Палин отложил книгу, которую до этого внимательно изучал, и потер слезившиеся глаза. Его зрение с возрастом сильно ухудшилось. Он хорошо видел предметы на расстоянии, но читать вынужден был либо с помощью очков, либо (поскольку вечно забывал, куда их засунул) поднося текст к самым глазам. Захлопнув в раздражении книгу, он швырнул ее на низкий каменный столик. Там уже громоздилась целая стопка фолиантов, столь же бесполезных.

Палин заинтересовался ими только потому, что увидел на полях пометки, сделанные почерком дяди. Все эти книги рассказывали о том, как следует пользоваться магическими артефактами. Но у него не было никаких оснований полагать, что в какой-либо из них говорится об устройстве для путешествий во времени.

Палин мысленно вернулся к беседе с Даламаром. Она произошла накануне, вечером того дня, когда они обнаружили исчезновение кендера и Палин настоял на том, чтобы войти в лабораторию своего дяди.

– Мне известно, что Совет Магов запретил посещать лабораторию Рейстлина, – говорил Палин Даламару, пока они взбирались по ступеням каменной лестницы, что вела в мрачное сердце Башни Высшего Волшебства. Едва ли столь громкое имя соответствовало нынешнему состоянию этого заброшенного, разрушавшегося здания. – Но где теперь Совет и где волшебная сила его магов? Сомневаюсь, что запрет продолжает оставаться в силе.

Даламар бросил на него взгляд, полный насмешливого любопытства.

– Фу, Маджере, как вы наивны. Неужели вы думаете, что я позволил бы правилам, когда-то изобретенным Пар-Салианом, помешать мне проникнуть в эту лабораторию? Да я взломал печать на ее двери еще в незапамятные времена!

– Зачем?

– А как вы думаете?

– Вы надеялись найти там мощные магические артефакты?

– Я надеялся… Впрочем, сейчас уже не важно, на что я надеялся, – пожал плечами Даламар. – Врата Бездны… Книги заклинаний… Там могло оказаться все что угодно. Я даже надеялся, что отпечатки следов шалафи еще хранят искры его могущества. А возможно, я искал Богов… – Даламар говорил едва слышно, устремив глаза в темную пустоту Башни. – Мой разум и мое тело лихорадило. Я дрожал. Но вместо Богов я обрел там силы смерти. Я овладел некромантией. Или, скорее, это она овладела мной.

Они продолжали взбираться по ступеням и наконец оказались перед дверью, которая преграждала путь давним воспоминаниям. В их памяти она выглядела мощной, внушительной, а на деле оказалась крошечной и кривоватой. Палии сразу осознал, сколько долгих лет прошло с тех пор, когда он видел эту дверь в последний раз.

– Призраки, что охраняли ее когда-то, давно сгинули, – заметил Даламар. – Да и какая в них теперь нужда?

– А Врата Бездны?

– Они ведут в Никуда и в Ничто.

– А книги моего дяди?

Даламар, который в это время снимал заклятие, запиравшее дверь, после минутной паузы ответил:

– Их по хорошей цене продала Йенна в своей лавке, но лишь в качестве любопытных кунштюков, забавных древностей. Я бы даже не стал запирать эту дверь, если бы с вами не появился кендер.

– А вы не войдете со мной?

Даламар покачал головой.

– Здесь ничто не интересует меня. Я лучше займусь поисками кендера.

– Он отсутствует уже целый день и всю ночь. Если бы Тас был где-нибудь поблизости, он не выдержал бы в одиночестве столько времени и уже одолевал бы нас разговорами и расспросами.

– Но я окружил Башню магическим кольцом, – Даламар пожал плечами, – и кендер не мог миновать его и сбежать отсюда. Спастись из Башни невозможно!

– Мне нравится ваша постановка вопроса. Я имею в виду слово «спастись».

Со священным трепетом Палин вошел в лабораторию, которая некогда принадлежала Рейстлину, разработавшему здесь свои самые мощные и уникальные заклятия. Но трепет вскоре исчез, уступив место грусти и глубокому разочарованию. Эти чувства знакомы каждому, кто, возвращаясь в дом своего детства, видит, каким он стал маленьким и каким унынием веет от былого великолепия.

Легендарный стол из цельного камня такой величины, что на нем мог бы улечься минотавр, оказался покрыт пылью и изъеден мышами. Склянки, что были когда-то свидетелями попыток Рейстлина создать искусственную жизнь, теперь, забытые, бесцельно сгрудились на полках, а содержимое их давно рассыпалось в прах. Знаменитые книги заклинаний, принадлежавшие не только Рейстлину, но и архимагу Фистандантилусу, в раскрытой виде валялись на столе, корешки их сгнили, страницы затянула паутина…

Палин встал и потянулся, чтобы размять затекшие ноги. Взяв со стола лампу, он прошел в глубь лаборатории и приблизился к Вратам Бездны. Тем самым ужасающим Вратам, которые создали маги Кринна для того, чтобы верные, отважные и сильные могли войти в царство Такхизис. Рейстлин Маджере так и поступил и дорого заплатил за этот поступок. Зло, скрывавшееся за этими Вратами, было столь могущественным, что Даламар, став хозяином Башни, запер вход в лабораторию.

Занавес, закрывавший Врата, давно сгнил и висел жалкими лоскутьями. Пять драконьих голов, что сияли когда-то ослепительным светом, теперь казались тусклыми и неопрятными игрушками. Глаза их едва виднелись сквозь паутину, в разверстых пастях притаились сонмища пауков. Когда-то из этих глоток вырывался безмолвный гимн в честь Владычицы Тьмы; теперь же казалось, что пятиглавый дракон страдает от недостатка воздуха. Палин вглядывался в то, что таилось за этими головами, в глубину самих Врат.

То, что прежде было самой Вечностью, теперь выглядело небольшой пустой комнатой, чрезвычайно пыльной и усеянной насекомыми.

Услышав шуршание одежд на лестнице, ведшей в лабораторию, Палин поспешно отошел от Врат и вернулся к столу, сделав вид, что по-прежнему погружен в чтение древних манускриптов.

– Кендер сбежал, – с порога объявил Даламар.

Палин, начав со слов «А что я вам говорил», не закончил фразы, увидев разгневанное и изумленное выражение лица мага.

– Я наложил на Башню заговор, позволяющий обнаружить всех живых существ, находящихся в ней, – объяснил Даламар. – И он выявил здесь лишь меня, вас да бесчисленное множество мышей и насекомых. И полное отсутствие кендеров.

– Как же Тас умудрился выбраться отсюда?

– Пойдемте в библиотеку, и я покажу вам.

Палин без сожалений оставил лабораторию. Книги, которые он еще не прочел, можно будет взять с собой. Возвращаться сюда он не станет. Было бы еще лучше, если бы он не приходил сюда вовсе.

Едва они оказались в библиотеке, Даламар кинулся к камину.

– Крайне неосмотрительно с моей стороны, конечно, но мне и в голову не пришло позаботиться о дымоходе! – заговорил он, заглядывая в камин. – Посмотрите сюда, видите, каким количеством гари усыпана решетка. Очевидно, она ссыпалась, когда кендер взбирался по трубе. Она довольно узкая, но для кендера это нетрудная задача. А выбравшись из Башни, он тут же спустился по веткам на землю и теперь направляется в Найтлунд.

– Но Найтлунд кишит мертвецами… – начал было Палин.

– О, для него это лишь дополнительное острое ощущение, – заметил Даламар.

– Это произошло по моему недосмотру, признаюсь, – сокрушенно сказал Палин. – Мне не следовало спускать с него глаз. Но мне и в голову не пришло, что он сможет улизнуть отсюда.

– Что характерно для этих маленьких негодяев, – продолжал Даламар, – когда вы мечтаете избавиться от них, они не отстают от вас. А когда он нам понадобится, он исчезает чуть ли не на глазах. Теперь его, разумеется, не догнать. Он, наверное, уже на полдороге к Устричному.

– Но мертвецы…

– Им до него нет никакого дела. Они ищут только магии.

– Чтобы отдать ее вам, – колко заметил Палин.

– О, только незначительную часть. Понятия не имею, что они делают с остальной. Магия течет сюда огромной рекой, а я получаю лишь крохи, с трудом утоляющие мою жажду. Первое время, когда я еще только учился некромантии у Темного Чародея, я получал все, что хотел. Моя власть была безгранична, и я надеялся еще приумножить ее, переселившись сюда. Слишком поздно я обнаружил, что сам заточил себя в темницу.

И когда я узнал от Йенны, что к вам в руки попал чудесной силы магический артефакт, во мне впервые за долгие годы затеплилась надежда на освобождение отсюда. И что я вижу? Вы сломали его! И не только сломали, а еще и разбросали его обломки по всей Цитадели Света.

– Лучше так, чем отдать его в лапы Берилл.

– Скорее всего, он и так находится у нее. И вполне возможно, у нее хватит ума собрать обломки воедино.

– Ей не справиться с этим. Я даже не уверен, что это было бы под силу нам с вами . – Палин указал на полки с книгами. – Я пока не обнаружил ни малейшего намека на то, что надо делать, если магическое устройство придет в негодность.

– Потому что оно не должно приходить в негодность. Создатель артефакта не предполагал, что его творение пойдет на корм мертвецам. Такое никогда не происходило на Кринне во времена Богов – на том Кринне, который мы знаем.

– Почему мертвые вдруг стали питаться магией? – удивленно произнес Палин. – Почему именно сейчас? Магия природных сил когда-то служила мне, как служила вам магия некромантии, а Золотой Луне и ее целителям – магия сердца. И никогда мертвецы не вмешивались в наши дела.

– И мудрейшие из нас понятия не имеют о том, что происходит с душами умерших, – задумчиво протянул Даламар. – Мы знаем лишь, что некоторые из них остаются в этом плане бытия, например, те, кто был связан с этим миром, как ваш дядя, или же те, кто был обречен остаться здесь. Бог по имени Чемош управляет этими мятущимися душами. Но что происходит с остальными? Куда уходят они? Поскольку никто из них не возвращается, чтобы любезно рассказать нам об этом, мы никогда ничего не узнаем.

– Жрецы Паладайна утверждали, что благословенные души покидают этот мир и отправляются в следующий. Так, по крайней мере, говорили мне мои отец к мать. Но… – Палин невольно бросил взгляд за окно, надеясь, а быть может страшась увидеть дух своего отца среди толпы несчастных призраков.

– Я могу вам сказать, что думаю по этому поводу, – перебил его Даламар. – Это, впрочем, только предположение. Если когда-то мертвым и было позволено оставлять наш мир, то теперь им это не разрешено. Ночь шторма… Помните ту ночь ужасного шторма?

– Я помню, – кивнул Палин. – Это была необычная буря. Она просто дышала магией.

– И сквозь гул этой бури звучал далекий голос, – продолжал Даламар. – Голос, который грохотал в раскатах грома и вторил треску молний. Я слышал его отчетливо и сумел, разобрать кое-что. Но не все. Голос посылал зов кому-то в ночи, и с тех самых пор мертвецы стекаются в Найтлунд, будто их гонит какая-то сила. Я следил за ними из окна и видел, как целые реки их текут сюда со всех сторон. Они плывут, повинуясь чьему-то зову. А зов…

– Приветствуем тех, кто находится в Башне! – раздался вдруг голос под окном лаборатории, и сразу за этим послышался громкий стук в дверь.

Изумленные Палин и Даламар уставились друг на друга.

– Кто это может быть? – почти с испугом спросил Палин и в тот же момент обнаружил, что говорит сам с собой.

Тело мага все так же стояло перед ним, но теперь оно было подобно восковой фигуре, выставленной на ярмарке. Широко раскрытые глаза были устремлены прямо на Палина, но не видели его. Изо рта вырывалось дыхание – единственный признак того, что жизнь не оставила его.

Прежде чем Палин успел вымолвить хоть слово, глаза мага мигнули и в них затеплилось сознание.

– Кто же это?

– Двое Неракских Рыцарей, как они теперь себя называют. Один из них минотавр, а другой – довольно странное существо.

Продолжая говорить, Даламар подталкивал Палина к выходу из библиотеки. Когда они приблизились таким манером к находившейся напротив окна стене, маг нажал на какой-то камень, и часть стены отъехала в сторону, обнаружив потайной ход, уводивший куда-то вниз.

– Они не должны видеть вас здесь! – объяснил Даламар и пригласил Палина спуститься по лестнице.

– Как они сумели пробраться через лес? – успел спросить Палин. – Как им удалось обнаружить Башню?

– У нас нет времени на беседы! Спускайтесь вниз! – шипел Даламар. – Эта лестница ведет в чулан рядом с библиотекой. В смежной стене есть отверстие. Оттуда вы все увидите и услышите. Быстрей! Иначе они заподозрят что-то неладное.

Стук в дверь и голос стали громче.

– Маг Даламар! – зарокотал оглушительный бас минотавра. – Мы пришли издалека, чтобы побеседовать с вами.

Палин юркнул в проход. Даламар нажал на каменную панель в стене, и она легко и бесшумно скользнула на место, оставив Палина в полной темноте.

Мгновение Палин постоял, опершись о стену, пока волнение немного не улеглось. Отдышавшись, он решил произнести заклинание, вызывающее свет, хотя и сомневался, что у него это получится. К его немалому облегчению, заклинание сработало мгновенно. С кончиков его пальцев заструилось слабое свечение.

Палин спустился по лестнице, одной рукой держась за стену, а другую выставив перед собой вместо светильника. На последнем повороте он уперся в стену так неожиданно, что чуть было не ударился о нее головой.

Оглядевшись, он стал искать окно в библиотеку, о котором говорил Даламар, но ничего не увидел. Его окружали лишь твердые камни. Палином овладела сердитая мысль, что Даламар использовал такой грубый трюк, чтобы удалить его с места событий, как вдруг до его слуха донеслись приближавшиеся голоса Палин принялся внимательно ощупывать каждый камень и вдруг, подняв ладонь повыше, обнаружил, что она легко скользнула сквозь стену.

«Конечно, – пробормотал про себя Палин. – Какой же я дурак, что не догадался! Даламар выше меня на целую голову и, разумеется, подготовил место для обзора под свой рост».

В отверстие между камнями была видна библиотека. Он с легкостью мог видеть письменный стол, окно, ковер на полу. Каждое слово отчетливо достигало его ушей, будто он находился рядом с говорившими.

Возможно, что озорной эльф, юный ученик Даламар, некогда подглядывал таким образом за своим шалафи Рейстлином Маджере. Эта мысль позабавила Палина. Но вспомнив, что Рейстлин не мог не знать о проделках юного эльфа, Палин утратил веселость. Он сам только что находился в этой библиотеке и смотрел на эту стену, не подозревая, что часть ее проницаема для чужих глаз.

Дверь в библиотеку отворилась, Даламар пригласил своих спутников войти. Первым на пороге появился минотавр – огромное грубое создание с умным блеском в глазах. Второй Неракский Рыцарь действительно был, как и сказал Даламар, «странным» созданием.

«Да это же… – Удивлению Палина не было границ. – Я ее знаю! Вернее, знал когда-то! Это же Мина!»

Девушка вошла в комнату и огляделась с таким видом, который Палин поначалу принял за детское изумление. Она осмотрела полки с книгами, богато инкрустированный рабочий стол, пыльные бархатные шторы, ветхие шелковые ковры эльфийской работы на каменных плитах пола. Палин ожидал услышать поток испуганных восклицаний, когда она увидит, например, череп бааза.

Но Мина хранила молчание и выглядела равнодушной ко всему находившемуся в библиотеке, включая Даламара.

Однако на самом деле ее взгляд замечал все. Внимательно обежав комнату, глаза Мины чуть задержались на стене, за которой прятался Палин. Странного янтарного цвета глаза пристально смотрели прямо на него. У Палина создалось впечатление, что она видит его так же ясно, как если бы он стоял прямо перед ней, и что никакая стена для ее глаз не преграда. Он невольно отскочил в сторону, ища, куда бы скрыться. Сейчас она укажет на него пальцем и потребует его выдачи…

Глаза не отпускали Палина, они приковали его к месту. Поток янтаря обволакивал, сковывая движения. Но вот взгляд Мины скользнул в сторону, и страх стал отпускать Палина.

Он мысленно вернулся к тому времени, когда видел ее девчонкой-сиротой в Цитадели Света. Она была смешной голенастой озорницей, с вечно ободранными коленками и густой копной золотистых кудряшек. Теперь же Мина превратилась в хрупкую молодую женщину с коротко стриженными волосами, одетую в черные доспехи Рыцаря Тьмы. И выражение ее лица стало отнюдь не детским. Оно было теперь решительным и целеустремленным. И еще в нем читалась какая-то торжественная приподнятость…

– Вы тот маг, которого зовут Темным Даламаром? – спросила Мина, обернувшись к эльфу. – Мне сказали, что я могу найти вас здесь.

– Меня действительно зовут Даламар, я Хозяин этой Башни. И мне чрезвычайно интересно узнать, кто сказал вам о том, что я нахожусь здесь, – церемонно произнес маг, сопровождая свои слова изящным поклоном.

– Гм… Хозяин Башни, – повторила Мина с едва заметной улыбкой так, словно ей было известно об этом нечто большее. – О вашем местонахождении мне рассказали души мертвецов.

– В самом деле? – По тону мага можно было понять, что услышанное ему не понравилось. – И кто же в таком случае вы, леди-рыцарь, если с вами откровенничают души мертвых?

– Я Мина. – Она подняла на него янтарные глаза и, казалось, заглянула в самое сердце мага. – А это мой помощник Галдар.

Минотавр коротко кивнул. Он чувствовал себя здесь неуверенно и постоянно оглядывался, словно ожидая нападения. Конечно, он беспокоился не о себе, а о Мине.

Палина разбирало любопытство. Даламар же явно испытывал все большее раздражение.

– Могу ли я спросить, госпожа Мина, как вам удалось преодолеть опасности Найтлунда? – подчеркнуто вежливым тоном поинтересовался он и опустился на стул. – Может быть, вы присядете?

– Нет, благодарю вас, – ответила Мина. Ее взгляд не отпускал Даламара – теперь она смотрела на него сверху вниз. – Но почему вас так удивляет мое пребывание в Найтлунде?

Даламар заерзал на стуле, явно не испытывая удовольствия от сложившейся ситуации.

– Я, видите ли, некромант. И я ощущаю в вас присутствие магической силы, – натянуто объяснил он. – А души мертвецов ею питаются. И несколько удивлен, что их толпы не преследуют вас.

– То, что вы ощущаете во мне, не магия, – ответила Мина. – Это власть Единого Бога, которому я служу. И толпы мертвецов мне нечего бояться. Мертвые тоже повинуются Единому Богу и потому с покорностью склоняются передо мной.

Губы Даламара искривились в усмешке.

– Это правда! – горячо заговорил минотавр. – Я сам видел это! Мина собирается вести…

– Я собираюсь вести свою армию в Найтлунд, – продолжила она и, положив руку на плечо минотавра, сделала ему знак молчать.

– А против кого же вы собираетесь бросить свою армию? – не без сарказма поинтересовался маг. – Против душ мертвецов?

– Нет, против живых. Мы намерены взять под свой контроль территорию Соламнии.

– В таком случае, вам понадобится огромное войско, леди-рыцарь. Вы, наверное, возглавляете все силы Рыцарства Тьмы?

– Нет, армия моя невелика, – откровенно призналась Мина. – Значительная часть наших сил осталась в Сильванести. Эту страну мы покорили совсем недавно и…

– Сильванести… Вы покорили Сильванести? – Лицо Даламара стало пепельного цвета. – Я не могу в это поверить!

Мина равнодушно пожала плечами.

– Верите вы или нет, мне, право, безразлично. И потом, что вам за дело до Сильванести? Ваш народ изгнал вас из страны, насколько я слышала. Но я не об этом хотела поговорить с вами. Я пришла просить вас об одолжении, Хозяин Башни Высшего Волшебства.

Даламар был потрясен. Палин видел, что, несмотря на свое кичливое заявление, эльф верит каждому ее слову. Да и как можно было не поверить этому спокойному, уверенному голосу?

Маг попытался скрыть свое волнение. Любовь к своему народу была его саднящей раной, и он не хотел обнаружить эту боль перед кем-либо.

– Да, они изгнали меня, – натянуто улыбнулся он. – О каком же одолжении намерены вы просить у меня, госпожа Мина?

– Мне нужно встретиться кое с кем здесь, в Башне, – сказала она.

– В моей Башне? – Даламар от изумления не находил слов. – Это исключено! Не могу же я перебраться в гостиницу!

– Я понимаю это, Темный Даламар, – ответила Мина мягко. – Я понимаю, что моя просьба причиняет вам некоторые неудобства и грозит прервать ваши занятия… Однако обстоятельства таковы, что Башня – это единственное место на Кринне, где данная встреча может состояться. И она должна состояться.