— Что ты думаешь об этой вещице?

После нескольких долгих часов обратного пути, когда лошади тащились почти со скоростью пешехода, оттого что после их вылазки в город вес кареты удвоился, девушки наконец прибыли в Малый Трианон и начали примерять свои новые потрясающие приобретения. Сейчас Мария Антуанетта демонстрировала фиолетовую шляпу Аделаиде, которая с волнением ждала их возвращения, Луиза же в это время благоразумно приступила к поискам в гардеробной голубого платья Странствующей Модницы.

Аделаида рассматривала покупки, казалось, с таким пристрастием, словно собиралась делать инвентаризацию.

— О, вы и это платье купили? — спрашивала она, сосредоточенно перебирая пальцами замысловатую кружевную отделку и тщательно, неторопливо изучая на ощупь качество, будто какой-нибудь шпион или студентка Института моды. — Ах, какие перламутровые пуговки — умереть можно! — вздохнула она, беря в руки длинные вечерние перчатки цвета слоновой кости.

По правде говоря, своим интересом к деталям она была похожа на Луизу.

— Ну почему же вы не сказали мне, что собираетесь в Париж, — попеняла им Аделаида.

Но Луизе тем временем стало не до нее, так как она никак не могла отыскать платье в своем тайнике.

— Мадам, вы не знаете, где голубое платье? То, что было на мне вчера? — спросила она, откладывая в сторону несколько пышных нижних юбок. — Могу поклясться, что я оставила его здесь, в этом гардеробе.

— До чего оно мне надоело, это платье, — ответила Мария Антуанетта, не скрывая зевоты. — Ты только в моем присутствии была в нем два раза, не меньше! Габриэлла, я хочу, чтобы ты была более внимательна. Я очень даже замечаю подобную неаккуратность.

— Хорошо, я прошу прощения, но где оно?

Отбросив всякое притворство, Луиза рылась в гардеробной среди розовых, зеленых и белых платьев. Они были там всех оттенков, кроме того особенного, голубого, цвета яйца малиновки!

— Но, Габриэлла, дорогая, разве я только что не заказала тебе еще более прекрасное платье? Не будь такой сентиментальной. Если хочешь, я лично закажу Розе Бертен еще одно красно-коричневое. Для наших прогулок в саду.

— Прошу прощения, но при всем моем уважении, — начала Луиза, стараясь не терять самообладания, так как дофина могла подумать, что Габриэлла что-то от нее скрывает или, того хуже, бросает ей вызов. — Мне необходимо его найти. Это было особенное платье. Я им безумно дорожу.

Аделаида подняла бровь, по-видимому удивленная тем, что Габриэлла посмела перечить Марии Антуанетте. А что, если…

— Постойте, не вы ли его взяли? — Луиза переключила внимание на пожилую женщину, которую, похоже, особенно интересовали наряды Габриэллы, тем более что та всего лишь вчера рылась у нее в гардеробной.

— Что вы, что вы, с чего вы решили, что я его взяла? — покраснев и отведя глаза, пробормотала Аделаида.

Луизе поневоле подумалось, что вид у нее виноватый. Но зачем ей понадобилось старое платье? Разве у нее своих нет? Или она завидует Габриэлле? У них ведь даже разный размер.

— Дорогая моя герцогиня де Полиньяк, теперь невозможно узнать, где твое особенное платье. Оно исчезло. Возможно, его украли слуги. В Версале живут тысячи людей. Откуда мне знать, у кого оно, — сердито заметила Мария Антуанетта, явно начиная раздражаться.

Луиза знала, что когда мать называет ее полным именем, то это не сулит ей ничего хорошего. Она поняла, что если будет снова приставать с вопросами, то может попасть в большую беду.

— Ненавижу коричневый, — мрачно проворчала она про себя. — Гадость какая-то.

Только так она и могла выразить свои чувства, возмущенная тем, что Мария Антуанетта не станет ей помогать искать платье, потому что оно надевалось… два раза! Что тут скажешь? Неужели придется остаться навсегда в восемнадцатом веке из-за того, что ее платье надоело дофине?! Его нужно было найти немедленно.