С любопытством поглядывая по сторонам, Рафаэль беседовал со скрипачами о том, что они будут играть дальше. Он стоял и делал вид, что слушает, как один из музыкантов хвалит новую песенку «Любовь в деревне». Публика в зале постепенно менялась, как цвета в калейдоскопе.

Когда Рафаэль танцевал с Дейзи, то заметил в толпе высокого юношу, которого он не узнал со спины. Тот как раз разговаривал с майором Редмондом. Он был одет в темно-синий сюртук с кружевными манжетами, который плотно облегал широкие плечи, и светло-коричневые штаны. Кудрявые темные волосы, на которых не было ни следа пудры, были собраны в аккуратный хвост. В этом захолустном городишке не могло быть много людей, одевающихся по моде. Так кто же этот человек?

Когда юноша поклонился майору и обернулся, Рафаэль чуть язык не проглотил от удивления. Это же Симон Ланье. Когда это он успел стать таким денди? Неудивительно, что Дейзи сама не своя.

И что такое важное обсуждали Симон и майор добрых полчаса? Когда они вернулись и Симон надолго заперся в комнате с Дейзи, что было совершенно неприлично, любопытство Рафаэля разгорелось с новой силой. Происходило нечто странное.

Внезапно дверь в комнату открылась и на пороге появился Симон. Он пробрался сквозь толпу и вышел наружу, не сказав никому ни слова.

Рафаэль повернулся к скрипачу и махнул рукой.

– Да, да, сеньор, конечно, но я должен вас покинуть и вернуться к дамам. В противном случае они подумают, что меня больше интересует музыка, а не танцы, что правда. Но мне хочется произвести на хозяйку хорошее впечатление. Да?

Он отвесил поклон, потом спрыгнул на пол и последовал за Ланье.

Настало время поговорить, но не с Дейзи и не с Лиз. Он обернулся. Судя по количеству людей в мундирах в дальнем конце зала, Лиз забрасывали предложениями потанцевать. Рафаэлю очень хотелось выдернуть Лиз из этой толпы солдафонов, но он развернулся и вышел наружу. Сначала миссия.

Ланье растворился в темноте. Рафаэль стоял в нерешительности, прислушиваясь и пытаясь определить, в какую сторону пошел юноша. Он не знал, был ли Симон на лошади, но если майор Редмонд дал ему какое-то задание, то, вероятно, снабдил и передвижным средством.

Прежде чем он успел что-то предпринять, из-за спины Рафаэля послышался тихий голос.

– Вам что-то нужно, сэр?

Это был Зандер, слуга Буреля.

Рафаэль колебался, но решил не тратить времени зря.

– Я хотел бы поговорить с сеньором Ланье о доставке груза с моего корабля, но вижу, что он куда-то сбежал. Он не говорил, куда направляется?

Зандер подошел к лампе возле двери.

– Нет, сэр. Но он ушел пешком, направился к воде. Вы догоните его, если поторопитесь.

– Спасибо, Зандер.

Кинув ему монетку, Рафаэль перепрыгнул через ограду веранды и поспешил прочь.

Когда он завернул за угол и оказался на улице Дофина, то увидел несколько огней на пристани в том месте, где пирсы выдавались в море. Рыбаки, ловцы устриц и креветок чистили сети и сваливали остатки улова на телеги. Он прошел к Уотер-стрит, прислушиваясь и поглядывая по сторонам. Ланье мог зайти в любой дом, Рафаэль прошел бы мимо него и даже не заметил бы.

Испанец раздумывал. Возможно, ему стоит забыть обо всем и вернуться на вечеринку. Еще один танец с Лиз…

Вдруг из темноты послышалось приглушенное ругательство, в ответ на которое кто-то ответил вполголоса с креольским акцентом. Второй голос принадлежал брату Лиз, Симону. Он встречал Ланье лишь раз, и то год назад, но отличная память на голоса была его, можно сказать, наибольшим даром. Он пошел дальше к воде, направляясь на юг ко второму пирсу.

Голоса стали громче, усиливаясь за счет отражения звука от воды, но Рафаэль все равно не мог разобрать ни слова на расстоянии. Он заметил двух человек, топтавшихся на каком-то судне среднего размера. Один из них был крупный мужчина с большой головой, посаженной на широкие плечи, а другой – высокий гибкий человек в расцвете сил.

Рафаэль начал идти неровной походкой пьяницы, которую успел довести до совершенства еще во время учебы в университете в Мадриде. Он принялся насвистывать первое, что пришло ему в голову, – мелодию песенки «Любовь в деревне».

Мужчины на лодке замолчали.

– Кто там? – крикнул Ланье.

Крупный проворчал:

– Просто какой-то солдат заблудился. Не обращай внимания.

– Заткнись, – огрызнулся Ланье. – Подожди, пока он не пройдет мимо.

– Как скажешь.

Рафаэль протопал мимо кучи пустых бочонков и зацепил их ногой. Они раскатились во все стороны с глухим грохотом. Воскликнув что-то бессвязное, он тяжело повалился на землю и затих. Через минуту он захрапел.

Он услышал, как мужчины на лодке засмеялись.

– Видишь, нечего беспокоиться, – хохотнул Крупный.

Мужчины продолжили перетаскивать какой-то груз по сходням. Лежа среди бочонков, Рафаэль насчитал около двадцати ящиков, которые они таскали с пирса в трюм судна. Судя по тому, как мужчины пыхтели и ругались, ящики были тяжелые. Рафаэлю было очень интересно, что в ящиках и куда они собираются это переправлять.

Когда последний ящик очутился в трюме, мужчины вышли на палубу, тяжело дыша. Ланье дал Крупному пригоршню монет и сказал:

– Дам еще, если будешь держать язык за зубами. Я вернусь через несколько месяцев, в зависимости от того, сколько времени мне потребуется, чтобы распределить это. – Он сделал паузу и добавил грозно: – Никому ни слова, слышишь?

– Это больше, чем я зарабатываю за несколько месяцев, Шазе, – пробормотал Крупный. – Не надо мне угрожать.

Рафаэль с трудом удержался, чтобы не вскочить на ноги. Он уже слышал это имя раньше. Так обращались к пирату, который украл у него королевское золото.

Кое-что Рафаэль начал понимать.

Но у него тут же возникло множество вопросов. Что Лиз знала о тайных делах брата? Где Симон прятал золото до сих пор? Куда он его переправляет? И почему? Как с этим всем связан майор Редмонд?

Конечно, Рафаэль хотел вернуть золото. Он должен был его вернуть, потому что американцам оно было нужно, чтобы купить оружие, форму, еду и прочие вещи. Но, возможно, его удастся заполучить назад без кровопролития или даже доставить генералу Вашингтону не за счет испанской короны.

«Думай, Рафаэль».

Он должен сообщить об этом Гальвесу в Новый Орлеан, потому что ему понадобится помощь. Допустим, кто-то из братьев сможет встретить его, но опять-таки где?

Рафаэль сел, кряхтя и громко стеная. Он все еще тер глаза, когда что-то твердое и металлическое уперлось ему в висок.

– Только двинься, и я отстрелю тебе голову, испанец.

Он открыл один глаз и покосился на Ланье – Шазе-пирата. Рафаэль напомнил себе, что это все же брат Лиз. Крупный стоял у него за спиной, направив мушкет на живот Рафаэля.

– Привет, дорогой сеньор, – сказал он, поморщившись. – Кто-то, как вы видите, оставил здесь кучу бочонков, которые оказались у меня на пути. Простите, если побеспокоил вас. – Он протянул руку. – Возможно, вы могли бы…

– Я мог бы сбросить вас в реку, – хмуро ответил Ланье. – Что вы здесь делаете и почему следите за мной?

Рафаэль вздохнул:

– Я рад бы вам сказать, но должен признаться, что оружие, направленное на мое лицо, огорчает мой расстроенный желудок.

Ланье посмотрел на спутника, который пожал плечами, и оба мужчины сделали шаг назад. Встав на ноги, Рафаэль увидел, что оружие они не убрали.

Он решил взять быка за рога, так сказать, и отвел дуло мушкета, который держал Ланье, в сторону. К слову, мушкет был итальянский и очень дорогой.

– Я не слежу за вами, – сказал он убедительно. – Я пришел сюда, надеясь найти кого-нибудь, кто захочет помочь мне переправить припасы на корабль. – Он вздохнул. – Я полагаю, вы заняты в семейном судоходном предприятии?

Симон нахмурился сильнее.

– Я видел вас у Буреля, как вы танцевали с Дейзи, то есть с мисс Редмонд. Там не было крепких напитков, если не считать худшего в Западной Флориде лимонада. Прекращай, Гонсалес. Ты точно следил за мной, и ты не пьян и не глуп. Вот и расскажи мне, какую игру ты затеял.

Рафаэль заморгал. В глазах француза он заметил в основном ревность, смешанную с недоверием и удивлением. Ланье был влюблен в дочь майора. Что многое объясняло.

– Я действительно танцевал с милой мисс Редмонд, а лимонад, без сомнения, является причиной расстройства моего желудка. Также очень рад, что вы видите во мне интеллектуала, хотя мой преподаватель латыни с вами не согласился бы. – Он почесал голову. – О чем это я? Ах да. Я ищу человека по имени Шазе, но, если я ошибся дверью, простите меня.

Ланье поморщился:

– Шазе здесь больше нет. Что вам от него нужно?

– У него есть кое-что, что принадлежит мне, и я хочу это вернуть.

Рафаэль намеренно говорил это с беззаботным видом, однако не почувствовать в его словах угрозу было невозможно.

– Вам не стоит рассчитывать, что у него есть то, что вы потеряли, – холодно возразил Симон.

– Это очень плохо. – Рафаэль пожал плечами. – Вы передайте ему, если увидите, когда он вернется, что если англичане готовы терпеть морских бандитов в заливе, то наш губернатор Гальвес не такой. Он намерен положить конец контрабандистам, которые используют Новый Орлеан как перевалочный пункт.

– Это как? – Ланье пожевал губами. – И что он предлагает? Теоретически, так сказать.

Рафаэль с радостью заметил, что Симон опустил мушкет. Юноша был явно заинтересован. Крупный озадаченно поглядывал то на Симона, то на Рафаэля, не понимая, что происходит.

– Ну что тут скажешь, – Рафаэль улыбнулся. – Он дал оружие и свое добро флоту Его Величества останавливать и обыскивать каждое судно, приближающееся к городу. Если у капитана не будет документов на какой-либо товар, Гальвес оставляет за собой право конфисковать судно и товары.

Ланье больше не улыбался.

– Это повод для войны!

– Отнюдь. Все это вполне соответствует последнему торговому договору, который недавно подписали Мадрид и Лондон. – Легким движением руки, которое наверняка бы понравилось Лиз, Рафаэль извлек из рукава блестящий нож. – Но, дорогой сеньор, я прошу вас больше не направлять на меня это ужасное оружие, потому что у меня есть предложение, которое вам понравится, если вы хорошенько все обдумаете.

– Предложение? – с презрением повторил Ланье. – Ну что же, давайте послушаем.

– Все просто. Я предлагаю вам стать моим партнером и отплыть в Новый Орлеан вместе. Если вы прибудете со мной, никто с вас документы спрашивать не будет.

– Вы безумны! Чего вы хотите добиться от этого… партнерства? – Ланье сплюнул, словно бы это слово жгло ему глотку. – И почему вы решили, что я поплыву в Новый Орлеан?

Рафаэль хотел рассмеяться. Иногда его работа очень веселила.

– Ну, как я вижу, мое сообщение о новых порядках вас сильно расстроило. А что касается того, чего я хочу добиться… скажем так, я хочу часть того, что находится в вашем трюме.

Лиз долго не могла уснуть, прислушиваясь к сдавленному рыданию Дейзи и гадая, что ее несносный братец мог такого сказать подруге, что она теперь места себе не находит. Она прикоснулась пальцами к губам, куда ее поцеловал Рафаэль, оставив аромат ежевики после дождя.

Как можно позволять такое, не сказав ни слова о браке?! В конце концов, что она знает о нем, кроме тех глупостей, что они обсуждали у мадам Дюссой и у Буреля? Что у него есть мать и любимая сестра. Он любит рыбачить и прикидывался, что не умеет этого делать. Он занимается торговлей и владеет как минимум тремя языками. У него чудесное чувство юмора, и он поет, как ангел. Он хорошо одевается и мог бы зарабатывать как учитель танцев.

Получается, знала она о нем немного. С ним все было не таким, как кажется. Как одна из тех разноцветных ящериц, которые летом грелись в саду Редмондов, Рафаэль легко менял цвет в зависимости от обстоятельств. А потом исчезал без предупреждения.

Логично было бы связать судьбу с Нилом, на которого всегда можно было положиться. Он говорил, что думал, и думал, что говорил.

«Отче, прояви милосердие, – взмолилась она. – Я в замешательстве».

Она сползла с кровати и опустилась на колени. Она всегда молилась в такие моменты. А вся ее жизнь состояла из подобных моментов. На ее коленях уже образовались мозоли. Теперь Рафаэль пронесся по ее спокойной жизни у Редмондов, как ураган, возбудив желания, которым никогда не суждено было быть удовлетворенными. Она лишь знала, что он уехал в Новый Орлеан, даже не попрощавшись. После того как он произнес эти глупые слова «поверь мне» и оставил ее, она увидела, что он направился к помосту с музыкантами. Потом, когда она отвлеклась, он просто исчез.

Молитва все не шла. Она опустилась на колени и прижалась лбом к одеялу, плотно закрыв глаза. Начали болеть колени. Дейзи затихла. Возможно, она уснула. Или тоже не спала, пытаясь как-то себя успокоить.

Лиз встала на ноги, нашла тапочки и халат и по коридору прошла к комнате Дейзи. Открыв дверь, она прошептала:

– Дейзи, ты спишь?

– Нет, – хрипло прошептала та в ответ. – Я просто не могу уснуть.

Лиз вошла в комнату.

– Я тоже. Можно войти?

– Конечно. – Послышался шорох простыней. – Что случилось?

Лиз на ощупь нашла дорогу к кровати.

– Я услышала, как ты плачешь, – сказала она, подтянув колени к подбородку. Она разглядела в темноте белый чепец и ночную сорочку Дейзи. – Что Симон натворил на этот раз?

– Ничего.

Лиз подождала, но, когда Дейзи ничего не добавила, подползла ближе к подруге.

– Я видела, как он уходил с майором, а потом вернулся за тобой. Я никогда не видела, чтобы Симон так одевался. Дейзи, ты отказала ему? – спросила она удивленно. – Ты же любишь Симона всю жизнь!

Дейзи тяжело дышала.

– Конечно, я ему не отказала! Он бы не… он не… он сказал, что ему сначала надо что-то сделать для моего отца, но он заставил меня пообещать, что я никому не расскажу.

– Но это же безумие! Дейзи, он любит тебя, ты же знаешь это. Что бы его ни сдерживало… это когда-нибудь закончится. Ты знаешь, какой он гордый. Он не возьмет ничего, даже от своего деда. Я уверена, что он все еще пытается заработать уважение твоего отца. Так ведь? Твой отец не разрешает тебе с ним общаться!

Естественно, майор Редмонд хотел убедиться, что его дочь будет в надежных руках.

Ну а как насчет запаса золота, спрятанного у речки? Он использовал его, чтобы купить себе эту красивую одежду? Он предложил золото в качестве свадебного подарка?

Дейзи покачала головой.

– Нет, – прошептала она грустно. – Я не думаю, что Симон просил моей руки у отца. Он просто сказал, что папа дал ему какое-то задание, которое ему надо выполнить… что я не должна его ждать… больше года… – голос Дейзи превратился в вой. Она наклонилась и сжала ладони в кулаки. – О Лиз! Что мне делать?

Лиз тоже не могла это выдержать. Теперь Симон и Рафаэль куда-то исчезли, оставив ее и Лиз. Она тоже была готова расплакаться. Дейзи больше, чем когда-либо, нужна была ее дружба. Действительно, им следовало поддерживать друг друга, как сказано в Писании.

Поскольку она не могла больше ничего сделать, Лиз обняла подругу и начала читать молитву.

Но если Бог и слушал, то молчал.

Когда Лиз затихла, Дейзи повернула к ней заплаканное лицо.

– Есть еще кое-что… осложняющее ситуацию. Я не могла сказать Симону, я точно не могу рассказать отцу, но, Лиз, ты мне как сестра. Я доверяю тебе свою жизнь. Ты обещаешь хранить секрет?

– Конечно.

Дейзи уселась на постели.

– Зажги свечу. Потом загляни под кровать.

Лиз почувствовала, как начали дрожать ее руки, когда она взяла огниво и зажгла свечу на тумбочке возле кровати. Она не могла понять, что так беспокоит Дейзи. Сначала ее поразила догадка, что подруга беременна. Поставив свечу на пол, она опустилась на колени и заглянула под кровать.

Книги? Она медленно протянула руку к трем томам в кожаной обложке, которые лежали под кроватью. Достав книги, она стала их разглядывать, откладывая в сторону по одной: «Два трактата о правлении» Джона Локка, «Исследование о природе и причинах богатства народов» Адама Смита, «Здравый смысл» Томаса Пейна.

Она посмотрела на Дейзи, перегнувшуюся через край кровати. У девушки были красные заплаканные глаза.

Лиз отпихнула книги в сторону:

– Дейзи? Что это значит?

Дейзи вздохнула:

– Это значит, что я предатель.