Родина не там, где сыто и гладко Она там, где старая печь, Она там, где спится сладко И слышна деревенская речь. Отлучился я лишь на сутки, А вернулся Родины нет, Улетели с озера утки, Не горит в окнах уж свет. И стоит Родина смирно, И ветер гуляет в трубе, И войны не было, мирно, Померла, нех*я ведь себе! Разве может быть брошена Родина? На домах заколочена дверь, Одичает ведь скоро смородина И с поля задует метель. Разворуют всю нашу Родину И побьют на ставнях стекло Превратят из красотки в уродину! Все пора доставать уж вино. Что ж помянем деревню мы старую! Умерла, травой поросла, Помяну слезою малую Сама в жертву себя принесла!

Кремль прости, но я экстремист Я слушаю Цоя и читаю Прилепина, РПЦ считает, что я сатанист Сказка о попе и Балде – это точно зацепина. А еще я ведь русский, простите Из деревни, из области я, Вы за говор мой сразу судите, И за одежды мои из тряпья. Я Курбан-байран не гуляю, Но на Иван-Купала приду, На свадьбах из стволов не стреляю Я на свадьбы в лаптях иду. Ну судите меня, я же русский Я Ильина Ивана читал, И глаз у меня даже не узкий Я даже на Светлояре бывал!

В глубинке живут люди суровые Они по пятницам пьют, Машины у них, там не новые Не важен там им уют. На свалке дрова набирают И черный металл все стают, У них снега там не тают, Там Антихриста последний приют. Именно так все и думают Глухомань, ворожба, темнота! Но они так же, ногами все топают, Да и может по проще слегка. Среди неумытых и вечно Окуйщих Теперь нынче шагаю и я По хате в валенках топающих Среди них теперь я друзья

Все кричат умерла уж деревня, Всё, больше не воскресить Всё не плач уж Праскевья! Хороводы уже не водить. В комментариях пишут пособия, Как и что делать надо скорей. Везде она лишь утопия А ну в коментах давай веселей! О каких огородах вы баете? Тут недавно трактор тонул Вы крамольные мысли оставите? Да я тут ничего не загнул. Надо дорогу наладить в начале И не день и не два все уйдет Тут дети, когда-то играли А сейчас и Жигули проползет. Да и «ключик» ремонтировать надо, Без воды и «заброшке» ни как, Я с удовольствием завел бы и стадо, Да видать я русский дурак. Ни так все легко скажу честно, Как многие пишут порой, Работать в деревне не пресно, Но мир тот точно иной. Каждая доска ведь на счете, Каждый гвоздь всему голова Вы теперь тут смело пройдете Здесь вокруг одна старина.

Стоит деревня, как развалины в Сирии, Только тут никто не стрелял Народ к власти – слово о перемирии О жизнь люд умолял. Что кровью создано, кровью и забрано Растащили гараж на кирпич На автомате 03 уже набрано, Да уж поздно, уже съели кулич. На останках цивилизации Кто-то въехал в собственный рай На трехтомниках прокламации Спокойно сиди и бухай. Пожар, свадьба, покойники Вот и все новостные листы Да и мы никому не угодники, Нам до церкви четыре версты. Изврати и уничтожили, Что когда-то было селом Тут когда-то село ворочали Все ушло, будет нам поделом. Может сжечь, а может покается? Или плюнуть, хату закрыв Да какая сейчас уже разница Деревня пошла на обрыв. Вот шагнет, и речка взбунтуется Пропадет, потонет на раз, А ведь нами все солнце любуется Здесь гуляли в яблочный спас.

Пешком по осеннему полю Сапогом утопая в грязи, Где крестьянин трудился за волю, Когда барин чах на рубли. Тракторами распахана юность Тех, кто крест тут свой потерял, Ах, какая была это глупость Тех, кто деревни убивать заставлял. Распахать, уничтожить и будет Уничтожить со всех местных карт Сила власти с нами прибудет Распахать, как закончится март! А на поле остатки соломы И разбросаны везде кирпичи Это остатки местной Гоморры, Да сейчас хоть волком кричи. Трактора все пашут и пашут Из земли поднимая кресты, Здесь миром никого не помажут И по-старому не сложат персты. Но на миг я глаза закрываю И вот вижу, тут люди идут, А вот там дележ затевают, А вот там на лавочке пьют. Но как только глаза открываю Снова поле и шум тракторов, Я когда-то как деревня растаю Потеряю свой земной кров.

Пока Москва живет припеваючи В деревне верят и ждут, В деревне живут уповающи Сохраняя домашний уют. В Москве парки, ви-фи и коктейли, А в деревне, грязь, нищета Как же нам Соловьи, Кисели надоели Из телевизора она гнилота! Ну а мы в ожидании газа Будем снова растапливать печь, Нам бы снова в деревню экстаза, Да уж ладно, надо прилечь. Осень снова приходит в деревню И все чаще горит наш экран Я в это сам лично не верю, На экране снова болван. Все поднимем и все восстановим! Это снова выборов речь Умирание мы остановим! Эх бы вас, да розгами сечь! В деревне сейчас ведь сапожки Снова в моде, грязище друзья Нам от счастья лишь рожки, да ножки Мы деревни своей сыновья. Так живем в ожидании чуда, Но мессия придет раньше, чем газ Выпьем водки, картошечки с блюда Да на ход ноги, на третий глаз!

Все утрачено и уже безвозвратно, Все утрачено нет смысла реветь, Дорога туда, но не обратно, Здесь некому песни уж петь. Здесь бурьян, тополя, да крапива Хозяева теперь здешних мест, Здесь пропала на всегда нива На работе поставлен здесь крест. И траву теперь приминает Ни сапог и не трактор, гляди Здесь кабанчик часто гуляет Вот видишь следы впереди. И понять, что была тут деревня Невозможно, без старых карт Вон там на колодец ходила Праскевья Не закрывая у дома врат. Все запущено, нет тут деревни Но глаза закрываешь на миг, Поползли, поползи кругом тени И слышен уже детский крик. Ни комиссара и ни помещика У деревни хозяина нет, Нет смысла вызывать Печкина Некому отправлять уж привет.

Дорог нет, есть направления И машина тонет в грязи, Сердце полно от удивления Эй лебедка! Нам помоги! Пробираясь по старым дорогам Снова вижу в дали тополя, Снова в путь по волчьим тропам Еще немного, права руля! На пригорке вижу вон кости, Скелеты сгнивших домов, В них уж точно не придут гости И они не дадут больше кров. Поросло все травой выше пояса, Дверь открыл – травы океан, Здесь история на веки покоится, Вместо жителей один лишь бурьян. Эй священник! Прочитай тут молитву Все преставилась, кадило тащи! Не поточит Иван больше бритву, Да и Зина не сделает щи. Чугунки, да вилы валяются Их окутала на веки трава В последний путь село отправляется Где-то слышна людская молва. Это все говорят местные Мне доносится фантомом слова, Жили тут простые и честные Деревня умерла, умерла, умерла…. Это просто родные просторы, Ведь городской деревенщина я, Это осени золотые узоры, Которые так манят меня. Да, меня понять очень трудно Мое тело поймали в силки, Жить обычно для меня нудно, Но все же не тащите венки. Это все родные просторы, Здесь я юность и детство провел, Похвала была и укоры, Здесь я сердце свое и нашел.

Хоть убейте, но в деревню все манит! Будь ты проклят обстоятельства круг, Мне бетоном сердце раздавит И простор мой вечный друг. Тишина и работа руками Отдохнуть и опять за дела, Знай село, что-то есть между нами Ты опять приходила вчера. И во сне я снова ребенок, Что корову гоняет прутком, Я деревней пропитан с пеленок И вскормлен ее молоком.

Здесь больше не скрипят половицы, Потому что, просто их больше нет Тут валяются на земле спицы, Это из прошлого нам нынче «привет!». Здесь ветер гуляет по хате И его не выгнать уж прочь, Все, получили, берите и нате! Здесь точно страшнее яркая ночь. И иконостас, как знамение чуда Скосившись глядит на разрушенный дом Тут вон кирпич, там разбитые блюда, Здесь хуже не будет точно потом. Хуже не будет, здесь главная смерть Стервятники в этом деревне помогут, Сейчас здесь своя кабала, круговерть И из гроба поднять вряд ли уж смогут.

Тишина везде и хруст снега, Это я по деревне иду, Нет больше здесь человека, Все утонуло во тьму. Дома к мать-земле уже кланяться И готовы уже душу отдать Все, ничего не останется, Здесь уже не чего брать. Скрип дверей, будто заупокойная Почернели от смерти дома Не веселая нынче, спокойная, Позабыв свои имена. А в домах висят фотокарточки — Воспоминания прожитых лет, Не стоят на улице лавочки И никто не скажет: «Привет!» Полы, потолки – все попилены, Да и стен нет уж порой, Для кражи не нужны большие извилины, Смысл кричать, если сам ты немой. Порою просишь: «Продайте!» Продайте. Распилят, сгниет! А они: «Мешок золота нам сразу дайте!» Только так и никак наоборот. Так и стоит дом догнивает Ни монет, ни хозяина нет, Пройдет время, и он просто растает, И с лавки никто не скажет: «Привет!»

Этот снег как будто пустыня, А дома, это все миражи И в лаптях не пройдет уж Добрыня Никому нет уж дела до ржи. Я иду, а сзади все косятся Все дома, что я мимо прошел, И меня все в хозяина просятся, Чтобы к ним я сегодня зашел. Стоит дом и нет уж хозяина, А ведь он на все грустно глядит, На бревне гнилая испарина, Но ведь я «мародер» и «бандит»! Ну а дому ведь это без разницы, Он тепла не видел давно, Чтоб убежали мыши проказницы! Чтобы снова включили кино. Но хозяин ушел без возвратно, Он оставил, закрыл и ушел, Он точно не вернется обратно, Дом новые себе он нашел. И таких сирот стариков В деревнях кучи стоят, Ни дадут они больше кров, Не услышат топор ребят. И деревни уж больше не будет Раз и нет на карте её, Про дом хозяин забудет. Ни твое, ни его и ничье!

Деревня давно уж заброшена И в ней никто не живет, Трава годами не кошена, Песен никто не поет. Все поля зарастают бурьяном, Что раньше пахал все мужик, И людей не затащишь арканом, Не услышишь здесь детский крик. Вьюга зимою тут правит Возводя сугробы дома, Даже зверь следа не оставит, Одна кромешная мгла. Тут замок висит, а тут его нет И конечно попилен весь дом, Распилил, загрузил и привет И плевать, что там будет потом. Снег идет и падает в дом Через крышу, которой уж нет, В заброшенной книге лови новый том Еще одна покинула свет. А ведь сколько нынче таких, Убежал, все оставил народ Не позвать сюда больше других Не заведут они хоровод.

Все, приплыли, деревни больше нет Нам от нее остался только лишь скелет. Дома стоят, но в них пропали люди Кто виноват и, кто у них тут судьи? Дверь без замков, распахнута рубаха Все решено и не пустует плаха. Я тут родился, и я ведь тут пожил! Зачем тогда ты бросил, коль любил? Стоят дома сироты и дела до них нет, А раньше жили люди, жили и без бед. Сейчас все снег хоронит, как будь то кладовой, Вон там собрал уж вещи, уходит домой. Деревня опустела, раз и на всегда Остались лишь о Родине красивые слова.

Снова встал я с рассветом, Сегодня снова поход В деревню, я за ответом Как пройти ее в брод. Здесь снега выше колена, Он дома сторожит Не вырваться им больше из плена, Здесь больше никто не вопит. Домовые ушли вот не давно, Хозяев надоело им ждать, А ведьмам даже отрадно, Больше мест на шабаш собирать. Каждый дом, как склеп для истории Монумент на заброшенных душ Пожила бы еще ты в теории, Но оркестр отыграл уже туш.

Рыба гниет с головы, Как человек лишается Родины, Все погибло, виноваты лишь мы, Одичали кусты там смородины. Убежали, сверкая в даль пятками На песню крысолова из Гамеля В город! Прощаемся с святками! Из колхоза! Удаляйте из табеля! За фантом успеха и пряником Убежали из хаты отроки, Ни играю уже больше с мячиком И калоши стали не дороги. Но прошло лет уж не мало, А город свой долг не отдал А может в деревню, в начало? На съёмной квартире гадал. Но дома нет, все уж заброшено, Вычеркнут из жилых мест, Дверь вся перекошена, Вместо родителей на кладбище крест. А теперь слезой поливая Свой гнилой родимый порог Ты ревешь, всё судьбу ущемляя, Что раньше вернуться не смог. Городу года уже отданы А взамен мигрень, да долги И грехи все не замолены, И в деревне не поют петухи.