- И как прикажете это понимать? - вкрадчивости голоса Совести мог бы позавидовать самый умелый обольститель, или какой иной негодяй. Но разница в целеполагании… да, она самая - превращала "лисьи" интонации в действенное орудие убеждения. Но только для тех, кто понимает. Иные - из числа непонятливых, или просто тугодумных от природы - быстро теряли положение в обществе. Часто - вместе со свободой, реже - расставались еще и с головой.

Собеседник Недреманного Ока побледнел и залился холодным потом. Это у себя, в Старой Гавани он был вторым человеком после наместника, или первым, - это с какого пригорка смотреть - а по столичным меркам не дотягивал даже… в общем не дотягивал, как ни тужься. И выглядел жалко и мелко. Особенно - здесь и сейчас.

- Э-э… я… вот… - и слов не находил, в беспомощной попытке оправдаться перед всесильным, если забыть о Владыке, конечно, начальником одного из трех основных Приказов.

- То есть внятных причин срыва плана реконструкции, милейший Эльпидифор, вы мне не представите? - улыбка не украсила лицо Ока, вопреки расхожим представлениям о человеческой мимике, и не обезобразила - она просто появилась. Не торжествующая и не злорадная. Просто улыбка. Немного усталая, как это бывает у мудрых и не слишком молодых душой людей.

- Смиш… смаж… - бледность управляющего крупнейшими в Родении верфями достигла восковой спелости, а с висков на пол глухо падали крупные капли, -… будь они неладны!… поставщики подвели. Клепку несортовую прислали… рвется она, а не заклепывается, как положено! - эту фразу Эльпидифор Плахута почти выкрикнул. Насколько это возможно сделать севшим от страха голосом.

Мужчина крупный, можно даже сказать - дородный, всегда отличавшийся полнокровием и громогласностью, сейчас он выглядел жалко. Скукожившись на казенном табурете, казался едва ли не вдвое меньше ростом. Даже буйная рыжая шевелюра его, обычно полыхавшая степным пожаром, будто пеплом подернулась.

Мысли Плахуты, выбившегося в управляющие из корабельных мастеров, тоже съежились, вслед за телом, и заполошно метались в голове, натыкаясь одна на другую.

"Посадят… в острог… на кол… сгноят… посадят… рудники… а-а-а-а!"

Загнанный необъяснимым животным ужасом и призраком невозможности, а то и бесполезности оправданий, в угол напуганного сознания, Эльпидифор даже не пытался трезво анализировать то, что ему уже битых три часа втолковывал Совесть.

Недреманное Око не выказывал никаких признаков усталости, в который раз повторяя свои вопросы, пытаясь добиться хотя бы одного внятного ответа… но получая нечто среднее между мемеканьем и блеяньем. Короче, сплошные междометия, изредка разбавленные невнятными жалобами на "смежников", неготовность корабельных мастеров и рабочих к выполнению столь сложного задания, которое "уж мы… раз взялись, то должны… но лист броневой раскроен не так… заклепки, опять же… и людей не хватает…"

А как все начиналось!

Вопрос Владыки, заданный на очередном заседании Комитета Обороны, застал этого дуболома - Честь - почти врасплох:

- А не скажет ли нам товарищ Зерцало, какова протяженность морских границ Родении? - и трубочкой, невинно так, пых-пых.

- … примерно втрое больше чем сухопутных, товарищ Верховный Главнокомандующий! - вывернулся Честь, явив одно из непременных качеств настоящего воина - смекалку.

- Так! - и чубук трубки почти уперся ему в грудь. - А каким образом обстоят дела с охраной наших морских границ?

- Хорошо обстоят, товарищ Главнокомандующий! Всякая попытка вторжения с моря будет пресечена силами сторожевых кораблей и береговыми укреплениями! - немного подумав, Зерцало добавил: - Но, если наши данные верны, у противника нет сил для проведения крупных десантных операций. Любой мало-мальски заметный караван транспортных судов будет перехвачен нашими "ветродавами" в открытом море, вне радиуса полета драконов. Не любят они над морем летать… головка кружится, - не без ехидства добавил начальник Главного Штаба.

Владыка лукаво усмехнулся в густые, ухоженные усы и задал еще один неожиданный вопрос:

- А как обстоят дела с возможностью высадки наших сил на территории Империи? Можем ли мы перенести боевые действия на территорию противника? Так сказать - в его логово?

И тут выяснилось то, о чем не любили вспоминать роденийцы. Деревянный парусный флот беззащитен перед огнем с неба. Если дальноходные и быстрые "ветродавы", с непревзойденными по лихости абордажными командами на борту, могли устроить почти "глухую" блокаду пиктийского побережья, перехватывая любые торговые суда и не опасаясь тяжелых, но тихоходных каракк военного флота Империи, то поддержка десантных операций относилась для них к категории невозможного.

Даже не так… НЕВОЗМОЖНОГО.

Все попытки оснастить рейдеры-перехватчики противодраконьим оружием упирались в непреодолимое препятствие - рангоут, такелаж и паруса, мешавшие вести эффективный огонь по воздушным целям, а дальность выстрела тяжелых "огнеплюек" годилась только для схватки борт в борт. Одно из немногих преимуществ роденийских "убийц торговли", заключавшееся в почти идеальном парусном вооружении, превращалось в неустранимый недостаток. Тройка драконов могла безнаказанно уничтожить целую флотилию "ветродавов", не входя в зону поражения их бортового оружия…

… но Владыка не выказал и тени удивления, выслушав полное горечи повествование Чести. Рассказ почти со слезами на глазах, насколько это возможно для огрубевшего в походах и полевых лагерях вояки. Выслушал, не перебивая, а после - сказал:

- А вот мы с товарищем Хранителем Ума не так давно тоже обсуждали проблемы нашего военно-морского флота. И вот к какому выводу пришли… - Верховный сделал паузу, дав время Уму извлечь откуда-то из-под накидки небольшой тубус, вроде тех, что служат для хранения географических карт или иных важных бумаг. Кот, неотлучно сидевший на коленях слепца, подобно кемской статуэтке, не проявил ни малейшего неудовольствия. Глаза его буквально светились: от удовольствия, от предвкушения ли - поди разбери этих кошек!

Тубус оказался набит плотно свернутыми чертежами и набросками, и большинство изображенных на них предметов мало что говорили Чести и Совести. Какие-то змеевики, беличьи колеса, корзины с раскрывающейся подобно бутону крышкой, и прочая механическая заумь.

Только один рисунок поражал воображение: тонким пером, частыми и уверенными штрихами, на четвертушке плотной бумаги в разных проекциях была изображена гигантская морская костинурка - ничем иным этот возвышающийся над чернильными волнами двускатный панцирь с характерным спинным гребнем быть не мог. Смущали разве что полукруглые утолщения по бокам костинуркиного домика. Да два ряда ровных квадратных отверстий протянувшихся повдоль, с высовывающимися из них хоботками-отростками…

"Домика? Скорее - домищи!" - подумал тогда Совесть, увидев малюсенькую человеческую фигурку, нарисованную рядом с одним из полукруглых выростов на панцире огромного пресмыкающегося.

"Вот же нездоровая у кого-то фантазия…" - следующую мысль Недреманное Око додумать не успел, прерванный репликой Владыки:

- … точнее сказать, нашли. Как правильно сказал кто-то из мудрецов прошлого: все ук… - тут Верховный странно закашлялся, -… придумано до нас. "И если ты скажешь о чем-то: смотри, это новость! То знай, что уже было оно в веках, что прошли до нас", - процитировал он кого-то, неизвестного Совести.

"Тоже, небось, мудрец древний… пылью припорошенный…"

- А вот о сути обнаруженного нам лучше расскажет Верховный Хранитель…

Откашлявшись, Ум поведал собравшимся историю, которую в иных обстоятельствах иначе чем забавным курьезом не назовешь, столько в ней было нелепых случайностей…

- … и обычного головотяпства! Да-да. Именно так, и не иначе! Более ничем тот факт, что важнейший для укрепления обороны страны проект оказался похоронен в архиве столичного Училища Искусств и Ремесел, - тут Хранитель хлопнул ладонью по столу, выражая таким, не совсем свойственным для него образом, сильные эмоции, - объяснить невозможно!

- Каждая ошибка имеет имя и прозвище, если, конечно, это просто ошибка, а не злой умысел, - вклинился в тираду Ума Совесть, будто охотничий пес, сделав стойку на запах дичи.

- Поздно. К сожалению - поздно, - голос Владыки и вправду казался исполненным сожаления. - Все участники этой истории покинули наш мир еще в середине прошлого Цикла, и единственное, что мы способны сделать сейчас - это как можно скорее попытаться претворить незаслуженно… - тут Главнокомандующий сделал паузу, подыскивая слово, - нет… просто - преступно… забытый проект в жизнь.

- Это что же получается? - недоверчиво спросил Честь. - Простой наставник художников и мастеровых в одиночку составил план поэтапного перевооружения всего флота? Сам? Один? Без чужой помощи? Не просто нарисовал картинки и схемы, а…

- Да, не просто нарисовал! - поддержал его Совесть, внимательно разглядывая листок испещренный колонками цифр. - А еще и посчитал возможные затраты и сроки исполнения. С учетом мирного времени, конечно.

- И сколько выходило по его подсчетам? - недоверия в голосе Начальника Штаба поубавилось, но всего на чуть-чуть.

- Судя по итоговым цифрам, - Недреманное Око подхватил со стола еще один лист, - не меньше четверти цикла на полное перевооружение и подготовку экипажей… нет у нас этого времени…

- В том-то и дело, что это был не простой наставник, а целый "мокрый воевода", - чуть слышно сказал Хранитель Ума, почесывая за ухом кота, - бывший командующий бригадой "ветродавов". Бригадой Западного моря, между прочим.

- Его случайно не Фокой Недотыком звали? - недоверие Чести как ветром сдуло, он даже подвинулся вместе со стулом ближе к Уму. - Между прочим, он был самым молодым бригадным кормчим, это если память меня не подводит.

- Да, именно он. - Владыка раскурил новую трубку и с удовольствием выпустил из ноздрей клуб дыма, сделавший его похожим на сильно пожилого дракона. - Самый молодой и самый удачливый… до определенного момента

- О нем до сих пор легенды ходят… - Зерцало аж присвистнул от удивления, - особенно об инциденте у Лазурных островов - тогда от всей бригады лишь флагманский корабль смог добраться до материка, а Недотыка потом списали подчистую по причине утраты душевного здоровья.

- Не удивительно, если вспомнить что в тот раз рядовая разведывательная операция обернулась боем с целым крылом пиктийских драконов, невесть как оказавшихся на нейтральной территории… - снова вступил в разговор Совесть.- А острова, пожалуй, и по сей день - нейтральны.

- Скажите, а кто из вас остался бы одновременно в живых, в трезвом уме и твердой памяти? В тех обстоятельствах, в которых оказался товарищ Недотык? - Главнокомандующий, как это уже не раз бывало, зажал трубку в кулаке и начал мерить шагами покои. - Проявивший не только личное мужество, но и недюжинный полководческий талант. Сумевший превратить военное поражение в большую дипломатическую победу… Молчите? То-то же.

И спустя некоторое время, добавил:

- Задачу построения железного самоходного флота, предназначенного для ведения активных боевых действий вблизи вражеского побережья, считаю одной из первоочередных. И, думаю, другие члены Государственного Комитета Обороны не будут мне возражать…

И впрямь - никто не возразил!

Теперь, спустя почти месяц, Совесть, назначенный отвечать за перевооружение флота, понял, что обычными средствами - по крайней мере, из числа известных и доступных ему - задача, поставленная Верховным Главнокомандующим, не решается. Повесив под радостное улюлюканье толпы, или законопатив на вечные каторжные работы с десяток "воевод производства", можно было ожидать не улучшения работы оставшихся на свободе, а повального бегства от ответственности. Любыми способами - от симуляции хронических болезней, до самоубийств.

"И как работать с таким исполнителями? Наобещали с три туеса, а как дело дошло до трудностей - все кругом кагулы, только он один - Адепт… впрочем, как это говорил Владыка: "Техника в период реконструкции решает все"? Или он про кадры говорил? А с такими кадрами - проще с одной огнеплюйкой на пятерых под дракона бросаться. И новых неоткуда взять… разве что…"

Мысль, пришедшая в голову, показалась Совести свежей и если не гениальной, то близкой к тому. Кликнув охрану, он приказал отвести корабела, готового обгадиться от страха, в "комнату отдыха" - "Да, ту, что в полуподвальном этаже…" - и строго проследить, чтобы он на себя рук не наложил, не дай Триада!

Через несколько минут, в кабинет Недреманного Ока уже спешил приказной курьер с опломбированным ящиком, в котором содержались доносы на механиков, корабелов и прочую подобную публику, на удивление сочетающую умелые руки с дурной головой и длинным языком. Ну, или имевших несчастье взять в жены какую-нибудь жадную стерву, толкавшую сильную половину на служебный подлог, мздоимство и прочие гадости, именуемые казенным языком "должностными преступлениями".

"Других умельцев у меня для вас нет!" - подумал Совесть и отчего-то решил, что эта фраза неплохо прозвучала бы из уст самого Владыки.

"Пожалуй, да!"

Раз уж казни, в их обычном понимании, будут непродуктивны, а оставлять вскрывшиеся не только у корабелов, но и в других отраслях, чудовищные злоупотребления и пренебрежение требованиями военного периода безнаказанными никак не возможно…

"Да и не сможем мы быстро восполнить кадровый голод. Некому прийти на смену казненным и сосланным. Пока некому".

… тогда остается пойти по не самому гуманному, но менее кровопролитному пути. Приговоры будут вынесены с максимальной жесткостью и с учетом требований военного времени. Вот только исполнять их до конца войны никто не поторопится, а приговоренные продолжат заниматься своими непосредственными профессиональными обязанностями, но не на свободе. А там уж решим: кто искупил ударным трудом вину перед Родиной, а кто получит все, предусмотренное приговором самого справедливого суда.

Мысль о том, что пиктийцы могут победить, и тогда все - судьи и доносчики, тюремщики и заключенные - станут в лучшем случае "кормом" для "благородных" магов, даже не пришла в голову Недреманному Оку Совести.

Потому что находилась вне пределов его понимания жизни и мирового порядка.

Докладная записка Совести не вызвала никаких возражений у Главнокомандующего и, более того, получила не просто высочайшее одобрение, подкрепленное соответствующим постановлением ГКО, но и несколько дополнений. Теперь Око отвечал не только за программу перевооружения флота, взвалили на него и контроль за работой всех спешно создаваемых из числа осужденных специалистов и мастеров-конструкторов специальных изобретательских контор.

"Как там их назвал Владыка? "Шарашки"? Странное слово… может, ослышался я? А переспрашивать вроде как неудобно, и я вот думаю, причем здесь слежавшийся навоз, прилипший к коровьему хвосту? Или… пожалуй, так оно и есть! Пока все эти растратчики и бракоделы не докажут, что способны работать по-настоящему, так и останутся они не больше чем "шарашками" под хвостом у Родении".

Единственное, чего катастрофически не хватало не только Недреманному Оку, но и всей стране, это - времени. Пока роденийская армия могла - она отступала под невыносимым давлением противника, цепляясь за каждый пригорок, превращая города и села в новые бастионы Державы, разменивая пространство и жизни солдат на самый невосполнимый ресурс - все то же проклятое время! Но как говорит история военного искусства: ни одно наступление, а равно и отступление, не может быть бесконечным. Когда-то наступает предел, по достижении которого за спиной остается все… и ничего. И что бы ни говорили стратеги в штабах, есть вещи, с потерей которых не потеряна страна, но может быть потеряно лицо…

- Сколько времени твоим поднадзорным нужно для доработки этого органа… кстати, как его назвали? Гидра? Неплохо, и со смыслом. Так сколько? Месяц дать не могу… не больше двух недель! Проси все, что хочешь, кроме вина, баб и еще двух недель! Переводи вредителей на трехсменную работу… Что? Уже в три смены работают? Так какого же Эрлиха!…

"Казалось бы, что можно сделать из детской хлопушки, выпаренного сока гигантского щавеля и отходов алхимического производства? Да! Еще забыл большой шкаф для каталожных ящиков, мучной клейстер, и обрезки жести… еще вчера я сказал бы - чуть больше, чем ничего".

А сегодня, оглушенный воем и грохотом, чихающий от невыносимой кислотной вони, Совесть стоял на площадке одного из бастионов Цитадели и не верил своим глазам. Только что, стая неуклюжих на вид ракет, больше похожих на праздничные шутихи буквально разорвала на части три огромных коробчатых воздушных змея, поднятых ветром на высоту не меньше пяти сотен саженей.

- Интересно, может ли такой змей использоваться для наблюдения? Или для бомбежки больших скоплений противника? - вопросы немолодого, сухопарого воеводы в форменной накидке Пластунского корпуса, прозвучали как через слой ваты.

Переминавшийся с ноги на ногу в окружении двух рослых охранников, главный мастер проекта "Гидра", тщедушный круглоголовый старичок, умоляюще взглянул на Совесть, тиская в покрасневших от холодного ветра руках арестантский красно-черный треух. Выждав подобающую случаю паузу - "нечего баловать врагов народа!" - Недреманное Око милостиво кивнул: "Говори мол!"

- Гражданин воевода, это никак не возможно, - затараторил старичок-вредитель, оказавшийся под судом по причине большой любви к роскошным экипажам и самым новомодным костюмам, деньги на которые он беззастенчиво брал из средств подчиненной ему изобретательской артели. - Ибо сей аппарат от рождения лишен возможности активно маневрировать и подчиняется только действиям наземной команды. Следовательно, он слишком уязвим от воздушных атак… и не имеет возможности обороняться, - почти шепотом закончил он, и втянул на всякий случай голову в плечи.

- Мастер дал исчерпывающий ответ, воевода, - Совесть решил свернуть пустопорожние разговоры. - Змей используется как мишень, наиболее соответствующая габаритам вероятных целей.

- Но я слышал, что скоро в войсках появится… - продолжил было неугомонный воевода, но осекся, услышав рык Недреманного Ока:

- Настоятельно советую забыть о том, что вы слышали! А до тех пор, пока это не произошло, жду от вас письменных объяснений: от кого, когда и где вы слышали то, о чем пытались нам только что рассказать. Лично мне, в руки, со всеми подробностями. Исполнять!

Воеводу как ветром сдуло с площадки бастиона, а вслед за ним бесшумно растворились в окружающем пейзаже два незапоминающихся человечка, из числа стоявших поодаль зрителей.

- Хорошо. Будем считать, что я доволен. По неподвижным мишеням "Гидра" вполне действенна, а как она покажет себя против настоящего дракона? А если в атаку пойдет полноценное крыло… или два? Думаете, они будут ждать, вися в воздухе, пока вы развернете свои мебельные чудеса?

- Но гражданин начальник, станок разрабатывали не мы… Нам дали готовое изделие…

Совесть с трудом подавил чуть было не захлестнувшую его вновь волну ярости, приблизился к круглоголовому мастеру, взял его двумя руками за ворот арестантской красно-черной робы, приподнял над землей и прошипел прямо в лицо:

- Какого Эрлиха ты морочил нам голову все это время?!

После чего резко встряхнул пару раз, поставил на место и добавил, прежде чем уйти:

- Три дня на доработку станка. Иначе в пыль сотру…