Сейчас же после разговора с Сапегиным Джим по другому телефону позвонил Бекки и спросил, куда она собирается ехать с советскими учеными. Девушка ответила, что никуда не собирается и будет весь вечер дома. Джим попросил ее срочно встретиться с ним «по делу, не терпящему отлагательства». Потом он вернулся к первому аппарату, по которому говорил с Сапегиным, но оказалось, что профессор уже повесил трубку. Джим подождал, не позвонит ли Сапегин вторично, не дождался и пошел навстречу Бекки.

Последнее время он очень беспокоился за нее: девушка все время находилась в стане врагов. И каких врагов! Ведь Бекки еще так молода. Отвага ее подчас безрассудна. Джим жалел, что взял ее в Индонезию — «в самое пекло», как он говорил. Он ясно отдавал себе отчет в том, что Бекки ему очень дорога.

Преподобного Скотта не было дома. Бекки решила, что удобнее всего разговаривать не на улице, а в машине. Она пошла в гараж. Но незнакомый сторож заявил, что «так как он человек новый и никого не знает, то автомобиля без разрешения домоправителя не даст». Бекки пошла было к домоправителю, но передумала. Она быстро вышла на улицу.

Джим ждал ее на углу. Он сообщил о странном звонке Сапегина, не дождавшегося ответа. Бекки удивилась и встревожилась.

Они взяли такси и поехали в порт. Тунг и его бот отсутствовали. Бекки разыскала знакомого лодочника, который как-то отвозил ее на гидроплан Ван-Коорена вместе с Тунгом. Девушка попросила его выяснить через других лодочников, какие катера ушли в море и что было на борту.

Лодочнику удалось кое-что выяснить. В море ушел моторный бот Ван-Кооренов с двумя советскими учеными. В порту их встретил мистер Грей. По словам лодочников, портовый сторож видел в машине Анну Коорен, преподобного Скотта и еще какого-то белого. Они смеялись. Что касается бота Тунга, то он тоже уехал на остров, захватив молодого белого. Прожекторы береговой охраны их почему-то не осветили. Это очень странно. Такого случая никогда не было.

Бекки поблагодарила лодочника и вместе с Джимом вернулась к такси.

— Это какая-то провокация, — сказала Бекки. — Анна в полутьме выдала себя за меня и направила ученых на остров. Советские ученые установили, что филиал Института Стронга является, в сущности, филиалом фабрики биологического оружия Кэмп Дэтрик, поэтому и решено было, видимо, их убрать. Профессор Сапегин — человек очень осторожный, и если он решился ехать на остров ночью, значит случилось что-то из ряда вон выходящее. Но чем их увлекла туда Анна? Что она им пообещала? Не понимаю…

— Попросите Мутасси, чтобы он разузнал об этом у своей невесты Амии ведь она горничная Анны Коорен. Может быть, она что-нибудь знает?

Мутасси не имел права отлучаться без разрешения Скотта. Все же он рискнул вывести машину Скотта и поехал к Амии. Вызвать ее было делом нелегким. Без дела Мутасси не мог явиться в дом Ван-Кооренов.

Прошло два часа. С моря доносились разрывы. Прошел третий час, потом четвертый. Молодые люди ждали Мутасси в комнате у Бекки, во флигеле. В дверь постучали. Джим едва успел спрятаться за шкаф; Бекки раскрыла книгу, лежавшую на столе. Не ожидая приглашения, вошел преподобный Скотт.

— Читаете, дитя мое? — сказал он, подходя к столу и садясь в кресло. Вы никуда не посылали Мутасси?

— Нет. А что?

— Этот негодяй так обнаглел, что угнал мою машину. Я дал приказ поймать его.

— Вот как? — сказала Бекки, стараясь казаться спокойной.

Скотт встал, прошелся по комнате и, вдруг повернувшись к Бекки, спросил:

— Почему вы нервничаете?

— Нисколько! — ответила Бекки.

— А у вас есть основательные причины для этого! — строго сказал Скотт.

— По-моему, нет! — возразила Бекки.

— Нет, есть.

— Какие же?

— Я предлагаю вам никуда не выходить из комнаты без моего разрешения.

— Почему?

— У меня есть сведения, что Анна Ван-Коорен намерена похитить вас. А я слишком уважаю вашего отца, чтобы допустить это.

— Но я не хочу сидеть безвыходно в комнате.

— Я беру на себя ответственность за это перед вашим отцом. Вы давно видели мистера Лендока?

— Утром.

— Я позвонил ему. Он мне срочно нужен. Но он куда-то исчез. Мне сообщили, что вас видели недавно вдвоем с ним.

— А еще что? — презрительно спросила Бекки, бросая взгляд на книгу и всем своим видом давая понять, что Скотт мешает ей читать.

— Об этом я вам скажу завтра.

Скотт вышел и запер дверь снаружи.

Вот почему случилось так, что только под утро Мутасси удалось освободить Бекки и Джима. Предварительно, с помощью двух друзей, он связал и разоружил сторожей. Мутасси был очень огорчен неудачей своей поездки, о чем он и сообщил Бекки, когда они перелезали через забор. Амии удалось услышать только два странных слова.

— Какие? — быстро спросила Бекки.

— «Эффект Стронга», — ответил огорченный Мутасси. — Больше Амия ничего не услышала. Но эти два слова они повторяли несколько раз.

— Теперь я знаю, — негромко сказала потрясенная Бекки.

Джим посоветовал Мутасси не возвращаться к Скотту.

— Сторожа меня и не узнали, я переоделся, — сказал Мутасси уходя. — И потом, я обещал Амии завтра быть у нее.

Бекки имела довольно смутное представление об «Эффекте Стронга», помнила только, что это было какое-то страшное явление, открытое отцом в молодости. Бекки припомнила, что на все ее вопросы об этом отец или не отвечал, или сердился. Однажды он сказал: «Пусть этот кошмар никогда не появится на земном шаре!» Мать как-то сказала об этом иначе: «Эта штука испортила карьеру твоему отцу».

Уже спустя много времени Бекки узнала, что второе секретное письмо Эрла с разъяснениями по этому поводу до них не дошло.

Джим первый сказал после ухода Мутасси:

— Бекки, настал час действовать. Вы помните записку Эрла о страшном биологическом оружии, ради разоблачения которого мы должны были остаться?

Бекки вспомнила свою первую встречу с Джимом у Скотта.

— Получается, что советские ученые опередили нас, — сказала Бекки. Если это биологическое оружие уже применяется на острове, то нам незачем туда ехать. Советские ученые лучше нас постараются исследовать и захватить его. Я думаю, Джим, мы сделаем правильнее, если обеспечим советским ученым их возвращение. Ведь их заманили на остров не за тем, чтобы они открыли тайну и огласили ее.

— Вы умница, Бекки! — сказал Джим. — Если мы поедем на остров теперь, когда за ним следят, нас туда едва ли пустят.

Так и решили. Были мобилизованы все патриоты, все люди доброй воли. Прежде всего установили наблюдение за портом и островом. Моторный бот Тунга не вернулся. Зато в порт пришел очень скоро моторный бот Ван-Кооренов с одним раненым. В живых остался только моторист. Он тут же заявил о нападении Тунга. Бекки и Джим узнали, что бот прибыл без советских ученых. Следовательно, их бросили на острове. Теперь вся надежда была на Тунга.

Поздней ночью все, кто интересовался, могли заметить, что тучи над островом стали ярко-багровыми, отражая огромный пожар. Лесных пожаров во влажных тропиках не бывает. Крошечная деревушка, из пяти хижин, на острове тоже не могла дать такого зарева. Джим выразил предположение, что это именно и есть проявление «Эффекта Стронга», заставляющего гореть влажные тропические леса.

Утром Джим организовал через патриотов разведку в районе Тысячи островов. В море вышло свыше ста рыболовных судов. Они вернулись к ночи. Им даже и близко не позволили подойти к горящему острову. Одни привезли слух об исчезновении всего острова, другие — об исчезновении на нем растительности. Попробовали уточнить этот вопрос через девушек, знакомых с военными летчиками.

К утру следующего дня удалось узнать подробности бомбардировки. Летчики сбрасывали баллоны с напалмом, особенно сильным воспламеняющимся средством. Остров, как утверждали летчики, был к тому времени уже без леса. Это показалось Бекки невероятным.

«Погибли или не погибли?» В этот день такой вопрос задавали себе многие.

После обеда удалось узнать интересную подробность от летчиков, не отпущенных в бар. Оказывается, они в ту ночь бомбили какую-то одинокую лодку в море, державшую курс на восток, и не попали. Лодка ускользнула невредимой.

Вот тут-то Джим и вспомнил о Бене Реде. Этот предатель должен был знать о намерениях его хозяев. Не без труда удалось установить местонахождение Бена Реда, содержавшегося в плену на окраине города.

Бен Ред и не думал отпираться. Он изо всех сил старался быть полезным, лишь бы спасти свою шкуру. Бекки и Джиму он повторил свое признание. По его словам, он стал шпионом, находясь в военной тюрьме. Его завербовал пастор, пришедший отпускать грехи (перед несостоявшимся расстрелом), а потом представил его преподобному Эмери Скотту. Бен Ред сознался, что намекнул о связи Бекки и Джима с партизанами. За эти сведения Ред потребовал пятнадцать тысяч долларов. Скотт предлагал пять, потом прибавил еще пять…

Джим ясно видел, что Бен Ред хитрит и юлит, стараясь сказать им возможно меньше и представить свое предательство как случайное проявление слабости. Но их интересовало другое.

Джим осведомился, не спрашивал ли кто-нибудь Реда о местах тайных причалов, которыми пользовались патриоты. Бен Ред поначалу отрицал это. Но потом припомнил, что Сандерс интересовался, как организована контрабанда, и рассердился, узнав, что торговля опиумом — это монополия властей. Сандерс также расспрашивал, как доставляется контрабандное оружие, и он, Бен Ред, показал ему на карте один тайный причал, но только один-единственный. Ред, вынув карту, показал Джиму и Бекки местоположение причала. По словам Реда, к нему вел ручей, не обозначенный на карте. Ред просил дать ему возможность искупить свою вину.

Бот Тунга не возвращался, следов его обнаружить не удалось, хотя вся портовая полиция и военная охрана искали его.

Джим и Бекки понимали, что советские ученые попытаются вернуться незаметно. А для такого возвращения самым удобным причалом, известным Тунгу, был ручей, о котором говорил Бен Ред. И не с целью ли подстеречь советских ученые интересовался тайными причалами Сандерс?

После бегства от Скотта Бекки не могла разгуливать по городу, Джим тоже. Они прятались у патриотов. Здесь они узнали о присутствии в городе Дакира, который, услышав о случившемся, согласился помочь им. Вот почему так произошло, что в кампонг вблизи ручья прибыли Бекки, Дакир, Джим и племянник Ганса Мантри Удама.

Собственно, место, куда они прибыли, только носило название кампонга. В результате «усмирения» кампонг был сожжен, а жители перебиты. Теперь здесь жило двенадцать новых поселенцев. Бекки была неприятно поражена, увидев в кампонге автомобиль и при нем двух голландских солдат. Солдаты даже близко не подпустили к себе Джима и посоветовали проваливать, пока он жив. О том, кто приехал с ними, они тоже не пожелали говорить.

Жители кампонга были напуганы и боялись разговаривать. Племянник Ганса Мантри Удама вскоре привел двух молодых малайцев, которые брались провести их к ручью. Как только они вошли в лес, из кустов их окликнул раненый рулевой с бота Тунга. Он узнал Бекки, рассказал о случившемся и показал направление, куда повели плененных советских ученых. Бекки была потрясена, узнав, что убили профессора Джонсона. Было очевидно, что советских ученых ждет та же участь, если их не выручат. Юноши из кампонга предложили дать оружие из своего тайного склада.

Вся группа почти бегом направилась к месту, указанному рулевым. Всех волновал один вопрос: успеют они спасти ученых или не успеют?