Майк соскочил с кресла. Шланги комбинезона рванули его назад, и Майку пришлось ухватиться за свой рюкзак спасателя.
– Теперь ты за старшую, – приказал он Элис, пристегивая рюкзак.
– Я иду с тобой!
– Нет, ты не пойдешь!
– Хочешь, чтобы тебе вся слава досталась, – закричала она.
– Ты это серьезно?
Толпа Космических Рейнджеров заполонила проход автобуса.
– Давайте-ка, леди! Расступитесь! – закричал он, распихивая рейнджеров вправо и влево. В шлюзе он опустил лицевой щиток и загерметизировал комбинезон.
К тому времени, как завершился шлюзовой цикл, Марджи исчезла. Майк включил рацию.
– Где тебя черти носят?
– Здесь, – ее голос был наполовину заглушен помехами. Майк взобрался на корабль, чтобы получше осмотреться. Он внимательно обежал глазами мерцающий край трека в поисках опознавательных огоньков.
– Нет, идиот. Здесь!
Майк покрутил головой, приглядываясь к середине трека. Она была там и медленно уплывала.
– О, нет...
– Как будто летаешь, – поделилась она впечатлениями.
– Вернись назад! – закричал он, чувствуя себя идиотом. Как она могла вернуться? У нее не было ни реактивной системы, ни реактивного двигателя. Она могла только дрейфовать.
Майк сполз с борта автобуса и нырнул в открытый шлюз. Схватил веревку и прицепил маленький баллон с воздухом к поясу комбинезона. Лихорадочно поискал что-нибудь вроде реактивных пакетов, но не нашел ничего. Он подумал, не вернуться ли посмотреть в салоне, но у большого шлюза был слишком длинный цикл. Придется обходиться тем, что под рукой. Он проверил часы: <2> 0928.
– Элис, через полчаса на треке начнется движение. Если я не вернусь через десять минут, включай аварийный передатчик по тревоге 1. Правда, не знаю, сработает ли это.
– Удачи.
– Ты серьезно?
– Конечно, серьезно.
– Ладно, спасибо. А теперь выключай связь – я буду занят.
– Примадонна, – пробормотала Элис, устанавливая таймер на десять минут. По инструкции правильнее было бы не ждать, но, очевидно, Мюррей пытался разобраться с этим без официального вмешательства – просто схватить маленькую дрянную девчонку и втащить ее обратно. Значит, придется покрыть его.
Элис обдумала вариант включения тревоги прямо сейчас, чтобы посмотреть, как Майк отреагирует на это. Затем вспомнила, что именно она поощряла девочек выйти из корабля. Если этот случай когда-нибудь будут расследовать, это не пойдет ей на пользу.
Таймер показывал девять минут и тридцать две секунды. Так что же, Мюррей ожидал, что она будет вот так сидеть сложа руки и переживать? Какой глупец. Потом подумала: минутку, если у него неприятности, это значит, что неприятности у нас обоих.
Элис протянула руку и обесточила радарные уловители. Если собираешься кого-нибудь покрывать, уж иди до конца. В Центре Управления Гонками инспектор трека одним глазом следил за расписанием, другим – за временем и еще одним – за текущей информацией на экране компьютера. Образы наложились один на другой и прошли через сенсорный аппарат. Скоро на треке Монза начнется активное движение, а на экране у него какой-то размалеванный туристический автобус светится. Инспектор просканировал радаром – ничего. Трек был пуст. Он вызвал Управление порта Питфол, но у них не значилось никаких записей о том, чтобы автобус покидал спидвей.
– Его уже давно там нет, – сказал инспектор. Пока служащий Управления порта обдумывал это заявление, он провел еще одно радарное сканирование – на экране опять не высветилось никакого опознавательного кода. Проклятье, трек был пуст.
– Теперь, – сказал инспектор, – мне придется вывернуть трек наизнанку, обшарить грув.
– Извините, – отозвались из Управления. – Мы влепим ему выговор, не беспокойтесь.
– Легко отделается, – пробормотал контролер, отключаясь.
Он дотронулся до клавиатуры компьютера длинным тонким пальцем.
– Ты здорово вляпался, – сказал он, просматривая на экране личные данные. – Майк Мюррей, экс-пилот (если я добьюсь своего). В следующий раз предъявите-ка ваше разрешение, мистер Слизняк. Ох уж эти люди.
Майк приметил вспыхивающие огоньки комбинезона Марджи намного дальше по треку, чем ему казалось. Проклятье.
Он нервно посмотрел на часы:
<2> 0928. Движение по треку должно было начаться в <2> 1000, значит, ему оставалось... э... Майк снова посмотрел на часы:
<2> 0928. Он стукнул по циферблату затянутым в перчатку толстым пальцем:
<2> 0928. Он постучал снова, уже сильнее: <2> 0927.
– О нет... – Снова и снова: <2> 0923...
<2> ОР35...
<2> ЯАОР... потом дисплей просто погас.
Замечательные новые батарейки продал ему тот аморфный недоумок.
У Майка засосало под ложечкой. Он включил рацию.
– Эй, Элис... сколько, э... сколько времени ты... э... Спидвей слабо осветился белым, желтым, зеленым... затем трек содрогнулся и ослепительно вспыхнул – это на сверхсветовой скорости пронесся лидер-корабль.
– О боже...
Опознавательные маячки Марджи теперь уплывали, вовлеченные в поток движущегося пространства. Майк застонал и оттолкнулся в направлении центра трека, устремляясь к более скоростной дорожке, чтобы перехватить ее.
– Я погиб...
Почему она так с ним поступала?
Он уже видел, как остатки его карьеры рассыпаются в прах. По мере продвижения к центру он скользил все быстрее. Огни трека сияли сквозь мерцающие стены и плыли перед глазами, мешая сосредоточиться.
И была еще одна проблема: ему очень хотелось оглянуться.
Если пространство трека подготавливали к гонкам, долго ли до появления самих кораблей?
– Марджи, скажи что-нибудь.
– Я тебя вижу, – ее голос в наушниках стал громче. – Ты идешь за мной?
– А ты как думаешь?
– Ну, я пока не готова возвращаться. Здесь так весело.
– Весело? – Майк нервно оглянулся: не велеть ли Элис включить аварийный сигнал прямо сейчас – хотя бы только для того, чтобы отменить на трек доступ гонщиков. Когда он снова посмотрел вперед, ему понадобитесь безумное количество времени, чтобы отыскать маячки Марджи. Она улетела еще дальше по треку.
– Ты все еще ускоряешься? – спросил он.
– Конечно, я хочу попасть в грув. Это самое лучшее местечко.
– Как тебе удается так маневрировать?
– Я стащила кислородный баллон из шлюза и использую его вместо реактивного двигателя.
– Боже мой, – пробормотал Майк.
– Ты думаешь, я настолько глупа, чтобы забраться сюда, не имея способа попасть назад?
– Не знаю, что и думать, девочка.
Майк открыл клапан кислородного баллона и рванул прямо к центральной линии. Единственный шанс поймать ее теперь – достичь грува раньше. Придется покататься наперегонки с этой малышкой. Майк выключил свои опознавательные маячки. Если она заметит его манипуляции, то, конечно же, удерет от него.
– Эй, куда ты направляешься?
– Я здесь, детка... – отозвался он, фиксируя взгляд на ее маячках. Если она поумнеет и выключит их...
Он находился прямо под ней, двигаясь все быстрее и постепенно приближаясь. Майк выпустил из баллона еще одну струю газа, при этом тело его качнулось из-за небольшого смещения центра тяжести. К счастью, сам поток подпространства имел тенденцию выравнивать все находящиеся в нем предметы по направлению
своего движения.
Маячки Марджи оказались ближе, и теперь ему уже был виден ее комбинезон. Конечно, это означало, что она тоже могла его видеть. Он надеялся только на то, что она смотрела в другую сторону.
– Я тебя вижу, – сказала девочка.
Опять не угадал. Майк нахмурился и выпустил из своего импровизированного реактивного двигателя еще одну струю. Его тряхнуло, и кислородный баллон чуть было не выскользнул из рук. Теперь он находился в коридоре, образованном силой сопротивления, и свел ноги вместе, уменьшая сечение тела. Тряска прекратилась, и Майк обнаружил, что несется подобно молнии. Он вошел в грув.
– Эй! – закричала Марджи, отреагировав с запозданием на какую-то долю секунды. Майк подрулил, когда она, все еще трясясь, проходила через остаток зоны сопротивления, и рукой подцепил ее за локоть.
– Поехали!
– Чтоб ты провалилась, – выругался Майк. – Но не раньше, чем я доставлю тебя домой.
Он обернулся посмотреть, далеко ли теперь автобус.
– Элис, ты меня слышишь?
Никакого ответа.
Если бы точно знать, в какой стороне автобус, чтобы на править на него антенну пеленгатора. Они только что миновали плоскость эклиптики и двигались на север. Теперь он, должно быть, находился в нескольких сотнях километров от автобуса, и каждая секунда в груве означала еще десять клик. Радиус действия встроенной в комбинезон рации составлял пару километров. Нет, она не отзовется.
Майк привязал один конец веревки к поясу, а другой конец обвязал вокруг комбинезона Марджи.
– Мы выберемся отсюда.
В это время на треке появились гоночные корабли. Казалось, они возникли из ниоткуда, с десяток или даже больше, заходя в грув спереди и сзади, сходясь и быстро закрывая проем.
– Вот здорово! – вскричала Марджи. – Давай полетаем с ними наперегонки!
– Они выиграют, – заверил Майк, наблюдая за тем, как приближаются носовые отверстия заднего корабля. Это было все равно что заглядывать в разверзшееся преддверие ада.
– Он нас видит?
– Сомневаюсь. Его радар настроен на корабли трека, а не на космокомбинезоны.
– А ты можешь вызвать его на аварийной частоте?
– Мог бы, если бы хотел, чтобы кто-нибудь узнал, что мы здесь. Вряд ли ты понимаешь, во что мы влипли.
– Эй, я всего лишь ребенок. Это ты за все отвечаешь!
– Хорошо, во что влип я. Я бы предпочел вернуть тебя на корабль и забыть об этом. С ее язычком шансов на это мало.
– Ты уверен, что он нас не видит? – уточнила Марджи.
– Да. Он наверняка смотрит сейчас на тактический экран, гадая, когда лучше заглушить основные двигатели.
Это напомнило ему... Беспокоиться нужно не о корабле сзади. Майк посмотрел вперед... и застонал. Они были всего в десяти метрах от черного сопла переднего гонщика.
– Давай немного отодвинемся.
Майк подтащил Марджи ближе и направил свой кислородный баллон в сторону. Выжал длинную струю, и их отбросило назад в зону сопротивления. Майк крепче ухватился за веревку.
– Держись!
Корабль сзади двигался все быстрее, и через несколько секунд был совсем рядом, в нескольких метрах.
– Боже мой, – охнул Майк, – это же «Скользкий Кот», мой бывший корабль!
Майк пристроил баллон сзади и открыл клапан. Они рванули вперед, сравняв свою скорость со скоростью потока подпространства, и врезались в корабль. Майк сумел уцепиться за предохранительную защелку и протянул через нее веревочную петлю, завязав узел.
– Что мы делаем?
– Подъедем немножко.
– Так неинтересно, – сказала Марджи. – Я хочу летать сама. – Она дернула за веревку, и узел развязался.
– Эй, – заорал Майк. – Не трогай!
Когда он дотянулся до веревки, корабль мелко задрожал, качнулся из стороны в сторону и прыгнул; взревевшие двигатели наполнили наушники треском помех.
– Ура! – радостно завопила Марджи.
Майк ухватился за предохранительное кольцо затянутым в перчатку пальцем, ощущая вибрацию охладительных насосов прямо под обшивкой. Он держался, когда корабль ускорился, пытаясь обойти впереди идущего. Но когда они попали в зону сопротивления, давление возросло, и его хватка ослабла.
– Я не могу удержаться!
– Хорошо!
– Ты хочешь поджариться?
Майк перегнулся, чтобы перехватить кольцо другой рукой, но давление стало еще сильнее; затем корабль перевернулся и задрожал, ускоряясь. «Скользкий Кот» взмыл над передним гонщиком, который наконец заглушил свои основные. Глаза Майка заполнила фиолетовая вспышка, и он резко кивнул, опуская противосолнечный щиток. «Кот» снова ускорился, идя на обгон; двигатели работали на максимуме, корабль трясло и шатало на турбулентной волне.
– Я не могу...
Хватка Майка разжалась, и он соскользнул назад, подскакивая от ударов о борт корабля. Зацепился было за выступающую часть радиоантенны, но та обломилась в его руках.
– Проклятье... – Майк сгреб Марджи, раскрутил ее над головой и изо всех сил отбросил от себя. Их быстро понесло прочь. Майк нащупал кислородный баллон, нацелил его на корабль и выжал весь кислород до последней капли.
Их швырнуло вбок, и падение продолжилось в более медленном подпространственном потоке. Приближалась корма другого корабля; атомные двигатели выбрасывали языки пламени.
– Прижмись! – закричал Майк, подтаскивая Марджи поближе. Вокруг них расцвела вспышка плазмы – и потухла. Температура его комбинезона достигла максимума, в ушах взвыли сирены, затем смолкли. Корабль выключил двигатели и нырнул обратно в грув.
Майк и Марджи уплывали все дальше и дальше; мимо них неслись корабль за кораблем.
Майк огляделся. Они находились высоко над плоскостью эклиптики, перевалив через северный небесный полюс, и продолжали двигаться вниз. Еще через несколько минут они вернутся к орбитам планет.
– Как было здорово! – воскликнула Марджи. Майк перевел дух, нацелил кислородный баллон и сбил клапан. Баллон был пуст.
– В твоем осталось немного горючего?
– Совсем чуть-чуть.
– Дай мне баллон.
– Нет, он мой.
Майк выхватил его у нее из рук.
– Эй! – возмутилась девочка.
– Ты наверняка используешь его для того, чтобы вернуться в грув.
– Так что? Там же весело.
– Да, но я чувствую себя намного безопаснее внутри корабля.
– С тобой неинтересно.
– Можешь подать на меня в суд.
Они все еще дрейфовали наискосок, постепенно замедляясь. Майк подсчитал, что они запросто смогут оказаться под плоскостью эклиптики до того, как упрутся в стену.
Трек вдруг стал желтым, и десять секунд спустя промчался лидер-корабль, сводя искривление пространства практически к нулю. Вперед они не двигались, но все еще дрейфовали к стене.
Элис должна была уже передать сигнал тревоги? 1. В самое неподходящее время.
Майк направил кислородный баллон Марджи к краю трека и выпустил весь газ. Спустя некоторое время он понял, что они все еще движутся к внешнему краю.
– О'кей, – известил он Марджи, – дело в следующем: мы врежемся в стену.
– А что потом?
– Я не знаю.
Он проверил состояние маячков своего комбинезона, затем – ее. У них хватит мощности еще на полчаса. Если они не расшибутся о стену трека, то небольшая небрежность со стороны спасательной команды доделает дело.
– Это настоящая стена?
– Я там никогда не был, малышка.
– Это силовое поле?
– По-моему, что-то похожее.
Чем бы она не являлась, стена была очень близко. Майк исследовал трек на предмет движущихся огоньков. Установил радио на аварийную частоту и включил передатчик: «Тревога? 1, Тревога? 1. Человек на треке!» Никакого ответа.
– Сначала они найдут автобус, – сказал он. – Там большой маяк.
– Но ведь в автобусе никто не знает, где мы.
– Нет.
А для более тщательного обследования трека не было времени – стена находилась всего в нескольких десятках метров. Майк швырнул в нее кислородный баллон, но это мало отразилось на скорости дрейфа.
– У баллона недостаточная масса, – сказала Марджи. – Я уже думала об этом.
– А какая у тебя масса? – спросил Майк. – Может, мне лучше было бросить тебя?
– Очень смешно.
Майк повернулся выяснить, насколько они приблизились, затем посмотрел вдаль – и вид ему не понравился. Он опустил голову, направляя антенну пеленгатора в ту сторону, где, как он надеялся, находился автобус.
– Элис, ты меня слышишь? Элис? Давай же, Элис. Он переключился на другой диапазон.
– Тревога? 1, Тревога? 1. Человек на треке внизу, рядом с наружной стеной, сразу под плоскостью эклиптики. Как слышно, прием? Он записал сообщение и запустил аварийный передатчик на автоматическую передачу. «Я должен был это сделать года полтора назад», подумал он.
Стрелка охладителя комбинезона поднялась на два деления. Майк оглянулся через плечо. Слишком поздно. Они были у стены. Майк моргнул. На мерцающей стене вспыхивали расплывчатые дорожки света. Чем ближе они подлетали, тем труднее становилось смотреть на нее. И когда уже казалось, что ее ни когда не достичь... они плавно уткнулись в свет. Майк задержал дыхание.
Марджи обхватила его грудь. Они начали кувыркаться вдоль стены, мягко подскакивая. Все огоньки на дисплее шлема Майка замелькали, превращаясь в мешанину букв и цифр, – Ой, щиплется! – Голос Марджи заглушали помехи. Ее шлем находился в полудюйме от его, но казалось, что она взывала из-за миллиарда километров.
Майк глубоко вздохнул. Воздух был кислым на вкус, и он автоматически глянул, не пустеют ли баллоны с кислородом, но из показаний ничего невозможно было понять. Хотя, если бы были затронуты жизненно важные цепи, комбинезон уже вырубился бы.
Искаженный помехами и шипением голос пробился в его рацию. Он не был похож на голос Марджи. Майк взглянул вниз на трек и увидел неясный красный отсвет приближающегося маяка. Это был спасательный корабль, курсирующий вверх по течению.
Он начал кричать...
...и маячок погас.
Погасло все: трек, мерцающие стены, звездное небо, планеты и соединяющие их подпространственные туннели. Марджи прижалась к нему так сильно, что он едва мог дышать.
– Я боюсь, – прошептала она; качество передачи было безупречным.
– Все хорошо, – сказал он, хотя не имел ни малейшего представления о том, что происходило на самом деле. Невозможно было разглядеть что-нибудь, кроме этой окружавшей их бархатной тьмы. Майк заметил, что показания на дисплее обрели смысл; все лампочки горели зеленым. Он даже слышал тоненькое пищание аварийного сообщения, но был готов поспорить на что угодно, что оно не проходило.
– Где мы? – спросила Марджи. – Куда все делось?
– Я не знаю.
Он включил наручный фонарик, луч растворился в темноте. Вокруг них сверкали пылинки, и сияющие точечки света отливали блеском, подобно вращающимся серебряным монетам.
У него исчезло всякое ощущение движения, так что, когда мимо проплыло туманное пятно света, он не мог сказать, что это было. Не было никакой возможности узнать, далеко ли оно находилось. В полуметре или в миллиарде километров – это не имело значения: пятно света проплыло и исчезло в темноте.
Затем с противоположной стороны пришел другой свет, который равномерно рос, пока не заполнил половину пространства дымчато-золотистым сиянием. В центре его было различимо красное свечение, и если само сияние при расширении рассеивалось, то красное свечение сузилось в точку насыщенного света.
– Оно идет сюда... – сказала Марджи. Внезапно золотистое раскаленное облако поглотило их... и они снова были на треке, в центре расходящегося роя пыли и камней. Красный свет превратился в маяк спасательного корабля, который пролетел перед ними в ста метрах.
– ...слышу тебя хорошо, – произнес голос в наушниках шлема. – И выключи, пожалуйста, это идиотское сообщение.