«Соблазни мой разум, чтобы заполучить мое тело. 

Найди мою душу, и я останусь с тобой навеки» 

- Аноним

Икс

Эта гнилая сука получила то, что заслужила.

Джей визжит и плачет одновременно, дергая оковы, которые удерживают ее на месте. Она не замешана в этом. Какого черта ей вообще есть дело до девчонки? Она не была ей другом. Если бы она только знала.

— За что? За что?! – ее крик у меня в ушах.

— Потому что я могу.

— Ты убил ее!

— Да, – я закрываю окно и оборачиваюсь. – Она должна была умереть.

— Чушь собачья! – она мечется в наручниках, проклиная меня.

— Ты поймешь позже.

— Катись к черту! Вряд ли это можно понять!

Я стискиваю зубы.

— Поймешь.

— С чего бы это? Она была моей подругой! А ты… ты выбросил ее из окна!

— Радуйся, что всего лишь выбросил, — фыркаю я. – Ее стоило бы порубить на куски, как и всех тех выродков!

На ее лице бушует ярость.

— Что ты, мать твою, несешь?

Поверить не могу, что слышу это от нее. Господи, я-то думал, она слышала то, о чем говорили мы с Ханной, но она и вправду бестолковая. Меня бесит, что она не видит.

— Бл*дь, неужели ты не поняла? – произношу я, тряся головой. – Это был акт милосердия по сравнению с тем, что я делал бы с суками, похожими на нее.

— Милосердия?! Так ты называешь хладнокровное убийство людей? – выплевывает она.

Ее тупость приканчивает последние издержки моего самоконтроля.

— Ее смерть была быстрой. Ты и малейшего понятия не имеешь, что она сделала. Ты считала ее своей подругой! Грубая ошибка!

— Что? – орет Джей. – Что ты несешь?

— Она. Добывала. Информацию, – я злюсь настолько, что проговариваю это сквозь зубы. – Для меня.

Она открывает рот, глаза неестественно широко раскрыты, но она не в силах ничего ответить. Все, что она делает, это продолжает тупо смотреть на меня. Глаза блестят от слез. Время застывает для нее. Реальность бьет в лицо, словно булыжник. Я практически слышу, как вращаются колесики в ее голове, когда она начинает понимать. Изумительное зрелище.

— Именно она привела тебя в гадюшник, в котором ты работала. Она подсадила тебя на наркоту. Она подыскивала для тебя проблемных клиентов. Она подослала к тебе Билли.

Я едва вспомнил его имя, сдерживая порыв влепить в стену кулаком. Ханна не послушала меня, когда я предупредил о том, чего хочу. Она лажала все гребанное время. А теперь это. От такого дерьма каждый бы устал. Я — не исключение.

Губы Джей подрагивают, и по щекам текут слезы.

— В мире полно дерьма, Джей. Нет такого понятия, как невиновный человек. Есть только зло, и те, кто его карают.

— И какая сторона твоя?

Она задает потрясающе правильный вопрос, вызывая у меня улыбку.

— Обе.

Слезы стекают вниз по ее вискам, глаза блестят, будто только что наточенное лезвие. По ее тяжелому вздоху я могу определить, как глубоко вошел кинжал в ее сердце.

— Но…она была моей подругой.

— И лгуньей, — добавляю я.

Она прищуривается.

— Что она хотела от тебя? Зачем ей вообще вмешиваться в такое?

— Давай скажем, что я могу быть очень…убедительным, — я подымаю со стула пистолет и в протянутой руке показываю Джей. – Ее жизнь была моей. Как и теперь твоя. Она была должна мне. И она только что заплатила свой долг.

— Своей смертью.

— Да. Такое случается, когда не подчиняешься приказам, которые тебе дали, — и я дополняю свой ответ улыбкой.

— Плевать я хотела на твои приказы. Она была моим другом.

— Не смей говорить этого! Она на хрен не была твоим другом!

— О, а ты, да? – кричит она. – Все, что ты сделал, это приковал меня к кровати и причиняешь мне боль!

— Да ты, бл*дь, понятия не имеешь, через какую боль я прошел из-за тебя!! – я делаю резкий вдох, чтоб успокоить ярость в груди. – Все это из-за тебя.

Я больше не могу смотреть на нее. Я не могу принять отвращение, которое отражается на ее лице. Я не хочу видеть осуждение в ее глазах. Я делаю то, что нужно. Ее взгляд пробуждает во мне пламя ярости. Меня разъедает то, что она ничего не помнит. Я ненавижу ее. Бл*дь, как же я ненавижу ее!

И хочу, чтобы она навеки была моей. Даже если мне придется пожертвовать всем.

Я буду трахать ее даже без чувств, лишь бы вернуть себе возможность чувствовать. Я заставлю ее заплатить за все, что она сделала. Я заберу ее душу. Она принадлежит мне. Ее тело. Ее рассудок. Ее сердце. Все это – мое.

Я думал, мне будет достаточно просто издалека смотреть на ее мучения.

Но я ошибся.

***

Суббота, 12 июля, 2008. День, 15.00.

Солнце не знает пощады, пока я лежу и просто жарюсь. Но я думаю, что это та плата, которую я должен платить за работу на влиятельных людей. По крайней мере, мне не нужно беспокоиться о деньгах, но, черт возьми, эти политики – гнусные ублюдки. Я даже не допускал, что целью их грязных игр может оказаться она.

Что-то заслоняет мне солнце, я поднимаю голову, и снимаю кепку.

— Что ты здесь делаешь? – вздыхаю я. – Возвращайся в воду.

— Почему ты все время ворчишь? – произносит она, и нагло садится ко мне на шезлонг.

— Где твой телохранитель?

Она пожимает плечами и зарывается пальчиками ног в песок, задирая голову к небу, выставляя напоказ свою грудь. Я не могу не посмотреть на нее. Она стала больше. И, к сожалению, не только она.

— А что? Я хочу остаться здесь с тобой, — произносит она. От улыбки на ее щеках появляются ямочки, после чего мне хочется схватить ее и показать, что сесть здесь явно было ошибкой.

— Ты хотела на пляж? Теперь иди. Я остаюсь здесь.

— Хм, пожалуй, не хочу. Ты бы тоже попробовал водичку.

— Нет. Ты знаешь правила. У тебя есть телохранитель.

— На хрен правила! Забудь о нем. Давай просто повеселимся. Идем, поплаваем! – она сжимает мою руку и пытается поднять с места. Безрезультатно. Я намного сильнее. Но я так сильно отвожу в сторону руку, что она спотыкается, и падает на меня. Ее грудь прямо у моего лица.

На секунду я задумываюсь впиться в нее зубами, или губами, но потом вспоминаю. Это не закончится хорошо.

Она опирается на локти, краска заливает ее лицо.

— Черт.

— Это моя вина, – я прочищаю горло. – Лучше слезь с меня. Сейчас, – под «сейчас» я имею в виду «сию секунду» потому, что я ощущаю пульсацию в члене, а я ненавижу это, особенно, когда она рядом.

— Почему? – на ее лбу появляется складочка. – Я тебе не нравлюсь?

От этих слов я закрываю глаза и перестаю дышать. Проблема не в том, что она мне нравится. Я не могу нравиться ей. Меня породили монстры, вот я и стал одним из них.

Внезапно чьи-то губы соприкасаются с моими. Теплые. Ароматные. И чертовски сладкие. Я открываю рот, хотя не должен этого делать, и мой порочный мозг берет контроль над ситуацией. Я всегда этого жаждал. Я хотел больше и больше. Этого не достаточно. Я хочу попробовать, но когда тянусь навстречу и открываю глаза, то вижу ее.

Я не должен. Это уничтожит нас обоих.

Я сдвигаю ее с себя, и встаю с шезлонга. Мой член встал окончательно, и теперь все на пляже пялятся на меня. Мне абсолютно плевать на это, но я не могу допустить, чтобы нас увидели здесь вместе.

— Что не так? Я думала, ты хочешь этого.

— Ты понятия не имеешь, чего я хочу.

— Если это из-за…

Она злит меня настолько, что я оборачиваюсь к ней:

— Прекрати все усложнять. На кону моя чертова жизнь, и я не собираюсь ею рисковать.

Она продолжает смотреть на меня с выражением пустоты на лице. В глазах собираются слезы.

— Ничего не будет, — произношу я, стиснув зубы. – Неужели ты не понимаешь? Я не твой защитник. Защитники защищают. А меня нанимают убивать.

Она сглатывает.

— Я знаю.

— Тогда хватит выводить меня из себя.

По ее щекам скатываются слезы. Я не хочу этого. Я обхватываю ладонями ее лицо и заставляю посмотреть на меня.

— Не имеет значения, чего хочешь ты, или чего хочу я. Не мы главные. А они.

— Ты позволишь им управлять твоей жизнью? Ты хочешь, чтоб я позволила кому-то решать за меня, что для меня лучше? – произносит она.

— У тебя нет выбора.

— Ни хрена! Выбор есть всегда!

— Мы с тобой знаем, что стоит на кону, и поэтому у нас нет выбора.

— Но почему? – спрашивает она. – Я не понимаю. Почему все так ненавидят тебя?

— Потому что я – чудовище.

Она мотает головой.

— Но это не так.

— Так. Ты не знаешь даже половины.

Ее губы дрожат на вдохе.

— Я бы хотела.

— Не желай зло. Ты всю жизнь будешь об этом жалеть.

Я слегка наклоняюсь, оставляю поцелуй на ее лобике, и добавляю шепотом:

— Забудь. Забудь меня. Забудь все. Живи своей жизнью. Я буду наблюдать за тобой из тени. Только так ты будешь в безопасности.

***

Пятница, 16 августа, 2013. День, 13.00.

Я никогда не думал, что она может забыть буквально. Я следил, чтобы с ней все было в порядке, но я не смог её обезопасить. И больше не могу.

Предательство – ничто по сравнению с тем, что я чувствую, глядя в ее глаза. И в то же время чувствую, как сильно хочу, чтоб она была моей. Хочу сделать с ней все те вещи, которые переполняли мой порочный разум. Все эти годы. Она заплатит за то, через что я из-за нее прошел. Я сделаю с ней то, что она даже не сможет себе вообразить. Боль – всего лишь первый шаг. Дальше – удовольствие. Я возьму то, что хочу. Я возьму больше. Я заставлю ее молить меня, молить об освобождении. Я протащу ее через ад и верну обратно. И возможно потом… возможно… я оставлю ее как напоминание, чтобы снова не скатиться в эту пропасть.

Я достаю из кармана телефон и набираю ресепшен.

— Особый заказ для номера 56. Да. Да, я хочу, чтоб вы об этом позаботились. Цена не имеет значения. Просто выполните. Хорошо.

Когда связь обрывается, во рту появляется привкус желчи. Ненавижу то, что они должны убрать дерьмо, оставшееся после Ханны, но я сейчас слишком занят, чтобы переживать об этом лично. Меня ждет моя узница.

Прячу телефон обратно, поднимаю голову и смотрю на Джей. Ее грудь понимается и опускается слишком быстро. Ее пугают наручники. Я могу делать все, что захочу, и она об этом знает. Страх, который пульсирует в ее теле, возбуждает меня. Меня сжигает желание попробовать больше. Признаю, я зависим от этого. Но мне плевать. Моя жизнь то и дело зависела от последствий, но теперь я могу послать их нахер. Я возьму то, что хочу. То, что мое. Я пока её не убью. Это будет слишком мягким. Она будет моей искусительницей, моим птенчиком, а я буду чудовищем, которому она отдастся.

Я снова запираю дверь, и возвращаюсь к ней. Она содрогается, пытаясь отодвинуться от меня, пока я подхожу. Я сажусь на краю и ласкаю ее щеку. Она не двигается и позволяет мне это сделать. Хорошо. Она, наконец, привыкает.

— Если ты будешь делать то, что я говорю, я не причиню тебе боли, – большим пальцем я касаюсь ее мягких губ. Я не могу сдержаться. Мне нужно к ней прикоснуться. Я должен заполучить ее. Я хочу контролировать каждое ее движение. Это единственный выход.

Я заставляю ее открыть рот и ответить мне.

— Скажи мне, Джей. Что ты будешь делать? Ты будешь вести себя хорошо?

— Я не буду сопротивляться. Я обещаю, — шепчет она, и секунду я ощущаю, как кончик ее языка касается моего пальца.

По моему лицу расползается порочная улыбка.

— Хорошо.

Я отстегиваю наручники на ее запястьях. Она не двигает руками, боясь пошевельнуться. Я восхищаюсь тем, что она до сих пор не накинулась на меня и не расцарапала лицо. Она, наконец, поняла, что это бесполезно. Мне все равно стоит оставаться на чеку. Ее настрой может измениться в любую секунду.

Я снимаю наручники с её щиколоток. Она усаживается на кровати, потирая покрасневшую кожу. Я протягиваю руку.

— Идем со мной.

Сначала ее глаза фокусируются на моей руке, потом на моем лице. Я вижу недоверие в ее глазах.

— Ты хочешь жить?

Она хмурит лоб, но потом кивает.

— Значит, ты сделаешь то, что я говорю.

Она берет меня за руку, и я поднимаю ее с кровати. Ее одежда разорвана и грязная. Ей нужно переодеться. Хотя, по правде говоря, мне нравится красная кожа и ее разорванный наряд. Это действует возбуждающе. Я был готов взорваться уже тогда, когда отхлестал ее задницу. Хмм…не могу дождаться, когда она заберется под душ. Интересно, она выглядит так же, какой я ее помню? Осталось ли в ней то, что мне захочется взять так же, как и раньше?

Я веду ее в ванную, но когда вижу зеркало, замираю. Отражение…

Я чувствую отвращение. Потом ярость. А потом ничего. Я ослеплен.

Я впечатываю кулак в стекло прежде, чем понимаю это. Зеркало трескается и кроме кривого искаженного зигзага на нем не остается ничего. По костяшкам стекает кровь, но мне все равно. Меня разъедает гнев.

— Ты… — я поворачиваюсь, охваченный яростью.

— Я просто хотела посмотреть на себя, — она заикается.

— Не смей больше этого делать! – рычу я.

— Извини.

Я искоса смотрю на нее, потом откручиваю воду и смываю с руки кровь. Пока в раковине закручивается кровавая вода, я обдумываю, как накажу ее за то, что она сделала. Мне кажется, я и так нянчусь с ней слишком долго. Прямо сейчас я собираюсь взять то, что мое.

Я включаю воду в душе, пока она стоит в углу, сложив руки на груди, будто оценивая ситуацию. Когда я отступаю назад, она вопросительно смотрит на меня.

— Снимай одежду.

— Что? — ее брови выгибаются дугой.

— У тебя проблемы со слухом?

— Нет.

— Значит, снимай одежду.

Она стискивает зубы, и я практически слышу их скрип. Наконец-то, она сдается, и начинает снимать топ. Она бросает тонкую материю на пол и расстегивает лифчик. Он скользит по ее плечам, словно шелк. Она дразнит меня каждым миллиметром своего открытого тела, и когда она стоит передо мной, наполовину голая, я все забываю. Зеркало улетучивается из моего мозга. Ее полная, круглая грудь и торчащие соски превращаются для меня в настоящее аппетитное зрелище. Так было всегда.

— Трусики тоже.

— Зачем?

— Увидишь.

— Что ты собираешься со мной делать? – спрашивает она. На лице ни единой эмоции, будто это тест, который она не хочет провалить. Обворожительно.

Я слегка усмехаюсь, и выгибаю бровь.

— Я? Ничего. А вот ты…

Она глубоко вдыхает и запускает пальцы под тонкую ткань, стягивая ее по ногам. Медленно, чувственно, пытаясь соблазнить меня. Она пытается одурачить меня, но мне плевать. Ее соблазнение – то, что я хочу, и то, что мне нужно прямо сейчас.

Как только она остается обнаженной, передо мной полностью открывается вид ее выбритой киски. Она, как чертова жемчужина. Ее тело способно привлечь любого, и не важно, что на ней. И теперь она полностью обнаженная, готова к тому, чтобы ее взяли, но я себя сдерживаю. Это чертовски тяжело, но я знаю, что вознаграждение будет гораздо, гораздо слаще. Она предложит мне свое тело — это будет ее последним выбором. Никто не сможет сопротивляться тому, что его любят. О, как же я люблю ее тело. Я никогда не прекращал его любить. Но теперь я хочу его только в том случае, если она добровольно его мне предложит. Сама. Я наблюдаю, как она наклоняется, открываясь передо мной, и только передо мной... Этого стоит подождать.