– Бада, ко мне стол пристает, – пожаловался зок Медов, пытаясь отлепить лапы от стола.

– И ко мне, – подтвердил Мю-одов. А Ме-одов и Ми-одов молча закивали, не разлепляя ртов.

– Ага, прилипли, – сказал бада, – значит, умыться все-таки придется. Он oтодрал зоков от стола, склеил парами и повел на пруд умываться. Зоки хныкали, дрыгали лапами и умываться не хотели. Тогда он пообещал, что даст им. по куску земляничного мыла, и они зашагали веселей. Утро было теплое. Вода блестела, кругом прыгали солнечные зайчики, а ветерок только проснулся и потихоньку потягивался.

– Вот, зоки, – сказал бада, когда они пришли, – каждому зубная щетка, мыло и полотенце.

– Мыло, это хорошо, – согласился Ме-одов, – а щетки твои зубастые не кусаются?

– Нет, не кусаются, – ответил бада.

– А их едят?

– Нет, зоки, щетки не едят.

– Тогда они нам не нужны, – сказал Ми-одов.

– Зоки, – терпеливо разъяснил бада, – щетками чистят зубы.

– Бадочка, у нас нет зубов, – возразил Ме-одов, – нам зубы ни к_чему.

Мы сладкого много едим, а зубам это вредно. А остальные зоки запели:

Бада щетки, нам купил, Чтобы всем хватило. А у бады сто зубов, Как у крокодила!

– Ладно, – сдался бада, – нет зубов так нет, давайте щетки мне, но лицо будете мыть с мылом.

– А по какое место у нас лицо? – поинтересовался Мю-одов. А Медов тем временем вынул мыло из бумажки и съел.

– Не очень земляничное, – поморщился он, – и прыгает в животе, как лягушка.

Но других зоков это не остановило. Бада охнуть не успел, как все зоки мыло поглотали.

– Зоки, это же мыло, а не варенье! – закричал бада. – Его нельзя есть, у вас животы заболят.

Тут у всех зоков полезли изо ртов мыльные пузыри. Бада заметался, потом рассердился, потом стал хватать зоков и полоскать в пруду. Но пузырей от этого стало только больше. Тогда бада взял Медова, решительно вывернул его наизнанку, выполоскал, выжал и в таком виде положил на камушек. Потом так же поступил с остальными.

– Вот как умылись... – бормотал он, стирая зоков, – умылись так уж умылись, и снаружи и внутри... и к тому же с мылом.

А зоки, вывернутые наизнанку, кричали, что им темно и тесно, дрыгали внутри себя лапами и требовали вывернуть все на свои места. С изнанки каждый зок был похож на кота в мешке. Бада покачал головой, повывернул зоков обратно и принялся развешивать около дома на бельевой веревке, цепляя прищепками за носы.

– Это насилие! – кричали зоки. – Твои прищепки щиплют нос. Это ущемление наших прав!

Они галдели и дергали веревку, пока бада не рассвирепел. Он привинтил винтовые рога, нацелился на зоков и сказал, что прободает насквозь, если не будут висеть тихо, как белье. Зоки покосились на висевшее рядом белье и затихли.