…Любовью оскорбить нельзя.

Но можно оскорбить любовь…

…Вся история взаимоотношений Петра и Лены рассыпалась, как обрывки исписанного когда-то листа. Исписанного мелким, убористым почерком.

Человек и счастлив, и несчастлив фрагментально. Сидящий на террасе «Мак-Дональдса» художник Петр Габбеличев извлекал из своей памяти того слона, которого они с Леной на пару съели вместо пуда соли, и разжевывал его по кусочку.Занятие это было так себе, не слишком продуктивное, да он и не выбирал его себе.Просто другого занятия у него не было.

Думая о Лене, Петр умышленно или нет, обустраивал не будущее, а прошлое. И, когда он заметил это, ему ничего не оставалось, как усмехнуться. Довольно криво:– Как институт Российской истории…

…Оставшийся в одиночестве Петр получил, пусть и не желанную, но, все-таки, свободу, которая для творческого человека, обладает обеими сторонами того, что можно было бы назвать медалью. Или не медалью, а чем-нибудь другим, что тоже обладает оборотной стороной.Мужчина, с которым связала свою судьбу женщина, не имеет права на большой риск.Особенно, если его счет в банке не превышает тысячи долларов, и весь достаток составляет то, что он зарабатывает.Во всяком случае, его права на риск ограничены его собственным пониманием ответственности.

Оказавшийся в независимости Петр мог пускаться в любые эксперименты – в конце концов, если бы он остался без денег и вынужден был бы перейти на хлеб и воду – никаких проблем это ему бы не доставило. Когда рядом с ним была женщина, позволить себе такого он не мог – теперь свобода развязала ему руки.Взамен этого – его никто больше не ждал, и у него не стало вдохновляющего фактора.А, значит, всякая работа стала бессмысленной.В том числе и экспериментальная.

Это ерунда, что художник творит для всего человечества – он всегда творит только для себя. Вернее, для таких, как он сам.То есть, для близких.Если близкого человека нет – вместо свободы получается пустота.Без смысла жизни.И даже – без его поисков.

Смысл жизни начинает искать тот, кто не нашел в жизни смысла…

…За все то время, что они были вместе, Лена ни разу не создала Петру проблем. И однажды, когда Петр навещал свою маму, та спросила сына: «Чем отличается твоя Лена от твоих предыдущих жен?» – Петр ответил: – Нормальностью… – видимо забыв, что как только человек начинает что-нибудь хвалить, так быстро выясняется, что хвалить уже нечего.А, может, нормальность – и не похвала вовсе.

Не стоит садиться играть в карты с судьбой. Она передернет, когда ей понадобится.

Тем более, что то, как сам Петр относился к Лене, нормальным назвать было не то, чтобы трудно, а как-то, язык не поворачивался. – Классик, почему у тебя в доме порядок наводит посторонняя женщина, – сказала Петру Лена однажды, – Давай это, буду делать я.И деньги сэкономим.– Ничего мы не сэкономим, – ответил Петр, – Просто я не хочу, чтобы ты разгребала мой мусор.– Ну, почему?– Потому, что Богини не для того, чтобы горшки обжигать…

Сколько этих: «Потому» и «Почему?» – нагобсекствовал Петр в своей копилке.

– …Почему ты не попытался ее вернуть? – спросил Петра его друг, художник Григорий Керчин. Петр помолчал, толи, подыскивая слова, толи, подыскивая словам смысл, а потом, собравшись силами, ответил:– Предателей не любит никто.Даже сами предатели.

И еще, чуть позже, Петр добавил, говоря слова уже не Григорию, а самому себе: – За свое счастье нужно бороться до конца.Всегда.Лишь за свое счастье с женщиной – только до начала…

…О своей обиде Петр рассказать другу не мог.

Дело в том, что мужа Лены Владимира он знал. Как знал Петр и первого мужа Лены – Михаила.Знал по тем временам, когда пил сам.И однажды в пьяную компанию Михаил привел своего товарища – тот представился, едва ли не с гордостью:– Владимир. Говорю сразу – не прочитал ни одной книги.При этом, морда выражения его лица, самодовольно лоснилась.

Невежество – наибольшая из нищет. Когда человеку нечем гордиться, он начинает гордиться тем, что гордиться ему нечем.

Петр уже не помнил, по какому поводу Владимир сделал это дополнение, но аргумент Владимира: – Пусть читают те, кому собственного ума не хватает, – запомнился, как и то, что, вечно пьяному Петру, в тот момент, нечего было ответить.Наверное, водка слишком энергичное дело, чтобы при ней еще и искать ответы.

Ответ нашелся, когда Петр перестал пить: – Если человек не читает книг, то откуда он может узнать – хватает ему ума, или нет?

Тогда же Петр просто подумал о себе: – С такими я раньше в один сортир добровольно не ходил – теперь водку пью, и ничего.До чего же я докатился?..

…Чмо-сапиенс. Петр не мог не признать того, что проиграл женщину ничтожеству.И то, что она сама себя проиграла – было слабым утешением…

…Когда они были вместе, Петр полностью доверял Лене, и ему, почему-то, ни разу не пришла в голову мысль о том, что она может изменить ему в перерывах между их встречами. Почему-то.Не приходила в голову.«Доверие – это главное условие любви,» – написала в одной статей его знакомая журналистка Анастасия, и когда Петр прочитал это, он подумал:– Да.Если считать это предположением.Петр ни разу не засомневался в честности Лены по отношению к нему.– Ты доверяешь своей женщине? – спросил Петра его Гриша Керчин, когда-то разведшийся со своей женой из-за измены.– Нельзя же держать всех женщин на подозрении в нечестности.– Ну, что же, – улыбнулся Григорий, – Будем считать, что это первое отличие всех женщин от всех министров, к примеру……Однажды в электричке «Москва-Звенигород», Петру, возвращавшемуся с этюдов, совершенно нечем было заняться, и он разгадывал кроссворд: «Вор в законе», семь букв, первая «М», четвертая «И».По всему выходило – «министр».Петр не поленился и на следующей неделе поехал в Звенигород снова, чтобы купить местную газету с ответами на кроссворд.Оказалось, что он ошибся – «мафиози»……Когда Петр узнал, с кем именно сошлась Лена, он, для начала, просто не поверил. Решил, что это обычная сплетня – всегда найдется тот, кому хочется, чтобы кто-то другой поступил глупо.Особенно в любви.А потом не понял ничего – даже того, что взаимоотношения мужчины и женщины могут сделать умного человека дураком.Жаль, что дурака они умным сделать не могут.И, в конце концов, дуракам страсть тоже доступна…

…Несколько дней спустя, после расставания с Леной. Петр встретился со своей бывшей женой, Людмилой, а потом Людмила тихо и мягко прошептала ему на ухо: – Знаешь, ты больше не называй меня Коброй.Пожалуйста.– Не буду.Не думай об этом.

Петр, действительно, называл одну из своих бывших жен Коброй, хотя и надеялся на то, что она об этом не узнает. Имена имеют смысл…

…Не на долго, у Петра появилась знакомая из Прибалтики по имени Вила. – Если я захочу над тобой подшутить, мне, что – назвать тебя Вилкой?– Ложкой, – ответила она, подемонстрировав полное отсутствие прибалтийской меланхолии, – А хочешь, назови трубочкой для коктейля.Хотя нет.Трубочка – это ты…

– …Я сейчас не об этом думаю, – поговорила бывшая жена Петра Людмила. – А о чем?– Я помню первую нашу встречу, но не могу вспомнить – каким по счету ты у меня был?– Учитывая то, что произошло только что, я у тебя был последним…

…В отношении своего ума, Петр не питал никаких иллюзий, хотя бы потому, что встречал, и не раз, людей умнее себя. И, по поводу своей образованности, спокойно сносил остроты, вроде той, что сказала одноклассница его старшего сына, которую Петр, попеременно, называл то малышкой, то «Баунти».

История с этим «Баунти», началась очень давно, еще в те времена, когда пол класса, в котором учился старший сын художника Сергей, ходила к Петру делать уроки, потом прервалась, а когда Петр расстался с Леной, и у него образовалось довольно много свободного времени, возобновилась самым неожиданным образом, и самым естественным способом. Однажды Петр встретил малышку во дворе, и они разговорились.Уступая своему отеческому занудству, Петр не удержался и сказал:– Надо тебе дальше учиться.– Надо бы, – вздохнула девушка, – Только у нас денег нет.– А сколько стоит учеба?– Есть в нашем городе заочный институт, только он платный.Один семестр стоит сто пятьдесят долларов.«Разговоров больше,» – подумал художник. И просто сказал:– Я дам тебе деньги.– Почему? – удивилось будущее «Баунти».Петр был зрелым человеком, и потому просто пожал плечами.Зрелость – это когда еще не знаешь всех ответов, но уже начинаешь понимать, о чем тебя спрашивают:– Потому, что мы друзья.

А еще через некоторое время, забираясь в свои джинсики, студентка спросила: – Дядя Петя, ты в теории графов разбираешься?– Немного.– Разъясни мне – что такое «весовая функция»?А-то, у меня зачет по математике.– Весовая функция – это мера влияния данного параметра, на весь процесс, описываемый графом.– А что такое – коофициент наклона вектора?– Это делается просто для наглядности – чем круче вектор на графике, тем влияние больше.А, по сути, это тот самый тангенс, который ты знаешь с восьмого класса.– Какой ты умный, дядя Петя.– Только на первый взгляд.– Ничего.Сейчас я тебе такое спрошу, что ты точно не знаешь.– Это будет не трудно.– Посмотрим-посмотрим.Скажи-ка, дядя Петя, что было раньше – курица или яйцо?Петр улыбнулся:– Это не сложный вопрос.«Раньше» было яйцо – клетка.Она синтезировалась изначальной. И с нее началась жизнь.Только прошлая клетка была без скорлупы, и не такой большой.– Ну и умный ты, дядя Петя.– Ага, – согласился с малышкой Петр, – Я старый и, потому, многознающий.– Ага, – смеясь, согласилась с Петром малышка:– Поросший мхом…

…Да и вообще – что такое знание? Свободное время, появившееся у Петра, кроме всего прочего, привело к тому, что у него материализовалась ученица – молодое, крепкое, уверенное в себе поколение, думающее, что человечество началось с него.Иногда с Аней, ученицей, Петр эСМСился по ночам:«Петр Александрович, – пришло однажды сообщение на мобильник, – Сегодня в библиотеке, я нашла стихи очень хорошего поэта.Правда, он неизвестный.Можно вам загадать загадку из его стихов?»«Можно, Энн» – Петр иногда называл Аню – Энн, а, иногда, когда обижался на нее за что-нибудь – Анчоусом.