Вернувшись на отделение, Прометеев стал советоваться с клюквинцами, как теперь быть. Клюквинцы посудили, порядили и пришли к такому мнению, что коровам на ферме никак нельзя без сена. Не по-хозяйски будет — оставить их без сена.

— А уж раз начали по-хозяйски вести дело, так и надо продолжать, — подытожил разговор Иван Алексеич.

Не позднее, не раньше, а в самую пору скосили овес и ячмень с горохом. Столько питательного сена заготовили, что на всю зиму коровам должно хватить. А чтобы и весной их было чем кормить, в начале июля, под самые дожди, опять засеяли эти поля разной травой. К началу сентября трава вымахала по пояс…

А на другой половине полей хлеба налились. Колосья крупнющие, увесистые. Такие хлеба убирать комбайнерам только в радость. А когда работа в радость, то и идет она споро.

Осенью выдалось с десяток сухих теплых дней, а так все дожди, холода и белые мухи. Но клюквинцам и десяти дней за глаза хватило, чтобы убрать весь хлеб. Когда подсчитали урожай, то оказалось, что зерна у них в два раза больше, чем планировалось. И все сверхплановое зерно они отвезли в другие отделения. Потому что другим отделениям тоже надо выполнять план, а как его выполнишь, если на своих полях ничего не выросло.

Но ведь и то правда: одному с сошкой не накормить семерых, которые с ложкой. Несмотря на щедрую помощь клюквинцев, другие отделения, а значит и весь совхоз, не смогли выполнить план.

Правда, другие совхозы и колхозы района собрали еще меньше зерна, поэтому бородинцы удержались на первом месте. Эх, если б они еще и план выполнили! А ведь могли. Спокойненько.

— Все Прометеев! — говорил Евгений Николаевич директору. — Нипочем ему честь совхоза! Если бы клюквинцы не скосили половины зерновых на сено, они собрали бы не в два, а в четыре раза больше зерна, чем планировалось. И тогда…

Андрей Константинович поднял на главного агронома тяжелый взгляд и спросил:

— А если бы Прометеева не было? Предположим, весной я не принял бы его на работу в совхоз? Сколько бы зерна собрали нынче клюквинцы?

Как и следовало ожидать, Евгений Николаевич ничего на это не смог ответить. Только покраснел и обиженно поджал губы.