Пламя костра волновалось под порывами ветра, в воздухе ощущалось дыхание приближающейся зимы. С черной высоты на Викторию смотрели ледяные звезды. Лагерь спал, вокруг не раздавалось ни звука. Девушка сидела, завернувшись в плащ, и прислушивалась к тишине. Сегодня она будет дежурить одна, сегодня ей нельзя спать. Пусть друзья отдохнут, а она позаботится об их безопасности. Теперь Илья, Ромка и Сергей Иванович ночевали в одном шатре, второй предоставив Гарту. Виктория поднялась на ноги и уже в который раз за ночь неслышно заглянула к мужу. Тот лежал, не шевелясь, с закрытыми глазами, и выглядел как человек, который спокойно спит. Если бы не одно обстоятельство: Гарт не дышал. Виктория еще раз взглянула на мужа, призывая на помощь всю свою выдержку. "Это не Гарт, - убеждала она себя. - Это уже не человек даже. Ты должна. Ты сможешь". Но лицо любимого было таким спокойным и умиротворенным, что ее охватывало сомнение. Может быть, он просто умер? Никогда, даже в самом бредовом сне, в самой бредовой фантазии, она не могла предположить, что наступит время, когда она, как о высшем благе, будет мечтать о смерти мужа. "Нет, он не умер, и ты об этом знаешь, - жестко сказала она себе. - Он не живой, но и не мертвый. И ты должна выполнить данную ему клятву. Это твой крест". Виктория опустила полог шатра, отошла к костру и снова замерла в ожидании. Сегодня вечером отметины на шее Гарта исчезли. Обращение завершилось.

Сосредоточив все свое внимание на шатре Гарта, Виктория не сразу осознала, что вокруг что-то происходит. Из темноты доносились странные шорохи, они приближались, и свет костра выхватил из мрака чьи-то черные тени. Раздался гортанный боевой клич, и перед девушкой возникли фигуры людей, вооруженных копьями. Девушка потянула из ножен меч, но поздно: ее схватили за руки. Из-за кустов начали выскакивать одетые в шкуры люди с раскрашенными лицами, они подбегали к костру и, что-то воинственно выкрикивая и потрясая копьями, торжествующе приплясывали вокруг Виктории. "Дикари", - запоздало подумала Виктория и громко завопила, надеясь, что ее друзья проснутся и успеют скрыться в кустах, пока размалеванные воины не обратили внимания на шатры. Незаметно скосив глаза, она увидела, как из-за полога выглянул заспанный Ромка. Мальчишка какое-то мгновение наблюдал за плясками дикарей, затем осторожно выбрался из шатра и по-пластунски пополз к кустам. Тут же в землю рядом с его головой вонзилось копье, а Ромку схватили сильные руки воина. Двое дикарей вытащили из шатра Илью и Сергея Ивановича и, скрутив их, о чем-то заспорили между собой. Как поняла Виктория из их жестов, воины пытались решить, что делать с мужчинами: убить их на месте или увести с собой. Похоже, ее ждала гораздо более печальная участь: дикари рассматривали ее с нескрываемым вожделением и, ревниво отталкивая друг друга, ощупывали сильное тело и густые волосы девушки. Резкий окрик заставил дикарей прекратить споры и замереть на месте: к Виктории подошел высокий, широкоплечий воин и, оттолкнув остальных, жестом собственника привлек ее к себе. Затем вождь сделал одному из своих подданных знак осмотреть шатер, в котором лежал Гарт. Дикарь послушно подбежал, отдернул полог и с криком упал навзничь, закрывая лицо руками.

Существо, выбравшееся на волю, еще сохранило в себе некоторые черты Гарта. Но с каждым мгновением их становилось все меньше. Жуткое неподвижное лицо было бледным до синевы, алые губы, похожие на поперечную кровавую рану, растянулись в безжизненной усмешке, открывая длинные белоснежные клыки. Желтые глаза с вертикальными зрачками не мигая уставились на вождя, все еще державшего в объятиях Викторию. Взгляд Гарта, или того, что раньше было Гартом, стремительно метнулся в сторону девушки, и она ощутила мучительный ужас. Вампир раскинул руки и медленно поплыл к ней. Его движения завораживали, лишали воли, и стоящие вокруг дикари даже не думали убегать. Они замерли, покорно ожидая своей участи. Бледные руки с длинными тонкими пальцами прикоснулись к волосам Виктории, чувственным движением скользнули по щеке, она увидела совсем близко перед собой лицо вампира и заглянула в его глаза. На какой-то миг девушка ощутила, что изнутри, из-за желтой оболочки, на нее, прощаясь, смотрит Гарт. Наваждение рассеялось, и снова перед Викторией возникло немертвое существо, снедаемое жаждой крови. Девушка зажмурилась, ожидая укуса, но его не последовало: издав омерзительный вопль, вампир схватил вождя за шею и поднял его в воздух, сжимая сильные пальцы. Дикарь захрипел, и вскоре его тело тяжело обрушилось на землю. Движения чудовища сделались стремительными: оно металось от одного воина к другому, разрывало им глотки и впивалось в содрогающуюся плоть, высасывая дымящуюся кровь. Виктория, не в силах пошевелиться, наблюдала за этим невероятным пиршеством, ожидая, когда настанет ее черед. Вскоре посреди залитого кровью лагеря остались лишь Виктория и ее друзья, вокруг громоздились горы трупов. Вампир, одежда которого сделалась красной, на миг остановился, огляделся по сторонам, и медленно, словно нехотя, двинулся к Ромке, Илье и профессору. Вдруг, не дойдя до них нескольких шагов, он застонал, болезненно дернулся и, совершив неожиданный резкий прыжок, исчез за кустами. Раздался удаляющийся шорох - и воцарилась тишина, нарушаемая только дробью, которую выбивали зубы Ромки.

- Что нам делать? - спросил у Виктории Сергей Иванович с видом человека, только что очнувшегося от глубокого сна.

- Уходите, - спокойно ответила девушка, отрубая от ближайшего дерева большую сухую ветку. - Идите на юг, ближе к утру найдите новое место для стоянки.

- Как…уходите? - не понял Илья. - А ты?

- Я вас догоню, - Виктория поправила меч, проверила, на месте ли флакон со святой водой и свистнула, подзывая серпенса.

- Но… - Илья хотел было возразить, но профессор остановил его.

- Давайте сделаем так, как она просит, голубчик. Прошу вас.

Кинув на Сергея Ивановича благодарный взгляд, Виктория подожгла ветку от костра, села в седло и послала ящера в сторону кустов, в которых исчез вампир.

"Он где-то недалеко, я знаю. Он ждет меня, чтобы я могла выполнить свою клятву". Девушке казалось, что ее ноздри улавливают запах крови, и она торопилась, идя за ним, как дикий зверь по следу. Вскоре перед ней черной тенью появился небольшой лесок. "Здесь, - поняла Виктория, когда серпенс побежал между деревьями. - Я чувствую его". Она свернула направо, оказавшись на небольшой поляне. Ветка, догоревшая почти до половины, ярко вспыхнула, осветив стоящего прямо посреди поляны вампира. Он смотрел на Викторию в упор и не двигался. Девушка соскочила с ящера и вынула из ножен меч.

- Я пришла к тебе. Как обещала.

При звуке ее голоса вампир оскалился и зашипел. Виктория шла к нему медленно, не останавливаясь, сжимая в правой руке меч, в левой пылающую ветку, и неотрывно глядя в желтые, полные ярости, глаза. Каждую секунду она ждала, что вот сейчас он прыгнет и вонзит клыки в ее шею. Но вампир медлил. Казалось, внутри него шла какая-то борьба. Он то рвался вперед, чтобы напасть на девушку, то подавался назад, кусая окровавленные губы. Он протягивал руки к Виктории, потом вдруг впивался ими в собственную грудь, раздирая ее в клочья острыми когтями. Наконец, словно решившись на что-то, медленно опустился на колени и склонил голову. Виктория подошла совсем близко. На какую-то секунду ей показалось, что время повернуло вспять, исчезло мерзкое чудище, в которое превратился муж, и перед ней опять ее любимый, такой родной и привычный, Гарт. Рука дрогнула. Сверкнули исподлобья желтые глаза - и наваждение рассеялось. Ничего уже не будет, как прежде.

- Я клялась. Прости. Я люблю тебя.

Взметнулся и опустился меч, голова вампира покатилась под ноги девушки, в змеиных глазах застыла боль. Тело содрогалось в агонии, казавшейся бесконечной. Меч снова взметнулся и вонзился в грудь.

- Прости меня, любимый.

Из пронзенного сердца вверх ударила струя черной крови. Последние судороги - и тело замерло, глаза отрубленной головы помутнели. Виктория наклонилась и взяла ее в руки. Долго смотрела, потом поцеловала в холодный лоб и осторожно положила рядом с телом. Вынула из кармана флакон, зубами вытащила тугую пробку.

- Прости.

Святая вода пролилась на останки, заставляя их сжиматься и распадаться прямо на глазах, сжигая и превращая в пепел. Вскоре у ног Виктории лежала лишь жалкая горстка праха. Девушка зачерпнула горсть пепла и высыпала во флакон, наблюдая, как серая струйка течет между ее пальцами. Заткнула флакон пробкой, убрала в карман. Затем подняла с земли цепь со знаком полумесяца и повесила себе на шею.

- Прости.

Виктория вскинула голову к чужому равнодушному небу и завыла, безжизненно и жутко, как воет потерявшая волка волчица.