Эльфийский корабль неподвижно висел в разреженном ледяном воздухе. Они достигли пояса летающих айсбергов, именуемого твердью, и не решались лететь дальше. Самые большие айсберги были раз в десять больше корабля. Вокруг них вращались более мелкие. В воздухе сверкали мелкие льдинки. Айсберги так блестели на солнце, что глазам было больно. Путешественники понятия не имели ни о том, какова толщина тверди, ни о том, можно ли ее обогнуть. Никто, кроме мистериархов и сартанов, не забирался так высоко. По крайней мере, никто из тех, кто добирался сюда, не вернулся, чтобы поведать о своем путешествии. Карты чертили наугад, и теперь все видели, что карты неверны. Никто не догадывался, что мистериархи прошли сквозь твердь и их царство находится за ней.

— Естественное препятствие, — сказал Хуго, прищурившись и глядя в иллюминатор на это жутковатое великолепие. — Неудивительно, что все эти годы их никто не трогал.

— Как же нам пробраться туда? — сказал Бэйн. Мальчик стоял на цыпочках и тоже смотрел в иллюминатор.

— Никак.

— Но нам нужно туда! — взвизгнул принц. — Мне нужно к отцу!

— Детка, стоит нам столкнуться с одним из этих кусков льда — пусть даже не самым большим, — и наши трупы присоединятся к этим ледышкам. Лучше скажи папочке, чтобы он пришел и вытащил нас отсюда.

Бэйн улыбнулся.

— Спасибо за совет, сэр Хуго! Я так и сделаю. — Он сжал в руке перо. — Я расскажу ему обо всем, что вы все сделали для меня. — Он обвел взглядом своих спутников, начиная с Альфреда и кончая Лимбеком, зачарованным открывшейся ему красотой. — Я уверен, что он вознаградит вас… по заслугам.

Бэйн забился в угол, закрыл глаза и, видимо, принялся разговаривать с отцом.

— Не нравится мне эта пауза, — заметил Эпло. — Очень уж она многозначительная. Что помешает этому магу забрать мальчишку и испепелить нас?

— Наверно, ничего, — ответил Хуго. — Но только, по-моему, этому магу что-то нужно, и вряд ли дело только в мальчишке. А иначе зачем бы ему все эти сложности?

— Извините, я не понимаю…

— Альфред, подите сюда. Слушайте, вы говорили, что этот Синистрад явился в замок, подменил младенца и исчез. Как ему это удалось, ведь вокруг было полно стражи?

— Мистериархи умеют перемещаться в пространстве. Триан объяснял его величеству, что это делается так: они посылают вперед свой разум, а тело потом отправляется вдогонку. Когда разум закрепляется в каком-то определенном месте, он может призвать тело к себе. Но для этого нужно знать то место, куда ты хочешь перенестись, чтобы восстановить в уме образ этого места. Мистериархи часто бывали в Королевском Дворце в Улиндии — ведь он почти так же стар, как наш мир.

— Но он не мог бы перенестись в Нижнее царство или на Аристагон?

— Не мог бы. По крайней мере, таким способом. И никто из мистериархов не мог бы. Эльфы боялись и ненавидели мистериархов и никогда не пускали их в свое королевство. И в Нижнее царство они тоже не могли спуститься, потому что никто из них там не бывал. Поэтому им пришлось бы воспользоваться другими средствами передвижения… А-а! Понял, понял!

— Вот именно. Сперва Синистрад пытался захватить мой корабль. Это ему не удалось. Теперь он получит этот. Если он…

— Люди, тихо! — перебил его Эпло. Дверь каюты отворилась, и вошел капитан Ботар-эль, сопровождаемый еще двумя членами экипажа.

— Ты пойдешь со мной, — сказал он, указывая на Хуго.

Хуго пожал плечами и повиновался. Он был не прочь взглянуть, что происходит наверху. Дверь захлопнулась за ними, часовой опустил засов, и Хуго вслед за эльфом поднялся на верхнюю палубу. Только поднявшись наверх, он обнаружил, что собака Эпло последовала за ним.

— А он откуда взялся? — спросил эльф, с подозрением глянув на пса. Тот посмотрел на него с невинным видом, высунул язык и завилял хвостом.

— Не знаю. Наверно, за мной увязался.

— Мичман! Уберите собаку с мостика. Отведите ее к хозяину и скажите, чтобы присматривал за ней, а не то я велю выбросить ее за борт!

— Слушаюсь, капитан!

Мичман наклонился, чтобы взять собаку. Пес мгновенно преобразился. Он прижал уши, ощерился и испустил низкое, утробное рычание.

«Если тебе дороги твои руки, — казалось, говорил он, — держи их подальше, а не то…» Мичман внял совету пса. Он спрятал руки за спину и вопросительно посмотрел на капитана.

— Пес… — нерешительно начал Хуго. Собака приподняла уши и посмотрела на Хуго. Она по-прежнему скалилась на мичмана, но дала Хуго понять, что считает его другом.

— Пес, ко мне! — сказал Хуго, неумело щелкнув пальцами.

Пес повернул голову, как бы спрашивая, действительно ли Хуго имеет в виду именно это.

Хуго еще раз щелкнул пальцами, и пес, рыкнув напоследок на несчастного эльфа, подошел к Хуго. Хуго погладил собаку, и она улеглась у его ног.

— Все будет в порядке. Я присмотрю за ним… — сказал Хуго.

— Капитан, дракон приближается, — доложил наблюдатель.

— Дракон? — удивился Хуго. Капитан, не отвечая, указал в иллюминатор. Хуго выглянул наружу. Дракон скользил меж айсбергов. Он был едва виден: узкая серебряная струя с огненными глазами.

— Человек, ты знаешь, что это за дракон?

— Ртутень. — Хуго запнулся, вспоминая эльфийское слово. — Силиндистани.

— Нам от него не уйти, — сказал капитан Ботар-эль. — Глядите, как он мчится! Имя «ртутень» ему вполне подходит. Придется драться.

— Да нет, вряд ли, — сказал Хуго. — Я так понимаю, что сейчас сюда явится отец нашего принца.

***

Эльфы терпеть не могут драконов. Эльфийской магии недоступно приручение драконов, и то, что люди умеют делать это, для эльфов — нож острый. Так что появление ртутня отнюдь не доставило радости команде. Дракон, извиваясь, скользил вокруг корабля. Эльфы все время крутили головой, стараясь не упускать чудовище из виду, и вздрагивали от неожиданности, когда его голова внезапно появлялась у них перед носом. Это, похоже, очень забавляло мистериарха, стоявшего на мостике. Мистериарх был сама любезность, но Хуго приметил у него в глазах нехороший блеск, а на тонких бескровных губах мага играла насмешливая улыбочка.

— Капитан Ботар-эль, я ваш вечный должник, — говорил Синистрад. — Мой сын мне дороже всех сокровищ Верхнего царства.

Синистрад взглянул на мальчика, который цеплялся за его руку и взирал на него с неприкрытым обожанием, и улыбка его сделалась немного шире.

— Рад служить. Мальчик уже сказал вам, что мы теперь объявлены вне закона у себя на родине. Нам придется найти повстанцев и присоединиться к ним. Он обещал нам плату…

— О да, я расплачусь с вами, и расплачусь щедро, я обещаю. К тому же я хочу показать вам наш народ, нашу прекрасную землю… У нас так редко бывают чужеземцы! Мы порой устаем видеть все одни и те же лица. Не то чтобы мы любили непрошеных гостей, — добавил Синистрад, сладко улыбаясь, — но здесь случай особый…

Хуго посмотрел на Эпло — его вместе с прочими «гостями» привели на мостик, когда прибыл Синистрад. Хуго очень хотелось знать, что Эпло думает обо всем этом. Спросить, конечно, было нельзя, но Эпло мог бы дать знак, что ему тоже не по нутру эти сладкие речи. Однако Эпло смотрел на Синистрада так внимательно, словно искал прыщи на длинном носу волшебника.

— Я не стану рисковать своим кораблем, — сказал капитан Ботар-эль, кивнув на льды тверди. — Заплатите нам, сколько можете, — эльф скользнул взглядом по перстням с крупными самоцветами, которыми были унизаны пальцы волшебника,

— и мы вернемся к себе.

Хуго мог бы сказать эльфу, что он зря тратит время. Он видел, что Синистрад нипочем не выпустит этот корабль из своих цепких пальцев, украшенных рубинами и алмазами.

— Да, конечно, — сказал Синистрад, — пройти эту преграду немного сложно, но отнюдь не невозможно, и никакой опасности тут нет. Я буду вашим проводником и покажу вам безопасный путь через твердь. Вы ведь не захотите, чтобы ваши подчиненные упустили случай повидать чудеса нашей страны? — добавил он, оглядев эльфов, стоявших на мостике.

Эльфы были наслышаны о легендарных сокровищах Верхнего царства, а теперь воочию видели роскошные камни, которые волшебник носил с такой небрежностью. И алчность, вспыхнувшая в их душах, пересилила не только страх, но и здравый смысл. Хуго про себя пожалел капитана — он-то видел, что летит прямиком в паучью сеть, но не мог сделать ничего, чтобы остановиться. Если он отдаст приказ лететь домой, то будет единственным, кто полетит — причем за борт.

— Что ж, прекрасно, — угрюмо ответил Ботар-эль. Радостный возглас замер на губах у команды, когда капитан окинул своих подчиненных гневным взглядом.

— Папа, можно я полечу с тобой на драконе? — спросил Бэйн.

— Разумеется, сын мой, — сказал Синистрад, проведя рукой по светлым волосам мальчика. — А теперь — время не ждет. Я бы с удовольствием остался здесь и потолковал с вами, особенно с моим новым другом Лимбеком, — он поклонился гегу, который неуклюже кивнул в ответ, — но моя супруга жаждет встретиться со своим сыном. Женщины! Слабые, любящие создания!

Синистрад обернулся к капитану:

— Я никогда не летал на кораблях, но мне кажется, что основная проблема, с которой вам придется столкнуться, — это лед, нарастающий на крыльях. Однако я не сомневаюсь, что мой ученый коллега, — он поклонился корабельному магу, — сумеет растопить его.

Синистрад обнял сына за плечи и поплыл вместе с ним по воздуху к дракону. Удалившись довольно далеко, Синистрад обернулся.

— Не забывайте, — крикнул он, — вы должны следовать за драконом! Смотрите не отставайте!

— Что вы о нем думаете? — тихо спросил Хуго у Эпло, когда их вместе с Альфредом, Лимбеком и собакой вели обратно в трюм.

— О волшебнике?

— О ком же еще?

— Он довольно могуществен, — сказал Эпло, пожав плечами. — Но я все же ожидал большего.

Хуго хмыкнул. Ему Синистрад показался довольно впечатляющим.

— А вы кого думали увидеть? Сартана, что ли? Эпло резко обернулся, но увидел, что Хуго пошутил.

— Никак не меньше! — ответил он, усмехнувшись.