Май взглянула на Каспара через бурлящую воду, сжимая в объятиях лесничего. У ног ее лежало гнездышко из локонов и трав, и Каспар сразу понял, что в нем. Сердце его потяжелело от груза ответственности.

– Все в порядке; стой, где стоишь! Не двигайся! Я иду к тебе, – крикнул он, стараясь, чтобы голос звучал спокойно и властно.

Каспар вскарабкался Перрену на плечи, подобрав под себя ноги, и молился только, чтобы озеро оказалось не слишком глубоким и чтобы горовик не поскользнулся. Перрен заверил его, что глубинный змей, знакомое горовику создание, может причинить ему не больше вреда, чем кипящая вода. Каспар надеялся, что горовик не ошибается. По лицу его бежали ручьи пота.

Они были уже на середине озера, когда Перрен вдруг остановился. Май сидела над лесничим, опустив голову; ее длинные волосы свешивались Талоркану на лицо. Она плакала, но, что еще хуже, лесничий все еще жил. Каспар слышал его слабые стоны.

– Перрен, скорее! Волкочеловек жив!

Но горовик не обращал на него внимания. Он стоял с выражением блаженства на круглом лице, опустив ладони в кипяток. Потом он вскричал, и Каспар подумал, что тот спятил:

– На меня снизошла благодать! Великая Матерь сама говорит со мною через воду! Ясность, чистота видения на таком расстоянии! Я чувствую ледяную воду, соленую воду, слезы Матери. Она идет сильными волнами. Кто-то молится, взывая к Ней, просит Ее о помощи, и я удостоен чести слышать Ее голос. Я должен говорить с ними. Зов о помощи. Они твоей крови, Спар, и они в беде.

– Перрен, смотри! – завопил Каспар, не слыша ни единого слова горовика.

Все его внимание притягивала тугая волна, катившаяся прямо на них. Над водой показалась безглазая голова с разверстой черной пастью; огромный хвост бил по воде, толкая глубинного змея вперед.

Горовик медленно развернулся, хотя Каспар в отчаянии колотил пятками ему по шее и вопил, чтобы тот сделал что-нибудь. В последнюю секунду каменное создание выбросило вперед кулак и ткнуло прямо в раскрытую пасть змея. Перрен явно недооценил силы твари, тот рванулся, ударив толстым хвостом, и горовик, потеряв равновесие, упал на одно колено.

Каспар торопливо вскарабкался ему на самую макушку, поджимая ноги. Всплески воды обжигали ему лицо и руки.

Большая рука Перрена по самый локоть оказалась в пасти твари. Каспар видел темный силуэт ладони горовика, сжимающейся под полупрозрачной толстой шкурой.

– Перрен, он откусит тебе руку! – беспомощно крикнул юноша, не в силах ничем помочь.

Ему самому нужны были обе руки, чтобы цепляться и не свалиться в бурлящую воду.

Из брюха червя исходили скрежет и бульканье. Перрен старался держаться прямо и не упасть, пыхтя от напряжения. Вдруг с громким кличем он вскочил с колена и рванул руку к себе, так что Каспар едва не полетел в озеро. В кулаке горовик сжимал пучок окровавленных внутренностей, трубок и губок, и багровых дымящихся жил. Из пасти глубинного змея хлынула кровь, фонтан ударил прямо Каспару в лицо. Вытирая кровавое месиво с глаз, он увидел, что тварь плавает кверху брюхом в красной воде.

– Ты вырвал ему глотку! – выдохнул юноша.

– Ну, парень никогда не знает собственной силы, – спокойно отозвался Перрен и умыл руки в кипятке. – Великая Матерь, прости, что я отнял жизнь у одного из Твоих созданий. – И он неторопливо двинулся вперед.

Теперь, когда глубинный червь был мертв, взгляд Каспара устремился на Талоркана, Май и Яйцо у их ног.

Как ни поразительно, Талоркан все еще жил, хотя Каспар был уверен, что попал ему в сердце. Он не понимал, как же так – а того, чего он не понимал, он боялся.

Он должен забрать Некронд. Едва Перрен ссадил его на берег, юноша ринулся к Май, ожидая, что та бросится к нему в объятия; но она не двигалась. Он схватил Яйцо и сжал его в кулаке, и по руке к самому сердцу прокатилась волна жара.

Яйцо было цело! Каспар развернул его – и задохнулся: светлую поверхность Яйца пересекала черная метка ожога. Похоже, он прибыл как раз вовремя!

Он ревниво прижал Яйцо к груди. Оно нашлось! Оно цело! Теперь никто не сможет причинить зла любимым Каспара.

– Халь! – неожиданно выпалил Перрен. Каспар не понял. При чем тут Халь? Горовик восторженно указал на озеро.

– Великая Матерь говорила со мной. Она приказывает тебе использовать Некронд. Ты должен призвать Морригвэн из Иномирья. Великой Матери нужна Ее Троица.

Каспар тревожно сжал Некронд в обеих руках.