История о хакерах, фрикерах, телефонных компаниях и справедливости рассказана (с американской точки зрения) в книге Брюса Стерлинга "The Hacker Crackdown" 1992 (в русском переводе она называется "Охота на хакеров"). Причина, по которой этот автор научной фантастики решил написать историю хакеров, именно в том, что я до сих пор пытаюсь проиллюстрировать своими аргументами: аспекты электронных культур перекрываются. Всё это дело началось, когда СССШ (Секретная Служба Соединённых Штатов) в 1990-ом попыталась подрезать крылья андерграундному хакерскому движению, и в некоторых случаях вышла далеко за пределы полномочий по принуждению к исполнению закона.

Они хотели прижать хакеров, которые всего за несколько лет стали очень сильными; через репрессии (отсюда и название книги) по всей стране они хотели преподать хакерам урок. Эти меры имели общее название Операция Sundevil (Солнечный Дьявол).

Сотрудники этой Секретной Службы врывались в дома американских тинейджеров, и забирали всё, куда подходили провода. Компьютер, принтер, переносную стереосистему, компьютеры родителей, всё. Этим не ограничивались: забирали мануалы или всё, что отдалённо напоминало их: научно-фантастические романы, обычные компакт диски, например.

Думаю, каждому ясно, что будет, если забрать у всех хакеров их машины. Они станут совершенно бессильны, ни каким образом не смогут контактировать с друзьями или общаться в открытых электронных дискуссиях. Хакерам не только подрезали крылья; им ещё из зашили рты. Именно этого и хотела Секретная Служба, и никто бы не беспокоился о них, даже Брюс Стерлинг, если бы они довольствовались рейдами по хакерам. Многим хакерам, арестованным во время этой операции, вынесли приговоры, и они на определённый период времени лишились доступа к компьютерам.

1-го марта 1990-го, Секретная Служба совершила ошибку: они пришли в компанию Steve Jackson Games, в Остине, штат Техас, и конфисковали все компьютеры, которые смогли найти, включая компьютер, на жёстком диске которого хранилась совершенно новая игра: GURPS Cyberpunk. (GURPS расшифровывается как Generic Universal Role Playing System -- Генерическая Универсальная Система Ролевых Игр -- это система, разработана в Steve Jackson Games, чтобы обеспечить лёгкое переключение между настройками ролей, без необходимости менять игровые системы.)

Steve Jackson Games таким образом выпускала ролевые игры, и игра GURPS Cyberpunk была написана хакером под псевдонимом Mentor (или Наставник, настоящее имя Ллойд Бланкеншип), который работал в компании в качестве автора. Когда компания потребовала вернуть этот компьютер, или хотя бы файлы с игрой (её только начали продавать), их запрос был отклонён, с формулировкой, что это не игра, а скорее руководство по совершению компьютерных преступлений. Наставник сам был хакером и написал великолепную и реалистичную игру, которая фокусируется на взломах различных компьютерных систем. Игру посчитали опасной.

Любой, кто видел ролевый игры, знает, что имеет значение взятый из книг справочный материал, на котором основывается игра, и игроки пытаются создать и войти в этот воображаемый мир. GURPS Cyberpunk, следовательно, была КНИГОЙ, выпущенной издателем, с номером ISBN, подобно другим книгам. Тот факт, что Секретная Служба пыталась прекратить публикацию книги, просто потому, что её содержание казалось слишком опасным, не был принят сознательными гражданами США. Свобода печати -- конституционное право в США (как и в Швеции), и такая фэнтези-ориентированная ролевая игра как GURPS Cyberpunk имеет такое же официальное право на существование как и Нью Йорк Таймс, до тех пор пока она не призывает к совершению преступлений, независимо от того, учит ли она преступным техникам или нет.

После переполоха со Steve Jackson Games был создан Фонд Электронных Рубежей (ФЭР или EFF -- Electronic Frontier Foundation), лидером которого (среди прочих) был автор текстов песен Grateful Dead Джон Перри Барлоу. Их финансово поддерживал Митч Капор -- один из создателей популярной программы электронных таблиц Lotus 1-2-3). У этой организации были помощники среди пользователей системы электронных конференций The Well, созданной журналом The Whole Earth Review в Сан-Франциско. WELL -- это сокращение от Whole Earth 'Lectronic Link, и она в принципе функционирует как гигантская BBS с подключением к сети Интернет. (Вы также можете воспринимать название как метафорический "колодец знаний -- well of knowledge".) Многие пользователи The Well -- старые хиппи и фанаты Grateful Dead, которым очень дорого их право на свободу слова и собраний. Многие из них были, что я называю, университетскими хакерами, инженерами или программистами. Программер-хиппи -- не такая уж необычная комбинация в The Well. Ранее я упоминал, что культура хиппи происходит из университетов области залива Сан-Франциско. Возьмём, к примеру, Митча Капора, до того, как он начал делать бизнес-ПО, он был инструктором по медитации.

Почти целую главу можно было бы посвятить только Сан-Франциско. Это Мекка электронного мира. В этом районе находятся университеты Беркли и Стэнфорд, а рядом -- Кремниевая долина. Большинство современных компьютерных технологий происходит из Сан-Франциско. Здесь появился первый персональный компьютер Atari, а также это дом для EFF, The Well, Whole Earth Review, Wired и MONDO 2000. Фактически все формы популярной электронной культуры происходят из Сан-Франциско, и там также впервые начали продавать Виртуальную Реальность. В то же время, я могу сказать, что репутация Сан-Франциско несколько преувеличена. Это в той же мере касается американской точки зрения и маркетинга, как и реальных знаний, и эти знания, на которых основаны компьютерные технологии, были получены по всему миру. Однако, город является естественным связующим звеном как для любителей, так и для профессионалов компьютерной индустрии. Кремниевая долина, в частности, сделала значимый вклад в этот фонд тысячами своих скучавших высококлассных инженеров, ожидавших с предчувствием чего-то, что должно произойти на электронных рубежах, там есть огромные универмаги, где компаниям и любителям продаётся исключительно электроника. Эти люди и составили глубочайшее ядро ФЭР.

ФЭР имеет большие связи по всей софт- и хардверной индустрии Америки и борется за электронные права людей. Как часто говорят, эта организация не защищает хакеров, но она защищает права хакеров. Поэтому ФЭР -- организация гражданского права. Как и киберпанки, ФЭР идеологически вдохновлён либертарианством, но по многим вопросам (таким как "интеллектуальная собственность") они имеют разногласия с либертарианцами. Сейчас я попробую проиллюстрировать, как угрозы гражданским правам и личной жизни проявляются в информационном обществе.

Право на общение

ФЭР утверждает, что лишать кого-либо доступа к его компьютеру является нарушением личной жизни. Это то же самое, что и лишение права на использование авторучки и бумаги. Хакер общается с миром посредством компьютера через BBS, Интернет и др. Забрать у хакера компьютер -- это как забрать у автора пишущую машинку (текстовый редактор, авторучки и бумагу). ФЭР подал судебный иск против Секретной Службы за конституционные нарушения в связи с рейдом на Steve Jackson Games -- и они выиграли. Сейчас организация работает над конституционными изменениями, направленными на защиту самовыражения в электронном виде.

Короче: не нужно предотвращать использование компьютеров компьютерными преступниками (сегодня их использует каждый), нужно предотвращать совершение компьютерных преступлений. Не следует запрещать фальшивомонетчику работать на Гознаке, следует учить его не печатать поддельную валюту. При правильном применении, знания нелегального хакера полезны для общества.

Конфиденциальность

ФЭР растёт с самого своего появления и сейчас ведёт общественные дебаты о компьютере и человеке в будущем информационном обществе. Он хочет защитить право личности не подвергаться регистрации и контролю со стороны властей, просто потому что, это теперь стало возможным благодаря приходу компьютера. Организация поэтому призывает к использованию программы шифрования PGP. Зачем? Ну, SÄPO (Шведская Полиция Национальной Безопасности), или какая-нибудь другая организация внутренней разведки, не должна проверять все почтовые отправления в Швеции. Также у них не должно быть возможности читать всю электронную почту. Но они могли (если бы захотели) поставить быстрый эффективный компьютер для задач поиска во всех электронных сообщениях, сообщений по определённым ключевым словам, с тем чтобы быстро отслеживать новые политические группы. (И это невероятно просто сделать такую программу; я и сам могу сделать.) Скажем, каждое электронное письмо со словами "РЕВОЛЮЦИЯ", "ОРУЖИЕ" или "ОБЩЕСТВО" в любых сочетаниях может копироваться и отправляться аналитику. Вы даже ничего не заметите. Существует укрепившийся миф, что американская разведка уже использует такую всемирную систему перехвата электронной почты, факсов и SMS под названием Эшелон. Осталось доказать, существует ли она на самом деле или это лишь очередная теория заговора.

По этой причине, по словам Филиппа Циммермана, создателя PGP (Pretty Good Privacy, которую я упоминал ранее), нужно шифровать свою почту, чтобы никакая третья сторона не могла её прочитать.

Конечно, в демократической Швеции, мы могли бы предотвратить такие ужасные вещи со стороны органов внутренних дел. Тем не менее, могут быть и другие причины необходимости шифрования. Зачем?

Во-первых: есть люди, кроме SÄPO и местной службы налогов и сборов, которые хотят знать, не пишите ли вы что-то неприемлемое. Во-вторых: вы доверяете властям? Если так, то почему бы вам просто не отправлять им копии своей личной переписки, с тем чтобы они могли проверять их и убеждаться что вы не шифруетесь? Что, вам, сознательному гражданину прятать? Почему бы не дать полиции обыскать ваш дом? Видите к чему я клоню -- шифрование защищает ваше личное пространство от вторжения со стороны правительства. Власти никогда не смогут принять аргумент, что каждый должен защищать себя от их надзора, так как они крайне ненадёжны. Эта аргументация должна быть вне парламентаристской сферы.

Цирк вокруг PGP начался 10 апреля 1991-го, когда Конгресс США сделал заявление по поводу программ шифрования. Он ясно заявил, что ожидает от всех, кто вовлечён в производство криптографии любого вида, предоставлять правительству бакдоры, с тем чтобы они могли читать зашифрованную информацию при необходимости. Пугающее сообщение: храните секреты от кого угодно, но не от правительства. Вскоре после этого, коллега Циммермана, Келли Гоэн обошёл Сан-Франциско и распространил PGP по разным BBS, используя (!) таксофоны. Он считал, что Конгресс нарушает Конституцию, и совершил свой поступок, чтобы защитить американское общество от тотальной слежки. Примерно в 1995-ом ЕС выпустил похожую директиву, но с двусмысленным исключением, что она применяется только к коммерческим продуктам; например, бесплатная криптопрограмма GPG (GNU Privacy Guard), которая разрабатывается под руководством Вернера Коха или зашифрованная командная строка LSH, разрабатываемая Нильсом Мёллером с соавт. не покрываются экспортными ограничениями. Когда дело касается программ, под разработкой компаний, даже бесплатные программы не могут экспортироваться, это затронуло, среди прочих линчёпингскую компанию Idonex, которая встроила в свой бесплатный вебсервер Roxen сильное шифрование. Каждый раз, когда эта программа выезжает за пределы страны, требуется разрешение на экспорт. (Американцы более чувствительны к этим вопросам чем шведы, что, я должен сказать, хорошо.)

Шифрование, кстати, не совсем американская вещь. Нас, шведов, втянули в шифровальную игру, как минимум со Второй Мировой Войны. Мы расшифровывали немецкие сообщения, проходившие через Швецию. В 1984-ом, "эксперт" Рагнар Эрикссон и его друзья в SÄPO создали систему шифрования, которую с одобрения администрации, они пытались продавать с другими ноу-хау по безопасности. К сожалению система ни на что не годилась, так как в SÄPO никогда не было того, кто мог бы называться экспертом по шифрованию, и никто не хотел купить эту систему.

Те, кто профессионально занимаются шифрованием (это не SÄPO, а военные и университеты) постоянно встречают новичков, которые думают, что они изобрели лучший в мире метод шифрования. Для этих князей из грязей свойственно держать свои системы в секрете, так как они считают себя настолько умными, что остальные даже рядом не валялись. Все профессионалы выпускают свои алгоритмы (принципы кодирования) и говорят людям как работают их системы; если они достаточно хороши, никто не сможет взломать шифр, даже зная как он работает. Вот примеры таких систем: DES (Data Encryption Standard), Blowfish, El-gamal и IDEA (International Data Encryption Algorithm), который используется в PGP. (SÄPO не хотела публиковать свои алгоритмы...) Ни DES, ни IDEA невозможно взломать -- у сегодняшних компьютеров, при текущих техниках дешифровки, на это уйдёт несколько миллионов лет.

Для иллюстрации, могу упомянуть типичный шифроалгоритм начинающих. Он заключается в добавлении некой последовательности случайных чисел к тексту в цифровом формате. Если это сообщение не длиннее последовательности чисел, то взломать его очень трудно, но в более длинных сообщениях эта случайность снимается так же легко как шум из радиосигнала.

Пробуждение Швеции

Сегодня шведскую полицию уже обвиняют в сомнительной деятельности в отношении свободы выражения. Они конфисковывали BBS, который служили средством обмена частной электронной почтой, и возможно, они проверяли эту почту. Это проводится по подозрению в распространении пиратского ПО. Это всё равно что копаться в почтовых ящиках в надежде на то, что где-нибудь попадётся информация о преступлении. Вы бы хотели, чтобы ваше письмо было прочитано просто потому, что оно оказалось в одном ящике с перепиской, скажем, шайки автоворов? (Я точно не знаю, имеет ли полиция право на такие вещи, но мне неприятно думать об этом.)

"Господи!" -- скажет полиция -- "кто использует BBS, так это презренные хакеры! Это не имеет никакого отношения к частной жизни обычных людей, так ведь?"

Хорошо, что они были хакерами, а не евреями или эмигрантами, просто обычными честными хакерами, которые, как мы все знаем, ужасные преступники. Сотни пользователей BBS, обычные шведы без судимостей, столкнулись с ущемлением своих прав на частную жизнь, просто потому что подпали под (без преувеличения) размытую категорию "хакеры"? А полиция расстроена из-за того, что на этих BBS они нашли зашифрованные материалы, которые трудно или невозможно прочитать. Мне реально жаль их. (ВНИМАНИЕ! Это ирония ;-)

Учитывая что сегодняшние BBS в будущем заменит Интернет, через который вы будете пересылать всю свою почту. И что случиться тогда? Получим ли мы копов, занятых прослушкой, перехватывающих огромные количества почты, когда они подозревают, что что-то незаконное скрывается в этом стоге сена?

Но, но... полиция следует закону, и согласно закону, электронные документы и сообщения не защищаются свободой печати. Надеюсь, они защищены свободой слова, но даже это не точно. Всё очень размыто, и никто кажется не знает как правильно. Законы -- в процессе разработки.

Видя все эти угрозы против конфиденциальности, наблюдательный гражданин естественно захочет защититься от слежки, и таким образом приобретёт программу шифрования. Американские разведывательные агентства хотят, чтобы вы использовали их "Clipper Chip" вместо вашей собственной криптографии. "Clipper Chip" -- очень хорошая программа шифрования, которая, согласно разработчикам, имеет бакдор только для Секретной службы.

Помимо чистой полемики с прослушкой, появляются вещи, которые сознательно или ненамеренно используются для упрощения идентификации компьютерного пользователя. Пример этого, серийные номера сетевых карт, которые, среди прочего использовались, чтобы обнаружить Дэвида Смита после атаки Мелиссы (см. главу 4) и серийный номер процессора Pentium III, который можно среди прочего использовать для поиска украденных компьютеров.

Ещё одно применение шифрования (помимо превращения вашей почты в нечитаемую информацию) -- это подпись ваших сообщений -- вроде печати -- электронной контрольной суммы, которая может математически доказать, что отправитель именно тот, за кого он себя выдаёт и содержимое его сообщения не изменялось. Таким образом, электронные документы можно массово распространять, не боясь, что кто-то их "порежет", оставшись незамеченным. Этот метод используется, среди прочего, в системе международных банковских транзакций SWIFT.

Тем, кто заинтересовался этой технологией шифрования, советую поискать соответствующие книги. Американские криптографы (такие как Циммерман) находятся под колпаком у военных разведывательных ведомств. (На счёт шведских крипто-специалистов, точно сказать не могу.) В некоторых странах, напр., во Франции, любое шифрование частным лицом запрещено.

Шведское право

Что на счёт гражданских прав в Швеции и остальной Европе? Нужны ли организации подобные ФЭР на этой стороне Атлантики? Очень может быть -- особенно потому что европейские полицейские агентства учатся борьбе с компьютерными преступлениями, подсматривая у США. В Швеции полиция по американской моде также конфисковывает не только компьютеры и диски, но и журналы, футболки и принтеры. Полиция в США не знает, что делать со всеми этими вещами -- шведская полиция также не знает, что делать. Не секрет почему выявление хакерских преступлений занимает целую вечность, учитывая количество барахла, которое следователи собирают как доказательства. Когда я делал ревизию своей собственной коллекции из около 200 дисков, у меня ушло больше месяца, чтобы сделать лишь поверхностные заметки о содержимом каждого файла. Следователю по уголовным делам приходится раскапывать гораздо больше материалов, чтобы представить доказательства в суде, а хорошо организованный хакер может, в худшем случае иметь тысячи дисков. С течением времени количество информации может достигать астрономических масштабов, что ещё больше усложняет этот процесс.

Промежуток времени и отсрочки до суда над хакером очень долгий, дольше чем даже у беженцев, но ещё и с той разницей, что дела хакеров в конце концов закрывают. Это до такой степени долгий период, что когда хакер снова увидит своё оборудование, оно уже будет устаревшим и не представляющим большой ценности. В полиции до сих пор хранятся компьютеры, изъятые шесть лет назад.

Во многих случаях компьютеры хакеров считаются скорее орудием преступления нежели каналом связи. Даже права шведских хакеров на самовыражение нарушались во время полицейских рейдов, несмотря на то, были ли они преступниками или нет. Помните, где Сервантес проводил своё время, когда писал Дон Кихота. (В тюрьме.) Следовало ли отнять у него перо и бумагу только потому, что он был преступником? По крайней мере в одном случае шведская полиция обвинялась в нарушении права на свободу слова и свободу информации.

В начале 1984-го, Управление Шведской Национальной Полиции определило, что изъятие оборудования может создавать проблемы и, что это должно делаться лишь в исключительных случаях. Сегодня, это скорее правило, чем исключение. Если бы они следовали своим собственным директивам, которые предписывают скопировать информацию и предоставить её жертве, то ситуация могла бы быть куда более приятной для обеих сторон. В этом случае, компьютеры хакеров не лежали бы десятилетиями на полицейских складах.

Также у нас есть уголовное наказание конфискацией, что означает конфискацию оборудования, использованного в совершении преступления, с целью продажи или уничтожения. Может быть это разумно в случае отмычек, "блю боксов" и других непосредственных орудий, но компьютеры? Если пишущая машинка использовалась в преступных целях, её следует конфисковывать? Позвольте мне немного скепсиса. У нас тоже должна быть свобода самовыражения?

Информационный век сделал некоторых борцов против распространения специальной, защищённой информация абсолютно неуправляемыми. Вы поражены этой мыслью также как и я? Тем, что это играет на руку киберпанкам? Если информацией действительно можно владеть, можем ли мы в этом случае защищать копирайт рациональным образом? Или наше старое общество уже скоро изменит отношение к копирайту?

Расслабьтесь, от всего этого есть лекарство. Компьютеры хорошо контролируют большие объёмы информации, и делают они это быстро. Организация BSA (Business Software Alliance -- ассоциация компаний из софтверной индустрии) несомненно подготовилась к запуску программы под названием Search II, которая выступала свидетелем в делах против компаний, подозреваемых в пиратстве. Эта программа считывает содержимое жёсткого диска компьютера и регистрирует установленные программы. Это делается для того, чтобы не изымать оборудование, так как корпорации в отличие от хакеров поднимут (извините за выражение) поросячий визг, если вы конфискуете их компьютеры. Пока что, не плохо.

Когда компании и (иногда) люди обвиняются в пиратстве, полиция в технической экспертизе полагается на BSA и программу Search. Немного странно, что BSA, которая представляет истца, также собирает доказательства. Странно, без преувеличения. Сейчас позвольте мне вставить небольшую провокацию, которая может помочь вам подумать в новых направлениях:

В: Хотим ли мы, чтобы компьютеры свидетельствовали против корпораций и людей?

В: Почему бы не отдать всю систему правосудия компьютерам? Автоматизированным, мощным, финансово эффективным -- на любой вкус и цвет -- никаких трудных допросов или отложенных судов...

Лично я думаю, что мы не должны позволять компьютерам выступать свидетелями, по крайней мере до тех пор пока они не будут такими же умными, как и люди. Но если человек сможет под присягой засвидетельствовать достоверность того, что говорит компьютер, тогда всё OK. Мы уже много лет позволяем объектам выступать в качестве свидетеля или доказательства, как мы это называем. Однако, все доказательства приходится интерпретировать одному или нескольким людям, чтобы сделать их практически значимыми. Вот что действительно важно, так это то, что компьютеры имеют до сих пор неограниченный потенциал лгать, так как ими можно манипулировать. Я думаю нам ещё долго нужно будет соблюдать дистанцию с электронным правосудием -- риск судебной коррупции очевиден.

В вопросе о компьютерах, хранящих базы данных о людях, таит больше подводных камней, чем кажется на первый взгляд -- информационные технологии, при правильном применении, могут предотвратить или полностью искоренить определённые виды преступлений. Мы действительно хотим этого? Хотим ли мы иметь умный анализатор выдыхаемых нами паров в салоне нашего автомобиля, который будет говорить нам, что мы не можем ехать сейчас? Возможно такой контроль водителей будет узаконен в будущем. Хотим ли мы, чтобы вызываемый нами абонент телефонной сети всегда мог узнать, кто мы?

Например, существует программа Net Nanny -- "нянька" для Интернета. Она может следить за общением детей в Интернете, и автоматически отключать сетевое соединение, как только какой-то "грязный старик" начинает спрашивать номер телефона. Даже если цель кажется благородной, можно спросить, что случится если великодушное правительство должно будет применять такие фильтры к коммуникациям всех его граждан. Я имею ввиду, почему бы не выдёргивать шнур, как только кто-то начинает болтать об определённого вида взрывчатых веществ или начинает использовать слишком много гневных слов, на всякий случай... Интересный случай, о котором я слышал, произошёл в средней школе, когда один из учеников обнаружил, что на школьных компьютерах установлена английская версия Net Nanny. Программа цензурировала тексты с такими безобидными шведскими словами, как "slut" (конец) и "slutsats" (заключение) ("slut" на американском английском = "шлюха"), делая эти тексты абсолютно путанными и непонятными. Секта саентологии уже некоторое время использует модифицированную версию этой программы, чтобы держать своих членов подальше от материалов критичных для секты, фильтруя электронную почту и т. д.

В отличие от полицейского, компьютер работает всегда, везде и в принципе бесплатно. Хотим ли мы, чтобы наша возможность выбора подчиняться или игнорировать закон была ликвидирована компьютерами? Должны ли они стать нашим коллективным электронным сознанием и дать нам утопию под электронным контролем, в которой нет преступлений, потому что их нельзя совершить? Это вопрос не такой простой, как вы могли бы подумать, если вы пока ещё думаете... ФЭР и другие организации уже придерживаются мнения, что отнимать право человека на неподчинение -- бесчеловечно. До сих пор весь общественный контроль основывался на самоконтроле, условии, которому угрожает автоматизация. Существует риск появление таких принципов, которые будут соблюдаться только потому, что в компьютерах запрограммировано такое соблюдение. Это одна из тех вещей, про которую снят киберпанк-фильм Пауля Верхувена "Робокоп" -- о механических существах, которые с нескончаемой эффективностью принуждают граждан к повиновению. В фильме Разрушитель показано как использовать компьютеры, чтобы навязать людям "моральный" язык.

А = Андерс

М = Машина

А: Привет, Машина.

М: Привет, Андерс.

А (запрыгивает на водительское сидение): Погнали...

М: Одну минуту, Андерс, ваш голос звучит немного странно, вы пили что-то вчера, не так ли?

А: Да нет, не пил.

М: Вам следует подуть в газоанализатор, перед тем, как мы куда-либо поедем.

А: А это обязательно?

М: Да.

А: Ну чтож, OK... (вытаскивает полиэтиленовую бутылку и пшыкает ей в трубочку на панели).

М: Да ладно, Андерс, я не вчера родилась. Это дышали не вы. Хотите, я вызову вам такси?

А (Топает прочь от машины, явно раздражённый.)

Свобода самовыражения

Ну, что на счёт свободы самовыражения? Имеет ли электронная книга такое же право на существование как и бумажная? Когда директор Datainspektionen (шведское государственное ведомство, регулирующее контент Интернета и организацию баз данных, коротко "Датаинспекция") Анита Бондестам заявила, что в немного детские текстовые файлы с определённых BBS, которые описывают процесс создания бомб и оружия, могут быть незаконны -- проверяли ли мы это утверждение на критичность так же как если бы она сказала, что книги с похожим содержанием могут быть незаконны?

К вашему сведению, я могу открыть, что написание книги по сборке бомбы ни коим образом не является незаконным, если вы не призываете читателя применять эти знания. (Если бы вы были военным, и вам бы выпала честь написать такое руководство для внутреннего пользования, вас бы даже повысили.) Это может быть морально сомнительно, особенно если читатели -- подростки, но точно не запрещено. Можно провести параллели с Hembränningsboken ("Руководство по самогоноварению"), которое даёт подробные инструкции как получить своё собственное крепкое пойло. Эта книга не незаконна. Датаинспекция делает много забавных заявлений, которые кажется не имеют никакого отношения к её институциональным целям.

Хотя Датаинспекция делает и много действительно хороших вещей. Кроме прочего, они защищают свободу информации и личной частной жизни, а также право знать в каких базах данных вы зарегистрированы. Проблема в том, что этот институт иногда принимает на себя роль понтифика, что не является его предназначением.

Ассоциация Журналистских Расследований, с Андерсом Олссоном во главе, имеет повестку дня похожую на идеи ФЭР. Насколько я могу понять, всё началось с книги Spelrum ("Игровое поле"), написанной Андерсом Олссоном в 1985-ом. В ней он захватывающе и провокационно описывает сложную правительственную структуру и её желание контролировать человека. Проще говоря, то что Уильям Берроуз показывает через вымышленные рассказы, Андерс Олссон рассказывает документально. Он строит свои теории не на либертарианских идеях о личной свободе, а скорее на описании машины под названием Швеция Инкорпорейтид, как гигантского доминирующего механизма построенного на бюрократии и желании контроля личности.

Андерс также призывает журналистов заручиться помощью хакеров, чтобы проникать и проверять проприетарные компьютерные системы правительства и других организаций. Такое уже имело место в случае с Ausgebombt BBS в Венерсборге. В своей книге Yttrandefrihet och Tryckfrihet ("Свобода слова и печати"), он считал абсолютно оправданным хакать компьютеры корпораций, правительственных институтов и других организаций с тем, чтобы получать информацию, представляющую интерес для общества. Он подчёркивает, что это цель действий, а не действие само по себе, что наиболее важно. По его мнению, конституционная (шведская) защита свободы информации, которую можно найти в соответствующих статьях, защищает хакера, который ищет информацию с целью её опубликования.

Андерс недавно опубликовал другую книгу о свободе информации: IT och det Fria Ordet -- Myten om Storebror ("Информационные Технологии и Свободное Слово: Миф Большого Брата"), где он показывает, как страх надзора используется для того, чтобы скрывать больше чем нужно; он развеивает паранойю вокруг больших баз данных, и показывает, как трудно через них "узнать всё о личности". Вместо этого, он указывает на другую опасность -- засекречивание информации, которая должна быть общедоступной, просто утверждая, что она секретна. Он также даёт определение трём полезным условиям, которые я интерпретирую так:

Свобода слова и печати -- право на выражение своего мнения в эфире или в СМИ, без риска цензуры или судебного преследования. (Напр.: запрет на разгон демонстрации и т. п. или запрет предварительной цензуры книг и газет.)

Частная жизнь -- право быть свободным от вторжения в личное пространство правительством или другими институтами власти. (Компьютерными базами данных, тестами на наркотики, медицинскими освидетельствованиями и др.)

Свобода информации -- право быть информированным о внутренней структуре правительств или других институтов власти. (Напр.: принцип гласности.) Это право особенно важно для журналистов.

В сентябре Интернет-провайдер Bahnhof в Стокгольме запустил рассылку под названием Elektroniska Fronten (Электронный Фронт). Это рассылка модерировалась Александром Бардом и была центром для либертарианских защитников свободы в частности. Её забросили в начале 1999-го после долгого периода неактивности. В <DATUM> Анна-Ми Вендель запустила Elektroniska Fronten Sverige (EFS -- Электронные Фронт Швеция), как родственную американскому ФЭР организацию. Эта ассоциация (где среди подписавших был и Андерс Р. Олссон) имеет цель охраны и мониторинга свободы самовыражения и свободы печати. На практике, она состояла из веб-страницы и почтовой рассылки, где обменивались мыслями, идеями и информацией, в настоящее время находится в спящем состоянии.