Пенелопе казалось, что они идут по песку никак не меньше нескольких часов. Мужчина не задушил ее, как она сначала подумала, а лишь завязал ей платком глаза. Она то и дело спотыкалась, но каждый раз он подхватывал ее под локоть и мягко подталкивал вперед.

Кто был этот человек? Куда он ее вел? Что ему было нужно? Пенелопа уже много раз задавала ему эти вопросы, но он так и не нарушил молчания, и в конце концов она прекратила свои попытки.

Пару раз она думала о побеге, но, видимо, что-то в ее движениях выдавало ее, поскольку каждый раз, когда эта мысль приходила ей в голову, ее спутник крепче сдавливал ее локоть и слегка прижимал дуло пистолета к ее боку в безмолвном, но убедительном предупреждении.

Шум прибоя был непривычно громким, а неповторимый аромат ночного моря смешивался с запахом мужчины, идущего позади нее. Запах был смутно знакомым. Она никак не могла вспомнить, где она уже его слышала, но он заставлял ее особенно остро тосковать по всему, что она потеряла.

Одиночество ее жизни неумолимо напомнило о себе. Что еще ей было терять?

Ветер бросал им в лица пригоршни песка. Подол платья Пенелопы трепетал, как парус. Ей хотелось пить, она была голодна и очень устала.

Внезапно мужчина остановился и притянул Пенелопу к себе.

Она вздрогнула и судорожно вдохнула воздух.

Он провел своим лицом по ее, царапая ее щеку колючей щетиной. Его запах заполнил ее всю.

Да как он смеет?

Дрожь пробежала по ее позвоночнику, когда она поняла, что он снял свою маску.

Пенелопа хотела заглянуть ему в глаза, чтобы узнать, какая участь ее ожидает. Она потянулась к повязке связанными руками, надеясь сдернуть ее, но мужчина оказался быстрее и схватил ее за запястье, прежде чем она дотянулась до платка.

Как ему удавалось предугадывать каждое ее движение? Как будто он читал ее мысли.

Его дыхание было таким же быстрым и прерывистым, как и ее.

– Черт! – вскричала Пенелопа. – Да кто вы такой? Чего вы хотите? Кто вас послал? Поговорите со мной. Я заслуживаю ответа.

Но он не ответил. Лишь буркнул что-то и подтолкнул ее подальше от кромки воды.

Куда он ее вел?

Она попыталась вырваться, ударила его несколько раз по груди связанными руками. Он продолжал тащить ее Дальше, словно не замечая ее сопротивления. Послышался скрип ржавых петель. Открылась тяжелая металлическая дверь. Видеть Пенелопа ничего не могла, но от этого звука ей стало лишь еще страшнее.

Так же, как и от отдающего плесенью воздуха, дохнувшего на нее.

Похититель потащил ее за собой, вниз, вниз, вниз. Теперь они брели по щиколотку в воде. Локтями Пенелопа задевала стену.

Цемент.

Он вел ее под землю. Как в «Призраке оперы».

Пенелопа услышала шуршание и тихий писк. Боже! Крысы. Это наверняка крысы. Ее охватила паника. Что это за место? Неужели ей предстоит здесь умереть? Такой будет ее могила?

Этот момент стал кульминацией последних пятнадцати лет ее жизни. Тогда, пятнадцать лет назад, она совершила огромную ошибку, не оказав никакого сопротивления. Пенелопа остановилась, по возможности уперевшись каблуками в пол, и заявила:

– Нет, я не пойду. – И бросилась на своего похитителя. Она толкала, била его, кусалась, делала все, что могла, лишь бы выжить.

Он не делал ничего. Он дал ей выпустить пар, а когда она вымоталась и слишком устала, чтобы продолжать борьбу, он осторожно, но твердо прижал два пальца к ее сонной артерии и не отпускал их, пока Пенелопа не скользнула в темноту забвения.

Прихватив рубашку Джоэла, Марли отправилась на поиски стиральной машины и сушилки. К тому же ей нужно было принять душ, переодеться в чистую одежду и подумать. Она отыскала прачечную, вылезла из своей одежды, полила пятно крови на рубашке Джоэла перекисью водорода и запихнула всю одежду в машину, включив ее на режим холодной стирки. Совершенно обнаженная, она вернулась через холл в ванную комнату, примыкавшую к спальне, где спал Джоэл, остановившись по дороге, только чтобы взять сумочку, которую оставила в холле.

Войдя в ванную, Марли включила верхний свет, и нос к носу столкнулась с собственным отражением. Она была бледная, помада, которую она нанесла несколько часов назад, уже исчезла, а на шее виднелись следы гари.

А что это за покраснение на губах?

Марли легонько прикоснулась пальцем к губам. Она вспомнила, как Джоэл делал искусственное дыхание, спасая ей жизнь, и как потом поцеловал ее в «дюранго».

Марли была растеряна. Она не могла разобраться в своей жизни и в том, что с ней происходило. Что она испытывала к Джоэлу? И как ей прекратить все это, прежде чем ситуация выйдет из-под контроля?

Ну и пусть выходит, пора научиться чем-то рисковать.

Это замечание Анджелины напомнило Марли о матери. Душу ее наполнила грусть. Ей хотелось позвонить Пенелопе и поделиться с ней своими волнениями по поводу Джоэла. Хотелось поболтать и посплетничать. Ей нужен был совет мамы, как ей следует себя вести. Ведь они так близки с Пенелопой. Как сестры. Как друзья. Никаких других родственников у них не было. А сейчас она не могла позвонить маме. Мама пропала. Ее дом сгорел.

А вдруг ее уже нет в живых?

Нет. Марли отказывалась думать об этом. Она отказывалась верить в это.

Но если она все-таки умерла, то где же тело?

Марли прижала кончики пальцев ко лбу, останавливая свои мысли. Это было очень опасное направление.

Если она пойдет этим путем, то неизбежно все кончится расстроенной психикой. Нужно двигаться потихоньку. В данный момент она не могла ничего сделать, чтобы найти свою маму, но она может обратиться к единственному человеку, которому доверяет.

Своему лучшему другу.

Она накрылась полотенцем, вытащила из сумочки сотовый телефон и присела на край ванны. Прислонилась к стене, положила ноги на раковину, скрестила их и набрала номер Космо.

– Алло!

Она удивилась, что он не спит и что у него такой бодрый голос. У Марли тут же поднялось настроение. Она готова была прибить себя за то, что так долго сердилась на Космо.

– Кос?

– Марли? – Похоже, он был искренне рад услышать ее. – Это ты?

Она кивнула: эмоции переполняли ее и она не могла говорить. До этого момента она не понимала, насколько ей его недоставало.

– Map? Ты еще там?

– Да, – выдавила она из себя.

– С тобой все в порядке?

– Нет.

– Выкладывай.

И точно по мановению волшебной палочки вся ее скованность исчезла. Марли негромко и как можно более кратко рассказала ему про убийцу у нее на пороге и про то, что произошло с Пенелопой.

– Во что ты ввязалась?

– Я не знаю, Космо.

– Наверное, одна из твоих теорий попала в точку, и теперь кто-то пытается заткнуть тебе рот. Мы же предполагали, что рано или поздно это может произойти.

– Но я же ничего не знаю, – взмолилась она.

– Очевидно, знаешь, просто не подозреваешь, насколько ценны твои сведения.

– Я до смерти напугана.

– Ты одна?

Марли замялась. Стоит ли рассказывать ему о Джоэле? Но у нее никогда не было секретов от Космо.

– Нет, я с соседом.

– С миссис Уиттакер?

– Нет-нет. В свободный дом с другой стороны от моего въехал новый жилец. Бывший боец спецназа. Он подвез меня к маме и был со мной, когда убийца поджег дом.

– Думаешь, ему можно доверять?

Марли прикусила губу.

– Думаю, да.

– Только будь поосторожнее.

– Хорошо.

– Чем я могу тебе помочь?

– Просто поговорить с тобой уже большая помощь. Мне очень жаль, что мы тогда поссорились.

– Мне тоже.

– Послушай, ты все же можешь кое-что для меня сделать.

– Только скажи. Хочешь, я сразу же сяду на самолет и к утру буду у тебя?

– Нет. Я не хочу, чтобы из-за меня у тебя появились проблемы на работе. – Она рассказала ему про пакет с ниппелями и кусочками веточек. – Ты не мог бы проверить их на отпечатки пальцев?

– Я поговорю с кем следует, – сказал Космо.

– Уверен, что не попадешь в неприятности?

– Все будет в порядке.

– Спасибо.

Марли охватила теплая волна безопасности. Теперь она была с друзьями, и все с ней будет в порядке. С помощью Джоэла и Космо она найдет маму и выпутается из сложившейся ситуации.

Неожиданно Марли услышала обращавшийся к Космо женский голос:

– Кос, возвращайся в постель.

Марли удивилась и поднесла руку ко рту.

– Ты не один?

– Все в порядке, – успокоил он ее, и Марли поняла, что он прикрыл рукой трубку телефона, чтобы сказать что-то другой женщине.

– Ах ты хитрец, у тебя подружка, – поддела его Марли.

– Что-то вроде того.

Марли почувствовала в его голосе улыбку и улыбнулась сама.

– То есть?

– Мы еще мало знакомы.

– Но она тебе очень нравится.

– Да, – сказал он, и голос его был такой хриплый, что Марли поняла, что для Космо его подруга значила действительно очень много.

– Замечательные новости.

– Ты не против?

– Шутишь? Ты заслуживаешь все счастье мира.

– Спасибо, – сказал он.

– Ну, не буду тебе мешать. Возвращайся к прерванному занятию, веселись.

– Утром я проверю почту.

– Спасибо.

– Если тебе что-то будет нужно, звони мне не задумываясь.

– А твоя подружка ревновать не будет?

– Она поймет.

– Мне показалось, что она собственница.

Космо рассмеялся:

– Спокойной ночи, Map.

– Спокойной ночи, Кос.

Все еще улыбаясь, Марли спрыгнула с ванны и стала рыться в шкафчике, пока не нашла одноразовые бутылочки с шампунем и маленькие брусочки гостевого мыла. Ей не терпелось поскорее отмыться дочиста и смыть с себя всю опасность. Она забралась под душ и пустила такую горячую струю воды, какую только могла вынести.

Закончив мыться, Марли вылезла из ванны, вытерлась насухо, завернула волосы в одно большое полотенце, а сама завернулась в другое. Она на цыпочках выбралась из ванной, вернулась по холлу в прачечную и переложила одежду из стиральной машины в сушилку.

Затем осторожно прошла по спальне, направляясь в ванную, чтобы высушить волосы феном, и тут заметила, что Джоэл уже не спит.

Взглядом он сорвал с нее полотенце. Лежа на спине, он походил на беспечного спортсмена, только что заработавшего своей команде титул чемпиона штата и носящего свои повязки как знак чести.

Плечи у него были такими широкими, что его следовало бы штрафовать за слишком мощный и самоуверенный вид. Ее внутренний радар, отслеживающий, с кем можно, а с кем нельзя иметь дело, забросал Марли сигналами опасности.

– Куда ты, малышка?

Она указала в сторону ванной:

– Сушить волосы.

– Неси сюда фен. Я их тебе высушу.

– Тебе нужно отдыхать. Спи.

– К черту! – возразил Джоэл. – Ты помогла мне. Теперь я помогу тебе. Неси сюда фен, а то я пойду за тобой в ванную.

Марли знала, что он вполне может так сделать, поэтому принесла из ванной фен с расческой, положила его на кровать и нагнулась, чтобы воткнуть вилку в розетку, стараясь при этом не сдвинуть прикрывавшее ее полотенце.

– Садись. – Джоэл широко раздвинул ноги и похлопал по кровати прямо между ними.

Марли колебалась. Кроме полотенца, на ней ничего не было, а на нем были лишь джинсы из легкой ткани.

– Садись.

Она осторожно присела на край кровати, старательно придерживая полотенце. Джоэл снял полотенце с ее головы, и волосы упали ей на плечи густым темным водопадом.

Джоэл с удивительной нежностью провел расческой по ее волосам.

– У тебя красивые плечи.

Его теплое дыхание ласкало ее шею. Ей было неловко и странно.

– Правда?

– И это не единственное твое достоинство.

– Ты серьезно?

– Еще бы. Вообще я хочу сказать, что у тебя роскошное тело.

Марли бессознательно прикоснулась к небольшой складке на талии.

– А тебе не кажется, что я слишком толстая?

Джоэл фыркнул:

– Боже, ты что, издеваешься?

– И мое тело тебя заводит?

Джоэл пробубнил что-то, схватил ее за плечи и повернул к себе. Затем взял ее руку и положил себе на молнию. Марли и понятия не имела, что у мужчины может быть такая эрекция.

– Ну, как тебе?

Марли отдернула руку.

Она чувствовала, как краска заливает ей щеки, но с удивлением поняла, что это происходило не от смущения, а от гордости. Она, со своим несколько полным телом, смогла сотворить подобное с человеком вроде Джоэла.

– Твое тело идеально для того, чтобы принять на себя вес мужчины. И перестань прятать его под бесформенной одеждой. Оно у тебя есть. Его следует выставлять напоказ.

– Ну, в данный момент на мне только полотенце.

– Не думай, что я не заметил.

– Я у тебя тоже кое-что заметила, – смело сказала она.

– И тебе нравится то, что ты видишь?

Она опустила ресницы.

– Есть отдельные приятные моменты.

Он улыбнулся:

– Приятные? Честно говоря, это не совсем то, что я ожидал услышать.

– Не собираюсь кружить тебе голову.

– Уже слишком поздно. – Улыбка его стала еще шире.

Да, теперь ситуация определенно становилась слишком напряженной. Марли поспешно отодвинулась подальше от Джоэла.

Он поманил ее пальцем обратно.

– От меня не сбежишь, красотка.

«Красотка».

Он так сексуально произнес это слово, что у нее по коже побежали мурашки. «Перестань», – приказала она себе.

Да ладно тебе. Хоть раз в жизни расслабься и получи удовольствие. Анджелина не могла промолчать.

Джоэл не пугал ее. Ни капельки. Что было довольно странно, поскольку обычно Марли боялась всего.

Может быть, Анджелина опять захватила управление ее телом?

Но нет, Марли смотрела на Джоэла своими собственными глазами, а не со стороны, как происходило, когда Анджелина начинала действовать вместо нее. Она чувствовала его запах, жар его тела. Ей нравилась новизна этих ощущений. Ее мозг изучал и перерабатывал полученную информацию.

Джоэл поцеловал ее в шею, и Марли почувствовала, что узнает себя с новой стороны. Его пальцы ласкали ее грудь через махровую ткань полотенца. Внезапно лишние складки ее тела перестали быть чем-то, чего нужно стыдиться, и превратились в дополнительные прелести, которые можно ласкать и которыми можно любоваться.

Ну и что, если она не худая как щепка? Джоэлу-то она все равно нравится.

Сейчас Марли и самой нравилось ее тело, нравилось то, что Джоэл делал с ней. Нравилось то, как уютно она устроилась в углубление его локтя. Незабываемый аромат Джоэла дразнил ее и будил в ней первобытные инстинкты. Она вспомнила фразу, которую как-то сказала ее мать: «Я поняла, что твой отец – это он, как только почувствовала его запах».

Тогда Марли показалось, что это звучит несколько странно, но теперь она поняла. Ни один запах на земле не привлекал ее так, как запах Джоэла.

Эта мысль возбуждала ее.

Марли задумалась. То, что ей нравился его запах, еще не значило, что это был человек, выбранный ей судьбой. Любовь к этому человеку подразумевала огромные лишения и боль. Хватит ли у нее смелости и сил для этого?

Нужно было остановиться. Сию же минуту. Вот только Анджелина была против.

Нет, сестренка, не надо. Мне это нравится.

Именно в это мгновение Марли со всей очевидностью поняла, насколько ей самой это нравилось. Даже несмотря на опасность, неуверенность, страх. Она получала огромное удовольствие от того, что наконец-то сама жила теми приключениями, которые столько лет придумывала.

Она больше не была пухленькой девочкой на детской площадке, которая разговаривает сама с собой. Не была и замкнутой девушкой, у которой не было друзей, потому что ее отца обвинили в предательстве своей страны. Она была сильной и способной на все. Она ухватила жизнь за горло и теперь была намерена выжать из нее весь возможный опыт.

Джоэл сдвинул полотенце немного вниз, и она не стала этому противиться. Он поменял положение тела, и теперь она лежала на спине, глядя на него снизу вверх.

Неужели он был готов заниматься с ней любовью после такого ранения? Энергия Джоэла и восхищала, и пугала ее. Она не чувствовала себя в достаточной мере женщиной, чтобы удовлетворить такого мужчину.

Ну же, смелее, если ты оплошаешь, я всегда могу прийти тебе на помощь. Голос Анджелины вселял уверенность.

– Ты такая сексуальная, – тихо сказал Джоэл и провел языком по ее губам. Ей стало так щекотно, что она вжалась в матрас и смотрела ему в глаза, не в силах противостоять его притяжению.

Марли застонала от удовольствия, а он целовал ее все сильнее и требовательнее. Она обвила шею Джоэла руками, крепче прижав его к себе. В голове у нее звенело.

Каково это – заниматься любовью с таким великолепным экземпляром? Провести руками по его ягодицам, сжать эти гладкие упругие мускулы, напрягавшиеся при каждом его движении.

– Мы не должны этого делать, – прошептала она. – Пережив опасность, приключения и жар погони, люди часто принимают это волнение за нечто большее.

– Верно, – сказал он, нежно проводя большим пальцем по ее напряженному соску.

– Нужно остановиться.

– Угу. – Но останавливаться Джоэл и не подумал. Ей было так хорошо. Слишком хорошо. А такое хорошее просто обязано было быть плохим.

Марли попыталась сесть и разобраться в происходящем. Она чувствовала себя канатом, который тянут в разные стороны с одинаковой силой. Ее одолевали сомнения, мешая получать удовольствие от того, что происходило в настоящий момент.

В то же время, возможно, эти сомнения не давали ей совершить смертельную ошибку.

В конце концов, сомнения победили. Марли положила ладонь Джоэл у на грудь и оттолкнула его.

– Нет, – сказала она. – Хватит.

Выпрямившись, она запахнула полотенце, тряхнула головой и отвернулась от Джоэла, не в силах взглянуть ему в глаза.

За окном промелькнула тень, заслонив собой луч лунного света, падающий в комнату через неплотно закрытые шторы. Марли подняла взгляд на окно и увидела лицо мужчины, прижавшееся коконному стеклу.

Она закричала.

В ту же секунду Джоэл вскочил на ноги и выхватил пистолет. Его тело пронзила боль, скручивая его нервные окончания, как пучок соломы. Но вместо того чтобы замедлить его движения, боль послужила катализатором, приготовившим его к битве.

Он был воином, и единственной его задачей сейчас была защита Марли.

Она замерла на месте, вытянув руку в сторону окна. Джоэл схватил ее за плечо и ужаснулся, почувствовав, что кожа у нее просто раскаленная.

– Что случилось?

– Лицо в окне. Там был мужчина.

– Тебе удалось его рассмотреть? Это был тот же самый, кто пытался тебя убить?

– Нет. – Она потрясла головой. – По крайне мере мне показалось, что это не он. Этот старше.

Джоэл почувствовал, как его мозг начинает полностью контролировать ситуацию. Откровенно говоря, его даже пугала собственная способность мгновенно каменеть, перекрывая все эмоции. Эта способность не раз выручала его, когда он служил в спецназе, но вот мужу и любовнику она была ни к чему. Впервые в жизни ему захотелось избавиться от этой способности. Внезапно Джоэл позавидовал тем людям, которые могут себе позволить идти на поводу у эмоций. Быть непоследовательными, нелогичными, слабыми. В настоящий момент единственной эмоцией, которую он мог испытывать, была злость.

Ну не обидно ли?

– Так. – Он схватил Марли за руку и втащил в ванную. – Запри дверь. Не открывай ее никому, кроме меня. Поняла?

Она кивнула.

– Умеешь пользоваться пистолетом?

– Я стреляла один раз, когда готовила материал к комиксам.

– Этого достаточно. – Он нагнулся, сжав зубы отболи в боку, задрал штанину джинсов и вытащил малокалиберный пистолет, закрепленный у щиколотки. – Если кто-то ворвется к тебе, стреляй. Сможешь?

– Да.

Глаза Марли блестели от страха, но она решительно взяла пистолет. Джоэлу пришлось побороть желание схватить ее, перекинуть через плечо и взять с собой. Возможно, с ним она была бы в большей безопасности, чем здесь, в темноте и полной неизвестности.

Джоэл закрыл дверь ванной и подождал, пока Марли запрет ее изнутри. Теперь нужно найти того, кто за ними шпионил.

Сжимая пистолет двумя руками, и не замечая боли, точившей его измученную плоть, он плечом открыл заднюю дверь и проскользнул наружу, готовый к любым неожиданностям.

Но, кроме теней, он ничего не обнаружил.

Джоэл склонил голову, прислушиваясь и пытаясь услышать что-то необычное. Вокруг было тихо, слишком тихо. Куда делись все привычные звуки? Сверчки, лягушки, шепот ветра, блуждающего в песчаных дюнах. Даже неизменный размеренный шум океанских волн, разбивающихся о берег, казалось, затих.

Он ждал в полной боевой готовности, не слишком волнуясь, так как был абсолютно уверен в своей способности справиться с любой опасностью. В душе он все еще был бойцом спецназа, хотя уже и не находился на содержании у государства. Он был частью темноты, заодно с темнотой. Он ждал, наблюдал и слушал. Сейчас от него не укрылось бы даже малейшее движение воздуха.

Ничего.

Крадучись, Джоэл приблизился к окну спальни. Рана болела, как будто тупая пила разрывала его плоть. Он прикусил щеку изнутри.

К черту боль!

Он тряхнул головой, чтобы вернуть ясность мыслям. На песке были видны следы, но в такой темноте и настоль нестабильной поверхности было невозможно что-либо понять. Ветер уже заметал их песком.

Здесь ответов нет.

Кто наблюдал за ними и зачем?

Что могло быть известно Марли, если кто-то захотел ее убить?

Он подумал о ней. Одна в доме. Запертая в ванной, прижимающая пистолет к груди, напуганная и готовая нажать на спусковой крючок, если понадобится.

Она была смелая и в то же время пугливая. Казалось, Марли и сама не знала, что она за человек. И очень сильно себя недооценивала. Он видел, что за этим мягким податливым фасадом скрывается стальной стержень. Марли была парадоксом, и черт его возьми, если его не привлекали обе ее стороны. Когда она была напугана, растеряна и вся на нервах, герой с львиным сердцем, живущий внутри его, хотел защищать ее. Забота о ней доставляла ему удовольствие.

Когда же на поверхность выбиралась другая Марли, та, которая демонстрировала свой внутренний стальной резерв, его реакция состояла из чистого тестостерона. Она сводила его с ума, он переставал нормально мыслить.

Думать о ней было не самым хорошим вариантом в данной ситуации, но все же это лучше, чем думать о боли.

Даже сейчас, когда Марли не было поблизости, его тело реагировало на образ, появившийся перед его внутренним взором. Джоэл вспомнил, как осторожно ее нежные пальцы очистили и зашили его рану. Он вспомнил темные волосы, обрамлявшие лицо Марли и делавшие ее особенно привлекательной.

Что-то сжалось у него в груди.

Что за сентиментальные мысли? Он был спецназовцем. Ему не пристало полагаться на эмоции. Он был реалистом и экспертом по блокированию нежелательных мыслей. Он заталкивал их в дальний ящик своего разума и запирал на ключ. Трини была точно такой же. Они оба умели прекращать чувствовать и просто действовать. Именно это и привлекало их друг в друге, и это же положило конец их браку.

Марли была совершенно другой.

Она парила на своих чувствах, как на океанской волне. Радость и возбуждение поднимали ее на самый гребень, отчаяние и страх бросали на дно. Джоэлу было неприятно сознаться в этом, но он завидовал ее способности поддаваться чувствам.

Черт, он ее хотел. Чем она так привлекала его? Может быть, дело в ее глазах, которые так чудесно сияли за стеклами очков? Или в улыбке, действовавшей на те струны его души, которые он считал давным-давно перерезанными? Джоэл не мог позволить себе чувствовать ничего, кроме сексуального желания. Марли же заслуживала лучшего, чем потрепанный боевой конь, багажа у которого было не больше, чем у пассажира в аэропорту.

Если бы там, в спальне, он не прилагал огромных усилий, чтобы сдерживать свое желание, и если бы их не прервал незнакомец, еще неизвестно, чем бы все закончилось.

Луну закрыла туча, оставив Джоэла в кромешной темноте.

Приближалась гроза. Поднялся ветер, тут же осыпавший его пригоршнями песка.

Он замер в ожидании. Чего он ждал, Джоэл и сам не мог бы сказать.

Но ничего не происходило. Его разум винил во всем рану, виски и викодин, но все же Джоэл не мог не подозревать, что всему виной были чары, которые таила в себе Марли.

Туча прошла, и луна вернулась на небо. Джоэл последовал за следами, которые вели от дома на пляж.

В нескольких ярдах от него, зацепившись за зубец старого забора, полузарывшегося в песок на краю участка, что-то блеснуло в свете луны.

Джоэл подошел к забору, опустился на одно колено и снял привлекший его внимание предмет с забора. Нахмурившись, он поднес его к глазам, чтобы получше рассмотреть. И тут же его узнал. Этот предмет Джоэл видел на рукаве формы своего отца.

Эмблема адмирала.

Одно стало ясно. Некогда безопасное убежище было раскрыто. Нужно было уходить.

Больше ни о чем Джоэл не успел подумать. За спиной он услышал какой-то шум, увидел тень, перебравшуюся через дюну, но от потери крови его рефлексы замедлились. Он не успел.

Нападающий ударил его чем-то тяжелым по основанию черепа, и Джоэл упал лицом на песок.