Этим вечером они ужинали вдвоем с Хью.

– Ты знал, что Барри жив? – спросила Сью.

– Да. Поэтому-то я и приехал. Я провел расследование и узнал, что Барри обнаружили в воде через несколько часов после крушения. В Момбасе врачи установили, что у него поврежден позвоночник.

– Почему ты не сказал мне? – простонала Сью, не поднимая глаз от вилки, которую крутила в руках.

– Я только недавно стал наводить справки. Ты говорила, он погиб, и я думал, что твоя информация из надежных источников.

Сью печально вздохнула:

– Я поняла это из слов пожилой леди в приемной дантиста. Теперь я припоминаю, что она ничего не сказала о его гибели. Она лишь говорила об ужасной катастрофе и о том, что они оба были в том самолете. И я приняла это как доказанный факт. И здесь никто не сказал мне, что он жив.

– Ты их спрашивала?

– Конечно нет. Я слышала о страшном скандале.

– Я помню. Ты и здесь о нем слышала? Кто тебе рассказывал? – медленно спросил Хью.

– Мисс Кетчкарт, кто же еще! Она здесь распространяет всяческие слухи.

– И что ты почувствовала, когда увидела Барри, Сью? Прошло много времени.

– Я не смогла в это поверить. Он выглядел совершенно другим.

Хью засмеялся:

– Ты тоже другая. Как долго он здесь пробудет?

Сью пожала плечами:

– Я не знаю… он что-то говорил об отъезде. Вроде бы ему предстоит новая операция. Кстати, у него отличная сиделка. Он сказал, что она спасла ему жизнь.

– Полагаю, это было чудесное исцеление. Никто не ожидал, что он выживет, но он выжил. Он тебе что-нибудь рассказывал?

– Я не успела с ним поговорить, – призналась Сью. – Но почему ты приехал? Ты мог бы просто мне написать.

– Я буду честен с тобой, Сью. – Она пристально взглянула на него. Красивое лицо Хью было озабоченным. – Ты слишком сильно привязалась к этим детям. Я это почувствовал. Когда я обнаружил, что Барри жив, я понял, что теперь он сам будет заботиться о них. У него могли быть другие планы, и ты вовсе в них не вписывалась.

Сью прикрыла глаза. Ее адвокат, как всегда, был прав.

– Я стал размышлять, как ты с этим справишься, если возникнет подобная ситуация. Я хотел, чтобы ты увидела вещи в их реальной перспективе. Твоя любовь к Барри не давала тебе никакого права ожидать любви от его детей. Но, как явствовало из писем, эти дети стали для тебя своими. В твоем сознании или, я бы сказал, в твоем сердце, верно? Я говорил с Гризельдой. Она считает, что ты должна выйти замуж и родить ребенка. – Хью помолчал немного. – И я с этим согласен. Ты станешь превосходной матерью.

– А какой женой? – горько вздохнула Сью. – Когда я по-прежнему люблю Барри?

– Любишь ли? – спокойно спросил Хью, наклонившись вперед. – Ты уверена, что любишь?

– Конечно, уверена, – сердито ответила девушка и встала. – Давай поищем остальных и потанцуем. Давай сделаем хоть что-то!

«Все, что угодно, – добавила она про себя, – только бы не думать об этом!» Никогда прежде она еще не ощущала такой боли. Она ничего не значила… абсолютно ничего… для Барри…

Сославшись на головную боль, Сью рано ушла к себе в шале, но знала, что не заснет. Она бродила по комнате, как беспокойный тигр, страстно желающий вырваться на волю, стремящийся к свободе и все же скованный цепью ужасных обстоятельств. Все эти годы она любила Барри, но теперь сомневалась, подумал ли он о ней хоть один раз. Ни одного письма и даже ни одной рождественской открытки. Почему она раньше не распознала в этом признака абсолютного отсутствия интереса? Она нежеланная – вот в чем правда. Вся ее жизнь была окутана легендой, которой она позволила расти и развиваться в своей душе, – легендой об их любви друг к другу.

Раздался стук в дверь. Сью досадливо поморщилась – ей было сейчас не до галантных комплиментов Фергюса или похожих на лекции советов Хью. Еще стук… и еще… Она открыла дверь.

– О, это вы! – Она тупо уставилась на Энтони Берджеса.

– Да, не возражаете? – коротко ответил он, без приглашения входя в шале и закрывая за собой дверь. – Я хочу поговорить с вами. Сядьте.

Она нехотя повиновалась, чувствуя, что заинтригована. Энтони Берджес был последним человеком, которого она ожидала увидеть.

Он развалился в кресле, откинувшись на спинку. Глаза его были прищурены, брови сурово сдвинуты.

– Почему вы мне лгали все это время?

– Я не лгала. Я просто ничего вам не говорила.

– Я знал с самого начала. Я сразу же вас узнал. Я вспомнил ревнивую маленькую сестру, не появившуюся на приеме и так расстроившую обоих – и Барри, и Венецию. Отец Барри сказал тогда, что вы слишком темпераментны и подвержены вспышкам раздражения. – В голосе Энтони звучала насмешка. – Меня возмутило ваше поведение. Вы должны были знать, что Барри когда-нибудь женится.

– Я думала, что Барри собирается жениться на мне! – выдохнула Сью. Ее ложь была раскрыта, и теперь можно было говорить чистую правду.

– Но вы не могли выйти замуж за единокровного брата.

– Он не единокровный брат, а сводный. Барри – сын Уоррена, а моя мать не была мне настоящей матерью.

– Значит, на самом деле вы даже не родственники?

– Нет. Но Барри всегда замечательно относился ко мне. Никто прежде не был со мной таким добрым, таким любящим. И конечно, я его боготворила. Он был для меня всем. Когда я стала старше и узнала, что мы не родственники, я… я предположила… в общем, я очень хотела, чтобы мои мечты воплотились в реальность. Я верила, что он любил меня…

– И?..

– Я познакомилась с Венецией. И как-то раз она пришла к нам домой. Увидела Барри и… вышла за него замуж.

– Значит, вы все время считали, что Барри – ваша собственность, а Венеция его просто украла?

Сью посмотрела на Энтони, в глазах ее было страдание.

– Да. Я не понимала, что все придумала. Я… я была убита горем. Они уехали сюда, и я ничего больше о них не слышала.

– А ваши родители… ваши приемные родители, я имею в виду?

– Они уехали в Канаду. Предлагали и мне поехать, но я… – Сью печально покачала головой. – Моя приемная мать не особенно любила детей. А дядю Уоррена я просто ненавидела. И все же он был очень щедр и оставил значительную сумму денег у Хью на случай, если они мне понадобятся. Вот так я смогла приехать сюда.

– Понятно. – Энтони встал, прошел к холодильнику, вытащил две бутылки воды и одну протянул Сью. – Только зачем вы сюда приехали?

Она рассказала ему о своем неожиданном визите к дантисту и о подслушанном ею разговоре двух пожилых дам.

– Ясно… – задумчиво произнес Энтони. – Эти дамы видели во мне чудовище?

– О нет, вовсе нет! Та, что бывала здесь, заметила, что вы прекрасный человек и очень усердно работаете.

Энтони улыбнулся:

– Спасибо и на этом. Что она еще сказала?

Сью нервно пробежала рукой по волосам.

– Ну, она считала, что детям следовало бы побольше общаться с гостями…

– Другими словами, она считала, что я не подхожу на роль заботливого дяди, поэтому вы решили приехать, так?

– Не только поэтому, – медленно ответила Сью, старательно подбирая слова. – Теперь я это поняла. Я ужасно хотела любви. Не мужской любви, а просто любви. Я была совершенно одинока. Не могу даже описать, насколько я была одинокой. Я чувствовала себя абсолютно бесполезной и никому не нужной. И когда я услышала о смерти Барри, то уцепилась за первую же возможность, чтобы найти тех, кто во мне нуждается. Так что…

– Продолжайте, пожалуйста.

– Я пошла к Хью и попросила его дать мне деньги, которые оставил дядя Уоррен.

– Хью считал это хорошей идеей?

Сью поколебалась немного, прежде чем ответить.

– Нет, я так не думаю. Он сказал, что вы вряд ли дадите мне работу. Знаете, в те дни я выглядела совсем по-другому, не так, как сейчас. Но когда Хью понял, как много это значит для меня, он помог мне выбрать подходящую одежду и все сам устроил.

– И каковы же были ваши планы, когда вы ехали сюда?

– Я собиралась просить вас позволить мне присматривать за детьми.

Энтони поставил свою бутылку с водой на пол.

– Почему вы сразу не сказали мне, что являетесь сводной сестрой Барри, когда спрашивали о работе?

Сью с беспокойством взглянула на него, затем встала и принялась расхаживать по комнате. Энтони терпеливо ждал. Наконец она остановилась напротив него.

– Я должна это говорить?

– Вы ничего не должны, но мне хотелось бы это узнать.

Сью нервно сцепила пальцы.

– Если я скажу, вы не рассердитесь? Я не хочу причинять неприятности Барри…

Энтони встал.

– Разумеется, не рассержусь. Почему я должен рассердиться?

– Та женщина в Лондоне сказала, что вас мучает совесть, ведь Барри и… и Венеция оказались на борту самолета по вашей вине…

– По моей вине? – поразился Энтони.

– Она сказала, что был ужасный скандал, что вы обвинили Барри в воровстве и уволили его, поэтому он и Венеция отправились искать другую работу, – выпалила Сью на одном дыхании.

Она ожидала от Энтони взрыва эмоций, но ничего не произошло. Энтони говорил спокойно, со своей обычной холодностью, которая на этот раз пугала Сью еще больше, чем прежде.

– Сядьте. Значит, у нас предположительно был скандал, так? Вам еще кто-нибудь говорил об этом?

Сью послушно села, понимая, что возмущение и сопротивление бесполезны. Она чувствовала себя слишком усталой, чтобы продолжать бороться.

– Да, меня просили не упоминать на острове имени Барри.

– Кто вас предупреждал? – Казалось, в голосе Энтони хрустит лед.

– Мисс Кетчкарт посоветовала мне не упоминать его имени, сказала, что вы запретили говорить о нем на этом острове.

Наступила долгая тишина, и Сью постепенно начала расслабляться. Внезапно Энтони вскочил на ноги и подошел к ней вплотную.

– И вы поверили, что я такой человек? Что я могу обвинить своего зятя в воровстве и вышвырнуть его и свою сестру с острова сразу же после рождения их третьего ребенка? Вы поверили, что я запретил упоминать его имя? Вы думали, что я… – Он отвернулся.

– Тогда я вас не знала, – быстро сказала Сью.

– Вы поверили бы в это сейчас?

– Нет. Я обнаружила, что в это трудно поверить, как только узнала вас поближе. Но я боялась сказать что-то не то, чтобы вы меня не уволили. Я… я знаю, что это было глупо с моей стороны, но дети мне стали как родные. Я продолжала думать, что, если бы Барри женился на мне, они могли бы быть моими детьми… – Голос ее печально замер.

Энтони взглянул на нее с сочувствием.

– Думаю, вам лучше узнать правду. Не было никакого скандала. Третьи роды у Венеции прошли слишком тяжело, и ей посоветовали отправиться в Момбасу к специалистам. Она боялась лететь одна, поэтому Барри сопровождал ее. Самолет потерпел крушение. Тело Венеции так и не нашли. Барри несколько часов провел в воде, его спина оказалась сильно повреждена. Я был полностью уверен, что вы знаете, где Барри, но никак не мог понять вашего странного молчания. Я подыгрывал вам, поскольку мне было любопытно узнать причину.

– И теперь вы ее знаете, – устало вздохнула Сью.

– Да, теперь знаю. Ладно, увидимся завтра. Особо не торопитесь. Дети после завтрака пойдут повидаться с отцом. Трудность в том, что Барри легко утомляется, так что мы должны это учитывать. Думаю, мы заберем детей часов в десять или в половине одиннадцатого. Я найду вас на пляже. Доброй ночи, – закончил он и покинул шале.

Как спокойно стало вокруг! Сью приняла ванну и легла в постель. Она лежала неподвижно, ощущая странное чувство небытия. Весь смысл ушел из ее жизни. Не было никаких причин жить… Но внезапно она осознала, что у нее еще есть надежда. Барри не любит ее, но он все равно в ней нуждается. Ему нужно помогать, нужно присматривать за детьми… Решено! Она предложит ему свои услуги, как только представится подходящая возможность.