Алан мечтал поскорее сбежать из поселения Стен навсегда. Но оказалось, что это произойдет не так-то быстро. Пока Джейн определяла порядок приема атиелланских добровольцев, он занялся единственным, чему еще мог доверять, – работой. Старый изношенный шаттл должен взлететь. Ему помогал Рон, а еще Джаросс – женщина, которую Джейн привела из поселения Хатор. Джаросс оказалась инженером, то есть нормальным человеком с точки зрения Алана. Она училась на самой разной сектилианской технике, пусть большая часть этой техники после чумы уже не использовалась. На корабле она пригодится.

Джаросс некоторое время наблюдала за работой Алана и Рона, а потом, видимо, пришла к мысли, что они понимают, что делают. Тогда она спросила, что делать ей. Работала она как следует, не боялась испачкаться и не стеснялась задавать вопросы, если чего-то не знала. Алан такое ценил. Отношения между поселениями Стена и Хатор были натянутыми, поэтому Джаросс решила, что лучше будет чем-нибудь заняться и не показываться Пледору на глаза. Алан это понимал.

Помощь пришлась очень кстати, потому что дел было много, но вместе с тем помощь утомляла Алана. Он любил работать в одиночку, а в нынешнем мрачном настроении вовсе не хотел постоянно общаться на чужом языке, хоть он и понимал, что как раз к этому придется приложить усилия, чтобы его не считали вовсе уж ничтожеством.

Впрочем, с каждым днем он говорил все лучше. Менсентенийский каким-то образом заползал ему в голову. Помогало просто постоянно слушать. Он уже почти не просил говорить помедленнее. Разговаривать самому было сложнее, но он справлялся. Они работали круглые сутки, устанавливая в старый шаттл новые аккумуляторы и модуль производства нанороботов – модуль они от Стена скрыли, поскольку Алан смутно подозревал, что это только увеличит количество проблем. Если Джаросс что-то об этом и думала, она держала свои мысли при себе. Потом они тщательно проверили все системы. Старый шаттл сильно износился. К сожалению, нельзя было просто снять с него двигатели и переставить их в новый. Разумеется, они оказались несовместимы. Поэтому он поступил наоборот. Заменил все важные системы деталями из нового шаттла. Если что-то нельзя было починить или заменить, он тайком отправлял на этот участок нанороботов, которые усиливали структурную целостность. На «Спероанкоре» это работало как-то так. Он выдавал нанороботам сырье – то есть списанные детали – и они творили магию. Без этих микромашинок им бы пришлось туго. Шаттл отработал почти весь свой срок, а Алан не хотел терпеть крушение и гореть снова.

Рон трудился над электрическими системами примерно таким же образом. Аджайя приносила им еду, чтобы они не отвлекались. Тинор, которому очень нравилось за ними наблюдать, частенько слонялся вокруг, но двигался при этом так тихо, что Алан не замечал присутствия ребенка, пока он не заговаривал. Обычно это были на удивление разумные вопросы.

Он торчал в крошечном отсеке в кабине. Это место больше бы подошло человеку помельче, вроде Джаросс или Тинора, который сидел в кресле второго пилота и смотрел. Алан не представлял, сколько времени тут уже провел этот ребенок, и мечтал приставить его или ее к работе.

Он снял экстренный выключатель для подачи дополнительного кислорода с приборной панели и вытащил присоединенные к нему канистры с O2, чтобы осмотреть все детали.

– Это чтобы дышать в вакууме? – спросил Тинор.

Алан потянулся за инструментом, чтобы отвинтить нужную ему деталь. В зубах он сжимал маленький фонарик и на ребенка не смотрел. Кое-как пробормотал менсентенийское «ага», не вынимая изо рта фонаря. Наконец, подхватив деталь, Алан выбрался наружу. Задел разобранный механизм правым плечом и выругался по-английски.

Тинор не обратил внимания. Он жадно смотрел на детали, низко наклоняясь над ними, но все же не трогая. Это хорошо. Это на пару пунктов поднимет уважение к ребенку.

– Как это работает?

Алану не хотелось отвечать. Он омерзительно себя чувствовал все эти дни. Но Джейн решила, что ребенок отправится с ними, а эту технологию изобрели его предки. Хорошо, что ребенок этим интересуется. Алан потер плечо и выпрямился.

– Тебе нужна медицинская помощь? – спросил Тинор.

– Нет. Смотри – тянешь за рычаг, и он подается. – Алан чувствовал, что коверкает слова. Вывел схему корабля на голографический генератор второго пилота: – Видишь тут?

Тинор запустил руку в голограмму и немного ее повернул, а потом увеличил ту деталь, о которой спрашивал. Щелкнул по ней пальцем, так что всплыла табличка с текстом.

– Да. Каждый ребенок получает базовое образование в области конструирования и инженерного дела, – строго сказал он, как будто Алана это интересовало.

Ребенку явно хотелось прочитать текст, так что Алан, улыбаясь, вернулся к работе. Это существо учит его чему-то новому о Сектилиях каждый раз, когда они встречаются.

Джейн сказала, что Сектилии сейчас занимаются в основном естественными науками и техникой. Больше ему на этой долбаной планете ничего не нравилось.

– Я сказал девушкам, что они тебя расстраивают. Сказал, чтобы они оставили тебя в покое и что тебе не нравится, когда они трогают твои гениталии.

Алан замер. Он в самом деле это услышал? Кажется, да.

– Хм. Спасибо.

– Ты предпочитаешь сексуальные отношения с мужчинами?

Алан резко сел и стукнулся головой о выступающую деталь, которую стоило убрать еще вчера. В кресле пилота сидел Рон и скалился. Алан закатил глаза:

– Нет.

– Значит, ты асексуален?

– Нет! Я… – Он перешел на английский: – Боже мой, Рон, помоги мне!

– Куда уж мне! – заржал Рон.

– Задница, – пробормотал Алан. Сделал глубокий вдох и снова обратился к Тинору: – Я люблю женщин. Девушек. Но мне не нравится, когда меня хватают против моей воли. За любую часть тела. Но особенно… там. А ты, Рон? Тебе нравится?

– На таких условиях? – Рон усмехнулся. – Нет.

– Это культурный феномен? – спросил Тинор.

– Да, – хором ответили Алан с Роном.

После этого все замолчали. Алан снова полез под приборную панель, а Тинор углубился в чтение надписей на трехмерном чертеже. Вдруг он сказал:

– Я просто хотел разобраться. Кажется, я скоро стану девушкой.

Алан выпучил глаза. Рон закашлялся. Подняв голову, Алан увидел, что у открытого люка стоит Джаросс и смотрит внутрь. Уши прижаты, лицо все в грязи.

Алан не знал, что сказать. Наверное, не стоит поощрять ребенка. Внушать ему ложные идеи. Но что сказать, чтобы не вышло грубо или глупо? И еще нужно не показать виду, что понимаешь, что ребенок имеет в виду.

Прошло слишком много времени. Когда он наконец придумал ответ и высунулся из-под приборной панели, Тинора уже не было.

* * *

Алан сидел в корме восстановленного шаттла, на хлипкой скамейке, вытащенной из наземного вездехода, зажатый между Риликом и Джаросс. Было тихо. Разнородная команда до сих пор друг к другу не привыкла. Интересно, привыкнет ли вообще?

Раньше их было четверо, а теперь стало девять. На борту к ним присоединится Осьминог, и всего их станет десять. С учетом того, что корабль рассчитан на несколько тысяч членов экипажа, звучит не очень.

Алан угрюмо огляделся, заново оценивая своих новых товарищей, раз уж он больше не мог заняться ремонтом. Лицо Джаросс, как всегда, было серьезным, но теперь она хоть смазку с него смыла. Она всегда держала себя, как королева. Это странным образом подчеркивала ее прическа – каштановый растрепанный пучок волос, о котором она совсем не заботилась. Из него постоянно выбивались небрежно заплетенные косы. Можно было бы подумать, что ей наплевать на свою внешность или что-то в этом роде, но для этого она была слишком изящной. Кожа у нее была цвета ирисок – хотя, как и все Сектилии и Атиеллане, она могла мгновенно потемнеть, оказавшись на солнце, и стать почти как Рон. Маленький трюк обмена веществ. Уж точно лучше, чем обгорать. У него самого лицо облезало клочьями – еще с момента встречи с суесупусами. Немного дополнительной защиты от солнца ему бы точно не повредило.

Джаросс была настоящей Атиелланкой, высокой и гибкой. Скулы у нее выступали так, что Алану хотелось принести ей бутерброд. Хотя, судя по всему, для Атиеллан такая внешность совершенно нормальна.

Рилик совсем на нее не походил. Такой же высокий, но здоровенный, как Халк, гора сплошных мышц. Наверняка своей силой он обязан смешанному происхождению. Алану не слишком-то нравился этот парень. Судя по всему, он владеет телепатией не хуже Осьминога. А значит, автоматически отправляется в список уродов, пока не докажет обратного. До сих пор Рилик почти ничего не сказал, так что Алан не мог решить, такой же он гад, как Эй’Брай, или нет.

Шлеван, Тинора и, конечно, Пледора он уже знал. Теперь Пледор перестал быть главой поселения и сложил с себя титул Гис’Дукса Стена. К нему нужно было обращаться Пледор Макия Стен, но Алан вовсе не планировал быть вежливым после того, как этот мерзавец шантажировал Джейн. Он старался с ним вообще не заговаривать, а если уж приходилось, звал его просто Пледором. Остальные вслед за ним начали делать то же самое. Кажется, это Пледора бесило. Каждый раз, когда Алан к нему обращался, он щурился и поджимал губы, так что прекращать Алан не планировал.

Между прочим, это должно было быть весело, кисло подумал Алан. Погода стояла самая подходящая: гроз немного и они слабые, но солнце тоже не палит. Джейн с Роном вели шаттл на океанский остров на другой стороне планеты, где стоял древний космический лифт.

Алан беспокоился, что они потеряют день хорошей погоды, гоняясь за журавлем в небе, хотя им надо было всего лишь разогнать сам шаттл до космической скорости. Но Джейн боялась снова лететь через атмосферу. Он не мог ее в этом винить, но и рассчитывать, что космический лифт сработает, тоже не стоит.

На Земле космический лифт все еще оставался на стадии проекта. Отличного проекта, конечно, но материалы, необходимые для его реализации, проще всего было раздобыть в сказке. Он должен быть прочным и растягиваться до высоты геостационарной орбиты. Конечно, на такой маленькой планете, как Атиелла, это расстояние было намного меньше, так что можно было брать не такие прочные материалы, как понадобились бы на Земле или Сектилии.

Джаросс сказала, что лифт всегда использовался только для подъема грузов на орбиту. Сажали корабли на поверхность всегда вручную. Лифт был построен для того, чтобы дешево и эффективно доставлять на орбиту товары. В свое время Лестница Атиеллы работала круглые сутки.

Разумеется, на Сектилии стоял второй, парный лифт. Их геосинхронные орбиты сближались в точке либрации, где и располагалась торговая станция. Когда грузы оказывались на орбите, на доставку их на станцию уходило совсем мало энергии. Лифты снижали торговые издержки, в том числе и потому, что работали только в одну сторону. Им никогда не приходилось ждать погрузки на орбите, так что они могли работать постоянно.

Увидев Лестницу Атиеллы, Алан оживился. Маленькое круглое здание стояло на крошечном острове посреди бескрайнего моря. Из здания вертикально вверх тянулся кабель, почти не видный издали. Кабель исчезал в облаках.

– Ну, она все еще здесь, – сказала Джейн.

– Мне кажется или кабель скручен? – Рон взглянул на Алана.

Шаттл садился, и Алан прижался носом к иллюминатору. Нахмурился.

– Вроде да.

– А зачем так делать? – спросил Рон.

– Ну, у меня есть несколько вариантов. Например, на Земле часто боятся, что кабель рухнет. А если его свить в спираль, то он упадет компактно. Так что, возможно, на самом деле мы видим растянутую пружину.

Джейн посадила шаттл на скалистый пляж рядом со зданием. Оно оказалось совершенно пустым и заброшенным. Теплица наверху была коричневой, а не зеленой, как в поселении Стен.

Тинор спросил, о чем они говорят. Джейн выговорила им за то, что они не знают менсентенийского, а потом вкратце перевела беседу.

Они вылезли наружу. Алан прищурился, пытаясь получше разглядеть кабель. Он явно был скручен. Чем ближе они подходили, тем лучше это видели.

– Спиральная форма может быть использована для того, чтобы кабель не сталкивался с мусором в атмосфере, – заявил Тинор.

– Кориолисова сила! – догадался Алан. – Когда груз поднимается, возникает вращательный момент, и вертикальный кабель мог бы отклониться. А если кабель спиральный, то вращательный момент всегда будет направлять груз в правильную сторону, вверх по спирали. Это может повысить эффективность и даже прочность, в зависимости от материала. Гениально!

– Нам всем драмамин принять, да? – скептически спросила Аджайя.

Теперь Алан всерьез надеялся, что конструкция все еще работает. Они дошли до здания, и широкие двери автоматически раскрылись перед ними.

– Здесь есть электричество!

– Кто-то забыл аккумуляторы, – фыркнула мастер Шлеван, – совсем планировать не умеют. А они могли спасти много, много, много жизней!

– Нужно забрать их с собой, – решил Пледор.

Джаросс косо посмотрела на него.

– На «Спероанкоре» нет проблем с энергией. Оставим их здесь для других путешественников.

Они еще пообсуждали этот вопрос. Может быть, даже поспорили. Алан не стал слушать, а прошел к центру здания, под отверстие в крыше, и посмотрел вверх. Здесь кабель имел около семи сантиметров в диаметре, хотя с другого конца, на геостационарной орбите, конечно, был толще. Наклонившись к кабелю, Алан увидел пробивающийся через спираль свет.

Опустив взгляд, он тут же увидел Джейн. Она казалась задумчивой и грустной. Нет, это не должно его волновать. Она свой выбор сделала.

– Он сработает? – тихо спросила она.

Он отвел глаза:

– Не вижу ни одной причины, по которой бы лифт не сработал. Заводи сюда шаттл и давай грузиться.