МИКСИН подготовил сообщение для новостей и скормил пять тысяч слов непосредственно в сеть.
ПОТРЕБЛЕНИЕ ХАЙПА УВЕЛИЧИЛОСЬ НА 125%. НОВЫЙ ПОСТАВЩИК РАЗЫСКИВАЕТСЯ ПОЛИЦИЕЙ ПИТФОЛА. НАПРЯЖЕНИЕ РАСТЕТ.
Затем он залез в базу данных и сформировал десяток файлов, чтобы подкрепить свою стряпню.
Напряжение внутри Питфола росло.
Спидбол в компьютерной сети с Мастером Интегрированных Компьютерных Сетей и Интеллекта (по Трансфертам Операциям с Мозгом):
СПИДБОЛ: Что случилось с Расселом?
МИКСИН: Это не было случайной передозировкой.
СПИДБОЛ: Я знаю это.
МИКСИН: И самоубийством это тоже не было.
СПИДБОЛ: Тогда это было убийство. Его убили потому, что он что-то знал – или они думали, что знал.
МИКСИН: Очевидно.
СПИДБОЛ: Как получилось, что тебе больше ничего об этом неизвестно? Где, черт возьми, был ты?
МИКСИН: Я могу только анализировать поступающие сведения. Если люди умышленно скрывают правду...
СПИДБОЛ: Что случилось с его пленками? Я знаю, что у него были копии – я помог заплатить за них.
МИКСИН: Я проверил это. Они были с дефектом. Очевидно, их нельзя – было спасти.
СПИДБОЛ: Очевидно?
МИКСИН: Они были переведены к оператору, работающему с памятью, который впоследствии уничтожил их.
СПИДБОЛ: Он...
МИКСИН: Случайно, как он говорит.
СПИДБОЛ: Я хочу поговорить с ним.
МИКСИН: Он мертв.
СПИДБОЛ: Хорошо. Загрузи его пленки. Поговорю с ними. Я не гордый.
МИКСИН: Его пленок не обнаружили.
СПИДБОЛ: О, потрясающе. Меня убивают, моего второго пилота убивают, его пленки пропадают, парень, из-за которого это произошло, мертв, возможно убит, и его пленки пропали. В то же время на моих пленках полно всякой ерунды, и я сам себя не узнаю – что, черт возьми, это значит. Все пошло кувырком, вот что я тебе скажу. Временами я думаю, что лучше бы было просто умереть, как и положено людям.
МИКСИН: Кто бы тогда составил тебе компанию?
СПИДБОЛ: Я скажу тебе, что сводит меня с ума – и ты посмеешься над этим. Я все время боюсь. Я не знаю, что со мной случится. Я больше не чувствую себя в безопасности, будучи мертвым.
МИКСИН: Ты болен серьезнее, чем я думал.
СПИДБОЛ: Я не могу вынести мысли о том, что меня снова могут убить и что на этот раз осуществить это будет еще легче.
МИКСИН: Чувство несправедливости.
СПИДБОЛ: Да. Это чувство, которое сейчас переполняет меня. МИКСИН: Тогда позволь мне сказать тебе кое-что, и тогда тебе, возможно, станет лучше, – о моем вкладе в Кампанию по Чистке Питфола.
СПИДБОЛ: Что?
МИКСИН: Я готовлю ловушку для главного поставщика хайпа.
СПИДБОЛ: Кто это?
МИКСИН: Мне пока это неизвестно, поэтому я и ставлю ловушку. Но если бы я и знал, то не сказал бы тебе.
СПИДБОЛ: Почему нет, черт возьми?
МИКСИН: Ты шутишь? Из-за утечки твоих мозгов ты не можешь хранить в тайне даже то, чего ты не знаешь. Служащая Мозгового Банка вывела на экран содержимое подпольной кассеты с пленкой Майка, мельком взглянула на выскочившие нечитаемые символы и покачала головой. Несоответствующий формат. Она заполнила отчет об отказе и бросила кассету в ящик с пометкой «Исходящая». Кассета направилась обратно к стойке. Ее отчет об отказе направился к месту происхождения кассеты – в заведение в самом конце Стрипа, – где он попытался записаться в память отключенного автоответчика. Не получилось.
К тому времени, как извещение о недоставке отчета достигло Мозгового Банка, первая служащая уже ушла с работы, и на дежурство заступила другая. Было выписано дополнительное срочное извещение, и распечатка с него была отправлена на почтовом боте.
Бот легонечко постучал в дверь с названием «Татуировки» и с истинно машинным терпением прождал десять минут. Он постучал снова, подождал еще двадцать минут, затем получил вызов и вернулся за очередной порцией никому не нужной почты.
К тому времени, как извещение о недоставке срочного извещения достигло Мозгового Банка, делами заправлял третий клерк. Сопроводительный отчет был внесен в компьютер, и нестандартная кассета Майка была помещена в пакет, помеченный общим названием: «Мюир Интерпрайзис».
Элис Никла включила передатчик:
– Я все еще здесь, Центр.
– До связи, 4-0-4. Мы ждем разрешения на использование внутреннего испытательного трека.
– Я же говорила, Центр. Я не хочу на внутренний трек. Я хочу на трек Монза. Он имеет соответствующие характеристики для испытания двигателя.
– Вас понял, 4-0-4. Дайте посмотреть, занят ли Монза.
– Не занят. Я проверяла.
– Вас понял. До связи.
Никла нервно поиграла с кнопкой передатчика, которая, похоже, залипла. Она глубоко вздохнула. Если ей не попасть на трек Монза, не было никакого смысла лететь. На этом треке творилось что-то странное, и если Мюррей ей об этом не скажет, что ж, ей просто придется слетать туда и выяснить все самой.
Если это в самом деле важно, то почему ему должны достаться все лавры. Не одному из пилотов Питфола требовалось небольшое продвижение в карьере.
– 4-0-4, говорит Контроль Движения. На треке Монза установлен коэффициент два точка семь пять.
– Отлично.
– Можете занять его на тридцать минут.
– Подойдет. Спасибо.
– 4-0-4, войдите, пожалуйста, в разгоночный круг в течение следующих двух минут. Если вы не в состоянии завершить маневр, пожалуйста, сразу сообщите об этом в Центр.
– Вас поняла.
– Приятной прогулки, 4-0-4. Конец связи. Элис Никла не стала тратить времени на ныряние между красными маячками, и тень перехода в подпространство сразу проглотила гладкие белые борта «Воздушного Акробата». Через секунду она была на треке.
Примерно с полчаса Элис курсировала вдоль стены, выискивая признаки необычных участков, но ничего не нашла.
– Сукин сын, – пробормотала она.
Затем, когда Контроль Движения сделал попытку уговорить ее покинуть трек, корабль стал выкидывать номера.
ЗАПИСЬ ТЕЛЕМЕТРИЧЕСКИХ ДАННЫХ 3/07.33.12-3/07.37.29.
Корабль: «4-0-4 Воздушный Акробат».
Пилот: Элис Никла.
Трек: Монза.
Вид деятельности: испытание двигателя.
ЦЕНТР КОНТРОЛЯ ДВИЖЕНИЯ: 4-0-4, уведомляю: ваше время истекло. Трек закрывается. Проследуйте до ближайшего пит-лэйна для обратной транспортировки на Питфол.
НИКЛА: Вас поняла, Центр. Мои... э... испытания практически завершены. Но... э...
КОРАБЛЬ: ПРИБЛИЖАЮЩАЯСЯ ОПАСНОСТЬ – СПЕРЕДИ.
НИКЛА: Что?
КОРАБЛЬ: Столкновение, Столкновение.
НИКЛА: О, нет...
КОРАБЛЬ: ПОВРЕЖДЕНИЕ НОСОВОГО ОТВЕРСТИЯ. СООБЩЕНИЕ НЕ ЗАКОНЧЕНО.
НИКЛА: Ну давай же, глупый.
КОРАБЛЬ: НОСОВОЕ ОТВЕРСТИЕ ВЫШЛО ИЗ СТРОЯ.
СООБЩЕНИЕ НЕ ЗАКОНЧЕНО.
ЦЕНТР: 4-0-4, требуем покинуть трек...
НИКЛА: Через минутку. Центр.
ЦЕНТР: Сейчас же, 4-0-4. Трек закрыт.
НИКЛА: Вас поняла. Центр. Принято. Но только что нечто врезалось в мой...
КОРАБЛЬ: НЕИСПРАВНОСТЬ ДВИГАТЕЛЯ – ПРАВЫЙ ДВИГАТЕЛЬНЫЙ ОТСЕК.
НИКЛА: Проклятье.
ЦЕНТР: Повторите, 4-0-4.
НИКЛА: У меня только что отказал... (неразборчиво)
КОРАБЛЬ: УТЕЧКА ОХЛАДИТЕЛЯ В ОТСЕКЕ 6. ПЕРЕГРЕВ ЛАЗЕРА В ОТСЕКЕ?6. ОТКАЗ ДВИГАТЕЛЯ.
НИКЛА: Великолепно.
ЦЕНТР: Требуется помощь, 4-0-4?
НИКЛА: Нет, Центр, спасибо.
КОРАБЛЬ: Внимание. Внимание. ОПАСНОСТЬ РАДИАЦИИ – ПРАВЫЙ ДВИГАТЕЛЬНЫЙ ОТСЕК.
НИКЛА: Дрянь.
ЦЕНТР: Повторите, 4-0-4.
НИКЛА: Не важно, Центр, (неразборчиво) был включен. Мне кажется, он залип.
ЦЕНТР: 4-0-4, рекомендуем направиться в ближайший пит-лэйн.
НИКЛА: Я вас и в первый раз прекрасно слышала!
КОРАБЛЬ: Внимание. Пожар. ПОЖАРНАЯ ТРЕВОГА. ЛАЗЕРНЫЙ ОТСЕК 6.
НИКЛА: О, черт. Огнетушители... восемь, девять (неразборчиво), пятнадцать... э... девятнадцать... пошел, по... (неразборчиво).
ЦЕНТР: Отзовитесь, 4-0-4.
КОРАБЛЬ: Корабль терпит бедствие. Кораблю нужна помощь. Курс на маяк. Корабль терпит...
НИКЛА: Умолкни!
ЦЕНТР: Отзовитесь, 4-0-4.
НИКЛА: Я занята, Центр. Перезвоните позже.
ЦЕНТР: Вам нужна помощь? Ваш маяк выключен.
НИКЛА: Я выключила его. (неразборчиво) в порядке.
КОРАБЛЬ: Внимание. Пожар. ПОЖАРНАЯ ТРЕВОГА. ЛАЗЕРНЫЙ ОТСЕК 4.
НИКЛА: Не могу поверить...
ЦЕНТР: Отзовитесь, 4-0-4.
НИКЛА: Оставьте меня в покое, Центр.
ЦЕНТР: Вы дрейфуете к краю трека, 4-0-4.
НИКЛА: Не дрейфь, Шерлок.
ЦЕНТР: Повторите, 4-0-4.
НИКЛА: (неразборчиво)
ЦЕНТР: Повторите, 4-0-4?
КОРАБЛЬ: НЕИСПРАВНОСТЬ ДВИГАТЕЛЯ – ЛЕВЫЙ ДВИГАТЕЛЬНЫЙ ОТСЕК. ОТКЛЮЧЕНИЕ СИСТЕМЫ БЕЗОПАСНОСТИ.
НИКЛА: Что за (неразборчиво) дерьмовая начинка.
ЦЕНТР: 4-0-4, трек закрыт. Вы должны немедленно покинуть трек. Если для выхода из трека вам нужна помощь, сразу же информируйте Центр.
КОРАБЛЬ: Внимание. ПРИБЛИЖАЕМСЯ К ОБОЧИНЕ ТРЕКА.
НИКЛА: Заткнись! Я вижу (неразборчиво) обочину!
ЦЕНТР: Отзовитесь, 4-0-4.
КОРАБЛЬ: Корабль терпит бедствие. Кораблю нужна помощь. Курс на маяк...
НИКЛА: Вырубись, кому говорю!
ЦЕНТР: Отзовитесь, 4-0-4.
НИКЛА: (неразборчиво) минутку. Я вижу корабль. Я вижу (неразборчиво)...
ЦЕНТР: Повторите.
НИКЛА:(неразборчиво) корабль на обочине. У меня сработал радар.
ЦЕНТР: Эй, 4-0-4, мы не регистрируем на треке никакого движения.
НИКЛА: Я направляюсь к кораблю, (неразборчиво) топлива, но, кажется, что (неразборчиво).
ЦЕНТР: Повторите, 4-0-4. Ваша передача обрывочна.
НИКЛА: (неразборчиво).
ЦЕНТР: 4-0-4, уймитесь. У нас никакого корабля там не числится. Вы можете дать нам визуальное...
НИКЛА: О, нет...
ЦЕНТР: Повторите.
НИКЛА? Это не корабль...
ЦЕНТР: Вы можете описать...
НИКЛА(неразборчиво)
ЦЕНТР: Повторите, 4-0-4.
НИКЛА: (неразборчиво)
ЦЕНТР: Отзовитесь, 4-0-4.
НИКЛА: (шум эфира)
ЦЕНТР: Отзовитесь, 4-0-4.
НИКЛА: (шум эфира)
ЦЕНТР: Давай, Элис. Поговори со мной, детка.
НИКЛА: (шум эфира)
ЦЕНТР: О боже мой...
Во время последней передачи с «4-0-4 Воздушного Акробата» взятая роботом астрономическая проба обнаружила источник радиации, соответствующий по уровню наружной стороне трека Монза. Впоследствии источник исчез. Других сведений не зарегистрировано. Приблизительно через семнадцать минут после последней передачи с «4-0-4 Воздушного Акробата» некто из Центра Контроля Движения позвонил Дувру Беллу, чтобы сообщить ему о том, что его бывший второй пилот – и бывшая девушка – исчез с трека Монза во время обычного испытания двигателя. Автоответчик принял сообщение со словами: «Мистера Белла сейчас нет дома, но я уверен, что он будет рад перезвонить вам при первой же возможности».
– Еще бы, – буркнул мужчина, вешая трубку. Он не помнил, чтобы Дувр Белл когда-нибудь был рад сделать что-либо, кроме пакости ближнему. Дувр Белл усмехался темноте. Служебный коридор был пуст, и его сканер подтверждал также отсутствие здесь инфракрасных и ультрафиолетовых датчиков.
На мгновение он прислушался к потрескиванию гравитационных полей и отдаленному повизгиванию работающего вентилятора. Не было ни души, и даже ни один припозднившийся любитель домашних животных не выгуливал своего гиппопотамчика, или кто тут сходил за питомцев на этой уединенной окраине Питфола.
Дувр подкрался к двери с надписью «Татуировки», проверил окрестности притушенным белым лучом фонарика, затем опять перещелкнул его на красный ночной свет. С трудом можно было себе представить, что Майк Мюррей впутался в подобное предприятие, но случались и более странные вещи.
– Во-первых... – он приступил к изучению замка. Из кармана куртки появился электронно-логический щуп. Дувр вставил его в замок. Огоньки на нем мигнули и обозначились красным. Дувр попробовал еще раз – опять красные лампочки отказа.
Либо это был сверххитроумный замок, либо его вообще не было. Дувр хмыкнул, провернул щуп и резко хлопнул по дверной ручке. Что-то щелкнуло, замок заскрипел, ручка опустилась.
Дувр очутился внутри.
Он застыл на пороге и прислушался. Ничего. Тихонечко прикрыл дверь и вперился в темноту. Переключая фонарик, медленно шагнул вперед. Он снова усмехался.
Так легко...
Беспорядок помещения довершали изъеденный ржавчиной умывальник и смятая кровать. Груды наваленных друг на друга картонных коробок, набитые подпольной туалетной бумагой с другой планеты и ядовитым чистящим порошком.
– Должно быть, хранится для кого-то еще... Белл отодвинул пластиковую ширму и просунул голову в большую комнату. Сквозь грязное стекло пробивался свет тусклых уличных фонарей. Была самая середина третьей смены – тише, чем можно было ожидать.
Дувр поводил туда-сюда фонариком и обнаружил несколько стульев из плотного пластика, и у стены – набор электрических иголок. Одна из них была все еще включена и негромко жужжала в темноте.
– Веселенькое местечко... – сказал Дувр.
Что, черт возьми, Майк здесь делал?
Он не относился к разряду людей, способных по достоинству оценить произведения искусства, которыми сплошь были покрыты стены. Изумительные татуировки: корабли, пронзающие сердца, кинжалы с каплями зеленой крови, выпуклые черепа с костями, скалящие нечеловеческие зубы, корабли-матки, увитые черными розами, подборка комментариев в твердом переплете на каком-то инопланетном языке и вечно популярная серия «На Земле хреново». Дувр усмехнулся. Классные вещички.
– Мне, пожалуй, стоило бы сделать татуировочку... Он подошел ближе к жужжащей игле, под кроссовками заскрипел песок грязного пола. В этом углу комнаты воняло жженой плотью. Нечеловеческой плотью. Он поближе рассмотрел иглы, плененный запахом, потом протянул руку и отсоединил ту, что жужжала. Дотронулся до ее кончика ладонью. Тот был горячим, но следов не оставил. Дувр улыбнулся и опустил иглу, сомневаясь, что Элис воспылает страстью к татуированному мужчине.
Прислушался к тишине комнаты. Капала вода в умывальник. Из вентиляционной трубы со свистом вырывался воздух, разнося далекое эхо. Снаружи какой-то подвыпивший субъект мурлыкал под нос простенькую мелодию. Это была любовная баллада, песня о сожалении и страсти, о желании и неудовлетворенности. Дувр улыбнулся с грустинкой и снова подумал об Элис. Черт побери, он найдет какой-нибудь способ помириться с ней.
– Понравилась песенка?
Он поспешно обернулся, и яркий свет ударил в глаза, скрывая говорившего. На границе светового пятна Дувр разглядел только одну фигуру и улыбнулся этому.
Один – это не проблема.