Желание скрыть привлекает внимание.

Мор. Избранные цитаты. Глава "Парадоксы".

Весь следующий день я был подавлен. Разговор с талли окончательно выбил из колеи, жизнь, и прежде не особо радующая яркими красками, стала представляться исключительно в мрачных тонах. Если ночью я оказался способен на отчаянные поступки, то сейчас все, заряд бодрости закончился. Я еле двигал заплетающимися ногами, шевелил потрепанными руками, да и мозги ворочались с изрядным скрипом.

Утро еще толком не успело начаться, а проблем изрядно прибавилось. Во-первых, было неясно, что делать с глубокой царапиной на шее. Нет, царапина и царапина, тьма с ней. Но труп с арбалетом обязательно найдут, болт в двери тоже не заметить сложно. А тут и я с характерной отметиной. Нет, я допускаю, что сложить два и два тоже бывает непросто, но хоть кто-то же справится. И тогда станет очевидно, что это я ходил к жилищу Алифи и убил стрелка. Если же предположить, что и умер арбалетчик не совсем легкой и всем понятной смертью, то вопросов ко мне прибавится. А оно мне надо? И чем оно мне грозит? Уходя из дома с привидениями, я даже не думал о том, чтобы прибрать улики, оттащить тело и вытащить болт из двери.

Во-вторых, что будет делать тот, кто подослал убийцу? И кто этот тот? Казалось очевидным, что это Варин. Но меня так усиленно подталкивали к этой мысли, что стали возникать сомнения. Конспирологи мы или нет? А что, если? Варин, конечно, тот еще гад. Но значит ли это, что именно он стоит за покушением? Тело товарища с арбалетом могло прояснить некоторые детали.

Что делать с собственной шеей, так и не придумал. Была мысль симулировать ангину, замотаться тряпками, но не рискнул. Тот, кто подослал стрелка, поймет и получит шикарный козырь. Как реагировать, если мне ласково предложат снять шарфик? При таком раскладе уже не отмоешься. Спрятать царапину можно было более обширной раной. Обжечься, например. Но издеваться над почти собственным телом не стал. Был еще вариант алиби себе придумать. По принципу шел себе, шел, споткнулся - упал - очнулся - в шее дырка. Да тоже липой за версту бы тянуло. В общем, не придумал ничего стоящего.

Припомнив по случаю народную мудрость, что быка надо брать за рога, особенно если до вымени не дотянулся, решил идти ва-банк. Заявить, что на меня покушались. Захотелось мне, вроде как, пройтись под утро до ветра, а тут подло, из-под облюбованных мной самим кустов, вылетел вражеский снаряд. Благо увернуться успел, все самое ценное уберег, только шее слегка досталось. Нужно признать, когда я на заседании нашего штаба живописно, в цветах и красках описывал свои переживания и грозившие последствия такого инцидента, угорали все. А потом принялись развивать тему, причем под все возрастающий хохот. Я понимал, что людям нужна разрядка, поэтому сначала смеялся вместе со всеми. Потом стал мрачнеть, потом и вовсе подумал, что для моего имиджа проще было просто признаться. Отсмеявшись и покуражившись вволю, офицеры стали приходить в себя, но настроение испортили окончательно.

- Надо найти стрелка - все еще похохатывая, Логор перешел к более серьезным вещам. - Арбалеты были у часовых, и только. Я лично их допрошу, может, кто-то из них стрелял, или вдруг видели что подозрительное. Проведите поверку состава в ротах. Списки живых составили еще вчера, надо сверить. И среди раненых тоже проверить нужно. Если всякий урод мне будет офицерам седалища отстреливать, мы далеко не уедем.

Опять смех, и вновь мне стало неуютно. Вот вроде радоваться должен. Нелепость рассказа и действия кого-то, прибравшего за мной, а может за собой, дали шанс проскочить. Но все равно было неуютно. Не люблю, когда надо мной смеются, хоть и готов признать некоторую пользу.

Нас оставалось совсем немного. Круг сжался до размеров кухонных посиделок. Поэтому эмоции всех были как на ладони. Логор? Вроде даже предполагать нелогично. Раскаты смеха и непристойные домыслы командира еще будут аукаться мне косыми взглядами и смехом за спиной. Тон Фог? Смеялся мало, скорее забавлялся, но он вообще тихоня. Меченый прикалывался вовсю, но по глазам было видно, что веселье относительно. Варин? Шутил зло, преимущественно пахабно, но это ни о чем еще не говорит. Кто из них? И кто убрал тело? Тот, кто послал убийцу, чтобы не раскрыться? Мой Ангел-Хранитель, чтобы не дать мне проколоться? Похоже больше, все-таки, на первый вариант. Иначе кто-то бы уже голосил про пропажу человека. Кто?

И какой мотив? Личная неприязнь? Наём убийцы всегда риск, причем наниматель рискует головой. Лишиться головы из-за личной неприязни? Глупость. Бояться, чтоб не подсидел? Я, вроде ни на чье место не претендую. Или?

По размышлении оставил две рабочих гипотезы. Первая - простая и понятная. Жили-были два лучших друга. И звали их Варин и Ровахо. И были они ни разлей вода. Всё вместе. Служить - вместе. Врагов бить - вместе. Пить - вместе, есть вместе, ... остальное не факт, клеветать не буду. Чего не знаю, того не знаю. И меня по тиху ненавидели тоже вместе. А дальше злополучный Круг, и я со своими мутными идеями. Теперь у Варина лучший друг мертв, зато я все так же жив. Несправедливо? Само собой. А что делает настоящий офицер с несправедливостью? Правильно. Борется всеми доступными ему средствами. Кто ж виноват, что у капитана доступных средств масса? А логика, да тьма с ней, с логикой, кому она вообще нужна в этом суетном мире.

Вторая версия событий была тоньше, красивее и безумнее. Жил-был капитан. И все у него было неплохо, жизнь спорилась. Враги как кегли падали под ноги, женщины в постель, а деньги в карман. И всего-то надо было для этого устроиться на подработку. По совместительству, так сказать, по месту основной же работы. Что делает обычный солдат? Воюет, грязь месит, с врагов головы снимает. Капитан же этот воевал, грязь месил, с врагов головы снимал, но еще и за соблюдением политики партии поглядывал. Нормальная практика, в любом мире денежная. Только что-то не выгорело у капитана. Толи не та женщина в постель упала, толи не в тот кошелек деньги, но отправили ценного кадра в весьма сомнительную экспедицию. Сомнительную с точки зрения дальнейшего выживания. Но предупредили, что в составе отряда может быть враг, засланец со стажем, выявить которого долг каждого верного идеям Алифи. И голова его - не только ценный приз, но еще и возможность вернуться обратно к светлым моментам прежней жизни. Так были посеяны семена этой истории. А потом появились всходы в виде странного сержанта с мутными идеями, позволяющего себе многое. Когда командир отряда назвал этого сержанта вместо Хоара Мором, можно было сказать, что посеянная ранее грядка зацвела и заколосилась. А тут и необычные явления подоспели, стойкость солдат, например. В этот момент капитан понял, что жизнь все-таки удалась, осталось только передать информацию и посмотреть, как снимут урожай. Только головокружительная карьера выявленного засланца навела капитана на мысль, что собирать-то может оказаться некому, а значит все зря. И не будет ни женщин, ни денег, а будут только враги, причем их положение под ногами тоже не гарантировано. А значит, пора снимать фрукты-овощи с грядки самому. А доказательства, да чем они лучше логики? Тьма с ними, с доказательствами. Тем более задним числом и доказательства убедительнее.

В первом случае, если моя история из версии про друзей, про которых "чего не знаю, того не знаю", то подослал убийцу Варин. Однозначно и бесповоротно. А Меченый - мой защитник, друг и соратник. Во втором же случае имя капитана оставалось неизвестным. Но чем хитрее, тем больше шансов, а значит Меченый - первый подозреваемый, а Варин, увы, вероятнее всего не причем. Вот такая логика с диалектикой.

У меня оставалось мало времени, на то, чтобы выяснить, кто есть кто. Время до следующего утра, когда отряд снова двинется маршем. На переходе, да еще по вражеской территории, может случиться все, что угодно. И новоявленный капитан так не к месту может оступиться, споткнуться и упасть под тележное колесо, например.

Через полчаса после заседания стало известно, что пропал человек из роты Варина. Последний раз его видели вечером, но на отсутствие никто из его шестерки не обратил внимания. Оставшиеся в живых двое сослуживцев слишком вымотались и физически и морально, чтобы иметь силы и желание следить за коллегой. То, что он из роты Варина не доказывало ничего. Если верно первое предположение, то вероятнее всего это был бы солдат именно из второй роты. Если верным является второе, то противник хитер, и тогда солдат может быть откуда угодно.

Через час стало понятно, что часовые, патрулировавшие внешнюю стену, ничего не видели. Ночь была темной, следили они в основном за внешним периметром, а криков боли, шума схватки, или звона оружия не было. Ночью царила тишина, изредка нарушаемая голосами дозорных. Пропавший солдат в эту ночь не был в их числе, а арбалет пропал с импровизированного склада, по совместительству походного арсенала. Отвечать за склад должны были тоже люди из роты Варина. Что ж. Стало окончательно ясно. Что это либо Варин, либо тот, кто хочет им подстраховаться. То есть либо он, либо не он. Такой вывод не показался мне удовлетворительным результатом расследования. Но времени на поиски еще было достаточно.

Я старался быть на виду, лишь ненадолго отлучившись на перевязку, а узнав новости, пошел к Логору. Мысль, которую я попытался до него донести, была проста. Важно не то, что часовые не видели, что происходит внутри. Важно то, что они не видели как он уходил. А значит он еще здесь. Я едва не прокололся, упомянув убийцу в прошедшем времени, но Логор не обратил внимания. Решили, что прятаться он может только в уже ранее вскрытых домах, поскольку попытка взломать двери и вломиться в чужой дом в темноте и тишине спящего лагеря, привела бы к тому, что сбежались бы не только часовые, но и спящие солдаты прямо в подштанниках. Для всех пропавший был беглецом, по причине тяжелого психического расстройства выстрелившим в офицера. С учетом обстоятельств, солдаты второй роты не участвовали в облаве, а остальные двигались группами по восемь-десять человек, составленных из солдат разных подразделений. Пришлось убеждать офицеров, что если человек рискнул бежать, то он может быть опасен. Варин был взбешен. Меченый задумчив. По лицу Тона Фога вообще было трудно понять, какие эмоции он испытывает.

Понадобилось еще почти два часа, чтобы обыскать все открытые дома. Оставался только дом Алифи, но такой вариант не рассматривал никто. Честно говоря, я тоже не стал бы рисковать и заходить в этот замечательный особняк еще раз. Нет уж, если мне хорошего понемножку, то плохое, вообще, соседу. Прервались на обед, после чего неохотно, но все-таки вернулись к поискам.

Погода продолжала портиться, поднялся сильный восточный ветер, который вместо тепла принес холод, да и дождь был не за горами. Порывы ветра подняли листву с улиц и дворов, закрутили фонтанчики накопившегося возле домов мусора, заскрипели ставнями, дверьми, плохо пригнанными досками хозяйственных построек. Выходить в такую погоду на улицу и вместо отдыха переворачивать вверх дном городишко ни капли не хотелось. Да и с планом дальнейших поисков у наших новоявленных холмсов и ватсонов был явный кризис. Пришлось намекнуть, что если в меня стреляли не случайно, то солдат может быть трупом. Удивительным было только то, что Меченый, предупреждавший меня ранее, не высказал эту идею сам. Подозрительно? Для меня все было подозрительным. Время шло, время летело, и завтра приближалось неумолимо. А с ним все явственнее проступали контуры тележного колеса, катящегося по моей бедной шее. Или стального наконечника копья, заглянувшего на огонек к моей печени.

Труп. Его тоже непросто спрятать. Логору хватило намека, и весь отряд был брошен на поиски. Ветер ни ветер, отдых ни отдых, а все понимали, не найдем до завтра, все, с концами. Городишко методично поднимали вверх дном, перерывали пристройки, сараи, конюшни, бани, свои и чужие телеги. Смотрели в колодцах, спуская людей и проверяя дно пиками. Смотрели грядки, огородики и палисадники в поисках следов свежевырытой земли.

Он был закопан не очень глубоко. Максимум метр от поверхности земли. Тело просто бросили в яму, и прикопали землей, попытавшись утрамбовать сверху. Я знал, что делали это ночью, поэтому меня совсем не удивило то, как неряшливо были заметены следы. Кусочки земли и глины были разбросаны по огороду. Им, похоже, пытались придать естественный вид, но в неверном утреннем свете это оказалось сделать невозможно.

При свете дня я смог рассмотреть моего вчерашнего противника. Средних лет, еще не стар, уже не молод. Наверное, при жизни он был среднего для этого мира роста, но после смерти весь съежился, сморщился и казался мелким, угловатым и неказистым. Серый, ничем не примечательный человек, смерть отняла последние индивидуальные черты. Труп и труп. За последнее время я насмотрелся на них.

Ни денег, ни оружия при стрелке не оказалось. Лицо, искаженное гримасой боли и страха. Смерть не пришла к нему в облике прекрасной девы, это точно. Арбалета при нем, естественно, не было, а это значило, что чьи-то руки скоро снова будут обнимать его ложе, заряжать болт, и ловить спину одного на удивление везучего человека. Увы, я прекрасно понимал, что найденный труп не решал моих проблем. Пока мы с Логором подошли к месту, где неизвестный закопал несостоявшегося убийцу, там уже было здорово натоптано. И, несмотря на то, что грунт был мягким и отпечатки следов были хорошо видны, разобрать, где чьи, уже было невозможно. Однако, некоторые выводы можно было сделать. Место захоронения было удалено от жилища Алифи, нести тело нужно было почти через весь лагерь, аккурат за мой домик и даже еще дальше. Зачем его столько тащили? И можно ли это было сделать одному? Наверное, но очень сложно.

Далее, несмотря на то, что труп был закопан не так глубоко, но и такую могилу быстро вырыть в одиночку, да без хорошего инвентаря, да тихо - непросто. А вместе с переноской вообще слишком большой объем работы. При этом, чем дольше пришлось бы работать, тем выше шансы, что кто-то обратит внимание. Сколько сообщников было, узнать, конечно, невозможно. Но то, что они были, казалось несомненным.

Возле трупа собрались все офицеры. Куда пропало утреннее веселье? Буйствующий ветер, летящие с деревьев листья и скрюченный труп под ногами. Хоть ухохочись. Варин был на грани срыва, казалось, что сейчас он бросит мне прямо в глаза обвинение в убийстве. Останавливали его только остатки здравого смысла, ведь я и был тем человеком, который настоятельно и последовательно подталкивал поиски. Если бы не моя настойчивость труп нашли бы не мы, а волки и много дней спустя. Но Варин был зол, глаза капитана метали молнии, а взгляд не предвещал ничего хорошего. Меченый рассматривал труп с брезгливым интересом, периодически многозначительно поглядывая на меня. Я кивал, кивнуть не трудно, а человеку приятно. Тон Фог равнодушно рыл откопанную землю носком сапога. Происходящее его, похоже, не сильно волновало. То ли дело вот этот замечательный кусок глины, который можно ногой растереть и приняться за следующий.

Кто из них? В то, что это кто-то из младших чинов, я не верил. Тем более, что это кто-то из солдат. Слишком мало у них информации, да и рычагов управления мало. Поэтому кто-то из офицеров. Кто?

Логор развернулся к солдатам и приказал перенести тело в одну из ближних пристроек. Завтра отряд уйдет, а труп останется ждать. Рорка, волков, одичавших собак, воронов. Грызунов, падальщиков, стервятников - с погребением предателей тут туго. После чего Глыба велел всем расходиться, а мне махнул рукой, и ушел к дому, в котором он остановился.

...

- Рассказывай, - Логор плотно закрыл дверь в облюбованную им избу.

Это были большие хоромы. Хорошее дерево. Расписанные сценами из жизни людей стены. Кованые ручки дверей. Да и сами двери в каждую комнату - широкие, двустворчатые, покрытые лаком. Красивая мебель, правда, какого-то неадекватного размера. Огромный овальный стол, несколько таких же немаленьких стульев с деревянными сиденьями, но мягкой спинкой. Интересная концепция. Стеллаж на всю стену. Или это такой шкаф без дверей? В любом случае, все полки были пусты. Большое кованое зеркало на другой стене, в котором я не без тени сожаления увидел свое отражение, после чего сплюнул под ноги, прямо на пол. Нет, к этому лицу я никогда не привыкну. Еще раз осмотрелся. Наверное, купец жил. Или староста. Или они вместе здесь жили. Кровати были в другой комнате, поэтому уточнить этот момент не представлялось возможным.

Усталость и напряжение последних дней стало сказываться, мозг переполнял всякий бред, хотелось пойти и просто повеситься. Или утопиться, но так, чтоб не до конца, пар спустить и дальше пойти заказчиков покушения искать.

- Слушай, Глыба, - я с трудом одной рукой пододвинул к столу тяжелый стул и беспардонно уселся, не дожидаясь приглашения. Это был не стул, это был король стульев и вождь табуретов. Огромный, высокий, массивный, он был рассчитан на великанов, а никак не на людей. Героев земных боевиков можно было бы сажать на него сразу парами, дав им возможность смешно сучить ножками. Зря я на него залез, здешний я после голодовки итак не Гулливер, а на этом троне почувствовал себя вообще карликом. Но пересаживаться не хотелось из принципа, поэтому пододвинулся к самой спинке и продолжил:

- Забавный у тебя диван, только жесткий. Но ты ведь не об этом поговорить хотел?

- Хватит, Мор. Мы сейчас одни, поэтому незачем придуриваться. Насколько я понимаю, тебя сегодня хотели убить. Жаль, не смогли.

Я с интересом посмотрел на командира. Вот умел он так говорить, что и не поймешь, на самом деле он так считает, или забавляется. Внешне, на его суровом лице не пробегало ни тени улыбки. Вообще, не зная Логора, можно было подумать, что у него бывает только два выражения лица. Сурово-задумчивое и взбешенно-яростное.

- Так уж и жаль, - я поставил ботинок на край собственного стула, сидеть было неудобно.

- Все проблемы решили бы раз и навсегда. Скажу прямо, я жалею, что с тобой связался. Очень жалею. Долги долгами, но головной боли у меня прибавилось. Короче, убить он тебя не смог, сам втихаря загнулся, сам себе яму вырыл и закопался. Молодец. Проблема в том, что ты был уверен сразу, что он мертв, поэтому пока мы одни, рассказывай - что произошло.

Отнекиваться было бесполезно, да и помощь была нужна. Кроме того, Логору я мог рассказать больше других, поэтому я поведал несколько сокращенную версию происходящего.

Логор слушал внимательно, его физиономия постепенно мрачнела, теряя последние остатки оптимизма, и переходя во второе свое привычное состояние.

- Тупоголовый идиот. Какого демона ты полез в дом Высших? Хочешь умереть, так лучше мне скажи, я тебя надежнее упокою. Ты понимаешь, чем рискуешь? И не шлепай глазами, я тебе и не такое еще скажу, подожди только. Я ему пытаюсь помочь, а он..

Тут уже не выдержал я и зашипел:

- Помочь? Это помощь у тебя такая? Да ты же меня сам сдал с потрохами. Сколько раз я тебе говорил, называй меня именем своего убитого сержанта? Не доходит? А повышать в должности, это тоже такой способ конспирации? А угрожать из-за меня убийством офицеру, это нормально? Не трогай меня, Логор, итак тошно.

Логор вскочил со своего места, но хватать меня за портки и швырять по комнате пока не стал.

- Ты свои проблемы решаешь, ладно, решай, но кроме твоих проблем есть и другие. Мы бегаем целый день по лагерю, весь отряд подняли, вместо отдыха село это обыскиваем, а ты знаешь, что за сегодня семеро раненых умерло? Мне надо людей до Валенхарра довести, и мне помощь нужна. И твоя, и Меченого, и Варина, и других. Так что учти, я помогаю тебе, ты - мне. И повторять не буду. Достал ты уже со своей дурью.

Семь человек? Всего? Признаюсь, я думал о нашем полковом лекаре намного хуже. Судя по тому, что я видел, семеро умерших - это почти что все остались здоровы. А насчет помощи...

- Давай подумаем, командир. Что-то опять не сходится во всей этой истории.

- Ладно, Мор. Теперь я буду рассказывать, а ты поправляй. Поговорил ты с Меченым, повздорил с Варином, но ночью все равно решил не сидеть дома за всеми запорами, а погулять в одиночку, поискать приключений. Согласен, идиот. Но давай дальше. Ты дошел до дома Высших, побродил вокруг, ничего не видя, не слыша и не подозревая?

Я согласно кивнул головой, так и было, не слыша, не видя, не подозревая. Вот не воспринял я всерьез предупреждение Меченого. Логор стал мерить шагами комнату. Шесть шагов вперед, разворот, шесть шагов обратно, опять разворот и вновь по маршруту. Комната была немаленькая, шаги - тем более.

- Потопали дальше. Побродил ты, ничего интересного не нашел, зайти побоялся...

- Не побоялся, а не рискнул! Разницу понимаешь?

Логор лишь махнул рукой.

- Тьма на твою дурную голову. Пусть не рискнул...

Я не собирался уступать ни в чем, ни пяди врагу. И не врагу тоже ни пяди.

- А если не рискнул, значит, голова не дурная, так?

Логор остановился, развернулся ко мне и всерьез спросил.

- Может мне тебя просто самому убить? Ты не сомневайся, это будет не больно. И быстро. Обязательно, сильно уж ты наглым стал. Но потом. Сейчас не до того.

Легкая перебранка на удивление увлекла.

- Хорошо, когда будет до того, ты предупреди, чтоб я подготовился, поел напоследок, помылся. Ну, ты в курсе.

Логор оставил мой комментарий без внимания и продолжил.

- Итак, побродил ты вокруг и решил обратно двигаться, а тут подозрительный шорох. Паника, прыжок в никуда и болт. Правильно я понимаю? Глупо. Совсем.

Я окрысился.

- Извини, я в профессионалы не записывался, что делать в таких случаях - не знаю.

- Ладно, болт пролетел мимо, ты затаился. Это как раз разумно: кто знал, что стрелок один? Но давай дальше. Как он тебя нашел? Там же вокруг такие кусты - не видно ничего.

- Да, ночью там глаза можно сломать. Но за мной могли следить. Или пытались ночью в дом проникнуть, но не нашли меня и пошли искать.

Логор отрицательно покачал головой, зачем-то выглянул в окно, внимательно осмотрел улицу и с некоторой паузой продолжил.

- Нет, не может быть. Тогда он бы не один был. А если он просто услышал подозрительные шорохи и решил проверить?

- Командир, так тоже не клеится. Шел себе человек по ночному городу с краденым арбалетом на плече, услышал как призраки в доме Алифи шебуршат и полез к ним героические поступки совершать. Логично?

- Нет, значит, он за тобой следил. Не убил сразу, потому что было интересно, куда ты пошел. А дальше уже не получилось. Но тогда, как он мог следить, когда в соседних домах твоя рота расквартирована? И, главное, зачем? Всю ночь он, что ли, перед окном сидел? Меняться же нужно было как-то?

Я задумался. Получалось скверно. Учитывая, что у него были сообщники... Логор подлил масла в огонь.

- Слушай, а орлы Нориана не могут быть замешаны? Дежурили по очереди, отсиживались где-то в соседнем доме. Только зачем следить всю ночь?

Я догадывался - зачем. Им не столь важно было меня на улице дождаться, в конце концов, нормальные люди по ночам спят, а не бродят по ночным проспектам. Им важнее было убедиться, что я остался внутри. Поэтому и дежурил один, поэтому и снялся за мной один. А вот зачем им было знать, что я все еще внутри?

Я скрипнул зубами. Получалось, я в любом случае должен был умереть этой ночью. А не умер, потому как товарищ встречи с призраками не пережил, друзей своих не предупредил. Пока проснулись, пока тело по спящему городку искали, пока несли, да закапывали, вот оно и утро.

- Здесь есть еще один момент, командир. Непрофессионально все было сделано. Труп этот прятали. Зачем? Проще было меня обвинить в убийстве. Все сошлось бы. Рана на шее, болт в двери Алифи, труп с арбалетом. Мне бы не отвертеться, понимаешь? Беспроигрышная ситуация. А они труп закопали, да еще себя подставили. И кто бы не планировал отправить старину Мора на разговор с предками, он вряд ли совершил бы такую глупость.

Логор ответил не задумываясь.

- Его не спрашивали?

- Именно. Но все офицеры спят в отдельных домах, всегда есть возможность связаться, почему они стали заниматься всей этой ерундой, потратили столько времени, но не смогли найти нескольких минут на то, чтобы поставить в известность? Не понимаю. До жилища Меченого - минут пять. До дома Варина итого меньше. Тон Фог, правда, подальше остановился. Не понимаю...

Логор помрачнел, хотя казалось, куда уж больше. Такой мрачной физиономии я у него никогда не видел. Жесткое лицо, тяжелый взгляд почти черных глаз.

- Похоже, сегодня тебе придется поберечься. Прошлой ночью обошлось, но если им твоя смерть нужна, они опять могут попытаться. Возьми пару ребят, мне спокойнее будет.

- Подожди, командир, и ребят не надо. Беречься мы будем, но потом. Мне время подумать нужно. Да и если честно, устал я что-то.

...

Рорка не пошли на штурм Маинваллира. Все так же гремели барабаны, прерываясь лишь для того, чтобы обернуть тишиной крик очередного несчастного. Или несчастной. Сколько их уже упало во дворах и на плацу? Разлетелось кровавыми брызгами после столкновения с башнями и контрфорсами? Четыре, пять сотен? Безумие встречается в жизни, но здесь безумие и есть жизнь. Невыносимо сидеть и ничего не делать, но и сделать что-либо невозможно. Алифи ждали штурма, как лучшего подарка. Люди же ничего уже не ждали, моральный дух был низок как никогда. Кто-то пил, зная, что запрещено. И даже показательная порка провинившихся не решила вопроса. Казнить пьяниц лорд Виллис не рискнул - все на пределе, барьеры и постулаты, внушаемые людям с детства, трещали по швам. Кто-то рвался спасать своих. Кто-то надеялся покинуть крепость ночью и пересечь разлившийся Оллис в надежде на лучшую долю на том берегу, даже не смотря на то, что там уже давно хозяйничают Рорка. Такие дезертируют при малейшей возможности. Кто-то выл в казарме. Стены крепки, солдат достаточно, оружия еще больше, хватает и еды, и воды, но Маинваллир на грани.

Беспомощность и ожидание выматывает не меньше, чем страх. Задание Владыки жгло огнем, он просил его выполнить во что бы то ни стало, но бросить крепость сейчас Бравин не мог. Здесь решалось многое.

К вечеру Рорка выстроили перед стенами города пленников. Рядами, со связанными руками, мужчин и женщин, детей и стариков. Бесконечно длинные ряды вдоль всего периметра. Сколько их там? Кажется, больше, намного больше пятнадцати тысяч. Может, они все еще отлавливают людей и переправляют на этот берег? В последние дни это стало еще сложнее выполнить. Погода словно сошла с ума и короткая пауза между бесконечной чередой дождей, похоже, заканчивается. Погода вновь портится. Если Рорка не хотят атаковать в дождь, карабкаясь по мокрым лестницам и размахивая мокрым железом, штурм будет ночью, самое позднее завтра утром.

...

Они стояли вдвоем вблизи крепостных стен. Там за стенами - проклятые Алифи с их ничтожными помощниками готовятся к штурму и трясутся от страха. Здесь, рядом - никого, никто не придет на помощь в случае угрозы, никто не отведет стрелу и не прикроет грудь.

- Почему мы здесь, сын?

- Мы здесь, чтобы победить, отец.

Насмешливый взгляд Вождя и снова вопрос.

- Это зачем мы здесь. Но почему мы здесь, сын?

Молодой Рорка окинул взглядом равнину, холм, город возле реки.

- Ты любишь задавать загадки, отец. Мы здесь, потому что этот город должен быть разрушен.

И вновь насмешка во взгляде.

- Это снова зачем, а я хочу узнать почему. Почему мы здесь, сын?

- Потому что пора, отец.

- Ты умен, Шин То Карраш-го, но еще молод. Думаешь, как ответить, вместо того, чтобы жить ответом, - и еще раз, жестче, настойчивее. - Почему мы здесь, сын?

- Почему же мы здесь, отец?

- Потому что мы так хотим, сын. Потому что мы считаем это нужным. Потому что мы и никто, кроме нас.