Тамара за эти несколько часов переделала кучу дел. Во-первых, сходила на работу и узнала, что в ее распоряжении целых пять дней. Во-вторых, попыталась на всякий случай навести справки о Ритином шефе.

Правда, тут ей не повезло. Тамара с некоторым удивлением поняла: она представления не имеет, кто он такой! Ни фамилии не знает, ни имени, ни чем занимается. Лишь жалкие догадки — мафиози. Или на грани. Иначе бы дурочка Ритка от его имени сестру не запугивала. Хотя…

И Тамара с горьким вздохом признала: потеряй она такие деньги, тоже попыталась бы вернуть их любым способом. Пусть — откровенным шантажом. Как Ритка.

В конце концов, они с Лелькой пока слышали одни угрозы.

Слава богу, до дела не дошло.

Тамара вспомнила недавнее посещение Лелькиной квартиры двумя явно криминальными личностями и погрустнела: вряд ли такой тип, как квадратный, постеснялся бы их поторопить. И уж совсем нереально ждать от него пространных речей. А вот кулаки у дядечки — весьма впечатляющие.

Тамара сдвинула брови: как бы узнать, кто такой Риткин шеф? Просто на всякий случай.

Может, попробовать саму Ритку тряхнуть? Или лысого Коляна? Например, прижать где-нибудь в уголочке, натравить Крыса и сделать вид, что с трудом удерживаешь в руках поводок?

Или нет — лучше проследить за Ритой. А потом познакомиться со старушками из ее дома и разговорить их.

Не может быть, чтобы бабушки не разболтали, с кем Ритка в последнее время дружбу водит! Они обычно лучше ФСБ работают. Кто, с кем, когда, да по сколько раз на день — все знают. А уж если скандалом попахивает…

Тамара открыла дверь и приняла на грудь визжащего от радости Крыса. Торопливо покормила его и повела на прогулку. Увидела забытый Лешкой на подоконнике шелковый шарф и невольно улыбнулась: вот пижон! Явился вчера к ней словно на прием дипломатический. Костюмчик, галстучек, плащ приличный, еще и шарфик на плечи набросил.

Жених!

Смешно, столько красивых девиц вокруг, и что он к Тамаре прицепился? Третий год вьется. Два года как расстались, все никак дорогу не забудет.

Тамара хмыкнула: интересно, чего ради Лешка вчера приходил? Нет, причина понятна — ее увидеть, а вот повод? Не мог Сазонов просто так к ней явиться, Тамара его как облупленного знает!

Тамара озабоченно нахмурилась: они с Лешкой в прошлый раз разругались в дым. Из-за Крыса, естественно.

Точно, в августе они виделись в последний раз!

Картина маслом, захочешь — не забудешь.

Искусанный Лешка вопил на весь микрорайон. Прыгал по Тамариной кухне на одной ноге и жалобно стонал. Требовал сейчас же пристрелить проклятого пса! Рвался стащить с антресолей Лелькино охотничье ружье, из-за детей оно который год у Тамары хранилось. И грозил завтра же подать на Тамару в суд.

Кричал, чтоб выбирала: он, Алексей Сазонов, или эта мерзкая шавка. И норовил пнуть здоровой ногой дверь ванной, где бесился от злости запертый на задвижку Крыс.

Этот акробатический этюд почему-то Лешке никак не давался, и Сазонов свирепел все больше.

Тоже, ультиматум!

Само собой, Тамара выбрала Крыса. Вызвала такси и отправила разъяренного Лешку в городскую больницу, в травматологическое отделение. И с огромным облегчением рассталась с ним на целых два месяца. То есть, до вчерашнего дня.

Тамара бродила с бультерьером по мокрым тротуарам и грустно прикидывала, чем заняться. Уехать с Крысом в Крым к родителям? Так от отпуска осталось пять дней — это несерьезно.

Да и как бросить сейчас Лельку? Она же наверняка очередных глупостей наделает. Ладно бы Сережа был в курсе, он как-то разобрался бы. Скажем, детей из города отправил бы, саму Лельку. Друзей бы привлек, у Сергея их полно: и спортсмены, и бывшие омоновцы, мужики все как на подбор крепкие, надежные, не раз выручали.

Лелька все виновата!

В который раз кашу заварила.

Тамара сосредоточенно запыхтела: нет, мальчишку придется все же искать. Пусть возвращает сумку. Если не дурак, спорить не будет, еще и спасибо скажет, что не подставили.

Только с чего начать? Подежурить завтра у перекрестка? Старушка вроде болтала: он там обычно газеты водителям толкает. А потом можно на рынок сходить.

Тамара мечтательно улыбнулась: вдруг повезет, и она завтра же на него наткнется? А нет, так поспрашивает народ. Может, имя подскажут, фамилию, где живет…

Тамара невольно фыркнула: размечталась! Так ей и преподнесут все сведения на блюдечке с голубой каемочкой. Заодно и ключи от квартиры малолетнего воришки вручат.

О-о-о, к чему скромничать? Тогда уж пусть и всю работу за нее сделают, порадуют несчастную. Не придется ноги ломать, носиться, высунув язык по городу.

Крыс радостно запрыгал вокруг рассмеявшейся хозяйки, и Тамара весело сказала:

— Завтра нам с тобой, Крысеныш, придется побегать! Я буду на рынке ко всяким темным личностям с расспросами приставать, а ты меня подстрахуешь, лады? Рыкнешь где нужно, зубки ненавязчиво продемонстрируешь. У тебя это здорово получается!

Крыс восторженно залаял. Тамара ласково потрепала его по загривку и задумчиво протянула:

— Лельку бы, Крысеныш, на пару дней чем занять, а? Чтоб еще больше не напортачила. Или куда не влезла, с нее хватит. А мы бы эту кучку с тобой разгребли…

Крыс не возражал. Ткнулся холодным носом в ладонь, разделяя таким образом хозяйскую тревогу.

Тамара неохотно повернула к дому. И по дороге пришла к выводу: Риткиного шефа трогать опасно.

На кой черт знать, кто он такой? Что это даст? А многие знания — многие печали.

Может, они с Лелькой живы до сих пор по единственной причине: проболтаться не в состоянии. Рита, Николай с Петюней — шушера, мелочь, они никого не интересуют, а вот сам шеф… Его-то они с Лелькой ни в лицо не знают, ни фамилии с именем.

Пусть пока все останется, как есть. Глубже копнуть никогда не поздно. И через Ритку выйти на шефа — пустяк. Только об этом Тамара помалкивать будет. Уж Лельке-то точно ни словечка!

Тамара нахмурилась: старшая сестра загадки обожает. И чем сложнее, тем лучше. Обо всем забудет, пока не разберется. А на руины за собственной спиной Лелька внимания не обращает. Аферистка, чтоб ее!

На всякий случай Тамара решила разузнать, с чем приходил вчера Лешка. Она не сомневалась — ссора-то была нешуточной! — Сазонов повод посолиднее припас. Чтоб не выставили с порога.

Тамара откровенно призналась себе: нормальный прием Лешку ждал в единственном случае — если что-то случилось. Значит, новостишка у него не из приятных. Поганая новостишка, проблемная.

Кстати, неплохо бы!

Тамара бросила Крысу овсяное печенье, пес поймал его на лету и сладострастно облизнулся. Тамара рассмеялась.

«Лельку нейтрализовать можно, — весело подумала она. — Пусть Лешкиной проблемой займется, глядишь, какое-то время под ногами путаться не будет. Хотя бы пару дней. Мне за эти сорок восемь часов мальчишку бы отыскать…»

* * *

Алексея Сазонова нежданный звонок явно лишил дара речи. Тамара покраснела от злости, слушая невнятный лепет приятеля, его бесконечные «э-э…» и «а-а…». Наконец, не выдержав, раздраженно прошипела:

— Если сию же секунду мозги в кучку не соберешь, трубку брошу! И скорее умру, чем еще раз позвоню! Ты меня знаешь!

Сазонов действительно ее знал. Поэтому переложил трубку в другую руку и жалобно простонал:

— Но я же слушаю! Внимаю даже…

— Мне не нужно, чтоб ты меня слушал! Тем более — «внимал»! Мне нужно, чтоб ты отвечал! По возможности четко и ясно!

Лешка усиленно запыхтел и робко попросил начать разговор сначала. При этом поклялся ответить на любой вопрос.

Честное-пречестное слово!

Тамара поскрипела зубами и отпихнула ногой Крыса. Заставила себя успокоиться и начала сначала.

Вот зануда!

Все разжевать нужно, разложить по полочкам!

Чтобы ошалевший от счастья Сазонов хоть что-то уловил, Тамара взяла себя в руки. Стукнула кулаком по стене и спросила:

— Ты вчера приходил?

— Д-да, — осторожно выдохнул Лешка, пытаясь найти в своем ответе состав преступления. Не нашел и уже бодрее повторил: — Да!

— Зачем?

— Ну-у…

— Зачем?!

Лешка по-прежнему молчал, уйдя в глухую несознанку. Тамара, прикрыв трубку ладонью, отвела душу — угрюмо высказала все, что думает о Лешкиной единственной извилине. Явно усохшей за последние два месяца.

Сазонов невольно хмыкнул, оценив язвительность подруги на высший балл. Впрочем, как всегда. Но голоса так и не подал.

Тамара протяжно вздохнула и попробовала предельно разжевать свой последний вопрос. Для особо тупых, то есть для него, Лешки, о чем ему предупредительно и сообщила.

— Давай так. Я буду говорить, а ты мне коротко отвечай «да» или «нет». А когда поймешь, что я от тебя хочу, подъедешь, и мы поговорим.

— Подъеду?! — не доверяя собственному слуху, переспросил Лешка. — К тебе? Домой?

— Именно! — гаркнула Тамара. — Но только если поймешь!

— Я готов.

— Болван! Прибью… на фиг!

— Да пожалуйста! Как приеду, можешь хоть на мыло пустить. Только, чур, Крыса в ванной запрем.

— Раскатал губу! Песик будет сидеть рядом и на тебя облизываться, обещаю! Кстати, больше всего на свете он обожает команду «фас»!

— Почему это?

— Потому что реже всего ее слышит! А зубки чешутся!

— Зубки, как же, — проворчал Лешка. — Челюсти, как у хорошего крокодила…

— Лешка!

— Что — Лешка? Я, между прочим, внимательно слушаю. А ты время теряешь.

Тамара собралась поставить наглеца на место, но промолчала. Поняла: Сазонов прав, она напрасно теряет время.

— С тех пор, как два года назад мы расстались… — сквозь зубы процедила она.

— Не расстались, а ты от меня сбежала, — уточнил Лешка. — Без предупреждения. И без всякой причины. Смылась, как последний тать в ночи!

— Не перебивай!

— Молчу.

— Так вот, как мы расстались, ты ни разу не приходил ко мне без повода. Чаще — смехотворного. Но иногда и что-то серьезное случалось. Ну, помнишь, тебя в командировку на месяц отправляли, и кому-то за квартирой нужно было присмотреть? Еще ты мне Лукьяненко в Москве купил, у нас в магазинах «Спектра» еще не было. Куртку как-то чужую нечаянно сигаретой прожег, я на дырку помогла аппликацию поставить. Руку сильно порезал, я рану обработала. Елки, да столько всего было, я и не помню сейчас! Дошло, нет?

— Д-да. Кажется.

— Так вот, я хочу знать: что вчера послужило поводом? Мне это важно!

— Да что именно важно-то? И зачем?

— Болван! Мне нужно чем-то занять Лельку, понял? Хотя бы на пару дней! Так что чем серьезнее у тебя проблема, тем лучше! Ну?

— Сейчас, — озадаченно пробормотал Лешка. — Погоди минуту, подумаю.

— Подумает он! Да можешь ты просто ответить?!

— Да не было у меня никакого повода! Случайно зашел, клянусь. Не видел давно, и все.

— Ты — и без повода? — не поверила Тамара. — Просто так?!

— Да, именно! Кстати, ты сама вчера заявила: мы — друзья.

— Ага…

Тамарино «ага» прозвучало настолько недоверчиво, что Лешка невольно рассмеялся. Потом серьезно спросил:

— Ты действительно хочешь чем-то Лельку отвлечь?

— Нет, кокетничаю!

— Было бы неплохо…

— Что ты там бормочешь?!

— Да так. Слушай, Томик…

— Не зови меня этой собачьей кличкой!

— Хорошо-хорошо. Так вот, есть у меня одна задачка. Кстати, не из легких, сразу говорю…

— На легкую Лелька и не купится!

— Знаю. Ты будешь слушать?

— Давай.

— Так вот: у матери на работе уже с месяц Содом и Гоморра.

— Расшифруй.

— Воруют! Она, если честно, просила меня разобраться, да я не смог. С недельку к ней в обеденный перерыв забегал, толку — ноль целых, ноль десятых. Только время зря угробил.

— Подробней можно? — с радостным волнением поторопила Тамара. — Мне бы завтра Лельку прямо с утра куда-нибудь командировать.

— Можно и подробнее, — покладисто согласился Лешка. Послушал с минуту взволнованное дыхание подруги и осторожно произнес: — Если я правильно понял, кто-то собирался пригласить меня на ужин? — Лешка ухмыльнулся. — К тому же разговор, сама понимаешь, не телефонный…

Тамара молчала, напряженно размышляя: удастся ли заинтересовать Лельку этой слабенькой детективной историей?

Пожалуй, удастся. Любопытная Лелька всюду сует свой нос! А тут попутно и тете Маше поможет.

Тамара невольно вздохнула: Лешкина мамочка Лельку обожала. И в Мишке души не чаяла, вечно к себе на пироги зазывала.

Как же, будущий родственничек!

Лелька к тете Маше тоже хорошо относилась. Как и к Лешке Сазонову. А тут помощь нужна, да еще и загадка. Точно клюнет.

Тамара строго спросила:

— Дельце трудное, не на час?

— Ес-сес-сно, леди! Сама прикинь: у матери в бухгалтерии уже с месяц активно подворовывают, а кто? Народ друг на друга коситься начал, понимаешь же: хуже нет — подозревать своих. Мать с подругой как ни пытались вора вычислить — мимо. И я… ну, в общем, спасовал. Атмосфера с каждым днем накаляется, хоть с работы уходи. Пять человек, прикинь! И один — нечист на руку. А страдают все! Ну, как?

Тамара гулко сглотнула. С размаху шлепнула ногой обнаглевшего Крыса: бесстыдник уворовал шлепанец и с упоением, на глазах у хозяйки, жевал. И весело крикнула:

— Жду!

* * *

Часа через полтора сияющая Тамара звонила в дверь Зиминым. Мрачный Лешка разочарованно топтался рядом: он рассчитывал провести вечер — а если повезет, то и ночь! — вовсе не с Лелькой и ее семейством.

К тому же Лешку сильно смущали полученные от Тамары инструкции. Лицедействовать он не умел. Совсем.

По счастью, дверь открыл Мишка. Лелькин сын давно ничему не удивлялся, с такой-то мамочкой!

Появление молодой тетки под руку с давно оставленным кавалером Мишка воспринял совершенно спокойно. Тамаре, как всегда, подставил щеку. Лешке протянул руку и буркнул:

— Мама в зале на диване с книжкой. Папа — на кухне, ужин готовит. Динка в детской дрессирует Коську. Вы к кому?

Лешка покосился на Тамару и промолчал. Тамара, ухватив Крыса за ошейник, изумленно пробормотала:

— Динка — что? Я не расслышала…

— Динка-то? Коську дрессирует. Или он ее, это как посмотреть.

Мишка закрыл дверь. Заинтересовавшийся Лешка попросил повторить объяснение. Мишка фыркнул:

— Да ничего особенного! Ну, лапу Коська ей подает. Динка ему за это уже полкило куриной печенки скормила.

— Почему именно печенки?

— А Коська лапу протягивает при единственном условии: если Динка покажет блюдце с печенкой. Потом она ему — мяса, он ей — лапу.

— Ты имеешь в виду: он подает лапу, а Динка вознаграждает его кусочком печенки?

— Вот еще! Коська работает по принципу: утром деньги, вечером — стулья. И никак не наоборот.

— Понятно, — засмеялась Тамара.

Лешка покосился на угрюмого Крыса и коротко хохотнул:

— Слышишь, как солидные дяди дела делают? А ты за корочку хлеба асфальт брюхом чистишь. Простота!

Мишка ухмыльнулся. Тамара негодующе глянула на Лешку и ласково потрепала насупившегося Крыса по загривку.

Бультерьер нервно зевнул. Тамара пообещала:

— Не беспокойся, малыш, я от тебя ни на шаг! А котяру скальпирую, пусть только сунется, паразит.

Мишка забрал у нее плащ и кивнул на Лешку:

— Помирились?

— А мы и не ссорились, — отмахнулась тетка.

Сазонов, стараясь оттянуть свой выход на сцену и объяснение с Лелькой, чуть ли не бегом бросился на кухню здороваться с Сергеем. Тамара вначале разозлилась, а потом воскликнула:

— Это идея!

— Ты о чем? — с любопытством спросил Мишка.

— О твоем отце. Хочу выпросить у него Лельку на пару дней. Работка для нее есть. Как думаешь, отпустит?

— Он-то? Запросто, если под твою ответственность.

Тамара занялась лапами Крыса. Пес нехотя подавал их и недружелюбно косился на Мишку. Мальчик сочувственно заметил:

— Не любишь здесь бывать?

Крыс отвел глазки в сторону и недовольно фыркнул. Тамара осторожно провела пальцем по свежему шраму на массивной голове и проворчала:

— Не Коська, так любил бы. Не кот — убоище. Как вы с ним уживаетесь, не понимаю. Диктатор!

— Привыкли, — пожал плечами Мишка. — И потом, он вообще-то ничего. Умный. Просто любит, чтоб все по его выходило. Ну, и собак, понятно, не слишком…

Крыс встревоженно запыхтел. Тамара раздраженно покосилась на племянника:

— Не нервируй пса! Он и без того из-за этого паршивца, как на иголках. Видишь же!

Она схватила бультерьера за поводок и поволокла на кухню. Крыс упирался. Усиленно вертел головой и шумно тянул ноздрями воздух: пытался определить, с какой стороны ждать появления коварного Коськи…

* * *

Поужинали спокойно. Коська в присутствии главы дома вел себя почти прилично. Если не обращать же внимания на мелкие выпады.

Коська явно объелся печенки. Сегодня он не дежурил у стола и подачек не выпрашивал. Но и на своем месте у холодильника дремать не желал. Задумчиво дефилировал по кухне, временами задерживаясь недалеко от Крыса.

Со стороны Коська казался рассеянным, даже вялым. Смотрел будто сквозь пса, не замечая его, а потом… резко выбрасывал лапу в сторону бультерьера! И ме-едленно выпускал когти.

Крыс от неожиданности взвизгивал. Тамара, бледнея, придавливала питомца ногой и с ненавистью косилась на хитрющего кота. Мерзавец выгибал спину, потягивался и лениво зевал. Мол, и лапа-то рефлекторно дернулась!

А уж взгляд — сама невинность. Белый и пушистый, разве что дышит. Но кто это поставит в вину?

Тамара Лелькиному коту ни капли не верила. И ела без малейшего аппетита. Зато в отместку скормила Крысу почти всю порцию своего жаркого.

Она жалела об одном — нельзя дать Крысу свободу. Уж слишком Коська смотрелся доступным, глупый пес запросто мог на это купиться.

Тамара ничуть не обманывалась: шансы у бультерьера нулевые. Коська легко мог увернуться, взлетев куда-нибудь наверх. Зато Тамара готова была миллион прозакладывать — проклятый кот наверняка порвет Крыса! И хорошо, если наивный песик выйдет из этой квартиры на своих лапах…

После ужина Динка попыталась похвастаться успехами, но Коська на уговоры не поддался. Презрительно фыркнул на протянутый кусочек жаркого и неспешно удалился из кухни.

Динка растерянно повздыхала и побежала за ним. Мишка, с интересом поглядывая на тетку, принялся за посуду.

Сергей подмигнул Тамаре. Она пнула под столом Лешку и бодро воскликнула:

— Послушай, Лель, у Леши проблема!

— У Леши?

— Точнее, у его мамы.

— У тети Маши? — удивилась Лелька.

Отложила в сторону книжку. Безразлично скользнула взглядом по своей почти полной тарелке и с интересом уставилась на Сазонова.

Лешка затравленно покосился на Тамару. Любимая девушка пнула его еще больнее и широко заулыбалась.

— Ну да. Она просила помочь, а Леша не смог и решил к нам обратиться. Не из легких задачка!

— Да-а?

Лелька села удобнее. Отодвинула тарелку в сторону и уютно пристроила подбородок на кулачки. Тамара с легкой угрозой произнесла:

— Леша сам расскажет!

Мишка уменьшил напор воды и затаил дыхание, надеясь, что про него забыли, и он все услышит.

Лешка угрюмо засопел, пытаясь припомнить, что именно Тамара вбивала в его голову пару часов назад. Грозный взгляд подруги поторапливал.

Лешка громко икнул. Шепотом извинился. Вытер взмокший лоб и неуверенно пробормотал:

— Содом и Гоморра!

— Что? — весело удивилась Лелька. — Ты никак древней историей увлекся?

— Вот еще, — поспешно открестился Лешка. — Охота голову ломать!

— Саз-зонов, — зловеще прошипела Тамара и выразительно закатала рукава джемпера.

Сергей фыркнул и уставился в газету. Мишка ниже склонился над раковиной. Сазонов обиженно пояснил:

— Я имел в виду мамину работу.

— И при чем тут Содом и Гоморра?

— Потому что мать именно так сказала!

— Лешка, не тяни, — свирепым шепотом посоветовала Тамара. — Времени, знаешь, сколько? А мне еще с Крысом гулять!

— Ладно, — обреченно вздохнул Лешка. Поскреб затылок и быстрой скороговоркой начал рассказывать: — У мамы в бухгалтерии уже больше месяца черт-те что творится. Кто-то подворовывает, и весьма успешно. По сумочкам лазит, по карманам. Как-то перстень с настоящим брильянтиком стащили, женщина и сняла-то его на минутку, руки помыть пошла. Вернулась: тю-тю! Даже карту телефонную у матери свистнули, а она только-только куплена, мама и позвонить ни разу не успела.

Раскрасневшаяся Лелька, забывшись, столкнула локтем со стола кусочек хлеба с сыром. Крыс на лету перехватил его и благодарно гавкнул.

Сазонов обрадовался хоть такой поддержке и воскликнул:

— Представляете, что у них творится? Дамы почти все в летах, проработали вместе с десяток лет. А теперь косятся друг на друга с подозрением! Из комнаты выйти боятся: как сумку оставишь? И взять с собой нельзя — других обидеть неловко. Перессорились все. Одна недавно заявление на уход подала, а она там тринадцать лет проработала. Мама говорит, колотит уж всех. Что-то делать нужно, а, Лелька? — И с тяжелым вздохом признался: — Я вообще-то к Томе с этим шел, а она к тебе меня притащила. Якобы не по ней задачка.

На кухне повисла тишина. Осторожный Мишка даже воду перекрыл, чтоб не мешала. И замер, словно мышь, почти не дышал.

Сергей, посматривая поверх газеты на притихшую жену, прятал невольную улыбку. Проблема казалась Зимину чисто теоретической и совершенно безопасной. К тому же довольно интересной. Почему бы Лельке и не поломать голову? Все занятие на какое-то время.

Тамара положила руку на голову Крыса. Машинально почесывала ему за ухом и не сводила испытывающего взгляда со старшей сестры.

Картина была знакомой и многообещающей: Лелька задумчиво наматывала на палец пепельный локон. Целая прядь купалась в тарелке с острым соусом — Лелька ничего не замечала. Ее фиолетовые глаза загадочно мерцали, на скулах рдел румянец, пухлые губы подрагивали.

Значит, зацепило!

Теперь не спугнуть бы.

Сазонов с чувством выполненного долга плеснул в рюмку коньяку. Шумно потянул носом воздух и с блаженной улыбкой выдохнул:

— Напиток богов!

Мишка фыркнул. Лелька вздрогнула. Выдернула из соуса волосы и побежала к раковине. Ничуть не удивилась старшему сыну, маскирующемуся у мойки. Рассеянно попросила:

— Мишань, мне бы полотенце.

Взяла его — Мишка молнией слетал в ванную — и благодарно улыбнулась сыну. Вернулась к столу и, вытирая мокрую прядь, спросила:

— А в милицию они не обращались?

Лешка поставил рюмку на стол. Сердито сказал:

— Ты что? Не хватало, чтоб вся фирма знала, что кто-то из бухгалтерии подворовывает! А если не найдет ворюгу милиция, тогда как? Увольняться сразу всем, что ли?

— Почему? — непонимающе пролепетала Лелька.

— Потому! Ведь что в фирме не пропадет, потом на них думать станут! На всех, поняла? Даже если уверенности не будет, подозрения-то останутся!

Лешка опрокинул рюмку в рот. Поморщился, не чувствуя вкуса, и гаркнул:

— Сказанула тоже — милиция!

Лелька ошарашенно молчала, а Тамара примирительно сказала:

— Знаешь, он прав. Хуже нет, когда без вины подозревают. Сам себя вором чувствуешь. И потом, куда женщинам после скандала идти? Они почти все в возрасте тети Маши — до пенсии совсем ничего осталось, кто их на работу возьмет? Бухгалтеров сейчас в городе полно, при центре занятости курсы бесплатные, ежегодно десятками их выпускают, а то и сотнями…

— Как — сотнями? — пробормотала Лелька. — Разве на бухгалтера меньше года учиться?

— При центре занятости больше переучивают, чтоб ты знала, — отрезала Тамара. — А спецу с высшим или средним образованием и полгода хватит!

Сергей сложил газету. Широко зевнул и усмехнулся:

— Забавная задачка! Для Агаты Кристи, пожалуй, и ее миссис Марпл. Она вечно шарады разгадывала, не столько виновность доказывала, сколько наоборот. Тоже считала: трагедия, если вор не пойман. Причем для тех, кто случайно рядом оказался. И знаешь, Лелька, в этом что-то есть.

Мишка испуганно спросил:

— И тетю Машу подозревают?

Сазонов угрюмо буркнул:

— Кто-то наверняка.

Тамара вздохнула. Мишка покраснел и сердито воскликнул:

— Она не брала, я знаю!

Лешка нервно забарабанил пальцами по столу и отвернулся — ситуация вдруг перестала казаться ему забавной. Неожиданно вспомнились покрасневшие глаза матери и ее нежелание идти на работу. Она даже стала подумывать выйти на пенсию по выслуге лет! Лишь бы не мучиться больше мыслью: КТО?

Сергей задумчиво протянул:

— Слушай, Лешк, а из новеньких у них в бухгалтерии никого нет?

— Точно! — с надеждой выкрикнул Мишка. — Пришла какая-нибудь шустряга и смеется над всеми!

Лешка поднял голову и наткнулся взглядом на четыре пары вопросительных глаз. Даже Крыс встревоженно таращился на него!

— Не-а, — неохотно выдавил Сазонов. — Последняя дама пришла три года назад. И это именно у нее стащили кольцо с настоящим брильянтом. Якобы бабкино наследство. Рыдала — жуть. Мама говорила, «Скорую» вызывали.

Тамара разочарованно опустила ресницы. Мишка возмущенно воскликнул:

— Притворялась! А кольцо сама спрятала!

— Может и так, — проворчал Лешка.

Сергей обернулся к сыну.

— Ты что тут вертишься? На часы смотрел? Времени уже девять, ты еще не купался, а завтра в школу! — Он раздраженно стукнул кулаком по столу. — И вообще, что ты несешь?! А если человек ни при чем? Как ты можешь огульно кого-то обвинять? Представь, что ее дочь так же про тетю Машу думает? Тебе понравится?

Мишкино лицо мгновенно покраснело. Пепельная челка прилипла к повлажневшему лбу. Мальчишка торопливо открыл кран. Сунул под струю тарелку и виновато пробормотал:

— Не подумал…

— Не подумал он! А лезть в чужой разговор подумал?

— Да ладно тебе, — вступилась за племянника Тамара. — Он же извинился.

— Не слышал!

— Тетя Маша ему не совсем чужая, понятно — парень волнуется…

— Купаться он сейчас должен, а не волноваться!

Лелька встала, улыбнулась мужу. Сергей мгновенно осекся: Лелька терпеть не могла, когда кричали на детей. Или повышали на них голос. Она с ними дружила. Как с равными. Даже с трехлетней Диной.

Лелька подошла к обиженному Мишке. Положила ему на плечи руки и шепнула на ухо:

— Конечно, тетя Маша не виновата. И я обязательно докажу это.

— Как? — выдохнул Мишка, с надеждой поднимая на мать фиолетовые глазищи — точная копия Лелькиных.

— Найду виновного.

Тамара поймала безмятежный взгляд старшей сестры и в полном восторге шлепнула Крыса по спине.

Крыс не менее восторженно подпрыгнул и лизнул ее в лицо. Обеденный стол, задетый неуклюжим бультерьером, опасно загудел и задрожал. Тарелка с недоеденным Лелькой жарким шлепнулась к ногам пса. Абсолютно целенькая и даже не потерявшая ни кусочка мяса.

Лелька ахнула. Мишка захохотал. Лешка выругался. Сергей поспешно прикрылся газетой.

Тамара потянулась к ошейнику, но перехватить пса не успела. Крыс оказался быстрее, он уже жадно чавкал.

Минуты не прошло, смеющийся Мишка продемонстрировал всем до блеска вылизанную тарелку. Крыс сожалеюще косился на стол. Раздумывал: не свалится ли что еще, и как бы этому пособить.