Я хотел уместить все свои воспоминания в одной книге, но моя многословность помешала этому, так что я решил поставить точку на первом показе «Призрака». И это не самое плохое место, чтобы остановиться. «Призрак» был показан ста шестидесяти шести городах, а оригинальные постановки все еще идут на Бродвее и в Лондоне, плюс в пяти других крупнейших мировых городах. Мюзикл изменил жизни всех, кто участвовал в нем. Я и не смел мечтать о таком, когда в 1984 году на Пятой Авеню променял пятьдесят центов на подержанный экземпляр дешевого романа Гастона Леру.
Моя жизнь после «Призрака» была образцово-показательной, но не такой, чтобы было интересно рассказывать о ней во втором томе: несколько падений, несколько разочарований, ничего такого. С другой стороны, я был награжден чрезвычайно счастливым двадцатисемилетним браком с моей прекрасной Мадлен, подарившей мне троих чудесных детей: Аластера, Билли и Беллу. Они дополнили мое потомство из Имо, которая сейчас живет и работает в Нью-Йорке, и Ника, благодаря которому я стал гордым дедушкой прекрасной девочки Молли. Я познакомился с Мадлен Гурдон в 1989 году через общих друзей, когда мой брак с Сарой Брайтман дал трещину. В прессе писали о том, что у Сары роман с клавишником из «Призрака», и после этого, несмотря на мою любовь, наши отношения не могли быть такими, как прежде. Сара была полностью разбита, когда я сообщил, что ухожу от нее к Мадлен, но мы продолжили работать вместе. Не далее как в 2016 году я сочинил для нее песню, которую она планировала исполнить на МКС, чтобы стать первым человеком, спевшим в космосе. Но план не увенчался успехом, и в этом не было ее вины. Голос Сары Брайтман всегда будет особенным для меня.
Мадлен была дочерью военного бригадира, и к моменту нашей встречи она заканчивала свою карьеру в качестве профессиональной наездницы. Помимо лошадей она занималась довольно успешным бизнесом в сфере продажи одежды для загородной жизни. И, что самое главное, она страшно умна. Мадлен является полноправной участницей советов директоров всех моих компаний. Она всегда была рядом в моменты моих падений и все четыре года, что я потратил на борьбу с болезнями. Я восстановился к началу 2015 года, но в 2014 я пребывал в полной темноте, и многие думали, что я уже никогда не буду писать музыку. Но, к счастью, я пошел на поправку.
Мне нужно было многое наверстать. Я решил отказаться от алкоголя, продал свой винный погреб и вернулся к работе над мюзиклом «Школа рока» по мотивам одноименного фильма Джека Блэка и Майка Уайта. Это был мой первый мюзикл со времен «Иисуса Христа – суперзвезды», чья мировая премьера прошла на Бродвее. Я сам спродюсировал постановку и написал всю музыку, и шоу впервые после бродвейской версии «Призрака» стало приносить доход. Только три из семи моих шоу после «Призрака» смогли попасть на Бродвей. Мой маленький «камерный» мюзикл «Аспекты любви», «Женщина в белом» и «Бульвар Сансет», который, несмотря на награды «Тони» за лучший мюзикл и лучший саундтрек и самые лестные отзывы за всю мою жизнь, не смог окупиться. Произошло это по причинам, описание которых заняло бы приличную часть моей книги.
Отчасти я даже рад, что книга заканчивается именно здесь. Когда дела идут не так хорошо, приходит понимание, кто твой друг, а кто нет. Я знаю кое-какие неловкие факты из жизни так называемых друзей и коллег, но не получаю удовольствие от идеи сведения счетов. Но в чем тогда смысл автобиографии, если она не раскрывает всю правду, по крайней мере, с точки зрения рассказчика? Ведь все было не прямо так уж плохо. В 1991 году мне удалось выкупить акции своей компании, и теперь это семейный бизнес, каким должен был быть всегда. В 2000 году я смог купить группу Stoll Moss, которая контролирует часть лондонских театров. Среди семи, которые принадлежат теперь мне, есть два самых известных: театр «Друри-Лейн» и «Лондон Палладиум». И я горжусь тем, что каждый вырученный цент идет на восстановление этих двух замечательных зданий.
В 1992 году я был посвящен в рыцари ее величеством королевой за заслуги в сфере искусства. А в декабре 1996 года был удостоен чести стать пожизненным пэром и войти в британскую Палату лордов.
Осенью 2017 года я отказался от активного участия в качестве члена Палаты. За последние двадцать лет ее состав и характер очень сильно изменились. Она стала более политически ангажированной. Предыдущий премьер-министр Дэвид Кэмерон провел десятки политических встреч с новыми участниками, начиная с 2010 года, из-за чего Палата увеличилась более, чем на 40 процентов.
В 1997 году мы с Тимом Райсом получили «Оскар» за «You Must Love Me», новую песню для фильма «Эвита». В 2017 году комбинация из «Школы рока» и «Призрака», возрождения «Кошек» и участия несравненной Гленн Клоуз в «Бульваре Сансет» означала, что в одно и то же время на Бродвее идут четыре моих шоу. Это соответствует рекорду 1953 года моих кумиров Роджерса и Хаммерстайна.
Я очень горжусь музыкой и темами, которые выбирал для своих последних не таких успешных шоу. История о том, как молодые люди были втянуты в политику и стали террористами в Северной Ирландии, рассказанная в «The Beautiful Game», сейчас чуть ли не более актуальна, чем в 2000 году. Кстати, это мой единственный мюзикл, который получил Театральную премию британских критиков. Я горжусь сиквелом «Призрака» под названием «Любовь не умрёт никогда». Лондонская постановка была не совсем удачной, несмотря на то, что над ней работало множество талантливых людей. Но в Австралии звезды сошлись, и именно эта версия сейчас идет в США. Так как я оправился после болезни и вернулся в здравый рассудок, я полностью пересмотрел свой взгляд на «Любовь не умрёт никогда». Конечно, этому шоу никогда не достигнуть феноменального успеха «Призрака», но в нем есть части, которые я считаю своими лучшими сочинениями, и не секрет, что в нем содержатся две мои самые любимые мелодии. Премьера мюзикла в Детройте – один из самых ценных моментов моей карьеры.
Когда-нибудь я расскажу миру о Стивене Уорде, человеке, который оказался в центре шпионского скандала известного как «Дело Профьюмо».
Власти считают, что раскрытие документов об этом деле взорвет британскую общественность, поэтому вся информация останется под грифом «совершенно секретно» вплоть до 2046 года. И даже если я не смогу заняться этой историей, кто-то должен будет сделать это вместо меня. Тема слишком важная, чтобы кануть в Лету.
Я очень горжусь тем, что спродюсировал мюзикл «Bombay Dreams» болливудского композитора А. Р. Рахмана. Он стал громким хитом в Лондоне и привлек совершенно новых театральных зрителей. К сожалению, в 2004 году Бродвей еще не был готов к такому шоу. Один влиятельный критик предположил, что я окончательно лишился рассудка. Однако пять лет спустя Рахман выиграл «Оскар» за лучший саундтрек и за лучшую оригинальную песню из фильма «Миллионер из трущоб».
Что мне понравилось в музыке Рахмана, так это невероятная мелодичность. Я был уверен, что западные театралы должны услышать его композиции. Мелодии очаровывают, преследуют меня. Нет ни секунды, когда они не звучали бы в моей голове. Я не знаю точно, откуда они берутся. Иногда они просто возникают из ниоткуда. Это может произойти в аэропорте, машине, ресторане, даже во время антракта. Какие-то мелодии приходят мне в голову целиком, а над какими-то я работаю годами. Иногда название песни может послужить спусковым крючком, или иногда из моих импровизаций рождается что-то стоящее. Начиная с «Кошек» я часто писал уже на готовые стихи.
Но почти всегда существует история, когда вдохновляет мою музыку. Редко когда я писал что-то, не думая о театре. Конечно, как и многие мелодисты, у меня в рукаве запрятано множество вариантов, но я всегда руководствовался одним правилом. Правильная мелодия должна появится в правильном месте в правильной истории, чтобы стать хитом. Доказательством этого служит признание Ричарда Роджерса о композиции «Getting to Know You», которая была написана для «Юга Тихого океана», но в итоге была вырезана, так как оказалась не к месту. Я считаю, что 95 процентов моих сочинений для шоу были написаны после того как я находил правильную тему. Надеюсь, что моя музыка всегда помогала раскрыть историю, служила на ее благо.
Приближаясь к семидесятилетнему возрасту, я все чаще оглядываюсь назад и думаю, как же мне повезло. Счастлив тот, кто знает, чем хочет заниматься в жизни. А я вдвойне счастлив, потому что не только смог превратить свое увлечение в дело всей жизни, но и сделал это весьма успешно. Я рисковал, как выбирая определенные темы, так и продюсируя других сочинителей. Самое главное, я надеюсь, что с помощью своего фонда и восстановления театров, я смогу воздать должное профессии, с которой мне так повезло. Я страстно верю в пользу, какую приносят школьные уроки искусств, особенно музыки, которая объединяет все языки, все политические взгляды, расы и религии. В нашем все более опасном и разрозненном мире искусство еще никогда не было таким жизненно необходимым, как сейчас.
Я пока не нашел тему для нового шоу. Но я найду ее. Мне нужно вернуться к обсуждениям, переписываниям, расстроенным репетиционным фортепиано, потным студиям, провальным предпоказам и панике перед премьерами. У меня все симптомы типичного синдрома отмены. Даже если я так и не приблизился к созданию своей «Some Enchanted Evening», я надеюсь, что подарил человечеству хотя бы несколько неплохих произведений. И хотел бы подарить еще немного.