Карл Мебус – Легат бакарского отделения Братства Света, был занят крайне важным делом. Он составлял девяностодневный отчет. Документ должен был лечь на стол Конрада Рахтенберга – Прайм-Легата Братства Света, через семь суток, не раньше и не позже. Точность – вежливость светлых братьев! Курьер добирается до столицы трое суток, так что время в запасе еще было, но и отчет еще не был готов, поэтому Легат после обеда закрылся в своем кабинете и с головой погрузился в работу.

Человеку постороннему, не знакомому со спецификой такого рода деятельности, могло бы показаться, что в составлении отчета ничего сложного нет – вписывай нужные данные в соответствующие клеточки большой таблицы и вся недолга. Ан нет! – думая подобным образом, этот посторонний человек очень сильно бы ошибся.

Возьмем, к примеру базовый показатель: «Общее количество эпизодов применения запретной магии за отчетный период». В реальности, такой случай был всего один и совсем недавно – инцидент в консульстве Высокого Престола, когда был уничтожен практически весь персонал консульства при помощи запретного плетения «Черная Жатва». Кстати говоря, больше случаев применения запретных заклинаний не было не только за отчетный период, а вообще с тех пор, как Мебус занял вожделенный пост бакарского Легата много лет тому назад.

Казалось бы, ставь в нужную клеточку единицу, в соседнюю, называющуюся: «Наименование примененного плетения (если удалось идентифицировать)» пиши: «Черная жатва» и дело с концом. Так? В данном конкретном случае – да, а если рассматривать ситуацию в целом, то совсем не так. Если писать только правду, голую правду и ничего кроме правды, то вся внушительная таблица будет заполнена, в основном, пустыми клетками. А в подавляющем большинстве предыдущих отчетов не в основном, а полностью.

И какой вопрос, скажите пожалуйста, придет в голову Прайм-Легату при просмотре таких, с позволения сказать, документов? Если он честный человек… ну допустим на секунду, что существуют честные чиновники, тем более в другом мире, так вот, если он честный человек, он подумает: «В Бакаре уже долгие годы ничего предосудительного не происходит – запретной магией никто не балуется. Поэтому, держать там огромный штат светлых братьев – непозволительная роскошь, надо сократить их поголовье, раз так в десять, а может и совсем разогнать, к гратовой матери, оставить одного послушника с половинным содержанием, а сэкономленные государственные средства направить на ремонт дорог имперского значения, или в сиротские приюты, или, на худой конец, в инновационный центр Сволково на разработку новых маготехнологий. А уж там-то денежки точно не пропадут – все, до последнего медяка, будут потрачены на благо родной Акро-Меланской Империи! Вот, что подумает честный чиновник. К счастью, такие чиновники существуют только в сказках, да и то фантастических. В природе их нет.

Реальный Прайм-Легат, который из плоти и крови, а не из кружев, соплей и конфетти, пришедших из женского любовного фэнтези, подумает примерно так: «А какого грата, этот старый козел – Карл Мебус занимает пост Легата бакарского отделения Братства Света? А!?! Я вас спрашиваю!?! Кто его рекомендовал!?!? Кто?.. Я сам… Ладно… Я его породил, я его и сниму!». Эта мысль придет ему в голову после первого же «нулевого» отчета – долго резвиться «правдорубу» никто не позволит. Ведь и Прайм-Легату надо составлять свой девяностодневный отчет для Имперской канцелярии, а если все станут крыть правду-матку – и региональные Легаты, и он сам, то того и гляди у Императора может зародиться мысль, аналогичная мысли честного чиновника. Тьфу. Тьфу. Тьфу. Не к ночи будь упомянут.

Так что, составление девяностодневного отчета таило в себе множество подводных камней, и вообще напоминало прогулку по болоту – один неверный шаг, и кочка казавшаяся надежной, уходит из под ног, а ты по уши в зловонной жиже. Самым трудным делом было выдумывание эпизодов, связанных с применением запретной магии. Наверное, если бы можно было привлечь к этому процессу весь личный состав бакарского отделения Братства Света, то мог бы получиться эффект, как в передаче «Что? Где? Когда?». В ней суммарный интеллект команды превосходит сумму интеллектов отдельных игроков. Разумеется, речь идет о хороших командах и играх, которые им удались.

Но, привлекать кого-либо было нельзя – светлые братья, в своей массе, были ребята смелые, резкие, хорошо подготовленные для борьбы со злокозненными магами, но назвать их титанами мысли было бы большим преувеличением. А самое главное – они были честными людьми, верящими в различные Идеалы Света и Добра. И все с большой буквы. Привлекать их к составлению отчета было все одно, что показывать любителю колбасы, как ее готовят. Так что, единственным человеком, посвященным в тайную кухню составления девяностодневного отчета был Зигфрид Хаген – заместитель Карла Мебуса.

Зигфрид был постарше остальных братьев, за исключением, понятное дело, самого Карла и так же, как все они, был смелым, резким, хорошо подготовленным для борьбы со злокозненными магами, вот только с безраздельной верой в идеалы света и добра было немножко похуже – жизнь, знаете ли немного пообтесала и от лишних иллюзий избавила. Но и у него с креативным мышлением было, мягко говоря – не все в порядке. Четко исполнить приказ Легата – это пожалуйста, а вот придумать что-нибудь – это не к нему.

Поэтому, видя в отчете названия запретных плетений, типа: «Конский Жезл», «Гадючья Метла», «Скелет Огня» и тому подобных, он только восхищенно качал головой, глядя на своего мудрого руководителя. Так что не только Шэф был удостоен этого почетного звания. Конечно же, не всё Карл Мебус придумывал сам, приходила помощь и со стороны. А именно – со стороны коллег из других регионов.

Дело было в том, что количество происшествий с запретной магией должно было быть у всех Легатов, если выражаться простонародным языком – средним по отрасли, плюс-минус что-нибудь для достоверности. Таких региональных отделений, как бакарское, у Братства Света было двадцать четыре. И согласитесь, что если у двадцати отделений будет по семь-восемь эпизодов, у двух – одиннадцать, у одного – пять, а у бакарского – двадцать пять, или же одно, то это несомненно зацепит начальственный взгляд, а именно этого и следовало избегать всеми доступными способами.

И хотя особой – «братской» любви друг к другу, между Легатами Братства Света никогда не было, да честно говоря, и не братской тоже, а единственным чувством, которое их объединяло, была зависть менее удачливых к более удачливым, контактировать они были вынуждены. По вышеизложенным причинам, все отчеты должны были быть согласованы между собой. И тут возникает закономерный вопрос. Если, скажем так – «более удачливым» Легатам, осуществляющим свою многотрудную и самоотверженную деятельность на благо народа в местах типа Бакара, ну-у… похуже конечно, но более-менее приемлемых, сохранение статус-кво было жизненно необходимо, то скажите пожалуйста за каким хреном участвовать в этих играх Легатам из многочисленных «депрессивных» регионов?

Казалось бы, если ты Легат в каком-нибудь Мухосранске, а хочешь быть Легатом в Бакаре, или, по крайней мере, в каком-нибудь цивилизованном месте, где есть рестораны, ночные клубы, богатые спонсоры, красивые проститутки и прочие элементы «сладкой жизни», а в Мухосранске, вместо всего вышеперечисленного, наличествуют только крестьянки с шершавыми пятками и ладонями, и доярки с каменными пальцами, а прочих элементов «сладкой жизни» и вовсе нет, да и климат далек от бакарского, так борись! Для начала, взорви ситуацию изнутри! Открой глаза Прайм-Легату, что его обманывают!

Так мог бы рассуждать какой-нибудь юный брат, одержимый Идеалами Света и Добра и еще более страстным желанием попасть в солнечный Бакар, но, к счастью, на долгом пути от рядового послушника до регионального Легата, все вышеперечисленный идеалы куда-то испарялись, за исключением желания попасть в Бакар, но, согласитесь, это желание трудно отнести к идеалам света и добра. И этот опытный, битый жизнью человек прекрасно понимал, что Прайм-Легат и без него все знает, и что если поднять бучу, то он станет врагом системы, и что единственное, чего он добьется, это отставка без пенсии – это в лучшем случае, а в худшем – сами понимаете… В Братстве Света служат ребята конкретные и к всепрощению несклонные.

Бороться за место под солнцем разрешалось исключительно по незыблемым бюрократическим правилам, путем подсиживания и подгаживания, и не иначе, как тишком. Все тишком! И все только в рамках правил. Это, как в футболе – мяч летит в считанных сантиметрах от тебя, казалось бы – он твой, сейчас сыграешь! – да только все не так просто – достать его можно лишь рукой. А сыграешь рукой – получишь желтую карточку. Это на первый раз, а за второй – с поля выгонят. В теории. На самом деле, некоторым такие фокусы сходят с рук. Кое-кто даже голы рукой забивает. И их засчитывают! В жизни все бывает. Но, редко. Очень редко. Так что, волей-неволей, а основной массе приходится играть по правилам. А правила Братства Света, писанные, а что еще важнее – неписанные, предполагали сотрудничество, направленное на общее благо. Никакого правдорубства, выноса сора из избы и срывания покровов. Отщепенца свои бы и придушили – долго бы он не протянул.

А для сотрудничества нужен обмен информацией, а для обмена нужна связь, причем оперативная. Все региональные отчеты должны быть согласованы, а ситуации разные бывают и иногда приходиться вносить корректуры в последний момент, а надо, чтобы все заинтересованные лица были в курсе, а Империя большая – не наездишься, да и голубиная почта не панацея – не сильно скоростная, да и не сильно надежная. Короче говоря, не было бы скоростной связи, не было бы Братства Света в таком виде, в каком оно исторически сложилось. А раз Братство существовало, значит такая связь – быстрая, напоминающая телефонную, имелась.

Каналы связи внутри Братства делились на горизонтальные и вертикальные. Связь Легатов провинций между собой осуществлялась через горизонтальные каналы, а между провинциальными отделениями и Штаб-квартирой Братства Света через вертикальные. Казалось бы – все хорошо, связь есть, ан нет – не все!

К огромному сожалению светлых братьев, каналами своими они не владели. Как впрочем и все остальные государственные, коммерческие и иные структуры, пользующиеся быстрой связью. Но, честно говоря, на всех остальных братьям было наплевать. Их бесило только собственное положение. Технически, ситуация один в один напоминала наши телефонные сети, построенные на базе забугорных АТС типа: Nokia, Samsung, NEC, Siemens и иже с ними. Думаете нашими телефонными сетями управляют многочисленные «Телекомы», расплодившиеся на теле почившей в бозе «Единой системы электросвязи СССР»? – Хрен!

И основная закавыка состоит даже не в том, что весь трафик прочесывается частым гребнем всеми, кому не лень, а в том, что в любой момент эти станции могут быть из-за этого самого бугра дистанционно вырублены, и можно будет смело переходить на семафорную азбуку, сигнальные барабаны и оглушительный свист. Свист будет заменять мобильную связь.

В оправдание светлых братьев надо сказать, что для них ситуация была вынужденной. У них, в отличие от наших власть предержащих, влекомых лишь сребролюбием и алчностью, другого выхода не было. На Сете в целом и в Акро-Меланской Империи в частности, монополией на Связь владели маги. В Акро-Меланской Империи роль забугорных телекоммуникационных компаний играла местная Гильдия Магов. И, кстати говоря, это обстоятельство качественно отличало ситуацию в их Империи от нашей – маги-то были своими, можно сказать – патриотически настроенными, в отличие от всяких там сименсов и самсунгов.

Все контакты, как по вертикали, так и по горизонтали, Братство Света осуществляло через поднадзорные отделения Гильдии Магов, у которых имелись соответствующие связные артефакты и специалисты, умеющие с ними работать. Казалось бы – все хорошо, все по Жванецкому: «Что охраняешь, то и имеешь», однако – отнюдь. Проверяемая сторона владела всей информацией контролирующей структуры, а это, согласитесь, нонсенс!

Ведь, как всем известно, кто владеет информацией, тот владеет миром. И эта сентенция справедлива для всех миров и времен. Из-за этого-то и было особо обидно – вроде бы ты – присматривающий, а находишься в прямой и явной зависимости от присматриваемого! Хорошо еще, что для Братства Света, как впрочем и для остальных госструктур, связь была бесплатной, а то со всех остальных маги столько драли, что мама не горюй! А куда денешься? Монополист, он и на Сете монополист. А законы экономики никто не отменял. Сколько можно содрать с покупателя, столько монополист и сдерет, и не медяком меньше.

Однако, экономика – экономикой, но гораздо интересней техническая сторона быстрой связи. Итак… В качестве «телефонных аппаратов» использовались специальные артефакты. Материальной основой таких связных артефактов служили крупные драгоценные и полудрагоценные камни. Стоимость каждого такого «камешка» была крайне высока и, разумеется, не за счет материала, хотя и основа иногда бывала не из дешевых, а за счет высокой стоимости работы магов-артефакторов. Связь была исключительно парной. Каждый артефакт был связан исключительно со своим «двойником» и больше ни с кем. Ничего похожего на то, когда с одного мобильника можно позвонить на черт знает какое количество других аппаратов и в заводе не было. Связь подразделялась на ближнюю – что-то вроде нашей внутригородской и дальнюю – междугороднюю.

Как уже было сказано, с каждого конкретного связного артефакта можно было связаться только с его «дублем», или «двойником». Изготовить такую «пару близнецов», даже для ближней связи, мог далеко не каждый артефактор, а уж чтобы она устойчиво работала на дальних расстояниях – вообще единицы. Отсюда и стоимость. Правда, ходили слухи, что у некоторых, особо продвинутых, магов-артефакторов есть какие-то таигственные изделия, позволяющие связываться с разными абонентами, но все это было на уровне слухов и реальных подтверждений не имело.

Самым сложным было «связывание близнецов», ведь с точки зрения метамагического поля это должен быть один и тот же объект, иначе никакая связь будет невозможна. В глубокой древности использовалась технология, при которой сначала на материальную основу накладывалось плетение, а потом основа разделялась на два материальных носителя, а плетение делилось подобно амебе. Очень небольшое количество таких артефактов дожило и до нынешних времен. Качество связи, генерируемое ими, было превосходное, а стоимость заоблачной. Сейчас таких уже не делают. К сожалению.

Причина утраты технологии была банальной и очевидной. При каких-то очередных политических и военных катаклизмах между бездарными и бездарными, магами и магами, магами и бездарными и всех против всех, коих, за прошедшие тысячелетия, на Сете было великое множество, пока жизнь более-менее не стабилизировалась, магов, владеющих знанием технологии изготовления таких связных артефактов, повыбили, а вместе с ними и технологию. Ничего удивительного тут нет – артефактора проще убить, чем боевого мага, а подготовить – сложнее, вот их поголовье и сокращается.

Теперешние артефакторы используют другую технологию, более сложную и не гарантирующую стабильного результата – они сначала накладывают плетения на два носителя, а потом долго и нудно согласовывают артефакты между собой. Именно «привязка» делила всех магов-артефакторов, занимающихся связными артефактами, на обычных, хороших и гениальных. Последних было в десятки раз меньше, чем первых и их изделия стоили во столько же раз дороже. Но, раскупалось все, что производилось – спрос превышал предложение.

Проблема была в том, что из десяти пар изделий, прошедших всю технологическую цепочку, финальную проверку проходила только одна пара! И это в среднем. У обычных магов-артефакторов процент брака бывал и повыше. Определить, что данная конкретная пара будет нежизнеспособна, было невозможно, пока она не будет полностью готова. В процессе работы такой возможности не было. Отсюда и дефицит связных артефактов и цена.

Бездарным, даже при наличии соответствующего артефакта, быстрая связь была недоступна, причем как ближняя, так и, тем более, дальняя. И дело тут было вовсе не в злой воле колдунов – с этим уж как-нибудь да справились бы – золотом, огнем, мечом, или колоссальным численным перевесом – нашли бы чем. Бездарные, они такие – вроде крыс, живучие очень, и хитрые. Лучше их не доводить. Просто не может собака играть на балалайке, а кот вязать на спицах. Так и тут. Общаться между собой через связные артефакты могли или два мага, или маг и бездарный. Исходя из этих ограничений и была построена коммуникационная система всех государственных и негосударственных структур Акро-Меланской Империи, в том числе и Братства Света.

Магическая связь была исключительно надежной – никакой возможности перехвата не существовало. Каждый «камешек» мог общаться только со своим близнецом и больше ни с кем. Узнать, о чем общаются между собой два абонента, с помощью связных артефактов, можно было единственным путем – стоять рядом с одним из них и подслушивать. Согласитесь – не самый перспективный способ «радиоперехвата». Так что, с точки зрения магического сообщества, все было в порядке. А вот с точки зрения всех остальных, не очень.

Но, опять же, все очень зависело от того, на кого работает магическая связь. Ведь в случае утечки всегда были известны имена магов, проводивших сеанс связи. И в том случае, если бы в результате такой утечки был нанесен ущерб серьезным государственным структурам: полиции, разведке, контрразведке, Братству Света – не к ночи будь упомянуто, и прочим большим людям, они бы нашли способ поквитаться с болтунами, невзирая на все их магичество.

И, что характерно, Гильдия Магов вступаться бы за болтунов не стала – себе дороже. Разумеется, особую щепетильность маги проявляли в отношении светлых братьев. Портить отношения с кураторами могут только идиоты, а маги, в массе своей, придурками не были. Но, опять же, это самое пресловутое «НО». Если бы из штаб-квартиры Братства Света по каналам магической связи прошел циркуляр: «Мочить всех магов в сортире!», вряд ли информация о нем не была бы доведена до сведения самой широкой магической общественности.

А вот если бы один негоциант сообщил по магической связи другому негоцианту например такое: «Срочно бросай все, к гратовой матери, и столби участки на Клондайке!», то совсем не исключено, что по приезду на речку, этот самый второй негоциант был бы поражен количеством народа уже моющего там золотишко. И самое обидное, что претензии предъявлять было бы некому – поди докажи, что все эти старатели заявились сюда по наводке нечистых на руку магов, а не сами по себе. А если и предъявишь – что толку? Еще и сам виноватым окажешься, бывали, знаете ли, прецеденты. Так что, для маленьких людей, не имеющих Дара, впрочем и для больших тоже, голубиная почта, для сохранения конфиденциальности сообщения, представлялась более надежным видом связи. А в особо важных случаях использовался гонец. Кстати, у нас тоже для передачи информации особой важности используется фельдъегерская связь, а не мобильник. Ну-у… разве только, если айфон.

В ситуации с быстрой связью внутри Братства Света присутствовал еще один тонкий момент. Дело было в том, что маги не очень-то и хотели быть в курсе информации, циркулирующей между провинциальными Легатами и Центром. Ну, нельзя же всерьез предполагать, что по каналам быстрой связи действительно будет отдан приказ типа: «Мочить магов в сортире!». Если действительно должна будет начаться резня, то сигнал о ее начале будет подан каким-либо иным способом. Братья что-нибудь придумают.

Всякая же другая информация Братства представляла для магов примерно такой же интерес, как для нас заграничные коррупционные разоблачения. Забавно, занятно, можно почитать, если больше нечем заняться, но никакого практического значения не имеет. То что магам надо было знать о деятельности светлых братьев, те сообщали им сами (и наоборот), в случае же возникновения каких-либо коллизий все решалось тихо и келейно на местах – выносить сор из избы было невыгодно никому, да и случаев таких, за долгие годы, было раз, два, да и обчелся. 

Так что, в первом приближении можно считать, что маги не хотели, но владели информацией, которой Легаты обменивались между собой. И владели лишь потому, что технически не могли не владеть – она проходила через их головы. А вот Прайм-Легат хотел, но не владел. Вернее, не владел бы, если бы не организовал связь внутри Братства надлежащим образом, а именно – через «центральный коммутатор». Принцип работы гениальной задумки Прайм-Легата легче всего понять на конкретном примере.

Допустим, непонятно за каким хреном, у Карла Мебуса возникло желание переговорить, например, с Агидиусом Варином – Легатом истанского отделения Братства Света, который являлся его заклятым другом – именно его Мебус обошел на последнем повороте и стал бакарским Легатом, а Агидиус получил назначение в заштатный, никому не нужный Истан.

Так вот, в случае возникновения такого, прямо скажем – противоестественного желания, Мебусу пришлось бы связаться со своим куратором из бакарского отделения Гильдии Магов. Дальше, если бы не гипертрофированная любознательность Прайм-Легата, бакарский маг связался бы со своим коллегой в Истане, а тот в свою очередь – с «вызываемым абонентом» Агидиусом Варином. Все просто, естественно и логично. Сильно напоминает работу древних телефонных станций, даже не декадно-шаговых АТС, а тех которые: «Барышня! – Смольный!». На все, про все – три пары связных артефактов – необходимый минимум. 

На самом деле все было бы не так. Дежурный бакарский маг, вместо того, чтобы «звонить» напрямую в Истан, был бы вынужден связаться с дежурным магом в Акре, а тот с дежурной «барышней» в штаб-квартире Братства, роль которой, как правило, исполнял угрюмый, волосатый и свирепый брат. Был ли он при этом еще и вонюч, неизвестно, но что в целом сильно смахивал на настоящего мужчину – это точно! И только после включения «слухача» в шнур – так в телефонии называется временное проводное соединение двух абонентов, дежурный маг в Акре связался бы со своим коллегой в Истане, а тот с Агидиусом Варином. Такие вот пирожки с котятами – пять пар связных артефактов! Но, кого волнует цена, когда начальство хочет. К слову говоря – еще один универсальный закон для всех времен и миров. 

После завершения сеанса связи, дежурный, в башке которого, как в телефонной трубке, был слышен весь разговор, в особом журнале отмечал все необходимые реквизиты: кто, с кем, дату, время, тему разговора и свои комментарии, если они, конечно же, были нужны. Чаще всего нет, ибо кто в здравом уме будет обмениваться информацией, которая может потребовать комментариев «прослушки». Все Легаты были людьми, как минимум – здравомыслящими, так что эта графа никогда не заполнялась за ненадобностью.

Казалось бы то обстоятельство, что никаких секретов выудить не удасться, было очевидны заранее – Легаты знали, как устроена связь, и можно было не городить огород там, где вполне можно было обойтись без него. Казалось бы, только идиот может организовать прослушку, о которой все знают. Однако, не надо держать Прайм-Легата за дурака. Не надо думать, что он не понимал, что конфиденциальной информацией обмениваться через него Легаты не будут.

Все он понимал. Организацией «центрального коммутатора» он решал две задачи. Во-первых, Прайм-Легат хотел быть в курсе того, какой «бытовой» информацией обмениваются Братья – мало ли, что всплывет, а вдруг пригодится! И в канализации встречаются караси. Правда редко. С помощью «центрального коммутатора» Прайм-Легат мог держать руку на пульсе… а может и на горле своей организации, и его можно понять – прекраснодушие на таком посту недопустимая роскошь. Если, конечно, хочешь этот пост сохранить.

Но, главная причина, по которой была организована централизованная быстрая связь, заключалась в другом. Этой причиной было лишение провинциальных Легатов возможности оперативно связываться между собой за спиной Прайм-Легата. Любой заговора невозможен без оперативного обмена информацией. Это доказывает даже большевистский переворот семнадцатого года, когда первоочередными целями были телефон и телеграф. Ну-у… правда там присутствовали еще и банки, но это, в данном случае, к делу не относится. Так что, повторимся – придурком Прайм-Легат не был. Отнюдь.

В случае же вертикальной связи, если провинциальный Легат хотел связаться с Прайм-Легатом, или же в обратную сторону – из столицы в провинцию, связь осуществлялась по естественному, без накруток, алгоритму. Первый абонент связывался со своим магом, тот с магом на вызываемой стороне, а тот со вторым абонентом.

Кстати говоря, в вынужденной связи через магов были не только минусы, по крайней мере для Братьев. Такая связь была полезна хотя бы тем, что позволяла обойти очередной подводный камень. Ведь Свэрт Бигланд – глава бакарской Гильдии Магов, точно так же отсылал свой девяностодневный отчет в свою штаб-квартиру Гильдии Магов. И в его отчете были точно такие же поля, связанные с использованием запретной магии (кроме своих – специфических, разумеется), как у Карла Мебуса. И цифры в этих полях должны были совпадать. И названия запретных плетений должны были совпадать. И описания эпизодов применения запретной магии должны были совпадать.

В противном случае, когда в Имперской канцелярии будут изучать сводные девяностодневные отчеты Гильдии Магов и Братства Света, могут возникнуть неприятные вопросы о несоответствии информации, а там уже недалеко до Императорского Аудита, после чего может замаячить несоответствие занимаемой должности. А кому нужны неприятности? Правильно – неприятности не нужны никому. Поэтому, Карл Мебус был уверен, что Конрад Рахтенберг – Прайм-Легат Братства Света поддерживает связь с Бруно Вольфгангом – главой Гильдии Магов Акро-Меланской Империи, аналогичную той, которая имеется у него со Свэртом Бигландом. Поддерживает по многим причинам, но одна из них очевидна – вдруг какой-нибудь Легат не согласует отчет с главой Гильдии Магов своего региона. Как уже упоминалось, в жизни все бывает, а раз так, то должна быть последняя инстанция, которая исправляет подобные ляпы, и этой инстанцией и были Конрад Рахтенберг и Бруно Вольфганг.

Раз уж речь зашла о неформальных связях Братства с Гильдией, нельзя не упомянуть об еще одном аспекте их взаимодействия. Дело заключалось в том, что Братство Света было организацией сугубо бюджетной, ну, по крайней мере так официально считалось. Братья полностью находились на государственном обеспечении и по идее, никаких источников дохода, кроме фиксированного жалованья у них не было и быть не могло. В теории. На практике же, они, как всякие госчиновники, которые по сути своей являются присматривающими, могли рассчитывать на хорошее отношение со стороны присматриваемых, роль которых в их связке выполняла Гильдия Магов. Маги были работающими.

Ну, и в соответствии с вышеупомянутой формулой: «Что охраняешь, то и имеешь», на счет Карла Мебуса в бакарском отделении банка Гильдии Магов каждую декаду поступала кругленькая сумма. Свэрт Бигланд справедливо полагал, что голодный проверяющий – злой проверяющий, и средств, выделяемых на кормление Братьев, не жалел. Легат, со своей стороны, в три горла не жрал, вполне разумно считая, что так не долго и подавиться, в одно жало все не затачивал и делил полученную сумму по справедливости. Пятую часть оставлял себе, десятую выделял верному Зигфриду, а оставшиеся деньги делил поровну между остальными братьями. И все были довольны. Так что, и с формальными и с неформальными связями Братства Света с Гильдией Магов все было в порядке.

А вот со своим номинальным непосредственным начальником Жаном Урельяном – Обер-Кардиналом Бакара, Салантена и Обраска, Легат не контактировал. Причем – напрочь, а если назвать вещи своими именами, то попросту игнорировал. И делал это по нескольким причинам.

Во-первых, потому что Обер-Кардинал был ему начальником только де-юре. Де-факто Урельян не имел никаких рычагов, ни административных, ни финансовых, для давления на Братство Света, вот Карл и клал на него с прибором. Такое странное положение являлось следствием давнишней подковерной борьбы между двумя партиями в Имперской Канцелярии.

Первой не нравилось усиление роли Братства в общественно-политической жизни Империи и она сумела провести в жизнь несколько законов, ставящих Братство Света под контроль Церкви. Но, через некоторое время после ратификации стало ясно, что теперь уже Церковь позволяет себе много лишнего и надо бы ей крылышки подрезать.

Однако, делать это в открытую – то есть отбирать недавно дарованные полномочия было как-то не с руки – в дурацком положении оказывался Император. Получалось, что он сам не знает, что делает, не Император, а шут какой-то. Допустить такое было решительно невозможно, поэтому был принят новый пакет законов, не отменявших предыдущее постановление насчет Братства и Церкви, а делающий его неработающим. Вот откуда росли ноги этих, не побоимся этого слова – высоких, отношений между Жаном Урельяном и Карлом Мебусом.

Тут надо уточнить, что некоторые Легаты и Обер-Кардиналы преккрасно между собой общались и чуть ли не дружили семьями. В принципе, центральными властями невербально поощрялись доброжелательные отношения между двумя этими структурами, напоказ демонстрируемыми электорату, но если их не было, то тоже ничего страшного – на нет и суда нет. 

Ну, а во-вторых, и это пожалуй была самая главная причина отсутствия контактов, было то, что в отчетах Церкви и Братства не было совпадающих полей и, следовательно, согласовывать было нечего. Да и вообще, церковные отчеты в Имперскую Канцелярию не поступали. Формально в Акро-Меланской Империи Церковь была отделена от государства. Однако, когда какой-нибудь Генерал-Прелат, только что принявший сан, начинал всерьез проводить самостоятельную политику, идущую вразрез с генеральной линией Императора, он очень быстро отправлялся на погост – причины смерти всегда были самые разные, но всегда бытовые, никакого криминала, а на смену ему приходил человек, который хорошо понимал, что от него требуется.

Третьей же причиной, по которой бакарский Легат терпеть не мог Обер-Кардинала была та, что он не любил дураков – вот такая была у него слабость, что-то вроде хобби. С другой стороны, а как еще, скажите пожалуйста, относиться к этому жирному индюку, который на полном серьезе полагал, что Карл Мебус его подсиживает, чтобы получить пост Обер-Кардинала. Ну, не тупой? Тупой и еще тупее! Легату даром не нужно было место Обер-Кардинала, он и на своем отлично себя чувствовал. Правда, тут следует оговориться – до недавнего времени.

Сегодняшняя работа над отчетом у Легата не задалась. Бывают такие дни, когда какая-то конкретная работа не ладится: паяльник перегревается, мяч в ногах не держится, софт не пишется, голова не думает, руки намекают, что они – ноги, если судить по результатам их деятельности. Человек, обладающий необходимым запасом здравого смысла, откликается на эти сигналы и, если конечно же может, прекращает такого рода деятельность. Оговорка: «если может», весьма существенна – одно дело, если ты гоняешь мяч с товарищами на даче, и совсем другое, если за тебя заплатили много миллионов, зарплата у тебя много сотен тысяч и ты играешь в официальном матче Лиги Чемпионов – тут по своему желанию с поля не уйдешь.

Карл Мебус, конечно же, мог отложить отчет на потом – время позволяло, но он был человеком упертым и целеустремленным. Именно про таких Владимир Семенович Высоцкий написал бессмертные строки: «Если я чего решил, – выпью обязательно!». Поэтому Легат, с упорством достойным лучшего применения, продолжал корпеть над опостылевшим документом, но когда раздался деликатный стук в дверь, испытал большое облегчение. Теперь он мог отвлечься от отчета с полным на то основанием – не он позорно не совладал с ним, а его отвлекли от работы внешние обстоятельства, заставившие прекратить бумаготворчество. Чувствуете разницу? Человек всегда старается хорошо выглядеть в своих глазах.

Пришедший заместитель надежды на качественное отвлечение полностью оправдал. Его рассказ о чрезвычайном происшествии в «Империуме» был ярок и информативен. Когда Зигфрид закончил повествование, в кабинете воцарилась тишина – уж больно необычно и, надо честно признаться – пугающе, было то, о чем поведал верный Хаген.

Легат моментально понял, о чем идет речь. Сразу же после первой, не очень удачной, а если называть вещи своими именами – провальной встречи с гратовыми северянами, когда не удалось достичь ни одной из поставленных целей, он, по их же совету – Тьма с ними обоими, навел справки о личных врагах клана. В процессе сбора информации, всплыли и йохары. Свэрт Бигланд, «по дружбе», показал Карлу то, что ему, в свою очередь, продемонстрировал Дож Талион Арден. Увиденное, мягко говоря – впечатляло, и сейчас у Легата не было ни малейших сомнений в том, кто именно душегубствовал в гостинице. Однако, он все же решил уточнить кое-какие детали произошедшего:

– Какая-то связь с Северными Лордами прослеживается?

– Еще бы не прослеживалась, – скривился Зигфрид, – этот грат вышвыривал серых с балкона их номера!

– Серых? – поднял бровь Карл. – А откуда ты их знаешь? – подозрительно осведомился он. «Вот только связи с криминалом нам не хватает!» – раздраженно подумал Легат.

– Я никого из ночных не знаю, – спокойно пояснил заместитель. – Просто там крутился начальник полиции. Орст мне и сказал, что эти ребята из Серого Цеха. – Зигфрид немного помолчал, а потом полюбопытствовал: – Теперь придется этот случай в отчет включать?

– В отчет… – чуть погодя эхом повторил Легат – было видно, что он напряженно размышляет над сложившейся ситуацией.

Нужно было найти приемлемый компромисс – и в горку влезть и ничего не ободрать. Ситуация была не так проста, как могло бы показаться с первого взгляда. Если включать происшествие в «Империуме» в отчет, то придется упоминать Северных Лордов – кол им в задницу! А тогда у начальства, вполне справедливо, возникнет вопрос: а откуда они взялись, грат их побери, и не успели ли эти гратовы северяне еще чего набедокурить!? И тогда наверняка всплывет, что в деле с уничтожением консульства Высокого Престола явно торчали уши проклятых северян, но не было доказательств их причастности.

А начальство удивленно поинтересуется: «а когда это останавливало светлых братьев?», и тогда надо будет признаваться, что он, Карл Мебус – Легат Братства Света в Бакаре просто-напросто побоялся связываться с этими выкидышами из Бездны. Отчет, как паутина – дернешь за одну нитку – отзовется вся сеть. Хотя, отмазка была – маги в своем отчете Лордов не упомянули, а дело было чисто их – магическое, чего уж тут с Братьев спрашивать. И все же, на душе было скажем так – неспокойно, потому что, если что не так, спросят со всех, а с него – с Карла Мебуса, не в последнюю очередь. Поэтому торопиться не стоило. И самое главное нельзя было светить этих гратовых северян, провались они в Бездну! Ибо утянут за собой, дети греха…

– А с какой стати включать в отчет? – сделал вид, что удивился Легат. – Зрак молчит… – При этих словах и Карл и Зигфрид бросили взгляд на артефакт, лежащий на столе. Десятисантиметровый глаз, сделанный из горного хрусталя, начинал светиться тревожным багровым светом, если в радиусе двадцати тысяч шагов кто-то баловался запретной магией. – А раз молчит – значит это не наше дело! 

– Только надо… – не закончил фразу заместитель, но Карл прекрасно его понял, потому что думал о том же – надо будет связаться с Индисом Карвахом, который был «телефонной барышней» Мебуса и через которого шло все общение Легата с внешним миром при помощи быстрой связи. Вернее – не все, а почти все, потому что иногда, очень редко, в экстренных ситуациях, возникала необходимость в прямых контактах со Свэртом Бигландом, поэтому у бакарского Легата было два связных артефакта. Ситуацию, сложившуюся в результате инцидента в «Империуме», надо было безотлагательно обсудить с Гильдией Магов и выработать согласованную линию поведения. В последний момент Карл Мебус заколебался и изменил первоначальное решение. Он все же счел возникшее положение форс-мажором и решил воспользоваться чрезвычайным каналом связи – со Свэртом, а не обычным – через Карваха.

Оба связных артефакта формой и размером напоминали голубиные яйца и всегда висели на шее у Легата, как два кулона. Хорошо еще, что под сутаной, а иначе сочетание ярко красного балахона и двух сверкающих камней, голубого и желтого, наверняка вызвало бы у многочисленных посетителей и подчиненных Мебуса когнитивный диссонанс. Располагались бы кулоны на виду и Легата Братства Света в Бакаре Карла Мебуса можно было бы принять за ведущего «Модного приговора», или еще какого похожего шоу, вроде «Итогов недели». 

Легат вытащил из-за пазухи кулон с желтым камнем, следом извлек откуда-то из недр своего балахона маленькую бутылочку с прозрачной жидкостью, большую серебряную булавку и кипенно-белый платок. Затем он вытащил притертую пробку и в кабинете явственно запахло спиртом и, судя по запаху, не исключено, что девяносто шести процентным. После этого он скупо смочил платок, закрыл бутылочку – чтобы спирт не выдыхался, продезинфицировал палец и булавку, а затем, поморщившись, палец проколол. И его можно понять – процедура хоть и не опасная, и не очень болезненная, но малоприятная – это точно. Выступившую капельку крови Карл Мебус уронил на связной артефакт. Кровь не осталась на поверхности камня, не растеклась по ней, а казалось, была им молниеносно впитана, как капелька воды губкой. После этого Легат вернул бутылочку, булавку и платочек на исходные позиции, крепко зажал «голубиное яйцо» в кулаке и приготовился ждать. Ожидание продлилось недолго. В голове у него зазвучал голос Свэрта:

«Приветствую! Полагаю, ты по поводу «Империума»?»

«Приветствую! Угадал» – Легат вполне обоснованно опасался, что гратовы колдуны могут читать мысли во время сеанса связи и поэтому всегда старался ни о чем постороннем во время «разговора» не думать, чтобы не «сболтнуть» лишнего. При общении с магами через артефакт он пытался мыслить короткими, рублеными фразами, не отвлекаясь ни на какие посторонние мысли, включая оценку «услышанного». Что из этого получалось он не знал, но старался.

«У нас нет данных о применении магии во время инцидента. – Маг сделал короткую паузу и уточнил: – Ни разрешенной, ни запретной. Вмешательства Гильдии Магов не требуется. Это происшествие вне нашей юрисдикции. В отчете упомянем в графе «Происшествия без применения маги, о которых стало известно». Сам понимаешь…»

Карл прекрасно понимал Свэрта. Вообще проигнорировать происшествие в «Империуме» было невозможно. МВД, разведка, контрразведка и грат его знает кто еще – спецслужб в Империи хватало, а наверняка в Бакаре еще тусовались и личные агенты Его Императорского Величества, подчиненные ему напрямую, наверняка отразят в своих донесениях столь неординарный эпизод. Но, это их проблемы. Для Братства и Гильдии нужно, чтобы информация в отчетах, совпадая по сути, разнилась по изложению. Все должностные лица в Имперской Канцелярии, проверяющие отчеты, были прекрасно осведомлены, что обе эти структуры обмениваются информацией, но делали вид, что ничего подобного в природе не существует. Такая была игра, и правила ее необходимо было соблюдать.

И к сожалению, графа «Происшествия без применения маги, о которых стало известно» присутствовала и в отчете Братства. Не было бы такой графы и, как говорится: «На нэт и суда нэт!», но она была. Люди, которые в недрах Имперской Канцелярии разрабатывали структуры отчетов для различных ведомств, постарались снабдить их как можно большим числом пересекающихся параметров. Забудут Братья, маги, или те же полицаи, отразить какой-то эпизодик, не сойдутся циферки – вот тебе и комплексная проверочка со всеми вытекающими следствиями. В Имперской Канцелярии не дураки сидели!

Хотя, почему «к сожалению»? Пожалуй, что эта графа подходила для данного случая, как нельзя лучше. Она, юридически, разрывала всякую связь между Лордами, уничтожением консульства Высокого Престола с помощью запретной магии и бойней в «Империуме», проведенной безо всякой магии.

Ведь, если разобраться, откуда Братство могло знать о конфликте Лордов с консульством Высокого Престола? – это дело полиции, а никак не Братства Света. Уничтожение консульства? – сами маги ни хрена не понимают, как это было сделано, так чего вы хотите от Братства? Бесчинства в «Империуме»? – опять же дело полиции, тем более, что в Братстве не знают в чьем номере все это безобразие происходило. В номере Лордов, говорите… а нам это откуда знать? Все вопросы к полицаям, пусть они и разбираются и отписываются. Карл даже повеселел – все было не так страшно, как показалось поначалу.

Все эпизоды в отчете присутствуют? – присутствуют! и формально к Братьям не подкопаться, а это самое главное. Никакого небрежения обязанностями и неполного служебного соответствия не маячит. У Гильдии с этим был посложнее, ведь, как ни крути, а консульство было уничтожено магическим путем, а они так ничего и не нашли, что могло бы пролить хоть какой-то свет на это происшествие. Но, это были их проблемы – каждый пьет свое какао. Ничем Братство здесь помочь Гильдии не могло.

Все эти соображения, занявшие порядочно места, молнией – за считанные мгновения, промелькнули в голове бакарского Легата А маг, между тем, продолжал диалог:

«Продумай формулировки. Я свяжусь с тобой…» – Свэрт замолчал, ожидая подсказку. С его стороны это был жест доброй воли – он знал, что процедура прокалывания пальца никакого удовольствия, мягко говоря, Легату не доставляет. Тот как-то обмолвился об этом при личной встрече, а при входящем вызове заниматься кровопусканием Карлу было не нужно. Артефакт становился горячим, давая знать о «звонке» и оставалось просто зажать его в кулаке. В голове возникал голос «звонящего», и все – можно было общаться.

«В восьмую склянку»

«Хорошо. Что-нибудь еще?»

«Нет. Спасибо! – искренне поблагодарил мага Легат. – До связи».

«До связи» – отозвался Свэрт и ощущение чужого присутствия в голове исчезло.

Карл разжал кулак и пару секунд вглядывался в артефакт – у него всегда после сеансов связи оставалось неприятное, какое-то брезгливое ощущение, что «яйцо» живое. Но, ощущения – ощущениями, а работа – работой. Надо было делом заниматься, а не рефлексировать. Легат вернул связной артефакт на шею и взглянул на своего заместителя, с нетерпением ожидавшего оглашения вердикта.

– Колдуны включат в отчет, как происшествия без применения маги, о которых стало известно. Применения магии не было. Формально – не их дело.

– И не наше, – осклабился Зигфрид. Чувствовалось, что ему тоже не хочется связываться ни с гратовыми йохарами, ни с их гратовыми хозяевами. Еще неизвестно, кто хуже! Тьма с ними, со всеми! И, что характерно, Легат был полностью с ним согласен. Короткого общения с северянами, во время первой, и хотелось бы надеяться – последней, встречи, ему вполне хватило. Больше не надо. Но, человек предполагает, а Бог располагает. Причем, что не удивительно, во всех мирах.

Подтверждение этому тезису было получено практически мгновенно. Дверь плавно распахнулась и в кабинет бакарского Легата Братства Света бесшумно, словно привидение, проник клирик Хролф Эберард. Именно ему Карл Мебус, отлично чувствовавший себя на своем месте, был обязан уточнением: «До недавнего времени».

Время, когда он отлично чувствовал себя на своем месте, безо всяких оговорок, закончилось полгода назад, после прибытия клирика в его распоряжение. Ну, прислали и прислали – мало ли, как он сумел подмазаться к Прайм-Легату Братства Света, чтобы получить назначение в благословенный Бакар – это его дело. Сумел – значит молодец! Многие хотят, но у немногих получается.

Однако, следуя очень хорошей привычке, развитой за долгие годы беспорочной службы, а именно – получать максимум информации по любому вопросу, связанному со служебной деятельностью, Карл связался с теми коллегами, которых, с некоторой натяжкой, конечно же, можно было назвать не то чтобы приятелями – их, как и друзей, у Легата не было, а знакомыми, готовыми поделиться некоторыми сведениями. Разумеется, с расчетом, при случае, получить аналогичную услугу.

Само собой разумеется, что информация была запрошена и, соответственно – получена, не по каналам быстрой связи. Карл Мебус, вполне справедливо, полагал, что у Прайм-Легата хватает своих забот большой государственной важности, так что нечего его грузить своей мелкой бытовухой.

Заботу о душевном здоровье начальства он полагал своей первоочередной задачей, а связь между информированностью руководства и его здоровьем – обратно пропорциональной. Об этом недвусмысленно упоминал еще царь Соломон: «От многой мудрости много скорби, и умножающий знание умножает печаль». На Сете, по понятным причинам, о такой формулировке не слыхали и этот тезис здесь выражался несколько иначе: «Меньше знаешь – больше смеешься», но смысл оставался один и тот же. Ничего удивительного здесь нет – идеи носятся между мирами.

Исходя из соображений как можно более тщательного сбережения душевного здоровья руководства, Карл Мебус старался свести умножение печалей своего непосредственного начальника к минимуму, что выражалось в его стремлении как можно реже напоминать о своем существовании, и не исключено, что благодаря этому, а также благодаря еще многим другим положительным качествам, ему присущих, Карлу Мебусу удавалось так долго сохранять за собой пост бакарского Легата.

Среди личного состава бакарского отделения Братства Света, всецело приверженных Идеалам Света и Добра, встречались отдельные братья у которых эта самая приверженность была несколько… скажем так – эластичной. И эта эластичность позволяла им безо всяких угрызений совести выполнять некоторые поручения своего Легата, которые, на первый взгляд, не совсем соответствовали Высоким Идеалам Света и Добра, но если немного подумать, то почти соответствовали, а если еще хорошенько поразмыслить, то вполне себе соответствовали. Эти братья, снабженные необходимым количеством золота и четкими инструкциями, посетили несколько отделений Братства Света, где проходила предыдущая трудовая деятельность Хролфа Эберарда.

Полученная информация привела к тому, что у Карла стал дергаться глаз – нервный тик! Нервный тик у человека лично срубившего немало некромантских голов, человека в которого пуляли молниями, проклинали и вообще пытались сжить со свету различными экзотическими способами, но который, назло им всем, остался жив! Как выяснилось, Хролф Эберард успел поработать во всех остальных региональных отделениях Братства Света – бакарское было оставлено на закуску. И отовсюду его по-тихому сплавляли! Значит, было за что. Братья терпимо относятся к недостаткам друг друга и тот факт, что Хролф нигде не стал своим, говорил о многом.

Поначалу, правда, особой опасности, исходящей от нового коллеги, ни Карл Мебус, ни остальные братья не почувствовали. Что с того, что тот хмурый, что угрюмый, что смотрит исподлобья, что рожа противная – так с лица воды не пить. Легат к нему в душу не лез, а клирик, в свою очередь, никакого желания, вполне естественного, кстати говоря, а именно – понравиться новому начальству, не выказывал. Ну, не выказывал, и не выказывал – грат с тобой. Не больно-то и хотелось.

Какой фрукт попал в их спаянный коллектив бакарские братья по настоящему осознали только во время выдачи премии по результатам работы за очередную декаду. Легат уже знал, что клирик был «правдорубом» – получил информацию с прошлых мест его работы, знал, что болезнь хроническая, знал, что тяжелая, но не представлял до какой степени запущенная. Вся глубина пропасти открылась во время выдачи премиальных. Вот тогда-то Карл и почувствовал, что спокойная жизнь в бакарском братстве закончилась. По крайней мере для него.

Несмотря на возможность открытия в банке Гильдии Магов именных счетов, Легат выдавал премию сотрудникам по старинке – из рук в руки. Такой консервативный подход к проведению финансово-кассовых операций имел под собой несколько причин. Самая главная из них заключалась в том, что Мебус не хотел выпускать из рук управление финансовыми потоками.

Ведь если переложить на «присматриваемых» магов рутинные обязанности по переводу денежных средств на счета каждого отдельного брата, то будет потеряна возможность оперативного управления. Мало ли, кого-то надо депремировать за косяк, а кого-то поощрить за беспорочную службу, значит связывайся с магами, давай инструкции с кого сколько снять, а кому добавить, а это означает выносить сор из избы и вообще – геморрой. Так что, лучше по старинке – из рук в руки. Получил денежки, разложил по кучкам – кому, что положено, и раздавай. Своя рука владыка, никаких промежуточных звеньев. Одно неудобство – процесс занимает порядочно времени.

Правда, существовала еще одна, потенциально возможная платежная технология. После того, как, после очередного транша от магов, Карл снимал со своего счета деньги, предназначенные братьям, он мог не тащить мешок с золотом к себе в контору, а класть, положенное каждому брату вознаграждение, на его именной счет. Однако, никаких преимуществ, по сравнению с традиционной – «из рук в руки», эта технология не имела, и даже – наоборот.

Во-первых, никакой экономии времени при этом бы не было – Легату пришлось бы сначала снимать общую сумму со своего счета, затем вручную отсчитывать нужные суммы для каждого брата, да плюс еще какое-то время уходило бы на осуществление самой операции. А во-вторых, не надо забывать, что при этом терялась бы десятая часть денег – банковский налог на операцию зачисления средств на счет.

А элементарную операцию перевода денег со счета на счет банк Гильдии Магов не выполнял. Почему, неизвестно. Не было ее в перечне услуг и все тут. Безусловно, если бы начать качать права, пригрозить, что закроешь счет и уйдешь на обслуживание в другой банк, то не исключено, что руководство банка прислушалось бы к пожеланиям вкладчиков и ввело такую услугу, но, к сожалению, другого банка не было в принципе. Банк Гильдии Магов был монополистом, поэтому на него со своими капризами где сядешь, там и слезешь.

В свете всего вышеизложенного, перераспределение средств, полученных от Гильдии Магов, начиналось с того, что в конце каждой десятидневки с Легатом связывался Индис Карвах и называл цифру. Сумма перевода всегда колебалась около тысячи риалов – когда чуть больше, когда чуть меньше – это зависело от доходов самого Свэрта за текущий период. Ничего против такой неопределенности Карл не имел – входил в положение. Его снисходительность и мягкость, в обращении с «поднадзорными», не переходящая, однако, в панибратство, однозначно свидетельствовали о том, что несмотря на суровый внешний вид и специфику работы, в душе он был настоящим демократом и, не побоимся этого слова – либералом. Правда не исключено, что и – наоборот – в душе либералом. 

Обычно, после получения сигнала, Легат брал заместителя и они вдвоем отправлялись в банк. Там Карл снимал со своего счета восемьсот риалов, тут же отсчитывал из них сотню Зигфриду, а с остальными деньгами они отправлялись назад, где их ждала вся шатия-братия, все четырнадцать человек личного состава. 

Как не трудно подсчитать, каждый брат получал от своего любимого руководителя (опять же, не один Шэф такой) пятьдесят риалов. Казалось бы, на фоне того, что Легат оставлял себе двести, а заму платил сто, это не выглядело актом неслыханной щедрости. Но! Это смотря с какой стороны посмотреть. Если учесть, что из казны каждый брат получал десять риалов в десятидневку, то очень даже и ничего! Мудрый и любимый руководитель (в одном флаконе) платил своим солдатам, от себя, в пять раз больше, чем они получали от государства!

Но, жизнь не стоит на месте. Появился еще один «иждивенец» и надо было выделить долю и ему. Эту задачу можно было решить тремя способами. В первом случае, доли Легата и его заместителя оставались неизменными, а семьсот золотых делились не на четырнадцать, а на пятнадцать человек. В этом случае личный состав не очень-то и пострадал бы – вместо пятидесяти получил бы сорок шесть золотых. Потери не очень страшные.

При втором способе дележа, неизменной оставалась только доля Легата, а делились бы уже восемьсот риалов. Доля каждого брат составляла бы сорок семь золотых, а Зигфрида – девяносто пять. Тоже неплохо.

Карл Мебус пошел третьим путем – он решил, что ему хватит и ста пятидесяти золотых и выделил долю новому «брату» из своей. У Легата было много недостатков, он был жестким, точнее даже – жестоким человеком. Если к намеченной цели нужно было идти по головам, или по трупам конкурентов, он шел по головам и трупам, интриговал, подсиживал, клеветал, если было надо. Иначе, скажите пожалуйста, как бы он стал бакарским Легатом? – претендентов на это место было, как чаек на свалке.

Но! – он не был стяжателем, к деньгам относился хорошо, но без трепета, и по своему любил своих «мальчиков». В первое посещение банка, после того, как в ряды бакарского отделения Братства Света влился новый сотрудник – клирик Хролф Эберард, Карл Мебус снял со своего счета не восемьсот, как обычно, а восемьсот пятьдесят риалов.

Кстати говоря, официальный оклад самого Легата был двадцать риалов, а заместителя – пятнадцать. Особо не пошикуешь. Видимо в министерстве финансов, или еще где – в структуре, занимающейся формированием штатного расписания Братства Света, полагали, и надо честно признать – не безосновательно, что умные братья сумеют себя обеспечить. Ну, а дураки, спросите вы. А дуракам деньги не нужны!

Никаких угрызений совести от того факта, что себе он оставлял в четыре раза больше (до появления в братстве клирика), чем выдавал рядовому бойцу, Карл Мебус не испытывал. Он вполне справедливо полагал, что если бы поровну делил полученные деньги на всех, то рядовые получили бы ненамного больше, чем они имеют сейчас. Точной цифры он, конечно же, не знал, потому что не умел делить тысячу на пятнадцать, а тем более на шестнадцать, как стало в последнее время, но был уверен в своей правоте. Так ему интуиция подсказывала. И она не ошибалась.

Его солдаты, так же интуитивно чувствовали, что начальник у них правильный и отвечали ему глубоким уважением. Кстати говоря, никому из них и в голову не приходило поинтересоваться, сколько денег он получает от магов и сколько оставляет себе. На безбедную, не шикарную, конечно же, а именно что – безбедную жизнь в Бакаре им хватало, а на вопросы обеспечения старости им было пока плевать. До старости еще дожить надо, знаете ли.

А вообще, конечно же, братья были людьми самых широких взглядов, как бы это не показалось кому-нибудь странным. Посудите сами – беззаветная преданность высоким Идеалам Света и Добра нисколько не мешала им принимать финансовые пожертвования от главного потенциального противника. Вот такая вот высокая толерантность! Практически – готовые европейцы.

Процесс выдачи премиальных выглядел так – Легат устраивался у себя за столом с большим кошелем, рядом сидел Зигфрид со списком сотрудников и через открытую дверь вызывал их в алфавитном порядке. Все прекрасно знали, кто за кем идет, и чтобы не устраивать толчеи, в предбаннике тусовалось не более двух-трех человек. Остальные околачивались частью на лестнице, частью на улице.

Все было чинно и благородно – очередной вошедший пересчитывал монеты – это было обязательное правило, введенное Карлом, чтобы не было никаких претензий задним числом, после пересчета заместитель ставил галочку в списке, что, мол, денежки получены сполна, брат довольно улыбался и покидал кабинет, а вместо него появлялся следующий. 

Процесс шел по накатанной, пока в кабинете не появился Хролф Эберард. Клирик подозрительно осмотрел кошель, потом перевел взгляд на Зигфрида, который под ним даже поежился, и остановил его на Легате. Смутить Мебуса такими фокусами было трудновато – он в своей жизни и не такое видал. Поэтому он молча отсчитал пятьдесят золотых и подтолкнул сияющую горку на край стола, поближе к насупленному клирику.

– Пересчитай, – коротко приказал он.

– Позволь поинтересоваться, – не притрагиваясь к деньгам, сделал удивленную мину Хролф, – номером указа.

– Какого указа? – нахмурился Карл.

– Ну, как какого? – ядовито улыбнулся клирик. – Я вижу нашему Братству в разы увеличили оклад содержания… – после этих слов в кабинете и в предбаннике, где дожидались своей очереди трое братьев, наступила зловещая тишина, а Хролф, крайне довольный произведенным эффектом, продолжил: – Значит должен быть приказ по Имперской канцелярии, и я бы хотел с ним ознакомиться, а для этого надо знать его номер. Все очень просто. – Клирик просто лучился злобной радостью, разглядывая угрюмого Легата и взбешенного зама.

– Это частные пожертвования, – холодно сузил глаза Карл Мебус.

– Частные пожертвования… вот оно что… – протянул Хролф, сделал паузу, перестал улыбаться и заговорил голосом Имперского Прокурора: – Устав Братства Света и Императорский указ номер двести тринадцать дробь три тысячи двадцать восемь от восьмого дня пятнадцатой декады три тысячи двадцать восьмого года четко и однозначно определяет источник и размер денежного довольствия братства, – он пристально оглядел Легата, зама и трех братьев, застывших в дверях. – Этим источником является бюджет Акро-Меланской Империи. Никаких других источников в указе не предусмотрено. Или я ошибаюсь? – он требовательно уставился на Карла Мебуса, ожидая ответа.

 … вот же кошачья отрыжка на мою голову!..

 … но, ничего!.. дождешься у меня… чернильная душонка…

– Как ты можешь ошибаться? – криво усмехнулся Легат. – Ты же – клирик!

К слову говоря, звание «клирик» никаких преимуществ по службе не давало и означало только то, что его обладатель – человек более образованный, чем типовой брат и, что он преуспел в различных науках. Единственным преимуществом, которым обладали клирики, было право, наравне с Легатами, на получение золотого перстня для беспрепятственного доступа к руководителю региона, в котором подвизалось отделение братства, где они служили.

Считалось, что клирик, благодаря своей высокой учености может разглядеть опасность там, где ее не видят остальные братья и, теоретически, могла возникнуть ситуация, когда у него не оставалось бы времени, чтобы информировать Легата, а нужно было бы действовать напрямую через первое лицо региона. Именно этим объяснялось наделение клириков таким правом.

Хролф своей привилегией воспользовался на следующий же день после представления по поводу направления в бакарское отделение братства. Это Легату сразу не понравилось. Да и вообще, надо честно сказать, что клириков в братстве не любили. Даже нормальных. Что уж говорить про такой типаж, как Хролф Эберард.

То, что произошло дальше, навсегда отделило его от остального коллектива. А если называть вещи своими именами – поставило вне закона. Клирик смахнул в руку горсть монет, выделенных ему, между прочим, из своей доли лично Карлом Мебусом, подержал пару секунд в кулаке – у Легата даже на мгновение отлегло от сердца, он решил, что Хролф покуражился-покуражился, да и взялся за ум – ан нет. Клирик ссыпал деньги обратно на стол, затем с презрительно-высокомерной – типа: вы – дерьмо, а я – д’Артаньян, усмешкой оглядел Легата и остальных братьев, и покинул помещение с гордо поднято головой. Даже спина его выражала презрение к так называемым «братьям», продавшим право первородства за чечевичную похлебку.

Карл тыльной стороной ладони сдвинул монеты, предназначавшиеся клирику, вбок – впервые в жизни ему было противно прикасаться к деньгам, и продолжил процесс награждения нижних чинов. Внешне он оставался спокоен, но внутри все кипело – такого плевка в душу он не получал никогда. Инцидент, разумеется, тайной не стал. Весть о случившемся мгновенно облетела всех братьев и вызвала аналогичные чувства. Когда все деньги были розданы, Легат собрал личный состав, который никуда не разошелся, чувствуя, что «банкет» будет иметь продолжение, на «общее собрание коллектива».

– Тайные осведомители у всех есть? – коротко поинтересовался Карл. В ответ на начавшийся гул, означавший, что у кого есть, а у кого и нет, он поднял ладонь, заставляя подчиненных замолчать. – Распределите между собой интервалы слежки. Самим не светиться, использовать только осведомителей. Я должен знать, про него все. Ответственный – Зигфрид. – Легат оглядел подчиненных тяжелым взглядом, под которым некоторые из молодых даже поежились, и продолжил: – Любую мелочь, которая может показаться неважной, но осталась в памяти, все равно докладывать ему, – он кивнул на зама. – А ты все фиксируешь и каждый вечер докладываешь. Мне нужно знать, когда он встает, когда ложится, куда ходит, с кем общается, с кем спит, как спит – храпит, или нет, мается ли животом, что ест, где ест, короче – все-все-все. Вопросы есть? – Собравшиеся молча помотали головами. – Все свободны. – На этом короткое собрание было закончено.

В дальнейшем, братья ничем не тревожили Хролфа, чтобы он, в свою очередь, не потревожил их, какой-нибудь кляузой в канцелярию Прайм-Легата. Уверенности, что он этого еще не сделал, не было никакой, так что оставалось надеяться на авось. Однако, авось, не авось, а новых поводов для разлития желчи клирику не давали. Поэтому, после злополучного эпизода, выдача вспомоществования происходила у Легата дома, на его вилле, вечером, во внерабочее время.

Клирик, скорее всего, стучать в штаб-квартиру не стал, понимая всю бесперспективность этого занятия. Об этом можно было судить хотя бы потому, что никаких грозных приказов и проверяющих, наделенных самыми широкими полномочиями, из столицы в Бакар не прислали. А может его донос положили под сукно, чтобы использовать в нужное время, кто его знает… Карл знал, что большинство Легатов подкармливает братьев по такой же нехитрой схеме, и шум по этому поводу был никому не нужен. Но! Опять «НО»! Но, если бы понадобилось как-то прищучить, ставшего, по какой-либо причине, неудобным Легата, бумаге тут же был бы дан законный ход. 

Больше никаких коллизий с Хролфом не было. Поручения Легата он выполнял с должным усердием, нос в каждую щель не совал, и казалось бы, что ситуация стабилизировалась, инцидент исчерпан, клирик осознал, что неча лезть в чужой монастырь со своим уставом и можно спокойно жить дальше в параллельных, непересекающихся мирах – братья в своем, клирик – в своем. Но, Карл Мебус спинным мозгом, или еще каким органом, отвечающим у него за интуицию, чуял, что неприятности, связанные с этим шакалом «правдорубом» еще будут. И он не ошибся. Подтверждением тому и стал, как уже было указано много выше, Хролф Эберард, бесшумно, словно привидение, просочившийся в кабинет Легата. Как ему удалось миновать верного Зигфрида, которому было велено никого не пропускать, загадкой не было – заместитель Мебуса и сам торчал в кабинете у патрона.

– Нужно немедленно арестовать Северных Лордов Атоса и Арамиса, – с места в карьер начал клирик, сразу взяв быка за рога. Но взять Карла Мебуса на арапа был так же непросто, как товарища Полыхаева на простое постановление.

– Ты это о чем? – очень натурально удивился Легат.

– Ты прекрасно знаешь о чем, – желчно улыбнулся Хролф Эберард, – уверен, что он, – кивок в сторону насупившегося Зигфрида, – тебе все уже доложил.

– Слушай, мне разгадывать твои загадки некогда, – поморщился Легат. – У меня отчет. Так что, или внятно говори, чего надо, или… – слово «проваливай» вслух произнесено не было, но все присутствующие прекрасно поняли, что имел в виду хозяин кабинета.

– Ну, что ж… внятно, так внятно. – Колоссальным усилием воли клирик загнал внутрь желчь и злобу и заговорил размеренным, менторским тоном: – Только что в гостинице «Империум» демонами, связанными с Северными Лордами, были убиты бакарские граждане в количестве пяти человек. Это достаточный повод, чтобы арестовать Северных Лордов Атоса и Арамиса и начать расследование.

– Доказательства применения запретной магии, или же разрешенной, но в неустановленном законом порядке, имеются? – невозмутимо поинтересовался Легат.

– Какие тебе нужны доказательства, когда все и так очевидно!?! – Снова взорвался клирик. – Чудовище выбрасывало живых людей с пятого этажа, а потом исчезло! И происходило это торжество Тьмы в номере этих богомерзких Лордов! Этого мало!?! Тебе нужны еще доказательства!?

– Хролф, ответь пожалуйста на мой вопрос, – с обманчивой мягкостью в голосе откликнулся на эту гневную филиппику Карл Мебус. – Если ты его забыл, я повторю. Мне не трудно. У тебя есть доказательства применения Северными Лордами запретной магии? Или же разрешенной, но в неустановленном законе порядке? – Клирик зашипел через стиснутые зубы, но все же был вынужден ответить:

– Нет.

– Тогда я вынужден напомнить тебе первую статью Устава Братства Света…

– Я знаю Устав! – огрызнулся Хролф.

– А я все-таки напомню, – с нажимом продолжил Карл. – Основной и главной целью Братства Света является защита бездарных и одаренных от всяческих проявлений запретной магии, применяемой, как бездарными, так и одаренными, – менторским тоном заговорил Легат. – Статья вторая…

– Послушай! – взорвался клирик, но Карл и не думал прерываться:

– Второй целью Братства Света является защита бездарных от одаренных, использующих разрешенную магию, в неустановленном законе порядком…

– Прекрати это представление! – рявкнул клирик, совершенно наплевав на субординацию. А Легат не обращая на это ни малейшего внимания, продолжал:

– Для определения проявлений запретной магии служит артефакт «Око света». При ее наличии он начинает светиться…

– Там был демон! – снова прервал своего командира клирик. Это уже было откровенным хамством и Зигфрид, начиная свирепеть, прорычал сквозь зубы какую-то невнятную угрозу, однако клирику было на это плевать. Ощерясь, как дикий зверь, он яростно вперился в Карла Мебуса. Впрочем, на это было плевать уже Легату. Из троих людей, присутствовавших в кабинете, спокойным оставался только он.

– Ну-у… если ты уверен, что в гостинице буйствовал демон, обратись к Обер-Кардиналу – это, как раз, по его части, – издевательски ухмыльнулся Легат. – Пусть берет своих монахов и с хоругвями, гимнами, дудками и барабанами, три раза обойдет вокруг «Империума». Говорят помогает. Иди, подскажи ему, что надо делать.

– Ты еще пожалеешь!.. – прошипел клирик и так же стремительно, как ворвался, выскочил из кабинета.

– Конечно пожалею… уже жалею, – задумчиво проговорил Легат, глядя в распахнутую дверь, за которой таращились внутрь кабинета изумленные братья. – Иди, и проследи, чтобы мне никто не мешал, – обратился Карл к Зигфриду, – а то действительно можно не успеть. Тут еще работать и работать.