В «Клейтон-кафе» Мэллори и Кендалл практически вылизали свои тарелки и, чтобы растрясти жир, решили прогуляться по крошечной клейтонской Мейн-стрит.

— Господи, как я наелась! — Кендалл дернула пояс своих джинсов, словно надеясь хоть немного его растянуть.

— Да, было вкусно, — кивнула Мэллори. — Хотя пылкая любовь местных жителей к овсянке для меня необъяснима.

— Ш-ш-ш! — предостерегающе зашипела Кендалл. — Не так громко! За критику овсянки с подливой здесь могут вымазать дегтем, обвалять в перьях и выгнать из города.

— Насчет «выгнать» не уверена, зато точно знаю другое: в этом городке всех калорий, которые мы сейчас наели, прогулками не сожжешь. Сегодня вечером нужно идти в поход!

Все, что не касалось новой книги и обсасывания ее проблем, Кендалл принимала на «ура». У нее ведь теперь новое жизненное кредо: «Izbeganius, izbegatas, izbegant». Благодаря Мэллори она не чувствовала себя одинокой и отрезанной от мира; только вот, к сожалению, от бурлящего в душе страха и пустоты не спрятаться.

— Отлично! — воскликнула она, ведя Кендалл мимо антикварных лавочек и ухоженного сада перед старинным каменным зданием музея.

У единственного в городе книжного Мэллори остановилась.

— Помнишь, как наши книги впервые поступили в продажу? — Она улыбнулась. — Сколько магазинов мы обошли, когда в Нью-Йорк приехали? Двадцать? Тридцать? Помнишь, как на такси ездили из книжного в книжный и в каждом сломя голову неслись в отдел современной прозы?

Кендалл кивнула, хотя ее воспоминания портила неприглядная реальность.

— Не хочешь войти и проверить, есть ли наши книги в продаже?

На лице Мэллори застыло мечтательно-ностальгическое выражение, которое Кендалл тотчас захотелось стереть.

— Уверена, тебе будет приятно заглянуть в книжный! Твоих книг там наверняка целая куча, а мои отыщутся вряд ли. И тогда мне станет еще хуже — что в данный момент практически невозможно.

Мэллори тотчас отпустила дверную ручку.

— Знаешь, в маленьком книжном вроде этого за читательское внимание борются тысячи авторов. Вот я и спрашиваю себя: каковы шансы, что кто-то выберет именно мою книгу? Но даже если местный покупатель выберет мою книгу, которая окажется в наличии, каковы шансы, что маленький книжный закажет ее снова? Поэтому для меня поход в книжный — напоминание о препятствиях на пути к успеху. Сплошное расстройство!

— Тем больше причин написать новую книгу! — парировала Мэллори. — Пусть прибавится и популярности, и завистников. Думаю, будет здорово, если твое имя узнают в этой дыре!

— Мне все равно! — покачала головой Кендалл, стараясь подавить недовольство словами Мэллори.

— Ну вот, теперь я тоже расстроена! — Мэллори отвернулась от книжного.

— У подруг всего должно быть поровну! Можешь считать меня депрессантом-уравнителем! — Кендалл говорила полушутя, но на душе было хмуро и тоскливо. — Впрочем, тебе-то из-за чего расстраиваться? Ты писательница плодовитая, тиражи огромные, тебя издатели с первого дня продвигают. — Кендалл старательно заглушила звучавшую в голосе обиду. — И муж на руках носит! — Она осеклась, ругая себя последними словами. Только как смириться с тем, что у подруги есть все, о чем она мечтает? — На твоем месте мне бы тоже хотелось писать!

Мэллори развернулась и быстро зашагала к машине.

— Думаешь, у меня нет ни печалей, ни забот? — выпалила она, пускаясь чуть ли не бегом. — Когда сажусь работать, щелкаю пальцем, и слова сами приходят и ложатся на лист?

Добежав до машины, подруги застыли с разных сторон от нее: утренней безмятежности как не бывало.

— Ты правда так думаешь?! — гневно спросила Мэллори.

Кендалл перехватила ее возмущенный взгляд и велела себе выбирать выражения. Подруга приехала ее поддержать, а она от жалости к себе захлебывается!.. Тем не менее зеленоглазое чудовище дергало ее за язык.

— Да, именно так! — Кендалл открыла машину. — И ты не давала повода предполагать что-то другое.

Громко фыркнув, Мэллори скользнула на пассажирское сиденье, а Кендалл устроилась за рулем.

— Знаешь, что хреновее всего? — Кендалл повернула ключ зажигания и задним ходом выехала со стоянки. — Хреновее всего то, что ты чудесная подруга и я даже не могу тебя ненавидеть!

По дороге в «Хоум депо» Мэллори помалкивала, держа язвительные реплики при себе. Наконец они с Кендалл оставили машину на стоянке и вошли в огромное здание магазина.

Вообще-то Мэллори очень хотелось сообщить подруге, что она в корне не права: за работу порой усаживаешь себя силой, да и каждое слово достается с огромным трудом. А носящий на руках муж… Почему-то ей не хотелось звонить ему и сообщать, что добралась без приключений.

Но Кендалл только-только начала нормально улыбаться! Видимо, «Хоум депо» действовал на нее так же, как на Мэллори элитарные отделы «Ниман-Маркуса» и «Сакса» на Пятой авеню. Напомнив себе, что приехала на выручку, она подавила обиду и удержалась от колкостей.

— Чувствуешь запах? — спросила Кендалл, когда они остановились неподалеку от входа. — Так пахнут возможности!

Мэллори вдохнула полной грудью, но ощутила лишь запах опилок, репеллента и удобрений. Зато в магазине кипела жизнь. Очевидно, поездка в «Хоум депо» у местных считалась чуть ли не культпоходом.

Мэллори сомневалась, что от ремонта крыльца или перил состояние подруги заметно улучшится, но озвучивать свои сомнения не хотела. И советами донимать тоже. Кендалл права: она, Мэллори Сент-Джеймс, катается как сыр в масле. Только о том, как она достигла сырно-масляных высот, никто слушать не захочет. Или о том, что ни богатство, ни успех не дают забыть, как страшно все терять.

Мэллори решительно шагнула вперед: все, хватит меланхолии, но Кендалл положила ей руку на плечо.

— Извини, что набросилась на тебя. Я не имела права. Ты талантливая писательница, много работаешь и свой успех заслужила. — Кендалл грустно улыбнулась. — Обычно я тебе не завидую, просто сейчас трудно быть доброжелательной и уверенной в себе. И дело не в том, что в чужих руках ломоть велик. Знаешь, сейчас мне кажется, что он у всех мал! — Кендалл сжала ладонь Мэллори. — Ты меня простишь?

— Да, — кивнула Мэллори, ей и впрямь стало легче. — И мой приезд сюда — лучшее доказательство дружеского отношения к тебе. — Мэллори махнула рукой на бесконечные ряды электроинструментов, приспособлений и еще бог знает чего. — Мы реконструировали особняк площадью пять тысяч квадратных футов, а я в такой магазин ни разу не заглядывала! — Разумеется, ремонтом, как и прочими бытовыми вопросами, занимался Крис. — Я на чужой территории, с местными нравами и обычаями не знакома. В какой отдел нам нужно?

— Хороший вопрос! — Кендалл вытащила из сумки список и поднесла к глазам, как заблудившийся турист — карту.

— Дамы, могу я помочь? Вид у вас… немного потерянный.

Услышав низкий мужской голос, Кендалл и Мэллори чуть не подпрыгнули от удивления. «Спаситель» был среднего роста, с обильной проседью в волосах, гладким лицом с заостренными чертами и бледно-голубыми глазами, которые, казалось, видели слишком много, отчего потеряли былую яркость.

Кендалл взглянула на список, потом на «спасителя», потом, виновато улыбнувшись, вручила ему свой листок.

— Давайте посмотрим… — «Спаситель» пробежал глазами список. — «Починить туалетную штуковину. Заменить гнилую доску. Поставить детектор движения». Да тут целый план! Сами все будете делать? Или муж послал купить то, что ему нужно?

Мэллори удивилась: в вопросе явно слышался подтекст — и украдкой взглянула на безымянный палец «спасителя». Кольца не было, зато был светлый след, точно «спаситель» много лет носил обручалку и снял лишь недавно. Судя по бейджику, его звали Джеймс.

— Список составила я, — не поднимая глаз, ответила Кендалл. — И заниматься всем собираюсь сама.

— Что же, отлично! — отозвался Джеймс.

Мэллори снова смерила Джеймса пытливым взглядом, но его голос казался таким же искренним, как лицо.

— Прежде всего нужно точнее определить, что такое «туалетная штуковина», — улыбнулся Джеймс. — Предлагаю пойти в отдел сантехники и решить на месте. — Он разыскал свободную тележку, проводил их в отдел сантехники, где благодаря огромному терпению и как минимум тысяче наводящих вопросов определил, что «штуковина» на самом деле — отводящий патрубок.

«"Патрубок"; ну и слово!» — подумала Мэллори.

От сантехники Джеймс повел их к электротоварам и пиломатериалам, где разыскал все нужные Кендалл инструменты и материалы. У самой кассы он снял с полки книгу в ярко-оранжевой обложке под названием «Ремонт для начинающих».

— Вот, здесь объяснено практически все, очень подробно и доходчиво. — Джеймс вытащил из кармана визитку. — По субботам я веду занятия в Школе домашних мастеров. Будет время — приходите, но если времени не будет, а вопросы появятся, звоните, не стесняйтесь. — Джеймс откашлялся и дописал на визитку еще один телефон. — Мой сотовый, — пояснил он. — Буду рад вам помочь.

— Спасибо! — поблагодарила Кендалл. — Большое спасибо за все!

— Не за что! — Джеймс в очередной раз улыбнулся Кендалл, кивнул Мэллори и ушел.

— Вот что значит индивидуальный подход к клиентам, — проговорила Мэллори, помогая Кендалл катить тележку к кассе. — Я-то думала, посещения на дому остались в прошлом веке!

Кендалл вспыхнула, хотя ее взгляд по-прежнему буравил спину Джеймса.

— Правда, он милый? Уверена, местные продавцы-консультанты ко всем покупателям так относятся!

— Да, конечно, — уже за кассой хмыкнула Мэллори. — Поэтому Джеймс спросил про мужа и дал тебе сотовый.

Кендалл покраснела еще гуще, но, как заметила Мэллори, расправила плечи и заметно приободрилась.

Мэллори взглянула на часы. Господи, уже за полдень перевалило! Пока заедут в супермаркет, вернутся на ферму и сходят на прогулку, которую она сама же предложила, наступит вечер, и за работу садиться будет поздно. Да и Кендалл наверняка захочется опробовать инструменты, которые помог выбрать обаяшка Джеймс.

Мэллори сгорбилась в машине: нужно собрать волю в кулак и усадить себя и Кендалл за работу.

Хотя, если честно… Если честно, Мэллори не хотелось ни садиться за работу самой, ни усаживать Кендалл, отчаянно собирая в кулак волю. А если совсем честно, ей больше хотелось собственноручно заняться сливным бачком или изучить «Ремонт для начинающих». Ничего хорошего им с Кендалл это желание не сулило.