Диана протяжно вздохнула, и это свидетельствовало о наслаждении, которым все еще была наполнена ее кровь. Джон испытывал то же самое. Но что он натворил?!
Что, черт возьми, он натворил? Он не заслужил ни полсекунды того, что она ему только что подарила. Теперь ему невероятно хотелось двигаться, чтобы хоть как-то отделиться от лежащего рядом сумасшедшего создания и решить, что же это событие будет значить для них. Диана пошевелилась и расцепила пальцы у него за спиной. Джон приподнялся на руках, вздрогнув от ее судорожного вздоха, когда их тела разъединялись, подумав при этом, что хотел бы находиться подальше отсюда, но его тело было с ним не согласно. Оно хотело еще удовольствий. Хотело, чтобы он начал этот дико возбуждающий процесс снова.
- Скажи что-нибудь, - нежный звук ее голоса вернул его в реальность. Она лежала рядом, подложив ладонь под щеку, и застенчиво смотрела на него, ожидая ответа. Его сердце дрогнуло. Она была так красива! Потрясающе, до боли красива!
- Я стал твоим первым мужчиной, - единственная фраза, которую он смог придумать.
Ее румяные щеки покраснели еще сильнее, глаза спрятались за ресницами, пытаясь скрыться от этой правды. Но не надолго. Женщина с таким характером не могла позволить, чтобы какие-то там угрызения совести терзали ее. Вскоре она уже в упор смотрела на Джона глубокими зелеными, слегка насмешливыми глазами, полными новых знаний, которым он научил ее.
- Спасибо, что сделал этот опыт таким запоминающимся, - мягко произнесла она и улыбнулась.
Эта улыбка… Она проникла в самые сокровенные глубины его души. Джон сел на край кровати.
- Тебе следовало предупредить меня. - В его голосе звучало осуждение.
Воцарилась тишина. Джон с сожалением почувствовал, как грубо прозвучала его фраза, изгоняя магию наслаждения, которая как нечто ощутимое отсоединилась от их плоти, просачиваясь в окно и исчезая бесследно.
Но Диана осталась лежать рядом. Краем глаза он видел ее стройные, с золотистым загаром, ноги.
- Зачем? - с вызовом спросила она. - Разве существует правило, что все новички должны объявлять о своем дебюте перед началом?
Отличная шутка, если бы она не звучала, как ругательство.
- Я имел право знать!
- О, ты полагаешь, что у тебя есть право голоса в отношении моей девственности? Чушь собачья, - огрызнулась она. - С какой целью нужны были тебе эти знания? Чтобы ты решил, принять это или отказаться?
- Нет.
- Тогда, зачем?
Джон почувствовал, как ее руки ласково обвили его плечи, и длинные нежные пальцы опустились на грудь. Ее губы ухватили мочку его уха, слегка прикусив. Груди вдавились в плечо, как два упругих шара.
- Это был не твой, а мой особый момент, - объявила она ему. - И неважно, как это могло
бы у нас быть во второй, в третий раз… - Она снова нежно прикусила его ухо. - И далее, до бесконечности…
Мужчина глуповато хихикнул. Она околдовала его разум, обольстительная золотоволосая русалка. Может, это и был первый любовный опыт Дианы, но Джон уже сейчас понял, что ничему не сможет научить ее. У нее было врожденное, особенное умение обольщать.
Что мог значить его смешок? - недоумевала Диана. Что я неисправима, даже несмотря на свою непорочность? Или он думает, что я легко и просто отнеслась к тому, что произошло? Он сильно ошибается, если это так.
- Мне нужно в душ, - шепнула она на ухо своему возлюбленному. - Тебе тоже.
Приглашение или приказ? Джон опустил глаза и вновь на ее пальце увидел кольцо. Она вся твоя, дружище, напоминало оно. Во всяком случае, сейчас.
Что ж, он уже большой мальчик, и сможет справиться с этим, когда придет время сворачивать с трассы!
Джон чуть прищурился и осмотрел Диану взглядом собственника. Потом поднялся с кровати и, притянув, прижал ее к своей груди.
- Твой дедушка должен был посадить тебя под замок много лет назад, - произнес он.
Диана засмеялась и провела кончиком языка по контуру его рта.
- Пьер Готье уверял меня в том же самом.
И прежде чем он смог ответить, Дина поцеловала его, да еще как! Она расточала сказочные ласки на всем пути в душ и далее, под струями воды. Как и было обещано…
Диана стояла в кухне и мурлыкала что-то себе под нос, поджаривая тосты. Солнечный свет лился из открытой на террасу двери. Там на столе виднелись остатки пищи, которую они ели прошлой ночью. Диана не смогла вспомнить, из чего состоял их ужин. Но это было неважно.
Все было неважно, кроме одного. Она провела ночь в доме Джона, в постели Джона, в объятиях Джона. Сейчас на ней была рубашка Джона. И она готовила завтрак, пока его голос доносился из гостиной. Она любила его голос - глубокий бас, который заставлял трепетать ее сердце.
Тост поджарился, а Джон закончил разговор. Послышались его шаги, и Диана улыбнулась, когда он обнял ее сзади.
- Очень хорошо пахнет, - сказал он, целуя ее в шею.
Она обернулась и тоже поцеловала его. Но тут опять зазвонил телефон. Джон неохотно выпустил ее из объятий и вышел в гостиную. Снова послышался его глубокий неторопливый бас, которым Диана так наслаждалась. На Джоне Доу был сегодня серый летний костюм, белая рубашка и серый шелковый галстук. Он выглядел энергичным и стильным, заметила она и довольно улыбнулась, принимаясь за прерванное занятие.
Диана приготовила сандвичи, разложила их на блюде и села ждать Джона. В гостиной воцарилась тишина, насторожившая ее. Она обернулась. Джон стоял в дверях и с сожалением смотрел на тарелку с едой.
- Ты будешь злиться на меня за это, - предупреждая ее вопрос, первым заговорил он. - Но, боюсь, мне не удастся с тобой позавтракать. Мне назначили встречу в городской мэрии буквально через десять минут.
Диана не злилась, она очень расстроилась, но ее рот растянулся в понимающей улыбке. Ведь ради этих переговоров он и примчался в Италию.
- Так и быть, продемонстрирую свои кулинарные способности в следующий раз, - пошутила мисс Даймонд.
- Постараюсь вернуться как можно быстрее, - пообещал он. - С тобой все будет в порядке?
- Буду изо всех сил стараться, пока тебя не будет, не впасть в глубокую депрессию, - рассмеявшись, пообещала она.
- А как насчет моей депрессии? - поинтересовался Джон.
Но никаких опасений, что он действительно потеряет работу, у Дианы не было. Теперь ему ничто не стоило разобраться со всеми итальянскими чиновниками сразу. Скрестив руки на груди, молодая женщина с шутливой строгостью посмотрела на него.
- Иди же, - сказала она.
- Сейчас, - ответил Джон, однако не двинулся с места. Вместо этого стоял и смотрел на нее, не отрываясь. Он напряженно думал о чем-то, словно пытался решить задачу, но был не в силах уловить суть вопроса. Наконец он сдался, улыбнулся и поцеловал ее в щеку.
- Постараюсь не задерживаться.
И вышел, звеня ключами от машины.
Для оставшейся в одиночестве Дианы завтрак сразу потерял часть своего очарования. Но аромат от чашки со свежезаваренным кофе был слишком аппетитным. Она подхватила поднос, вынесла на террасу и удобно устроилась за небольшим белым столиком.
Диана пила кофе, наблюдала и слушала, как Сан-Марино пробуждается, гудя машинами и сверкая стеклами в лучах утреннего солнца. Летний день обещал быть жарким и превосходным. Таким же превосходным, как и ее настроение. Неспешно позавтракав, Диана убрала кухню и решила принять горячий душ. А затем не мешало бы как следует осмотреть виллу. Вчера вечером она ничего не разглядела, потому что сначала у нее не было такого желания, а потом Джон не дал ей такой возможности.
Проходя в ванную, Диана вспомнила, что даже не распаковала свои чемоданы. Интересно, успел ли сделать это Джон?
Долго простояв под тугими горячими струями и растеревшись жестким полотенцем, она почувствовала себя бодрой и энергичной. Выйдя из душа и высушив волосы, Диана надела легкую голубую юбку и белый топ. Теперь можно было отправляться на осмотр жилища Джона. Но вдруг раздался телефонный звонок.
Джон? Она почувствовала, как ее сердце учащенно забилось. Он ушел всего пару часов назад и уже так соскучился по ней, что решил позвонить?
Диана поспешила из спальни на настойчивое треньканье телефона. Вилла вдруг показалась ей огромной и пустой. Сейчас она даже не была уверенна в том, что ей придется по вкусу то, как Джон ее оформил. Подобное ощущение удивило ее, поскольку ей казалось, что она способна полюбить буквально все, имеющее к нему отношение.
Так размышляла Диана, в поисках телефонного аппарата проходя между бледными, окрашенными в песочный цвет, стенами, по такому же бледному, но уже голубого, удивительно холодного оттенка, полу. Уж слишком все анемично, безжизненно, вяло. Ничего контрастного, броского. Однако… Тут, в одной из гостиных, она увидела наконец телефон. Диана уже протянула было руку, чтобы снять трубку, как он вдруг перестал звонить и включился автоответчик. Ей ничего не оставалось, кроме как ждать, чтобы узнать, кто же звонил. А пока она огляделась по сторонам, осматривая комнату. Вскоре из недр аппарата раздался незнакомый мужской голос. Глубокий и сочный, он был наполнен приятными интонациями, так же как и голос Джона. Но в нем не чувствовалось присущего ее возлюбленному магического очарования.
- Джон, - произнес неизвестный человек, - это Марк. Когда у тебя появится свободное время, позвони мне. Я в брюссельском офисе. Этот привередливый дьявол Леон Пирс решил хранить молчание по поводу проекта в Италии.
Ее дедушка… Диана улыбнулась эпитету «привередливый» и нахмурилась, услышав о проекте. Как она могла забыть об угрозах своего старика? Стоило подождать, пока Марк Кейн закончит свое послание, чтобы затем позвонить дедушке и убедить его в том, что ему самому не поздоровится, если он будет и дальше злоупотреблять покорностью компании Джона.
Может, ей вообще не стоило приезжать сюда? Впервые сомнение закралось в ее душу: правильно ли она поступила? Похоже, явилась, как последняя эгоистка… Не пора ли дать возможность Джону освободиться, рассказав дедушке правду о том, что на самом деле произошло тогда на Мальте? Ужасно, что Джону пришлось идти на жертвы только потому, что она сломила его оборону.
Неужели она это сделала? Да, сделала именно то, что хотела, признала Диана. Плакала, боролась, умоляла, соблазняла, поставила его с ног на голову и вывернула наизнанку!… На все это ей потребовалось всего лишь двадцать четыре умопомрачительных часа.
- Да, кстати… - Голос Марка Кейна прервал ход ее мыслей как раз в тот момент, когда глаза Дианы остановились на ряде фотографий, заполнивших полку над столом. - Дверь в спальню Нонны плохо закрывается. Попроси кого-нибудь починить ее.
Звонок дедушке был напрочь забыт. Что же здесь происходит? Холодок страшного подозрения мурашками пробежал по коже. Разве мог Джон так с ней поступить? Нет-нет… Он бы никогда не посмел привести ее в дом Марка Кейна и Нонны аль-Фасси.