Лифкен опять не застал Луи Дрэйка. На его счастье, в номере «короля» храпел на кровати Юный Боб. Лифкен с трудом разбудил его и рассказал о случившемся.

Юный Боб ругнул Лифкена за то, что его разбудили. Но, услышав о происшедшем, сразу протрезвел и предложил поехать к Дрэйку.

Маркиза Анаку они застали в доме Ван-Коорена. Он развлекался тем, что гонялся по комнате за летучими собаками, пытаясь их поймать. Анна сидела в кресле из раковин и хохотала.

Сообщение Лифкена ошеломило и потрясло Луи Дрэйка. Он заставил несколько раз повторить все сначала, расспрашивая о подробностях. Весь превосходно задуманный план рушился.

— Какого черта вы повезли их на остров! — начал было Дрэйк.

Но Лифкен напомнил, что таков был план, направленный против Ван-Коорена, с тем чтобы свалить на него вину в заражении плантаций.

— Так я же договорился с Ван-Коореном, мы теперь родственники! разозлился Дрэйк.

— Но план не был отменен, — возразил Лифкен. — Об этом надо было предупредить еще с утра. Мы бы не привозили этих двух нанятых свидетелей с жуками.

Анна вмешалась в разговор, она потребовала, чтобы ей все объяснили. Дрэйк коротко рассказал ей и добавил, что ему хотелось бы уничтожить этот остров с плантациями и мечеными жуками, как единственную улику против Института Стронга.

— А если пустить в ход Трумса? — предложил Юный Боб.

Дрэйк обрадовался. Он просто неистовствовал от восторга и восхищенно хлопнул Юного Боба по плечу.

— Мы применим ночью «Эффект Стронга»! — объяснил Дрэйк Анне. — Все равно мы собирались провести здесь испытание в больших масштабах на плантациях «Юниливерс». А после этого мы разбомбим и сожжем остров под видом дезинфекции… Да, все это прелестно, но у советских ученых есть фотографии… Боб, займись.

— Фотографии я ликвидирую, — пообещал гангстер.

— Фотографии фотографиями, а вот если бы все трое советских ученых заболели «негритянской болезнью»… — сказал Дрэйк и нервно потер щеки руками; потом дернул мизинец левой руки — раздался хруст. То же самое он по очереди проделал со всеми своими пальцами. — Советским ученым рот не заткнешь, — продолжал Дрэйк. — Они на конгрессе и без фотографий разделают нас и обвинят Пирсона в «международном аграрном бандитизме» и «агродиверсии». Я уже слышал эти обвинения от Крестьянинова, будь он проклят!

— Всех трех советских ученых я тоже беру на себя, — заявил Боб.

— Дело не так просто, — отозвался Дрэйк. — Будь это подданные любой другой страны, Пирсон давно бы распорядился, а ведь они подданные Советского Союза. Пирсон меня крепко предупредил на этот счет.

— Трус несчастный! — воскликнула Анна.

— Он политик, — пояснил Дрэйк, нервно сжимая пальцами щеки, — и он боится портить отношения, на случай заигрывания с другими советскими учеными. Он говорит, что смерть трех советских ученых, находящихся в нашей компании, после скандала с Крестьяниновым — это серьезный повод для конфликта. А насчет применения «Эффекта Стронга» на острове — это ты, Юный Боб, правильно придумал.

— Или ты мой муж, — заявила Анна, — и ты расскажешь, что это за «Эффект Стронга», или я пошлю тебя ко всем чертям!

— Все равно скоро это не будет секретом, — сказал Дрэйк и объяснил ей сущность «Эффекта Стронга».

— А я бы сделала так, — сказала Анна, — чтобы страх перед «Эффектом Стронга» работал на тебя. Есть же атомная дипломатия, пусть будет дипломатия «Эффекта Стронга». Обнародуй его действие. Скажи, что ты применил его для уничтожения зараженного участка, а после этого разбомбил и сжег остров напалмом. А если советские ученые сунут свой нос на остров, нужно уничтожить их и приписать смерть исполнительности голландских солдат, которым было приказано не выпускать носителей «черной смерти».

— Да они сами не полезут на остров, — сказал Дрэйк. — Дураки они, что ли!

— Полезут, если узнают, что там испытывается «Эффект Стронга», возразил Юный Боб. — Если советским ученым сказать, что на острове применили «Эффект Стронга», угрожающий миру, они рванутся туда, рискуя жизнью. Ведь для этих чудил на первом месте благо человечества… Ну, а на обратном пути встречу их я. Сто тысяч долларов, — потребовал гангстер.

— Плачу пятьдесят тысяч долларов. Ты американский гений, Боб.

— Сто — и ни цента меньше!

— И ты сам их заманишь на остров?

— Ночью захвачу, свяжу и привезу.

— Это не годится, — возразил Дрэйк. — Надо, чтобы посторонние люди могли засвидетельствовать их добровольный отъезд.

— Кого ты имеешь в виду? — спросила Анна.

— Людей не нашего лагеря, ну… из числа вожаков стачки докеров в порту, журналистов не нашего толка, студентов… Подберем!

— А если, — вмешалась Анна, — пригласить советских ученых в официальную поездку по обследованию того же острова как членов комиссии?

— Тогда и другим надо ехать, — заметил Дрэйк. — Не выйдет.

— А если пригласить в полуофициальную поездку, — настаивала Анна, — и объяснить эту меру возможным риском — ну, например, сказать, что действие этого явления на людей не изучено?.. Они не из трусливых и поедут, если сказать, что это необходимо для спасения человечества.

— Ты тоже американский гений, Анна, — сказал Дрэйк и предложил Юному Бобу «за работу» семьдесят пять тысяч. Боб согласился.

— Ты, кажется, говорила, что Бекки Стронг дружна с ними? — задумчиво спросил Дрэйк, посмотрев на Анну. — Я вспомнил твой рассказ о том, как Бекки Стронг подменила тебя при обмене летчиков. Может быть, ты явишься к советским ученым как Бекки, расскажешь им об «Эффекте Стронга» и тоже пригласишь их ночью прокатиться на остров? Но сама, конечно, не поедешь с ними.

— Это я могу! — весело сказала Анна и зло засмеялась, представив себе гнев Бекки, которой она так ловко отомстит.

Анне очень хотелось увидеть свою соперницу. Но встретиться с нею при посторонних — значило не только разгласить случившееся, тщательно сохранявшееся в тайне ради престижа Ван-Коорена, но и сорвать задуманное. Да и вряд ли Бекки, опасавшаяся мести Анны, согласилась бы на встречу.

Через час Трумс выехал на остров с неизменным своим саквояжем.

На следующий день вечером лакей гостиницы сообщил Анатолию, что его ждет в машине мисс Бекки Стронг. Анатолий спустился на улицу. Лже-Бекки сидела за рулем. Лицо ее было в тени.

— Я на минутку, — понизив голос, сказала она, — Я должна открыть вам секрет исключительной важности. Сегодня ночью маркиз Анака решил применить «Эффект Стронга» на острове, где комиссия обнаружила жуков-вредителей. Вы знаете, что такое «Эффект Стронга»?

Анатолий признался, что не знает. Анна-Бекки коротко рассказала. Анатолий был потрясен. Он умолял Бекки подняться вместе с ним к профессору Сапегину и рассказать об «эффекте» более подробно.

— Я не могу задерживаться, — сказала Анна-Бекки. — Меня ждут. Я сейчас же еду на остров. Поспешите, и мы встретимся на молу. О посещении острова не говорите никому, иначе вас уничтожат как возможных разносчиков этой болезни, более страшной для земного шара, чем чума. Распространение «Эффекта Стронга» угрожает миру катастрофой.

Анатолий вбежал в комнату к Сапегину. Там сидел профессор Джонсон. Анатолий отвел Сапегина в сторону и стал тихо рассказывать ему об «Эффекте Стронга».

— Профессор Джонсон — друг мира, а значит, и наш друг, — сказал Сапегин. — Говори вслух, и возможно подробнее!

Анатолий рассказал все, что узнал об «Эффекте Стронга».

— Тебе все это рассказала Бекки? — переспросил Сапегин.

— Да, она! Замечательная девушка! — сказал Анатолий.

Джонсон взволнованно забегал из угла в угол. Он требовал, уговаривал ехать сейчас же.

— Ведь солнечные лучи могут убить заразное начало, и тогда мы не успеем взять активные образцы. А если мы поедем сейчас, то добудем возбудителя, исследуем его и выработаем контрмеры на тот случай, если биобомбы с «Эффектом Стронга» будут сброшены в другой части земного шара.

— Я опасаюсь одного: нас могут объявить разносчиками болезни, — сказал Сапегин. — Вы понимаете, какое орудие мы даем в руки противников! А уж они сумеют его использовать.

Джонсон заверил, что они как члены комиссии для того и приехали сюда, чтобы обследовать зараженные участки, и они не обязаны ездить только вместе с Лифкеном или его людьми.

— Я поеду один, — сказал Джонсон, — и сейчас же! Может быть, вы отпустите со мной Анатолия?

Егор напомнил, что «Эффект Стронга» может угрожать и Советскому Союзу и странам народной демократии.

В дверь раздался стук, и на приглашение Сапегина вошел секретарь делегации Грей, он же Перси Покет.

Гость был весьма красноречив. Из его взволнованного сообщения явствовало, что на обследованном острове возникло непонятное явление очень быстрой массовой гибели растений. Так как есть подозрение в умышленном заражении растительности острова, то членам комиссии предстоит поехать на остров и исследовать причину явления. К сожалению, де Бризион, Ганс Мантри Удам и Ихара проявляют нерешительность, а попросту говоря — трусость, и поэтому Грей надеется на мужество советских делегатов.

Грей намекнул в осторожных выражениях на трусость, проявленную Дрэйком, тоже отказавшимся ехать на остров. Лично он, Грей, а также Лифкен готовы ехать с советскими учеными. Тот же бот «Дельфин», который уже возил их на этот остров, готов к отплытию. Если советские ученые согласны, то надо сейчас же выехать.

Сапегин объявил, что советские ученые поедут, ибо это необходимо для блага человечества, но чтобы не быть невольными разносчиками заразы, надо иметь легкие резиновые скафандры, в каких ученые изучают чуму.

Джонсон выразил согласие ехать вместе с советскими учеными.

— Если профессор Джонсон едет вместе с вами, — заявил Грей-Покет, — то, чтобы не перегружать бот, мы с Лифкеном поедем на другом. Резиновые скафандры будут на боте. Сохраните все в секрете, чтобы не создать ненужную панику.

Гость ушел.