Заклинание иллюзии было готово. Рамир предусмотрел все: внешность персонажей, их манеру двигаться и говорить, характерные жесты каждого. Ему пришлось прибегнуть к помощи демонов-перевертышей, способных превращаться в любое живое существо. Найдя Викторию, Гарта и остальных, перевертыши приняли их облик и вернулись во дворец. Копии были такими точными, что Рамир даже начал подумывать о том, чтобы отказаться от использования иллюзии и поставить сценку с участием демонов. Но по трезвом размышлении решил не рисковать: слишком сильна была исходившая от перевертышей демоническая энергия. От них так и веяло Мраком. Ребенок мог это почувствовать, поэтому колдун продолжал трудиться над сложным, многоуровневым заклинанием. И вот наконец оно лежало перед ним - длинный свиток, покрытый замысловатыми значками. Рамир с гордостью ученого, сделавшего новое открытие, любовался своим творением, жалея лишь о том, что не может поделиться им с Аней. Девушка не одобрит цели, с которой оно было создано, пожалеет Алана, а от Рамира отвернется с отвращением. Она никогда не поймет, что все это делается ради нее. Лишь когда Черная королева обретет новое тело, а с ним и силу, Рамир будет спокоен за свою и Анину безопасность. К тому же, во время работы над заклинанием, колдуна захватило любопытство естествоиспытателя: получится или нет? Сможет ли он? Как всегда, Рамир был вне морали и совести. Цель оправдывает средства, а настоящий маг должен быть выше таких понятий, как добро и зло. По такому принципу он жил всегда, вот только рядом с Аней выходило по-другому. Хотелось чем-то порадовать ее, удивить, защитить от всех опасностей мира, просто так, не ожидая никакой выгоды. Ее улыбка, ласковый взгляд синих глаз - вот какой награды он жаждал.

Колдун усмехнулся, удивляясь собственным мыслям. Что с ним происходит? Неужели именно эта странная слабость, так похожая на человеческую, называется любовью? Он отложил в сторону пергамент, который только что разглядывал, подвинул к себе книгу о сновидениях и погрузился в чтение, изредка отрываясь для того, чтобы сделать заметки на полях.

Глубокой ночью Рамир захлопнул прочитанный том и встал из-за стола. Он готов, можно приступать к осуществлению первой части плана. Но прежде придется известить об этом повелительницу. Скорее всего, она сейчас не спит: боль, постоянно мучающая ее, не позволяет забыться.

Королева, в последние дни не встававшая с кровати, позволила колдуну войти.

- Ваше величество, я пришел, чтобы сообщить вам: все готово. Сегодня я начинаю воздействовать на сон ребенка.

- Так начинай! Ты должен был сделать это давным-давно! - раздраженно прохрипела королева.

Рамир поспешно откланялся и выскочил из комнаты, услышав напоследок:

- Повредишь тело - я заберу твое, хотя оно и не годится!

Комната, в которой содержался Алан, забранная решеткой вместо двери, была погружена в темноту. Теперь, когда колдун перестал запугивать мальчика демонами, тот стал крепко спать по ночам. Сотворив призрачный огонек, Рамир внимательно рассматривал спящего ребенка. Алан лежал на спине, чуть приоткрыв рот, и ровно, тихо дышал. Его смуглое личико было спокойным и умиротворенным, видимо, мальчику снился приятный сон.

"Самое время вмешаться", - подумал Рамир и принялся нашептывать длинное заклинание, чертя в воздухе сложные знаки. Сотворенная волшба багровой паутиной повисла в воздухе, затем мягко окутала колдуна. Рамир остался неподвижно стоять на месте, и в то же время вышел из своего тела. Просочившись сквозь решетку, колдун невидимым сгустком подплыл к Алану и проник в его спящее сознание. Ребенку снился дом, зеленая лужайка возле крыльца. Вот отец, большой и сильный, хватает сына на руки, подкидывает высоко вверх. Взлетая к небу, Алан хохочет, смотрит вниз и видит его доброе, смеющееся лицо. Взлетать весело, падать вниз немножко страшно, дыхание перехватывает, но мальчик знает: его сейчас подхватят надежные любящие руки. С крыльца легко сбегает мама, она зовет их обедать. Отец одной рукой прижимает к себе Алана, другой обнимает улыбающуюся счастливую маму, и втроем они возвращаются в дом, где их ждет красиво накрытый стол.

Понаблюдав некоторое время за этой идиллической картиной, Рамир криво усмехнулся. Мальчишка видит собственное прошлое. Вот какой, оказывается, была его жизнь - безоблачной, радостной, полной любви. Неудивительно, что он так силен. Если бы у самого Рамира было такое детство, сейчас бы он был непобедим! Если бы хоть кто-нибудь тогда любил его! Колдуна захлестнула зависть, какая-то детская обида на Алана, у которого было все, о чем Рамир не мог даже мечтать. "Посмотрим, как тебе понравится это!", - прошептал он и начал творить заклинание.

Небо над уютным домом потемнело, солнце скрылось за черными тучами. Грянул гром. В дерево, растущее под окном, ударила молния, ствол затрещал и вспыхнул синеватым пламенем, которое быстро побежало по траве, превращая веселую пеструю от цветов лужайку в выжженную пустыню. Язык пламени лизнул стену дома, запахло дымом. Сидящая за столом семья замерла от неожиданности. Резко, со стуком, распахнулась дверь, и в комнату влетела огромная черная птица. С яростным криком она кинулась на Гарта, впилась когтями в грудь и длинным твердым клювом выклевала глаза. Кровь… Гарт, содрогаясь, упал на пол, а птица продолжала безжалостно терзать его. Алан отчаянно закричал, Виктория протянула руки, чтобы схватить ребенка, но тут в дом ворвалась стая птиц и набросилась на нее, скрыв от плачущего мальчика. Оставшись один среди грома, огня и чудовищных тварей, разрывающих неподвижные тела его родителей, Алан беспомощно заплакал…

Так уже лучше. Рамир покинул сознание мальчика и вернулся в свое тело, с интересом наблюдая за мечущимся во сне ребенком. Из-под сомкнутых век по его щекам потекли слезы, Алан стонал и вскрикивал, но не просыпался. Через некоторое время его дыхание выровнялось, слезы высохли, и мальчик успокоился. Колдун снова произнес заклинание и вернулся в сон Алана.

Большое гладкое озеро, прозрачная вода блестит под солнцем. Слышно стрекотание стрекоз, слабый теплый ветерок шевелит длинные листья плакучей ивы. Алан с мамой сидит на берегу, наблюдая за тем, как отец разводит костер. Мальчик заглядывает в ведерко, в котором плещется пойманная рыба, и пытается вытащить оттуда большого серебристого карпа. Карп выскальзывает из рук, падает на траву, бьет хвостом, подскакивает и умудряется таким образом вернуться в озеро. Алан подбегает к воде и видит, как рыбина неторопливо уходит вглубь. Мама звонко хохочет, отец притворно-строго качает головой…

Заклинание. Из воды к Алану потянулись длинные, покрытые синими пятнами руки. Мальчик с криком отпрянул назад, Виктория бросилась на помощь сыну. Из озера поднялась блестящая от слизи тварь и, хлюпая, заковыляла по берегу, за ней вылезла другая, третья… Гарт схватился за арбалет, но поздно: весь берег покрылся разлагающимися утопленниками. Один из них настиг убегающую с Аланом на руках Викторию, обнял ее и потащил в воду. Виктория разжала руки, оттолкнув от себя сына в попытке спасти его. Около костра Гарт сражался сразу с дюжиной скользких тварей, но удары его меча проходили сквозь них, не причиняя никакого вреда. Вскоре утопленники свалили Гарта на землю и, схватив за руки, поволокли к озеру. Алан остался на берегу один, глядя, как скрываются под водой его родители…

Рамир снова наблюдал за мальчиком. На этот раз Алан с криком проснулся, дернулся и сел на кровати, вытирая руками слезы. Заметив колдуна, он перестал плакать и постарался сдержать дрожь, сотрясавшую его тело. В который раз подивившись выдержке ребенка, Рамир решил: на первый раз хватит. Слишком сильное потрясение может вызвать остановку сердца, и тогда Рамиру несдобровать. Черная королева страшна в гневе даже сейчас.

Алан снова лег и отвернулся от колдуна, всем своим видом стараясь показать, что ему не страшно.

- Теперь ты будешь видеть это каждую ночь, - сказал ему Рамир. - А скоро твои мать и отец умрут наяву.