Ариадна ненавидела ждать и догонять. Она считала, что это худшим, что могло происходить в жизни. В любой, не только в ее. Но сейчас ей ничего не оставалось, как ждать Филимона или хотя бы звонков от него и догонять свое прошлое с Тимом.

А еще она вдруг осознала, что нет тяжелее работы, чем выглядеть красивой с восьми утра до полуночи, причем каждый день. Раньше, пока она работала няней, ей это ничего не стоило – в определенные дни и часы в их доме в коттеджном поселке Орехово появлялись специально приглашенные обученные люди, которые делали ей прическу, макияж и маникюр с педикюром. Она вынужденно посвящала этому несколько часов кряду, впрочем, ее об этом никто и не спрашивал, но зато потом чувствовала себя не просто обновленной, а совершенно иной. А теперь ей приходилось о своей красоте заботиться самой, к тому же подошло время, все труднее и труднее становилось укладывать волосы в прическу. Но, как специально, все салоны красоты рядом с местом ее работы или с домом, где она теперь жила, начинали прием посетителей с девяти утра и заканчивали именно тогда, когда она могла до них добраться. Можно было, конечно, пригласить мастера к себе домой, но в ее съемной крошечной квартирке развернуться совсем было негде, не то что инструменты разложить.

Обзвонив частных парикмахеров по указанным в объявлениях телефонам, Ариадна поняла, что ходить ей растрепой без стрижки и укладки до ближайших выходных или еще дальше, до отпуска. Но как это объяснить Тиму, который скептически оценивал ее внешний вид каждое утро. Скоро, глядишь, и замечания начнет делать, что она не соответствует его идеалу помощницы.

– Да! – радостно закричала Ариадна в трубку – еще только начало восьмого, а ей ответили. – Да-да, интересует стрижка и укладка. Сейчас? Конечно, смогу приехать.

Она быстро умылась и вызвала такси – хоть и идти пешком совсем недалеко, но она разволновалась так, что стала еще сильнее припадать на больную ногу.

Парикмахерская, которую громко поименовали в объявлении салон «Юнона», располагалась в крошечном помещении. На входе ее встретил мужчина, который, судя по всему, был не только мастером, но и администратором, и владельцем предприятия одновременно.

– Кто вас стриг? – спросила осторожно Ариадна, разглядывая его стильную замысловатую прическу с художественно выбритыми висками. Тому, кто соорудил на его голове такие «вавилоны», свою она бы доверила без малейших колебаний. – Я к нему хочу попасть.

– Но он мужской мастер, – удивился парикмахер. – Я, конечно, могу его пригласить, но за результат не отвечаю. Иван! – крикнул он вглубь помещения, закрытого обычной шторкой. Оттуда незамедлительно появилось нечто с маникюрной пилкой в руках – Ариадна даже потрясла головой, усомнившись в его половой принадлежности. Такая «дама» вполне могла побеждать на конкурсах красоты.

– А ее… его кто стриг? – спросила Ариадна, слегка заикаясь.

– Я, – не без гордости отозвался парикмахер, он же администратор.

– Тогда я безоговорочно отдаюсь в ваши руки-ножницы, – проговорила она изумленно. – Если вы с моей головой сделаете то же самое, я стану вашей постоянной клиенткой. И утреннее время по понедельникам станет исключительно моим, обещаю.

– Прошу, – Иван, отвлекшись от своих ногтей, отодвинул в сторону шторку, приглашая Ариадну пройти к одинокому креслу в их салоне. – Гришка, продемонстрируй барышне класс.

Григорий говорил без остановки, пока стриг ее и делал укладку. Ариадне казалось, что если он замолчит, то и ножницами клацать перестанет. Не прошло и часа, а она уже знала, что они с Иваном родные братья с разницей в два года. Он старший. Бизнесом занялись сразу после окончания школы. Раньше клиентов было много, но сейчас кризис, порой за день может заглянуть только какая-нибудь старушка, которую они подстригут согласно прейскуранту за четыреста рублей, и все. Они бы и ей соорудили на голове прическу за те же четыреста рублей, исключительно ради того, чтобы не потерять квалификацию и профессиональные навыки. Он, Григорий, женский мастер, как уже догадалась Ариадна, а Иван стрижет исключительно мужчин и парней. Поначалу к нему шли неохотно, но потом привыкли к его необычной внешности и манерам – мастер он все же был классный, что ни говори, хоть и своими «ужимками и прыжками», а особенно разговорами о мужской красоте, которую женщины не видят и не ценят, а он понимает, как никто другой, сильно раздражал их.

– Он что, голубой? – осторожно спросила Ариадна. По большому счету, ей была без разницы ориентация Ивана, она спросила, чтобы разговор поддержать.

– Да ну, – отмахнулся от нее Григорий. – Это он придуряется, но клиенты падки до всего необычного, народ к нему валом валит. Вот он и куролесит.

– Что-то не заметила очереди в ваше заведение, – фыркнула Ариадна. А то, что клюют на все отличающееся от обыкновенного, по себе знала.

– К нам приходят строго по записи, скоро пойдут один за другим, – покачал головой Григорий. – Сегодня выдался день, когда с утра никого нет. Мы же с семи утра работаем…

– А вот это здорово, – сказала Ариадна. Только непонятно, что было здорово – ее новая прическа, которую она не без удовольствия рассматривала в зеркале, или то, что салон «Юнона» начинал работать так рано. Ее устраивало и одно, и второе. – Запишите меня на следующий понедельник прямо на семь утра.

– А у нас и маникюр, и педикюр можно сделать, – промурлыкал, как кот Матроскин, невесть откуда появившийся Иван с все той же маникюрной пилкой в руках.

– Не надо, – как можно вежливее отказалась Ариадна, приводить руки и ноги в порядок к мужчинам она точно не пойдет. Пока не пойдет, а потом видно будет, может, и привыкнет со временем к Ивану. Руки еще куда ни шло, но к ногам она точно не позволит ни одному, ни второму прикасаться.

До работы Ариадна добралась почти без опоздания – спасибо все тому же Ивану, который подвез ее к бизнес-центру и даже денег не взял. Предложил свою помощь, когда увидел, как испуганно округлились глаза и вытянулось лицо их клиентки, и следом она произнесла очень жалобно: – Ожидание такси не менее сорока минут.

За сорок минут она бы и пешком дошла, но ей надо успеть за двадцать.

По дороге они в основном молчали – Иван старательно объезжал пробки, по каким-то только ему ведомым дворам и закоулкам. Ровно в девять он высадил Ариадну на площадке возле работы, пожелал хорошего дня и сразу уехал – его дожидался клиент.

Ариадна поднялась на лифте на свой этаж и почти побежала по коридору, на ходу придумывая причину, по которой она не успела к началу приема.

– Хорошо выглядишь, – недовольно произнес Тим, привычно окинув ее взглядом. – Надеюсь, не это явилось причиной твоего опоздания. Тебе повезло – посетитель тоже задерживается, позвонил, предупредил, – буркнул он, исчезая за зашторенной дверью и оставляя ее одну.

«Даже если и посещение парикмахерской явилось причиной моей неявки вовремя, – Ариадна устало опустилась на кресло, – я тебе в этом никогда не сознаюсь».

Длинный день тянулся бесконечно долго. И непонятно, чем он мог закончиться. Ариадне совершенно не хотелось идти к Тиму, но она ничего не могла придумать, как ей отказать ему, если он ее вдруг позовет к себе. Все причины, которые приходили в голову, казались ей нелепыми или пустячными. А сказаться больной было не в ее правилах. Как можно говорить, что болен, когда абсолютно здоров. Так и до беды недалеко. Она хоть и не была суеверна, но никогда не показывала на себе и не говорила, что больна. Но на ум ничего путного не приходило.

Она непрерывно хваталась за телефон – все надеялась, что Филимон пришлет хотя бы смс-ку. Но тот молчал, как партизан. Она сама, конечно, могла бы ему написать, поинтересоваться, как он без нее, но какое-то внутреннее чувство не советовало ей этого делать. Филимон мог быть занят, а она его своими нелепыми сообщениями станет отрывать от дела. Бабушка ее учила, что мужчина действует, а женщина ждет – такова ее судьба. Но порой ждать куда тяжелее, чем действовать.

Когда в самом конце рабочего дня зазвонил телефон, Ариадна судорожно выхватила его из сумочки, но номер оказался совершенно незнакомый.

– Алле, – протянула она разочарованно, ожидая услышать голос рекламного агента или человека, проводящего социологический опрос.

– Добрый вечер, Ариадна.

Она сразу узнала мяукающие нотки. А что Ивану от нее надо? И откуда он узнал номер ее телефона?

– Добрый, – сурово отозвалась она, про себя подумав, кому добрый, а кому нет.

– У меня к вам просьба, – произнес Иван. – Не смогли бы вы мне составить компанию и сходить со мной в театр.

– В театр? – жалобно проговорила Ариадна, боясь даже подумать, когда она последний раз посещала развлекательные мероприятия. За те одиннадцать лет, что она проработала няней при Тане, лишь единожды ей удалось побывать в оперном на «Щелкунчике» и то в качестве сопровождающей группы детей. Тогда мама девочки отказалась по какой-то смехотворной причине, а у ее бабушки по обыкновению нашлось неотложное дело. Вот и отправили Ариадну на просмотр балета. Правда, в основном приходилось успокаивать детей, в не смотреть на сцену. Но все равно, она как бы приобщилась к искусству. А ведь раньше была не сказать что, заядлой театралкой, но постановки, особенно премьеры, посещала часто.

– Я с трудом достал билеты на спектакль, а моя девушка на меня обиделась и не отвечает на звонки. Жаль, если пропадут билеты. А про вас я подумал, потому что такую красоту, что Гришка утром сделал, надо людям показывать.

– Вы думаете? – попыталась обидеться Ариадна, что не ее, а прическу ведут в театр.

– Уверен, – ответил Иван. – Хочу, чтобы вами восхищались.

– Ладно, – согласилась Ариадна, что ни говори, а в театр попасть ей хотелось. – Побуду вашей ходячей рекламой, так и быть.

– Отлично, – раздался бодрый голос Ивана, чувствовалось, что он обрадовался. – Я жду вас на площадке перед бизнес-центром там, где высадил утром.

– Ариадна…

В ее предбаннике появился Тим, он хотел что-то сказать, но замолчал, заметив, что она разговаривает по телефону.

– Вот записи на завтра, – он протянул ей флэшку. – Тщательного просмотра они не требуют – это уже твои приемы пошли. Только, чтобы освежить память. Ты куда? – удивился Тим, увидев, что Ариадна направилась на выход сразу, как только забрала у него флэшку и сунула ее в сумку.

– Туда, – легкомысленно махнула она рукой. – Я еду в театр. Меня ждут. Сегодня задерживаться не могу.

И Ариадна ушла, оставив растерянного Тима стоять посередине комнаты. Тот лишь обалдело посмотрел ей вслед. Как она могла уйти и оставить его? Это его прерогатива.

– Куда мы идем? – спросила Ариадна, забираясь в машину к Ивану. Она повернула к нему голову и обалдело уставилась на него. – Это вы? – произнесла она удивленно.

Мужчина, сидевший на водительском сиденье, кардинально отличался от того, который подвозил ее сегодня утром. Нет, прическа у него не поменялась, и фигура осталась прежней, но тот был жеманный, со странными манерами и не менее странным мейк-апом, а этот – настоящий мачо, только светловолосый, уверенный в себе мужчина, одетый в дорогой костюм, а не в джинсы и обтягивающую майку. Ну да, ну да, они же в театр идут, а не в клуб для молодых повес.

– Я это, – усмехнулся Иван. – Разве не похож?

– Не очень, – прокашлялась Ариадна. – Честно скажу, не ожидала.

– При посещении публичного заведения я должен выглядеть соответствующим образом, – произнес он с чувством собственного достоинства. – К тому же рядом со мной такая женщина… – Иван поцокал языком и покачал головой…

В драматическом театре «Лицедей» был аншлаг. Лишние билетики спрашивали от самого метро. На парковке рядом с театром с трудом удалось отыскать свободное местечко для машины, несмотря на то, что они приехали задолго до начала спектакля.

– Здесь на втором этаже прекрасный буфет, – сказал Иван. – Предлагаю съесть там по бутерброду и выпить по чашке кофе, чтобы чувство голода не мешало нам в полной мере наслаждаться прекрасным. Насколько я понимаю, ты ведь сразу после работы?

Ариадна кивнула – этот мужчина начинал ей нравиться.

«Ариадна, Ариадна, – она покачала головой, – такими темпами и в этого красавчика ты скоро влюбишься и окажешься с ним в постели. Это что, ты наверстываешь упущенное?»

Билеты у них оказались на первый ряд. Это страшно обрадовала Ариадну. Но сцена была расположена так близко к зрителям, что, казалось, она нависала над ними. А когда служащий поставил на самом ее краю стул, Ариадна, привстав со своего места, потрогала его рукой. Стул оказался самым обыкновенным, деревянным, венским с гнутой спинкой и ножками.

Иван с рассеянной улыбкой наблюдал за ней. Он обратил внимание на нее еще в салоне – непосредственна и открыта, как ребенок. Только поэтому он ни на секунду не усомнился, что она согласится пойти в театр с ним, заменив собой обиженную подругу. Он ни разу не пожалел, что пригласил Ариадну. Почему-то был уверен, что такая, как она, просто обязана трудиться с девяти до восемнадцати с перерывом на обед, только поэтому подъехал к бизнес-центру, чтобы перехватить ее в конце рабочего дня. Номерок же ее телефона прихватил на всякий случай из журнала записи клиентов, если вдруг они нечаянно разминутся.

Спектакль оказался невероятно смешным – Ариадна хохотала так искренне, что заражала своим весельем не только зрителей, но и актеров, которым порой по сюжету надо было сохранять невозмутимый и серьезный вид. Сначала вместе с ней стал смеяться Иван, потом соседи по ряду, а скоро и весь зал хохотал и аплодировал актерам, играющим с наивысшей отдачей.

– Мне давно не было так весело, – призналась Ариадна, вытирая выступившие от смеха слезы.

– Мне тоже, – ответил Иван.

Непрерывно болтая, под взрывы хохота вспоминая особенно смешные места спектакля, они неспешно доехали до квартирки Ариадны. И даже пробки в центре города их не раздражали – было, о чем поговорить.

– Вот здесь и находится мое временное пристанище, – Ариадна махнула рукой в сторону окон на первом этаже.

Иван помог ей выбраться из машины, подал трость.

– Спасибо за приятной вечер, – проговорил он, провожая ее до подъезда. – Мы с Гришей ждем вас в понедельник.

– Обязательно буду, – тряхнула головой Ариадна, радуясь своему новому образу. – Мне понадобится только укладка. Ну и, – она взглянула на свои ногти, – маникюр.

– Не переживайте за свои ногти, – Иван провел кончиками пальцев по ее руке, – исключительно для вас пригласим знакомого мастера на понедельник, раз вы нам не доверяете.

– Я доверяю, – смущенно потупилась Ариадна. – Просто… – она замялась – не смогла подобрать нужные слова.

– Не стоит оправдываться, – улыбнулся он. – Со временем, когда к нам привыкнете, особенно ко мне, я продемонстрирую вам мастер-класс, – не без гордости добавил, – женщинам очень нравится, когда я им стопы массирую.

Ариадна кивнула и вошла в подъезд. Она зажгла свет на кухне и, отодвинув штору, помахала Ивану рукой. Можно сказать, вечер прошел небездарно, пожалуй, впервые она не ощущала себя одинокой, брошенной и никому не нужной. Ариадна включила телефон, о котором ни разу не вспомнила до сего момента: две смс-ки от Филимона и два пропущенных звонка, по одному от Ирины Иосифовны и Тима.

Ирине Иосифовне перезванивать не стала – воспитание не позволяло беспокоить людей после десяти вечера, как и до десяти утра, будь то хорошие знакомы или даже родственники, если что-то важное или серьезное, сами перезвонят.

Но номер Тима она набрала сразу, несмотря на поздний час – это могло быть связано с работой. Тот ответил после первого же гудка, словно ждал ее звонка.

– Как спектакль? – поинтересовался он вкрадчивым голосом.

– Давно так не смеялась, – ответила Ариадна. И снова зашлась смехом, пытаясь пересказать Тиму некоторые сцены.

– Я рад за тебя, – произнес он мрачно.

Перемену в его голосе Ариадна уловила сразу, только не смогла понять причину этого.

– Что-то не так? – спросила она удивленно.

– К завтрашнему утреннему приему жду тебя без опозданий, – произнес он сурово. – Надеюсь, тебе удастся просмотреть записи. У меня очень, – он сделал ударения на два последних слова, – очень придирчивые посетители.

«У тебя очень», – кивнула Ариадна. Она совершенно забыла про флэшку, валяющуюся где-то в недрах сумки.

– Елки зеленые! – всплеснула она руками. – Ноутбук я же с работы не взяла. На чем же мне прослушивать эти записи? Похоже, Тим тоже обратил на это внимание, поэтому и звонил.

Ехать в бизнес-центр слишком поздно – охранник после десяти внутрь никого не впускал, несмотря на то, что суета в некоторых офисах продолжалась и после полуночи, только выпускал. Оставалась только подняться пораньше и перед приемом просмотреть, что передал ей на флэшке Тим.

Сладкое на десерт – наконец, дошла очередь и до смс-ок от Филимона. Кто ждет долго, может подождать еще немного. Она трясущимися руками открыла первое сообщение.

«Самое худшее, когда нужно ждать и не можешь ничего сделать. От этого можно сойти с ума. Это не я придумал, Ремарк. Но я с ним полностью солидарен».

А как она была согласна и с Ремарком, и с Филимоном.

Во втором коротко было написано: «Совсем забыл сказать. Буду завтра вечером».

Ариадна почувствовала, как тепло разлилось по всему телу – до завтра она потерпит.

IV век до новой эры . Дворец Минотавра Лабиринт на острове Крит .

Дверь в комнате, где прятался Тесей, приоткрылась и на пороге возникло свечение. Афинский царевич, сделавшись больным после длительного морского путешествия, возлежал она кровати, накрывшись с головой легким покрывалом.

– Почему ты не развлекаешься вместе со всеми? – язвительно спросила Афродита.

– Не могу, – ответил он. – Они все обнажены, а это претит моим моральным принципам. И к тому же я боюсь заблудиться в этом мрачном месте.

Богиня рассмеялась: – Скажи лучше, что опасаешься, что Астерий заметит, что ты не девушка.

– Откуда тебе известно? Об этом знает еще кто-нибудь? – Тесей даже подскочил на своем ложе.

– Думаю, что принцесса Ариадна догадалась об этом, – усмехнулась Афродита. – И скоро тебя в этом убежище обнаружит.

– И что мне делать? – жалобно простонал Тесей.

– Соблазни девушку, очаруй ее, влюби в себя, – предложила Афродита. – Она тебе поможет справиться с Минотавром и не заблудиться в Лабиринте. Ты героем сможешь вернуться домой к отцу. Вот, – она протянула ему клубок. – Эти нити спрядены ее руками. Они приведут тебя к выходу из Лабиринта, когда ты сразишь Минотавра.

Афродита протянула Тесею и короткий меч – кинжал.

– А оружие выковано ее руками? – фыркнул он, не прикасаясь к нему.

– Нет, – богиня не поняла его шутки или сделала вид, что не поняла. – Я взяла его у самого Гефеста.

– Украла? – Тесей потрогал пальцем обоюдоострый край кинжала, опасаясь порезаться. – Тогда он ничем не лучше любых подобных, выкованных обычным кузнецом.

– Нет, что ты, – Афродита нисколько не обиделась.

Она никогда не обижалась ни на глупцов, ни на влюбленных, которые мало чем от первых отличались. Поначалу Тесей ей показался не похожим ни на первых, ни на вторых. Но, похоже, она ошибалась. Все равно никого другого подходящего не было, кто бы помог ей отомстить Дионису за нанесенную им обиду. Афродите безумно хотелось, чтобы Ариадна влюбилась в Тесея и убежала с ним с Крита, после того, как сама направила бы руку любимого в грудь обожаемого брата.

– Гефест сам подарил мне его, – сказала богиня, вскинув голову. – Разве я не достойна божественного подарка?

«Достойна», – Тесей залюбовался гордым профилем и осанкой Афродиты, но тут же сник, представив, с кем ему предстоит сразиться. Он и поплыл-то в это странное место только потому, что отец приказал, но, взглянув на Минотавра, чуть чувств не лишился. Никогда ему не победить это рогатое чудовище, у которого не ноги, а тумбы, руки сильны, как у богов, а груди его не страшен меч, выкованный самим Гефестом.

Кое-как Тесей выбрался из-под покрывала и, встав перед богиней, вытянулся перед ней на ватных ногах.

– Ну и где мне искать принцессу? – дрожащим голосом спросил он.

– Она иногда приходит полюбоваться на игрища братца, – хмыкнула Афродита.

Тесей на ее словах презрительно скривился – он мог бы понять, что она принимала участие в оргиях. Но подсматривать…

– Край нити привяжешь к ложу, подожмешь ее дверью и можешь разгуливать по дворцу в поисках принцессы или Минотавра, – Афродита сделала вид, что не заметила гримасы Тесея. – А я уж постараюсь, чтобы она в тебя влюбилась с первого взгляда. Только с ней ты сможешь подобраться к его брату, не опасаясь его, и всадить кинжал в его грудь по самую рукоять – он лишь свое сестре доверяет безоглядно. Ты этим и воспользуешься.

– Надеюсь на тебя, – жалобно проскулил Тесей.

Верить богам – последнее дело. Им как гуся вода, а у него ставка – его жизнь. Но выхода все равно не было, домой не вернуться без подвига. Тесей задрожал всем телом. А вдруг и вправду Минотавр – сын не царя Миноса, а самого Посейдона? Тогда его не победить простому смертному, будь он и царский сын.

– Ариадна не красива, – произнесла Афродита, как бы проводя грань между ней, богиней, и девушкой. – Но тебе с лица не пить, она все же царская дочь, в этого для женитьбы достаточно.

– Мне что, и жениться на ней предстоит? – возмутился Тесей. – Но я не хочу.

– Женишься, – твердо приказала богиня. – Если жить и царствовать хочешь, женишься Тебя будут окружать самые красивые женщины Греции – возьмешь в свою постель любую.

Афродита лукавила – ничего подобного она делать не собиралась. Она преследовала совсем другие цели – отомстить Дионису, выставить Ариадну в неприглядном свете. Как она ее ненавидела в тот момент, когда Дионис любовался ей, танцующей на утесе, и обронил, что Ариадна красивее ее. Он посмел сравнить жалкую смертную, пусть и принцессу, с ней, с богиней. Она просто обязана ее уничтожить, иначе не сможет жить, все время оглядываясь на нее. А вдруг еще кто-то посмеет сказать, что Ариадна красивее Афродиты.