– Как быстро пролетела неделя, – печально сказал Фергюс Бадделей, лежа на нагретом солнцем песке.

– Неделя? – с испугом очнулась задремавшая было Сью. – Правда, неделя?

Семь из ее четырнадцати драгоценных дней улетели, а Энтони Берджес все еще не появлялся. Фергюс хихикнул:

– Я рад, что вы потрясены так же, как и я, Сью. Понравилась вам эта неделя?

– Очень! Она была просто восхитительной, – искренне, но как-то безжизненно ответила девушка.

Фергюс делал все, что было в его силах, чтобы пребывание на острове было приятным для Сью. Но она постоянно помнила о цели своего приезда на Сейшелы и не теряла времени зря. За эти семь дней ей удалось составить гораздо более реальное и, увы, не слишком обнадеживающее представление об Энтони Берджесе.

Что, если он так и не появится, пока она здесь? Все деньги будут потрачены впустую… Все надежды на будущее исчезнут безвозвратно. И только один человек способен ей помочь.

Сью встала:

– Я только что вспомнила, что должна написать письмо.

Фергюс печально улыбнулся:

– Почему я не удержал свой большой рот на замке? Увидимся перед ужином. Если, конечно, – добавил он с легким сарказмом, – вы успеете к тому времени закончить свое любовное послание.

Это вовсе не… – начала Сью, но вовремя остановилась. Пусть Фергюс думает, что у нее в Лондоне остался бойфренд и что ее письма на самом деле являются любовными посланиями. Слишком влюбчивым оказался актер, и ей пришлось выдумать этого бойфренда, чтобы немного остудить его пыл. Он был подавлен этим и заинтригован, но прекрасно понимал, что большая разница в возрасте не дает ему шанса победить в качестве друга-любовника, как он это назвал. Теперь, когда Фергюс знал, что Сью любит другого мужчину, отношение его изменилось, а их дружба стала еще более приятной.

Сью быстро шла по горячему песку. Пальмовые листья нежно шелестели под дуновением легкого бриза. Она немедленно должна написать Хью. Пусть постарается продлить ее пребывание здесь.

В шале было восхитительно прохладно. Сью удобно устроилась на кровати и начала писать. Она довольно часто писала Хью, и если Фергюс задавал ей вопросы о ее очередном исчезновении, у нее всегда была готова отговорка. Кроме того, ей нравилось писать Хью. Теперь ей казалось странным, что с тех пор, как отбыл в Канаду дядя Уоррен, она редко с ним встречалась. Хью, конечно, оставался с ней на связи, но только в официальной манере, интересовался, как она поживает, спрашивал, не нужна ли его помощь. И вот теперь, после нескольких суматошных недель подготовки к ее отъезду, Хью стал ее настоящим другом, тем, кто ее понимает. И Сью старалась описать ему красоту острова, песка и лагуны и огромные волны, бьющиеся о рифы. Она рассказывала ему о путешествии с Фергюсом по острову на телеге, запряженной волами, старалась нарисовать красочный портрет обаятельного актера с эксцентричными манерами, способного часами говорить о своей работе. И еще она написала Хью, что Фергюс оказался большим поклонником Энтони Берджеса.

– Я знаю, – сказал он как-то Сью, – некоторые считают Энтони слишком жестоким. Но он таким и должен быть, при его-то богатстве. Он напряженно трудится и делает практически невозможное, так что вправе ожидать и от других такого же отношения к делу и раздражаться, если они обманут его ожидания. У него нет времени на слабости. Он восхищается упорными трудягами. И лично я люблю этого парня, хотя и редко его вижу. Он имеет мозги и использует их. Он сделал из этого острова пример для подражания. И не только он извлекает из острова деньги, но и люди, которые на него работают. Он удерживает значительную часть их заработка и инвестирует в остров, а они получают проценты и, следовательно, имеют свой интерес в том, чтобы все здесь шло гладко. Потом они получат гораздо большие пенсии, чем могут дать другие фирмы.

Однажды Фергюс устроил Сью экскурсию по ферме.

– Здесь выращивают самые прекрасные овощи и фрукты, – заметил он. – Есть даже теплица и оранжерея. Каждому овощу и фрукту – своя среда обитания. Еще не встречали молодого Кетчкарта? Это он управляет фермой Берджеса.

– Я знаю только мисс Кетчкарт, – призналась Сью.

Фергюс бросил на нее проницательный взгляд и улыбнулся:

– Некоторым женщинам она нравится. Вы ничего не заметили, моя дорогая? Она надеется однажды выйти замуж за Энтони.

Урсула Кетчкарт? – Сью не смогла скрыть своего удивления и внутренне содрогнулась. Представить себе бедных маленьких детей Барри с такой холодной и злой женщиной, как Урсула Кетчкарт, в качестве их приемной матери было совершенно невозможно. Этого не должно случиться!

– У нее нет никакой надежды, – весело продолжал Фергюс. – Энтони имеет возможность тщательно выбирать. Именно поэтому множество амбициозных матерей привозят сюда своих красавиц дочек. – Он хихикнул. – Миссис Хансон и ее дочь Гризельда, например. Они пытались подцепить меня, но потерпели неудачу, теперь убивают время в ожидании приезда Энтони.

Фергюс как-то странно взглянул на нее, и Сью покраснела. Она вспомнила, что тоже ждет Берджеса – только совсем по другой причине.

Она писала Хью и о профессоре Сете Напье, высоком, седовласом и рассеянном пожилом человеке, который обычно сидел один, как будто потерявшись в прошлом, но оказался прекрасным собеседником и очень интересно рассказывал Сью об истории Сейшелов. Была здесь еще милая маленькая мисс Люси Инман, улыбчивая и очень спокойная, вопреки своей инвалидности, из-за которой она передвигалась с большим трудом. Люси испытывала сильную неприязнь к мисс Кетчкарт и считала, что та приносит больше вреда, нежели пользы.

– Мистер Берджес такой славный, такой обходительный, – говорила мисс Инман, когда они сидели как-то вечером на террасе. – И таким же был молодой мистер Росс.

У Сью перехватило дыхание.

– Вы знали Россов? Я много слышала о них.

– О да, моя дорогая. Барри был хорошим парнем. Боюсь, жена его так и не повзрослела, вела себя, бедняжка, как подросток. – Мисс Инман тихо хихикнула. – Как будто она должна была постоянно что-то доказывать.

«Доказывать свою способность украсть очередного мужчину», – с горечью подумала Сью, но ничего не сказала.

– Теперь здесь мисс Кетчкарт, – продолжала мисс Инман. – Она может быть такой грубой! Я это знаю. И я не привыкла, чтобы меня называли лгуньей, моя дорогая. Я уверена, что в моем шале я видела именно крысу, – печально закончила она.

Другие тоже рассказывали Сью о Берджесе, но никто не упоминал ни о каком скандале с Россами. По-видимому, мисс Кетчкарт была права – упоминать о них было запрещено.

Теперь, когда Сью начала писать очередное письмо Хью в своем шале, прислушиваясь к отдаленному шуму волн, разбивавшихся о коралловые рифы, она думала: как странно, что все видели Берджеса по-разному. Некоторые его обожали, некоторые возмущались, одни завидовали, другие называли его черствым и неприятным. Но, каким бы он ни был на самом деле, одно было очевидным – его порядочность и властность.

Сью часто репетировала, что ему скажет, но все еще не решила, как лучше подступиться к нему. Она предпочла бы сказать правду, рассказать о своем одиночестве, о том, что, кроме детей Барри, у нее никого в этом мире не осталось. Но впечатлит ли ее рассказ мистера Берджеса?

«Его по-прежнему здесь нет, Хью, и я начинаю беспокоиться, – писала она. – Дни летят так быстро, и отпуск у меня получился замечательный, но это совсем не то, на что я рассчитывала. Я знаю, что малыши здесь. Мисс Инман видела их, и они ее сильно встревожили – настолько тихи были оба. Она говорит, что это совершенно неестественно для маленьких детей. Я согласна. Они живут в доме на острове, но нам не позволено к нему приближаться. Я бродила однажды по берегу с Фергюсом, и мы наткнулись на огромный щит с предупреждением: „Пожалуйста, уважайте мое желание уединения“. Не перестаю удивляться, почему он держит детей в заключении. И мисс Инман со мной согласна. Она сказала, что у них хорошая няня, но не говорит по-английски. Здесь трудно найти англоговорящую. Хью, разве можно так относиться к детям своей сестры? Должно быть, он совершенно бессердечный человек. Хью, ты мог бы продлить мое пребывание здесь? Я теперь просто обязана остаться и сделать хоть одну попытку. Никогда себе не прощу, если уеду отсюда и оставлю этих бедных малышей на произвол судьбы. Как ты знаешь, я сирота, и мне самой прекрасно знакомо чувство полного одиночества, чувство, что ты не принадлежишь никому и никто тебя не любит. Я не хочу, чтобы дети Барри выросли с подобным чувством. У меня так много нерастраченной любви, которую я могу отдать им…» На этом месте Сью с ужасом обнаружила, что плачет. Она прижала к глазам носовой платок и часто заморгала. Как сказал Хью, слезами проблему не решить. Она закончила письмо уже более спокойно: «Я знаю, что всегда могу на тебя положиться. Хью, ты поможешь мне? Если расходы окажутся больше той суммы, которой я могу располагать, я рассчитаюсь с тобой, как только получу зарплату».

Сью подписала письмо, сунула в конверт, запечатала его и, бросив взгляд на часы, быстро приняла душ. Приятно было знать, что Фергюс ждет ее и что впереди у них еще один замечательный вечер.

Надев светло-голубой брючный костюм, Сью медленно двинулась к отелю, наслаждаясь приятным вечерним воздухом. Остановившись возле портье, она попросила марку и тут же увидела мисс Кетчкарт, наблюдавшую за ней издалека.

– Мистер Берджес прибывает завтра, – прищурив глаза, сообщила мисс Кетчкарт ледяным голосом. – Я подумала, что вы захотите это узнать, – добавила она с неприятной усмешкой.

– Почему? – удивленно спросила Сью и мгновенно поняла это сама. Мисс Кетчкарт, очевидно, считала, что она, так же как и Хансоны, надеется подцепить богатого Энтони Берджеса! Сью пришла в такую ярость, что не могла говорить, но затем успокоилась и даже улыбнулась. – Вы очень внимательны, мисс Кетчкарт. Большое спасибо.

Сью поспешила в гостиную, не заметив, что Фергюс ждал ее в холле. Догнав ее, он не мог удержаться от смеха.

– Это было великолепно! Совершенно великолепно! Видели бы вы ее лицо!

– Она невыносима! – не выдержала Сью. – Не понимаю, как он с ней ладит.

– Так он не видел ее настоящую. Скоро посмотрите, какие метаморфозы претерпит ее поведение, когда вернется Берджес. Только он долго не задержится.

– Не задержится? – встревожилась Сью. Она была так рада услышать, что Энтони Берджес завтра окажется на острове, и вот теперь выясняется, что он пробудет здесь всего лишь несколько дней. Этой ночью она должна отрепетировать, что ему сказать. Ей нужно точно знать, что сказать… нужно быть уверенной в себе, но не выглядеть самонадеянной. Он должен увидеть в ней подходящую персону для присмотра за маленькими детьми, усердного работника и…

– Сью! Сью… – несколько раз повторил Фергюс. – Я говорю с вами уже пятнадцать минут, но, уверен, вы не слышали ни слова.

И все это время она в упор смотрела на него, но не видела.

– Фергюс, вы простите меня, если после ужина я пойду спать?

– Плохо себя чувствуете?

– Не совсем, но…

Актер сочувственно улыбнулся:

– Конечно, я понимаю. Обычная женская мигрень. – Он помахал официанту. – Сначала выпьем еще по одной, а потом сразу же отправимся ужинать.

Сью кое-как пересидела ужин и наконец сбежала в свое шале. Некоторое время она стояла на террасе, любуясь красотой пальм, вырисовывающихся на фоне залитой лунным светом лагуны. За короткое время она успела полюбить этот остров и все больше и больше чувствовала уверенность, что сможет быть счастлива здесь, оставшись навсегда.

* * *

Прошло целых три дня, прежде чем Сью встретилась со знаменитым Энтони Берджесом. И эти три дня нелегко было пережить. Сью было неприятно каждый день подходить к мисс Кетчкарт, смотреть, как та качает головой и как на ее лице появляется безжалостная улыбка.

– Сожалею, мисс Митчелл, но мистер Берджес занят и никого не принимает!

Иногда Сью испытывала непреодолимое искушение проигнорировать щит, объявляющий о потребности хозяина острова в уединении, и подолгу гуляла по берегу в непосредственной близости от дома. Дни неумолимо пролетали, и об этом ей с тонкой.

изощренной жестокостью напомнила и мисс Кетчкарт.

– Мы будем сожалеть о вашем отъезде, мисс Митчелл, – сказала она однажды утром. – Вам осталось всего три дня.

Отчаяние вынуждало Сью действовать энергичнее. Девушка с ненавистью посмотрела на управляющую:

– Я должна увидеть мистера Берджеса, мисс Кетчкарт. Это очень важно.

– Сожалею, мисс Митчелл. Возможно, я смогу вам чем-то помочь? Я здесь именно для того, чтобы решать проблемы мистера Берджеса. – Голос мисс Кетчкарт звучал чопорно и самодовольно.

Сью сделала долгий, глубокий вдох.

– Боюсь, это личное дело.

– Сожалею, но я ничего не могу предпринять. Мистер Берджес обычно не видится с постояльцами отеля, – с триумфом заявила мисс Кетчкарт.

– Но… – начала Сью и остановилась, прижав руку к губам и уставившись через плечо управляющей на высокого, широкоплечего мужчину, только что вышедшего из дверей офиса. – О, это вы! – почти прошептала она.

Он улыбнулся:

– Да, это я. Энтони Берджес.

– Если… но… – Сью не могла говорить. Если бы только она знала это в самолете! Одна мысль утешала ее – она хорошо вела себя на борту и уважала его желание спокойно поработать. Хью сказал бы, что она вела себя как взрослая. Хью всегда говорил, что она как ребенок и что ей нужно повзрослеть. Но возможно ли это?

Мисс Кетчкарт огорченно взглянула на Берджеса.

– Я понятия не имела, что вы знаете мисс Митчелл, мистер Берджес. Она мне не сказала. Я всего лишь пыталась вам помочь. Я знаю, что вы не любите, когда вас беспокоят, и…

– На самом деле мы не знаем друг друга, мисс Кетчкарт, – прервал он ее с улыбкой. – Мы просто вместе летели в самолете из Англии.

– Да, и вы были очень добры, – добавила Сью.

Она не могла удержаться, чтобы не рассмотреть его, и была изумлена и испугана. Берджес совершенно отличался от того образа, который она составила себе по отзывам о нем. На самолете он был сама доброта, дружелюбный и заботливый. Но многие называли его бессердечным и черствым. Может, сказать ему правду, он поймет и поможет ей обрести счастье, которого она так страстно жаждет? Но тут она вспомнила… Барри! Барри, которого обвиняли то ли во лжи, то ли в воровстве, чье имя не должно упоминаться, потому что оно слишком злит Энтони Берджеса. Барри, погибший вместе со своей женой в результате падения самолета, в котором они никогда бы не оказались, если бы этот человек не отказался поверить им и не вышвырнул бы их вон.

Как она может знать, что он действительно такой добрый человек, каким она увидела его в самолете? Какой вообще в этом смысл? Благоразумнее сделать так, как предложил Хью. «Играй по слуху, Сью», – посоветовал он и, как всегда, оказался прав.

– Как я понял, вы хотели меня видеть, мисс Митчелл? – произнес Энтони Берджес обманчиво мягким голосом. – И, как я полагаю, мисс Кетчкарт не может сама вам помочь, так?

Мисс Кетчкарт выглядела совсем расстроенной. Голос управляющей был почти заискивающим, когда она сказала:

– Я сделала все, что могла…

– Я… – начала Сью и замолчала, пугливо оглядевшись. Как она может сказать ему обо всем здесь, в присутствии мисс Кетчкарт? Она мельком заметила Фергюса, лениво привалившегося к двери, с усмешкой на лице. Здесь же с надеждой вертелись обе Хансон. И к тому же, с тревогой поняла Сью, она совершенно забыла, с чего ей нужно начать переговоры с Энтони Берджесом.

– Я понял, мисс Митчелл, – пришел ей на помощь Энтони Берджес, как будто на самом деле понимая ее затруднение. – Это нечто, что вы хотели бы обсудить приватно? Предлагаю вам прийти ко мне в офис после ленча, поскольку в данный момент я слишком занят. Это вас устроит?

– Да, это замечательно, мистер Берджес, – просияла Сью. – Благодарю вас.

– Хорошо. Увидимся позже. – И он повернулся к мисс Кетчкарт: – Вы собирались мне показать…

Понимая, что от нее ловко отделались, Сью, все еще пребывавшая в легком трансе, отошла от них. Когда она приблизилась к двери, Фергюс взял ее за руку и хихикнул:

– Хорошая работа, Сью! Видели бы вы лицо Урсулы Кетчкарт! Если бы она могла вас убить, она сделала бы это не сходя с места.

– Я не могу в это поверить… Он действительно согласился меня принять… Я так упорно пыталась… – пробормотала Сью, почти не осознавая того, что говорит, но, увидев усмешку Фергюса, мгновенно вернулась в реальность.

– И что же может быть таким важным и личным? – спросил он.

А вам так хочется это знать? – рассмеялась Сью. Вопреки всему, что говорили о нем люди, Энтони Берджес ей понравился. Ни один ужасный людоед не смог бы быть таким добрым, каким был Энтони в самолете! – Подождите немного. Сначала я увижусь с ним и поговорю, а потом расскажу вам.

– Это обещание? – спросил Фергюс, пристально взглянув на нее.

– Да, это обещание.

Сью поспешила в свое шале. Ей казалось, будто она летит по воздуху. Она чувствовала, что теперь все будет хорошо, и улыбалась. Никогда за последние несколько лет она не испытывала такого счастья… с тех пор, как Барри женился на Венеции. Она доверяла Энтони Берджесу. Она скажет ему правду. И внезапно все вокруг стало еще прекраснее: и изумрудно-зеленая вода, и пальмы, листья которых неслышно танцевали в нежном бризе, и смех, доносившийся с широкого песчаного пляжа, и тишина. Ни одна машина не нарушала ее своим ревом, ни один самолет не жужжал над головой, не было никакой громкой музыки. И хотя Сью любила музыку, она сочла тишину на острове очень уместной. Она с удовольствием наблюдала за крошечными колибри, парящими над цветами, словно игрушечные вертолеты. Все здесь было замечательно, и у нее все тоже будет хорошо.

Поспешно переодевшись в белый купальник, Сью накинула поверх него тонкий махровый халатик и побежала на пляж. Бросившись в воду, она проплыла немного вперед, а затем перевернулась на спину и закачалась на спокойной поверхности лагуны, убаюканная нежными движениями волн. Барри научил ее чувствовать себя в воде как дома, и теперь Сью, радуясь возможности побыть одной, медленно двигалась все дальше и размышляла о предстоящей встрече С Энтони Борджесом.

Выбравшись наконец на берег, Сью легла на песок и задремала, но вскоре проснулась и направилась к шале, чтобы принять душ и переодеться. Пляж был совершенно пуст. Сью медленно шла вперед, то и дело подпрыгивая от радости. Обогнув скалу, она увидела сидевших на песке девушку-креолку и двух малышей.

Заметив их, Сью замерла, и сердце ее неистово забилось. Дети Барри! Она узнала бы их где угодно. Сью почувствовала непреодолимое желание броситься к детям, расцеловать их и сказать, что она будет любить их всегда и что вместе они обретут счастье. Но она знала – действовать нужно осторожно. И еще она знала, что в их поведении определенно было что-то не так. Почему они такие тихие?

Медленно шагая по нагретому солнцем пляжу, Сью видела, что маленькая креолка смотрит на нее испуганными глазами. Она улыбнулась ей и затем детям. Но никто из них не улыбнулся в ответ.

Мальчик выглядел лет на пять. Он сидел неподвижно, уставившись на Сью. Маленькая девочка рядом с ним спала, подложив ручку под голову, ее черные кудряшки рассыпались по песку, щеки раскраснелись.

– Привет, – тихо произнесла Сью. – Могу я посидеть с вами?

Мальчик равнодушно пожал плечами и отвернулся. Сью уселась рядом с ним. Он продолжал молчать. Как правило, Сью нравилась маленьким детям, и они сразу же начинали с ней болтать. Такого возраста мальчишки обычно болтают без умолку. А этот не произнес ни одного слова.

– Какой прекрасный пляж, – тихо сказала Сью. – Вы уже купались?

– Я не умею плавать, – бросил через плечо мальчуган, и она заметила, каким напряженным он стал. Затем он оглянулся, и его маленький ротик скривился. – Я ненавижу море… ненавижу его… ненавижу! Море жестокое! – Голос его дрожал, и он изо всех сил пытался не заплакать.

– Раньше я тоже ненавидела море, пока не научилась плавать. А теперь я его очень люблю.

– Эй! – раздался вдруг чей-то сердитый оклик, и Сью увидела, что мальчик тут же съежился и обхватил руками колени, как будто испугавшись. – Что вы здесь делаете?

Сью оторвала взгляд от моря. Девочка проснулась и начала плакать. Няня-креолка отложила свое шитье, быстро взяла малышку на руки и свирепо посмотрела на Сью, как будто это она была причиной детских слез.

К ним, широко шагая по песку, подошел высокий, загоревший до черноты мужчина в плавках. С него капала вода.

– Вы же видели предупреждение! – прорычал он, подойдя ближе и вытирая рукой мокрое лицо. – Вы вторглись в чужие владения!

– Я видела объявление. Но я случайно заплыла вон в ту бухту и затем прошлась по пляжу. У меня вовсе не было намерения…

– Не было? – Мужчина неприятно ухмыльнулся. – Красивая история! Мистер Берджес будет очень зол…

– Совсем наоборот, – спокойно, но с властными интонациями произнес другой мужской голос. – Мистер Берджес очень даже рад.

Сью испуганно повернулась и, увидев идущего к ним Энтони Берджеса, потеряла дар речи. Он был одет в шорты и рубашку с открытым воротом и совсем не походил на того делового мужчину в сером костюме, которого она видела в отеле. И теперь он ей улыбался.

– Опять проблемы, мисс Митчелл?

– Я указал леди, что это частные владения, – напряженно начал мужчина, появившийся из моря.

Энтони Берджес повернулся к нему:

– Вы все правильно сделали, Кетчкарт, но можно было вести себя повежливее.

Прежде чем повернуться и уйти, мужчина бросил на Сью злобный взгляд. Кетчкарт? Должно быть, это брат Урсулы Кетчкарт, который управляет фермой. Теперь они оба станут ее ненавидеть.

– Прошу прощения, мисс Митчелл, – поспешно извинился Берджес. – Кетчкарт, видимо, забыл о правилах хорошего тона. Но есть предупреждение, вы же знаете, – мягко добавил он.

Сью кивнула:

– Да, я знаю. Я видела его, когда мы… когда я прогуливалась по пляжу. И я тогда не стала сюда заходить… Сегодня все произошло случайно. Я проплыла большую дистанцию, вышла на берег и… Я должна была бы понять, что проплыла мимо щита. Все было так спокойно и… и я была занята…

– Размышлениями? – подсказал он. – Ну, теперь, коль скоро мы вновь встретились, я предлагаю провести нашу беседу сейчас. Сюда, пожалуйста.

Энтони повернулся и зашагал вверх по тропинке, но Сью замешкалась, наблюдая за детьми. Няня говорила о чем-то с девочкой, которая уже перестала плакать. Мальчик стоял, глядя вслед уходившему дяде.

Но это ужасно! Берджес не сказал детям ни единого слова. Он вел себя так, как будто их здесь вообще не было!

Сью последовала за ним вверх по песчаному пляжу к каменным ступенькам, ведущим к лужайке. Сад поражал яркостью красок и был хорошо спланирован. Гладкие зеленые газоны бежали до самого дома, прерываемые широкими клумбами с темно-красными цветами, маленькие деревья по краям были сплошь покрыты белыми, сладко пахнувшими бутонами. На дорожке, ведущей к дому, стояли несколько арок, увитых прекрасными пурпурными бугенвиллеями.

Берджес остановился у беседки с тростниковой крышей, выходившей на океан, и, отступив в сторону, указал Сью на два удобных глубоких кресла, накрытых белыми покрывалами.

– Садитесь, пожалуйста, мисс Митчелл.

Голос его был вежливым, но обезличенным, и девушке стало не по себе. Возможно, размышляла она, Берджес видит в ней только надоедливую охотницу за мужчинами. Впрочем, она, наверное, такой и казалась. Сью опустилась в кресло и поняла, что дрожит. Все ее планы рушились. Она уже не чувствовала, что сможет сказать Берджесу правду, и уже не ощущала того счастья и уверенности в успехе, как раньше, – напротив, ей казалось, что она близка к поражению. Полное равнодушие Берджеса к детям потрясло ее. Похоже, это она в нем ошибалась, а те, кто называл Берджеса бессердечным и жестоким, были правы. Какой нормальный дядя мог бы так отнестись к двум маленьким сиротам? Что она скажет ему? Остались ли у нее хоть какие-то надежды?

– Ну? – произнес он с неожиданной улыбкой и сел напротив.

Сью нервно улыбнулась в ответ, в ее глазах читалось беспокойство.

– Сожалею, что вторглась без приглашения, мистер Берджес. Я не собиралась этого делать. Просто плыла себе и плыла, а потом вышла на берег, совершенно не осознавая, где я… Мне очень жаль…

Задумчиво взглянув на нее, Берджес пожал плечами:

– Все нормально, мисс Митчелл, я понял. Ваша проблема, должно быть, на самом деле очень серьезная, раз вы совершенно не осознавали, что делаете. Вы отправились плавать, чтобы сбежать? – Он улыбнулся. – Впрочем, я догадываюсь. Наверное, вас преследует знаменитый Фергюс Бадделей?

– О нет! – поспешно возразила Сью. – Он меня вовсе не преследует. Фергюс был так добр ко мне! Он показал мне весь остров.

Энтони Берджес нахмурился:

– Надеюсь, мои служащие не сделали ничего, что бы могло вас расстроить? Я горжусь тем, что могу оценить любого человека с первого взгляда, но все мы ошибаемся. – Его лицо омрачилось, как будто он вспомнил что-то неприятное. – Однажды меня все-таки обманули. Я обнаружил, что меня водят за нос уже несколько лет. И я не мог этого простить. Я лоялен к тем, кого нанимаю, и ожидаю от них такой же лояльности. – Он пристально посмотрел на девушку. – Вы согласны?

Осознав, что он говорит о Барри, Сью сильно испугалась. Она была уверена, что Барри никогда бы не украл и не солгал. Барри был совсем не таким… Но Сью не могла позволить себе спорить с Энтони Берджесом.

– Я согласна… Конечно, согласна, мистер Берджес. Я полностью согласна.

Значит, ваша проблема не имеет отношения к работе моего персонала? Я знаю, что мисс Кетчкарт беспокоилась о вас. Она считает, что вы слишком молоды, чтобы путешествовать одной. – Лицо Берджеса осветилось улыбкой. Сью пришла в ярость.

– Я не ребенок! И мисс Кетчкарт нет никакой необходимости беспокоиться обо мне! Мне двадцать три и…

– Двадцать три? – Энтони Берджес рассмеялся. – В это трудно поверить.

– Но это правда. И Фергюс вовсе меня не преследует. Он всего лишь мой хороший друг. Жаль, что люди часто видят то, чего нет на самом деле.

– Вы когда-нибудь влюблялись? Этот вопрос удивил ее.

– Да, конечно.

– Как часто?

– Только… только один раз.

– И вы все еще любите его?

Сью пристально посмотрела на Энтони, опасаясь, что больше не сможет сохранять самообладание.

– Я… я всегда буду его любить.

– Понятно. Значит, проблема не в этом. По-моему, вы затрудняетесь рассказать мне об этом. Может, попытаетесь? Не спешите… Не возражаете, если я закурю?

Конечно нет. – Сью начала накручивать свои длинные волосы на палец – привычка, которая обычно появлялась в минуты сильного беспокойства. С чего ей лучше начать? И внезапно она поняла. – Это просто… это… – Оставив в покое волосы, она повернулась к Энтони и импульсивно протянула к нему руки, как будто прося его о чем-то. – Я была так счастлива здесь. Я полюбила остров и не хочу уезжать назад… назад в Англию. Мне хотелось бы остаться здесь… навсегда… Но я не могу позволить себе этого, не получив работы. Я подумала, может… может, вы смогли бы дать мне работу? Берджес нахмурился:

– У вас есть опыт работы в гостиничном бизнесе?

– Нет… я… ну… – Казалось, она окончательно запуталась. Сью сделала паузу и глубоко вздохнула. – Я… когда я узнала, что у вас, мистер Берджес, есть маленькие дети, за которыми нужен присмотр, я подумала… ну, я подумала, что вам это делать трудно, вы живете довольно уединенно, и не каждый захочет жить здесь…

– Иными словами, вы хотели бы присматривать за детьми? – В голосе Энтони появились странные нотки. – Что заставило вас решить, что мне кто-то нужен? У них есть няня.

– Но она креолка. Я слышала, что она не говорит по-английски.

– Ясно. – Голос Берджеса был холоден. – Вы питаетесь ложными слухами. – Он наклонился вперед. – Полагаю, вы также слышали, что я пренебрегаю детьми, что они маленькие заключенные и что, чем скорее я от них избавлюсь, тем будет лучше? Так?

Лицо его внезапно оказалось почти рядом с ее лицом, и Сью почувствовала, как горячая краска заливает ей щеки. Она в испуге смотрела на него.

– Ну? – сурово произнес он. – Говори же, девочка, и говори правду. Так все судачат, да?

Сью нервно сглотнула.

– Некоторые.

–. Ах, не все? – Энтони развел руками и неожиданно улыбнулся. – Значит, у меня все-таки осталось немного друзей. Вы видели детей. Разве они выглядят как оборванцы, как маленькие заключенные, с которыми жестоко обращаются? Правду!

Внезапная резкость его голоса побудила ее к правдивости.

– Мне показалось, что они слишком тихие. Просто сидели, не играли и даже не разговаривали. Это не похоже на детей. – Сью помолчала немного, но он ждал, и она продолжила: – Я думаю, им нужен кто-то, кто говорит по-английски и может научить их читать, играть, плавать и… и быть счастливыми и… – Она потрясенно остановилась, ужаснувшись тому, что наговорила.

Берджес, казалось, чувствовал то же самое, что и она. Когда он ей ответил, голос его был напряжен от ярости:

– Значит, вы согласны с теми людьми. Вы считаете, что я мало забочусь о детях?

– Нет, это не совсем так… Я понимаю, вы очень занятой человек, и у вас нет своих собственных детей, вы часто отсутствуете…

– Ясно, – уже спокойнее сказал Берджес. – Значит, по-вашему, я не гожусь на роль воспитателя?

– Нет, вовсе нет. Просто… Я люблю детей, а они требуют много любви, а мне нужна работа. Вот я и подумала, что могла бы заботиться о них… – Внезапно Сью замолчала, осознав, что окончательно загубила все дело.

– У вас есть хоть какой-то опыт работы с детьми? – поинтересовался Берджес.

Девушка удивленно посмотрела на него:

– Не очень большой. – Она вновь начала накручивать волосы на палец. – Я часто выступала в качестве приходящей няни. Я хорошо рассказываю сказки и… обычно я им нравлюсь.

– Обычно? А Питеру вы понравились?

– Питер… так его зовут? Питер… – медленно повторила Сью. Славное имя. Ей оно нравилось.

Она всегда думала, что, когда у нее появится сын, она обязательно назовет его Питером.

– Вы не ответили на мой вопрос, мисс Митчелл.

– Простите, я задумалась. Нет, Питер не оказал мне радушного приема. Наверное, он не привык общаться с незнакомыми людьми. Может, потому, что эти дети ни с кем не видятся…

– Вы, похоже, знаете о них очень много, – заметил Энтони Берджес.

Сью встала.

– Сожалею, если оскорбила вас чем-то, мистер Берджес. Я этого не хотела. Просто…

– Просто вам очень жаль детей и вы хотите получить работу? Сядьте, мисс Митчелл, – резко приказал он, и она повиновалась. – Если я дам вам работу, как долго вы готовы ее исполнять?

Сью буквально обмякла в кресле, молча уставившись на Берджеса. Неужели это правда? Она выпрямилась.

– Я… – неуверенно произнесла она. – Бесконечно… я имею в виду, всегда…

Берджес откинулся на спинку кресла и нахмурился.

– Могу ли я побольше узнать о вас, мисс Митчелл? Вам двадцать три и вы живете в Лондоне? Хорошо. А ваши родители?

– В Канаде.

– Почему вы не уехали с ними?

Они не хотели… – Сью заколебалась. Хью всегда говорил ей, что она ошибается и все это лишь плод ее воображения. Может, и так. Возможно, ее восприятие было искажено болью, которую причинила ей женитьба Барри, и она стала обвинять во всех своих неудачах приемных родителей, просто чтобы облегчить эту боль. – Видите ли, я приемный ребенок, и у меня всегда было чувство, что я мешаю своим родителям. Моя приемная мать вторично вышла замуж, и я… боюсь, я не слишком хорошо ладила с ее новым мужем. И если б не… – Она вовремя остановилась. Слишком увлекшись, она чуть было не назвала имя Барри.

– Понятно. Такое часто случается. Вы были благодарны женщине, удочерившей вас, и не хотели причинять ей боль. Где вы работали?

– Мне нравится рисовать и моделировать одежду, поэтому я работала в бутике, у своей подруги, около пяти лет.

– Интересно? Сью кивнула:

– Там встречаешь таких забавных людей!

– Боюсь, здесь у вас не будет такой возможности. – Берджес постучал пальцами по ручке кресла. – Не покажется ли вам слишком одиноко на острове? После Лондона здесь бывает скучновато.

– Мне все равно.

Несколько мгновений Энтони молча смотрел на нее, и эти мгновения показались Сью вечностью.

– Хорошо, мисс Митчелл, – наконец проговорил он. – У вас есть еще три дня в запасе, затем вы можете начать работать у меня. Я предлагаю месяц испытательного срока… для обеих сторон. – Улыбка промелькнула по его лицу. – Это даст нам обоим возможность передумать и проверить себя. Согласны? – закончил он, вставая.

Сью застыла в кресле. Она смотрела на него не в состоянии поверить. И все же это правда! Она встала, пытаясь найти нужные слова.

– Большое спасибо. Я так благодарна! Я буду усердно работать, очень усердно, обещаю вам. Я буду делать все, что смогу…

Она заставила себя замолчать. Хью всегда осуждал ее за привычку говорить слишком много. «Это не производит хорошего впечатления», – предупреждал он, и вот, пожалуйста…

Энтони Берджес покачал головой.

– Не будьте так уверены, мисс Митчелл. Вы, должно быть, слышали, насколько я строгий надсмотрщик, и, проработав у меня неделю, можете передумать. Ладно, договорились. Через три дня вы приступаете к работе. – Он первым вышел из беседки и затем повернулся к Сью: – Но есть еще один вопрос, мисс Митчелл.

– Да, мистер Берджес? – Она затаила дыхание.

– Я предпочел бы, чтобы вы спали в отеле. Разумеется, я выделю вам шале поближе к отелю – девушке вашего возраста не следует бродить одной поздно ночью, а мне может понадобиться ваша помощь.

– Моя помощь? – Сью удивленно уставилась на него. – Я чем-то могу вам помочь?

Он кивнул, и вновь быстрая улыбка промелькнула по его лицу.

– Иногда мы здесь устраиваем конференции, и мне нужна распорядительница, а проще говоря, хозяйка. Обычно эту роль исполняла мисс Кетчкарт, но она призналась, что ей это не особенно нравится. Должен сказать, Урсула – не тот тип. Поэтому придется вам быть моей хозяйкой. Я также буду ожидать от вас помощи и в других делах отеля, мисс Митчелл. Я вас предупреждал, что я строгий работодатель.

– Я не возражаю, – ошарашенно ответила Сью. – Но моя основная работа – с детьми?

– Разумеется. И лучше, если вы не будете спать в доме, поскольку я часто бываю там, а на этом острове много злых языков, любящих посплетничать. По ночам за детьми будет присматривать няня. – Он сделал небольшую паузу. – Я подумал, что вы смогли бы помочь мисс Кетчкарт уладить некоторые проблемы и сделать отель настоящим домом для наших гостей. Она очень квалифицированный работник, но иногда ей недостает терпимости. Как я понял, вы уже сдружились со старым профессором?

– Да, – кивнула Сью. – Мне он показался очень интересным человеком. Он много рассказывал мне об островах и даже обещал взять меня с собой на некоторые из них.

– Он любит умных и терпеливых слушателей, но редко таких находит. Вы, кажется, поладили и с мисс Инман? Полагаю, она всегда ворчит?

– Не всегда, только по делу, – быстро возразила Сью. – Я уверена, она на самом деле видела крысу. Мисс Кетчкарт отказалась в это поверить, чем очень обидела бедную мисс Инман.

– Да, управлять отелем не всегда легко. Вы уверены, что все еще хотите работать у меня?

– Конечно хочу.

– Хорошо. Спокойно проводите оставшиеся три дня отпуска, и затем мы начнем.

«Затем мы начнем», – удивленно повторила про себя Сью. Что он имел в виду?

– Я сказал «мы» потому, что там, где есть подчиненный, всегда есть начальник, – медленно пояснил Энтони Берджес, как будто прочитав ее мысли. – И еще одно, мисс Митчелл. Вы работаете лично на меня и не подчиняетесь мисс Кетчкарт. Приказы и задания получаете только от меня, ясно?

– Я поняла, мистер Берджес.

– Значит, вы согласны работать на меня? У меня, как вам известно, репутация плохая.

Сью поколебалась немного, но все же решила быть искренней.

– Я знаю, но не могу этого понять. Я буду работать на вас, мистер Берджес.

И внезапно Сью почувствовала, что сейчас заплачет. Все вышло гораздо лучше, чем она думала, но ей не хотелось, чтобы Энтони Берджес узнал, как много все это значит для нее. Быстро отвернувшись, она побежала по травянистому склону к песчаному пляжу, остановившись на миг, чтобы обернуться и помахать ему рукой, затем танцующей походкой направилась к отелю.

Она получила эту работу! Хью будет счастлив. Будет ли? Девушка замедлила шаги, вспомнив, что Хью на самом деле не одобрял ее затею, хотя и не отказывался помогать. «Ты слишком молода, Сью, – сказал он ей. – Ты должна выйти замуж и иметь своих собственных детей». – «Я никогда не выйду замуж. Я никогда не смогу забыть Барри», – ответила она.

Теперь у нее будет часть Барри – его малыши. Она потеряла Барри… Внезапно Сью подумала, что, возможно, Барри никогда и не принадлежал ей, разве только в ее мечтах. Предположим, она не пошла бы тогда к дантисту. Что было бы, если бы она так и не узнала, что Барри погиб?

Сью непроизвольно дотронулась до щеки. Забавно, но с тех пор, как она пулей вылетела из приемной дантиста, ее не мучила никакая зубная боль! Девушка слегка подпрыгнула от радости. Она пойдет сейчас прямо к себе в шале и напишет письмо Хью. Милый, добрый Хью! Она стольким ему обязана. Сможет ли она выразить словами свою благодарность?

Столовая была почти пуста к тому моменту, когда туда вошла Сью. Мисс Кетчкарт встретила ее в дверях, трагически нахмурившись.

– Вы опоздали, мисс Митчелл, – констатировала она. – Это усложняет дело.

– Мне очень жаль, мисс Кетчкарт. Я кое-кого встретила и задержалась. – Сью улыбнулась. – Я совсем забыла о времени.

– Это заметно. Кажется, мистер Бадделей играет в гольф с профессором?

– Да, мистер Бадделей играет в гольф, – кивнула Сью и поспешила к своему маленькому столику у окна.

Внезапно ей захотелось, чтобы рядом оказался Фергюс. Невысказанный вопрос в глазах мисс Кетчкарт наверняка позабавил бы его. Очевидно, Урсула никак не могла понять, с кем это Сью так приятно провела время.

Вернувшись в свое шале, она написала Хью длинное восторженное письмо.

«Я уверена, люди ошибаются насчет Энтони Берджеса. Он не мог бы быть добрее, Хью. Мои мечты становятся реальностью. Но я продолжаю сомневаться, не сон ли это. Дети Барри… Любить их – все равно что любить самого Барри. Как признался мистер Берджес, он очень суровый работодатель. И я должна буду не только присматривать за детьми, но и помогать в отеле. Но я не возражаю. В конце концов, это тоже своего рода опыт, правда? Учение никогда не бывает лишним, и его плоды не пропадут. Ты сам говорил однажды об этом, и я с тобой согласна. Ты прав, как обычно. О, Хью, как я буду без тебя? Я не знаю, смогу ли я когда-нибудь тебя отблагодарить за все, что ты для меня сделал?»

Когда она подписала письмо, раздался стук в дверь, которая до сих пор оставалась открытой. Несколько минут на пороге молча стоял мужчина, но Сью не замечала его. Это был Фергюс.

Сью вскочила и подошла к нему.

– Хорошо поиграли в гольф? – весело спросила она.

Он усмехнулся:

– Как всегда. Профессор заснул и забыл, где мяч. Сью, смеясь, указала ему на стул:

– Садитесь.

Актер улыбнулся и отвесил ей легкий поклон.

– Мадам! – театрально произнес он, взяв девушку за руку. – Вы обещали рассказать мне о своей проблеме. А вы не тот человек, который нарушает свое слово. – Он несколько раз поцеловал ее руку над запястьем и немного повыше. – Мадам, я так долго ждал…

Когда Фергюс выпрямился, Сью через его плечо увидела мисс Кетчкарт, прогуливающуюся по аллее мимо шале. Она внимательно наблюдала за ними и, как с тревогой заметила Сью, злорадно улыбалась.

– Фергюс, пожалуйста!

Актер хихикнул.

– Давайте прогуляйтесь со мной! Она видела, да? – прошептал он и снова хихикнул. – Послушайте, я до смерти хочу все знать.

Слегка приобняв девушку за плечи, он повел ее в сторону пляжа, где находился вросший в землю плоский камень, лежавший там уже тысячу лет.

– Теперь рассказывайте, – потребовал Фергюс, усаживаясь на камень.

– Ничего впечатляющего. Просто, пробыв здесь две недели, я так полюбила остров, что захотела остаться.

Фергюс театрально схватился за сердце.

– Смею ли я предположить, мадам, что это из-за меня?

Сью засмеялась:

– Вы ошибаетесь. Все гораздо проще. Я люблю детей и…

– Нет, ничего не говорите! – Фергюс поднял руку. – Дайте я сам закончу… Вы спросили Энтони Берджеса, не могли бы вы присматривать за его малышами?

– Как вы догадались?

– Ну, вы не слишком хитроумны, дорогая моя Сью. Вы постоянно расспрашивали меня об этих детях, и не только меня, но и других. Наша дорогая Люси Инман, например, сказала мне, что вы очень беспокоитесь о малышах. Что за всем этим скрывается?

– Ничего… – Сью заколебалась. Можно ли сказать ему правду? Фергюс – известный болтун, и будет ужасно, если мистер Берджес узнает правду от него. – Просто я поняла, что у них здесь не очень веселая жизнь.

– Но это недостаточно веская причина. – Актер улыбнулся, но его глаза подозрительно сузились.

Сью нахмурилась:

– Я хотела найти работу и, когда услышала о детях и о том, что у них нет англоговорящей няни, сложила вместе два и два и получила…

– Пять. – Фергюс смотрел на нее со своей обычной циничной улыбкой. – Почему вам так хочется здесь остаться?

– Потому что здесь замечательно, спокойно и красиво и… и я просто полюбила этот остров.

– Я хотел бы, чтобы вы рассказали мне правду, Сью, – серьезно произнес Фергюс, пристально глядя на нее. – Я мог бы заплатить еще за месяц вашего пребывания на острове. Безо всяких условий, я вам обещаю. Я не такого сорта человек. Мне просто не нравится мысль, что вам придется здесь работать.

Вы же знаете, что за мегера эта мисс Кетчкарт и как она вас не любит.

– Знаю, но все складывается хорошо, – ответила Сью. – Я буду работать только на мистера Берджеса. Он сам так сказал. И еще я буду помогать в отеле. Как оказалось, мисс Кетчкарт очень не нравится играть роль хозяйки и…

– Это еще мягко сказано. Она просто не любит общаться с людьми. Стоит, как какая-то азиатская богиня, и смотрит на всех свысока. Значит, этим вы тоже будете заниматься… Мисс Кетчкарт придет в ярость.

– Почему она меня так ненавидит?

Фергюс усмехнулся и обнял девушку за плечи:

– Потому что вы хорошенькая, милая и юная. Она просто ревнует, вот и все. Как долго вы намерены здесь оставаться?

– Неопределенное время.

– Вы сошли с ума, да? Юная девушка готова спрятать себя на этом уединенном острове? Из-за его отдаленности сюда нечасто приезжает молодежь. Вы скоро от него устанете.

– Не устану, – уверенно возразила Сью, – хотя мистер Берджес говорит так же. У меня осталось еще три дня отдыха, затем начнется испытательный срок как у меня, так и у него. Он сказал, я могу счесть его слишком требовательным боссом.

– Ха! – раздраженно произнес Фергюс. – Энтони на самом деле знает, как держать персонал в руках. – Он посмотрел на нее и нахмурился. – Сью, вы меня разочаровали. Я не подумал бы этого о вас, но, вижу, вы тоже собираетесь его заполучить. Вот к чему вы стремитесь, не так ли? Живя в одном доме, обедая за одним столом, обсуждая воспитание детей… Очень тонко и хитро задумано, – горько добавил он.

Сью пристально смотрела на него, постепенно приходя к пониманию. И затем вскочила:

– Как вы смеете, Фергюс! Вы прекрасно знаете, что я не такая! И мистер Берджес меня совсем не интересует, только как дядя детей. Что за ужасные мысли у вас!

Она повернулась и побежала к шале. Влетев в него, Сью со стуком захлопнула дверь и даже закрыла ее на щеколду. Затем бросилась на кровать и уткнулась лицом в подушку. Фергюс решил, будто она хочет подцепить… что за ужасное слово!., подцепить Энтони Берджеса! Он ее совсем не интересует… это детей Барри она жаждет любить!

Поужинав этим вечером рано, Сью устроилась на открытой веранде выпить кофе. Она была одна, лишь из столовой доносился гул голосов и смех, да слышался отдаленный плеск волн, разбивающихся о рифы. В воздухе плыл сладкий аромат цветов.

Вскоре на веранде появился Фергюс. Он остановился у ее кресла и взял Сью за руку.

– Я прощен? – смиренно произнес он. – Мне следовало бы подумать, прежде чем открывать рот. Вы не такая, Сью, дорогая. – Он поцеловал ей руку. – Вы так восхитительно прелестны, милая моя.

Сью уже привыкла к мелодраматичным шуткам актера и просто улыбнулась в ответ, но, взглянув на него, с удивлением увидела, что он не шутит на этот раз. И голос его был серьезным, почти печальным.

– Скажите мне, дорогая моя Сью, я слишком стар для вас? Именно таким вы меня считаете? Возможно, вы видите во мне человека, которого можно любить и уважать только как родного отца? Мне было легко влюбиться в вас, легко и так страшно…

Легкое покашливание заставило его отпустить руку девушки и обернуться. К ним подходил Энтони Берджес, лицо его было словно высечено из камня.

– Сожалею, что прерываю вас, мисс Митчелл, – напряженным тоном произнес он, – но я был бы вам очень благодарен, если бы завтра вы поехали со мной в Викторию. Это на острове Маэ. Я еду туда по делам и подумал, что мы заодно могли бы приобрести книги и игрушки, которые вам понадобятся для ваших амбициозных планов по воспитанию детей. – Он взглянул на ее сияющее лицо, и его голос изменился. – Кроме того, у меня будет шанс показать вам красоту этих островов. В данный момент вы не являетесь моей служащей, так что мы с вами прекрасно совместим приятное с полезным.

– С удовольствием, мистер Берджес, – с энтузиазмом откликнулась Сью.

– Отлично. – Лицо его вновь приобрело непроницаемое выражение. Отвесив легкий поклон и полностью игнорируя Фергюса, Берджес повернулся и ушел.

Актер опустился в кресло и задумчиво потер лоб.

– Энтони может быть таким надменным!

– Я так не думаю. И он очень внимателен. Мне, например, приятно было узнать, что он заботится о детях, и, кроме того, я с удовольствием побываю в Виктории.

– Ладно, – сказал Фергюс, вставая. – Я еще не ужинал, так что увидимся позже? – Он наклонился и нежно поцеловал ее в шею. – Не могу отвязаться от мысли, что вы слишком заинтересованы в этих детях. Вот только почему? Это мне очень хотелось бы узнать.

Затаив дыхание, Сью заставила себя улыбнуться:

– Как вы все усложняете, Фергюс! Никогда не слышали о материнском инстинкте? Просто я люблю детей и…

– Я понял, – сказал Фергюс и как-то странно посмотрел на Сью, но ей показалось, что он так ничего и не понял.

На следующий день Сью проснулась рано, и ей вполне хватило времени, чтобы вволю поплавать и помечтать о том, что ждет ее впереди. Целый день она будет осматривать острова с мистером Берджесом и выбирать вещи для детей. Вчера она допоздна засиделась, составляя список. Рисование, кубики… Они начнут петь и… как жаль, что она не была подготовлена должным образом для воспитания детей! Так или иначе, она сделает все, что сможет.

Для поездки она выбрала розовое платье, которое очень нравилось Хью, сделала неброский макияж, стараясь не переборщить, и отправилась в столовую.

– Мисс Митчелл! – окликнула ее мисс Кетчкарт.

– Да? – Сью подняла голову и вежливо улыбнулась, но внутренне приготовилась к тому, чтобы дать отпор.

– Мистер Берджес просил меня передать вам, чтобы вы были готовы в десять часов. У него комплекс пунктуальности, поэтому я бы посоветовала вам не опаздывать, – сдержанно сообщила мисс Кетчкарт.

– Я не задержусь, – пообещала Сью.

Мисс Кетчкарт подняла со стола нож и принялась играть им, беспокойно перекладывая из одной руки в другую.

– Почему вы не сказали мне, что ищете работу, мисс Митчелл? Я помогла бы вам, и не пришлось бы беспокоить мистера Берджеса. – Ее голос звучал так, как будто она едва сдерживала ярость. – Во что вы играете? – вдруг тихо прошипела она, пристально глядя на девушку. Лицо ее было искажено ненавистью. – Это вас ни к чему не приведет. Мистер Берджес не дурак! Его постоянно преследуют девицы. А ваши методы просто грубы. Сью вспыхнула.

– Мисс Кетчкарт, – проговорила она, стараясь, чтобы ее голос звучал спокойно, – я вовсе не охочусь за мистером Берджесом. Мне он совсем не интересен. Я не ищу мужа. Пожалуйста, поймите вы это, наконец!

Мисс Кетчкарт ее слова явно позабавили.

– Ну, разумеется! Обычная история. Вы, вероятно, влюблены в мужчину, которому так часто пишете?

– Это не ваше дело, мисс Кетчкарт. Но чтобы доставить вам удовольствие, скажу, – не могла отказаться от маленькой колкости Сью, – да, я люблю одного человека и никогда не перестану его любить. И это не мистер Берджес.

Сью встала и, как слепая, направилась к выходу, перевернув по дороге стул. Она думала о Барри – Барри, которого так сильно любила, о Барри, которого никогда больше не увидит. Из-за подступивших к глазам слез она не заметила Энтони Берджеса, стоявшего неподалеку и свирепо смотревшего на Урсулу Кетчкарт.

Девушке пришлось подождать в холле всего минут десять. Энтони Берджес прибыл за три минуты до назначенного срока и дружески ей улыбнулся.

– Все хорошо? – спросил он и, когда она кивнула, направился к ожидавшему их экипажу, который отвез их на пристань. Никаким машинам не позволялось ездить по острову.

День был прекрасным, жарким, но не слишком влажным, над головами порхали маленькие птички, другие, с желтыми головками, сидели, громко щебеча, на живой изгороди, серые голуби пикировали вниз с безоблачного неба.

– А вы знаете, что на Сейшелах девяносто два острова? – полюбопытствовал Энтони Берджес, помогая Сью выйти из экипажа.

– Так много? – удивилась Сью, направляясь, вслед за ним к длинной пристани, где стояла белая шхуна.

– Вам действительно интересно? – спросил Берджес, когда они, облокотясь о перила, наблюдали, как остров медленно исчезает в знойной дымке.

– Действительно интересно, – кивнула Сью и, повернувшись, посмотрела на него. – Здесь все так отличается от Англии. Конечно, мне интересно.

Энтони улыбнулся:

– Хорошо, потому что я боюсь быть надоедливым. Сейшелы сильно изменились. Первоначально они были местом, куда заходили корабли торговцев, проплывающие мимо, а затем их колонизировала Франция. Англия же вступила во владение ими в 1794 году. В действительности здесь нет туземцев, жители приезжали сюда из разных частей света. Французы привезли рабов, которые породнились с китайцами, прибывшими на острова открывать свои магазины. Так что здесь можно увидеть много темнокожих людей с китайскими чертами лица.

– На каком языке они говорят? – спросила Сью, думая о маленькой креолке – няне детей.

Официальный язык – английский, но местное население говорит на смешанном креольском, вобравшем в себя французские, африканские и английские слова. Сначала вам покажется нелегко, но потом вы выучите его.

Шхуна двигалась вперед плавно и ровно, почти без качки, над ней кружились птицы и пикировали вниз, хрипло и громко крича.

– Если честно, я даже рад, мисс Митчелл, что вы попросили работу, – задумчиво продолжал Энтони Берджес. – Странно, но раньше я не осознавал, что у них практически нет шансов поговорить по-английски с тех пор, как их родители… – Странное выражение появилось на его лице. – Извините, мне нужно поговорить с капитаном, – поспешно проговорил он и ушел.

Сью крепко вцепилась руками в перила. Что он собирался сказать? Тяжело нести бремя вины. Вероятно, поэтому он и не может слышать имя Барри.

Позже, когда они миновали несколько островов, едва видневшихся вдалеке, Энтони Берджес вновь присоединился к ней. Шхуна мягко покачивалась с боку на бок на небольших волнах, и они уютно устроились в удобных креслах.

– Думаю, вы найдете Маэ очень красивым. Там есть три горы, названные «Три брата». – Он засмеялся. – Знаете, это странно, но во всем мире люди любят называть скалы и горы человеческими именами. В Голубых горах Нового Южного Уэльса, в Австралии, вы найдете «Три сестры», а в Свазиленде есть два горных пика, названные «Душа» и «Совесть». Они, видимо, дали вдохновение Райдеру Хаггарду. В Кейптауне, как мне помнится, есть «Семь апостолов», и даже в Англии я как-то переправлялся через огромную скалу неподалеку от Танбридж-Уэлс, названную «Огромный Тод».

Он говорил, а Сью восторженно слушала. Вскоре Энтони вновь оставил ее на время, и потом моряк-креол с улыбкой принес ей коктейль.

Далеко впереди смутно вырисовывался остров, и вернувшийся Энтони Берджес снабдил Сью биноклем.

– На вершине горы за городом стоит крест. Не знаю, сможете ли вы разглядеть что-нибудь – обычно его скрывают плывущие облака.

Но Сью смогла увидеть крест, хотя и неясно, но, возможно, если бы она не знала, что он там есть, она бы его не заметила. Теперь уже можно было разглядеть длинный бетонный пирс и, когда они подошли ближе, понять, что он ведет прямо к центру города, лежащего в тени гор, как припавшая к земле пантера. Когда шхуна медленно подошла к пристани, на борт толпой бросились креольские рабочие в белых рубашках, черных штанах и соломенных шляпах, и началась разгрузка.

Идя по пирсу рядом с Энтони Берджесом, Сью чувствовала такое счастье, что ей хотелось петь. Приземистые белые здания почти скрывались за деревьями. На небольшой площади стояла копия Тауэрской башни с часами.

– Что вы думаете о королеве? – спросил с улыбкой Энтони, когда они рассматривали серебряную, во весь рост, статую королевы Виктории в центре фонтана. – А вот там, посмотрите, Дом правительства.

– Сюда часто заходят корабли?

– Примерно раза два в месяц, те, что курсируют между Момбасой и Индией. Острову нужны деньги. Когда они тут достроят свой аэропорт, появится больше туристов. На нашем острове я сам построил небольшой аэродром, поскольку понял, что это может заинтересовать туристов, желающих прибыть к месту отдыха на частном самолете, – добавил он с грустной улыбкой. – Полагаю, вы считаете, что я делаю это только ради денег?

– О деньгах тоже надо думать, – ответила Сью.

Энтони хмыкнул:

– Конечно. Здешний порт может принять только четыре океанских лайнера одновременно, но кто знает, какое его ожидает будущее. Сейшелы становятся все более и более популярными.

– Они действительно прекрасны.

Энтони подвел ее к огромному магазину.

– Купите все, что понадобится для детей, – сказал он.

– Сколько я могу потратить? – поинтересовалась Сью.

Он посмотрел на нее удивленно и немного раздраженно.

– На ваше усмотрение. Я не скряга.

– Я не имела в виду… – попыталась она возразить, но Энтони повернулся и ушел.

Сью провела в магазине полчаса, выбирая книги для чтения, раскраски, кубики и еще массу удивительных вещей, которые, как она думала, могут вызвать интерес у детей. Вскоре за ней зашел Энтони и повел ее к машине. Шофер открыл дверцу, и Энтони сел рядом с девушкой на заднее сиденье.

– Я подумал, что вы захотите посмотреть остров.

– Это очень мило с вашей стороны.

– Мне он тоже нравится, – с улыбкой признался Энтони.

Машина с ревом мчалась по горной дороге, то поднимаясь, то спускаясь в холодные темные ущелья, где солнце закрывали верхушки деревьев, проносилась мимо огромных валунов, балансирующих на краю пропасти. Когда они вновь выехали на открытую местность, Энтони указал Сью на небольшую деревушку под сенью гигантских деревьев. Вокруг крошечных домиков бегали куры, где-то кричал петух. Женщины в ярких юбках, громко переговариваясь, стирали белье, маленькие дети играли рядом на берегу. Все с интересом наблюдали за проезжавшей мимо машиной.

Когда они окончательно спустились с горы, Сью спросила у Энтони, насколько высокой та была.

– Примерно тысяча футов. Я как-нибудь возьму вас на другой остров, например на Фрегат. Только представьте себе, как это захватывающе – нестись по волнам под парусами! Вы хорошо переносите качку?

– Думаю, да… – неуверенно ответила Сью. – Но точно не знаю. Это мое первое путешествие.

– Тогда оно не должно быть последним. Уверен, профессор с удовольствием воспользуется возможностью повозить вас по островам. Он великий рассказчик, а вы талантливый слушатель.

– Я? – Сью была искренне удивлена. – Хью говорит, что я болтлива, как попугай.

– Хью? – В голосе Энтони внезапно появились холодные нотки. – И кто же этот Хью? Конечно! – Он щелкнул пальцами. – Это тот молодой мужчина, который провожал вас в Хитроу, верно?

– Он мой адвокат.

– Судя по тому, как он на вас смотрел…

Сью попыталась улыбнуться:

– Он просто очень обо мне беспокоился. Никак не может поверить в то, что я уже взрослая женщина, а не ребенок.

– Я его не виню. Временами в это действительно трудно поверить, – заметил Энтони Берджес. Наклонившись вперед, он что-то сказал водителю и, вновь повернувшись к девушке, добавил: – Нужно показать вам остров Праслен. Генерал Гордон считал его подлинным Эдемом. Там растут единственные в своем роде уникальные кокосовые пальмы, известные как коко-де-мер – морской кокос. Есть еще острова Кузен и Альдабра, где живут гигантские сухопутные черепахи, которым сотни лет от роду. Рядом, в океане, плавают дельфины, за ними тоже интересно наблюдать. На берегах, кстати, полно раковин, если вы любите их собирать.

– Звучит потрясающе, – сказала Сью и с удивлением обнаружила, что атмосфера неуловимо изменилась. Возможно, Энтони уже сожалеет о своем решении привезти ее сюда. Ему не было необходимости это делать, он и сам мог бы купить игрушки и книги. Что она сказала не так?

– Конечно, теперь все стало по-другому, – продолжал он, и голос его стал задумчивым. – Все больше и больше молодежи уезжает учиться за океан, затем они возвращаются сюда, ничего не зная о реальной жизни на островах. Боюсь, такое случается слишком часто.

Они вернулись назад в Викторию, и машина остановилась у отеля.

– Мисс Митчелл, у меня деловая встреча, – предупредил Берджес. – Вы согласны подождать меня здесь? Можете выпить чего-нибудь холодного или чашку чаю.

– Конечно.

Машина отъехала, и Сью поднялась по белым каменным ступеням. В отеле было прохладно, и она села у открытого окна, наблюдая за лодками в гавани и чувствуя приятную лень. День был очень хорошим, и ее мнение об Энтони Берджесе улучшилось. Вопреки всему, что о нем говорили, он ей понравился, и Сью с нетерпением ждала того момента, когда начнет у него работать.

Но что-то определенно было не так, думала Сью уже по дороге домой. Большую часть пути она оставалась одна и, мысленно возвращаясь назад, пыталась уловить тот момент, когда дружелюбность Энтони Берджеса сменилась холодной индифферентностью. И была рада, когда шхуна наконец добралась до острова и она смогла поспешить к себе в шале.

Дверь была широко распахнута, кровать разобрана, багаж исчез. Сью в тревоге застыла в дверях, и в это время к ней подошел Фергюс.

– Это ваша идея, Сью? – спросил он, указывая на пустое шале.

– Разумеется, нет! Где мои вещи?

В первом шале, мисс Митчелл, – сказала мисс Кетчкарт. Они не слышали, как она подошла, и оба, вздрогнув, повернулись. Лицо женщины было суровым. – Мистер Берджес считает, что благоразумнее переселить вас поближе к отелю; Он не любит, когда его служащие, особенно девушки, бродят одни по ночам. Возможно, это старомодная точка зрения, но мистер Берджес хочет, чтобы его отель считался приличным местом.

Сью быстро взглянула на Фергюса и увидела, что он изо всех сил старается не рассмеяться.

– Как это любезно с его стороны, – спокойно произнесла она и поспешно ушла.

Первое шале находилось очень близко от здания отеля и оказалось гораздо лучше, чем прежнее. Здесь была спальня, уютно обставленная гостиная и ванная комната. Без всяких сомнений, она сможет принимать теперь своих друзей! «Служащие», сказала мисс Кетчкарт, но она еще не приступила к работе. Мистер Берджес сам говорил, что у нее есть еще два дня, так зачем было переселять ее сейчас? Неужели мисс Кетчкарт рассказала ему, что видела Фергюса в ее шале?

Расхаживая взад и вперед по гостиной, Сью продолжала размышлять. Еще два дня… Всего только два дня!