Есть возле Рэдинга тюрьма, А в ней позорный ров, Там труп, завернутый людьми В пылающий покров, Не осеняет благодать Заупокойных слов. Пускай до Страшного суда Лежит спокойно Он, Пусть не ворвется скорбный стон В его последний сон, Убил возлюбленную Он, И потому казнен. Но каждый, кто на свете жил, Любимых убивал, Один — жестокостью, другой Отравою похвал, Трус — поцелуем, Тот кто смел, кинжалом наповал.