Чтобы взять под криминальный контроль одно из крупнейших предприятий региона, «двадцатидевятники» «посадили на иглу» сына генерального директора этого предприятия. А потом предложили отцу помощь в лечении неразумного чада:
— Наши пацаны круглосуточно будут рядом с ним и не дадут колоться.
Отец героинового наркомана согласился и фактически оказался «под колпаком» «двадцатидевятников».
Через пару дней после разговора с Наилем Сулеймановым о вымогательстве Рамушкиным доли собственности получил оперативные сведения, что компания «двадцати-девятников», в которой был и «сынок-наркоман», избила казанского полковника милиции, который с братом отдыхал в кафе в поселке Белоус.
Утром вызываю Рамушкина в Службу.
Приехал как миленький, но с порога начал ерничать:
— Чего изволите, гражданин начальник?
— Рама, ты не блатуй, тут тебе не ментура! Будешь пальцы гнуть, я тебе быстро ласты заверну!
— Ты сначала предъяви, а потом заворачивай!
— Ты мне не тычь! Ткну — с плинтусом обниматься станешь! Предъявлю — поздно будет!
— Ладно, Юрий Александрович! Чего уж ты! — прикрутил браваду Рамушкин.
— Не ты, а Вы, понял?
— Понял...
— Вот так оно лучше будет.
Немного помолчали.
— Рамиль, говорят, что ты захочешь следом за Рузали-ком пойти?
— С какого боку? Что я сделал?
— Сулейманова кто на 50% доли в компании «Тулпар» нагнул?
— Мы по-честному, все официально, моя жена с его женою соучредители.
— Какие соучредители? Имей в виду, я от Сулейманова заявление без даты о твоем вымогательстве оформил. А к документу приложены аудиозаписи, как ты затвором пистолета клацаешь и угрожаешь Сулейманову убийством, если он откажется принять твою супругу в соучредители. Как Рамиль? Если есть желание, хоть сейчас, как говорится, не сходя с этого места, на нары тебя приземлю!
— Юрий Александрович! Подождите, так дела не делаются! — побледнел Рамушкин, прекрасно помня, что именно с обращения Сулейманова ко мне началась «посадка» Асадуллина и Першина.
— А как делаются дела?
— Ну, я не знаю .
— А кто знает?
— Может, договоримся? — Рамушкин сделал руками жест, обозначающий денежный расчет.
— Рамиль, ты ведь знаешь, я денег не беру. Предпочитаю расчет информацией.
— Нет, начальник, я своих «сдавать» не буду.
— А мне твои и не нужны, тебя и «твоих» другие «сдадут»!
Долго мы с Рамушкиным торговались. Много интересного я узнал в этот день.
По словам Рамушкина, он вместе с Фаилем Шарифул-линым убедил Саляхова в необходимости «перестроить» деятельность сообщества. Куда выгоднее дистанцироваться от явно криминальных участников сообщества, таких как Ванан и подобных ему бандитов, которые кроме вымогательств, грабежей и убийств, ничего путного делать не могут. Денег в общак эти преступления приносят с «гулькин нос», а головных болей — «вагон и маленькую тележку».
— Взять хотя бы Рузалика с Першиным. Многого они добились, избив Сулейманова? — продолжал Рамуш-кин.
— А ты прямо ангел во плоти? Не ты ли пистолетом под носом Наиля клацал и убийством угрожал? — спросил я с сарказмом.
— Я ведь угрожать стал только после того, как он от взаимовыгодного экономического сотрудничества отказался!
— Что-то он мне о «взаимовыгодности» ничего не говорил! И какая у вас «взаимовыгода»? В каких проектах? — поинтересовался я.
— Ну, например, у Саляхова много друзей, занимающих высокие должности в Москве. Сам Абзы — помощник депутата Государственной Думы России.
— Так он же в розыске!
— Ну и что, что в розыске? Он спокойно живет в Москве, через день в Государственной Думе бывает...
— Ну, так дай мне его адресок, и дело с концом!
— Нет, начальник, я же сказал, что своих сдавать не буду.
— Ну ладно, что ты там про «высокопоставленных» говорил?
— А вот что, — продолжил Рамушкин. — Как известно, за годы правления Е. Б.Н. Министерство обороны России прожрало все свои неприкосновенные запасы продуктов и остро нуждается в их пополнении. Саляхов через Салимхана Ахметханова (в тот период депутата Г осудар-ственной Думы России) и Фикрята Табеева (бывшего первого секретаря Татарстанского обкома КПСС) договорился с Министерством обороны России о поставке тушенки. На весьма выгодных условиях. Но тушенку нужно где-то взять. На глаза попался Елабужский мясокомбинат «Модуль». С руководством Республики Татарстан договорились, что за содействие в выкупе мясокомбината «Модуль» Ахметханов и Табеев пролоббируют в Правительстве России создание свободной экономической зоны «Алабуга».
Сказано — сделано. Мы учредили фирму «Ак Барс Холдинг». Путем бесхитростных и, подчеркиваю, вполне законных банковских кредитных операций стали собственниками мясокомбината «Модуль». На сегодняшний день Председателем Совета директоров «Модуля» с 9% доли собственности является Юрий Еременко — уважаемый бизнесмен, который больше известен как бандит Ере-ма. Мать Адыгана Саляхова владеет пакетом акций в 76%. Александр Власов, известный по кличке Шурин, имеет 9% акций мясокомбината.
В настоящее время «Ак Барс Холдинг» в Сбербанке оформляет кредит на пятьдесят миллионов рублей. На эти деньги для Министерства обороны будет изготовлена тушенка.
Вот это бизнес! Вот такие операции нужно проводить! А что «братва-ботва» может предложить? Грабежи-разбои или в лучшем случае — наркотики и проституцию!
— Тебя, Рамушкин, послушаешь, так ты прямо Карл Маркс двадцать первого века. Но мне твои бизнес-проекты не интересны. Мне нужно что-нибудь более приземленное.
— А что я могу?
— Ну, расскажи что-нибудь про своего друга Зинура Мазитова, например. — Я знал, что после ареста Асадуллина Мазитов был конкурентом Рамушкина при назначении «смотрящего». Мазитов, конечно, больше подходил на эту роль, но он в прошлом «мент», и за такой выбор братва не поняла бы Саляхова.
— А что Мазитов? Он вместе с главой администрации Рашидом Хамадеевым продал за бесценок кучу муниципальной недвижимости и сейчас «в шоколаде». На обща-ковские деньги Мазитов с Новиковым построили рынок «Берлога», а как возник вопрос долги отдавать — Мазитов пригрозил Ереме, что натравит на нас «6-й отдел» и собровцев.
— Слушай, Рамиль, а ты можешь мне предоставить список муниципальной недвижимости, проданной Хамаде-евым с нарушениями Закона?
— По понятиям это не западло. Список у Вас будет.
— Ладно, тогда и я тебе услугу окажу. Твои пацаны вчера вечером в поселке Белоус избили полковника милиции. Участвовал в этом «сынок», которого вы обязались уберечь от неприятностей. Если «сынка» упекут в тюрьму, папины преференции закончатся, и Саляхов тебя махом со «смотрящих» уволит!
Рамушкин побледнел. Прогноз был очень реальным, учитывая, что Мазитов едва ли упустит возможности подложить свинью конкуренту на лидерство:
— Юрий Александрович, доброй вести от Вас не дождешься!
— А я не «Пионерская зорька», чтобы тебя с добрым утром поздравлять. Езжай к полковнику, решай проблему. Потом скажешь, сколько стоят эти «хлопоты». Список объектов жду завтра. И не дай Бог обманешь или с Сулеймановым что случится!
На этом мы расстались. Список объектов недвижимости, незаконно проданных администрацией города Набережные Челны, Рамушкин мне передал, с полковником расплатился, и у Сулейманова денег не вымогал, согласившись, что капитализация ТК «Тулпар» выгоднее.
Сведения об объектах недвижимости, незаконно реализованных мэром Набережных Челнов Р. С. Хамадеевым, были доложены по команде. Но были ли приняты какие-то меры, мне не известно. Впрочем, можно предположить, что эта информация была положена в дальний ящик. Городская недвижимость — это сущие мелочи в сравнении с многомиллионными операциями, которые проворачивали «двадцатидевятники» не без помощи высокопоставленных коррумпированных должностных лиц. Но ни прокуратурой, ни МВД, ни Управлением ФСБ России по РТ, насколько мне известно, не предпринималось адекватных мер по пресечению преступной деятельности этих лиц. В итоге коррупционная составляющая из дела ОПС «29-й комплекс» была изъята. Не хватило «политической воли». Высокопоставленные покровители «двадцатидевятников» ускользнули от ответственности. Хотя, как видно из имеющихся материалов дела, коррупционеров можно было привлечь к ответственности. Вспомнить хотя бы историю, связанную с елабужским мясокомбинатом «Модуль», о которой рассказал Рамушкин. Он поделился всего лишь планами реализации многомиллионного контракта на поставку мясных консервов Министерству обороны. Возможно, Рамушкин даже не догадывался о международной афере с похищением кредита Сбербанка и манипуляции с акциями мясокомбината «Модуль», которую позже СМИ назвали «зеркалом криминальной экономики» ОПС «29-й комплекс». О том, как была реализована эта афера, весьма детально сообщил Игорь Романов, допрошенный мною в качестве свидетеля 12 мая 2002 года.
Показания Романова привожу с сохранением стилистики, цитируя с небольшими сокращениями протокол допроса, который был передан для приобщения к материалам уголовного дело №192529.
«Из общения с Власовым Александром Николаевичем и Мироновым Сергеем Петровичем мне известно, что в Елабуге был государственный мясокомбинат «Модуль». Миронов предложил Власову решить вопрос с администрацией Елабуги, чтобы этот мясокомбинат сделать акционерным предприятием и выкупить его на средства ОПС «29 комплекс». Власов решил этот вопрос через связи Салимхана Ахметханова (депутата Государственной Думы России), Табеева (бывшего Первого секретаря Татарского обкома КПСС, а затем посла СССР в Афганистане) и Саляхова (главаря ОПС). Все эти лица собирались вместе и обсуждали вопрос приватизации «Модуля». Ахметханов и Табеев вложили свои деньги в этот проект и заставили Миронова найти пятьдесят тысяч долларов США для взятки главе администрации Елабуги. Саляхов отказался участвовать в этом проекте и инвестировать его. Миронов нашел 50.000$ и передал их главе администрации Елабуги. В общении с Мироновым глава администрации подтвердил факт получения взятки и создал условия для приватизации «Модуля». Из «Модуля» сделали закрытое акционерное общество. Акционерами стали Миронов, Власов, Еременко Юрий Леонидович, Гос-комущество РТ и еще один человек, фамилии которого я не помню. Табеев и Ахметханов акционерами стать не захотели, чтобы не «светиться».
Когда ЗАО «Модуль» стало приносить прибыль, Саляхов потребовал от Власова и Миронова 35% от их доли в «Модуле». Миронов возмутился, но Власов посоветовал отдать часть акций, чтобы Саляхов не убил их. Акции Миронова и Власова были оформлены на мать Саляхова. Со слов Власова мне известно, что Саляхов, получив вышеуказанные акции, стал получать с них наличными диве-денды от деятельности «Модуля». Эти деньги проходили «мимо» Табеева и Ахметханова, которые предъявили претензии Саляхову. В ответ на обвинения в присвоении «об-щаковых» денег (в виде дивидендов «Модуля») Саляхов стал шантажировать Ахметханова и Табеева имеющимся у него компроматом (каким именно — мне не известно). В ответ Ахметханов и Табеев обвинили Саляхова в сотрудничестве с милицией и ее финансировании. В качестве примера его упрекнули в том, что он без их согласия передал 150 000$ Мазитову Зинуру Юсуповичу в качестве «подъемных» после увольнения из милиции. Оправдывая этот поступок, Саляхов заявил, что Мазитов — полноправный участник ОПС, что он на эти 150 000$ развернет коммерческую деятельность, и часть прибыли будет передавать в ОПС.
В целях сглаживания возникшего конфликта Саляхов предложил совершить хищение крупной суммы денег из Сбербанка России. Саляхов спросил Ахметханова «Утебя же есть связи в «Сбербанке»?» Тот ответил положительно. Тогда Саляхов сказал, что необходимо выбить кредит, в залог отдав «Модуль». Ахметханов спросил, как можно будет похитить этот кредит. Саля-хов пояснил, что полученные деньги будут переведены на контролируемое ОПС предприятие — Оренбургский элеватор — для закупки зерна. Из элеватора этот кредит будет переведен в Москву на фирму-однодневку, обналичен и похищен. Миронов возмутился, отметив, что при таком раскладе он будет обвинен в хищении. Табеев приказал ему молчать и делать то, что решат присутствующие.
Табеев предложил следующий план: чтобы не «наследить» в Татарстане, привлечь к этому преступлению Осколкова Андрея Эдуардовича (в тот период первый заместитель президента Удмуртии по бюджету и финансам). Он должен Табееву. Табеев договорится с ним, чтобы Осколков нашел фирму, на которую можно будет перевести кредит. Одновременно он высказал предположение, что деньги будут обналичены через фирму Осколкова «Торговый дом Удмуртии в Москве». План Та-беева был принят, а возмущения Миронова проигнорированы.
Исполнение плана было поручено Ахметханову с учетом его статуса депутата и личного знакомства с Осколковым. Но при встрече с Ахметхановым Осколков отказался проводить эту аферу через «Торговый дом Удмуртии в Москве», предложив фирму ГУП «Восточный», который является банкротом и управляется внешним управляющим Гусевым Владимиром Васильевичем.
В «Сбербанке РТ» были взяты кредиты в 20 млн. рублей, затем 10 млн. рублей, чтобы показать нормальную работу. Еще был взят кредит в 60 млн. руб. Как только из «Сбербанка» были отправлены 60 млн. руб., еще до поступления этих денег в ГУП «Восточный» к Гусеву обратились Саляхов и Ахметханов для того, чтобы снять ранее полученные 20 и 10 млн. рублей. Гусев разъяснил им, что ГУП «Восточный» находится в стадии банкротства, и он по закону не имеет права отдать им эти деньги. Тогда Саляхов и Ахметханов сказали Гусеву, что или он уволится, или его убьют.
После этого разговора Осколков направил в ГУП «Восточный» проверку. Затем вызвал к себе Гусева. В кабинете Осколкова находились Саляхов и Ахметханов. В этот же день Гусев был вынужден написать заявление об увольнении — это произошло 30.07.2001 года.
01.08.2001 года Осколков назначил внешним управляющим Кудрявцева Сергея Викторовича, который уже в день своего назначения выпустил оферту (предложение о заключении сделки) с Оренбургским элеватором ОАО «Полицвет» на имя Миронова, в которой указал реквизиты московских фирм, куда необходимо перечислить 60 млн. рублей. Предыдущие 30 млн. руб. Кудрявцев лично передал Осколкову наличными.
Следует отметить, что для «страховки» Миронов составлял тройные договоры:
1. Договор купли-продажи свинины на каждую сумму (т.е.20, 10 и 60 млн. руб.).
2. Договор купли-продажи векселей ГУП «Восточный» на каждую сумму.
3. Договор залога живой свинины под вышеуказанные договоры залога векселей.
Таким образом, Миронов намеревался обмануть руководителей ОПС «29 комплекс» и в случае, если они подставят Миронова, он представит «тройные» договора, и вышеуказанные 90 млн. рублей будут востребованы с ГУП «Восточный».
После того, как деньги поступили на Оренбургский элеватор ОАО «Полицвет» и были оттуда переведены на московские фирмы, к директору элеватора Александру Александровичу Телицину приехали Ахметханов, Саляхов, а также Назиф Нурмухаметов и, угрожая убийством, заставили его подписать соглашения об уступке прав требования долга от 10 августа 2001 года. Телицин подписал эти документы. (Об этом он рассказывал мне лично, отметив, что Нурмухаметов представлялся начальником 6 отдела, угрожал вывезти Телицина в Москву, где он все подпишет). На основании этих договоров Кудрявцев в Москве по актам приемки денежных средств 11.08.2001 года получил 60 млн. рублей и передал их Ахметханову.
После снятия 60 млн. рублей наличными в этот же день 11.08.2001 года с этих же фирм 60 млн. рублей по безналичному расчету мелкими суммами были переведены в банк Армении (директор некто Каштоян — знакомый Табеева). В этом банке указанная сумма была снята Каштояном наличными в течение одного месяца.
Таким образом, указанной операцией в Сбербанке России похищено 90 млн. рублей (то есть 3 млн. $), а в армянском банке Каштоян «похитил» у себя самого 60 млн. рублей (то есть 2 млн. $). Через свои связи в Счетной палате мною были проинформированы соответствующие органы Армении, которые проверили эти финансовые операции, и Каштоян узнал, что он сам у себя украл 2 млн. $, то есть его российские партнеры обманули его. В настоящее время Каштоян ищет своих российских партнеров по этой операции, чтобы «разобраться» с ними.
По словам Власова, указанные 3 млн. $ присвоены Осколковым, Ахметхановым и Табеевым.
Все подтверждающие документы имеются в прокуратуре Ижевска, куда представлены мною в качестве доказательств (...).
От жителя Заинска Олега Афанасьева (доверенное лицо С. П. Миронова.) 5 мая 2002 года мне стало известно, что Ахметханов и Миронов выезжают в Елабугу для переоформления акций МК «Модуль» с фирмы «Агроинвест» на Ахметханова. Миронов предупредил Афанасьева, что если Ахметханов его обманет, передачу акций заблокировать (оставить в протокольной форме). По словам Афанасьева, Миронов был свидетелем того, как Ильшат Гафуров за 70 тыс. $ заказал Ахметханову организовать убийство Саляхова, т. к. Гафуров опасается того, что Саляхов может дать против него показания. Миронова возмутило то, что Ахметханов сказал, чтобы он (Миронов) ехал вместе с ним (Ахметхановым) к Гафурову за деньгами и таким образом стал соучастником указанного преступления. По моему мнению, Афанасьев в моем присутствии может представить органам госбезопасности информацию по существу.
11 мая 2002 года из Москвы мне позвонил мой коллега. В беседе с Власовым он узнал, что Гафуров звонил в Москву Асадуллину и просил гарантий того, что Ахметханов исполнит свои обязательства по организации убийства Саля-хова. При этом Гафуров отметил, что Ахметханов обещал организовать это убийство с привлечением сотрудников правоохранительных органов».