, — кивнул Гарри, доставая мешочек с галлеонами.

Глава 39. Правда

Через час Гарри со Снейпом и Сириусом сидели на втором этаже небольшого тихого трактира, где никого больше не было, и мирно обедали. Снейп долго изучал новую палочку Гарри: рассматривал ручку, взвешивал на пальце, пытаясь найти центр тяжести, и постоянно хмурился. Гарри это очень нервировало, и наконец он не выдержал.

— Мне кажется, что моя палочка вам интереснее, чем мне самому.

Снейп усмехнулся.

— Мне почему-то тоже так кажется. И это странно, правда?

— Не знаю, — буркнул Гарри в чашку с чаем.

— Ты как будто боишься к ней притрагиваться. Я прав?

— Да не знаю я, — раздражённо повторил Гарри. — Я просто… Я боюсь, что что-нибудь вдруг может случиться, а она не будет меня слушаться и подведёт.

— Твои страхи понятны, но она слушается тебя. Попробуй какую-нибудь сложную трансфигурацию.

Зельевар протянул палочку. Гарри взял её в руку, вздохнул и превратил блюдце в здоровенного паука. Тот огляделся, почему-то зашипел и, спрыгнув со стола, уполз в щель в стене.

— Ерунда какая-то, — тоскливо пробормотал Гарри.

— Ты привыкнешь, — попытался взбодрить его Сириус.

Гарри нервно передёрнул плечами, убрал палочку в карман и поднялся со стула.

— Куда ты? — обеспокоенно спросил крёстный.

— Пойду освежусь, — невесело усмехнулся Гарри и направился в туалетную комнату.

Он с минуту стоял над раковиной, глядя на своё отражение в зеркале. Он никак не мог понять, что же его так гложет. Ну и что, что в палочке язык змеи? Учитывая то, что он говорит на парселтанге, это даже символично. К тому же у Снейпа точно такая же сердцевина. И это, наверное, даже хорошо. Это… приятно. Однако какая-то мысль всё не давала ему покоя. Причём Гарри точно не мог её сформулировать. Это было связано с палочками.

Он умылся ледяной водой, пригладил растрёпанные волосы и пошёл обратно в зал. Столик, за которым они сидели, стоял так, что выхода из туалетной комнаты видно не было, поэтому, когда Гарри приблизился, Сириус и Снейп не заметили его. Зато их прекрасно было слышно. Гарри встал, как вкопанный, когда услышал обрывки разговора.

— Нет, ну ты не находишь это странным, а? — возмущался Сириус.

— Не понимаю, о чём ты, — холодно отозвался Снейп.

— Странное сочетание дерева и сердцевины.

Гарри нахмурился и вдруг понял, что сейчас он может услышать что-то очень важное. Он быстро достал мантию-невидимку и завернулся в неё. А потом неслышно приблизился к мужчинам. Он боялся, что Снейп почувствует его присутствие, но в голове, к счастью, сейчас не было ни одной связной мысли.

— Блэк, это просто палочка. Что в ней может быть странного?

— Язык этой Каспийской змеи…

— Кельтской.

— Неважно. В общем, это довольно необычно, что одна редкая палочка досталась тебе, а другая через двадцать пять лет Гарри.

Снейп пожал плечами.

— Я мало что знаю об изготовлении палочек, поэтому не вижу ничего необычного.

— Да, но в прошлый раз Гарри купил палочку-близняшку палочки Волдеморта. А в этот раз у его палочки такая же сердцевина, что и у твоей.

— И что?

— А ещё дерево!

— Мерлин, Блэк, причём тут дерево?

— У Лили была ивовая палочка.

Снейп тут же напрягся. Его спина выпрямилась.

— К чему ты клонишь? — прошипел он, понижая голос.

— Не знаю, — задумчиво покачал головой Сириус и откинулся на спинку стула. — Так не должно быть.

— Говори яснее или не говори вообще, — махнул рукой Снейп и тоже откинулся на спинку, складывая руки на груди.

— Магия Гарри изменилась из-за тебя, — уверенно констатировал Сириус.

Снейп неопределённо дёрнул подбородком.

— Может быть.

— Не может быть, а точно.

— И что с того? Он просто взрослеет и умнеет.

— И привязывается к тебе.

Снейп театрально закатил глаза.

— А ты, стало быть, ревнуешь? — спросил он с мерзкой усмешкой.

— Да нет. Просто думаю, что неспроста у Гарри именно ивовая палочка, как у Лили.

— Ты повторяешь одно и то же разными словами. Ближе к сути.

— А я помню, как ты общался с Лили в школе до того, как она обратила внимание на Джеймса, — сощурился Сириус. — Может… Может, ты неровно к ней дышал, а?

Снейп резко наклонился вперёд и стукнул ладонью по столу.

— Заткнись, Блэк!

Сириус от неожиданности даже отшатнулся.

— Ты что… Ты… — удивлённо забормотал он. — Что?.. Выходит, я прав?!

— Я. Сказал. Закрой. Рот, — делая паузу после каждого слова, прошипел Снейп.

Гарри потряс головой. Крёстный пришёл к каким-то странным выводам относительно Снейпа и его матери. Он уже хотел незаметно скинуть мантию и подойти к столу, как вдруг ему вспомнилась Нарцисса Малфой в воспоминаниях зельевара.

Оборотное зелье… Рыжие волосы и зелёные глаза… Случайно оброненная фраза: «Что, с таким лицом тебе непривычно со мной разговаривать?» .. Задумчивая реплика Снейпа: «Твоя мать была удивительной женщиной»…

У Гарри закружилась голова. Только сейчас кусочки головоломки, на которые он почему-то не обращал внимания раньше, начали складываться воедино. Он не хотел верить своим догадкам, но факты были налицо. Гарри настолько погрузился в размышления, что пропустил момент, когда Снейп резко вскочил из-за стола и рывком сорвал с него мантию. Серебристая ткань упала к ногам ошеломлённого Гарри. Он стоял с открытым ртом, глядя зельевару в глаза и не смея пошевелиться. Снейп кинул злобный взгляд на Сириуса и быстро спустился по лестнице, покидая трактир.

Прошло полминуты, прежде чем Гарри сумел на деревянных ногах приблизиться к столику и рухнуть на стул.

— Что?.. — только и смог выдавить он, поднимая глаза на Сириуса.

— Кажется, я угадал, — мрачно отозвался крёстный, пожимая плечами.

— Ты… Ты… — Гарри прочистил горло и начал заново: — Ты никогда не говорил мне, что Снейп и моя мама…

— Я не знал. Вернее, я догадывался. Она проводила с ним очень много времени, пока не начала общаться с нами. Но она никогда об этом не говорила.

— Они что… Они были вместе? — прошептал Гарри, ужасаясь, как нелепо и странно прозвучала фраза.

— Да нет, — поморщился Сириус. — Просто он ошивался возле неё, и всё. Я никогда не придавал этому большого значения. Лили была умной девушкой. Но, видимо… Видимо, он любил её.

Гарри схватил стакан огневиски, стоящий перед Сириусом, и залпом выпил половину.

— Как такое вообще могло получиться?

Крёстный нахмурился.

— Да брось. Что тебя так шокирует? Это было двадцать лет назад.

— Но получается, что он… — Гарри диковато усмехнулся и покачал головой. — Он не просто так начал работать на Дамблдора, не просто так пообещал защищать меня.

— Ну, я тоже никогда не понимал, почему он вдруг перешёл на нашу сторону. Но, кажется, я только что докопался до истины.

— Сириус, — прошептал Гарри, — но он же теперь меня убьёт.

— Ага, — спокойно согласился крёстный и вырвал стакан у Гарри из рук, пока тот не опустошил его.

— Ты бы видел, как он на меня орал, когда я узнал, почему он вообще оказался в Хогвартсе. Ты представляешь, что он сделает со мной теперь?

— Сочувствую, — с деланным сожалением отозвался Сириус и сам осушил стакан.

— Это не смешно!

— Да ладно тебе, я не смеюсь. Просто я не очень удивлён. Теперь всё стало ясно.

— А мой отец… Чёрт! — Гарри зажмурился и спрятал лицо в ладонях. — Теперь понятно, почему Снейп меня ТАК ненавидел. Она же выбрала моего отца…

— Гарри, — Сириус потряс его за плечо. — Это было в прошлой жизни. Прошло двадцать лет. Не думаю, что сейчас Снейпу есть до этого какое-то дело.

— Да?! — практически взвизгнул Гарри, поднимая голову. — Если бы ему не было дела, он бы не сбежал сейчас. И он бы… Он бы не стал так о ней говорить, когда я его спрашивал… на Рождество. После того, как покинул Нору.

— Да успокойся ты, — махнул рукой Сириус.

— Ты с ума сошёл?! Как я могу успокоиться? Он теперь вообще больше не заговорит со мной ни разу.

— Ну-ну, — покачал головой крёстный.

— Я серьёзно.

— Слушай, неужели ты думаешь, что после всего… Ну, вообще после ВСЕГО он от тебя просто отмахнётся? Не волнуйся. Побухтит пару дней и успокоится.

— Мне бы твою уверенность, — в отчаянии простонал Гарри, роняя голову на сложенные на столе руки.

***

— Нет, Гарри, ты меня, конечно, извини, но, по-моему, это глупо.

Гермиона ходила взад и вперёд по гриффиндорской гостиной со сложенными на груди руками.

— Ты бы так не говорила, если бы дело касалось тебя, — отозвался Гарри, который лежал на диване и флегматично пялился в стену.

— Слушай, я не смогу тебе помочь, если ты не расскажешь, что же всё-таки случилось.

Гарри поморщился так, будто у него заболел зуб.

— Я же сказал, он взбесился. Всё. Неважно, из-за чего. И перестань маячить перед глазами. Меня уже укачало.

Подруга вздохнула и присела в кресло напротив.

— Рон, ты так ничего и не скажешь? — гневно обратилась она к Уизли.

— Гермионочка, — Рон оторвался от газеты и устало посмотрел на неё, — оставь его в покое, а?

— Рональд, как ты можешь быть таким спокойным?! Мы вернулись в школу позавчера, а Гарри уже третий день выглядит так, будто у него душу дементор высосал. Завтра уже начинается семестр, а он даже не потрудился узнать своё расписание!

— Человеку просто плохо. Не нужно к нему лезть.

Гермиона обиженно фыркнула, а Гарри спустил ноги с дивана и покачал головой.

— Спасибо за заботу, но это правда не ваша проблема, а моя, — вздохнул он. — И хватит меня пытать. Я же сказал, что не могу ничего рассказать.

Гарри снова вздохнул и уставился в пол. С момента покупки палочки прошло больше недели, а он так ни разу и не видел зельевара, когда вернулся в школу. Всё это время он бесцельно бросил по пустым коридорам Хогвартса, сидел в библиотеке, пару раз попался на глаза Дамблдору и не смог отвертеться от чая со сладостями. Гарри прекрасно понимал, что по-хорошему ему следовало бы пойти к Снейпу и поговорить, но он очень боялся реакции зельевара и поэтому оттягивал момент. Всё это время его не покидало стойкое чувство дежа вю. Последние события очень напомнили ему начало года, когда он так же, с замиранием сердца, ждал вердикта Снейпа относительно перевода Книги. Сейчас ситуация была, конечно, иная, но чувство тревоги и страха день ото дня только усиливалось.

Гарри кинул взгляд на календарь, висевший в гостиной, на котором Гермиона аккуратно обвела красными чернилами девятое января — начало семестра. И тут Гарри вспомнил…

— Чёрт, — застонал он, прикрывая рукой глаза.

— Что? — обеспокоенно спросила подруга.

— У Снейпа завтра день рождения.

— Может, это повод с ним поговорить? — не отрываясь от чтения, спросил Рон.

— Это повод вылететь из его группы, — буркнул Гарри.

— Ну, начинается, — Гермиона закатила глаза. — По-моему, эту песню мы уже слышали несколько месяцев назад.

— Песня другая, мотив тот же, — огрызнулся Гарри и поднялся с дивана.

— Ты куда? — спросила подруга.

— Прогуляюсь.

— Далеко?

— До Хогсмида.

— Один?

— Желательно, да.

— Студентам нельзя ходить в Хогсмид без сопровождения.

— Ну и что?

— А если тебя поймают?

— И что сделают? Из школы выгонят? — усмехнулся Гарри и, нацепив куртку, вышел из гостиной.

***

Следующим вечером Гарри с замиранием сердца стоял у личных комнат зельевара, переминаясь с ноги на ногу. В этот день у них, к счастью, не было Зельеваренья, и он видел Снейпа только в Большом зале. Профессор даже ни разу не взглянул в его сторону, и это было гораздо хуже, чем если бы он вызвал его к себе и накричал. Так что Гарри решил действовать сам.

Его ладони, в которых он зажимал небольшую банку, вспотели, сердце колотилось уже где-то в горле, да и чувствовал себя Гарри препаршиво. Но делать было нечего. Как любила говорить на экзаменах Гермиона, перед смертью не надышишься. Гарри поднял руку и уверенно постучал в дверь.

С минуту ничего не происходило. И Гарри уже было подумал, что Снейпа нет. От этой мысли он испытал почему-то облегчение. Он уже готов был развернуться и отправиться к себе в башню, как вдруг дверь резко распахнулась. Гарри даже вздрогнул от неожиданности и чуть не выпустил банку из рук. Снейп выглянул в коридор, посмотрел налево, а потом направо поверх головы Гарри, словно тот был невидимым, а потом скрылся в комнате. Дверь осталась открытой. Гарри воспринял это как приглашение и шагнул внутрь. Он успел увидеть, как зельевар скрылся в своём кабинете.

Гарри вздохнул, закрыл входную дверь, машинально накладывая на неё чары, и несмело прошёл в кабинет Снейпа. Зельевар сидел за столом, разбирая стопку очередных пергаментов. Рядом с ним стояла чашка с чаем, от которой поднимался пар. Снейп даже не взглянул на Гарри.

Гарри неуверенно приблизился к зельевару и поставил банку на стол. Снейп бросил на неё короткий взгляд и снова уткнулся в студенческие каракули.

— Что это, Поттер? — холодно спросил он, не поднимая головы.

— Это для вашего зелья, — еле слышно ответил Гарри.

— О чём вы говорите?

Гарри прочистил горло и немного осмелел. Зельевар был как всегда мрачен, но настроен, кажется, не очень воинственно.

— То зелье… Вы говорили о нём в аптеке. Вам нужен был загуститель, который будет работать при повышенной температуре. И вот…

— Что «вот»?

От ледяного тона Снейпа у Гарри по спине побежали мурашки.

— Мне случайно вчера пришло в голову, что не обязательно искать загуститель. Загуститель можно использовать стандартный, а для увеличения температуры добавить вот это.

— Что это? — повторил свой вопрос Снейп, наконец-то поднимая голову и откидываясь на спинку стула.

— Измельчённый панцирь краснобрюхой черепахи. Вы же сами видите.

— Интересно, откуда такие редкие находки? — с привычной язвительностью спросил Снейп.

— Да так, — неопределённо отозвался Гарри и замолчал. Определённо, сейчас был не лучший момент, чтобы рассказывать зельевару о своих вчерашних похождениях, которые закончились уже поздно вечером.

Профессор хмыкнул, поднялся со стула, пошарил на одном из стеллажей и поставил рядом с банкой Гарри точно такую же, только чуть больше. Порошок в обеих был идентичный. Гарри застонал от огорчения. Зато на лице Снейпа появилась чуть заметная самодовольная ухмылка.

— Да, я тоже пришёл к такому же решению, — кивнул он, снова усаживаясь за стол и возвращаясь к чтению пергамента.

Опять наступила тишина. Гарри нервно кусал губы и обводил взглядом полки в кабинете зельевара. Он не знал, что ещё можно сказать. На этот раз Снейп выбрал самую неприятную тактику поведения: вежливое равнодушие.

«Лучше бы он орал», — тоскливо подумал Гарри, но его тут же осенило, что можно сказать вслух.

— Вообще-то я пришёл чтобы… Чтобы поздравить вас. — Снейп медленно поднял голову и удивлённо посмотрел на Гарри. — С днём рождения, профессор, — улыбнулся Гарри.

Снейп перевёл взгляд на стену позади него и задумчиво пробормотал:

— Спасибо, — а потом принялся что-то вычёркивать на пергаменте и хмуриться.

Гарри это надоело. Он мог вынести всё, что угодно, но только не это показное равнодушие и безразличие. Ему захотелось сделать что-то, что разозлит зельевара и заставит его хотя бы начать ругаться. Не долго думая, он сел на стул напротив, закидывая ногу на ногу, и демонстративно сложил руки на груди. Профессор кинул на него короткий взгляд, но никак не прокомментировал такое поведение.

— Почему вы не предлагаете мне чай? — дурея от собственной наглости, спросил Гарри.

Снейп посмотрел ему в глаза, а потом молча взмахнул палочкой, и перед Гарри появилась чашка с горячим чаем. Гарри заскрипел зубами от злости. Больше всего на свете сейчас ему хотелось вскочить и начать крушить мебель в кабинете. На это Снейп точно бы отреагировал. Гарри обвёл глазами кабинет, но лучше ничего не придумал. Он взял чашку с чаем и медленно вылил содержимое на ковёр.

— Что ты творишь, Поттер? — со вздохом спросил Снейп, не отрываясь от пергамента.

Гарри взмахнул палочкой, и все бумаги на столе Снейпа сложились аккуратной стопкой и полетели к стеллажу, чтобы улечься на полку. Туда же отправилось и перо, которое профессор безуспешно пытался зажать пальцами.

— Что ты себе позволяешь?! — рявкнул он, обрушивая на стол крепкий удар.

— Я рад, что вы наконец обратили на меня внимание, — ядовитым голосом произнёс Гарри.

Снейп зло поджал губы и откинулся на спинку стула, складывая руки на груди.

— Что тебе нужно? — устало спросил он.

— Я же сказал. Я пришёл, чтобы вас поздравить.

— Поздравил. Что-то ещё?

— Может, хватит уже, а? — вспыхнул Гарри.

Снейп почему-то усмехнулся.

— Я вижу, новая палочка хорошо тебя слушается.

— Да. Неплохо, — сдержанно отозвался Гарри. — Может, поговорим о ней? Или о том, что произошло в трактире? Почему вы сбежали?

— Потому что я ещё не готов выносить общество твоего идиота-крёстного в таких количествах, — прошипел Снейп.

— Ложь, — решительно отрезал Гарри. — Вы ушли, потому что я услышал что-то, чего не должен был слышать, так?

— Ну, ты же у нас всегда любил подслушивать!

— Не меняйте тему! Просто… — Гарри тяжело вздохнул и на несколько секунд отвёл глаза. — Просто поговорите со мной, сэр.

— Я не желаю с тобой разговаривать. Больше ни о чём.

— Конечно, вы же всегда делаете то, что хотите.

— Я никогда не делаю то, чего не хочу, — отчеканил Снейп. — И сейчас я, кажется, ясно дал понять…

— Вы правда любили её? — тихо перебил Гарри.

Снейп тут же замолчал. Его глаза недобро сощурились. Он сжал челюсти так, что заиграли желваки. Он открыл было рот, чтобы что-то ответить, но потом тут же закрыл. Просто продолжал сидеть и прожигать Гарри тяжёлым взглядом. Сначала Гарри отвёл глаза, потому что и сам уже знал ответ. Но потом молчание начало неприятно давить на уши. Сидеть стало тяжело, и он встал и начал неторопливо мерить шагами пространство перед столом.

— Забавно, история повторяется, — нервно усмехнулся он. — Вы ненавидите меня, потому что я снова узнал о вас что-то… Что-то личное. И опять что-то хорошее.

— Хорошее, — задумчиво повторил Снейп.

— Да, хорошее, — резко обернулся Гарри. — И, знаете, я очень рад, что об этом узнал, — с вызовом выдал он.

Снейп махнул рукой на стул.

— Сядь, Поттер, не мельтеши. — Гарри покорно опустился на стул. — Лучше расскажи, где ты достал толчёный панцирь черепахи. — Гарри моментально покраснел и опустил голову. — Так… — протянул Снейп, видя его реакцию. — Я внимательно слушаю.

— Ну, вчера… — Гарри прочистил горло и начал заново. — Вчера я пошёл в Хогсмид, чтобы найти этот панцирь. Я хотел… Хотел сделать для вас что-то приятное. Я обошёл всю деревню…

— Но нигде этого ингредиента не обнаружил, — насмешливо закончил Снейп.

— Да. И в одной аптеке мне сказали, где это может быть. В Косом переулке, но только в двух местах. И я…

— Ты был один в Косом переулке?!

— Ну… У меня была с собой мантия. Я был очень осторожен. Правда.

— Прекрасно, — мерзко протянул Снейп. — И ты ещё боялся отправляться туда со мной. Конечно, в одиночестве намного безопаснее!

— Вообще-то… Вам не приходило в голову, что я за вас тогда боялся, а не за себя? — тихо пробормотал Гарри, краснея, как рак, и пряча глаза.

— Ну, конечно! Вечно ваша гриффиндорская… — Снейп умолк и вяло махнул рукой. — Ладно, что дальше?

— А ничего. В одном месте продавец сказал, что работает только с постоянными клиентами и не продаёт такие редкие вещи несовершеннолетним. А в другом долго не было хозяина. Я прождал его почти до ночи. Но он все же появился и продал мне…

Гарри прервался, потому что услышал тихий смех зельевара.

— Что? — не понял он.

— Ты купил это именно в том месте, где я вчера отказался ждать.

Гарри улыбнулся. В глазах профессора плясали чёртики, и Гарри понял, что в этот раз, кажется, всё обошлось. Наконец-то он смог вздохнуть свободно.

— Странно, что мы вчера там с вами не встретились, — пробормотал он.

— Не странно, а хорошо, — предостерегающе отозвался Снейп.

— Ну… Теперь получается, что мой подарок вам не пригодится, — вздохнул Гарри.

Зельевар посмотрел на него с каким-то сочувствием и покачал головой.

— Ты хоть знаешь, насколько редки эти черепахи?

— Не представляю, — честно ответил Гарри.

— Их запрещено убивать, поэтому специальная бригада собирателей отправляется в пустыню и прочёсывает её вдоль и поперёк в поисках мёртвых черепах или пустых панцирей. В Англию их доставляют раз в полгода, а то и реже. И в очень маленьких количествах. Это редкий случай, чтобы толчёные панцири были сразу в двух местах. Поэтому вчера я и не стал ждать, пока вернётся хозяин той лавки. Боялся, что он мог уже договориться с кем-то ещё о продаже, а в другой уже купят.

— Ясно, — улыбнулся Гарри. — Значит… Мой подарок вам всё-таки пригодится?

— Дурак ты, Поттер, — беззлобно произнёс Снейп и покачал головой, но потом серьёзно добавил: — Спасибо.

Гарри решил, что это удачный момент, чтобы спросить. Он слегка замялся, но потом прочистил горло и пробормотал:

— Так может, вы всё-таки расскажете мне…

Договорить он не успел, потому что камин позади зельевара вспыхнул, в него просунулась голова директора и радостно сообщила:

— Северус, я только что получил разрешение на свидание с Гриндевальдом!

Глава 40. Гриндевальд

Через минуту Гарри со Снейпом уже стояли в кабинете директора, куда отправились по каминной сети прямо из личных комнат зельевара. На какое-то время Гарри даже решил оставить расспросы о своей матери. Впереди их ждали более важные вещи, а разговор о школьных годах Снейпа мог и подождать.

Дамблдор ходил по кабинету взад-вперёд, перекладывал какие-то вещи и заметно нервничал. И Гарри впервые в жизни видел директора в таком состоянии.

— Как мы попадём туда? — тихо спросил Гарри, когда Дамблдор наконец остановился возле своего стола.

— Попадём? — рассеяно повторил он. — Ах, да. Аппарируем. Из Хогсмида. Так безопаснее, я полагаю.

— Мы отправимся туда сейчас?

— Конечно. Разрешение действует только один день. Минуту.

Дамблдор скрылся в комнатке за кабинетом, а когда вернулся, в руках у него была дорожная тёплая мантия и какой-то странный пергамент, сложенный в несколько раз. Директор бережно опустил пергамент в карман и оделся.

— Сходите за тёплыми мантиями, — посоветовал он. — Мы отправляемся на север. Там будет холоднее, чем здесь. Встретимся у выхода из замка. И, Гарри, не забудь, пожалуйста, надеть мантию-невидимку. Нельзя допускать, чтобы ты попался Филчу или кому-то из учителей. Иначе мы потеряем много времени.

— Теперь понятно, кто научил его нарушать школьные правила, — буркнул Снейп и скрылся в камине.

Гарри кивнул и отправился за мантиями. К счастью, в гостиной он не встретил никаких преград. Время было позднее, и все студенты уже разошлись по своим спальням, а его соседи по комнате уже лежали с задёрнутыми пологами. Он надел тёплую мантию, завернулся в мантию отца и тихо выскользнул в коридор.

Через пару минут он спускался по лестнице к выходу из замка, где его уже ждали Снейп и Дамблдор. Он скинул мантию-невидимку и засунул её в карман.

— Снегопад, — зачем-то пробормотал Дамблдор, выглядывая в окно.

— Альбус, время, — поторопил Снейп, и директор оторвался от созерцания летящих снежинок.

Дамблдор вздохнул и вышел из школы. По пути в Хогсмид никто не проронил ни слова. Гарри чувствовал волнение директора и напряжение зельевара, которое невольно передалось и ему. С одной стороны, ничего страшного не должно случиться. Они всего лишь навестят старого мага, который, возможно, поможет им в расшифровке Пророчества. Ну, а если не поможет? Вдруг он откажется? С чего бы ему помогать человеку, который отправил его в пожизненное заточение? Как быть тогда? Где искать этих Ловцов Времени? Гарри тряхнул головой, чтобы отогнать от себя мрачные мысли.

Когда они достигли границы антиаппарационного барьера, Дамблдор удостоверился, что Снейп знает координаты, и аппарировал. Профессор подождал несколько секунд, а потом молча протянул руку. На этот раз Гарри крепко ухватился за его ладонь.

— А у нас точно получится? — зачем-то спросил он.

— Должно получиться. Если Гриндевальд нам не поможет — конец всему, — равнодушно отозвался Снейп, и Гарри с силой рвануло с места.

Когда он снова ощутил под ногами твёрдую почву и огляделся, перед ними возвышался мрачный замок с высокими воротами. Тут было действительно намного холоднее, чем в школе. Разыгралась метель, и в лицо бил ледяной колючий ветер. Гарри едва разглядел фигуру директора, который уверенным шагом приближался к воротам. Гарри со Снейпом последовали за ним.

Дамблдора встретил охранник, и они перекинулись несколькими репликами, которых Гарри не услышал из-за ветра. Потом ворота медленно распахнулись с неприятным скрежетом. Словно их не открывали уже много лет. До замка было около ста ярдов. Это расстояние Гарри преодолел с огромным трудом, потому что ветер трепал края его мантии, а ноги вязли в сугробах.

Директор с охранником неожиданно скрылись в маленькой нише в стене замка, и Гарри с зельеваром пошли следом. Они попали в длинный сырой коридор, освещённый редкими настенными факелами. Охранник взял фонарь и повёл их по нескончаемому лабиринту. Они шли около десяти минут, так что Гарри уже давно перестал следить за многочисленными поворотами.

Наконец они остановились возле тёмной двери без номера и надписи. Охранник отпер замок ржавым ключом и толкнул дверь.

— Когда закончите, позовёте, — бросил он и скрылся в полумраке коридора.

Гарри с замиранием сердца смотрел на приоткрытую дверь, не в силах шелохнуться. Но и директор, кажется, не собирался заходить.

— Чего мы ждём? — тихо поторопил Снейп.

Дамблдор вздрогнул, кивнул и вошёл внутрь.

Комната, в которую они попали, была небольшой и освещалась единственной свечой, стоявшей на столе. Тут было совсем мало мебели: только забитый книгами шкаф, стол, стул и кровать. На кровати, привалившись спиной к каменной стене, сидел очень тощий старик с длинными тёмными волосами. Как ни странно, его мантия не напоминала лохмотья, как мантия Сириуса, после того, как тот сбежал из Азкабана. Она была длинной, до пят, без каких-либо украшений или опознавательных знаков.

Старик сощурившись посмотрел на визитёров, но не проронил ни слова. Дамблдор сделал два шага вперёд и тепло улыбнулся.

— Здравствуй, Геллерт, — тихо произнёс он и склонил голову набок, ожидая ответа.

Гриндевальд усмехнулся и покачал головой.

— А, это ты, — протянул он. — Всё никак не околеешь.

Гарри вздрогнул от звука его голоса — низкого и хриплого.

— Да я… Потихоньку, — невпопад отозвался Дамблдор, и его улыбка стала печальной.

— Двадцать лет не виделись. За каким чёртом тебя принесло?

Дамблдор сделал шаг в сторону и указал рукой на Гарри.

— Геллерт, это Гарри. Гарри Поттер.

Гриндевальд прищурился, и от его изучающего взгляда Гарри стало не по себе.

— Поттер, говоришь? — ухмыльнулся он. — Да вижу уж. Газеты читаю.

Только тут Гарри заметил огромную стопку газет, лежавшую в углу возле стола.

— А это мой преподаватель Зельеваренья Северус Снейп, — осторожно представил зельевара директор.

Гриндевальд перевёл взгляд на него.

— А… Это тот чудик, который тебе сортир взорвал, когда какую-то бурду ночью варил?

Даже в тусклом свете свечи Гарри увидел, как вспыхнули щёки Снейпа.

— Геллерт, — пожурил директор. — Это было давно, когда Северус ещё в школе учился. Теперь он у нас преподаёт.

— То есть варит бурду днём и в классе?

Гриндевальд рассмеялся лающим, как у Сириуса, смехом и закашлялся.

— Ладно, — вдруг посерьёзнел он. — Чего надо-то?

Лицо Дамблдора помрачнело.

— Геллерт, прости, что побеспокоили, но нам очень нужна твоя помощь.

— Ну, и куда ты опять, старый дурень, ввязался? Что, с Томом опять проблемы?

— И да, и нет, — уклончиво ответил директор. — Ты нас выслушаешь?

— Валяйте, — пожал плечами Гриндевальд. — Всё равно крысы только бестолку бормочут.

Гарри передёрнуло от этих слов.

Дамблдор кивнул и наколдовал три небольших кресла напротив кровати, затем опустился в одно из них и кивком предложил сделать то же самое своим спутникам.

— Мы пришли, чтобы спросить об одном твоём исследовании, — начал Дамблдор, а Гарри показалось, что общается он с Гриндевальдом, как с душевнобольным. — Я помню, что ты несколько раз упоминал о них при мне…

Директор замолчал на несколько секунд, но Гриндевальд поторопил:

— Ну?

— Расскажи нам о Ловцах Времени.

В первые мгновенья по лицу старика нельзя было понять, о чём он думает. И поначалу Гарри даже подумалось, что он уже давно забыл о своих исследованиях. Но тот лукаво усмехнулся и покачал головой.

— А вам зачем?

— Геллерт… — только и вырвалось у Дамблдора. — Речь идёт о спасении всего мира. И об уничтожении Волдеморта.

— Тома убить? — брови Гриндевальда полезли вверх. — Нет, я в этом не участвую!

— Видимо, из солидарности, — зло выдал Снейп.

— ЧТО?! — Гриндевальд тут же вскочил с кровати и начал ходить взад-вперёд перед посетителями. — Мне твои аферы, Ал, не по вкусу. Сколько лет ты твердил мне о добре, любви и справедливости, а теперь хочешь, чтобы я участвовал в убийстве?! Нет уж, теперь разбирайся сам.

Нервное хождение старика начинало раздражать. Снейп тоже попытался подняться со стула, но Гриндевальд резко выкинул вперёд правую руку и предостерегающе произнёс:

— Сидеть.

Снейп замер.

— Геллерт, ради всего святого, — простонал Дамблдор. — О чём ты говоришь? Ты же прекрасно знаешь, сколько человек он убил и ещё может убить. Помоги нам спасти невинные жизни. Неужели Том так дорог тебе, потому что пошёл по твоим стопам?

Гриндевальд вдруг перестал ходить и резко обернулся к Дамблдору.

— А он был у меня.

— Кто? Том?

— Да. Незадолго до того, как убил Поттеров. Спрашивал о том, как часто Пророчества сбываются, советовался.

— Что ты ему сказал? — одними губами прошептал директор.

— Что лучше прыгнуть с вашей Астрономической башни, чем исполнять недослушанные Пророчества.

— Геллерт, — усмехнулся Дамблдор, — ты будешь смеяться, но сейчас речь о том же.

Гриндевальд вздохнул, а потом… щёлкнул пальцами, и рядом с кроватью появилось большое удобное кресло! Он сел в него и с блаженным видом вытянул ноги. Гарри открыл рот от изумления и вытаращил глаза.

— Что, мальчик, тоже хочешь так колдовать? — усмехнулся старик, заметив его взгляд.

— Вы… Как… Как вы это сделали? Вы же… Как… — Гарри никак не мог сформулировать мысль.

— Хочешь спросить, какого чёрта я сижу в этой дыре, если могу колдовать без палочки?

— Вы можете отсюда выйти? — изумлённо выдохнул Гарри.

— Могу, — просто ответил Гриндевальд. — А зачем? — Гарри снова открыл рот и уставился на старика, не в силах что-либо ответить. — Ты юн, мальчик. Вот и ответь мне. Что есть там, за этими стенами, что может быть мне интересным?

— Я… Я не знаю. Жизнь.

— А тут что, смерть что ли?

— Свобода.

— К чему она? К чему мне ваша, так называемая, свобода?

— Но вы же…

— Послушай меня, — Гриндевальд наклонился к Гарри ближе и понизил голос: — Вот ты, Гарри Поттер, спаситель Магического Мира и так далее… Ты ощущаешь себя свободным?

— Да, — без запинки ответил Гарри, но тут же задумался.

Видимо, это отразилось и на его лице, потому что старик выпрямился в кресле и сухо рассмеялся.

— Конечно, ты ходишь, куда захочешь, и то не всегда. У тебя есть дела, цели. Но у тебя есть и обязанности. Ты скован по рукам и ногам. Тебе нужно, наверное, делать уроки, общаться с друзьями, даже когда не очень хочется, тебя тут заставляют победить Тома. Вся твоя жизнь состоит из «нужно» и «должен». Даже профессор твой… — Гриндевальд постучал пальцами правой руки по левому предплечью. — Тоже себе не принадлежит. И директор твой. У него сплошные обязанности. А я сижу тут, и у меня ничего и никого нет, кроме меня самого. Так что ещё непонятно, кто тут свободен, а кто в тюрьме, а?

Снейп еле заметно покачал головой.

— Геллерт, перестань морочить Гарри голову, — строго проговорил Дамблдор.

— Конечно, — махнул рукой Гриндевальд. — Сейчас Ал будет говорить тебе, что я умом тронулся за пятьдесят лет. Но ты ему не верь. Он сам чудик. Как был, так и остался.

— Гел, — погрозил пальцем Дамблдор. — Немедленно прекрати. Мы приехали не для того, чтобы выслушивать твои насмешки.

— Ладно. Так что ты там говорил о Пророчестве?

— Если я расскажу, ты скажешь нам, кто такие Ловцы Времени?

— Может, да. Может, нет, — пожал плечами Гриндевальд.

Дамблдор тяжело вздохнул, помедлил немного и извлёк из кармана тот странный пергамент. Он положил его на ладони и тихонько подул. Пергамент дёрнулся и сложился в некое подобие маленькой птички. Директор подул на него ещё раз, и пергамент, взмахнув бумажными крылышками, перелетел в руки Гриндевальду.

— Ты помнишь это, Геллерт? — с нежностью спросил Дамблдор.

Старик развернул пергамент, прочёл написанные внутри несколько слов, которые Гарри не сумел разобрать, и отвернулся к окну, подперев подбородок рукой. В полной тишине прошло около минуты. Наконец Гриндевальд повернул голову, и Гарри увидел, что в его глазах стоят слёзы.

— Я помню, Ал, — хрипло пробормотал он. — Я всё помню, — добавил он уже шёпотом. — Не забывал ни на минуту.

— Гел, помоги нам, пожалуйста. Хотя бы в память о… — директор замялся и опустил голову. — Прошу тебя.

Гриндевальд тоже подул на пергамент. Тот снова сложился в птицу и отправился к прежнему владельцу.

— Не хочешь оставить это у себя? — удивлённо спросил Дамблдор, подхватывая птичку.

— Нет. Это же было твоё послание, — улыбнулся Гриндевальд.

— Так ты поможешь нам?

— Ну, сначала расскажите мне об этом вашем Пророчестве, а там посмотрим.

Директор кивнул и бережно спрятал пергамент в карман.

— Мы нашли Пророчество, в котором говорится, что Северус был помечен Ловцами Времени с рождения, и что он Страж Времени. Также там говорилось, что он поможет Гарри уничтожить Волдеморта. Геллерт, нам нужно знать, кто они, эти Ловцы Времени. И нам нужно их как-то найти. Я помню, ты много рассказывал мне о них в своё время.

— Я узнал о них из одной книги, — просто отозвался Гриндевальд. — Я думал, это легенда.

— Что за книга?

— Её давно нет. Сгорела при пожаре, когда… Ну, в общем, ты знаешь.

— Может, есть другая книга, в которой о них что-то сказано?

— Ал, не глупи. Эти существа настолько древние, что это был единственный источник, где о них говорилось.

— Существа? — переспросил Снейп.

— Сынок, у тебя со слухом плохо? — нахмурился Гриндевальд. — Да, существа. Они, правда, являлись к простым смертным в обличие людей, так что только избранные знают, как они выглядят на самом деле.

— Избранные, — простонал Гарри и поморщился.

— Стражи Времени, — улыбнулся старик. — Их слуги.

— Зачем эти Ловцы нужны? — спросил Снейп, не обращая внимания на насмешливый тон Гриндевальда.

— О, это очень красивая легенда, — мечтательно произнёс старик, воздевая очи к потолку. — Но я вам её не расскажу, — вдруг резко спустился он с небес на землю.

— Почему? — спросил Гарри.

— Потому что я не тот человек, который должен это делать. Если вы их найдёте, они вам сами всё расскажут, — подмигнул он юноше.

— Альбус, пойдём отсюда, — поморщился Снейп. — Всё равно мы ничего от него не добьёмся.

— Подожди, Северус, — отмахнулся директор. — Гел, где нам их найти?

— Ну, в той книге была карта…

— Она сохранилась у тебя?

— Ал, ты же сам помогал пожар тушить. Неужели не помнишь, что ничего не уцелело?

Директор тяжело вздохнул и поднялся из кресла.

— Спасибо, что уделил нам время. Мы зря тебя побеспокоили.

Он уже сделал шаг к выходу. Гарри сидел и недоумевал, неужели Дамблдор так просто сдастся? Однако как только директор взялся за ручку двери, Гриндевальд снова подал голос:

— Я сказал, что она не уцелела, но я не сказал, что её не помню.

Дамблдор резко обернулся.

— Гел, ради Мерлина! Скажи нам, где искать этих Ловцов? Люди в опасности!

Гриндевальд вскочил с места, схватил со стола пергамент и перо и начал что-то быстро на нём черкать. А потом свернул его, подул, и ещё одна бумажная птичка приземлилась в ладони Дамблдора. Но директор не стал читать написанное, а сунул пергамент в карман и серьёзно посмотрел на старика.

— Спасибо, Геллерт, — искренне поблагодарил он. — Теперь мы можем идти. Ты точно хочешь остаться?

Гриндевальд отвернулся к окну.

— Уходи, Альбус, — мрачно отозвался он. — До встречи ещё через двадцать лет.

— До встречи, — вздохнул директор и кивком поманил за собой Гарри и Снейпа.

Зельевар быстро вышел из комнаты, но Гарри подошёл к Гриндевальду и слегка дотронулся до рукава его мантии.

— Ну, чего тебе, мальчик? — устало спросил тот, переводя взгляд на Гарри.

— Знаете, я подумал… Вы правы.

— Прав? Насчёт чего?

— Насчёт свободы. Вы абсолютно правы. И вы действительно свободны. У вас нет ни обязанностей, ни трудностей. Но вы совершенно одиноки.

— Свободы нет без одиночества, — усмехнулся Гриндевальд. — По-моему, одиночество настолько же ценно, насколько и свобода.

— А по-моему, вы просто боитесь отсюда выйти, — тихо отозвался Гарри и направился к выходу, сопровождаемый изумлённым взглядом старика. — И спасибо вам за помощь, — обернулся Гарри уже на пороге.

Гриндевальд медленно кивнул, не сводя с него тяжёлого взгляда, и Гарри закрыл дверь.

***

— Чёртов тупой старик! — шипел Снейп уже в кабинете директора, стаскивая с себя мокрую от снега мантию. — Зачем мы только вообще к нему пришли?

— Северус, успокойся, — тихо отозвался Дамблдор, взмахом палочки высушивая свою мантию и мантию Гарри. — Хотите чаю?

— Я бы не отказался, — ответил Гарри, устраиваясь на диване. — Но только без сладостей.

— Хорошо, — кивнул директор, не замечая шпильки.

Через минуту на столике появились три чашки с горячим чаем. Снейп и Дамблдор устроились в креслах напротив Гарри.

— Зачем ты его защищаешь? Он давно выжил из ума, — поморщился зельевар.

— Ты несправедлив к нему, Северус. В конце концов, он дал нам карту.

— Ты даже не посмотрел её. Покажи-ка.

Директор достал из кармана пергамент и протянул его Снейпу. Профессор выхватил бумагу у него из рук и быстро развернул.

— Чёрт возьми, — невольно вырвалось у него. — Альбус, он точно ненормальный.

Дамблдор взял пергамент у Снейпа и улыбнулся.

— Ну, это просто загадка в духе Геллерта. Посмотри, Гарри.

Гарри с замиранием сердца взял карту в руки и пригляделся. На листке было нарисовано пятно, очертаниями напоминающее перевернутый неровный треугольник. А посередине рисунка кривым, неразборчивым почерком было написано:

«Любовь да приведёт к шести

А знания покажут семь

Отвага тотчас станет три

Но расстоянье будет ноль»

— ЧТО?! — Гарри не поверил своим глазам. — Профессор Дамблдор, что это такое?

— Бред сумасшедшего, — тихо процедил сквозь зубы Снейп, нервно тряхнув головой, чтобы убрать с лица пряди волос.

— Северус, тебе очень мешает твоя категоричность, — покачал головой Дамблдор. — Гарри, положи пергамент на стол.

— Вы знаете, что это такое? — спросил Гарри, выполняя указание.

— Пока нет, — улыбнулся директор.

— Тогда как нам поможет это… Эти… Я даже не знаю, как это назвать. Стихи?

— В молодости мы с Геллертом обожали такие загадки. Мы шифровали так свои послания друг другу.

— Зачем? Чтобы никто не понял, о чём вы переписываетесь?

— Нет, — рассмеялся Дамблдор. — Нашу почту никто не читал. Просто это было забавно.

— Глупая шарада! Глупый старик! — проворчал Снейп, со стуком ставя чашку на стол.

— Это не шарада, это… Посмотри, Северус, тебе этот рисунок ничего не напоминает?

Зельевар склонился над пергаментом.

— Напоминает. Растёкшуюся по парте Лонгботтома слизь с мушиных лапок!

— Северус, — разочарованно протянул директор. — Прояви побольше фантазии. Она у тебя, я уверен, не ограничивается познаниями в области Зельеваренья.

Снейп фыркнул, пожал плечами и отвернулся.

— Знаете, — неуверенно начал Гарри. — Если бы это не было… Ну, каракулями старого мага, я бы сказал, что напоминает карту… В смысле карту Мира. Ну, континент.

— Молодец, Гарри, — просиял директор. — Так какой это континент?

— Южная Америка, — бросил Снейп, не глядя.

— А по-моему, Африка, — возразил Гарри. — Они ведь очень похожи.

— Нет, Африка более… — зельевар щёлкнул пальцами.

— Пузатая, — подсказал директор, и Снейп скривился от такого сравнения. — Значит, мы найдём этих Ловцов Времени в Южной Америке.

— Конечно, Альбус, это сильно упрощает нам поиск!

— Но тут же ещё есть эта загадка, — Гарри ткнул пальцем в строки.

— Поттер, вы опять начинаете поражать меня глубиной своих мыслей, — прошипел Снейп. — Если не можете сказать ничего умного или полезного, лучше не говорите вообще.

Гарри насупился. Он понимал, что зельевар просто зол и раздражён, но это же не повод грубить ни с того, ни с сего.

— Северус, я думаю, каждый имеет право внести свой вклад в это обсуждение.

— Иногда лучшим вкладом является молчание, — буркнул Снейп.

— На самом деле… — Дамблдор снял очки и задумчиво постучал дужкой по пергаменту. — Это похоже на координаты.

— Географические? — спросил Гарри. — Ну, то есть широта, долгота…

— Нет, нет. Географических координат только две. Я имею в виду магические. Они используются для обозначения точки аппарации, когда тот, кто аппарирует, не знает местности. Магических координат должно быть четыре, и строчек у нас тоже четыре. Пожалуй, это… — Дамблдор замолчал на несколько секунд, но тут его лицо просияло. — Мальчики мои, это же элементарно! — воскликнул он и хлопнул себя руками по коленям. — Восхитительно! Так просто и так… Красиво… И такой глубокий смысл в строках. Эх, Геллерт не утратил фантазии.

— Альбус, может, вы и с нами поделитесь свой находкой? — елейным голосом спросил Снейп.

— Ах, да. Простите. Тут всё очень просто, — директор призвал со стола бумагу и перо и приготовился писать. — Берём первую строчку. «Любовь да приведёт к шести». В слове «любовь» шесть букв. «Да» — это две. «Приведёт» — восемь. Получаем 628. Ну, и «шесть». Значит, 628,6. Это первая координата. Горизонталь.

Дамблдор перестал писать и распрямился с победоносным видом.

— А? — задорно спросил он. — Как вам?

— Одуреть, — вырвалось у Гарри. — Это как… Как Книга Смерти. Только хуже.

— Не хуже, а проще, — буркнул Снейп и выхватил из рук директора перо и пергамент. — «А знания покажут семь». Значит, 167 запятая 7. Вертикаль. «Отвага тотчас станет три». 666,3. Замечательная координата! Это что, время получается?.. Так. И определяющая горизонталь… «Но расстоянье будет ноль». 2105,0. Так?

Зельевар кинул пергамент на стол.

— Сейчас проверим, — кивнул Дамблдор и призвал со стола магический глобус.

Он взмахнул палочкой, что-то пробормотал, глядя на листок, и на поверхности глобуса загорелась маленькая голубая точка.

— Да, Южная Америка, — просиял директор. — Где-то на стыке Бразилии и Венесуэлы.

Гарри потряс головой.

— Но там же вроде ничего нет. Ну, пустыня только.

— Вообще-то там есть плато, — задумчиво пробормотал Снейп, потирая переносицу.

— Кажется, я знаю, о каком месте идёт речь, — улыбнулся Дамблдор. — Его изучали, ещё когда я был молод. В этой точке постоянно наблюдаются выбросы магической энергии. А если точнее, то в районе горы Рорайма.

— И чем это гора уникальна? — нахмурившись, спросил Гарри.

— Ну… Там красиво, — отозвался директор.

— Превосходно! — язвительно протянул Снейп. — Альбус, мы не любители дикой природы, нам нужны чёртовы Ловцы!

— Наверное, на этой горе и нужно их искать.

— Уже предвкушаю зрелище, — глумился зельевар, — как вы полезете в гору.

— Не хочу тебя разочаровывать, Северус, но такого зрелища я тебя лишу. Я не отправлюсь с вами.

— Почему?

— Думаю, если там и живут эти Ловцы, они не захотят меня видеть. Ты — Страж Времени, тебя они примут. Гарри с тобой связывает парное Пророчество, а я…

— Как всегда ни при чём.

— А я уже слишком стар для подобных путешествий.

— Ты нас бросаешь, Альбус?

— Но все мои помыслы и молитвы будут только с вами, — невинно улыбнулся директор.

— Уму непостижимо! — Снейп вскочил на ноги и запустил руку в волосы. — Один старый маразматик нарисовал нам чёрт знает что! Другой отправляет нас чёрт-те куда! Это даже не смешно.

— Брось, Северус. Я просто уверен, что у вас всё получится. Так что собирайтесь, мальчики, вы отправляетесь в Америку.

— Полагаю, выбора у меня нет, — мрачно протянул Снейп.

— Если ты хочешь, чтобы я приказал тебе… В смысле, если тебе станет легче оттого, что ты не добровольно на это пошёл… Ладно. Северус, я приказываю тебе отправляться в Америку. Так лучше?

— Намного, — съязвил Снейп. — И когда же ты достанешь нам межконтинентальный порт-ключ? Тебе придётся подсуетиться в Министерстве Магии.

— Северус, ты что, с ума сошёл? — Дамблдор очень серьёзно смотрел на зельевара, ожидая ответа. Кажется, вопрос не был риторическим.

— Нет! — рявкнул Снейп, когда пауза уже порядочно затянулась.

— Тогда не говори больше таких вещей, ладно? Ни в коем случае нельзя допускать, чтобы о ваших перемещениях узнали в Министерстве. Там у нас полно врагов.

— Как же мы попадём в Америку? — растерянно спросил Снейп.

Выражение лица Дамблдора стало хитрым, как у старого лиса.

— Полетите на самолёте.

…Гарри никогда не знал, что зельевар умеет выпучивать глаза. Но зрелище было запоминающимся.

Глава 41. Америка

— Дайте сюда и не спорьте, — прошипел Снейп, выхватывая у Гарри из рук билет. — У меня будет надёжнее. Ждите меня в кафе, я узнаю, когда начнётся посадка, — буркнул он и направился к стойке регистрации.

Гарри пожал плечами и поплёлся в указанном направлении. Профессор был зол с самого утра, так что сейчас лучше всего было ему не перечить. Гарри взял две чашки чая с булочками и расположился у окна за самым дальним столиком.

Всё произошедшее в последние два дня было каким-то сюрреалистическим. Когда Дамблдор заявил, что придётся добираться до Америки на самолёте, Гарри поспешил убраться в гриффиндорскую гостиную, чтобы не начать смеяться в лицо Снейпу. Отсмеявшись вдоволь и уверив встревоженную Гермиону, что с ним действительно всё в порядке, он спокойно уснул.

Следующее утро началось, как назло, с урока Зельеваренья. Гарри старался общаться с зельеваром крайне почтительно и спокойно, насколько вообще это было возможно, и к концу урока Гриффиндор лишился аж шестидесяти баллов. Впрочем, Гарри был только рад. Пусть лучше профессор выпустит пар в классе, чем весь вечер будет шипеть на него в кабинете директора.

К Дамблдору Гарри отправился сразу после уроков, не дожидаясь приглашения. Загадкой осталось, когда директор успел достать билеты, но полёт был запланирован уже на завтра. Гарри получил строжайшие инструкции не говорить о конечном пункте путешествия даже Рону и Гермионе. Так что друзьям оставалось только удовлетвориться сбивчивым рассказом Гарри о том, что им со Снейпом нужно уехать на несколько дней по делам, и это большая тайна.

К утру следующего дня все вещи были собраны, а Дамблдор сделал все необходимые приготовления. Замещать Снейпа был вызван «свой» зельевар при Аврорате. Для других преподавателей и студентов была придумана легенда о том, что Гарри отправляется на несколько дней домой, к Дурслям, по делам, связанным с наследством.

Завершающим аккордом этого абсурда стал Сириус, который, несмотря на все протесты Дамблдора, вызвался сопровождать Гарри до аэропорта в своей анимагической форме. На что Снейп резонно заявил, что, в таком случае, ему придётся взять собаку на поводок. И Сириус тут же отказался от идеи превращения и поехал в аэропорт в человеческом обличие.

Из кабинета Дамблдора они втроём попали в Дырявый котёл, где, выйдя на улицу, Снейп поймал такси, которое доставило их в аэропорт. У входа в здание крёстный тепло попрощался с Гарри и, на манер директора, пожелал удачи. А потом протянул руку Снейпу. Но когда зельевар протянул ладонь в ответ, дёрнул его за руку и, склонившись к самому его уху, тихо прошептал, чтобы тот следил за Гарри, как за самым ценным сокровищем. Снейп скривился, но согласно кивнул, решив не спорить.

Всю дорогу до аэропорта, да и в самом здании, Гарри недоумевал, как профессор с такой лёгкостью справляется с маггловской окружающей средой. Для поездки зельевар надел самый обыкновенный классический костюм и рубашку. Всё чёрное, разумеется. Уже не говоря о том, как быстро он сориентировался в аэропорту. И Гарри решил расспросить об этом зельевара, когда тот появится в кафе.

Вернулся Снейп довольно быстро. Он тут же отыскал глазами Гарри и направился к нему.

— Регистрация начнётся через полчаса, — буркнул он, опускаясь на стул.

— Хорошо, — пожал плечами Гарри. — Я взял вам чай, — добавил он и указал на вторую чашку.

— Благодарю, — холодно бросил Снейп и откинулся на спинку стула, прикрывая глаза и устало потирая переносицу.

— Плохо спали сегодня? — усмехнулся Гарри.

— Ты правда думаешь, что мне удалось сегодня поспать? — не открывая глаз, отозвался зельевар.

— Волнуетесь перед полётом? — поддразнил Гарри.

Снейп открыл глаза и склонил голову набок. На губах у него появилась странная ухмылка.

— Всю ночь слушал наставления Дамблдора. Можно было бы, конечно, и подремать, если бы он не заставлял отвечать на риторические вопросы.

Гарри хрюкнул в чашку с чаем.

— Булочку хотите? — заботливо поинтересовался он, но получил в ответ такой взгляд, что поспешил сменить тему: — Профессор, а где вы научились так хорошо ориентироваться в маггловском мире?

— Ты ведь знаешь, что мой отец был магглом, — отозвался зельевар и зачем-то начал размешивать несуществующий сахар в горьком чае.

— Ну, я тоже не с волшебниками рос. Взять такси до аэропорта я бы ещё, конечно, смог. Но вот дальше… Откуда вы вообще знаете, как летать?

Снейп издал тихий смешок.

— Это совсем несложно.

— Правда?

— Конечно. Нужно встать слева от метлы, вытянуть руку и сказать: «Вверх», а потом…

— Ну, хватит, — простонал Гарри. — Я же серьёзно.

— Ладно, — фыркнул Снейп. — Мой отец работал страховым агентом. Иногда ему приходилось летать на самолёте. Пару раз он брал меня с собой на праздники. Вот и всё.

— Я думал, ваша семья жила бедно, — ляпнул Гарри и тут же машинально втянул голову в плечи, ожидая потока брани.

Но Снейп только усмехнулся и покачал головой.

— Перелёты ему оплачивала компания. А дети до двенадцати лет летали тогда с очень большой скидкой. Так что мой подарок на Рождество и день рождения обходился не очень дорого.

— Значит, не таким уж плохим человеком был ваш отец, — задумчиво пробормотал Гарри. — Дурсли меня даже в магазин с собой не брали.

Снейп наклонился очень близко к Гарри и с неприятной улыбкой произнёс:

— Ты правда хочешь поговорить о моём отце?

Гарри тоже наклонился вперёд и не менее едко парировал:

— Да нет, могу поговорить и о моей матери.

Снейп тут же скривился и выпрямился.

— Не действуй мне на нервы, Поттер. Мне и Дамблдора уже хватило вчера и сегодня.

— Гарри, — процедил сквозь зубы Гарри.

— Что? — нахмурился зельевар.

— Я — Гарри, СЭР.

— Гарри, — повторил Снейп и почему-то рассмеялся.

— Что? — не понял Гарри.

— Соседскую собаку звали Гарри. Очень глупый был пёс.

Сначала Гарри хотел обидеться, но ничего не получилось, и он тоже невольно улыбнулся.

— Замечательно. Соседский пёс, значит? Вы до сих пор думаете, что я глупее собаки? — Снейп поморщился. — Ладно. Точно булочку не будете?

— Я, кажется, попросил не действовать мне на нервы, Гарри, — елейным голосом отозвался зельевар.

— Да я же не… Я просто подумал, что вы ведь ничего сегодня не ели.

— С чего ты взял?

— Ну, на завтраке вас не было, а у Дамблдора вы никогда ничего не едите.

— Ты хотел сказать, я никогда не травлюсь директорскими сладостями? Что ж… Хорошая наблюдательность.

— Так вы точно булочку не будете? — уже еле сдерживая смех, повторил вопрос Гарри.

— Поттер!

— Ну, ладно, ладно, я понял. Фигуру бережёте. Это правильно, — Гарри потянулся ко второй булочке, поднёс её ко рту и отхватил сразу половину.

Снейпа, к счастью, весь этот диалог только веселил. Не успел Гарри дожевать, как объявили посадку на их рейс. Профессор быстро поднялся со стула и направился к стойке, не дожидаясь, пока Гарри подхватит свои вещи.

Поднявшись на борт самолёта, Гарри тут же занял место у окна и, видя недовольный взгляд Снейпа, натянул на лицо самое невинное выражение. Зельевар молча опустился в кресло рядом.

— Я никогда не летал, — вдруг выдал Гарри, уныло разглядывая взлётную полосу в иллюминатор.

— Это как на метле, только повыше, — усмехнулся Снейп, разворачивая «Алхимический вестник».

— А вы не боитесь, что магглы увидят, что вы читаете?

— Ты думаешь, я не наложил на журнал иллюзионные чары?

Минута прошла в тишине. Гарри нервно барабанил пальцами по подлокотнику, слушая, как молоденькая стюардесса рассказывает о правилах безопасности на борту. Наконец самолёт тронулся с места и начал выруливать на взлётную полосу.

— Я только сейчас понял, что боюсь летать, — пробормотал Гарри, жалобно глядя на Снейпа.

— Могу оглушить тебя до конца полёта, — усмехнулся тот.

— А вы знаете, что если у меня начнётся паника, то…

— Ты ведь не дашь мне почитать, да? — устало пробормотал Снейп, складывая журнал. — Почему мне кажется, что лети ты с кем-то другим, например, со своим крёстным, ты бы вёл себя по-другому?

— Потому что, наверное, так оно и есть, — нервно усмехнулся Гарри. — Лети я с Сириусом, у меня уже давно случилась бы истерика.

— Прекрати, Гарри, — поморщился Снейп.

— Ага, вам смешно.

— Хорошо. Что ты хочешь, чтобы я сделал? — вздохнул профессор.

Гарри сразу оживился. Не то, чтобы ему действительно было так страшно перед взлётом. Просто в последнее время ему нравилось обращать внимание зельевара на себя таким образом. Было в этом что-то очень забавное и приятное.

— Ну, вы бы могли меня отвлечь, например.

— Чем?

— Ну… Не знаю. Но вам всегда удавалось полностью завладевать моим вниманием на лекциях.

Снейп одарил его взглядом, каким обычно смотрят на душевнобольных.

— А по-моему, это просто гриффиндорская уловка, чтобы выудить из меня очередную историю.

— Гриффиндорцы не пользуются уловками. Они прямо заявляют: поговорите со мной.

Снейп театрально закатил глаза.

— Ради Мерлина! О чём?

— А нам что, совсем не о чем поговорить? Знаю! Расскажите, кто обучил вас окклюменции.

— Ты шутишь?

— Вопрос был безобидный.

— Ладно. Никто меня не учил. Я выучился сам.

— По книгам?

— В том числе, — уклончиво ответил Снейп.

— А я думал, что невозможно выучиться окклюменции по книгам.

— А я думал, что невозможно выучиться анимагии по книгам, — нехорошо ухмыльнулся зельевар.

— Да уж, ваш поток был талантливее нашего, — съязвил Гарри.

— А, всё жалеешь, что так и не смог освоить эту науку? — протянул Снейп.

— Ну, почему? В общем-то не жалею. Освой я окклюменцию, Сириус бы не умер, я бы не стал переводить Книгу, и мы с вами не начали бы общаться.

Снейп почему-то коротко рассмеялся.

— Я скажу тебе так. Освой ты окклюменцию, с тобой просто было бы меньше проблем. А твой крёстный обязательно нашёл бы, куда влезть и где погибнуть. Да и Пророчество обо мне никуда бы не делось, так что…

— Так что я — ваш пожизненный крест, — улыбнулся Гарри и бросил взгляд на иллюминатор. Повсюду были видны только облака. — О! Летим, — радостно оповестил он зельевара.

— Ведь нестрашно, правда? — усмехнулся тот.

— Наверное. Думаю, обратный путь будет уже легче.

— Да, если вообще будет кому возвращаться, — мрачно вставил Снейп.

***

Полёт прошёл спокойно. Гарри даже удалось немного подремать. Когда самолёт приземлился в Рио-де-Жанейро и таможенный досмотр был пройден, Снейп поймал такси, которое доставило их до отеля, где был заранее забронирован номер. Опять же, непонятно кем, но Гарри не стал вдаваться в подробности.

То ли смена климата, то ли смена часового пояса так повлияла, но на него накатила такая усталость и апатия, что по дороге в отель он почти не обращал внимания ни на город, ни на местных жителей, несмотря на то, что был за границей впервые. И почувствовал огромное облегчение, когда за ним закрылась дверь в просторный светлый номер.

Гарри бегло осмотрел помещение. Спальня, гостиная, ванная комната — ничего необычного. Он достал из мини-бара бутылочку холодной минеральной воды и устроился в мягком кресле, блаженно вытянув ноги. Снейп в это время осматривал их временное жилище с очень напряжённым видом. Гарри это позабавило.

— Это что, шпионская привычка всё проверять? — усмехнулся он. — Вряд ли за шторой могут скрываться Пожиратели смерти.

Снейп вернулся в гостиную и присел в кресло напротив, подперев рукой подбородок.

— Да, я тоже думал, что в номере в захолустном маггловском отеле не могут скрываться авроры в ванной за занавеской. Однако я ошибся, и это стоило мне недели в Азкабане, — мрачно отозвался Снейп.

Хорошее настроение Гарри как рукой сняло.

— Вы были в Азкабане? — удивился он. — Это когда… Ну… Волдеморт исчез? — Снейп медленно кивнул. — И — дайте угадаю — вы не хотите об этом говорить?

Уголок рта профессора медленно пополз вверх.

— Да, с тобой определённо приятно общаться, — с издёвкой произнёс он.

— Я быстро учусь, — в тон ему отозвался Гарри и тут же посерьёзнел. — Так значит, каков план? Завтра аппарируем по тем координатам сразу к горе? — Снейп снова кивнул. — А потом оттуда сразу в аэропорт? Ну, если всё сложится удачно.

— Да, и первым же рейсом домой. Рассказывать Альбусу о наших неудачах.

— Почему вы так уверены, что мы не найдём Ловцов?

— Потому что я не доверяю каракулям выжившего из ума старого маразматика. В молодости Гриндевальд был великим тёмным волшебником. Но потом всё своё величие он променял на безумие.

— Как и Волдеморт, — мрачно вставил Гарри.

— Нет. Как раз наоборот. Тёмный Лорд добился величия благодаря своему безумию, которое многим казалось талантом и умом.

— А вы… — Гарри запнулся и начал сначала: — А вы примкнули к нему, потому что тоже так думали? Знаю, — поспешил добавить он, — вы говорили, что не хотите об этом рассказывать, но всё же…

— Ты что, правда хочешь знать, почему я принял Метку? — тихо и серьёзно спросил Снейп.

— Да.

— Зачем?

— Потому что я не понимаю. А мне всегда интересно то, чего я не понимаю, — признался Гарри.

— И поэтому ты умудряешься постоянно вляпываться в подобные истории, — ухмыльнулся Снейп.

— Наверное, — пожал плечами Гарри, жалея, что Снейп уводит разговор в сторону. — Так вы… Вы расскажете мне?

Зельевар задумался почти на минуту, глядя в окно. Потом усмехнулся и покачал головой.

— Даже не представляю, почему эта тема так тебя интересует. Это было двадцать лет назад.

— Ну, меня это интересует ещё и потому, что с недавних пор мне вообще интересно всё, что… Ну, что связано с вами. И это правда.

Гарри нервно закусил губу, ожидая ответа. От Снейпа не ускользнул этот жест. Гарри действительно хотел получить ответ на свой вопрос. И даже не из любопытства, а потому что он хотел по-настоящему понять этого человека. Но истинное понимание было невозможно без двух историй: о Метке и о матери Гарри. Впрочем, последнюю тему Гарри решил пока не трогать. Возможно, придёт тот день, когда Снейп сможет рассказать и об этом. Ну, а пока…

— Хорошо, — наконец вздохнул зельевар. — Я расскажу тебе, почему принял Метку. Но только при одном условии.

— Да? — тут же оживился Гарри.

— Ты не будешь задавать вопросов, не будешь спрашивать ни о чём, помимо того, что я сам решу тебе рассказать. И больше никогда не станешь поднимать эту тему.

— Тут вообще-то не одно условие… Но да. Конечно, не буду, — быстро кивнул Гарри.

Снейп снова отвернулся к окну.

— Ты вряд ли сможешь понять мои мотивы, — после паузы заговорил он. — Впрочем, я и сам не пытаюсь объяснить их даже себе. Но причин было несколько. Ты никогда не узнаешь, как складываются отношения студентов в Слизерине. Этого никто не знает кроме тех, кто там учился. Но я скажу просто — это клан. Настоящий клан. И, разумеется, все слизеринцы гордятся своей принадлежностью к дому Салазара.

— Вот почему они все такие зазнавшиеся, — вставил Гарри.

— Пойми, — усмехнулся Снейп, — большинство детей, которые попадают в Слизерин, воспитываются в семьях, которые гордятся чистотой своей крови. С детства будущим студентам вбивается в голову, какая это честь поступить именно на этот, избранный факультет. И если они попадают туда, то начинают причислять себя к некой элите.

— А вы причисляли? — тихо спросил Гарри.

— Нет, — быстро ответил Снейп. — Ты знаешь, какая у меня была семья. Когда я сел на табурет во время распределения и мне надели на голову Шляпу, я думал только о тех качествах, которые бы я хотел развить на факультете, куда меня определят. Я не мечтал о каком-то конкретном факультете, хотя знал, на какой у меня больше всего шансов попасть.

— Вы думали о Слизерине?

— Вообще-то о Равенкло. Но Шляпа сказала, что все качества, достойные этого факультета, у меня и так имеются в наличии, так что нечего будет развивать. Для Гриффиндора, по её словам, мне недоставало человечности и желания общаться с людьми. А Слизерин, опять же, по её мнению, смог бы научить меня очень многому, такому, о чём я даже и не подозревал.

— И как, научил?

— Разумеется. Только Слизерин развивает в человеке определённые скрытые качества, о которых тот может и не подозревать. Причём каждого человека этот факультет учит чему-то определённому.

— Хитрости, изворотливости…

Снейп поморщился.

— Это всего лишь слова, Гарри. Слова из песни старой драной Шляпы. Но за этим скрывается что-то намного большее. И недоступное для понимания выходцам с других факультетов. Так что я даже не буду пытаться это объяснить.

— Вы жалеете, что попали в Слизерин?

— Ты удивишься, но не пожалел ни разу в своей жизни.

— И что, в вас правда развились эти скрытые качества?

— Конечно. Но это уже другой разговор. Я лишь хотел сказать, что Слизерин — это, каким бы странным и диким тебе это ни казалось, одна большая семья. — Гарри открыл рот. — Да, не удивляйся. Ни на одном факультете нет такой внутренней сплочённости, взаимопомощи и поддержки.

— Да бросьте! — вырвалось у Гарри. — Слизеринцы все снобы и единоличники.

— По отношению к другим — конечно. По отношению к своим — никогда. Обрати внимание, что я употребил слово «внутренней». Два слизеринца никогда не покажут на людях, как они на самом деле относятся друг к другу, даже если они лучшие друзья. Если возвращаться к вопросу сплочённости… Отсюда и некоторая стадность. Хотя лучше сказать, что это стая. А также становление вожака.

— Вы ведёте к тому, что все в вашей компании приняли Метки, поэтому так же сделали и вы.

— Это был, скажем, повод. Потому что если говорить о сплочённости внутри клана… — Снейп развёл руками. — В общем, к предателям и отступникам там особое отношение. Ничего не прощается и не забывается. Пойти против своих — значит, предать. А у меня была веская причина, чтобы против своих не идти.

— Полагаю, эта причина была как-то связана с моим отцом, — тихо пробормотал Гарри, опуская глаза.

— Мародёры были лишь внешним проявлением этой причины. В конце концов, Тёмный Лорд обещал силу и власть, а также новые знания. Власть меня никогда не интересовала, а вот новые знания, которые не мог бы дать никто другой, очень привлекли. Как и сила. Мародёры стали просто подтверждением того, что она мне необходима.

— И что же? Тёмный Лорд выполнил свои обещания? Он дал вам знания и силу?

— Он дал мне больше, чем я мог мечтать, — тихо ответил Снейп, и Гарри вытаращил глаза. — Представь, что однажды рамки твоих магических способностей просто рушатся. Твой магический потенциал увеличивается настолько, что магия ограничивается лишь уровнем твоей фантазии. Ты знаешь, как изобрести заклинание, ты знаешь, как наложить сильное проклятие, ты можешь освоить любую науку, к которой у тебя есть тяга. Неважно, что это. Легилименция или всё та же анимагия. Тебе без труда даётся невербальная беспалочковая магия. Ты ощущаешь внутренний подъём. Творческий, если это слово тут уместно. В конце концов, ты чувствуешь себя… практически богом. Сильным, умным, могущественным. И ты становишься… другим.

Снейп говорил, как заворожённый. На его губах играла странная полуулыбка, а в глазах горел зловещий огонёк. И это было жуткое зрелище. Гарри никогда не думал, что можно с такой страстью и даже… любовью говорить о чём-то, связанном с Волдемортом.

— Этого просто не может быть, — выдохнул он, качая головой.

— Может, — вздохнул Снейп и провёл рукой по волосам. Огонёк в его глазах потух. — Он дал каждому из нас то, чего мы хотели. И почти все мы добились того, к чему стремились. Будь то власть, деньги, сила или знания. И если кто-то из нас не смог прийти к намеченной цели, значит, он просто не старался и был ленив. Но возможность и шанс Тёмный Лорд дал каждому из нас. Это факт.

Гарри потряс головой и вздохнул.

— Я никогда не представлял себе всё это… Ну, в таком свете. Хотя теперь я… Не знаю… В общем, я, наверное, вас понимаю.

— Вряд ли, — покачал головой Снейп. — У тебя весь мир делится только на чёрное и белое, на хорошее и плохое. Ты слишком обедняешь свою жизнь, отказываясь мыслить шире. Порой некоторые вещи совсем не такие, какими кажутся на первый взгляд.

— Вообще-то, начав общаться с вами, я уже в этом убедился.

— Да, но тебе всё равно будет очень трудно сломать свои стереотипы. Хотя, наверное, с возрастом придёт и это. В свои шестнадцать я тоже мыслил довольно однобоко. Только у меня всё делилось не на чёрное и белое, а на чёрное и чёрное. И я просто выбирал, какое чернее.

Гарри усмехнулся и принялся машинально протирать очки краем рубашки.

— Да, вы ведь говорили, что, попади я на Слизерин, моя жизнь сложилась бы иначе. Но, кстати, насчёт возраста вы, наверное, правы. Я вспоминаю себя в одиннадцать лет и понимаю, что многие вещи… В общем, вёл я себя иногда довольно глупо.

— А ко второму курсу ты резко поумнел, — съязвил Снейп.

— Да нет, в общем-то… И на втором творил чёрт знает что. И на третьем. Кажется, я начал всерьёз задумываться о том, что происходит, только после смерти Седрика.

— Так часто бывает, что мы начинаем воспринимать жизнь всерьёз только после какого-нибудь несчастья или потрясения.

— Дело не в этом, — задумчиво отозвался Гарри. — Просто тогда я впервые подумал, что делаю что-то не то. А когда погиб Сириус… Тогда я понял, что вообще всё делаю неправильно. Я ведь говорил, что многое переосмыслил за лето.

Зельевар издал короткий смешок.

— Через пять лет ты будешь так же сидеть и говорить, что в шестнадцать лет вёл себя глупо.

— Не буду, — возразил Гарри, водружая очки на нос. — Я впервые чувствую, что делаю всё правильно. И это не только мои ощущения. Это подтверждается фактами. Сириус жив, я стал разбираться в зельях. Да и вы…

Гарри сделал неопределённый жест рукой.

— Что я? — сощурился Снейп.

— Вы вообще моё личное достижение. Или даже подвиг, — улыбнулся Гарри.

— Не знаю, принимать это как комплимент или как оскорбление, — усмехнулся Снейп.

— Тогда лучше вообще не принимайте это на свой счёт, — покачал головой Гарри. — Значит, легилименции вас научил он? Ну, то есть Тёмный Лорд?

— Я же сказал, что выучился сам. Он лишь разглядел во мне способность к этой науке и подтолкнул в нужном направлении, выделил литературу, рассказал, какие это открывает возможности.

— И всё-таки не понимаю, как можно выучиться этому по книгам. У меня и так-то ничего не вышло…

— Потому что ты не хотел, чтобы вышло, — перебил Снейп.

— Не только поэтому. Вы ещё и оказались довольно хреновым учителем, — с вызовом произнёс Гарри.

Зельевар, к его удивлению, тихо рассмеялся.

— Да, я не хотел обучать тебя. Мне это было неприятно и обременительно. Но если бы у тебя было желание, ты бы уловил суть и развил способность к окклюменции самостоятельно.

— Вот именно! — Гарри поднял указательный палец, тыча им в потолок. — Вы не объяснили мне основ этой науки. Знаете, «очистите свой разум» и «дисциплинируйте ум» — это красивые слова, конечно. Но если не знать, как именно это сделать, это так и останется словами.

Снейп выглядел озадаченным.

— Очистить разум? Нужно всего лишь не думать ни о чём. Что тут может быть непонятным?

Гарри издал нервный смешок.

— Как это что?! Скажите, как можно ни о чём не думать? Ну, чтобы вот совсем ни о чём? Даже если ты не будешь ни о чём думать, всё равно ты будешь думать, что ни о чём не думаешь. А это уже мысль. Разве я не прав?

— А я разве говорил, что нужно совсем ни о чём не думать?

— Я вас не понимаю, — простонал Гарри, качая головой.

Снейп усмехнулся куда-то в сторону и провёл костяшками пальцев по губам.

— Можно ни о чём не думать, держа в голове какую-то одну мысль. Зацикленную. И концентрироваться на ней.

— Например? — нахмурился Гарри.

— Например, помешивание зелья. Если хорошо представить себе этот процесс… Скажем, Амортенция. Три раза против часовой стрелки, два раза по, три раза против, два раза по… — Снейп стал крутить указательным пальцем то в одну, то в другую сторону. — Если как следует на этом сконцентрироваться, твой противник увидит у тебя в мыслях только зелье и больше ничего. Или любой другой монотонный процесс. Кто-то представляет вязание, кто-то полировку метлы. Один мой знакомый защищается, мысленно рисуя на пергаменте жирафа.

— Отлично! — зло выдал Гарри. — Сразу, конечно же, нельзя было мне это объяснить.

Снейп развёл руками и ухмыльнулся.

— А ты и не спрашивал.

— Ага, здорово, — буркнул Гарри и сложил руки на груди в знак обиды. Однако под насмешливым взглядом зельевара долго дуться не получилось. — Ладно, — наконец сдался Гарри, — думаю, мы ещё вернёмся к этому вопросу. А сейчас мне бы хотелось… Наверное, поспать. В самолёте спалось довольно плохо.

— Да, это правильное решение, — кивнул Снейп, глядя на заходящее солнце. — Завтра у нас трудный день. Ложись в спальне, а я посплю в гостиной.

— Хорошо, — пробормотал Гарри и направился ко второй комнате. — Спокойной ночи, — тихо добавил он, обернувшись.

***

Уснул Гарри довольно быстро. К счастью, кошмаров у него не было. Как не было, впрочем, и снов. Однако проснулся он посреди ночи от странного чувства, что в комнате кто-то находится. И не ошибся. Слегка повернув голову и приоткрыв глаза, он увидел, что в его спальне возле окна стоит Снейп, вглядываясь куда-то в ночное небо.

Гарри уже открыл было рот, чтобы позвать профессора, но слова застряли у него в горле. Лицо зельевара было освещено полной луной, и в её свете была хорошо видна блестящая мокрая дорожка на его щеке. Гарри забыл, как дышать. Никогда Снейп не давал волю чувствам, и уж тем более Гарри не представлял, что зельевар может плакать. Это было настолько необычное и странное зрелище, что Гарри решил не выдавать себя и вновь улёгся на подушку. Но сквозь ресницы хорошо был виден высокий тёмный силуэт, стоящий без движений.

О чём думал Снейп? Вспоминал ли он о чём-то или жалел? Были ли это слёзы радости или тоски? Что творилось в душе зельевара в этот момент? И почему он пришёл именно в спальню Гарри?

Один вопрос сменял другой. Гарри лежал, слушая стук собственного сердца, и боялся пошевелиться. Он уже стал свидетелем многих проявлений эмоций Снейпа: от гнева до радости. Но то, что он наблюдал сейчас, просто выбило его из колеи.

Прошло около пятнадцати минут, прежде чем Снейп отвернулся от окна. Его лицо было уже сухим. Видимо, это была минутная слабость. Зельевар постоял ещё немного, задумчиво глядя куда-то в пол, а затем бесшумно направился к двери. Однако по пути он на мгновенье остановился возле кровати Гарри, словно решая что-то. А потом вдруг наклонился, поправил край сползшего одеяла и быстро вышел из комнаты.

И в этот момент Гарри понял, о чём думал Снейп. Видимо, сегодняшний разговор растревожил что-то в его душе, что-то давно забытое и глубоко спрятанное. Что-то, безусловно, связанное с матерью Гарри…

Глава 42. Ловцы Времени

Когда следующим утром Гарри вышел в гостиную, на столике у дивана уже стоял завтрак. Снейп с невозмутимым видом пил чай и листал свежий «Пророк». Гарри решил не вспоминать о том, что произошло ночью, поэтому просто опустился в кресло и приступил к трапезе.

Вдруг Снейп тихо выругался и швырнул газету на пол.

— Что-то случилось? — удивлённо пробормотал Гарри.

Казалось, зельевар заметил его только сейчас. Он зло поджал губы и принялся привычным движением массировать переносицу.

— Не успел ты отлучиться из школы на одну ночь, а твоя колдография уже на первой странице, — с отвращением выплюнул Снейп.

— Они знают, что я здесь?!

— Нет, — поморщился профессор, — они всего лишь пережёвывают версию о твоём несуществующем наследстве. Всё гадают, какие срочные дела у тебя могли возникнуть в Суррее.

— Вообще-то нехорошо, что все думают, будто я у Дурслей. На дом могут напасть.

— Чары спадут только через полгода, — пожал плечами Снейп и язвительно добавил: — Не думал, что ты так заботишься о своих родственниках.

Да, у зельевара с утра определённо было плохое настроение.

— Да нет. Просто всё равно не хочется их подставлять, — отозвался Гарри, чувствуя, как печенье, которое он жуёт, почему-то начинает терять вкус. — Гадость! — выдал он и бросил недоеденный кусок на поднос. — Им что, больше не о чем писать?! Они так всю жизнь будут мне кости перемывать?

— Я ведь уже говорил тебе, что да.

— Ага, а ещё вы говорили, что я просто обожаю читать статьи про себя и купаться в лучах славы! — огрызнулся Гарри.

Снейп посмотрел на него очень внимательно и нахмурился.

— Гарри, что случилось?

— Ничего. Просто… Просто достало меня это. Надоело. Извините.

Гарри попытался призвать к себе газету, но Снейп перехватил её на лету и испепелил.

— Нам пора, — сказал он, поднимаясь.

— Мы отправимся прямо отсюда? То есть из номера? — удивился Гарри.

— Да. Мы не случайно остановились в маггловском отеле.

Снейп достал из кармана пергамент с координатами и стал внимательно вглядываться в цифры.

— А что, если мы…

— Помолчи, — раздражённо перебил зельевар. — Ты ведь не хочешь, чтобы нас занесло куда-нибудь на Мадагаскар?

Гарри покорно умолк. Снейп продолжал стоять и изучать координаты, а потом, не отрывая взгляда от пергамента, вытянул правую руку. Гарри едва успел ухватиться за его ладонь, прежде чем их рвануло с места. В этот раз аппарация длилась почему-то дольше обычного.

Почувствовав под ногами землю, Гарри открыл глаза и ахнул. Они стояли посреди огромного плато. В сотне ярдов от них возвышалась плоская широкая гора с отвесным склоном. На вершину горы словно было «надето» большое серое облако. Зрелище было поистине фантастическим. Ничего подобного Гарри в своей жизни никогда не видел. Он так бы и стоял с открытым ртом, любуясь на эту красоту, если бы Снейп ни фыркнул:

— Недурно.

Гарри опомнился и тряхнул головой.

— Недурно? Да это же просто великолепно!

— В мире есть вещи и покрасивее, чем каменная гора.

— Ага, например, кипящее в котле зелье, — съязвил Гарри, за что получил гневный взгляд.

— Ничего ты не понимаешь, Поттер, — покачал головой зельевар и быстрым шагом направился к подножью горы.

— Да нет, ну, просто это удивительно! — догоняя Снейпа, заговорил Гарри. — Я имею в виду, что на много миль вокруг нет ни одной живой души, да и добраться сюда трудно. А мы вот раз — и всё.

Снейп недобро ухмыльнулся.

— Забудь про окклюменцию, Гарри. Лучше научись аппарировать самостоятельно.

Гарри обиженно засопел, но спорить не стал. Они уже подходили к горе.

— Так, — сказал Гарри, останавливаясь, — ну и где нам искать Ловцов? На вершине?

— Не уверен, — задумчиво отозвался Снейп, подходя вплотную к отвесу и проводя рукой по камням.

Он достал палочку, прошептал какое-то заклинание и навёл её на каменную стену.

— Что вы делаете? — нахмурился Гарри.

— Ищу внутри пустые места. Полагаю, тут может быть тайный проход, а вершина нам вовсе не нужна.

— А, что-то вроде сканера? — улыбнулся Гарри и быстро добавил: — Это такое устройство, которое… ну, анализирует какой-то объект и…

— Создаёт его цифровую копию, — закончил Снейп, посылая в Гарри насмешливый взгляд. — Пожалуйста, уволь меня от экскурса в мир маггловской техники.

Зельевар начал медленно двигаться вдоль стены, не опуская палочки.

— Скажите, а трудно было отказаться от маггловского мира? — вдруг спросил Гарри очень серьёзно.

— А тебе было трудно? — усмехнулся Снейп.

— Ну, я же не совсем отказался. Я каждое лето возвращаюсь к Дурслям. А вы… Вы свободно ориентируетесь в маггловском мире, но всегда используете в быту всё только магическое.

— Мир магглов куда более ограничен, — отозвался зельевар. — У них есть множество предметов обихода, техники и прочих изобретений, которые они используют только по назначению, от и до. У них есть все удобства, созданные другими людьми, учёными. Поэтому они не занимаются саморазвитием. А магический мир… Здесь у тебя есть только палочка и твоя голова. И лишь от тебя зависит, как будет устроен твой быт и твоя жизнь. Так что мне нравится магический, более творческий подход.

— Магглы учатся, — возразил Гарри, медленно бредя за Снейпом.

— Чему? — нахмурился зельевар.

— Ну, разным наукам.

— Математике, биологии, географии?..

— Ну, да.

— И что, все они потом используют эти знания по назначению? — усмехнулся Снейп.

— Ну, не все, конечно. Но они же всё равно учатся!

— Надеюсь, ты не имеешь в виду обучение в начальной школе?

— А чем оно плохо? — вспыхнул Гарри.

— Тем, что обучением нельзя назвать процесс насильственного вдалбливания в пустые головы учеников бесполезной информации.

— Это происходит не совсем так.

— Гарри, не надо рассказывать мне, как это происходит. Поверь, я знаю. Я тоже ходил в маггловскую школу.

— Да ну! — рассмеялся Гарри.

— Да, — кивнул Снейп, опуская палочку. — Бесполезная трата времени. Вот он.

— Что? — не понял Гарри.

— Проход.

Гарри подошёл поближе и присмотрелся к тому месту, куда глядел Снейп.

— Посмотрите! — воскликнул он. — Тут знак Ловцов!

Зельевар наклонился и кивнул. На каменной поверхности были высечены совсем маленькие песочные часы.

— И что теперь нужно сделать? — нахмурился Гарри, проводя рукой по знаку.

— Не знаю, — задумчиво пробормотал Снейп. — Может, нужно просто…

Он едва коснулся высеченного символа, как тут же внутри горы что-то заскрипело. Гарри машинально отпрянул назад. Стена задрожала, поднялся столб пыли. А когда через полминуты он рассеялся, в горе появился проход.

— Они вас пустили, — выдохнул Гарри, переводя взгляд на Снейпа.

— Выходит, это правда, — тихо проговорил зельевар и шагнул в проход.

Гарри последовал за ним.

— Ох ты, чёрт, — невольно вырвалось у него.

Они попали в огромную тёмную пещеру. Повсюду торчали острые куски скалы, воздух был сухим. В пещере не было ничего, кроме каменной лестницы, уходящей куда-то вверх. Гарри и Снейп одновременно засветили Lumos и осмотрелись.

— Полагаю, нам туда, — кивнул Гарри на лестницу.

— Высота горы почти полторы мили. Представляешь, сколько тут может быть ступенек? — усмехнулся Снейп и направился к лестнице.

— Тот, кто живёт в Хогвартсе, к лестницам привычен, — улыбнулся Гарри и начал взбираться по ступеням вслед за зельеваром.

Ступени были плоские, поэтому подниматься оказалось не так уж и сложно. Просто подъём был утомительным. Несколько раз за всё время они делали остановки, присаживаясь на ступени лестницы.

Когда Гарри, посмотрев на наручные часы, понял, что прошёл уже час с момента начала подъёма, лестница неожиданно закончилась небольшой круглой площадкой, с которой дальше вёл единственный узкий коридор. Снейп бросил короткий тревожный взгляд на Гарри и медленно двинулся в глубь прохода.

— Нет, я не потеряюсь и не сломаю себе ногу! — проворчал Гарри, следуя за зельеваром.

Вначале коридор был очень узким, тут мог уместиться только один человек, да и то худой. Впрочем, ни для Гарри, ни для Снейпа это не было проблемой. Через несколько десятков шагов проход стал расширяться, но зельевар всё равно шёл впереди, периодически поглядывая назад, на Гарри.

В коридоре было довольно темно, поэтому палочка Гарри освещала, в основном, только спину Снейпа, но вдруг он случайно посветил на стену и замер, как вкопанный.

— Профессор, — выдохнул Гарри.

Снейп тут же обернулся и проследил за его взглядом.

— Что за чертовщина? — вырвалось у зельевара.

По всей длине обеих стен были вырублены ниши, в каждой из которых лежало по скелету, покрытому пылью и паутиной. По размеру они были похожи на человеческие, впрочем, и выглядели они как человеческие: руки, ноги, грудная клетка. Но череп… На месте носа вместо пустого отверстия, как у людей, был огромный птичий клюв.

— Что это? — прошептал Гарри, не узнавая собственного дрожащего голоса.

— Это они, — так же тихо отозвался Снейп после паузы.

— Это… То, о чём говорил Гриндевальд? Это их…

— Да, Гарри. Это их истинное обличие. Видимо, Ловцы Времени — это люди-птицы.

— А логично, — усмехнулся Гарри, желая разрядить обстановку. — В вас тоже, если приглядеться, есть что-то птичье.

Снейп зловеще ухмыльнулся, покачав головой, и продолжил путь. Остаток дороги прошёл в молчании. Они шли минут пятнадцать, а ниши со странными существами всё никак не кончались. Их тут было, наверное, больше сотни. Гарри стало немного не по себе оттого, что они бредут вдоль стены с трупами. Однако он прекрасно понимал, что если уж кого и бояться, то не мёртвых, а живых, которых они могут тут встретить.

Вскоре в конце коридора появился мягкий свет. Это означало конец пути. Гарри невольно замер от волнения, но Снейп наоборот ускорил шаг, так что ему пришлось поторопиться, чтобы догнать зельевара.

Сделав ещё несколько шагов, они попали в небольшую пещеру, которую, в принципе, можно было бы даже назвать комнатой. В противоположной от входа стене было грубо прорублено большое окно, через которое в комнату и попадал свет. Справа находилось каменное возвышение, покрытое несколькими пледами, которое, по-видимому, служило постелью. Под окном стояла ветхая деревянная тумбочка, окутанная паутиной. Также в комнате находился единственный стул, не менее старый, чем тумбочка, и высокое, до потолка, напольное зеркало, задрапированное чёрной тканью.

Гарри был так увлечён изучением здешней «мебели», что не сразу заметил высокую, на две головы выше человеческого роста, фигуру, стоящую в самом тёмном углу спиной к визитёрам. Снейп, видимо, сразу увидел человека, потому что застыл на месте, не сводя с него глаз. Гарри тоже замер и на всякий случай покрепче перехватил палочку.

— Я ждал тебя, — вдруг заговорил человек низким скрипучим голосом.

Снейп сделал два шага вперёд и вытянул палочку.

— Кто вы?

— Я — тот, кого ты ищешь, — отозвался человек и повернулся.

Гарри ожидал увидеть кого угодно, но только не ветхого горбатого старика с длинным крючковатым носом и седыми, до пояса, волосами. Одет он был в чёрный плащ до пят. Как ни странно, ни бороды, ни усов у него не было. И выглядел он вполне по-человечески. Вот только его глаза показались Гарри какими-то странными. Ярко-жёлтые с чёрными зрачками, совсем как у его совы, Хедвиг.

— Откуда вы знаете, что я ищу именно вас? — осторожно спросил Снейп, не опуская палочки.

— Потому что это место находит только тот, кто ищет, — улыбнулся старик, и Гарри увидел два ряда ровных белых зубов, совсем не похожих на старческие. — Ты хочешь убить меня? — просто поинтересовался старик, кивая на палочку профессора.

— Нет, — ответил Снейп и быстро спрятал оружие в карман. — Я хочу знать, почему я здесь.

— Этот вопрос задавали мне все, кто приходил сюда, — печально улыбнулся старик. — Последний человек, которого я видел, был у меня почти десять столетий назад.

Гарри открыл рот и машинально сделал шаг назад.

— Не бойся, — тихо рассмеялся старик. — Я чувствую, что ты смелый юноша, раз отважился сопровождать Стража.

— Ну вот, а вы говорили «старый маразматик», «старый маразматик», — прошептал Гарри Снейпу, не сводя глаз со странного человека.

— Вы можете присесть, — сказал старик и сделал широкий жест рукой. — Я не знаю, какие сидения сейчас в моде, поэтому наколдуйте себе сами.

Снейп достал палочку и, наколдовав два стула, уселся на один из них. Гарри опустился рядом. Старик сел на свой стул и принялся внимательно разглядывать зельевара.

— Кто вы? — повторил Снейп свой вопрос.

— Нас называют Ловцами Времени, — ответил старик. — Я — последний из них, оставшийся в живых.

— Как вас зовут? — зачем-то спросил Гарри.

— О, в моём имени столько слогов, что вы не сможете выговорить. Но вы можете называть меня просто Нарум.

— Как вы узнали, что я — Страж Времени? — нахмурился Снейп.

— Я чувствую наш знак на тебе, — улыбнулся Нарум, а зельевар машинально дотронулся рукой до шеи. — Я почувствовал его, ещё когда ты только вошёл внутрь горы.

Снейп задумался на несколько секунд, а потом заговорил:

— Обо мне было сделано Пророчество, в котором говорится, что я — Страж Времени. Что это означает? Кто такие Ловцы Времени?

— Сразу столько вопросов, — покачал головой Нарум.

— Я хочу знать всё. С самого начала, — твёрдо произнёс Снейп.

— Ты имеешь право всё знать. Более того, ты обязан узнать, кто ты такой и каково твоё предназначение. Я расскажу тебе всё, ибо от этого знания зависит твоя судьба и судьба всего мира.

— Приехали, — вырвалось у Гарри.

— Помолчи, Поттер, — прошипел Снейп, кидая на него злобный взгляд. — Я слушаю вас, — обратился он к Наруму.

Старик тяжело вздохнул, прикрыл глаза и начал свой рассказ:

— Наше племя возникло несколько сотен тысяч лет назад. От предков до нас дошли легенды, в которых наше происхождение объяснялось волей древних богов. Но это не более чем легенды. Правды так и не узнал никто. Всю жизнь мы служили одной цели, ради которой и были созданы — ловить время и обращать его вспять. Поэтому нас и называют Ловцами.

— Зачем нужно ловить время? — нахмурился Гарри и тут же получил очередной свирепый взгляд от Снейпа.

— Когда Земля ещё только создавалась, — продолжил Нарум, — времени было очень много. Оно текло непрерывным потоком по всей Вселенной, обволакивая все планеты и Землю в частности. Но потом время сошло с ума. Кто-то говорил, что виной тому стали люди, которые начали развиваться и тратить время, кто-то вдавался в мифологию и сетовал на жестоких богов, которые забирали время. Никто не знает, как всё было на самом деле. Но время перестало течь, как прежде. Оно стало сбиваться, ускоряться, замедляться. Из-за этого погибло много живых существ. Прошло несколько тысяч лет, прежде чем время успокоилось. Но оно больше не было бесконечным. И на Земле его стало не хватать. Оно утекало словно песок сквозь пальцы. Люди старели и умирали всего за несколько дней. Цветы вяли, не успев раскрыться. Реки высыхали, только наполнившись. На Земле царил хаос. Планета гибла. Тогда-то и появились первые Ловцы Времени.

Нарум открыл глаза и провёл рукой по волосам. Гарри сидел и пытался переварить полученную информацию, но верилось в нёе пока с трудом. Старик вздохнул и продолжил:

— Наши предки много лет пытались это исправить, пока, наконец, не нашли на Земле одно-единственное место, некую точку, где время может течь вспять. С тех пор раз в четыре года мы должны отправляться в это место, собирать в нём всё ушедшее время, очищать его и отпускать обратно, в мир. Очищение занимает целые сутки, в течение которых время на Земле не идёт, но и не останавливается. Оно просто повисает в воздухе, но люди этого, конечно, не замечают.

— Високосный год, — шепнул Гарри Снейпу.

— Я уже понял, — раздражённо отозвался зельевар. — Если всё так, как вы говорите и если вы действительно последний из Ловцов, то что же станет с нашим миром, если вы умрёте?

— Ну, — усмехнулся Нарум, — по крайней мере, у вас есть ещё три года. Но не волнуйтесь, мы живём очень долго. Если и есть кто-то, кто нас создал, он не оставит этот мир на произвол судьбы.

— А зачем нужны Стражи Времени? — задал Снейп вопрос, который мучил их с Гарри с момента последнего визита в Министерство.

— С древних времён Стражами Времени были люди, служащие нам. Наши жрецы. С их помощью мы общались с остальными людьми. Конечно, с тех пор времена изменились. Стражей Времени становилось всё меньше, пока они совсем не исчезли. Но я рад, что ты здесь. Я думал, что не увижу больше ни одного жреца.

— Почему я?

— Ты не такой, как все. Ты особенный. Рано или поздно ты это поймёшь, — снисходительно улыбнулся старик.

— Но в Пророчестве было сказано, что я… я должен уничтожить Тёмного Лорда.

— Кто это? — нахмурился Нарум.

— Это злой маг, с которым мы боремся уже много лет.

— Если там действительно так сказано, то… да будет так, — пожал плечами старик.

— Да, но мы думали, что вы скажете нам, как это сделать.

— Оружие Стража — это время. Значит, ты должен уничтожить его временем.

— Что это значит?

— Идём, я покажу тебе твоё оружие, — произнёс Нарум, поднимаясь.

Снейп тоже встал.

— Куда нужно идти?

— Идти не нужно, — отозвался старик и вытянул руки вперёд. — Ухватитесь.

Зельевар осторожно взял Нарума за запястье. То же сделал и Гарри, быстро вскочив со стула. Не успел он дотронуться до ледяной ладони старика, как в лицо ему ударил столб песка. Гарри зажмурился и закашлялся, а когда открыл глаза, они стояли на вершине горы Рорайма. И это не было похоже на аппарацию. Гарри не почувствовал ни рывка, ни головокружения. Было ощущение, что его просто выдернули из одной точки пространства и поместили в другую.

Он огляделся. Поверхность горы была плоской, вдали раздавался шум водопада, а перед ними находился широкий каменный столб высотой с три человеческих роста. Вокруг столба с бешеной скоростью крутилась какая-то субстанция. И издали она была похожа на зависшую в воздухе воду. Гарри сразу вспомнился водяной шар, в который Дамблдор поймал Волдеморта в Министерстве Магии полтора года назад во время их схватки.

Он подошёл ближе и машинально протянул руку, но его тут же дёрнули за шиворот так, что он чуть не упал. Гарри обиженно посмотрел на Снейпа, который до сих пор держал его за ворот рубашки.

— Рехнулся, Поттер?!

— А что это такое?

Нарум посмотрел на субстанцию с нежностью и улыбнулся.

— Это водоворот времени. Через него я пропускаю всё пойманное время, чтобы отправить его обратно.

— И там сейчас… Ну… То есть время крутится, да?

Нарум огляделся в поисках чего-то, а потом остановил взгляд на Гарри.

— Позволь я возьму эту вещь, — произнёс он, направляя палец с острым длинным ногтем ему в лицо.

— Мои очки? — рассеянно пробормотал Гарри, стаскивая оправу с носа. — Только верните, они мне ещё нужны.

— Не бойся, — улыбнулся Нарум и подошёл к водовороту, держа очки в вытянутой руке.

На несколько секунд он погрузил руку в субстанцию почти по локоть. А когда вынул, глаза Гарри широко распахнулись от удивления. Ногти на руке Нарума стали короткими, на коже было меньше морщин, а очки… Стали как новые! Потёртые дужки снова оказались чёрного цвета, местами чуть погнутая оправа выпрямилась, даже стёкла, казалось, стали более прозрачными. Очки выглядели так, будто их только что сделали. По крайней мере, такими запомнил их Гарри, когда покупал.

Нарум с улыбкой вернул очки Гарри и выжидающе посмотрел на Снейпа.

— Удивительно, — пробормотал зельевар.

— Теперь ты веришь мне?

— Верю, — кивнул Снейп. — Теперь я точно верю. И если это моё оружие… Я знаю, как уничтожить Лорда, — повернулся он к Гарри.

— Вы… Вы хотите заманить его в этот водоворот?

— Да. И держать его там до тех пор, пока он не исчезнет, — злобно прошипел Снейп.

— Но вы не сможете держать его там. Вы же… Вы же сами исчезнете.

— Если моя жизнь — это плата за уничтожение Тёмного Лорда… Что ж, цена невысока.

— Не говорите так! Должен быть другой способ удержать его там.

— Ты разве не помнишь Пророчество? Та строчка, которая особенно привлекла твоё внимание: «добровольно согласившись положить свою жизнь на алтарь победы». Разве не об этом речь?

— Нет, я не дам вам этого сделать! Кстати, после этой строчки шла другая, которую нам не удалось дослушать до конца. Что-то про амулет, помните?

— Да, что за амулет Ловцов? — обратился Снейп к Наруму.

— Это артефакт, который был придуман для защиты людей, — отозвался старик и, достав из кармана плаща крупный медальон в форме песочных часов, протянул его Снейпу. — Человек, надевший амулет, может без боязни войти в водоворот времени. И время его не тронет.

— Спасибо, — пробормотал зельевар, пряча медальон в карман пиджака.

— Вернёмся в пещеру, — предложил Нарум, снова протягивая руки.

Через несколько секунд все трое опять стояли в жилище старца.

— А можно спросить? — подал голос Гарри, как только протёр глаза от песка.

— Конечно. Удовлетвори своё любопытство, — кивнул Нарум.

— Когда мы сюда шли… В коридоре… В общем, там были странные скелеты и…

— Да, это мои предшественники, — с печальной улыбкой отозвался старик. — Последний умер полторы тысячи лет назад.

— Тогда почему же вы… Ну…

— Хочешь спросить, почему я выгляжу как человек? — рассмеялся Нарум.

— Да.

— Гарри, это… — предостерегающе начал Снейп, но Нарум остановил его взмахом руки.

— Ничего, Страж. Я покажу твоему юному спутнику.

Старик подошёл к занавешенному зеркалу.

— Мы принимаем человеческий облик, чтобы люди не боялись нас. Мы знаем все земные языки, чтобы с вами общаться, потому что мы любим людей. Жаль, что не все это понимают. Только это зеркало отображает наш истинный облик всегда. На самом деле мы выглядим так.

С этими словами Нарум сорвал с зеркала покрывало. Гарри даже шарахнулся от неожиданности. Из зеркала на него глядел человек… с птичьей мордой. Вместо носа и челюсти у него появился длинный клюв, глаза округлились и стали ещё ярче. Нарум выпрямился во весь свой огромный рост, и в отражении за его спиной начали медленно раскрываться большие серые крылья.

— Осторожнее, — усмехнулся старик. — Если вы их не видите, это не значит, что они не могут вас задеть.

Когда он говорил, его клюв в отражении очень забавно двигался вверх-вниз.

— Такие мы есть на самом деле, — вздохнул Нарум, по-птичьи наклоняя голову то в одну, то в другую сторону.

— Вы прекрасны, — еле слышно выдохнул Снейп.

— Ты не мог не оценить, — улыбнулся Нарум, и на его щеках в отражении появились две ямочки. — Любовь к нам у тебя в крови.

Гарри никак не мог поверить в то, что видит. Зрелище было завораживающее и жуткое одновременно. Старик взмахнул рукой, и покрывало вернулось на место, заслоняя зеркало. Нарум снова ссутулился, и Гарри понял, что он складывает крылья.

— Теперь вам пора, — с сожалением в голосе произнёс Нарум. — Но я знаю, что ты вернёшься, — обратился он к Снейпу. — Помни о своём оружии, используй его и возвращайся ко мне.

— Я вернусь, — серьёзно ответил Снейп.

— Куда вы направитесь сейчас?

— Обратно в Шотландию, в Хогвартс.

— Хогвартс? Это название мне знакомо, — Нарум задумался на несколько секунд, а потом его брови полезли вверх. — Хогвартс — это замок, школа, кажется?

— Верно, — нахмурился Снейп. — Откуда вы знаете?

— Последний Страж, с которым я общался, постоянно упоминал это место и говорил… — Нарум озадаченно потёр лоб. — Он что-то хотел с ним сделать, у него были большие планы. Он часами просиживал у меня и рассказывал, какая там будет замечательная школа. Как же его звали… Голдик? Или Гордик?..

— Годрик?! — воскликнул Гарри, не веря своим ушам. — Годрик Гриффиндор?!

— Да, верно. Годрик, — улыбнулся Нарум. — Очень перспективный был юноша. А ему удалось то, о чём он мечтал?

— Годрик Гриффиндор стал одним из основателей лучшей магической школы Хогвартс, — с гордостью ответил Гарри.

— О, значит, он не потерял своё время. Как жаль, что он пропал. Просто однажды перестал приходить.

— Его убили, — мрачно отозвался Снейп. — Так пишут в «Истории Хогвартса».

— Очень жаль, — покачал головой Нарум. — Хотя с другой стороны, это хорошо. Значит, он не бросил меня. Я этому рад. Что ж… Отправляйтесь в Хогвартс. Но я буду ждать, — произнёс Нарум и вытянул вперёд руку.

На его ладони была горсть песка. Старик улыбнулся и вдруг кинул песок в Гарри и Снейпа. Гарри едва успел зажмуриться. Когда он открыл глаза, то забыл как дышать. Они стояли у ворот перед входом в Хогвартс.

— Обалдеть! — вырвалось у Гарри. — Песок — это типа порт-ключ?

— Типа да, — передразнил зельевар.

— Ну что? — улыбнулся Гарри. — Идём рассказывать Дамблдору о наших неудачах?

— Идём, — кивнул Снейп и зашагал к замку.

Глава 43. Оборотное зелье

Спустя час Орден Феникса в малом составе уже находился в кабинете Дамблдора. Директор решил, что пришло время рассказать о Пророчестве тем, кто ещё не знает. Билл, мистер Уизли, Грюм и Сириус расположились в креслах. Снейп сидел за директорским столом и массировал переносицу, не желая вникать в суть разговора. Гарри стоял у окна, разглядывая верхушки деревьев в Запретном лесу. А Дамблдор ходил взад-вперёд по кабинету, подробно рассказывая обо всём, что удалось узнать только что вернувшимся Гарри и Снейпу. Периодически он останавливался и вставлял короткие реплики, озвучивающие его собственные мысли по этому поводу.

— Так, — многозначительно изрёк Грюм. — Теперь, когда мы знаем, как одолеть Волдеморта, нужно лишь только заманить его на эту гору, я правильно понял?

— Да, Аластор, — отозвался Дамблдор. — В общем-то, всё довольно просто.

— Есть одна сложность, — вдруг подал голос Снейп, наконец-то вступая в разговор. — На вершину можем попасть только я и Гарри. Если не брать в расчёт Лорда, туда не сможет попасть никто из Ордена.

— То есть ты хочешь сказать, — медленно проговорил Сириус, — что убивать Волдеморта придётся вам вдвоём?

— А ты этого до сих пор не понял? — усмехнулся Снейп.

— И как его туда заманить? — рассеянно спросил Билл.

— У Северуса были на этот счёт кое-какие мысли, — улыбнулся Дамблдор. — Покажешь?

— Да, — вздохнул Снейп, извлекая из кармана прозрачную пробирку, на дне которой находился песок. — Мне удалось собрать немного того песка, который перекинул нас к Хогвартсу. Я полагаю, что из него можно сделать порт-ключ, который перебросит Лорда в нужное место.

— Северус, это же голая теория! — возмутился мистер Уизли. — Если у этих Ловцов стоит магическая защита, то при помощи порт-ключа туда не попасть.

— Я знаю, что он сработает, — уверенно ответил Снейп, сжимая пробирку в кулаке. — Но из такого ничтожного количества песка получится только один ключ. Значит, у нас будет только одна попытка.

— И все же, вдруг не получится? — не унимался мистер Уизли. — Как ты можешь быть уверен, что изготовление…

— Артур, — перебил его зельевар. — Теперь мне известно множество вещей, о которых я и не подозревал раньше. Поэтому я просто знаю, что порт-ключ сработает.

— Но Нарум ничего не говорил про порт-ключ, — наконец обернулся к присутствующим Гарри.

— Тебе, конечно, ничего не говорил, — усмехнулся Снейп. — Хотя ты просто не умеешь слушать.

— Что вы имеете в виду?

— Я передумал, Гарри. Забудь про аппарацию. Учи легилименцию.

— Полагаю, Ловец сказал намного больше, чем мог бы услышать человек, — с улыбкой проговорил Дамблдор.

— Я бы не сказал, что он это говорил, — нахмурился Снейп. — Просто откуда-то у меня появились некие знания. Как будто он передал мне их, пока мы разговаривали совершенно о другом. Удивительное существо…

— Ну, если ему удалось так поразить тебя, Северус, то я нисколько в этом не сомневаюсь, — рассмеялся директор.

— Не смейся, Альбус, — задумчиво отозвался Снейп. — Я никогда не видел ничего подобного. Уникальный человек.

— Конечно, он ведь сказал, что любовь к Ловцам у вас в крови, — пожал плечами Гарри. — Так что вы, наверное, просто с ним на одной волне.

— В общем, порт-ключ сработает, — уверенно заявил зельевар, хлопнув руками по подлокотникам кресла.

— То есть мы должны тебе довериться? — вставил своё слово Сириус.

— А у вас нет выбора, — нехорошо ухмыльнулся Снейп. — Если я как-то и могу вам помочь, то вот она, помощь. Я предложил свой вариант. Этот водоворот времени нечто потрясающее. Он превратит Лорда в безобидного младенца за минуту.

— Знаешь, — усмехнулся Дамблдор, — последний раз я слышал от тебя столько восторженных эпитетов, когда Гарри поймал снитч на первом курсе. Правда, тогда они все были… в «кавычках».

Директор одарил Гарри слегка виноватым взглядом, а Снейп скривился.

— Альбус, если бы ты видел и чувствовал то же, что и я, ты бы не относился ко всему этому с такой лёгкостью.

— Мальчик мой, я верю, что ты видел и слышал намного больше, чем все мы. Просто дай нам время, чтобы привыкнуть к тому, что ты… не совсем обычный.

— Время, — задумчиво пробормотал зельевар, глядя куда-то в пространство. — Удивительная субстанция.

— Снейп, очнись! — потребовал Сириус, хлопнув в ладоши. — Оставь свои восхищения до более мирных времён. Лично я тебе верю. Если тебя что-то так сильно задело, значит, оно действительно должно работать. В общем, делаем порт-ключ, да? Что дальше?

— Пара пустяков, — усмехнулся Гарри. — Всего лишь приходим к Волдеморту и кидаем ему в лицо портал.

— Да, это уже потруднее, — пробормотал Грюм, потирая подбородок палочкой. — Нам нужен человек, который сможет подобраться к нему близко, не вызвав подозрений.

— Такого человека, Аластор, у нас больше нет, — заметил Дамблдор.

— Извините, — подал голос Билл. — Вообще-то я тут подумал… Не обязательно нужен человек, который не вызовет подозрения. Ведь не нужно будет долго разговаривать с Волдемортом, или что-то вроде того. Нужно всего лишь кинуть в него порт-ключ. А поэтому любой из нас может нарочно попасть в плен и… Ну, вы поняли.

— Тогда это буду я, — вскинул голову Снейп.

— Нет! — тут же рявкнул Гарри. — Он вас сразу убьёт.

— Не убьёт. У него на меня другие планы, если ты меня понимаешь, — нехорошо усмехнулся зельевар. — Он никогда не убивает предателей так просто. И у меня будет много времени, чтобы…

— Подожди, Северус, — перебил его Дамблдор. — Ты не подходишь по другой причине. Если ты воспользуешься порт-ключом вместе с Волдемортом и попадёшь с ним на вершину горы, то как же тогда Гарри доберётся до Рораймы? Он не сможет аппарировать один. И даже если кто-то из нас доставит его к подножью горы, один он всё равно не попадёт наверх. Так что ты должен будешь уже находиться на вершине и ждать появления Волдеморта. Ты согласен?

— Пожалуй, да, — нехотя отозвался Снейп. — В таком случае мы с Поттером…

— Нет, — вдруг перебил Гарри.

— Что «нет»? — зельевар повернулся всем корпусом и очень внимательно посмотрел на него.

— Мы с вами не отправимся на вершину вместе, потому что… Потому что я отправлюсь с порт-ключом к Волдеморту.

В кабинете тут же поднялся шум: все заговорили одновременно.

— Никуда я тебя не пущу! — перекричал всех Сириус. — Даже не думай!

— Сириус, но я — единственный, кто нужен Волдеморту живым. Он не станет меня убивать просто так.

— Да, он отправит тебя в подземелья и начнёт пытать, — кивнул Снейп.

— Какая разница? Главное, шанс у меня будет.

— Однако его может и не быть.

— Да почему?! — вскинулся Гарри.

— Ты помнишь, что было на кладбище, Гарри? Всего лишь один жалкий Cruciatus. И то сразу после возрождения, когда его силы ещё не восстановились полностью. Ты помнишь это?

— Откуда вы знаете такие подробности? Вас не было на кладбище!

— Если меня там не было, это ещё не значит, что я ничего не видел. У меня, во всяком случае, было много… кхм… коллег, которые с радостью были готовы поделиться своими счастливыми воспоминаниями. Что Люциус и сделал, — просто добавил Снейп. — А теперь представь, что Crucaitus`ов будет не один, а тридцать один. И в полную силу. Ты не то что порт-ключами кидаться, ты на ногах стоять не сможешь. А кстати, почему мы все говорим «кидаться»? Портал не нужно будет кидать, с ним нужно будет переместиться. И с Лордом тоже. Иначе Пожиратели тут же убьют смельчака, когда Лорд исчезнет. Проще всего использовать цепочку, намотанную на руку, чтобы не потерять. Но даже в этом случае к нему нужно будет подойти вплотную и накинуть её на него. Так что если тебя схватят, вряд ли дадут спокойно передвигаться по поместью. Да и Тёмный Лорд не настолько глуп, чтобы подходить к тебе вплотную. Так что… — Снейп с самым невинным видом развёл руками.

— Так что пусть всё-таки это сделает кто-то из Ордена, — не унимался Сириус.

— Блэк, глухим обедню по два раза не служат. Никто из Ордена не пройдёт дальше Грейбека.

— Почему именно Грейбека? — удивился Гарри.

— Потому что обычно именно он охраняет вход в обиталище Тёмного Лорда.

Гарри тряхнул головой и вышел на середину комнаты.

— Ладно. Послушайте меня. Я понимаю, что вы готовы спорить до хрипоты о том, кто пойдёт и кому идти не следует. Вы можете говорить, что я ещё слишком юн и неопытен или что-то там ещё, но идти нужно мне, — Гарри взмахом руки остановил поток возражений крёстного, который набрал побольше воздуха в лёгкие, чтобы начать спорить. — Просто выслушайте, хорошо? Я ни в коем случае не хочу обидеть никого из Ордена. В конце концов, только благодаря вам спаслись многие невинные люди, а Пожирателей до сих пор удаётся сдерживать. Вы — это последний рубеж. Но на протяжении многих лет у вас не было способа уничтожения Волдеморта. И вдруг он появился. Мы не имеем право упускать такой шанс. Даже если это опасно, даже если мы все можем погибнуть. И вы все рано или поздно будете драться. С Пожирателями Смерти. Но Волдеморта нужно убить мне. Это обо мне было сделано Пророчество, а Пророчества не лгут. Это моё бремя, моя обязанность, если хотите. Так что идти должен я. Если пойдёт кто-то другой, всё может провалиться. А второго шанса у нас уже не будет.

— А если ты погибнешь? Если он убьёт тебя, как только ты накинешь на его цепочку? — произнёс Сириус.

— Значит, погибну. А его убьёт профессор Снейп. Про это тоже было сказано в его Пророчестве.

— Но мы не можем пожертвовать твоей жизнью!

— Вы — не можете. Я — могу.

Снейп тихо рассмеялся, и все обратили на него изумлённые взгляды.

— Гарри, что бы ты там себе ни придумал, пойми одну простую вещь. Самопожертвование — это несложно. Особенно когда ты знаешь, что твоя смерть пойдёт на пользу делу. Ты ведь понимаешь, что я знаю, о чём говорю, — голос зельевара стал тише. — А вот отправить на смерть дорогого тебе человека очень тяжело. Кажется, ты сам уже смог в этом убедиться.

— Да, смог. Но мы же, в общем-то, не говорим о смерти. Всё может получиться и без потерь.

— А может и не получиться, — пожал плечами Снейп.

— Вы это уже говорили! — взорвался Гарри, терпение которого подошло к концу. — Мы ходим по кругу! А ведь я не прошу многого. Всего лишь поверьте в меня. Дайте мне шанс! Потому что если кто-то и сможет это сделать, то только я. Прошу вас. Доверьтесь мне.

— Как это ни ужасно прозвучит, — медленно проговорил зельевар, — я в принципе согласен с Гарри. Раз ему суждено убить Волдеморта, то и отправить его на вершину горы тоже должен он. У любого другого в сто раз меньше шансов.

— Снейп, — подал голос Сириус, — вот если бы у тебя дети были, ты бы подверг их такой опасности?

— Если бы был уверен, что они выполнят свой долг, то подверг.

— А теперь послушай-ка меня сюда. Гарри всего шестнадцать. А ты помнишь себя в шестнадцать? Юношеский максимализм — не более того. Я в свои юные годы думал, что мир у меня под ногами и что я могу добиться всего, чего только ни пожелаю.

— Да, а также, что все попытки убийства — всего лишь милые шутки, а всё содеянное запросто сойдёт тебе с рук.

— Северус, — пожурил директор.

— Извини, Альбус. С языка сорвалось, — ухмыльнулся Снейп.

— Да, чёрт возьми, я так думал! — горячо воскликнул Сириус. — И Гарри думает так же. Он полагает, что с лёгкостью справится с Волдемортом. Что это просто весёлое приключение.

— Блэк, не суди по себе. Если в шестнадцать ты был неотёсанной бестолочью, то это не значит, что таков и твой крестник. Если ты так действительно думаешь, ты его совсем не знаешь.

— Снейп, — простонал Сириус, — ну, включи ты мозг. Гарри ещё совсем ребёнок.

— И, несмотря на это, в свои годы он намного умнее большинства взрослых, которых я знаю.

— Неужели?! — с притворным изумлением воскликнул Гарри, и зельевар удивлённо на него посмотрел. — Неужели вы наконец-то это сказали!?

— Перестань паясничать, Поттер, — поморщился Снейп.

— Ладно, — махнул рукой Гарри. — В любом случае, я уже всё решил. Пойду я, нравится вам этого или нет. Извини, Сириус.

Крёстный ничего не ответил. Только недовольно поджал губы и отвернулся. Повисла напряжённая пауза.

— Ну, а как ты собираешься проникнуть в логово Пожирателей? — наконец спросил Грюм. — Они все сейчас у Малфоя, я полагаю? Я бывал в его поместье несколько раз с обыском. И его дом защищён не хуже Хогвартса.

— Может, мне просто нужно как бы случайно им попасться? — пожал плечами Гарри.

— Это будет выглядеть слишком подозрительно, — нахмурился Снейп. — Тёмный Лорд знает, что Дамблдор не допустит такой оплошности и не даст тебя схватить. Нужен более тонкий подход.

— А если пробраться туда в мантии-невидимке?

Зельевар одарил Гарри презрительным взглядом.

— Кажется, я погорячился, когда хвалил твои умственные способности.

— Ну, а что вы тогда предлагаете?

— Я предлагаю использовать не очень оригинальный, но проверенный способ. Оборотное зелье.

— И в кого мне нужно будет превратиться?

— В того, чьи волосы у меня есть, — усмехнулся Снейп.

— А поконкретнее?

— А также в того, кто свободно перемещается по поместью и может приблизиться к Лорду. Думаю, в Люциуса.

— Что?! — Гарри подумал, что ослышался. — Я не смогу… То есть он же меня сразу расколет.

— А ты собираешься с ним долго разговаривать?

— Нет, но он же прочтёт мои мысли.

— Есть зелье, которое позволит тебе думать потише. К тому же, он почти никогда не применяет легилименцию к Люциусу.

— Хорошо, а как быть с самим Малфоем? Его не должно быть в поместье.

— Это я могу устроить, — подал голос Грюм. — Можно прислать ему повестку из Министерства. Он обязательно явится, чтобы не вызвать подозрений.

— На каком основании прислать повестку? — удивился Дамблдор.

— Доносительство — обычное дело у нас. На него много раз доносили на предмет хранения запрещённых артефактов разные личности, так и оставшиеся анонимными. Он привык к этому.

— Хорошо, Аластор. Устрой нам это. Полагаю, медлить нельзя. Его нужно вызвать в Министерство завтра и как можно дольше задержать.

— Сделаю, Альбус, — кивнул Грюм и моментально скрылся в камине.

— Значит, решено, — вздохнул Снейп и поднялся из кресла.

— Куда вы? — удивился Гарри.

— Готовить для тебя зелье и… готовить тебя.

— В смысле?

— Ты действительно думаешь, что сможешь просто так войти в Малфой-мэнор, и никто тебя не раскусит?

— Мне бы не хотелось, чтобы меня кусали, — поёжился Гарри.

— Тогда за мной. Остальное обсудят без нас, — отрезал зельевар и вышел из кабинета.

Гарри пожал плечами, бросил виноватый взгляд на Сириуса и поплёлся за профессором.

***

Спустя час Гарри сидел на столе в лаборатории Снейпа, болтая ногами, и зевал. Время было уже позднее. К счастью, у зельевара оказался немалый запас Оборотного зелья. Так что сейчас оно находилось уже на последней стадии приготовления, когда нужно было добавлять волос старшего Малфоя. Под конец варки Снейп куда-то отлучился почти на полчаса, а вернулся уже с каким-то свёртком в руках.

— Что это? — равнодушно спросил Гарри, кивая на свёрток.

— Бутафория, — ухмыльнулся Снейп.

Гарри развернул свёрток и ахнул. В нём находилась дорогая красивая мантия тёмно-синего цвета, явно на взрослого человека. Мягкая ткань приятно щекотала пальцы.

— Вы где это взяли? — изумлённо спросил Гарри.

— Трансфигурировал специальным образом, — пожал плечами Снейп. — Когда действие Оборотного зелья закончится, мантия уменьшится и превратится в обычную школьную форму, какую носишь ты. Довольно удобно.

— Да, — пробормотал Гарри, разглядывая замысловатые узоры на ткани, — не хотелось бы мне рассекать нагишом перед Пожирателями, если я не успею переместить Волде… эээ… Тёмного Лорда до того, как закончится действие зелья. Кстати, а скоро оно?

— Тебе уже не терпится?

— Да нет, просто… Не знаю. Не люблю тянуть. Ненавижу ждать.

— Тогда поспи, — Снейп кивнул на диван. — У нас был очень насыщенный день, а завтра тебе нужно быть в форме.

— Думаете, я смогу уснуть? — пробормотал Гарри, невольно зевая.

— Думаю, сможешь. Дать тебе зелье? Успокоительное? Для снов без сновидений?

— Не стоит. Я так, — махнул рукой Гарри и спрыгнул со стола. — Разбудите меня, когда нужно будет… Ну… В общем, когда будет пора.

— Хорошо, — кивнул Снейп. — Гарри, ты… — начал он, но осёкся.

— Что? — нахмурился Гарри.

— Да, ты ложись, а я поднимусь к Альбусу, — быстро закончил Снейп и вышел из лаборатории.

Гарри вздохнул и улёгся на диван, прекрасно понимая, что зельевар сказал вовсе не то, что собирался. Напряжение Снейпа всегда было заразным. Но Гарри постарался отогнать от себя мрачные мысли и закрыл глаза.

***

Разбудило его лёгкое прикосновение к плечу. Гарри потёр глаза и сел, спуская ноги на пол.

— Сколько времени? — сонно пробормотал он.

— Уже утро, — тихо ответил Снейп. — Люциус прибудет в Министерство через два часа. Значит, отправляться нам нужно будет через час. Они не смогут задержать его там надолго.

Гарри насторожил голос Снейпа. Непривычно тихий и даже неуверенный. Более того, зельевар постоянно хмурился и отводил глаза. Это был очень дурной знак.

— Что сказал Дамблдор? — спросил Гарри, поднимаясь с дивана.

— Мы обсудили с ним план действий. Ты выпьешь зелье, потом я аппарирую с тобой к границе барьера у поместья. Дальше пойдёшь один, а я отправлюсь к Рорайме.

— Как? Сразу оттуда? Через океан?

— Да. Я смогу, — уверенно отозвался зельевар. — Тебе нужно будет добраться до гостиной. Лорд обычно находится там. Скажешь, что угодно. Но лучше, что Министерство придёт к тебе с очередным обыском, и что Лорду со всеми Пожирателями нужно будет на день покинуть поместье. И что это разговор деликатный, так что лучше обсудить всё наедине. Или вполголоса. Так ты сможешь к нему приблизиться. Затем тебе нужно будет…

Снейп вдруг тяжело вздохнул и опустился на стол, вынимая из кармана позолоченную цепочку с хрустальным шариком на подвеске. Повисла пауза. Зельевар сидел, поигрывая кулоном, и не поднимал взгляд на Гарри.

— Продолжайте, — попросил тот.

— Тебе нужно будет ухватить его за запястье. Крепко. Надавить на шарик так, чтобы раздавить. И портал сработает. Только…

— Только что? — нервно спросил Гарри.

— Не знаю, — раздражённо отозвался зельевар, запуская руку в волосы. — Это всё чертовски опасно. Зря я согласился, чтобы к нему отправлялся ты.

— Перестаньте, — покачал головой Гарри. — Не говорите так. А то и мне самому уже страшно становится. Вы же сами говорили, что если даже обман раскроется, он не станет меня сразу убивать. Да и потом, если я не попаду на Рорайму в течение часа, вы будете знать, что что-то не так. Где меня искать, вам тоже известно. Так что не пропаду. Если я выжил после ваших дурацких уроков окклюменции, значит и сейчас не погибну.

— Хорошо, — вздохнул Снейп, поднимаясь. — Тогда к делу. Сейчас слушай меня очень внимательно, потому что от этого будет зависеть твоя жизнь. Вот Малфой-мэнор, — зельевар взмахнул палочкой, что-то чертя, и в воздухе возник план здания, состоящий из светящихся линий. — Вход тут. Направо холл, который приведёт тебя в гостиную. Тут парадная лестница. Она ведёт на второй этаж. Это понятно?

— Понятно. Но если всё получится, это вообще не должно занять больше пятнадцати минут.

— Верно. Но может случиться что угодно. Теперь самое главное. Люциус. Чтобы подражать этому человеку, нужно учиться, наверное, годами. У нас всего час. Ты видел, как он ходит, как он разговаривает, как держит трость. Спина всегда прямая, — Снейп стукнул палочкой Гарри по лопаткам, и тот машинально выпрямился. — Не сутулься. Он никогда не смотрит в пол. Даже когда идёт. Он пытается показать презрение ко всему миру. Хотя тебе, думаю, это без труда удастся. Тёмного Лорда он называет почти всегда «милорд». Редко говорит «мой Повелитель», только когда ему что-то нужно, или когда Лорд злится. С теми, кто ниже по статусу, говорит вяло, порой с отвращением. В поместье он самое приближенное к Лорду лицо. Он никогда не ошибается, по крайней мере, не признаёт свои ошибки. Шутников и обидчиков моментально наказывает.

— Что это значит? — нахмурился Гарри.

— Это значит, что если какой-нибудь Гойл бросит ему вслед, чтобы он не споткнулся, задирая голову, он тут же поворачивается и бьёт его как минимум Impediment`ой. Почтительно он ведёт себя только с Лордом.

— Как именно?

Снейп отвернулся и уставился на котёл с готовым зельем. Голос его зазвучал глухо:

— В глаза не смотреть. Голову склонить. Не приближаться ближе, чем на десяток шагов, пока он не позволит. Со всем соглашаться. Возражать осторожно. Если нужно, улыбаться. Поменьше говорить, побольше слушать. Кивать. Не поворачиваться спиной, пока не отойдёшь от него. Не передвигаться по помещению без его разрешения. Каждое предложение начинать с обращения.

— То есть вы сейчас хотите сказать, что Пожиратели смерти — это пресмыкающиеся дурачки?

Снейп резко обернулся и прошипел:

— Это не смешно, Гарри! От этого зависит твоя жизнь. Одно неверное слово или жест, и он распознает фальшивку! Если ты его разозлишь, он начнёт тебя пытать. И тогда тебе ничего не останется кроме как убраться оттуда. Весь план провалится. Разве ты этого не понимаешь?!

— Я понимаю. Но неужели ему нравятся тупые, ползающие под ногами червяки?

— Да, нравятся, чёрт возьми! Каждую минуту своей жизни он хочет ощущать себя всевластным. И слуги, которые его боятся — это одно из подтверждений его силы и могущества.

— Ладно, ладно, я понял, — пробормотал Гарри, примирительно поднимая руки. — Мне нужно знать что-то ещё?

— Да. Он может не захотеть с тобой разговаривать. Тогда ты должен раздавить шарик и перенестись ко мне. Ты в любом случае должен воспользоваться порталом.

— М-да, — Гарри потёр лоб. — Похоже, мне понадобится удача.

И тут его осенило. Выпалив: «Сейчас вернусь», — Гарри бегом бросился из лаборатории в свою спальню. В гостиной его пытались атаковать Рон и Гермиона, которые интересовались, где он был всю ночь. Но Гарри только отмахнулся от них и взбежал вверх по лестнице. Он перерыл весь свой сундук, прежде чем нашёл небольшой флакон с зельем Удачи. Зажав его в руке, он понёсся обратно в подземелья, чуть не сбив с ног друзей, которые по-прежнему требовали ответа. Гарри решил ничего им не рассказывать, пока весь этот ужас не закончится. Даже если сегодня его убьют. Ему не нужны ни долгие проводы, ни лишние напутствия. Да и друзья не будут волноваться. Даже если бы Дамблдор не запретил рассказать им всю правду, Гарри бы и сам не стал этого делать.

Снейп встретил запыхавшегося Гарри протянутой пробиркой.

— Это заглушит твои мысли, — пояснил зельевар. — Но не твои эмоции. Помни об этом. Ты не должен испытывать ненависти или злости. Только страх.

— Что касается страха, тут и стараться не нужно будет, я чувствую. А вот интересно, как мне заставить себя не испытывать ненависти к этому ублюдку?!

— Сконцентрируйся. Освободись от лишних мыслей. Никаких ярких эмоций. Только холодный расчёт.

— Да сами бы попробовали! — вспыхнул Гарри.

— Двадцать лет этим и занимался. Пей.

Гарри покорно осушил пробирку.

— Теперь Оборотное. Выпей, зайди в кладовую и переоденься. Я положил мантию туда.

— А потом нам нужно будет идти до Хогсмида?

— Нет. Альбус ночью настроил мой камин. Попадём в дом, где на время открыта аппарация. Оттуда к барьеру.

Гарри кивнул и принял у Снейпа бокал с тёмным густым зельем. Несмотря на то, что последний раз он пил его несколько лет назад, мерзкий вкус он помнил до сих пор. Поэтому Гарри задержал дыхание, поднося бокал ко рту. Противная жидкость скользнула в горло, но он мужественно допил всё до конца. Его тут же замутило. Немного пошатываясь, он побрёл в кладовую, стаскивая с носа очки. Не успел он захлопнуть дверь, как по всему телу разлилось неприятное болезненное жжение. Гарри застонал и сполз на пол. Он прекрасно знал, что сейчас происходит с его телом, поэтому закрыл глаза, не желая это наблюдать. Он чувствовал, как его руки и ноги становятся больше, кожу головы сильно щипало, потому что волосы быстро отрастали. Плечи становились шире. Послышался треск рвущейся одежды, которую он не успел снять. Прошло около минуты, прежде чем всё резко прекратилось.

Гарри медленно поднялся на ноги, тяжело дыша. Первым делом он превратил стоящий в кладовой табурет в большое напольное зеркало. Затем набрался смелости и наконец-то посмотрел на своё отражение. Увиденное можно было описать только двумя словами. Люциус Малфой.

Статный высокий блондин с шёлковыми волосами и нежной бледной кожей. Холодные серые глаза. Подтянутый плоский живот, виднеющийся сквозь разорванную ткань. Гладкие полированные ногти. Гарри даже почудилось, что от него пахнет дорогим одеколоном. Он быстро скинул рубашку, осматривая стройный торс. В принципе, увиденное ему понравилось.

— Гарри, хватит любоваться! — раздражённо позвал Снейп, который, разумеется, догадался, чем он тут занимается.

Гарри стащил с себя остальную одежду и обувь и надел то, что приготовил ему зельевар. Пока он одевался, несколько прядей растрепалось, так что ему пришлось поправить их, прежде чем выйти из кладовки. Он открыл дверь и сделал несколько несмелых шагов к Снейпу. Заметив его, тот замер и покачал головой.

— Удивительно, — пробормотал зельевар. — Как давно я не видел Люциуса в мирной обстановке.

— Что вы имеете в виду? — спросил Гарри и тут же схватился за горло: так непривычно было ему слышать подобные слова, сказанные голосом Малфоя.

— Ты присутствовал при нашей последней встрече, — пожал плечами Снейп.

— Да, но до этого… Вы так много о нём знаете. Вряд ли просто потому, что вы часто виделись на собраниях.

— Верно. Одно время мы с Люциусом очень плотно общались и даже… — зельевар усмехнулся и тряхнул головой. — Даже были друзьями, помогали друг другу, выручали, прикрывали. Проводили вместе много вечеров. Хорошее было время.

— А потом он узнал о вашем шпионстве?

— Нет, мы разругались немного раньше, — пробормотал Снейп и помрачнел. — И в нашей ссоре был виноват я. Он так и не сумел меня простить. Или просто не захотел. С тех пор мы перестали общаться.

— Давно это случилось? — зачем-то спросил Гарри. Не то чтобы ему была действительно интересна эта тема — просто она задевала Снейпа, а значит, была важна и Гарри.

— Когда ты учился на втором курсе.

— Тогда же, когда вы перестали общаться с Нарциссой Малфой?

Снейп тут же кинул на него сердитый взгляд и как будто очнулся от воспоминаний.

— Это тебя не касается, — бросил он. — Нам пора. У нас осталось меньше часа.

Зельевар подошёл к камину, зачерпнул горсть летучего пороха и, сказав: «Просто следуй за мной» , — скрылся в языках пламени. Гарри зашёл в камин следом, больно ударившись головой о каминную полку. Он ещё не привык к новому росту. Зачерпнув горсть пороха, он бросил его себе под ноги, а уже через секунду очутился в маленькой гостиной.

Комната была захламлена. Тут стояло много коробок с книгами, явно лишние, пыльные стулья, на полу валялось какое-то барахло.

— Где мы? — спросил Гарри, цепляясь мантией за острый угол коробки.

— В моём доме, — невозмутимо отозвался Снейп. — Я, как видишь, нечасто тут бываю. Кстати, для образа тебе кое-чего не хватает.

Зельевар поискал глазами что-то на полу, а потом извлёк из одной коробки длинный зонтик. Взмахнув палочкой, он трансфигурировал его в трость с набалдашником в виде змеиной головы, точь-в-точь как у Малфоя, и передал Гарри.

— Спасибо, — пробормотал тот, разглядывая реквизит.

— Возьми меня за руку, — сказал Снейп, протягивая ладонь.

Гарри ухватился и тут же почувствовал рывок. Через мгновенье они уже стояли на широкой холмистой поляне с редкими деревьями. В полумиле от них возвышался красивый высокий особняк.

— Тебе туда, — тихо произнёс Снейп.

— Да я уж понял, — мрачно отозвался Гарри, не сводя глаз с поместья, и тут, к своему удивлению, почувствовал руку зельевара у себя на спине. Он повернул голову и встретился взглядом с чёрными глазами.

— Старайся не доставать палочку. Только в крайнем случае. Если что-то случится… Нет, даже если будет хоть малейший намёк на опасность, тут же используй порт-ключ. Лучше ни с кем не разговаривай. Если начнут приставать с какими-либо расспросами, отмахнись. Скажи, что вначале ты должен поговорить с Лордом. Держись уверенно. И вот ещё что.

Снейп извлёк из кармана амулет Ловцов и, надев Гарри на шею, спрятал под мантию.

— Зачем? Он же ваш.

— Тебе он будет нужнее, чем мне. А теперь поторопись. У тебя осталось пятьдесят минут.

Снейп сделал шаг назад, последний раз окинул Гарри взглядом и кивнул. Гарри кивнул в ответ, развернулся и зашагал к поместью. К счастью, зельевар не стал делать последних напутствий, давать бесполезных советов и просить об осторожности. Гарри всегда раздражали подобные слова. Он ещё с минуту ощущал на спине тяжёлый взгляд, а потом услышал хлопок и понял, что теперь остался совершенно один. Впереди его ждал дом, полный Пожирателей смерти во главе с Волдемортом, обратного пути не было. Гарри нервно облизал непривычно тонкие губы и полез в карман мантии за зельем Удачи. Сейчас она была ему нужна как никогда.

Глава 44. Уничтожение

Весь путь до поместья Гарри старался успокоиться. Он сжимал в кармане хрустальный шарик, готовый в любую минуту надавить на него сильнее. Приблизившись ко входу, он вздохнул, выпрямил спину и поднял голову. Ощущать себя надменным аристократом было очень непривычно, но откуда-то появилась твёрдая уверенность, что со своей задачей он справится. От него сейчас зависело слишком многое.

Не успел Гарри ступить на крыльцо, как словно из-под земли перед ним вырос мерзкого вида мужчина. Он был неопрятен, запах изо рта чувствовался на расстоянии. К тому же от него воняло псиной, и Гарри быстро сообразил, что это оборотень Грейбек.

— Так быстро вернулся? — мерзко ухмыльнулся Грейбек, складывая руки на груди.

Гарри покрепче вцепился в трость и постарался ответить максимально небрежно:

— У них не получилось задержать меня надолго.

— Чего они хотели? — продолжал допрос оборотень.

Гарри уже начал лихорадочно вспоминать легенду, но тут его осенило, что он вовсе не обязан отчитываться перед Грейбеком. По крайней мере, Малфой точно не обязан.

— Это тебя не касается, — повторил Гарри сегодняшнюю снейповскую фразу и поднялся на крыльцо.

Оборотень вынужден был посторониться, состроив недовольную гримасу. Гарри вошёл в поместье и облёгчённо вздохнул: первый рубеж был пройден. Он свернул вправо и пошёл по длинному коридору в сторону гостиной. Он уже протянул руку, чтобы распахнуть дверь, как вдруг резкий окрик заставил его замереть и обернуться.

— Люциус!

К Гарри быстрым шагом приближалось трое мужчин. Двоих из них он тут же узнал, поскольку они были на кладбище, когда возродился Волдеморт. Впрочем, и не зная их в лицо, можно было без труда догадаться, кто это. Кребб и Гойл были увеличенными копиями своих сыновей. Или наоборот: одногодки Гарри были копией своих родителей. Но сейчас было всё равно. Правда, кем был третий, Гарри не знал, но решил, что это не столь важно.

— Хорошо, что ты вернулся так скоро, — хмыкнул Гойл. — Мы как раз обсуждали наше дело. Так ты решил, когда?

Сердце Гарри забилось, как бешеное. Он медленно обвёл глазами мужчин, ожидающих ответа. Мысли роились у него в голове, но ни одна не желала задерживаться. Он почувствовал себя как на экзамене по Зельеваренью. К счастью, он вспомнил, чему учил его Снейп.

— Мне нужно срочно поговорить с Лордом, — стараясь, чтобы его голос не дрожал, спокойно отозвался Гарри. — Потом мы сможем всё обсудить.

— Я думал, мы уже всё обсудили, — пожал плечами Кребб. — Вон у Эйва всё уже готово, — он кивнул на третьего мужчину.

Эйвери, понял Гарри.

— Я спешу, — пробормотал он и взялся за ручку двери, но тут же почувствовал руку на предплечье.

— Это всего одна секунда, Люц, — настойчиво проговорил Кребб. — Просто скажи, во сколько, и можешь идти по своим делам. Мы устали ждать.

— Вряд ли ваши проблемы важнее той, что я бы хотел обсудить с Лордом, — ляпнул Гарри и тут же прикусил язык.

Лица мужчин вытянулись от удивления.

— Наши проблемы?! — воскликнул Эйвери. — Наши, значит?! Люциус, это у ТЕБЯ проблемы, а мы по доброте душевной согласились тебе с ними помочь. И что теперь? Ты делаешь вид, что мы ни о чём не договаривались? Хочешь всё спихнуть на нас, как обычно?

— Я не… Я и не собирался, — пробормотал Гарри, стискивая в кармане хрустальный шарик и чувствуя, как по его виску стекает капля пота.

— Нет, мы пойдём и сейчас же поговорим, — отрезал Гойл и схватил Гарри за локоть, настойчиво уволакивая его от двери.

— Убери руки! — крикнул Гарри и вырвался.

— Да что это с ним сегодня? — задумчиво пробормотал Кребб. — Люц, ты вообще как, в порядке, а?

— Я… — начал было Гарри, но тут увидел, как к ним приближается ещё один человек.

— Люци, ты вернулся! Что сказали в Министерстве? Чего они хотят? — затараторила Нарцисса, расталкивая мужчин локтями и подходя вплотную к Гарри. — Что, опять проблемы, да?

— Да, Нарцисса, — холодно отозвался Гарри, кидая гневные взгляды на Пожирателей и думая только о том, что теперь он точно пропал.

— Пойдём, расскажешь, — участливо предложила она и потянула его за руку. — А вы чего пристали, идиоты? — зло выплюнула она, глядя на мужчин. — Не слышите что ли, у нас опять проблемы! Когда вас обнаружат тут авроры, наши проблемы станут и вашими.

Она грубо отпихнула в сторону Эйвери, который пытался ещё что-то возразить. А Гарри вначале хотел избавиться и от неё, но потом решил, что ускользнуть от Нарциссы ему будет проще, чем от троих приятелей, поэтому покорно разрешил ей отвести себя на второй этаж в её спальню. К своему изумлению, он почувствовал облегчение, когда за ними закрылась дверь. Можно было перевести дух, прежде чем снова пытаться идти к Волдеморту.

Гарри остановился посреди комнаты, там, где Нарцисса, наконец, отпустила его руку. Женщина сделала несколько шагов вперёд и резко обернулась.

— Чего они хотят? — напряжённо спросила она.

— Не знаю, Нарси, — машинально ответил Гарри, но, видя, как её брови сходятся на переносице, добавил: — Кто-то снова донёс на нас. В поместье будут делать обыск.

— Ты сам в порядке?

— Конечно, — отозвался Гарри и тяжёло опёрся на трость. Новое тело было намного тяжелее его собственного, так что он начал быстро уставать.

Нарцисса внимательно посмотрела на него, прищурившись, а потом приблизилась вплотную, и Гарри с ужасом подумал о том, что она собирается его поцеловать. Но она наклонилась ближе, словно хотела что-то отыскать на его лице, и провела рукой по его волосам. Гарри постарался не вздрогнуть.

Вдруг её лицо изменилось. Она отпрянула назад и тихим сдавленным дрожащим голосом спросила:

— Где Люциус?

Её губы дрогнули, а глаза заблестели. Гарри облился холодным потом.

— О чём ты говоришь? — попытался усмехнуться он, но Нарцисса вдруг ахнула и зажала рот ладонью, пятясь к окну и качая головой.

— Вы же… Вы же не… Вы его…

Слёзы потекли по её щекам, а Гарри понял, что теперь-то уж точно не отвертится. Вариантов было целых три: немедленно воспользоваться порт-ключом, оглушить женщину и вернуться на первый этаж или раскрыть себя и попытаться договориться с Нарциссой. Первый вариант означал полное поражение, поэтому Гарри его тут же отмёл. Причём не только из-за того, что в этом случае весь их план пошёл бы прахом. Неожиданно он осознал, что просто не хочет оставлять сходящую с ума от волнения женщину в слезах. Второй вариант показался ему чересчур жестоким. Так что оставался третий…

Гарри медленно, следя за каждым движением Нарциссы, на всякий случай вынул палочку. Её глаза широко распахнулись, а грудь начала вздыматься чаще. Она опустила руки и прошептала:

— Прошу вас… Я не буду никого звать. Просто скажите, что с ним. Умоляю.

Раньше Гарри никогда бы не подумал, что Нарцисса Малфой может так переживать за мужа. И что она в принципе может что-то чувствовать. Но сейчас постепенно приходила уверенность в том, что многое, слишком многое на самом деле вовсе не такое, каким кажется на первый взгляд. И что за надменной маской жены аристократа скрывается самая обычная женщина с вполне человеческими чувствами и эмоциями. И Гарри, полностью положившись на удачу, решил наконец сдаться. Он вздохнул и убрал палочку обратно в карман.

— С ним всё в порядке. Он до сих пор в Министерстве, — ответил Гарри.

Нарцисса издала какой-то странный звук, больше всего похожий на стон облегчения, и опустилась на подоконник, бессмысленно глядя в пол.

— Кто вы? — наконец спросила она, поднимая на Гарри измождённый взгляд.

— Вы даже представить себе не можете, — тихо пробормотал он, отводя глаза.

Нарцисса тяжело поднялась и, снова приблизившись к Гарри, заглянула ему в глаза. С полминуты она смотрела на него, а потом отпрянула и покачала головой.

— Нет, не может быть. Гарри? — осторожно позвала она.

— Да, это Гарри, — вздохнул тот, и Нарцисса изумлённо ахнула. — Вы же ещё в холле поняли, что я — не Люциус. — Она медленно кивнула. — Как вы догадались?

— Я знаю его с одиннадцати лет, — пожала плечами Нарцисса. — Неужели ты думаешь, что женщина не почувствует, что ей подсунули фальшивку вместо мужа?

В её голосе была тень упрёка, и Гарри зачем-то пробормотал:

— Простите, что заставил вас волноваться. Вы ведь нам очень помогли, когда рассказали Снейпу о Пророчестве.

— Это он тебя послал?

— Ну… Скорее, я сам послался, а он мне помог.

— Чего ты хочешь? — рассеянно спросила она.

— Мне нужен Волдеморт, — ответил Гарри, и Нарцисса вздрогнула, услышав это имя.

— Ты… Ты собираешься его убить? — осторожно спросила она.

— Я собираюсь перенести его в одно место с помощью порт-ключа. И если мне это удастся, вы его больше никогда не увидите.

Нарцисса медленно кивнула, о чём-то думая, а потом усмехнулась и подошла к Гарри.

— Кстати, — с улыбкой произнесла она, беря Гарри за левую руку, — ты неправильно держишь трость.

Нарцисса взяла трость из левой руки Гарри и переложила в правую.

— Люциус — правша, — добавила она. — А ещё… Когда мы одни, он всегда называет меня… — она замялась и покраснела, — Нарсик.

Гарри улыбнулся и быстро переложил порт-ключ в левый карман.

— Это значит, что вы поможете мне? — спросил он с надеждой.

— А Люциус точно жив? — снова дрогнувшим голосом спросила она.

— Да, с ним всё в порядке. Его просто задерживают в Министерстве. Донос — это выдумка. Он скоро вернётся. Я даю слово.

— Слову Гарри Поттера я, пожалуй, верю, — печально улыбнулась она. — Если ты обещаешь, что избавишь нас от него навсегда, я помогу тебе.

— Сделаю всё, что в моих силах, — серьёзно отозвался Гарри.

— Хорошо. Идём, — кивнула Нарцисса, взяла Гарри под руку и направилась с ним на первый этаж.

К счастью, на их пути больше никто не встретился. Когда они очутились у двери в гостиную, Нарцисса указала взглядом на ручку и отступила на шаг. Гарри набрал в лёгкие побольше воздуха и, отворив дверь, вошел в комнату.

В гостиной было человек семь. Гарри узнал только двух Пожирателей, которые были в прошлом году в Министерстве. Ни Кребба, ни Гойла, ни Эйвери тут не было. У противоположной от входа стены стояло кресло, больше напоминающее трон, на котором сидело синеватое безносое чудовище, со скучающим видом поигрывая палочкой. Гарри постарался подавить клокочущую внутри него злобу. Он нерешительно замер на пороге, но Нарцисса легонько подтолкнула его в спину. Тут же красные глаза остановились на нём. Гарри сразу опустил взгляд, как учил Снейп.

— А, Люциус! — протянул Волдеморт, и от звука его голоса по телу Гарри пробежали мурашки.

Он сделал несколько шагов вперёд и склонился.

— Милорд, — пробормотал Гарри, вкладывая в свои интонации как можно больше почтительности.

— Что-то ты быстро, — заметил Волдеморт.

— Разговор с аврорами был предельно краток, — отчеканил Гарри, разглядывая причудливый рисунок на ковре, чтобы чем-то занять свой бунтующий против такого почтения мозг.

— Ты принёс мне дурные вести? — скучающим тоном поинтересовался Волдеморт.

— Боюсь, что да, Повелитель, — тихо отозвался Гарри.

— Подойди, — последовал приказ.

Гарри выпрямился, на миг встретившись взглядом с красными глазами, и уверенной походкой приблизился к креслу. Он почувствовал, как по спине скатывается капля пота и крепко сжал в кармане портал. Он прекрасно понимал, что если что-то случится, то он не успеет даже выхватить палочку.

— Ну, что там случилось? — спросил Волдеморт, когда Гарри оказался от него на расстоянии в несколько шагов.

— Дело очень деликатное, милорд, — стараясь выровнять дыхание, пробормотал Гарри. — Возможно, нам стоит обсудить его наедине?

— Неужели всё так плохо? — то место, где полагалось быть бровям, полезло вверх.

— Боюсь, что да, милорд, — во второй раз произнёс Гарри.

— Что ж, у меня нет секретов от своих слуг. Странно, что ты что-то хочешь скрыть.

— От вас? Никогда! — горячо возразил Гарри, стискивая набалдашник трости: он до сих пор глядел в пол, поэтому не мог видеть лицо своего врага, и оттого чувствовал себя словно с завязанными глазами.

— Ещё бы ты хотел что-то от меня скрыть, — фыркнул Волдеморт. — Рассказывай здесь. Полагаю, это всех касается.

Гарри скрипнул зубами, но торопливо заговорил:

— Милорд, в поместье будут делать обыск на этой неделе. Точный день они не назвали. Но, боюсь, вам с остальными придётся на время уехать отсюда.

— Люциус, ты с ума сошёл?! — завопил Волдеморт так громко, что Гарри вздрогнул. — Или ты поскорее хочешь меня отсюда выпроводить? — зашипел он, поднимаясь из кресла.

— Милорд, я не… — начал Гарри и осёкся.

Он почувствовал, как в горле запершило, а когда попытался прокашляться, с ужасом понял, что его голос начинает меняться. Неужели час прошёл так быстро?! Впрочем, если бы не три идиота, которые его задержали, он бы успел. Но теперь… Времени совсем не осталось. Ещё минута — и он начнёт превращаться в Гарри, и тогда…

— Что случилось, Люциус? — участливо поинтересовался Волдеморт. — Язык проглотил?

Гарри схватился за горло и истерично замотал головой. Своему голосу он больше не доверял. Он понял, что пришёл именно тот момент, когда нужно действовать, и от этой мысли по его телу пробежала волна нервной дрожи. Сердце билось уже где-то в горле, ладони вспотели так, что он еле удерживал в кармане хрустальный шарик.

Пора. Сейчас или никогда.

Гарри медленно распрямился, поднимая голову. С Волдемортом их разделяло всего несколько шагов. Враг стоял и хмурился, внимательно разглядывая его. Палочка до сих пор была в его правой руке, и Гарри понял, что хватать его нужно именно за эту руку. Только так у него будет шанс избежать проклятия. Он набрал в лёгкие побольше воздуха, готовый к рывку, но тут почувствовал, как начинает щипать кожу головы. Волосы стали укорачиваться.

— Что за чёрт?! — воскликнули где-то сзади, и Гарри понял, что на него теперь смотрят все Пожиратели, находящиеся в комнате.

Вдруг защипало лоб. Это начал появляться шрам. Лицо Волдеморта вытянулось. Он отступил назад и выдохнул: «Поттер». Дальше тянуть было уже нельзя.

Всё случилось так быстро, что Гарри едва успел понять, как ему это удалось. Он бросился вперёд, хватая Волдеморта за руку, в которой тот до сих пор держал палочку. Видимо, от удивления Тёмный Лорд не сразу сообразил, что нужно делать, и эта секундная задержка спасла Гарри жизнь. Он раздавил шарик и услышал за спиной несколько возгласов: «Stupefy!». Он был уверен, что хотя бы одно заклинание успеет достигнуть цели, прежде чем они переместятся, и машинально втянул голову в плечи. Но одновременно с этими выкриками он услышал и ещё один, женский — «Protego!».

В этот момент волна магии от разбившихся о защиту заклинаний с силой ударила его в спину, и он буквально упал на грудь застывшему от изумления Волдеморту. Гарри покрепче вцепился в его мантию и почувствовал сильное головокружение. Комната вокруг них завертелась. Волдеморт, наконец, опомнился и попытался вырвать свою руку с палочкой, но Гарри только крепче прижал её к его животу. Тут же тело пронзила противная жгучая боль, и Гарри краем глаза заметил, как его руки начинают уменьшаться. Он зажмурился, уповая только на удачу, и ощутил, как в лицо ему ударяет колючий раскалённый песок. Гарри открыл глаза, тут же увидел яркий свет и понял, что они перенеслись на Рорайму.

— Expelliarmus! — услышал он родной и знакомый голос и почувствовал, как палочка выскальзывает из его кармана.

Видимо, заклинание Снейпа попало в них обоих, но это уже было неважно. Враг тоже оказался разоружён. Волдеморт наконец пришёл в себя и оттолкнул его. Гарри споткнулся и чуть не упал, но тут заметил, что Волдеморт стоит прямо перед водоворотом времени. Красноглазое чудовище повернуло голову к Снейпу и буквально зашипело от злости. Гарри сообразил, что Волдеморт может применить к профессору беспалочковую магию, и с диким криком бросился на врага, заталкивая его в водоворот.

Они оба упали на землю внутри вращающейся субстанции. Волдеморт закричал от боли, и его тело выгнулось дугой. И Гарри понял, что, видимо, нахождение в водовороте очень болезненно для незащищённого человека. Волдеморт, рыча от боли, попытался перевернуться на бок, но Гарри прыгнул на него сверху, придавливая тонкие запястья к земле. Его тело уже приняло прежний вид, и удерживать вырывающегося врага стало очень трудно.

Гарри видел, как начинает меняться лицо Волдеморта. Из змеиного оно превратилось в лицо обычного мужчины, на вид лет пятидесяти, с лёгкой проседью в волосах. Потом проседь начала исчезать.

Волдеморт корчился и продолжал вырываться. Гарри старался удержать его руки, но противнику всё же удалось высвободить одну и вцепиться ему в горло. Гарри пришлось двумя руками схватиться за сильное запястье, однако хватка врага оказалась очень крепкой. Второй рукой Волдеморт вцепился в одежду Гарри и с силой рванул её на себя, задев тонкую цепочку. Гарри с ужасом наблюдал, как амулет Ловцов, до этого времени висящий у него на шее, отлетает в сторону. Тело тут же пронзила острая боль.

Гарри вскрикнул и скатился с Волдеморта. Рука моментально отпустила его горло. Гарри теперь и сам бился в судорогах, не в силах подавить истошный крик. Это не было даже близко похоже на Crucio. Гарри казалось, что его тело разрывают на тысячу маленьких кусочков. В агонии он начал бить руками по земле и тут же с ужасом заметил, что его руки уменьшаются, становясь детскими. Он зажмурился, продолжая кричать от боли и понимая, что через минуту просто перестанет существовать, но тут чьи-то сильные руки подняли его с земли, и боль прекратилась.

Гарри выдохнул, открыл глаза и понял, что Снейп вытащил его из водоворота и уложил на землю на безопасном расстоянии. Гарри повернул голову и вскрикнул. Из вращающейся субстанции пытался выползти Волдеморт. Его плечи и голова находились уже снаружи. Лицо было перекошено от боли, глаза навыкате. И выглядел он сейчас ненамного старше, чем запомнил его Гарри в Тайной комнате.

— Лежи тут, — тихо приказал Снейп. — С ним нужно закончить.

— Вы тоже погибнете, — прошептал Гарри, перекатываясь на бок.

Зельевар ничего не ответил, только бросил на Гарри мрачный взгляд, полный решимости, и быстро направился к водовороту. Волдеморт попытался ухватить Снейпа за ногу, что-то шипя при этом, но зельевар схватил его за руки и затащил обратно в водоворот, полностью скрывшись в субстанции.

Гарри не мог видеть, что происходило за вращающейся пеленой, но слышал истошные вопли.

— Нет! — попытался крикнуть он, но вышел только жалкий сип: Гарри сорвал себе голос. — Не надо, профессор, — прохрипел он, перекатываясь на живот. — Нет… Не надо… Северус…

Вдруг в глазах потемнело, и Гарри потерял сознание.

***

Когда он очнулся и открыл глаза, он не сразу узнал комнату, в которой находился. Где-то рядом раздавались приглушённые голоса. Гарри чуть повернул голову и заметил знакомый камин и кресла. Он огляделся и понял, что лежит на диване в личных комнатах зельевара.

— Вот он и очнулся! — раздался над головой радостный голос Дамблдора.

Гарри попытался приподняться, но тут же чья-то рука надавила на его грудь, укладывая обратно.

— Лежать, — последовал приказ.

Гарри задрал подбородок и просиял, увидев Снейпа, который почему-то ничуть не помолодел.

— Профессор, вы живы, — прохрипел Гарри и поморщился: горло болело.

— Лучше лежи, — как-то странно отозвался Снейп и встал сбоку от дивана, держа в руках прямоугольный чёрный предмет. — Пообещай, что не будешь паниковать.

У Гарри по телу пробежали мурашки, но он уверенно кивнул. Снейп развернул прямоугольник, который оказался всего лишь зеркалом, и Гарри мысленно поблагодарил профессора за то, что он не дал ему встать. Иначе бы он точно упал.

Из зеркала на Гарри смотрел… Гарри. Но только совсем маленький. Он дал бы своему отражению не больше шести лет. Гарри охнул, но получился какой-то писк. Он резко сел на диване и ткнул пальцем в зеркало.

— Что это?!

— Амулет слетел с тебя, когда ты был в водовороте. Я успел тебя вытащить, пока ты совсем не исчез.

Гарри опустил голову, чтобы оглядеть своё обновлённое тело. Ноги едва доставали до пола, хоть диван и был низким. Он открыл рот, хотя пока не знал, что собирается сказать, но тут заметил в комнате ещё одного человека.

— Сириус, — тоскливо протянул Гарри.

— Ну, привет, — улыбнулся крёстный. — Я бы тебя обнял, но боюсь тебе кости переломать.

— Замечательно, — уныло буркнул Гарри.

— Выпей это, — Снейп протянул бокал с дымящейся жидкостью.

— Что это?

— Травяной отвар. Восстановит голос.

Гарри кивнул и покорно осушил бокал. Было похоже на обычный чай с мятой. Он прокашлялся и пробормотал:

— Спасибо.

Теперь голос звучал не хрипло, а просто по-детски пискляво.

— Мы тут немного подправили твои очки, — виноватым голосом произнёс Дамблдор, протягивая Гарри оправу. — Кажется, в детстве у тебя зрение было лучше? Попробуй-ка.

Гарри надел очки. Картинка стала чётче, но не намного. Когда он только очнулся, он и без очков видел всё гораздо лучше, чем обычно.

— Спасибо, — снова повторил он. — Что там произошло?

— Я уничтожил его, — вздохнул Снейп. — От него осталось только это, — он кивнул на чёрную мантию, валяющуюся на полу в углу, — и это.

Зельевар достал из шкафа большую банку и поставил на стол. Гарри вскрикнул и отпрянул от омерзительного зрелища. В банке плавал заспиртованный человеческий зародыш размером с кулак.

— Зачем вы это сохранили?

— В качестве доказательства, — невозмутимо отозвался Снейп и вернул банку на место.

— А ваша Метка? — осторожно спросил Гарри.

Зельевар молча закатал рукав. На его левом предплечье осталась только бледная татуировка.

— Я думал, вы погибнете там, — пробормотал Гарри, опуская голову. — Вы зашли в водоворот без амулета.

— Стражу он оказался не нужен, — пожал плечами Снейп.

— ЧТО?! Вы знали, что водоворот вам не повредит и ничего не сказали мне?

— Да я и не знал, — так же спокойно отозвался профессор.

— Вы… Вы не знали, но вошли туда?

— Я же сказал, что сделаю всё для победы. Даже ценой жизни.

Гарри кивнул, вспоминая слова Пророчества: «добровольно согласившись положить свою жизнь на алтарь победы, он познает настоящую цену жертвы и силу любви».

— Значит, всё кончено, — вздохнул Гарри, потирая лоб.

— Ты справился, Гарри. Ты победил, — просиял Дамблдор.

— Нет, не я. Это не я его убил.

— Ты сделал основное, — пожал плечами Снейп. — Ты перенёс его на Рорайму, ты затащил его в водоворот. Я лишь только помог, как и было сказано в моём Пророчестве.

— Да. Хорошо, — рассеяно пробормотал Гарри. Никакой радости от победы у него сейчас и в помине не было. Только жуткая усталость и досада на себя самого, что он так глупо лишился амулета, позволив водовороту омолодить себя на десять лет. — Только мне-то теперь что делать?

— А может, ничего не делать? — усмехнулся Сириус. — Ты и так хорош. А, Снейп?

— Да, — с напускной серьёзностью подтвердил зельевар. — Мне лично так больше нравится. Кроме того, у меня есть целых пять лет для отдыха, пока Гарри Поттер не подрастёт и снова не поступит в Хогвартс на первый курс. Может, в этот раз он предпочтёт другой факультет.

— Ха-ха, — скривился Гарри. — Очень смешно. Вы что, хотите сказать, что я навсегда останусь таким? Ну, то есть, не останусь, конечно, а буду расти, но…

— Успокойся, — устало произнёс Снейп. — Завтра я отправлюсь к Наруму и спрошу, что делать. Уверен, он поможет.

— А если нет?

— Тогда подумаем об этом позже.

Вдруг дверь в комнату распахнулась, и на пороге появились счастливые Рон и Гермиона.

— Гарри! — крикнула подруга и, бросившись к нему, обняла.

Гарри с трудом удалось освободиться из её объятий.

— Не раздави его, — усмехнулся Рон, присаживаясь возле дивана на корточки. — Ты как, друг?

— А как, по-твоему? — огрызнулся Гарри.

— По-моему, выглядишь отлично!

— Мистер Уизли, мисс Грейнджер, — ледяным тоном обратился Снейп. — Я, кажется, просил вас. Без истерик и бурных эмоций. Мистер Поттер очень устал. Ему нужен покой.

— Ты вернёшься в башню? — спросил Рон.

— Чтобы меня там на смех подняли? Нет уж! Я тут останусь.

Гарри забрался на диван с ногами, словно желая показать, что он точно с места не сдвинется.

— Ну, так нам… Уйти? — неуверенно пробормотал Рон.

— Пока лучше да, — мрачно кивнул Гарри. — Это всё ужасно унизительно и неприятно.

— Понимаю, — Рон поднялся на ноги. — Держись, дружище. Я уверен, профессор найдёт способ, как вернуть тебя в нормальное состояние.

— Не переживай, — улыбнулась Гермиона и погладила Гарри по голове. Он с силой ударил её по руке.

— Не надо, Гермиона, — пожурил Рон, беря девушку под локоть.

Гермиона виновато улыбнулась, и друзья покинули комнату.

— Что случилось с Нарциссой? — внезапно спросил Гарри, поднимая голову на зельевара.

— Она прислала письмо, — вместо Снейпа ответил Дамблдор. — Сразу после того, как вы с Волдемортом покинули поместье.

— Она спасла меня. С ней всё в порядке?

— Разумеется. Она сумела как-то объяснить всё Пожирателям, и они не стали бунтовать. Потом вернулся Люциус и выгнал всех из поместья.

— Хорошо, — кивнул Гарри. — Нарцисса мне очень помогла. Это просто удача, что она меня раскусила. Иначе бы…

— Зелье Удачи для того и создано, — усмехнулся Снейп.

— Откуда вы знаете, что я его пил?

— Ну, ты не мог не выкинуть чего-то подобного.

Гарри впервые с момента пробуждения сумел улыбнуться.

— Я есть хочу, — признался он.

— Ты будешь ночевать тут? — поинтересовался директор.

— Да. В смысле… Если профессор Снейп не против.

Зельевар отрицательно покачал головой.

— Тогда мы с Сириусом, пожалуй, пойдём. Ещё много что нужно обсудить. Хоть Волдеморт и мёртв, наверняка мы встретим ещё немало его приспешников, которые захотят отомстить. Нужно продумать, как тебя обезопасить. Да и Министр хочет тебя видеть.

— Но только после того, как я снова стану… я.

— Конечно, Гарри. Конечно. Отдыхай.

Дамблдор подмигнул и кивком пригласил следовать за собой Сириуса. Перед тем, как покинуть подземелье, крёстный подошёл к Гарри, положил руку ему на плечо и тепло произнёс:

— Я так горжусь тобой, Гарри. Ты даже не представляешь. — Гарри благодарно кивнул. — И тобой тоже, — усмехнулся Сириус, глядя на Снейпа.

Зельевар криво улыбнулся и беззлобно проворчал:

— Топай уже, Блэк. Тошнит от твоей надоедливой мерзкой рожи.

— Тоже мне, красавец, — покачал головой Сириус и шутливо пихнул Снейпа в бок. — До завтра, Гарри, — кинул он через плечо.

— До завтра, — тупо повторил Гарри и снова скис.

— Не расстраивайся, — вздохнул зельевар, опускаясь в кресло напротив. — Мы вернём тебе твой прежний облик.

— А если всё же не удастся?

— Гарри, — серьёзно заговорил Снейп. — Даже если Нарум не поможет, обещаю, я сам найду способ.

— А вы уверены, что сможете?

— А я когда-то нарушал свои обещания?

Гарри внимательно посмотрел на Снейпа и только сейчас заметил, что под глазами зельевара залегли тени, а кожа стала нездорового пепельного цвета.

— Как вы? — тихо спросил он.

— Чертовски устал, Гарри. Чертовски устал, — отозвался Снейп, глядя в пол. — Ты есть хотел? — встрепенулся он.

— Не волнуйтесь. Идите отдыхать. Я сам попрошу эльфов принести ужин.

На лице Снейпа появилось облегчение. Он благодарно кивнул, встал и тяжёлой поступью направился в спальню. Только сейчас Гарри понял, что профессор вымотался намного сильнее, чем он сам. Но при Дамблдоре и Сириусе он этого не показывал. А при Гарри можно было не притворяться выносливым героем. Гарри был «свой».

Глава 45. Сила любви

После ухода Снейпа Гарри позвал домового эльфа, которому, к счастью, не пришлось объяснять, почему шестилетний ребёнок командует в личных покоях зельевара, и попросил принести себе ужин. Когда тарелка с яствами появилась на столе, Гарри попытался усесться на стуле, но его короткие ножки не доставали до пола, сидеть было очень неудобно, и он устроился на диване с тарелкой на коленях.

Он вяло ковырял вилкой аппетитную ветчину и размышлял. Настроение было просто ужасным. И дело было не только в его новом облике. Он никак не мог поверить в то, что всё закончилось. Это случилось так внезапно, что Гарри просто не успел осознать событие, которого он, как и вся магическая Британия, ждал больше пяти лет. У него возникло ощущение, что со смертью врага изменилась и его собственная жизнь. Впрочем, у него были причины, чтобы так думать.

Гарри вспомнил разговор со Снейпом на Рождество. Тогда зельевар говорил, что Гарри станет настоящей знаменитостью, что внимание прессы и всех магов страны будет обращено на него. Его ждёт слава. Но Гарри не нужна была никакая слава, не нужны были лавры и почести. Если уж ему действительно пришлось стать героем, то он заслуживает хотя бы покоя. Жаль, что остальные этого не понимают.

Теперь даже если Снейп вернёт ему нормальный облик, рано или поздно Гарри придётся покинуть Хогвартс, встретиться с прессой, дать интервью, поговорить с Министром. Внезапно перспектива покинуть замок показалась ему настолько ужасной и пугающей, что, кинув осторожный взгляд на банку с зародышем, Гарри малодушно пожелал, чтобы его враг был жив, только находился бы где-нибудь очень далеко отсюда, где он не сможет причинить никому вреда.

Гарри поставил полупустую тарелку на стол, забрался на диван с ногами и прижал к лицу диванную подушку. Она пахла Снейпом. Вернее, смесью горьких душистых трав, которыми всегда пахло от зельевара. Что будет утром, когда профессор проснётся и на трезвую голову оценит всю ситуацию? Он опять попытается избавиться от Гарри, мотивируя тем, что теперь тому не нужна его помощь? Или он просто не захочет общаться со «знаменитостью»? Ведь Снейп говорил, что Гарри всегда будет на виду у публики, а он, Снейп, всегда будет один. Означает ли это, что их отношениям пришёл конец? У Гарри теперь начнётся совсем другая жизнь, и зельевар может посчитать, что ему в ней нет места. До сих пор Гарри удавалось убеждать Снейпа в том, что тот нужен и дорог ему, но на этот раз… На этот раз всё может выйти совсем по-другому. Волдеморта больше нет. Значит, у них больше нет общей цели. Захочет ли зельевар просто общаться с Гарри?

Гарри оторвал голову от подушки и только сейчас заметил, что она промокла от его слёз. Безысходность навалилась тяжёлым грузом. Ему казалось, что где-то рядом парит дементор, потому что не мог вызвать в себе ни одной положительной эмоции. Сегодня он потерял свой облик, а завтра может потерять и Снейпа… Всё было очень плохо.

Гарри повалился на диван, закрыл глаза и постарался уснуть. Последними словами, которые отразились в сознании, были «он познает силу любви». Но он уже не мог понять, к чему это ему вспомнилось…

***

Разбудили Гарри тихие шаги в комнате. Он открыл глаза и поднял голову. Снейп в одной рубашке, без мантии, хмурясь, перебирал книги на стеллаже. Видимо, заметив шевеление краем глаза, он обернулся и усмехнулся.

— Понравилась моя подушка?

Гарри непонимающе моргнул и только тут обнаружил, что заснул в обнимку с подушкой. Он быстро откинул её в сторону и сел, потирая глаза.

— Удобная она, — смущённо пробормотал Гарри. — Что вы ищете? — машинально спросил он, чтобы Снейп снова не заговорил о злосчастной подушке.

— Старый рецепт увеличивающего зелья.

— Вы думаете, что оно вернёт мне прежний облик? — скептически фыркнул Гарри.

— Само по себе — нет. Но если добавить это…

Снейп приблизился и протянул амулет Ловцов, который, как думал Гарри, был навсегда потерян. Гарри взял амулет и принялся его разглядывать.

— Вы хотите положить амулет в зелье? — недоверчиво спросил он.

— Не амулет, — вздохнул зельевар, — а то, что находится внутри.

Гарри потряс головой, поднёс песочные часы ближе к глазам и только тут увидел крохотный замочек на боку амулета, который раньше не замечал. Он поддел ногтём замочек, открыл крышку и ахнул. Внутри амулет оказался полый, наполненный каким-то мелким серым песком или, скорее, порошком.

— Что это? — изумился Гарри.

— Нарум сказал, что эта субстанция «повернёт твоё время в нужную сторону».

— Вы уже были у него?!

— Да. Это заняло совсем мало времени. Теперь я могу аппарировать прямо к нему в обиталище из любой точки, где открыта аппарация.

В голосе Снейпа сквозила гордость, и Гарри невольно улыбнулся.

— Да, это здорово, — пробормотал он, но тут вдруг вспомнил ещё одну строчку из Пророчества и невольно поёжился. — Сэр, а Нарум сказал вам, что вы должны делать?

— О чём ты? — нахмурился Снейп.

— Ну, в Пророчестве было сказано, что Страж Времени должен вечно служить Ловцам, исполняя своё предназначение. Вроде как-то так. Это значит, что вы… Вы останетесь с ним навсегда?

Снейп тихо рассмеялся, вышел из гостиной, а вернулся, уже левитируя перед собой Думосброс. Он поставил каменную чашу на стол перед Гарри и кивнул на неё.

— Посмотри сам. Дамблдор задал мне тот же вопрос с утра. Пришлось показывать и ему.

Гарри занервничал. До этого момента он старался не вспоминать о странной фразе из Пророчества. Но теперь он понял, что она могла означать всё, что угодно. Возможно, Снейпу придётся поселиться у Нарума, чтобы служить ему, возможно, Гарри его больше никогда не увидит, или будет видеть, но очень редко. С замиранием сердца Гарри забрался с ногами на стул, наклонился над Думосбросом и опустил лицо в прозрачную субстанцию.

Мгновение спустя он уже находился в жилище Нарума. Старик сидел на том же самом стуле, не сводя взгляда со Снейпа, который стоял напротив и задумчиво вертел в пальцах амулет.

— Вы уверены, что это поможет? — тихо спросил зельевар, пряча амулет в карман. Нарум просто кивнул. — Хорошо, — Снейп задумался на несколько секунд, а потом посмотрел в глаза старику и медленно проговорил: — У меня есть ещё один вопрос.

— Да, — снова кивнул Нарум. — Я тебя слушаю. Хотя, полагаю, у тебя должно быть ко мне много вопросов.

— Пока я бы хотел получить ответ только на один. В моём Пророчестве сказано, что я должен служить вам. Вечно. Как я должен это делать?

Нарум усмехнулся и покачал головой.

— А как ты себе это представляешь?

— Я не знаю, потому и спрашиваю. Ваши прежние жрецы жили с вами и помогали во всём. Означает ли это…

— Что ты должен покинуть внешний мир и поселиться здесь?

— Да.

— А ты готов к этому?

— А у меня есть выбор? — фыркнул Снейп.

— Разумеется, нет. Ты уже помечен нами, — Нарум дотронулся до своей шеи. — Ты уже Страж. Ты не можешь отказаться. Вопрос только в том, хочешь ли ты этого?

— Хочу ли я оставить мир, в котором живу? — скептически спросил Снейп.

— Именно. Сможешь ли ты это сделать? Тебя там хоть что-нибудь держит?

— Нет, — быстро ответил зельевар, но потом задумался. — Вернее, до недавних пор ничего не держало. Кроме Тёмного Лорда, которого нужно было уничтожить.

— А сейчас? — лукаво спросил Нарум.

— Сейчас… — Снейп уставился в пол, складывая руки на груди. — Сейчас есть кое-что. Вернее, кое-кто.

— Продолжай.

— Это мальчик, который приходил со мной, — тихо проговорил Снейп после паузы. — Я нужен ему.

— А он тебе?

— Тоже нужен, — кивнул Снейп.

— Хорошо, — улыбнулся Нарум. — Но, тем не менее, ты готов оставить его, чтобы навсегда замуровать себя в этой пещере?

— Да, готов, — с тяжёлым вздохом произнёс зельевар.

— Вот так легко?

— Я не говорил, что это будет легко. Это будет… Наоборот, слишком сложно. И слишком тяжело. Но я это сделаю, если требуется. Ведь в Пророчестве сказано, что служение вам — это бремя.

— Верно, — согласился Нарум. — Что ж, если ты готов — а я вижу, что это так, — ты достоин того, чтобы носить свой статус Стража Времени.

— И что мне нужно делать? Как я должен вам служить?

Нарум рассмеялся и покачал головой.

— А как ты хочешь это делать? Как ты собираешься служить времени?

— А как служили Стражи до меня?

— В древние времена нам нужны были посредники. Но сейчас мир изменился. Мы больше не общаемся с людьми, как раньше.

— Так как мне нужно служить? — повторил Снейп.

— А ты и так служишь, — улыбнулся Нарум. Зельевар непонимающе тряхнул головой. — С самого твоего детства. Ты предан времени. Ты не потерял ни одной лишней минуты. Ты никогда не терял время даром, ты познавал новое, изучал то, что было тебе интересно. И никогда не бездельничал. Ты всегда готов чем-то занять своё время. Разве это уже не служение?

— Я вас не понимаю, — пробормотал сбитый с толку Снейп.

— Ты был готов исполнять свой долг перед нами, был готов отказаться от самого дорогого и, пожалуй, самого светлого, что осталось у тебя в жизни — от этого мальчика. Разве это уже не жертва? О нас говорят не только наши поступки, но и наши намерения. А твои помыслы чисты и откровенны. Ты — истинный Страж, который готов принести свободу в жертву ради своего долга. Ты — истинный, в отличие от многих других, которые покорялись нам, служили нам, жили с нами, но мечтали только о том, как освободиться. И поэтому ты по-настоящему свободен. Тебе не нужно оставлять тот мир, чтобы мне служить. Просто не забывай обо мне. Будь рядом, если я буду нуждаться в тебе. И мне не нужно тебя звать. Ты сам почувствуешь, когда ты мне понадобишься.

— Значит, я… Я могу идти?

— Ступай, Страж. Ты свободен.

— Я вернусь, — серьёзно пообещал Снейп.

— Я это знаю, — улыбнулся Нарум. — А также знаю, что ты придёшь ко мне ещё до того, как я захочу тебя позвать. Я верю тебе. А сейчас иди к тому, кто нуждается в твоей помощи.

Снейп медленно кивнул, и видение начало исчезать. Гарри вынырнул из Думосброса и перелез со стула на диван.

Несмотря на то, что Снейп принёс хорошие новости, настроение Гарри не улучшилось. Почему-то он пропустил и слова зельевара о том, что нужен ему, и слова Нарума о том, что он — самое дорогое, что осталось у Снейпа, а сосредоточился только на том, что профессор так быстро собирался отказаться от него. Это ранило больнее ножа.

— Ты посмотрел? — спросил Снейп, отрываясь от очередной книги.

— Посмотрел, — зло процедил Гарри. — Поздравляю.

Снейп посмотрел на него изумлённо, привычно поднимая бровь.

— Что-то не так?

— Да всё не так! — вдруг взорвался Гарри. — Хотя нет. Всё просто отлично. Мне всё стало предельно понятно. Странно, что вы до сих пор не завели старую песню о том, что нам с вами дальше не по пути.

Зельевар нахмурился, отложил книгу на стол и, быстро приблизившись к дивану, сел на стул напротив Гарри.

— Какая муха тебя укусила? — серьёзно заговорил он. — Я, кажется, принёс хорошие вести. Мне не нужно оставаться с Нарумом, к вечеру ты снова станешь прежним. А ты…

— А я как обычно всем недоволен, — горько усмехнулся Гарри. — Да нет. Делайте, что хотите. Правда. Если вам плевать…

— Довольно, — ледяным тоном перебил зельевар — Я думаю, тебе стоит сейчас сходить к Дамблдору. Он хотел с тобой поговорить. А вечером приходи за зельем, оно будет готово, — сухо добавил он, поднялся со стула и вышел в другую комнату, громко хлопнув дверью.

Гарри откинулся на спинку дивана и застонал, пряча лицо в ладонях. Что-то он делает явно не так. Тут он заметил на соседнем стуле свою мантию-невидимку, видимо, принесённую кем-то сегодня с утра, встал, накинул её и тихо выскользнул в коридор подземелий. Снейп ясно дал понять, что не желает его сейчас видеть. Что ж… Значит, не стоит навязывать своё общество.

Гарри медленно побрёл к директорскому кабинету. По пути встретилось несколько учеников, и ему приходилось прислоняться к стене, чтобы его никто не задел. Мантия оказалась непривычно длинной, и Гарри вынужден был придерживать полы, словно юбку, одновременно следя за тем, чтобы его ног не было видно. Так что двигался он медленно, и весь путь занял довольно много времени.

Горгулья отъехала в сторону сразу же, как Гарри появился в коридоре. Только тогда он скинул мантию и, засунув её в карман, начал взбираться по лестнице. С короткими ногами это было довольно сложно делать, потому что ступеньки были высокими.

Добравшись до верха, Гарри постучал, но ему никто не ответил. Тогда он толкнул дверь, вошёл в кабинет и замер с открытым ртом. К такому зрелищу он был явно не готов. На диване сидел Дамблдор с таким нежным и умилённым выражением лица, какого Гарри у него никогда не видел. А рядом с ним лежал Гриндевальд, положив голову директору на колени. Дамблдор перебирал его спутанные тёмные волосы и улыбался.

Гарри не знал, что ему делать. Первым порывом было закрыть дверь и быстро уйти отсюда, но тут Гриндевальд приподнял голову и усмехнулся:

— Гляди, Ал, поганка мелкая.

Щёки Гарри вспыхнули от обиды. Разве он виноват, что стал таким?!

— Ну, перестань, Гел, — пожурил Дамблдор, поднимая взгляд на Гарри. — Скоро Северус приготовит зелье, и всё будет нормально.

— Ну-ну, — проворчал старик и снова улёгся Дамблдору на колени.

— Простите, сэр, — тихо пробормотал Гарри. — Я, наверное, не вовремя. Профессор Снейп сказал, что вы хотели меня видеть.

— Нет, нет, — махнул рукой Дамблдор. — Всё в порядке, проходи. Просто… Геллерт вернулся. Сегодня утром. Это так неожиданно… Проходи, садись, я сейчас.

Гарри кивнул и, краснея как рак и, стараясь не смотреть на старых магов, прошёл к директорскому столу и устроился в кресле. В это время Дамблдор безуспешно пытался встать с дивана.

— Ну-ка… Гел, пусти. Ну, встань. Гел, ради Мерлина, давай я дам тебе подушку. Ну!

Послышалось ленивое ворчание, шорох, и через несколько секунд Дамблдор подошёл к столу и сел в кресло напротив. Только тогда Гарри посмел обернуться и обратиться к Гриндевальду, до сих пор лежавшему на диване, но уже с подушкой.

— Я не думал, что вы выйдете оттуда.

— Я тоже не думал, — пожал тот плечами. — Но потом поразмыслил… А какого чёрта?! — Гриндевальд резко сел на диване, спуская ноги на пол. — Когда я узнал утром, что Том мёртв… — старик запнулся и дёрганым движением собрал волосы в хвост, перевязывая чёрной лентой. — Том тоже жил в своей собственной тюрьме, которую сам же и выстроил. Он тоже боялся оттуда выйти. Он отгородился ото всех, никого не слушал. И пропустил тот момент, когда нужно было обратить внимание на то, что происходит вокруг, а не только в его собственной голове. И я подумал, что тоже могу пропустить слишком многое.

— А разве вас не будут искать?

— Да кому я нужен, — усмехнулся Гриндевальд. — К тому же никто и не узнает, что я жив.

У Гарри внутри всё похолодело.

— Что вы имеете в виду? — дрожащим голосом спросил он.

— Мне пришлось оставить мёртвое тело вместо себя. Чтобы меня не искали.

— Чьё тело? — выдохнул Гарри.

— Да ничьё оно! — рассмеялся Гриндевальд. — Из одеяла я его наколдовал. Даже похоже на меня получилось.

— А разве можно наколдовать из одеяла…

— Не забивай себе голову, мальчик. Подрастёшь — и не такому научишься.

— И что вы собираетесь делать дальше? — спросил Гарри, почувствовав почему-то невероятное облегчение.

— Поеду в Америку, — хитро прищурившись, усмехнулся Гриндевальд. — Ал говорит, там красиво.

— Ага. Чертовски, — мрачно отозвался Гарри и отвернулся.

— Геллерт, будь добр. Я бы хотел поговорить с Гарри наедине, — мягко попросил Дамблдор.

— Да ну тебя, — махнул рукой Гриндевальд, обернулся чёрным ястребом и вылетел в открытое окно.

— Ну и дела… — только и смог выдохнуть Гарри.

— Да, — усмехнулся Дамблдор, — Геллерт очень сильный маг. Он освоил анимагию ещё в молодости. Мы с ним пытались научиться вместе, но…

— Но вы поругались? — рискнул закончить Гарри.

— Нет, — рассмеялся директор. — Просто у меня ничего не получилось, а он научился довольно быстро.

— Так он останется теперь с вами? — осторожно спросил Гарри, понимая, что затрагивает такие темы, на которые ему говорить не положено.

— Я надеюсь, — улыбнулся Дамблдор. — Надеюсь, что он больше не улетит… — печально добавил он.

— О чём вы говорите?

— Мы с Геллертом в молодости были друзьями. Очень близкими друзьями, — после паузы добавил директор, и Гарри быстро кивнул. Он уже всё прекрасно понял, и лишние уточнения ему были не нужны. — У нас было много общего. Великие планы, красивые идеи. В общем, юношеский максимализм. А потом случился пожар… — Дамблдор ненадолго замолчал, и на его лице появилось какое-то страдальческое выражение, какого Гарри не видел у него никогда раньше. — Это был совсем новый дом. Геллерт приобрёл его, чтобы хранить там магические артефакты и книги. Многие из них, если ты понимаешь, считались тёмными и запрещёнными. Поначалу мне нравилось его увлечение тёмной магией, но потом… — директор поджал губы и покачал головой. — Всё это было интересно, конечно. Но я изучал эти вещи ради самого процесса изучения. А у Геллерта всегда была цель извлечь выгоду из своих знаний. Он стремился к власти и к богатству. В общем, обычные желания для перспективного юноши, хорошо владеющего магией и не боящегося раздвигать границы магических возможностей. Поэтому некоторые его идеи показались мне чересчур жестокими и жёсткими. Он тоже был ярым противником магглорожденных и осквернителей крови. Его резкие высказывания порой пугали. В то же время умерла моя мать, и мне пришлось стать главой семьи и начать заботиться о младших брате и сестре. Я всё больше погрязал в семейных делах, а Геллерт продолжал изучать магию и самосовершенствоваться. Мы начали отдаляться друг от друга. А потом случился этот пожар…

— Где сгорела та книга о Ловцах? — уточнил Гарри.

— Да. Тогда сгорело всё. Вся его библиотека, все труды, все артефакты. То, что он копил годами. И он… обвинил в поджоге меня.

— Вас?! — изумился Гарри. — Но почему? Ведь он говорил, что вы помогали тушить пожар!

— Да, я помогал. Но всё равно всё сгорело. Он был просто вне себя от ярости. Думаю, именно тогда с ним это и случилось.

— Что случилось?

— Он стал злым, жестоким, замкнутым. Как будто вместе с домом сгорела какая-то частичка его души. Он обвинял меня, говорил, что таким образом я пытался привязать его к себе, поэтому и спалил дом. И ещё много нелепых обвинений.

— И тогда вы поругались?

— Да. Мы наговорили друг другу много такого, о чём сейчас даже вспоминать стыдно. Потом он обернулся ястребом и улетел. Я не видел его несколько лет и ничего о нём не слышал. Затем он вернулся в магический мир уже как тёмный волшебник Гриндевальд, о котором теперь пишут в учебниках. Все его злодеяния — это правда. Огромное количество убитых магов и магглов, разрушенные дома. Он прошёл по стране, как ураган. И когда стало окончательно ясно, что его нужно немедленно остановить, Министр обратился за помощью ко мне.

— И тогда состоялась ваша битва?

— Да. Я не хотел с ним драться, хотел только убедить в том, что он должен остановиться. Но он словно обезумел. Даже слушать меня не захотел. Мы сражались несколько часов…

— И вы победили?

— Нет, — тихо отозвался Дамблдор, и его лицо потемнело. — У него была особая палочка, непобедимая. Я не мог одержать победу в бою. Наконец ему удалось разоружить меня и свалить на землю. Он нависал надо мной с вытянутой палочкой, и я думал, что он убьёт меня, но он…

Дамблдор отвернулся к окну, и его глаза заблестели. Гарри почувствовал, как страх и любопытство распирают его изнутри. Он даже наклонился ближе.

— Что он сделал?

— Он бросил свою палочку мне на грудь, — дрогнувшим голосом закончил директор. — И сказал… Сказал слова, которые я никогда не забуду. Он сказал: «Видишь, что ты натворил?» И тогда я понял, что это я виноват в том, что случилось. Я был слеп. Я настолько погряз в своих делах, что не замечал, что творится с моим другом. На моих глазах он превращался в жестокое злое чудовище. Если бы я был более внимателен к нему…

— Вы не виноваты! — горячо возразил Гарри.

— Виноват, мой мальчик, — тяжёло вздохнул Дамблдор. — Я виноват в том, что всю жизнь привык видеть в людях только хорошее, закрывая глаза на их тёмную сторону. Но она есть в каждом из нас. Её просто нужно вовремя увидеть и помочь человеку сдержать её. Но я был слеп.

— И что же было после того, как он кинул палочку?

— Официально я победил, — пожал плечами Дамблдор. — А он отправился в тюрьму. Его даже не посадили. Он сам решил себя замуровать. Мне назло. Чтобы ещё усугубить моё чувство вины. И он не желал меня видеть. Я писал ему каждый месяц, но он согласился со мной увидеться только в семидесятых. Единственный раз. Тогда он и сказал мне, что я отказываюсь видеть очевидные вещи, и рассказал мне про Тома.

— А Волдеморт-то тут причём? — изумился Гарри.

— Я пришёл к Тому в приют, когда ему было одиннадцать. Ты это, наверное, знаешь. — Гарри кивнул. — Я сказал ему, что он волшебник, но он даже не удивился. И я не мог понять, почему. Оказывается, Геллерт меня опередил. На несколько лет. Он появился в приюте у Тома, когда тому было семь. Разумеется, магглы его не видели, но Том видел. В течение четырёх лет Геллерт приходил к нему, рассказывал о магическом мире, показывал, как можно колдовать. Полагаю, способность к парселтангу Том не сам у себя обнаружил, а с его помощью. Четыре года он ломал представление ребёнка о мире, менял его мировоззрение так, как считал нужным. И Том верил ему. Разумеется, и про меня он ему говорил. Что мне нельзя доверять, что меня нужно бояться. И он добился своего. Он не ошибся в Томе. Я не знаю, как именно он его нашёл. Возможно, почувствовал тёмную родственную душу. Но из приюта я забрал Тома уже готового стать Волдемортом. Как видишь, тут я тоже недоглядел.

— Зачем он это сделал? — прошептал Гарри, который до сих пор не мог поверить в то, что услышал.

— Чтобы досадить мне, — пожал плечами Дамблдор. — Чтобы показать, какой я слабый и как мне трудно контролировать ситуацию. И он оказался прав.

— И после всего этого вы… Вы готовы всё забыть?

— Любовь, Гарри, очень странная вещь, — улыбнулся директор. — Наверное, нам просто нужно было… отдохнуть и побыть отдельно друг от друга. Пусть на это и ушло пятьдесят лет. Он одумался и успокоился. Я тоже… повзрослел. А всё, что когда-то было, просто вошло в историю и осталось на страницах ваших учебников. Полагаю, любовь — это единственное, что удержало его на той грани, которую он чуть не перешагнул, когда у него был шанс меня убить. Это единственное, что дало ему возможность, наконец, меня простить. И это единственное, что помогло мне всё забыть и перестать чувствовать вину. Мы оба простили себя и друг друга. Теперь остальное уже не имеет значения.

— Я никогда не слышал ничего подобного, — честно признался Гарри.

— Извини, что заставил тебя скучать, — усмехнулся Дамблдор. — Наверное, тебе это всё неинтересно.

— Нет, нет, что вы. Просто я не ожидал такое услышать. Я вас понимаю. Но я хочу сказать, что вы не виноваты. Мы не всегда можем уследить за всеми, не всегда уделяем достаточно внимания нашим близким. Потому что мы все люди. То, что произошло, ужасно, но вы не должны были себя в этом винить. Вы — очень могущественный волшебник, но вы не всесильны. Вы тоже человек. Пожалуйста, не вините себя. Вы правда не виноваты.

— Спасибо, Гарри, — искренне поблагодарил Дамблдор, прерывая поток бессвязного бормотания. — Ты можешь мне не верить, но для меня очень важны твои слова. Потому что ты знаешь, о чём говоришь. Тебе ведома истинная сила любви.

И тут Гарри осенило.

— Профессор, вы можете мне объяснить кое-что о Пророчестве профессора Снейпа? В нём ведь было сказано, что он должен познать настоящую силу любви. Что это может значить?

— Ты разве до сих пор не понял? — брови директора полезли вверх.

— Ну, про цену жертвы мне понятно. Он пожертвовал своей жизнью, чтобы уничтожить Волдеморта. Но выжил. Но это… Этого я не понимаю. Причём тут любовь?

— Мальчик мой, — улыбнулся Дамблдор, — я могу рассказать тебе лишь о силе своей любви. Но не чужой. Он сам тебе об этом расскажет.

Гарри моментально сник.

— Не думаю, что он вообще мне теперь хоть что-то расскажет. В смысле… Я боюсь, что теперь, когда Волдеморта больше нет, ему незачем будет со мной общаться.

— С чего ты это взял?

— Он даже не захотел разговаривать со мной сегодня с утра. Как будто ему было неприятно находиться со мной рядом.

— Может, дело в твоём новом облике?

— А что в нём такого? Да, я выгляжу, как… шестилетняя мелкая поганка, ну и что?

— Думаю, когда ты снова превратишься во взрослого Гарри, он всё тебе расскажет, — улыбнулся Дамблдор.

— Наверное, — ляпнул Гарри, только чтобы больше не развивать болезненную тему. — Ой, профессор, извините. Вы же хотели со мной о чём-то поговорить. Вряд ли о вас и о Гриндевальде.

Директор рассмеялся и откинулся на спинку кресла.

— Гарри, я всего лишь хотел сказать тебе, что ты молодец. И ещё что я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, и как тебе страшно перед… так сказать, новой жизнью. Но я прошу тебя, не бойся. Помни о том, что у тебя есть люди, которые всегда готовы помочь тебе и поддержать в трудную минуту. Они тебя никогда не оставят и, как бы им самим это не было тягостно, разделят с тобой и твои невзгоды, и радости, и даже славу.

Гарри нахмурился.

— То есть вы сейчас говорили не о Роне с Гермионой и Сириусе?

Дамблдор лукаво усмехнулся и встал из-за стола. Гарри тоже машинально поднялся.

— Полагаю, тебе не нужны мои глупые наставления, поздравления и прочая старческая болтовня? Просто скажу тебе, чтобы ты не боялся остаться один, Гарри. Потому что ты уже не один. И я точно знаю одного человека, который никогда тебя не бросит.

Гарри хотел сказать что-то ещё, но тут позади него донеслись тихая ругань и чертыханья. Он обернулся и не смог сдержать улыбки. Непонятно откуда взявшийся Гриндевальд пытался справиться с застёжкой новой тёмно-зелёной мантии. Пока абсолютно безуспешно.

— Кто эту дьявольщину придумал?! — ругался старик.

— Гел, что случилось? — участливо поинтересовался Дамблдор, подходя к нему.

— Зашёл в Хогсмиде вашем дурацком в магазин мантий. Прибарахлиться, говорю, хочу. А она как мне сунет эти бесовские одёжи! Я взял не глядя. Теперь надеть не могу.

— Гел, тут не пуговицы… Там крючочки такие, — попытался объяснить Дамблдор, но тут раздался треск ткани, сопровождаемый смачным ругательством:

— Дерррьмо!

— Геллерт, тут Гарри, между прочим.

— Ага, — отмахнулся старик. — Тьфу! К чёрту! — воскликнул он, провёл руками по новой мантии, и та превратилась в бесформенную робу, почти как та, что была на нём до этого.

— Зачем вещь испортил? — покачал головой Дамблдор.

— Да ну её, к дементорам! Хреновая у вас нынче мода. А у тебя выпить есть?

Директор одарил старика очень выразительным взглядом.

— Эээ… Ладно, я пойду, наверное? — пробормотал Гарри.

— Конечно, мой мальчик, — улыбнулся Дамблдор. — Заходи завтра, когда Северус вернёт тебе твой нормальный вид. Ещё поговорим.

— Обязательно, — пообещал Гарри и быстро покинул кабинет под аккомпанемент громких ругательств Гриндевальда.

Уже спускаясь по лестнице, Гарри сообразил, что сейчас ему некуда идти. Снейп велел приходить вечером, с Роном и Гермионой видеться не хотелось. Он мог бы отправиться к Сириусу, на площадь Гриммо, но для этого ему нужно было вернуться в кабинет директора. А снова стеснять старых магов своим присутствием было неловко. Он и так уже достаточно сегодня на них нагляделся. Настроение было ужасным, шататься по замку просто так не было смысла. И Гарри решил отправиться в место, которое всегда могло поднять ему настроение — в «Сладкое Королевство». Разумеется, он не мог просто так выйти из замка и направиться в Хогсмид. Маленький ребёнок, одиноко бредущий в сторону деревни, точно вызвал бы подозрение. В идеале Гарри хотелось смешаться в магазине сладостей с другими местными детьми.

Добравшись до статуи Одноглазой ведьмы, он огляделся и юркнул в потайной проход. С его новым ростом передвигаться по тоннелю было значительно проще и быстрее. Лишь на полпути он сообразил, что не захватил с собой зимнюю одежду, но решил, что доберётся до замка таким же способом, а в тоннеле было не очень холодно.

Размышляя по дороге, Гарри поймал себя на одной очень интересной мысли. Как-то Гермиона говорила, что Снейпу тяжело приспособиться к различным переменам в своей жизни. И в этот момент Гарри понял, что и ему самому это всегда давалось очень нелегко. Другое дело, что все перемены, по крайней мере, большая их часть, были к лучшему. Он узнал, что он — волшебник, нашёл хороших друзей, помирился со Снейпом, оживил крёстного. Все эти события были для него важными. И вот теперь он наконец одолел своего врага. Чтобы привыкнуть к мысли о том, что Волдеморта больше нет, ему тоже потребуется немало времени. Рано или поздно придётся свыкнуться с той мыслью, что теперь его жизнь очень круто изменится. Можно сказать, он доживал последние спокойные деньки перед тем, как на него обрушится тяжкая ноша так ненавистной ему славы.

Тоннель заканчивался, и Гарри ускорил шаг. Ему не понадобилась даже мантия-невидимка, чтобы осторожно выскользнуть из кладовой. Согнувшись, он тихонько прошёл под прилавком и быстро прибился к толпе детей, разглядывающих витрину с драже с новыми мерзкими вкусами.

Гарри около пятнадцати минут ходил вдоль витрин, но это занятие ему вскоре наскучило, и он даже пожалел, что отправился в магазин. На самом деле ему просто хотелось то ли пройтись, то ли чем-то заняться. Если бы он был нормального роста, он бы мог пойти в трактир мадам Розмерты и заказать себе сливочного пива. Но в облике шестилетнего ребёнка… Об этом нечего было и думать.

Гарри потоптался в магазине сладостей ещё немного и решил возвращаться домой. Но когда он приблизился к прилавку, увидел, что крышка люка в кладовую открыта, а туда-сюда снуют два грузчика, левитируя перед собой коробки. И Гарри понял, что, скорее всего, в магазин только что прислали новую партию сладостей. Сколько времени может уйти на разгрузку, он не знал. Но всё же решил дождаться. Идти до замка по улице без тёплой мантии ужасно не хотелось. Гарри уставился на одну из витрин, делая вид, что рассматривает новые леденцы, но тут чей-то ласковый голос заставил его оторваться от созерцания.

— Привет, малыш.

Гарри поднял голову и увидел, что над ним, чуть склонившись, нависает полная продавщица, у которой он как-то раз покупал шоколадные лягушки.

— Здравствуйте, — выдавил из себя Гарри, не понимая, чем обязан такому вниманию.

— Ты тут один? — участливо спросила женщина.

— Один, — ляпнул Гарри, но, видя, как вытягивается лицо продавщицы, добавил: — Я один зашёл в магазин. Но мы тут гуляем… С родителями.

Он сделал неопределённый жест рукой. Женщина почему-то выглянула в окно и нахмурилась.

— А где они?

— Они… Они зашли в книжный магазин, — Гарри понял, что говорит не по годам разумно и решил исправиться. — А я попросился сюда.

— А тебе не холодно? — удивилась продавщица.

Гарри помотал головой и тихо пробормотал:

— Куртка у мамы. Они скоро за мной придут.

— Хорошо, — улыбнулась женщина, выпрямляясь. — А то я подумала, вдруг ты заблудился. Такой маленький, и один в большом магазине. Может, пройдёшь в кладовую, чаю попьёшь, пока твои родители не вернутся?

Гарри понял, что если она сейчас утащит его в кладовую, то он не сможет ни выйти оттуда, ни незаметно улизнуть в проход. Поэтому он истерично замотал головой, понимая, что отсюда нужно срочно уходить. Причём на улицу.

— Спасибо, — пискнул Гарри. — Мои родители уже возвращаются.

Женщина выглянула в окно и довольно улыбнулась. К счастью, возле магазина как раз маячила какая-то парочка, и она, видимо, приняла их за родителей Гарри.

— Ну, хорошо. Ступай к ним, — кивнула она и подмигнула.

Гарри сорвался с места и быстро выскочил на улицу. Скрывшись за углом магазинчика, он накинул мантию-невидимку и решил, что в деревушке ему делать больше нечего. Перехватив поудобнее края мантии, он двинулся в сторону замка. Через минуту стало ужасно холодно. Свитер не спасал от мерзкого ледяного ветра, и Гарри начал мелко дрожать. Вылазка в Хогсмид внезапно показалась глупой и неуместной, действительно, достойной только маленького ребёнка.

Он старался выбраться из деревни как можно быстрее, чтобы случайно не наткнуться ни на кого. Но для этого ему приходилось намного чаще переставлять маленькие ноги, и вскоре Гарри начал уставать и задыхаться. Он только покинул деревню, а уже еле дышал. Он понимал, что останавливаться и отдыхать ему просто нельзя, иначе он замёрзнет. Сделав попытку скорее добраться до школы, он ещё ускорил шаг. Через несколько минут он уже дышал, как загнанный зверь, жадно хватая ртом воздух. Ноги гудели, кровь стучала в висках, в глазах темнело. И Гарри понял, что если немедленно не остановится, просто упадёт посреди дороги.

Он огляделся. Вокруг не было ни души. Тогда Гарри стащил с себя мантию-невидимку, и тут же в лицо ударил ледяной ветер. Но его это уже не волновало. Он свернул на обочину, присел на выступающий из земли корень и прислонился спиной к дереву. Стало чуть легче. Он закрыл слезящиеся от ветра глаза и постарался выровнять дыхание. Через несколько минут он почувствовал, как коченеют руки и ноги. Гарри понимал, что ему нужно подниматься и продолжать путь, но сил больше не осталось. Холод постепенно отступал, Гарри начало клонить в сон. Он пообещал себе, что посидит ещё минутку и встанет, но выполнить своё обещание не успел. Проваливаясь в темноту, он мечтал только об одном: немедленно очутиться на мягком диване в тёплой гостиной зельевара…

Глава 46. Не имеет значения…

Проснулся Гарри оттого, что кто-то с силой тряс его за плечо. Он попытался открыть глаза, но понял, что его ресницы слиплись от мороза. Своего тела он не чувствовал. По-прежнему клонило в сон.

— Мерлин и Моргана! — раздался над головой женский голос. — Бедный ребёнок. Как он тут очутился?

— Не знаю, Айрин, — отозвался мужской. — Посмотри, одет прилично. Значит, не попрошайка.

— Может, потерялся? Несчастный мальчик…

— Или сбежал. Куртки-то на нём нет.

— Вряд ли.

— Что делать будем?

— Думаю, нужно забрать его домой. Отогреем, и он расскажет нам, что случилось.

Гарри почувствовал, как чьи-то руки пытаются приподнять его. Он с трудом разлепил непослушные губы и попытался прошептать: «Не надо» , — но у него получился только тихий хрип.

— Погоди, Айрин. Давай я помогу.

Тормошение усилилось. Наконец Гарри удалось открыть глаза. Его очки покрылись инеем, и видно сквозь стёкла было очень плохо, но он сумел разглядеть очертания двух полных фигур. Он понимал, что заботливые люди просто хотят ему помочь, но отчего-то вдруг стало страшно. Вот сейчас они заберут его к себе домой, и он никогда не сумеет выбраться оттуда, потому что ему всё равно никто не поверит. Он попытался отбиться окоченевшими руками от мужчины, который приподнял его голову.

— Ну, тихо, тихо, — произнесла женщина. — Не волнуйся. Мы отнесём тебя туда, где тепло.

— Не надо, — прошептал Гарри, но его уже никто не слушал.

Мужчина подхватил его на руки, поднимая с земли, и распрямился. Гарри скосил глаза и понял, что его уносят в сторону магической деревушки, прочь от Хогвартса. Он попытался отбрыкнуться.

— Пустите меня!

— Перестань! — буркнул мужчина. — Мы же не можем оставить тебя умирать в сугробе.

Гарри потрепыхался ещё немного, но потом понял, что это бесполезно. Даже если ему удастся высвободиться из крепкой хватки мужчины, убежать он всё равно не сможет: ног он до сих пор не чувствовал. Внезапно Гарри почувствовал такую горечь и досаду, что не смог сдержать слёз обиды. Он попытался вытереть онемевшее лицо рукавом.

— Не плачь, маленький, — улыбнулась шагающая рядом женщина. — Мы тебе поможем.

Но стало только хуже. Его принимают за маленького глупого ребёнка! Впрочем, именно таким теперь Гарри и казался себе. Он зачем-то убежал в Хогсмид, заснул, свалившись в снег. Теперь ещё эти люди запрут его у себя дома и не поверят ни единому его слову, если он попытается что-то объяснить. Да и как Снейп найдёт его в деревне? При мысли о зельеваре Гарри заплакал ещё сильнее. Умом он понимал, что ничего катастрофического в происходящем нет. И как только он отогреется, обязательно найдёт способ, как сбежать. Но это случится не раньше следующего утра. А ведь Снейп будет его искать, будет волноваться…

Гарри закрыл глаза и постарался успокоиться, чтобы окончательно не выставлять себя идиотом, но тут до него донёсся громкий окрик:

— Стойте!

Гарри распахнул глаза и завертел головой, боясь, что ему просто почудилось. Но его спутники остановились и обернулись на звук голоса. Повернув голову, Гарри не поверил своим глазам. Быстрым шагом к ним приближался Снейп, чья длинная мантия развевалась на ветру, как флаг.

— Что вы делаете? — прорычал зельевар, подходя вплотную. Только тут Гарри заметил, как Снейп взволнован и напряжён.

— Мы ничего не делаем! — возмутился мужчина. — Мы просто гуляли возле деревни и нашли в сугробе мальчика. Он бы совсем замёрз, если бы мы его ни нашли.

Снейп бросил короткий взгляд на Гарри, чтобы удостовериться, что с ним всё в порядке и он в сознании, а потом обратился к мужчине уже спокойным голосом:

— Хорошо. Это хорошо, что вы его нашли. А теперь отдайте его мне.

— С чего бы? — усмехнулся мужчина. — Вы вообще кто такой?

— Я… Я его отец, — тихо отозвался Снейп, а у Гарри непонятно отчего сжалось сердце.

— Тогда почему он бегает у вас зимой раздетый? — вступила в разговор женщина.

— Он убежал, — тяжело вздохнул Снейп. — Я ищу его уже несколько часов, но мне и в голову не могло прийти, что он выйдет на улицу.

— Хороший же вы отец, раз от вас дети бегают! — не отступал мужчина.

— Всё не так серьёзно, как вы думаете, — холодно проговорил Снейп. — Я наказал его, он обиделся и убежал. Обычное дело. Вы же знаете детей.

Женщина понимающе кивнула и посмотрела на мужчину, который по-прежнему сомневался, отдавать ли Гарри Снейпу. Но Гарри снова начал брыкаться и вырываться, пытаясь перевернуться на бок, чтобы протянуть руки к зельевару.

— Отдайте мне мальчика, — тихо потребовал Снейп.

Мужчина кивнул и осторожно передал Гарри зельевару. Тот моментально укутал его в свою мантию и крепко прижал к себе. Гарри вцепился в мантию Снейпа и уткнулся лицом в его грудь, пытаясь отогреть онемевшее лицо.

— Извините, что я отнёсся к вам с подозрением, — виновато пробормотал мужчина. — Понимаете… Просто ребёнок чуть не погиб.

— Да, я понимаю. Спасибо вам, — ледяным тоном отозвался Снейп.

— Следите за ним внимательнее, — посоветовала женщина. — Как я погляжу, он у вас сорванец ещё тот.

— Обязательно, — мрачно ответил зельевар, развернулся и зашагал к замку. — Поттер, ты совсем рехнулся?! — прошипел он, когда парочка уже не могла его слышать. — Я не думал, что с уменьшением твоего тела уменьшится и объём мозга.

— П-простите, — пробормотал Гарри, стуча зубами.

— За каким чёртом тебя вообще понесло на улицу без мантии?!

— Я х-хотел поп-пасть в «С-сладкое Кор-ролевство», — дрожащими губами произнёс Гарри. — Мне пр-ришлось в-возвращаться по улице…

— Придурок, — выплюнул Снейп.

— П-простите, — повторил Гарри, чувствуя себя виноватым и счастливым одновременно.

— Я два часа бегал по замку, как идиот! — не унимался профессор. — Чуть не пустился во все тяжкие и не начал спрашивать каждого встречного, не видел ли он тут маленького очкастого мальчика с тупым выражением лица! К счастью, Кровавый барон заметил именно такого тупого мальчика, скрывающегося в потайном тоннеле. А ещё из-за тебя меня только что отчитала парочка олигофренов, как молодого нерадивого папашу.

Гарри хотел извиниться ещё раз, но потом сообразил, что это не поможет и что Снейпу просто нужно выговориться и немного поворчать. Поэтому он зарылся носом в его мантию, с удовольствием вдыхая знакомый аромат горьких трав, и покрепче вцепился в складки шерстяной ткани. Снейп машинально прижал его к себе крепче, ещё немного поворчал и вскоре умолк. А Гарри вдруг захотелось, чтобы путь до замка никогда не кончался…

***

Наверное, Гарри уснул по дороге, потому что очнулся он уже в гостиной зельевара на диване, как и хотел. Комната освещалась только растопленным камином. Снейп сидел в кресле возле дивана и, несмотря на полумрак, задумчиво листал какую-то книгу. Гарри пошевелился и понял, что его руки и ноги уже хорошо слушаются. Было тепло и уютно. В частности, из-за одеяла, пахнущего травами, в которое Гарри был укутан. Он приподнялся и сел повыше. Снейп оторвался от чтения и смерил его мрачным взглядом.

— Я повторю свой вопрос, — холодно заговорил он. — Какого дементора ты вообще вышел из замка? И учти, что «простите» — это не ответ.

— Я просто хотел… — начал Гарри и осёкся: голос был хриплым, но это был ЕГО прежний голос. Он быстро кинул взгляд вниз и расплылся в улыбке: он снова принял свой нормальный, взрослый облик. — Я — снова я, — восторженно пробормотал он.

— Да. Я напоил тебя увеличивающим зельем вместе со снотворным. Обратная трансформация довольно болезненна, поэтому я решил, что лучше будет, если это произойдёт, пока ты спишь.

— Спасибо, — виновато отозвался Гарри.

Снейп протянул ему кружку с горячей жидкостью. По-видимому, это был тот же отвар, каким поил его зельевар и в прошлый раз, чтобы вернуть голос. В этот раз Гарри молча принял кружку и, не задавая лишних вопросов, начал пить. Жидкость приятно обжигала горло.

— Вообще-то я сомневался, — протянул Снейп, не спуская с Гарри недовольного взгляда, — нужно ли возвращать тебе твой облик. Всё-таки сегодня ты выкинул номер в духе шестилетнего ребёнка, но никак не взрослого человека, каким я привык тебя считать.

— Мне очень жаль, — пробормотал Гарри. — Я опять заставил вас волноваться. Я… Я не знаю, зачем я пошёл туда. Мне просто хотелось… Не знаю. Пройтись что ли. Чем-то заняться. Мне некуда было деваться.

— А как же мои комнаты? Они тебя больше не устраивают?

— Но вы же сами прогнали меня утром.

— Я всего лишь сказал, чтобы ты сходил к Дамблдору.

— Но мне показалось, что вы не хотели меня видеть.

— Я весь день провёл в лаборатории. Так что мог бы вернуться и сюда, — уклончиво отозвался Снейп.

— Значит, я прав? Вам было неприятно моё общество утром?

— Дело не в этом, — поморщился Снейп. — Просто твой вид…

— Он вас смущал?

— Да. Пойми, Гарри, я не привык иметь дело с детьми в прямом смысле слова. Те, кого мне приходится учить — это здоровенные лбы. Даже первогодки.

— Вы боитесь детей? — усмехнулся Гарри.

— Нет. Это сложно объяснить.

— А вы попытайтесь. Вы же знаете, что я могу вас понять, если мне как следует объяснить.

Снейп вздохнул и уставился на огонь. Говорить ему явно не хотелось.

— Когда я увидел тебя маленьким… — начал он и нахмурился. — Ты вряд ли меня поймёшь, но я вспомнил о твоей матери.

Гарри непонимающе тряхнул головой.

— Причём тут она?

— Она очень любила детей. Она, казалось, с детства мечтала о ребёнке. Но она растила тебя всего год. — Гарри хлопал глазами, по-прежнему ничего не понимая. Снейп посмотрел на него, прищурившись, и усмехнулся. — Она говорила, что когда у неё родится ребёнок, она поведёт его на карусель в маггловский парк развлечений. Тогда я сказал ей, что для этого придётся подождать несколько лет, пока ребёнок не вырастет. Она спросила, с каких лет детей пускают на карусель. Я ответил, что, наверное, с шести. Просто так ответил, особо не задумываясь. А она начала расписывать, какой чудесный день проведёт со своим ребёнком на его шестой день рождения. А когда я увидел тебя в таком возрасте, я подумал… Что она так хотела увидеть своего ребёнка шестилетним, но не дожила даже до этого времени. Зато увидеть её сына в столь нежном возрасте удалось мне. И ещё я подумал… — Снейп умолк и снова бессмысленно уставился на огонь, а Гарри даже задержал дыхание от волнения. — Что, наверное, это хорошо… иметь детей. — Гарри почувствовал себя так, словно в голову ему только что запустили ледышкой. — Но ты всё равно меня не поймёшь, — быстро закончил Снейп и потянулся к столу, чтобы взять оттуда бокал коньяка, который Гарри заметил только сейчас.

— А я… Почему-то вас понимаю, — улыбнулся он. — То есть странно всё это, но мне понятно.

Зельевар кивнул и сделал большой глоток. И тут Гарри понял, что сейчас именно тот момент, когда он может узнать то, что волновало его больше всего после похода за новой палочкой. Его сердце забилось как бешеное, на лбу выступил пот. Так он не волновался, наверное, даже когда сдавал СОВ по зельям. Он немного поразмыслил, как лучше начать этот разговор, но потом решил, что ужимки и уловки ему сейчас не помогут, поэтому набрал в лёгкие побольше воздуха и спросил в лоб:

— Вы любили её?

Снейп еле заметно вздрогнул, но не отвёл глаз от языков пламени, пляшущих в камине.

— Нет, — тихо отозвался он после долгой паузы, и у Гарри оборвалось сердце от этих слов. — Я не любил её, — еле слышно проговорил Снейп. — Я люблю её до сих пор.

Гарри закрыл глаза, чувствуя, как они начинают увлажняться. Одновременно он ощутил и боль, и облегчение. Постепенно приходила какая-то ясность и лёгкость. Какой-то груз, давивший на него столько времени, начал медленно исчезать.

— Значит, вы пришли к Дамблдору из-за неё? — срывающимся голосом пробормотал Гарри.

— Да, — последовал ровный ответ. — Сразу, как только узнал, что Тёмный Лорд собирается убить Поттеров. Я просил Дамблдора защитить её. И тебя. Ну, и Джеймса. Он дал мне слово, что поможет вам, но не сдержал его.

— Это не его вина, а Петтигрю, — хмуро вставил Гарри, чувствуя, как сердце сжимается от боли.

— В защите вашей семьи была прореха. И Петтигрю просто воспользовался ей, вот и всё.

— А что нужно было сделать? — произнёс Гарри, не открывая глаз: начала кружиться голова.

— Увезти вас в безопасное место. Хотя бы на время. В том же Хогвартсе наверняка нашлось бы место, где можно было бы спрятать двух членов Ордена с маленьким ребёнком. Но Дамблдор не настоял на этом. Твои родители не оценили всей опасности, и Альбус не стал их убеждать. А ведь он может быть настойчивым, когда нужно. Но в тот раз он пустил всё на самотёк. И вот результат.

Гарри открыл глаза, вытирая лицо краем одеяла, и прокашлялся, пытаясь собраться с мыслями.

— У него и так есть слишком много вещей, в которых он себя винит. Не добавляйте ему ещё и это. Он правда не виноват. Их предал Петтигрю.

— Ты мыслишь слишком однобоко. И я тебе уже об этом говорил. Ты видишь лишь то, что лежит на поверхности. Да, Петтигрю — мерзкий предатель. Но он лишь пешка, которую вынудили сдать твоих родителей. Он просто оказался не в то время не в том месте, и у него выпытали, кто на самом деле является хранителем тайны. Но за всем этим скрывается нечто большее. Альбус очень долго не верил в Пророчество. Если бы он поверил в него с самого начала, он бы силой заставил твоих родителей покинуть дом. Но для него в то время их гибель была просто гибелью двух членов Ордена, не более того. Даже когда ты выжил, когда твой лоб украсился отметиной Лорда, он не воспринимал Пророчество как нечто неизбежное. Только когда ты закончил первый курс, он наконец понял, что ты действительно Избранный.

— Вы о чём сейчас говорите? — потряс Гарри головой. Слишком много информации, слишком много шокирующих новостей на один вечер.

— О том, что он неспроста позволял Квирреллу разгуливать целый год по школе. Мы не знали точно, как именно он был связан с Тёмным Лордом, но всегда его подозревали и ждали, что Лорд появится в школе. Можешь считать, что это была приманка.

— Что?.. Я был приманкой для Волдеморта?!

— Нет, — усмехнулся зельевар. — Это он был приманкой для тебя. — Гарри открыл рот и даже перестал моргать. — Расчёт был простой. Если ты и правда Избранный, ты справишься с ним. Поэтому Альбус и дал тебе свободу, передал мантию-невидимку. Он хотел, чтобы ты сам добрался до философского камня и обезвредил Тёмного Лорда. Он всего лишь тебя испытывал…

— Остановитесь! — выкрикнул Гарри.

Снейп перевёл на него изумлённый взгляд. Гарри трясло мелкой дрожью, лицо было мокрым от слёз, которые он не мог остановить. Перед глазами мелькали чёрные точки. Он задыхался.

— Дать успокоительного? — с тревогой в голосе спросил Снейп и уже начал вставать, чтобы принести зелье, но Гарри истерично замотал головой и прикусил нижнюю губу. Снейп опустился обратно в кресло и тихо произнёс: — Прости, Гарри. Я не думал, что ты это так воспримешь.

— А как я должен был? — выдавил из себя Гарри. — Вы только что сообщили мне, что мной просто… играли. Обращались, как с подопытным кроликом. Это просто… отвратительно.

Снейп спокойно пожал плечами.

— Извини, мне следовало подумать, прежде чем это говорить. Просто я уже привык к этому.

— К чему?

— К тому, что если ты кому-то нужен и тобой кто-то интересуется, ты уже не сможешь принадлежать себе. Тобой будут играть, манипулировать, испытывать, изучать. Ты привык видеть мир снаружи, где есть только чёрное и белое. И ты никогда не видел его изнутри, таким, каким видел я.

— Вы хотите сказать, что Дамблдор и вами манипулировал?

— С самого начала, — просто отозвался Снейп. — Я был нужен ему, и он очень легко пообещал мне, что спасёт Лили. Вернее, всю вашу семью, — быстро исправился зельевар, но Гарри уже прекрасно понял, что Снейпу была важна только женщина, которую он любил, а на Гарри и его отца ему было просто наплевать. По крайней мере, в то время. Сейчас, разумеется, всё изменилось. — Но он не выполнил своего обещания, несмотря на то, что я по-детски, как мальчишка, поверил в его могущество и силу.

— И вы пришли к нему после того, как Волдеморт убил моих родителей?

— Да. Не знаю, зачем я это сделал. Мне тоже захотелось поверить во что-то светлое и хорошее, как всегда верит Альбус. И я пришёл. Я был готов убить старика. Мне хотелось кричать, обвинять его в том, что случилось, разнести его кабинет к чёртовой матери… Но я не смог. В итоге сидел и рыдал у него больше часа. Как ребёнок.

— Тогда он убедил вас примкнуть к Ордену? — спросил Гарри, который уже понял, чем закончится история.

— Да. Он сказал, что раз я пришёл к нему, то во мне ещё осталось что-то светлое. И что я ещё могу искупить свою вину. И гибель Лили может быть не напрасной, если я помогу защитить её сына, который должен вырасти и убить Тёмного Лорда.

— Я не понимаю, — Гарри тряхнул головой и уселся поудобнее. — Зачем нужно было меня защищать, если он, как вы говорите, не верил в Пророчество?

— Ты так и не понял? — печально усмехнулся Снейп, переводя на Гарри тяжёлый взгляд. — Он не верил в Пророчество. Но это не значит, что в него не должен был верить я. Верно?

Как почувствовал, как по телу пробегает ледяная дрожь.

— Он заставил вас защищать меня, не будучи уверенным, что я и правда Избранный?! Он… Он испытывал вас?

— Верно. Я узнал правду, только когда ты учился на первом курсе. После чёртового матча, в котором ты чуть не погиб. Когда я понял, что ты всего лишь подопытный кролик, и что всё время до твоего поступления я зря торчал в чёртовой школе, контролируя твою кровную защиту… Я чуть не убил старика. В общем, у нас тогда вышла крупная ссора, если не сказать больше. Я уже начал собирать вещи, чтобы убраться отсюда, но потом…

— Вам некуда было идти?

— Не только это. Я просто сдался. Я покорился ему, — Снейп прикрыл глаза и покачал головой. — Я подумал, что если он и ведёт какую-то свою игру, то почему бы мне не продолжить принимать в ней участие? Всё равно выбора у меня не было, я привык к своей новой жизни. Школьный учитель, талантливый зельевар, правая рука Альбуса Дамблдора. Тайная, разумеется. А ещё… — Снейп открыл глаза и бросил насмешливый взгляд на Гарри. — Я не хотел оставлять тебя.

— Меня? — выдохнул Гарри и тут же закашлялся, подавившись слюной.

— Я подумал, что даже если ты не Избранный, ты всего лишь мальчишка, портящий мне жизнь одним своим видом. Ты просто ребёнок, которому грозит опасность. И если тебя убьют, от этого не станет лучше никому. А ещё… Не будет последнего… — Снейп покачал головой и нахмурился. — Ты — это всё, что осталось от Лили. Поэтому я решил не бросать Дамблдора. Но я перестал на него давить, перестал задавать вопросы. Просто молча выполнял все его поручения, умерив своё любопытство. И, знаешь, самое интересное, что с тех пор он сам стал мне всё рассказывать, хотя до этого на все мои расспросы отвечал что-то туманно-неопределённое. Он сам ввёл меня в курс всех дел и стал обсуждать все вопросы и проблемы только со мной. Тогда я понял, что прошёл его испытание, которое длилось десять лет. Он по-настоящему начал мне доверять. Теперь ты, наверное, понимаешь наши с Альбусом… — Снейп хищно оскалился. — Довольно странные взаимоотношения.

— В таком случае, вы должны его ненавидеть, — пожал плечами Гарри.

— Должен. Но я люблю старика.

Гарри выпучил глаза.

— За что? За то, что он играл с вами столько лет?!

— Банально прозвучит, но он подарил мне новую жизнь. Он помог мне искупить свою вину и исправить мои ошибки. Он никогда не считал меня виноватым в том, что случилось, зато так считал я. И он действительно помог мне сбросить груз, пусть даже таким зверским способом.

— Он просто придумал вам проблему, — возразил Гарри.

— Да, придумал. Но именно благодаря этому сейчас я считаю свою жизнь… — Снейп усмехнулся и пригубил ещё коньяка. — Вполне успешной, насколько она может быть таковой. Он подарил мне второй шанс, который был мне так нужен, но который я сам не мог себе дать. В конце концов, он вытащил меня из Азкабана и избавил от всех обвинений.

— Знаете, профессор, — тихо проговорил Гарри, хмурясь. — Это всё звучит просто дико. Он просто… заставил вас себе подчиниться, заставил оберегать сына своего врага. Ну, просто ради эксперимента, чтобы устроить вам испытание. Однако вы не держите на него зла. Наверное, потому что он стал для вас покровителем.

— Гениальный расчёт, верно? — к ужасу Гарри, улыбнулся Снейп.

— Это ужасно… Вас восхищают такие чудовищные вещи.

— Я же говорил, что меня сложно понять.

— Вы очень странный человек.

— Но ведь именно поэтому ты сидишь сейчас в моей гостиной, — парировал зельевар. — Людей всегда привлекает то, чего они не понимают. Просто некоторые боятся неясных вещей, а некоторые стремятся их постичь. Я отношусь ко второй категории. Впрочем, как и ты.

— Дело не только в этом, — отмахнулся Гарри. — Просто Дамблдор… В смысле… Это жестоко заставлять защищать даже ценой жизни человека, которого ненавидишь. Сына своего врага.

Снейп почему-то издал короткий смешок и налил себе ещё коньяка.

— Ты снова видишь только то, что хочешь видеть. Вернее, то, что проще разглядеть. Я ненавидел тебя не потому, что ты был сыном моего врага.

— А почему? — изумлённо спросил Гарри.

— А потому что ты был сыном женщины, которую я любил.

— Я… Не… — нахмурился Гарри, потому что просто не желал понимать очевидные вещи. Он очень боялся услышать дальнейшие слова зельевара.

— Потому что ты не должен был быть сыном Лили и Джеймса, — еле слышно произнёс Снейп. — Ты должен был быть её сыном. И моим.

Гарри до крови прикусил губу и покрепче перехватил чашку, которую чуть не выронил из рук. Слёз сдержать он уже не мог. Наконец всё встало на свои места. Всё стало настолько простым и понятным, что не хотелось верить. Всего за десять минут Дамблдор из доброго пожилого мага превратился в жестокого расчётливого манипулятора, играющего чужими жизнями, как фигурами в зачарованных шахматах. А ненависть Снейпа к сыну своего врага трансформировалась в дикую ревность и обиду, которую зельевар до сих пор так и не смог изжить. Гарри закрыл глаза, чтобы не видеть отрешённого лица Снейпа, уставившегося в камин. Больше всего на свете сейчас хотелось просто исчезнуть, перестать существовать. Действительно, жизнь оказалась намного сложнее и страшнее, чем Гарри мог себе представить. Внезапно уничтожение Волдеморта показалось ему просто опасным приключением по сравнению с тем, о чём он только что узнал.

До этого момента его жизнь была заключена только в рамки его предназначения, его цели — уничтожить врага любой ценой. Но теперь враг мёртв. Пора было раздвинуть эти рамки и вступить в настоящую жизнь. И сделать это оказалось намного больнее, чем Гарри мог себе представить. Но если это его первый рубеж, он просто обязан пройти его достойно. И именно с тем человеком, с которым и должен был это сделать.

Гарри глубоко вздохнул и открыл глаза. Снейп по-прежнему смотрел на беспокойный огонь. Тени плясали на его усталом лице. Но уголки его губ были чуть приподняты. Зельевар улыбался каким-то своим мыслям. Гарри тоже улыбнулся сам себе, вздохнул ещё раз и смело посмотрел на Снейпа.

— Но теперь-то это не имеет значения, — произнёс Гарри, чувствуя, как внутри поднимается какая-то тёплая и нежная волна.

— Ты думаешь? — рассеянно отозвался Снейп.

Гарри издал короткий нервный смешок, поставил чашку на столик возле дивана и сполз на пол, усаживаясь возле кресла, где сидел Снейп. Он осторожно взял зельевара за свисающую с подлокотника руку и поднял голову. Снейп внимательно следил за его действиями, периодически хмурясь.

— Да, — кивнул Гарри. — Сейчас уже неважно, чей я сын. Не имеет… Не имеет значения, — повторил Гарри, и его голос сорвался.

Он сильнее сжал руку зельевара, как будто тот мог куда-то исчезнуть, и уткнулся лицом в рукав его мантии, размазывая слёзы по чёрной ткани. Вдруг одна рука в ответ сжала его собственную, а другая начала ласково перебирать его растрёпанные волосы. Гарри даже задержал дыхание, чтобы не спугнуть эту нежную руку, и стиснул зубы, чтобы совсем не разрыдаться.

— Знаешь, о чём я жалею больше всего? — услышал он над головой еле различимый шёпот.

— О чём? — глухо отозвался Гарри в рукав мантии Снейпа.

— О том, что слова, которые я сказал сегодня этим людям, не являются правдой…

Плечи Гарри затряслись, когда он понял, о каких именно словах говорит Снейп. Он ещё сильнее стиснул пальцы зельевара и покачал головой.

— Для меня это не имеет никакого значения, — прошептал Гарри.

— Для меня теперь тоже, — услышал он тихий голос над головой.

Гарри счастливо улыбнулся, продолжая вытирать слёзы о рукав мантии зельевара. Снейп крепко держал его за руку, другой рукой по-прежнему перебирая его лохматые волосы. Наверное, сейчас нужно было так о многом подумать… Но именно в этот момент думать совершенно не хотелось. Гарри очень устал. А ещё он впервые в жизни чувствовал себя по-настоящему счастливым.

Глава 47. Эпилог

Яркое летнее солнце слепило глаза. Гарри шёл по влажной от прошедшего дождя траве, нарочно шаркая ногами. Нелепая улыбка с утра не сползала у него с лица. Наконец-то безумный год закончился. Всё осталось позади. И толпы студентов, осаждающие гриффиндорскую гостиную и поджидающие его на каждом углу; и растроганные учителя, по очереди пожимающие руку герою; и назойливая Рита Скитер, за которой в замок притащилось ещё несколько десятков репортёров; и Министр магии, вытирающий пот со лба и обещающий, что откроет банковскую ячейку на имя Гарри, предварительно наполнив её галлеонами; и Грюм, заверяющий, что для Гарри всегда найдётся место в Аврорате, если он того пожелает; и друзья с вытянувшимися лицами, слушающие всю историю его победы над Волдемортом; и Сириус, который, словно тигр, отгонял от Гарри особо надоедливых поклонников; и миссис Уизли, зачем-то рыдающая у него на плече… И многие, многие другие люди, чьи имена и лица уже давно перемешались у него в голове. Всё это осталось позади. А впереди был только Хогсмид и алый Хогвартс-экспресс, уже готовый увезти Гарри прочь от школы.

Звонко щебетали птицы, на душе было радостно и тепло. Даже шагающий рядом зельевар не портил прекрасного настроения своим мрачным видом. Гарри так глубоко задумался, что споткнулся о придорожный камень и выругался. Снейп бросил на него недовольный взгляд и скривился. Гарри улыбнулся в ответ и перевёл глаза на спину директора, бодро вышагивающего в сторону магической деревни. С момента выхода из замка никто не проронил ни слова. Но вскоре стало ясно, что долго молчать Дамблдор не умеет.

— Погода чудесная, правда? — на ходу обернулся директор и подмигнул.

— Да, замечательная, — поддакнул Гарри и тихонько хрюкнул от смеха.

По лицу Снейпа тоже пробежала тень улыбки.

— Интересно, он теперь всегда будет такой? — шёпотом спросил Гарри у зельевара.

— Меня тоже немного смущает новый Дамблдор, — так же тихо отозвался Снейп. — Но за эти полгода я уже привык.

— Странно, а когда успели, если его почти в школе не бывает? — усмехнулся Гарри.

— Да, мои визиты в его кабинет стали реже, зато я провожу там по шесть-семь часов.

— Делая доклад? — поддразнил Гарри.

— Конечно. Рассматривая дурацкие колдографии двух старых маразматиков в обнимку.

В этот раз Гарри не сумел сдержаться и рассмеялся в голос.

— Что смешного? — спросил Дамблдор с улыбкой, снова оборачиваясь.

— Да ничего, — быстро ответил Гарри. — Вот Северус рассказывает, какие у вас интересные колдографии из поездок.

— А. Это Геллерт так камеру зачаровал. Она теперь сама за нами летает и снимает. Как Прытко пишущее перо.

— Ну, тогда всё понятно, — пробормотал Гарри и тихо добавил, обращаясь к Снейпу: — Я вам сочувствую. Ужас какой.

Зельевар беззвучно рассмеялся и покачал головой.

Через несколько минут троица уже приближалась к платформе, на которой стоял, пуская пар, алый поезд.

— Вот и пришли, — вздохнул Дамблдор, останавливаясь. — Гарри, мальчик мой, не забывай, пожалуйста, что если тебе вдруг…

— …понадобится любая помощь, я всегда могу обратиться к вам, — скучающим тоном закончил Гарри, закатывая глаза.

— Верно, — улыбнулся директор и перевёл взгляд на Снейпа. — Впервые в жизни сажаю на поезд преподавателя, — вздохнул он.

— Я не пытаюсь сбежать, Альбус, — усмехнулся зельевар.

— Я надеюсь. Иначе как мне за два месяца найти хорошего зельевара?

— Это невозможно, — отрезал Снейп и протянул руку.

Дамблдор принял рукопожатие и немного печально спросил:

— Напишешь мне?

— В этом нет необходимости. Могу прочесть тебе письмо уже сейчас. «Добрался хорошо, в доме полный разгром, начинаю наводить порядок. Вечно твой зельевар, которого ты уже достал чрезмерной заботой».

— Ладно, — пожал плечами Дамблдор. — «Продолжай уборку. Зови в гости. Но в школу в конце лета возвращайся. Твой надоедливый директор».

Снейп улыбнулся, кивнул и начал подниматься на платформу по лестнице.

— До осени? — спросил Гарри Дамблдора.

— К твоему сожалению, нет, — покачал головой директор. — Навещу тебя чуть пораньше. Если ты не будешь против.

— Не буду, — улыбнулся Гарри. — До свидания.

Дамблдор взял его руку и крепко пожал.

— До свидания, Гарри.

Гарри кивнул и направился к поезду. Он зашёл внутрь и отыскал купе, где его уже ждал Снейп.

— Прощание состоялось? — усмехнулся зельевар.

— Наконец-то, — улыбнулся Гарри, усаживаясь возле окна напротив Снейпа.

Поезд загудел и медленно тронулся с места. Директор продолжал стоять и махать им рукой. А у Гарри возникло острое желание опустить штору. Но он просто отвернулся от окна и облегчённо вздохнул, качая головой.

— Чувствую себя странно в этом поезде, — поёжился зельевар. — Как будто в детство вернулся.

Гарри беззаботно пожал плечами.

— Я же не виноват, что студенты традиционно отправляются домой на поезде.

— По-моему, это твоя блажь.

— Ничуть, — возразил Гарри. — Между прочим, я это заслужил.

— Гарри, вдумайся в то, что творишь, — устало протянул Снейп. — Ты закатил скандал бедному директору, чтобы остаться в школе после окончания учебного года. Ради тебя одного из Лондона пригнали поезд, в котором теперь мы — единственные пассажиры. Ты уверен, что всё делаешь правильно?

— Но я всего лишь хотел дождаться вас.

— Если мне нужно домой, я иду в директорский кабинет и отправляюсь к себе по каминной сети.

Гарри наклонился вперёд и понизил голос.

— Северус, вы правда думаете, что посадить вас на поезд было моей идеей? Я тоже хотел отправиться с вами через камин, но Дамблдор сказал, что если студент едет домой не на поезде — это плохая примета. И вот…

— Он врёт, — мрачно вставил зельевар.

Гарри пожал плечами и откинулся на спинку сидения.

— Зато едем одни. Никаких соседей, шума в поезде и беготни по коридору.

— И никакой тележки со сладостями, — поддразнил Снейп.

Гарри поморщился.

— В Лондоне у меня будет столько сладостей, что зубы заболят.

— С министерскими деньгами ты можешь построить свой собственный дом из тортов, — усмехнулся зельевар.

— Я к этим деньгам не притронусь, — возразил Гарри. — Не люблю, когда меня пытаются купить.

— Возможно, вопрос только в цене?

— Ну перестаньте, Северус, — возмутился Гарри.

— Ах, извини, забыл. Гриффиндорская честность непоколебима.

Гарри вяло махнул рукой.

— Для меня уже счастье, что к Дурслям не придётся возвращаться.

— Твой новый дом будет не очень уютным, — усмехнулся Снейп, глядя в окно.

— Наплевать. Главное, чтобы не с ними.

— Они спокойно отнеслись к тому, что это лето ты проведёшь не у них?

— Дамблдор сказал, они просияли, когда узнали. А когда он сообщил им, что я, скорее всего, вообще больше у них не появлюсь, они даже потеряли дар речи от радости.

— Ты с ними так и не попрощался?

— Мне нечего им сказать. Возможно, через пару лет я и навещу их. Но не думаю, что они будут рады меня видеть.

Несколько минут прошли в тишине. Наконец Снейп снова заговорил:

— Блэк сказал, что тебе предлагали место в Аврорате.

— Да, у нас с Грюмом был разговор, — нехотя отозвался Гарри. — Я ему сказал, что мне ещё год учиться. Но он, кажется, готов зафрахтовать меня уже сейчас.

— И этот вариант тебя не устраивает?

— А должен? — изумился Гарри. — С чего все вдруг решили, что я хочу быть аврором?

— С того, что твои сверстники уже вовсю строят планы на будущее. На светлое будущее, которое ты им дал, — тихо добавил Снейп. — Ты же ещё не озвучивал своих мыслей по поводу твоей будущей работы.

— С этой министерской ячейкой я вообще могу не работать, — усмехнулся Гарри, но, видя суровый взгляд Снейпа, тут же исправился: — Ну, а чего говорить-то, если я ещё толком ничего не решил?

— Прямо-таки ни одной идеи? — съязвил Снейп.

— Ну, о моей мечте вы знаете, — смущённо пробормотал Гарри.

— Знаю. И ещё раз повторю: не ввязывайся в это дело.

— Затягивает? — улыбнулся Гарри.

— Чертовски, — выплюнул Снейп. — Так затягивает, что будешь приходить к Дамблдору с заявлением об увольнении, а он будет рвать в клочья твои рукописные потуги и с невинным выражением лица заявлять, что он не найдёт достойную замену такому хорошему зельевару!

— Защита, — поправил Гарри.

— Ну, не найдёт достойную замену такому хорошему преподавателю по Защите, — раздражённо исправился Снейп. — Извини. Говорю о наболевшем.

— Не уходите из школы, — попросил Гарри.

— А куда я денусь? — фыркнул Снейп. — Альбус всё равно меня не отпустит.

— Вот странно получается. Вы прекрасно знаете, что Дамблдор не подпишет ваше заявление, но вы исправно продолжаете к нему за этим ходить. Какой смысл?

— Ну, надо же мне иногда напоминать ему, как мне плохо у него работается. Кроме того, после каждой моей попытки увольнения он прибавляет мне зарплату.

— Хороший расчёт, — улыбнулся Гарри. — Значит, маленькие преподавательские хитрости?

— Слово «маленькие» неприменимо к случаям, когда речь идёт о зарплате. Если начнёшь преподавать, ты это поймёшь.

— Звучит как угроза.

— Скорее, как предупреждение.

— Значит вы думаете, что у меня получится?

— Конечно. Упёртые гриффиндорцы всегда своего добиваются, — кисло отозвался Снейп.

— Профессор Поттер, — протянул Гарри, разглядывая пейзаж за окном. — Звучит?

— Не доставай меня по дороге, профессор Поттер. Иначе ты рискуешь не дожить до того счастливого дня, когда я назову тебя так без сарказма.

Гарри улыбнулся, кивнул и закрыл глаза. Захотелось немного подремать под ровный стук колёс.

***

— Гарри, подъём. — Гарри проснулся оттого, что его трясли за плечо. — Профессор Поттер!

Гарри моментально открыл глаза.

— Что, уже приехали?

— К счастью, да, — мрачно отозвался Снейп и вышел из купе.

Гарри подхватил свою сумку и последовал за зельеваром. Как только они сошли на пустую платформу 9 ¾, поезд издал громкий свист и медленно покатился в обратном направлении. Гарри отрешённо думал о том, куда девается поезд после того, как все студенты сходят с него: отправляется в какое-нибудь магическое ДЕПО или просто растворяется в воздухе?

— Чувствую, это будет весёлое лето, — тихо пробормотал Гарри, провожая взглядом удаляющиеся вагоны.

— Ничуть в этом не сомневаюсь, — хмуро буркнул Снейп и дёрнул его за рукав.

Гарри обернулся и расплылся в улыбке. Быстрым шагом к ним приближался счастливый Сириус. Он крепко обнял Гарри и пожал руку Снейпу.

— Вот, Блэк. Сдаю с рук на руки. В целости и сохранности. Расписку писать будешь?

— Думаю, не стоит, — с напускной серьёзностью ответил Сириус. — Торжественно клянусь…

— … что замышляешь только шалость? — с неприятной улыбкой закончил Снейп.

— Нет. Что апокалипсиса устраивать не будем.

— Конечно. Иначе весь дом разнесёте.

— Никуда он не денется. Мы ремонт сделаем, да? — крёстный подмигнул Гарри.

— Ремонт? — изумился Гарри. — Я думал, что мне удастся отдохнуть!

— Работа — лучший отдых, — отрезал Сириус. — Снейп, ты порадуешь нас своим присутствием?

— Обязательно, — елейным голосом отозвался зельевар. — И не надейся, Блэк. Я непременно загляну к вам на чай. Но только после ремонта. Не хочу, чтобы твоя чёртова крыша упала мне на голову.

— Если упадёт крыша, то всем нашим головам придёт конец, — пожал плечами Сириус.

— А мне почему-то кажется, что от неё отвалится кусок как раз размером…

— …С твою большую умную голову, — перебил Сириус и медленно побрёл вдоль платформы. Снейп машинально последовал за ним.

— Именно, Блэк. Мою умную голову.

— А как ты думаешь, твой шнобель делает тебя солиднее?

— Он делает меня прекраснее.

— Ну, ты себе льстишь!

— В отличие от некоторых, я не страдаю заниженной самооценкой.

— Да ну! С каких это пор?

— С тех пор, как узнал тебя получше.

— Вот как? Это почему же?

— Люблю общаться с людьми вроде тебя. Сразу начинаешь чувствовать себя умным и красивым.

— Ну, знаешь…

Гарри всё стоял на платформе и улыбался, глядя вслед двум тихо переругивающимся мужчинам, медленно удаляющимся в сторону разделительного барьера. Кажется, за последний год ему удалось сделать намного больше, чем он мог себе даже представить. И не так уж и важно, как сложится его жизнь и какие невзгоды ещё встретятся на его пути. Самое главное, что рядом с ним есть теперь люди, которые его точно никогда не оставят. А разве для счастливой жизни нужно что-то ещё?

— Эй, меня-то подождите! — спохватился Гарри и, закинув сумку на плечо, бросился догонять Сириуса и Снейпа.

Проходя через магический барьер вслед за ними, он думал только о том, что в своё время сделал абсолютно правильный выбор…

"Сказки, рассказанные перед сном профессором Зельеварения Северусом Снейпом"