Звонок от Миши — сына депутата, раздался, когда Денис неторопливо трусил по направлению к дому после утренней тренировки. На сей раз экипировка старшего помощника претерпела некоторые изменения по сравнению с прошлым утром. Во-первых — он был в футболке; во-вторых — за спиной у него висел небольшой плоский рюкзачок с компом и пеналом с аураметрами — Денис пришел к выводу, что хотя гаджеты для контроля состояния надтелесных оболочек и не жизненно необходимый ресурс в условиях форс-мажора, но все-таки достаточно ценный, чтобы не оставлять его без присмотра, да и места пенал занимал немного; в-третьих — на талии расположился пояс с деньгами и документами. За рюкзаком пришлось заезжать в круглосуточный торговый центр после того, как он расстался с Мариной. Уже подъезжая к дому старший помощник сообразил, что в сумке ноут будет «немножко» мешать во время бега и выполнения кат, так что лег Денис опять то ли очень поздней ночью, то ли очень ранним утром — это смотря с какой стороны посмотреть.

Миша был расстроен, а еще больше напуган, впрочем, как, по его словам, и все остальное семейство. Из его рассказа следовало, что ночью опять повторился весь тот кошмар, который так здорово ликвидировали Шэф с Денисом. Сообщив эту информацию, он замолчал и лишь продолжал сопеть в трубку — ждал, что ему ответит старший помощник. Нетрудно было догадаться, что Миша очень боится, что Денис ответит в том смысле, что помочь ничем не сможет. Поэтому и депутат позвонил не сам — чтобы не нарываться на отказ — по статусу не положено — будет потеря лица. А надавить никакой возможности нет, потому как Семилапый, по всем раскладам, должен был полагать, что компаньоны — это креатура Раталина — генерала ФСО. А против ФСО никакое депутатство не катит. По крайней мере, так решил Денис, обдумывая сложившуюся ситуацию во время паузы в разговоре. Обдумав, он заговорил:

— Миша, я попробую помочь. Удастся, или нет я не знаю. Мы с таким случаем никогда раньше не сталкивались, — «а я так вообще первый раз такой херней занимался», — подумал старший помощник, — так что обещать ничего не могу, но сделаю все, что в моих силах.

— Спасибо! — облегченно выдохнул депутатский сынок. — А когда?..

— Когда… — протянул Денис. Сразу соглашаться он не собирался — все, что дешево достается, дешево и ценится, а старший помощник хотел, чтобы его услуги ценились, как можно дороже, раз уж он вынужден терять время на занятия не связанные с его миссией в родном мире. — Я сейчас не дома, вернусь посмотрю расписание, когда у меня будет окно, и что мне потребуется для работы…

— Все что нужно достанем! — горячо заверил Михаил.

— До связи.

Перезвонил Денис после того, как принял душ, обиходил шкиру, простирнул в стиралке пропотевшие футболку и «денежный пояс», погладил пояс, чтобы сразу надеть, после чего неторопливо, с чувством, с толком, с расстановкой позавтракал, то есть — не торопился.

«Клиент должен созреть!» — прокомментировал его действия внутренний голос.

«А то!»

— Значит так, Миша, помнишь, как выглядело колесо?

— Помню, — вздохнул сын врага народа… тьфу ты! — это не отсюда, — сын депутата.

— Нужна цилиндрическая, или квадратная емкость с крышкой, куда это колесо поместится.

— А размеры?

— Измерь в подвале — там отпечаток остался, — Денис удивился, что такое простое решение не пришло Мише в голову, но, когда тот в ответ огорченно засопел, стало понятно, что спускаться в подвал Мише не хочется. Старший помощник ему посочувствовал, но помочь ничем не мог — не попрется же он в поместье Семилапых, чтобы измерить рулеткой диаметр черного пятна, дабы сообщить результат хозяевам. Понимал это и Миша. — «В конце концов, если он боится идти в подвал, — подумал Денис, — пусть идет другим путем: погуглит, в библиотеках пороется, или еще где, но узнает, какие колеса были на телегах». — Короче, Склифосовский, — старший помощник перешел на командный язык: — Емкость с тебя. Она должна быть серебряная, или посеребренная изнутри, а лучше и снаружи. На всякий случай.

— На какой случай? — с некоторым волнением в голосе поинтересовался Михаил.

— А вдруг, кто полезет колесо выручать! — мрачно понизив голос сообщил Денис. — Чтоб обжегся! — Сын друга народа, воспитанный на вампирских сагах и историях любви пищи к вампирам и оборотнями, враждующих с вампирами, представил себе такую картину в их подвале и тяжело задышал. — И еще, — продолжил старший помощник, — нужны кузнечные клещи такого размера, чтобы я мог переложить колесо в емкость, — «интересно, сколько весит эта зараза — может вообще неподъемная!» — вздохнул про себя Денис. — Клещи тоже должны быть посеребренными. Ферштейн?

— Чего?

— Ничего, — старший помощник вздохнул, вспомнив любимого руководителя. — Когда будет готово, сообщишь. Все понятно?

— Вроде все… — неуверенно протянул Миша.

— Исполняй.

Чем заняться после завершения разговора с депутатским сынком, Денис в общем-то представлял — нужно смотаться в одно из мест Брюсовой карты и «потрогать там гражданина Корейко за вымя» — вдруг чего интересное обнаружится. Смущало только то, что потратить на это придется целые сутки. Для начала, с утра выехать на разведку, обследовать местность и пообщаться с аборигенами, узнать, где в окрестностях есть «нехорошее место», или наоборот — какой-нибудь «чудодейственный источник», или икона, или еще что-то в этом роде.

Брюсова карта ведь не выдавала координаты своих артефактов с точностью современных навигаторов, типа: 59.937818, 30.357773, так что без контактов с аборигенами будет не обойтись. Точнее как, выдавать-то — выдавала, но не было никакой уверенности, что артефакт фактически находится именно в том месте, которое обозначено на карте — и времени прошло много; и изначально ошибки могли быть; и при переводе в цифру могла вкрасться погрешность.

Конечно, существовала ненулевая вероятность, что прибыв в окрестности «Брюсовой отметки», Денис почувствует необоримую тягу в какое-то конкретное место, которое и окажется нужным ему «местом силы», но старший помощник в такое развитие событий верил слабо — закон Мерфи еще никто не отменил: бутерброд падает маслом вниз.

Поэтому, на подарки судьбы Денис особо не надеялся, а рассчитывал на кропотливую работу с автохтонами, а это время и деньги. Денег не жалко, а вот время невосполнимый ресурс. Ну, а определившись с местом, придется ждать ночи, потому что, если что и будет интересного, то, скорее всего, не раньше полуночи. Так что домой можно будет вернуться хорошо если к следующему утру, а то и попозже, то есть потерять целые сутки, чего решительно не хотелось, а хотелось всего и сразу. Умом старший помощник понимал, что невозможно, но хотелось.

Хотя, если ничего конструктивного в голову не придет, то ничего другого не останется. Что-то ведь надо делать. Можно конечно устроить небольшой отпуск, взять, так сказать — отгулы за ранее отработанное время и с толком их использовать: смотаться в «Черепаху», пройтись по бабам и вообще — пуститься во все тяжкие, но, можно-то можно, однако очень хотелось побыстрее завершить бодягу с восстановлением ауры и вернуться к нормальной жизни.

Конечно, можно было, и даже — нужно было заняться прыжками, но, опять же, как? Вот и сегодня, после окончания основной тренировки Денис попробовал делать все, как туманно объяснял Шэф. Результат был, как легко догадаться, нулевой. Правда, никакого расстройства от этого старший помощник не ощущал, никаких упаднических настроений не было, Денис хорошо помнил, как нелегко дался ему кадат, и теперь он был уверен, что рано, или поздно прыгнет, но опять-таки — хотелось побыстрее.

Несколько дней, прожитых дома на Земле, по сравнению со временем проведенным на Тетрархе, Маргеланде и Сете, ощущались старшим помощником, как овсянка быстрого приготовления против правильных чебуреков — из хорошего мяса, с нужными специями, не на прогорклом масле и приготовленных понимающим человеком. Конечно же, никто не спорит — кушать можно и то, и другое, но разница есть. Хотелось чебуреков и побольше.

Дениса подспудно раздражало отличие здешней жизни от правильного мира, где, если на тебя напали — можно покрошить агрессора в навский шюрк и тебе слова никто не скажет, а если скажет, то и его покрошить. А здесь!? — камеры висящие на каждом углу, менты, депутаты, адвокаты, чиновники и прочая неприкасаемая сволочь, их детишки, а так же их родители (увидеть не хотите ли). Раздражала зависимость от генерала. В правильном мире достаточно было один раз показать стражникам, кто в доме хозяин, и все! А здесь ни-ни! «По морде только через адвоката!». Тьфу!

С другой стороны непонятно было, откуда взялось у старшего помощника столько негатива, вроде реальных причин для этого не было. Правда, не исключено и даже вполне вероятно, что это больные надтелесные оболочки давали о себе знать таким образом. Точно можно было утверждать лишь одно — если яд свободы попал в кровь, то выжечь его оттуда можно только вместе с обладателем кровеносной системы, а иначе — никак.

Однако, злись не злись, а дело надо делать, и для начала понять, что именно делать (и кто виноват). С этой целью присел казак на завалинку, почесал кудрявую головушку и закручинился, в смысле — задумался. Думал-думал и кое-что надумал! А надумал Денис следующее: прикупить крупномасштабную бумажную карту, перенести на нее всю информацию с Брюсовой карты, а параллельно вести поиск в сети по разным «местам силы» — может чего стояще проклюнется.

Найденные в Интернете места также переносить на карту, а потом действовать методом какого-то экстрасенса — то ли Ури Геллера, то ли еще кого, старший помощник точно не помнил. А метод заключался в следующем: вышеупомянутый экстрасенс искал нефть по карте, и что характерно — находил! А чем Денис хуже? — ничем. Может и ему обломится найти то, что ему надо. Конечно, можно было и не переносить «точки силы» на бумажный носитель, а искать без них, но старшему помощнику казалось, что правильнее будет перенести, а раз казалось — значит так и надо сделать.

А еще Денис решил, что если все его действия окажутся пустыми хлопотами, выйти на местных кастанедовцев. Только надо найти реальных людей, а то там девяносто девять процентов балаболов, типа ролевиков — собираются, чтобы потусоваться. А как их искать — реальных-то? Вопрос. Но, это уже план «Б», а пока надо исполнять план «А». А если дело дойдет до кастанедовцев, тогда и будем думать.

Старший помощник открыл ноутбук, провел маркетинговый анализ и через десять минут заказал большую бумажную карту города и области, размером, приблизительно, два с половиной на полтора метра. Быстренько за ней смотался в пункт выдачи и через полтора часа уже закреплял ее на полу во второй комнате — не в той, которая служила ему спальней, а в другой, чтобы зря по карте не топтаться. На стену вешать не стал, потому что заранее неизвестно сколько времени придется водить по карте руками, пока она откликнется, а долго держать руки на весу — запаришься. Лучше сесть, а может даже — лечь и делать все вдумчиво и медленно.

Разобравшись с этим вопросом, Денис перекусил и снова сел за комп, чтобы поискать всяческие «таинственные» и «проклятые» места в Москве и окрестностях. Кстати говоря, и заказ карты и этот поиск он делал через «Знайку», а не через обычный браузер — не хотел оставлять следов. Скажете: паранойя! — может быть… может быть… а может и нет! В принципе, эта информация к развлечениям никаким боком не относилась, а вовсе даже наоборот — была напрямую связана с его миссией на Земле, так может и правильно. Но, долго заниматься поиском старшему помощнику не удалось, отвлек его от этого занятия телефонный звонок. Звонил Миша.

— Денис! Привет! Все готово! — радостно доложил депутатский отпрыск. — Приедешь? — несколько заискивающе поинтересовался он.

… ни фига себе, что крест животворящий творит!..

… в смысле — административный ресурс и деньги …

… быстро же они подсуетились, суки… видать сильно припекло…

— Приеду, — после тщательно выверенной длинной паузы, во время которой Мишу пробил холодный пот от неопределенности — семейство Семилапых клято поверило, что кроме ученика колдуна никто, в целом свете, помочь им не сможет, отозвался старший помощник.

— А когда? — в голосе депутатского сынка надежда боролась с самыми мрачными предчувствиями.

— Когда?.. — протянул Денис и задумался. С одной стороны, сразу соглашаться — значит сильно обесценивать свой труд — его позвали, он тут же согласился — значит у него нет своих дел, или же они менее значимы, чем помощь депутату — нехорошо, потеря лица. С другой стороны, перенос работы на другой срок означал потерю целых суток — в этот день нельзя будет обследовать очередной объект Брюсовой карты, потому что к полуночи надо быть на депутатской даче, а сегодня день так и так потерян, да и работу надо доделать до конца, раз взялись за нее и деньги выплачены, а то нехорошо получится. В конце концов старший помощник принял Соломоново решение, как в горку влезть и сесть куда надо. — Я тут посмотрел расписание, — начал он, — окно будет через десять дней.

— Так долго! — расстроился Миша.

— Ничем не могу помочь, — сухо отреагировал Денис. — Много работы. Я предварительно позвоню. Всего доброго.

— До свидания, — упавшим голосом попрощался сынок.

Перезвонил старший помощник через час:

— Миша, привет. Окно образовалось сегодня вечером. Клиент не дождался.

— Как не дождался?! — упавшим голосом вопросил депутатский отпрыск.

— Нервный срыв, в больницу увезли. А без владельца недвижимости я работать не могу, — на ходу придумал причину Денис.

— А почему? — заинтересовался Михаил.

— А кто мне будет всё открывать, показывать, рассказывать… — отмахнулся старший помощник. — Да и с юридической точки зрения… Ладно, — оборвал сам себя Денис. — Вас устроит сегодняшний вечер? — в голосе старшего помощника было усталое безразличие. — Или я звоню другим.

— Можно я перезвоню через пять минут?!? — с надеждой попросил сынок. — Я отцу позвоню. Он решает.

— Можно, — милостиво разрешил Денис. — Но, не дольше! — строго предупредил он.

«А не переборщил ли я? — забеспокоился старший помощник. — Откажутся сегодня — придется потом сутки терять, блин!»

«Да узбагойся, лошара! Я сто раз так делал!» — ободрил его внутренний голос.

«Ну-ну…» — не очень-то поверил ему Денис, но голос оказался прав — ликующий Миша перезвонил через три минуты:

— Да!! Давай сегодня!

— Договорились.

Следующий звонок был от Марины. Честно говоря, старший помощник не думал, что она так быстро даст о себе знать — девушка была явно избалована мужским вниманием — уж больно хороша. Такие особы, после знакомства, предпочитают первыми на связь не выходить — ждут сигнала от мужчины. А тут — на тебе! Правда, с другой стороны, они уже переспали, так чего особо ломаться, но все равно такого раннего звонка Денис не ожидал. Свою внешность он не переоценивал — симпатичный молодой человек и не более того, особой финансовой состоятельности он тоже не продемонстрировал: подержанный вездеход и ужин в «Черепахе» не говорили о том, что он Гарун аль-Рашид, значит была еще какая-то причина, или причины.

«Это все феромоны! — выдвинул очевидное объяснение происходящему внутренний голос. — Запах твой не только комаров отпугивает, но и баб с ума сводит! Вернешься на Тетрарх — Ларзу в ножки поклонись!»

«Какое в ножки! — возмутился Денис. — Поляну накрою! С „Черным аистом“!»

«Теперь можешь вааще не работать, — продолжил резвиться голос. — Будешь жиголо!»

«Да пошел ты!»

— Привет! — несколько экзальтированно поздоровалась Марина. Это однозначно свидетельствовало о том, что девушка волнуется.

— Привет!

— Что вечером делаешь? — сразу взяла она быка за рога — будто кинулась в омут с головой.

— Работаю.

— Жаль… — расстроилась девушка. — Хотела тебя увидеть.

«Увидеть? — удивился внутренний голос. — А я думал…»

«Гусары! Молчать!» — поставил охальника на место Денис.

— Если тебя устроит, я до двадцати двух свободен. Можем сходить куда-нибудь, — предложил старший помощник.

— Сходить… — задумчиво произнесла девушка. — А знаешь что! Приезжай лучше ко мне в гости! — она очень натурально изобразила, что эта мысль только что пришла ей в голову, но Денис ей не поверил — это была домашняя заготовка. — Дом ты знаешь, квартира шестнадцать. Я тебя вкусненьким угощу! — пообещала Марина и на сей раз Денис ей поверил.

— Уже еду.

По дороге старший помощник прикупил все, что положено для конфетно-букетного периода: очень красивую орхидею в пластиковом контейнере, итальянское полусладкое шампанское, коробку конфет, шоколад, пирожные и, в противовес всему вышеперечисленному: сыр, копченую колбасу, карбонат и красную икру — черной не было. Через сорок минут он был у знакомого подъезда.

Дверь девушка открыла в коротеньком халатике под которым ничего не было — все, как в русской народной песне: «а под купальничком у ей всё голо, блядь, всё голо, блядь, всё голо!», вследствие чего Денис мгновенно выпустил из рук цветы и пакет с вкусностями, даже не потрудившись вручить их хозяйке дома, а просто поставил на пол, и нашел для рук гораздо более важное занятие — подхватил на них Марину.

Исходя из принципа: между первой и второй перерывчик небольшой, старший помощник сделал два «подхода к снаряду» из койки не вылезая, и только, как пишут в женских любовных романах, доведя второй раз девушку до вершин наслаждения (попутно достигнув их самому), горячие финские… чуть не вырвалось парни, нет — горячая русская пара отправилась на кухню подкрепиться.

Марина оказалась правильным челом: нажарила мяса и сварила картошку — а что еще нужно человеку после? и пока Денис с урчанием, как дворовый кот, уплетал за обе щеки вышеперечисленное, быстренько выставила на стол привезенные им несладкие деликатесы: сыр, икру и колбасу. После чего, по вековой привычке русских баб, уселась напротив, подперла щеку рукой и умильно уставилась на жующего старшего помощника, а когда тот сыто отвалился от стола — хорошо хоть не рыгнул, принесла шампанское и два хрустальных фужера. Себе Денис наливать не стал, а в ответ на недоумение, появившееся в глазах девушки — ведь вчера он прекрасно выпивал, несмотря на предстоящую поездку на автомобиле, коротко пояснил:

— Перед работой нельзя.

— Проверяют?

— Ну-у… типа того, — хмыкнул старший помощник, представив, как его обнюхивает суровый охранник прежде чем пропустить в подвал депутатского дома.

— Врешь, — пришла к выводу Марина.

— Вру, — не стал отпираться Денис.

— А что за работа?

И тут старший помощник ненадолго, но подзавис. Обманывать девушку не хотелось — ничем не заслужила, да и самому противно. Сказать правду, что идет охотиться на монстров, так сначала не поверит, придется всякие подробности рассказывать, убеждать, а зачем? — ему это надо? — ему это не надо. А самое главное — завтра же о этом будут знать подружки и слух пойдет, как снежный ком — ему это надо? — ему это не надо. А не сказать ничего — обидится, отлучит от тела — его это сильно волнует? — его это не сильно волнует — чай, не в пустыне живем — девушек вокруг пруд пруди. Итак — молчим.

— Мариш, — Денис сдвинул точку сборки в положение «Агент национальной безопасности», — врать не хочу, а говорить правду не могу, — он решил подсластить пилюлю и сказал не «не буду», а «не могу» — вроде того, что он бы всей душой, но проклятые обстоятельства — подписка о неразглашении и все такое прочее… — Так что рассказывай лучше о себе.

Выкаблучиваться и вставать в позу девушка не стала — как уже отмечалось ранее, юные леди и их старшие сестры прекрасно знают, когда и с кем — можно, а когда и с кем — нельзя, а сейчас был именно тот случай, когда нельзя, и через несколько минут старший помощник узнал, что родители Марины врачи, что сама она учится на втором курсе медицинского и что квартира ее собственная — досталась от бабушки с дедушкой, и что они тоже были врачами.

«Чувствую, если покопаться в генеалогическом древе, можно докопаться до врачей вредителей!» — предположил внутренний голос.

«Покопайся, — не стал спорить Денис. — Если больше делать нечего. А мне лично — все равно. Мне главное, чтобы человек был хороший… в смысле — красивый!»

— Ты мечта понаехавших, — улыбнулся старший помощник, — красивая, умная, да еще со своей жилплощадью.

— Почему это только понаехавших?! — презрительно дернула плечиком Марина. — От местных отбоя нет!

— Не удивлен, — согласился Денис и, чтобы прекратить эту бесполезную дискуссию, поднялся, обошел стол, встал у девушки за спиной и принялся ласкать ее нежную грудь. Как писал в своей книге «Трое в лодке не считая собаки», правда по другому поводу, Джером К. Джером: «Долго дразнить мою собаку не придется» — через несколько секунд Марина была готова к употреблению, ну, а про старшего помощника и говорить нечего — всегда готов! Юный пионер, блин.

Когда они отдыхали после содеянного — голова девушки покоилась на груди Дениса… хотелось бы сказать могучей, но чего не было, того не было, она спросила, водя пальчиком по шрамам, оставшимся от мокреца:

— Это от работы?

— Это от учебы, — хмыкнул старший помощник. Не мытьем, так катанием, она хотела больше узнать о понравившемся молодом человеке.

— Расскажешь?

— Нет.

— Странный ты.

— Ты говорила — необычный. Дезик у меня необычный.

— Это не дезик, — девушка глубоко вдохнула, — это твой запах. Я поняла — ты биоробот!

— С фига бы это?! — от удивления Денис даже открыл глаза — до этого он лежал в расслабленной полудреме.

— Очень просто, — продолжая водить пальчиком по шрамам, объяснила Марина: — Любой нормальный мужик распустил бы хвост и начал рассказывать сказки… — она бросила быстрый взгляд на старшего помощника и добавила: — ну, или правду говорить, о страшных опасностях и подвигах, во время которых он получил эти шрамы, а ты молчишь. Значит ты не мужик, а кто? — биоробот!

— А моя миссия на Земле — глубокое проникновение…

— … в земных девушек, — хмыкнула Марина. — Я уже догадалась.

— Я где-то читал, что спать с умной и красивой девушкой не только приятно, но еще и интересно… — задумчиво протянул Денис. — А с остроумной, еще и весело. Это точно про тебя.

— Спасибо. А жилье у тебя свое? — резко сменила тему Марина. У женщин такое бывает. Причем никакой двоичной логикой объяснить такое невозможно, видимо у них мозг работает наподобие квантового компьютера, оперирующего с кубитами, имеющими значения одновременно и ноль, и единица.

— Нет, снимаю.

— Понаехал? — насмешливо улыбнулась девушка. — Я не злопамятная, — уточнила она, — просто память хорошая.

— Да нет… я тут временно. В командировке.

— Хочешь остаться?

— Боже упаси!

— Почему? — удивилась Марина. — В Москву все хотят.

— Это, кто слаще морковки не хавал, — хмыкнул старший помощник.

— Ты точно биоробот инопланетной цивилизации! — девушка обличающе ткнула пальчиком в грудь Дениса.

— Почему?!

— Потому что в Москву не хочешь!

Для того, чтобы радикально отвлечь девушку и прекратить весь этот балаган лучше всего подходил способ сколь приятный, столь и древний, используемый мужчинами в течении многих тысячелетий, еще со времен жизни в пещерах и охоты на мамонтов, им старший помощник и воспользовался. Когда он кончил, на часах было полдесятого, времени оставалось только перекусить и сполоснуться.

То ли Марина вся была в предвкушении, то ли просто не обратила внимания… хотя это вряд ли, то ли боялась сбить Дениса с «боевого настроя», то ли еще по какой причине, но, когда он раздевался, она никаких странностей в его одежде не углядела. Зато теперь, когда он одевался после душа, оторвалась по полной:

— Точно биоробот! — безапелляционно заявила она, разглядывая шкиру.

— Это утягивающее термобелье для похудения, — выдал старший помощник домашнюю заготовку, которая была встречена аудиторией с нескрываемым сарказмом.

— Ага-ага, чтобы мумифицироваться! — улыбнулась Марина, окидывая одобрительным взглядом фигуру Дениса, состоящую из костей, мускулов и сухожилий, без единого грамма жира. — Тебя в качестве пособия на анатомии можно использовать. У нас, когда мышцы изучали, что-то похожее стояло.

— Это был я… — старший помощник попытался пропеть строчку из какой-то песни Буйнова, осевшей в памяти. Получилось, или нет сказать было трудно, но, если судить по скепсису во взгляде девушки, дела с вокалом у Дениса обстояли мягко говоря — не очень.

— А в поясе батарейки! — выдвинула очередную гипотезу Марина.

— Не-а, — покачал головой старший помощник, — мануал.

— Какой еще мануал? — не поняла девушка.

— Как какой? — недоуменно пожал плечами Денис. — Руководство по технической эксплуатации. Я же биоробот.

— А-а-а! Сознался! Завтра увидимся? — Марина снова резко сменила тему — ну, что тут поделаешь — кубиты, они кубиты и есть. И хотя держалась она уверено и несколько даже — насмешливо, в глубине ее очаровательных глаз притаилась тревога. Как ни крути, а чувствовала она себя неуютно. Девушка привыкла, чтобы ее добивались, а тут в роли добивающегося оказалось сама. Это было непривычно и, чего греха таить — неприятно.

— Марина… — после небольшой паузы начал старший помощник и девушка ощутимо напряглась. — У меня такая работа, что я утром не знаю, где окажусь вечером. Поэтому… — Денис хотел сказать: — Ничего определенного обещать не могу, — но не успел.

Накопленный негатив прорвался. Он начал копиться с первой минуты знакомства, когда этот мальчишка посмел вести себя с ней так вызывающе небрежно. Увеличился, когда он, походя, не приложив ни малейших усилий, уложил ее в койку, вырос, когда она ворочалась дома в постели, вспоминая его тело и запах и не могла заснуть от возбуждения, а его рядом не было. Он даже не предпринял никакой попытки остаться! А стеснительным его никак не назовешь — значит, не захотел!

Негатив достиг невероятной отметки, когда она, презирая себя, все-таки не выдержала и позвонила первая, а он небрежно — видите ли у него работа! уделил ей немножко своего драгоценного времени. Любой ее поклонник перенес бы подписание дорогущего контракта, лишь бы провести с нею ночь, а этот… Да и неизвестно — действительно у него работа, или едет тусоваться с другой дурочкой! Чертов мажор! Как известно, настоящая женщина может сделать из ничего три вещи: шляпку, салат и скандал. А тут даже повод был! Гневно сверкнув очами, что, кстати, чрезвычайно ей шло, девушка выпалила:

— И все-то ты врешь насчет работы! Просто у тебя свидание с другой! Так бы и сказал!

— Почему вру? — округлил глаза старший помощник.

— Потому что слишком молодой. Какая у тебя работа!?! Ты школу-то окончил?!

— Боишься, что привлекут за совращение несовершеннолетних? — ухмыльнулся Денис.

— Ничего я не боюсь! — отрезала Марина. — Сколько тебе лет?

— У мужчин возраст не спрашивают, — жеманным тоном отозвался старший помощник. — Мужчине столько лет, на сколько он выглядит.

— Пятнадцать? — насмешливо фыркнула девушка. Марину сверстники не интересовали — ей нравились мужчины постарше и это тоже был дополнительный повод быть недовольной собой и уж, разумеется, Денисом — как этот щенок сумел так ее зацепить!?!

«Ладно, — решил старший помощник. — По хорошему не понимает — значит вводим в бой авиацию и танки!»

«Думаешь стоит?» — засомневался внутренний голос.

«Стоит! — Денис был тверд в своем решении. — Девушка хорошая, в будущем можно общаться иногда, поэтому надо сразу отбить охоту задавать лишние вопросы и сомневаться в моих словах!»

«Ну-у… смотри…» — голос уверенность владельца не разделял.

— А так? — играя точкой сборки, сменить имидж было несложно, а уж наличие биомаски превращало это в такой пустяк, о котором не стоит даже говорить. Глаза Марины изумленно округлились — перед ней сидел все то же Денис, вот только из восемнадцатилетнего юноши он превратился в мужчину неопределенного, но далеко не юного возраста.

— Ты оборотень! — испуганно выдохнула она. — Точно! И ешь очень много! — девушка нашла дополнительные аргументы в пользу своей теории и перепугалась еще больше.

«И эта туда же!» — недовольно подумал старший помощник.

«А ты побольше всяких фокусов показывай! — прокомментировал ситуацию внутренний голос. — Еще не то придумают. А я ведь предупреждал!»

«Действительно, несколько лопухнулся… — был вынужден признать Денис. — Черт дернул выпендриться!» — сконфуженно признал он.

«Прав был Шэф — доведут тебя бабы до цугундера!» — устало вздохнул голос.

Надо было срочно выправлять ситуацию. Старший помощник безмятежно улыбнулся:

— Мадам, вы уж определитесь: туда, или обратно? А то бесит! Оборотень, или биоробот?

— Биоробот оборотень! — вынесла окончательный вердикт Марина и почему-то сразу успокоилась.

— Короче, Склифосовский, повторяю, — старший помощник хотел было уточнить: — для тех, кто на бронепоезде, — но в последний момент от этой мысли отказался. — У меня такая работа, что я утром не знаю, где окажусь вечером и наоборот — вечером не знаю, где буду утром. Понятно?

— Понятно, — с видом первоклашки отличницы подтвердила девушка. От ее недоверия и насмешливости не осталось и следа. Биомаска и филигранная работа с точкой сборки действует расслабляюще не только на неокрепшие, но даже на достаточно продвинутые умы. В особенности — женские. Представительницы слабого пола более склонны ко всякого рода мистицизму и экзальтации.

— Хорошо, что понятно, — недоверчиво хмыкнул Денис. — Поэтому я не могу тебе ничего сказать — увидимся мы завтра, или нет. Я этого сам не знаю. И еще, — он сделал паузу, подбирая слова. Обижать девушку не хотелось, но точки над i надо было расставить сразу, а то получится, как у цыгана, который хвост у щенка отрубал частями — чтобы не так больно было. — Я здесь временно, — Марина открыла было рот, чтобы уточнить где это — здесь, и насколько временно, но старший помощник остановил ее взглядом. — Поэтому не надо строить никаких долговременных планов относительно меня. Я могу исчезнуть завтра, могу через месяц, могу через год, но это произойдет обязательно.

— И больше не появишься? — все-таки перебила его девушка.

— Очень маловероятно, — не стал ее обманывать и обнадеживать Денис. — Поэтому, если я тебя устраиваю в качестве партнера для веселого времяпрепровождения — милости просим. Если же тебе требуется что-то более серьезное — это не ко мне, — безжалостно закончил он. Денис считал, что хвост надо рубить одним ударом.

За столом воцарилось молчание, во время которого старший помощник продолжал быстро, но аккуратно насыщаться, стараясь при этом не чавкать и не ронять крошек. Ну, что тут скажешь — интеллигент. Время поджимало, до выхода оставались считанные минуты, вот он и торопился, выходить на разборки с «колесом» голодным как-то не хотелось. Наконец девушка заговорила:

— Скажи пожалуйста, а такие свободные отношения, про которые ты сказал, позволяют мне параллельно встречаться с другими мужчинами, или получится так: ты мне звонишь, а я в этот вечер уже встречаюсь с другим, отменять свидание не могу, или не хочу, говорю тебе, что увидимся в другой раз, а ты мне заявляешь, что я шлюха и ты видеть меня больше не желаешь?

— С какой это радости? — изумился Денис. — Тебе же личную жизнь надо устраивать. Я же понимаю.

— Ты понимаешь… — с какой-то непонятной интонацией протянула Марина. — А что ты будешь делать, когда я буду занята? Другую найдешь?

— Ну, не онанизмом же мне заниматься, когда вокруг столько девушек, — пожал плечами старший помощник. — Да и вообще, я люблю разнообразие.

— То есть, не исключено, что я звоню тебе, а ты занят с другой?

— Естественно. Я вообще к гарему привык.

— Забавно, — грустно улыбнулась Марина.

— Что к гарему привык?

— Нет. Забавно другое. Мне столько раз предлагали серьезные отношения, что я со счета сбилась. Замуж звали… Но, я всегда говорила, что не готова, а когда захотела — такой облом. — Что сказать в ответ на это признание Денис не знал и поэтому промолчал. — Ладно, — улыбнулась девушка. — Все, что нас не убивает делает нас сильнее!

— Ты не только умная и красивая, а еще много знаешь!

— Давай, льстец, выметывайся! Уже десять. — В дверях Марина крепко прижалась к Денису, порывисто поцеловала и попросила: — Позвони, когда будешь свободен.

— Обязательно.

«Ну, если она, сдуру, влюбилась, то я все сделал, чтобы это дело купировать» — думал старший помощник, спускаясь по лестнице.

«Вроде да… — согласился внутренний голос. — Но…»

«Что но!? — возмутился Денис. — Моя совесть чиста. Я девушку не обманываю. Устраивают свободные отношения — будем встречаться, не устраивают — не будем!»

«Так-то оно так, но… птичку жалко!» — продолжил гнуть свою линию голос.

«А чего ее жалеть, — удивился Денис. — Молодая, красивая, поклонники замуж зовут, своя квартира в Москве, умная — на врача учится. Ей завидовать надо, а не жалеть!» — голос ничего на это не возразил, но чувствовалось, что мнения своего не переменил.

*****

Семейство Семилапых бросилось на грудь Дениса с радостным лаем, если бы позволил — вылизали! Видать сильно приперло. Но, не тут-то было! Старший помощник был решительным противником подобной экзальтации, он окинул всех троих суровым взглядом, влив туда немного «черноты», чем и пресек амикошонство на корню, после чего сразу же приступил к делу:

— Показывайте, — коротко, в стиле любимого руководителя, приказал он.

Степан Андреевич торжественно, как будто открывал памятник, откинул кусок брезента и явил городу и миру то, что было под ним сокрыто. Ну, что тут скажешь… Когда дорогу строят, или космодром, или еще чего, что строителю без надобности, то там и сроки срываются и воруют, причем так воруют, что у непричастного народа судороги от зависти случаются, а вот когда личная заинтересованность имеется, тогда и сроки не нарушаются и качество вполне себе приличное. Серебряный цилиндр и кузнечные клещи, на вид тоже серебряные, но наверняка только посеребренные, просто радовали глаз своим веселым блеском.

Но, взгляд — взглядом, а назначение данных предметов было не декоративное, а вполне себе утилитарное и внешний блеск и мишура еще ни о чем не говорили — требовалось более тщательное ознакомление и старший помощник приступил к детальному изучению инвентаря. На взгляд, без использования линейки, рулетки, или какого иного измерительного инструмента, казалось, что диаметр цилиндрической емкости явно превосходил аналогичный параметр у «чертова колеса», так что зайти в «бидон» колесо должно было без проблем… если, разумеется, вообще удастся его туда запихать — никаких гарантий не было.

— В подвале померили… — с определенной гордостью в голосе — мол, не побоялись! начал пояснения Миша, а подхватил депутат:

— … мы с запасом взяли.

Старший помощник молча кивнул и хмуро — с видом председателя приемной комиссии, которому дали не по чину маленькую взятку — можно сказать недодали, продолжил изучать емкость. Недовольство старший помощник не играл — просто вся эта история, с каждым мгновением, нравилась ему все меньше и меньше. Интуиция прозрачно намекала, что предстоящее дело весьма опасно и что зря он за него взялся. Но, деваться с подводной лодки было некуда. Это, как на глазах всего класса, а главное — «предмета любви», забраться на парашютную вышку — обратной дороги нет. Придется прыгать. Конечно, можно было молча развернуться и уйти, но это означало навсегда потерять уважение главного человека в своей жизни — самого себя, а такой вариант был для старшего помощника неприемлем.

Фляга, если можно так выразиться, была сделана с умом: откидывающаяся крышка с запорами, как на больших алюминиевых бидонах, в которых раньше, в «довоенные времена», привозили с молокозаводов в магазины молоко, сметану, простоквашу и кефир, дарила надежду, что если артефакт в «бидон» попадет, то никуда уже из него не денется. Ручки по бокам позволяли достаточно комфортно передвигать емкость. Денис примерился — тяжеловато, но можно, а вот, что будет, когда и если будет загружено «чертово колесо» — вопрос. Клещи тоже функционировали штатно, до полуночи оставалось двадцать минут, так что можно было приступать к работе.

Денис вернулся к машине и достал из багажника «серебряный топор» и пакет с шокерами и картриджами. Депутат в блистательном красавце свой подарок не узнал, и не мудрено — Золушка на балу и Золушка за работой — это две разные Золушки. Старший помощник кивнул на «бидон» и клещи и скомандовал:

— Берите! — после чего, возглавив небольшой отряд, направился к дому.

Доставив груз в подвал и расположив его неподалеку от черного пятна, оставленного предыдущим появлением «чертова колеса», Степан Андреевич и Миша выразили, на словах, твердое намерение остаться и по мере сил помочь Денису в его нелегком труде на их благо. Оба врали — больше всего на свете им хотелось уйти, им было страшно (старший помощник нисколько их не осуждал — ему самому было не по себе), но желание сохранить лицо было сильнее страха. Если бы старший помощник промолчал, или пуще того — принял их предложение, им бы пришлось остаться, но так как пользы от них было, как с козла молока, Денис пришел им на помощь и распорядился:

— Уходите, будете мешать, — после чего депутат и сын, скрывая облегчение, направились на выход.

Оставшись в одиночестве, старший помощник снял футболку и джинсы, а шкиру, наоборот — полностью, включая капюшон, натянул, но пока не активировал. После этого снарядил картриджами четыре шокера, из пяти имевшихся в наличии, и открыл «бидон». Шкира была надета, «Черные когти» ждали своего часа в карманах, серебряная емкость ожидала свой груз, четыре шокера лежали на полу у ног Дениса, серебряный топор он сжимал в правой руке, а «Taser» без картриджа в левой — всё было готово к приему гостей из преисподней.

План Дениса, если конечно это можно было назвать планом — сам он к такому термину в отношении своей задумки относился в высшей степени скептически, заключался в следующем: после своего появления в подвале, «чертово колесо» начинало крутиться не сразу — между моментом его физического воплощения в нашем мире и моментом начала вращения существовал определенный временной люфт, его-то старший помощник и собирался использовать.

Главное достоинство плана Дениса заключалось в его простоте. Положа руку на сердце, надо признать, что главное достоинство было одновременно и единственным — больше достоинств не было. Но, именно простота и дарила определенные шансы на успех. Итак, план «А»: как только колесо появляется в подвале, старший помощник тыкает в него шокером (стрелять бесполезно — электроды не воткнутся в дерево, или из чего оно там сделано), некоторое время накачивает адского посланника электричеством, чтобы «оппонент смягчился, как ошпаренный», а затем начинает рубить к чертовой матери!

В этом месте плана присутствовала точка бифуркации. Если рубка пойдет успешно, то расчленив колесо на несколько фрагментов, старший помощник перегружает их в «бидон», оттаскивает его подальше от черного пятна и на этом эпопея заканчивается — Победа! Горнисты играют «отбой», войска строятся в маршевые колонны и направляются на зимние квартиры. Ура-ура!

Если же «чертово колесо» окажется несокрушимым, а такой вариант развития событий исключать было нельзя, и после двух-трех, максимум — четырех-пяти ударов останется неповрежденным, то Денис прекращает биться лбом в закрытую дверь, хватает клещи и, для начала, пытается сдвинуть колесо с места, и если это удается, то переваливает его в серебряную емкость и фиксирует там, закрыв крышку на замок, затем оттаскивает «бидон» подальше от места появления колеса. Старший помощник полагал, что если разорвать связь «колесо — точка воплощения», то проблема будет решена. Так это, или нет, было, разумеется, неизвестно, но гипотеза имела право на существование.

Если же сдвинуть «чертово колесо» с места окажется невозможно, то отступить на заранее подготовленные позиции, дождаться там перехода колеса в «газообразную форму», и уже оттуда шокировать его с двух рук, по-македонски. После того, как колесо прекратит враждебную активность и прикинется ветошью, воспользоваться серебряным топором. Данный вариант развития событий был самым нежелательным, так как означал победу в сражении, а не в войне. После него следовало переходить к плану «Б».

План «Б»: следующей ночью «бидон» размещается непосредственно на черном пятне и в него, для страховки, укладывается серебряный топор. Делается это потому, что никто не может дать гарантию, что земное серебро так же губительно для нечисти, как истинное. Точнее говоря, старший помощник был в этом уверен. Как только «чертово колесо» материализуется внутри «бидона», старший помощник захлопывает крышку на замок и пытается оттащить «бидон» в сторону от черного пятна.

Вот такой вот план и единственный вопрос по нему, который мог бы возникнуть у вдумчивого читателя должен быть таким: а почему бы сразу не начать с плана «Б», переименовав его в план «А», ведь он, на первый взгляд, выглядит наиболее простым и перспективным. Ответ прост: старший помощник сильно опасался за сохранность своего серебряного топора. Черт его знает, что с ним может произойти во время контакта с враждебной сущностью в условиях замкнутого серебряного пространства.

Не исключалось полное разрушение инструмента, чего Денис решительно не хотел допустить — другой такой взять неоткуда, а топор, в будущем, мог понадобиться с большой долей вероятности. Как выяснилось, борьба с «нечистью» являлась довольно прибыльным бизнесом и в нем без серебряного тетрархского топора не обойтись, да и вообще… против колдунов хорош. Их вроде бы и нет, но кто знает, что там на самом деле. Так что рисковать топором старший помощник категорически не желал.

Однако, вот наконец, и полночь. Почему Силы Зла (все, что противостоит компаньонам — Зло, причем с большой буквы!) предпочитают именно это время суток для проявления активности непонятно. Казалось бы, для всякой противоправной деятельности самое время — середина ночи, а если отбросить все условности и полостью перейти на позиции рациональной логики, то — момент наступления темноты, чтобы оставалось побольше времени для всяческих темных делишек.

Но, полночь не делит темное время суток пополам — полночь не является серединой ночи — это раз. Более того, эта самая середина ночи для каждого географического пункта меняется в течении года. А самое главное, и это два — деление суток на двадцать четыре часа является чисто человеческим (или все-таки нет?) изобретением. Получается, что нечисть подстраивается под нашу, весьма условную, систему исчисления времени суток. Парадокс. Старший помощник, в свое время, немного размышлял об этом феномене, но к определенным выводам так и не пришел. Пришлось, поэтому, руководствоваться тезисом бородатого Карлы: «практика — критерий истины». А практика показывала, что все эти гады предпочитают появляться в полночь.

Все начиналось штатно, как в прошлый раз: замерцал свет, через некоторое время электричество окончательно вырубилось и подвал погрузился в темноту, а потом включилось тусклое аварийное освещение. Колесо оказалось ровнехонько там, где и ожидалось — в черном пятне. Ну, что ж, как сказал, правда по другому поводу Поэт: «Пора, мой друг, пора!»

Денис активировал шкиру и вышел в кадат. Резкий прыжок — его исходная позиция находилась в паре метров от «чертова колеса», и штекер воткнулся в трухлявый обод колеса. Точнее говоря — казавшийся трухлявым, потому что электроды не вонзились в траченную временем древесину, а лишь коснулись ее. Колесо, несмотря на вид: изъеденное временем дерево и проржавевший обод, оказалось гораздо прочнее, чем могло показаться. Дав шокеру проработать несколько секунд, старший помощник отбросил его в сторону, схватился за топор двумя руками, и изо всех сил нанес удар по ступице.

Остро отточенное лезвие из сплава, гораздо более прочного, чем сталь, не оставило на трухлявой деревяшке ни малейшего следа, а отдача была такая, словно Денис рубанул по камню — топор чуть не вывернуло у него из рук, а на самом лезвии осталась внушительная зазубрина. Старший помощник замахнулся снова и в этот момент предполагаемый порядок действий со стороны «чертова колеса» был нарушен. Денис рассчитывал, что, как в прошлый раз, колесо начнет вращаться и из твердого состояния перейдет в газообразное и у него будет достаточно времени, чтобы решить проблему хотя бы на уровне сражения, если не удастся победить в войне. Так вот — отнюдь.

Видимо, «чертову колесу» сильно не понравилось, как с ним обращаются, и его реакция не заставила себя ждать. У каждого боксера есть план на бой, но только до первого пропущенного удара и старший помощник этот удар пропустил, причем на первой же секунде первого раунда. С этого момента план «А» пошел под откос. Из ступицы вырвался… как бы получше охарактеризовать этот феномен? Луч? — не совсем так, луч это что-то нематериальное. Столб? — тоже не совсем подходящий термин, потому что столб это что-то сугубо материальное, а то, что ударило из середины ступицы в грудь Денису походило и на то и на другое одновременно. Это был светящийся уже привычным зеленовато-гнилушечным цветом столб света, диаметром сантиметров пятнадцать, прямой, как лазерный луч.

Почему же нельзя, задастся вопросом читатель, считать это диво дивное и чудо чудное обычным световым лучом? Зачем усложнять? А вот зачем — луч света, пусть даже вырвавшийся из мощного лазера мог бы прожечь в старшем помощнике дырку (теоретически), но никак не смог бы отшвырнуть его с такой силой, что он, пролетев метров семь-восемь, так приложится о бетонную стену подвала, что на краткий миг потеряет сознание! И как бы ни был краток этот миг, но за время короткого беспамятства, Денис лишился еще и топора, выпавшего из его ослабевших рук.

Тогда это не луч, а просто светящийся столб, скажет все тот же читатель и снова будет не совсем прав. Если бы это был вполне себе материальный столб, то пришедший в себя Денис смог бы нанести ему какой-либо урон «Черными когтями», которые он сумел извлечь из карманов шкиры, но так ведь нет! — когти проходили через этот столб-луч, или же луч-столб — пусть каждый выберет термин, наиболее близкий ему по звучанию, как будто эта чудовищная ложноножка «чертова колеса» была сделана из подсвеченного дыма, не нося ей ни малейшего вреда, в то время как, окаянный отросток воздействовал на старшего помощника вполне себе материально!

Шваркнув Дениса о стену, столб-луч трансформировался в нечто, подобное кальмару — зазмеился многочисленными щупальцами, которые и оплели старшего помощника и стали подтаскивать к «чертовому колесу». За несколько мгновений, прошедших с того момента, как Денис пришел в себя после удара о стену и до того, как он полностью потерял подвижность, спеленатый щупальцами, как младенец в колыбели, он сумел несколько раз рубануть «Черными когтями» по этому порождению преисподней, но, как было отмечено выше, с тем же успехом можно было сражаться с дымом. Ситуация стала напоминать ночной кошмар, когда тебе снятся враги на которых не действует твое оружие, в то время, как их против тебя вполне себе боеспособно.

Собственная беспомощность — он не мог пошевелить ни ногой, ни рукой, привела Дениса в ужас. Столб-луч тащил старшего помощника к «чертову колесу», словно гигантский кракен кашалота. И тот и другой были обречены — из стальных объятий было не вырваться. Одного ждала черная бездна глубин, а второго, не исключено, что кое-что похуже. Смерть — не самое страшное, что может случится с человеком, Денис это хорошо знал, но кто мог дать гарантию, что не существует твари питающейся бессметными душами!?! С одной стороны, она — вроде бы бессмертная, а с другой — иди знай… Неизвестность — страшная штука. Паника, словно приливная волна, затопила сознание Дениса.

Сколько времени прошло, пока он был в черном забытьи, старший помощник не знал. Когда он «вернулся», то осознал два обстоятельства. Первое — что совершенно безмятежен — от страха и паники не осталось и следа, и второе — что он видит все происходящее в подвале сверху — сознание вырвалось из тела наружу и висело над ним. На смену страху и панике пришло бесстрастие и невозмутимость. Мгновенно оценив остановку, Денис расценил ее, как критическую. «Кракен» уже вплотную подтянул «тушу кашалота» к порталу в преисподнюю, оставалось не более метра между беспомощным и обмякшим, как куль с картошкой, телом старшего помощника и мерцающим зеленой гнилью торнадо, закручивающемся в черном пятне.

Несмотря на некоторую отстраненность от происходящего внизу, сидеть сложа руки старший помощник не собирался. И к счастью, он твердо знал, как надо действовать в сложившихся обстоятельствах, благо опыт был. Топили его какие-то гады в Ордене… да не утопили — вырвался. «Верхний» Денис… — а точнее — просто Денис, потому что тело внизу Денисом не было, а представляло из себя бурдюк с кровью, костями и дерьмом, начал движение в сторону двери в подвал. Двигаться было тяжело, будто водолазу в скафандре со шлангом, бредущему по морскому дну. С каждым сантиметром, отделяющим старшего помощника от его бренной тушки, сопротивление нарастало — как будто натягивалась резиновая лента эспандера, прикрепленного одним концом к телу, а вторым к Денису.

Старшему помощнику казалось, что двигается он мучительно медленно и, что он не успеет отойти на какое-либо приемлемое расстояние от страшного портала, прежде чем его тело будет туда затянуто, но он ошибался, время растянулось и он смог достичь намеченной цели прежде чем его тушка сгинула в недрах четвертого… а может быть и пятого, или еще какого измерения. Когда Денис все-таки «добрел» до двери в подвал, давление стало просто невыносимым, ему казалось, что еще чуть-чуть и тело выдернет его душу назад и на этом дело будет кончено — вперед с песнями в преисподнюю к хозяевам «чертова колеса».

Но, «финишный рывок» все-таки сумел осуществить он, а не его безмозглая тушка! Последнее усилие, такое, что если бы его осуществлял старший помощник во плоти и крови, оно было бы на жилах, на крови из горла, на разрыв аорты… и Денис воссоединился со своим любимым телом около двери в подвал. Надо было срочно уносить ноги, и побыстрее, но старший помощник не мог не передать «последний привет» чуть было не погубившему его монстру. Совершено, естественно, будто рукой, он «подхватил» серебряный топор, лежавший метрах в семи и швырнул его точно куда хотел — дальнобойщик, есть дальнобойщик! — прямо в центр мерзкого торнадо, из которого произрастал еще более мерзкий кракен.

И сразу, по тому, что стало происходить с чудовищным пришельцем из ниоткуда, стала понятна его первоначальная бурная реакция на удары серебряного топора — видать очень неприятно ему было и тогда, когда он был в «твердом» состоянии, а уж теперь — в «газообразном» и говорить нечего. Раздавшийся вой превосходил все, ранее слышимое Денисом, хорошо еще, что фильтры шкиры сработали оперативно, иначе глухоты, а может и еще чего похуже, было не избежать.

А после началась вообще какая-то фантасмагория! Пространство пошло волнами, рябью, словно изображение в телевизоре с комнатной антенной, где-нибудь в глуши, удаленной от источника сигнала. А затем бабахнуло! Рвануло так, что старшего помощника снова хорошенько приложило о стену, от чего он опять, на несколько мгновений, выпал из реальности, а когда пришел в себя, огляделся, то осознал, что подвал подвергся значительным изменениям. Все многочисленные лампы были разбиты, а пол, стены и потолок покрылись мелкими трещинами.

«Хорошо, еще потолок не рухнул!», — опасливо подумал Денис, с тревогой поглядывая наверх, откуда продолжала, время от времени, сыпаться какая-то труха.

Трещинами дело не ограничивалось — на месте черного пятна образовалась воронка диаметром метра полтора и такой же глубины. Ее особенностью, резко отличавшей эту воронку от мириада своих сестер было то, что она имела строгую форму конуса, чего обычным взрывом достичь было невозможно. Но, и на воронке список потерь не заканчивался. Серебряный «бидон», если исходить из его вида, был сначала раскатан в тоненький блин и затем свернут трубочкой, а серебряные же кузнечные щипцы были исковерканы так, будто были сделаны из пластилина и побывали в руках какого-то великана-озорника, которому нечем было заняться, вот он и мял, что под руку попадется.

Никаких следов от шокеров, остававшихся на полу, не было — видимо превратились в пыль, но это и хрен-то с ними, самое главное — бесследно исчез топор с лезвием из истинного серебра! Правда, старший помощник с мстительным удовольствием подумал, что если топор провалился в портал, то уж натворит дел на «принимающей стороне», но утешением это было слабым, ибо это была потеря, так потеря, теперь вся коммерческая деятельность по платной борьбе с нечистью оказалось под угрозой!

«Ты это серьезно, насчет коммерческой деятельности?» — непонятным тоном осведомился внутренний голос.

«А что? — сделал вид, что не понял Денис. — Жить-то на что-то надо. А где деньги взять? В грузчики, что ли идти?»

«То есть, сегодняшнего, тебе… — голос запнулся, подбирая термин — Придурку! Мало!?!»

«Ну-у…» — начал было Денис, но внятно сформулировать свою позицию не сумел и промолчал.

После этого он медленно оделся и покинул слегка разгромленный подвал. И вот тут, когда все, вроде бы, закончилось, старший помощник почувствовал, как ему хреново! Боевой азарт иссяк, состояние аффекта закончилось и ему на смену пришла боль. Денису казалось, что не осталось ни одного участка на поверхности кожи, ни одного внутреннего органа, который бы не болел. Ощущения были очень специфическими, а еще Денис чувствовал голод. Страшный голод. Хотелось мяса, можно сырого, но лучше — жаренного.

«Как насчет человеченки?» — ехидно поинтересовался внутренний голос. Старший помощник тщательно обдумал вопрос, прежде чем дать ответ:

«Ну-у… если ничего другого не будет…»

Хозяева дожидались окончания операции по принуждению полтергейста к миру, сидя в беседке. Августовская ночь была еще довольно теплая, они были соответствующим образом одеты и не должны были мерзнуть, но по мере того, как шло время, их стал потряхивать усиливающийся с каждым мгновением нервный озноб, а уж когда из дома донесся несколько приглушенный вой и последовавший за ним взрыв, их охватила настоящая паника.

Семилапые во все глаза уставились на крыльцо своего особняка с трепетом ожидая кто, или не дай Бог — что, покажется на пороге. Кто победил в битве было непонятно. Неизвестность, словно холод, вытягивал тепло из их душ и тел, заставляя дрожать, но наконец неопределенность закончилась. Фигура старшего помощника, показавшаяся в дверях, позволила им облегченно выдохнуть, но облегчение было недолгим — только до того момента, пока он не подошел к ним поближе.

Видимо отголоски размышлений о мясе отразилось на лице Дениса, потому что, когда он приблизился к семейству, они, вначале бросившиеся к нему навстречу, в последний момент испуганно отшатнулись. Денис связал такое поведение Семилапых с выражением своего лица и постарался придать ему, как можно более дружелюбное выражение — хозяева были ни в чем не виноваты, но помогло это слабо. Хозяева смотрели на него со страхом.

«Ладно — их проблемы, — подумал старший помощник. — Мне еще только напуганных селян успокаивать. Перебьются, как-нибудь…»

Не дожидаясь вопросов со стороны впавшего в оцепенение семейства, продолжившего, после небольшого перерыва, лязгать зубами и трястись, старший помощник подвел итоги сделанной работы:

— Надеюсь, что больше тварь не вылезет… — Он немного помолчал и добавил: — Но, если снова появится, ищите кого-нибудь другого — я сделал, все что мог. — После этого Денис перешел к, по настоящему волновавшему его, вопросу: — Мясом накормите?

Старший помощник ожидал, что благодарное семейство тут же подхватит его под белы рученьки и торжественно — с литаврами, хоругвями и приветственными кликами, препроводит в обеденный зал, или — на худой конец, в столовую. Поэтому, когда Семилапые с тоской во взглядах переглянулись, а потом, как по команде, синхронно покачали головами, он сначала не понял что произошло и только потом, нахмурившись, вопросил не самым дружелюбным голосом:

— Почему!?

— В-веганы мы, — клацая зубами пояснил Степан Андреевич. — Н-нет м-мяса.

Черт! — выругался Денис, развернулся и бегом направился к паджерику.

Когда машина мчалась по пустынному, в этот час, шоссе, старшему помощнику пришла в голову неожиданная мысль:

«Я их, пожалуй, понимаю…»

«Вампиров?» — безошибочно угадал внутренний голос.

«Да…»

Муки голода стали совершенно невыносимы, но в отличие от аналогичных ситуаций, связанных с вышеупомянутыми кровососами, которых, якобы, в этот момент захлестывает багровая волна безумия, Денис стал соображать еще лучше… ну, по крайне мере — не хуже, чем обычно. Его мозг лихорадочно искал пути минимизации времени ожидания пищи. И тут, как назло, его полет сквозь ночь был прерван — так часто бывает, когда сильно торопишься. Продавец полосатых палочек, скучавший возле своей машины, в то время, как его напарник мирно похрапывал в кабине, и тем самым приносил пользу, потому что не приносил вреда, замахал своим орудием производства так интенсивно, что непременно взлетел, если бы не был таким толстым, а его волшебная палочка имел профиль воздушного винта.

Выматерившись Денис затормозил, резко сдал назад, чтобы тучному дорожному инспектору не пришлось далеко идти, приготовил деньги и стал ждать неторопливо — утиной походкой, приближающегося офицера. Подойдя, тот по всегдашнему ментовскому обыкновению наклонился к открытому окну, чтобы понюхать и вообще — оценить обстановку, типа — сколько вешать в граммах? Одного водителя можно развести на штуку, другого на — пять, третьего — только на пятьсот рублей, а с четвертым лучше вообще не связываться — себе дороже — у него и двухсторонний регистратор, и рожа человека, знающего с какого конца надо браться за меч… тьфу ты — за адвоката.

Гайцы, как люди в массе своей достойные, можно сказать — благородные, обладающие такими замечательными качествами, как любовь к ближнему и нестяжательство — без этого на работу в ГИБДД, в частности, и в правоохранительные органы, в целом, не берут, еще и прекрасные психологи и знают, кого можно брать за пищик, а кого нет. Зачастую клиенту даже не надо демонстрировать сакраментальную красную книжицу, или еще какую бумагу, дарующую заветный иммунитет. Опытный дорожный инспектор и так моментально прочухает, что: «Что, мол, свои, мол, хау ду ю ду!»

— Старший лейтенант… — начал свою песню властелин обочин, но вглядевшись в старшего помощника повнимательнее, повел себя странно, а именно — отпрянул назад, как будто увидел привидение, типа отца Гамлета, или же что-то не менее страшное, вроде известного депутата, или своего непосредственного начальника. — Проезжайте! Проезжайте! — закричал он визгливым фальцетом и замахал своей палочкой так, что на старшего помощника пошла волна воздуха, как от вентилятора.

Долго уговаривать Дениса не пришлось, он молча пожал плечами и нажал на газ. Немного отъехав, старший помощник осознал, что приготовленная купюра так и осталась в его руке. Получалось, что опытный, судя по наетому брюху, офицер дорожной полиции не заметил приготовленную для него денежку!?! А если замети, то не взял!!! Вероятность такого события была не больше, чем у нарушения второго начала термодинамики, если бы теплый воздух собрался в одной половине комнаты, а холодный — в другой.

Однако, в данный момент старшему помощнику было не до абстрактных парадоксов, его волновали более насущные проблемы. Пока он ждал гайца, его мозг лихорадочно перебирал варианты как можно более быстрого получения пищи. Увы, их было немного — всего три: первый — ехать домой и жарить мясо; второй — найти ночной ресторан и заказать там; третий — заехать к Марине в гости, предварительно уведомив ее о необходимости приступить к готовке немедленно.

Второй вариант всерьез можно было даже не рассматривать — пока найдешь ресторан, пока растолкают поваров… Оставался первый и третий — домой, или к Марине. Первый вариант — домой, был более надежным, но если выгорит третий — к Марине, то можно будет получить определенный выигрыш по времени — к ней и ехать ближе и, если все получится, то к моменту появления Дениса еда уже будет готова. При мысли о мясе, живот Дениса скрутила жестокая судорога.

Конечно, беспокоить девушку ночью, да еще по такому поводу было не очень удобно, а по правде говоря — совсем неудобно, но… Если бы старший помощник был барышней, да еще тургеневской, можно было бы сказать, что он/она в смятении — и хочется, и колется и мама не велит. Про старшего помощника сказать такое — что он в смятении, было совершенно невозможно — совесть не позволяет, но состояние было похожим.

«Чего ты мнешься, как булочка в жопе? — сварливо поинтересовался внутренний голос. — Позвони!»

«Неудобно… Может она вообще у родителей… нехорошо получится…»

«Жаренное мясо! — голосом коварного обольстителя продолжил уговоры голос. — Позвони! Что ты теряешь!? Да — да! Нет — нет!»

«А действительно! Ебись оно все конем! — решил Денис. — Позвоню!»

Он вытащил телефон и набрал Марину. Все это было проделано на ходу, не снижая скорости, чем были злостно нарушены ПДД. Это к вопросу о гайцах: каков поп — таков приход, а в нашем случае: каков приход — таков поп. В Германии, например, дорожная полиция взяток не берет, так там и народ без hands-free за рулем не звиздит, и вообще — законы соблюдает, и не только на дороге, а у нас… Да и не с Марса, в конце концов, нам правителей прислали — сами выбрали. Бачили очі, що купували.

Девушка не брала трубку долго, очень долго, а когда отчаявшийся старший помощник уже решил дать отбой, наконец ответила, точнее вызверилась:

— Ты знаешь, который час!?!

И честно говоря, понять ее было можно — человек спит, видит десятый сон и на тебе… Но, вступать в дискуссию по этому поводу, Денис не собирался:

— У тебя мясо осталось? — огорошил он девушку неожиданным вопросом. Марина на несколько секунд зависла.

— М-мясо? — недоуменно переспросила она.

— Мясо, которым ты меня кормила, — старший помощник решил быть терпеливым и отвечать на все вопросы, какими бы дурацкими они ни были. — Или какое-нибудь другое.

— Сырое… — после долгой паузы ответила девушка.

— Можешь сейчас поджарить?

— Сейчас?.. — пауза была не менее продолжительная, чем предыдущая.

— Да, — невозмутимо ответил старший помощник. С трудом сдерживая раздражение от боли, рвущей его внутренности и тормознутости оппонента, Денис все-таки сумел не дать прорваться злости в его голос — боялся спугнуть потенциальную кухарку.

— Могу… А сколько?

— Жарь всё!

— Шесть антрекотов?!

— Да. — Старший помощник повесил трубку, чтобы не затягивать разговор. Чувствовалось, что Марина могла бы еще долго выяснять обстоятельства дела, так что беседу надо было прекращать решительно и бесповоротно, как ремонт.

На свою беду, на Дениса натолкнулись трое гопников, «патрулирующих» микрорайон, где жила девушка. Увидев одинокую фигуру, бредущую от припаркованного автомобиля к дому, они бросились наперерез, как германские подводные лодки на одинокий транспорт союзников, где-нибудь в Северной Атлантике. Атаман уже обратился к старшему помощнику с сакраментальным вопросом:

— Слышь, брателло, закурить не най… — как вдруг отшатнулся, вопроса не закончил и начал отступать назад, совсем не по-пацански выставив перед собой руки. Через секунду он, а за ним и подчиненные, бросились наутек.

«Уважают суки!» — самодовольно подумал Денис, но внутренний голос был настроен скептически:

«Странно это…»

«Забей!» — посоветовал ему старший помощник, нажимая кнопку домофона.

Когда Марина открыла дверь, она отшатнулась от Дениса, как Семилапые, гаец и гопники.

«Тенденция однако…» — подумал Денис, не задерживаясь двигаясь к кухне, откуда доносились восхитительные запахи жаренного мяса.

«А я о чем! — сварливо отозвался голос. — Нечисто что-то! А ты уважают-уважают… — передразнил он хозяина. — Хрен там!»

Истина открылась в следующее мгновение, когда старший помощник бросил машинальный взгляд в зеркало. Оттуда на него смотрело существо с кожей серой, как шкура слона… — ну, может немного белее, и красными, как у вампира глазами.

«Пиздец!» — Денис был ошеломлен.

«Уважают, блин! — невесело ухмыльнулся голос. — Как бы охоту на зомби не устроили!»

«Не сцы — отобьемся! — успокоил его старший помощник. — Дай только поесть!»

Первые пять антрекотов, по ощущениям Дениса, не достигли даже стенок желудка — рассосались по дороге, и только шестой и последний, попал куда надо и создал приятную тяжесть в животе. В то время, пока старший помощник насыщался, Марина, вооружившись шваброй, испуганно выглядывала в кухню из-за приоткрытой двери. Но, видимо цвет лица и глаз Дениса вернулись к исходному состоянию, потому что под конец трапезы она на кухню все-таки проскользнула, хотя швабру и не бросила.

— Что это было?! — с открытом вызовом и тщетно скрываемым страхом вопросила она, грозно сверкнув очами.

— Налей чаю, пожалуйста, — попросил старший помощник, устало откидываясь на спинку стула. Пошел откат — он почувствовал насколько устал и измочален. — Спасибо тебе большое, — продолжил он, размешивая сахар. — Ты меня очень выручила. Извини, что напугал. Сейчас попью чаю и уйду.

— С чего бы это!? — подбоченилась девушка. — Явился труп — трупом, а как в себя пришел, так уйду! Ни фига! Доедай и спать!

— А в душ?

— Не надо. Доедай и пойдем спать!

«Помнишь фильм „Один дома“?» — поинтересовался внутренний голос.

«Помню».

«А помнишь, там были „мокрые бандиты“?»

«Помню».

«Ты будешь — вонючий соблазнитель!» — ухмыльнулся голос.

«Сука».

*****

Проснувшись, старший помощник, прежде всего, занялся самотестированием. К его удивлению, а еще больше — к счастью, у него ничего не болело, и удовольствие, испытываемое Денисом от этого обстоятельства, было велико до чрезвычайности. У него, к несчастию, было с чем сравнивать: и прошедшая ночь, да и раньше… Кстати говоря, к несчастью, или к счастью — сложный вопрос, если говорить о сравнении. Молодой человек, или девушка не испытавшие в своей жизни настоящей боли — боли не от разболевшегося зуба, разбитой коленки, или же расцарапанной руки, не могут оценить наслаждения от того, что у них ничего не болит и воспринимают это состояние, как данность, в то время, как человек опытный, успевший хлебнуть лиха на своем веку, радуется такому положению дел, как ребенок. Так что, как бы парадоксально это ни звучало, а стоит хотя бы раз в жизни испытать настоящую боль — чтобы было с чем сравнивать. Тут главное не переборщить.

Хорошего настроения старшему помощнику добавляло то обстоятельство, что его пробуждение было не только безболезненным, но и весьма приятным — таким, каким оно и должно быть у каждого хорошего человека. Его рука покоилась на упругой девичьей груди и грудь была того замечательного размера, который точно помещается в ладонь — ни больше, ни меньше, а к паху прижималась не менее очаровательная, круглая попка, в то время, как член старшего помощника, словно арбалетный болт на своем ложе, уютно угнездился в ложбинке между ягодицами девушки.

Есть старый анекдот: Приходит полицейский под утро домой: весь в губной помаде, нетрезвый, из кармана торчит лифчик. Жена с удивлением спрашивает:

— Дорогой, ты где был?

— Милая, всю ночь в засаде сидел…

Тут тёща выглядывает из кухни:

— Ну и как засадил?

Так вот, Денис — засадил прекрасно! Марина сначала что-то непонятное буркнула — видимо еще не проснулась, но через несколько секунд начала принимать самое активное участие в процессе. К сожалению, даже это восхитительное занятие не выветрило из ее головы тревожных воспоминаний. Когда молодые люди потом завтракали, девушка осторожно спросила:

— А что с тобой было, когда ты пришел? — В ожидании ответа она замерла и напряглась. Чувствовалось, что ответ очень важен для нее.

«Боится, что ты оборотень, — съехидничал внутренний голос. — Или зомби!» — сделал он уже совершенно невероятное предположение, которое не лезло ни в какие ворота.

«Зомби-то с фига?» — удивился Денис.

«Похож!» — безапелляционно объявил голос.

Старший помощник задумался. Просто промолчать было бы нехорошо — Марина здорово помогла ему. Мясо нажарила, да и вообще — не устроила истерику, хотя вполне могла бы, увидев серую рожу с красными глазами. Кстати говоря, наверняка про зомби подумала — уж очень в тот момент походил Денис на голливудские поделки. Откровенно врать тоже не хотелось и старший помощник решил ограничиться полуправдой, точнее говоря — не половиной правды и половиной лжи, а правдой в урезанном виде:

— Охотился на одну тварь, — начал он, жуя бутерброд, — а в процессе охоты выяснилось, что это она на меня охотится. Еле ноги унес, — вздохнул он.

— Это она тебя так?.. — участливо спросила девушка, с жалостью глядя на Дениса.

— Нет, — вздохнул он еще более тяжело.

— А кто!?

— Менты.

— Дурак! — Марина надулась.

«Нет у человека чувства юмора, — вздохнул про себя Денис. — А жаль!»

«Да ладно тебе, — встал на защиту девушки внутренний голос. — Главное, чтобы красивая была!»

«Оно, конечно, верно… — согласился Денис, — но наличие приветствуется… — трахаться веселее!»

«А ты попроси, чтобы щекотала во время, — посоветовал голос. — Будет веселый секс!»

«Да пошел ты…» — отмахнулся старший помощник. Спорить не хотелось — он благодушествовал.

Уже собираясь уходить, почти в дверях, Денис кое-что вспомнил:

— Слушай, скоро первое сентября. Что тебе подарить?

— Пенал с карандашами, — улыбнулась Марина, демонстрируя, что насчет чувства юмора она не безнадежна.

— А серьезно?

— Я не знаю… — замялась девушка, — в принципе у меня все есть…

— Ну, а я тем более, — с этими словами Денис протянул ей две бумажки по пятьсот евро. — Купи, что хочешь — будет подарок от меня.

— С ума сошел!? — Марина отдернула руки, как будто боялась ошпариться, и даже спрятала их за спину.

— Согласен. Мало. — Старший помощник достал еще две купюры и положил их на тумбочку в прихожей.

— Сейчас же забери! — опомнилась она, когда Денис уже открыл дверь. — Я что проститутка!?!

— Ты еще скажи — содержанка, — ухмыльнулся старший помощник, разворачиваясь и заключая ее в стальные объятия. Девушка немного потрепыхалась и затихла.

— И скажу! — упрямо повторила она, но высвободиться не пыталась, а наоборот — прижалась еще тесней.

— Короче, Склифасофский, не хочешь покупать подарок себе — отдай на благотворительность. Деньги твои — делай, что хочешь. — Денис быстро поцеловал ее, будто клюнул. Сделал он это специально, потому что, если бы поцелуй был глубоким и чувственным, то процесс расставания мог затянуться на неопределенное время, которого у старшего помощника не было — и так выбился из графика. — До связи.

— До связи… — эхом откликнулась девушка.

«Ну, надеюсь, что всякие мысли о серьезных отношениях у нее исчезли» — благодушно думал старший помощник спускаясь по лестнице.

«Из-за рожи?» — уточнил голос.

«Нет, — развеселился Денис. — Потому что мало денег дал — скупой я. Плохой муж буду».

«Я бы на твоем месте не обольщался…» — осадил его голос.

«Это еще почему!?» — удивился старший помощник.

«Ну, как почему?.. Вспомни… — красавица и чудовище… Да и вообще — кто этих баб разберет…»

Денис призадумался. Как ни крути, а голос был прав, что не могло не огорчать — ему одинаково не хотелось, как серьезных отношений, так и обижать Марину, а придется, если она будет проявлять настойчивость.

«Ладно, — решил он. — Будем решать проблемы по мере появления. Да и вообще — лучшее средство от влюбленной девушки — другая девушка, и чтобы они знали друг о друге».

«Будем расширять гарем!» — внес резолюцию голос.

«Поддерживаю!»

Прежде, чем приступить к тренировке пришлось заскочить домой, надо было переложить в рюкзак ноут и пенал с аураметрами. Заодно старший помощник решил проверить, как повлияли на его надтелесные оболочки вчерашние события. Ничего хорошего он не ожидал, если уж рожа посерела от сверхусилий и капилляры в глазах полопались, то чего уж там… Он обнулил под холодной водой один из идентично заряженных гаджетов и провел измерения. И действительно, как и следовало ожидать, интенсивность фиолетового цвета внешних оболочек заметно снизилась. Из насыщенного он превратился в какой-то размытый, жидкий что ли, проще говоря — акварельный, а дальше Дениса ждал сюрприз — красный цвет двух «больных» внутренних оболочек заметно прибавил в густоте и сочности и, наоборот, стал гораздо более насыщенным.

«Ни фига себе! — ошеломленно подумал старший помощник. — Это что же получается — чтобы подлечить внутренние оболочки, придется жизнью рисковать!»

«Причем, по взрослому! — уточнил голос. — Это тебе не с таразнки прыгать!»

«А может просто в „плохих местах“ надо тереться?» — с надеждой, которой на самом деле не испытывал, подумал Денис.

«Нет, — голос был безжалостен и холоден, как лед. — Первый раз были на этом же месте и ничего. Так что, не обольщайся. Рисковать придется!»

«Интересно, а „плохие места“ в процессе тоже должны присутствовать?» — вздохнул Денис, который и без голоса знал, что придется рисковать, но уповал на то, что голос его переубедит. Ничего не попишешь — надежда покидает человека последней, вот он и надеялся.

«Кто ж тебе правду скажет?.. — вздохнул голос. — Проверять придется…»

«Блин!»

Благодушное и расслабленное настроение, в котором пребывал, до проверки ауры, старший помощник резко изменилось. Ему даже пришла в голову крамольная мысль, что тетрархские врачи ошиблись и что можно было точно так же рисковать своей шкурой там, участвую в спецоперациях «Морского Змея», что было бы гораздо лучше — и Айшат под боком и реаниматор. Мало ли, что может случиться. Но, история не знает сослагательного наклонения, или же, как сказал один умный человек: жизнь такова, какова она есть, и больше — никакова!

«Это вряд ли… — грустно протянул внутренний голос. Он тоже был заметно расстроен вновь открывшимися обстоятельствами. — Не пропустили бы они такой возможности, если бы была…»

Денис и сам прекрасно это понимал, но помечтать-то можно. Тренировку он провел яростно и даже несколько — исступленно, что ли. От пней и сухостоя только щепки летели, чего в обычных обстоятельствах добиться было сложновато. Звонок от Миши, по традиции, застал его, когда старший помощник возвращался домой.

«Если у них опять чего — убью гадов, чтобы не мучились! — со злостью подумал Денис. — Достали, блин!»

— Слушаю, — холода в его голосе было достаточно, чтобы остановить таянье льдов, начавшееся в Антарктиде.

— Привет, ты как? — робко осведомился депутатский сын.

— В смысле? — старший помощник прикинулся ничего не понимающим.

— Ну-у… ты вчера выглядел не очень…

… не очень, Карл!.. да я выглядел, как протухший зомби!.. не очень, блин!..

— Все нормально, — сухо ответил Денис, небезосновательно полагая, что его опять хотят припахать к разборкам с «чертовым колесом» и готовясь послать представителя семейки Семилапых куда подальше. Как говорил Людовик XIII мушкетерам, правда по другому поводу: «На сегодня хватит!» — Вот и старший помощник полагал, что на сегодня ему приключений хватит. Надо немного передохнуть.

В диалоге наметилась тяжелая пауза — Миша мялся, не зная, как продолжить разговор, а Денис на помощь ему, задавая наводящие вопросы, не шел. Наконец, младший Семилапый снова заговорил:

— Отец не успел тебе вчера гонорар отдать… — он снова замялся.

— Ну и? — поторопил его старший помощник.

— Давай встретимся, я передам! — выпалил Миша и только тут до Дениса дошло, что тот боится. Ничего удивительного в этом не было. Старший помощник очень хорошо его понимал — сам чуть не обоссался, когда увидел свою рожу в зеркале.

— Со мной все в порядке, — хмыкнул старший помощник, — и лицо нормальное, — добавил он. — Так что — не переживай — стыдно не будет.

— Да я не!.. — горячо начал врать Миша, но слушать его Денис не стал.

— Давай часиков в восемь в «Черепахе». В ресторане. Буду там ужинать. Устроит?

— Устроит!

— До встречи.

После душа и плотного завтрака, старший помощник приступил к «штабной» работе. Сначала он перенес на бумажную карту остаток отметок с Брюсовой, а потом засел за комп с целью поиска современных «нехороших мест». Как назло, координаты всяких «левых» объектов, типа «Недостроенный госпиталь КГБ-ФСБ», или же «Город призрак — бывшая позиция С-25» давались точно, типа: 55.6578508, 36.963132, а вот координаты всяких потенциально интересных мест, вроде «Заброшенная церковь в дремучем лесу» были очень даже приблизительны, что-то вроде: По Приморскому шоссе до Асфальтозавода налево, затем на Р504 направо до Дятлово. В Дятлово строго на север до поселка Хвойная Падь. Из поселка снова на север пешком 7 км. Чем-то это напоминало пиратские карты с сокровищами: в полдень дня летнего солнцестояния тень от «рога носорога» укажет на сухую ель, от нее двадцать шагов на юг, потом десять шагов на восток и там копать.

Денис исходил из предположения, что если фигуранты Брюсовой карты «шалят» до настоящего времени, то их активность должна быть обязательно замечена аборигенами, проживающими неподалеку, и соответственно — должна найти свое отражение в городских/сельских легендах и прочем фольклоре. А если координаты таких мест совпадали, хотя бы приблизительно, с отметками на Брюсовой карте, значит такие «места силы» подлежали обследованию в первую очередь. Совпадений было не очень много, но они были. Подробную информацию о таких местах, включая текстовые описания, старший помощник сначала сохранял на Брюсовой карте — софт позволял, а затем делал соответствующие отметки на бумажной.

Работа была и кропотливая и, одновременно, интересная, поэтому время летело незаметно. Оторвался от нее старший помощник только тогда, когда желудок недвусмысленно напомнил о своих правах. Пока Денис тщательно пережевывал пищу и тем самым помогал обществу, ему пришла в голову одна идея, которую он и реализовал сразу после обеда. Идея заключалась в том, чтобы совместить приятное с полезным. Полезное — получить заслуженный гонорар, приятное — выгулять Марину, которая заслужила, причем, что особенно приятно — без дополнительной потери времени.

— Привет. У меня вечером деловая встреча в «Черепахе», потом останусь поужинать. Пойдешь со мной?

— Пойду.

— Заеду в семь.

— Хорошо.

Не успел старший помощник возобновить трудовую деятельность, как девушка перезвонила:

— Слу-у-у-шай… — как-то смущенно начала она и замолчала.

Денису, который в этот момент занимался привязкой «могилы шамана» с Брюсовой карты и «загадочного каменного шара» на коломенском тракте, про который он узнал из Интернета, разводить политесы было некогда:

— Давай быстрее, я работаю, — сказал он хотя и без раздражения, но и безо всякой теплоты в голосе.

Марина, не привыкшая к подобному обращению и вовсе наоборот — привыкшая к восторгам и обожанию, хотела было надуться, но вовремя вспомнила, что тут, где сядешь, там и слезешь, и перешла к конкретике:

— А можно девочек с собой взять, а то мы раньше договорились…

— Бери, — выслушивать окончания фразы старший помощник не стал и дал отбой. Это было, конечно же, не очень вежливо, но тут: или — или. Или ты прогибаешься под манеру общения, любимую прекрасным полом и вынужден часами трындеть ни о чем, апофеозом чего являются споры о том, кто первым положит трубку, или же экономишь драгоценное время, являющееся невосполнимым ресурсом. Денис предпочитал второй вариант.

До шести он поработал, потом быстренько принял душ, оделся и отправился за девушками. Ровно в семь старший помощник отзвонился, что он внизу и через десять минут — долго ждать себя они не заставили, барышни уже сидели в паджерике. Расположились они с разной степенью комфорта: Марина на переднем сиденье с большей, а Вера с Викой на заднем — с меньшей. Правда, честно говоря, комфорт у всех троих был весьма относительный. Но, тут уж ничего не попишешь — трехдверный вездеход, это вам не лимузин и даже не седан Е-класса. Зато с перестроениями не было никаких проблем, стальные бамперы, кенгурятники и ступеньки, вкупе с огромными колесами, отбивали желание меряться письками, как у владельцев ведер с гайками, которым черт не брат, так и у обладателей роскошных авто, привыкших, что с ними все бояться связываться. Поэтому и до «Черепахи» добрались быстро и ровно в восемь Денис, эскортируемый тремя прелестными девушками, появился в ресторане.

То ли народ нынешним вечером оголодал сильнее обычного, то ли по какой иной причине, но свободные места в зале имелись, а вот свободные столики — нет. И это было плохо, но кое-что было и хорошо. Миша уже был на месте — явился заранее, так что можно было забрать у него гонорар и отправиться в бар, посидеть там какое-то время, а потом снова наведаться — авось повезет, а если не повезет, то найти другое место для ужина — клубов и ресторанов в городе хватало.

Миша тоже был не один, с ним за столиком сидели три парня его возраста и судя по тому, как оживленно они общались, познакомились ребята не только что — следовательно пришли вместе. Глядя на эту картину, старший помощник пришел к выводу, что встречаться с ним один на один депутатский сын не хочет — видимо побаивается. И, кстати говоря, Денис его за это нисколько не осуждал. Он сам бы не хотел иметь какие-либо дела с человеком с такой рожей, какая была у него вчера. Правда оставалась ненулевая вероятность, что и младший Семилапый, как и он сам, решил совместить приятное с полезным и провести вечер с друзьями, но старший помощник счел это маловероятным. Завидев Дениса, Миша подскочил и приветственно замахал рукой, призывая к своему столику. Потом, через несколько секунд, видимо сообразил, что это не очень вежливо с его стороны и опрометью бросился навстречу.

— Привет! — несколько экзальтированно поприветствовал он старшего помощника.

— Привет, — очень сдержанно отозвался Денис.

Поручкавшись, Миша, опять же, как-то излишне суетливо, извлек из внутреннего кармана конверт, который старший помощник наоборот — абсолютно бесстрастно переложил в свой. На этом деловая часть вечера была закончена — можно было расходиться, но не тут-то было — младший Семилапый успел рассмотреть девушек и дать им достойную оценку.

— Пойдемте к нам за столик! — горячо предложил он, завороженно глядя на Марину восторженным взглядом.

— Ага, — ухмыльнулся Денис. — И сядем к вам на колени. — Он широко осклабился. — Ну, кто будет держать девушек, — продолжил он, — может и будут довольны. А вот, кто меня — это вряд ли.

— Да нет! Возьмем стулья с других столиков и все дела! Поместимся! — начал уговоры младший Семилапый, но старший помощник отнесся к этому предложению скептически:

— Будем, как сельди в бочке, а я хочу нормально поесть, чтобы ничьи локти мне в живот не упирались.

В этот момент к ним подлетела Нина.

— Всё занято, — смущенно улыбнулась она Денису, как будто в этом была и ее вина.

— Ничего страшного, — тепло улыбнулся ей старший помощник. — «Черепаха» не последнее место в городе, где можно поесть. Посидим в баре, а заодно обзвоним рестораны — где-нибудь свободный столик и найдется.

После этих слов Дениса расстроились все: Нина, которой то ли действительно сильно приглянулся старший помощник, то ли она не хотела терять выгодного клиента — Денис еще не разобрался в этом вопросе; Миша, который, как молодой жеребец при виде не менее молодых кобылок уже в нетерпении бил копытом; да и сами молодые кобылки, которым, естественно, льстило такое внимание. Спокоен, бесстрастен и холоден (как айсберг в океане) был лишь старший помощник. Он просто хотел покушать.

— Денис, ну придумай что-нибудь, — наивно хлопая глазками, что безотказно действовало на знакомых, да и на незнакомых, самцов, попросила Марина.

«Ты же мужчина! — мысленно закончил фразу и мысленно же скривился старший помощник. У него такие фокусы кроме раздражения ничего не вызывали. — Старею… — с грустью подумал он. — Раньше бы подорвался, как ошпаренный, а теперь противно. Ладно, — вздохнул он, — мы в ответе за тех, кого приручили. Попробуем включить административный ресурс — у нас платиновая карта, или где! — пусть столик из кухни вынесут, или еще что придумают».

Однако, предпринять что-либо Денис не успел — инициативу взял на себя депутатский сынок, чем сильно Дениса обрадовал — заниматься всей этой канителью с обустройством ужина ему было влом. Привык, понимаешь, чувствовать себя Князем Великого Дома «Полярный Медведь» — тому стоило мизинцем пошевелить, как все было сделано в наилучшем виде — не извольте-с беспокоиться-с! а тут напрягаться надо — ну, к черту!

— Ниночка! — обратился Михаил к официантке с широкой, располагающей улыбкой.

«Тренируется перед предвыборной компанией, — ухмыльнулся про себя старший помощник. — Хочет по стопам папаши пойти!»

«Ни фига, — не согласился внутренний голос. — Дума в третьем чтении приняла закон, что депутатские мандаты теперь передаются по наследству. Так что ему без надобности с электоратом заигрывать — по любому в Охотный Ряд попадет. Просто человек хороший, вот с плебсом и не чинится!» — сделал свой вывод внутренний голос.

«А вот и нет! Неправда ваша, барин, — старший помощник стоял на защите своей позиции непоколебимо, как наши под Сталинградом. — Закон о наследственных мандатах еще не принят — перенесли на весеннюю сессию. А приняли закон о людях!»

«О людях стали заботиться!? — не поверил голос. — Не о нефтяниках, не о страховщиках, не о банкирах с олигархами? Точно знаешь?»

«Точно. Сначала о земле позаботились — чтобы в частную собственность. Теперь о людях — крепостные нужны».

«А-а-а… в этом смысле. Тогда — верю. Но, про мандаты я точно знаю!» — голос был не менее непоколебим, чем его владелец.

«Ну-у… может быть…» — не стал спорить с голосом Денис. Тот лучше разбирался в политике, причем, как внутренней, так и внешней, а самому старшему помощнику все это было параллельно, а про крепостных он узнал случайно — в Интернете наткнулся.

— Ниночка! И что решительно ничего нельзя сделать?

— Боюсь, что нет, — девушка была реально расстроена. — У нас есть три банкетных зала: Лазурный, Серебряный и Золотой, — она кивнула в сторону трех задрапированных тяжелыми портьерами дверей, — но два заказаны, а третий — это личный зал Луарсаба Мзевинариевича, — вздохнула Нина, — только для его гостей.

— Отлично! — обрадовался Михаил. — Тебе не трудно будет позвать вашего администратора? — Когда официантка упорхнула, он победно оглядел девушек — мол знай наших! Сейчас договоримся! Наградой ему стали их улыбки разной степени восторженности. Денис, чтобы не выделяться, тоже вежливо улыбнулся.

Администратором оказался солидный мужчина средних лет с бейджиком, где было написано, что зовут его Берая Леван Ираклиевич.

«Блин, — подумал старший помощник, — с такой фамилией надо работать генеральным комиссаром госбезопасности, а не администратором в ресторане!»

«Мельчает народ!» — поддержал его внутренний голос.

Метрдотель с выжидательной улыбкой уставился на молодых людей и Миша начал его охмурять:

— Леван Ираклиевич! — на его губах появилась улыбка не менее радостная, чем у папаши из индийского фильма, опознавшем по фамильной родинке в форме эмблемы партии «Индийский национальный конгресс», сына, потерянного сорок лет назад на овощном базаре в Мадрасе. — Как бы нам разместиться в свободном банкетном зале? — И видя, что администратор не выражает особой готовности к сотрудничеству, прибавил: — Наша благодарность не будет иметь границ, в пределах разумного, в твердой валюте! — что понравилось Денису, ибо указывало, во-первых, на наличие у младшего Семилапого чувства юмора, а во-вторых, на знакомство с творчеством мэтров, уже неизвестных большинству современных молодых людей, что было весьма прискорбно. Мэтры такого забвения не заслуживали.

— Боюсь, молодые люди, — вздохнул Леван, — что никак. Мне очень жаль, — совершенно искренне прибавил он. И его можно было понять — кому охота терять безграничную благодарность? Тем более выраженную в конвертируемой валюте.

— А почему? — сделал большие глаза Миша.

— Два банкетных зала зарезервированы, — Леван повторил уже всем известную информацию, — а «Золотой», — он кивнул сторону центральной портьеры, — только по личному приказу Луарсаба Мзевинариевича.

— А если… — начал было Михаил, но администратор даже не стал дослушивать:

— К сожалению — нет. Я не хочу потерять работу. Мне очень жаль, — и он развернулся, чтобы уйти.

Крушение надежд весьма болезненный процесс и народ выглядел весьма удрученно. Денису даже стало их жаль, но еще больше ему было жаль себя, потому что ужин откладывался, а есть уже хотелось не по-детски. Похоже было на то, что после встряски в подвале депутатского дома, нанороботы в его крови опять раздухарились и жрали энергию, как свиньи помои.

«Пора включать ресурс!» — решил он.

— Задержитесь на минуточку, пожалуйста, — попросил старший помощник, доставая телефон. — Администратор удивленно взглянул на него, но остановился.

Полина ответила сразу, как будто держала трубку в руках. А может так оно и было.

— Привет!

— Привет. Мне нужен банкетный зал.

— Луарсаба Мзевинариевича?

— Мне все равно, но, вроде, свободен только этот.

— Хорошо, сейчас сделаю. Увидимся.

— Буду рад.

Денису показалось, что телефон Левана Ираклиевича зазвонил в ту же секунду, как он закончил свой разговор, ну-у… может и была задержка в несколько микросекунд, но он ее не заметил.

— Слушаю, Полина Андреевна!.. — ответил на звонок администратор. — Да, Полина Андреевна!.. Конечно, Полина Андреевна!.. Обязательно, Полина Андреевна!..

Закончив разговор, Леван Ираклиевич вытащил белоснежный носовой платок, промокнул вспотевший лоб и взглянул на Дениса с определенным испугом и, одновременно — с не менее определенным интересом.

— Прошу за мной, я открою «Золотой зал»! — торжественно, словно распорядитель, открывающий Андреевский зал для инаугурации, объявил он. С этими словами Леван направился в сторону средней двери, скрытой тяжелой портьерой.

— Крошки мои, за мной! — скомандовал старший помощник и двинулся вслед за администратором.

— А нам можно с вами? — несколько растерянно и даже не побоимся этого слова — расстроено, поинтересовался депутатский сын. После своего фиаско, и последовавшего сразу же вслед за ним, триумфа Дениса, свой лоск и обаяние он несколько подрастерял. Старший помощник лишь безразлично пожал плечами:

— Мне все равно. Как девочки скажут.

— А твои друзья симпатичные? — кокетливо поинтересовалась Вера.

— Я самый корявенький! — улыбнулся Миша, к которому вернулось хорошее настроение. Судя по всему, женским вниманием он обижен не был, и в вердикте девушек не сомневался. С другой-то стороны, с чего бы сомневаться? — спортивный, стройный, подтянутый, правильные черты лица, глазки умненькие с легкой наглецой, что так нравятся девушкам, язык подвешен, одет хорошо — значит без материальных проблем — знойный юноша, мечта поэта! Не подумайте ничего дурного — имеется в виду поэт женского пола. Стилистически правильно было бы: «Знойный юноша, мечта поэтессы», но слово «поэтесса», по мнению автора, звучит как-то уничижительно. У поэта нет пола, он, или — поэт, или — нет.

— Присоединяйтесь! — улыбнулась Марина, озвучивая общее мнение женской части коллектива.

Денис, в отличие от барышень, в меню даже заглядывать не стал.

— Нина, мне шашлык, три порции, — объявил он сразу, как только уселся за большой круглый стол, рассчитанный на девять гостей. А чтобы девушка ничего не напутала, старший помощник, на всякий случай и для наглядности, даже показал три оттопыренных пальца. — Ждать, пока будут готовы все три, не надо. Очень кушать хочется, — жалобно улыбнулся Денис. — Так что, приноси по мере готовности.

Официантка кивнула, одновременно строча в своем блокнотике, после чего поинтересовалась:

— А закуски, салатики, гарнир?

— Ничего не надо. Мяса хочу. — После небольшой паузы старший помощник прибавил с грузинскими акцентом: — И Ларису Ивановну! — чем вызвал удивленные взгляды всех четырех девушек.

«Блин! Они же не врубаются, — грустно констатировал Денис. — Другое поколение…»

«Мне триста лет, я выполз из тьмы» — пропел внутренний голос. Что интересно — старший помощник петь любил, но не умел — медведь на ухо наступил, а вот голос — вполне. У него даже получилось почти, как у Макаревича.

— Теперь коньяк, — сменил тему Денис, чтобы отвлечь барышень от раздумий: кто такая Лариса Ивановна и чем это она лучше их? С чего бы это, находясь в таком цветнике, он хочет какую-то постороннею девицу!?! Нахал!!!

— Теперь коньяк. Если есть «Черный аист», то его, но только! — уточнил старший помощник, — настоящий, а не тот, что льют в Мытищах. Если нет — «Белый аист», с тем же условием. Если и его нет — «Метаксу». Чем больше звездочек — тем лучше. В идеале двенадцать звездочек.

Здесь следует сделать небольшое отступление и пояснить, откуда старший помощник так хорошо разбирается в коньяках. Никакого секрета тут нет, просто в старой «довоенной» жизни, один его одногруппник, из обеспеченной семьи, сам будучи фанатом хороших коньяков, обучил этому тонкому искусству всю группу, регулярно принося на всякие студенческие попойки разнообразные коньяки и читая лекции о достоинствах различных марок. Втуне его усилия не пропали — аудитория была благодарная и впитывала новые знания, как губка. В прямом и переносном смысле. Так что, если бы где-либо образовалась вакансия коньячного сомелье, то Денис и все остальные ребята из их группы могли бы смело на нее претендовать.

Нина удивленно приподняла бровь:

— А такие — двенадцатизвездочные, разве есть?

— Есть, — заверил ее старший помощник. — Если ничего такого нет, — продолжил он, — то на выбор буфетчика. Да, и предупреди его, что если будет какая-нибудь бодяга, то… — «яйца отрежу ржавым садовым секатором» хотел сказать Денис, но в последний момент передумал и озвучил выхолощенный, толерантный вариант: — он сильно об этом пожалеет. — Ну, и сок апельсиновый. Побольше, — на этом свой заказ старший помощник завершил и к нему сразу повернулась Марина:

— Денис… слушай… тут одно шампанское есть, но оно очень дорогое… — дослушивать старший помощник не стал:

— Заказывайте, что хотите. — Получив разрешение, но, не раньше! — что свидетельствовало о глубокой порядочности девушек, они стали диктовать официантке, чего себе надумали.

В это время подоспел и Миша со своими дружками — тремя молодыми жизнерадостными балбесами. Им делать заказ надобности не было — все уже было заказано, оставалось только дождаться пока принесут. Их первоначально обслуживала другая официантка, а теперь вся компания переходила под юрисдикцию Нины, но этот вопрос был решен оперативно и полюбовно — Миша выдал обездоленной официантке чаевые авансом и девушка осталась очень довольна — и работы меньше и деньги получила.

Приняв заказ у Марины, Вики и Веры, Нина повернулась к Денису:

— Чтобы меня не разыскивать в зале, когда понадоблюсь, запиши мой телефон.

— С удовольствием! — улыбнулся старший помощник, доставая мобильник, после чего оба — и Денис и Нина заслужили подозрительный взгляд от Марины, которая не только допускала, а была вполне уверена, что молодой официанткой двигала не столько забота об удобстве обслуживания их столика, сколько кое-что другое. Насколько безосновательны были подобные предположения сказать было трудно, но и назвать их беспочвенными язык бы не повернулся.

Как только вся компания угнездилась за столом, был проведен ритуал взаимного представления добрых молодцев и красных девиц с обязательным добавлением: «Очень приятно!», что забавляло старшего помощника до чрезвычайности. Разумеется, приятно познакомиться с миловидной девушкой, которую ты планируешь при первой же возможности отъестествовать и по поведению которой заметно, что она не против, чтобы ее отъестествовали, равно, как и отроковице приятно видеть, какое возбуждение она производит в чреслах отрока, но зачем же об этом так прямо заявлять-то? Скромнее надо быть, сдержаннее. Вида Денис, естественно, не подавал и тоже приятно улыбался, но веселился гораздо сильнее, чем показывал.

Судя по тому, что никаких опасливых взглядов на старшего помощника никто из юношей не кидал, Миша об их делах не распространялся, что старшему помощнику понравилось — дешевая популярность ему была без надобности. Следует отметить, что говоря о своих друзьях, младший Семилапый душой не покривил — все трое были симпатичные. По-разному, но — симпатичные. Юра — высокий, стройный, с нервным лицом и длинными кудрявыми волосами — вылитый поэт серебряного века; Слава — среднего роста, кряжистый, основательный — явный спортсмен разрядник, то ли тяжелоатлет, то ли борец классик; Дима — чуть ниже среднего роста, в очках, склонный к полноте, с добродушным умным лицом — умняга. Ребята Денису понравились, а в особенности Дима, который напомнил ему самого себя в студенческие годы, задолго до встречи с любимым руководителем. Вспомнив о командоре, старший помощник незаметно вздохнул:

«Как там, Шэф, интересно?..»

«Да уж, наверное, делом занят! — сварливо отозвался внутренний голос. — В отличие от некоторых! Ауру лечит, а не по кабакам с бабами шляется!» — крыть было нечем и Денис промолчал.

А за столом, между тем, открыла свою работу ярмарка тщеславия — юноши распустили перья и предались безудержному краснобайству, где правда, ложь и хвастовство смешивались в причудливый коктейль, от которого щеки девушек, на которых был направлен этот бурный поток обольщения, покрылись от удовольствия нежным румянцем.

— … а я такой!.. и тут мы!.. а я спокойно так!.. и ничего!.. а их-то пятеро!.. мама потом истерику устроила!.. но, мы удрали!.. ваши документы!.. — перебивая друг друга, и размахивая руками, надрывались молодые люди, охмуряя девушек. Симпатичные были все четверо, но, Юра и Миша, как наиболее симпатичные — это, как по Конституции — все люди равны, но, фактически — некоторые ровнее, так и тут, двое наиболее симпатичных охмуряли Марину, а двум оставшимся достались две девушки попроще (относительно, а так-то вполне ничего себе), но ребята все равно были рады. Слава клеил Веру, а Дима — Вику. Миша поначалу вел себя скромно — поглядывал на старшего помощника — не вызовет ли его активность недовольство последнего — ссориться с человеком, оставившем после себя такую здоровенную воронку в подвале их загородного дома как-то не хотелось, но постепенно юношеские гормоны брали верх над разумом и он включился в гонку за лидером — Юрой, которого никакие соображения о личной безопасности не сдерживали, и свой хвост он распустил более пышно.

Всплыли в памяти Дениса хриплые строчи Розенбаума, навеянные творящимся за столом действом. И тут грустно стало старшему помощнику, потому что следующий куплет был точно про него:

На болотах всё как прежде, крылья хлопают вдали,

Всё буянят, всё расплёскивают удаль.

Ну а я уже не буду — занавесочку спалил -

И то вспомню, то забуду, как за птичками ходил.

«Точно… спалил я занавесочку… — меланхолично размышлял старший помощник. — Трахаться могу, а любить вряд ли…»

«А Айшат?» — вкрадчиво поинтересовался внутренний голос.

«Наверно нет, — честно признался Денис. Врать самому себе смысла не было. — За все дни, вспомнил один раз, да и то не потому, что соскучился. Так что — нет!»

«Однако, странно, — грустно думал старший помощник, глядя на раскрасневшиеся лица Марины, Миши и Юры. — У меня кобылку из стойла уводят внаглую, а мне все равно. Нет бы рявкнуть, пугнуть „женишков“, так нет желания. Никакого. А я ведь не старый еще, откуда такое безразличие? Непонятно…»

«Это у тебя от гордыни!» — внезапно огорошил его внутренний голос.

«В смысле!?» — искренне поразился Денис.

«Ты подсознательно считаешь, что если девушка променяет такой подарок судьбы, как ты, на кого-то другого, то и жалеть о такой дуре нечего. Твое подсознательное кредо: в Красной Армии штыки чай найдутся — без нее большевики обойдутся! Баб много, а ты — такой, один!»

«И ничего я такого не думаю!» — смутился и попытался оправдаться старший помощник, но голос был неумолим:

«Мне лучше знать!»

Не поверил голосу Денис, не чувствовал он в себе этой дешевой гордыни, но тоскливо ему стало и снова, как когда-то в Бакаре, в ночь перед уходом, почувствовал он себя чужим на этом празднике жизни. Вспомнилась Адель, пришло осознание, что где-то, в невообразимой дали, у него растет сын, или дочь… Совсем стало хреново старшему помощнику и лишь хорошо развитый самоконтроль позволил сохранить на лице легкую полуулыбку и не выпадать из коллектива, которому было хорошо.

«Похоже, что молодые шумные компании тебе противопоказаны, — грустно констатировал внутренний голос. — Не вписываешься…»

«Это они так разошлись еще трезвые, а что будет когда напьются?» — мысленно покачал головой старший помощник, испытывая определенную… да что там определенную — сильную зависть! — ему так развеселиться было не под силу. От грустных и бесплодных умствований Дениса отвлекло появление Полины.

Красивая и элегантная, словно океанская яхта, она мгновенно переключила на себя львиную долю мужского внимания, стерев румянец со щек Марины, Вики и Веры. Две последние были ей не конкурентки, и они прекрасно это осознавали и даже не пытались оказать какое-либо сопротивление, а вот Марина с Полиной обменялись быстрыми взглядами, подобным смертоносным ударам опытных фехтовальщиков, или же — лазерным уколам каких-нибудь фантастических комических крейсеров. Но, опытные фехтовальщики на то и опытные, чтобы уметь защищаться, а на крейсерах была зеркальная броня, отразившая лазерную атаку и обе участницы этого скоротечного сражения остались при своих.

Но, тут Полина сделал сильный ход, который должен был отдать ей стратегическую инициативу — походкой от бедра, заставившей всех представителей сильной половины человечества любоваться этим действом, она приблизилась к старшему помощнику.

— Привет! — ослепительно улыбнулась девушка и наклонившись поцеловала Дениса. Правда в щеку, но очень чувственно. Старшему помощнику понравилось, а Марине — нет. Она еще больше побледнела. Денису хотелось бы считать, что от ревности, но нельзя было исключать, что просто от злости.

— Привет! — встречно улыбнулся Денис.

— Луарсаб Мзевинариевич, — приступила Полина к официальной части, — просил тебе передать. — С этими словами она протянула корзинку с тремя бутылками, оказавшимися при внимательном рассмотрении коньяком «Сараджишвили ОС».

— Спасибо! — искренне поблагодарил секретаря управляющего «Черепахой» старший помощник. — Посидишь с нами?

— В другой раз, — вздохнула девушка. — Работы много. Пока. — Она снова поцеловала Дениса — теперь в другую щеку, и покачивая стройными бедрами направилась на выход. Все присутствующие провожали Полину глазами, пока за ней не закрылась дверь. И если женские взгляды могли прожечь лишнюю дырку в ее очаровательной попке, то мужские компенсировали эту агрессию лаской, так что результирующее воздействие было, практически, нулевым. А не исключено даже, что и положительным, потому что мужских взглядов было пять, а женских только три. Но, здесь следует учитывать еще и интенсивность, так что дать точную количественную оценку не представлялось возможным.

«И что это за цирк был, с конями? — старший помощник был в легком недоумении. — Чего она целоваться-то полезла? Нет, я не против. Было приятно. Но, с чего бы?»

«Это аванс, — авторитетно заметил внутренний голос. — Ты же собираешься с ней встретиться? — задал он риторический вопрос, ответ на который знал. — Собираешься. Вот она и намекнула, какое небесное наслаждение тебя ожидает!»

«Думаешь?»

«Уверен!»

Эти размышления были прерваны появлением Нины и еще двух официанток, притащивших огромное — казавшееся неподъемным, количество тарелок, бутылок, тарелочек, соусников, кувшинов и прочей посуды, наполненной самой разнообразной снедью — вкусовые предпочтения компании сильно различались и никакого единообразия в заказанной еде не наблюдалось. С удивление Денис обнаружил, что Миша заказал себе купаты на гриле.

— Так ты же, вроде… — начал старший помощник, но младший Семилапый понял его с полуслова. Он смущенно улыбнулся:

— Только дома, для мамы, а так-то мы с отцом мясо любим. Днем отъедаемся, а дома ни-ни, все только вегетарианское.

… высокие… высокие отношения!..

— Все мужчины обманщики! — обожгла гневным взглядом Дениса, а заодно и Мишу Марина.

К этому обвинению депутатский сын и старший помощник отнеслись по-разному. Младший Семилапый принялся горячо уверять ее в обратном, в стиле Слепакова: «Все мужчины изменяют своим женам! А я не такой, я не такой, я не такой!», а Денис молча приступил к трапезе, мысленно пожав плечами — когда это он успел обмануть бедную девушку? Он твердо знал, что не успел, так что нечего возводить на него напраслину! У него реальных грехов выше крыши, не хватало еще вешать на него вымышленные! Это уже будет перебор!

Не обнаружив никакой реакции со стороны старшего помощника на свой демарш, Марина, в отместку, принялась напропалую кокетничать с Мишей и Юрой, полагая, что тем самым заставит испытывать Дениса нестерпимые муки ревности, благо определенный опыт в таких манипуляциях у нее имелся. Старший помощник, как мы знаем не был злым человеком и даже вовсе наоборот — был добрым, и с удовольствием подыграл бы девушке, изобразив лицом что-либо этакое… — в мавританском стиле, но он сильно хотел есть, да и лениво было, поэтому он сохранял на лице нейтральное, можно сказать — отстраненное выражение, которое, при желании, можно было трактовать и так, и этак — кому, как больше нравится.

В оживленной беседе, царившей за столом, Денис участия не принимал, отделываясь односложными ответами — он размышлял, как интенсифицировать процесс исцеления поврежденных надтелесных оболочек, ответа не находил и настроение его из-за этого портилось. А в это время оппоненты, а если называть вещи своими именами — соперники — Миша с Юрой, разливались соловьями. Миша в данный момент рассказывал о своей учебе на международной журналистике в МГИМО. Этим он убивал нескольких зайцев стразу.

Во-первых — блистал эрудицией, сыпя именами, фактами, слухами, историческими анекдотами и прочей дребеденью. Во-вторых — учеба в данном вузе и на данном факультете однозначно свидетельствовала о высоком социальном и финансовом статусе студента, что несомненно должно было импонировать девушкам. Нет, там учился и небольшой процент нормальных ребят, пробившихся в МГИМО через «Умниц и умников», но их было очень мало и они по ночным клубам не болтались и деньгами не сорили.

И наконец, в-третьих — попасть на такую специальность можно было только имея большую мохнатую лапу, что сулило в будущем блестящие карьерные перспективы — собственный корреспондент в какой-нибудь из стран Евросоюза, или Штатах. Так что судите сами, какое воздействие эта информация оказывала на незрелые девичьи умы. Вернее, как незрелые? Незрелые-то они — незрелые, но где надо очень даже зрелые — быстро прикидывают что, где и почем. Так что шансы Миши в противостоянии с Юрой стремительно росли.

«Поможем проигрывающим, — ухмыльнулся про себя старший помощник. — Уравняем шансы!»

«Правильно! — горячо поддержал его внутренний голос, — а то бедный Йорик… тьфу ты! — Юрик совсем загрустил. Поможем бедолаге. Обосрем мажора!»

«Ну, зачем же так грубо, — поморщился Денис. — Просто, немножко собьем спесь».

«Давай-давай! — азартно подначивал голос. — Не тяни!»

— Миша, — вклинился в поток слегка закамуфлированного самовосхваления старший помощник. — Я одного не пойму…

— Да? — сразу же среагировал Михаил. Игнорировать человека, оставляющего за собой полутораметровые воронки в бетоне, депутатский сын позволить себе не мог, как бы ни хотелось ему продолжать процесс убалтывания Марины, глаза которой уже восхищенно сияли, даря будущему журналисту международнику надежду на скорое получение заветного приза. Да и какая девушка останется равнодушной, когда в ее честь устраивают такой рыцарский турнир? — Никакая! Кстати говоря, она решила, что вступление Дениса в разговор вызвано муками ревности, ею инициированными и осталась премного довольна этим обстоятельством, ибо нефиг! Не надо позволять себя целовать всяким посторонним лахудрам! Пусть теперь помучается! Это еще раз свидетельствует, к каким ошибочным выводам можно прийти, неправильно интерпретируя наблюдаемые факты.

— Миша, — повторил Денис. — Поправь меня пожалуйста, если я ошибаюсь. Но я всегда полагал, что есть профессии, которым надо учиться, например — врач, — старший помощник кивнул на Марину, — а есть, которым учиться не надо, например: страховой агент, офис-менеджер, тренер по сетевым продажам, — глумливо ухмыльнулся Денис и продолжил со смешком: — или журналист. — Миша открыл было рот, чтобы возразить, но перебить экзорциста, как он мысленно окрестил Дениса, не решился, и старший помощник продолжил свой спич: — Если ты туп, как дерево, то учи тебя не учи — ничего не накропаешь, а если айкью чуть выше табуретки — что-нибудь, да напишешь. Или не так? — Младший Семилапый хотел было возразить, но поймав острый взгляд старшего помощника, который обещал определенные кары, в случае вранья, нехотя признал:

— Ну-у… в принципе… так.

— В-о-о-о-т! — удовлетворенно констатировал Денис. — То есть ваш факультет, да и вообще вся шарашка, это место скопления богатеньких мажоров и мажориц, типа клуба, где они тусуются, подыскивают подходящие партии и просто хорошо проводят время.

— Ну, не совсем так, — не согласился Михаил. — А сессии? Напрягаться приходиться.

— Бедненький, — издевательски посочувствовал ему старший помощник. На этом он счел свою миссию выполненной — пафос был сбит, Юра оживал на глазах, так что можно было возвращаться к трапезе, тем более, что Нина принесла очередной шашлык.

— Смотри, не лопни! — мстительно заметила Марина, уловившая, что муками ревности Денис не очень-то и мучается.

— Дорогая, — ухмыльнулся старший помощник. — Ты же знаешь, что я много ем.

Это замечание заставило и Мишу и Юру нахмуриться — пока они мерялись письками между собой, на горизонте образовался еще один соперник, которого они совершенно упустили из виду! И действительно, все время, пока продолжалось застолье, Денис никаких прав на Марину не предъявлял, держался индифферентно, а тут на тебе — и «дорогая», и «ты же знаешь, что я много ем». А откуда, интересно знать, она знает!?! Значит, между ними отношения!

Новая информация обескураживала, но сдаваться молодые люди, а в особенности Юра, не собирались. Ну что тут можно сказать? Про «поэта» сказать можно было только то, что незнание опасности рождает героев А вот Миша, хотя и принял решение из борьбы пока не выключаться, но в свете вновь открывшихся обстоятельств, был готов в любой момент врубить задний ход — ссориться с Денисом в его планы не входило. И это не было трусостью, это было мудростью.

Марина тоже была недовольна фамильярностью Дениса. Она, как любая нормальная самочка, купалась в лучах сексуальной энергии, излучаемой двумя юными самцами, жаждущими обладать ее нежным телом и готовыми биться за него рогами, как олени, и лбами, как бараны, и вот на тебе — пришел лесник и выгнал всех из леса.

Как себя вести в этой ситуации она не знала. Дать нахалу резкую отповедь, чтобы сохранить к себе интерес со стороны «излучателей»? — так можно по-настоящему поссориться с Денисом, чего она никак не желала. Заставить поревновать — ради бога, но без перегибов, а то действительно приревнует, да и пошлет подальше — мало ли что у этого «биоробота» на уме.

Прекратить флиртовать с Мишей и Юрой и лишиться энергии? Тоже нежелательно. Марина была в том нежном возрасте, когда внимание поклонников, и чем больше, тем лучше, необходимо девушке, как воздух. Оно волнует кровь, заставляет чаще биться сердце и чувствовать себя живой! А от Дениса ничего такого не дождешься — холоден, как рыба! Разве что запах умопомрачительный, а так — ничего особенного. Вспомнив про запах, она придвинулась к старшему помощнику, втянула воздух, почувствовала запах и ощутила зарождающееся возбуждение. Следствием этих разнообразных мотивов стало то, что Марина не знала, как поступить, поэтому она скромно потупила глазки и промолчала.

А Юра поступил мудро, он решил разбираться с проблемами по мере поступления. В данную минуту наступил удобный момент для контратаки — новый противник — Денис, оказался временным союзником, он сумел притормозить набравшего ход Мишу. Этим следовало воспользоваться, а как бороться с самим Денисом решим потом, когда до него дойдет очередь. И он взахлеб стал рассказывать про ролевые игры толкиенистов, в которых принимал самое живое участи в качестве эльфийского стрелка, да про пейнтбольные сражения. Этим Юра демонстрировал несомненные боевые качества, которые должны были импонировать любой представительнице прекрасного пола. И глазки Марины снова заблестели. «Поэт» торжествовал!

Но, триумф его длился недолго. Как плохой боксер, Юра открылся — стал рассказывать, с каким аппетитом поглощается после сражений любая еда, прихваченная из дома участниками — от луковиц и морковок до буженины. И тут же пропустил встречный удар от младшего Семилапого. С византийским коварством, то ли природным, то ли почерпнутым в стенах альма-матер — как ни крути, а институт международных отношений — значит пропитан духом дипломатии, сиречь — коварства, Миша мимоходом, ненавязчиво обронил:

— А я, недавно, у отца в буфете настоящие вареники с вишней попробовал. Пальчики оближешь!

— Это где твой отец работает? — заинтересовалась Марина.

Миша сделала паузу, невербально давая понять, что ему не хотелось бы об этом говорить, но так как это будет невежливо, то он вынужден ответить, как бы ни хотелось ему промолчать:

— В думе.

— Депутатом? — улыбнулась Вика, давая понять, что шутит.

— Да, — виновато кивнул Миша. Лицом он изобразил, что мол — так получилось, и что сын за отца не отвечает. На женскую часть аудитории (для мужской это не было секретом) это признание произвело эффект разорвавшейся бомбы. Примерно, как если бы на пирушке в каком-нибудь захудалом приграничном баронстве, один из присутствующих объявил, что он принц крови. А здесь так… — проездом из Жмеринки в Париж.

И снова бедный Йорик был отброшен на исходные позиции… — да что там исходные! — вражеская конница ударила в неприкрытый фланг его наступающей армии, заставив ее теряя знамена, штаны и барабаны бежать с поля боя. Ни о каком организованном отступлении и речи не было — разгром! Восхищенные взоры всех трех девушек скрестились на Михаиле. А тот — ну чистый иезуит! сумел сохранить на лице постное выражение, даже глазки победно не блеснули! Старшего помощника весь этот конный жонгляж веселил до чрезвычайности, но он тоже, по примеру депутатского сынка, сохранял на лице невозмутимое выражение. И тут Юра решил идти ва-банк и выбросил на стол свои последние козыри. Для лучшего понимания дальнейших событий, нужно описать диспозицию сложившуюся за столом. Итак, по правую руку от старшего помощника сидела Марина, по левую — Вика, а рядом с ней — Вера. И соответственно, напротив старшего помощника расположилась вся мужская часть компании.

— Пойдем потанцуем! — призывно улыбнулся Марине «поэт», поднимаясь из-за стола.

«Ну, вот это уж фиг! — решил Денис. — Это уже перебор. Кто девушку ужинает, тот ее и танцует!»

— Марина танцует только со мной, — улыбнулся старший помощник разгорячившемуся юноше.

— Уверен!? — в глазах Юрия загорелись нехорошие огоньки и он с вызовом уставился на Дениса, собираясь отстаивать свои гормональные права любыми средствами, начиная с банального мордобоя и заканчивая применением ядерного оружия.

Так же угрюмо уперлись взглядами в старшего помощника два дружка «поэта» — «спортсмен» и «умник» — они поддерживали позицию своего товарища в области свободы съема целиком и полностью, голосуя за нее обеими руками и ногами, а так же прочими, жизненно важными частями тела, а вот Миша, как человек мудрый, предусмотрительно взгляд отвел.

— Абсолютно уверен, — ухмыльнулся Денис.

Юра в ответ открыл уже было рот, чтобы послать дерзкому сопернику картель, два его друга смотрели на старшего помощника с не меньшим вызовом, но тут Денису все это надоело. Переводить точку сборки в положение «Смерть» он не стал — много чести будет для этих молокососов, а просто в его взгляде появилось немножечко Тьмы. И этого хватило — рот пылкого юноши закрылся, так и не произнеся того, что планировал сказать его владелец, и все трое отвели взгляды.

«Пиздец, сказал отец и дети положили ложки!» — озвучил свое виденье ситуации внутренний голос, а старший помощник лишь одобрительно хмыкнул.

— А мое мнение тебя не интересует? — капризно дернув плечиком, повернулась к Денису Марина.

— Нет.

В тот момент, когда девушка взглянула на него, старший помощник еще не успел полностью вернуть точку сборки в исходное положение, и часть «заряда» досталась Марине, после чего она как-то резко поскучнела, притихла, перестала бросать озорные взгляды на парней и вообще — как-то скукожилась, как воробей, намокший под дождем. Молодые люди, попавшие под раздачу, тоже попритихли, унял Денис их юношеский задор, а глядя на них сникли и Вера с Викой. Старший помощник мысленно сплюнул, потому что непонятно было, что хуже — брачные танцы с бубнами, которые были до этого, или же мертвящая тишина, установившаяся за столом.

Досадно стало Денису. Очень досадно. И вся эта досада была направлена на себя. Вместо того, чтобы заниматься делом — проверять потенциальные места силы, или, на худой конец — подыскивать их, собирая информацию где только возможно, он принимает участие в какой-то дурацкой молодежной тусовке — это, если политкорректно, а если называть вещи своими именами — в брачных играх бабуинов. Вместо того, чтобы встретиться с депутатскими сыном около дома, забрать деньги и продолжить работу, он, за каким-то хреном, устроил эту дурацкую вечеринку и теряет драгоценное время. От злости на себя, Денис даже скрипнул зубами! Кроме злости и раздражения старший помощник испытывал… как бы это сказать? — стыд — чересчур сильно, но, стыд — не стыд, а было ему неудобно. Он себя чувствовал себя, как взрослый, который рявкнул на расшалившихся малышей, а они теперь со страхом на него поглядывали. Приятного было мало.

«Сейчас доем шашлык, — раздраженно подумал старший помощник, — и домой. Надоело! А эта коза пусть остается и делает что хочет. Хочет — флиртует, хочет — трахается. Хоть с одним, хоть с другим, хоть с обоими вместе!»

«Да ты, никак, ревнуешь!» — усмехнулся внутренний голос.

«Нет. Просто, если ты пришла куда-то с мужчиной, то не надо флиртовать со всеми подряд. Мне так кажется».

«А как же нежный возраст? — глумливо продолжил голос. — Желание купаться в мужском внимании и обожании. В крови кипит гормональный огонь! Надо понять и простить!» — голосом Бородача закончил голос.

«Надоело. Раздражает!»

«Да ладно тебе, — хмыкнул голос. — Признайся, что банально ревнуешь!»

«Может быть и так, — не стал дальше спорить Денис. — Мужик — он по натуре собственник, так что может быть ты и прав — против природы не попрешь, но я больше в этих играх не участвую. Хватит, блин!»

Старший помощник достал телефон:

— Ниночка! Еще шесть антрекотов, хорошенько прожаренных, — при этих словах Дениса все присутствующие удивленно на него уставились — неужели ему было мало трех шашлыков, читалось во всех взорах! — Возьму с собой, — внес он ясность в этот вопрос, — заверни во что-нибудь. — И еще хлеб ваш фирменный положи, тоже возьму с собой. — Старший помощник замолчал и стал слушать, что ему отвечают. — Слоеные с мясом? — спросил он после небольшой паузы и продолжил: — Давай и побольше. У меня не залежатся… Хорошо. И еще — посчитай меня и девушек. — Он улыбнулся: — Я бы с удовольствием, но завтра рано вставать. Дела.

Закончив разговор, старший помощник оглядел притихшую компанию и внезапно осознал, что собравшиеся за столом люди его тяготят. Ничего удивительного — так всегда бывает, когда тебя кто-то обидит, или ты кого-то обидишь, в присутствии других людей. Вот и не хотел он никого видеть из этой компании — ни юношей, ни девушек, включая Марину. Что касается девушек, то он не только не хотел их видеть, а вообще не хотел, что само по себе было весьма странно. Для Дениса это было мягко говоря не совсем типично, а если называть вещи своими именами — совсем нетипично, потому что был он изрядным бабником. А вот не хотел, и все!

«Слушай, — забеспокоился внутренний голос, а ты, часом, не мизантроп?»

«Питекантроп, блин! — огрызнулся старший помощник. — А кто это, вааще?»

«Погугли!» — посоветовал паршивец.

«Да пошел ты, — отмахнулся Денис. — Мне не надо».

— Где покойник? — с самым серьезным видом осведомился он у Михаила.

— К-какой п-покойник? — отозвался младший Семилапый слегка заикаясь. Чем было вызвано это затруднение, сказать было трудно — то ли неожиданностью вопроса старшего помощника, то ли личностью вопрошающего.

— Так что, здесь нет покойника? — округлил глаза Денис. Ответом ему послужили так же округлившиеся глаза всех присутствующих, совершенно ошалевших от приколов старшего помощника. — Так какого хрена вы сидите, как на похоронах? Идите, танцуйте, веселитесь! Наслаждайтесь жизнью! Марина, тебе это тоже касается, — повернулся к девушке Денис. — Я, разумеется шутил, насчет танцев только со мной. Я вообще не танцую! Так что — все в сад. Вы там будете танцевать.

Спорить и пререкаться никто не стал — в организованном порядке все покинули помещение и старший помощник почувствовал облегчение. Денис сделал маленький глоток коньяка — большой был нельзя, потому что скоро за руль, и стал думать думу. Размышления были невеселые. Человек — животное общественное, ему нужно общение, а с этим намечались проблемы. Денису было совершенно неинтересно то, что занимает других людей, да и своими проблемами ему поделиться было не с кем, так что получалось типичное одиночество в толпе.

Старший помощник и все остальные существовали в параллельных, непересекающихся мирах, что было не айс. Конечно, можно было найти утешение в бабах, но и с этим, как показал домашний анализ, не все было гладко. Денис с ностальгией вспомнил Шэфа — как выяснялось, его психологическая зависимость от любимого руководителя была гораздо глубже, чем представлялось на первый взгляд. Но, одиночество — черт-то с ним, в мире сотни миллионов одиноких людей и ничего — живут, как-то, не умирают. Главная проблема была в другом — пока получалось, что восстановление поврежденных оболочек было связано со смертельным риском, что было несколько хуже, чем проблема одиночества. Одиночество смертью не грозило.

За всеми этими думами время летело незаметно, и возвращение разгоряченной, развеселившейся компании молодых людей и девушек стало для старшего помощника сюрпризом, ему показалось, что они вернулись едва ушли, однако это было не так — судя по жару, исходившему от их молодых тел, наплясались они вдоволь. Чуть позже, практически одновременно с ними появилась и Нина с тремя пакетами.

— Мясо, — сказала она, протягивая Денису первый пакет, — пирожки, — пояснила она, вручая второй, а то, что в третьем хлеб в пояснениях уже не нуждалось.

— За меня и девушек, — старший помощник протянул официантке свою карту.

— А мне тоже пирожков с собой, — распорядился Миша, уловивший дивный аромат, исходящий от бумажного пакета с шедеврами местных кулинаров.

— Я узнаю, но по-моему, больше нет.

— Так пусть напекут! — депутатский сынок был непреклонен.

— Я передам шеф-повару, — дежурно улыбнулась официантка.

Вернулась Нина через несколько минут, во время которых за столом стоял веселый галдеж, что чрезвычайно обрадовало Дениса — похоже было на то, что его выходка была благополучно забыта. Единственное, что шло вразрез с этим предположением, были косые взгляды, регулярно бросаемые на него Мариной, но старший помощник решил внимания на них не обращать, а она, к счастью, с разговорами не лезла. Вернув Денису его карту, официантка повернулась к Мише:

— К сожалению, — виновато улыбнулась Нина, — пирожков больше нет.

— А напечь? — грозно нахмурил брови сын депутата.

— Леван Ираклиевич сказал, что если у вас платиновая карта, то напекут, а если нет… — девушка сокрушенно развела руками, показывая высокую, можно даже сказать — высочайшую степень своего огорчения.

— Платиновую? — поразился младший Семилапый. — Таких же нет!

— У Дениса платиновая, — пожала плечами официантка.

— Правда!? — повернулся депутатский сын к старшему помощнику. Опровергать его сомнения и удовлетворять любопытство Денису было не с руки и он вопрос проигнорировал. Это конечно же было невежливо, но старшему помощнику так осточертел весь этот «пикник», что терять время на ненужные ему разговоры он не собирался.

— Я уезжаю. Кого-нибудь подвезти? — задал он вопрос и быстренько, чтобы, не дай Бог, кто-нибудь не успел ответить, продолжил: — Ну, на нэт и суда нэт. Мальчики, девочки, не обижайте друг друга, живите дружно! — и с этими словами, широко улыбнувшись, словно кандидат на предвыборном собрании, поднялся из-за стола.

«Дадим миру шанс!» — подумал Денис усаживаясь в паджерик.

«В смысле?» — не понял голос.

«Захомутать депутатского сынка».

«Это вряд ли… — засомневался голос. — В МГИМО красивых баб хватает, да и вообще, не дадут предки выбирать не из „высшего“ — внутренний голос презрительно ухмыльнулся, — общества».

Старший помощник мысленно пожал плечами:

«Мое дело — предоставить шанс, а там, хоть трава не расти!»

*****

Добравшись до дома, и уже укладываясь в постель, осознал старший помощник, что остался без оружия. Как показала практика, «Черные когти» против земной нечисти не были особо действенны, а истинного серебра, да и «тельника», чтобы сделать себе что-то навроде «волшебного топора» у Дениса не было. Электрошокеры, конечно, были достаточно эффективны — никто не спорит, но они были чем-то вроде авиации — вбомбить противника в каменный век можно, а победить — нет. Для окончательной победы нужна матушка пехота, которая придет и оформит акт о безоговорочной капитуляции. А вот пехоты как раз таки и не было, да и авиации тоже — все «Тазеры» были уничтожены в подвале депутатского особняка. Так что остался старший помощник голый и босый. С плохим настроением лег он в постель — и оружия нет, и вечер проведенный в «Черепахе» хорошего настроения не добавил, с тем и заснул.

Спал Денис плохо. Всю ночь ему снилась какая-то мутная хренотень, которую он не запомнил, а уже под утро приснился кошмар, который и заставил проснуться. Снилась старшему помощнику все та же колдовская круглая полянка в окрестностях Паранга, на которую его заманивал, и чуть было не заманил, псевдо-Шэф, только теперь стоял Денис возле нее и не мог пошевелиться, а с чертовой полянки тянулся в его сторону белесый рукав тумана, становясь по мере приближения все более плотным и превращаясь в белую руку с шевелящимися по-змеиному пальцами.

От ужаса волосы на голове старшего помощника встали дыбом и это было единственное движение, которое он смог осуществить, да и то непроизвольно, ничего больше для своей защиты ему предпринять не удалось — паралич разбил старшего помощника. А ужасная белая рука медленно, но неотвратимо приближалась. Из белых пальцев показались страшные черные когти, до горла Дениса оставались считанные сантиметры, когда что-то вырвало старшего помощника из черного омута кошмара.

А вывело Дениса из столбняка и заставило проснуться жжение в груди, источником которого оказался медальон оборотня Тара Гливара, доставшийся старшему помощнику, как трофей после разгрома посольства Высокого Престола в Бакаре. Удивительным образом, волчья голова, выбитая на медальоне, вместо того, чтобы мстить убийце своего предыдущего владельца, помогала старшему помощнику. Вот и на сей раз она вырвала Дениса из когтистых и липких лап кошмара, а заодно помогла решить проблему, озаботившую старшего помощника перед сном.

Как только Денис окончательно пришел в себя, ему стала понятна символика кошмара из сна. Белая рука — отголосок того всамделишного кошмара, который творился в подвале загородной усадьбы Семилапых, а медальон — подсказка от неизвестного доброжелателя, где найти оружие против земных монстров. А чего, спрашивается, его искать, когда оно висит на шее? Так что можно сказать, что восстал ото сна старший помощник в гораздо более лучшем расположении духа, чем отходил ко сну. Как часто бывает, подтвердилась пословица: утро вечера мудренее.

Закончив утреннюю тренировку, позавтракав и приведя себя в порядок, Денис стал собираться в дорогу. Всех сборов было немного — сварить три литра крепкого кофе и перелить в термос, все остальное: мясо, хлеб и пирожки, в наличии уже имелись. Так-то старший помощник собирался столоваться в общепите, а запас еды был нужен, как НЗ — мало ли, как обернутся ночные бдения, не исключался вариант потери энергии, как после разборки с «чертовым колесом», а Марины, или еще какого источника вкусной и здоровой пищи поблизости не окажется. И что тогда делать — лапу сосать? Денис бы не побрезговал и таким вариантом, если прижмет, только были у него сомнения, что поможет — чай не медведь.

Целью предстоящего путешествия была заброшенная церковь в дремучем лесу. Объект этот был интересен старшему помощнику не сам по себе — мало ли у нас заброшенных церквей в лесах различной степени дремучести? У нас, если покопаться, чего только заброшенного можно не найти. Ангар с крышей, обвалившейся на заброшенный «Буран», можно найти; восемь миллиардов деревянных, завалявшихся у борца с коррупцией, можно найти; ура-патриотов с британскими, американскими и израильскими паспортами, затерявшимися в их карманах, можно найти, а вы говорите церковь… Заброшенный храм был интересен Денису тем, что на Брюсовой карте в этом месте (ориентировочно) была отмечена «могила шамана». И вот такое соседство уже не могло не заинтересовать старшего помощника. Вероятность обнаружения места силы было достаточно высока.

Путь был неблизкий, да и пробки и пробочки время от времени случались, а кроме того пришлось завернуть в оружейный магазин и прикупить обычный электрошокер, чтобы хоть какой был, так что на часах было почти пять, когда съехав с трассы, Денис оказался в последнем перед целью более-менее крупном населенном пункте со странным названием Зеленый Мыс. Старший помощник планировал здесь пообедать, или поужинать — название трапезы зависело от того, когда он в Зеленом Мысе окажется.

В настоящий момент получалась полная неопределенность — это мог быть, как поздний обед, так и ранний ужин. В своих затруднениях с определением предстоящего действа Денис был не одинок, ранее с такими же столкнулся товарищ Бендер: «Кстати, в Берлине есть странный обычай, там едят так поздно, что нельзя понять, что это — ранний ужин или поздний обед?».

Планируя свой вояж, старший помощник нашел в Интернете упоминание лишь об одной точке общепита, расположенной в поселке. Это было кафе с сакраментальным названием «Зеленый Мыс». Может быть были и еще, но упоминаний в Сети они не удостоились. Располагалось сие заведение на центральной площади этого населенного пункта. Название площади Денис узнать не удосужился — все равно промахнуться было сложно — единственная сквозная дорога через поселок, которая и вела к цели путешествия, проходила через площадь. Ожидаемо не заблудившись, старший помощник подрулил к «Зеленому Мысу» и припарковался рядом с кафе. Ни малейших трудностей это не составило, потому что никаких машин рядом не было. Можно было парковаться хоть вдоль, хоть поперек, хоть елочкой — как душа пожелает.

«Всегда бы так!..» — мечтательно подумал Денис.

«Да уж…» — согласился внутренний голос.

Кафе, как и ожидалось, было небольшим — на пять столиков, народа не было вообще, но официантка — дебелая тетка неопределенного немолодого возраста, подрулила не сразу, пришлось подождать несколько минут, прежде чем она, переваливаясь, как утка, подошла и положила перед старшим помощником замызганное меню.

Все это Денису сразу не понравилось, интуиция прозрачно намекнула, что неплохо было бы послать это заведение куда подальше (и лучше, если раз и навсегда) и продолжить путь, а то еще отравят чем-нибудь, но есть уже хотелось по-взрослому, другие точки общественного питания поблизости запаришься искать, а тратить НЗ из жаренного мяса и пирожков было нежелательно — вся ночь впереди и неизвестно, что там ждет старшего помощника. Может аппетит будет похлеще, чем после депутатской мызы. Поэтому, придушив сомнения железной рукой, и не притрагиваясь к меню, застывшего жира на котором хватило бы, чтобы поджарить яичницу из двенадцати яиц, старший помощник вежливо улыбнулся и обратился к тетке с такими словами:

— Будьте добры какой-нибудь суп, или щи, или борщ на первое, хорошенько прожаренную свинину с картошкой на второе, и компот там, или кисель на третье. Главное, чтобы все было свежее и вкусное, — еще шире улыбнулся Денис, включая все свое обаяние. «Происшедшее нарастание улыбок и чувств напоминало рукопись композитора Франца Листа, где на первой странице указано играть „быстро“, на второй — „очень быстро“, на третьей — „гораздо быстрее“, на четвертой — „быстро как только возможно“ и все-таки на пятой — „еще быстрее“».

Тетка в ответ хрюкнула что-то нечленораздельное, забрала меню и с недовольным видом, переваливаясь, удалилась в сторону кухни.

«Да-а… грустно подумал старший помощник. — Не ценят здесь клиента, манкируют… На стол им что ли насрать?»

«Не поймут-с ваше высокоблагородие-с! Азия-с!» — ухмыльнулся внутренний голос.

Когда через пять минут официантка принесла суп… точнее говоря — какое-то непонятное варево, Денису стало ясно, что все его попытки наладить конструктивный диалог пропали втуне. Суп не только мерзко выглядел, но еще и противно подванивал — похоже было на то, что степень свежести данной похлебки была гораздо выше второй. Ситуация плавно приблизилась к точке бифуркации — необходимо было выбирать дальнейшую линию поведения. Или сваливать из заведения на хрен, или же, попытаться получить желаемое, обратясь к персоналу на понятном ему языке. Старший помощник решил не связываться — ну на фиг, здоровье дороже, и физическое и душевное — пусть сами жрут свой змеиный супчик. Он встал из-за стола, с милой улыбкой поблагодарил за угощение:

— Спасибо. Кушайте сами, — и хотел направиться на выход, но не тут-то было!

— А заплатить!?! — взвизгнула тетка. — Продукты трачены, повара трудились, електраэнерхия, опять же!!! Плати, сучонок московский!!

И тут Денис взбесился.

— Ну ты! Ведьма! — сдвигая точку сборки, обратил горящий взор на тетку старший помощник: — А ну-ка хлебни сама этого дерьма!

«Да! Да! — горячо поддержал Дениса внутренний голос. — Небось решили помои не выливать, а скормить заезжему лоху! Дави гниду!»

«Не волнуйся. Разберемся!» — заверил его старший помощник.

Официантка, разглядев «ряд волшебных изменений милого лица», завизжала на одной ноте, как резанная свинья: — и-и-и-и-и-и-и-и-и! — и попробовала разорвать дистанцию, и отступить на безопасное расстояние, но именно, что — попробовала — куда ей тягаться с профессиональным охотником на магов. Поймав тетку за мясистый загривок он аккуратно — чтобы не повредить ненароком, ткнул ее лицом прямо в произведение местных кухарей, после чего отпустил — пусть гуляет болезная на все четыре стороны — старший помощник с женщинами (любыми) не воюет.

Раздувать конфликт Денис не собирался, а вовсе даже наоборот — восстановив справедливость, собирался мирно покинуть сей негостеприимный приют, однако сделать этого ему не удалось. Из кухни выскочил здоровенный мужчина, густо поросший курчавым черным волосом, в грязно-белом фартуке и такого же колера колпаке, с огромным разделочным тесаком в руке, и бросился защищать честь и достоинство официантки.

Денис вполне понимал его мотивы и даже разделял точку зрения — нельзя давать своих женщин в обиду, но в силу известных обстоятельств, не мог позволить мужику осуществить его законное право. Парой отточенных движений старший помощник сначала разоружил мстителя, потом, чтобы не было обидно жене, или сожительнице, или же просто коллеге по работе — черт их разберет, кем персонал кафе друг другу приходился, заставил повара отхлебнуть собственного творения. Проделать это было несложно — легкий удар в солнечное сплетение — мужичок сгибается пополам, хват за загривок, подвод к столу, принудительное кормление. Восстановив справедливость вторично, Денис легонько хлопнул повара по лбу, заставив приземлиться на пятую точку.

Больше никакие дела старшего помощника в «Зеленом Мысе», как кафе, так и населенном пункте, не удерживали и он, не солоно хлебавши, решил продолжить свое путешествие голодным. Однако, осуществить это намеренье ему не удалось. Как ни скоротечна была «схватка», но дистанции в поселке были еще короче. Судя по всему, повар успел нажать «тревожную кнопку». Заниженная белая «девятка», тонированная в ноль, или в хлам — как правильно сказать? — короче говоря, тонированная так, что содержимое салона не было видно вообще, взвизгнув тормозами остановилась у входа в кафе.

Из машины выскочили трое молодых людей одетых эклектично — это если попросту, а если по-научному, то — разномастно. Из моды девяностых у них имелись кожаные куртки косухи и блестящие спортивные штаны с тремя лампасами — видать мучила ностальгия по «павшим героям» из их счастливого детства, а из современного мейнстрима присутствовали кроссовки «Nike», явно приобретенные в бутике, а не сшитые армянами на коленке.

Ребятишки были высокие — под метр девяносто, худощавые, жилистые, двигались резко и дергано — видать были под наркотой, что подтверждали и малюсенькие, как булавочные уколы, зрачки. Возраст от двадцати пяти до тридцати, лица обветренные, жесткие, в целом было видно, что ребятки повидали виды — кисти рук в наколках. Если говорить об общем впечатлении, то они напомнили Денису гадюк — такие же резкие, опасные и вызывающие гадливое омерзение.

«Ишь, какие самородки в этаких ебенеях встречаются! — удивленно подумал старший помощник. — Прямо заповедник гоблинов!»

«Не оскудела талантами земля Русская!» — согласился с ним внутренний голос.

Здраво оценив обстановку, Денис пришел к выводу, что наверное мог бы справиться с этим трио и не выходя в кадат, в обычном состоянии сознания, но зачем ненужный риск? Парни не были деревенскими гопниками, как можно было бы подумать, встретив их по одежке. Отнюдь! Это были бойцы — суровые, жестокие, быстрые, ловкие и опасные, как помойные коты. Такие коты, при удаче, втроем-вчетвером и бродячую собаку, размером с немецкою овчарку, могут пустить на колбасу. Против стаи им конечно не устоять — задерут и косточек не останется, разве что черепушки, а с одиночками — вполне.

Едва взглянув на парней, старший помощник увидел, что ребята обученные, отмороженные, пролить кровь им не сложнее, чем ему самому — не побоятся ручки запачкать. Так что, строить из себя супермена, оставаясь в обычном состоянии сознания Денис не стал — вышел в кадат.

И правильно сделал — бойцы были обучены коллективному нападению и явно умели действовать в составе группы. Начавшаяся драка совершенно не напоминала боевики, как гонконгские, так и наши с американскими, где вокруг главного героя образуется толпа плохишей, которые поочередно его атакуют. Один нападает, а остальные стоят в сторонке и смотрят, как протагонист уделывает плохиша, после чего на смену плохишу приходит следующий, пока они все не закончатся.

Атака была проведена одновременно с трех разных направлений и была грамотной до омерзения (если оценивать ее со стороны объекта поражения). Если же смотреть со стороны нападавших, то — безукоризненной. Удары были нанесены по трем разным уровням и, повторимся — с трех сторон. Первый бандит нанес рукой резкий, без замаха, правильный каратистский удар в голову старшего помощника, второй — ногой по корпусу, а третий, тоже ногой — лоу-кик по голени. Обычный человек, даже будучи спецназовцем с медными яйцами, железной челюстью и чугунным организмом, после такого воздействия, в лучшем случае, остался бы инвалидом, а в худшем и говорить не хочется.

Но! К счастью, старший помощник обычным человеком не был. Как говорится — отнюдь! И хотя все бандитские удары пришлись именно в те точки пространства-времени, куда и намечались, да вот только нарушителя спокойствия там уже не было. В момент «ноль», когда началась атака, Денис быстрее чем полетели в него вражеские руки и ноги, отступил на шаг и оказался посередине между бойцом, атаковавшим его рукой в голову — тот оказался слева от старшего помощника, и нанесшим удар в туловище — тот теперь был справа, а пробивший лоу-кик остался прямо перед Денисом, правда не на боевой дистанции — между ними сейчас было два шага.

Резко скручивая корпус, старший помощник нанес два удара кулаками. Правой рукой он ударил в область печени гарного парубка, находившегося слева, а на обратном ходу вонзил свой левый бронированный кулак в ребра правого бандита, круша их, как таран боевой галеры борт пузатого «купца». Бил, как учили — не поверхностно, а навылет, чтобы насквозь. Ну, пробить тоннель через бандитские тушки, разумеется, не удалось, но этого и не требовалось.

Главное, что после таких «кумулятивных» ударов никакого добивания не требуется, чай не кинобоевик, где герои лупцуют друг дружку смертным боем, лупцуют, а потом поднимутся, отряхнутся, как собаки после купания, и разбегутся по своим делам: антагонист — творить зло, а протагонист — добро, и все довольны.

В жизни, после таких ударов, в лучшем случае — на больничную койку, в худшем — в морг, а в кино — как с гуся вода. Тьфу! Но, у нас здесь было не кино, а самая настоящая жизнь, и два бандита были вычеркнуты из нее. На время, или же навсегда, покажет опять-таки жизнь. Главное, что их физическая дееспособность была сведена к нулю на период времени гарантировано превышающий тот, который требовался старшему помощнику, чтобы завершить дела не месте происшествия и убраться восвояси.

О том, что ребятишки не были «партизанами», изучавшими высокое искусство мордобоя на улице методом проб и ошибок, а обучались у более-менее грамотных наставников, свидетельствовал тот факт, что после промаха, ударив в «молоко», третий братан не провалился вперед, как сделали бы девять из десяти уличных бойцов, а молниеносно вернул ногу на место и оказался в правильной стойке.

Одновременно, правильно оценив диспозицию, боец, оставшийся дееспособным, пришел к не подлежащему сомнению выводу, что справиться в одиночку с врагом, играючи уложившем двух его подельников, ему будет сложновато и вызвал подмогу, в качестве которой выступил балисонг, или же — нож- бабочка, мгновенно, с хищным изяществом, оказавшийся в его руке. Но, задействовать своего союзника бандит не успел. После короткого выпада, Денис сначала выбил у него нож ударом ноги, а затем пробил ему в печень рукой, отправив в глубокий нокаут.

По-уму, следовало добить это трио и старший помощник непременно так бы и поступил, находясь не на Земле, и тем более в России, а в более справедливом мире, где за преступлением следует адекватное наказание. Бандиты хотели убить его, или сильно покалечить? — хотели. Значит с ними можно (и нужно) поступать аналогично. Казалось бы логично, но не у нас. У нас — превышение допустимой самообороны и срок. Связываться с правоохранительными органами Денису не хотелось, но пришлось.

Схватка продолжалась менее десяти секунд, но расстояния в поселке были крохотные, пробки отсутствовали, как класс, и, судя по всему, «обиженные» кулинары из «Зеленого Мыса» обратились с воплем о помощи в обе ветви исполнительной власти — и к бандитам, и к ментам. Об обращении к последним свидетельствовал полицейский «бобик», материализовавшийся возле кафе. Из него выскочил капитан полиции лет сорока — сорока пяти в мешковатой, плохо выглаженной, и как будто жеванной форме и с таким же мешковатым лицом, свидетельствовавшим то ли о плохой работе почек из-за постоянных стрессов, то ли о пристрастии к зеленому змию, то ли об обоих этих бедах одновременно. Офицер на ходу начал доставать из кобуры свой табельный «Макаров», но вглядевшись в номер папелаца старшего помощника, процесс этот прекратил и засунул оружие обратно в кобуру.

— Что тут происходит!? — недружелюбно рявкнул капитан, — с видимым омерзением разглядывая скорчившиеся тела трех бандитов. Их негромкие стоны могли бы возбудить чувство жалости у людей менее черствых, чем старший помощник и полицейский, но таковых поблизости не наблюдалось.

— Представьтесь, пожалуйста, — мягко улыбнулся сотруднику правоохранительных органов Денис, одновременно подпуская во взгляд Тьму. Когнитивный диссонанс пошел полицейскому на пользу — он смягчился, как член после того как, и заговорил совершенно нормальным тоном:

— Участковый уполномоченный полиции, капитан Егоров Глеб Владимирович. Позвольте ваши документы.

— А позвольте вам не позволить, — ухмыльнулся ему в лицо старший помощник.

— Это как!?! — не понял страж порядка, делая шаг назад и начиная скрести кобуру ногтями — от волнения, это действо у него никак не получалось.

— А ну, не дури капитан! — резко бросил ему Денис, одновременно сдвигая точку сборки в положение: «Агент Национальной Безопасности Старший По Званию, Выполняющий Ответственное Задание Руководства!». — Если я покажу тебе свои документы, то по инструкции вынужден буду тебя ликвидировать. — Капитан оторопел и ошеломленно уставился на старшего помощника, а тот вернув точку сборки на место, улыбнулся и продолжил сбивать с толку местного Анискина: — Я артист больших и малых академических театров, а фамилия моя… фамилия моя слишком известна, чтобы я её называл! Ферштейн? — Офицер в ответ только шумно сглотнул, но спустя несколько секунд все-таки сумел взять себя в руки и не то, чтобы потребовал, но скажем так — убедительно попросил:

— И все же, я должен увидеть ваши документы!

Когда Шэф с Денисом при помощи «тельника»… а вернее — когда «тельник», при участии Шэфа с Денисом, готовил пакет документов для старшего помощника, подобная ситуация — разборки с полицаями, была сочтена очень вероятной и были приготовлены соответствующее удостоверения, в частности — «ФЕДЕРАЛЬНАЯ СЛУЖБА ОХРАНЫ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» — все чин чином — золото на красном, герб, щит — от настоящего не отличить, да оно и было настоящим, если проверять по электронным базам, а вот всяческих сопутствующих бумажек в отделе кадров, конечно же, не было. Но, кто станет проверять? А если станет, значит идет настоящее следствие и старший помощник, в таком случае, давно должен был дать деру, а если не дал, пусть выкручивается, как умеет. По крайней мере, именно такую точку зрения на данный вопрос имел верховный главнокомандующий.

Генерал Раталин об этой ксиве, да и обо всех остальных, не ведал ни сном, ни духом, что было правильно — меньше знаешь, крепче спишь. Кстати говоря, подобных удостоверений в арсенале Дениса было немало, по документам он был сотрудником многих серьезных организаций. Старший помощник служил соответственно старшим, но лейтенантом в ФСО, ФСБ и главном управлении МВД, а так же подвизался в качестве юриста 1-го класса в генеральной прокуратуре Российской Федерации. Были и другие удостоверения, заботливо хранящиеся в замечательном поясе Дениса, имеющем много кармашков для хранения всякой бумажной хрени.

Все документы, включая водительские удостоверения, бумаги на машину, всякие там ПТС и полисы, а также паспорта, были на различные имена, фамилии и отчества, о чем генерал Раталин опять же не подозревал. Может быть догадывался о наличии таковых, а может и нет, иди знай. Правда, генералы от спецслужб особой наивностью не отличаются, так что Денис был склонен думать, что догадывался. Подведя итог, можно сказать, что Денис имел несколько «документальных личностей», готовых пройти любую несерьезную проверку. А серьезную не прошла бы ни одна из его личин, включая базовую, так как на самом деле он должен был быть тридцатилетним безногим бомжом, выглядящим лет на пятьдесят, если не больше, а не юношей самого нежного возраста.

Кстати говоря, слишком молодая внешность старшего помощника не позволяла «присвоить» ему более высокое звание, чем старший лейтенант, да и это выглядело бы подозрительно, если бы он не умел виртуозно двигать точку сборки, придавая себе более солидный вид. Парадокс! — все стремятся выглядеть моложе, а старший помощник — наоборот! Вот такой он забавный зверек!

Чтобы не завраться, старший помощник взял за правило держать «наверху» набор документов на одно ФИО — чтобы не запутаться самому и не запутать проверяющих — буде таковые найдутся, ибо они (проверяющие) могли бы сдуру принять его за иностранного шпиона, ошалев от того, что водительское удостоверение было выдано Семенову Геннадию Владимировичу, паспорт — Михельсону Конраду Карловичу, а удостоверение старшего лейтенанта полиции Беньковскому Михаилу Давидовичу! И что характерно, все эти документы украшало фото старшего помощника! В данный момент Денис был сотрудником ФСО Щелеватым Матвеем Константиновичем, что и было продемонстрировано дотошному участковому. Ознакомившись с ксивой, Глеб Владимирович доверительно осведомился:

— Что произошло-то?

Денис не стал ничего скрывать от представителя власти и рассказал, что его попытались накормить говном, что он отказался есть, что его хотели заставить заплатить за несъеденное говно, и что из этого вышло. Впрочем, что получилось было видно и так — бандиты стонали не переставая. Полицейский снял фуражку и вытер вспотевший лоб белым платком не первой свежести.

«Небось, Арамис не такой платочек уронил, а поприличней…» — вдруг пришло в голову Денису.

«Ну, так и капитан Егоров, чай не мушкетер!» — хмыкнул внутренний голос.

— Тут вот какое дело, — вздохнул капитан, — тут тяжкие телесные получаются, — он кивнул на лежащих бандитов и снова вздохнул. — Оформлять протокол надо.

— Протокол… — зловеще протянул старший помощник. — Тяжкие телесные получаются, — он саркастически хмыкнул. — А вот мне представляется, что ссученный мент отрабатывает свою зарплату у местной ОПГ. Как тебе такой вариант? — Денис зло ухмыльнулся.

— Да за такие слова я тебя! — в глазах капитана зажегся нехороший огонек и он шагнул к Денису с самым решительным видом.

— Охолонись! — резко приказал старший помощник. — Что ты меня? Арестуешь? Во ты меняя арестуешь! — он поднес к лицу полицая дулю, заставляя того отступить на исходные позиции. — А рапорт подашь, так я свой подам, что прослеживается явная коррупционная связь между местной полицией, в твоем лице, и местной организованной преступностью в их лице, — Денис кивнул на лежащих бандитов. — Лицо капитана от злости пошло красными пятнами, а старший помощник безжалостно продолжил: — И как думаешь, какому рапорту будет дан ход? — Полицай молчал. — И как думаешь? — Денис продолжил вечер вопросов и ответов. Правда, скорее вопросов без ответов: — Твое руководство будет тебя защищать, если мое наедет?

— Дерьмо! — не сказал, а выплюнул Глеб Владимирович. К кому, или к чему это относилось — к Денису; к ситуации; к начальству капитана; или еще к чему — может ко всей его жизни, было непонятно, а уточнять старший помощник не стал. Вместо этого он сделал четкие и конкретные распоряжения:

— В рапорте напишешь так: эти, — кивок на бандитов, — зашли в кафе и немножко побили персонал за некачественную еду, потом вышли на улицу и подрались между собой. Все. И еще… — у капитан по спине замаршировали мурашки — лицо московского хлыща неуловимо изменилось, вроде бы осталось прежним… почти, но что-то чужое, нечеловеческое проступило через мальчишеские черты и капитану, повидавшему виды — и клинки бандитские и стволы, стало так страшно, как никогда в жизни не было. — Не вздумай меня сдать дружкам этих, — снова кивок на поверженную тройку, — когда будут интересоваться. Погонами не отделаешься. Вернусь, и как с предателем. По законам военного времени. — С этими словами Денис забрался в паджерик и отправился восвояси не солоно хлебавши.

Вместо того, чтобы двинуться по прямой к намеченной цели — заброшенной церкви, старший помощник развернул машину и снова выехал на федеральную трассу — заметал следы, ибо не сомневался, что «сослуживцы» поверженных братков непременно найдут всех свидетелей происшествия и получат информацию, необходимую для его поисков. Ехать же по единственной дороге, ведущей к церкви было то же самое, что пришпилить к груди одного из бандитов карту с обозначением места, куда старший помощник направился. Да не просто карту, а еще и словесное описание маршрута, чтобы они, не дай бог, чего не перепутали. Однако, «продолжение банкета» в планы старшего помощника не входило, вот и пришлось изгаляться.

К счастью, так как Денис являлся нормальным героем, а они, как известно, всегда идут в обход, он еще на этапе планирования операции разработал альтернативный план действий — обходный план «Б», который вступал с силу, в случае невозможности реализовать план «А» — движение к цели напрямую через Зеленый Мыс. Согласно этого плана, нужно было проехать еще пять километров по трассе, затем свернуть на лесную дорогу, по ней обогнуть Зеленый Мыс и снова выехать на единственную дорогу ведущую к заброшенной церкви километрах в десяти за негостеприимным поселком. Вот этот-то план «Б» старший помощник сейчас и реализовывал.

«Ну, доволен?» — поинтересовался внутренний голос, как только паджерик выбрался на федеральную трассу.

«Чем именно?» — вопросом на вопрос ответил Денис, напрасно прикидываясь, что не понимает о чем идет речь.

«Ну-у… как же… как же — проявил удаль молодецкую! — начал ерничать паршивец. — Руку правую потешил, сарацина в поле спешил!»

«А что я должен был делать!? — огрызнулся старший помощник. — Утереться и заплатить?!»

«Ты — придурок!» — вынес свой вердикт внутренний голос.

«Это с чего вдруг?» — вяло отреагировал Денис.

«Ты сразу почувствовал, что не надо в этом кафе оставаться, — безапелляционно заявил голос и задал риторический вопрос: — Не так скажешь?»

После небольшой паузы старший помощник неохотно буркнул:

«Так, — после чего эмоционально добавил: — Но, я есть хотел, и сейчас хочу!»

«Сопли пожуй!» — посоветовал голос, после чего почувствовав, что дело свое сделал — настроение владельцу испортил, общение прекратил.

И ровно в этот самый момент Денис заметил небольшой придорожный шалман — пристанище дальнобойщиков. Решив, что хуже уже не будет, старший помощник решительно, благо ехал в правом крайнем ряду, свернул к дымящимся мангалам. С парковочными местами здесь было посложнее, чем у «Зеленого Мыса», но он вполне успешно втиснулся между двумя громадными фурами.

Обеденный зал «стекляшки» был наполовину заполнен, или же наполовину пуст — это смотря кто давал оценку — оптимист, или пессимист. Денис же просто принял эту данность, как факт. Как только он уселся за свободный столик, к нему тут же подлетела миловидная официантка средних лет, мгновенно приняла заказ, аналогичный тому, что был сделан в кафе «Зеленый Мыс», расположенном в поселке Зеленый Мыс — чума на оба эти дома! и унеслась на кухню. Когда через сорок пять минут сытый и довольный старший помощник покинул заведение, он констатировал, что в отличие от многих точек нашего общепита, работающих по принципу: «- Иван Иваныч, что делать? Щи свежие прокисли! — Напишите в меню: щи кислые», в шалмане кормят вполне прилично.

Денис начал мурлыкать про себя эту замечательную песенку, как только свернул на проселок. Кто смотрел фильм, тот помнит, что чем дальше разбойники шли в обход, тем сложнее и тернистее становился их путь. Апофеозом стала сцена, когда Бармалей полностью ушел под воду, а его шляпа отправилась в свободное плавание. Ассоциации были вполне себе прозрачны и связаны с громадными лужами, густо разбросанными на пути.

Глубину этих водоемов определить на взгляд было невозможно, а о том, что они проходимы свидетельствовали лишь заросшие травой колеи, идущие по лужам. Правда было неизвестно, проложены они до образования луж, или после.

Разница была принципиальная, и по уму следовало выбираться перед каждой лужей из машины и измерять ее глубину и профиль дна, ибо застрять было бы весьма неприятно. Дело было в том, не работал телефон — или базовой станции поблизости не было, или профиль местности был такой, но факт остается фактом — сигнала не было, старший помощник проверил, как только начались лужи, так что вызов трактора, в случае чего, превратился бы в отдельную эпопею.

«Зато чувство собственной важности потешил! — ехидно прокомментировал ситуацию внутренний голос. — Поваров наказал и браткам морду набил! Герой!»

«Да пошел ты! — в сердцах откликнулся старший помощник, потому что ничто так не раздражает человека, как справедливый упрек. — Есть, что по делу сказать — говори! А нет — заткнись! Зануда!»

Голос обиделся и умолк, а может не обиделся, а просто не было у него никаких конструктивных предложений, вот и замолчал — чего зря воздух сотрясать… или эфир… или еще какую среду, через которую он передавался. А Денис принял Соломоново решение. Вездеход он, или не вездеход?!? — Вездеход! Есть у него лебедка, или нет?!? — Есть! Так какого, спрашивается, хрена!?! Вперед с песнями! Сказано — сделано. Ногу на газ и погнали!

Ну, что тут можно сказать — Бог хранит дураков. Эта сентенция нашла свое очередное подтверждение. Через сорок минут паджерик выехал на дорогу, ведущую к заброшенному храму, а еще через час навигатор любезно сообщил старшему помощнику, что он прибыл в место назначения. Смеркалось, да и вообще в лесу темнее, чем на открытой местности и очертания заброшенной церкви терялись в обступившем ее лесу, но абрис ее выглядел величественно и если бы на месте старшего помощника был обычный «гражданский» человек, то пугающе. Местные «декорации» идеально подошли бы к какому-нибудь фильму вроде «Омена».

Садящееся солнце, длинные тени, полумгла, развалины, да еще не простые, а развалины Дома Бога, внезапно упавшая тишина, ощущение приближающейся Ночи, «когда силы зла властвуют безраздельно» — все это способствовало бы созданию нервического настроения у девяти людей из десятка, но не у Дениса. Старшего помощника волновало лишь то, что надо успеть до наступления темноты осмотреть развалины церкви и ее ближайшие окрестности, включая непременное кладбище, которое обязательно должно было быть подле храма. И волновало лишь потому, что он не хотел расходовать резервы шкиры и кадата на ночное зрение.

Денис быстро разделся, чтобы случайно не порвать и не запачкать одежду во время работы — в лесу и развалинах сделать это — раз плюнуть, натянул шкиру и приступил к обходу здания и прилегающей территории. Капюшон он не надевал и шкиру не активировал по понятным причинам — чтобы не пропустить ничего интересного, а то будет сидеть, как в танке и ничего не почувствует.

Осмотр кладбища был обязателен из-за того, что здесь где-то должна была находиться «могила шамана». Сейчас и церкви, и кладбища при них ставят там, где землица подешевле, а раньше место искали тщательно, с понятием, чтобы и к Богу поближе и мертвым земля, чтобы пухом. Так почему бы и шаману не лежать где-нибудь в уголке старого заброшенного кладбища? А где могилка непростая — там и место силы. А где место силы — там и поврежденные надтелесные оболочки можно подлечить. По крайней мере, именно на это рассчитывал Денис, отправляясь в путь.

Поиски места силы старший помощник вел методом Карлоса Кастанеды, а именно — шныряя внутри церкви и в ее окрестностей, надеясь что-либо эдакое почувствовать, или же устать до изнеможения и бухнуться на землю без сил, а там где упадет, место силы и окажется! Можно было, конечно же, использовать лозу, рамку, или еще какое приспособление, но, к сожалению, лозоходом Денис не был, а жаль.

А жаль, потому что ничего из его затеи не вышло — и не почувствовал ничего и не устал до изнеможения. Правда, и не мудрено — от кладбища ничего и не осталось, лишь несколько покосившихся и расколотых надгробий, да и не факт, что они покоились над могилами, а не оттащили их в сторону, так что сконцентрировать поисковые усилия на заброшенном погосте не удалось, пришлось прочесывать всю территорию вокруг церкви, а это был самый настоящий лес, разве что разной степени дремучести.

Так что поиски места силы оказались безуспешными, не нашел его старший помощник. Вернулся он к паджерику, достал термос, глотнул крепкого горячего кофе, уселся на ступеньку и уставился в небо. И охватили его лепота и очарование, потому что вид звездного неба не может оставить человека равнодушным, трогает какие-то струны в его душе, отчего она начинает петь. И песня эта не веселая, и не грустная, она — возвышенная. И чувствует человек одновременно и ничтожную малость свою под этим небом, и одновременно — величие свое, потому что ощущает какую-то неразрывную связь между собой и небом со звездами. Разумеется, за каждого человека мы отвечать не можем, но Денис испытывал именно такие чувства.

А тут и луна показалась на небе, да еще какая луна — огромная и красноватая! Полнолуние! Короче говоря, весь антураж для появления оборотней, или вампиров каких, был налицо. Оставалось только терпеливо ждать. Старший помощник проникся торжественностью момента, достал из машины шокер и положил поближе — мало ли чего…

Однако, время шло, а ничего интересного не происходило, ни естественного, ни сверхъестественного. Тихо было в окрестностях заброшенной церкви, лишь время от времени вскрикнет ночная птица, да ветер прошелестит в вершинах деревьев, и больше ничего. Полночь миновала пару часов назад, Денис уже несколько раз прикладывался к термосу с кофе, а ничего, чтобы хоть как-то могло оправдать его поездку в эти богом забытые края не случилось. Ни оборотни, ни вампиры, ни даже обычные волки — никто не пришел навестить гипотетическую «могилу шамана» с целью возложить на нее цветы и тем самым раскрыть ее местонахождение старшему помощнику, а проделать это самолично (найти, а не возложить цветы) он оказался не в состоянии — кишка оказалась тонка. Ну, ничего не поделаешь, и если рассматривать экспедицию, предпринятую Денисом, как научную, то отрицательный результат был вполне приемлем — в науке это сплошь и рядом, а если, как практическую, то нет — были лишь потрачены средства, а самое главное — время. Дальше ловить было нечего и старший помощник принял волевое решение — еще раз осмотреть церковь и ее окрестности и сматывать удочки.

Ночью разрушенный храм производил более гнетущее впечатление, чем днем. Почему? — Денис затруднился бы ответить. То ли звезды, заглядывающие внутрь через прорехи в куполе, так действовали на старшего помощника, то ли лунный свет, льющийся в разбитые окна, навевал грусть, но тоскливо было видеть Денису плоды человеческих рук, безжалостно разрушенные такими же человеческими руками. Воистину — человек мерило всех вещей. Один строит, другой крушит, так было, так есть и так будет. Философическое настроение завладело старшим помощником, но дела он не забывал — в последний раз медленно обошел разрушенный храм, прислушиваясь к своим ощущениям… Ничего. Ничто не зацепило его внимания — не было места силы в заброшенной церкви.

Денис выбрался наружу и продолжил свой обход уже как бы по инерции — ни на что не надеясь. Просто, раз решил в последний раз осмотреть храм и его окрестности, значит надо осмотреть, и с чистой совестью и чувством глубокого внутреннего неудовлетворения убираться восвояси. То ли Брюс ошибся, составляя свою карту, то ли слишком много времени прошло, то ли еще какая причина, но нет здесь «могилы шамана», а поруганный храм местом силы для старшего помощника не стал. Он уже собрался сворачивать к паджерику, когда голос, раздавшийся за спиной, заставил Дениса резко обернуться. Еще не завершив разворот, старший помощник осознал, что голос звучит не в ушах, а в голове.

«Заблудился, внучок?» — доброжелательно поинтересовался у Дениса сидящий по-турецки прямо на земле старичок небольшого роста, одетый в цветастый малахай и лисью шапку с двумя хвостами. Сморщенное лицо старичка-боровичка напоминало печеное яблоко на котором колко поблескивали маленькие звездочки глаз. Шамана — а это несомненно был именно он, старший помощник был в этом уверен на 99,99 %, как в тесте ДНК на одном из дебильных каналов, можно было бы легко принять за существо из плоти и крови, если бы не некоторая прозрачность его фигуры, через которую просвечивали стволы ближайших деревьев.

«А звать-то тебя как, милок?» — улыбнулся «дедушка», но отвечать Денис не спешил, хорошо помня, что истинное имя не та информация, которой следует разбрасываться направо и налево. В руках мага это очень серьезное оружие против тебя. Конечно, согласно официальным данным, на Земле настоящих магов вроде бы не было, но… старший помощник, как человек опытный, дующий на воду, решил для себя считать, что они есть и вести себя соответствующим образом. А то могло получиться, как с сексом в Советском Союзе: официально не было, а практически — сами знаете. Так что представляться Денис не стал, одновременно лихорадочно соображая, как себя дальше вести с мертвым шаманом.

Никакой угрозы от старика не исходило, поэтому мелиферы и не предупредили о его появлении, стало быть можно попробовать договориться с ним по-хорошему — вдруг подскажет, где здесь место силы, а может и совет какой даст, как подлечиться. Ему на вид лет сто, да и после смерти ого-го-го сколько времени прошло, а он все еще бодренький такой — стало быть много чего узнал за долгую жизнь… тут старший помощник осекся и решил использовать другой термин, не «жизнь», а «время существования», потому что под «жизнью» мы все-таки пониманием существование физического тела, с которым у шамана был определенный напряг. Но, и сразу открывать карты было как-то не с руки, поэтому Денис продолжал помалкивать, внимательно разглядывая «прозрачного дедушку».

«Кольчужка у тебя странная, однако, — продолжил витийствовать служитель запретного культа, не обращая никакого внимания на молчание старшего помощника, которое, при желании, можно было бы легко принять за проявление невежливости, однако лезть на рожон и предъявлять претензии старичок не стал и констатировал с некоторым даже удивлением: — Тела не видно, одна голова! — после чего задал неожиданный вопрос: — Ты, добрый молодец, дела пытаешь, аль от дела лытаешь?»

… красиво излагает, собака!..

… прям, как баба-яга!..

Не отреагировать на такой, прямо поставленный вопрос, было уже совершенно невозможно и Денис, наконец, соизволил ответить:

— Место силы ищу, — правда, он сильно сомневался, что старикан поймет о чем идет речь, но, как выяснилось зря.

«А зачем тебе, внучок, круг духов?» — уже без улыбочки, как будто намертво приклеенной к губам, а очень серьезно, спросил шаман.

… л адно… хода нет — идем с бубей !..

… р ежем правду матку в глаза!..

— Подлечиться надо. Надтелесные оболочки у меня… того.

«Надтелесные говоришь, — хитро, пo-лeнинcки, прищурился старый язычник, и внезапно перевел разговор в несколько иную плоскость, назвать которую конструктивной, язык бы не повернулся: — А не боишься ли ты меня, внучек?»

«А должен?» — хмыкнул Денис.

«Конечно должен! Дедушка-то голодный!» — улыбнулся шаман, показав мелкие острые зубы.

Улыбка его с каждым мгновением становилась все шире, рот растягивался, стал больше головы, превратился в какой-то зубастый капкан, который надвинулся на старшего помощника, желая, по всей видимости, проглотить его целиком, или, на худой конец — зажевать. Подобное развитие событий не устраивало Дениса ни под каким видом и вынудило ткнуть шокером прямо в пасть «дедушки» и нажать на кнопку. Оглушительный визг, как будто городские неумехи резали целое свиное стадо, стал свидетельством того, что с электричеством шутки плохи, будь ты хоть живой электромонтер, хоть мертвый шаман.

Раздухарившегося «дедушку» отбросило на пару метров и он скорчился на земле в позе эмбриона. Только, в отличие от ее классического вида, шаман руками обхватил голову, а не прижатые к груди ноги, а так — один в один.

«Ты видно голоден, ну что ж — тебя я, сука, угощу! — перевирая слова старой песни, со злостью подумал старший помощник, расстегивая шкиру и срывая с шеи мини-моргенштерн, который так хорошо зарекомендовал себя во сне. — А не получится — шокером поджарю! Ну, держись, старая сволочь!»

Однако, сволочь, хоть и была старая, но юношеского проворства и задора ей было не занимать. Пока Денис вытаскивал вервольфовский артефакт, «дедушка» превратился в здоровенную черную собаку а ля проклятие рода Баскервилей, размером с теленка и горящими дьявольским красным огнем глазами и пастью. Человека впечатлительного сей натюрморт мог бы довести до определенного конфуза. Наименее впечатлительные из впечатлительных отделались бы недержанием мочи — и это в лучшем случае, а уж что было бы с наиболее, и говорить не хочется.

Вот только назвать впечатлительным старшего помощника язык бы не повернулся даже у самого последнего лгуна, не говоря уже о честных людях, так что эта ужасающая картина не произвела на него ни малейшего впечатления, и он подступил к псу с самым решительным видом и с самыми серьезными намереньями, о чем недвусмысленно свидетельствовало его оружие, которое Денис раскручивал в руке, словно пропеллер. Шаман оценил опасность ситуации, потому что снова из пса превратился в «дедушку», бухнулся на колени и завопил:

«Кормилец! Не вели казнить, вели слово молвить!»

… и все-таки хочет, падла, подкормиться за мой счет! . .

… ладушки… ща угощу!.. только не подавись… сука!..

— Говори, гад! — загремел старший помощник, нависая над сдувшимся «дедушкой».

«Не погуби, господин! — беззвучно возопил тот. — Пригожусь!»

— Как именно? — холодно поинтересовался Денис, не забывая поигрывать своим оружием, которое явно произвело впечатление на мертвого шамана.

«Место знаю!»

— Какое нахрен место?

«Где хворь твою, как рукой снимет!»

— Говори!

«Сначала поклянись, что мстить не станешь!» — начал торговаться «дедушка».

«Пусть сам сначала клятву покорности принесет!» — прозвучало в голове у старшего помощника.

«Это кто!?! — изумился внутренний голос. — Ты!?!»

«Нет!» — Денис был не менее изумлен.

«Это я» — снова прозвучал неизвестный голос и перед внутренним взором старшего помощника появилась волчья голова с горящими яркой зеленью глазами.

Сказать, что Денис был удивлен — значит ничего не сказать, но в бою, а сейчас был именно что бой, время течет не так, как в мирной жизни и решения принимаются мгновенно и зачастую интуитивно. А если не принимаются, то чаще всего, потом их и принимать-то некому. Старший помощник был ошеломлен появлением нового, вроде бы союзника. Скажем больше — он не был полностью уверен, что это именно союзник, а не наоборот, но решение он принял мгновенно. И решил последовать советам «волка», потому что сам никакой стратегии поведения со зловредным «старичком», кроме его уничтожения, не имел. А согласитесь, что развоплощение шамана это плохой ход, потому что непоправимый — переиграть что-либо потом будет уже нельзя.

— Сначала с тебя клятва покорности! — приказал мертвому шаману Денис.

«Клянусь Макошью и Злебогом! — немедленно зачастил „дедушка“. — Быть тебе верным до скончания века, пока…»

Гад врал, Денис это отчетливо почувствовал. Клятва была ложная, что немедленно подтвердил «волк»:

«Подменная клятва! Врет кудесник. Пусть клянется всеми камнями и всеми именам, а если обманет — руби его! Не будет с него толка — будет обманывать!»

— Слышь, дедушка… — миролюбиво и спокойно перебил его старший помощник, а потом взорвался: — Ты свой первый шанс проебал! Обмануть меня хотел, да опростоволосился! — От выплеска ярости шамана отбросило аж на полметра. — Даю второй и последний, — спокойным тоном, будто и не было только что выброса эмоций, продолжил Денис. — Еще раз обманешь… — и старший помощник красноречиво покрутил своим мини-моргенштерном, от чего «дедушка» скривился, будто раскусил перчинку. — Клянись всеми камнями и всеми именам, — приказал Денис и веско прибавил: — Как положено!

— Ты и это знаешь… — изумленно прошептал «дедушка».

Вот теперь мертвый шаман задумался. Видать проняло старичка, видать непростая была та клятва, которую потребовал с него старший помощник, да только, похоже, выхода у него не было — или по башке медальоном с волком, чего, как выяснилось, он желал не очень чтобы сильно, а говоря по правде — совсем не желал, или клятва покорности. Причем настоящая, потому что чертов «внучок» знал чего хочет и обмануть его не удалось. После короткого раздумья, «дедушка» выбрал клятву, и кто его за это осудит? Видать не очень плохо жилось ему в виде бесплотного духа, раз не решился он с этой «жизнью» покончить. Ну, что тут скажешь — его право.

И «дед» завел волынку. Произносимый текст был так же далек от скажем… текста воинской присяги, как дождевой червяк от боа констриктора. Внешнее сходство есть, но разница огромная. В клятве тесно сплелись смарагдовые крылья и молнии Перуна; яшмовые когти и Вий с Кощеем; таусинный камень и Макошь; кремневый дикарь и диадема Сварога; балангус и плащ Ярилы; и прочее, прочее, прочее… Причем, все это было в таких комбинациях и так переплетено, что черт ногу сломит.

Через пару минут после начала всей этой фантасмагории, старший помощник стал с трудом понимать о чем, собственно, идет речь, но «волк» помалкивал, стало быть все было правильно. Скорее всего. Клятва, озвучиваемая «дедушкой», очень напоминала Денису сочинения госпожи Блаватской, коие он в свое время пытался изучать. Прямо скажем — безуспешно. Предложения, в которых все слова по отдельности были понятны, а в совокупности — нет, плюс величина этих предложений, занимающих целую страницу, когда дочитывая предложение было совершенно невозможно вспомнить, с чего предложение начиналось, оказались не по зубам старшему помощнику. Схожим образом обстояло дело и с текстом клятвы, которую отбарабанивал мертвый шаман — чем дальше, тем меньше Денис вообще понимал о чем идет речь. А шаман, между тем, заливался соловьем и дело, судя по всему, шло к концу:

«Я! — загремел старый хрыч, — тумэнбаши Кублай-хана Байгол-багатур…»

«Хренасе! — изумился старший помощник. — Так он из татаро-монгольского ига! А какого тогда клянется славянскими богами!?!»

«Это универсальная клятва, — невозмутимо пояснил „волк“. — Для всех рас, племен и любого вероисповедования».

«Ты откуда слова такие знаешь?» — насторожился Денис.

«Из твоей головы» — у старшего помощника сложилось впечатление, что «волк» пожал плечами — мол, как можно не знать таких элементарных вещей?

«АХ-РЕ-НЕТЬ!» — не удержался внутренний голос.

«… приношу клятву покорности! Имя! — выкрикнул мертвый шаман. — Назови свое истинное имя!»

«Лучше псевдоним» — мягко посоветовал «волк». Не доверять новому союзнику резона не было. Раз уж пошел у него на поводу с клятвой, надо идти до конца.

— Я Арамис Князь Великого Дома «Полярный Медведь»! — не без гордости объявил Денис. Но, гордость — гордостью, а самое главное, что у старшего помощника не было и тени сомнения в том, что он князь и глава Великого Дома. А это самое главное — каждому по вере его. Обитатели дурдомов, все эти Наполеоны, Ленины, Моисеи и прочие Навуходоносоры сами до конца не уверены, что они Наполеоны, Ленины, Моисеи и Навуходоносоры, вот и врачи им не верят.

«Арамису Князю Великого Дома Полярный Медведь!» — завершил клятву мертвый шаман и в тот же миг порыв ветра, пронесшийся по ночному лесу, бросил к ногам старшего помощника желтый лист какой-то странной формы, а в безоблачном небе прогремел отдаленный гром. Конечно, лист мог быть самым обычным — ботаником Денис не был, мог и принять самый обычный лист за необычный, а гром мог породить истребитель, преодолевший звуковой барьер, но было и еще кое-что:

«Клятва принесена и принята!» — безапелляционно объявил «волк».

«Теперь ты клянись!» — обратился шаман к старшему помощнику.

— В чем это? — поднял бровь Денис.

«Что не будешь мне мстить и притеснять!»

— Хорошо… — после некоторого раздумья согласился старший помощник. — Только ты мне сначала еще кое в чем поклянешься.

«В чем это? — насторожился „дедушка“. — Я уже всем поклялся!»

— Разговорчики! — прикрикнул Денис.

Во время всей этой свистопляски с камнями и богами, свербила его какая-то подспудная мысль, которая оформилась только сейчас. Мысль была простая и конструктивная: клятва всеми камнями и всеми именам конечно хороша, но три закона робототехники — лучше. По крайней мере — понятнее. Их старший помощник помнил. Не то, чтобы наизусть, но смысл — точно.

— Повторяй за мной, — приказал старший помощник мертвому шаману: — Ты не можешь причинить мне вред или своим бездействием допустить, чтобы мне был причинен вред.

«Дедушка» отнесся к поручению творчески и повторил не механически, а как положено:

«Клянусь, что я — Байгол-багатур не могу причинить вред Арамису Князю Великого Дома Полярный Медведь, или своим бездействием допустить, чтобы Арамису Князю Великого Дома Полярный Медведь будет причинен вред!»

В таком же духе был перетрактован второй закон: «Робот должен выполнять приказы человека, если эти приказы не противоречат Первому Закону».

«Клянусь, что я — Байгол-багатур буду выполнять приказы Арамиса Князя Великого Дома Полярный Медведь, если эти приказы не противоречат предыдущей клятве!»

Третий закон: «Робот должен заботиться о собственной сохранности до тех пор, пока это не противоречит Первому или Второму Законам», в трактовке мертвого шамана звучал так:

«Клянусь, что я — Байгол-багатур буду заботиться о собственном существовании до тех пор, пока это не противоречит двум предыдущим клятвам!»

Покончив с привидением «дедушки» к присяге, Денис, в свою очередь, поклялся, что не будет мстить последнему и притеснять его, после чего можно было приступить к конструктивной части разговора.

— Так что ты там про место говорил, где хворь мою, как рукой снимет? — нейтральным тоном полюбопытствовал старший помощник.

«Есть такое место, — немедленно отозвался шаман. — Щучье озеро!»

— Какое именно? Этих щучьих озер в России, как блох на бродячей собаке. Тысяч сто, или двести. А еще на Украине наверняка есть… — Денис подумал и добавил: — и в Белоруссии и в Прибалтике той же, а может и еще где. Поконкретнее говори!

«Сказать не могу, — начал Байгол и старший помощник нахмурился. — Показать могу. Знаю, где сворачивать с Турманской сакмы».

— Кого позвать?! — челюсть у Дениса не упала лишь благодаря огромному волевому усилию.

«Ну-у… два дневных перехода от Кремля, десять десятков чакрым, не больше, — призрак пожал плечами, как бы говоря: — Стыдно не знать историю с географией!»

… ага… ага… в ыбить к рымского хана с Изюмского шляха! ..

… я требую продолжения банкета!..

Денис с трудом удержался, чтобы не выругаться.

— Ну, и как, — старший помощник хотел добавить для связки слов «твою мать», но в последний момент удержался — уж больно древний был шаман, а старость надо уважать, — мы будем это озеро искать?

«Я видел, у тебя самобеглая коляска есть. — Байгол снова пожал плечами, прозрачно намекая, что тупить-то не надо. — Поедем. Я покажу».

— А это ничего, что ты такой — полупрозрачный будешь разъезжать? — хмыкнул Денис. — Народ пугать.

«А я могу невидимым быть» — с этими словами шаман исчез, а через несколько секунд опять «проявился».

Эта демонстрация явилась жирной точкой, подводящей итог миссии. Больше в окрестностях заброшенной лесной церкви делать было нечего, можно было отправляться домой — авось удаться немного поспать до рассвета, а там и новый день с его новыми делами и новыми заботами.

— Поехали! — принял волевое решение старший помощник, поворачиваясь спиной к «дедушке» и делая шаг по направлению к паджерику. — Не отставай! — он махнул рукой шаману.

Но, человек предполагает, а Бог располагает. Выспаться этой ночью Денису не удалось.

«Постой-погоди! — замахал руками Байгол, изображая ветряную мельницу. — А вместилище забрать!»

— Какое, нахрен, вместилище? — вежливо поинтересовался старший помощник. — И где оно?

«Мое. Тут, — шаман показал пальцем вниз. — Копать надо».

— Глубоко?

«Сажень… — Байгол отвел глаза, — может чуть поболее…»

Денис снова захотел выругаться, но опять сдержался, и вместо того, чтобы браниться, пошел к машине за шанцевым инструментом. Пока он копал, шаман вился вокруг и разве что об ноги, словно кот, не терся, одновременно подбадривая старшего помощника, что «вот-вот», что «почти уже», что «еще чуть-чуть». Результатом земляных работ стала извлеченная с глубины в полтора метра кисть руки, черная, высохшая и сморщенная, словно обезьянья лапа. «Дедушка» с грустью подтвердил, что это все, что от него осталось.

— Ну, хоть что-то… — попытался его подбодрить Денис. — От других и того не остается…

«Это-то да…» — печально покивал Байгол, после чего оба — и старший помощник и мертвый шаман задумались о бренности всего земного. Из этого философического состояния их вырвал яркий свет фар. Судя по иллюминации, к заброшенному храму приближался кортеж из трех машин.

— Не верю я в совпадения, — пробормотал себе под нос Денис.

«А я предупреждал! — тут же влез внутренний голос, которого давненько не было слышно. — Не надо было!..»

«Ша! — остановил его излияния старший помощник. — Есть, что конструктивное — говори. Нет — помалкивай. Мешаешь!» — и голос заткнулся.

Старший помощник был уверен, что явились по его душу. Интересовала бы церковь — приехали бы днем. И мотив был — побить члена ОПГ, это как проделать то же самое с ментом, только хуже. И те и другие — власть, а власть бить нельзя. Денис все это прекрасно понимал. Понимал и сейчас, понимал и раньше, когда проводил экзекуцию. Понимал, но удержаться не мог — князь он Великого Дома, или не князь!? А тут только дай слабину — сразу почувствуешь, что не князь, а потом и остальные поймут. Никак невозможно-с! Дать слабину означало потерять самоуважение, а без него жить нельзя, это равнозначно утрате души. По крайней мере, так полагал Денис.

Красной Пчеле, владеющей искусством кадата, облаченной в тетрархскую шкиру с почти полной батареей, ночью, в лесу, перебить «пришельцев», сколько бы их там ни было и чем бы они ни были вооружены, труда бы не составило. Но! Крови не хотелось. Кровь — это расследование. А расследование — это регламентированная процедура, в ходе которой непременно выйдут на след старшего помощника. Видеокамеры, понатыканные на каждом шагу, регистраторы в каждой машине и показания очевидцев, которых вроде бы нет, а на самом деле любопытный нос торчит из-за каждой второй занавески, делают современную жизнь прозрачной и открытой. С одной стороны, вроде бы хорошо — легче преступников ловить, но так как у нас всё через жопу, то ничего хорошего. Много мажоров, ролики о которых гуляют по сети, где они устраивают гонки по ночной Москве, катаются на джипах вокруг Вечного Огня, в то время, как их почтенные папаши таранят машины мирных граждан, наказаны? Много? Вот то-то и оно…

— Слышь, Байгол, — обратился старший помощник к мертвому шаману. — Ты в образе собачки, что с человеком сделать можешь?

«Убить могу… — задумчиво протянул „дедушка“, — напугать…»

— До смерти, — хмыкнул Денис.

«От человека зависит…» — степенно пояснил Байгол.

— Мне надо, чтобы они остались живы, но… — старший помощник прищелкнул пальцами, соображая, что же конкретно ему нужно. Просто напугать мало. Надо что-то посерьезнее. — С ума свести сможешь? — сформулировал он техническое задание.

«Попробую…» — шаман был несколько неуверен.

— Давай. Но, только по команде. Я сначала послушать хочу, что говорить будут. Может это мирные туристы.

«Которые костры жгут, мусорят, водку пьют, поют и баб по кустам валяют?»

— Да, — механически подтвердил Денис. Он был занят — понимал, что что-то упустил в инструктаже, но не мог сообразить, что именно. И тут до него дошло: — Я сначала нейтрализую главного, чтобы ты его до смерти не напугал, а потом начнешь. По команде. Понятно?

«Да».

— И еще, — вспомнил старший помощник, — какой у тебя радиус действия?

«Чиво!?»

— Ну-у… насколько далеко ты можешь действовать от вместилища?

«Так это… вместилище-то сейчас не в земле-матушке схоронено, а под месяцем ясным, могу хоть по всему лесу гулять и даже дальше!» — самоуверенно заявил Байгол.

В это время на паджерике, как на фашистском ночном бомбардировщике, скрестились прожектора трех мощных внедорожников, взявших его в клещи с трех сторон. Сзади автомобиля Дениса подпирал дремучий лес, так что можно было считать, что он окружен. Из джипов, как горох из стручка, посыпались коротко стриженные спортивные ребята, которые деловито направились к машине старшего помощника.

«Покоцают паджерик — убью!» — хмуро подумал Денис.

«Правильно!» — поддержал его внутренний голос.

*****

Известие, что какой-то фраер залетный покалечил трех его людей, достигло ушей Симинихина Кондрата Валерьяновича — плотного мужчины лет пятидесяти, с пронзительным взглядом серых глаз, буквально через полчаса после происшествия. Сим, а такое погоняло было у Кондрата Валерьяновича, был авторитетным бизнесменом. Руководствовалась ли братва, давая такую кличку одному из своих товарищей известной максимой: «Сим молитву деет, Хам пшеницу сеет, Яфет власть имеет», или же просто сделала выжимку из фамилии, неизвестно, но какой-то библейский оттенок в погоняле присутствовал. Официально Кондрат Валерьянович владел ЧОПом «Секьюрити Internationale», а фактически был одним из столпов власти в довольно обширном регионе, куда входил и поселок Зеленый Мыс.

Через два часа после инцидента к двухэтажному частному дому на окраине Зеленого Мыса, в котором проживал участковый Егоров Глеб Владимирович, подкатил огромный — размером с автобус, черный внедорожник. Согласно своего высокого статуса и не менее высокого общественного положения, Кондрат Валерьянович должен был передвигаться в седане представительского класса, причем на заднем сидении, но любовь к вождению, поселившаяся в его сердце с рождения — в юности он даже был профессиональным раллистом, и наплевательское отношение к общественному мнению, позволяли ему экономить на персональных водителях. Шутка. У Кондрата Валерьяновича не было необходимости экономить и он не экономил — просто любил покрутить баранку. Разумеется, водители у него были — мало ли выпить надо с деловыми партнерами, или желания садиться за руль нет — всегда пожалуйста — перебирайся на заднее сидение своего Майбаха.

Дом участкового был окружен капитальным забором. Разумеется, не какой-нибудь дешевкой из сетки-рабицы, позволяющей нескромным взорам проникать в частную, а иногда и личную жизнь хозяев участка, или же безумно дорогим и не более функциональным кованным забором, а солидным четырехметровым ограждением из оцинкованного профлиста, надежно оберегающим обитателей дома от любопытства прохожих.

Случайно перебраться через забор — перелезть по пьяному делу, или пофорсить перед девочками и залезть за яблоками, было весьма затруднительно, а если сделать это сознательно, то нарушитель границ частного владения немедленно попадал в руки… а точнее говоря — в лапы, охраны, в качестве которой выступала кавказская овчарка, а может и не овчарка, а обыкновенная дворняга, но необычайно крупная, умная и злобная. Так что для нарушителя спокойствия очень хорошо подходила пословица: хрен редьки не слаще — человеку обычно параллельно, клыки породистой, или же беспородной собаки берут его за задницу.

Участковый, предупрежденный о визите, встретил авторитетного бизнесмена во дворе, у предусмотрительно открытой калитки. Сдержанно поздоровавшись, мужчины проследовали в уютную беседку — в дом Глеб Владимирович Кондрата Валерьяновича не пригласил. Особой, да и не особой тоже, дружбы между ними не было. Встречались изредка по делу и только. Руководство области, в которое входил и Сим, никакого внимания на капитана полиции не обращало — не мешается под ногами, и ладно, а тот ни карьеристом, ни правдолюбом не был — сидел на жопе ровно и выслужиться, разрывая вышеупомянутую жопу, не пытался. Глеба Владимировича его жизнь устраивала, а перемены он полагал — только к худшему.

— Кто это сделал? — с места в карьер начал Сим.

— Вы это о чем, Кондрат Валерьянович? — сделал морду лопатой участковый.

— В игры со мной решил поиграть, — зловеще ухмыльнулся авторитетный бизнесмен. — Ну-ну… Кто моих ребят покалечил?!? — рявкнул он.

В ответ полицейский молча протянул ему несколько листов бумаги. По мере чтения, лицо авторитета постепенно багровело, и если бы Глеба Владимировича хоть в малейшей степени волновало здоровье Кондрата Валерьяновича, он бы мог обеспокоиться — не хватит ли того апоплексический удар, но так как оно его не волновало, то и беспокойства не было. Дочитав показания свидетелей — а это были именно они, Сим отшвырнул их с брезгливым видом и очень зло поинтересовался:

— И ты хочешь, чтобы я этому поверил!?! — У него дернулась щека. — Что мои ребята сначала побили поваров, а потом передрались между собой!?! — Участковый лишь безучастно пожал плечами, как бы говоря: «Хотите верьте, хотите нет. У меня официальная бумага, где все запротоколировано». Глаза Кондрата Валерьяновича яростно сузились, а крылья носа от гнева затрепетали. — Ладно. Поспрошаем других свидетелей. А ты мне на другой вопрос ответь: что будешь делать, когда завтра без погон окажешься? А? У ментов врагов много, — он жестко усмехнулся. — Посчитаться с бывшим охотники найдутся!

Второй раз за сутки, в течении нескольких часов, капитану полиции Егорову Глебу Владимировичу грозили сорвать с него нашивки брандмейстера и перевести в простые топорники, и если первая угроза его действительно напугала… точнее — не сама угроза, а грозящий — уж больно странным и пугающим был тип, угрозу озвучивший, то ее повторение ничего кроме душащего бешенства не вызвало.

«Меня! Боевого офицера! И кто!? — Бычьё!!!»

Служить в правоохранительные органы юный Глеб Егоров пошел из-за отца. Тот был честным ментом и погиб при исполнении, а сын решил продолжить его дело по защите мирных граждан от криминального элемента, а главное — найти убийц отца и покарать по всей строгости закона. Забегая вперед скажем, что ни одной из двух поставленных перед собой целей достичь Глеб Владимирович не сумел. Система или ломает человека под себя, или жует и выплевывает. Егоров сломался, но не до конца, сумел найти тихую заводь, где можно было прожить в ладу с собственной совестью.

К удивлению окружающих, а еще более сослуживцев, она у него была. Брать Глеб Владимирович, естественно, брал — а как иначе? Во-первых, на ментовское жалованье не проживешь, а во-вторых — будешь белой вороной, будешь выделяться и тебя очень быстро подставят и выпрут из органов и хорошо, если не посадят. Не любит таких чистеньких начальство — опасные они.

Так что, повторимся: брать капитан — брал, но невиновных не сажал, а виновным не помогал избежать наказания. Правда, мало что от него зависело, но это уже не его вина. И все равно, несмотря на то, что в глазах окружающих «селян» он выглядел чуть ли не ангелом — это если сравнивать с другими правоохранителями, в глубине его души зрел нарыв, который сейчас прорвался.

— Так ты Сима, погоны с меня снять хочешь? — прищурился и нехорошо улыбнулся участковый.

От такого обращения авторитетный бизнесмен дернулся, как будто получил пощечину. Его уже давно никто не смел называть по погонялу, полученному в далекой юности, и уже тогда он отучил шутников коверкать его и вместо «Сим», называть «Сима», «Симой» и прочими производными от имени «Сима». Он — Сим, и точка! Да и когда это было? — во времена царя Гороха, а теперь он уже давно Кондрат Валерьянович и никаких альтернатив!

— Да ты, легавый, рамсы попутал! — зловеще протянул он. — Все! Пиздец тебе! — и Сим начал подниматься из-за стола.

— Сидеть! — рявкнул Егоров и владелец «Секьюрити Internationale» от неожиданности икнул и сел. Он потянулся было за телефоном, но участковый покачал головой и очень убедительно произнес: — Никому не звони. Это в твоих интересах. Я тебе сейчас кое-что покажу. — С этими словами Егоров скрылся в доме. Вернулся буквально через минуту, авторитетный бизнесмен даже не успел прийти в себя и понять что происходит — по всему выходило, что наступил Апокалипсис, раз рядовые менты могут позволить себе так разговаривать с уважаемыми людьми. Так и не придя к какому-то определенному выводу, он с угрозой уставился на участкового, которого это, почему-то совершенно его не испугало. Егоров поставил перед ним включенный ноутбук и приказал: — Читай!

Чем дольше Кондрат Валерьянович читал, тем хуже себя чувствовал. Сначала кровь прилила к голове и он покраснел, как вареный рак, а потом начал понемногу бледнеть и теперь выглядел если не как покойник, то очень близко. И на это были весьма веские причины. Несколько лет тому назад губернатору очень захотелось поставить небольшой, не больше трех этажей, домик на берегу озера. И его можно понять! — воздух, виды, рыбалка, загар, купание — никакой Майорки с Ниццей не надо — губернатор ведь патриот, и туда только если дома возьмут за задницу, а так ни ногой! Но, были загвоздки: и зона природоохранная и яхт-клуб древний мешал, нищебродами построенный для нищебродов, еще до нашей эры.

И если с природоохранной зоной губернатор сам решил вопрос — «он чего-то там сложил, потом умножил, подытожил» и зона волшебным образом изменила свои очертания, то с яхт-клубом и его защитниками пришлось разбираться Симинихину. Как говорится: цирк сгорел и клоуны разбежались, да вот беда — пара-тройка клоунов пожара не пережила. Дело, естественно, замяли, недовольные рты, где подачкой, где угрозами, заткнули и казалось бы, что все концы в воду. Ан нет. Эта сволочь, которая сидит напротив, тихой сапой провела следствие, нашла свидетелей, все задокументировала, и если сейчас эти материалы всплывут, то губернатору новый срок никак не светит, впрочем и хер-то с ним, а вот Кондрату Валерьяновичу как раз таки светит! Лет пятнадцать, если не пожизненное!

Сим с ненавистью посмотрел на капитана и глухо спросил:

— Чего ты хочешь?

— Для начала надо убедиться, что ты не идиот, — улыбнулся полицейский. Авторитетный бизнесмен дернулся, но вовремя одумался и промолчал. — Я надеюсь, — менторским тоном, убрав улыбку и очень серьезным тоном продолжил Егоров, — что ты понимаешь, что информация хранится не только в ноутбуке, а еще на нескольких серверах. Кивни, если понимаешь. — Симинихин кивнул. — Хорошо. Идем дальше. Если я в регламентированный момент не отменяю задание, то все это, — кивок на ноут, — будет выложено в сеть.

Кондрат Валерьянович потрясенно молчал. Может быть он и не был особо умным, но и глупым он тоже никак не был. Сим прекрасно осознавал размеры бездны разверзшейся перед ним. Если что-то случится с этим козлом-участковым, то автоматически можно вешаться и ему самому. А если козел попадет под машину? А если с ним случится сердечный приступ, или еще что-нибудь такое, что этот козел не сможет остановить запуск? Оппозиции только дай пальчик — руку съедят. Они за всякие пустышки хватаются, а тут такое! Если материалы всплывут, то до тюрьмы еще дожить надо будет, слишком многие, начиная с губернатора, захотят его убрать.

В минуты опасности голова работает на порядок, если не два, быстрее, чем в обычной жизни. Кондрат Валерьянович лихорадочно искал выход из этого исхода, и перебирал варианты спасения со скоростью суперкомпьютера «Tianhe-2». Заграница? Почему бы и нет — деньги есть, вид на жительство есть, уютная вилла в Льорет-де-Мар ждет хозяина — почему бы и нет? Но… Как только компромат всплывет в Сети, все пойдет прахом. К нашим и так стали плохо относиться там — считают (искренне, или нет, другой вопрос) агентами Кремля и мафиози, так что на денежки быстренько наложат арест, а через некоторое время они тихонько перекочуют на другие счета, а его самого выдадут Москве — никакой ценности для испанских властей Сим не представляет. Выдадут однозначно.

Плохо. Все плохо. А может… А может он напрасно все так усложняет и на самом деле ничего ему не грозит — ни бегство заграницу, ни потеря бизнеса, ни «скитания на чужбине» с последующим арестом и выдачей на «горячо любимую Родину». Может решение гораздо проще, чем кажется? И в какой-то момент Симу показалось, что он его нашел — все гениальное просто — надо вывезти козла в лес, допросить с пристрастием, узнать, как отключить его проклятую информационную мину, и концы в воду, или под землю. Куда именно — вопрос технический. По ходу пьесы будет видно, что лучше — притопить, или прикопать тело сильно умного участкового. Глаза авторитетного бизнесмена сверкнули дьявольским блеском, что не могло пройти незамеченным полицейским и прежде, чем Кондрат Валерьянович потянулся к телефону, он заговорил:

— Сим, не торопись вызывать своих нукеров, — участковый усмехнулся. — Вот я проверил сначала, не идиот ли ты, а ты меня сразу в идиоты записал. Без проверки. Нехорошо. Неужели ты подумал, что я не предусмотрел вариант с похищением и пытками? Подумал? — и так как авторитет молчал, насмешливо продолжил: — Так ты и впрямь идиот, Кондрат Валерьянович. Об этом-то я подумал в первую голову. Прошлым летом я автобусную экскурсию купил, по Европе прокатился, а заодно в разных странах нотариальный договор оформил. Какой, догадываешься? — Сим молчал, с ненавистью глядя на капитана. — Думаю догадываешься, но я тебе скажу. Если я пропаду без вести, или умру насильственной смертью, они выкладывают информацию в Сеть, а также пересылают в наши посольства, Интерпол и генеральную прокуратуру. Шуму будет… — авторитетный бизнесмен заскрежетал зубами от злости, но промолчал, а в глазах полицейского появился стальной блеск, отражающий ненависть не меньшую, чем у высокопоставленного братка. — И последнее. Если тебе вдруг придет в голову, как безболезненно от меня избавиться, ты сначала заедь поговорить. Я ведь тебе не все рассказал про «мертвую руку». Есть и еще нюансы. Так чтобы нам обоим не попасть впросак, заезжай, как надумаешь. А теперь пошел вон! Видеть не могу твою рожу бандитскую.

Первая нематерная мысль, которая пришла в голову Кондрату Валерьяновичу, пока он шел от калитки к своему внедорожнику, была: «А откуда мент поганый знал, что именно я на него наеду? Почему компромат был на меня?». Вторая была ответом на первую: «А откуда ты знаешь, что только на тебя. Может у него и еще на кого есть…». Третья мысль подводила итог всем этим бесплодным размышлениям: «Хрен с ними, со всеми, надо просто следить, чтобы этого козла никто ненароком не обидел… Деньжат ему подкинуть из „Фонда Помощи Полиции“… звание следующее… чтоб он сдох, гад. Тьфу-тьфу-тьфу, чтобы не накаркать! Пусть живет, сволочь, и радуется! А сейчас надо думать, что пацанам говорить…»

Происшествие очень взволновало братву. Давненько, если не никогда, их не били гражданские лица. ОМОН бывало бил, но гражданские никогда! Да еще так сильно! На потерпевших лица не было от боли и позора, когда на зов примчались их друзья, чтобы покарать неизвестных злодеев и восстановить мир и порядок на подведомственной территории. Каково же было их удивление, когда выяснилось, что «потерпевших» избил один человек. И кто!?! Мальчишка! Юнец позорный!

Поруганная честь требовала немедленного отмщенья. Оставалось только найти негодяя, покусившегося на основы миропорядка и наказать. Ничего экстраординарного в этом желании не было — любые власти всегда негативно относятся к бунтовщикам, подрывающим основы. Мы даже не говорим о пламенных революционерах, вроде Ленина, или Марата, вспомним хотя бы Галилея, Коперника и Джордано Бруно. И если первые два сумели отвертеться и умереть в своих постелях, то последний все-таки понес заслуженное наказание. И этот пример служил для братков путеводной звездой.

В принципе, про происшествие было известно всё — тройка «терпил» рассказала подробности, но, всё да не всё — номер автомобиля залетного фраера никто не запомнил. Это, как в анекдоте: «Да какие на сапогах буквы!?». А так-то машинка приметная: трехдверный внедорожник «Mitsubishi Pajero» в экспедиционном исполнении с лебедкой и «люстрой». Сим, как человек опытный, все яйца в одну корзину не складывал. Кроме очевидного хода — визита к участковому, он предпринял параллельные шаги — обратился к знакомому полкану в управлении ГИБДД, чтобы тот пробил по камерам бросающуюся в глаза машину и заодно отследил, куда она направляется. Ничего сложного в задании не было — примерное время приезда автомобиля в Зеленый Мыс и отъезда из поселка было известно. И вот очень вовремя раздался звонок ссученного гайца.

— Добрый вечер Кондрат Валерьянович! — раздался в трубке солидный полковничий бас.

— И вам того же, Демьян Андреевич, — ровным голосом отозвался Сим. Авторитетный бизнесмен умел держать себя в руках и не позволил проявиться ни горечи от разговора с ментом поганым, ни радости от такого своевременного звонка. Не будь его, пришлось бы вешать лапшу на уши братве, а это, зачастую, бывает чревато.

— Нашли мы твою машинку, — доложил полковник и назвал номер. — Сначала въехала в Зеленый Мыс, потом выехала, но следующая камера на сто пятидесятом километре ее не засекла.

— И куда же она делась? — удивился Сим. — В воздухе что ли растворилась?

— Нет, не воздухе, — полковник барственно, как это любит делать начальство, хохотнул. — На этом участке только одно ответвление — лесная дорога.

— Куда ведет?

— Или к делянке, где незаконная вырубка, или к заброшенной церкви в лесу.

— Хорошо… — после небольшой паузы протянул авторитетный бизнесмен. — Спасибо. — Он хотел повесить трубку, но не успел, потому что снова заговорил полковник. На сей раз он был очень серьезен и от промелькнувшего балагурства не осталось и следа:

— Кондрат Валерьянович, я там не знаю, какие у тебя дела с водителем, но имей в виду, — он сделал паузу. — Номера фэсэошные. Так что…

— Спасибо, — невозмутимо поблагодарил Сим, дал отбой и только после этого грязно выругался.

Последняя коротенькая оговорка, всего из двух, казалось бы, ничего не значащих слов: «Так что…», на самом деле означала очень многое. Она говорила о том, что в случае какого-либо косяка со стороны владельца «Секьюрити Internationale» никакой поддержки от «друзей», кормящихся у него с руки, не будет. Никто не станет связываться с такой серьезной организацией, как ФСО, из-за какого-то, если назвать вещи своими именами — бандита. Своя рубашка ближе к телу.

Расклад перед господином Симинихиным открылся простой и омерзительный. Он оказался между Сциллой и Харибдой. Братки жаждали крови и отмщения, а первый же «закадычный друг» из коридоров власти прозрачно намекнул, что в случае чего они в сторонке и, как только запахнет жаренным, то Кондрат Валерьянович ответит собственной задницей. Понятно, что в руки «московских» его не отдадут ни в коем случае, чтобы не начал, не дай бог, петь Лазаря в Лефортово. Быстренько сунут в местную каталажку и в камере придушат. Причем, свои же ребята, с которыми не одну цистерну водки выпил. Сложная задача встала перед авторитетным бизнесменом — чтобы и волки были сыты и овцы целы. Или наоборот.

Повторимся — в кризисных ситуациях голова работает очень быстро. Ну-у… у тех, у кого она есть. Процесс этот очень индивидуальный: у некоторых людей креативное мышление активируется, когда они валяются на диване, или еще где; у некоторых — когда сидят с сигаретой и чашечкой кофе на кухне, или в кафе; у некоторых — во время прогулки; а Кондрату Валерьяновичу хорошо думалось во время езды, причем именно за рулем. И тронувшись с места, Сим начал перебирать варианты спасения, и уже подъезжая к выезду на трассу кое-что надумал. Авторитетный бизнесмен вытащил телефон и связался со своим замом, остававшимся в конторе на хозяйстве:

— Объявляй общий сбор через час, — приказал Кондрат Валерьянович, не поздоровавшись, что должно было продемонстрировать его плохое настроение, и дал отбой. Добраться до офиса за час он мог бы только ночью, по пустой дороге, но никак не сейчас — в вечерний час пик, и Сим прекрасно это знал, но прибыть точно в срок в его планы и не входило.

Офис «Секьюрити Internationale» располагался в отдельно стоящем здании бывшего детского сада, вовремя прикупленного авторитетным бизнесменом, вместе с прилегающей территорией, в мутные и лихие девяностые. Внутри здание было значительно перестроено и в нем появились такие, прямо скажем — несвойственный детским учреждениям помещения, как тир и конференц-зал. Забор из сетки-рабицы сменился металлическим, наподобие того, что окружал дом участкового, а вместо хлипкой калитки появились мощные автоматические ворота. Офис мог выдержать небольшой штурм, правда без применения тяжелой бронетехники. Против танков ему было не устоять.

Внутренняя парковка была достаточно большая, но не в случае общего сбора, и подъезжая Кондрат Валерьянович с удовольствием отметил значительное количество дорогих машин кое-как приткнувшихся вокруг забора — это означало, что им не хватило места на парковке, что, в свою очередь, свидетельствовало о том, что явились практически все, что и требовалось для того, чтобы радикально отделить овец от козлищ.

Дело было в том, что по мере того, как ЧОП рос и развивался, набирал силу и стал, в конце концов, одной из ветвей местной власти, его состав изменился в худшую (для Кондрата Валерьяновича) сторону. «Старшие товарищи» из администрации губернатора, прокуратуры, управления МВД, областной думы и других авторитетных организаций, с которыми Сим ходил в баню, на рыбалку и другие светские мероприятия, время от времени делали ему предложения от которых он не мог отказаться. Предложения эти касались приема на работу протеже этих самых авторитетных товарищей. Понятно, что пользы от них было, как шерсти с поросенка, а вреда значительно больше — стучали.

Лидером этих «назначенцев» стал племянник прокурора области Генрих Смерляндский, молодой человек лет тридцати, по психотипу «отмороженный мажор», внешностью напоминающий мафиози из старых американских фильмов — среднего роста, худой, чернявый, дерганный с тоненькой щеткой усиков на бледном лице. Официального погоняла у него не было — Генрих и Генрих — и так экзотика, а неофициальным было «Племяш», но пользоваться им в глаза рисковали очень немногие — Генрих был злопамятным и особо не скрывал своей основной цели — смены власти в «Секьюрити Internationale». В фюреры рвался, сука. Устроить поганцу автокатастрофу, или несчастный случай на воде, или еще что-нибудь «естественное», конечно, было можно, но… Но, «старшим товарищам» это наверняка бы не понравилось и ответные меры могли быть самыми серьезными, вплоть до «увольнения» из жизни. Поэтому Сим терпеливо ждал свой шанс и, кажется, наконец дождался.

Подойдя к дверям конференц-зала, Кондрат Валерьянович остановился и прислушался. Там витийствовал Племяш:

— … порвем на британский флаг!

— На ленточки порежем! — вторил ему кто-то из «назначенцев».

Дальше таиться смысла не было и Сим решительно толкнул дверь. На сцене, в его «командирском кресле», садиться в которое никому не разрешалось, вольготно — нога на ногу, расположился Генрих. Под взглядом Кондрата Валерьяновича, не обещавшим ему ничего хорошего, он было дернулся, но моментально сумел взять себя в руки и поднялся из кресла уже абсолютно вальяжно, неспешно, сопроводив свое действо шутовским поклоном и расшаркиванием. Дождавшись, пока Генрих спустится в притихший зал, Сим заговорил:

— Вы тут кого-то собираетесь на британский флаг порвать, если слух мне не изменяет? Я ничего не путаю?

— А что тут путать? — тут же влез Генрих. — Какой-то московский мажорик ребят покалечил, а мы это так оставим, что ли? Будем карать беспощадно! — закончил он под одобрительный гул зала.

«Ай ты умница! Так бы и расцеловал! — с умилением подумал Сим. — Давай еще что-нибудь пиздани, чтобы уж никак не отвертеться!», но своего лидера перебил один из его главных прихвостней — выходец с Западной Украины и протеже начальника полиции, с очевидной кличкой «Хохол»:

— Москаляку на гиляку! — хохотнул он.

— Уймите Бандеру, — приказал Кондрат Валерьянович и кто-то из сзади сидящих выписал Хохлу леща, после чего в зале снова стало тихо.

— И много у нас неуловимых мстителей? — насмешливо поинтересовался Сим. Зал недоуменно загомонил, не понимая причины странного настроя своего руководителя.

— А ты что, не поддерживаешь? — зло ухмыльнулся Генрих. — Против воли братвы идешь?

… вот ты и попался дружок!..

— А ты значит, собираешься мстить?

— Я — собираюсь! — гордо подтвердил лидер мстителей.

— Значит вы все хотите отомстить за этих трех недоумков? — очень серьезно спросил Кондрат Валерьянович, кивнув на «потерпевших», расположившихся в середине зала.

— А почему недоумков-то? — удивился кто-то, и в зале снова возник недоуменный гул.

— Почему недоумков?.. — протянул Сим. — А я объясню. Вам всем было сказано запомнить, какие номера, какой организации принадлежат. Вы это сделали? полюбопытствовал Кондрат Валерьянович. Ответом руководителю и владельцу «Секьюрити Internationale» было молчание. — Так вот, — продолжил Сим, — эти придурки наехали на фэсэошника!

— На кого? — не понял кто-то в зале.

— На офицера Федеральной службы охраны, которая охраняет первых лиц Российской Федерации, — четко выговорил Кондрат Валерьянович, после чего в зале установилась мертвая тишина. — Эти придурки, — продолжил Сим, — не удосужились посмотреть на номер его машины, а если удосужились, значит не поняли кому он принадлежит. Я же говорю — придурки. Теперь дальше, — после крохотной паузы продолжил он. — Те, кто собираются мстить, пишут заявление по собственному желанию. Задним числом. Жду пятнадцать минут, я тут ночевать из-за народных мстителей не собираюсь. От тебя первого жду, — улыбнулся Сим Генриху, сидящему с таким видом, будто проглотил жабу. — Или очко жим-жим, а Племяш?

*****

Когда свет фар выхватил из темноты трехдверный «Mitsubishi Pajero» с лебедкой и «люстрой», у Генриха, от злости, разве что пар из ушей не пошел — старый урод все-таки подставил его по полной, а он в глубине души, до последнего мгновения, не терял надежды, что «карательная экспедиция» не отыщет московского мажорика из ФСО. Связываться с этой организацией он хотел не больше, чем эта старая гнида — Сим, но «Noblesse oblige» — положение обязывает. Он так хлестался о защите чести и достоинства этих трех мудаков, так ратовал за беспощадное, справедливое мщение, что пойти на попятный означало крах всех его карьеристских надежд — братва не поймет. Ведь как? — пацан сказал — пацан сделал. А он сказал, и не сделал, значит — полная потеря авторитета. Так что пришлось делать хорошую мину при плохой игре и начинать действовать.

Кстати говоря, первоначально, сам того не желая, Сим сыграл на его стороне. Он отказался сообщать какие-либо сведения о предполагаемом месте, где может находиться машина фэсэошника. На прямо заданный вопрос, он криво ухмыльнулся и сказал только одно слово: «Ищите». Генрих еще подумал, что Симинихин втайне его поддерживает — не хочет, чтобы они ввязались в это гиблое предприятие, что может рикошетом ударить по «Секьюрити Internationale», но потом понял, что это всего лишь осторожность — Сим не хочет никаким боком иметь касательство к охоте на офицера ФСО, полностью предоставив эту «честь» ему.

Генрих дураком не был и мгновенно сообразил, как затянуть время, чтобы дать возможность мажорику раствориться на необъятных просторах нашей Родины, и предложил ехать в Зеленый Мыс с целью опроса свидетелей происшествия, но среди двенадцати придурков, добровольно решившихся на акт мщения сотруднику одного из самых могущественных силовых ведомств, нашлась пара «умников», внесших альтернативное предложение — использовать камеры ГИБДД. Генрих тянул время, как мог — путался в телефонных номерах, обращался не к тем людям, но до бесконечности это продолжаться не могло и где-то после полуночи информация о том, где именно надо искать московского мажорика, была получена, после чего неуловимые мстители на трех здоровенных внедорожниках отправились к заброшенной лесной церкви.

После того, как паджерик был блокирован, братва выбралась из своих автомобилей и неспешно направилась к машине залетного мажора. За время поездки до многих, если не до всех, полностью дошло во что они ввязались и жажда справедливой, но жестокой мести осталась разве что у трех «терпил», у остальных она как-то поугасла. Этим, кстати говоря, и объяснялась их неторопливость — дать лишний шанс мажорику раствориться в ночном лесу. Где его там найдешь? А вечно тут околачиваться нет времени, с утра дел полно, так что можно будет покантоваться здесь до рассвета, шуметь побольше, чтобы москвич мог издалека их засечь, а утром с чистой совестью отправиться восвояси. Так что, и волки и овцы останутся довольны. План был неплох, но, человек предполагает, а Бог располагает. Не срослось.

После того, как братва окружила пустую машину, Генрих, на правах неформального лидера, задал риторический вопрос, адресованный неизвестно кому:

— Ну, и где этот дятел?

— В церкви, наверное… — после короткой заминки отозвался один из «непримиримых».

— Или в лесу… — развил тему второй.

— Ищи ветра в поле… — подал правильный сигнал третий.

«Ишь ты! Как по нотам разыгрывают! — удовлетворенно подумал Генрих. — До всех дошло, как себя вести. Молодцы!»

— Хрен мы его в лесу найдем, — высказал здравую мысль четвертый. — Днем-то трудно, а уж ночью… — он махнул рукой.

— А ну его нахрен — по лесу бегать, — заговорил пятый. — Сожжем ему машинку к хуям, и дело с концом!

— От це дило! — поддержал Хохол, а остальная братва, еще не высказавшая своего мнения, одобрительно загудела. И это было ошибкой. Катастрофической ошибкой.

«Я вам, блядь, сожгу. Я вас самих сожгу!» — со злостью подумал Денис, «материализуясь» в двух шагах от «группы товарищей». Предстал он в своем «штатном виде»: джинсы, курточка, немодифицированное лицо. Первоначально, его появления никто не заметил — старший помощник находился за спинами присутствующих, но сначала один заметил старшего помощника и замолчал с открытом ртом, затем второй, третий, на их реакцию обратили внимание невнимательные и через несколько секунд вся братва уставилась на «пришельца» в немом изумлении.

Денис улыбнулся и в это мгновение холодок прошелся по спинам людей, собравшихся жечь его машину. Человек испугается, увидев монстра вроде существа с человеческим туловищем и головой зверя, иди же наоборот — льва с человеческой головой, не говоря уже о каком-нибудь чудовище, вроде оборотня, или Шоггота, но гораздо более тонкий, если можно так выразиться, ужас охватывает нас при виде существа полностью подобного человеку, но с каким-нибудь пугающим отличием, ясно говорящим, что перед нами не человек. Ужас этот поначалу не такой сильный, как при виде очевидного чудовища, растет с каждым мгновением и делается в конце концов совершенно невыносимым. В нашем случае, этим отличием стали клыки.

— Вампир… — прошелестело над оробевшей толпой, бывшей за мгновение до этого шайкой товарищей. Что ни говори, но современные масс-медиа действуют разлагающе на неокрепшие умы.

Не давая братве прийти в себя, со все той же «убийственной» улыбкой, старший помощник поинтересовался:

— Собачки моей не видели?

— К-какой с-собачки? — слегка заикаясь отозвался кто-то из толпы.

И в это мгновение из-за спин «товарищей», все внимание которых было приковано к «вампиру», раздался леденящий душу вой, заставивший толпу развернуться на сто восемьдесят градусов. И если до этого момента братки с трудом, но держались — никто не только не обосрался, но даже не обоссался, то появление черной, как смоль, собаки, размером с теленка, с горящей красным огнем пастью и такими же глазами, превысило порог их мужественности и в воздухе ощутимо запахло дерьмом.

— Ты же есть хотел, — обратился Денис к исчадию ада и глаза присутствующих, с разгорающимися в них искорками безумия, уставились на него. — Теперь хоть по лесу бегать не придется, — улыбнулся он собаке. — Кушай.

Торжествующий вой был ему ответом, а братки начали седеть на глазах. Зрелище это было столь необычным, что старший помощник, забыв, что на нем шкира, попытался протереть глаза. Разумеется, безуспешно. В данной ситуации, его пытливый ум не мог не задаться вопросом: «Почему на меня этот вой не действует? Потому, что я в кадате и в шкире, или же потому, что я Хозяин пса?». Внутренний голос, хорошо знавший своего владельца, отреагировал мгновенно:

«Не надо Славик, чё-т я очкую!»

«Да узбагойся, лошара! Я сто раз так делал!» — попытался рассеять его тревогу Денис.

«Вот именно!» — стоял на своем внутренний голос, но старший помощник уже принял решение.

Для начала Денис вышел из кадата и ничего в его ощущениях не изменилось — страшно ему не стало. Приободренный старший помощник отключил шкиру — появился страх, но такой… как бы поточнее выразиться… — неконкретный, как при виде змеи переползающей через лесную тропинку в нескольких шагах от тебя — неприятно, противно, немного страшно, но в меру. И тогда старший помощник решительно сдернул капюшон. Как выяснилось — зря. Волна ужаса немедленно парализовала его. Не было никакой возможности не только пошевелится — все мышцы как будто одеревенели, но казалось, что окаменели и застыли даже мысли и только ужас, с каждым мгновением, проникал все глубже в душу. Сколько длилось это состояние сказать точно Денис не мог, а вывел из него старшего помощника внутренний голос, монотонно, словно объявление воздушной тревоги, повторявший:

«Выйди в кадат, придурок!»

«Выйди в кадат, придурок!»

«Выйди в кадат, придурок!»

…

«Выйди в кадат, придурок!»

Неизвестно, сколько раз голосу пришлось это повторить, но на какой-то итерации Денис среагировал и сделал то, что ему было велено, а затем натянул капюшон обратно и активировал шкиру. Придя в себя, старший помощник огляделся — вокруг стояла застывшая толпа бывших братков, пускающих сопли, слюни и другие технологические жидкости и, что самое главное, без малейшего проблеска мысли в глазах.

— Заканчивай! — приказал старший помощник.

Вой мгновенно оборвался, а на месте инфернального пса появился улыбающийся «дедушка».

*****

Перед тем, как уехать, Денис закопал яму, где неизвестно сколько времени было захоронено вместилище его нового союзника. Старший помощник работал не торопясь, тщательно заметая следы. Для чего он это делал, четкого ответа у него не было, просто чувствовал, что надо. А раз интуиция говорит, что надо — значит надо! Денис никуда не торопился, будучи совершенно уверен, что больше никто, этой ночью, у заброшенной церкви не появится. А даже если и появится, то что? Какие вопросы могут возникнуть к Денису? Откуда он знает, почему несколько молодых людей сидят вокруг своих машин на земле и пускают слюни? Или бродят вокруг них, сталкиваясь через каждые пару шагов, словно слепые. Может наркоманы. Может хиппи какие, или сатанисты — черт их разберет. Может обряд у них такой. Он к ним и не подходил — боялся, мало ли что от таких типов можно ждать.

Денис полагал маловероятным, что по событиям сегодняшней ночи будет проведено полноценное следствие, с целью выяснения истинных причин внезапного помешательства группы братков, но так как, под руководством мудрого руководителя, он привык работать тщательно и не оставлять ничего на волю случая, он предпринял дополнительные действия по пусканию следствия по ложному следу, ведущему в никуда.

Точнее говоря, он попытался максимально затруднить гипотетическим следователям составить истинную картину произошедшего. С этой целью, закопав яму, старший помощник даже подтащил и водрузил над местом раскопа ближайший могильный камень, валявшийся на земле. Было очевидно, что надгробие и так находилось не на своем изначальном месте над чей-то могилой, потому что никакого холмика, да что там холмика! — тени намека на холмик под ним не было, но Денис все равно попросил у мертвых прощения. Почему-то он был уверен, что так будет правильно. Закончив заметать следы, он убрал в багажник лопату и вместилище мертвого шамана и тронулся в обратный путь.

— Слушай, а сколько тебе лет? — поинтересовался старший помощник у призрачного Байгола, восседавшего рядом с ним на переднем сидении и азартно, крутящего головой. Старому хрычу все было интересно.

«Я родился в начале четвертого круга огня и зайца,» — начал «дедушка», а Денис от неожиданности поперхнулся.

— Кого позвать? — прокашлявшись, старший помощник встречно хотел поставить в тупик зарвавшегося татаро-монгола, но, тот, как ни в чем не бывало, продолжал гнуть свою линию:

«В год огня и обезьяны…»

— Тьфу на тебя!

«В первую летнюю луну» — закончил обстоятельный доклад Байгол.

— А от Рождества Христова когда?

«Не знаю».

— Слу-у-шай… — протянул Денис, — ты когда клялся сказал, что был…

«Тумэнбаши Кублай-хана!»

— Именно. Но, это, как я понимаю, воинское звание, а на карте твоя могила была обозначена, как могила шамана. Не знаешь почему?

«Знаю» — сказал «дедушка» и замолчал.

Старший помощник особым терпением не отличался. Подождав десяток секунд, он недовольно повернулся к призраку:

— Ну, чего молчишь? Излагай!

«Чиво?»

— Слушай ты — чурка Джавдет! Будешь придуриваться — развоплощу к херам!

«Ты поклялся не вредить!»

— А ты поклялся выполнять мои приказы! Так вот. Я тебе официально приказываю четко и ясно изложить свою биографию. Без обмана и недоговорок, — на всякий случай прибавил Денис, а то черт его знает — старый хрыч соврет и глазом не моргнет.

«Я родился в маленьком стойбище у истоков реки Кара-Ирцис… — неторопливо, в духе акына, начал свое повествование Байгол. — От рождения я был Великим Шаманом…»

— То есть, младенцем уже мог камлать и в бубен колотить, или что вы там делаете? — поразился старший помощник.

«Нет конечно. Я от рождения имел силу Великого Шамана, потому что был им в четырех прошлых рождениях, но чтобы снова им стать надо было пройти все ступени. В пять лет я получил посвящение Ябаган-боо, в восемь — Духалгын-боо, в одиннадцать — Хаялгын-боо…»

— Короче Склифасофский!

Байгол проявил себя с правильной стороны — не стал изображать, будто не понимает, что от него требует «работодатель», и прекратил перечислять все ступени своего восхождения, сразу перейдя к последней:

«В двадцать три года я стал Тэнгэриин пшбилгатай заарин-боо! В состоянии онго, я мог парить выше самых высоких деревьев, проявляя тем самым свою духовную чистоту и свободу от земных пристрастий!» — с вполне понятной гордостью объявил он.

… как-то «чистота» не вяжется с баскервильской собачкой…

… по-моему… или «чистота»… или собачка…

… ну да пес с ним — лжи не чувствую… пусть трендит…

«Я полностью овладел всеми шаманскими и колдовскими силами! — гремел, вошедший в раж Байгол. — Я мог исцелять смертельно больных! Я мог управлять ветром, дождем и бурей! Я овладел искусством созерцания и безмятежного сосредоточения! Я мог перемещаться в любое место, слившись с духом онгона, и общаться с любым существом в физическом или духовном облике повсюду во вселенной! Я получил три больших бубна из трех шкур: воловьей, оленьей и козьей! У меня был шапка, украшенная изображениями солнца и луны!»

… прямо мать Тереза, а не генерал Чингисхана…

«Почему мать Тереза?» — заинтересовался внутренний голос.

«Ну-у… народ исцелял, — слегка замялся Денис, потому что сам не знал, откуда вдруг пришла эта мысль. — Чистота опять же…»

— Слушай, — перебил «дедушку» старший помощник. — А как ты из лица духовного переквалифицировался в военные?

«Как-как… — погрустнел Байгол. — Очень просто… Слаб человек и велики беси…»

«Маладэц Прошка! — восхитился внутренний голос. — Красиво излагает, сукин сын!»

— А поконкретней?

«Монаду Инь-Янь представляешь?» — вопросом на вопрос отреагировал татаро-монгол, в очередной раз подтвердив отсутствие еврейской монополии на эту методику.

— Ну, в общих чертах. Круг, а в нем два дельфинчика — черный и белый. У черного — белый глаз и наоборот.

«Все правильно. Внутри каждого начала таится его противоположность. Вот и внутри меня белого и чистого таилась черная точка. Оказалось, что я не полностью освободился от земных пристрастий…»

— А почему? — удивился Денис. — У тебя же была пятая инкарнация — не хухры-мухры — должен был бы перебеситься.

«Я слишком рано встал на Путь и, соответственно, слишком рано стал призывающим небожителей-богов. Не от всех земных пристрастий я получил свободу. Вот и сорвался…» — Байгол расстроено умолк.

… меры в женщинах и пиве он не знал и не хотел…

— Понятно… — старший помощник, в знак солидарности, тоже сочувственно помолчал, потому что горечь в словах мертвого шамана ощущалась физически. — Ладно, не хочешь рассказывать — не рассказывай, — великодушно предложил он, но Байгол отказался.

«Нет уж, — сухо отреагировал он. — Начал рассказывать — расскажу до конца. Чтобы больше не возвращаться».

— Ну, как хочешь.

«Я стал солдатом армии Кублай-хана, а мои знания и умения быстро возвысили меня и через время хан приблизил меня и назначил тумэнбаши».

— Слушай, я в истории не очень… пардон, если ошибаюсь, но по-моему Хубилай к России отношения не имел, он где-то в Китае мутил, как мне припоминается.

«Все так».

— И камикадзе — «божественный ветер» — название тайфунов, которые дважды топили его флот вторжения в Японию?

«Да».

— Так каким боком ты в России оказался!? Где Китай, а где Россия?

«Я был великим врачевателем и прожил очень долгую жизнь. Ты даже не представляешь, какую долгую… Я ходил с Тохтамышем на Москву!»

… вот же ж сука!..

— И все-таки наши тебя уконтропупили! — мстительно заметил Денис.

«Да как бы не так! — неприятно ухмыльнулся мертвый шаман. — Кишка тонка!»

— От старости помер?

«Нет».

Байгол замолчал, но так как после Тохтамыша никакого сочувствия к нему старший помощник не испытывал, то и щадить его чувств не собирался, и приказал:

— Продолжай!

«А чего продолжать-то… Вызвал я ифрита, да не совладал. Сжег он меня, а суть поместил во вместилище из ладони, да закопал, чтобы я мучился до скончания времен!»

«Ишь ты! — восхитился Денис. — Значит можно ифритов вызывать и разных прочих джиннов! А-БАЛ-ДЕТЬ!!!»

«Хочешь попробовать? — скептически хмыкнул внутренний голос. — Ню-ню… Интересно, какое от тебя вместилище останется?..»

«Да я чисто теоретически» — попытался сделать хорошую мину при плохой игре старший помощник, но голос ему не поверил:

«Не вздумай!»

«Я теоретически».

— Научишь? — небрежно поинтересовался Денис, безуспешно делая вид, что эта тема интересует его так… — между прочим.

«Чему?» — прикинулся шлангом мертвый шаман.

— Чему-чему! — разозлился старший помощник. — Джиннов вызывать. Вот чему!

«Нет!» — ответил Байгол тоном не терпящим возражений.

— Развоплощу! — пригрозил Денис.

«Ты клятву давал!»

— Ты тоже! — сверкнул глазами старший помощник. — Не имеешь права не исполнять мои приказы!

«Имею. Я поклялся, что не могу причинить вред Арамису Князю Великого Дома Полярный Медведь, или своим бездействием допустить, чтобы Арамису Князю Великого Дома Полярный Медведь будет причинен вред. А если я научу тебя, как вызывать огнерожденных слуг шайтана, то своим действием нанесу тебе вред!»

Некоторое время в кабине царила тишина, Денис обдумывал слова Байгола, а тот молча пялился в окно. Через пару минут старший помощник снова заговорил:

— Ты понял, в чем ошибся во время призыва?

«Понял».

— В чем?

«Вместо: Ба'д ас-самах, йа сакени-н-нар, я произнес: Б'ад ас-самах, йа сакени-н-нар».

— Так почему не можешь научить меня правильной процедуре?

«Потому что не уверен, что ошибка была единственной. Могут быть еще».

— А как ты сам научился призыву?

«Нашел в развалинах около Самарканда древний арабский свиток. Там было написано, как вызвать ифрита… — от неприятных воспоминаний Байгол нахохлился, как воробей под дождем. — И было написано, как удержать его в повиновении. Как вызвать, было написано правильно, а как удержать — нет. Думаю, специально. Так что ошибок там может быть много».

— Кстати, а как ты догадался в чем ошибся?

«А я и не догадался… мне ифрит сказал, когда жег… смеялся, гад. Медленно жег. Так что могут быть еще ошибки…»

— Могут… — нехотя согласился старший помощник, приходя к выводу, что вопрос следует закрыть. Закрыть, но… не навсегда. Денис непременно решил вернуться к нему в будущем — уж больно интересно! Сейчас же хватало других животрепещущих тем, о чем можно было поговорить с таким информированным собеседником: — Слушай, а чего ты так перепугался, когда я свой медальон вытащил, — полюбопытствовал Денис, при этом, для наглядности, похлопав себя по груди.

«Я не медальон! — неожиданно отозвался „медальон“. — Я — Небесный Волк!»

«Пардон! — смутился старший помощник. — Не знал. Теперь буду знать!»

«Потому что этот медальон, как ты говоришь, на самом деле Малый Истребитель Сути! — тут же наябедничал „дедушка“. — А жить всем хочется. Даже мне».

— А есть большой?

«Есть».

— И в чем разница?

«Большим можно истребить суть заключенную в тело, а малым только бестелесную тварь, вроде меня».

… ага… ага… был у меня большой…

… да только прахом все пошло в Паранге…

Ехать ночью, по пустому шоссе, да еще если ты хорошо видишь в темноте — одно удовольствие. За интересной беседой время летело незаметно, но путь был неблизкий и в город паджерик въехал, когда уже начало светать.

— Слушай, а в чем тебя держать-то? А то, если увидит кто, неудобно получится. Шкатулку может какую купить… и из чего? А может кувшин медный, как джинну? — хмыкнул Денис. Ответа не последовало и старший помощник решил, что мертвый шаман обиделся на подколку. Он решил извиниться, но не успел, до него донесся слабый шепот:

«… третьи петухи…», — после чего фигура Байгола, и так уже практически прозрачная, вспыхнула на мгновение и исчезла.

*****

Приступить к поискам информации о Турманской сакме удалось только ближе к вечеру. Спать старший помощник лег часов в восемь, проспал до двенадцати, затем легкий завтрак, четырехчасовая тренировка, душ, плотный обед, короткий отдых, а тут, глядишь, и до вечера рукой подать. Перед тем, как усесться за комп, Денис проверил состояние своих надтелесных оболочек. Ну, что можно сказать, если в двух словах, то — ничего хорошего. Правда, с другой стороны — и ничего плохого. Ни положительной, ни отрицательной динамики в состоянии поврежденных надтелесных оболочек, зафиксировано не было. Статус-кво был сохранен.

Отполировав обед чашечкой крепкого кофе, старший помощник уселся за комп. Буквально через несколько минут результат был получен. Отрицательный. Ни один поисковик, начиная со стандартных Yandex, Rambler, Google и заканчивая «Знайкой», ничего о Турманской сакме не знал. О Кальмиюсской сакме знал, о Изюмской знал, даже о Муравской знал, а вот о Турманской — нет. Такая вот засада. Но, нет худа без добра. Попутно Денис узнал, что сакма и шлях это одно и то же, а еще, что по этим самым сакмам, то бишь дорогам, крымские татары, наследники ордынцев, издревле шастали на Русь пожечь, пограбить и за рабами, и занимались этим промыслом долго — несколько веков, пока их не вразумил генералиссимус Суворов, что делать этого не надо.

«Ладно, — мысленно махнул рукой старший помощник, — хрен с ней, с сакмой. Зайдем с другого конца. Как бишь, старый хрыч выразился?..»

«Два дневных перехода от Кремля, десять десятков чакрым, не больше!» — услужливо подсказал внутренний голос.

«Перехода — так перехода!» — молодцевато ухмыльнулся Денис и мысленно лихо подкрутил несуществующие гусарские усы. После чего снова обратился к Интернету. На сей раз никаких сложностей с поиском информации не было, но ответ был, мягко говоря — расплывчатым. Современные знатоки средневековых кавалерийских кунштюков утверждали, что дневной переход всадника это 30–50 километров. Но, тридцать, или пятьдесят? — согласитесь разница есть. И дело не в конкретных цифрах, хотя тридцать лучше.

Одно дело отмерить на карте окружность радиусом в сто, или шестьдесят километров, с центром в Кремле, и методично поискать так называемые «Щучьи озера» на этой линии, или около. Задача сложная, трудоемкая, но вполне выполнимая, особенно если учесть помощь от мертвого шамана — ночью этот хрен должен быть вполне работоспособен. Старший помощник искренне надеялся, что заведомо пустые варианты Байгол сходу отметет и это сэкономит много времени.

И совсем другое дело, если поиски придется осуществлять не по линии окружности, а внутри этакого плоского тора — если по-простому, или — плоского бублика — если по-научному, внутренний радиус которого шестьдесят километров, а внешний сто. Как говорят в Одессе — две большие разницы. Денис даже немного загрустил от открывшихся перспектив. Он-то, после обретения такого союзника, как мертвый шаман, грешным делом, воодушевился, и можно сказать — размечтался, что по-быстрому восстановит поврежденные оболочки и аста ла виста! Прости-прощай, Одесса-мама, здравствуй знойная Айшат! Ан хрен!

Но, долго предаваться унынию было не в правилах старшего помощника, да и вообще уныние — смертный грех, и он очень вовремя вспомнил окончание фразы, произнесенной Байголом: «десять десятков чакрым, не больше». Выяснить, чему равен «чакрым» труда не составило — чуть больше километра. Так что, с большой долей вероятности можно было предположить, что поиски нужного «Щучьего озера» (не путать с Лебединым) следует вести по окружности радиусом в сто километров, с центром в Кремле.

Дальше все было просто: надо было посмотреть масштаб карты, разложенной на полу, отмерить шнурок в сто километров, закрепить его в Кремле, взять карандаш и провести окружность. Но, это была методика века так скажем… XIV если не XIII, или вообще — XII, и старшему помощнику это было западло. Ему — человеку XXI века! и ползать со шнурком, когда есть электронные карты — смешно.

Денис действовал по-простому: на Яндекс-карте с помощью инструмента «линейка» начертил стокилометровую линию, выходящую из Кремля и направленную вертикально вниз. Почему вниз? Очень просто — там юг, а татары приходили с юга, вот старший помощник и загадал — а вдруг сразу наткнется на нужное место. Вероятность крайне мала, — скажет скептик. — Но, она есть! — возразит оптимист. Окаянный отросток заканчивался где-то между Серпуховом и Ступино, а еще там река Ока присутствовала, так что сердце Дениса забилось в предвкушении — «а чё бля, если да!»

Но, надеяться на удачу могут партизаны, а регулярная армия действует по плану, разработанному Генштабом, поэтому надо было все-таки начертить окружность и приступать к методичному поиску, правда начиная этот поиск с вышеуказанной точки между Серпуховом и Ступино. Старший помощник сделал скриншот карты, открыл его в «Paint» и попытался нарисовать там требуемую окружность. После нескольких неудачных попыток, он полез в Интернет, чтобы умные люди научили его, как в «Paint» нарисовать окружность с центром в заданной точке. И выяснилось, что фиг! «Paint» этого не умеет! Можно методом проб и ошибок нарисовать круг приблизительно удовлетворяющий заданным условиям, но чтобы точно — исключительно, если повезет.

Неудача не охладила пыл старшего помощника. Решение проблемы было очевидным — надо было скачать какой-нибудь графический редактор помощнее, и уже в нем сделать все, как надо. Но, в процессе неудачных попыток нарисовать нужную окружность в «Paint», Денис осознал, что рисунок карты — это паллиатив. На самом деле нужно иметь электронную карту с нанесенной на нее окружностью, потому что на рисунке нельзя менять масштаб и изучать детали, а на электронной карте — можно.

Старший помощник изменил формулировку запроса, потыркался минут пятнадцать, уходя по ссылкам в никуда… точнее говоря на сайты, которые не содержали решения его проблемы, пока не наткнулся на нужный, где умники, обитающие в Интернете, научили его, как это сделать с помощью приложения JSFiddle. Причем, какой-то добрый человек уже сделал именно такую карту Москвы, которая была нужна Денису, с синим кругом, имеющим центр в Кремле. Старшему помощнику оставалось только изменить в коде JavaScript радиус круга, который, естественно, был не тот — и все! Финита ля комедия!

Интенсивная мыслительная деятельность требует значительных энергозатрат — косвенным доказательством служит то, как раскаляются в процессе работы процессоры (тоже, по-своему, думают), так что в том, что Денис сильно оголодал, пока решал вопрос с электронной картой, ничего удивительного не было. Пришлось отвлечься на ранний ужин, после чего снова напиться кофе.

Переходить к активной фазе поисковой операции без мертвого шамана было невозможно, а «дедушка» пока что не показывался — видать амнистии не было, и чтобы не терять даром времени, старший помощник решил пока «пройтись» по окружности, посмотреть какие есть озера поблизости от нее, какие населенные пункты и дороги.

С этой целью Денис снова и засел за комп. Первым объектом, который его заинтересовал, было Павленское озеро. Объект был всем хорош — располагался почти что строго на юг от Кремля, а самое главное — лежал практически на окружности, плюс-минус километр. Однако, тут же пришлось обломиться, потому что озеро оказалось заброшенным песчаным карьером. Вряд ли Байгол имел его в виду. Хотя… и все же — нет. Правда, рядом немедленно нашлось еще одно озерцо, а потом еще и еще и старший помощник пришел к неутешительному выводу, что без Байгола найти нужный водоем вряд ли получится. Надо ждать «явления» мертвого шамана. И «дедушка» не заставил себя ждать — появился ровно в полночь, как и предсказывала теория.

«Здрав будь, боярин!» — поприветствовал Дениса, материализовавшийся около стола мертвый шаман.

«О как! — ухмыльнулся внутренний голос. — Ты у нас, оказывается, еще и боярин! А мужики-то и не знают…»

«А чего ты хотел? — мысленно пожал плечами старший помощник. — Князь я, или не князь? А раз князь, то боярин по-любому!»

— И вам не хворать, — отозвался Денис. — Посмотри-ка сюда, — кивнул он на экран ноутбука. — Нет тут твоего Щучьего озера?

Байгол долго — с минуту, всматривался в изображение и у старшего помощника забрезжила надежда, что старый хрен узнаёт знакомые места, но надежда эта была тут же безжалостно разрушена:

«Зеркало Неба?» — с пиететом переходящим в благоговение вопросил Байгол.

— Ты это о чем? — нахмурился Денис. — Какое, нахрен, зеркало неба? Это — карта Москвы и области. — Он тяжело вздохнул, интуиция однозначно подсказывала, что если вожделенный водоем и будет найден, то — нескоро. Но, надежда умирает последней и, на всякий случай, старший помощник отдал прямой и однозначный приказ: — Ищи, блин, Щучье озеро!

«Какой блин!?» — глаза Байгола удивленно округлились, а старший помощник почувствовал себя дураком… ну, может и не совсем дураком, но придурком — точно. Вместо пояснений, он только крякнул, досадливо махнул рукой и уточнил задание:

— Щучье озеро ищи.

«Где?» — искренне удивился шаман.

— На карте! — начал свирепеть Денис и ткнул пальцем в экран, чтобы исключить любую неопределенность.

«Так пусть Зеркало Неба покажет, а я скажу: оно, или нет» — казалось, что Байгол был сильно удивлен непонятливостью, если не сказать — тупизмом своего сюзерена.

Старший же помощник, в свою очередь, почувствовал, что с каждым мгновением они все меньше понимают друг друга. Надо было срочно что-то делать. Что-то в диалоге пошло неправильно, причем с самого начала.

«Для начала надо разобраться в дефинициях!» — внес предложение внутренний голос. После короткого, но жаркого, обсуждения, предложение было принято единогласно.

— Что такое Зеркало Неба? — обратился Денис к Байголу.

«Ты у меня спрашиваешь? — брови мертвого шамана поползли наверх. — Владеешь такой волшебной вещью и не знаешь про нее?»

— Короче, Склифосовский! — старший помощник был раздражен и не скрывал этого. — Докладывай четко и конкретно!

Почувствовав, что начальство гневается, старый и мудрый хрыч ничего уточнять насчет «Склифосовского» не стал.

«Зеркало Неба показывает всё, что творится на белом свете!» — отбарабанил Байгол определение строевым голосом.

«Ага-ага… — начал соображать Денис. — Яблочко по блюдечку… Свет мой зеркальце скажи… Я ль на свете всех милее, всех румяней и белее… и прочая ботва. Старый хрыч, решил, что ноут покажет озеро, а он только подтвердит… Засада, однако…»

Следующие полчаса ушли на обучение «дедушки» основам информатики. Однозначно утверждать, что он что-либо понял из объяснений старшего помощника было бы, мягко говоря — опрометчиво, но кое-какие успехи были. Правда на ограниченном числе направлений. Точнее говоря — только на одном участке IT-технологий. Так что, единственное, что можно было сказать твердо по результатам обучения, это то, что порносайты старому хрычу понравились. А вот с картой ничего не получилось.

«Это не карта!» — твердо объявил Байгол.

— А что? — оторопел старший помощник.

«Карта не такая!»

— А какая?

«Не такая!»

Большего добиться от мертвого шамана не удалось и Денис, в конце концов, плюнул на это дело.

«Да-а… — грустно подумал он. — Как я губищи-то раскатал… а оно вон как вышло…»

«Ничо! — утешил его внутренний голос. — Чай не в последний раз облом вышел. Прикупишь в Ашане губозакаточную машинку и все будет хорошо!»

«Да пошел ты…» — вяло огрызнулся старший помощник.

Однако, несмотря на крах плана блицкрига, жизнь продолжалась. Предаваться грусти и унынию времени не было — надо было идти вперед. Стало ясно, что придется изрядно потопать ножками — в прямом и переносном смысле, потому что иного пути, как выезжать на «радиус» и там уже шерстить частым гребнем по «рокадным» дорогам, нет. В этом деле старый хрыч, по-прежнему, играл главную роль и, чтобы использовать «дедушку» с максимальной эффективностью, требовалось уточнить некоторые его ТТХ.

— Так, Байгол, давай-ка уточним твой эффективный радиус.

«Чиво?» — мертвому шаману явно не хотелось отрываться от просмотра ролика, который, по его просьбе, старший помощник ему запустил. А на экране огромный негр, с сизым членом душераздирающего размера, пользовал щупленькую азиатку во все дыры с яростным азартом. Зрелище явно пришлось «дедушке» по душе.

— Чем быстрее сделаем все дела, тем быстрее я лягу спать, а ты сможешь продолжить просмотр, — пообещал Байголу пряник Денис. — А будешь дурака валять — выключу комп, — старший помощник щелкнул кнутом. — Так что кончай придуриваться. Для начала, мне нужно точно знать, насколько далеко ты можешь удаляться от вместилища. Сделаем так: ты обернешься светящейся точкой — чтобы народ не смущать своим видом, и медленно полетишь в ту сторону, — Денис показал рукой нужное направление. — А я буду смотреть из окна. Точных данных конечно не получим, но порядок величины оценим.

Байгол не все понял в инструкции, но вычленил главное: чем быстрее он сделает то, что хочет Хозяин, тем быстрее можно будет вернуться к Зеркалу Неба. Поэтому он превратился в ярко светящийся шарик для настольного тенниса и медленно поплыл к окну. Результаты натурных экспериментов оказались обескураживающими.

А ведь, как хорошо все начиналось! Около разрушенной церкви в ночном лесу, старый хрыч хлестался, что может контролировать весь многокилометровый лесной массив. И в глубине души старший помощник надеялся, что поиск вожделенного озерца с живой водой будет происходить по следующей схеме: они приезжают в заранее намеченную точку к полуночи, Байгол, как подорванный, обследует все в радиусе километров десяти-двенадцати, в случае успеха — Денис переходит к водным процедурам, в случае же неудачи — переезд в следующую, заранее намеченную точку. Такими темпами можно будет за неделю прошерстить весь периметр, а не только южное направление.

На самом деле результаты, показанные «дедушкой», оказались скромнее. Гораздо скромнее. Итак. Из запертого помещения — имеется в виду квартира с закрытыми окнами, он сумел пробиться по горизонтали только на лестничную клетку и на улицу, на дистанцию около метра от стены дома, а по вертикали — к соседям сверху и снизу. И все! То есть, примерно на такую же дистанцию, на которую Байгол мог выбираться из свой могилы. Денис только молча покачал головой, глядя на поникшего шамана.

Выбравшись на свежий воздух, старший помощник первым делом провел эксперимент с запертым паджериком. Результат был тем же самым — радиус действия мертвого шамана составлял метра три-четыре, не больше. В качестве охранной системы пойдет, но только в ночное время. Днем бери кто хочешь и катайся — Бобик сдох. Так что, не говоря уже о поисковых работах, но даже в качестве сторожа, полноценно приспособить шамана не получалось. Он и сам чувствовал себя неудобно и от этого, наверное, «выступал» хуже, чем мог. Так бывает с футболистами, за которых заплачены большие деньги, а игра в новом клубе не идет. Возникает положительная обратная связь, пускающая систему в разнос — чем хуже они играют, тем больше нервничают и, соответственно, чем больше нервничают, тем хуже играют.

— Ладно, пойдем в лес, — вздохнул Денис, возвращая вместилище обратно в пластиковый пакет. — Попробуем, как ты играешь на чистых мячах.

Ничего уточнять Байгол не стал — то ли мысли читал, то ли эмоции, но все ему было понятно. Укладывая сушеную шаманскую кисть в пакет, старший помощник вспомнил про еще один момент, который надо было прояснить.

— Слушай, нам нужно вместилище для вместилища, пардон за тавтологию, — хмыкнул Денис. — А то вдруг приспичит в приличном обществе показаться, неудобно будет тебя в кармане, или пакете таскать. Из какого материала предпочитаешь? — тоном официанта из элитного ресторана, интересующегося у заезжего олигарха, что он предпочитает из коньяков, полюбопытствовал старший помощник. — Могу предложить дерево, сталь, серебро, золото… слоновую кость, — после некоторого раздумья прибавил Денис. — И моржовый член, — завершил он список.

Байгол щедрое предложение оценил, сдержанно хихикнув и подтвердив тем самым наличие чувства юмора, что было чрезвычайно важно для последующих отношений. С человеком, или духом — неважно, невозможны какие-либо длительные отношения при отсутствии у него вышеназванного чувства. Конструктивно же он отозвался лишь спустя некоторое время — думал.

«Я не знаю, — честно признался он. — При жизни, — улыбнулся шаман, — мне было бы все равно. Думаю, что так будет и сейчас, но надо проверить».

— Договорились.

Натурные опыты в Лосином Острове производились следующим образом: Денис нашел приметное дерево, искореженное так, будто в него постоянно, с регулярностью поездов метрополитена, били молнии. Вероятность перепутать его с каким-нибудь другим была такая же, как спутать старую беззубую негритянку с молодой Анджелиной Джоли, но старший помощник все равно — береженого Бог бережет, натянул и активировал шкиру и приказал ей запомнить место. Уложив вместилище под дерево, Денис в компании Байгола, принявшего облик «дедушки», направился прочь. Когда они отошли метров не пятьдесят, мертвый шаман остановился.

«Все. Дальше не могу. Аркан не пускает».

— Ну, на нэт и суда нэт! Пошли домой.

И в этот момент мертвый шаман на секунду ярко вспыхнул, а затем начал гаснуть, как изображение в старом телевизоре с электронно-лучевой трубкой. Денис удивленно уставился на Байгола, а тот только и сумел придушенно просипеть: — «Вместилище…» — после чего исчез. Соображал старший помощник быстро, действовал еще быстрее, поэтому у искалеченного дерева оказался буквально через десяток секунд. Если кому-то покажется что для пятидесятиметровки это многовато, то пусть сделает скидку на дремучесть леса и время суток. Все-таки, ночь есть ночь, даже если ты видишь не хуже кошки, а кочковатая земля с торчащими корнями — не синтетическое покрытие беговой дорожки стадиона, да и про деревья, ветки и кусты забывать не стоит, так что, повторимся — десять секунд хороший результат.

Вместилища на том месте, где его оставил Денис, как и следовало ожидать, не было. Возникал закономерный вопрос — зачем? Кому могла понадобиться мумифицированная, сморщенная, противная на вид, черная кисть руки, было непонятно. Как еда она могла заинтересовать разве что такого же мумифицированного зомби, которому все равно, что жрать — что говно, что конфетку. Любой представитель биосферы, хоть теплокровный, хоть наоборот, за такое угощение непременно дал бы угощающему в морду, а сам бы, добровольно, ни за что бы не польстился. Все эти соображения промелькнули в голове старшего помощника, пока он бежал к месту преступления.

Но, оставался еще вопрос — как? Предположим, что кто-то, или что-то — Денис не исключал ничего, ни робота, ни мини-торнадо, ни еще какую неведомую хрень — короче говоря, какой-то субъект, схватил вместилище и бросился наутек. Как он сумел двигаться так быстро, что старший помощник, бегающий не хуже олимпийского чемпиона, не почувствовал «сигнала» от мертвого шамана, пока бежал к скрюченному дереву? Получалось, что похититель двигался от дерева быстрее, чем Денис к нему приближался. Ну-у… или, во в всяком случае — не медленнее. Фантастика… (Не путать с фэнтези).

Старший помощник стоял около злополучного дерева затравленно озираясь, не зная, что предпринять. В крови бушевал адреналин, нанороботы перешли в боевой режим, а врага, которого надо было догнать и порвать на британский флаг не было. Засада… Сколько времени Денис провел в прострации сказать было трудно — может секунды, а может и минуты, но тут на короткое мгновение свет луны закрыла чья-то тень, и тут же к старшему помощнику пришло озарение. Птицы! Птицы, черт бы их побрал! Вот кто мог схватить вместилище и скрыться быстрее, чем он бежал. На пересеченной местности самый медленный вертолет всегда обгонит самый быстрый автомобиль.

Так что, оставался лишь один вопрос — зачем? Кому могло понадобиться вместилище. И тут же, раз вопрос был правильно задан, пришел ответ. Как биологический объект, который можно употребить в пищу, рука мертвого шамана была никому не интересна. Старший помощник был в этом уверен даже не нас 99,9 %, а на все сто процентов. А вот, как вместилище — почему бы и нет? Вместилище украл тот, кто знал что это такое и кому тоже, как и Денису, понадобился мертвый шаман.

Ну что ж… жизнь заблистала новыми красками. Мало старшему помощнику было своих проблем, так теперь надо выручать из беды Байгола. Не бросать же на произвол судьбы. Раз «дедушка» принес вассальную клятву, то сюзерену полагаются не только плюшки в виде служения мертвого шамана, но и заботы по его защите. Так что, хочешь не хочешь, а придется разыскать похитителя, или похитителей, освободить своего… чуть не вырвалось «человека», своего слугу и воздать должное грабителям. Вот такой вот план-минимум созрел в голове Дениса, пока он, не солоно хлебавши, возвращался домой. Рыскать в темноте по Лосиному Острову, в поисках пропажи, раз уж не удалось ничего найти по горячим следам, было гораздо менее эффективно, чем искать иголку в стоге сена. Вот старший помощник и не рыскал. Вместо этого надо было подумать. Крепко подумать.

*****

Спал Денис плохо. Мучили не то чтобы кошмары, а какие-то мутные бессюжетные сны, не оставившие в памяти ничего, кроме какого-то взбаламученного грязного осадка. Привычный маршрут утренней тренировки старший помощник изменил, теперь он несколько раз проходил мимо древесного уродца, возле которого прошлой ночью разыгралась мини-трагедия. Хотя… это для Дениса она — «мини», не успел еще душевно привязаться к мертвому шаману (если это вообще возможно), а вот для Байгола, не исключено, что произошедшее было самой настоящей макси-трагедией. Правда, тоже не факт. Может его социально близкие утянули и теперь ему хорошо. Иди знай… Но, проверить надо.

Завершив тренировку, старший помощник неторопливой рысцой проследовал к этому недостойному выродку в славной семье царства растений. Понимая умом, что дерево ни в чем не виновато, Денис все равно относился к нему с некоторой неприязнью, полагая кем-то вроде молчаливого пособника преступников, типа — воровать не воровал, но на атасе постоял. Старший помощник снял рюкзак, натянул полностью шкиру, чтобы не простудиться, положил рюкзак под голову, закрыл глаза и то ли глубоко задумался, то ли слегка закемарил.

В этом то ли сне, то ли раздумье, Денис четко осознал одну простую истину — разыскать Байгола невозможно. Раз не помогла погоня по горячим следам, когда старший помощник находился не далее пятидесяти метров от похитителей и похищенного, то это значит, что похитители наверняка знакомы с тактико-техническими характеристиками объектов, подобных мертвому шаману, и знают, как содержать их в неволе, чтобы не засветить.

Можно, конечно, если ничем другим не заниматься и иметь лишних лет двадцать жизни в запасе, прошерстить частой гребенкой весь огромный лесной массив Лосиного Острова, но никто не даст гарантии, что отыщешь похищенное, даже пройдя над ним — смотря, кто прятал. Однако, этим список дерьма не ограничивается. Следует иметь в виду, что искать придется только ночью, потому что днем мертвый шаман уж никак не даст о себе знать, а это очень большой, можно даже сказать — жирный минус. Ну, а самое главное — какая гарантия, что «дедушку» не вывезли за пределы Острова в неизвестном направлении? Вот то-то и оно…

Так что единственная надежда была на то, что похитители сами пойдут на контакт. Зачем? А хрен его знает. Каким образом? А хрен его знает. Но, дело происходило возле древесного уродца, стало быть — место им знакомое и если периодически здесь появляться, то может чего и получится. Вот такие резоны были у старшего помощника. За время его сна-раздумья ничего похожего на попытку выйти на связь не произошло и Денис с чистой совестью, но тяжелой душой, поплелся домой, решив вернуться ближе к полуночи, «когда силы зла властвуют безраздельно».

Дома старший помощник сначала привел в порядок шкиру, потом себя, затем покушал. Что это было — второй завтрак, или ранний обед он не знал и просто решил считать очередным приемом пищи — на этакий военный манер. После всего вышеперечисленного Денис собрался позвонить своему «куратору» на предмет получения новых американских «Taser».

Все, что были в наличии, пошли прахом в подвале депутатского особняка, а вещь, как показала практика была в высшей степени полезная, поэтому хотелось иметь небольшой запасец под рукой. Так… — на всякий случай. Конечно, можно было использовать и наши, подобные тому, что он прикупил в магазине, но это было как-то… как пересесть с «Гелендвагена» на «Жигули». Функционально одно и то же, но разница есть. Денис попробовал и то и другое, и несмотря на свой патриотизм, пришел к однозначному выводу, что американский шокер лучше. А так как неизвестно с кем, или с чем, ему предстоит иметь дело (если предстоит), то хотелось бы иметь наилучшую экипировку. Тем более, что с ее получением проблем, вроде бы, нет.

Старший помощник совсем уже было собрался звонить, уже запустил руку в рюкзак, чтобы вытащить телефон, как в голову ему пришла одна мысль, которая заставила приостановить процесс извлечения мобильника на свет божий. Мысль была, в свое время, выкристаллизована в старом анекдоте: «Папа может, но бык лучше». Если перевести ее в контексте сложившейся ситуации, то она выглядела бы так: «На хрена шокер, если есть шкира?». Денис немедленно приступил к натурному эксперименту, чтобы доказать, или опровергнуть возможность использования тетрархского суперкомбеза в качестве шокера. Он быстренько натянул еще влажную шкиру, активировал, выставил два пальца правой руки «козой» и скомандовал: «Разряд!». И шкира не подвела! — искра проскочившая между пальцами была ого-го-го! То, что надо была искра!

Однако, немедленно возник следующий вопрос: «Почему любимый и одновременно — мудрый руководитель, не использовал возможности шкиры, а пользовался „костылями“?». Старший помощник подумал и единственное, что пришло ему в голову было то, что командор хотел, по возможности, экономить заряд батареи, а самое главное — действовать с дистанции. Отметив в памяти эти обстоятельства, Денис наконец взялся за телефон и обнаружил, что он отключен.

Как старший помощник выключил его, собираясь ехать к заброшенной церкви, чтобы по дороге не отвлекали, так и забыл о нем. С точки зрения современной молодежи, не выпускающей смартфон из рук даже в общественном туалете — чтобы сделать прикольное селфи, это было преступление против нравственности и общественной морали, но Денис, несмотря на имидж, к современной молодежи не относился, поэтому следует его простить.

После включения мобильника, в нем обнаружились два пропущенных вызова — от Марины и от Миши. Звонок девушки никакого эмоционального отклика в душе старшего помощника не вызвал. Злость на себя, непроизвольно переброшенная на девушку, за то что не сумел сдержаться, когда она начала флиртовать с депутатским сынком, нейтрализовывалась приятным соображением, что восьмибалльная девица, а таких не больше десяти процентов в любой выборке, позвонила первой, пересилив природную спесь красивой бабы.

Что ни говори, а не греть самолюбие подобный факт не мог. Правда, как ни крути, при подобной взаимной аннигиляции плюса и минуса, осадочек все же остался и выражался он в том, что никакого желания немедленно использовать бедную девушку по прямому назначению у старшего помощника не возникло. А это несколько напрягало — уж не заболел ли! Для самоуспокоения, Денис решил считать, что это временное явление и списал все на расстроенные нервы, но, не тут-то было. Немедленно вылез внутренний голос и начал крыть правду-матку, как он ее понимал:

«Да ты, брат — Отелло! Признайся — приревновал, вот и не можешь ее простить! А самое главное — себя. Как же, как же — потеря лица! Тебя — Князя Великого Дома! И кто!? — селянка! Хотя сам предлагал свободные отношения. А как дошло до дела, так — не моги! Нехорошо, брат…»

С ответом Денис несколько промедлил — пытался разобраться в себе. Потом все-таки ответил. Честно. Какой смысл врать самому себе?

«Ты знаешь… да. Но! Не ревность, а чувство собственника. Как это, блин, моя вещь вдруг проявляет свободу воли и вместо того, чтобы преданно заглядывать мне в глаза и смотреть в рот, демонстрирует симпатию к кому-то другому!»

«Ты сам разрешил!»

«Признаю. Был не прав. Но, природу самца не переделать… это я про себя. За всех говорить не буду. Так что, сейчас ни видеть, ни слышать, ни знать о ней ничего не хочу. Потом, наверное — да. А пока пошла к черту! Баб на свете много!».

«Тоже верно, — согласился внутренний голос. — Имя им легион!»

А вот звонок депутатского сынка ничего, кроме раздражения не вызвал.

«Небось опять у этих пидоров в подвале что-то завелось!?! Ну уж — нахрен! Я занят! Пусть сами гоняют!»

«Правильно! — поддержал внутренний голос. — Бесы к бесам лезут, а ты отгоняй! Нашли, блин, Балду! — после чего хихикнул: — Поповна о Балде лишь и печалится».

«Да пошел ты…» — лениво отмахнулся старший помощник и набрал фэсэошника.

Олег проявил полное понимание и сказал, что в течении полутора-двух часов шокеры доставят, после чего полюбопытствовал:

— Ты не в курсе, чего местные бандюки с ума посходили возле церкви, куда ты ездил?

Денис ни секунды не сомневался, что за ним следят и к подтверждению этого факта отнесся равнодушно — на их месте сам бы так делал. Другое дело, что он заранее обдумал ответ, в случае, ежели последует вопрос, и ответил не задумываясь:

— Я полагаю, собачки испугались.

— Что за собака? — насторожился фэсэошник.

— Большая такая собака…

— А ты, конечно, не испугался, — хмыкнул Олег.

— Я животных люблю. Чего их бояться?

Не успел старший помощник положить трубку, как раздался звонок. Звонил Миша.

«Телефон что ли отключить…» — подумал Денис, но тут, как обычно, вылез внутренний голос со своим особым мнением:

«Не малодушничай! Пошли на хер! А то, так и будут приставать постоянно!»

«И то верно» — подумал старший помощник и ответил на вызов:

— Слушаю, — подпустил он в голос ледка.

— Денис! — обрадовался депутатский сын. — Наконец-то ты в сети появился! Куда пропал?

— Дела, — буркнул старший помощник, даже не пытаясь сымитировать встречную радость. После чего выжидающе замолчал.

— Тут такое дело… — начал Миша.

«Сразу на хер!» — напомнил голос.

«Без тебя знаю!»

— … такое дело. У одной девушки из нашей компании аналогичная проблема. У нее…

— Я занят, — грубо оборвал депутатского сына старший помощник.

— Так ты не возьмешься?.. — Миша был явно растерян и, не побоимся этого слова — расстроен. Он замолчал, собираясь с мыслями, а потом решил зайти с другого бока: — Мы тут завтра собираемся отметить в «Ноевом Ковчеге» начало учебы, я думал ты подойдешь, я вас познакомлю…

— Где я буду завтра, я не знаю, — перебил его Денис. — Сегодня я ужинаю в «Черепахе». Часиков с восьми и до десяти. Хочет — пусть подходит. Расскажет о своей проблеме. Может это вообще не мой профиль. Но, скажи ей, что пока не решу свои вопросы, браться за ее не буду. Пока.

Отделавшись от депутатского сынка, старший помощник смог, наконец, взяться за свои дела. Спасение рядового Райана… тьфу ты — тумэнбаши Байгола, задача, несомненно, первостепенная на данный момент, но и о спасении своих поврежденных надтелесных оболочек забывать не надо. К решению этой животрепещущей проблемы Денис и приступил.

Для начала, нужно было найти какие-либо объекты на Брюсовой карте, располагающиеся вблизи гипотетического места нахождения волшебного озера с живой водой. Задача немного осложнялась тем обстоятельством, что Брюсова карта не была браузерным приложением и использовать JSFiddle, чтобы нарисовать круг с центром в Кремле, возможности не было. Брюсова карта была закрытым софтом и могла делать только то, что заложил в нее разработчик. Можно было лишь добавлять новые объекты и комментарии к ним, ну и корректировать старые. Удалять и то было нельзя — защита от дурака, однако.

Но, и особо сложной работа не представлялась. Денис хорошо помнил географические ориентиры вблизи границ стокилометровой зоны — города, речки, поселки, дороги и даже ручейки, и без труда вычленил с десяток объектов, располагавшихся в пределах южного сектора вблизи маленьких озер, или больших луж — определить точнее тип водоема по карте было невозможно. Надо было ехать, смотреть и проверять.

За этим занятием время текло незаметно и звонок в домофон удивил старшего помощника — ему казалось, что прошло совсем мало времени после разговора с Олегом. Однако, это был именно, что курьер, доставивший пяток «Taser» и запасные картриджи. Денис посмотрел на часы — пора было собираться в «Черепаху». Только он об этом подумал, как позвонил Михаил:

«Вспомни о чёрте — он и появится!» — прокомментировал звонок внутренний голос.

«Точно» — согласился старший помощник.

— Привет! Мы уже на месте, в «Лазурном» зале. Ты придешь? — в голосе депутатского сынка ощущалась некоторая тревога.

— Скоро буду, — поморщился Денис. Вся эта свистопляска ему не нравилась. Изначально он планировал неспешно поужинать, настроиться — мало ли, что ждет его сегодняшней ночью, да и вообще — никакой тяги к простому человеческому общению, коее некоторые люди полагают за счастье, у него не наблюдалось.

«Да ты, брат, мизантроп!» — пришел к неутешительному выводу внутренний голос.

«Попрошу в моем доме не выражаться! — строго одернул его старший помощник. И успокоил: — Просто потихоньку в монстра превращаюсь. И все! Так что, пожалуйста, без инсинуаций!» — голос упорствовать не стал, осознал и пристыжено умолк.

Марина, к счастью, не позвонила. Денис решительно не знал, как с ней обращаться. Послать? — так не заслужила вроде… да и вообще — не плюй в колодец, красивая девушка всяко пригодится. Любезно пообщаться? — нет никакого желания, да и не получится, скорее всего — уж больно настроение паршивое. Так что не позвонила и слава Богу — потом разберемся, как-нибудь. Или, не разберемся — да и хрен-то с ней — баб на наш век хватит. И даже красивых. Выкинув мысли о девушке из головы, старший помощник принялся готовиться к выходу. Из-за наличия шкиры и пояса с деньгами и документами этот процесс чем-то напоминал одевание платья с корсетом и кринолином, но был, разумеется, попроще и много времени не занимал.

*****

Денис открыл дверь банкетного зала, окинул быстрым взглядом компанию, сидящую за круглым столом, и тут же об этом сильно пожалел. Имеется в виду, что пожалел он не о том, что рассмотрел людей — это-то, как раз было правильным действием, а пожалел, что открыл дверь и вообще повелся на приглашение депутатского отпрыска. Дело было в том, что назвать незнакомой компанию, вольготно расположившуюся в «Лазурном зале», язык бы не повернулся. Из восьми человек, сидящих за столом, старший помощник был знаком с пятью! Правда степень знакомства была разной. С некоторыми, надо честно признать, была весьма шапочной, но была. Но, именно то, что вообще была, и было плохо. А если называть вещи своими именами, то — очень плохо, и если пойти до конца и отбросить всяческие экивоки, то — катастрофически плохо!

Итак. Первый знакомец — вышеупомянутый депутатский сын Миша. Знакомство с ним было наиболее тесным и ничего плохого в этом знакомстве не было. А вот дальше, все было хуже. Гораздо хуже. Вторым знакомцем был «предводитель дворянства» из акапульского «Las Brisas Acapulco», ну, и для комплекта, оттуда же присутствовали блондинка, брюнетка и рыженькая. Великолепная, блин, пятерка! Как пелось в старинной песне: «И все в порядке, если только на площадке великолепная пятерка и вратарь». И где теперь тот порядок (на хоккейной площадке), и где теперь тот вратарь?.. Для нас теперь грозный соперник не только финны, но и швейцарцы, которых мы и за людей-то не считали (в хоккейном смысле). Правда, вратаря здесь не было, но это было несущественной мелочью, которая не сильно повлияла на эмоциональную реакцию Дениса. Первым побуждением старшего помощника было сбежать. Вот только не надо, ни в коем случае, думать, что он испугался трех красивых девушек. Нет. Полярник жара не боится! Тяга к бегству была вызвана совершенно другими соображениями.

«Акапульцы» наверняка раструбили про инцидент в «Las Brisas Acapulco» всем, кому только могли. Выражение: «Врет, как очевидец», при всей своей парадоксальности является абсолютно истинным, поэтому, в пересказе те события могли выглядеть, да и наверняка выглядели, как схватка пришельцев с разных планет, или разборка еще каких «зеленых человечков» между собой. Да, в принципе, по другому и быть не могло: молниемет, металлическая голова старшего помощника, старый дед, сражающийся, как молодой вампир… короче говоря — «Марс атакует!» в полный рост.

Теперь же, узнав в Денисе одного из главных героев тех событий, молчать акапульцы не станут. «А вы помните, я вам рассказывал про бойню в ресторане в Акапулько, так вот — мы встретили того! — с черной головой, в „Черепахе“! Вот!». Казалось бы — ну и что? Пусть трендят. А вот и нет. Слухи распространяются со скоростью цепной реакции деления ядер урана и рано, или поздно, достигнут ушей заинтересованных товарищей. И кто даст гарантию, что эти «товарищи» не захотят повидаться со старшим помощником.

Вряд ли встреча будет дружеской посиделкой, а это значит, что вместо того, чтобы спокойно и планомерно заниматься лечением надтелесных оболочек, старшему помощнику придется прореживать ряды врагов любимого руководителя, если вообще не пускаться в бега. Сомнительно, что гипотетическая охрана, о которой, кстати говоря, старший помощник не собирался никого просить, пусть даже от таких уважаемых организаций, как ФСО, ФСБ, или, к примеру, тех же ЦРУ, ФБР, АНБ и даже Шабак сумеет справиться с «ребятишками», умеющими пулять молниями. И наверняка это еще не все, чем «ребятишки» могли удивить — мало ли, что еще есть у них в загашнике. Проверять не хотелось. Все эти соображения пронеслись в голове Дениса быстрее, чем читатель успел один раз моргнуть.

Старший помощник и так-то не был тугодумом, а уж в форс-мажорных обстоятельствах соображал еще быстрее. Осознав, что поздно пить боржоми, он не задерживаясь в дверях ни на мгновение, направился к столу, натягивая на лицо приветливую улыбку. Попутно рассмотрел незнакомцев — двух парней и девушку. Последняя была очень хороша — ничуть не хуже блистательной тройки, по крайней мере ее верхняя половина, которая возвышалась над столом. Кареглазая улыбчивая шатенка с тонкими чертами лица и очень светлой кожей — практически, как у знатной дамы на полотнах эпохи Возрождения, понравилась старшему помощнику. Ну, а двое молодых людей никакого впечатления на него не произвели — парни, как парни. Два здоровенных блондина — один кудрявый, второй нет.

«Ишь ты — покер!» — восхитился внутренний голос.

«Брюнетка, блондинка, рыженькая и шатенка?» — уточнил Денис.

«Именно! Долго наверно подбирали!»

«Скорее перекрасили, — старший помощник был полон скептицизма. — Мажоры — любой каприз за ваши деньги! Думаю, такие же богатенькие Буратино, как Миша, вот девки для них и стараются».

«Из трусов выпрыгивают!» — подвел итог короткому обмену мнениями внутренний голос.

— Привет! Я Денис, — лучезарно улыбнулся старший помощник и, не дожидаясь приглашения, уселся за стол.

Реакция на его появление у всех присутствующих была совершенно разная. Миша и шатенка широко улыбнулись; лицо «предводителя» вытянулось, а в глазах заплескался откровенный страх; блондинка выглядела смущенной и одновременно обрадованной; рыженькая нехорошо сузила зеленые глазищи; брюнетка была сильно смущена и немного испугана, а у двух незнакомых парней — крупных блондинов, если судить по туловищам, на рожах появилось определенно брезгливое выражение — как будто увидели дохлую рыбу.

— О-о-о! Колдун! Заждались… заждались, — с барственной улыбкой поприветствовал старшего помощника кудрявый.

— Заказывай чего хочешь! Мы угощаем! — тем же тоном подхватил второй.

«Баре, блядь!» — со злостью подумал Денис, не убирая с лица приветливой улыбки.

«Какие баре, нафиг? — не согласился внутренний голос. — Два барана!»

«Так кудрявый только один» — не согласился старший помощник.

«И чё? Один — тонкорунный, второй — гладкошерстный» — хихикнул голос.

Эту интересную дискуссию можно было бы и продолжить, но были дела поважнее. Рыженькая тряхнула челкой, зло сверкнула своими изумрудными глазами и уже открыла было рот, но старший помощник перехватил инициативу:

— Как тесен мир! — еще шире улыбнулся он, доброжелательно разглядывая акапульскую (почти ливерпульскую) четверку. Правда, доброжелательность эта была распределена крайне неравномерно, впрочем, как и все в природе. Блондинке и рыженькой досталось по сорок пять процентов, брюнетке — десять, а «предводителю дворянства» — ничего. Еще один благосклонный взгляд старший помощник подарил шатенке. Незнакомых самцов он проигнорировал, а на депутатского сына посмотрел неопределенно, но тот под этим взглядом немного съежился. — Я всегда подозревал, — не убирая с лица «предвыборной» улыбки, продолжил старший помощник, — что Земля небольшой мирок, но не настолько же!

— Вы знакомы? — удивился Миша.

— Ну-ка… ну-ка, отсюда поподробнее, — недовольно покривил губы один из блондинов — тот, который кудрявый. — Откуда это ты наших девочек знаешь?

Денису, кровь из носу, надо было перекинуться несколькими словами с акапульской четверкой без свидетелей. Как это сделать он еще не придумал. Были возможны два сценария вычленения «акапульцев» из общей группы: по-хорошему, или по-плохому. Вариант «по-хорошему» был, конечно, более предпочтительным, но и наверняка более долгим — надо будет «врасти» в компанию, а потом как-то подстроить так, чтобы побеседовать со всей четверкой без лишних ушей, а свободного времени у старшего помощника было не сказать, что особо много, а главное — не был старший помощник обучен политесу, да и не очень-то и хотелось. И самое важное — переговоры с акапульцами надо успеть провести до того, как кто-нибудь из них ляпнет что-то про его участие в приснопамятных событиях, иначе переговоры вообще теряют смысл. Так что времени на все про все у старшего помощника было не то, что немного, а оно просто поджимало!

«По-плохому будет быстрее и надежней, — решил Денис. — Да и повод какой-никакой есть. Так что, работаем плохиша. Придется побыть свиньей, — с неудовольствием подумал старший помощник. — Но, иначе никак».

«Смотри, не переборщи, — забеспокоился внутренний голос. — Ребята, судя по всему, не бедные. Еще отомстить захотят — наймут отморозков, или киллера с оптикой!»

«Ой, боюсь-боюсь!» — невесело ухмыльнулся Денис.

«Не придуривайся, — строго одернул его голос. — Вместо того, чтобы делом заниматься, придется бандюков умиротворять, или вообще — от пули увертываться! Нам это надо!?»

«Нам этого не надо…» — вздохнул старший помощник.

«Так постарайся не переборщить!»

«Постараюсь…»

— Я интересуюсь, — с доброжелательной улыбкой обратился старший помощник к кудрявому. — Вы барышнями владеете на правах личной, или частной собственности? — Денис сделал паузу, с удовольствием разглядывая оторопевшего блондина. Не дождавшись реакции, продолжил: — Как смотрите на расширение консорциума? Я бы тоже вступил в число пайщиков-концессионеров.

— Браво! — захлопала в ладоши рыжая и повернулась к Денису: — Толик, вообразил себя крутым мачо и всегда наезжает на новых людей, чтобы показать, что он — альфа-самец. Я в этом сильно сомневалась и все ждала, когда его, наконец, обломят. Спасибо!

— Всегда пожалуйста! — улыбнулся старший помощник. — Обращайтесь.

В это время к столу, с дежурной улыбкой, подлетела незнакомая официантка:

— Что будете заказывать? — обратилась она к Денису.

— Анжелика, — именно так было написано на бэйджике у девушки и именно так обратился к ней старший помощник, мысленно добавив: «Маркиза ангелов», — скажите пожалуйста Нина сейчас работает?

— Да-а… — удивленно отозвалась официантка.

— Тогда я вас попрошу, передайте, пожалуйста, ей, чтобы она накрыла столик для Дениса с платиновой картой. Как обычно, но без спиртного, — уточнил старший помощник. — Девушка несколько секунд обдумывала услышанное, потом тряхнула головой, пробормотала:

— Хорошо, — и быстро удалилась.

За время короткого диалога Дениса и официантки, Толик очнулся от ступора, пришел в себя, покраснел, как вареный рак и со словами:

— Ну все, пиздец тебе, колдун недоделанный, — начал подниматься из-за стола.

— Толя, прекрати! — начала хватать его за руки блондинка, бросив при этом умоляющий взгляд на старшего помощника.

«Не сцы, — криво ухмыльнулся старший помощник. — Моряк ребенка не обидит!»

Обмен взглядами и циничная усмешка Дениса мимо внимания разгоряченного самца не прошли и привели его в состояние крайнего бешенства. Все говорило за то, что блондинка является предметом его страсти и терпеть такое наглое посягательство на сердце, а не исключено, что и пуще того — на руку! объекта матримониальных устремлений, «барашку» было в высшей степени невместно. А если еще учесть, что «предмет» обменивался непонятными взглядами с нахалом, позволившим себе такое! — то вообще никак.

Старший помощник изобретать велосипед не стал и отреагировал стереотипно — точка сборки ушла в положение «Смерть», после чего оппонент смягчился, как пластилин в горячей детской ладошке, и рухнул обратно на свое место. Выяснять отношения горячему финскому парню как-то резко расхотелось и слово взял спокойный и рассудительный Миша:

— А правда, Денис, вы действительно знакомы?

— Ну-у… как знакомы, — протянул старший помощник. — Встречались. Я играл на пляже в футбол, а девушки были среди зрителей. Сам понимаешь, не обратить внимание на таких красавиц было невозможно, вот я и запомнил.

— Там и Илья был в Акапулько, — Миша кивнул на «предводителя», уставившегося в стол и как будто съежившегося. Чувствовалось, что ему хотелось стать как можно более незаметным, а лучше — вообще невидимым.

— Да? Может быть, — не стал спорить старший помощник. — Но, я только девушек запомнил.

— Не мудрено, — улыбнулся депутатский сын.

В это время в диалог вмешалась рыжая:

— Так это был футбол? — насмешливо глядя на Дениса, поинтересовалась она.

… началось… блядь…

— Или волейбол, — еще шире улыбнулся старший помощник, одновременно, на краткий миг, снова сдвигая точку сборки. Демарш произвел нужное впечатление — девушка вздрогнула, побледнела и закрыла свой очаровательный ротик. Хотя, судя по ее настрою, собиралась еще много чего сказать. Резкое изменение ее поведения не укрылось от внимания второго блондина — с прямыми волосами, который, судя по всему, неровно дышал к рыжей красавице.

— А чего не в баскетбол, — ухмыльнулся он. — Ростом не вышел? — Его наглость объяснялась тем обстоятельством, что луч внимания старшего помощника, во время безмолвной «профилактической беседы» с Толиком, был узконаправленным и никого из окружающих, включая второго блондина, не задел. А как мы знаем, незнание опасности рождает героев, вот он перья и распустил. Пришлось старшему помощнику повторить «вразумление», после чего и второй горячий финский парень успокоился.

— Кстати, насчет Акапулько, — Денис обвел «темным» взглядом притихшую компанию, задерживая взгляд на акапульской четверке. — Филологи среди вас есть? — неожиданно поинтересовался он. А так как ответом ему послужило молчание, констатировал: — Нет. Жаль. Разделили бы мое восхищение. — Восемь пар глаз удивленно уставились на старшего помощника, а он, с апломбом лектора общества «Знание», проводящего гастрольный тур по депрессивным районам Тамбовской области, продолжил: — Я с удивлением узнал, что в мексиканском испанском есть пословицы, которых нет в испанском испанском. Представляете?! Одна мне очень понравилась: «Чем длиннее язык, тем короче жизнь». С нашей: «Держи язык за зубами», вообще не сравнить. Согласны? — ответом опять послужила тишина, но на сей раз такой ответ старшего помощника не устроил. — Согласны? — повторил он с нажимом, усиленным движением точки сборки. И лишь после этого добился неуверенных кивков.

— А ты филолог? — удивленно распахнула зеленые глазищи рыжая. — Я думала…

Что она думала осталось неизвестно, потому что Денис ее снова перебил:

— Короче, Склифосовские, — старший помощник строго оглядел притихшую компанию. — Это вам делать нехер, а я человек занятой, толочь воду в ступе времени нет. Поэтому — к делу. У кого проблема по моей части?

— У меня, — блондинка посмотрела Денису в глаза. — Меня Света зовут. — Старший помощник говорить, что очень приятно, не стал и лишь кивнул, принимая информацию к сведению.

— А меня — Юля, — улыбнулась рыженькая. Брюнетка представляться не стала и лишь бросила на Дениса надменный и в то же время — испуганный взгляд.

«Да и хрен с тобой, золотая рыбка!» — с усмешкой подумал старший помощник, а внутренний голос почему-то промолчал, что было ему несвойственно.

Блондины и шатенка тоже представляться не стали. Впрочем, Денис знал, что кучерявого зовут Толик, но на это, равно, как на имя прямоволосого ему было наплевать. Вот с шатенкой, при других обстоятельствах, он бы с удовольствием познакомился, но сейчас было не время и не место.

История Светы была похожа и непохожа на Мишину. Похожа в том, что у обоих семейств проблемы были в загородном доме недавней постройки, а непохожа потому, что у семейства Семилапых игры бесов начались сразу после заселения и у них имелось «чертово колесо» — так что все укладывалось в концепцию «шалостей» непонятных сил в аномальных зонах, а у Светы чертовщина началась не сразу, а на второй год. Первый прожили спокойно. Ситуация осложнялась еще тем, что и Брюсова карта ее не прояснила — аномальщина, как в самом поместье, так и в его окрестностях, отсутствовала. По крайней мере, на карте, а что там в реале — иди знай… Так Денис и сказал:

— По моим данным, ничего нехорошего ни в доме, ни вокруг нет. Вы там ничего не напридумывали?

— Нет, — Света погрустнела. — Там реально страшно, а с наступлением темноты мы из дома теперь вообще не выходим.

— Странно… — нахмурился Денис. Девушка ему нравилась и при других обстоятельствах он непременно заехал бы и посмотрел, что там к чему. Но, сейчас главным было раз и навсегда отбить у акапульской четверки желание трепать языком, а для этого надо было, для начала, переговорить с ней без посторонних глаз и ушей, а кроме того надо было, в первую голову, спасать своего вассала, а уже потом заниматься всякими отхожими промыслами.

— Впрочем, без разницы, — Денис пренебрежительно скривил рот, — мне все равно сейчас некогда заниматься всякой ерундой. Свяжись со мной недельки через две, а лучше три, может будет окно. — Девушка недовольно поджала губы. — «А сейчас мы тебя добьем!» — мысленно ухмыльнулся старший помощник. — Мой гонорар тридцать тысяч евро.

— Сколько!?! — взвился «барашек». — Ты в своем уме!? Да у меня ребята есть — бесплатно сделают!

… отлично!.. сам подставился!..

— Это твой присяжный поверенный? — надменно, через губу, — протянул Денис. — Или бухгалтер?.. Хотя нет. По глазам вижу — туповат-с. Бой-френд? — поднял бровь старший помощник. — Любишь мясистых юношей? — ухмыльнулся Денис. Света и Антон синхронно покраснели.

«Перебарщиваешь!» — вмешался внутренний голос.

«Отстань! Я не мастер манипуляции! Делаю, как умею!»

— А я вообще не верю экстрасенсам, — пришел на помощь кудрявому товарищу второй блондин — с прямыми волосами.

… отпился гнида!.. забыл, чем кормится!.. ничо!.. щас напомним!..

Поддержка придала сникшему было «барашку» новые силы и он снова открыл рот:

— Шарлатаны они все!

… и этот туда же!..

— Ребята! Вы что!? Я же рассказывал… — начал было Миша, но прямоволосый блондин уже вошел в боевой раж и никакого внимания на это не обратил:

— Покажи фокус, колдун, чтобы мы поверили!

… как это я жил без вашей веры?.. ума не приложу…

— Не верим мы тебе! — с ухмылкой поддержал кудрявый.

… совсем наглость потеряли!..

— Прекратите! — испуганно вскинулась рыжая. Она-то хорошо представляла, какие «фокусы» может показать Денис. — Вы что себе позволяете, придурки!

«Приятно иметь дело с горячими финскими парнями, — с затаенной улыбкой думал старший помощник. — Большую часть работы ребята делают сами!»

«Ты только не переборщи! — голос опять взялся за свое. — А то…»

«Успокойся! — ухмыльнулся Денис. — Буду бить аккуратно, но сильно!»

— Я, видите ли, молодые люди, не фокусник, — старший помощник с мягкой улыбкой уставился в глаза кудрявому блондину, одновременно сдвигая точку сборки.

«Я — демон! — вдруг пришло в голову Денису. — Точно! Я — демон!»

Судя по тому, как вздрогнул, побледнел… нет — даже не побледнел, а позеленел оппонент, затея удалась. Убедившись, что до первого дошло, как не надо себя вести с незнакомцами, старший помощник перевел взгляд на второго блондина — тот, как раз в этот момент очень удачно делал глоток шампанского. Естественно подавился, закашлялся, покраснел, а когда пришел в себя, начал быстро зеленеть, как и первый.

— Молодые люди, — низким, страшным голосом, продолжая сверлить блондинов взглядом, начал Денис. — Даю вам честное благородное слово, что не являюсь ни экстрасенсом, ни фокусником, ни шарлатаном. — Про колдуна он на всякий случай умолчал — пусть думают, что хотят. Хуже не будет. — Но, — он сделал паузу. — Если вы еще раз вызовите мое неудовольствие, вы об этом пожалеете.

За столом воцарилась звенящая тишина. И было отчего: акапульцы принимали Дениса за боевика Галактического Союза, или какой иной могущественной инопланетной цивилизации; Миша считал колдуном и вряд ли добрым, добрые бывают волшебники, да и то в сказках; мясистым блондинам и вовсе было плохо после игры в гляделки, а шатенка испуганно помалкивала за компанию. Старший помощник обвел тяжелым взглядом всех сидящих за столом и скомандовал:

— Вас, — он выдернул взглядом акапульцев, — я попрошу пройти со мной для приватного разговора. Остальным оставаться на месте. Ослушаться никому и в голову не пришло, кроме одного человека — вот, что значит любовь! — вместе с встающей из-за стола четверкой попытался было подняться и прямоволосый блондин, он даже начал говорить:

— Я не оставлю Юлю одну без… — без чего он не собирался оставлять рыжую узнать не удалось, потому что она не сказала, а прошипела:

— Заткнись! Как ты меня достал, урод!

После чего, то ли от этих страшных слов, то ли от не менее страшного взгляда старшего помощника, юноша бледный, со взглядом горящим, рухнул обратно на стул, а Денис вернул точку сборки в естественное положение, чтобы не пугать дальше и так перепуганный народ. Хорошенького понемножку.

Как только компания устроилась за уже накрытым столиком в общем зале, тут же подлетела Нина, чтобы получить дополнительные указания, коих, впрочем, не последовало.

— Спасибо, все хорошо, — улыбнулся Денис, а когда девушка повернулась к акапульцам, чтобы принять у них заказ, покачал головой: — Молодые люди ужинают в банкетном зале и тут только на минуточку, поговорить надо. Итак, — продолжил он, становясь серьезным, как только официантка отошла. — Я хочу, чтобы вы все твердо усвоили одну простую истину. Как только кто-то из вас расскажет третьим лицам, что тот самый, — он выделил голосом «тот самый», — человек из Акапулько это Денис, знакомый Миши, жить вам останется очень недолго. И смерть вашу приятной никто не назовет.

Ответом было продолжительное молчание. Акапульцы переваривали новость.

— Ты нас убьешь? — с испугом, и в то же самое время с вызовом, бросила через некоторое время рыжая Юля. Она первая пришла в себя.

… молодец девка!..

— Мой дядя генерал полиции! — «предводитель дворянства» попытался сохранить лицо перед девушками и даже сделал попытку контратаковать.

Блондинка и брюнетка подавленно молчали, а старший помощник расхохотался.

— Чего смешного? — буркнула брюнетка.

— Чего смешного? — улыбаясь, переспросил Денис и медленно перевел точку сборки в положение «Повелитель». — Просто представил, что Я! — Князь Великого Дома «Полярный Медведь» убиваю бездарных сервов… — он помолчал и брезгливо добавил: — То же самое, что котят топить. Нет. Вас будут потрошить разведгруппы атракаров.

«Что за атракары?» — удивился внутренний голос.

«Да припомнилось что-то… вроде муравьи такие. Читал в детстве».

— Каких атракаров? — опять же первой среагировала рыжая.

— Помните тех троих? — грозно сдвинул брови старший помощник. После недолгого молчания все четверо кивнули. — Это «Звезда карающих». Они вас найдут, как только вы заговорите о запретном!

— А как найдут? — снова вылезла Юля. — Где Мексика, а где мы.

«Вот настырная!» — восхитился Денис.

— Представляете, что такое цепная реакция? — задал он встречный вопрос. После небольшой паузы, все четверо неуверенно покивали.

… жертвы ЕГЭ, блин!..

— Нина, если не затруднит — листок бумаги и карандаш, — попросил старший помощник пробегающую мимо официантку и через секунду получил желаемое.

— Смотрите, — начал он рисовать общеизвестную схему. — Так работает атомная бомба и так же распространяются слухи. Это лавинообразный процесс и через несколько итераций слух достигнет нужных ушей и атракары встанут на ваш след. Когда это произойдет, вам останется только принять яд, чтобы получить легкую смерть. — После этих слов, за столом воцарилось напряженное молчание, которое снова прервала рыжая:

— Хорошо… допустим мы тебе поверили, — она пристально взглянула Денису в глаза. — Но, мне непонятно другое. Зачем тебе нас предупреждать. Ты видишь нас второй раз в жизни, мы тебе никто. Зачем?

— Странно… — протянул старший помощник. — Ты, вроде, умная девушка. Неужели не сделать последний шаг в логической цепочке? Выйдя на вас, они автоматически выйдут на меня.

— А как? — не поверила Юля. — Мы знаем только твой номер телефона, и то — только Миша. Как они тебя найдут?

Это был тонкий момент. Старший помощник в деталях его не продумал — времени не было, и чтобы не попасть впросак он сначала ушел от конкретики:

— Поверь мне. Найдут. Есть методы. — Уверенно объявил он. А затем резко сменил тему: — Теперь по поводу дяди генерала, — Денис повернулся к «предводителю дворянства». — Даже если бы ты сам, а не твой дядя, был президентом Соединенных Штатов, они бы добрались до твоей задницы.

— С его-то охраной? — не поверил «предводитель».

Денис улыбнулся:

— Скажи пожалуйста, для своего времени мушкетеры были надежной охраной для французских королей?

— Ну-у… наверное… да… — без особой уверенности отозвался «предводитель дворянства». Видать история, да и чтение, не были его коньком.

— А теперь представь, что по королевскую душу явились современные боевые пловцы. Вылезли из-под воды с автоматами, приборами ночного видения, гранатометами и прочими прибамбасами. Сохранят мушкетеры в целости тушку очередного Людовика? — «Предводитель», вспомнив молнии в «Las Brisas Acapulco» подавленно молчал, а старший помощник безжалостно его добил: — Вот так и твой дядя генерал полиции тебе поможет. Хотите жить — держите язык за зубами.

— Денис, — внезапно заговорила блондинка. Она смущенно улыбнулась: — А где твое княжество? — задала она совершенно неожиданный вопрос. Старший помощник на мгновение растерялся, но только на мгновение.

— Далеко… — с хорошо разыгранной грустью отозвался он. — Очень далеко…

— А может так далеко, — зло сверкнула зелеными глазищами Юля, — что его вообще не существует?

«Ну, чистая тигрица!» — восхитился Денис.

«Ревнует, что не ее за титьку прихватил!» — цинично предположил внутренний голос.

«Могет быть… могет быть…» — не стал спорить старший помощник.

Блондинка поджала губы и посмотрела на рыжую с некоторым, можно даже сказать — высокомерием, типа — проиграла — не вякай! После чего снова обаятельно улыбнулась Денису:

— А ты с ними справишься… с этими… карателями?

— Если бы мог справиться — нас бы не предупреждал! — мстительно объявила рыжая. — Боится, что через нас до его задницы доберутся!

«Нет, ну какая умница! — в очередной раз восхитился старший помощник. — Да еще и красивая! Повезло блондину. Хотя… она его вроде послала… Ладно, не до баб пока. Теперь вишенку на торт».

Денис грозно сдвинул брови — чтобы лучше доходило и, чтобы у некоторых, не будем указывать пальцами, не было желания спорить, и заговорил низким страшным голосом:

— Остальным скажете, что я предлагал заняться групповым сексом, но вы отказались.

— А он зачем? — рыжая кивнула на «предводителя», совершенно ошалевшего от слов старшего помощника.

— В качестве запасной лошади, когда я устану.

— Быстро устаешь? — ухмыльнулась Юля, а так как отвечать Денис не собирался, продолжила: — А ты только групповым сексом занимаешься? Как насчет индивидуального? Или только со сменной лошадью?

«Вот же зараза! Ничего не боится! Так бы и взял за холку и в нумер. Но, нельзя, хахаль имеется. Да еще обиженный. И так-то нехорошо с этими двумя баранами все получилось. А жаль, что нельзя. Я бы вдул».

«Только ей? А остальным трем не вдул бы? — удивился внутренний голос. — Заболел, никак…» — прикольнулся паршивец.

«Вдул, — успокоил голос старший помощник. — Всем вдул, включая тебя!»

«Извращенец!»

— Тебе весело? — Денис в очередной раз сдвинул точку сборки и обвел притихшую (даже рыжая) четверку тяжелым взглядом. — Вы умеете останавливать сердце по желанию? Нет? Значит у вас есть другой способ умереть, прежде чем атракары начнут допрос? Тоже нет? Тогда я не понимаю причины веселья. — Слова старшего помощника падали тяжело, как глыбы при камнепаде. — Лично я попадать к ним в руки живым не намерен, а вам, судя по тому, что вы ничего не умеете — придется. Это страшная участь. — Денис припомнил, как его пытали в Паранге и что-то такое отразилось на его лице, потому что вся четверка разом даже не побледнела, а позеленела. Тяжелое молчание повисло над столом. — Все. Я вас больше не задерживаю.