— Итак, профессор, — произнес Михаил, внимательнейшим образом разглядывая Лившица, — поведайте нам сокровенную тайну сего места. Вы ведь хотели это сделать, не так ли?

Вопреки опасениям Григория, Игнат Семенович совершенно не собирался ерепениться и качать права. Над ним довлела кипа секретных бумаг, гостайна и все, что с ней связано, однако Лившиц, видимо, был не в восторге от того, чем ему здесь приходилось заниматься, и он решил рассказать все без утайки.

— Хотели видеть объект «Зеро»? — заговорщицки подмигнул Лившиц, окинув людей азартными глазами. — Что ж, я устрою вам экскурсию. Пойдемте.

Отчего-то Мезенцев раньше думал, что попасть к объекту «Зеро» кому попало не дозволяется, но сейчас выяснилось, что это не так. И пусть вход в помещение, в котором непосредственно располагался таинственный артефакт, наглухо запечатался вследствие последних действий системы защиты, полюбоваться на него все же было возможно. Подземный ангар сферической формы, приспособленный для хранения объекта «Зеро», был окружен кольцом помещений дополнительных лабораторий, попав в которые можно было своими глазами через специальные смотровые стекла во всех деталям рассмотреть одну из тайн «Изумрудного города». Можно даже сказать, что сам город строился исключительно ради изучения данного объекта.

Однако прежде чем Михаил сотоварищами смогли прикоснуться к истине, им вновь пришлось применить на практике навыки выживания и оружие. Сначала по группе людей, мирно бредущих по коридорам лабораторного комплекса, был открыт ураганный огонь автоматических пулеметов, справиться с которым, однако, удалось довольно легко. Зачем вообще сражаться с бездушными пулеметами, когда их можно обойти? Именно это предложил сделать Кондратьев, изучив обстановку. Турели, подчиненные АСЗО, охраняли непосредственно вход к объекту «Зеро» и, воспользовавшись соседними помещениями, можно было проникнуть непосредственно в сами лаборатории. Ребята так и поступили, но тут выяснилось, что охранный периметр проектировали отнюдь не идиоты. Помимо турелей, в распоряжении систем защиты находились самые настоящие охранные роботы на гусеничном и колесном ходу, и вот с этими монстрами, созданными из композитных материалов, пришлось повоевать всерьез. Правда, сначала роботы довольно лихо разобрались с остатками (хотелось в это верить) зомбированных людей. Мезенцев своими глазами видел как медленно проезжавший мимо него охранный дрон, вооруженный двумя многоствольными пулеметами, резко развернулся в противоположную сторону и жахнул сразу с двух стволов, превращая человеческую плоть, столы, стулья, компьютеры и прочую технику в труху. Разобравшись сразу с тремя живыми противниками, дрон, как ни в чем не бывало, покатил дальше, продолжая во все стороны вращать своей «головой», в которой были вмонтированы приборы оптического контроля окружающей среды.

Не дожидаясь, когда охранный робот засечет людей и откроет по ним огонь, Михаил дождался момента, подкрался к дрону сзади и ослепил его выстрелами из автомата. Оставшись без «глаз», охранный робот застыл на месте, продолжая вращать угрюмыми стволами пулеметов, однако, не видя перед собой целей, он стал относительно безопасен и позволил себя рассмотреть, как следует. Два гусеничных катка длинной в два метра несли на себе прямоугольный остов, на котором покоилась голова с приборами и два пилона с пулеметами. Голова очень напоминала перевернутый вверх тормашками таз, а сам дрон — человеческий бюст, установленный на платформу с гусеничным ходом.

— Терминатор прям, — ухмыльнулся Григорий, поглаживая развороченный автоматной очередью таз.

— А похож, — кивнула девушка. — Неужели создатели этого железного монстра подсмотрели идею в фильме?

— Вполне возможно, — авторитетно заявил профессор. — Фантасты, если, конечно, они настоящие мастера своего дела, а не тупые писаки, на самом деле настоящие двигатели прогресса. «Наутилус» Жюля Верна помните? В каком году он придумал капитана Немо и когда на свет божий появились первые подводные лодки? А гиперпространство, вставляемое в каждое фантастическое произведение к месту и не к месту? А нуль-переход Стругацких? Вы думаете, в этом направление не ведутся теоретические исследования в самых серьезных научно-исследовательских институтах мира? Ха, я вас шокирую: ведутся и еще как! — Лившиц поднял указательный палец вверх, словно вещал с трибуны. — Во вселенной Звездного пути межзвездные путешествия совершались путем ВАРП-перемещения. Если мне не изменяет память, сериал вышел в свет в середине шестидесятых годов прошлого века. Теперь же ВАРП-теория межзвездных путешествий — это серьезный научный труд, который исследуется ведущими физиками-теоретиками по всей планете. Так что не удивляйтесь тому, как выглядят эти стражи. Их форма вполне логична, удобна и практична.

— Еще скажите, дешева, — усмехнулась Марина.

— Не скажу, девушка, потому что не знаю наверняка. Могу лишь предположить, что постройка этих созданий вылилась руководству «Изумрудного города» в кругленькую сумму с большим числом нулей.

— Это мы из без Вас смогли бы понять, дорогой профессор, — заворчал Михаил. Показывайте давайте Ваш таинственный объект. Чую, мы уже близко.

Лившиц многозначительно посмотрел в сторону Кондратьева. Профессор не любил, когда им пренебрегали, тем более, когда это делала какая-то солдатня, и то, что эта солдатня не вполне обычная, Игната Семеновича ничуть не волновало.

— Мы уже пришли, — буркнул профессор, подходя к непрозрачному стеклу, заменявшему в помещении, где находились люди, целую стену. — Сейчас вы увидите то, о чем беспрестанно трезвонят с экранов телевизоров, притом придумывая телепередачи одна дебильней другой. Об этом говорят по радио, пишут в интернете, иногда появляются какие-то сумасшедшие, заявляющие, что имели контакты различной степени тяжести с этим явлением. Так или иначе, у простого обывателя по данному вопросу имеется существенное количество информации и ничтожная капля истины, которая в таком гигантском объеме лжи никому не нужна.

— Вы говорите…, - ахнула Иванцова, но договорить так и не успела, поскольку в следующее мгновение непрозрачное стекло как по мановению волшебной палочки просветлело, явив благодарному зрителю солидное по объему помещение ангара, залитое приятным не напрягающим глаза светом. А в центре этого ангара покоилась… самая настоящая летающая тарелка.

— Да, дорогая моя, именно о ней я и говорю, — картинно развел руки в стороны профессор. — Прошу любить и жаловать, объект «Зеро», начало начал, то, из-за чего «Изумрудный город» и был построен. Обыкновенная летающая тарелка, разумеется, импортного, точнее инопланетного производства, а если совсем быть точным, то…

— Стоп-стоп, — замахал руками Мезенцев, — не все сразу. Можно по порядку? Что это за штука? Как давно она здесь?

Игнат Семенович позволил себе присесть, откинуться на спинку кресла одного из рабочих мест и мечтательно закатить глаза.

— Уважаю системный подход, молодой человек. Правильно, во всем нужен порядок. Без него никуда. Что ж, если не все сразу, тогда начну с самого начала.

— Уж извольте, — потребовал Кондратьев, присаживаясь на край стола.

— Вы слышали что-нибудь про Розуэлльский инцидент? — спросил Лившиц, окидывая взглядом враз присмиревшую аудиторию.

Однако его слова вызвали у людей странную реакцию. Если Мезенцев, что называется, и ухом не повел, то Марина с Михаилом буквально руками всплеснули.

— Уж не говорите нам, что эта штука оттуда, — язвительно заявил Кондратьев.

— И не буду, потому что это не так. — Игнат Семенович выдержал эффектную паузу, дожидаясь, пока любопытство аудитории поднимется до заоблачных высот, после чего продолжил: — Розуэлл — это лишь одно из нескольких мест на Земле, где инопланетные аппараты совершили так называемые аварийные посадки. Почему так называемые, спросите вы? Потому что в некоторых случаях виновниками аварий становились мы — люди. Наверняка вы слышали эти байки о разбившихся летающих тарелках, о найденных пришельцах и прочей подобной ерунде. Фильм даже был такой, о том, как группа ученых вскрывала инопланетное существо, так называемого серого или грея. Да, и надо, естественно, упомянуть появляющихся то тут, то там на просторах Интернета таинственных ученых, которым в свое время посчастливилось участвовать в изучении как останков космического корабля инопланетян, так и их самих. Вы скажете мне, что это бредни? И я с вами соглашусь, но, как вы понимаете, дыма-то без огня не бывает.

Профессора премило улыбнулся, развел руки в стороны, словно пригласив людей обняться с ним.

— Итак, что же такое Розуэлльский инцидент? Крупномасштабная дорогущая подделка или же самая что ни на есть правда?

— Брехня все это, — выпалила девушка.

— И Вы будете правы, мисс, но лишь отчасти. Та сторона Розуэлльской катастрофы, что все мы знаем, — искусная, дорогая, но фальсификация, ширма, построенная для отвлечения любопытствующей братии. Однако у той истории есть и иная сторона, о которой мало кто знает. Катастрофа действительно произошла, только несколько северней того места, где принято считать разбилось НЛО. Пустыня, людей нет… почти. Вот это самое почти и сыграло в конечном итоге главную роль. Предполагалось, что на месте крушения инопланетного корабля никого не будет, да и само крушение должно было остаться незаметным, но не осталось, и поэтому американское правительство в срочном порядке развернуло операцию «Ширма», дабы налить в уши всем чрезмерно любопытным особям побольше воды, а самим под шумок спрятать инопланетный корабль куда следует.

Молодые люди, затаив дыхание, слушая Лившица, переглянулись. Никто из них до конца не верил словам профессора, однако рассказ был интересным, и перебивать Игната Семеновича не хотелось.

— Правда, — продолжал профессор, — во всей этой истории есть небольшая неурядица, и вы, если будете достаточно смекалисты, на нее сразу напоретесь. Итак, имеется корабль, пролетевший бог знает какое расстояние до нашей с вами планеты, и, вдруг, не сумевший защититься от нашего оружия, которое в те времена даже с современным тягаться не могло. Вам не кажется это странным? Почему технологический потенциал инопланетного корабля позволил ему свободно переместиться от звезды к звезде, но поддался примитивному человеческому оружию и был в итоге сбит?

Ребята молчали, желая услышать правду от профессора, а не строить собственные предположения.

— Вывода напрашивается два, — ответил за всех Лившиц. — Либо никто не сбивал корабль, и он грохнулся сам в результате приобретенного им ранее ущерба, либо американцы пуляли в тарелку не ракетами, а чем-то таким, от чего межзвездному кораблю сильно поплохело. Вопрос номер два: если военные США к тому времени располагали подобным оружием, почему о нем ничего не было известно военной разведке СССР, и почему американцы его больше нигде не применили? Почему они не использовали эту мощь на себе подобных? На советских гражданах? Значит ли это, что никакого оружия у них в действительности и не было? — Лившиц сменил позу, облокотился на локтевую подставку кресла. — Гадать можно бесконечно, если не знать точно. Оружия, позволявшего сбивать тарелки, у американцев не было, и нет. Это я знаю точно. Тогда получается, что корабль грохнулся к ним сам. Но откуда военные заранее знали, где и когда он разобьется?

— Надо понимать, у Вас есть ответ и на этот вопрос? — улыбнулся Кондратьев.

— А то как же! Стал бы я разводить тут с вами задушевные беседы, если б не имел их. Итак, американские военные знали, где упадет, разобьется НЛО. Какой из этого следует вывод? А вывод следует один: военные заранее получили информацию о крушении инопланетного корабля, а поскольку подобная информация, где попало, не разбросана, логично предположить, что американцам ее передали. Теперь следующий вопрос: кто и с какой целью? — Лившиц азартно потер руки. Похоже, ему доставляло истинное удовольствие просвещать публику. — Мыслим логически: кто мог иметь достоверную информацию об инопланетном корабле? После недолгих размышлений в голову придут как минимум две идеи. Согласно первой — это могли быть представители расы, чьи пилоты находились на гибнущем корабле. Согласно второй — некая третья сила (две других — это человечество и раса-хозяйка летательного аппарата), которая была заинтересована в том, чтобы человеческая цивилизация сохранила секрет падения звездного суда. Я, кстати, прямо на ходу придумал третью версию, согласно которой информацию могли передать сами пилоты упавшего звездолета незадолго до падения. Как видите, все три предположения имеют право на существование, и чтобы знать точно, нужно воспользоваться… эм, как бы это помягче выразиться… служебным положением, назовем это так. Американцы заполучили информацию о месте падения инопланетного корабля от представителей расы-хозяйки корабля, которые, внимание — это важно — давно уже ошиваются на нашей планете. Конечно, их здесь не миллионы и даже не тысячи, но сотен пять-шесть, думаю, наберется. Что они тут делают, спросите вы? Вот этого точно я вам не скажу, могу лишь сделать предположение. Да и вы, я верю, тоже можете, надо лишь пораскинуть мозгами. Сейчас разговор не о них, а о летающей тарелке. Итак, американцы по наводке сверху получили место и время крушения корабля, устроили показуху с Розуэлльскими инопланетянами и под шумок спрятали звездолет. Уж не знаю, что они пообещали инопланетным своим гостям, о чем там договорились, но военные США изучали и продолжают изучать технологии этого самого корабля. Какая выгода от этого инопланетянам, мне не ясно, да и не мое это дело, потому что с американской земли мы плавно переносимся на землю российскую, точнее в то время, когда она еще звалась советской.

Игнат Семенович сделал паузу, прочищая горло. За последнее время он не имел возможности говорить столько и сразу. Ребятки в качестве слушателей ему нравились. Вопросов лишних сразу не задавали, предпочитая дослушать все до конца.

— У нас тоже случился свой Розуэлл? — предположила Марина, которой вся эта история вдруг показалась совершенно правдивой и реальной.

— Что-то в этом роде, милочка, что-то в этом роде. Итак, на дворе год одна тысяча девятьсот пятьдесят шестой. Место — дельта замечательной реки Лены. Событие, как вы понимаете, — очередное крушение инопланетного корабля. Надо сказать, что военной разведке было известно о том, что произошло в июле сорок седьмого на территории штата Нью-Мексико. ГРУ не оставляло попыток заслать своих оперативников в исследовательскую зону, где изучали инопланетный корабль и несколько таких попыток были удачными. Именно благодаря работе этих агентов я и делюсь сейчас с вами достоверной информацией. Но вернемся к нашим баранам. Итак, наши доблестные вояки с большими звездами на погонах смотрели на запад, прямо скажем, с завистью. Почти десять лет им приходилось добывать информацию об исследованиях и технологиях, используя агентов. Генералы и маршалы понимали, чем чреват технологический перекос в одну сторону, при этом их, как истинных представителей рода людского, волновал лишь тот факт, что этот самый перекос не на их стороне. Они спали и видели, как бы переломить ситуацию в свою пользу, но сделать ничего не могли. Нас со всех сторон разделяли океаны и страшная машина секретности. И так бы все продолжалось и неизвестно бы, чем закончилось, если б стране советов, а точнее верхушке ГРУ, не повезло. В апреле пятьдесят шестого возьми да грохнись еще один корабль на нашей территории, да окажись, вдобавок ко всему, не простым кораблем, а золотым. Я, конечно, утрирую, корпус его не из золота, но вся начинка в переносном смысле слова золотая. Вот только в отличие от того же Розуэлла никто советским военным не передавал координаты падения звездолета, никто с нами не связывался, и так случилось, те самые инопланетные гости, которые обитали и обитают на Земле, оказались не в курсе того, что произошло. Уникальная ситуация позволила некоторым генералам ГРУ в строжайшей секретности сначала отыскать упавший звездолет, потом доставить его в укромное местечко, создать комплекс по изучению инопланетного артефакта и сидеть ждать профита.

— И долго ждать пришлось? — поинтересовался Григорий. Он уже успел немного прочесть Лившица и знал, что ученый говорит правду.

— По большому счету они до сих пор ждут, — не задумываясь ответил Игнат Семенович. — Разумеется, генералитет сменился. Основатели проекта давным-давно покоятся в мире более совершенном, но дело их, как ни странно, живет и здравствует. В общем, эта штука за моей спиной, — он кивнул затылочной частью головы в сторону панорамного окна, — тот самый звездолет, упавший некогда на советскую территорию.

— Объект «Зеро», — задумчиво произнес Мезенцев.

— Именно. Начало начал.

— Надо полагать, объект «Алтарь» — это пилоты звездолета? — сделал предположение Григорий.

И оказался совершенно прав.

— А Вы чрезвычайно догадливы, — похвалил молодого парня профессор. — Пилотов инопланетного корабля доставили с ним же. К сожалению, они получили очень серьезные травмы и до сих пор находятся в странном состоянии между жизнью и смертью.

— Кома? — спросил Кондратьев.

— Можно и так назвать, но есть отличия, причем местами существенные. Не буду вдаваться в детали, они вам наверняка не интересны, скажу лишь, что за годы исследований представителей внеземного разума нам так и не удалось привести их в чувства, хотя мы довольно глубоко продвинулись в изучении их организмов.

Вот так в одночасье все байки, слухи и легенды, сыпавшиеся на простого обывателя с газетных полос, с интернет-порталов и из телевизора стали реальностью.

— Получается, в настоящее время на Земле находится аж три разумных вида существ? — спросил Григорий.

— Два, — уточнил Лившиц, — фактически два. Третий в полном составе находится в отключке, хотя не исключено, что представители их вида тайно посещают нашу планету.

— И мы об этом ничего не знаем, — вспыхнула Марина. — А вдруг они опасны? Вдруг они замышляют против человечества что-нибудь этакое?

— Что, например? — поинтересовался Игнат Семенович.

— Войну! Сильные всегда порабощают слабых. Их технологии позволяют им считаться более сильным видом, чем наш.

Лившиц снисходительно улыбнулся.

— Вы правы, мадам, но не до конца. Вы мыслите, располагаясь при этом на своей колокольне, в то время как ситуация несколько сложнее обычной. Все дело упирается в психологию и логику незнакомого нам разумного вида, которые могут кардинально отличаться от наших. Чужая логика — тайна за семью печатями, так же как и чужая психика, и я бы не рискнул столь уж однозначно утверждать, что порабощение человечества входит в их приоритетные цели.

— Тогда зачем они вообще сюда прилетели? — не унималась Марина.

— Нам это так до конца и не удалось понять, — сокрушенно заявил ученый. — Понимаете, их культура, наука, искусство ушли далеко вперед. Мы отстаем от них в развитии на века, нам еще догонять и догонять, поэтому даже полувека исследований мало, чтобы до конца понять, что же к нам свалилось буквально с неба.

— А как насчет американцев? — спросил Михаил.

— А что с ними не так? Они — тоже люди, и вынуждены сталкиваться с теми же проблемами. Вдобавок ко всему у них связаны руки. Ненужно забывать, что про их НЛО знают те, кому положено знать, а про наше, очень хочется верить, что нет.

Кондратьев привстал из-за стола, подошел к панорамному окну, сквозь которое звездолет неведомых пришельцев просматривался очень хорошо. Настоящая летающая тарелка, такая, какую описывали все кому не лень. Два блюдца, нижнее чуть поменьше, верхнее слегка массивней и больше, сероватого цвета без видимых швов, надстроек углублений и прочих технологических приспособлений. Глядя на корпус, создавалось впечатление его неделимости и единости, будто он не был сложен из нескольких частей, а однажды попросту отлит.

— Трудно представить, что этот милый кораблик учудил на поверхности такую бучу, — задумчиво произнес Кондратьев. — Да и здесь, я вижу, он постарался на славу. Весь персонал переведен либо в статус полузверей-полулюдей, либо попросту уничтожен. Как, кстати, это прикажете понимать, профессор?

Лившиц моментально скорчил виноватую морду, однако при этом, Михаилу удалось это установить достаточно точно, виноватым себя нисколечко не считал.

— Так бывает, когда начинаешь изучать что-то совершенно новое, неизведанное, — начал оправдываться профессор. — Страшные последствия экспериментов всегда были, есть и будут, от этого никуда не убежишь…, к сожалению. Я б тоже был бы не против свести все риски к минимуму, но в настоящее время это технологически невозможно. Звездолет пришельцев — уникальный объект, не имеющий аналогов в мире. То, с чем работают американцы, и этот аппарат — вещи совершенно разные. Повторяю, создатели космических кораблей — две абсолютно непохожие друг на друга цивилизации. Воровать информацию из-за океана нам не выгодно, поскольку она нам, то есть «Изумрудному городу», бесполезна. Военной разведке — да, она очень важна, но нам, повторюсь, на нее, мягко говоря, наплевать. Все исследования звездолета уникальны и разработаны нами с нуля. И мало того, в некоторых вопросах нам пришлось использовать не общепринятую научную базу, а создавать новую, а это уже чисто научная, теоретическая работа!

— Это Вы про что сейчас? — насторожился Мезенцев.

Лившиц помедлил с ответом, обдумывая, как бы получше донести сложный материал до непосвященной публики.

— Вы знаете, молодой человек, что такое вакуум?

Григорий выпучил глаза, ища поддержки у ребят, но ни Кондратьев, ни Иванцова помогать ему, судя по всему, не собирались. Пришлось самому вести полемику на научные темы с Игнатом Семеновичем.

— Про какой вакуум Вы спрашиваете? Про тот, в котором отсутствует воздушная среда, или про такое понятие как физический вакуум?

— Про второе. Хотя, ладно, не ломайте голову, вижу, что Вы конструктивного ответа мне не предоставите. Короче, все в курсе того, что окружающее нас пространство состоит из молекул, атомов, которые, в свою очередь, образованы элементарными частицами?

Все трое медленно кивнули в знак согласия.

— Отлично, начало положено. Молекулы и атомы нас интересуют мало, а вот частицы — вещь интересная. Дело в том, что их никто никогда не видел, потому что, во-первых, они очень маленькие, во-вторых, они обладают так называемым корпускулярно-волновым дуализмов (в переводе на рабоче-крестьянский русский являются одновременно и волной, и частицей). Представить себе такое довольно трудно. Как, скажем, горошина, которая явно корпускула, может быть еще какой-то там волной? Меж тем, и горошина, и кирпич, и ваше оружие и вы сами — это не только частицы, но и стоячие волны. Так вот. А теперь давайте зададимся вопросом, что же побуждает образовываться эти самые частицы? Если начать мыслить логически, довольно скоро приходишь к идее о некоем… эм… фундаменте, принципе, который позволяет образоваться частицам. Но если так, то этот принцип, этот фундамент должен быть распространен абсолютно повсеместно, ведь частица может возникнуть где угодно и когда угодно. Вот этот самый принцип и есть физический вакуум. Нам он представляется как особое поле или суперполе, которое на самом деле является размазанным в пространстве волновым пакетом. Немого понятно?

Мезенцев неуверенно кивнул.

— Отлично, продолжим. Так как же оно все работает-то? Надо сказать довольно хитро. Там где нет никакой материи, ну, или почти нет, поле очень спокойно. Оно гладко, невозмутимо. Это такой своеобразный штиль космических масштабов. Зато в местах, где материи очень много, наше суперполе чрезвычайно активно. Оно возмущено. Волны возмущения там бьют ключом, накладываются одна на другую и в местах подобных взаимодействий и возникают частицы. Собственно вот откуда частица несет в себе свойства корпускул и волн одновременно. Волновая природа частиц целиком и полностью берется из волновой природы возмущений суперполя, а корпускулярные свойства — это ничто иное, как свойства возмущений или пиков физического вакуума. Завязываю с теорией и перехожу к нашим баранам. Собственно, к чему я проводил этот самый ликбез? А к тому, что данная область физики плохо изучена и представляет собой мешанину идей и теорий, зачастую псевдонаучных и откровенно бредовых. Ученый народ конечно можно понять, ведь они вынуждены создавать свои теории, основываясь только и исключительно на математическом аппарате и мысленных экспериментах. У них нет того, с чем можно было бы проводить реальные эксперименты. Зато это есть у нас. Мы здесь находимся в несколько привилегированном положении и поднимаем мировую науку, двигаясь не от теории к практике, а наоборот. — Игнат Семенович вынужден был сделать паузу, чтобы отдышаться. Даже он не мог толкать речи без остановки. — Итак, начав изучать НЛО, мы пришли к выводу, что он способен напрямую влиять на это самое суперполе. Вообще говоря, вопросами изучения данного объекта занималось целое научное подразделение. Я же трудился в несколько другой области. Довольно продолжительное время мы были не то чтобы изолированы друг от друга, но наши работы между собой мало пересекались. И вот однажды мы вдруг поняли, что одни без других не могут существовать спокойно. Дело в том, что техникам удалось сообразить, каким образом звездолет воздействует на суперполе, а мы в то время плотно работали над особенностями мозга пришельцев и неожиданно вклинились в епархию техников. Соединив наши исследования, весь научный персонал сделал ошеломляющее открытие: наряду со звездолетом на суперсполе мог влиять и мозг пришельцев, правда в куда меньшей степени. И уж совсем невероятным оказалось то, что на суперполе мог оказывать влияние даже человек, да еще как оказывать! Разумеется, не любой и не каждый, а некоторые отдельные индивидуумы и при определенных факторах, главными из которых являлись наличие и структурированность так называемой психической энергии. Пришельцы не могли или генерировали ее слишком мало, поэтому эту проблему они благополучно поручили кораблю, создав в его чреве необходимые для этой цели аппараты. В общем и целом звездолет работал следующим образом: вначале пилоты корабля активировали аппараты, которые генерировали внутри и вокруг него психо-энергетический вихрь определенных размеров и параметров, после чего этот вихрь пилоты использовали так, как им было нужно. Теория движения объектов в суперполе определенной напряженности — это уже голая физика, здесь я вам мало чем смогу помочь. Важен лишь тот факт, что нам в целом удалось понять, как ее запустить и как ей управлять.

Не сказать, чтобы Мезенцев сильно удивился словам профессора Лившица, однако услышанное все же произвело на него должное впечатление. Итак, пси-поле или пси-вихрь, оказывается, был способен воздействовать на физический вакуум, что в свою очередь открывало просто гигантские перспективы. Стоило разузнать об этом поподробнее и, похоже, Игнат Семенович совершенно бесплатно мог предоставить ему всю необходимую информацию.

— Получается, работать с физическим вакуумом можно двумя путями, — попытался уточнить Мезенцев у Игната Семеновича животрепещущие для себя вопросы. — Первый активирует вакуум, выражаясь техническим языком, из гладкого поля делает отнюдь не гладкое, превращая его в вихрь, в то время как второй путь — это путь управление этим самым вихрем?

— Точно так, молодой человек, — закивал Лившиц, — Вы меня прекрасно слушали и очень хорошо поняли.

— А мозг пришельцев устроен таким образом, что они способны только к управлению, но не способны к активации вакуума?

— И этот вопрос вы усвоили, поздравляю.

— Я Вас внимательно слушал, так что в этом нет ничего удивительного. Скажите, Вы обмолвились о том, что в процессе своей работы обнаружили странные особенности человеческого мозга…?

— Не у всех и не у каждого, — мгновенно ответил профессор.

— Я помню. Меня как раз и интересует эти самые не все. Ваше восклицание по поводу их возможностей…

— Хотите знать, на что способен человек? — азартно блеснув глазами, спросил Игнат Семенович.

— Что-то в этом роде.

Остальные люди замерли, приготовившись внимательно слушать профессора. Отчего-то возможности человеческих мозгов и Марину и Михаила сильно заботили.

— Вы слышали что-нибудь об экспериментах КГБ и ГРУ в области телепатии, телекинеза и прочих подобных вещей? — спросил Лившиц, по всей видимости, опять начиная издалека.

— На уровне слухов и программ по телеку, об информационном качестве которых давным-давно уже ходят легенды, — за всех ответил Кондратьев. По иронии судьбы он фактически представлял собой результат эксперимента, и, надо признаться, результат положительный. И не беда, что эксперимент этот проходил несколько в иной области, хотя и здесь могут найтись возражения. У спецслужб всегда одна область применения всех своих ресурсов.

— Да-да, ширпотреб в зомбоящике нынче достиг каких-то невиданных масштабов и это касается всего: новостей, сериалов научно-популярных программ…, впрочем, я отвлекся. Итак, все, что вам нужно знать, что эксперименты с человеческим мозгом проводились, проводятся и проводиться будут, поскольку существует вероятность на этой ниве заполучить ценнейший кусок пирога. Мы сейчас не станем говорить о гипотетической пси-революции или, того хуже, пси-войне, мы сейчас будем говорить о том, на что некоторые из нас теоретически способны. Все, наверное, слышали о том, что мы используем потенциал своего мозга, да и вообще всего того, что в нас заложено природой, всего на пять процентов?

— Что-то подобное слышал, — согласно кивнул Михаил, — правда, с экранов телевизоров. Сами знаете, такой информации доверять нельзя.

— Нельзя, но, как я говорил ранее, дыма без огня не бывает. Человек действительно использует свои возможности крайне скупо. Почему? На этот вопрос однозначного ответа нет. Подозреваю, что в ближайшее время не появится.

— Почему? — удивилась Марина.

— Потому что корень проблемы сидит, скорее всего, в геноме человека, и чтобы его оттуда выковырять, необходимо разложить генетический код по полочкам, а это технологически очень затратно. Даже если подключить несколько суперкомпьютеров, не будет гарантии того, что результат будет достигнут. Мы, своего рода, ищем иголку даже не в одном стогу сена, и если найдем ее, — это конечно ознаменует тот еще прорыв.

— Ближе к делу, профессор, — одернул Лившица Кондратьев. — Что там насчет Ваших исследований.

— Да-да, мои исследования… Изучая пришельцев, мы, волей или неволей, переносили картину исследований и на наши собственные мозги. Каюсь, сначала мы хотели заполучить… эм… живой материал для исследований, но потом от этого отказались ввиду неспецифичности проблемы для нашего объекта.

— Живой материал? — насупился Григорий. — Люди? Вы хотели ставить опыты на людях?

Лившиц как-то сразу побледнел, согнулся. В его глазах появились оттенки страха.

— Я… я был против подобных экспериментов, но наша система голосования, понимаете, она устроена таким образом, что все решает большинство.

— И большинство было за, — утвердительно скала мрачный Кондратьев.

— Именно, я тут не причем. Но, собственно, не надо расстраиваться, людей в «Изумрудный город» так и не привезли.

— И как же Вы вышли из положения? — вновь спросил Григорий.

— Запросили базу данных подобных исследований, которые уже проводились в других лабораториях. Оказалось, что вопросы человеческого мозга долго и упорно исследовались. Обработав поступившие данные и сопоставив их с нашими исследованиями, мы пришли к выводу, что люди в полном своем потенциале, способны на колоссальные вещи.

— Например?

— Телекинез, левитация, телепатия, сверхрегенирация тканей… — уйма всего того, что сделало бы человека более быстрым, более умным и сильным.

— И с учетом нашей двойственной скотской натуры гарантированно бы прикончило старушку Землю вместе со всеми ее обитателями, — докончил за Игната Семеновича Кондратьев. — Знаете, профессор, я Вам уже сейчас могу назвать причину, по которой нас так жестоко ограничили и дали на развитие человеческому телу всего пять процентов. Все дело в природе, частью которой мы являемся. У нее тоже есть инстинкт самосохранения, вот она и приняла превентивные меры. И, как я погляжу, не зря. Милые парни, прилетевшие к нам черт знает откуда на своем межпланетном драндулете, способны были влиять на Ваше сверхполе и устроили катастрофу, сравнимую с применением ОМП. Дайте я догадаюсь, профессор, что здесь произошло. Вы начали ковыряться в летающей тарелке, что-то пошло не так, она взбрыкнула, и всем резко поплохело?

Игнат Семенович судорожно кивнул.

— Видите, я попал в точку, не имея при этом научных степеней. Но даже у меня хватит мозгов, чтобы понять, на что будут способны люди, если им поголовно удастся пользоваться всеми своими возможностями. Говоря о пси-войнах, Вы расписали самый вероятный вариант развития событий. Поверьте мне, профессор, я очень хорошо знаю людей. Всеобщая сверхчеловечность приведет к незамедлительному краху общества.

Игнат Семенович сокрушенно вздохнул. Он был согласен с мнением Михаила, даже не смотря на то, что его ученая гордость не желала до конца мириться с сим фактом.

— Уважаемый профессор, так все же, что здесь случилось? — спросил Григорий.

Профессор Лившиц мельком взглянул на покоившийся межзвездный летательный аппарат, перевел взгляд на пытливо смотрящих на него людей, заговорил с видимой неохотой:

— Вы и сами уже обо всем догадались. Техники проводили серию опытов с отдельными агрегатами инопланетного корабля. Честно признаюсь, я последнее время не влезал в их работу и не знаю, что за узлы они тестировали, однако с большой долей вероятности могу предположить, что это были пси-активаторы. Видимо персонал плохо рассчитал программу тестов, как Вы выразились, что-то пошло не так, и вместо плавного пуска…эм… двигательной установки, звездолет выдал форсаж.

— Так он взлетел?

— Не совсем. Он создал «почву» для того чтобы взлететь, но поскольку им никто не управлял, никто не указал скопившейся пси-энергии вихря, куда ей следует деться, получилось то, что получилось. Энергия начала в хаотичном порядке истекать за пределы активной зоны, наводнять собой окружающее пространство и, естественно, активно воздействовать на него. Дальше вы могли лицезреть результаты этих воздействий: сошедшие с ума люди, погибшие…

— Живая энергия, — добавил Кондратьев, чем вызвал неподдельный интерес ученого.

— Что еще за живая энергия? Это Вы о чем?

— Потом об этом, профессор. Поподробней о самом моменте катастрофы, пожалуйста. Я так понял, что вокруг корабля как-то изменилось само пространство?

— Не совсем верно. С пространством ничего не произошло. Изменился лишь пси-энергетический потенциал вследствие работы пси-активаторов. Если бы пилоты корабля или же мы в качестве них использовали бы этот потенциал по назначению, то звездолет бы смог взлететь и маневрировать. А так нет. Ну, для пущего понимания могу привести элементарный пример из вашей жизни. Разберем, скажем, обычный человеческий прыжок с места в длину. Впрочем, в длину или высоту особого значения не имеет. Главное прыжок с места, то есть без предварительного движения. Итак, вот вы приготовились прыгать, согнули ноги в коленах, предположим, махи руками вы не делаете, но несколько секунд вы как бы ждете в такой интересной позе… эм, а потом, собственно сам прыжок. Интересен процесс, который проистекает в ваших мышцах. Дело в том, что та смешная поза — она не просто так, она для чего-то вам нужна. Для чего? Ответ банален и прост: вы таким интересным образом копите энергию, которую потом враз используете. Все эти махи руками, все это нужно для этого же — накопить достаточно энергии и использовать ее по назначению. Но с пространством вокруг ничего не происходит, заметьте это. В момент, когда вы накапливаете энергию, земля под вашими ногами не прогибается сверх меры, воздух вокруг не становится легче, чем был раньше. Ничего по сути не меняется, а ваш энергетический потенциал вырастает. Ярче человека подобные прыжки демонстрирует кузнечик. Тот в своих тощих ножках аккумулирует бешеное количество энергии, поэтому для своих размеров прыгает так далеко и высоко.

Михаил задумчиво посмотрел на инопланетный космический аппарат. Не нравился тот ему своей таинственностью и загадочностью. Откуда там он прилетел? Лившиц обмолвился какой-то странной фразой… хотя в его разговорном арсенале имелись лишь одни странные фразы. И про живую энергию он как-то больно странно отреагировал. Не прост Лившиц, ох не прост.

— Профессор, — спросил его Кондратьев, — а Вы имеете хотя бы какое-то представление, откуда эта штука к нам прилетела?

— Хотя бы какое, имею, — живо ответил Игнат Семенович. — Однако, это не для широких масс, так сказать.

— Почему?

— Потому что если подобную информацию обнародовать, то мы рискуем получить, во-первых, массовое психическое помешательство, во-вторых, жуткие дрязги в научных кулуарах. Мало того, что инопланетный корабль направлялся к нам издалека, по всей видимости, даже не из нашего галактического сегмента, так он еще и не из…, как бы это сказать, нашего пространства.

Ребята уставились на ученого ничего не понимающими глазами.

— Как Вы сказали, уважаемый профессор? Не из нашего пространства? Тогда откуда же? — спросил Мезенцев.

— И как Вы это узнали, откуда он? — тут же поинтересовался Кондратьев.

И вновь Лившицу пришлось объяснять все, разжевывая информацию по крупицам.

— Понимаете, — начал он, — мы же не сидели все эти годы, сложа руки, и не просто любовались инопланетным творением, так внезапно упавшим нам на головы. Нам удалось понять некоторые технические заморочки и технологию пришельцев, кое-что мы даже попытались скопировать, ведь именно этих шагов, в конечном итоге, от нас и добивались те, кто стоял за созданием «Изумрудного города». Естественно мы изучали корабль всесторонне, в том числе и его навигационную сферу. Наверняка вы уже сами догадались, что в процессе такого изучения мы столкнулись с элементарным языковым барьером, который тоже пришлось взламывать.

— И как? Удачно? — спросил Михаил.

— В пределах нормы. Не сказать, чтобы наши лингвисты могли общаться на инопланетном свободно, но понять чужой текст, что-то перевести…, к настоящему времени все это стало возможным. Исследуя чужие базы данных, мы и обнаружили много всего интересного, в том числе и положение их родного мира, ну… или места приписки данного космического корабля, не знаю… Мы еще не до конца разобрались в этом. Есть факт — звездолет прилетел издалека, по-настоящему издалека, и за каким, извините, хреном его к нам занесло, неизвестно. Скорее всего, во всем виноваты сами члены экипажа.

— По пьяни залезли в ракету, — ухмыльнулся Кондратьев.

— По пьяни, не по пьяни, но прецедент есть. Кстати, алкоголь им совершенно безвреден, заявляю это со всей ответственностью. — Неожиданно Лившиц прервал себя на полу слове, как ненормальный уставился на Михаила. — Позвольте, любезный, Вы там что-то упоминали про живую энергию. Расскажите мне поподробней, очень интересно, знаете ли.

Кондратьев, не тратя времени зря, быстро, четко рассказал Игнату Семеновичу о встрече с призраками на бескрайних просторах тайги, чем вызвал новую волну удивлений и расспросов со стороны ученого. Когда Лившица удалось немного успокоить, выяснились прелюбопытнейшие детали, о которых профессор изволил сообщить ребятам в первую очередь:

— Кто-нибудь из вас когда-нибудь слышал о таком понятии, как астральная проекция или копия?

— Астральное тело подойдет? — переспросил Мезенцев.

— В точку, — воскликнул Лившиц, словно маленький ребенок, получивший очередной подарок. — Это суть одно и то же. Астральное тело способно вести себя как живое, мыслящее существо, при этом являясь по сути своей энергетическим сгустком. Однако астральное тело способно взаимодействовать с окружающим миром, а как мы знаем для этого необходимо иметь психическую составляющую. В результате коротких логических выкладок получаем, что астральное тело — это ментальное ядро, заключенное в психо-энергетическую оболочку. Эти призраки, что вы видели, ни что иное, как астральные тела и, сдается мне, принадлежат они хозяевам данного корабля.

В лаборатории установилась гробовая тишина. Лившиц сумел по-настоящему удивить ребят. Никто из них не ожидал такого поворота событий, и теперь необходимо было действовать, отталкиваясь от имеющейся новой информации. Но, куда же в таком случае запропастились эти призраки? На чьей они стороне? Просто ли хотят выжить здесь, в незнакомом им мире, или же ведут какую-то свою игру?

Размышления прервал пронзительный гул тревожных систем, возвестивший о том, что на объект произведено нападение. Похоже, передышка подходила к концу. Пришла пора действовать всерьез.