Отряд упорно двигался на юг, к очередной Цитадели. Виктория, вернувшись из леса, не произнесла ни слова. Молчали и ее спутники, догадываясь, что произошло, и не желая рвать сердце девушки лишними расспросами. Взобравшись на сопку, остановились: внизу, в долине, стояла крепость. Ворота ее были гостеприимно распахнуты, и рядом с ними стояли, вглядываясь вдаль, двое мужчин в темной одежде.

- Вперед! - отрывисто произнесла Виктория и, тронув серпенса, начала спускаться в долину.

Отряд быстро добрался до Цитадели, и вот уже его обитатели приветствовали гостей:

- Шолом, путники!

- Шолом! - ответил за всех Илья.

- Ребе Исаак ждет вас.

Темноволосые смуглые мужчины, макушки которых венчали маленькие шапочки-ермолки, посторонились, пропуская всадников в ворота. Илья порылся в своем дорожном мешке, извлек оттуда точно такую же ермолку и торжественно водрузил ее на голову со словами:

- У нас не принято входить в святое место с непокрытой головой.

Навстречу путникам спешил крепкий мужчина лет сорока. По тому, с каким почтением смотрели на него обитатели Цитадели, Виктория догадалась, что это и есть ребе Исаак.

- Шолом! Я ждал вас еще вчера, - ребе осмотрел гостей, остановив проницательный взгляд на изможденном лице Виктории. - Имам Хасан сообщил мне, что вас должно быть пятеро.

Виктория мрачно понурилась, раввин тихо спросил:

- То, о чем предупреждал имам, случилось?

- Да, - коротко ответила девушка.

- Мужайся, дитя. Ты похоронила его?

- Нет, - девушка достала из кармана склянку с прахом Гарта. - Это все, что от него осталось.

- Мы можем похоронить его здесь, в Священной земле.

- Не нужно. Я сама похороню его, когда придет время.

- Что ж, - проговорил ребе, - Пусть будет так. А сейчас проходите в дом, вам нужно подкрепиться и отдохнуть.

За обедом Виктории кусок не лез в горло, несмотря на то, что ее друзья уверяли, что никогда еще не ели таких вкусных блюд.

- Как дома у мамы, - довольно говорил Илья, уписывая фаршированную рыбу.

- Может быть, тебе лучше пойти отдохнуть? - шепотом спросил раввин, наклоняясь к Виктории.

- Да, спасибо, ребе.

Девушка встала из-за стола и пошла в приготовленную для нее комнату. Не раздеваясь, она кинулась на кровать и закрыла глаза. Сон не шел, мучило одно и то же видение: взмах меча и голова мужа, катящаяся по сухим листьям. Виктория с силой потерла лицо, пытаясь отогнать жуткие воспоминания. Но перед мысленным взором вновь возникли желтые, нечеловеческие глаза умирающего вампира. Как забыть, как пережить это? Гарта больше нет, у нее остался только сын. Остался ли? И удастся ли вырвать его из рук королевы? Ах, если бы рядом был Макс, с его даром, с его неиссякающим жизнелюбием! Что с ним, жив ли? Увидятся ли они, или он навечно обречен оставаться в Морнеметоне? Что с Аней? Проклятье! Будь она рядом тогда, когда они подобрали младенца-вампира, все могло бы обернуться иначе. Девушка, наделенная даром эмпата, сумела бы почувствовать опасность. Скольких они уже потеряли на этом пути. Не напрасны ли эти жертвы? Что, если Алан уже перестал существовать, вырван колдовством из собственного тела? Что, если, придя в замок, она увидит, что из глаз сына смотрит на нее чужое существо? Виктория села на кровати и прикоснулась к карману, в котором лежала склянка с прахом мужа.

- Нет, этого не будет. Клянусь тебе, любимый, я спасу Алана. И я отомщу за тебя.

Долго еще она сидела, прислонившись к стене и бессмысленно глядя на косые лучи красного солнца, падавшие на пол через маленькое окошко. Потом, немного успокоившись, приказала себе лечь: отдых необходим, у нее впереди еще долгая дорога.

Викторию разбудил стук в дверь.

- Войдите, - сказала она, с трудом освобождаясь от крепкого, без сновидений, сна.

В комнату зашел Илья.

- Как ты? - спросил он.

- Нормально. Я долго спала?

- Почти сутки, - усмехнулся Илья. - Проспала все самое интересное. Мне вручили Символ бога.

Он показал висящий на груди круглый медальон с чеканной шестиконечной звездой.

- Теперь у нас только Сергей Иванович без защиты остался.

- Почему вы меня не разбудили? - рассердилась девушка. - Столько времени потеряно!

- Нам не позволил ребе Исаак. Он сказал, что тебе необходим хороший отдых.

Виктория встала и потянулась, чувствуя, как тело наполняется молодой упругой силой. Наверное, раввин был прав. Что ж, она пришла в себя, а теперь…

- Чего же мы ждем? - бодро воскликнула она. - Пора в путь!

"Живым - живое, - думала Виктория, идя вслед за Ильей в покои ребе Исаака. - Мне нельзя предаваться отчаянию, я не могу позволить себе такую роскошь, когда мой сын в опасности. Нужно держаться. Я еще поплачу по Гарту, я буду оплакивать его всю свою жизнь. Я буду вспоминать его и Милану, и Льва Исааковича, погибшего во Второй грани. Буду зажигать поминальные свечи и бросать в реку венки в память о моих мертвых. Но потом, все потом. Сейчас время заботиться о живых".