Джасинда Уайлдер

Рождественская история Дек и Холлс

Переводчик: Somnis Loice, Selena (до 7 главы)

Редактор: Ms. Lucifer, Елена Попкова (до 7 главы)

Вычитка: Ms. Lucifer

Художественное оформление: Ms.Lucifer

Джасинда Уайлдер

Автор бестселлеров по версии

«THE NEW YORK TIMES»

РОЖДЕСТВЕНСКАЯ ИСТОРИЯ

ДЕК И ХОЛЛС

 

ГЛАВА 1

Холли Райт, облегчено вздохнув, выключила свой компьютер. Потирая горящие от усталости глаза, она толкнула свой стул назад и надела пальто, собираясь уходить. Весь этаж был пуст, как и всегда, когда Холли покидала работу. Правда, горел свет в угловом офисе.

Его офис. Деклана Монтроуза. Владельца и президента «Монтроуз Логистик». Молодой, потрясающе порочно красивый Деклан – «Мистер Монтроуз», – напоминала себе Холли, был единственным в их маленькой компании, кто работал больше времени, чем она сама.

Холли работала за полночь, потому что нуждалась в деньгах; Деклан, потому что это – его компания, и, возможно, как она подозревала, потому что он немного трудоголик.

С ноющей болью в ногах она шла к лифту, желая снять туфли на каблуках. Ее мысли занимал жгучий мороз на улице и машина, которая может не завестись. Она закуталась в свое не подходящее для зимы пальто, подняла воротник и засунула руки без перчаток в карманы, уже дрожа от холода, и это до того, как сделала несколько шагов по парковке. К тому времени как она дошла до машины, ее зубы стучали от холода, и она едва могла нащупать ключи в кармане пальто.

 Холли повернула ключ зажигания, машина только пыхтела, она попыталась снова и потом… клик-клик-клик… огни приборной панели замерцали в темноте.

— Нет, пожалуйста, нет. Не сейчас, пожалуйста.

Холли повернула ключ снова… клик-клик-клик… Она уже потратила больше ста долларов на новую батарею для генератора, который постоянно доставлял проблемы; Холли знала из своего скудного опыта, что замена генератора будет стоит дороже, чем она может себе позволить.

— Давай, пожалуйста, заводись, ты, кусок дерьма. — Она пыталась снова, зная, что все бесполезно. Клик-клик-клик… — Как я доберусь до дома? — громко воскликнула Холли.

Девушка потянулась к пассажирскому месту, чтобы достать телефон из сумочки, но поняла, что оставила ее на стуле. Она оставила её в здании… вместе с ключ-картой, которая служила пропуском туда.

— Дерьмо. — Она попыталась успокоиться и зажмурилась, чтобы не заплакать. — Дерьмо, дерьмо.

Из-за упрямства, Холли с надеждой покрутила ключ снова, но в этот раз не было никакого звука.

— Хорошо, Холлс, — обратилась к себе она, — что ты собираешься делать? Ни телефона, ни сумки, ни машины, и мама с детьми ждут, что через двадцать минут ты вернешься домой. — Она глубоко и судорожно вздохнула. — Идти очень далеко, а температура ниже нуля. Сегодня пятница, и здание будет пустым все выходные. Дерьмо!

Холли ударила ладонями по рулю, борясь с подступающими слезами, которые делали холодный темный мир размытым. Она всхлипнула и достаточно решительно вытерла глаза ладонями. Потом, снова начав икать и плакать, ударила рукам по рулю из-за разочарования, злости и так согнула мизинец, что услышала хруст и почувствовала прилив ослепляющей боли.

— Черт! — Холли опустила голову на руль, сжимая больной палец, ее плечи сотрясались от рыданий.

 

ГЛАВА 2

Деклан Монтроуз застрял в том полусонном состоянии, когда сидишь только на кофеине, потому что спал всего четыре часа из последних сорока восьми. Он хотел, чтобы этот последний счет сошелся, чтобы он мог взять выходной или даже два на Рождество, но возникали многочисленные проблемы. Сейчас, после непрерывной двухдневной работы, у Дека не было возможности работать ещё больше. Но, не смотря на истощение, он просто не мог переварить мысль о возращении в холодный, пустой дом. Его девушка, Кимберли, с которой он встречался три года, бросила его месяц назад, изменив с лучшим другом — бывшим лучшим другом — и с тех пор он не мог спать нормально; или вернее, спал хуже, чем когда-либо, потому что у него всегда были проблемы со сном.

Не то, чтобы он любил Кимберли, но после разрыва был все еще не в себе. Дек делал для нее все: оплатил силиконовую грудь, купил для нее новую марку Лексуса, платил за ее квартиру, возил на экзотические каникулы, где она проводила время, загорая и выпивая, пока он продолжал работать в номере отеля. А потом эта неблагодарная сука взяла и ушла к этому куску дерьма, Брэду Хани.

Дека не заботили деньги. В действительности, его не заботила сама Кимберли.

Он был напуган одиночеством. Ему хотелось, чтобы кто-то согревал его ночью в постели, а когда он возвращался домой после долгого рабочего дня, она бы ждала его. Та, с которой можно поговорить. Отношения с Кимберли никогда не были захватывающими. Она даже была черствой в постели, безответной, апатичной и холодной. Кимберли всегда лежала с ним в кровати после секса с таким выражением на лице, будто она выполнила свою обязанность и теперь просто хотела поскорее уснуть, чем продолжить.

Деклан глубоко вздохнул, закрывая свой ноутбук, сгреб важные бумаги в папку, засунул их в свою сумку, а потом надел темно-синее пальто. Он взглянул в окно и поморщился при виде кружащегося снега. Маленькие твердые хлопья - значит, снаружи ужасно холодно. Мужчина натянул линованные кожаные перчатки с резинкой у запястья и хорошо завернулся в шарф. Деклан припарковался в дальней стороне парковки, просто потому что прогуляться до здания — единственное упражнение, которое он выполнял в эти дни.

Покидая кабинет, он заметил, что в одном из офисов все еще включена лампа. Дек пересек офис и выключил свет. Мужчина нахмурился, когда увидел лежащую на столе выцветшую черную кожаную сумочку. Офис был чистым и аккуратным: бумаги - в папках, рабочее место - чистое, нет беспорядка или украшений, лишь маленькая рамка с фото поразительно красивой женщины, которая выглядит на тридцать или около того. У нее были кудрявые золотисто-каштановые волосы и яркие зеленые глаза, ее улыбка — теплая, счастливая и добрая — освещала потрясающе красивое лицо женщины. На фотографии с ней была девочка, которой около восьми лет, и мальчик, выглядевший на шесть, хотя, будучи единственным ребенком в семье, Деклан точно не разбирался в детях.

Он вспомнил имя этой женщины. Холли Райт, да. Он познакомился с ней, нанимая на работу около двух лет назад. Но хорошо Холли он не знал. Она предпочитала держать все при себе и, когда он имел возможность поговорить с ней, стеснялась его и вскоре стремительно уходила. Если он смотрел в ее глаза, женщина краснела и отводила взгляд.

Дек удивился, если она все еще была в здании, но потом заметил, что компьютер выключен и пальто отсутствует. Посмотрев на открытую сумочку, он увидел ключ-карту «Монтроуз Логистик» на шнуре и потрепанный устаревший сотовый телефон.

— Странно, — пробормотал он. — Интересно, где она ходит.

Дек осмотрелся, но остальные офисы были пустыми и темными. В нескольких шагах был банк с окнами, выходящими на парковку. С сумочкой, болтающейся на ремешке, на его пальце, Дек шагнул к окну и посмотрел на свой БМВ в дальнем углу. Недалеко от его автомобиля была более старая модель белой Тайоты Камри. Он подумал, что видел силуэт в машине, но с такого расстояния трудно сказать, особенно из-за снега.

Чтобы быть уверенным, что офис пустой, Дек проверил ванную комнату, комнату отдыха и лобби. Удовлетворенный, он закрыл за собой офисную дверь и вышел, застегивая пальто, поднимая выше воротник против холодного ветра и используя дистанционный старт, чтобы согреть машину. Прогулка через парковку была длинной и холодной; от сильного, ужасно холодного ветра перехватывало дыхание.

Достигнув белой Камри, Дек наклонился, чтобы посмотреть в окно и увидел маленькую фигуру женщины, сгорбленную над рулем и трясущуюся от рыданий. Деклан постучал в окно; фигура, подпрыгнув, испуганно посмотрела на него: на щеках — дорожки туши от слез, глаза – красные, нижняя губа дрожала, а грудная клетка вздымалась от рыданий.

Даже уставшая, плачущая и дрожащая от холода, Холли Райт была шокирующе прекрасной. Как он этого не замечал раньше? Может, только сейчас он впервые по-настоящему увидел ее. Бог знает, как долго он был сфокусирован на Кимберли, что не обращал внимания ни на кого еще до этого момента.

У него перехватило дыхание от вида жалких страданий в ее глазах; Дек знал, что сделает что угодно, чтобы помочь ей, только бы не видеть эти страдания.

 

ГЛАВА 3

Холли долго плакала. Женщина потеряла счет времени, но, судя по тому, как онемели ее суставы и какой замерзшей она была, прошло достаточно много.

Стук в окно заставил Холлс подпрыгнуть, тем самым снова вызывая удар ее разбитого пальца о руль. Новая волна слез накатила на ее, пока она всматривалась в окно.

Ее сердце пропустило удар, когда лицо Деклана появилось там. Острые скулы и темные карие глаза, грубая щетина, покрывающая его челюсть, густые волосы, зачесанные назад и взъерошены ветром, Деклан Монтроуз был воплощением мужской силы.

— Боже, я дерьмово выгляжу, — прошептала она. — Великолепно!

Она вытерла лицо рукавом своего пальто, убрала выбившиеся завитки волос с лица и сделала глубокий вдох. Холли дернула дверь, но та застряла, вздутая от возраста и замороженная холодом. Она толкнула ее, но та не поддавалась.

— Она застряла, — сказала Холли, указывая на дверь.

Деклан дернул дверь на себя с внешней стороны, пока Холли толкала изнутри, и дверь распахнулась, утягивая Холли за собой наружу; так Холли ударилась ладонями о заснеженный бетон, а нижняя ее часть все еще оставалась в машине. Сильные руки подхватили ее за талию и без усилий вытянули из машины. Девушка восстановила равновесие, и обнаружила, что смотрит в глубокие карие глаза Деклана. Дыхание Холли замедлилось под интенсивностью его взгляда, и тело дрожало от того, как его большие руки охватывали ее талию.

— Ты забыла это, — сказал он глубоким голосом.

В конце концов, отпустив ее, Деклан отдал ее сумочку, которую Холли взяла дрожащими пальцами.

Порыв ветра ударил в нее, и она вздрогнула, сжав пальцы в кулачки.

— Сп-пасибо, — сказала она сквозь стучащие зубы.

Холли вытащила свой сотовый телефон и попыталась пролистать список контактов до буквы «А», но ее пальцы были замерзшими и онемевшими. Другой порыв ледяного ветра ударил снова, и она уронила сотовый на землю. Холли ругнулась и подняла его, снова пробираемая рыданиями, когда увидела разбившийся экран.

— Боже, сегодня - действительно не мо-о-о-ой день, — сказала она, заикаясь и пытаясь не заплакать снова.

— Да уж, отстой, — сказал Деклан. — Ты можешь взять мой, если тебе нужно позвонить кому-нибудь. Няне?

—Нет, эвакуатор. Машина сломалась.

— А, эвакуатор? В крайнем случае он прибудет сюда через полчаса, возможно, даже больше, учитывая, сколько снега выпало. — Деклан нахмурился, уголки его идеального рта опустились вниз.

«Даже его хмурость была сексуальной», — подумала Холли. А потом оттолкнула от себя эти мысли.

— Я буду в порядке, — сказала она.

— Позволь мне подвезти тебя до дома, — сказал Деклан, — ты не можешь сидеть в холодной машине одна в полночь пятницы.

Холли подняла на него взгляд. Он казался серьезным, обеспокоенным, его темный взгляд был теплым от сострадания и, может быть, с намеком чего-то еще. Интерес? Нет, вероятно.

— Спасибо, но я буду в порядке, — настаивала Холли. — Только разрешите мне воспользоваться вашим телефоном, чтобы позвонить.

Холодный ветер снова ударил по Холли, подталкивая ее к Деклану.

 Он схватил ее за талию через тонкое пальто, и улыбка коснулась его губ.

— Как на счет того, что я не... Я не позволю сидеть тебе здесь одной. На улице минусовая температура. Ты замерзнешь.

— Почему? — спросила Холли.

— Почему? — смутился Деклан. — Потому что ты нуждаешься в помощи, и я собираюсь помочь тебе. Это называется доброта. Знаешь, она еще существует. Кроме того, сейчас Рождество. — Он расстегнул пальто и надел его на Холли.

Оно все еще хранило тепло его тела, пахло одеколоном и мужским гелем для душа. Холли обрадовалась теплу и утонула в нем, не сопротивлялась стеснению.

— Мистер Монтроуз, я не могу взять ваше пальто.

— Да, ты можешь. Я в свитере, все хорошо. — Казалось, его совсем не тревожит ужасный холод, а Холли замерзла, устала, и честно, была слишком благодарной, чтобы спорить.

Она засунула ее холодные, онемевшие, горящие руки в глубокие карманы пальто и вдохнула мощный мужской аромат, который исходил от темно-синей шерсти.

Холли почувствовала, что что-то сжалось в ее горле. Она никогда ни на кого не полагалась. Даже после того, как Ник бросил ее пять лет назад, она никогда не была способной считаться с ним. Он был постоянно на работе, в баре, либо развлекался на протяжении всей недели. Ник застрял между ее первой беременностью и изменами, но когда она забеременела снова через короткое время, то убежал без оглядки. Органы не смогли его найти, как только он ушел, поэтому Холли не получила от него ни копейки для поддержки детей. Мама Холли присматривала за детьми, пока она работала, и, слава богу, за все это, так как у Холли не было ни единого шанса позволить себе няню. Она с трудом справлялась.

Деклан прошел мимо и вытащил ключи, бросил их в ее сумочку и указал на его машину, виднеющуюся вдалеке.

— Идем, Холли. Моя машина прямо здесь, и она уже разогретая.

Она позволила вести себя к его машине, трехдверному черному БМВ с низкой посадкой. Он открыл пассажирскую дверь и взял ее за руку до того, как она скользнула внутрь, а потом закрыл за ней дверь.

«Он открыл дверь для меня», — подумала Холли. — «Сейчас женщинам никто не открывает дверь».

Деклан обогнул машину и занял место водителя. Он был высоким мужчиной, но его мускулатура прибавляла ему размер. Дек был в тонком шерстяном свитере на данный момент, но Холли видела его в офисе достаточно часто, чтобы знать, как он устроен. Деклан предпочитал больше свободный стиль одежды: джинсы, сидевшие на нем достаточно плотно и подчеркивающие изящную задницу, и рубашки, сквозь которые были видны его мощные руки и тяжелая грудь.

Он, откровенно говоря, взволновал ее. Деклан был сексуальным. Застенчивый и немного интроверт, всякий раз, когда он появлялся около нее, язык будто немел, и Холли постоянно краснела. Может быть, это были его глаза, темные и жгучие, словно смотревшие в ее сердце.

Сейчас, под мурлыканье двигателя БМВ и в окружившей ее теплоте, Холли нервничала. Он просто сидела там, большой и красивый, снимая перчатки; она почувствовала возбуждение, от чего румянец выступил на щеках. Холли все еще дрожала от холода, но лицо горело. Это было странное, смешанное чувство.

— Так, Холли Райт. Куда мы собираемся?

— Что? Оу. Эм. 767, Десмонд, квартира В, — Холли сфокусировалась, не позволяя своим зубам стучать, и не смотреть с любопытством на Деклана… и этот сильный подбородок, эти губы, изогнутые в довольной ухмылке.

— Ладно, — сказал Дек, — эм, мне следует ввести адрес в GPS или ты мне покажешь путь?

— Оу, точно. Извините, мистер Монтроуз. — Она оглянулась вокруг, чтобы найти опору, нервничая и ерзая на кожаном сиденье, которое начало нагреваться под ней. — Эм, поверните направо.

Деклан засмеялся.

— Хорошо, только пара вещей. Первое, называй меня Дек. Второе, мы все еще на парковке. И если я поверну направо, мы врежемся в здание.

Холли улыбнулась.

— Ты знаешь, что я имела в виду. Поверни направо на главной дороге.

Деклан переключил передачу и выехал на главную дорогу. Капот его машины занесло на свежем снегу. Он плавно выровнялся, поворачивая руль.

— Итак, Холли. Что не так с твоей машиной?

Холли осмелилась взглянуть на него.

— Эм, генератор? Я поставила туда новую батарею.

— Ауч, это не хорошо. Генераторы дорогие. — Деклан ехал медленно, вглядываясь в перекрестки. — Так, куда я потом должен повернуть?

Холли возилась с молнией на ее пальто.

— Налево на следующем светофоре.

Это была продолжительная, неловкая тишина, которую нарушил звук живота Холли.

Деклан посмотрел на нее, пока поворачивал.

— Голодна? Впереди есть круглосуточное неплохое кафе, не хочешь перекусить со мной?

Холли хотела, отчаянно, но не могла себе этого позволить, и не могла допустить, чтобы Деклан платил за нее.

— Все хорошо, я поем дома.

Ее живот издал звук снова, громче, чем в первый раз.

— Давай же, Холли. Я не кусаюсь. — В его голосе звучала нотка веселья.

Глядя в окно на сверхъестественно яркий город и снег, Холли пыталась вспомнить, почему она должна именно сейчас поехать прямо домой.

Она прикрылась под благовидным предлогом.

— Это... не так. Моя мама присматривает за моими детьми после того, как они вернулись из школы. Она уже там несколько часов, поэтому я должна вернуться.

Рука Холли с ушибленным пальцем лежала на консоли между ними, и Деклан потянулся и положил свою руку на ее. Холли сморщилась и потянула руку назад, сгибая мизинец.

— Что с твоей рукой? — спросил Деклан.

— Ничего. Просто ушибла палец. Все в порядке.

Деклан взглянул и взял ее руку.

— Ты такая упертая. Знаешь? Позволь мне посмотреть.

Холли попыталась отнять руку, но Дек не отпускал.

— Я сказала, что все в порядке. И я не упертая.

Он покачал головой.

— Ты говорила, что в порядке много раз, но ты и далеко не выглядишь такой. Ты, возможно, простудилась, голодная, у тебя, вероятно, сломанный палец, сломанная машина, разбит экран телефона…

Холли рывком убрала руку.

— Что ж, отлично, я в порядке.

Деклан рассмеялся.

— Я думаю, что с уверенностью можно сказать, что ты не в порядке. У тебя был ужасный день. Просто прими это. Это нормально — быть не в порядке.

Он припарковал свою машину на стоянке перед кафе, которая была практически пустая, всего несколько машин стояли в углу. Деклан выскользнул из машины, впуская холодный воздух, обошел и открыл дверь для Холли.

— Идем, сейчас. И не спорь со мной, — сказал он, улыбаясь. — Я твой босс. Пусть это будет как сверхурочная работа, м? В духе бизнес-ланча. Ты позволишь мне заплатить. Не нервничай.

— Я в п...

— Если ты собираешься сказать, что ты в порядке, то начнешь серьезно раздражать меня. — Он взял ее за неповрежденную руку и потянул за собой. — Перестань быть упертой и позволь мне тебе угодить, Холли.

Девушка подавила возражения и позволила повести себя в теплое, светлое кафе. После того, как они сделали заказ, Деклан взял ее ушибленную руку снова и осмотрел, шевеля и прощупывая палец, пока она морщилась и сдерживала стоны боли.

— Хорошо, палец не сломан, а просто вывихнут. — Он посмотрел ей в лицо, стараясь быть привлекательным. — Я могу исправить это, и ты будешь в порядке - на самом деле в порядке. Но это будет немного больно.

Холли пожала плечами и посмотрела в сторону, пытаясь не наслаждаться грубой теплотой его большой руки, держащей мягко ее маленькую.

— Она уже охренеть как болит, так что если ты сможешь исправить это, то давай. Просто сделай это, только не считай.

Деклан взял ее палец в одну руку, а ладонь в другую, взглянул на нее, а затем опять вернулся к руке.

— Готова? Раз, два…

Раздражение накрыло Холли.

— Я сказала, не...

В этот момент Дек потянул ее палец, и волна боли прошла через нее, потом последовало облегчение.

— Ты сделал это нарочно, — сказала она, как только боль утихла.

— Сделал что? — спросил он.

Деклан не выпускал ее руку, и, похоже, не собирался этого делать. Холли знала, что должна убрать руку, но не могла сама сделать это. Его рука мягко окружила ее, большой палец вырисовывал круги. Это был интимный, знакомый жест, который вызвал острую боль одиночества и тоску в сердце Холли.

Разбитая безнадежностью и бесплодными желаниями своего босса, Холли выдернула руку и устремила взгляд в окно. Она напомнила себе не давать надежд. Дек был богатый, успешный, сексуальный как черт, и сострадательный ко всему. Никакой возможности для уставшей, за тридцать матери-одиночки двух детей. Просто никакой возможности.

Когда она одернула руку, то хмуро посмотрела на Деклана, в тот момент, когда он сфокусировался на еде, принесенной официанткой.

— Итак, Холли. Что насчет твоих планов на Рождество? — спросил он.

Она пожала плечами.

— Я подарю своим детям подарки в канун Рождества, придет мама, и дети откроют подарки от нее. Это все.

— У тебя двое детей, верно? Мальчик и девочка?

Холли колебалась, не могла понять, как он знал о ней так много.

— Да, Джоди - восемь, а Майклу - шесть.

— И только ты, они и твоя мама? — Он смотрел на нее заботливо.

Холли кивнула.

— Да, их отец оставил нас, когда я обнаружила, что беременна Майклом. А моего отца никогда не было рядом. Всегда были я и мама, и сейчас... все еще так.

Деклан помрачнел.

— Он бросил тебя, когда ты была беременна?

— Да, я сказала ему, когда была… на восьмой неделе. Он уехал на следующий день. Я пришла с работы, а он ушел. Забрав мои сбережения, конечно. Джоди был год.

— Что за мудак. — Деклан тряхнул головой. — Серьезно, я имею в виду, мне жаль, что перешел пределы, но это действительно так. Что за засранец!

Холли засмеялась.

— Ага, только ты понятия не имеешь, что мне лучше без него. — Она встретилась с взглядом Деклана и покраснела, увидев тепло в его взгляде, смешанное с интересом. — Что насчет тебя? Какие планы на праздники у тебя?

Деклан посмотрел в тарелку и пожал плечами.

— Офисная вечеринка за день до Рождества. Что потом? Ничего больше.

— Ничего больше? Что ты имеешь в виду? — Холли почувствовала отговорку.

Дек пожал плечами.

— Это означает, что я останусь дома, посмотрю парад, потом футбол, и, возможно, выпью много гоголя-моголя. — Он неопределенно махнул рукой.

— Один? — Холли поморщилась от того, как отзывчиво и мягко звучал ее голос.

— Мой отец умер несколько лет назад. Мама живет в Шотландии с ее новым мужем, он и я не ладим. У меня нет ни братьев, ни сестер. Так что да… Один.

Холли почувствовала резкий укол сочувствия к нему.

— Боже, это ужасно. Извини. У тебя нет жены или девушки? Никого?

Делан поник.

— Никого. Я был с кое с кем некоторое время, но что-то пошло не так.

Холли протянула руку через стол.

— Мне жаль слышать это. Я не так много знаю о семье, но у меня есть мама и дети. Я не знаю, чтобы делала без них. Наверное, сошла бы с ума от одиночества. — Холли смотрела на него с большим интересом, то врем как ее рука легла поверх его.

— Это не то же самое, хотя ты знаешь. В ней нет…

— Нет спутника, — произнес мягко Деклан. — Я знаю, что ты имеешь в виду. Все слишком хорошо.

Их глаза встретились, темно-карие и ярко-зеленые, впервые за то время, как он постучался в окно ее машины. Холли встретилась с ним взглядом, впервые не отворачиваясь или краснея. Деклан был первым, кто разорвал зрительный контакт.

— Ты позволишь мне заплатить? — сказал он.

— А это можно оспорить?

— Нет, — сказал Деклан, выводя подушечкой пальца круги на внутренней стороне ладони Холли.

— Тогда да, спасибо. — Она улыбнулась ему, и ухмылка, которую он послал, заставила перевернуться что-то в ее животе.

— С удовольствием. — Он взглянул на счет, и потом отдал ей. — Двадцать шесть, пятьдесят - это маленькая цена, чтобы оплатить удовольствие находиться в твоей компании.

Холли покраснела.

— Держу пари, ты говорил это всем женщинам.

— Нет. Я придумал это только что. Ты первая. Сработало?

Холли кивнула.

— Зависит от того, чего ты пытаешься добиться.

— Подбодрить тебя, по крайней мере. И, возможно, немного очаровать.

Его карие глаза смотрели на нее, светящиеся от веселья и интереса, и может даже, с намеком некоего желания.

 Желудок Холли сделал кульбит.

— Эм. — Она чувствовала, как ее лицо горит, и отвела взгляд от его темных глаз.

— Я приободрилась. Да. Определенно работает.

Он наклонился вперед, так что их лица были в дюйме друг от друга.

— Что насчет второго?

Холли похлопала ресничками.

— Что ты имеешь в виду?

Дек усмехнулся и выскользнул из-за стола, чтобы оплатить счет.

— Хм-м. Полагаю, надо работать над моим неотразимым обаянием.

— Оу, я не знаю. Думаю, это работает просто отменно. — Холли встала за ним около стойки оплаты, ее сердце стучало, а желудок летал где-то в невесомости.

Деклан Монтроуз флиртовал с ней? Было ли это реально? Может ли быть, что она искажает ситуацию? Холли прикусила губу и посмотрела в другую сторону от него, пока он расплачивался. Дек взял свое плотное шерстяное пальто-бушлат, перекинув его через руку. Его широкие плечи и большие руки растягивали рукава бледно-оранжевой футболки с пуговицами у ворота. Глаза были уставшими, черная щетина густой и грубой, он точно не брился, по крайней мере, два или три дня. Боже, Дек был сексуальным. Она хотела подбежать и обхватить руками его лицо, почувствовать, как щетина царапает ее лицо, пока она целует его челюсть, нижнюю губу … она хотела бы почувствовать, как царапается и ощущается на внутренней стороне ее бедра, пока он будет там…

 Дерьмо. Откуда, черт возьми, взялось это чувство?

Деклан поймал ее взгляд.

— Что? Что-то застряло у меня в зубах?

Холли засмеялась. Свет мерцал в тихой, пустынной закусочной.

— Нет, я… Извини, ничего. — Горячий интерес в его взгляде послал поток огня.

Деклан потянулся и дотронулся до ее щеки колеблющим движением.

— Ты краснеешь больше, чем кто-либо, кого я встречал. Я заставляю тебя нервничать, Холли?

Она застыла, глядя на него, едва дыша. Его образ появлялся в ее голове снова и снова: лицо залито мягким светом, его темные волосы в беспорядке от касания ее пальцев.

Она едва могла дышать, не говоря уже о том, что думать.

— Я… да, нет. Я не знаю.

Он хмыкнул, будто прочитал ее мысли.

— Хорошо, это был достаточный ответ.

— Извини, да, ты заставляешь меня нервничать. — Она посмотрела на столешницу, отказываясь встречаться с его довольной ухмылкой.

— Обычно я не краснею так сильно, и язык не так заплетается. Ты волнуешь меня.

— Я волную тебя? Он протянул руку и дотронулся до пряди ее золотисто-каштановых волос, пропустив локоны сквозь пальцы.

— Это хорошо или плохо?

Холли пожала плечами.

— Я не знаю. Просто волнуешь.

— Просто, хах?

Деклан переплел свои пальцы с ее, так, как будто они всегда так делали.

— Хорошо, не позволяй мне волновать тебя, Холли. Я просто парень, знаешь? — Он повел ее к машине, открывая пассажирскую дверь и закрывая ее после нее.

Этот жест заставил сердце Холли странно забиться, потому что это так естественно со стороны Деклана, в то время как парни, с которыми она встречалась, не относились к ней так, как он.

— Просто парень? Ага, конечно, — сказала она с сарказмом.

— Почему это звучит так скептически?

— Это значит, ты талантливый, успешный бизнесмен, великолепный босс, и теперь ты оказываешься по настоящему добрым, словно секс на тосте.

Деклан громко засмеялся.

— Секс на тосте. Что это значит?

Холли закрыла лицо руками.

— Боже, не могу поверить, что только что сказала это. Я крайне смущена.

— Это отсылка к «Бойцовскому клубу»? Ох, да, надо ехать. — Он вывел машину на дорогу и затем взглянул на Холли с широкой улыбкой на лице. — Ну правда, что значит «секс на тосте»?

Холли потрясла головой и решительно посмотрела в окно.

— Ничего. Это ничего не значит. Забудь.

— Ну же, давай. Ты не можешь замолчать после такого комментария.

— Ты - мой босс. Мне не следует флиртовать с тобой. — Холли сунула руки в карманы пальто, чтобы скрыть дрожь. Она не могла поверить, что только что сказала это боссу. Ее сексуальному, интригующему боссу, который, похоже, заинтересовался ей .

— Хей, я флиртовал первый. А так как я написал свод правил, то уверен, что это никак не противоречит в «Монтроуз Логистик». Я могу флиртовать с тобой, если хочу. — Серьезный взгляд Деклана пригвоздил ее к окну, даже хотя она не смотрела на него, но чувствовала его взгляд.

— Да, потому что ты не рискуешь, — ее голос был жестким, — рискую я.

— Оу, я понял. — Его голос был полон боли и гнева. – Так вот из-за чего это.

Холли наконец-то повернулась к нему.

— Да, это из-за этого. Я - одинокая мать двоих детей, — объясняла она, ее голос был мягкий. — Я на мели. У меня сломанная машина, разбитый телефон, Рождество вот уже наступит, а я не могу позволить себе подарить подарки детям.

— Это означает, что не нужно флиртовать со мной? — спросил Деклан.

— Я не могу позволить себе рисковать работой. Это хорошая работа, хорошо оплачиваемая, и мне нравится работать у тебя. Я не хочу искать новую, потому что я сделала неловкие вещи с боссом. — Она отвернулась, чтобы не видеть сострадание в его глазах. — Ничего личного, ты нравишься мне, просто я…

— Ты боишься, — сказал Деклан, пронизывая ее взглядом.

— Я - нет, — солгала Холли, — просто…

— Безопасность. Вот что. Я понимаю. Но иногда нужно рисковать.

Холли раздраженно посмотрела на него.

— Я не могу позволить себе рисковать, Деклан. Я мать. Если этот риск не оправдается, страдать не только мне, но и моим детям. Если что-то… Я не знаю, если что-то произойдет между тобой и мной, и это не сработает… что будет? Это- маленькая компания, Деклан. Мы не сможем избегать друг друга и неловкости. Плюс, связываться с кем-то, значит не просто вовлечь меня. Но и вовлечь моих детей. Если они привяжутся к кому-то и все провалится, они будут больше сломлены, чем я, и я не позволю им пройти через это. — Она указала на пересечение впереди. — Налево здесь.

— Даже ради твоего собственного счастья? — Деклан повернул, а потом посмотрел снова на нее.

— Нет. И, кроме того, это не счастье, это флирт.

— Итак, если мы флиртуем, как это может причинить боль?

Холли вздохнула.

— Потому что это не просто флирт, в конце концов. И я не ввязываюсь в …случайные связи…

Деклан нахмурился.

— Значит, я ввязываюсь?

— Ну, я не знаю, а ввязываешься?

— Нет, не ввязываюсь. Я был с моей последней девушкой три года назад, и она предала меня ради моего лучшего друга. И ты понимаешь, что только что противоречила сама себе, верно? Во-первых, это безвредный флирт. Какие дальше указания, дорогая?

— Моя квартира здесь. Прямо сзади, последнее здание справа. — сказала Холли, указывая на серию старых, красных кирпичных двухэтажных зданий. — Я сожалею о твоей девушке. Она идиотка, если бросила тебя.

Они подъехали к ее дому, Холли перекинула сумочку через плечо, открыла дверь и высунула ногу.

— Спасибо, что подвез, Деклан.

— Подожди, Холли, — сказал Деклан. — Извини. Я не хотел тебе указывать, как жить. Твои дети счастливые, потому что у них такая мать. Я просто… каждый заслуживает быть счастливым. Особенно кто-то такой красивый, как ты.

— Некрасивые люди заслуживают меньше счастья? — спросила Холли, сводя брови.

— Что? Нет. Это не то, что я… — протестовал Деклан.

— Расслабься. Я шучу.

— То, что я имел в виду…, — он вздохнул и вытер лицо руками. — Я имел в виду, что ты невероятная, потрясающая женщина, Холли, и ты заслуживаешь быть счастливой.

Холли покраснела снова, и вытащила другую ногу из машины, чтобы встать.

— Спасибо, Деклан. Ты милый. И спасибо, что подвез. И за ужин.

      Она закрыла дверь и повернулась идти, но Деклан опустил стекло и позвал ее:

— Ты придешь на праздничную вечеринку в следующие выходные, да?

— Я не знаю, посмотрю, если найду няню.

— Нет, приводи детей. Это семейно-дружеская вечеринка. Я наряжусь Сантой.

— Ты нарядишься Сантой? — Холли улыбнулась, мысленно представляя. — Я думаю, Санте полагается быть толстым и веселым.

Деклан сделал обиженный вид.

— Я могу быть веселым. — Он стал серьезным. — Скажи, что ты придешь. Без тебя веселья не будет. Там будут угощения и горячий шоколад, личные подарки для всех детей. Джоди и Майкл хорошо проведут время, я обещаю.

Холли почувствовала, как ее сердце растаяло от его обнадеживающего взгляда.

— Да, хорошо, мы будем.

Холли повернулась снова, но сделав несколько шагов, остановилась, когда услышала в свой адрес:

— Хей, Холлс, я думаю, ты тоже секс на тосте.

И потом он уехал, поднимая клубки снега.

«Он назвал ее Холлс, и он думает, что она как секс на тосте?»

Что это значило?

Ее сила сопротивляться его шарму и хороший вид улетучились, и Холли начала забывать причины, почему она должна сопротивляться ему.

 

ГЛАВА 4

Ранним утром понедельника Холли постучала в офисную дверь Деклана. Ее оживленные зеленые глаза посмотрели на него, а за тем устремились прочь. Холли поправила блузку, пока ждала, когда Деклан закончит разговаривать по телефону.

Когда он повесил трубку, она сказала:

— Я только хотела сказать спасибо за то, что мою машину отбуксировали и починили. Ты не должен был этого делать.

— Мне было приятно. — Деклан улыбнулся ей, его взгляд был мягким, а глаза словно плавленый молочный шоколад.

— Они также починили радио, подвеску, тормоза и зажигание.

— А также сменили жидкость, поставили шины, поменяли дворники и починили змеевик, чтобы больше не визжал, — указал Деклан.

Холли поерзала.

— Мистер Монтроуз, это не было необходимостью. Это стоит, наверное, больше тысячи долларов. Я не могу... я не могу вернуть, пока мне не выдадут зарплату.

Деклан махнул рукой.

— Если бы я хотел, чтобы ты вернула мне деньги, я бы выслал счет. И это называется акт доброты. И перестань называть меня мистером Монтроузом. Зови меня Деклан или Дек.

— А это механик оставил красную розу на водительском сидении? — спросила Холли.

Деклан самодовольно улыбнулся.

— Нет, эта часть - моих рук дело.

Холли еле выдавила.

— Я не... не знаю, как отблагодарить тебя.

— Ты говоришь: «Спасибо, Деклан, ты конечно, милый, и да, это будет отлично - вместе поужинать в среду вечером».

— Я… что? — Холли смущенно покраснела.

«Просил ли он ее?». Она посмотрела на открытую дверь позади себя, на откровенно любопытные лица сотрудников. Он действительно попросил ее о свидании, пока они оба были на работе? Она была польщена, но в тоже время в панике и во всех видах смущений.

— Это называется свидание, Холли. Вечер среды, семь часов вечера. Я уже зарезервировал столик. Я заберу тебя в половине шестого. — Он листал блокнот на столе, чтобы скрыть свои нервы.

— Я не знаю… Я… Я бы хотела, но мои дети.., — заикалась Холли.

— Послушай. Это между Декланом и Холли, не Мистером Монтроузом и Мисс Райт, хорошо? И я знаю, что твоя мама может присмотреть за ними, так как ты всегда здесь до девяти, по крайней мере, большинство ночей. Ты закончишь пораньше, пойдешь домой, переоденешься, скажешь маме, что у тебя свидание и вернешься к десяти.

— Я не знаю. — Она оглянулась, а потом посмотрела на Деклана в панике. Каждый сотрудник смотрел, слушал.

— Я не могу. Извини. Я хочу, но…

— Но, что? — Деклан наконец-то понял, что дверь его офиса открыта, и люди в других кабинетах около офиса слушают. Он вздохнул, обогнул стол, чтобы закрыть дверь, потом сел в одно из кресел около стола, больше не смотря на Холли.

— Черт. Это была... громадная ошибка. Извини. Забудь об этом. Я еще могу увидеть тебя на вечеринке в субботу, да?

Он казался расстроенным, смущенным и подавленным, и Холли хотела успокоить его, забрать свой отказ назад, но не знала, как.

— Да, я буду там. Я сказала об этом детям, и он были в восторге.

Деклан встал и открыл дверь для нее.

— Хорошо, я с нетерпением жду встречи с ними.

Холли прошла вперед, потом остановилась.

— Спасибо еще раз. — Она задержала руку на ручке и повернулась посмотреть на босса. — Деклан, послушай, я…

Он покачал головой, подняв руку в знак протеста.

— Я - идиот, Холли. Я не знаю, чем думал, просто… забудь об этом.

Холли хотела сказать что-то, чтобы облегчить очевидное несчастье на его лице, но ничего не приходило в голову. Она мягко улыбнулась и покинула его офис.

Остальная неделя продвигалась медленно. Холли находила причины избегать Деклана, и была слишком вежливой, когда находилась с ним рядом. Со своей стороны, глаза Деклана следили за ней, и она часто ловила его подглядывающего за ней, пока он сидел за своим столом с задумчивым выражением на лице. Дек был достаточно осторожен, соблюдал все условности на работе, пока они контактировали.

Холли не нравилось чувствовать теперь эту пустоту и холод, когда рядом ощущалось тепло Деклана. 

 

ГЛАВА 5

К наступлению субботней вечеринки Деклан чувствовал себя не в своей тарелке. Он окунулся с головой в работу, организуя вечеринку, покупая индивидуальные подарки для всех детей, из которых там было по крайней мере около пятидесяти из двухсот плюс минус его работников. Он был уверен в том, что подарить каждому ребенку, потому что знал, что они хотели, узнав это из нескольких коротких встреч с подчиненными, которые он организовывал в последние несколько недель.

Дек делал все, чтобы держать себя подальше от мыслей о Холли и о том, как он испортил все с ней…

Что-нибудь, чтобы удержаться от депрессии, одиночества, которые всегда накатывали в это время года. У него не было своей семьи, поэтому рождественская вечеринка была для него как настоящее празднование. Это был основной момент всего года, хотя он сомневался, что кто-либо понимал это.

Он пытался игнорировать тот факт, что потратил вдвое больше времени, решая, что подарить детям Холли, и вдвое больше денег на каждого. Он чуть не купил Холли новый сотовый телефон взамен того, что она разбила, но Дек не думал, что она примет его.

В день вечеринки он надел костюм Санты в комплекте с имитацией живота и золотым месяцем-ободком. Он прогнал бурливый сумбур чувств относительно Холли, сделал более праздничное лицо насколько это возможно. Дети ждали веселого Санту, в конце концов.

Впервые за последние несколько лет любой одинокий сотрудник в списке мог прийти, а также, супруги и дети, заполняя тем самым зал для приема шумом и смехом. Деклан сел на огромный, самостоятельно вырезанный из дерева трон, посадил ребенка на колени и слушал его желание, потом ХО-ХОтал глубоким голосом. Дети Холли, Джоди и Майкл, были последние в очереди. Джоди была серьезной девочкой с темными и кудрявыми волосами, как у Холли.

—Хо-хо-хо, — гудел Деклан, улыбаясь и глядя вниз на серьезную девочку. — Счастливого Рождества, моя дорогая. Чтобы ты хотела на Рождество в этом году?

— Я знаю, ты ненастоящий Санта, но я думаю, ты можешь передать ему сообщение, хорошо? – сказала Джоди с наклоненной головой так, чтобы он мог расслышать ее желание. — Мое желание на это Рождество не для меня. Бабушка уже подарила мне двигающуюся Барби, как я просила, и диск с мультфильмом «Холодное сердце». Я увидела их спрятанными в сумке, когда я и Майк помогали донести ей их до бакалеи. Это все, что я действительно хотела, так или иначе, я не нуждаюсь в большем и не могу позволить себе больше. Я знаю, что это мамочка на самом деле приносит нам подарки от Санты, но я все еще верю в настоящего Санта-Клауса, только вы не сможете сказать это никому, так как другие дети в моем классе не верят в него. — Она остановилась. — поэтому все, что я очень хочу на Рождество, - это друг для мамочки. Она всегда работает, чтобы сохранить крышу над нашей головой и заполнить наши бездонные желудки, как говорит иногда наша бабушка. И я всегда просыпаюсь, когда она приходит поздно, но мама не знает, что я вижу ее из двери моей комнаты. Она сидит в кресле после ухода бабушки, и она одинока и выглядит грустной. Я думаю, иногда она плачет, но это трудно сказать, потому что мама просто сидит там и даже не делает так носом, как это делаю я, когда плачу. Она была еще печальнее в последнее время, чем обычно, и я просто хочу… Я хочу друга для нее.

Грудь Деклана сжалась, когда он представил, как Холли сидит в темноте в кресле одна поздней ночью, тихо плача и пытаясь скрыть это от детей и мамы. Он даже не уверен, как ответить.

— Я… хорошо, я понял. Это все, что ты хочешь? Он пытался сделать вид, что просто выслушал ее, а не пытался анализировать сказанное. Джоди кивнула, ее дикие зеленые глаза были серьезными. — Это очень взрослое желание, маленькая леди.

— Да, я знаю. Миссис Джонс, моя учительница, говорит мне, что у меня взрослая душа, но я точно не уверена, что это значит. Может быть, что иногда я говорю то, что дети моего возраста не говорят. Так или иначе, Миссис Джонс говорила нам, что Рождество - это не только об игрушках и вещах, а о том то, как делать других людей счастливыми, чтобы показать им, как любишь их. И я люблю мамочку, потому что она заботится обо всех нас сама. Бабушка много помогает, но она говорит, что старая и устает, и не может оставаться с Майком и мной долго, и у всех моих друзей есть и мама, и папа, за исключением Энни Медисон, у которой только папа, но это потому что ее мама умерла от рака. И я хочу для мамы папу, чтобы помогать ей. — Она нахмурилась. — Я не уверена, что хочу папу для себя, потому что это будет странно, ведь у меня никогда его не было, но в любом случае это желание для мамы, не для меня, и я думаю, это то, чего она хочет. Друг, я имею в виду, не папа, потому что у нее уже есть папа, но я его никогда не встречала.

Деклан только кивнул. Ком подступил к горлу, и он перевел взгляд на Холли, которая смотрела в другую сторону; на ее лице было любопытное выражение.

— Ты сможешь это сделать, Санта? — настаивала Джоди, тряся его за белой мех на пальто. — Ты скажешь реальному Санте, чтобы он принес друга для мамочки?

— Я непременно скажу ему, Джоди. — Это было все, что Деклан придумал, и он не мог отвести взгляд от Холли, которая, кажется, поняла, что ее дочь спрашивает что-то необычное.

— Хорошо. И если ты скажешь ему сделать друга мамы очень - приочень милым, будет даже лучше.

Это привлекло внимание Деклана снова к Джоди.

— Экстра милый друг! Будет сделано. — Деклан мягко сжал ее плечи одной рукой, ее глаза светились от счастья. — Как ее экстра милый друг должен выглядеть, как ты думаешь?

Джоди коснулась своего подбородка указательным пальцем и наклонила голову в сторону.

— Хм-м. Он должен иметь большие мускулы, потому что мамочка любит мужчин с большими мускулами. Она смотрит фильмы с большим количеством поцелуев и некоторыми вещами в них, которые, как я думаю, просто полная ерунда, но она смотрит их, когда думает, что я сплю, хотя Майки спит, но я - нет, но в любом случае, все парни в фильмах имеют большие мускулы.

Деклан засмеялся.

— Я представляю, что бы сказала твоя мама, узнав, что ты ложишься так поздно, наблюдая за фильмами.

— Оу, она, вероятно, точно разозлится. — Глаза Джоди расширились. — Ты не скажешь ей, так? Пожалуйста, не говори ей!

— Ох, нет. Я сохраню твой секрет. — Сказал Деклан, смеясь. — Желание ребенка для Санты – закон, ты знаешь. Я не позволяю себе говорить маме и папе, что просят их маленькие девочки и мальчики. Так что, друг мамы должен быть высоким или низким?

— Высоким. Это должно быть странно, если она будет наклоняться вниз, чтобы поцеловать его. В фильмах девушка всегда смотрит вверх и встает на носочки.

Деклан кинул так, как будто это было самой нормальной беседой в мире.

— Я понял. И у него должны быть светлые волосы или темные?

Джоди пожала плечами.

— Я не знаю. Я слышала, мама разговаривала с бабушкой один раз. За день до этого мама говорила бабушке, какой милый ее босс, мистер Деклан. Она сказала бабушке так: «Он такой горячий, мама. Ты даже не представляешь. Он такой великолепный, коленки аж подкашиваются». И я не знаю, что это точно значит, но думаю, что он действительно ей нравится. Но потом она сказала, что он ее босс, и это никогда не сработает, но я не знаю, как. Может, мамочка думает, что это не должно работать, но это действительно не должно? И действительно, я не уверена, что должно работать или не работать, или что это значит, но, если ее новый друг был бы красивым, как мистер Деклан, я думаю, она была бы действительно счастлива.

Холли подошла в этот момент и нахмурилась, глядя на Джоди и забирая ее от Деклана.

— Окей, любимая. Ты разговаривала с Сантой долгое время. Теперь очередь Майкла.

Джоди закатила глаза.

— Это он разговаривал со мной, мам. Это не моя ошибка. И в любом случае, Майк уже послал Санте около миллиона писем с просьбой об игрушках Страж галактики. Я уверена, что Санта знает теперь.

 Холли дернула дочь вниз.

— Хорошо, но ему тоже бы понравилась сидеть на коленях Санты и говорить с ним. Твоя очередь закончилась. Почему бы тебе не пойти и не взять печенье и горячий шоколад?

Джоди закатила глаза, потом оглянулась назад на Деклана и подмигнула ему. Деклану тяжело удалось сохранить беспристрастное лицо, в то время как он подмигнул в ответ, и потом наступила очередь уделить внимание Майку, который был молодой мальчик-версией Холли, в то время как Джоди была миниатюрной Холли. Он имел те же самые волнистые, кудрявые каштановые волосы и яркие зеленые глаза, но Майкл был полон безудержной энергии и нескончаемыми движениями, когда Холли и Джоди казались более тихими и задумчивыми.

Майкл запрыгнул и начал список до того, как Деклан спросил:

— Я хочу набор Звездных лордов, такой, который у Джейсона из класса миссис Конелли, с масками и пушками, которые стреляют дротиками. И четырехъядерный бластер тоже, у Эрика такой же, и он говорил мне, что это самая крутая пушка, которую он получил. Я смог бы стрелять в Джоди из него, когда она будет играть в глупых барби, и я знаю, бабушка всегда разрешала мне, если я хотел. И набор ЛЕГО тоже, но – эй, Санта, ты слушаешь? Ты запомнишь все это?

Деклан пробормотал в знак согласия, заверив маленького мальчика-болтуна в своем внимании, но как только Майк ушел с головой в описание фильма в ответ на вопрос, Деклан снова смотрел на Джоди и Холли, подслушивая, как Холли спрашивала Джоди, о чем та просила Санту.

— Я попросила о парне, — сказал Джоди, как ни в чем не бывало.

— О… что? — Холли трещала. — Джоди Эйлен Райт, ты еще слишком мала для парня, ты знаешь это?

— Нет мам. Не для меня. Для тебя.

Выражение лица Холли сменилось с серьезного и сурового на паническое.

— Ты, что? Джоди, ты ведь несерьезно, да?

Джоди посмотрела на маму нетерпеливым раздраженным взглядом, очень похожим на тот, которым Холли одаривала Деклана больше, чем один раз.

— Окей. Я сказала ему, что ты очень одинока, даже если думаешь, что я этого не замечаю.

Холли, видимо, явно боролась за спокойствие.

—Ты не сказала Санте это, не так ли? — Она опустилась на колени перед дочерью и взяла ее за руки.

— Джоди, пожалуйста, будь серьезной. Ты не могла сказать этого Санте?

— Могла. Как бы он дал мне то, что я хочу, если не сказала бы ему? Я имею в виду, я понимаю, что он не настоящий Санта, мам. Я больше не маленький ребенок. Я сказала ему, что ты думаешь, что мистер Деклан очень милый, и твой бойфренд должен быть таким, как он.

Холли закрыла глаза в острой неловкости и положила руки на лицо, прикрывая то, как ее щеки покраснели. Она посмотрела на Деклана, который махал и говорил громко «Хо-хо-хо», в то время как Майкл уже взял печенье.

Холли оставила Джоди и встала пред Декланом, трудясь, чтобы не показать слезы.

— Моя дочь…

Деклан взял ее за руки.

— Желание детей строго конфиденциальны согласно закону Рождественских желаний, раздел тринадцатый, статья четыре и пять.

Холли выпустила дрожащий вздох и затем слабо улыбнулась.

—Дети… э…

— Дети говорят сумасшедшие вещи, — согласился Деклан, изо всех сил пытаясь сохранить нейтральное лицо, когда все, что он хотел, это взять Холли за руки и обнять ее, сделать так, чтобы она больше не была одинокой или грустной снова. Он знал, как это чувствуется.

— Слушай, Деклан. Я не знаю, что она собиралась…

— Она любит тебя. — Деклан прервался, его голос был низкий, чтобы только Холли слышала его. — Она волнуется за тебя. Джоди хочет, чтобы ты была счастлива. — Он хотел того же, но не был уверен, как бы Холли отреагировала, скажи он это снова.

Холли не ответила. Дек подмигнул ей, и потом пошел обратно в комнату и переоделся, врнувшись на вечеринку в его обычной одежде, Холли и ее дети уже ушли, а подарки, которые он подарил им, все еще находились под пятнадцатифутовой Рождественской елкой.

Вечеринка была в полном разгаре, и люди были счастливы. Деклан вернулся в мыслях к Холли и ее детям, улыбнулся, а потом смешался с его работниками. Он правильно отвечал на вопросы и смеялся в нужных местах. Но его сердце было не здесь. На следующий день был Рождественский Сочельник. Деклан стоял в дверях на ресепшене, смотря как Холли уезжает.

«Иногда ты должна рискнуть», — сказал он Холли.

Ну, может он также нуждался в своем совете.

 

ГЛАВА 6

Холли сидела в кресле следующим вечером, был канун Рождества. Ей удалось достать для Джоди и Майкла то, что, как она знала, каждый из них хотел, и они готовились открыть подарки. У нее был готов праздничный мешок и камера.

Джоди сидела на полу и ждала с подарком в руках. Майкл был тихим и исподтишка поддевал обертку пальцем с нетерпеливой улыбкой на лице.

— Хорошо, ребята, давайте, — сказала Холли.

Они разорвали упаковки. У Джоди был диск «Холодное сердце», ее нынешний любимый мультфильм, а у Майкла – самый большой набор супергероев ЛЕГО, какой Холли могла себе позволить.

— Но, мам, — сказал Майкл, играя с откидной крышкой коробки ЛЕГО, — что насчет тебя? Ты ничего не откроешь?

Холли улыбнулась сыну сквозь слезы радости. Рождество не имело возможности дать ее детям миллион долларов на покупку игрушек, в конце концов, это было поводом показать, как она любит их. И, честно, они чувствовали тоже самое, что было лучшее, чем какой-либо подарок, который она могла получить.

— Все хорошо, Майки, — сказала она, сгребая его в объятия и целуя в лоб. — Бабушка подарит мне что-то, что я открою завтра утром. Я просто счастлива, что вы, дети, счастливы.

— Интересно, принесет ли Санта тебе то, о чем я ему говорила, — сказала Джоди, ухмыляясь Холли.

— Я не думаю так, сладкая, — сказала Холли, ее счастье померкло при воспоминании смущения, а потом сквозь боль и тоску у нее перехватило дыхание. — Это не так просто.

 Если бы все было так просто.

Как только мысли проплыли у нее в голове, раздались два мягких удара по двери. Майкл подпрыгнул и бросился открывать дверь до того, как Холли успела уловить звук.

— Это мистер Деклан.

Холли почувствовала, как ее желудок сжался, в то время пока Майкл тащил Деклана в комнату и показывал ему набор ЛЕГО, болтая о его любимом супергерое. Джоди сидела на полу, держа DVD-диск, смотря на Деклана с любопытством и задумчивым выражением; Холли видела тот момент, когда монетка упала.

Джоди вскочила и прошептала на ухо Холли:

— Это он, это он был Санта! Мистер Деклан был Санта! — она остановилась, подумав. — О, Боже. Так вот почему ты была настолько смущенной.

— Я надеюсь, что не вторгся на ваше Рождество, — сказал Деклан, мягко отцепляя от себя Майкла, вручая ему и Джоди аккуратно завернутый подарок. — Вы, ребята, забыли это прошлой ночью. Почему бы вам не открыть свои подарки, пока я с вашей мамой поговорю несколько секунд? Все хорошо?

— Он адресовал последние слова Холли.

Холли сделала глубокий вдох и последовала за Декланом на кухню, изучая зад сексуального и упорного человека.

— Деклан, я…

— Просто выслушай секунду, — сказал Дек, дотрагиваясь пальцем до ее губ, успокаивая ее. — Может все получиться. Может. Я обещаю. Просто … дай мне шанс. — Его темные глаза были пылающими, изобилующими уязвимостью и желанием, нервозностью и надеждой. Это поразило ее: сколько эмоций она могла прочесть в его взгляде, сколько эмоций он позволял себе открыть. Сколько эмоций, казалось, сосредоточены на ней.

— Я…я не знаю. — Холли кусала губы, не в состоянии отвести взгляд темных, серьезных глаз Деклана. Она понизила свой голос: — Я боюсь. Я не хочу для них боли. Я не хочу боли.

Деклан обнял ее за талию и привлек к себе. Она пыталась сопротивляться, но не могла. Это ощущалось так правильно, так тепло, так комфортно. Он пах одеколоном и гелем для душа, и его руки были горячими и сильными на ее маленькой талии.

— Дай мне шанс, Холлс. Я не причиню боли тебе или им. Я клянусь. Я не хочу чего-то быстрого или случайного. Просто откройся мне.

Холли потрясла головой, не в состоянии говорить.

— Я не знаю, как. — Она позволила себе положить голову на его грудь на секунду. — Я была одинока так долго, я не знаю…

Деклан улыбнулся, поднимая ее подбородок пальцем.

— Тогда разреши мне показать тебе.

Дек медленно наклонился, давая ей время подумать. Но Холли не нужно было этого, его губы были теплыми и мягкими. Она растворилась в нем, позволяя украсть ее дыхание и открыть свое сердце.

— Счастливого Рождества, Холлс, — прошептал Дек.

Холли улыбнулась, чувствуя, как две пары глаз уставились на нее и на Деклана. Она повернула голову, чтобы увидеть Джоди и Майкла, глядящих на нее и на Дека с улыбкой на их лицах.

— Дети, я… — начала она, но Джоди прервала.

— Счастливого Рождества, мам. Я говорила, что Санта должен исполнить мое желание.

Холли снова посмотрела на Деклана.

— Он действительно исполнил твое желание.

В это время она поцеловала его.

 

ГЛАВА 7

 

Уже канун Нового года. Холли чувствовала себя обнаженной, снимая платье до колен со стойки «У Мэйси», и даже примерила его. В примерочной оно показалось ей достаточно сексуальным для первого за десять лет свидания, но не чересчур откровенным. Ярко-красное, цвета рождественских ягод, а V-образный вырез служил неплохим декольте.

Сейчас же, цепляясь за руку Деклана, они вышагивали по обширному ресторану «У Маджиано», где она чувствовала себя открытой, полуобнаженной, незащищенной. Холли надела комплект нижнего белья, состоящего из сизо-серого открытого бра с красной кружевной отделкой по краям и соответствующими трусиками. Беда была в том, что за несколько лет, не носив этот бюстгальтер, она позабыла, насколько грудь в нем выступает, да еще и в сочетании с V-образным вырезом; девушка была уже готова выпрыгнуть из платья и молнией пролететь к выходу через весь ресторан. И, судя по тому, что более чем одна пара глаз мужчин следили за ее продвижением через все заведение, постоянные клиентки были бы не прочь лицезреть ее уход.

Она сосредоточилась на плавной походке, чтобы сбавить прыжки до минимума. Это было нелегко, потому что на ногах девушки красовались самые высокие, десятисантиметровые, черные каблуки, которые делали ее ноги более стройными и длинными, но также и затрудняли походку, добавляя резких движений.

Когда Деклан приехал за ней на блестящем черном БМВ, ее глаза чуть не повылазили из орбит. Конечно, она и раньше была поражена тем, как аппетитно выглядит Деклан. Девушка видела его в джинсах и рубашках, и даже от такого вида… она забывала дышать. Сейчас же на нем были черные слаксы, которые очень шли его длинным ногам и узким бедрам, облегая задницу так, словно были созданы для него. Как только взгляд Холли прошелся по накаченным бедрам и незначительной выпуклости в области молнии, дышать стало тяжелее. Кремовый кашемировый свитер был тонким, от чего облегал торс и был растянут на руках, на которых рукава были завернуты до локтя, показывая сильные предплечий.

— Ты выглядишь невероятно, — пробормотала она.

— Холли, я знал, что ты потрясающая, но…, — он прервался, разглядывая ее медленно сверху донизу.

Она сделала шаг ближе.

— Но?

— Но в этом платье… Боже, Холлс. Как мне пережить ужин? — Он обхватил ее талию и притянул девушку к себе.

Она позволила ему это сделать и почувствовала, как дыхание покинуло ее с медленным выдохом. До сих пор она была осторожна с Деком с точки зрения физических отношений. В действительности, у них не было никаких возможностей на что-либо другое, когда единственное время вне работы была поздняя ночь, которая означала - сидеть на диванчике и вместе смотреть фильмы. И они делали так каждый вечер на прошлой неделе; уходили по отдельности с работы, незаметно, а потом он встречал Холли у нее дома. Когда Джоди и Майклом спали всего в нескольких шагах от нее, она не осмеливалась даже подумать о более, чем одном, целомудренном поцелуе, и то, когда прощалась с Деком. И он, будучи порядочным мужчиной, никогда не давил на нее в этом плане.

Хорошо, может быть это и не было совсем правдой. Его руки блуждали там и тут вовремя фильма, поглаживая колено, возможно, даже чуть выше бедра, чем она могла бы позволить… и, возможно, она «случайно» расстегивала блузку на две пуговицы… или три. И, еще, порой, клала руку намного ближе к молнии на брюках, чем было бы правильней.

Но он никогда не заставлял ее чувствовать себя стыдливо и стесненно, никогда не пытался подтолкнуть к большему.

Она просто… еще не была готова к этому, неважно, как бы она хотела этого. И, боже, она ужасно хотела его. Холли мечтала о Деклане, и чем больше они просматривали по ночам фильмы с рейтингом для взрослых, тем больше купалась в мечтах. Однажды даже проснулась на пике кульминации, когда ей снилось, как руки Дека поднимались по ее бедрам все выше и выше во время фильма, как пальцы приближались сантиметр за сантиметром к ее плоти. Вспоминая, она положила руку туда, где ощущалось его прикосновение, но во сне ее ноги были раздвинуты немного шире… намного шире, и его ладонь переместилась туда, находя ее мокрой и нуждающейся, где желание больше всего отдавало пульсацией. Она проснулась за несколько минут до того, как настигла оргазма, извиваясь в постели в смущении и возбуждении. В конечном итоге, Холли больше не смогла вытерпеть ноющую боль и просунула пальчики под эластичное белье, чтобы закончить то, что не сделал с ней сон. Но, к сожалению, ощущения уже были не те.

Сейчас был канун Нового Года, и мама Холли сама вызвалась остаться на ночь, чтобы ее дочь могла сходить с Декланом на свидание. Ни Холли, ни мама не хотели озвучивать правду, но обе знали, что мама хотела предоставить им возможность уединиться.

Холли охотно согласилась и оповестила об этом Деклана. Она была осмотрительна, говоря, что мама предложила остаться на ночь, и они могли бы погулять допоздна, но она знала, что Деклан и так понял между срок.

Теперь ей просто нужно было решить, что сильнее: ее нервы или желание.

Ужин получился необыкновенным. Деклан купил дорогую бутылку вина, и ему как-то удалось убедиться, что Холли выпила больше положенного. Блюда была вкусные и лакомые вплоть до лимонных печеньев в виде полумесяцев. Затем Деклан оплатил счет, и на этот раз Холли не надоедала своими протестами. Она лишь улыбнулась, когда он встал и протянул ей руку. Мужчина проводил девушку к выходу, надев на нее пальто, и затем усадил на пассажирское сиденье, отняв данную привилегию у камердинера.

В машине было тепло, несмотря на морозы; кожаное сидение также отдавало теплом под бедрами Холли, так как был включен подогрев. Деклан повернул на Сикстен-Майл и направился на запад; когда они остановились на красный, он устремил свой взгляд топленного шоколада на нее.

— Что ж, Холли.

— Что ж, Деклан.

Его улыбка была полна стеснения.

— Сейчас половина одиннадцатого, и мы могли бы сделать кое-что из некоторых вещей: можем пойти куда-нибудь в бар, выпить и послушать бой часов, или же, если ты хочешь, я могу отвезти тебя домой к себе… или ко мне…

Она засомневалась. К нему домой. Боги… готова ли она? Нет, это не так легко, сразу ответить. Но… она вообще будет когда-либо готова? Холли хотела его и знала, что и он хотел ее. Она не была уверена, когда у них еще будет такая возможность, с ним или с кем-либо другим. Черт, она не была на свидании с тех пор, как ушел Ник. У нее не было времени привести себя в порядок, дать кому-то шанс, хотя ее несколько раз спрашивали коллеги и однажды милый молодой бариста в Старбакс. И где же она найдет такого удивительного, как Дек? Она не думала, что ответить будет так просто.

Но почему она сомневается? И так понятно – страх. Она не была в интимных отношениях с времен Ника и небольшой горсткой людей, что была до него.

— Холли! — Голос Деклана прервал его внутридушевные дебаты.

Она пришла в себя и заморгала, затем повернулась, чтобы взглянуть на Деклана. Его глаза встретились с ее, затем скользнули к выдающемуся декольте, а затем снов к ее глазам.

— Извини, я просто… нервничаю, наверное.

Он нахмурил брови.

— Холли, я не хочу, чтобы ты думала, что я… жду чего-то от тебя, приглашая к себе. Ты действительно мне нравишься, Холлс. Я обожаю проводить с тобой время, и, признаюсь первым, что меня безумно влечет к тебе. Также признаюсь, я надеялся, что когда-нибудь мы останемся одни, но ты вообще не должна чувствовать никакого давления в свою сторону, поняла?

В сердце екнуло из-за того, какой он был заботливый, уважительный и внимательный.

— Дек, ты… ты такой замечательный. — Она наклонилась к нему через коробку передач, и прижала свои губы к его губам, смакуя вино в его дыхании и чувствуя мягкую долю силы на его губах. — Поехали к тебе. Мы просто… сделаем это шаг за шагом.

— Звучит ободряюще, — вздохнул он, и затем его рот впился в ее, отчего Холли потеряла мысли вместе с дыханием, пока машина позади не засигналила, напоминая им про зеленый свет.

Рука Деклана покоилась на ней, пока он вел машину до апартаментов в центре модного, высококлассного Бермингема. Это было не то, что Холли ожидала, представляя квартиру Дека. Она воображала причудливый многоквартирный дом с швейцаром, или большой дом с частной территорией. Но он привел ее на верхний этаж, под котором находился какой-то магазин; теплый, с мягким освещением и темными деревянными полами, покрытыми мягкими коврами. Кухня и гостиная объединены, черно-белые фотографии на стенах, кремовый кожаный диван и глубокое кресло, огромный телевизор со стереосистемой по бокам. Холостятская квартира, но чистая и привлекательная. Спальня находилась на чердаке с круглой лестницей, ведущей на балкон, с которой можно созерцать и кухню с гостиной.      Деклан запер за ними дверь, затем взял сумочку Холли и поставил ее рядом с диваном. Девушка скинула каблуки рядом с сумкой, а затем застыла, когда руки сзади потянулись за застежкой на новом пальто, которое мама дала ей на Рождество. Он положил пальто на спинку дивана вместе со своим, а затем развернул Холли к себе своими сильными и, в тоже время, нежными руками.

— Ты прекрасна до боли, Холли.

— До боли? — спросила она слабым голосом.

Его руки обвились вокруг ее талии; пальцы впивались в кожу.

— Просто… ты такая красивая, что я даже не то, что не смею хотеть тебя, я не достоин тебя. Мне больно думать о том, насколько сильно я тебя желаю. Не только физически. Мне нужно, чтобы ты просто была со мной, желаю твою улыбку, теплоту, твою доброту и стеснительность. Я хочу всю тебя, Холлс.

— Я здесь, Дек. И мне не по себе от мысли, что я могу быть красивой. Это не так. В смысле, ты из тех, кто не встречается с такими, как я. Я из тех, кто при таких обстоятельствах щипает себя, чтобы убедиться, что это не сон.

— Холли, боже, я не мог оторвать от тебя взгляда на протяжении всего ужина. Не могу оторвать и сейчас. Ты работала на меня сколько? Два года, перед тем, как я заметил тебя? И теперь я не могу понять, почему не заметил тебя раньше… и стараюсь понять, как мне существовать, если в моей жизни не будет тебя.

— И что ты надумал? — полюбопытствовала она, потому что сама чувствовала тоже самое.

Глаза Деклана загорелись, и его руки притягивали ее все ближе, ближе, пока он не коснулся ее губ, и мягкая грудь не уперлась в его.

— По правде говоря, я вообще ничего не надумал. Надеюсь, что мне не придется.

Холли втянула глубоко воздух и выдохнула его с некой дрожью. Она опустила лоб на грудь Деклана, наслаждаясь его запахом.

— Я… Я, честно… мне страшно сейчас, Дек. Я не знаю, как это сделать. Не знаю, что я вообще делаю. Я боюсь, что все испорчу. Боюсь, что впаду в ступор.

— Холли, все хорошо. Дыши, просто дыши. У нас все будет постепенно. Извини, что я надавил на тебя, просто я… все, что чувствую в себе, рвется наружу так сильно и дико, и…

Она покачала головой.

— Я не имела в виду нас, наши отношения. Я имела… да, ну и это тоже, потому что то, что я к тебе чувствую, наплыло так быстро, но… я имею в виду это. — Она запустила пальцы в шелковистый кашемировый свитер. — Я имею в виду, сегодня. Быть здесь с тобой, у тебя дома. Мы оба знаем, почему мы здесь, Дек, и… я хочу этого, хочу тебя, действительно хочу. Я грезила о тебе, и думать о чем-то взрослом у себя в квартире очень сложно. Но теперь, когда я здесь, теперь, мы здесь, в уединении, и ночь полностью в нашем распоряжении, я просто… мне страшно.

Дек взял ее за щеки и поднял лицо к себе.

— Тебе не нужно бояться. Когда я сказал, что у нас все будет постепенно, я это и имел в виду. Ничего не произойдет, пока ты чувствуешь себя некомфортно, или пока ты не готова. Не хочу, чтобы тебе было страшно. Я просто хочу, чтобы ты ощущала себя… желанной. В которой нуждаются, которую хотят.

— Я хочу…, — вздохнула она; глаза затуманились, а сердце сжалось. — Хочу, так сильно, каждый раз, когда смотрю на тебя. Но ничего не могу с собой поделать, Дек. Это было… так, так давно. С тех пор, как родился Майкл. И… У меня двое детей, я больше не молоденькая девочка, и…

Он заставил ее замолчать поцелуем. Не целомудренным, не игривым, не нерешительным или медленным поцелуем. Нет, его губы жадно впивались, будто не могли насытиться ею, как будто он болел ею, будто она была водой, а он – странником в пустыне. Его руки прижимали ее лицо к себе, он прислонил девушку спиной к дивану; жар исходил из нее. Его сила жаждала ее нежности. Она могла чувствовать, как быстро колотится его сердце в груди, потому что он нервничал, как и она. Ее руки, сжимающие свитер у груди, размякли и скользнули вверх, обнимая Дека за шею, затем сжимая его черные, густые волосы. Она приподнялась на носочки и углубила поцелуй, задыхаясь в плену его губ, когда он скользнул языком в ее рот.

Руки Дека с лица перешли на плечи, затем на руки, а потом на спину. Пальцы ласкали обнаженную кожу, где та была открыта, и играли с застежкой платья. Подталкивая Холли ближе к себе, он опускает руки ниже, пока они нерешительно не останавливаются на ее бедрах; затем он разорвал поцелуй, оставив ее, задыхавшуюся, с открытыми губами и колотящимся сердцем.

— Скажи мне, что все нормально, Холлс. Не хочу давить на тебя. Я просто… я хочу тебя. Мне сложно устоять.

Она чувствует прилив крови, такой горячей и бурлящей, от чего она испытывала потребность в нем, чувствуя разжигающийся голод. Девушка посмотрела на мужчину и ощутила прилив уверенности где-то в области живота.

— Дек… Я не хочу, чтобы ты не сопротивлялся. Я хочу…

Он укусил ее нижнюю губу, затем поцеловал, потягивая, словно прекрасное вино.

— Что, Холлс? Что ты хочешь?

— Будь напористей, немного. Будь нежным, но… Деклан, это было так давно, и мне страшно; я хочу тебя… чтобы ты вел, наверное. Звучит, конечно, глупо. Я просто хочу, чтобы ты целовал меня и не останавливался. Я здесь, потому что хочу этого, Дек. Поэтому… не останавливайся.

Деклан отпрянул от нее, сплетя с ней пальцы, и повел ее к лестнице, обогнув диван. Он слегка подтолкнул ее на первую ступеньку, а дальше ей нужно было сосредоточиться, чтобы пройтись по крутой спирали вверх и не упасть. Она все время ловила его взгляд на своей попе, пока они поднимались, и поняла, что она неосознанно слегка покачивала бедрами. Холли взглянула вниз на него и увидела, что глаза Деклана действительно приклеены к задней части. Она так сфокусировалась на животном голоде, нуждающемся, оценивающем его взгляде, что пропустила ступень и, спотыкаясь, почувствовала, как нескромно задралась юбка платья, пока руки искали опору.

Руки Деклана поймали ее за бедра и подобрали ткань, оголяя ноги.

— Все нормально? — спросил Дек.

Холли могла только кивнуть и распрямиться, автоматически схватившись за юбку. Но потом она вспомнила, почему она здесь, и что должно произойти. Прежде чем подумать, она одарила Дека хитрой ухмылкой и подняла заднюю часть платья, сверкнув попой, а затем опустила ткань.

— Боже, Холлс. Ты пытаешься убить меня? — простонал Дек.

Она улыбнулась его наплыву похоти, а затем сосредоточилась на том, чтобы пройти оставшийся путь без инцидентов. Наверху она обнаружила кровать королевских размеров, тумбочки с правой стороны и дверной проем, ведущий в проходной шкаф и ванную комнату. Как чердак, он был маленький, удобный и роскошный, но не показной. Когда она преодолела последнюю ступеньку, Холли повернулась к Деклану.

— Мне нравится квартира, — сказала она, скрывая нервное состояние. — Удобная, уютная.

Он усмехнулся.

— Она идеальна для меня. У меня было больше места, но в нем ощущалось… пустошь. Только я и больше никого, просто… я ненавидел звук коробок, грохочущих по мрамору. Поэтому я обустроился так…

— Прям по тебе.

Деклан улыбнулся, но выражение напоминало хищную улыбку кота, скрывающее все от ничего неподозревающей мышки.

— Знаешь, я немного разбираюсь в архитектуре, если ты хочешь обсудить дизайн дома, или может быть, погоду?

Она почувствовала, как что-то сжалось в животе, когда он приблизился к ней и взял за бедра.

— Вы издеваетесь надо мной, Деклан Монтроуз?

Он притянул ее к себе, от чего она почувствовала волну возбуждения между ними. Ее щеки горели, тело трепетало, а внизу становилось влажно и горячо.

— Возможно, немножко? — Он наклонился, чтобы коснуться губами ее шеи.

— Не… неприятненько…

— Я всего лишь дразню, Холлс, — прошептал он, пока губы блуждали по коже, кусая и целуя ее, а руки впивались в бедра.

— Боже, твоя кожа на вкус как чертова конфетка.

— Лосьон с перечной мятой, — пробубнила Холли.

Деклан засмеялся, затем продолжил целовать, склоняя поцелуи к одной из грудей. Ее руки скользнули в густые мягкие волосы, затем обняли за шею, плечи, всю его большую, мускулистую спину. Он был таким широким, таким мощным… Дыхание сперло, когда он прекратил целовать у края платья, прямо у груди; все мысли вырвались наружу из сознания, когда он запустил пальцы под чашечку бра… Ее сердце остановилось, когда он потягивал… и потягивал…

— Дек, — это не было возмущение, просто звук… нужды… и сомнения.

Тем не менее, она все еще колебалась, что заставило мужчину взглянуть ей в глаза. Она смотрела на него сверху, глубоко вздохнув, от чего ее грудь раздувалась и терлась о платье. Она не спускала глаз с Дека, даже когда он оттянул ткань вместе с чашечкой бюстгальтера; сердце безумно забилось, когда верхний край ореола обнажился, а затем еще немного. Она уже не дышала, сердце колотилось в груди так сильно, что ощущалась боль, ведь теперь сосок был полностью открыт, вся левая грудь была обнажена перед лицом Дека. Он провел пальцем по краю чашечки лифчика, пока неумолимо и медленно оголял другой уже затвердевший бутон. Теперь вся грудь тяжело взымалась и опадала над опушенным платьем.

— Боже, Холлс. — Его голос было еле слышно.

Она хотела прикрыть себя, почувствовав смущение по поводу своей груди. У нее было двое детей, и ей уже за тридцать. Груди уже не такие упругие как раньше. Она свела брови от негодования и попыталась натянуть платье, позволив Деку лишь раз взглянуть на них.

А вдруг он увидел растяжки, или что они обвисшие… он не показал этого. Его взгляд вернулся к ней, и, должно быть, увидел что-то на ее лице.

— Поговори со мной, Холли.

Она оставила руки по мере того, как поднимала платье, но не прикрывала грудь. Холли вздохнула.

— Дек, я просто… я немного смущаюсь, вот и все.

— Смущаешься? — Он казался искренне озадаченным ее ответом. — Чего тут, черт подери, можно стесняться?

Она нахмурилась.

— Боже, ты такой милый. Либо ты совершенно не видишь, либо ты – хороший притворщик. — Девушка пожала плечами; грудь все также тяжело вздымалась. Глаза Дека следили за каждым ее движением.

— Я воспитываю двоих детей. Мне тридцать четыре. У меня растяжки здесь и на животе. Я просто… Я не…

Деклан прервал ее, но не словами. Он лишь коснулся пальцем рта девушки.

— Я смею сказать, что ты самая красивая женщина, которую когда-либо видел, и это так. Я мог бы тебе сказать, что не вижу ничего из этого, потому что действительно не вижу. И это будет правдой. Я такой твердый сейчас из-за тебя, что даже больно. Могу рассказать, как и какими способами я планирую заставить тебя кончить, но не хочу портить сюрприз. — Он убрал палец от ее губ, чтобы дотянуться до молнии на ее спине, и медленно расстегнул платье.

— Могу сказать об этом, но думаю, лучше показать. Есть только один вопрос, Холли.

Она едва могла дышать, когда платье оголило одно плечо, потом другое, и потом не дышала вообще, когда платье окружило ее вокруг ног, оставляя девушку в одном белье. Грудь торчала из-под чашечек бра, глаза увлажнились от страха и желания.

— К-какой, Дек?

— Ты мне доверяешь?

— Д-да. — Она постаралась ответить более твердо. — Да, я тебе доверяю.

— Тогда позволь мне показать тебе, насколько ты сексуальна.

— Хорошо.

— Хорошо?

Она кивнула и опустила руки по бокам.

— Хорошо. Я хочу тебя. Я хочу этого. И я доверяю тебе.

Он улыбнулся ей; взгляд изобиловал чувствительной потребностью, но также был мягок от любви. Пальцем Дек провел по окружностям ее грудей, от чего сосок девушки превратился в точеный алмаз. Он делал это и с другим; соски отяжелели, заныли, а когда он наклонился к левой груди своим мягким, влажным языком, она почувствовала, что затвердела еще сильнее. Ей пришлось сжать бедра, чтобы унять боль, возникшую внизу, но это лишь ухудшило ситуацию и усилило давление. Рот Дека накрыл ее выпуклости, жадно сжав их ладонями. Ей пришлось вспомнить, как дышать, но думать было невозможно; все, что она могла делать, это задыхаться и, запустив пальцы в волосы Дека, вцепиться в них, пока он посасывал то одну, то другую грудь. В то время как рот был занят, он поднял руку к застежке лифчика, и совершил маленькое действие. Холли не колебалась, когда бюстгальтер сполз по рукам. Она провела рукой по его волосам, затем запустила руку под свитер, надеясь найти больше плоти, больше тепла. Девушка потянула за нежный кашемир, собрав его в руках, чтобы оголить спину Дека, но он потянулся обеими руками и снял дорогой свитер через голову, отбросив его в сторону, а также простую белую футболку, которая была под ним. Его обнаженный торс был совершенным: широкие плечи, твердые мышцы груди и заостренный к низу рельефный пресс.

Холли почувствовала, как сохнут губы при виде Дека без одежды; взгляд оценивал его, опустившись вниз, по прессу, до полоски темных волос, которая исчезала под его слаксами. Она должна была прикоснуться к нему, должна была потрогать плечи и грудь, ласкать его торс, но прикосновений было недостаточно, нет. Ей нужно было попробовать кожу, прижать к ней губами, прижаться к телу, проводя ладонями по спине.

Деклан встал и позволил ей поцеловать и прикоснуться к нему на мгновенье, но затем он впился губами в ее, вдохнул ее воздух, сплетая ее язык с его, пока девушка не почувствовала головокружение. Его руки спустились вниз по бокам до эластичных трусиков. Она чуть ли не упала в обморок, когда Дек опустился на колени перед ней, оставив дорожку из поцелуев. Ладони, теплые и сильные, покоились на ее изгибах, а затем, медленно поднялись наверх, вместе с ним, где он целовал ее солнечное сплетение, затем живот и бока, оставляя след на растяжках, будто они были частью ее красоты. Руки скользнули к бедрам, и, сделав небольшую паузу, резко сжали ее попу, наслаждаясь также шелком ее белья.

Холли забыла, что такое вздохи, она могла только время от времени держаться на ногах, видя, как Деклан выполняет свое обещание.

Она ощущала себя красивой, сексуальной и желаемой.

Пойманная в паутину поцелуев, она не успела заметить, как Деклан снял с нее белье. Губы скользили по бедрам, а большие руки изучали центр ее желания. Он сделал резкий рывок, и холодный воздух коснулся ее кожи, и лишь потом девушка осознала, что стоит совершенно голая. Деклан наклонил голову, чтобы получше рассмотреть Холли с улыбкой на лице, затем провел линию пальцем от щиколотки до голени, от голени до бедра; у девушки перехватило дыхание, она еле удерживалась, хватаясь за его плечи. Его пальцы исследовали бедра, дразня у самого края ее плоти. Она увидела серый шелк белья на полу рядом с коленом Деклана, от чего Холли начала дрожать; резкое напоминание о том, что она голая, и ничего не могло прикрыть ее недостатков…

Губы Деклана накрыли сердцевину, и ее мысли стерлись напрочь. Она еле держалась за плечи, чтобы оставаться в вертикальном положении; голова от тяжести наклонилась вбок, а дыхание представляло собой прерывистые вздохи, когда он грубо коснулся язычком отверстия. Пальцы держали ее раскрытой в то время как язык упивался ею, как касался ее клитора, посылая вспышки жара чрез ее тело. Холли почувствовала слабость в ногах, когда внизу усилилось давление, которое нарастало с каждым движением его языка. Когда он проскользнул пальцем внутрь складочек, ее словно объял вулканический всплеск. Дек согнул палец, чтобы лучше массировать ее точку G, и она хныкнула, ухватившись снова за плечи.

— Дек, о мой бог, я не могу… не могу устоять на ногах… больше…

Язык скользнул по линии отверстия, а затем взгляд Деклана встретил ее полуоткрытые веки.

— Нет, ты можешь. Просто обопрись на меня. Я не позволю тебе упасть, обещаю.

Левой рукой Дек схватился за правую половинку попы, крепко прижав к себе, пока пальцы правой руки работали внутри, исследуя наичувствительные точки; язык скользил по набухшему, изнывающему клитору снова и снова, кончиком кружа по нему и дразня. Девушка наклонилась, прижимаясь к плечам; колени становились все слабее и слабее. Казалось, что внутри нее некий поток энергии хотел вырваться наружу. Любое чувство и нервные окончания были сосредоточены на пальцах и губах Дека, и сейчас она ощущала, что близится к краю. Внутри нарастала пропасть, которую нужно было заполнить.

Холли услышала звук: громкий, эротичный, задыхающийся стон; и как только он начал посасывать ее клитор между зубами, стон превратился в крик, в ее крик. Она попыталась сжать губы от звуков блаженного экстаза, но это было бессмысленно: стоны были все равно слышны через закрытый рот.

Девушка почувствовала, как бедра начали двигаться сами по себе, напротив рта Дека, и склонила голову к плечу; колени были согнуты, она лишь едва держалась в вертикальном положении, когда волна за волной накрывали ее блаженством, подталкивая все ближе к краю, к которому она так стремилась. Обе руки Деклана коснулись ее мягкой попы, сильно сжимая ее от нарастающего голода; пальцы впивались в плоть, от чего она выгнулась дугой. Теперь его хватка на ее бедрах казалась единственным, что удерживала девушку на ногах, и пропасть, окутавшая ее изнутри, поглощала ее и подталкивала к сильному потоку страсти и нарастающему давлению.

Появились дикие, странные крики, но она едва могла их слышать из-за большого притока крови, после чего она почувствовала, как падает, падает и падает… прямо в объятия Деклана; ее лицо покоится на груди, запах и тепло его кожи словно опьяняющий одеколон. Она извивалась в его руках, волны вздымались изнутри; соски дрожали, а плоть изнывала от высвобождающейся боли.

Холли ощутила, как стеганое ватное одеяло накрывает ее, а затем прохладу его нитей. Она ничего не могла сделать, кроме как вздыхать и удерживать вопросы внутри себя. Раньше же у нее были оргазмы… верно? Но то, что только прокатилось сквозь нее, было настолько мощным, настолько всепоглощающим и сильным, что не имело никакое сходство с тем, что девушка когда-либо чувствовала раньше, будь то ее собственные пальцы или иной человек.

Деклан лег с ней рядом, прижимаясь губами к ее, на которых ощущался поцелуй с ее дрожащей плотью, затем он поцеловал ее шею, плечо, щеку и снова губы. Девушка вся размякла от внезапного и свирепого голода, который требовал ее беспрекословно. Она должна была прикоснуться к Деку, почувствовать его. Он положила руки ему на спину; они скользили по всему торсу, изучая контуры его мышц, затем она подтолкнула мужчину ближе к себе, чтобы поцеловать грудь, коснуться волос и почувствовать выступивший пот от его стараний. Руки скользнули вниз по животу, прямо к накаченному прессу. Она опустила голову, расстегивая ширинку на штанах и раскрывая черный хлопок, натянутый от массивной выпуклости его эрекции. Она почувствовала, как внутри горла что-то сжалось, рот стал сухим, руки дрожали, а живот скручивало… но без каких-либо сомнений, только потребность вкушать и прикасаться. Она подняла взгляд и встретила горячий и томный взгляд Дека, а затем сняла с него слаксы, отбросила их в сторону и просунула руку под эластичное белье. Его руки сжались в кулаки над головой, пресс напрягся; он приподнял бедра, чтобы она могла стянуть с него нижнее белье. Деклан отдернул их одной ногой и скинул вовсе, оставаясь уже полностью голым для нее. Холли пробежалась ручками по его бедрам, которые сжались от ее прикосновений; в напряжении было все, но затем она уступила своему желанию, вобрав его эрекцию двумя руками.

Деклан застонал от прикосновений ее рук, но остался неподвижным, чтобы позволить ей исследовать его тело. Она погладила член по всей длине, любуясь тем, как пальцы обхватили его размер и как головка, увлажненная прозрачной жидкостью, раздувалась от импульсов.

— Холли… боже, то, как ты трогаешь меня… Я долго не продержусь, если ты его не отпустишь. — Голос Дека был напряженным. Он подскочил в сидячее положение, высвобождаясь из-под ее прикосновений.

И вот уже Холли лежала на спине, а Деклан стоял на коленях меж ее ног.

— Ты такой красивый, Дек, — сказала она, глядя на него. — Я не могу сдержать себя. Так хочется прикоснуться к тебе.

Он провел ладонями по ее бедрам, подразнил сердцевину, а затем дотянулся до тумбочки, хватая презерватив.

— Мне нужно быть внутри тебя, Холлс. Я больше не могу терпеть. — Он сорвал фольгу зубами и надел презерватив на член. — Ты можешь трогать меня столько, сколько захочешь, но позже. Ты можешь делать все, что захочешь, и сколько захочешь. Мне просто… нужна ты.

Она раскрыла бедра, все еще глядя на него.

— Это обещание, Дек? Чтобы я не захотела, насколько долго бы я не захотела?

Он опустился, упираясь на пятки. Взгляд спустился к вершинкам грудей, а затем к ее щели.

— Это обещание. — Он снова взглянул на нее. — Прикоснись к себе, Холлс, для меня.

Она с трудом сглотнула, но пальцы уже были на плоти. Она почувствовала вспышки жара, когда коснулась себя. Ей не нужно было долго искать ритм, Холлс кружила по сердцевине пальцами, пощипывала себя, а затем снова кружила, пока Деклан смотрел на нее. Его широкая грудь тяжело вздымалась, брови напрягались по мере того, как он пытался отвести себя от края. Холли начала приподнимать бедра, рот приоткрылся, и хотя она довольно часто мастурбировала, она никогда не ощущала себя так раньше; девушка вкушала уязвимость и извращение от того, что Дек наблюдал с пульсирующим членом, от того, как тело его напряглось, а кулаки сжались. От вида его желания, насколько ему нравится то, что она сейчас ему показывала.

Прижимая пятки к внутренней стороне бедер, она сжимала сосок одной рукой, а другой провела по напряженному клитору, приподнимая бедра. Веки тяжелели с каждым движением, но она держала их открытыми, желая видеть, как воздействовала на Деклана. Он протянул руку и подразнил ее, пока она мастурбировала, а затем вошел в нее двумя пальцами. Теперь они сплелись в одном эротичном танце. Дек вводил и выводил пальцы все быстрее и быстрее, и на этот раз достижение кульминации не было столь медленным. Она была внезапной и неимоверно взрывной.

Она извивалась на матраце, задыхаясь от стонов и цепляясь за Дека, когда он наклонился к ней. Холли ощущала его объем и жар рядом с пульсирующей плотью. Затем он надавил, и она почувствовала, как Дек слегка толкнулся в нее. Холли застонала от переполняющих ее чувств, когда он медленно вошел в нее.

— Ох… О, боже, Дек…

— Все нормально, Холлс?

— Намного лучше, чем нормально… не останавливайся, Дек…

— Останавливаться? Ох, Холли, я только начал. — Голос был хриплым от нужды и низким от обещания.

Она еле заставила глаза приоткрыться, хватаясь за него, чтобы притянуть ближе, почувствовать весь его вес на себе. Она ощущала себя такой наполненной, разрывающейся от потребности, тепла и пылающего экстаза. Холли чувствовала себя настолько восхитительно, от чего боялась, что разум улетучится напрочь или взорвется от переполнявших ее эмоций, ну или все вместе, и только огромное тело Дека сможет удержать ее на этом мягком матраце.

Он уперся в подушку кулаком рядом с ее головой, пока другой рукой ласкал ее груди, гладил, сжимал и щипал соски. Он входил медленно, осторожно. Может быть, она изначально и хотела, чтобы все происходило не спеша. Но теперь, после двух сногсшибательных оргазмов, ее тело просто требовало его. Она чувствовала, как ее плоть обвивала его ствол, чувствовала, как мышцы сжимаются вокруг него, требуя большего, требуя больше удовольствия.

— Больше, Дек… жестче…, — прошептала она ему, сильно сжимая его зад, чтобы заставить его войти в нее во всю длину.

Он коснулся ее губами, но она могла едва помнить, как целоваться, потому что Дек уже полностью был в ней, после чего начал толкаться в девушку медленно и равномерно. Холли могла только двигаться с ним в заданном ритме, это было единственное, на что у нее хватало сил. Он двигался в ней, будто был создан для нее; Дек наполнял Холлс так, чтобы она была готова разрыдаться от всепоглощающего оргазма. Она прижалась к нему и извивалась под ним со стонами, хныканьем и проклятьями, которые она выдыхала вместе с воздухом. И с каждым звуком, который вырывался из ее уст, Деклан двигался все сильнее и быстрее, давая ей больше того, что ей было нужно, всего себя, заполняя горячей страстью ее ноющую пустоту. Приподняв бедра с матраца, она обняла его за талию, сцепив с друг другом ступни, и безумно вбирала его с дикостью в глазах.

Пальцы, словно когти, впивались ему в спину и плечи. Она взывала к нему хриплым голосом:

— Дек, Дек… о, боже,… Деклан…

— Холли, ох, Холли…

Ей нужно почувствовать, как он теряет контроль.

— Я хочу, чтобы ты кончил, Дек… Я хочу, чтобы… о, боже, да, да, трахни меня, Дек…

Когда она заговорила, он откинулся назад и взял ее бедра в руки, и, когда Холли держалась лишь пятками за его талию, он поднял ее с матраца так, что лопатки остались на кровати, а затем набросился на нее с яростной безудержностью. Вены на руках выступили, сухожилии на шее напряглись; пот стекал по его загорелому, упругому телу, пока бедра ударялись о ее с сильными шлепками.

Холли ощутила трепет; это было похоже на приливную волну, пробивающуюся сквозь нее. Еще один оргазм объял ее тело, внутренние мышцы сжались вокруг скользящего ствола Деклана. Она закричала и наблюдала, как Дек стонал, рычал, после чего он упал на нее, касаясь волосами лба девушки. В глазах читалась похоть, голод и безумие, он растворялся в ней. Холли почувствовала пульсацию и горячую влагу внутри – Дек кончал в нее. Он уткнулся лицом в ее вздымающуюся грудь, а руки запустил в распущенные волосы. Его тело над ней отяжелело от оргазма. Он терял контроль; бедра неравномерно двигались над ней. Его член наполнял ее своим семенем, завершая потрясающий кульминационный момент, выжимая удовольствие из нее до последней капли.

Когда Дек остановился, он с трудом обнял ее. Холли ласкала ему то спину, то упругую задницу, то зарывалась рукой в его густые волосы, в то же время, удивляясь ощущению приобретенного счастья, которое пронизывало ее с ног до головы.

— Боже, Холли, — прошептал он.

— Дек, я в жизни… в жизни ничего такого не чувствовала.

— Как и я, Холлс. Ты… когда ты кончала… передо мной будто распахнулись небеса. — Он облокотился на кулак одной рукой, пока другой убирал каштановые завитки с ее лица. — Ты такая чуткая, готова кончить для меня.

Она провела пальцами по выступающему бицепсу, затем поднялась вверх по плечу.

— Дек, я… в моей жизни не было ничего невероятного, как это. Тот первый оргазм, что ты подарил мне, своим ртом… это было… это самый, самый потрясающий экстаз, что был у меня. И тогда, когда я себя трогала, пока ты смотрел? Черт подери… и то, какой ты был во мне… боже. — Он лежал на спине, а она обвила его сверху, положив голову ему на плечо, и касалась его тела, везде, где только могла.

— Я мог бы провести каждый миг всей своей жизни, заставляя тебя кончать, и мне всегда будет мало, — сказал он. — Кстати…, — он коснулся ее в самом низу.

Она отдернула его руку от бедер.

— Я еще слишком чувствительная. — Она погладила всю его длину. — И, кроме того, разве не моя очередь трогать тебя столько времени, сколько захочу?

Он улыбнулся и положил руки под голову.

— Я ведь обещал тебе это, не так ли?

Холли усмехнулась, будто игралась с ним.

— Я думаю, тебе понравится то, что у меня на уме…

Незадолго до того, как он снова стал твердым, Холли коснулась солоноватой головки, обхватывая и поглаживая его член руками, а затем она пробовала его на вкус, пока он стонал и непристойно выражался. Холли дразнила его язычком, целуя, лаская, заставляя извиваться под собой, а затем отводя его от края.

Когда он закричал, и его глаза наполнились дикой потребность, Холли нашла презерватив в ящике и надела ему на член, а затем погрузила его в себя, опускаясь с долгим стоном блаженства.

Теперь она доставляла ему удовольствие, не спеша, как бы она этого не хотела. Так медленно, что даже такой ритм заставил ее приблизиться к краю оргазма. И когда она его настигла, она все еще медленно скользила по нему, делая толчки все жестче и жестче, но не сбивая темпа.

Она упала вперед, когда почувствовала головокружение, и поняла, что он взрывается внутри нее, она ощущала, как его руки ласкают тело повсюду, куда он мог дотянуться. Затем поникла на нем, а он просто оставался внутри нее, целуя лицо, волосы, виски.

— Боже, Дек.

— Знаю.

Она посмотрела на него.

— Не хочу, чтобы эта ночь заканчивалась.

Он обхватил ее и целовал до тех пор, пока у обоих не сбилось дыхание.

— А ей и не нужно кончаться, — прошептал он. Глядя на часы на прикроватной тумбочке, он поцеловал ее снова. — С Новым Годом, Холлс!

Она почувствовала, как внутри что-то екнуло: отчаяние, разрыв, высвобождение.

— Счастливого Нового Года, Дек. — Смелость окутала ее, и она позволила эмоциям взять над разумом верх. — Думаю, что люблю тебя, Деклан.

Он погладил ее щеку.

— А я знаю, что люблю тебя, Холли.

Ее улыбка была наивысшим наслаждением для него.

— Новый год действительно будет счастливым.