Сермион поднял голову. Та жуткая боль, которую он испытывал секунду назад, прошла. Он посмотрел на грудь, копья там уже не было, и демон решил, что его вытащили и теперь замахиваются, чтобы добить. Из пальцев вырос огненный хлыст, и он с разворота махнул им куда-то назад. Однако хлыст просвистел в пустом пространстве и, не найдя никакого препятствия, ударился о спину хозяина. Сермион поднялся и стал осматриваться, вокруг никого не было. Только каменный пол и пустота, что вперёд, что назад, что вверх. Он понял, что попал на тот свет и теперь находится в чистилище.

Пространство вокруг него стало меняться. Высоко над головой, в пустоте, зажглись руны и засветились ярким синим светом. Они медленно кружили по кругу, постепенно опускаясь вниз. Сермион стоял и просто смотрел на них. Руны подлетели ближе и теперь кружили вокруг него. Одна из рун вылетела из общего круга и с большой скоростью ударилась в демона. Он ничего не почувствовал, однако свет от удара не рассеялся, а стал расползаться вдоль его тела. Сермион попытался скинуть свет с себя, но у него ничего не вышло. Свет стал крепчать, обволакивая его с ног до головы.

— Лучше не сопротивляйся, это бесполезно — раздался какой-то голос ниоткуда.

— Кто ты? — спросил демон.

— Это не важно, важно где….

— Как раз где я, уже понятно. Я на том свете и нахожусь в чистилище.

— Совершенно верно, только я помогу тебе. Ты ещё не полностью в чистилище, лишь частично. Ты должен выполнить своё предназначение, покорись, дождись своего.

Голос замолк. Остальные руны разлетелись в разные стороны. Свет, окружавший Сермиона, вошёл в него, и демон упал на пол. Когда он вновь поднял голову, то вокруг уже были стены, потолок. Сермион огляделся: не было ни окна, ни двери — никакого намёка на проход. Демон почувствовал, что он наполняется магической силой, подобно губке, опущенной в воду. Он изрыгнул столб пламени в стену, но всё было тщетно. Пламя лишь разбилось о стену. Сермион поднял руки над головой и вызвал огненный молот. Он стал бить стену этим молотом, но так же ничего не вышло. Демон злился — ещё ничто не могло устоять против его огненного молота. Нет нигде такой стены или другого препятствия, которое бы он не смог разбить своим молотом. Даже ворота из мира демонов, на которые было наложено проклятье крови драконов — и те поддались, пусть и не сразу, ударам его молота.

Сермион бросил тщетные попытки и сел на пол. Просидел он не долго, как стена стала шевелиться и по частям разлетаться в стороны. Демон решил пока не дёргаться, а повиноваться, решив, что лучше дождаться удобного момента.

В открывшемся проходе он увидел чёрный силуэт, который взмахом посоха направил луч света на него. Этот луч создал световые оковы на руках и ногах демона.

— Выходи, пора на суд, — из-за тёмной фигуры вышли четыре хранителя, расправили крылья и обнажили мечи.

Сермион шёл вперёд по коридору спокойно, два хранителя шли впереди него, два — сзади. Зато они заметно нервничали. То и дело поглядывали на демона. Он был минимум вдвое выше и крупнее их, и с трудом помещался в коридор. Демон переливался огнём, от одного его взгляда бросало в дрожь. Давно хранителям не приходилось иметь дело с демонами, те, кто с ними сталкивался — их давно уже нет. С тех пор, как Сермион стал единственным демоном, этот зал пустовал. Зато сегодня тёмный владыка прислал аж четырёх хранителей сразу для охраны Сермиона, и лично прибыл, дабы вершить над ним справедливый суд. Единственное, что хранителей успокаивало, так это то, что световые оковы сковывают его руки и ограничивают движение ног.

Вскоре показался зал судилища. Это была большая тёмная комната, центр которой был освещён. Хранители разошлись по сторонам и исчезли в темноте зала. Сермион вошёл в освещённый круг, и тут он ощутил огромный прилив силы. Он хотел стоять в этом круге бесконечно, чувствуя, что становится всё могущественнее. Тёмный глава стал зачитывать имя демона. Оно было длинным и очень сложным:

— Сарвус Ан Дун Церр Сермион Хара Нерур, коротко Сермион. Огненный демон.

— Да, я. А кто ты такой?

— Здесь я задаю вопросы, а ты на них отвечаешь.

Тут поток силы, шедший от света, остановился. Демон понял, что ничто в этом мире не сможет его остановить, и с лёгкостью разорвал свои оковы. Хранители бросились к нему, надеясь утихомирить, однако Сермион раскидал их в стороны, как слепых котят. Тёмный глава попытался утихомирить разбушевавшегося демона и вновь применил заклинание оков, однако встречный поток пламени Сермиона разбил магию, не дав ей даже притронуться к нему.

Сермион схватил тёмного главу и поднял над собой:

— Теперь ты будешь отвечать, где они?

— Кто? — хрипел маг.

— Мои предки. Где они? — бушевал демон.

— Об этом знают только владыки, они распоряжаются душами демонов….

Сермион с яростью отбросил мага в сторону и, опалив огнём попавшегося на пути хранителя, вышел из зала. Стоявшие у выхода охранники ничего не успели даже подумать, как Сермион расшвырял их в разные стороны. Демон оказался за пределами зала суда абсолютно всесильным.

Ему не терпелось опробовать его нечаянный подарок от неизвестно кого, но судя по всему, тот, кто подарил ему эту силу был могущественнее, чем даже мог Сермион представить. Демон выпрямился во весь рост, раскинул руки и вновь призвал свой огненный молот. На сей раз, стена зала суда треснула с первого удара, озарив яркой вспышкой всё вокруг. Сермион хотел было нанести ещё удар, чтоб разрушить этот зал суда, но в почуял присутствие того, кто проткнул его копьём Урсана. Он посмотрел на беспомощных стражников, потом увидел, что в проходе появились хранители и тёмный глава.

— Некогда мне с вами в игрушки играть, пора мстить, — и пошёл в темноту царства мёртвых.

— Остановить его, соберите всех, остановить его — истошно командовал хранителям тёмный глава.

Те взмыли вверх, постоянно падая камнем вниз на демона, пытаясь хоть как-то навредить ему ударами своих мечей, но Сермион с лёгкостью отбивался от них. Он чувствовал присутствие своих убийц. Сначала он хотел поквитаться и уничтожить даже память об этих жалких людишках, потом заняться тёмным орденом, а после этого найти своих предков.

* * *

Оруна задумалась. Ей ещё никогда не доводилось видеть того, что хранители отступают от намеченной цели. Кто были эти хранители, откуда они появились — она не знала. О хранителях было известно немного. Убить их нельзя, они либо бессмертны, либо безжизненны. По той же причине на них не действует никакая магия. Единственное, что было известно точно, что хранители подчиняются тёмному главе. Хранители имеют складывающиеся под одеждой крылья и никогда не снимают с лиц балахоны. Что под этими балахонами — никто не знает. Даже когда она прислуживала в тёмном ордене, то никогда ничего не слышала иного о хранителях. Вероятно, что хранителей выбирает сам тёмный глава из умерших, потом наделяют их всем могуществом, которым они обладают.

Они долго шли молча в сторону зарева. Пейзаж вокруг не внушал никакого оптимизма и был попросту скучен и однообразен. Наар пытался было заговаривать с Оруной, но она быстро показывала ему, что идти нужно тихо. Пустынные места сменялись глухими скалами, затем опять пустынными местами. Часто на этих пустынных местах томились прикованные души. Наконец, пейзаж стал меняться. Скалы резко закончились и начались заросли непонятных растений. Эти растения больше похожи на гигантские плющи с толщиной ствола до полуметра. Они стелились в даль насколько глаз хватало, да и в высоту эти плющи вились на десяток с лишним метров. Издали эта стена не была видна, только при достаточном приближении можно было разглядеть её в черноте.

— Вот мы и прошли восьмой уровень, — облегчённо вздохнула Оруна и забралась во внутрь этих джунглей, — можем присесть и передохнуть.

Они уселись, скрывшись в зарослях.

— А что это значит, восьмой уровень?

— Это место исполнения наказаний. Восьмой уровень это место, где приводят в исполнение наказание одиночеством. Мы прошли по краю этого места.

— А сколько этих уровней вообще?

— Обычно их тринадцать по числу хранителей.

— А что на других уровнях?

— Первый уровень — здесь наказывают голодом и жаждой. Порой сходят с ума. Начинают есть почву под ногами, пытаться грызть скалы, камни. Хоть здесь и умершие, и голод не испытывают, но для тех, кому было определено наказание голодом и жаждой — делают исключение и возвращают им эти чувства. На первом уровне обитают так же и некоторые животные этого света. Их создали для разнообразия, в качестве развлечения для магов ордена тьмы. Так как жизнь здесь скучная, однообразная, рутинная. На втором уровне наказывают, извините, дерьмом. Стоят огромные чаны с этим самым и души сидят в этих чанах весь положенный им срок. На третьем уровне наказывают раскалённой почвой. Это такой огромный котлован с зеркально-гладкими каменными краями, которые стоят вертикально и никто не может по ним взобраться. Там нет даже камешка, на который можно было бы встать — ничего. Только раскалённая почва под ногами. Четвёртый уровень — наказание ледяной водой. Так же огромный котлован с такими же зеркально-гладкими стенами и с бесконечной глубиной. Души плавают в ледяной воде. Пятый уровень — чёрная яма. В ней ничего не видно. Души ходят в полной темноте. Шестой уровень…. — Оруна замолчала, — т-с-с-с, тишина…. Не шевелитесь.

Где-то в джунглях плюща раздался шорох, который все нарастал, и вскоре были отчётливо слышны чьи-то тяжёлые шаги. Вскоре из зарослей на пустое пространство существо, больше похожее на огромную собаку с копытами. Собачье тело с длинной, подобной лошадиной шеей. На шее сидела крупная голова, больше напоминающая лошадиную, но с длинной пастью, как у собаки, а во лбу красовался небольшой рог. Существо вышло на поляну, осмотрелось по сторонам и направилось вглубь пустынного восьмого уровня.

— Это был нарс. Местный хищник. Ловит и поедает либо заблудших, либо просто попавшихся на пути умерших. Нам важно не попадаться никому на глаза, здесь не найти друзей — только врагов. Будь то хранители, нарсы, другие хищники.

— Так это из его рога мы пили настой? — удивился Сенгур.

— Если для невидимости, то да, — утвердительно ответила Оруна, — лишь немногие маги могут достать рог нарса и приготовить из него подобное зелье. А как оно на вкус?

— Отвратительно, после него ещё и тошнит, — поморщился Наар.

— Кстати, сколько у нас ещё времени? — спросила Ника, — мы идём не больше двух-трёх часов.

— Не верно, время здесь идёт иначе. Идём мы уже день, если пересчитать на нормальное измерение, так что треть времени уже прошло. До зала суда осталось совсем немного. Нужно пересечь эти джунгли, не нарвавшись на неприятности, а там пройти через бурлящие земли и выйти к краю скал.

— Что за бурлящие земли?

— Вся почва под ногами представляет собой одну сплошную грязь, из-под которой то тут, то там бьют фонтаны огня, дыма, пепла и пара. Иного пути, чтоб успеть в срок — нет. Можно было бы пойти в обход восьмого уровня и миновать бурлящие земли, но на это ушло бы в четыре-пять раз больше времени. Тем более что хранитель обычно на этот край не летает, а проводит время в центре уровня. Это своеобразный путь безопасности, по которому иногда ходят заблудшие.

— А что происходит с душами после отбытия наказания?

— Они перемещаются дальше, там есть своеобразное место, называемое Гесселитом, где нет никаких наказаний, а души проходят окончательную очистку от своей былой жизни, забывают всё и готовятся к новому суду и дальнейшему распределению — либо ещё одно наказание, либо новое рождение, либо забвение в бездне. Хотя любое наказание остаётся в виде страха на следующие жизни. Я не видела этот Гесселит, только слышала о нём, что там тепло, сухо, спокойно.

Оруна задумалась, воцарилась тишина. Никто не знает, о чём она думала или что представляла себе, однако небесно-голубые глаза были подняты вверх, а сама она точно отсутствовала.

— А ты хотела бы попасть в Гесселит? — спросил Сенгур.

— Я? Даже не знаю, никогда не задумывалась серьёзно над этим вопросом. С одной стороны, мне бы хотелось попасть туда, прекратить мои мытарства в этом и том свете, а с другой стороны, ещё много чего хочется сделать.

— А что именно?

— Ну, не знаю. Ты меня ошарашил. Наверное, самое заветное желание было бы жить. Но это, к сожалению, практически невозможно. Я даже не знаю, кто в силах вернуть меня к жизни. Один великий маг, который был в услужении у тёмного владыки, помог мне бежать от рабства в замке. Самое лучшее, что он мог сделать, это сделать меня духом амулета и вынести с собой на… — Оруна замялась — в мир живых. Хотела сказать, «на тот свет», имея ввиду ваш мир, но мы здесь, и это место у вас называется «тот свет», так что пусть будет «мир живых».

— То есть тебя вытащил отсюда Мэлнон?

— Мэлнон? Нет, его звали не Мэлнон, а Варверрен… А кто такой Мэлнон?

— Это великий маг, глава ордена магов огня, он был здесь.

— А он умирал?

— Насколько известно, нет.

— Значит, это разные маги. Варверрен тоже был главой ордена огня, но это было несколько сот лет назад, больше пятисот точно. Он умер, был проклят, но так как он великий маг, то тёмный глава взял его к себе в услужение.

— Кловлен, — хором сказали наёмники.

— Кловлен?

— Да, — ответили Ника, — по крайней мере, так он себя называет. Видимо, он отошёл от магических дел, именно благодаря его стараниям у меня и появился амулет, а у Сенгура — компас.

— Какой компас?

Сенгур достал из сумки артефакт, выигранный им на турнире.

— Вот этот. Мэлнон практически уверен, что это компас лабиринта потерянного времени.

— А вы знаете про этот лабиринт?

— Только понаслышке. А ты знаешь о нём?

— Да, я пару раз его видела, когда тёмный владыка ходил к нему

— То есть ты знаешь, где он находится?

— Конечно, весьма жуткое место, даже умершим оно внушает страх. Без мага вы не найдёте портал света, так что если хотите вернуться…

— Что значит, «если хотим»? Естественно хотим, мы ещё живы, так что задерживаться здесь не собираемся.

— Ну да, точно, так что вернуться вы сможете только через этот лабиринт. Воистину, тот, кто дал вам эти артефакты, или сделал так, чтоб они попали к вам в руки, мудрый человек.

— Н-да, у меня складывается впечатление, что всё случившееся — часть чьего-то большого плана — размышлял вслух Сенгур, — будто нас с самого начала кто-то вёл, направлял…

— Ты что-то говоришь? — спросила Ника

— Да так, думаю, всё это кажется мне одной сплошной игрой, где мы — лишь фигуры на доске, а нами кто-то управляет, заранее направляя.

— Знаете, у меня складывается такое же ощущение, — встрял в разговор Наар.

— Ладно, давайте не думать об этом, нужно моего мужа вытаскивать отсюда, — Ника повернулась к Оруне, — куда дальше идти?

— Идём к бурлящим землям.

Они начали аккуратно пробираться сквозь джунгли. Пафус был густым, а чем дальше они пробирались, тем ещё гуще он становился. Скоро шевелиться было практически невозможно, даже сильные удары мечей едва помогали двигаться вперёд. К всеобщей радости впереди показалось просветление среди джунглей. Мечи заработали веселее, и вскоре последний удар меча отсекает мешающие ветки. Однако радость была преждевременной. Это был не конец джунглей, а лишь небольшая, шагов в десять, поляна. Хотя и она принесла радости. В таких джунглях даже самая малая полянка кажется спасительной.

Выбравшись на эту полянку, они смогли перевести дух. Под ногами была не трава, а что-то вроде чёрного высохшего, довольно глубокого мха.

— Что-то мне здесь не нравится, — стала оглядываться по сторонам Оруна, — в джунглях хоть и жутко, но как-то спокойнее, чем здесь.

— А мне здесь нравится! — радостно воскликнула Ника, и её лицо засветилось от счастья.

— И мне! — подхватил Сенгур, и стал танцевать.

— И мне! — Наар присоединился к другу.

Ника схватила обоих мужчин за руки, и они стали танцевать все втроём. Оруна переминалась с ноги на ногу, пытаясь успокоить развеселившихся, но они её не слушали, а лишь продолжали смеяться и танцевать.

— Оруна, что ты такая грустная, присоединяйся к нам! — то и дело выкрикивал Наар.

Оруне стало жутко от происходящего, она пыталась успокоить их, что те хотя бы не кричали и не смеялись. Но люди даже не слышали её, он, словно дети, кружили в танце, весело топая ногами, они неистово смеялись, от смеха глаза уже наполнились слезами… Из под ног стал раздаваться странный хруст. Оруна пригляделась: пока они там все танцевали, умяли мох, и теперь из-под него торчали кости. Это были и человеческие кости, и кости различных обитателей царства мёртвых. Кости хрустели под тяжёлыми сапогами, ломались черепа, позвонки, рёбра…. Начала дрожать почва под ногами.

— Бежим отсюда! — Оруна схватила Нику за пояс и бросила её в заросли пафуса.

— Что?! — Ника будто очнулась от транса, — … Что происходит? — она оглядывалась вокруг, понимая, что лежит на корнях пафуса.

— Помоги мне вытащить их!

Ника увидела своих друзей весело пляшущих на поляне. Их лица начинали меняться и чернеть, глаза покрываться белой плёнкой, а все жилы на лице и теле стали набухать. Ника схватила первого попавшегося за пояс, это был Наар, и потащила его в джунгли.

— Не хочу, отпусти меня, — упирался тот.

Но с помощью Оруны его всё же удалось затащить в пафус. Еле дыша, Наар стал приходить в себя. Настала очередь вытащить Сенгура с поляны. С ним пришлось повозиться дольше. Всё же он был крупнее и сильнее Наара, но и его всё же удалось скрутить и вытянуть с поляны — Наар схватил его со спины, прижав руки. Только так его удалось вытащить.

Немного отдышавшись в зарослях, Сенгур спросил:

— Что это было? Я ничего не помню….

— Видимо, это были ловушки счастья, — дрожа от нервов, ответила Оруна.

— Что за ловушки?

— Я как-то слышала от них, что если живое существо забредёт на них, то выбраться уже не сможет, — и Оруна показала на лежащие под утоптанным мхом кости.

Мох вроде как встрепенулся, пошевелился, словно живое существо, и вновь поднялся, скрывая от взора кости несчастных жертв, которые так и не сумели оправиться от счастья и выйти с этой проклятой поляны.

— Ладно, мы живы и, значит, можем продолжать идти.

* * *

Прорубая проход сквозь заросли пафуса, путники вышли к бурлящим землям. Это было похоже на огромное, на сколько хватало глаз, каменное поле с великим множеством грязевых гейзеров. Зловоние от них стояло жуткое.

Сенгур заткнул нос:

— Дыхание старого нарса, сожравшего какую ни будь падаль, кажется просто благоуханием по сравнению с этими бурлящими землями.

— О, да! Здесь я с тобой соглашусь. Ничего более зловонного я не встречал. Кстати, а откуда ты знаешь о том, как пахнет старый нарс, наевшийся тухлятины?

— Да ладно, не придирайся к словам. Я ж так, утрированно.

— Мальчики, давайте тише, — нахмурилась Оруна, — не забывайтесь, где вы.

— Хорошо, хорошо, будем тише воды ниже травы. Кстати, хорошо бы попить водички.

Гейзеры то и дело выбрасывали вверх потоки грязи, дыма и зловония. От запаха путников начинало мутить.

— А здесь тёмный владыка не делал уровня наказаний? — спросила Ника у Оруны.

— Была у него такая идея, но слишком близко к залу суда, да и хранителей не хватает. А вообще, добро даёт совет владык миров. Эту идею, сделать здесь уровень наказаний, высказывали не так давно, так что ещё решение наверняка не принято.

— Вода! — радостно крикнул Наар, и помчался куда-то в сторону.

Все ринулись за ним. Наар подбежал к небольшой луже, наполненной прозрачной жидкостью и уже хотел было зачерпнуть рукой как ему казалось воды. Оруна схватила его за руку:

— Остановись, тупица!

— Почему?

— Да потому что это не вода! Смотри.

Оруна подняла камень и просила его в лужу. Камень зашипел и растворился.

— Это кислота, желчь. Ты не вытащил бы руку оттуда. Пойдём, недолго осталось.

Оруна показала в сторону красного зарева, которое уже было не где-то там, за горизонтом, а вот здесь, практически рядом, светило откуда-то снизу. Вскоре показался край бурлящей земли. Гейзеры закончились.

— Ну, всё, кажется, пришли.

Бурлящие земли закончились высоким обрывом. Там, внизу находился зал суда.

— Теперь что? — спросила Ника

— Нужно спуститься вниз. Где-то в этом районе есть более-менее удобное место для спуска. Главное — держаться за камни и не оступаться.

Небольшая верёвка, лежавшая в сумке Сенгура, позволила поочерёдно спуститься до первого выступа внизу. Эта небольшая площадка еле вмещала всех четверых, так что развернуться на ней не было ни единой возможности.

— Ну, что, кто первым будет спускаться дальше?

— Давайте я, — вызвалась Ника, — я легче и более гибкая.

— Хорошо.

Больше верёвки не было. Так что Нике пришло самой начать спуск. Нащупав ногой выступ, она начала спускаться. Несколько шагов, и она нащупала удобный выступ в скале. Это оказался карниз небольшой пещеры. Быстро спустившись в неё, она крикнула наверх:

— Спускайтесь сюда, здесь есть пещера!

Широкий и большой вход пещеры переходил в узкий, но очень длинный тоннель. При всём своём желании Ника не могла разглядеть его конец. Тоннель уходил по извилистой куда-то в глубь скалы.

— Чем это пахнет? — спустился к пещере Сенгур и повёл носом.

— Не знаю, и знать что-то не очень хочется… — пожала плечами Ника.

Уже спустились Наар с Оруной.

— А вот это мы зря остановились, — Оруна пристально всматривалась в глубь тоннеля.

— Почему? — удивился Наар

— Смотри, — и Оруна показала пальцем в тоннель.

Там что-то промелькнуло, на мгновение показался какой-то отблеск от гладкой поверхности.

— Лучше нам поскорее убраться от этой пещеры….

— А что там? — Сенгур уже перешёл на шёпот.

— Помните легенду о василиске Урун-Кура?

— Нет…

— Не важно, но, закрыв глаза, начинаем потихоньку спускаться вниз, бесшумно. Приготовьтесь драться вслепую. Если увидите хоть какое-то шевеление, то сразу зажмуривайтесь и не пытайтесь смотреть, если не хотите остаться здесь навечно.

Сенгур и Наар приготовили мечи, Ника стала спускаться первой, за ней Оруна, потом Наар, Сенгур спускался последним. Чуть ниже была ещё одна такая пещера — широкий вход и уходящий в глубь тоннель. А до поверхности была ещё добрая сотня метров. Ника то и дело открывала глаза. Скала становилась всё более гладкой, и, в конце концов, остался один выступ, с которого можно было попасть только к очередной пещере. В низ или в бок уйти было уже не возможно — либо назад, вверх, либо в пещеру. Ника выбрала второй вариант. Уже столько было пройдено, что отступать было уже некуда.

Краем глаза она увидела шевеление у выхода из тоннеля и резко зажмурилась.

— Глаза! — закричала Ника.

Нужно было решать, что делать, причём быстро решать. Она схватила двумя руками копьё и, вставив остриё, прыгнула вперед, сколько было сил. Копьё с лёгкостью прошло сквозь что-то, что было мягче камня, а потом воткнулась вертикально в порожек пещеры. Ника повисла на копье. Беспорядочно дрыгая ногами, она пыталась за что ни будь зацепиться.

— Помогите! — она стала звать на помощь.

— Ника! Что с тобой? — закричал Сенгур, шедший за ней.

— Вытащите меня! Я повисла на копье.

Сенгур с закрытыми глазами запрыгнул на площадку, едва не ударившись о копьё. Одной рукой он нащупал что-то жёсткое и скользкое у основания копья, а второй рукой — руку Ники. Сенгур втащил её наверх, а затем выхватил меч и стал бить это что-то. Это что-то сначала шипело, а потом затихло.

— Можно открыть глаза — раздался голос Оруны сверху.

Когда все открыли глаза, то увидели, что копьё проткнуло голову огромной змее, вылизавшей из тоннеля, а Сенгур изрубил на кусочки её длинное тело.

— Что это?

— Видимо, это и есть василиск, — уже присоединились Оруна и Наар, — это его пещеры.

Ника с отвращением вытащила копьё.

— Куда дальше? — осмотрелась она, — вниз больше не за что зацепиться.

Оруна смотрела вниз:

— Видите? — показывая пальцем куда-то вниз, — Видите? Там ещё одна пещера. Значит можно по этим тоннелям выйти туда! Давайте вытащим эту змею из прохода.

С презрением Сенгур и Наар вытащили василиска из тоннеля и сбросили вниз. Он был скользкий, покрытый какой-то слизью и ужасно вонял.

— Да, от этой вони и за месяц в бане не отмоешься… — Наар пытался стряхивать с себя всю эту слизь.

— Да уж, что верно, то верно…

По тоннелю пришлось двигаться ползком. Хоть это и крупная змея, но всё же змея. У неё нет ног. В одном из поворотов по пути вниз, встретилась шкура, которую сбрасывал василиск. Уже старая, вся помятая, потрёпанная, но всё же такая же вонючая, как и её хозяин. Когда показался нижний выход, ползти стало намного веселее. Всем не терпелось показаться подальше от этих тоннелей и проходов.

Немного отдышавшись, путники пошли в сторону зала суда. Этот зал представлял собой строение из белого камня, без каких либо даже намёков на окна, основание которого было большим прямоугольником с круглой крышей. Через каждые десять метров по периметру стояли каменные столбы с чашами, в которых горело чёрно-красное пламя. На крыше суда была ещё одна подобная чаша, однако в ней пламени не было.

Тихо подойдя к самому зданию, они на цыпочках, прячась за камнями, подкрались ко входу.

— И что теперь? — шепнул Оруне Сенгур.

— Не знаю, но что-то здесь не так.

— В каком смысле?

— Первый раз вижу, что центральная чаша не горит. Складывается ощущение, что здесь никого нет.

— Как нет? В смысле, никого?

— Нет ни магов, ни хранителей, ни самого тёмного владыки.

— То есть умершие могут просто так от сюда выйти?

— Нет, конечно, просто так души не выходят из этого здания. Охранная магия не позволяет умершим покидать свои камеры прибывших, и никто из попавших туда не в силах пройти. На этом входе, — и Оруна показала небольшой вход в торцевой части суда, — так же лежит заклятие. Пройти сквозь него могут только маги тёмного ордена и хранители. На входе всегда стоят маги-охранники, сейчас их нет.

— А где же они?

— Не знаю, ещё пару часов назад центральная чаша горела, значит, суд проходил. И все, кто попал сюда более трёх часов назад уже прошли судилище и были отправлены по назначенным местам.

— Значит и Ратик тоже, — Ника села на землю, закрыла лицо руками и зарыдала.

— Твой муж был воином?

— Да.

— Времени прошло уже много, здесь мы его не найдём.

— И что теперь делать, неужели всё напрасно?

— Я так думаю, что его поведут на шестой уровень.

— Точно?

— Нет, я не могу дать гарантии того, что решит тёмный орден, но у меня ощущение того, что его поведут туда.

— А там что?

— Туда обычно попадают воины. Это огромная арена, где идёт бесконечная битва. Боль от ран реальная, да сами раны моментом заживают, если что-то отрубили, то оно тут же прирастает назад, вытекшая кровь вновь наполняет вены. В общем, уровень бесконечной боли. Никто не знает, кто за кого — все против всех, каждый против любого. Многие от вечной боли сходят с ума и сами прыгают в бездну. Иными словами нам нужно идти к бездне.

Оруна поднялась на ближайший камень.

— Могу вас обрадовать, мы не так далеко от арены. Кстати, я вижу, что хранитель ведёт новых к арене, среди них может быть и твой муж. Так что теперь — бегом!

Путники поднялись и побежали в ту сторону, куда указала Оруна. Бежать пришлось долго, благо, что идущие по тропе шли медленно. Четырнадцать душ и один хранитель. Он то опускался на землю, то взлетал вверх. Умершие уныло шли вперёд, кое-кто иногда пытался бежать, но одного жеста хранителя хватало, чтоб остановить пытающегося и вернуть обратно на тропу.

Среди идущих Ника узнала своего мужа. Оруна вовремя заметила и успела закрыть ей рот рукой.

— Тише, тише, иначе хранитель нас заметит и будет поздно.

— Что делать будем?

— Не знаю, пока не знаю. Нужно вытаскивать твоего мужа, пока не пришли к арене. Оттуда мы его уже не вытащим. Держи своё копьё наготове, может пригодиться. А мне дай свой медальон.

— Зачем он тебе?

— В нём моя сила и мои знания.

— Собираешься бежать?

Оруна покачала головой и протянула руку. Ника неохотно сняла медальон и, держа пальцами за шнурок, застыла над протянутой ладонью.

— Ты что делаешь? — возмутился подбежавший Наар, слегка повысив голос, — отдашь ей медальон, и мы никогда отсюда уже не выберемся!

— Тише!

Хранитель остановился и поднял руку вверх в знак остановки, все четырнадцать замерли на месте. Затем он расправил крылья и взмыл вверх, резко развернулся в сторону путников и достал огненный меч.

— Всё, нас раскрыли — и Оруна выпрямилась, — бегите, я его задержу!

— Нет, — Сенгур встал во весь рост и достал свой меч. Наар последовал его примеру.

Хранитель опустился в десяти метрах от стоящих мужчин. Он стоял, не убирая крыльев и покачивая своим огненным мечом.

— Кто вы такие и что вам здесь нужно?

— Мне нужен мой муж, — встала Ника, — отдай его мне.

Хранитель рассмеялся:

— А что тебе ещё отдать? Зря вы здесь появились. Придётся вас убить, живые…

Оруна попятилась и спряталась за камень, потянув за руку Нику.

— Это мы сейчас посмотрим, — и Сенгур ринулся вперёд, за ним Наар.

Не смотря на все усилия и ловкость воинов, хранитель легко уклонялся от ударов, иногда парировал. Сенгур всё же ухитрился воткнуть меч в его грудь, на что тот только рассмеялся и одним ударом сшиб с ног наёмника. Потом вытащил меч и бросил его Сенгуру.

— А, старый знакомый! — казалось, что хранитель даже обрадовался, увидев Сенгура, — Вставай и давай продолжать дальше. Давно я так не веселился. Тебя, наверное, смущают крылья? Сенгур, пора закончить наш бой! — хранитель сложил их, и они скрылись под балахоном.

Оруна, закрыв глаза, что-то шептала в медальон, потом умолкла, кивнув Нике:

— Пора, пригвозди его копьём к камню.

Ника выскочила и, пока хранитель отвлёкся, поправляя своё одеяние, бросила в него копьё. Оно прошло сквозь него и с глухим ударом воткнулось в камень.

Хранитель опешил и выронил свой меч. Двумя руками он схватился за копье и стал пытаться его вытащить. Он хрипел и напрягался, но у него плохо получалось. Руки его шипели, и горели, будто он сунул их в раскалённую лаву.

«Прогура менеф калис фаррум!» — прокричала Оруна, подбежала к хранителю, который уже начал вытаскивать копьё из камня, и с силой воткнула ему на балахон свой медальон. Хранитель потерял сознание и бессильно свесился.

— Вытаскивай копьё!

— Ты его убила?

— Нет, только оглушила, но это не надолго, он очень скоро придёт в себя, так что нужно бежать.

Как только хранитель отключился, все четырнадцать умерших почувствовали, что ничто не мешает их движению и с радостными возгласами бросились в разные стороны. Только Ратик смотрел на свою жену и друзей, которые его спасли. Увидев, что все его невольные попутчики разбегаются, он бросился к жене и обнял её.

— Ника! Радость моя! Как вы здесь оказались?

— Ратик!

Сенгур поднялся и спрятал своё оружие. Оруна нервно смотрела по сторонам.

— Не хочу прерывать вас, — обратилась она к целующимся супругам, — но на это времени нет, нам нужно бежать и как можно быстрее. Хранитель скоро придёт в себя, и я уже ничего не смогу сделать.

— Куда бежать-то?

Оруна стала оглядываться по сторонам. Однообразный пейзаж был на много километров вокруг — только камни, безжизненная равнина. С одной стороны виднелась арена наказания, с другой — отвесная скала, у подножия которой был зал суда. Внезапно где-то правее зала суда мелькнул свет, не похожий ни на один огонь царства мёртвых. Это был свет звезды, вселяющий надежду в этом сумрачном мире.

— Туда! — воскликнула Оруна и ринулась бежать в сторону спасительной вспышки.

Все стремглав побежали за ней. Еле успевая, тяжело дыша, едва говоря слова, Сенгур спросил:

— А что там?

— Не знаю, но там свет! Значит нам туда.

Бег к этому манящему свету казался Ратику бесконечным. Ноги не слушались, были словно ватными. То и дело он спотыкался, падал. Сенгур и Наар его поднимали и тащили за собой.

— Вставай, ты же воин, или хочешь здесь остаться навечно? Будем возвращаться к жизни.

Никто не знал, что стало с остальными тринадцатью душами, которые шли вместе с Ратиком. Судя по всему, они стали заблудшими, и теперь на них будет организована охота, либо будут до конца мироздания блуждать по царству мёртвых.

Вскоре свет стал утихать, как бы погружаясь в глубину скал. Это была пещера, именно из неё сияла звезда надежды. Как только до пещеры оставалась где-то пару сотен метров, свет совсем угас, и вновь опустилась пелена мрака сумрачного мира. Путники остановились и тревожно вглядывались в сторону пещеры.

— Что-то мне это не нравится, — почти шёпотом сказал Наар.

— Мне тоже, но делать нечего, это единственное место, где мы можем временно спрятаться от хранителей, передохнуть и решить, как нам добираться до лабиринта времени.

Путники осторожно вошли вовнутрь, держа оружие наготове. Ника крепко сжимала своё копьё, Ратик шёл последним под прикрытием Сенгура и Нара.

— Откуда был свет?

— Быстрее заходите, не мешкайте! — раздался голос из темноты пещеры.

— Кто здесь? Назовись! — спросила Ника, покачивая копьём.

Из глубины пещеры вышла фигура в бордовой мантии с капюшоном, закрывавшей лицо, и с посохом в руках

— Вы вовремя, теперь я смогу вас защитить, — проговорил приятным басом незнакомец.

* * *

Зерзон отчаянно махал крыльями, направляясь к ореховому лесу. На спине сидел Мэлнон, придерживая тело Ратика. Все имеющиеся у мага травы и снадобья лишь остановили кровотечение. Рана, нанесённая мечом демона, оказалась слишком серьёзной, яд демонов уже разливался по безжизненному телу, грозя обратить его в прах. Мэлнон изо всех сил и знаний колдовал над Ратиком, пытаясь остановить и изгнать этот яд из тела. Но ему удавалось лишь временно сдерживать его наступление. Как только сила магии слабела, то яд чёрной змеёй проникал во все жилы дальше.

— Быстрее, я долго не смогу сдерживать, — кричал маг зерзону.

— Ты должен, я лечу на пределах своих возможностей. Не долго осталось, потерпи.

Вскоре показались окраины орехового леса, а там и улей короля Фризиха. Фрэ, завидев возвращение зерзона, собрались возле улья. Фризих стоял во главе, и уже было собрался произнести приветственную речь, как зерзон его прервал, не дав обронить ни слова.

— Готовьте целебную купель…

— Но…??? — едва смог выдавить Фризих.

— Я сказал, готовьте! И без лишних вопросов, — разозлился зерзон и грозно посмотрел на казавшегося в этот момент ничтожным короля, — и пошли гонцов к эльфам в Урун-Кур. У них хороший друид, скоро нам понадобится его помощь.

Зерзон опустился и наклонил крыло. Мэлнон осторожно стащил тело Ратика по этому крылу и опустил на землю.

— Живо! — прикрикнул зерзон на застывших от удивления фрэ.

Рой быстро разлетелся в разные стороны. Перед драконом на ветке остались только Фризих с охраной.

— Зачем вы его сюда принесли? — спросил король.

— Его нужно сохранить, пока не вернут его душу из царства мёртвых.

— Что с ним случилось?

— Его убил Сермион своим мечом.

Фризих свистнул куда-то в сторону, и из-за дерева вылетели около сотни фрэ.

— Отнесите его к купели.

Фрэ послушно подняли Ратика в воздух и бесшумно отнесли куда-то в чащу.

— Сейчас они его подготовят, потом пойдём мы с тобой, — обратился король к Мэлнону.

Маг сел и закурил рубку.

— Никогда раньше не встречался с демонами. Слышать-то о них я слышал, но ни разу не встречался лицом к лицу. Я вот всё думаю, как он смог пробраться. Проход был запечатан проклятьем крови драконов, я не знаю, как его можно обойти. Хотя я слышал о том, что существует способ снятия подобного проклятья. Кто может его снять, а главное «зачем»?

— Да. Весьма тёмное дело.

— Очень тёмное.

Тем временем фрэ уже омывали Ратика от крови, как только он был чистым, то его поместили в купель, наполненную кристально-чистой водой.

Мелнон и Фризих подошли к ней.

— Что это? — спросил маг.

— Это вода из источника сил. Она поможет нам сохранить его. Но этого не достаточно, дело нужно вылечить от яда. Пока не придёт друид эльфов, мы должны сдерживать его распространение. Вода поможет нам, но не надолго. Скоро яд приспособится к ней и опять начнёт своё действие. Так что приготовься, нам опять понадобится твоя магия. Но теперь ты не один, я помогу тебе своими знаниями.

Появился зерзон.

— Ну, как он?

— Вода источника временно препятствует распространению яда, но долго не сможет действовать. Нужно приготовить зелье корней пафуса. Я могу его приготовить, но я не обладаю магией эльфов, чтоб довести его до конца.

— Тогда не стоит терять времени, за работу. Друид завершит дело.

Зерзон остался рядом с Ратиком. Фрэ то и дело поливали водой из источника его голову. Не смотря на то, что он был мёртв, цвет его лица оставался розовым. Казалось, что он просто спит и вот-вот проснётся, откроет глаза…. Только зияющая рана в груди портила кажущуюся картину. Края её были разорваны, запёкшаяся кровь по краям никак не хотела смываться, несмотря на все усилия снующих туда-сюда трудолюбивых фрэ.

Не знаю, о чём думал зерзон, глядя на Ратика, но он не обронил ни слова. Лишь иногда закрывал глаза, будто засыпая. Когда-то для него жизнь обычного человека не стоила и ломаного гроша, ведь он, прародитель драконов, основатель магии, спасший в своё время ничейную землю от демонов. Но теперь он был бессилен, да и стар стал, чтоб противостоять могуществу Сермиона.

Будь зерзон человеком, то давно желал бы тихой спокойной старости, дом где-нибудь на берегу реки, тёплый камин, кресло-качалку и плед на ноги, да и чтоб внуки его бегали по кругу со словами «дедушка, расскажи нам какую ни будь историю». Но он был драконом, самым могущественным во всей истории, так что его предназначение было совершенно иным.

Начинало темнеть, хоть солнце ещё не зашло за горизонт, но в лесу уже стало довольно сумрачно. Фрэ разожгли свои маленькие фонарики, и теперь всё пространство возле купели было похоже на огромный рой светлячков. По краям купели разожгли небольшие факелы. Картина просто завораживала глаз. Сотни летающих фрэ с фонариками, кружащих над этим небольшим участком леса.

Мэлнон и Фризих были в комнате, когда в проёме двери показался старый эльфийский друид.

— Приветствую фас, великий маг и король фрэ, — сказал друид старческим голосом, — я прибыл на призыв фрэ, — и друид поклонился.

Мэлнон и Фризих так же поклоном поприветствовали гостя.

— У нас есть к тебе одна просьба, — доварить зелье коней пафуса. Оно почти готово, не хватает только твоей магии.

— Хм, а для чего оно вам?

— Наш друг был убит Сермионом, нужно сохранить его тело и вывести яд.

— Я так понимаю, что на том свете кто-то ищет его душу?

— Ты правильно понимаешь.

— А они смогут вернуть душу обратно?

— Я на это очень надеюсь.

— Постараюсь помочь…

Друид сбросил плащ и подошёл к котлу. В нём булькала синяя жидкость, плавали различные травы и коренья.

— Судя по цвету, вы немного не доложили корня пафуса. Дайте мне ещё парочку.

Король кивнул в сторону слуг, и те умчались в кладовку и вскоре вернулись, неся два тонких корня, больше похожих на белых червяков. Друид взял их, перетёр в керамической чашке в кашицу, и бросил в котёл. Зелье стало приобретать более светлый оттенок, и когда стала практически небесно-голубой, то друид стал произносить заклинания на эльфийском языке. Что он говорил, не мог понять даже Мэлнон. Он хоть и хорошо знал язык эльфов, но из-за того, что друид больше бормотал себе под нос, маг не мог разобрать и половины слов. Однако Мэлнон почувствовал, что вокруг них стала витать довольно сильная светлая магия, от которой веяло спокойствием. В конце концов, над котлом образовалось облачко, которое осело в него.

— Вот и готово. Теперь нужно помазать этим зельем раны вашего друга. Пойдёмте.

Друид взял котёл и вышел вслед за королём Фризихом. Ратик лежал в купели, по жесту короля фрэ подняли его оттуда и аккуратно положили на землю. Друид склонился над телом:

— Да, серьёзная рана. Никогда раньше не видел такой, ещё и с ядом демонов, — он вздохнул, закрыл глаза и положил руку ему на грудь, — но ещё надежда есть. Так что приступим.

Эльф стал рисовать своим посохом вокруг тела символы, Мэлнон хотел было отойти, но друид остановил его:

— Ты должен остаться рядом, потому что будешь омывать его тело. Да, и ещё, сразу отлей себе пару ложек этого зелья, потому что можешь пострадать. Яд демонов очень силён.

Слуги фрэ принесли небольшую керамическую миску, и Мэлнон зачерпнул ею зелья из котла. Затем эльф продолжил рисовать. Сначала вокруг тела были нарисованы руны, потом очерчен круг, потом ещё один ряд рун, и снова круг большего диаметра над вторым рядом рун. Затем друид достал из кармана мантии мешок с белым порошком и посыпал содержимым за внешней границей второго круга.

— Теперь яд не сможет выйти за границу этой линии. Мэлнон, если почувствуешь себя дурно, то выходи из круга и поджигай этот порошок.

Мэлнон только кивнул в знак согласия, друид встал между кругами на руну защищённости и стал нашёптывать заклинания, но это уже были знакомые Мэлнону заклинания исцеления, которые он сам использовал, когда летел на спине Зерзона. Тем временем глава ордена магов огня смочил тряпку в зелье и стал протирать раны на теле Ратика. Опускавшаяся на тело голубая жидкость стала втягивать в себя чёрный яд и тут же испаряться. Так продолжалось больше часа, пока в Ратике не осталось ни капли яда. Испарения поднимались вверх и пытались выйти за пределы, очерченные друидом, но, достигнув незримой границы, вспыхивали и опадали за землю в виде сотен маленьких огоньков.

Мэлнон знал, что нельзя дышать испарениями, ибо в них всё ещё содержится демонский яд. Так что он отгонял всех, кто пытался приблизиться, а сам задерживал дыхание в коротких перерывах между смачиванием тряпки в зелье и протиранием раны.

Как только с ядом было покончено, то оставшееся зелье было обильно полито на раны. Дождавшись, когда зелье высохнет, Ратика вновь положили в купель.

— Можешь выйти из круга, — сказал эльф Мэлнону.

Маг вышел. Он чувствовал усталость, выпив заранее оставленное зелье, он вздохнул с облегчением.

— А теперь нужно сжечь — и друид показал ему на круг.

Мэлнон взмахнул своим посохом и всё, что было внутри защитных кругов, запылало. С ядом было покончено.

Через два дня к Мэлнону пришёл зерзон и сказал, что улетает, и скоро вернётся. Маг пошёл к купели. Ратик лежал в купели, фрэ заботливо то и дело поливали его водой. Его рана практически затянулась.

— Если всё получится и его душу всё же вернут на этот свет, то шрам останется, — подошёл эльф, — но его ещё нужно будет оживить. Душа не сможет просто так вернуться в тело.

— Надеюсь, ты знаешь, как это сделать?

* * *

— А кто вы такой? — спросил Сенгур.

— Сначала заходите внутрь, все вопросы задавайте потом, — маг пригласил жестом всех пройти.

Ратик, опираясь на своих друзей, всё же последовал в глубь пещеры, как ни отпирался.

Маг вышел из тени, и Оруна сразу же его узнала.

— Это ты?

— Да, я.

Она подбежала и обняла волшебника. Даже разрыдалась. Тот по-отцовски прижал её к себе.

— Ну, успокойся, не время для сантиментов.

— Так вы знакомы? — в один голос удивились Сенгур и Наар.

— Да, меня зовут Варверрен, в вашем мире — Кловлен.

Сенгур выхватил меч:

— Значит, это из-за тебя это всё произошло — и турнир, и этот артефакт, и медальон, и то, что мы здесь!

Кловлен взмахнул посохом, меч вырвался из рук Сенгура и со звоном упал на каменный пол.

— Не кипятись, мальчишка, я стараюсь вам помочь! Без меня вам всем не выбраться отсюда!

Все затихли, повисла пауза молчания. Лицо мага, казалось, почернело от ярости, которая в этот момент кипела в нём. Он всем сердцем желал добра этим людям, Оруне, а этот горячий воин хотел броситься на него с какой-то железякой, пусть даже он и в кольчуге из драконьей чешуи. Тишина была прервана жутким криком, который донёсся откуда-то из темноты за пределами этой пещеры. Этот крик был наполнен яростью, злобой и древним ужасом. Никогда ни Ника, ни Сенгур, ни Наар, ни Ратик, ни Оруна не слышали ничего подобного, хотя страх, который исходил откуда-то снаружи, показался им знакомым.

— Все в конец пещеры! — скомандовал маг. Наёмники повиновались приказу и притихли где-то в тёмной глубине.

Кловлен выбежал из пещеры. Не так далеко в высоте кружили двенадцать хранителей, то и дело, опускаясь вниз, затем снова взмывая ввысь. Под ними чёрной тенью шагало существо, которое практически не обращало на них внимание, лишь изредка останавливаясь, чтоб хлыстом из чёрного огня отмахнуться от налетавших сверху хранителей, как от назойливых мух.

— Он идёт, — прошептал маг и нырнул в глубь пещеры.

— Кто идёт? — спросила Ника, но в этот момент её тело стало покрываться сверкающими доспехами, — о нет! — ужаснулась она.

Мужчины так же застыли в ужасе, видя, что история повторяется вновь.

— О, да…. Это он, твой старый знакомый Сермион, он стал настолько силён, что ни хранители, ни тёмный глава не могут с ним справиться. Он почуял тебя и теперь идёт сюда. От него-то я и должен вас защитить. Сидите тихо, пока я не скажу. Самое главное, чётко слушайте мои указания и останетесь живы, — проговорил маг, — Оруна, держи, — он кинул небольшой мешочек ей в руки, — и встань возле центрального камня.

Страх, который шёл снаружи пещеры всё нарастал. Описать этот страх просто не представляется возможным. Даже живой Сермион не внушал столько ужаса, сколько его разгневанный дух после смерти. Он принимал причудливые формы, то становился похожим на гигантскую змею, то на чудовище с тремя лапами, но всё же Сермион предпочитал свой прежний облик. Только теперь к нему добавилось чёрное пламя, вырывавшееся у него из-под ног. Таким же был и его хлыст, вернее хлыстом это назвать трудно, скорее продолжение пальцев. Настолько быстро этот хлыст появлялся и так же быстро исчезал. Хранители особого беспокойства ему не причиняли. Все удары их огненных мечей просто рассыпались о его дух.

Он жаждал мести, он не мог смириться с тем, что какой-то человек, тем более женщина, сумела нарушить его планы, которые он вынашивал не одно столетие. Сумела одолеть его, Сермиона, сокрушить которого не в силах ни зерзон, ни даже все маги всех орденов, включая тёмного владыку. Месть должна быть самая изощрённая, самая жестокая, какую только можно будет себе представить. И эта жажда усиливала не только его ярость и злобу, но неведомым образом подпитывала его силы. Кто знает, что познал демон в своём мире. Их мир закрыт для всех, и никто не решается войти в мир демонов.

С самого момента появления в царстве мёртвых Ники и её спутников, он чуял её, сбежал из зала суда, вернее просто вышел, не встретив какого либо серьёзного сопротивления как со стороны магов тёмного ордена, так и со стороны хранителей. И теперь он её нашёл, она где-то рядом, он чувствовал не только её, но и копьё Урсана. Оно, словно магнит, вело демона за собой. Оно и здесь было нужно Сермиону. С его помощью он сможет сделать многое. Только он один может дать этому копью такую мощь, которая будет способна сокрушить даже владык миров.

Неспособность хранителей и магов остановить его лишь предавала уверенности демону. Есть только одно место, откуда он не сможет выбраться — это бездна. Но никто не в силах загнать его туда, по крайней мере, он в этом уверен.

Ника в ужасе застыла, предчувствуя новую встречу с Сермионом. В глубине души она понимала, что проткнув его копьём там, в подземелье гномов, она снова с ним встретится. И вот этот момент настал. Её тело вновь покрылось расписными доспехами, силы которых она не понимала, да и вряд ли кто-то, кроме Урсана, понимал её. Те секунды, которые шли, казались ей вечностью. Она отчётливо слышала каждый шаг своего врага, бешеный стук сердец всех, кто находился в пещере, даже хлопанье крыльев хранителей казалось ей совсем рядом. Ника старалась успокоиться и для начала просто выровнять дыхание. Она закрыла глаза и представила себе самые радостные моменты своей жизни, подумала о своих мечтах. Она вспомнила, что давно хотела иметь детей. У неё много соседок там, в Лемтоке, и практически у всех есть дети. Ника часто приходила в гости, возилась с детьми своих подруг, но у самой так и не получалось… Она была полна решимости вновь пронзить демона, ибо копьё выбрало её.

Сколько прошло времени — никто не знает. Все застыли в страхе и ожидании появления демона. И вот его чёрная фигура появилась у входа. Огненное дыхание обдало жаром вех, кто находился внутри. Глаза его засветились. В очередной раз кто-то из хранителей спикировал вниз, чтоб бесполезно ударить демона своим мечом. Позади Сермиона посыпались искры. Демон лишь обернулся и посмотрел в след улетающему хранителю. Потом снова повернул голову в глубь пещеры:

— Я смотрю, все в сборе. Ну что ж, это великолепно! Не придётся за всеми вами бегать по царству мёртвых.

И Сермион сделал шаг вперёд. Ника, Кловлен и Оруна стали пятиться назад. Ратик с друзьями вскочил и заслонил собой Нику, Наар бросился к Оруне. Завидев Ратика Сермион даже рассмеялся:

— Старый знакомый! Я поражаюсь твоей храбрости, но она никому из вас не поможет.

Демон взревел и ринулся вперёд по проходу, который отделял вход от основной пещеры. Пальцы изогнулись и уже стали удлиняться в хлысты. Сермион сделал два больших шага вперёд, и уже дошёл было до расширения прохода, но тут словно наткнулся на стену. Демон сначала удивился, потом попробовал ещё раз пойти вперёд, но у него снова ничего не получилось. Невидимый барьер не пускал его вперёд. Тогда Сермион бросился в сторону, но и тут не смог пройти. Он метался из стороны в сторону, вперёд, назад, вправо, влево, — но невидимая стена была повсюду, окружала со всех сторон. Демон взвыл и замахнулся своим хлыстом. Звонкий щелчок разнёсся по пещере, но хлыст так и не вышел за пределы границ невидимого круга, в центре которого находился демон. Все заворожено смотрели на эту картину: — в центре пещеры стоял демон, отчаянно бросавшийся из стороны в сторону, изрыгавший пламя, махавший огненным хлыстом, воющим от отчаяния, но так и не могущим выйти за границы стены.

Вскорости, демон поднял глаза вверх. На каменном потолке, прямо над ним, были очерчены два круга, один меньшего диаметра, второй, окружавший его, большего. А между ними начертаны руны на древнем языке демоном. Тогда он понял, что попал в ловушку. Он глубоко вздохнул, произнёс какое-то заклинание и изрыгнул столб пламени в сторону надписей. Но и этот приём не достиг желаемого результата.

— Оруна, сыпь порошок по кругу, — скомандовал маг, — только учти, он не может пройти круг, а для тебя он не препятствие.

Оруна сначала посмотрела на него, потом робко шагнула на встречу мечущемуся демону. Ей было очень страшно, она хоть и видела, что Сермион не может выйти за круг, но глаза и сердце до смерти боялись его даже просто видеть, а не то, чтоб подойти ближе. Но всё же она себя пересилила и медленно пошла в сторону демона. Тем временем, пока Оруна робко шла, маг жестом подозвал к себе Нику и указал на место рядом с собой.

Оруна уже начала сыпать вокруг Сермиона порошок из мешочка, Кловлен выставил вперёд свой посох и начал бормотать заклинания. Оруна еле-еле протискивалась между стеной и границей круга, за которой она внимательно следила, подняв голову вверх. Когда круг был полностью закончен, Сермион внезапно заговорил:

— Остановись, маг! Ты не понимаешь, что ты делаешь! — видимо демон понял всё своё положение и теперь стал пытаться потянуть время, чтоб найти выход.

Кловлен молчал и пытался не обращать внимания на слова демона. Он точно не знал, сработает ли его план или нет, но другого выхода не было, пока всё шло как нужно.

— Ты меня поймал в ловушку, но и вам не выбраться отсюда я не дам. И что, так и будем сидеть здесь? Мне-то всё равно, я могу просидеть и тысячу лет, а вы сможете? Ну, так что, будем сидеть здесь? — начал давить Сермион.

Кловлен не отвлекался, этот ритуал он ещё ни разу не проводил, да и не мог проводить по той причине, что никогда не сталкивался с демоном. Сермион начал колотить в нависающий над ним каменный потолок. От каждого удара от камня стали откалываться мелкие крошки, и тогда он стал колотить ещё сильнее.

— Ника, коснись копьём порошка! — закричал маг.

Сверкая доспехами, Ника подбежала к краю круга и коснулась кончиком копья рассыпанного по полу порошка. Тот вспыхнул жёлто-бордовым пламенем и образовал огненный круг.

— Теперь стой на месте и будь готова повторять за мной, — и маг подбежал к ней сзади и стал судорожно рассматривать доспехи, бормоча под нос «оно должно быть здесь, оно должно быть здесь».

Теперь уже все столпились возле Ники.

— Что должно быть??

Маг словно никого не слышал, он рассматривал каждую руну, которая была начертана на доспехах. Теп временем Сермион всё яростнее колотил по потолку, стали отваливаться камни уже побольше, он хотел разорвать этот круг, который его сдерживал.

— Всё, нашёл! — радостно воскликнул маг, — повторяй за мной! «Крусермо Тантун»

— Крусермо Тантун…

— Бор ноинэ тор…

— Бор ноинэ тор…

Глаза демона загорелись, и теперь он со всей яростью смотрел то на Нику, то на Кловлена, то на потолок. С каждым словом людей он начинал слабеть, но сдаваться демон даже и не собирался. Очередной удар пустил трещину и разорвал внутренний круг. Сермион попытался протиснуться в образовавшуюся щель, и даже сумел протиснуть свой палец, но тот упёрся во второй, больший круг. Демон понимал то, что говорит Ника, потому что это был его родной язык, язык демонов.

— Даносто фасус… — продолжал маг.

— Даносто фасус — повторяла Ника, едва могущая говорить от страха.

— Фунгардэ обэли

— Фунгардэ обэли

Маг остановился, ему осталась последняя руна, которое он не мог разобрать. Она была очень похожа на два значения одновременно. Значит, перед ним стоял выбор. Одно слово должно было решить всё — жизнь или смерть, будущее или забвение…. Он мысленно перебрал все варианты, и решился:

— Инкурса.

— ИНКУРСА! — из последних сил выкрикнула Ника и упала на колени, закрыв руками лицо.

Догоравший порошок взорвался и отбросил всех назад. Сила его была такова, что падение произошло шагах в десяти. Когда вспышка потухла, и часть дыма рассеялось, то оказалось, что порошок даже и не думал гаснуть, наоборот, он набирал силу. Сермион внутри него корчился от боли, из него вырывался сине-чёрный дым и собирался над ним в облако. Демон ревел и угасал. Так умирало самое страшное и могущественное существо мира живых, мира демонов и царства мёртвых. В его глазах царили ужас и хаос, он цеплялся за воздух, пытался что-то сказать.

Наёмники поднялись на ноги и смотрели на это завораживающее зрелище. Демон упал на пол, дым перестал из него идти и скопился большой тучей над ним, переливаясь всеми цветами. Доспехи Ники засветились ослепляющим светом, который был ярче любой звезды на небосводе и, подобно магниту, втянул в себя этот дым. Затем Сермион вспыхнул и моментом превратился в небольшую кучу золы посреди камней.

* * *

Как и в прошлый раз, доспехи Ники исчезли. Люди стали отходить от шока увиденного.

— Что это было? — такой вопрос магу стали задавать все.

— Изгнание демона, — устало ответил Кловлен.

— но…но… как?

— Я вам сейчас всё расскажу. Выслушайте меня. Я был первым главой магов ордена огня, таким, как ваш друг Мэлнон. В своё время я был знаком с зерзоном, он мне и поведал историю о Сермионе, о проклятии крови драконов. Однако зерзоны и драконы это не первые живые существа. Самыми первыми были демоны. Они жили ещё до того, как образовался даже этот мир мёртвых. От зерзона я узнал о копье Урсана намного больше, чем знаете вы все и кто бы то ни было. После схватки зерзона с Сермионом стало понятно, что заклятье крови драконов не сможет вечно сдерживать разъярённого демона, и я решил узнать, как можно его остановить. Как вы сумели догадаться, то никто не в силах с ним справиться — ни маги, ни драконы, ни хранители. Только сами демоны могут окончательно убить друг друга и лишить его сил. Урсан выковал своё копьё и нанёс на него демонские руны бесконечной силы. Однако они обладают ещё одним действием — они встают на сторону обладателя этого копья и оборачивают силу врага против него самого. В одном из древнейших свитков об этом копье было сказано, что если человек, гном или эльф направит его против демонов, то убить окончательно его не получится, нужно будет изгнать его дух из царства мёртвых, иначе это будет просто бесполезно. Своей силы он не потеряет, но самое главное было сказано, что сами демоны смогут помочь обладателю копья и именно убивший Сермиона должен изгнать его дух. К сожалению, этот свиток был потерян во время пожара, так что никто, кроме меня, о нём не знал. Этот свиток был написан Урсаном во время его одержимости рунами с камня, который он нашёл. Копьё выбрало эту прекрасную женщину, — и маг показал на Нику, — так что ей и предстояло изгнать Сермиона. Если бы она не справилась, не пришла сюда во имя своей любви к мужу — то Сермион бы выбрался отсюда и дух его вновь вселился бы в тело, которое теперь гниёт под завалами старого гномьего царства. Так же я узнал, что кровь драконов действует на Сермиона подобно отраве и если её поджечь, то во время изгнания его сила не передастся никому другому, а кровь самих демонов, подземных, горных и огненных, смешанная друг с другом, может служить защитным барьером, который какое-то время сдержит Сермиона, но не навечно. Это и нашёл Мэлнон в тайнике Карруна. Каррун догадывался, что это такое, но не знал, для чего оно применяется. Огромное спасибо этому колдуну, что он не выкинул склянки с кровью демонов, как однажды планировал.

— А откуда ты знаешь о том, как нужно изгонять демонов?

— После смерти я попал сюда и долго служил тёмному владыке. Здесь-то я и узнал, как можно изгнать демонов, выучил их руны и некоторую их магию. Узнав, что Сермион хочет вырваться из своего мира, я сбежал отсюда с помощью вашего друга Мэлнона. Он догадывался обо мне, но не стал меня преследовать. Три недель назад Сермион всё же сумел немного протиснуться в этот мир, и я решил, что пора действовать немедленно и кардинально. Оракул мне напророчил, что избранный находится в Лемтоке и это кто-то из тех, кто придёт с колдуном на турнир, предварительно колдун побывает у зерзона. Зная о том, что вы, если найдёте копьё и убьёте Сермиона, вы должны попасть в царство мёртвых, я подарил амулет одному пилигриму, а потом в виде волка напал на него, чтоб вы его спасли, и он отдал вам амулет. На турнире я добавил имя Сенгура в список участников, чтоб он выиграл компас. Затем, когда вы отправились к пещерам, я встретился с зерзоном и упросил его снять заклятье, которое в любом случае скоро бы рухнуло, так что это я выпустил его в мир живых. Но как было заставить вас спуститься сюда — я не знал, хотел уже сам привести вас, но Сермион убивает Ратика.

— Значит, моя смерть — это была часть вашего плана?

— Можно сказать и так. Вернее будет незапланированной удачей, именно благодаря тому, что ваша супруга и ваши друзья искали вас, вы все отвлекли внимание Сермиона от меня, и я смог тщательно приготовится к встрече с ним. Я всё время за вами наблюдал, вернее за Оруной, так что, чувствуя её приближение, подал сигнал из этой пещеры. То, что держало Сермиона — это руны и заклинания тюрьмы демонов, которая широко у них применялось. Здесь я увидел рисунок, который нужно нарисовать смесью их крови и руны, которые нужно поместить между кругами. Демон может войти в круг, но чтоб выйти нужно, чтоб наложивший чары либо снял их, либо круг разорвался. Порошок, который сыпала Оруна — это высушенная чешуя и кровь зерзона, а на доспехах были руны изгнания. Их нужно произносить на языке демонов, так что примерный перевод я могу вам сказать: «Именем Тантуна, лишаю тебя жизни, твой дух — мощи, подчиняя её, во имя жизни». Последняя руна может означать либо жизнь, либо смерть. Для демонов разницы между жизнью и смертью практически не существует и в написании тоже. Смотря в какую сторону была наклонена палочка в верхнем правом углу. Урсан выковал эти доспехи одновременно с копьём и наносил руны на них в момент одержимости, так что просто не дорисовал эту руну.

— А что было бы, если бы ты сказал не «во имя жизни», а «во имя смерти»?

Маг задумался:

— Лучше этого не знать. Я прошу огромного прощения у вас всех, за все те испытания, которые вам пришлось вынести. Но вы спасли не только себя, вы спасли всех — и живых, и мёртвых. А теперь нам пора в путь, я провожу вас до лабиринта.

Собрав остатки силы и духа, путники вышли из пещеры. Но их уже ждали. Недалеко от входа стояли полукругом, расправив крылья, все тринадцать хранителей.

— Попали, — разочаровался Сенгур.

Бежать было бесполезно, да и сил на это не хватило бы. Ника была практически в обмороке. Она могла идти только опираясь на своего мужа. Слишком много сил и эмоций отняли последние десять минут.

— Все назад! — скомандовал маг и выставил вперёд свой посох.

Хранители обнажили мечи и синхронно сделали шаг вперёд. Никто не сдвинулся с места. Кто мог, достал оружие и приготовился к своей последней схватке. Даже Ратик поднял с пола камень, дабы бросить его в кого-нибудь.

Где-то вверху метнулось что-то чёрное, казалось, сама темнота стала сгустком и летит по направлению к месту будущей смерти наёмников. Этот сгусток опустился посередине между людьми и хранителями. Сгусток Темноты, чёрная как смола, мгновенно рассеялся, и теперь можно было увидеть, что это сам тёмный владыка, глава ордена магов тьмы. Хранители, так же синхронно, опустились на одно колено и почтенно склонили головы. Лёгкий жест рукой в их сторону, они поднялись и отступили на прежнее место.

Кловлен сразу узнал своего бывшего повелителя, но не спешил ему кланяться. Тёмный владыка, видимо, это знал.

— Беглец, ты сбежал от меня! За это я должен тебя покарать, ты ничем не лучше заблудшего, ты даже хуже! Я позволил тебе служить мне, а ты, мало того, что сбежал, так ещё и прислужницу украл!

Оруна, если бы была жива, то похолодела бы от ужаса, который она испытывала рядом с этим чёрным магом. Его мантия отражала всю суть его должности: она была ярко-чёрная, с нанесёнными надписями в виде рун, текстов на различных языках — человеческом, языке гномов, эльфов и ещё кучей разнообразных языков. Его посох был сделан из камня, переливающегося из фиолетового в синий, из синего в коричневый, и обратно в фиолетовый.

— Законы этого мира вы знаете, дважды, попавший сюда, больше вернуться не сможет. Так что, Варверрен, тебе придётся остаться здесь. Я возвращаю тебя на твою прежнюю должность служителя ордена, — владыка ударил своих посохом о пол.

Посох Кловлена тут же почернел, затем окаменел. Его мантия стала темнеть, теперь он вновь маг ордена тьмы. Оруна села и зарыдала. Только она нашла своего спасителя, как тут же его потеряла.

— Оставьте его! — крикнули все хором, — вы ничего не смогли сделать с Сермионом, а он смог, спас ваши никчёмные жизни!

— Не я устанавливал эти законы, даже при всём желании я не могу их нарушить. Так что ему придётся остаться. А теперь с вами. За то, что вы похитили прибывшего и осуждённого, за то, что вообще здесь появились, по-хорошему, вас всех нужно здесь оставить и подвергнуть самым суровым карам… — владыка остановился и выждал паузу, словно наслаждаясь тревогой и отчаянием, которые сейчас царили в умах и сердцах людей, стоящих перед ним, — но, учитывая вашу блестящую победу над демоном и той неоценимой услуге, которую вы нам оказали, я позволю всем уйти отсюда. Хранители вас проводят до лабиринта. Через него вы уже сами пойдёте… если сможете, шанс у вас есть. Запомните главное, не путайте прошлое, будущее и настоящее, и не касайтесь времени.

Тревога сменилась радостью и облегчением. Однако не все радовались такому повороту событий. Оруна не спешила радоваться. Конечно, за своих спутников она была счастлива, но теперь ей предстоит вновь быть прислугой в замке ордена, и на этот раз ей не удастся вновь попасть к Варверрену. Теперь за ним будут пристально следить. Наар с грустью смотрел на Оруну. Теперь они едва ли когда ни будь увидятся. Шансов, что после смерти он попадёт в замок ордена, у него не было.

Тёмный владыка обратился к хранителю, у которого отбили Ратика:

— Проводи живых до лабиринта, — затем обратился к другим, — остальным вернуться на свои места.

Двенадцать хранителей расправили крылья, взмыли ввысь и разлетелись в разные стороны.

— Оруна, собери пепел демона в этот мешок, — и тёмный владыка бросил ей мешок, вытащенный из-под полы, — и пойдёшь со мной.

Оруна послушно подняла мешок и зашла обратно в пещеру. Наар хотел броситься за ней, но хранитель, который встал на его пути, помешал ему.

— Пора идти.

* * *

Когда последняя гряда скал закончилась, началась пустошь, которая под небольшим углом спускалась вниз. Где-то там, внизу, стоял густой туман, больше напоминавший большую дождевую тучу.

— Вам туда, там находится лабиринт, — показал рукой хранитель.

— Ага, — ответила Ника, и побрела с мужем туда, куда указал этот страж мёртвых.

За ними пошёл Наар, Сенгур хотел замкнуть колонну.

— Постой, — окликнул хранитель уже уходящего наёмника, — у меня ещё не всё.

Сенгур остановился и сделал несколько шагов назад.

— Что-то ещё?

— Пора закончить наш бой! — яростно ответил ему тот.

— Какой бой?

Хранитель снял с себя балахон и Сенгур его узнал. Это был Фархенес Прост. Он ничуть не изменился с их схватки на турнире.

— Ты? — удивился наёмник.

— Да, я. Тёмный владыка забрал меня сюда и сделал хранителем шестого уровня, — говорил Фархенес, расхаживая туда-сюда и доставая из-за спины секиру, — я ждал тебя, но не думал, что увижу так скоро.

Сенгур обнажил свой меч. Он то думал, что всё уже закончилось, но нет, только не для него. Остальные уже скрылись в тумане. Умом Сенгур понимал, что кричать бесполезно, в этом тумане его никто не услышит. Оставалось только опять сразиться с Фархенесом.

— На данный момент я больше не хранитель, — сказал Фархенес, — сняв балахон, я лишился и крыльев, и защиты, и огненного меча. Так что мы с тобой в равных условиях.

И роин бросился на Сенгура с секирой. Наёмник был уставший, тело было ватное и плохо его слушалось. Однако ж первый выпад он смог парировать. Казалось, что Прост озверел, в его глазах была ярость, злость, и жажда мщения. Он бросался на Сенгура с новой и новой силой. Наёмника спасала только его ловкость, сил парировать сокрушительные удары роина у него не было. Фархенес всё сильнее и сильнее махал своей секирой. Пропущенный Сенгуром удар пришёлся в кольчугу и чешуи каменного дракона. Кольчуга выдержала, но Сенгур был сбит с ног. Тут же заныли рёбра, похоже, роин своим ударом сломал пару рёбер наёмнику. Прост подошёл к лежащему Сенгуру:

— Вот наш поединок и закончился, теперь ты умрёшь, — и замахнулся секирой.

Сенгур собрал остатки сил и воли в кулак, сгруппировался и нанёс удар мечом прямо в сердце роина. Тот разжал руки, секира со звоном упала за спиной могучего воина. Руки обвисли, и роин свалился на колени. Сенгур встал, спихнул ногой противника с меча и, держась за рёбра, побрёл за своими друзьями в туман.

Он не хотел сейчас думать ни о роине, ни о демоне, ни о чём ином, кроме как о желании покинуть, наконец, этот мир и вернуться обратно. Он думал о Маргарет, вспоминал запах её волос, вкус её поцелуев, тепло её рук, стук её сердца…. Ноги сами несли его вперёд, в туман.

В тумане показалась чья-то фигура. Сенгур присмотрелся — это был Наар. Завидев своего друга, он бросился к нему:

— Ты где был? Мы тебя уже обыскались.

— Да так, старого знакомого встретил.

— В смысле?

— Потом расскажу, давай уберёмся от сюда и поскорее. Где остальные?

— Стоят у входа. Мы как подошли, кинулись, а тебя нет. Стали кричать, но сквозь этот чёртовый туман звук, словно не проходит. Я стоял в пяти метрах от Ратика с Никой, они кричали, а я не слышал, тогда решил пойти тебя искать. Самое главное сейчас найти этот ненормальный вход.

После недолгих блужданий, они нашли Ратика и Нику. Вход в лабиринт был больше похож на вход в землянку. Небольшой навес скрывал проход, который вёл куда-то вниз.

— Ну что, вперёд, — сказал Сенгур и достал свой артефакт.

Компас был из драконьего дерева, имел шесть углов. Никакой стрелки на нём не было, только непонятное отверстие в деревянном массиве. Переглянувшись, путники зашли вовнутрь. Коридор спускался вниз, и вскоре стал каменным. Небольшой зал, которым заканчивался коридор, делился дальше на шесть других.

— А вот и лабиринт, — догадалась Ника.

Сенгур шёл впереди, держа компас в руке.

— И куда нам нужно? — поинтересовался Наар.

— Не знаю, — ответил Сенгур, — сейчас подумаем.

Он подошёл к первому слева коридору и пристально смотрел на компас, он не менялся вообще.

— Смотри! Там кто-то есть! — закричал Наар, смотря в четвёртый коридор, — Эй! Погодите!

В ответ никто не отозвался.

— Значит, нам туда, — сказала Ника.

При входе в коридор, компас начал тускло светиться, а затем погас. Откуда-то изнутри подул лёгкий ветерок, холодный как лёд, аж мурашки по коже пробежали. Несколько метров, и опять небольшой зал, как две капли воды похожий на предыдущий, и у него тоже было несколько выходов.

— Так, снова выбор.

Сенгур стал ходить вдоль выходов, возле одного компас немного засветился.

— Сюда, — и он шагнул в проход, — чтоб не заблудиться, нужно делать отметки, — Сенгур достал кинжал и нацарапал на стене стрелку. Сзади раздалось: «Эй, погодите!»

— Быстрее, кто-то идёт, а с меня сюрпризов хватит.

Путники юркнули в коридор. Он был длиннее, чем предыдущий. Опять зал, теперь чуть крупнее, опять множество выходов. В отличие от двух прошлых залов, он был в лёгкой дымке тумана.

— Что-то мне здесь не нравится, — сказал Сенгур, обходя с компасом мимо выходов. Нигде никаких признаков свечения артефакта.

— Смотри, твоя стрелка… — удивился Ратик, стоя возле одного выхода.

— Где? — все подошли к нему.

Стрелки на стене, куда показывал Ратик, не было.

— Ничего не понимаю, только что была здесь, — он недоумённо смотрел на своих друзей. Только что он видел нацарапанную стрелку, стоило ему на мгновение отвлечься, как она исчезла.

— Зато я, похоже, начал понимать…. Сюда, — Сенгур нацарапал стрелку и пошёл в коридор, — держимся вместе, чем ближе, тем лучше, и не упускаем друг друга из виду. Вперёд.

Сенгур примерно стал понимать, что происходит. Это же коридор потерянного времени. Он решил, что время здесь теряет своё привычное течение, и они в любой момент могут оказаться то в прошлом, то в будущем, то в настоящем. В конце коридора компас засветился чуть ярче, чем в прошлые разы.

— Мы на верном пути, — добавил он.

— Откуда ты знаешь? — удивилась Ника.

— А я и не знаю, просто мне так кажется…

— Замечательно, ему «кажется», — шепотом возмутился Наар.

Следующий зал был просторным, а коридоры, исходившие от него, были прямыми, длиной где-то двадцать-тридцать метров каждый. Компас засветился возле правого коридора, туда и пошли.

Они блуждали ещё с час, то натыкаясь на стрелки, то рисуя их. Голоса раздавались то где-то впереди лабиринта, то позади. Наконец, в очередном зале в одном коридоре компас засветился и уже не гас, как прежде.

— Почти на месте! — обрадовались друзья. Вперёд по коридору они просто побежали, внезапно чей-то меч спереди с грохотом ударил о стену в конце коридора. Наёмники остановились и прижались к стенам, впереди слышался шёпот, однако разобрать его было нереальным. Сенгур и Наар вытащили мечи и осторожно пошли, всматриваясь в проход. Шаг, другой, до конца коридора осталось буквально восемь-десять метров, и они ускорили шал. Какое-то шевеление и очередной удар мечом о стену в конце коридора заставил опять замереть на месте. Сенгур и Наар переглянулись, переждали ещё несколько секунд, кивнули друг другу, и вновь пошил вперёд, теперь намереваясь дать бой непрошенным гостям, Ратик и Ника за ними. Едва дошли до конца коридора, как вспышка света всех ослепила.

Немного оправившись от яркого света, путники вошли в зал. Это был тупик. Ни один коридор из него не выходил.

— И что? — огладывался Наар, — где мы теперь? Что за вспышка была?

— Не знаю, — внимательно рассматривал зал Сенгур. Ника и Ратик тоже рассматривали помещение.

— А здесь теплее, — как-то невзначай сказал Ратик.

— Что?

— Этот камень теплее, чем соседние, — перебирал босыми ногами по каменному полу Ратик. Он стоял на большом плоском камне, в центре которого было небольшое углубление.

— Нужно осмотреться, — сказала Ника и стала рассматривать камень, на котором стоял её муж, — а ты осмотри соседние камни, ищи что-нибудь, я не знаю что…

— По-моему, нам здесь делать нечего, — сказал Наар и пошёл к выходу. Однако стоило ему заглянуть в коридор, как он в ужасе прижался к стенке.

— Сенгур! Сенгур! — тот повернулся, — иди сюда…. Там, МЫ…

Сенгур подбежал и аккуратно заглянул в коридор. Там они забегали…

— Так, — Сенгур прижался к стене, — это плохо. Мы не должны себя встретить — потом он повернулся к Нике, — ну что там у вас?

— Секунду, мы что-то нашли, — Ратик и Ника старательно разметали руками и одеждой слой пыли на камне.

Сенгур опять посмотрел в коридор, те они пробежали уже половину. Сенгур со всей силы ударил мечом по противоположному краю входа, где стоял Наар.

— Ты чего, сдурел? — отпрыгнул тот.

— Нет, — прошептал Сенгур, — мы сейчас остановимся.

— Кинь мне компас! — в треть голоса сказала Ника Сенгуру. Тот бросил ей артефакт.

Сенгур вновь посмотрел в коридор, они с Нааром уже вытащили мечи и опять пошли по коридору. Сенгур вновь ударил по выходу.

— Сюда! — Ника вставила компас в отверстие в камне.

Компас начал светиться и Сенгур с Нааром подбежали к супругам. Компас сиял всё ярче и ярче, сияние становилось практически невыносимым… Краем глаза Ника увидела, что Ратика затягивает в артефакт. Затем вспышка….

* * *

Казалось, что пространство сжимается вокруг, потом вновь расширяется, всё больше и больше. И вот, пространство пришло в норму. Сенгур, Наар и Ника упали на зелёную траву. В небе ярко светило полуденное солнце. Сенгур поднялся, он еле сумел рассмотреть то, что было вокруг. Яркий свет слепил глаза.

— Нужно смыть пыль с лица, — догадался он.

Он услышал, что где-то, совсем рядом, журчит ручей, и пошёл по направлению к нему. Через несколько шагов он наступил в воду. Потом опустился и зачерпнул прохладной освежающей воды и умылся. Солнечный свет тут же стал обычный, теперь можно было полностью открыть глаза и увидеть, что они здесь, в своём мире. У них получилось вырваться из мрачных объятий того света. Наар и Ника уже последовали его примеру и смывали с себя пыль царства мёртвых.

— А где Ратик? — удивлённо оглядывался по сторонам Сенгур.

— Его засосало в компас, — вздохнула женщина

— Как? Когда?

— Я вставила твой артефакт в отверстие в камне, он засветился и поглотил Ратика, — зарыдала Ника.

— Значит он с нами, нам всё же удалось вытащить его с того света, — успокаивал её Наар.

— Ладно, теперь бы понять, где мы, — Сенгур взял себя в руки.

Вокруг были скалы, лес. Привычная картина для ничейной земли, вернее для её окраин. Сколько прошло времени с тех пор, как они попали на тот свет, тоже было непонятно. Единственное, что было ясно — только то, что сейчас день, примерно около полудня.

Сенгур поднял компас и протянул его Нике.

— Если Ратик здесь, то лучше тебя не найти хранителя.

Ника взяла его. Наёмникам показалось, что она даже погладила этот кусок дерева, и положила к себе в сумку. Напившись воды из ручья, друзья отправились в путь. Сориентировавшись по солнцу, они решили двигаться через лес в западном направлении.

Где-то через полчаса Сенгур остановился и стал вслушиваться.

— Что там?

— Тс-с-с-с, мы не одни, за нами следят, — он продолжал всматриваться в даль.

— А кто может следить? — шёпотом спросил Наар.

— Они, — ответила Ника, шедшая последней.

Мужчины обернулись, Ника стояла неподвижно спиной к ним, а перед ней были три эльфа с натянутыми луками. Кусты и кроны зашевелились, и наёмники оказались окруженными эльфами-стражами. Браться за оружие было бесполезно, одно неловкое движение и десяток эльфийских стрел обрушаться на них.

Вышел друид:

— Кто вы такие и что вам здесь нужно?

— Мы наёмники, работаем на Мэлнона, главу орденов магов огня.

— Интересно говоришь.

— Можно спросить?

— Смотря что….

— А «здесь», это где?

Друид рассмеялся:

— Где? Вы что, не знаете, где находитесь?

— Если честно, то нет.

Их беседу прервало хлопанье могучих крыльев и, ломая деревья, на землю опустился зерзон.

— Вот вы где, я вас обыскался, — сразу начал зерзон, — опустите свои луки и дайте им пройти, — приказал он эльфам.

Тем повиновались. Зерзон немного наклонился:

— Полезайте мне на спину, нужно спешить, времени не много, по дороге объясню.

В полёте чувствовалось, что дракон сильно уставший. Ещё бы, возраст говорил о себе.

— Где мы очутились?

— Вы вышли во владениях горных эльфов, на границе Урун-Кура, и нарвались на стражу. Я немного не успел. Почувствовав возмущения реальности, я прилетел сюда, думал, что вы ещё не оправитесь от шока, но вы, я смотрю, ребята выносливые. Мэлнон там, с Ратиком. Ему удалось исцелить его тело, теперь нужно его оживить. Сейчас мы как раз туда и направляемся. В ореховый лес, в замок фрэ.

— А как оживлять?

Зерзон ничего не ответил. Оставшуюся дорогу он молчал. Наконец, приземлились у замка фрэ. Их уже ждали. Мэлнон был несказанно рад вновь увидеть своих, теперь уже не наёмников, а друзей, помощников. Сердечно обняв каждого, он стал серьёзным:

— Вы сумели его вызволить?

Ника достала из сумки артефакт.

— Да, он здесь. У выхода из лабиринта артефакт втянул в себя Ратика. Почему?

— Потому что он мёртв, он и сейчас находится во владениях царства мёртвых, в этом артефакте. Но не бойтесь, с ним ничего там не случится. Ни хранители, ни тёмный орден — не способен добраться до него.

— Мэлнон, скажи, ты знаешь, как оживить его?

Мэлнон не ответил, лишь жестом показал следовать за ним. Пока шли к купели, Рикке сел на плечо мага.

— О, друг мой! Ты вернулся? — обрадовался маг.

— Приветствую тебя, почтенный маг. Я прилетел поздороваться с тобой. Теперь я на службе у Фризиха, советником по всяким наукам, которым у тебя научился.

— Я рад за тебя, буду счастлив поболтать с тобой чуть позже, сейчас нужно делать дело.

Ратик лежал в купели, словно живой. Рана зажила, остался только страшный шрам на груди. Казалось, что он сейчас просто спит. Возле него сидел, подобно статуе, друид эльфов. Завидев приближающихся, он немного оживился. Даже встал, чего за ним никогда не наблюдалось. Мэлнон кивнул ему головой. Друид понял знак, что душу Ратика вернули с того света. Оставалось только одно дело, вернуть душу в тело.

Мэлнон чувствовал, что он сможет вернуть к жизни, что он знает, как это делать. Он доверился своей интуиции. Тайну жизни и смерти знают хранители того света.

— Ты знаешь, как вернуть его к жизни? — настойчиво спросил друид.

— Я был там… — ответил ему маг и принялся за дело, — Ника, дай мне компас.

Повинуясь внутреннему голосу, он попросил положить Ратика на землю лицом вниз, затем очертил круг и нарисовал по сторонам света четыре руны и положил ему на спину компас. Затем он остановился. Чего-то не хватало.

— Встаньте по кругу, взявшись за руки.

Ника, Сенгур, Наар, друид, Рикке и ещё множество фрэ, встали вокруг них и сомкнули руки.

— Что бы ни происходило, не разрывайте рук и не прекращайте! — предупредил Мэлнон, — а теперь повторяйте за мной «амбаренус фарелон грэдрак».

Раздался тихий беспорядочный шепот: «амбаренус фарелон грэдрак».

— Нет, все вместе, одновременно: «амбаренус фарелон грэдрак».

Теперь беспорядочный шепот перерос в унисон, сначала тише, потом немного громче.

— Громче! — скомандовал маг.

Унисон всё громче и громче произносил эти три слова. Под ногами вспыхнуло пламя. Кое-кто оторопел от ужаса и попытался вырваться, но соседи не дали этого сделать. Ника, Сенгур, Наар и друид сохраняли ледяное спокойствие. Своим видом они внушали уверенность трусоватым фрэ, которые, глядя на них, немного успокаивались, не смотря на весь ужас происходящего. Мэлнон присел и подсунул руки под Ратика. На удивление он оказался лёгким, словно перо воробья, и маг поднял его над головой.

Хор не прекращал своё, всё громче и громче. Пламя из-под ног стало нарастать, но оно никого не обжигало, а было холодным, как лёд. Огонь обволакивал стоявших по кругу, словно проверяя их на смелость. Наконец, огонь он к центру круга, занимая всё свободное место в центре. Огонь дошёл до Мэлнона и по нему пополз вверх, к Ратику.

Теперь это была настоящая огненная феерия. Стоявшие по кругу казались сделанными из пламени, а центре стоял огненный маг. Пламя добралось до артефакта, и тот стал сиять, подобно звезде. Через секунду эта звезда вспыхнула, осветив предвечерний лес ярким голубым светом. Свет рассеялся вместе с ледяным огнём.

Ратик мгновенно потяжелел, маг уже не смог удержать его на своих руках и рухнул на землю вместе с ним. Наступила тишина, все умолкли, только Ника, закрыв глаза и трясясь от страха, все повторяла эти три слова. Сенгур пытался разжать руку, но Ника настолько сильно вцепилась в неё, что он не смог этого сделать. Все смотрели в центр круга, несколько мгновений ничего не происходило.

И вот Ратик глубоко вздохнул, жадно хватая воздух. Потом открыл глаза и попытался подняться. У него ничего не получилось, и он опять упал на Мэлнона. Наар бросился к своему другу и взял его подмышки. Сенгуру наконец удалось освободиться от Ники и он так же помог встать сначала Ратику, а потом Мэлнону. Ника открыла глаза.

— С возвращением, — и окунулась в его объятия.

— Ну, вот всё и закончилось, — облегчённо сказал зерзон, глядя на то, как радость переполняет всех без исключения: и наёмников, и друида, и Мэлнона, и фрэ…

Старый дракон, не смотря на усталость, готов был сам пуститься в пляс всеми своими шестью лапами, однако предпочёл наблюдать со стороны на радостную идиллию, творившуюся на поляне возле купели.

Заключение.

* * *

Пробыв у фрэ ещё несколько дней, друзья отдохнули, привели себя в порядок, немного подлечились. Настало время прощаться с гостеприимным народом фрэ. За эти дни заботливые работники привели в порядок всю одежду: постирали, подлатали, начистили.

В честь гостей и героев ничейной земли Фризих устроил небывалый по размахам пир, который продолжался весь день и всю ночь. Наконец, когда настала пора покинуть ореховый лес, Мэлнон подошёл к королю.

— Ты будешь на совете? Он должен начаться послезавтра.

— Я постараюсь. Обещать не буду, но всё же постараюсь. Может будет мой доверенный представитель.

— Буду рад видеть тебя, друг мой.

Провожать мага и наёмников в путь вышли все: и Фризих, и зерзон, и друид. Охрана фрэ проводила их до окраины орехового леса. В качестве подарков воинам были подарены шкуры чёрных волков. Мэлнон от подарка отказался.

В Лемтоке жизнь текла так же, как и две недели назад. Никто даже и не подозревал, что сделали вошедшие в центральные ворота четыре воина и маг. Конечно, это уже не те, кто вышел из этих ворот тем туманным утром. Это были совершенно иные люди. Седые волосы от пережитого то и дело просматривались у всех на головах.

На центральной площади маг попрощался со своими спутниками и попросил их прийти завтра к полудню в замок магов ордена земли.

— Завтра в полдень состоится заседание совета глав орденов и приглашённых гостей. Всех четверых обязательно жду на этом совете. Будьте при параде.

И маг пошёл в сторону ордена. Сейчас он хотел поговорить со своим старым другом Карруном. Охрана замка ордена не приветствовала появление Мэлнона, Каррун уже ждал своего гостя. Он лежал в своей постели на верху главной башни, как и две недели назад, он был слаб, и улучшений не было.

Мэлнон рассказал всё, что произошло за эти дни с ним, с его спутниками. Поведал о зерзоне, о копье Урсана, о том, что произошло с Сермионом и о том, что одну из важных ролей во всей истории сыграл некий маг по имени Кловлен, в прошлом Варверрен, первый глава ордена магов огня.

— Я слышал о нём много нелестных вещей, будто он убивает всех, кому делал подарки и за это его прокляли, имя вычеркнули из истории ничейной земли, однако если всё, что ты сейчас рассказал — правда, то на совете предлагаю его реабилитировать и вновь вписать его имя в историю твоего ордена.

— Я согласен. Кстати, на совете у меня будет сюрприз для тебя.

На следующее утро на совет стали приходить посланники. В этот раз пришло на удивление много участников. Помимо глав орденов, прибыли и глава гильдии наёмников, и все бароны роинов, и король гномов с небольшой свитой, друид горных эльфов, друид лесных эльфов, прилетели даже главы кланов драконов. От фрэ прибыл никто иной, как Рикке.

Исходя из такого количества гостей, совет решено было проводить в парке во дворе ордена. Там всё подготовили, — это было самое прекрасное и красивейшее место во всей ничейной земле. Журчали фонтаны, щебетали различные птицы, тень от деревьев создавала приятную прохладу. Великое множество цветов составляли различные картины, ярче и краше которых ничего не было.

Когда совет собрался, все гости уселись на специально подготовленные для них места, кто был слишком большим для предложенных стульев, тем предложили роскошные ковры. Таковыми были драконы. Каррун при помощи двух магов, кое-как вышел из своих покоев в башне и направился на совет. Появление главы совета участники приветствовали стоя. Но Каррун не стал занимать своё место, а объявил, что проводить совет будет Мэлнон, но он будет присутствовать.

Мэлнон принял обязанности и принёс клятву на верность совету. Затем вышел и долго рассказывал гостям всё, что случилось за эти две недели. После окончания рассказа повисла тишина, однако глава ордена магов воды засомневался в сказанном.

— Что-то сомневаюсь в том, что всё, что говорил Мэлнон — правда. Какие-то демоны, какие-то ритуалы, воскрешения. И никогда не слышал о подобных ритуалах, и уж тем более не видел зерзона. Они давно вымерли.

Его сомнения были подхвачены лесными эльфами и баронами роинов. Тут в воротах ордена появились четыре воина. Сенгур и Наар были одеты в кольчуги из чешуи каменных драконов, Ника держала в руке своё копьё, Ратик был в серебристых доспехах. Глава ордена воды аж оторопел. Когда все четверо, по приглашению Мэлнона, вошли на совет, то в небе появился зерзон, который снижался к гостям. Старый дракон приземлился рядом с четвёркой воинов. Повисла тишина. Мэлнон попросил всех подойти ближе, а Нику — продемонстрировать силу своего оружия. Копьё Урсана с лёгкостью на половину вошло в каменный пол.

* * *

Вечером, когда совет закончился, все дебаты и споры улеглись, гости разошлись. Зерзон и драконы о чём-то беседовали до полуночи, потом поднялись в воздух и улетели в сторону Нарэн-Кура. Гномы перед уходом долго рассматривали копьё Урсана. Король даже пытался взять его в руки, но оно ударило его молнией. Никто, кроме Ники, не мог прикоснуться к нему.

— Какая красота! — восхищался король гномов, — Воистину, гномы — лучшие мастера кузнечного дела!

Мэлнон был избран новым главой совета глав орденов и приглашённых гостей. Каррун больше не хотел исполнять эти обязанности. К тому же, он собирался в скором времени сложить с себя полномочия и главы ордена магов земли и провести голосование по вопросам выбора нового главного мага этого ордена. Каррун захотел уйти на покой и остаться в своей библиотеке, чтоб успеть до своей смерти навести там порядок.

Кроме заслуженного почёта и уважения, в качестве благодарности все четверо воинов получили по крупной сумме, гораздо больше, чем обещал им Мэлнон, но и тот выполнил своё обещание. Однако все отказались от его денег, ибо жизнь, которую он вернул, бесценна, особенно для Ники. Утром воины собрались покинуть чертоги ордена. По настоянию Мэлнона, Ника оставила своё копьё в хранилище Карруна.

— Ну и куда вы теперь? — поинтересовался маг у друзей.

— Мы с Никой вернёмся к себе, заведём детей, — начал Ратик.

— Я пойду в старый форт, там, наверное, меня уже заждались, — продолжил Сенгур.

— Ну а я, я… пока не знаю, — замялся Наар.

— Кстати, чуть не забыл, Каррун предложил мне, а я согласился, написать летопись о вас. Поэтому я хотел бы знать ваши полные имена.

— Сенгур Мэриткорс.

— Наарен Унт.

— Ратамир Аскартон Варт.

— Никополь Варт.

Мэлнон внимательно записал все имена, пожелал успехов и попрощался со своими, теперь уже, друзьями.

— Наар, задержишься? Для тебя есть дело…

— Хорошо.

Прощание было не долгим, так как они расстаются не навсегда, а всего лишь до следующей встречи. Сенгур вышел первым и направился на Запад, Ника и Ратик пошли к себе домой.

— Так что за дело у вас ко мне? — поинтересовался Наар.

— Пойдём, кое-что тебе покажу, — позвал его маг и пошёл в башню.

Наар последовал за ним. Пройдя несколько этажей, Мэлнон остановился у одной двери.

— Тебе сюда, — сказал он и кивнул на ручку.

Наар открыл дверь. Там была большая комната, залитая светом восходящего солнца. Возле окна стоял стол, а рядом стул, на котором сидела женщина, смотрящая на рассвет в окно. Услышав скрип двери, он обернулась и встала. Это была Оруна.