Встреча делегаций Великих Домов «Полярный Медведь» и «Морской Дракон» с представителями бакарского отделения Гильдии Магов прошла в сугубо деловом стиле, без малейшего намека на теплоту, доверительность и неофициальность. Состав обеих рабочих групп был крайне малочисленен. От Великих Домов присутствовали Лорды и вновь испеченный консул, а от Гильдии Магов глава ее бакарского отделения Свэрт Бигланд и его друг и наперсник Индис Карвах.

Чтобы не привлекать ненужного внимания и не создавать нездоровый ажиотаж, встреча прошла в доме главы Гильдии Магов. Высокие договаривающиеся стороны без лишних разговоров обменялись заранее приготовленными артефактами и разошлись. Каждый получил, что хотел: Свэрт Бигланд – аппарат для лечения белокровия, а компаньоны – фархан, витиевато именуемый местными «Пирамидой Света».

Тем самым, основной компонент для воссоздания «Купола Огня» был получен и Витус мог приступать к работе. Роль фархана в конструкции «Купола» была не меньшей, если не большей, чем у процессора в компьютере. По сути дела и в компьютере и в «Куполе Огня» все остальные детали были лишь обвесом вокруг процессора и фархана. Конечно, без этого самого «обвеса» тоже не обойтись, но, и процессор и фархан были в своих конструктах самыми главными. Ну-у… или, по крайней мере, самыми дорогими.

Кстати говоря, и компаньоны и Свэрт по результатам сделки испытывали чувство какого-то подспудного неудовлетворения. Так всегда бывает, когда не удается облапошить оппонента. Легче всего появление этого чувства можно объяснить на примере. Допустим, у вас есть какая-то вещь, которая в среднем стоит сто условных единиц, в базарный день – сто двадцать, а в плохой – девяносто. К вам приходит покупатель, вы объявляете свою цену – сто тридцать, он свою – восемьдесят. Вы полдня спорите до хрипоты и в конце концов приходите к консенсусу – сто единиц. Так вот, никакой радости от сделки не испытаете ни вы, ни покупатель.

При этом следует учесть, что компаньоны предполагали, и видимо, небезосновательно, что за «Эйфелеву башню» можно было бы выторговать и побольше, чем голый фархан, но у них, к сожалению, не было времени заниматься этой коммерцией – хватало гораздо более неотложных дел, а Свэрта душила жаба потому, что его фархан был побольше измельченного, и довольно намного. Так что, пожалуй, будет неправильно сказать, что участники сделки испытывали чувство подспудного неудовлетворения. Правильно будет так: если существует чувство глубокого внутреннего удовлетворения, то у компаньонов и Свэрта именно оно и присутствовало, только с обратным знаком.

– Ну, что? – поинтересовался Шэф, когда шарабан остановился подле ворот дома Витуса, – за час сделаешь?

– Треть склянки? – переспросил маг. Командор покивал. – Пожалуй… нет.

– А что так? – удивился верховный главнокомандующий. – Фархан у тебя есть, все детали есть, – с этими словами он снял, так и продолжавший висеть у него на шее, ключ к артефакту и протянул его Витусу.

– В этом-то все и дело, – маг подбросил ключ на ладони, – я вскрывал «Купол Огня» без него, – он снова подбросил ключ, – и кое-что, скажем так…

– Раскурочил, – недовольно поджал губы Денис. На этот раз молча покивал уже маг.

– И сколько тебе понадобится времени? – сдвинул брови Шэф.

– Ну-у… к полуночи, наверное… сделаю.

– Хорошо, – после короткого раздумья принял решение командор, – мы заедем утром. Работай спокойно. Но, – он поднял палец, – это не все, нужно будет сделать кое-что еще.

– Я слушаю.

– Проверь заряжается ли он непосредственно от фархана, – с этими словами Шэф протянул Витусу антимагический перстень. – Если не заряжается, подумай, как сделать, чтобы заряжался. – Маг покивал. – Второе, – продолжил ставить задачу главком, – сделай из них защитные артефакты, – командор вручил Витусу свой перстень Лорда и подождал, пока аналогичную операцию не совершит Денис. – И то же самое – нужно, чтобы они заряжались от фархана. – Витус снова кивнул. – И последнее, сделай защиту периметра прямо по забору, и как можно более яркую, чтобы и днем видно было – тебе скрывать нечего, ты – консул!

– Может и надпись над воротами сделать, что, мол, консульство Великих Домов? – проявил инициативу Витус.

– Горящую? – заинтересовался Денис.

– Конечно, – пожал плечами маг. – А иначе, какой смысл?

– Сделай, – одобрил верховный главнокомандующий, но помни – главный приоритет «Купол Огня», все остальное потом. – Маг покивал, а Шэф призадумался – не забыл ли он чего сказать, или спросить. И припомнил – кое-что все-таки забыл: – Да, кстати, Витус, – полюбопытствовал командор, – нет тут у тебя проточной воды,.

– Есть, конечно, – хмыкнул маг, – и горячая есть. Или ты думаешь, что я не моюсь? – Это предположение Витус сделал с крайне серьезным выражением лица, правда глаза его пи этом подозрительно блеснули. Отвечать на подколку главком не стал, а продолжил расспросы:

– А воспользоваться позволишь?

И тут маг сделался серьезным по-настоящему. Непонятно как, но компаньоны это сразу почувствовали.

– Лорды! – Витус вытащил откуда-то из-за пазухи документ, выданный ему в канцелярии Генерал-губернатора Бакара и помахал им перед компаньонами. – Может быть вы не знаете, что это такое, так я вам скажу – это Ордонанс Генерал-губернатора Бакара Брикуса Валента о подтверждении им моих верительных грамот, свидетельствующих о том, что я – Витус Иддер являюсь консулом Великих Домов «Морской Дракон» и «Полярный Медведь» в Бакаре. В силу этого, мой дом является консульством Великих Домов «Морской Дракон» и «Полярный Медведь» в Бакаре. Вы согласны? – компаньоны ошарашено покивали, не понимая, куда клонит Витус, а тот продолжил свой спич: – Исходя из вышесказанного очевидно, что сюзерены этих Великих Домов не могут и не должны спрашивать разрешения на использование здания консульства, территории консульства, или же предметов, оборудования и артефактов, находящихся на территории консульства. Они могут только узнавать о наличии вещей, необходимых им, на территории консульства. – Витус сурово оглядел притихших от такого напора верховного главнокомандующего и старшего помощника. – Иначе получится, что мы играем в то, что вы – Лорды Великих Домов, а я – ваш консул. А я не играю. У меня все по-настоящему! – отрезал маг.

– Мы поняли, – примирительно поднял ладони Шэф. – Проводи нас в душ, пожалуйста. А заодно, если не затруднит, просвети, как у тебя тут все устроено.

Система горячего и холодного водоснабжения в бывшем особняке мага Витуса Иддера, а ныне консульстве Великих Домов, была организована на надлежащем техническом уровне. Вода из глубокой скважины – метров двадцати, если не больше, подавалась в здоровенный черный бак, установленный на высоком, решетчатом основании, где и нагревалась на беспощадном южном солнце. Холодная вода поступала непосредственно из скважины. По разветвленной системе труб горячая и холодная вода поступала в две ванные комнаты, кухню и два туалета с ватерклозетами. Канализационная труба уходила вглубь на пятьдесят метров и соединяла особняк с гигантской полостью в глубине земли.

На закономерный вопрос: откуда Витус узнал, где проходит водоносный пласт, а где находится полость для приема сточных вод и не соединяются ли они где-нибудь, таким образом, что в один прекрасный момент из кранов с холодной водой попрет жидкое дерьмо, Витус недоуменно пожал плечами и сказал, что прежде, чем заниматься проектированием водопровода и канализации, он провел геологоразведку с помощью артефакта «Крот» и плетения «Тень земли». Так что никакого дерьма из кранов с холодной водой в ближайшую тысячу лет не польется – он ручается. За более длительный срок – нет. Предвосхищая следующий вопрос, он пояснил, что насос использует магическую энергию и подзаряжать его приходится раз в десятидневку и, что никаких проблем это не доставляет. После всего услышанного, компаньоны смотрели на мага с гораздо большим уважением, чем до того.

– Вам, папаша, памятник надо ставить при жизни! – попытался съехидничать Денис, но особого ехидства не получилось – прозвучало всерьез.

После того, как компаньоны помылись сами и вымыли шкиры, встал вопрос: что делать с рюкзаками? Таскать с собой хотелось не сильно, да и нужда в шкирах, как подсказывала интуиция обоих, на ближайшее время исчезла. Вместо того, чтобы натягивать на себя непробиваемую тетрархскую броню и взваливать на плечи тяжеленные рюкзаки, хотелось, чтобы душа сначала развернулась, а потом свернулась, а тело подышало. Шэф, тонко чувствующий текущий момент и настроение масс, предложил рюкзаки и шкиры оставить в консульстве и одним голосом «за», при одном «воздержавшемся», оно было принято. Правда, перед этим командору пришлось разъяснить свою позицию.

– Ты ему так доверяешь? – поднял брови Денис, на что Шэф лишь коротко хохотнул:

– Вспомнил старый анекдот: стоит мужик в общественном туалете и стирает брюки, народ недоуменно косится, тогда он поворачивает голову и говорит: «Никому нельзя доверять, даже себе. Хотел только пёрднуть…». Так вот – в данный момент я Витусу доверяю.

– Почему?

– Мы дали ему больше, чем мог предложить Свэрт. Витус – ученый. Для него самое важное, чтобы он мог спокойно заниматься тем, что ему интересно, а у Свэрта главное деньги и у него не забалуешь, чистой наукой не позанимаешься – будешь делать то, что нужно боссу, что принесет хозяину денежки, и Витус это все прекрасно понимает.

– Но, ты же ему тоже заданий оставил туеву хучу, чем это отличается от заданий Свэрта?

– А ему самому этим интересно заниматься.

– Уверен?

– Уверен.

– Хорошо, – не сдавался старший помощник, – а деньги Витусу, что – не нужны?

– Как это не нужны? – удивился Шэф. Нужны конечно же. Но! – Он поднял палец, подчеркивая важность того, что будет сказано. – Ему нужны деньги лишь для того, чтобы поддерживать уровень жизни, который его устраивает. Деньги для него не самоцель.

– А как же закупка всяких артефактов, книг, расходников и прочего для научной деятельности?

– А это входит в понятие «уровень жизни, который его устраивает».

Больше крыть было нечем и Денис лишь протянул:

– Ну-у… я не знаю… – после чего предложение командора было принято в третьем чтении.

Попрощавшись с магом, компаньоны, не сговариваясь, развернули оглобли в сторону центра Бакара. День был в самом разгаре и нужно было срочно решать, где спасаться от жары. На Земле, в южных странах, всяческая жизнь в такие часы замирает – сиеста. Не был исключением и Бакар – жить-то всем хочется и хочется хорошо, а хорошо жить в такую жару, находясь в неподходящем месте, невозможно, да пожалуй, что и плохо жить – тоже.

Праздному туристу в шортах и маечке, не обремененному никакими заботами и наоборот – отягощенному кошельком, который позволяет создать комфортные условия для жизни, как то: утолить жажду холодным соком, пивом, или же ключевой водой – в зависимости от пристрастий, посидеть под тентом, или в прохладном зале уютного кафе, или ресторанчика, или еще как-то спрятаться от безжалостного светила, и то становится плохо в раскаленных каменных джунглях, так что уж говорить про человека в глухом комбинезоне, вынужденного работать в этой преисподней, обремененного заботами и не имеющего финансовых средств для их решения. Так что единственный выход – сиеста. У компаньонов, к счастью, были все возможности для обеспечения комфортного существования.

Вариантов спасения было несколько: собственный особняк на улице Оглобля в Грибном Поле, капитанская каюта «Арлекина», номер люкс в «Империуме», любой открытый ресторанчик, или кафешка, со столиками в благословенной тени, городские парки для «чистой» публики, или же пляж. И путь к любому из этих мест проходил через центр города. Конечно, можно было бы остаться и у Витуса, тем более, что он предлагал, но не хотелось мешать мастеру. Никто не любит, когда у него стоят над душой, когда он занят делом. Так что пришлось задвинуть жалость к бедным работникам гужевого транспорта куда подальше и двинуться в путь.

Кстати говоря, многие ошибочно полагают работниками гужевого транспорта кучеров, возниц и прочий персонал, подвизающийся на козлах. А это в корне неправильно. Все они являются менеджерами гужевого транспорта, потому что они управляют истинными работниками этого вида транспорта: лошадками, мулами, осликами, оленями, слонами, волами и прочим четвероногим рабочим классом.

– Ну, что делать будем? – нарушил молчание Шэф.

– В смысле – где жару будем пережидать? – уточнил, на всякий случай, Денис.

– Нет. В глобальном смысле.

– Валить надо из Бакара… – с ощутимым сожалением, выговорил Денис.

– Почему?

– Ну-у… у меня такое ощущение, что мы бросили камень в болото. Круги пошли по зеркалам чистой воды, ряска заволновалась, газовые пузыри начали со дна подниматься и лопаться на поверхности, птицы смолкли…

– Дэн, – ухмыльнулся командор, – из тебя получится настоящий писатель. Уйдешь на пенсию – садись за мемуары.

– С чего это ты решил? – насторожился старший помощник. Он хорошо знал своего начальника и испытывал большие сомнения в искренности его комплимента.

– Да видишь ли в чем дело, – начал с серьезной миной объяснять главком, – я, когда читаю классиков, Тургенева там, Бунина, Пришвина, когда дохожу до описаний природы, меня в сон начинает клонить. – Он ехидно посмотрел на старшего помощника. – И представляешь, как ты начал про болото – чувствую засыпаю! Так что – ты будущий классик! – резюмировал главком. – Дерзай!

– Тьфу на тебя, – беззлобно огрызнулся Денис. – А ты сам не чувствуешь?

– Чувствую, конечно – был вынужден признаться Шэф, после чего ненадолго задумался и снова заговорил: – Но, «валить» – это стратегический план, а меня интересует его пошаговая реализация, тактические, так сказать, шаги. С чего начнем? – поставил вопрос ребром верховный главнокомандующий.

Теперь призадумался Денис и думал довольно долго – примерно минуту. Конечно же, эта минута пошла не на тактическое планирование. О том, кто виноват и что делать, Денис задумывался довольно часто и определенные наметки у него были. Эта минута ушла на упорядочивание домашних заготовок и придания им более-менее литературной формы.

– Думаю, что начинать надо с продажи «Арлекина», – осторожно начал старший помощник.

– Думаешь с собой денежки прихватить в Высокий Престол?

– Шэф, – хмыкнул Денис, – ты часом не в курсе, есть у них в столице… – тут он запнулся. – Кстати, как она называется?

– Паранг.

– Тем более. Так вот, есть там отделение Банка Гильдии Магов? – Командор в ответ только пожал плечами. – Хорошо… Допустим, что есть и что туда являются два человека… или один – неважно, и начинают менять бакарские векселя. Может есть лучший способ привлечь внимание всех спецслужб, но я его не знаю. Согласен?

– Да.

– Следовательно, есть там банк, или нет, но золото мы потащим на горбу и не в виде векселей, а полноценной звонкой монетой. Как говорится: плачу наличными! – Верховный главнокомандующий бросил на старшего помощника одобрительный взгляд. Пока все его рассуждения совпадали с собственными мыслями главкома. – Идем дальше – престольский эмар немного тяжелее нашего риала…

– Нашего? – ухмыльнулся главком.

– Не придирайся. Так вот, с собой брать придется эмары, чтобы сразу не спалиться с риалами. Ферштейн?

– Ферштейн-ферштейн, – проворчал Шэф.

– Тогда давай считать. Риал весит примерно…

– Девять граммов, – пришел на помощь командор.

– Отлично! – обрадовался Денис и тут же с подозрением уставился на любимого руководителя: – А откуда ты знаешь!? – Главком, в ответ, завел привычную песню акына: «Долго живу… много видел… много знаю…», поэтому старший помощник решил не заморачиваться и продолжил: – Для простоты будем считать, что эмар весит десять граммов. Из этого следует что? – задал Денис риторический вопрос. – Из этого следует, что тысяча эмаров весит десять килограммов!

– И что? – прикинулся валенком мудрый руководитель.

– И то, что все золото придется тащить на горбе, а я и так еле рюкзак поднимаю!

– Ты – немощный лентяй! – вынес свой вердикт верховный главнокомандующий, и уточнил: – Доходяга.

Денису сильно захотелось послать любимого руководителя с его подколками куда подальше, но мудрость и благоразумие взяли верх – а вдруг командор не шутит? Шэфу ничего не стоило резко интенсифицировать тяжелоатлетическую подготовку личного состава, а в планы старшего помощника это никак не входило. К поднятию тяжестей, как виду спорта Денис относился скептически. Он считал, справедливо, или нет – это другой вопрос, что кроме преждевременного износа сердечно-сосудистой системы никакой другой «пользы» от занятий тяжелой атлетикой нет. Поэтому он не стал углубляться в такую деликатную проблему, как свое трудолюбие и физическая подготовка, а перевел разговор в практическую плоскость:

– Даже если мы удвоим нагрузку и взвалим на себя по пятьдесят лишних килограммов, то это будет всего по пять тысяч золотых на брата. Согласен?

– А как же.

– Из этого следует что? – Денис вопросительно уставился на главкома, но командор сделал вид, что вопрос адресован не ему и Денис ответил сам: – Из этого с неизбежностью следует, что продавать «Арлекин» надо вовсе не из-за денег. Нам столько не унести.

– А из-за чего?

– А из-за того, что мы больно сильно нашумели. Излишне даже… И надо, чтобы про Северных Лордов немножко позабыли, а пока «Арлекин» будет торчать у причала, как «Аврора» на Петроградской набережной, про нас вряд ли забудут. Я так полагаю.

– Правильно полагаешь, – согласился главком. – Надо навестить Алхана в «Ржавом якоре».

– Прямо сейчас?

– А чего тянуть?

– Давай. Заодно и перекусим. Не знаю, как ты, а я уже проголодался.

– Ну, ты и проглот! – сокрушенно покачал головой командор. – Такой маленький, а столько трескаешь.

– Да не больше тебя, – нагло ухмыльнулся Денис. В ответ Шэф только сокрушенно покачал головой, как бы скорбя о падении нравов среди современной молодежи.

– Сделаем так, – главком заговорил серьезно. – Я сейчас прыгну на Королевскую Горку – она сейчас покажется из-за домов, а оттуда по-быстрому доберусь до «Ржавого якоря», а ты поезжай куда-нибудь поешь. Потом встретимся.

– А чего не вместе? Не хочешь время терять?

– И это тоже, – согласился Шэф, – но главное в другом. Ничего не чувствуешь?

– В смысле слежки?

– Да.

Дэн прислушался к своим ощущениям. Что-то неопределенное, на уровне фона, вроде бы присутствовало, но мелиферы молчали, как коммунисты на допросе. Короче говоря – ничего конкретного.

– Ничего не чувствую, вроде бы… – несколько неуверенно доложил он верховному главнокомандующему. Командор понимающе покивал.

– Ведут нас профи очень высокого класса. Честно скажу, – командор недовольно прищурился, – если бы Гранд-Аудитор не рассказал, я бы и сейчас их не заметил, но если целенаправленно искать, то обнаружить можно.

– А почему я не чувствую?

– Они не проявляют враждебности, не смотрят в нашу сторону, даже стараются не думать о нас. Я же говорю – профи высший класс!

– Понятно…

– А раз понятно, действуем так: сейчас сворачиваем, ускоряемся и выезжаем на параллельную улицу. Как только свернем, я прыгаю.

– Хочешь, чтобы они потом, когда тебя не обнаружат, решили что ты спрыгнул где-то там?

– Именно. Не надо им лишнего знать, особенно про прыжки, – главком недовольно сдвинул брови, – и так больно много узнали. – Денис покивал, соглашаясь.

– Шэф, а ты уверен, что следят люди Аудитора?

– Отнюдь. Но, нам без разницы – кто бы ни следил, про прыжки им знать не надо. – Денис снова покивал, а командор продолжил: – Так, с этим разобрались, а где тебя искать?

Денис призадумался. Возвращаться в собственный особняк? – можно, но не особо хотелось. На «Арлекин»? – решительно нет! После того, что произошло у него появилось такое отношение к кораблю, какое бывает у некоторых мужчин по отношению к изнасилованной подружке. Жалкое ее, сил нет, глотку порвал бы насильнику, и часто рвут, если находят, но вот относиться по-прежнему не могут. Умом понимают, что не виновата она, что ее поддержать надо, что травма психологическая, а душа, или тело – черт его разберет, кто, не принимает.

И сам мучается и ее мучает. К ее травмам, моральным и физическим, еще и это добавляется – не жизнь, а ад на земле. В таких случаях расставаться надо, и как можно быстрее – нет другого выхода. Потом, со временем, встретит девушка другого мужчину – таких большинство, который примет ее такой, какая она есть и все будет хорошо, но все это будет потом. Наверное и такое остервенение против серых у Дениса было, что подсознательно воспринимал их насильниками. А Шэф, сука, жизнь им подарил! Ну, да ладно – будет и на нашей улице праздник.

Что остается? – можно пойти в какой-нибудь незнакомый ресторанчик, так потом еще разминешься с любимым руководителем, а ситуация сейчас близкая к форс-мажору – каждую минуту может что-то произойти, на что надо немедленно реагировать – лучше силы не распылять. Что в сухом остатке? – в сухом остатке старый, добрый отель «Империум», где и кухня очень даже неплохая и номер есть, где можно спокойно главкома дожидаться, если задержится.

– Я тебя в «Империуме» буду ждать.

– Договорились.

*****

Все-таки репутация – страшная сила. Ресторан отеля «Империум» никогда не страдал из-за отсутствия посетителей, а уж что говорить про дневной час пик – разгар сиесты, когда его столики манили платежеспособных клиентов прохладой, даруемой огромными зонтиками, заботливо укрывающими каждый столик и фонтанами, охлаждающими раскаленный воздух. Но, несмотря на ажиотажный наплыв гостей, жаждущих скоротать несколько жгучих часов в ресторане «Империума», а свободный столик для Лорда Арамиса и место на закрытой гостиничной стоянке для его тарантаса нашлись моментально.

Это все из положительных моментов, но были и отрицательные: косые взгляды мужчин, которые они сразу же отводили, стоило обратить на них внимание и испуганные взгляды девушек, которые они все же не отводили, но былой игривости и огня в них не было и в помине, да и общий настрой публики заставил Дениса почувствовать себя волком в овечьей отаре. Кстати говоря, ничего приятного, если ты по жизни не кровожадный маньяк, а нормальный, приличный человек, который мухи не обидит… если, конечно, муха первая не начнет.

«Да-а… – подумал Денис, усаживаясь за столик, – а не переборщили ли мы с йохаром? Народ может и не понять…»

«Группа поддержки разбежится…» – подколол его внутренний голос.

«Да это – хрен-то с ним, – нисколечко не расстроился Денис, – все равно скоро уезжаем, да и денег у нас куры не клюют! В крайнем случае проституток наймем, если приспичит».

«А как же любофф, большая и чистая!?» – продолжил резвится голос. На это Денис пропел ему, практически не хуже Агаты Кристи, потому что пел про себя:

«Но где она живет вечная любовь, слепое знамя ду-ра-ков!» – после чего внутренний голос, то ли впечатленный исполнением, то ли по какой иной причине, заткнулся.

И вовремя, ибо на Дениса, уткнувшегося в тарелку и решительно не глазеющего по сторонам, потому что зрелище это было печальное – испуганные и косые взгляды, вместо кокетливых и задорных, пала тень, заставившая его поднять глаза. Вернее, не совсем так – Денис и до этого, разумеется, сидел под тентом, просто он обратил внимание на то, что очередная тень, вместо того, чтобы испуганно прошмыгнуть мимо его столика, остановилась и замерла.

Перед столиком стояла Адель. Увиденная картина Дениса, мягко говоря, не обрадовала. И вовсе не потому, что обычно веселая и задорная девушка была тиха и печальна. Причина для отсутствия радости у старшего помощника была более глубокой – гораздо более глубокой. Для лучшего понимания ситуации следует отметить, что появление такой девушки, как Адель, не могло оставить равнодушным любое существо мужского пола, начиная от подростковых теоретиков секса и заканчивая их коллегами из старшей возрастной категории старше восьмидесяти пяти.

У любого нормального мужика при виде Адели сразу же загорались глаза, учащалось сердцебиение и горячая кровь начинала быстрее бежать по жилам и, честно признаемся, было отчего – красивая, стройная, миниатюрная шатенка с идеальной фигурой, у нее даже ступни были маленькими и изящными, что отличает подлинную красавицу от просто красивой женщины – недаром китайцы бинтовали ноги своим аристократкам, китайцы – они большие доки по части всяческих извращений, одна казнь прорастающим бамбуком чего стоит, но толк в женской красоте знали – большие ступни присущи только простым крестьянкам и прочему негламурному элементу. Единственные представительницы женского пола, которым большие ступни не мешают, а даже, наоборот, помогают в их профессиональной деятельности, это пловчихи – они им заменяют ласты.

А кожа! Избитое сравнение с лепестками роз ничего не говорило о том чуде мягкости и нежности, которым матушка природа наградила свою любимицу. Короче говоря, проще сосчитать волны в море и звезды на небе, чем составить инвентарный список всех прелестей красавицы Адели!

А вот Денис, при виде Адели, никакой радости не испытал, а вовсе даже наоборот испытал определенное смущение. Вот только не надо сразу возводить на него напраслину – как мы знаем, с сексуальной ориентацией у него все было в порядке. Причина отсутствия радости заключалась в том, что все огромные достоинства Адели: красоту, ум и веселый нрав перечеркивал один, но колоссальный, недостаток – она, в отличие от остальной группы поддержки, не развлекалась с Северными Лордами, а искренне и глубоко полюбила одного из них. Кстати говоря, из отношения к ней Дениса следует, что поговорка: «все бабы дуры, а все мужики сволочи», не совсем верна. Хотя… насчет баб с уверенностью утверждать нельзя – это вопрос темный и исследованию не подлежит.

Денис ощущал себя бедным студентом, который по дороге в общежитие поделился купленной на предпоследние деньги шавермой (или шаурмой – хрен знает, как правильно, пусть каждый выберет вариант по душе) с приблудившейся собачкой. И теперь это кудлатое недоразумение следовало за ним, не отставая ни на шаг, преданно заглядывая в глаза. Ну, и что прикажете с ней делать? – в общежитие взять, так комендантша и так грозилась выгнать за то, что привел двух одногруппниц и оставил до утра для подготовки к зачету по «Камасутре», да и денег на жизнь в обрез – только чтобы с голоду не умереть, да проездной купить. Так что, как ни крути, а Боливар не вынесет двоих. И что остается? Прогнать? А как? Замахнуться, закричать, пнуть наконец? – совесть и врожденная интеллигентность не позволяет. Вот и думай, что делать. Короче говоря, готового рецепта у него не было и что предпринять в такой ситуации Денис не знал.

Конечно, будь ситуация иной, был бы Денис привязан к одному миру, как все нормальные люди, то и говорить не о чем – не ответить на любовь такой девушки мог бы только Железный Дровосек, Страшила, или же какой-нибудь Буратино, да и то потому, что не были они мужчинами из плоти и крови, а были сказочными персонажами, сделанными не пойми из чего. Но, Денис был ходоком и яд профессии уже глубоко проник в его душу.

«Синдром пассажира» во всей красе – человек может улыбнуться красивой девчонке на перроне забытого Богом полустанка, помахать ей, послать воздушный поцелуй, но он ясно отдает себе отчет, что больше эту девочку никогда не увидит, а если увидит через много лет и станций, когда будет снова проезжать этот полустанок, то это будет уже не она – в одну реку дважды не войдешь. Разумеется, есть романтики, страдающие сыпью и разжижением мозжечка, которые в подобной ситуации могут без памяти влюбиться и пронести светлый образ прекрасной незнакомки в своей душе до конца дней, некоторые даже могут выскочить из вагона без вещей, документов и денег, но Денис был для этого слишком рационален.

– Привет! – широко улыбнулся Денис, вскакивая с резвостью человека уязвленного в седалище лопнувшей матрасной пружиной. Он совсем уже было собрался применить стандартный идентификатор «малыш», но вовремя сдержался – девчонка и так явно чем-то расстроена, надо по возможности сделать приятное, тем более, что он хорошо помнил, как ее зовут. – Привет, Адель! – И пытаясь улыбаться еще более жизнерадостно, хотя это уже выходило за пределы физиологических возможностей, зачастил: – Как же я рад тебя видеть! – Вихрем подлетел, подвинул кресло. – Присаживайся! Сейчас закажем что-нибудь вкусное!

Усадив Адель, Денис оглянулся на кучкующихся официанток, чем вызвал немедленную реакцию – та из них, которая обслуживала его столик, опрометью бросилась принимать заказ, но девушка на нее даже не взглянула. Видя такое дело, Денис состроил виноватую мину и понятливая официантка, а они все отличные психологи, испарилась так же быстро, как и появилась.

– Мы уезжаем, – бесцветным голосом выговорила Адель. Ее голубые глазищи от непролившихся слез казались больше, чем обычно, отчего девушка выглядела еще более красивой. Красивой и несчастной.

«Началось…» – тоскливо подумал Денис.

«А что делать? Терпи, – посочувствовал ему внутренний голос. – Наверняка больше не увидитесь, так что нужно постараться!»

«Да я понимаю…»

– Я пообещала маме и папе, что уеду с ними и они отпустили меня до вечера.

 … это правильно!..

 … родителей обманывать нехорошо!..

 … пообещала – надо ехать!..

– Ничего страшного! – жизнерадостно улыбнулся Денис. – Мы с Атосом тоже уезжаем в самое ближайшее время. Дела, – он убрал улыбку и сдвинутыми бровями попытался показать всю важность предстоящих дел, после чего вернул жизнерадостность на лицо. По этой части он мог бы смело соперничать с тетенькой из рекламы растворимого валика для туалетной бумаги. – Так что через пару-тройку десятидневок вернемся и снова встретимся!

– Мы больше не увидимся. Я знаю, – все тем же бесцветным голосом выговорила Адель.

 … ну все… я тебя никогда не увижу…

 … я тебя никогда не забуду…

 … Юнона и Авось… с Кончитой…

 … блиииин!.. ну зачем так все усложнять!?!..

 … так все было хорошо!..

 … радуйся жизни, и все!..

 … ан, нет! – надо трагедию устроить, блин!..

– Почему!? – Денис попытался изобразить жизнерадостность и удивление одновременно, но судя по всему это у него получилось не очень.

– Ты сам знаешь, что я говорю правду, – бесцветным голосом произнесла Адель, поднимаясь из-за стола. – Пойдем. Я хочу попрощаться.

Назвать Адель ледышкой было бы в корне неправильно, но жила в ней обычно какая-то, скажем так – сдержанность. Думается, что так же вели себя в постели воспитанницы «Смольного». Не того, который штаб и колыбель Великой Октябрьской Социалистической Революции, а «Смольного института благородных девиц», у которых природный темперамент вступал в конфликт с нормами поведения приличных девушек из высшего общества, вбитых в них на уровне категорического императива. Сегодня от этой сдержанности не осталось и следа. Видимо, Адель решила напоследок взять от жизни все.

В течении четырех часов непрерывно, с маленькими остановками типа пит-стопов в «Формуле-1», Адель и Денис занимались любовью. Про Адель это можно было сказать наверняка – она именно что занималась любовью, а вот с Денисом это было сложнее – он, скорее всего, занимался сексом. Как говорится, из песни слова не выкинешь, но, с другой стороны, и не вставишь. Как бы ни хотелось ошибиться, но было очень похоже на то, что при раздаче талантов именно этот – дар любви, Денису не достался, или же он успешно его в себе задушил. Это только кажется, что любить может каждый человек. Отнюдь! Это такой же подарок Создателя, как музыкальный слух, или умение шевелить ушами.

Есть анекдот: жена решила народными методами «закодировать» мужа алкаша. Купила несколько бутылок водки, налила в большую темную – это важно! кастрюлю и бросила туда дохлую кошку, а сама ушла из дома. В темной кастрюле кошка была не видна. Расчет был на то, что муж выпьет все до дна. увидит кошку, ему поплохеет и вработается условный рефлекс. Возвращается – а муж выкручивает кошку и приговаривает: «Ну, Мурочка, ну, еще капельку!»

Когда Адель юная, свежая, прекрасная, полная сил и энергии, но чрезвычайно печальная вышла из душа, Денис пластом лежал на кровати, выжатый, как эта самая Мурочка. Сил, чтобы пошевелить даже мизинцем, не было. Однако, видя, что девушка начала быстро одеваться, он титаническим усилием воли заставил себя сесть.

– Подожди, – улыбнулся Денис, – я провожу.

– Не надо, – очень серьезно ответила Адель. Денис хотел было начать протестовать, что как джентльмен не может допустить и все такое прочее, что принято говорить в таких случаях, но не успел. – Передай Атосу, что его искала Электра и если не нашла, значит ее уже увезли.

– Хорошо, передам, – покладисто согласился сбитый с толку Денис.

Подойдя к двери, Адель остановилась и не оглядываясь на сидящего на кровати Дениса спросила:

– Если будет мальчик, как назвать?

– Чего? – встрепенулся Денис. Вопроса он не понял, но висках у него тревожно застучало и тут Адель соизволила обернуться:

– У нас принято, что если рождается девочка, то имя ей дает мать, а если мальчик, то отец. Как ты хочешь назвать сына?

И тут до Дениса наконец дошло. Он очумело помотал головой, выкидывая из нее хмарь и дурь, и ошарашено уставился на девушку:

– Ты уверена… – робко поинтересовался он.

– Да! – отрезала Адель. – Говори быстрее, меня ждут. – И тут же смягчилась: – Пожалуйста. Я же обещала…

– Назови… – ничего в голову не приходило и тут на помощь пришел внутренний голос:

«Пусть Денисом назовет» – посоветовал он.

«Денисом?!» – изумился Денис.

«А что? Будет Денис Денисыч – красиво!»

«Ну-у… ладно»

– Назови сына Денис.

– Хорошо, – Адель кинула на него последний печальный взгляд и выскользнула за дверь.

После ухода девушки в номере сделалось до невозможности пусто и тоскливо. И именно эта невозможность дальнейшего здесь пребывания и заставила Дениса подняться с кровати, хотя секундой ранее казалось, что сделать это невозможно. Оказалось, что в жизни все возможно – было бы желание и несгибаемая сила намеренья. На душе у него было так же пусто и тоскливо, как в комнате, и с этим чувством Денис поплелся в ванную.

Любимый руководитель обнаружился именно там, где Денис и предполагал – в ресторане. Шэф, видимо, уже поужинал, потому что сидел за пустым столиком, сервированным лишь пузатой бутылкой коньяка и блюдечком с нарезанным лимоном. Командор потягивал благородный напиток с непроницаемым выражением лица, не глядя по сторонам.

– Тебя Эля нашла? – спросил Денис вместо приветствия, плюхаясь в кресло.

– Нет.

– Она искала, но если не нашла, значит ее увезли. – Главком кивнул, показывая, что информация принята к сведению.

В это время подлетела официантка и Денис отвлекся на заказ – есть хотелось просто зверски. Он заказал салат из крабов (до крабовых палочек на Сете, к счастью, еще не докатились – все было впереди), овощной салат, стейк из свинины – он показал руками величину, картошку и апельсиновый сок. Решил сначала съесть это, а потом уже переходить к десерту – вдруг понадобится еще чего-нибудь дозаказывать из серьезной еды, в связи с катастрофическим оголоданием. Покончив с этим важным делом, старший помощник обратился к верховному главнокомандующему:

– Нашел Алхана? Договорился?

– Нашел. Договорился, – лаконично сообщил главком. – Он очень обрадовался, что дело сдвинулось с мертвой точки.

– Из-за своего процента? – предположил Денис и не ошибся.

– Ну, а из-за чего же? Конечно из-за своего процента. Бескорыстно люди помогали друг другу только в эпоху развитого социализма, – Шэф ухмыльнулся, – да и то в кино и книгах в жанре социалистического реализма.

– Чё за хрень? – Задав вопрос, Денис отпил чуть ли не половину из литрового бокала сока – жажда была под стать голоду. На его счастье, обслуживали их столик очень быстро и что могли сразу же доставили. – Чего-то не припомню.

– Молодой ты еще, – снисходительно хмыкнул главком, – основ не знаешь. – Денис печально вздохнул, соглашаясь, что есть за душой такой грех – незнание основ. Правда, основ чего именно, он не очень понял, но уточнять не стал. А командор продолжил свои, в высшей степени интересные, культурологические откровения: – Социалистический реализм – это когда описывается жизнь не такая, какая она есть, а такая, какая она должна быть!

– Ни фига себе! – изумился Денис, – это до чего же наука дошла!

– А то! – согласился Шэф с таким видом, будто бы именно он и изобрел такой замечательный жанр. Хотя… черт его знает – иди знай…

Денис хотел продолжить расспросы, но тут принесли первую часть заказа – салаты, и он приступил к ужину. Потом принесли мясо с картошкой, что тоже сильно умерило его любопытство и к выяснению всех обстоятельств встречи командора с лоцманом он вернулся только минут через двадцать.

– Как я понимаю, продажа такого корабля процесс не быстрый? – сформулировал свое виденье ситуации старший помощник.

– Правильно понимаешь, – не мог не признать верховный главнокомандующий.

– Будем ждать? – поднял брови Денис, который внезапно почувствовал, что Бакар, со всеми своими пляжами, отелями, ресторанами, девушками и всем прочим, ему надоел. Так бывает, когда переешь сладкого. Потом это проходит и снова хочется, но потом.

– Нет, свалим это на Витуса. Дадим ему тоже процент – будет стараться.

– Один? – удивился Денис.

– Нет, конечно. Думаю – десять. Это ему будет и на представительскую деятельность и на все остальное. – Шэф сделал паузу. – Или ты не согласен.

– Почему не согласен? – пожал плечами Денис. – Согласен.

Золото, которое нельзя утащить с собой в другие миры его мало волновало. Вернее, сколько-то, конечно, можно упереть, но плечи не казенные, да и стяжателем он никогда не был. И вообще – будет день, будет пища.

– А нам надо подумать, как будем уходить и разработать операцию прикрытия, – поставил задачу командор, на что старший помощник согласно покивал.