К завтраку Вильям Гильбур вышел огорченный и сердитый. Самые любимые и вкусные блюда не доставляли ему обычного удовольствия.

— Мистер Гильбур! Вильям! — услышал он.

На веранду вошли фермеры, члены кооперативного объединения.

— Вот, — сказал один из них, разворачивая сверток и подавая ему.

Это была банка, и в ней ком грязи.

— Не понимаю, — нахмурился Гильбур.

— Это твой сорт раннего картофеля.

— Что же это такое?

— Это называется фитофтора! — сердито сказал один из фермеров.

— Фитофтора картофеля у нас? Очнись, мой мальчик! — И Гильбур похлопал фермера по плечу.

— Тогда что же это такое? — спросил фермер.

Вильям Гильбур взял банку в руки и приблизил к глазам грязно-бурый ком.

— Надо спросить агронома. Где Дрилли?

— Что тебя волнует, что случилось? — спросила жена Гильбура и подошла к группе мужчин.

— Кое-кто кое-чего испугался, — постарался отшутиться Гильбур. — Вот он говорит, что это фитофтора картофеля.

— А это опасно?

— Опасно ли? Да, это было бы весьма некстати, черт возьми! Где вы ее обнаружили?

— У себя в картофелехранилище.

— А в поле? У кого еще есть то же самое?

Фермеры сознались, что у себя они еще не смотрели, а приехали по срочному вызову пострадавшего соседа Гильбура.

— Единичное явление не так страшно, — сказал Гильбур. — А ну, звоните-ка домой, пусть выяснят.

Фермеры двинулись к телефону.

— Нет-нет! — спохватился Гильбур. — Никаких звонков по моему телефону. Никаких сенсаций для газет! Поезжайте сами, но помните: никому ни слова ни жене, ни сыновьям. Проверьте лично и возвращайтесь скорее ко мне!

Фермеры уехали. Пришел агроном Дрилли, сухопарый, долговязый мужчина с длинным, никогда не улыбающимся лицом. Он вошел, волоча ноги, и, кивнув Гильбуру, молча стал у двери.

— А ну, сынок, глянь-ка на это, — сказал Гильбур, протягивая банку.

— Фитофтора, и не просто «инфестанс», а какая-то новая… по-видимому, ее более вредная форма — «фитофтора специес», — не слишком задумываясь, ответил агроном.

— Вы уверены? — недоверчиво спросил Гильбур.

Дрилли пожал сутулыми плечами и ничего не ответил.

— Обнаружена у правого соседа на складе. Никому ни слова. Осмотрите наши посевы и склады. Запросите у Якоба Трунсула, главного агронома Луи Дрэйка, как у них на полях. Ведь они наши соседи. Делайте это осторожно: слова «фитофтора», а тем более «специес» не произносите. Впрочем, я сам с ним поговорю.

Гильбур вызвал Якоба Трунсула. Он начал издалека. Спросил о здоровье и узнал, что Якоб Трунсул вполне здоров. Осведомился о здоровье семьи и узнал, что и в семье все абсолютно здоровы. Спросил о видах на погоду…

— А что вы предпринимаете против «фитофторы специес», поразившей ваши поля? — вместо ответа неожиданно спросил Трунсул.

Гильбур замер с трубкой в руке.

— Дело в том, — продолжал Трунсул, — что каналы проходят через ваши земли. Мы не хотим получить заразу с водой и решили отвести воды перед вашими землями.

— Но это же гибель для моего урожая!

— Он и так погиб.

— Это ложь!

— Посмотрите фотографии в местной газете, — сказал Трунсул и повесил трубку.

— Где газеты? — закричал Гильбур. — Вот оно, то несчастье, которым угрожал Дрэйк!

Газеты лежали на столе. Гильбур развернул местную газету и увидел свой портрет и под ним заметку: «Ужасное бедствие! Неизлечимая «фитофтора специес» на полях и в складах Кооперативного объединения фермеров. Местные власти срочно принимают меры против распространения новой формы гибельной болезни».

На большой фотографии, чуть ли не в полполосы, была показана ладонь человека, на которой лежал ком гнили. Надпись поясняла, что это клубень картофеля, погибшего от фитофторы на полях Вильяма Гильбура. Гильбур не отрываясь смотрел на фотографию. Рука с клубнем, данная крупным планам, что-то напоминала ему. Гильбур смотрел на большой палец руки: на нем был крестообразный шрам. Вдруг Вильям Гильбур схватил руку своего главного агронома Дрилли и перевернул ее ладонью вверх.

— Вот! — сказал он, показывая крестообразный шрам на большом пальце. Ваша рука!

Дрилли вырвал руку.

— Вы с ума сошли! — сказал он. — Мало ли мальчишек на свете ловит рыбу и им в большой палец впиваются крючки, которые приходится извлекать, сделав крестообразный разрез. После этого я не намерен у вас больше работать, Вильям Гильбур! Я предпочел бы получить деньги сейчас!

Вильям Гильбур извинился и обещал прибавку. Но Дрилли не согласился остаться и вышел из комнаты. Гильбур заметил, что сжимает в руке газету. Он развернул ее и стал читать, обдумывая создавшееся положение.

Снова зазвонил телефон. Говорил Трунсул: он сообщил, что воды главного канала уже отведены. Но можно еще исправить положение. Для этого Гильбур должен договориться с Луи Дрэйком о слиянии кооператива фермеров с синдикатом, и тогда будет все в порядке. И если он согласится на предложение Луи Дрэйка, то станет еще богаче, его имя будет пользоваться большой известностью, и он будет самым уважаемым американцем…

Вильям Гильбур сказал, что подумает, и, плохо сдерживая беспокойство, побежал на картофельный склад. Он повернул выключатель, и лампочка осветила груды гниющего картофеля. Он хватал руками клубни и сжимал их. Комки грязи вместо здоровых клубней! Это была катастрофа! Конечно, это не была обычная фитофтора. Ведь еще несколько дней назад все было в порядке.

Гильбур поспешил в кабинет и позвонил нескольким фермерам, членам кооператива. Он уже не пытался скрыть истину. У всех картофель оказался зараженным. Один из фермеров, О'Кара, выходец из Ирландии, рассказал Гильбуру о национальном бедствии, разразившемся много лет назад из-за обычной «фитофторы инфестанс» в Ирландии. Вся страна, питавшаяся главным образом картофелем, после эпидемии фитофторы страшно голодала. Огромное количество переселенцев устремилось тогда за океан, в том числе и предки О'Кары.

— Что же делать? — спрашивали перепуганные фермеры.

Гильбур предложил всем фермерам в тот же день съехаться в главном городе штата.

Вечером в переполненной комнате гостиницы Гильбур рассказал собравшимся фермерам о предложении Луи Дрэйка подчинить ему Кооперативное объединение фермеров. Возмущению фермеров не было границ. Одни предлагали обратиться к прокурору, другие — купить винтовки и защищаться, третьи вызвать Луи Дрэйка и повесить его. Кое-кто советовал позвать пастора и помолиться богу, а потом уж подумать. Старый, дряхлый О'Кара посоветовал добиться займа для пострадавших фермеров. Это было самое дельное предложение.