Болтают все. Болтаются - немногие.

Мор. Избранные цитаты. Глава "Отражения".

Следующие несколько дней прошли без серьезных происшествий. Толариэль продолжал описывать прелести разнообразных правил и ритуалов, правил этикета и общения. Тонны малозначимой информации вываливались нам на головы, но благословенный читал, курительницы дымили, а мы слушали. Я приноровился настолько, что перестал большую часть времени бороться с последствиями дурмана, что позволило мне более осмысленно воспринимать монологи нашего профессора, смотреть по сторонам и даже усмехаться в самых бессмысленных или нелепых местах. Мне становилось легче, сказывалась привычка работать с большими объемами новой информации, мозг адаптировался, но главное, я нашел временный компромисс между своими желаниями и своими возможностями. Поставленная цель привнесла смысл в существование, а наличие смысла - это уже половина дела.

Мне становилось легче, моим коллегам - сложнее. Ин все чаще стала казаться растерянной, на занятия приходила и уходила с них откровенно уставшей, сжималась от взглядов, садилась на край стула, а ноги поджимала под стул. С ее комплекцией, пожалуй, это был опасный трюк. Не имея возможность общаться, трудно оценить причины, но, возможно, у нее были свои гости из прошлого. Возможно, она не самый плохой человек, но это были ее борьба и ее удел.

Ник все также первым приходил, первым занимал полюбившийся стул, первым убегал на "пожевать", всегда был идеально выбрит, чист, косы расчесаны, грудь колесом. Но даже он растерял часть своей энергии и задора. Глаза перестали блестеть азартом, огромные руки все чаще стали теребить выпущенные края рубахи, удовлетворенным он точно не выглядел. Вот интересно, он что, на самом деле рассчитывал, что вот сейчас придет маг, даст ему пилюлю, и он станет самым умным средневековым дипломатом, самым сильным и умелым воином и самым лучшим колдуном в мире? Начнет стрелять из лука и за триста шагов попадать в родинку убегающей мыши? Движением руки будет отправлять ближайшую тучу в магазин за пивом? Да еще выдадут ему мифриловые меч с кольчугой и станут на колени, мол, спасай рыцарь света, богатырь заезжий, от полчищ вражеских, а мы тебе принцессу Алифи к возвращению подготовим? Нет, ну тут я наверное слегка перебрал, насчет Алифи-то, но в целом неудовлетворенность Первого была понятна.

С Толариэлем наши отношения не сложились с первого дня, и каких-либо изменений ожидать не стоило. Я все так же отказывался медитировать и причмокивать в трансе губами от радости освоения новых знаний. Ритуал приветствия и ритуал прощания, ритуал вызова на поединок - на мечах и на копьях, пешими и конными, ритуал принесения даров, обряды при рождении и упокоении и еще аналогичной чепухи много часов непрерывного чтения. Я смеялся, когда было смешно, перебивал, когда было скучно, за что оставался последовательно без обеда, без ужина, снова без обеда. Сначала есть было нельзя, я и не ел, но мучился. Потом есть было нельзя, но уже и не очень хотелось. Потом вдруг, неожиданно, наверное, чтобы не доводить до голодного обморока, меня еды не лишили, но я и сам в их обеденную не пошел. Потому как подумал, что раз все равно голодаю, так пусть это будет голодовка по политическим мотивам. Да и форму себе слегка поправил, а то прежний хозяин этого тела видимо специально мне пакость готовил, упитался до непривычного мне состояния. Спросить, что ли не мог? Если честно, худел я быстро, рубаха и штаны болтались, пояс завязывался в полтора оборота, но зато хоть руки стали раздражать меньше. Почти мои. Ну, если с большой натяжкой. Даже с очень большой, но все равно стало лучше. Учитывая, что лица своего я не видел, зеркало разбил в первый же день, а потом последовательно колотил новые, то именно руки стали для меня камнем преткновения.

На пятый день утром, Тангир не повел меня сразу в читальню, а задержался в моей комнатушке. Надо признаться, что наши разговоры ограничивались несколькими словами, скорее даже инструкциями, иногда вопросами с той или иной стороны. Например, где постирать и посушить разукрашенные овощами штаны.

- Мор, я могу задать вопрос?

- Задать вопрос ты всяко можешь. Но только один. Поскольку сказано в заветах, что "даже с согласия не более одного вопроса, ибо слаб человек и трудна дорога к истине..." - Никакого негатива по отношению к этому человеку я не чувствовал. Но и в его расположении не нуждался.

Тангир побледнел, зыркнул на меня своими глазами и заявил.

- Ты смеешь сравнивать себя с благословенным народом? За такие мысли положены плети. И это на первый раз.

Плети - это уже разнообразие.

- Да что ты говоришь? Плети? Пошли, покажешь! - и я вцепившись в его рукав потянулся на выход. После всего прошедшего, плети были не слишком актуальны. Правда, не верил я в такое развитие событий.

- Ты думаешь, мне нравится ходить тут за тобой, в уборную водить? Ты что, считаешь это мечта у меня такая? - впервые на моей памяти Тангир повысил голос. Кипятится, значит.

- Я сказал - один вопрос. А ты мне их сколько задал? И вообще, сказал на плети - веди на плети.

Тангир заиграл желваками, уставился мне в лицо, но сдержался.

- На счет плетей я тебя предупредил. Сравнивать себя с ними - сначала плети, а при случае и каторжные работы. Но сейчас меня другое интересует. С чем связан твой отказ от еды? Есть проблемы?

В искренность интереса, проявленного только на пятый день, я не верю. Он прекрасно видел, куда я уходил после занятий, сам закрывал за мной засов на ночь, и вообще в его осведомленности я не сомневался. А чувствовал я себя вполне неплохо, с учетом отсутствия физических нагрузок и минимума нагрузок умственных, поскольку воспринимал входящую информацию краем уха, даже не пытаясь, в большинстве случаев, ее осмыслить.

- Отказ от еды, Тангир, обусловлен двумя причинами. Одна связана с обучением, а другая с проживанием. Какая из них тебя интересует? - происходящее меня не сильно забавляло, Тангир по сравнению с благословенным лектором казался не столь привлекательным объектом для насмешек, но уж такова натура. Не люблю неискренних людей.

- Мне были бы интересны обе, может быть я смог бы тебе даже помочь.

- Помочь - это хорошо, - я задумчиво почесал в этот раз выбритый подбородок. Бриться без зеркала опасной бритвой не так сложно умеючи. Я не умел, за что и страдал, но активно накапливал опыт. Потому как борода у местного меня была какой-то повышенной колючести и чесучести. - Только понимаешь, открыть тебе обе причины я не могу. При всем моем желании и к тебе, мой друг, уважении. Потому как две причины это в любом случае два вопроса. - я сознательно не отвел взгляд. - поэтому назову одну. Понимаешь, повар ваш меня отравить задумал. Или топор на меня уронить. Так вот я лучше сам сдохну, но этому уроду удовольствия не доставлю. Не доверяю я ему.

- Ты что, совсем больной? Сухарь, конечно, не подарок, но за двадцать лет, что он тут работает, никого не отравил, да и топором прибить не прибьет.

- Ты спросил - я ответил, кто хотел услышать - услышал. Пока этот сухарь мне кашу накладывать будет, я есть не буду. Хоть сам становись да накладывай, но только так, чтобы я видел. А если я от голода умирать стану, только ты виноват будешь. Потому что перед смертью я тому толстому охламону в кресле скажу, что это ты мне ядом в каше угрожал, - и не глядя на изумленного Тангира, я вышел в коридор.

В обеденном перерыве зашел в этот Грандбуфет, увидел повара, демонстративно развернулся и пошел дальше поправлять форму. Поужинать тоже не получилось...

...

- Торопливый наш, сегодня ты не вовремя. Впрочем, как всегда. Ты умеешь выгадывать самые неудачные моменты. Или... Ты что, специально решил мне помешать?

- Милорд, что Вы, нет. Я уже ухожу...

- Стой. Сначала ты демонстративно мне мешаешь, а потом еще и делаешь вид, что это я тебя выгоняю. Нет, я передумал. Форт Капысь слишком спокойное место для такого коварного интригана, как ты. Я думаю, что лучше тебя направить с инспекцией в войска. Скажем, в Берлогу, они как раз помощь просили. Вот ты и будешь наша помощь. Коршун, а не заклинатель. Это, правда, уже за линией боев с Рорка, но ты же у нас герой, проберешься.

- Милорд, мы только закончили первую фазу, завтра - контроль, неужели Вы остановите эксперимент, ради какой-то Берлоги?

- Ты скользкий, как змея, Валлор, но ты все-таки прав. Дождемся следующего дня, Берлога один день подождет. Рассказывай, Торопливый наш.

- Женщина чем-то постоянно расстроена, на вопросы опекуна отвечает уклончиво, понять причины психической разбалансировки пока не можем. Предлагаю заменить куратора, я могу подобрать кого-нибудь, лучше тоже женщину.

- Хорошо, действуй, только выбирай пострашнее кого-нибудь, а то видел я эту даму. Кто вообще такое тело одобрил? Жена сельского старосты, насколько помню? Бедный староста, хоть и вор. Продолжай.

- С третьим опять проблемы, милорд. И зачем мы вообще с ним связались? Он просто генерирует проблемы!

- Как зачем связались? Да ты же сам меня уговаривал, под свою ответственность взял, исключительный потенциал видел. Да если бы не ты, мы бы его сразу усыпили. Нет уж, теперь терпи. Толариэль, кстати, тоже молил убрать его с занятий. Говорит, не действует на него нектар знаний, он и концентрацию увеличивал, пока слуга от запаха в окно не выпрыгнул, две ноги сломал. Этот трухлявый пень Толариэль, сказал, что работник сам ушел в транс, причем в неустойчивом положении и при сильном восточном ветре. Так вот, когда слугу в окно уносило, сам мастер и не заметил. Уработался, бедняга.

- Милорд, он с момента появления здесь ничего не ел, а пьет только воду. Стал худой, рожа осунулась, итак был уродом, а сейчас вообще на смерть похож. Представляете, говорит, что повар его отравить хочет, так он лучше сам умрет. Вот что с ним делать? Насильно кормить?

- Как зовут повара?

- Не знаю. Говорят, кличка у него странная, Сухарь.

- Вот нет в тебе Валлор должной внимательности к людям. Черствый ты и бездушный. Сухаря и не знать. Сухарь - это же ого-го! Короче, выясни, кто он такой, почему Сухарь и так уж и быть, переведи его куда-нибудь. Ну, капусту полоть, там. Или булыжники таскать, есть у меня идея обновить брусчатку в Речном квартале. Ты не забыл нашу задачу? Мы кого хотим получить, вождей, способных Рорка остановить, или поваров-кашеваров? Вот и делай выводы. И запомни, смена профессии никому не мешала. Кстати, и тебе не помешает. Пойдешь поваром вместо Сухаря. Только эксперимент закончи.

...

Из материалов допроса Сутара Роши, челядин, повар

- На, режь меня, сволочь! Давно, урод, к Сухарю за обедом приходил? Я всех помню. И тебя, свиного огузка помню. Да плевать мне на тебя, хоть будь ты трижды дознаватель. У-уу. Урод! Рука! Сволочь. Я еще вернусь. Гад ты все-таки. Я ж тебя кормил, лучшие куски подкладывал. Тьма, больно-то как. Да не поклоняюсь я Тьме. Слушай, урод, давай я тебе в пятку иглу вкручивать буду, а ты мне про Свет будешь рассказывать. Мать! Да хватит уже!!!

Ты же меня инвалидом сделал, недомерок! Сволочь!!! Ты думаешь на тебя управы не найдется? Больно, да чтоб ты следующим куском мяса подавился. Ты ж теперь нормально обедать перестанешь. Как почему? Да тебе ж сейчас, после того, что ты со мной сделал, каждый поваренок, каждая посудомойка в суп сморкаться будет... Да хватит уже! Хватит!! Ну, пожалуйста! Сил же терпеть нет. Я все понял. Я исправлюсь.

Кто грубил? Я грубил? Прощу простить меня, господин дознаватель. Помутнение нашло. Переработался. Не виноват я. В чем? Ни в чем не виноват. Все поклеп и клевета. Кто злоумышлял? Я злоумышлял? Да я слова такого не знаю. Ну, подшутил я, ну с кем не бывает? Ну, переборщил слегка. Да не хотел я никого убивать. Какой, к демонам, яд? Да не поклоняюсь я демонам! Я как увижу их, сразу в рыло бью. Кому бью? Да демонам, кому ж еще. Я ж солдат то с демонами и перепутал. А иначе б никогда! Я ж рассказываю все. Господин дознаватель, а можно иголки не надо больше? Зачем издевался? Да я ж не только над ним. И над остальными двумя тоже, просто у этого морда самая поганая. Не надо, пожалуйста! Я Вам по две порции всю оставшуюся жизнь накладывать буду! Кто сморкаться? Я такое сказал? Я сам такому голову откручу.

Ну, просили меня. Знакомый один, сказал, издеваются они над ним сильно. Нет, ну чего товарищу не помочь? Торк - псарь. Хороший человек, требуху у меня на кухне берет. В каком смысле - брал? Как свои же собаки загрызли? Вчера? Вот же судьба у человека...

...

Дни двенадцатый- тринадцатый. Неделя осмысления себя.

Историю пишут. Потому что рисовать долго.

Мор. Избранные цитаты. Глава "Отражения".

Утро следущего дня запомнилось ошарашенными лицами всех наших помощников. В их глазах появилось не то чтобы почтение, но ощущение собственной уязвимости. Тангир сам объяснил мне, что рано утром повар получил распоряжение выехать из дворца и переехать в артель к строителям, несмотря на его подагру и радикулит. Сухарь, услышав о переводе, отказался уходить наотрез и заперся в своей комнате. Когда его попытались вывести, пришлось ломать дверь, да и после вскрытия апартаментов повара, он последовательно разбил лицо двум слугам, своему помощнику, сломал одно ребро стражнику и собирался сломать второе. К этому моменту повара уже скрутили, и он ждет своего вердикта в тюремном блоке, да и грозят ему по положению о наказаниях каторжные работы на угольных шахтах или на рудниках.

- Может, замолвишь слово, все-таки из-за тебя все? - это Тангир беспокоиться начал.

Вот же гад. На меня пять дней смотрел, про аппетит не мог спросить, а тут часа не прошло. Видимо, повар ему тоже полчерпака лишних подкладывал.

- Эх, батенька, что же ты за полчерпака продался? За кого слово замолвить просишь? И, кстати, за что замолвить, за два лица, или за одно ребро? И не понял, из-за меня у повара что, подагра или радикулит?

Пока мой куратор пытался разобраться в хитросплетениях моей логики, я просто двинулся вперед по коридору, поскольку еще из старой жизни усвоил, на экзамен опаздывать не стоит. А повар... Строители - это было бы здорово. Но и там дурни не нужны. А вот на каторжных работах дурни как раз в цене. Сочувствия не было. Своей вины я не почувствовал, а вот настроение поднялось. Для достижения моей цели мне нужны таланты, которых у меня нет и никогда не было. Коварство, умение плести интриги, подставлять ближнего, при необходимости наступать на ногу, воровать почку. Подлость ради подлости. Я должен был получить ответ на один вопрос, избавиться от одного человека и проверить одну догадку. Вопрос, который не давал мне покоя, был связан с моим здесь пребыванием. Что это - случайность? Чья-то забава? Или на нас какие-то виды имеются. Оказалось, мы им нужны, даже такая бестолочь как я. И это было важно. Одно это знание стоило той глупости, которую я устроил. Избавиться от повара заставила не трусость, а банальная брезгливость. Не люблю, когда мне в суп плюют, а с него станется. Воевать еще и с обслугой было не по моим силам. Ну а догадка... мне показалось, что после той памятной ночи я смогу найти в себе силы и стимул к, скажем так, неоднозначным поступкам. Силы нашлись. Совесть спокойна. Нет в этом мире никого, перед кем мне было бы стыдно. Даже самого себя прежнего нет.

Для проверки знаний нас повели в другую часть дворца. Долго шли внутренними коридорами. Ни тебе окон слева, ни тебе окон справа. Одни фонари и изредка двери. Неэффективная конструкция. Столько масла сгорает впустую. Видимо, вопросами экономии еще никто вплотную не занимался. Ничего, чем дальше в лес, тем дороже масло - тоже известная мудрость. Постепенно коридоры стали шире, света стало больше. Мы вышли в длинный прямой коридор, пол которого был укрыт толстой красной тканью, стены украшены барельефами, а единственная дверь располагалась на противоположной стороне. Коридор-тоннель. Только гвардейцев с винтовками вдоль стен не хватает. Хотя возле дальней двери, к которой нас собственно и вели, двое солдат изо всех своих немалых сил изображали статуи. Здесь факелы не горели, но было светло - потолок был прозрачным, складывалось ощущение, что облака плывут прямо над нами. В принципе, красиво. Сочетание готики с модерном. Необычный коридор и необычная дверь. Абсолютно черная с огромной серебряной бабочкой по середине. Серебряные крылья, брюшко из янтаря. Нас вводили по одному, уводили без комментариев, не прощаясь. Меня, как повелось, пригласили в зал последним.

Большой полупустой зал. Рассеянный утренний свет, в котором танцуют свой бесконечный танец искрящиеся пылинки. Два чудака с копьями, как капли воды похожие на их близнецов с той стороны двери. Гулкий мраморный пол. Колонны, застывшие правильным геометрическим рисунком. Портьеры на стенах, шторы из неизвестного мне полупрозрачного материала на окнах, три кресла посередине. В центральном, самом большом, с золочеными набалдашниками и высокой вычурной белой спинкой в форме бабочки, сидел мой давний знакомец с поляны. Седины у него не уменьшилось, миловидности не прибавилось, смотреть на него не хотелось. По бокам стояли кресла нашего инструктора, по совместительству инквизитора, а также благословенного Толариэля. Напротив большого трио кресел не было, так что пришлось отвечать стоя, что с учетом моего состояния выглядело не самой приятной альтернативой.

Смутно вспомнилось, что при виде правящих особ человек должен стать на одно колено, прижать правую руку к сердцу, склонить голову и ждать разрешения подняться. Но я не был уверен, что эти особы правящие. Да и забыл на какое колено становиться, на левое или правое. Решив, что ошибка сразу покажет мое невежество в вопросах обрядов и ритуалов, счел нужным не рисковать. Просто вышел на середину и, кивнув присутствующим, сказал:

- Здрасьте.

И добавил, с удовольствием глядя на падающие подбородки. - А мой стул, что, Ник унес?

Следующее утро я начал с того, что, разорвав кровавые лохмотья моей старой рубахи, пытался обработать себе спину. Двадцать пять плетей все-таки скрасили мой предыдущий день, а экзамен, как я понял, мне зачли автоматом...

...

Одев новую рубаху, предусмотрительно приготовленную Тангиром, с трудом доковылял до места обучения, кое как устроился на стуле, не прижимаясь к спинке, и настроился на новые свершения. Вместо благословенного, но уже порядком опостылевшего Толариэля, в кресло на постаменте забрался другой Алифи, барр Натаниэль, сразу же прозванный мной Наташей. Почему он барр, а Толариэль - лорд, Наташа не пояснил, но зато похвастался тем, что вчера имел удовольствие лицезреть процедуру "обучения действием" в моем пассивном исполнении, и выразил восхищение профессионализмом человека, так замечательно лупившего меня по спине. И дурь вправил, и представление устроил. Молодец, побольше бы таких. После чего сделав замечание развеселившемуся Нику, распахнул перед нами окно в прошлое этого мира.

С его слов Алифи пришли в мир много тысяч лет назад, причем cвет наделил их волшебным оружием и способностями. С какого перепуга cвету понадобилось совать в руки этих уродов именно волшебное оружие и в чем заключались их обязательно необыкновенные способности, Наташа не уточнил. Первый город, который заложили Алифи далеко на западе, возле Ветреного океана, стал столицей их государства. Естественно, Город стал бастионом света в его войне с тьмой, и долгие столетия он был единственным значимым центром их цивилизации. Пока через полторы тысячи лет не пришли со степей юга первые орды демонов Рорка. Больше ста лет шла война, противники истощили друг друга, однако Алифи вынуждены были все-таки сжечь город и уйти в леса.

Здесь мне не к месту вспомнились всадники Рохана, также сбежавшие в места поспокойнее, но в отличии от книг Толкиена здесь история была менее скоротечной. Следующую тысячу лет миром правили тьма и насилие, а благословенный народ был вытеснен в непроходимые и малопригодные для жизни северные леса. Алифи осталось мало, волшебное оружие оказалось утеряно, а способности не приносили преимущества в войне. В общем, как я понял, все бонусы, так удачно выданные на руки заботливым светом, были постепенно пропиты и утеряны.

Пока Алифи скрывались, различные племена Рорка стали воевать между собой, создавались и распадались союзы, возводились и рушились города, сменялись правители и герои. Рорка ненавидели Алифи, но Алифи были далеко, а дети тьмы не могли без коварства и жестокости, грабежа и насилия. Тысячу лет Рорка воевали друг с другом, а Алифи собирали силы и ждали возможность. Вождь Алифи Комоэн собрал войско в несколько тысяч лучших воинов и они, пройдя тайными лесными тропами, неожиданно вышли к поселениям врагов. Пощады не было, пленных не было. Война на истребление во славу света и в память о предках. Каждый Алифи в бою стоил десяти Рорка, и именно тогда зародилась слава рыцарей света. Племена Рорка гнали до теплого моря на юге и до Великой реки Аюр на востоке, тысячи тысяч предали мечу, еще тысячи тысяч Рорка погибли во время тяжелых переходов. Увы, что мешало знатным рыцарям устроить показательное побоище местных урукхаев на тысячу лет раньше, из рассказа выяснить не удалось.

Так или иначе, но на отвоеванных землях Алифи возвели Великие города Коморэн на юге, на берегу Теплого моря, Иллариэл на берегу Ветреного океана на западе и Куаран на востоке.

Наташа рассказывал, слуга-человек подмешивал новую, рубиново-красную жидкость в курительницу благовоний, а непривычный, тяжелый, пьянящий аромат плыл по залу. История сменялась географией, география мира - географией окрестностей города. Форты и крепости, относящиеся к протекторату Куаран, от Маинваллира у южных переправ реки Аюр, до форта Капысь далеко на Севере. От огромных территорий специально затопленных Алифи земель и теперь превратившихся в непроходимые болота на востоке и до центрального тракта, широкой лентой соединяющего все Великие города. Голос Наташи рисовал красочные картины, представлялась карта с холмами и реками, лесами и звездочками фортов. Маленькая звезда значительно южнее широкой реки - неприступный форт под названием Берлога, который упрямые Рорка осаждают уже более полугода. И виделись многочисленные походные шатры и бивуаки, стоящие на некотором отдалении от большой, внешне неказистой крепости, словно врытой в землю. Блеснула такая же звездочка далеко на востоке и воображение показало форт со смешным названием Заячьи уши, поскольку на двух рядом расположенных холмах стоят две высокие башни, охраняющие единственный путь через полосу болот на Запад. И любой путник, идущий с востока, вынужден проходить между могучими стенами двух громадных башен. И виделся страшный темный тоннель между нависающими стенами с парапетами наверху и сотнями бойниц, большинство из которых выходило именно к проходу.

Наташа внезапно прервался.

- Что ты видишь?

Картинка смазалась, страшный форт превратился в комикс, а я лихорадочно пытался понять, что произошло.

- Я задал тебе вопрос, младший. Что. Ты. Видел? - Наташа поднялся с кресла и сделал шаг в мою сторону.

Я посмотрел по сторонам, Ин и Янь, он же Ник, витали где-то далеко - глаза закрыты, рот приоткрыт, дыхание редкое и глубокое. Не к ним обращался Алифи, точно не к ним.

- Простите, Высший, я ...

Натаниэль сделал еще шаг в мою сторону, затем еще один и почему-то стало понятно, что если он дойдет - что-то случится. И мне совершенно не хотелось знать что, но и рассказывать про ожившие картинки не хотелось.

- Простите Высший, я просто неделю не ел, я представил заячьи уши, а потом и самого зайца, подумал, как здорово было бы его да с подливой. Я, хоть кроликов и не люблю, все равно от парочки бы не отказался. Еще раз простите, Высший.

Наташа остановился и, ворчливо описав мне, какой я дурак, вернулся в свое кресло.

- Заяц, тоже придумал. Чтоб ты знал, там вокруг этих ушей за тысячи лет сотни тысяч Рорка были отправлены к свету. Говорят, в особенно лунные ночи под подошвами башен стоит белый туман. Это призраки Рорка встают из земли, и глухой вой стоит вплоть до первых лучей солнца. Это мрачное и великое место. И еще. Если ты стремишься к свету, ты не будешь без особой нужды убивать живое существо.

Хотелось мне ему ответить, что я и не убивал. Просто ходил в магазин и покупал. А мясо из магазина живым и не было никогда. Оно и рождалось уже порубленное и с ценником. Но Натаниэль уже устроился и продолжил рассказывать.

В тот день я впервые пообедал. И это было здорово. Правда, что было на обед, я не рассматривал и за добавкой не пошел. Помню, что после голодовки - нельзя...

...

- Прилетели письма, Милорд, - секретарь был как всегда вежлив, подтянут, но главное краток.

- Докладывай, Тиваль, мы оба знаем, что ты их все равно уже прочитал.

Верхний ярус башни Фольмар Яркий оставлял именно для таких бесед. Только так, глядя на вечерний город с высоты, потягивая горячий напиток в компании немногословного помощника, можно было решать судьбы мира. Кровавый закат, рвущийся в кабинет через огромные окна от пола до потолка, будил воображение и напоминал о недостижимом величии.

- Письмо из Тимаэля, Милорд. Владыка Веллигар Мелкий Глоток жалуется на цены. Говорит, что мы опять повысили цена на металл и зерно, и если так дальше пойдет, ему нечем будет кормить людей. Боится мора и просит дать скидку. Очень просит, милорд.

Вот везет же некоторым с рождения. Посмотрит Мастер Ритуалов на новорожденного Алифи, увидит след его судьбы и одарит вещим именем. Фольмар Яркий, например. В случае с Веллигаром повелитель обрядов, видимо, был просто пьян, а может ему кишечные колики жить мешали, так или иначе, но сделанного не изменить. Книга Имен приняла запись о младенце на свою страницу, и нет ни у кого такой власти, чтобы вычеркнуть ее оттуда. Мелкий Глоток, надо же.

- Ответь ему, что засуха, она не только в Тимаэль пришла. Если кормить нечем - пусть мне людей отдаст, я их сам накормлю. Цена на зерно окончательная, а вот на железо скорее всего дальше расти будет. Так что пусть поторопится, война на пороге - железо всем нужно. В общем, пожестче ответь, но намекни ему, что скидку еще можно заработать.

- Милорд?

- Можно, можно. Только как - не надо писать. Пусть сам предлагает варианты, может, что хорошее и предложит. Как раз к Совету и придумает. Что там дальше?

Тиваль отложил письмо и взялся за следующий конверт.

- Письмо от Владыки Коморэна, милорд. Черный Дрозд предлагает присоединиться к его походу на Рорка.

- Падальщик он, а не дрозд. Но это писать не надо. Ответь, что мы остаемся верным другом великого города, он может на меня рассчитывать. Вот только засуха и война у соседей сильно подорвали наши возможности. Поэтому мы пока поможем ему ссудой на организацию похода и... И пожалуй, пока, все. Да, и проценты не называй, а то не доживет до своего похода. Еще что-то?

- Бумаги из Куарана. Как Вы приказывали, их я не вскрываю.

Владыка Фольмар Яркий быстро просмотрел короткое письмо. Все же они там идиоты. Полезные, конечно, но идиоты. И безумцы. Доверять такие мысли бумаге? Каналы Ордена может и надежны, но Карающие Энгелара тоже не спят - репутация обязывает. Нет, столкнуться с Куараном сейчас будет совсем плохой идеей.

Что они там просят? Отказать в помощи? Легко. И без их помощи отказал бы. Не поддержать на Совете? Запросто. Лучше Дрозда поддержать. И дешевле. Подготовить войска?

Фольмар Яркий погладил пальцами крылья носа, опасно. Опасно, но если что, можно объяснить. Риск небольшой, но и выгоды сомнительны... Легкий кивок секретарю, принесшему бумаги.

- Вызови ко мне мастера ритуалов. И командора рыцарей света, пожалуй, тоже.

...