К визиту в Останкино следовало хорошенько подготовиться. Я созвонилась со своей давней приятельницей, Элеонорой Михайловой, которая была одним из пиар-менеджеров «Первого канала», узнала о текущих интересных съемках и тут же получила приглашение принять участие в рекламной кампании одной из передач.

— Подумаю, — озабоченно пробормотала я, а в моей голове в это время зрел довольно-таки смелый план.

Нагрянув в офис «ЛегалМедиа», я застала врасплох фактически всех, кто там находился. Не удивился только Евгений, который вообще в этой жизни ничему не удивлялся:

— Ой, Лариса Геннадьевна, это Вы! — С придыханием воскликнула Ирочка. — А мы думали, что уже и не дождемся Вас.

— Ира, — сказала я насмешливо. — Если тебе платят зарплату, значит, не всё еще потеряно.

— Ясно, Лариса Геннадьевна, — отвечала Ирочка и, как всегда продолжила, — а знаете, какой ужас тут без вас происходил? Ворвались люди в масках, всех поставили к стенке, что-то искали…

— Да? — Вскинула я брови. — Как интересно-то…

Я перевела взгляд на Евгения. Тот кивнул.

— Пойдем, расскажешь, — протянула я ему руку, мы зашли с ним в его кабинет, и я продолжила. — Вообще говоря, я ожидала чего-то подобного. Какие-то проблемы у компании?

— Да нет, я всё уладил, — заверил меня Евгений. — Они что-то искали. Перерыли весь офис, чуть ли не под столы лазили. Но так и ушли, несолоно хлебамши.

— А что они искали? — Спросила я у Евгения.

— Искали бумаги, схемы, чертежи. Возможно, какой-то технический прибор, — пояснил Евгений. — Меня допрашивали, мол, не знаю ли я, где ты находишься. Я ответил, что нет.

— Ну да, я своего адреса не оставляла, — согласилась я. — Но сейчас они точно знают, что я нахожусь в Москве, и почему-то за мной не являются.

— Это временно, — успокоил меня Евгений. — Пока они сомневаются, представляешь ли ты для них какую-либо ценность на свободе. Если решат, что нет, придут немедленно.

— Ясно. Весело, — сказала я. — Как с безопасностью?

— Я всё проверил, подслушивающих устройств в офисе нет, — улыбнулся Евгений.

— Это такая чудесная новость, Женя, — засмеялась я. — В кои-то веки я испытываю простое человеческое счастье от того, что за мной не следят во вверенном мне офисном пространстве.

Евгений усмехнулся, видя мой оптимизм.

— Итак, — начала я вещание. — Я не просто так сюда приехала. У меня есть план! И мне понадобится твоя помощь, Женя…

— Рассказывай, помогу, — с готовностью согласился Евгений.

За несколько минут я описала ему план моего проникновения в Останкино. Я иду в качестве пиар-менеджера, Евгений изображает фотографа и следит за посторонними. Мы вместе доходим до телестудии «Первого канала», а я тем временем совершаю подмену новостей и подключаю гипнометр.

— И к нам еще присоединится Петр Григорьев, он тоже в курсе моей затеи, — закончила я свое повествование.

Евгений внимательно и терпеливо меня дослушал.

— Ты, конечно, здорово всё придумала, Лариса, — иронично посмотрел он на меня. — Но не учла одну существенную деталь.

— Какую? — Насторожилась я.

— Ту, что тебя в лицо знает достаточно много людей, — пояснил Евгений. — И что просто так войти в телестудию, заменить кому-то бумаги и с важным видом отчалить ты не сможешь. Сразу возникнут вопросы — что ты здесь делаешь и по какому праву лезешь во все дыры.

— Что же делать? — Растерялась я.

В это время дверь кабинета раскрылась, и в проеме появилось сияющее Ирочкино личико:

— Лариса Геннадьевна, кофе будете? — Ирочка очень хотела угодить.

Мы с Евгением переглянулись.

— Ты думаешь то же, что и я? — Весело спросила я у него.

— Да, — засмеялся Евгений. — Именно.

— Ира, зайди пожалуйста, — пригласила я нашу штатную врунью в кабинет.

Ирочка, ничего не понимая, запорхнула и виновато уставилась на меня, ожидая, что ее начнут ругать за какой-нибудь промах.

— Ира! — Торжественно объявила я. — У тебя есть совершенно уникальная возможность проявить свои актерские таланты и даже появиться перед телекамерой.

— Ох, как здорово! — Обрадовалась Ирочка. — И что, меня покажут по телевизору?

— Да, в вечерних новостях, — кивнула я.

— А что для этого нужно сделать? — Спросила меня Ирочка.

— Это правильный вопрос, — улыбнулась я. — Делать тебе почти ничего не нужно. Нужно лишь достоверно изобразить ассистентку телеведущего, которая приносит пачку с отпечатанными вечерними новостями и, лучезарно улыбаясь, кладет их на стол перед телекамерой.

— Прекрасно, прекрасно! — Захлопала в ладоши простодушная Ирочка. — Я справлюсь, это легкое задание!

— Ну что ж, — ответила я. — В таком случае, тебя нужно как следует проинструктировать…

…На следующий день мы вчетвером — я, Петя, Ирочка и Евгений — вышли из здания «ЛегалМедиа» и уселись в наш фирменный фургончик — машину, специально предназначенную для рабочих целей.

Евгения мы «вооружили» профессиональной телекамерой, а Пете дали приборчик поскромнее — цифровой фотоаппарат. Ирочка тоже не осталась без подарков — я доверила ей студийный микрофон, с помощью которого она будет изображать тележурналистку.

Едва мы тронулись, как я заметила в зеркало заднего вида, что на другой стороне улицы тоже двинулся за нами Сааб серебристого цвета с тонированными стеклами. Мы неспешно двигались по московским улочкам, где проехать было проблематично в любое время суток, и я наблюдала, как Сааб выруливает за нами, стараясь не отставать ни на метр.

— Упс, у нас, кажется, проблема, — ткнула я Евгения в бок.

— Да вижу я уже давно, — отмахнулся Евгений. — Как только отъехали, сразу их заметил. Ничего сделать пока не могу, пробка, видишь…

— Вижу, — расстроилась я.

Мы выехали на Ленинградское шоссе и стали медленно прибиваться к правому краю, готовясь нырнуть под мост.

— А сейчас приготовились, — спокойно сказал Евгений. — Советую всем пристегнуть ремни. Можно кричать, если будет страшно.

Мы с Ирочкой покорно щелкнули карабинчиками.

Нарочито медленно съехав с моста и делая вид, будто мы никуда не торопимся, прямо под мостом Евгений вдруг резко нажал на газ и погнал машину что есть мочи. Мы с Ириной вжались в сиденья, непроизвольно завизжав.

Сааб явно не ожидал такого маневра. Водитель тоже тихо волочился, и, соскользнув под мост, увидел только, как мы резко заворачиваем от моста. И тут-то он тоже надавил на газ и, невзирая не красный сигнал светофора, пустился за нами в погоню.

Евгений ловко лавировал в потоке машин. Но от Ленинградки вела двухполоска, на которой в правом ряду то и дело появлялись припаркованные машины. Поэтому мы волей-неволей замедлили ход. Сааб догонял нас.

Внезапно случилось то, что никто из нас не мог предположить. Я увидела в зеркало, как справа в Саабе открылось стекло и высунулось дуло пистолета.

— Женя, они собираются стрелять! — Закричала я и тут же услышала звук пули, отрикошетившей от крыла нашего фургона.

— О, чёрт, только этого не хватало! — Процедил сквозь зубы Евгений и тут же крутанул руль, вылетев на встречную полосу. Летевшая по встречной машина дико засигналила, водитель успел увернуться.

Женя вновь вернулся на свою полосу.

— Девчонки, пригнитесь! — Приказал Женя. — Сейчас попробуем половчее удрать от них.

Снова выстрелили. В Саабе целились по колесам, пытаясь остановить машину. Но Евгений так резко бросал фургончик из стороны в сторону, что не давал Саабу возможности как следует прицелиться.

— Уже просто совсем обнаглели, — комментировал Петр, который слегка растерялся в этой суете. — Среди бела дня стреляют, милиции хоть бы хны.

Наконец мы миновали двухполоску, выехав на шоссе. И тут Евгений снова нажал на газ и погнал фургончик, точно так же петляя. С юзом мы вошли в левый поворот. Евгений ни на секунду не снижал скорость, нас чуть не занесло. Зато сразу же за поворотом Евгений вывернул руль направо, и мы оказались в небольшом сквозном переулке, который вел через дворы.

Я обернулась назад. Для Сааба наши действия были внезапны, поэтому он по инерции проскочил въезд во дворик. В следующую секунду Сааб сдал задним ходом и пустился за нами. На этот раз пулю отрикошетило от соседнего дома.

— Стреляют, сволочи. В колеса целятся, — шептал Евгений. — Ну, ничего. Уйдём.

Он гнал машину между домами, и, наконец, мы снова оказались на открытом пространстве. Меня лихорадило. Во второй раз в жизни я участвовала в самой настоящей погоне — если учесть, что я сама удирала из Центризбиркома от предполагаемого убийцы. Но на этот раз всё было серьезно. Нас действительно могли убить.

Женя в очередной раз свернул во двор, не давая передышки преследователю. И еще раз свернул. И тут нам улыбнулась несказанная удача. Буквально перед нами из гаража вырулила новенькая салатовая Тойота дамского фасона. Симпатичная девушка с длинными волосами, в блестящем сиреневом плащике и таких же сиреневых сапожках вышла из машины и готовилась закрыть гараж.

Евгений направил фургончик прямо на нее. Увидев нас, девушка взвизгнула и отскочила. Евгений тотчас же нырнул в гараж и лихо притормозил.

Мы выбежали из машины.

— Умоляю! — Закричала я. — Ничего не спрашивайте. Срочно дайте ключи от гаража!

Девушка испуганно протянула мне звенящую связку и замок.

Евгений с Петром с двух сторон бегом закрыли ворота, Женя ловко щелкнул замком, и все мы тотчас же скрылись позади гаража. Едва успев это сделать, мы увидели, как по двору на полной скорости, визжа шинами, несется Сааб.

Девушка в этот момент садилась в свою Тойоту, а Сааб на девушку, естественно, никакого внимания не обратил. Он искал нас. Руками мы замахали девушке из-за гаража:

— Уезжайте, уезжайте!

Девушка делала умоляющие глаза: «А ключи?»

— Уезжайте…

Наконец, девушка, завела свою Тойоту, отъехала и скрылась за поворотом.

Сааб, не найдя нас, вернулся во двор и теперь медленно ехал, зловеще пуская выхлопы в небо. Не доезжая конца двора, Сааб остановился. Из него вышли двое рослых мужчин и принялись о чем-то совещаться, активно жестикулируя и периодически указывая в противоположный конец двора.

Один из них, в руке которого был пистолет, показался мне знакомым. Русые волосы, характерный ёжик, джинсы… Я моментально впала в состояние аффекта, меня бросило в жар, грудь сдавило, рот раскрылся:

— Се…! — Евгений зажал мне рот рукой и шепнул. — Обалдела? Молчи, дура, если хочешь жить.

Человеком, который стрелял в нас, был… Сергей Леонов.

Ирочка стояла за гаражом, вцепившись в Петю, ни жива, ни мертва, бледная от страха. Евгений крепко держал меня и не давал промолвить ни звука. Наконец, Леонов и его напарник, посовещавшись, принялись куда-то звонить. Видимо, на том конце провода им что-то быстро объяснили, поэтому парочка села в Сааб и, развернувшись, уехала прочь в том же направлении, что и Тойота.

Прошло около пятнадцати минут.

— Как думаешь, пора? — Спросила я Евгения.

— Нет еще, — коротко подсказал Евгений. — Подождем еще немного.

Через полчаса мы открыли гараж, выкатили свой фургончик и тоже выехали со двора. Завернув направо, мы разглядели знакомую салатовую Тойоту, подкатили к ней и остановились поодаль.

Я вышла из фургона и подошла к Тойоте. Девушка сидела со включенным двигателем и плакала навзрыд, перелистывая в руках записную книжку.

— Девушка, — постучалась я в стекло. — Откройте, пожалуйста, это мы. Хотим вернуть Вам ключи от гаража…

Девушка приоткрыла стеклоподъемник и всхлипнула:

— Они спрашивали, не видала ли я фургон, — пояснила она.

— Кто «они»? — Уточнила я.

— Сааб. Ну, тот самый, который за вами гнался, — простонала она.

— А Вы что им ответили? — С тревогой осведомилась я.

— Что никого не видела. И вообще я на работу опаздываю, — она снова всхлипнула и взяла у меня ключи.

— Девушка, Вы спасли нам жизнь, — мягко сказала я. — Огромное Вам спасибо. Я даже не знаю, чем Вас отблагодарить.

— Не надо благодарностей, — тихо прошептала она. — А они, кто. Бандиты?

— Хуже, — серьезно ответила я. — Это мафия.

— Понятно, — посмотрела на меня девушка сияющими глазами. Было видно, что ей очень приятно помочь кому-то в борьбе с мафией.

Мы двинулись в сторону Останкино.

— Опять нас пытаются убить, — огорченно заметила я, обращаясь к Евгению. — Благодаря тебе мы избежали гибели.

— Нас не пытались убить, — сказал Евгений. — Нас пасли в надежде взять с поличным прямо на месте.

Они только не знали, на каком именно месте. А стреляли, потому что мы начали удирать. Так получилось.

— Ясно. За мной гоняются по темному зданию, потом стреляют в мою машину, и это называется «не хотят убить». Интересно, что же будет, если меня действительно захотят пришлёпнуть?

— Увидишь, — сурово усмехнулся Евгений. — Уверяю тебя, не ошибешься.

— Я вот только одного не понимаю, — задумчиво промолвила я. — Почему Леонов преследует нас лично, будучи топ-менеджером крупной компании? Разве нельзя было вызвать «Группу Б»?

— Он и есть «Группа Б», — коротко ответил Евгений.

От такого известия у меня в голове всё перепуталось. Оказывается, я пыталась закрутить роман с… террористом.

— Я просто не совсем понимаю ход событий, — попыталась я уточнить у Евгения. — Если Сергей Леонов входит в «Группу Б», то каким образом он попал в «Техникс ЛТД» в качестве руководителя?

— Ты не совсем в курсе принципов работы этой команды, — пояснил Евгений. — Ты думаешь, если он агент, то подобно Джеймсу Бонду все время бегает с автоматом по прериям? Или носит погоны? Ты ошибаешься. В обычной жизни он такой же обычный гражданин, как и все. Между прочим, Леонов — умный мужик и, уверен, что немало сделал для «Техникс ЛТД» в той должности, которую он занимает. Отсюда и его связи в государственных кругах, и немалые контракты, которые он обеспечивает. Но когда понадобились его услуги как специалиста особого профиля, он выполнил то задание, которое ему поручили. Как и полагается агенту.

— И что, он прямо совсем ничем не отличается от остальных? — Не поверила я.

— На рабочем месте — нет. — Встрял в разговор Петя. — Он вел себя вполне адекватно, просто он сволочь, и это знали все. Если у кого какая промашка — об этом всегда знало руководство. Да и людей с его подачи с работы вылетело немало. А вообще он держался немного в стороне. О личной жизни никогда не рассказывал. Только один раз обмолвился о том, что у него хобби — он с друзьями увлекался гонками по бездорожью. Выезжали в Подмосковье и гоняли на джипах по болотам и оврагам. Осваивали всякие нехоженые места. Даже фото один раз показывал — какая-то машина в кювете лежит.

— Теперь понятно, почему он знает все закрытые пансионаты Подмосковья, — вздохнула я. — Грустно всё-таки. Как встретишь симпатичного человека, так он сразу оказывается либо женат, либо мерзавец.

— Такая жизнь, — сказал Петя и усмехнулся. — Кстати, я не женат. И, кажется, не мерзавец.

— Спасибо, Петя, учту, — лукаво посмотрела я на него.

Всю остальную часть пути мы молчали. Я подумала о том, что мой ночной преследователь в Центризбиркоме тоже мог оказаться Сергеем Леоновым. Господи, кому верить в этой жизни, если после того, как чуть ли не клянутся в любви и ласкают твоё тело, тебя пытаются убить.

— Как думаешь, — озабоченно спросила я у Евгения. — Им придет в голову искать нас в Останкино?

— Вполне, — кивнул Евгений. — Наша задача их опередить…

Мы показали пропуска и вошли в здание.

* * *

Элеонора встретила нас с распростертыми объятиями:

— Ой, сколько вас тут много! — Расплылась она в радушной улыбке.

— Эля, знакомься. Это Евгений, он кинооператор, — перечисляла я участников, — Это Петр, журналист и фотограф, это Ирочка, она будет вести репортаж со съемки. Ну, а меня ты, наверное, хорошо знаешь, — завершила я свою недолгую речь.

— Очень приятно, Лариса, — снова заулыбалась Элеонора. — Уже скоро начинаются съемки ток-шоу «Народное мнение», идти оно будет достаточно долго, поэтому прошу запастись терпением.

Я заглянула внутрь круглой студии, где слышался гомон — все приглашенные зрители уже собрались и сидели на местах, беседуя между собой.

— Прекрасно, прекрасно, — потерла я руки. — Мы сделаем несколько репортажей, выложим, во-первых, сразу же в Интернет. Я уже договорилась. Во-вторых, у меня есть несколько журналов, которые заказали рассказ о съемках телепередачи. Очень будет кстати. Эля, а ты не подскажешь, где также находится студия теленовостей «Первого канала»?

— Тебя проводить? — Охотно вызвалась Эля. — Давай я тебе всё покажу, что у нас где находится.

Элеонора хотела уже было отвернуться, но задержалась взглядом на Пете:

— Мне Ваше лицо кажется знакомым. Скажите, а я не могла Вас видеть раньше?

— Могли, — с готовностью отозвался Петя. — Я бываю на многих мероприятиях.

— Ну, может быть, может быть, — задумчиво отозвалась Элеонора и перевела на меня взгляд. — Ну что, пошли?

Мы с Петей и Ирочкой двинулись за Элеонорой по темному коридору Останкино. Евгений остался ожидать нас около студии «Народного мнения».

— А вот эта наша святая святых, — улыбнулась Элеонора, приглашая нас в просторную студию, отделанную в голубоватых тонах.

По студии ходили люди. Время было несъемочное, поэтому свет приглушили, а камеру накрыли чехлом. Я огляделась. Здесь было довольно просторно, но поскольку пространство открытое, то спрятать небольшой по размеру гипнометр, тем более спрятаться самому, было проблематично.

Единственное место, куда можно было пришпандорить прибор — это под столом у диктора.

Я пихнула Ирочку в бок и кивнула ей на стол, мол, осматривайся. Ира поняла мой жест, незаметно приняла у меня из рук приборчик и тут же принялась щебетать:

— Ой, а можно за столом у диктора посидеть? — Сказала она, глядя на Элеонору васильково-синими глазами и хлопая огромными ресницами.

Элеонора засмеялась:

— Можно, я думаю. Пожалуйста. Только осторожно провода — не споткнитесь и не порвите там ничего.

— Я аккуратно! — Горячо заверила ее Ирочка и, подхватив сумочку, бодро заскакала мимо валяющихся по полу кабелей.

Усевшись за стол, она принялась вертеться и прихорашиваться, глядя в камеру:

— А я красиво выгляжу? — Кокетливо посмотрела она на Петю.

— Ну, так, ничего, — флегматично ответил ей Петр, который в это время рассматривал предметы в студии.

Ирочка сложила руки на столе, строго посмотрела вперед и принялась рассказывать:

— А теперь новости спорта. Баскетболист Петр Григорьев своим удачным броском завоевал для российской сборной золотую медаль в чемпионате…

На этом месте Ирочка заёрзала и шарить по столу. Затем она наклонилась и восторженно закричала:

— Ой, а здесь столько штекеров, столько проводков!

Элеонора была абсолютно шокирована:

— Она что, никогда в телестудии не была? — Разводила она руками, наблюдая за Ирочкиными маневрами.

— Нет, — улыбнулась я. — Она пока еще стажер. Недавно факультет журналистики закончила.

— Ну, пускай посмотрит девочка, — с умилением посмотрела на нее Элеонора. — Ей еще успеет все это порядком надоесть.

Наконец, вдоволь наигравшись наша игривая шалунья прискакала обратно и радостно объявила:

— Ну что, пойдем?

Мы вернулись в зал, где начинались съемки ток-шоу «Народное мнение». Мы с Петей и Ирочкой уселись на самом верху, около выхода, а Евгений так и остался стоять в дверях.

«Народное мнение» вел один из известных тележурналистов, писатель Николай Килеев. Я помнила эту телепередачу. Когда-то, буквально лет пять назад, когда «Народное мнение» только начиналось — здесь поднимались самые острейшие социальные вопросы: трудовое право, цензура, конфликты между наемным сотрудником и собственником, семейные вопросы, демография и многое другое. И я помнила, какая жаркая полемика разгоралась в зале. Сейчас мне было любопытно, о чем зайдет беседа и чем всё это закончится.

Зал зааплодировал — вошел телеведущий. Это был мужчина средних лет и среднего же роста, темноволосый, одетый в стиле «городской casual» — черный пиджак, белая рубашка, джинсы.

Никакого галстука. В руках он держал небольшую книжечку.

— Дорогие друзья, здравствуйте! — Приветствовал всех Николай Килеев без тени улыбки на лице.

Зал одобрительно загудел.

— Мы начинаем очередной выпуск передачи «Народное мнение», и сегодня темой нашей полемики будут государственные экзамены для выпускников школ…

«О боже. Ну, я так и знала, что этим дело и закончится».

Я не думала, что меня ожидает какая-то эврика относительно тематики обсуждения. Все, абсолютно все лица в нашей стране уклонялись от обсуждения политических вопросов. Политики больше не существовало. Она исчезла с телеэкранов, ее не озвучивали в радиоэфирах, ее не было на кухнях граждан и в умах подвыпивших мелких начальников под водочку после бани. Будто эта тема была в принципе закрыта навсегда.

В студии, тем не менее, оживленно спорили относительно того, насколько сложным должен быть экзамен и в каких вузах его результаты не должны учитываться.

Я обернулась и увидела, что Евгения в дверях нет. Посидев еще немного и взглянув на часы, я обнаружила, что время — почти 16.15, уже скоро должны были начаться съемки теленовостей. Я оставила Петю сидеть на ток-шоу, а сама подхватила Ирочку, и мы с ней выскользнули в знакомый коридор, потихоньку направившись в студию новостей «Первого канала».

Жени нигде не было. Мы с Ирой дошли до телестудии «Первого канала», где уже вовсю суетились люди — скоро должен был начаться прямой эфир. Я сунула Ире в руки пачку листков бумаги и, перекрестив, пропустила вперед.

Изящно виляя бедрами, Ирочка устремилась прямо в дверь телестудии.

— Ну, пропустите же, стоите тут столбом! Работать мешаете! — Осадила она какую-то женщину, которая неловко попалась ей на пути. Женщина посторонилась.

Ирочка прошла к столу диктора, кокетливо улыбнулась в камеру, поправила прическу. Затем аккуратно разложила листочки перед диктором, еще раз улыбнулась, и направилась к двери. По дороге ее остановил мужчина, по виду напоминающий редактора программ:

— А вы кто? — Строго спросил он ее.

— Я ассистентка, — виновата начала оправдываться Ирочка. — Я стажер, журналистка, меня прислал Фомин (она на ходу выдумала фамилию), чтобы я проверила, все ли в порядке с текстом, всё ли принесли.

— Проверила? — Холодно поинтересовался мужчина.

— Да, всё на месте, — улыбнулась Ирочка и прошмыгнула мимо, показывая мне большой палец руки.

Я с нетерпением ждала ее у двери.

— Всё отлично! — Заявила она мне, как только вышла из дверей студии. — Сейчас зажжем по полной программе!

Мы вернулись на ток-шоу. Пети там не было.