Лейк остановилась перекусить в придорожном ресторанчике. На улице было жарко, но ее волосы теребил легкий ветерок. Она посмотрела на небо. Когда она покидала Манхэттен, оно было чистым, а сейчас на горизонте начали собираться большие кучевые облака.

Сидя за столиком, она проверила блэкберри. На этом отрезке дороги связь работала, и она заметила, что пропустила звонок — от Рори.

«Позвоните мне, как только сможете. Это важно». Голос звучал нервно.

Она попыталась перезвонить, но включился автоответчик:

— «Вы позвонили Диверам, — прозвучал голос Рори. — Оставьте сообщение, и мы вам перезвоним. Хорошего дня».

Когда Лейк набрала номер мобильника Рори, то наткнулась на голосовую почту. Во время их вчерашней встречи Рори сказала, что, возможно, выкроит время для разговора во время уик-энда. Слово «важно» в ее сообщении было знаковым. Лейк оставалось надеяться на то, что Рори не изменила свое намерение.

Последний отрезок пути занял всего полчаса. Поднялся ветер, и облака становились темнее и плотнее, они набегали одно на другое и словно выталкивали синеву неба вверх. Пойдет дождь, сильный дождь, возможно, будет гроза. Лейк представила, как воспитатели в аквапарке торопятся одеть детей и посадить в автобус.

Когда Лейк приехала, лагерь показался ей почти пустым. На стоянке было четыре или пять машин, а поднявшись по холму, она увидела всего двух человек: воспитателя, который убирал мишень для стрельбы из лука, качавшуюся на ветру, и пожилого человека, тащившего сетку с футбольными мячами по высохшей лужайке.

Она подошла к воспитателю и спросила, как пройти к изолятору. Тот указал на маленький домик, стоявший среди елей. Лейк вошла в него — там был ряд старомодных металлических кроватей — и увидела, что Эми единственная пациентка изолятора. Сначала Лейк подумала, ее дочь спит: девочка лежала с закрытыми глазами, ее толстая темная коса покоилась на подушке. Но, услышав шаги Лейк, Эми открыла глаза.

— Мамочка… — хрипло произнесла она и издала стон облегчения.

— О, сладенькая! — Лейк присела на краешек кровати и притянула дочь к себе.

— У меня нет стрептококковой инфекции, — сказала ей Эми со слабой улыбкой. — То есть у меня все равно очень болит горло, но мне сказали, что это вирус.

— Ну, тогда ты, наверное, выздоровеешь быстрее. Медсестра здесь?

— Она пошла в столовую за желе для меня.

— Я привезла тебе кое-что. Надеюсь, это взбодрит тебя. — Лейк достала из сумочки сверток и протянула дочери. В нем был маленький красивый браслет, который она купила несколько недель назад и припрятала до дня рождения Эми.

Девочка разорвала бумагу и просияла, увидев красивую вещицу.

— Он мне нравится. Спасибо, мамочка. Я так рада, что ты приехала!

— Я тоже рада.

Хлопнула дверь, и они одновременно посмотрели в ее направлении. Вернулась медсестра — женщина лет сорока с короткими, плохо подстриженными волосами. Она представилась и опустила на маленький столик, откидывающийся от кровати, поднос. На нем были чашка чаю и обещанное желе, а также металлическая ложка, тусклая и истончившаяся.

— Эми сказала вам, что результат анализа на стрептококк отрицательный? — спросила сестра.

— Да. Значит, вы не будете давать ей никаких лекарств, верно?

— Только постельный режим. Некоторые дети уже переболели этим, они выздоравливали через пару дней.

Лейк с минуту поговорила с сестрой, а затем снова обратила внимание на дочь.

— Давай я помассирую тебе спину, — предложила она.

— Хорошо… — радостно улыбнулась Эми.

Разминая мышцы дочери, Лейк почувствовала, что ее тело стало за лето крепче, и в то же время было нечто трогательное и детское в ее нежной коже и хрупких лопатках. К глазам Лейк подступили слезы. «Все будет хорошо, — подумала она. — Я должна справиться с ситуацией».

Спустя какое-то время она посмотрела на часы — самое начало шестого. Автобус мог уже вернуться.

— Мне очень не хочется уходить, солнышко, — сказала Лейк, погладив Эми по щеке. — Но боюсь, мистер Моррисон наденет на меня наручники, если я задержусь. Кроме того, тебе необходимо отдохнуть.

— Мамочка, я поступила нехорошо, — прохрипела Эми. — Сказала Уиллу, что ты приедешь. Еще до того как увидела твой факс, в котором ты просила ничего ему не говорить.

— Ничего страшного. Мне сказали, я могу быстренько поговорить с ним на парковке, когда приедет автобус.

— Это хорошо. Он так расстраивался, что, возможно, не увидит тебя.

Лейк попрощалась с дочерью, обняв ее, пожалуй, чересчур крепко. Она знала, что следует быть осторожнее, иначе Эми снова уловит ее страх и боль.

— Увидимся через две недели, — бросила Лейк настолько беззаботно, насколько могла. — И пойдем покупать новую одежду для школы, да?

Дождь еще не начался, но небо было закрыто темными, грозовыми облаками, а ветер гнал листья по земле. Лейк пошла в административное здание, где поблагодарила Моррисона за разрешение приехать и узнала, что автобус задерживается. Ей не хотелось ехать домой под сильным дождем.

Спускаясь с холма, она проверила блэкберри. Рори больше не звонила. Сев в машину, Лейк набрала ее домашний номер. На этот раз Рори подошла к телефону. Ее «алло» прозвучало обеспокоенно.

— Что происходит, Рори? — спросила Лейк. — У вас все в порядке?

— Спасибо, что перезвонили, Лейк. Я просто очень нервничаю.

Лейк не могла допустить, чтобы Рори передумала.

— Вы волнуетесь из-за того, что кто-то может увидеть, как вы роетесь в ящиках с картами? — спросила она. — Почему бы вам не подождать и не просмотреть их, когда большинство сотрудников уйдут с работы?

— Боюсь, уже поздно, — с некоторым раздражением отозвалась Рори. — Думаю, меня засекли.

— Что вы хотите сказать? — удивилась Лейк.

— Я пыталась просмотреть карты. После встречи с вами решила вернуться в офис. Меня взволновали ваши слова, и я решила сделать это поскорее. Я знала: кто-то из персонала задержался для поздних процедур, — и я сказала, что забыла кое-что. Когда уходила из архива, у меня появилось ощущение, будто кто-то видел меня там.

— Вы кого-то заметили?

— Нет, просто почувствовала. А потом утром кто-то позвонил мне и повесил трубку. А потом еще раз. Я совершенно одна в этот уик-энд и очень напугана.

У Лейк все сжалось внутри. Она подвергла Рори опасности, и теперь ей необходимо что-то предпринять.

— У вашего мужа нет возможности приехать пораньше?

Повисла пауза — Рори, казалось, обдумывала этот вариант.

— Нет, я не могу попросить его… Это… это действительно очень важный клиент, и от поездки к нему зависит очень многое.

— Вы можете позвонить кому-то еще? Родственникам или подруге?

— Нет, мне некому позвонить. Мы переехали сюда всего полгода назад, и соседи не проявили особого дружелюбия. Здесь люди вообще мало общаются.

— Может, эти звонки не имеют никакого отношения к нашему делу… — предположила Лейк, хотя ее беспокойство продолжало расти. — Даже если кто-то видел, как вы просматривали карты, это вовсе не значит, что вас обвинят в нарушении правил. Вы ведь могли просто искать информацию о пациентках, верно?

— Но кто-то, возможно, заметил, что карт нет на месте, — произнесла Рори почти жалобно. — Возможно, он знает, что мне было нужно.

— Что вы имеете в виду под словами «нет на месте»? — спросила Лейк.

— Я взяла несколько карт с собой, поскольку не осмелилась сделать ксерокс.

— И теперь эти карты у вас? — изумилась Лейк.

— Да. Штук десять.

— И?.. Они о чем-то говорят? — Она задержала дыхание.

— Да, — ответила Рори. — В них есть буквенные шифры, о которых вы говорили. Они имеются не во всех картах, но я взяла те, где они есть.

Лейк запустила руку в волосы. Она надеялась именно на это. Ей нужно увидеть карты — и удостовериться, что Рори ничто не угрожает.

— Рори, почему бы мне не приехать к вам? Я заберу карты, и вам не придется беспокоиться о них.

— Вы уверены? Я живу на самом краю Бедфорд-Хиллз. Сюда добираться не меньше часа. Могу завтра же сделать копии и придумать, как вернуть карты на место.

— Я сейчас как раз на севере — даже севернее вас. Готова выехать через несколько минут. Просто продиктуйте мне ваш адрес, и я включу навигатор.

— Ну, если вы действительно не возражаете, это будет замечательно. Я ужасно нервничаю.

Рори сказала адрес, и Лейк предположила, что дорога отнимет у нее час, не меньше. Она велела Рори запереть все двери и окна и позвонить ей на мобильник, если возникнут какие-то проблемы. А если она почувствует опасность, то пусть наберет 911.

Без пятнадцати шесть автобус еще не приехал. Лейк не знала, что делать. Если она уедет сейчас, то Уилл будет огорчен, но она очень беспокоилась о Рори. Наконец в шесть, когда она уже завела мотор, на стоянку въехал старый желтый школьный автобус. Уилл вышел из него одним из первых и, оглядев стоянку в поисках маминой машины, рванул к ней и забрался в салон. Воспитатель ждал рядом.

Шелковистые светлые волосы Уилла были еще слегка влажными, а на щеке остался небольшой след — в автобусе он спал. Он был счастлив увидеть маму и казался возбужденным от переизбытка сладкого, которое, вероятно, поглощал в аквапарке.

— Я пять раз проплыл на бревне, мамочка. Вся одежда промокла.

— Было весело, да?

— Да, потрясающе!

— А что будешь делать сегодня вечером?

— У нас будет пицца. Заказали штук сто.

— Прекрасно.

— Да, мы хотели поесть на свежем воздухе, но собирается дождь. Будет сильная гроза.

Он выглянул из окошка машины, очевидно, задаваясь вопросом, что происходит в лагере, а Лейк незаметно с тревогой взглянула на часы.

— Почему бы тебе теперь не присоединиться к друзьям? — спросила она. — Мне просто хотелось повидаться с тобой.

— Ладно, мамочка, пока. — Сын крепко обнял ее и улыбнулся. — Передай привет Смоуки.

Лейк уже была в дороге минут десять, когда пошел дождь. Большие тяжелые капли барабанили по крыше машины и словно взрывались на ветровом стекле. Ей нужно было позвонить Рори и сказать, что приедет позже, но она не осмеливалась снять руку с руля. При первой же возможности Лейк съехала с шоссе и припарковалась на стоянке ресторанчика, который Джек любил высмеивать. Становилось темно, и сквозь потоки дождя синие и белые огни ресторана выглядели пугающе. Лейк не нравилось бывать здесь в это время года, когда дни становятся короче и в воздухе словно разлита безнадежность.

Рори ответила после первого же гудка. Звонков больше не было, сообщила она, но приближается ночь и ей становится все страшнее. Лейк предупредила, что задерживается.

Когда она вновь выехала на шоссе, едва способная разглядеть что-то впереди, ее опять начала одолевать тревога. Вдруг кто-то видел, как Рори брала карты? Что, если Левин — или кто-то еще — решил послать человека с ножом, чтобы вернуть их? Погруженная в свои мысли, Лейк чуть не подпрыгнула на месте, когда раздался сильный удар грома.

Теперь дождь превратился в ливень, и иногда ей приходилось вести машину по огромным лужам, образовавшимся на двухполосном шоссе. На границе штатов дело обстояло лучше, но все же многие автомобили стояли на обочине — водители пережидали дождь. Лейк продолжала ехать, зная, что у нее нет выбора. Она и так доберется к Рори только после восьми.

Когда она проделала три четверти пути, дождь прекратился так же внезапно, как начался. Лейк прибавила скорость, и навигатор пересчитал время прибытия. Когда она была в пятнадцати минутах езды от дома Рори, то посмотрела через ветровое стекло и удивилась увиденному. Вокруг была не беспорядочная застройка, как она ожидала, а настоящий сельский пейзаж. Вдоль дороги тянулись заборчики, и время от времени она различала в темноте большие дома, отстоящие от дороги и ярко освещенные, как круизные теплоходы. Она вспомнила, что, по словам Рори, она живет в старом доме с воротами.

Как только Лейк очутилась на подъездной дорожке, то сразу поняла, почему Рори была так напугана. Дом стоял далеко от дороги, и других строений рядом не было — не было даже главного особняка, частью которого должен был быть дом с воротами.

Подъехав к дому, Лейк осмотрелась. Дом Рори, увидела она, был двухэтажным и построенным из камня. На первом этаже повсюду горел свет, а фонарь над маленьким гаражом освещал подъездную дорожку. Гаражная дверь была открыта, так что виднелся капот маленькой машины. Казалось, людей рядом нет, но Лейк понимала: здесь легко спрятаться в тени деревьев и живой изгороди.

Прежде чем выбраться из машины, Лейк набрала номер домашнего телефона Рори.

— Я приехала, — сказала она, когда та взяла трубку. — Мне не хочется пугать вас.

— Хорошо, я встречу вас у двери.

Лейк пошла по двору, на ее сабо налипла грязь. Она взобралась на верхнюю ступеньку крыльца, когда дверь распахнулась перед ней.

Сегодня волосы Рори были стянуты в простой конский хвост. На ней были черные брюки-капри — самая подходящая одежда для беременных — и свободная туника. Лейк впервые увидела ее без косметики и заметила на левой щеке какое-то пятно, словно она нервно расчесала ее.

— Прошу прощения, — сказала Лейк, когда Рори запирала дверь. — Из-за дождя я не могла делать более пятидесяти миль в час. Вы как?

— Мне только что опять позвонили. — Она растерянно покачала головой. — Кто-то, наверное, пытается выведать, дома я или нет.

— Хорошо, давайте решим, что нам делать.

— Пройдемте на кухню. Я могу заварить чай.

— Все двери заперты? И окна тоже? — спросила Лейк.

— Да. Я все заперла.

Лейк прошла за Рори из холла в гостиную-столовую. Очевидно, первоначальную планировку сильно изменили, чтобы придать помещению современный вид. Стены гостиной были белыми, вдоль них размещались полированные встроенные книжные шкафы. Диван и кресло были обшиты белым холстом, и единственными цветовыми пятнами оказались сине-зеленый коврик и синие диванные подушки. На стенах не было ни одной картинки.

— Я уже говорила вам, что мы переехали сюда всего несколько месяцев назад, — сказала Рори, словно читая мысли Лейк. — И до сих пор не обжились как следует.

Она провела Лейк в маленькую чистую кухню. Судя по блестящим кастрюлям, висевшим на стене, и полочкам со специями, Рори любила готовить. Лейк вспомнила, как Рори говорила, что делает джемы.

— Вам добавить в чай молока? — спросила хозяйка, наполняя чайник водой.

— Нет, спасибо.

Лейк осмотрелась вокруг, гадая, где находятся медкарты.

— Сейчас я все приготовлю, а потом покажу вам карты. — Рори снова будто прочитала ее мысли.

— Хорошо. Нам надо также придумать, где вы могли бы жить, пока не вернется ваш муж.

Плечи Рори поникли.

— Но где? Я не хочу жить с незнакомыми людьми.

— Вы можете поехать ко мне, — предложила Лейк.

— Но вы же говорили, что кто-то хотел убить вас.

— По крайней мере в нашем доме есть консьерж. Думаю, там вы будете чувствовать себя в большей безопасности.

Лейк выглянула в окно. Гараж был с другой стороны от дома, и она ничего не увидела — кругом царила тьма. Она не могла оставить здесь Рори одну. Небо вдалеке пронзила молния. Вновь начал накрапывать дождь.

— Вы действительно считаете, будто в архиве кто-то был? — спросила Лейк. Она подумала, что Рори от страха может вести себя как параноик.

— Да, я слышала мягкие шаги по ковру.

— Кто еще оставался в клинике?

— Доктор Левин. Доктор Шерман, вероятно, был в своем кабинете, но его я не видела, зато заметила в лаборатории Хосс с несколькими лаборантами. Еще там была Брай. О, и доктор Клайн.

— Доктор Клайн? — удивилась Лейк. Кажется, Гарри сказал ей в парке, что не собирается в тот день возвращаться в клинику.

— Да, — кивнула Рори. Чайник зашумел, иона выключила конфорку. — Он вышел вместе со мной и спросил, что я буду делать в выходные. Сказал, я должна наслаждаться одиночеством, поскольку скоро забуду о нем. Давайте я принесу карты прямо сейчас? Чай должен настояться.

Небо разорвала еще одна молния, а секундой позже раздался удар грома. Приближалась новая грозовая туча. Рори пошла обратно в гостиную, и Лейк, садясь за кухонный стол, увидела, как она вынимает стопку карт из шкафа.

— У меня не было времени просмотреть все, — сказала Рори, вернувшись, — но кое-что я нашла. — Она отдала карты Лейк.

На самом верху лежала карта Хант, и Лейк медленно открыла ее. На листке с информацией рядом с именами Алексис и Брайана были бледно написаны буквы «Сз» и «Сг». В остальных картах, как и говорила Рори, тоже оказались зашифрованные сведения, и стало ясно, что Лейк права — они имели отношение к цвету волос и глаз.

— Вы когда-нибудь прежде замечали такие буквы?

— Нет, но я редко смотрела эти страницы. Здесь приводится основная информация — она почти не имеет отношения к лечению.

Лейк изучала карты, а Рори тем временем разлила чай по чашкам. На каждом блюдечке лежало печенье.

— Надеюсь, вы не возражаете против травяного чая. Забеременев, я выбросила весь чай с кофеином, чтобы не поддаваться искушению.

— Нет, все хорошо, я и так достаточно взвинчена, — рассеянно сказала Лейк и сделала глоток. В чае был мед, который она ненавидела, но она не осмелилась сказать об этом Рори.

— С помощью этих букв что-то зашифровано? Что-то, имеющее отношение к эмбрионам? — спросила Рори.

— Да. Я пока не могу объяснить вам, что они означают, но обязательно сделаю это позже, когда у меня будет больше информации.

— Вы действительно считаете, что убийство доктора Китона имеет к этому отношение?

Лейк оторвала взгляд от карт и посмотрела на Рори:

— Вполне возможно. Если он узнал о каких-то нарушениях и пригрозил разоблачить клинику, то это могло оказаться очень существенным мотивом убийства.

Рори отрешенно смотрела в сторону, и Лейк гадала, о чем она думает. Неожиданно ее осенила одна мысль. Она вспомнила странную маленькую паузу, повисшую, когда она говорила Рори о столе Мэгги.

— У вас есть какие-нибудь догадки? — спросила она. — Вы видели кого-то рядом со столом Мэгги?

— Ну… — протянула Рори. Она села за стол напротив Лейк и сделала большой глоток из чашки.

— Рори, пожалуйста, — потребовала Лейк, — расскажите мне!

— Я уверена: это совершенно ничего не значит, — но однажды произошло нечто немного странное. Я видела там доктора Клайна, хотя он обычно не заглядывает к медсестрам.

— Гарри?

— Он вроде как удивился, когда я появилась там вслед за ним, и объяснил, что ищет точилку для карандашей.

Лейк словно ощутила толчок в спину.

— Я чуть не рассказала вам об этом вчера, — добавила Рори. — Но мне не хотелось огорчать вас. Вам же… ну… нравится Гарри.

— Что вы хотите сказать? — удивилась Лейк.

— Я думала, вы встречаетесь с ним.

Лейк от удивления лишилась дара речи. Ясно, что Рори заметила интерес к ней со стороны Гарри и подумала, будто их чувства взаимны.

— Мне нравится он как человек, — наконец пояснила Лейк. — Но мы не встречаемся.

— О, значит, я ошиблась. Гарри замечательный. У него были проблемы с доктором Китоном, но я не могу представить, что он способен навредить кому-то.

— Что вы имеете в виду под словом «проблемы»? — спросила Лейк, мгновенно насторожившись.

— Все из-за его дочери — и доктора Китона.