Обитатели Грибного Поля – цитадели Ночной Гильдии, вели, как это ни покажется кому-то странным, преимущественно, дневной образ жизни. Не все, конечно же, но большая часть. В обычных благополучных районах, где живут мирные обыватели, большинство населения активно в светлое время суток. То же самое можно было сказать и про жителей этого специфического места. Многочисленные нищие, карманники, мелкие жулики и прочая подобная шушера по ночам спали, а работали днем, в отличие от грабителей, домушников и прочей, более серьезной публики. По этой причине, поздним утром, большого числа прохожих, на многочисленных кривых и узких, и немногочисленных прямых и широких улицах Грибного Поля, не наблюдалось. Меньшинство народонаселения уже улеглось спать после «ночной смены», а, большинство, работающее при свете солнца, уже заняло свои рабочие места, не находящиеся, разумеется, на территории района.

По этой ли причине, или же из-за того, что все обитатели Грибного Поля с младых ногтей усвоили простую истину, что, чем меньше ты суешь нос в чужие дела, тем целее будут твои зубы, но, карета компаньонов, конфискованная у лучшей пятерки Серого Цеха за ненадобностью, скользила по району, контролируемому «Союзом», в режиме «стелс» – никто из немногочисленных прохожих не обращал никакого внимания на неказистый экипаж, со знакомыми обводами. Его частенько видели на улицах, знали, что карета, вроде бы, принадлежит Серому Цеху и подозрений она не вызывала – едет по своим делам и пусть себе едет – наше дело сторона. Тем более, что на козлах, похоже, сидит Гусь – штатный возница этой колымаги. А присматриваться и проверять: Гусь это, или не Гусь, или вообще какая посторонняя личность – так можно и по башке получить, а то и лишиться оной, за неуместное любопытство, да и вообще: меньше знаешь – крепче спишь.

Только не надо думать, что аборигенам Грибного Поля была свойственна неуместная, в их положении, беспечность. Если бы незримую границу нарушило транспортное средство незнакомое обитателям района, оно непременно стало бы предметом их самого пристального внимания, информация о нем была бы немедленно доведена до сведенья компетентных органов, и пассажиров, столь же оперативно, разъяснили. Шансов затеряться среди местных, у нарушителя границы было не больше, чем у монаха в борделе. Разумеется, у одетого монаха. У голого, понятное дело, шансов было бы больше.

Однако же, абсолюта, в плотном – физическом мире, не существует. Может быть где-то там – в идеальных, тонких и бесплотных мирах он и есть, а у нас – в нашем грешном, материальном мире, его нет наверняка. Несмотря на такую систему охраны, в которую были вовлечены все жители Грибного Поля, начиная с младенцев, которые своим гуганьем обязаны были подать сигнал тревоги и заканчивая беззубыми старухами, которым вменялось в обязанность указывать на чужаков плевками в их сторону, и которая, по идее, должна была гарантировать стопроцентный перехват нарушителей госграницы, в системе безопасности имелась существенная прореха. И это, даже если вывести из рассмотрения фантастические возможности шкир, защиты от которых в части, как боевых, так и мимикрических возможностей, в слаборазвитых мирах не существовало.

Прореха заключалась в том, что такие люди, как Мастер войны ш’Эф, умевшие качественно отводить глаза, могли беспрепятственно шастать по Грибному Полю, не привлекая ненужного внимания. Другое дело, что таких людей много не бывает, но дыра в системе безопасности присутствовала. Кроме того, не стоит забывать о магах, противопоставить которым, по большому счету, «грибникам» было нечего. Да и вообще, человек видит не глазами, а мозгом. Мозг формирует картинку, выделяя важное и отбрасывая «фон». Этим обстоятельством воспользовался герой какого-то детектива, то ли переодевшись почтальоном, то ли будучи им на самом деле. Почтальона никто не видел, потому что он был привычным фоном. Поэтому в том, что Шэф с Денисом достигли своей цели никем не замеченными, тоже не было ничего удивительного – они были фоном. Ну ладно Шэф, подумает въедливый читатель, а как же Денис – он что, тоже стал мастером мимикрии и научился качественно отводить глаза? Отнюдь. К сожалению. Старший помощник просто сидел внутри кареты с задернутыми шторками на окнах, да и вообще – прикинулся ветошью и не отсвечивал.

Карета с компаньонами свернула на узкую, но удивительно чистую и тенистую улочку, утопающую в зелени и совершенно не вписывающуюся в ландшафтно-архитектурный облик Грибного Поля, представлявший собой малоэтажные каменные джунгли. Причем, именно что – средневековые каменные джунгли, со всеми их прелестями: сточным канавами, благоухающими, как очистные сооружения картонажной фабрики после дождя, ночными горшками, выплескиваемыми на головы беспечных прохожих, если таковые найдутся, и прочими дурнопахнущими особенностями. Да и вымощена она была, в отличие от остального Грибного Поля не булыжником, а тесаным камнем.

Настоящее средневековье, это не чистенькие бакарские пляжи для богатеньких, не Королевская набережная и не гостиница «Империум» с канализацией и горячей водой, настоящее средневековье – это ужасающая антисанитария и постоянный аромат дерьма, скрыться от которого невозможно. У поэта Игоря Губермана есть такие строки: «Среди немыслимых побед цивилизации мы одиноки, как карась в канализации». Так вот, улица, со странным название Оглобля, на которой располагался особняк руководителя Ночной Гильдии Гистаса Грине, и была этим самым карасем. Информация, полученная и перепроверенная во время следственных мероприятий была точной – его трехэтажный особняк обнаружился именно там, где, согласно показаниям лучшей пятерка Серого Цеха, полученным в ходе экспресс-допроса, он и должен был находиться.

На повороте карета на мгновение притормозила и Денис моментально перебрался на козлы к любимому руководителю. Этот, заранее обговоренный маневр, был произведен быстро и четко и не стал объектом ничьего внимания – как уже упоминалось, праздношатающихся прохожих на улицах не наблюдалось, а немногочисленные обитатели Грибного Поля, спешащие по своим делам, досужим любопытством не страдали, да и не было их в пределах видимости. Экипаж медленно катился вперед, а когда до резиденции главы Ночной Гильдии осталось не более двадцати шагов, главком передал руль… пардон, не руль, а вожжи! конечно же – вожжи, старшему помощнику. После этого, лицо Шэфа окаменело, глаза стали пустыми, глубокими и честно говоря – немного страшноватыми. Вернулся он из «путешествия» секунд через десять.

– Во дворе, перед домом, дежурная пятерка, – резко, рубленными фразами заговорил главком, – в доме Змей, девочка, две женщины, шестеро слуг, а на заднем дворе еще одна пятерка. – Он нахмурился. Денис, за время, проведенное вместе, немного разобрался в характере любимого руководителя. Сейчас он почувствовал, что тому не хочется произносить следующую фразу, однако Шэф ее произнес: – Змей заметил меня, так что неожиданного нападения не получится. – Денис уставился на командора широко распахнутыми глазами. Он впервые узнал, что астральная сущность, или сознание, или душа, или что еще там, поднятое в кадат и гуляющее отдельно от бренного тела, может быть обнаружено. А оказывается – может! «На свете много есть чудес, о друг Горацио…» – промелькнуло в голове у Дениса. Ему очень захотелось тщательно обдумать полученную информацию, но место и время для этого были несколько неподходящими, и он отложил эту затею, оставив на потом, а Шэф продолжил инструктаж: – Я работаю со Змеем. Ты со всеми остальными. – Денис молча кивнул. Пока все было логично и понятно, чего нельзя было сказать про следующую фразу командора: – Запомни – твоя главная задача не попасть под горячую руку, – услышав эту инструкцию, старший помощник взглянул на верховного главнокомандующего несколько удивленно, но тоже промолчал. Если Шэф считает, что главная задача старшего помощника не попасться под горячую руку – значит так оно и есть, хотя немного странно… А командор поморщился, чувствуя, со стороны личного состава, некоторое недоверие к своим словам, поэтому с нажимом повторил: – Змей очень опасен, так что, все мое внимание будет только на нем. Ты в нашу драку не лезь. Во-первых – бесполезно. Во-вторых – и мне можешь помешать, и сам подставишься. Так что, еще раз повторяю – к Зме ю не лезь. Он мой. Твоя задача – все остальные. Все понятно? – Денис молча кивнул. – Работаем! – резюмировал верховный главнокомандующий.

С этими словами, он резко, как чертик из табакерки, спрыгнул на землю, накинул поводья на коновязь, торчащую подле ворот, и взлетел по невысокому – не более, чем трехметровому, каменному забору. Могло бы показаться странным, что особняк главы «Союза» окружает столь несерьезная ограда, форсировать которую было бы по силам даже старому, одноногому пирату, вроде Джона Сильвера, однако же, скорее всего, Змей полагал и надо признать – вполне справедливо полагал, что лучшей защиты, чем статус и репутация хозяина, не существует. В принципе, для вменяемых людей, находящихся в здравом уме и трезвой памяти, хватило бы и веревочного ограждения, или даже линии, начерченной палочкой на земле, чтобы не пересекать границы участка, но сегодня был не тот случай.

Компаньоны двигались синхронно, словно пара истребителей, легших на боевой курс. Старший помощник следовал за верховным главнокомандующим не отставая и не обгоняя, как ведомый за ведущим – справа и немного сзади. Оказавшись наверху, они на мгновение задержались, оценивая обстановку – все было, как и сказал Шэф. Высокий атлет – по всей видимости Змей, расслаблено, словно профессиональный спортсмен, вышедший из раздевалки, стоял на крыльце с двумя мечами в опущенных руках. Его спокойная поза, в которой не ощущалось ни малейшего напряжения, ясно говорила о том, что никаких сомнений в исходе предстоящей схватки для него не существовало – Змей был невозмутим и уверен в себе. Кроме него, во дворе тусовалось пятеро мужичков, самого обыкновенного вида – в любой среднестатистической толпе, состоящей не из аристократов и не из нищих, таких девять на десяток. В отличие от своего предводителя, вся эта пятерка проявляла лихорадочную активность – в спешном порядке взводила свои арбалеты.

Какую-то долю секунды противники разглядывали друг друга, застыв в неподвижности, словно изображение на стоп-кадре, а уже в следующее мгновение все пришло в движение! Первыми, как и можно было ожидать, начали действовать предводители – Змей с Шэфом. Этим они напомнили руководителей старого, давно вымершего типа – тех, которые лично вели в бой свои рыцарские дружины. Нынешние предпочитают находиться от места боестолкновения, как можно дальше – в идеале на другом континенте.

Их сшибка напоминала кадры из китайских боевиков, где противники взлетают в воздух, сталкиваются на середине съемочной площадки, обмениваются градом ударов, причем все это в воздухе! и мирно приземляются на прифронтовые аэродромы, чтобы тут же вскочить и продолжить потасовку. На экране это смотрится несколько наивно, зато в реале, вполне себе впечатляюще! После того, как господства в воздухе никто захватить не смог, сражение продолжилось на земле.

Вы когда-нибудь видели бой, причем бой не на жизнь, а на смерть, между уличными котами? Бой, когда все усилия по запугиванию соперника, а именно: яростное сверкание глазами, паровозное шипение, выгибание спин, заунывные вопли, переходящие в душераздирающий вой и прочие приемы психологической войны, не дали требуемого результата. В этом случае, если никто из врагов не дал слабины и не сбежал с поля боя, они сплетаются в клубок, который подобно торнадо хаотически движется, сметая все на своем пути. То, что происходит внутри схватки, невооруженным взглядом уловить невозможно, для этого потребовалась бы рапидная съемка. А так, если любоваться на это безобразие со стороны, то углядишь иногда оскаленную морду, или мускулистую лапу, поймаешь дикий взгляд, который мазанет по тебе, в течение миллисекунды, заметишь вылетевшую наружу каплю крови, или клок шерсти, и все – никакой целостной картины не составить.

Если бы какому-нибудь сильно отважному, и столь же недалекому, индивидууму пришло в голову сунуть внутрь этого клубка руку, или какую иную конечность, это было бы аналогично засовыванию данного органа в электромясорубку, причем промышленную. Так вот, драка между Шэфом и Змеем была во всем подобна драке уличных котов, за исключением того, что двигались противники гораздо быстрее, ну, и размер клубка был несколько поболее.

Положа руку на сердце, приходиться признать, что верховный главнокомандующий напрасно тратил свое красноречие, убеждая Дениса не встревать в его поединок с главой «Союза». Даже, если бы старший помощник имел такое желание и возможность, хотя на самом деле возможности-то и не было, то после увиденного, желание пропало бы наверняка, и вбить его между любимым руководителем и руководителем Ночной Гильдии, можно было бы только с помощью сверхмощного и сверхточного пенделя. Добровольно, Денис на это дело не пошел бы – соваться в мясорубку, кому охота?

При этом надо отметить, что энергия, потребная для выполнения такого пенделя, была бы соизмерима с энергией необходимой для осуществления простейших ядерных реакций, когда ядра-мишени бомбардируют протонами, или нейтронами. Причем в соответствующем масштабе! В нашем случае, в качестве ядра-мишени выступала пара Шэф – Змей, а в качестве протона – Денис. Так что, командор мог не волноваться – мешать ему никто не собирался. Да и вообще – приказ, есть приказ! Сказано не попадаться под горячую руку – значит не попадаться! Это на гражданке можно проманкировать приказ иного начальника, а на военной службе, да еще учитывая, кто твой командир, это знаете ли чревато…

С другой стороны, надо честно признать, что и возможности долго любоваться на все это боевое великолепие у Дениса не было – у него была своя война, которая и захватила его с головой. В кадат он вышел только в тот момент, когда прыгал с забора. До этого не «включал» – экономил. Денис и так поиздержался, когда ловил в море «беглого каторжника», а сколько еще предстоит сегодня драться, ему было неизвестно, так что надо было экономить на всем, что он, с успехом, и делал. При виде суетящихся арбалетчиков, почему-то всплыли в памяти глаза юнги, когда он рассказывал, как резали матросов «Арлекина», и Дениса накрыла нарастающая волна ненависти.

«Вы мне гады еще за Севастополь ответите!» – промелькнуло у него в голове, прежде чем Денис перешел в измененное состояние сознания.

За краткий промежуток времени, который прошел с момента его отрыва от стены и вплоть до приземления на аккуратную дорожку, выложенную большими каменными плитами, Денис успел сделать довольно многое, а именно: извлечь из кармана «рулетку» с сюрикенами и обстрелять всю пятерку арбалетчиков. Если чуть-чуть перефразировать «Пикник…» Стругацких, то можно смело сказать: досталось всем – никто не ушел обиженным!

Главным итогом качественного обстрела, а он был качественным, можете не сомневаться, стало то, что ни один из арбалетчиков применить свое оружие по Денису не сумел. Такой результат был достигнут за счет того, что ни одна из звездочек не ушла в молоко, а ровно наоборот – встретилась со своей мишенью. Какая с глазом, какая с носом, какая с торчащим изо рта кривым зубом, который в результате этого рандеву перестал торчать. Трое из пятерки не успели даже зарядить свое оружие, один успел, но не успел прицелиться, а последний – самый шустрый, успел-таки вскинуть арбалет, но приняв сюрикен в глаз, пустил болт в белый свет, как в копеечку.

Приземлившись, Денис шустренько – в том же темпе, как метал сюрикены, сменил «рулетку» на «Черные когти», с которыми никогда не расставался – поэтому они и избежали печальной участии всего остального снаряжения компаньонов, и принялся добивать раненных врагов, одновременно, периферическим зрением отслеживая перемещения торнадо, образованного воюющими Змеем и Шэфом, чтобы случайно под него не угодить.

Задача эта – не добивание, а уклонение, была не столь проста, как могло бы показаться – клубок двигался абсолютно хаотично и предсказать, куда он направится в следующее мгновение, было совершенно невозможно. Однако, худо-бедно, но со своей работой Денис справился – каждый арбалетчик получил свое – кто колющий удар когтем в солнечное сплетение, кто рубящий по голове, кто легкий росчерк по горлу. Короче говоря – за «Арлекин» ответили все!

И все же, то обстоятельство, что все внимание Дениса было приковано только к клубку и арбалетчикам, ожидающим своей очереди на «обслуживание», чуть не сыграло с ним злую шутку. В какой-то момент, вдруг напомнили о себе мелиферы, да так сильно – будто подмышки кипятком обдало! Он в этот момент как раз вытаскивал «Черный коготь» из живота последнего, пятого мерзавца.

Сработал инстинкты, Денис резко отпрыгнул в сторону, и в тот же самый миг рядом просвистел арбалетный болт, который наверняка достался бы ему, останься он на месте. Едва коснувшись земли, Денис сделал прыжок в другую сторону. Правоту такой тактики подтвердил второй болт, промелькнувший над его плечом размытой тенью. Не останавливаясь и непрерывно меняя направление и скорость движения, Денис «змейкой» бросился к крыльцу, ибо именно оттуда и исходила опасность. Там уже находились два новых противника с разряженными арбалетами, которые они спешно перезаряжали, а из-за их спин протискивались новые враги.

В связи с вновь открывшимися обстоятельствами скорость Дениса возросла еще больше. Если раньше он двигался, как среднестатистический человек, в состоянии кадата, то есть очень-очень быстро, то теперь начал передвигаться, как тот же самый человек, но уже наскипидаренный. В мгновение ока он взлетел на крыльцо, отрубил первым двум арбалетчикам, которые уже полностью выперлись наружу, руки, и, используя их тела в качестве живого щита, атаковал оставшихся троих, которые мешали друг другу в тесной прихожей и не могли как следует прицелиться.

Двоих Денис успел ударить когтями в лицо до того, как они успели применить свое оружие, а вот третий все-таки смог выстрелить, причем – в упор. Казалось бы, что на этом карьера Дениса, как ходока по мирам и жильца на этом свете и закончится – ан нет! Еще раз вспомним универсальную формулу: «Жить захочешь – не так раскорячишься!» Изогнувшись непостижимым образом, с неимоверной скоростью, он уклонился от встречи с оперенным куском стали, и вместо того, чтобы пробить ему грудь, стрела только оцарапала Денису плечо. Конечно же, он начал маневр уклонения до того момента, как стрела сошла с ложа и устремилась к его груди, иначе никакой кадат бы не помог, но, главное – результат. А результат таков, что Денис жив, а стрелявший бандюган нет. Ну и нельзя не отметить, что в очередной раз сыграли свою роль мелиферы. Если бы они не подняли вовремя тревогу, не было бы у Дениса этого краткого мига, который и решил исход схватки.

Разобравшись с последним разбойником, который так и остался лежать в прихожей, вместе с двумя напарниками, ранее получившими смертельные удары «Черными когтями» в лицо, Денис развернулся и добил первых двух, которые истекали кровью из отрубленных рук. Конечно, можно было бы соврать, что сделал он это из человеколюбия – чтобы они не мучились, но если взглянуть правде в глаза, то лишь для того, чтобы не оставлять живых врагов за спиной. Неправильно это как-то – живые враги за спиной… По-крайней мере так его учил любимый руководитель, а он плохому не научит.

Едва закончив со своими делами, Денис решил все-таки, хотя это и было запрещено, попробовать как-то помочь Шэфу – ткнуть Зме я «Черным когтем» в спину, подножку подставить, или еще какую гадость сделать. Однако же оказалось, что он со своим благородным порывом несколько запоздал – командор справился самостоятельно.

Верховный главнокомандующий стоял над трупом Зме я с его головой, которую держал за волосы. Руку Шэф держал на отлете, чтобы не испачкаться кровью и выражение лица у него было какое-то… скажем так – брезгливое. В глазах отрубленной головы застыло выражение крайнего изумления – она никак не могла поверить, что это случилось именно с ней! По всем предварительным прикидкам, сделанным Змеем, именно глава Ночной Гильдии должен был держать в каждой руке головы своих врагов, а на практике вон оно как получилось…

«Вылитый Персей с Медузой Горгоной!» – хмыкнул про себя Денис.

«Работы Антонио Канова» – уточнил внутренний голос, большой любитель античной мифологии и итальянского классицизма.

Продолжить сколь интересную, столь и познавательную беседу им помешал любимый руководитель, из уст которого прозвучала весьма интригующая фраза:

– Ну, вот, ш’Лах, ты и выяснил, кто лучше… – с непонятной интонацией произнес Шэф, глядя в глаза Зме я, которые уже начали затягиваться смертной пеленой.

«Етическая сила, – подумал Денис, – и этот – наш человек! Скоро плюнуть будет некуда, чтобы в ходока не попасть! Который, к тому же, Мастер войны!». – Вслух же поинтересовался:

– Что за шлак, старый знакомый?

– Не шлак, а ш’Лах, – поправил его главком.

– Какая хрен разница, – резонно возразил старший помощник, – теперь он, когда без головы, один черт – шлак!

– Ну-у… если в этом смысле…

– В этом, в этом, – подтвердил Денис. – Так вы знакомы?

– Он был одним из лучших Мастеров войны… – задумчиво протянул Шэф, – можно даже сказать – лучшим. Все хотел со мной устроить спарринг, чтобы определить первого… да я отказывался.

– Как же лучшим? – удивился Денис, если ты его, – и он выразительно чиркнул себя по горлу. Значит ты – лучший.

– Я вне категорий, – скромно улыбнулся любимый руководитель.

– Понятно… – ухмыльнулся Денис. – А почему от спарринга отказывался?

– Именно поэтому. Ладно, хорош трендеть, пошли наше имущество искать… Вот только я шкиру не чувствую, – нахмурился верховный главнокомандующий.

– А должен? – удивился Денис.

– Если рядом – да.

– А я никогда не ощущал… – слегка расстроился старший помощник.

– Это со временем приходит, – успокоил его главком.

– Будем надеяться, – с умеренным оптимизмом, разбавленным некоторой долей скептицизма, согласился старший помощник. На его губах даже промелькнула легкая полуулыбка, но уже в следующее мгновение он поморщился – раненное предплечье напомнило о себе, когда он сделал резкое движение рукой – засохшая кровь связала в единое целое рану и присохшую к ней рубашку. Получившаяся в результате система чутко реагировала на малейшие изменения положения руки. В горячке боя это было незаметно, а сейчас проявилось. Ощущение было, разумеется, терпимым, но, не из приятных. Заодно выяснилось еще одно неприятное обстоятельство – рубаха Дениса была залита кровью, как фартук мясника. На брюки тоже попало, но меньше, а вот рубашка выглядела вполне себе непрезентабельно. Это не в шкире воевать, с которой вражеская кровь скатывалась, как с гуся вода.

– Да-а… хреново… – задумчиво протянул главком.

– Да брось ты, – улыбнулся Денис, – это же не рана… а так – царапина.

– Хреново… – повторил командор, после чего сделал мхатовскую паузу и только после этого продолжил: – хреново, что без шкиры, ты умудрился пораниться даже в дружеской потасовке с этой инвалидной командой. – Денис оторопело уставился на любимого руководителя, не понимая – прикалывается тот, как обычно, или же говорит всерьез. С одной стороны – это был самый настоящий бой, бой не на жизнь, а на смерть, с другой – положа руку на ногу, надо честно признать – мастерами боевых искусств лучшие представители Серого Цеха никак не являлись. В открытом сражении цена им была три копейки в базарный день, их коронка – удар из-за угла и лучше в спину. Так что, причины для сомнений у Дениса имелись. – Это тебе еще повезло, – привычно ухмыльнулся Шэф, – что ты своих девиц в футбол не научил играть, а то бы лежал сейчас рядом с этими, – он кивнул в сторону распростертых на земле тел и презрительно скривился. – Стыдно юноша…

Денис почувствовал нарастающий стыд и злость. Стыд от того, что мудрый руководитель был, как обычно, прав – надо было тренироваться еще больше. Хотя… вроде он и так не сачковал, прогонял свои каты в любую свободную минуту, но, практика – критерий истины! Трудно сказать, кто первым сформулировал эту чеканную формулу – то ли классики марксизма-ленинизма, то ли кто-то до них – в третьем тысячелетии до нашей эры, или вообще – в каменном веке, но истинность этой сентенции, за время существования человечества, была проверена много миллиардов раз. Будет ли больно, если сунуть руку в огонь? – Проверим! Бли-и-и-и-н! Пи-пи-пи-ии-пи!!!! Можно ли совать пальцы в розетку? – Проверим! А-а-а-а-а! Достаточно ли Денис тренировался? – Проверим! Нет, блин, недостаточно… Так он же в любую свободную минуту… – Это его проблемы. Но! – недостаточно. Ибо, если было бы достаточно, то никакой раны он бы не получил! И точка!

А злился Денис, в первую очередь на себя – по вышеизложенным причинам, а во вторую – на Зме я и его команду. Если бы было можно, он бы поубивал их по второму, а может и по третьему, разу и сейчас только жалел, что сделал это слишком быстро – не успели эти гады помучиться. Он не был таким уж кровожадным, вот только потеря любимой шкиры очень его расстроила. Это, как в разгар сражения, у тебя умыкнут танк, и вместо надежной брони тебя будет отделять от врагов только гимнастерка. Несколько, скажем так – неуютно…

– Ладно, – буркнул Денис, – пойду сюрикены соберу. – Матросиков с «Арлекина» под рукой не было и эту грязную работу он был вынужден делать сам.

– Пойдем, я тоже подергаю, – неожиданно, вызвался ему помочь верховный главнокомандующий. Шэф прекрасно понимал состояние старшего помощника и решил, что не помешает сменить кнут на пряник. Хотя и засохший… Как-никак, тот со своей задачей справился, а что получил ранение в руку – так могло быть и похуже, да и вообще, эти ребята из Серого Цеха были не такими уж косорукими придурками, как он сумел внушить Денису. Как ни крути, а были они профессиональными убийцами, всю жизнь занимавшимися своим ремеслом, а не воспитанницами монастыря святой Брунхильды Косталесской, славящимися своей кротостью и благонравием.

После того, как все пять звездочек были собраны, Денис брезгливо почистил сюрикены об одежду убиенных бандитов, перезарядил «рулетку», и компаньоны направились к дому экс-главы «Союза». Поднявшись на крыльцо, они за руки, за ноги, скинули трупы, мешающие проходу, вниз. В процессе «уборки» выяснилось, что два трупа были не совсем трупами и Денису, под насмешливым взором верховного главнокомандующего, пришлось завершить начатое. Нельзя сказать, что ему было жалко мерзавцев, или его тошнило от вида крови – попривык, но было противно. В горячке боя добивать врагов – это одно, а когда весь адреналин уже сгорел, как-то не очень… Но, никуда не денешься, Змей был прерогативой Шэфа, а все остальные – его сфера ответственности, и делать вместо него его работу никто не собирался.

Уже входя в дверь, старший помощник оглянулся и бросил взгляд на запертую калитку, услугами которой они с командором так и не воспользовались – некогда было возиться, да и через забор как-то сподручнее, что ли.

– Слушай… – задумчиво протянул Денис, а если…

– Ты бы стал ломиться к начальнику в запертую дверь? – не дослушав, отреагировал верховный главнокомандующий.

– Да, нет, пожалуй… – подумав пару секунд, сформулировал свое отношение к озвученной проблеме старший помощник.

– Вот и они не будут.

Планомерный осмотр дома, никаких положительных результатов, в плане обнаружения похищенного имущества, не дал. В особняке, кто бы сомневался, нашлось много разнообразного ценного имущества: драгоценной мебели; картин; мраморных статуй; шкатулок; ковров; статуэток из слоновой кости, янтаря и каких-то полудрагоценных камней; книг и прочих предметов роскоши, однако же ни шкир, ни рюкзаков компаньонов, ни украденной кассы, обнаружено не было. Конечно, если проверить все эти ящики в столах, шкатулки и прочие, хитро упрятанные пустоты, наличие которых четко улавливал верховный главнокомандующий и смутно ощущал старший помощник, то можно было бы найти сколько-нибудь денег, но сейчас было не до этого. В доме было все, на любой взыскательный вкус, не было только главного – шкир и рюкзаков.

Пятеро слуг, скопившихся на кухне, встретили компаньонов затравленными взглядами, дрожью в коленках и перестуком зубов, чем-то напомнившим Денису звук кастаньет. Происходящее сильно напоминало встречу овечьей отары с волками, однако, к неописуемой радости собравшихся, никакого кровопролития не последовало. Шэф ласково оглядел их, и будничным тоном попросил вскипятить побольше воды и поставить остывать, после чего компаньоны покинули помещение, провожаемые изумленными взглядами челяди. Видимо те уже мысленно приготовились к тому, что из них шашлык будут делать, а может и чего похуже, скажем – бефстроганов, а оно вон как вышло…

Шестой же слуга, совсем уже дряхлый старик, наоборот – проявил чудеса отваги. Он кинулся на компаньонов с огромным кухонным ножом, когда те приблизились к комнате девочки. Точнее говоря, глагол «кинулся» не совсем точно отражает действие предпринятое стариком. Если объективно описывать процесс в адекватных терминах, то происходящее выглядело так: старик поковылял в сторону компаньонов, едва удерживая тяжелый нож в дрожащих от усилия руках. Здесь следует обратить внимание на два момента: первый – в одной руке удержать нож он бы не смог – тот был слишком тяжел для него, поэтому старик был вынужден делать это двумя руками; второй момент – руки старика дрожали, но дрожали не от страха, а от непомерных физических усилий, что делало честь его отваге. При этом старикан вопил: «Не трогайте Делию, ублюдки! Девочка ни в чем не виновата!».

– Кому, нахрен, нужна твоя девчонка? – буркнул Денис, пропуская разбушевавшегося старпера мимо себя. Этот маневр сильно напоминал корриду с участием юного матадора и старого, еле передвигающего ноги, быка. Старик, влекомый неумолимой силой инерции, медленно прошествовал мимо компаньонов с ножом наперевес, и не снижая скорости, врезался в стену. Разумеется, скорость была небольшая и «врезался» он в соответствии с этой самой скоростью, но старику и этого хватило – от удара он растянулся на полу, нож выпал из ослабевших рук и отлетел в сторону, а сам он залился горючими слезами. Смотреть на все это безобразие было, мягко говоря – неприятно, поэтому компаньоны поспешно покинули коридор и прошли в комнату, где лежала больная девочка.

Там их встретили испуганными взглядами две почтенные матроны. Оцепенев от ужаса, они молча наблюдали за страшными пришельцами, которые, судя по всему, перебили всю многочисленную охрану, да и грозного хозяина дома вряд ли оставили в живых. Ибо ни в каком ином случае посторонние не смогли бы зайти в святая святых – спальню любимицы Зме я. Пока он был жив такое было невозможно, а раз возможно – значит он не жив. Не обращая никакого внимания на сиделок, будто их и не было, компаньоны подошли к постели девочки.

«Красивая…» – равнодушно констатировал Денис. За последнее время он перевидал столько красавиц, что мог позволить себе абсолютно безэмоциональные оценки. Так владелец коллекционного Роллс-Ройса «Phantom I Jonckheere Coupe» 1925 года выпуска, мог бы снисходительно отозваться о каком-нибудь «Porsche 356».

В спальне сразу стало понятно для чего был похищен фархан. К огромному сожалению компаньонов, волшебной пирамиды больше не существовало. Она была, неведомым способом, размолота в светящуюся пыль, заполняющую высокий стеклянный цилиндр. Цилиндр находился внутри сложной металлической конструкции, чем-то смахивающей на Эйфелеву башню. Из верхнего и нижнего торца цилиндра выходили тонкие трубочки, по виду серебряные, уходящие под тонкую простыню, которой была укрыта девочка. Из верхней трубочки в цилиндр вливалась кровь, что было прекрасно видно, а через нижнюю, судя по всему, кровь вытекала, предварительно просочившись через фильтр из молотого фархана.

– Ага… ага… – пробормотал Шэф, осторожно приподнимая край простыни с той стороны, где были трубки. – То что доктор прописал…

– Гемодиализ? – на всякий случай уточнил Денис, хотя и так все было ясно.

– Именно. Я смотрю, маг этот… как его… – главком прищелкнул пальцами.

– Витус Иддер, – припомнил Денис.

– Точно – Витус Иддер, – согласился верховный главнокомандующий. – Так вот – маг этот, судя по этой хреновине, – он бросил короткий взгляд на «башню», – в своем ремесле соображает.

– И что? – насторожился старший помощник.

– А то, что не надо его сразу убивать. Может оказаться полезным. – Денис в ответ только скептически хмыкнул. Он бы всех причастных к нападению на «Арлекин», передушил собственными руками, но, главкому виднее, поэтому в дискуссию Денис благоразумно вступать не стал – спорить с начальством, аналогично сами знаете чему. А командор закончил мысль: – А самое главное – он не член Гильдии. Может пригодиться.

– Ну-у… – тебе виднее, – умыл руки Денис, переложив всю полноту ответственности, за принятие решения, на любимого руководителя. Хотя, будь его воля, он бы не посмотрел будет польза от этого колдуна, или нет, а действовал согласно законов военного времени, и точка! Единственный человек из стана врага, с кем он не испытывал желания воевать, была эта бедная девчонка, которой, судя по воткнутым в вену иглам и зловещей «Эйфелевой башне», торчащей рядом с кроватью, пришлось хлебнуть лиха.

Он даже немного испугался… нет – испугался, пожалуй слишком сильно сказано, Денису сильно бы не понравилось, если бы мудрый руководитель отключил девчонку от аппарата. А такое развитие событий было вполне реально – ведь не исключено, что и в порошкообразном виде, артефакт можно было бы использовать по прямому назначению – для охраны имущества компаньонов. Честно говоря – Денису даже фархана не было жалко. Если есть шанс вытащить человека с того света – то и хрен-то с ним. Каменюка – она каменюка и есть… пусть даже волшебная. Еще добудем.

«А если бы она была уродиной? – вкрадчиво поинтересовался внутренний голос, – или же старухой… или стариком… да просто мужиком, в конце концов. Тоже пожалел бы?»

«Хрен знает, – честно признался Денис, после секундного раздумья, – не знаю…»

Видимо Шэф чувствовал примерно то же самое, что и старший помощник, потому что бережно, чтобы не потревожить лежавшую с закрытыми глазами пациентку, вернул простыню на место. Компаньоны еще несколько секунд постояли около кровати, разглядывая лежащую девочку. Бледная, тонкие черты лица, вроде бы присутствуют какие-то азиатские мотивы, но пока глаза закрыты, сказать это с определенностью было затруднительно.

– Пойдем, надо промыть твою рану. Тропики все-таки – здесь с этим не шутят, мигом какая-нибудь пакость заведется, – прервал процесс разглядывания девочки командор. – Заодно решим, что дальше делать.

Вода еще не остыла до приемлемой температуры, а разбавлять ее Шэф запретил, мотивируя это тем, что в кипятке микробов точно нет, а в холодной – неизвестно, так что какое-то время, для выработки оптимальной стратегии, у компаньонов имелось. Можно было спокойно посидеть и подумать. Собственно говоря, альтернатива была простая: или сначала мочить пятерку серых, поджидающих Шэфа с Денисом у «Империума», а потом навестить мага-расстригу, или же, сначала разбираться с гадским колдуном, а потом уже с серыми.

Минут через пять, попробовав воду пальцем, Денис сообщил любимому руководителю, что можно начинать.

– Можно, так можно… – не стал возражать командор и споро – со знанием дела, понемногу поливая предплечье Дениса горячей водичкой, отделил прилипшую рубашку от раны, после чего тщательно ее промыл – имеется в виду – рану, а не рубашку. Завершив эту, смело можно сказать – хирургическую операцию, он оглядел рану и удивленно хмыкнул.

– Что-то не так? – заволновался Денис.

– Сам посмотри, – навел тумана главком и кивнул на большое зеркало в коридоре.

Увиденная картина поразила старшего помощника так же, как до этого его мудрого руководителя. Раны не было! Вернее она была… Нет! Еще раз уточним – раны не было! Был тонкий шрам, какой образуется на месте давно зажившей раны! И все! – никакого следа от раны, полученной, максимум, минут пятнадцать назад, а может и еще меньше!

– Шэф! – Денис потрясенно уставился на верховного главнокомандующего. – Я – оборотень! Вервольф, блин!

– Это с какого? – слегка удивился мудрый руководитель.

– На них все так быстро заживает! Я в кино видел.

– Ну-у… если в кино, тогда конечно… – не стал спорить командор. – Но, вообще-то, если ты позабыл – нам сделали полную чистку генотипа.

– Думаешь, оттуда ноги растут? – засомневался старший помощник.

– У меня точно оттуда! – твердо заявил главком. – Я, видишь ли, убежденный материалист, твердо стою на позициях марксистко-ленинской философии и в чудеса не верю. А вот насчет тебя… – он сокрушенно покачал головой. – Сдается мне батенька, что ты сторонник самого разнузданного гилозоизма!

– Обижаешь, начальник! – только и смог выговорить потрясенный Денис.

– А, кстати, – продолжил наседать командор, – тебя что, оборотень кусал?

– Кусал! – не менее твердо объявил Денис. – Правда шкиру прокусить не смог … – все же был вынужден признать он, ради торжества истины.

– Тогда останавливаемся на генотипе, – подвел итог дискуссии верховный главнокомандующий.

– Останавливаемся, – согласился старший помощник.

– Ладно, раз ты здоров, давай к делу. Что предлагаешь?

Ответ у Дениса был готов. Пока шла возня с его раной, он обдумал сложившуюся ситуацию и сейчас ему просто нужно было озвучить главкому свои выводы. Начал он без предисловий, сразу взяв быка за рога:

– У этих козлов приказ: дожидаться нас у гостиницы, следовательно разыскивать нас по всему городу они не станут.

– Почему? – пожал плечами командор.

– Во-первых, потому что к приказам Зме я, тут относятся… относились, – поправился старший помощник, – со всей ответственностью…

– Откуда ты знаешь? – снова прервал его Шэф.

– Ну-у… я посмотрел краем глаза на вашу драку – Змей серьезный был мужчина… – На эти слова главком возражать не стал и согласно покивал, а Денис продолжил: – И, во-вторых – они профессионалы и искать лишние приключения на свои задницы не станут. Это не добровольцы с выпученными от усердия глазами. Следовательно, их пока можно вывести за скобки – непосредственной опасности эти уроды не представляют. Значит нужно использовать время, пока о гибели Зме я никто не знает, кроме тутошних слуг, и пообщаться с колдуном. Первым делом надо шкиры вернуть! А уж потом со всеми разберемся!

– И рюкзаки, – уточнил верховный главнокомандующий. – Только знаешь что… – командор сделал паузу, ожидая встречного вопроса, но и Денис, в свою очередь, молчал, справедливо полагая, что если Шэфу есть чего сказать, то он сделает это без наводящих вопросов, а если нечего, то никакие вопросы не помогут. Поэтому старший помощник на провокацию не поддался, и стоически держал рот на замке, ожидая продолжения. И дождался. Главком заговорил: – Вид у тебя непрезентабельный. – Денис, в ответ, поднял на любимого руководителя удивленные глаза, как бы говоря: «А какое, кому, нахрен, дело!?! Мы не на званый обед собираемся!», – но Шэф сделал вид, что не понял прозрачного намека и продолжил: – Надо бы рубашечку сменить…

– Предлагаешь помародерствовать? – решил расставить точки над i старший помощник.

– Дэн, я тебе уже как-то объяснял… – нахмурился главком. – Повторяю для особо одаренных – мародер обирает трупы, которые убил кто-то другой, а благородный воин собирает трофеи с тел лично убитых им врагов и грабит их дома… но, щадит стариков и детей! – последнее уточнение ясно говорило, что термин «русский рок» не являлся для Шэф бессмысленным набором букв. – Мы собираемся в гости к приличному человеку, не побоюсь этого слова – магу! В приличный дом. И тут появляешься ты, в рваной и окровавленной рубашке… согласись – не комильфо. В метро и то не пускают в одежде пачкающей пассажиров и унижающей их человеческое достоинство.

– Уверен?

– Смотря в чем… – уклончиво отозвался мудрый руководитель.

– Насчет одежды унижающей человеческое достоинство?

– Ну-у… по смыслу как-то так… вроде бы… – несколько засомневался верховный главнокомандующий, и чтобы компенсировать эту неуверенность, командным голосом рявкнул: – Короче! Марш переодеваться!

– Уговорил-таки, черт красноречивый! – тут же пошел на уступки Денис. – Пошли мародер… В смысле – собирать трофеи, – быстренько поправился он.

– Хорошо, что ты не девушка, – буркнул главком.

– Почему? – живо заинтересовался старший помощник.

– Уговорить больно легко. Постоянно ходил бы беременный.

Старший помощник было прыснул, но под суровым взглядом верховного главнокомандующего быстренько принял серьезный вид и приступил к знакомству с трофеями. Покойный Змей был обладателем большого и разнообразного гардероба, но… опять это пресловутое «но». Каждый, кто шастал по магазинам, с целью прикупить что-либо: обувь, одежду и все такое прочее, непременно с сталкивался с этим парадоксом: полки ломятся от товаров, а того, что нужно конкретно тебе, нет. И чаще всего, на полностью отвечающую твоим требованиям вещь наталкиваешься случайно, когда не занимаешься поисками целенаправленно. Однако Денису отступать было некуда – хочешь, не хочешь, а подходящую рубашку надо было найти здесь и сейчас. Он перебрал чуть ли не пару дюжин, пока не наткнулся на ту, что не вызывала явного отторжения, а была наоборот – вполне себе симпатичной. Единственным ее недостатком был вышитый золотом вычурный вензель главы «Союза» на левом кармане. Выглядел вензель как два хитропереплетенных символа, представлявших собой что-то среднее между знаками параграфа и скрипичного ключа. Зато достоинств у рубашки было гораздо больше: хлопковая, тонкой выделки, изящного фасона, новенькая, в смысле – ненадеванная, что для брезгливого Дениса было очень важно и впридачу, прекрасного светло-синего цвета, который ему очень шел.

Казалось бы, что после переодевания Дениса в новую и соответственно – чистую, рубаху, все дела компаньонов в резиденции бывшего главы Ночной Гильдии завершены и можно с чистой совестью отправляться на встречу со зловредным колдуном, но выяснилось, что это не совсем так. Старик, который атаковал компаньонов перед комнатой Делии, снова бросился им наперерез. На этот раз в руках у него не было никакого холодного оружия, банальных вил – основного оружия русских партизан времен Отечественной войны 1812-го года, и тех не имелось. Поэтому было абсолютно неясно, как он собрался бороться с превосходящими силами противника.

– Вот, неугомонный старик, – проворчал верховный главнокомандующий, бросая на того недовольный взгляд. Но, как показал дальнейший ход событий, командор ошибался – появление неугомонного не было нападением. Отнюдь.

– Великие пир-ры! – завопил старик, падая на колени перед компаньонами. – Пощадите!

Шэф с Денисом недоуменно переглянулись. По их мнению, они не предпринимали никаких действий, которые могли бы вызвать такой вопль отчаянья со стороны мирного населения. Однако же, у старика на этот счет было свое, особое, мнение, потому что он быстренько перешел от слов к делу и попытался облобызать обувь компаньонов. Допустить этого людям, выросшим в контексте русской культуры двадцатого века… ну, по крайней мере, Денис наверняка относился к таким людям, было решительно невозможно – туфли были относительно чистыми, а вот насчет рта старика никаких точных данных не имелось, поэтому они решительно пресекли эти попытки.

– Милейший, – брезгливо процедил главком, – поднимайся и внятно объясни, чего ты хочешь. Или мы уходим, – добавил он, – заметив, что старик нацелился на второй заход.

– Великие пир-ры!.. – начал было тот по новой, но уяснив, что страшные гости мигом приведут свою угрозу в исполнение и уйдут, кряхтя встал на ноги (хотя старикану, наверное представлялось, что он вскочил, однако данный термин был совершенно неуместен для описания процесса его подъема с колен), и сбивчиво, но очень эмоционально довел свою мысль до сведенья компаньонов. Если выжать из сказанного воду, состоящую из лести, междометий, стонов, проклятий и повторов, то в сухой остаток выпала следующая простая информация: как только «Великие пир-ры!» покинут особняк покойного предводителя Ночной Гильдии, тут же явятся мерзкие шакалы, которые раньше лизали пятки Господину (и не только!), а теперь отыграются на беззащитной девочке! Помогите!!!

Шэф только крякнул от досады и укоризненно уставился на Дениса с таким видом, будто это он был виноват в появлении приставучего старика. Старший помощник никаких обвинений в свой адрес не принял и лишь индифферентно пожал плечами, прозрачно намекая, что у него есть начальство – вот пусть оно думает и командует – у него голова большая, а его дело маленькое – исполнять приказы. Как ни крути, а какая-то правда «сермяжная, домотканая, кондовая и посконная», как говаривал месье Бендер, была на его стороне, и поэтому главком был вынужден продолжить общение с просителем лично:

– И чего же ты хочешь? – тоном, не предвещавшим приставучему старикашке ничего хорошего, полюбопытствовал командор. – Наверное, чтобы мы остались, и охраняли твою девочку? – вкрадчиво предположил верховный главнокомандующий. Наверняка, старик именно этого и хотел, однако же у него хватило ума не озвучивать свое заветное желание. Он замолчал, переводя мокрые от слез глаза с Шэфа на Дениса и обратно, но так как запасного варианта у него, судя по всему, не было, то в ответ он заблеял что-то совсем уж нечленораздельное.

– Ладно, – совершенно неожиданно, как для главкома, так и для потерявшего всякую надежду просителя, пришел на помощь последнему Денис, – скажешь шакалам, что девочка находится под защитой Северных Лордов Атоса и Арамиса.

От этого заявления старик замер с открытым ртом, как соляной столп, а ля жена Лота, а Шэф одобрительно оглядел старшего помощника как бы говоря: «Можешь же, сук-кин ты сын, когда захочешь!». В ответ старший помощник состроил постную физиономию, типа «А я ещё и крестиком вышивать умею…». Оставив позади, как громом пораженного, просителя – примерно в таком состоянии выходили ходоки от Ленина, компаньоны двинулись вперед, но далеко уйти не смогли, будучи остановлены новым гласом вопиющего в пустыне:

– Лорды! Лорды! Но они же разграбят весь дом, девочке нечего будет кушать! – и столько отчаянья было в этом вопле, что они остановились.

– Тетенька, тетенька, – передразнил старика Денис, – дайте пожалуйста напиться, а то так есть хочется, что переночевать негде. – Старик ничего не понял и только умоляюще смотрел на компаньонов слезящимися глазами. Есть такой избитый штамп: как побитая собака, так вот – старик выглядел, как старая, больная, побитая собака. Хотелось его послать подальше, но моральных сил для этого не было и командор нашел более-менее элегантный выход, творчески развив блестящую находку Дениса:

– Будешь всем говорить, что домовладение с приусадебным участком, всеми людьми и имуществом отныне является собственность Северных Лордов Атоса и Арамиса. Все! – Шэф грозно нахмурил брови и старик, явно собиравшийся выбить из северян еще какие-нибудь льготы, быстренько захлопнул беззубый рот. – Идем быстрее! – повернулся командор к старшему помощнику. – Пока он еще чего-нибудь не придумал. – После чего строго приказал старику: – Закроешь за нами калитку. – Уже подойдя к карете, верховный главнокомандующий себе под нос проворчал: – Ни одно доброе дело не остается безнаказанным… – а старший помощник веско добавил:

– Блин!