МЫ БЫЛИ ГОТОВЫ вылететь с началом дневного цикла, при утреннем свете, а отчёт с погодного спутника обещал хороший день для полётов и сканирования. Проверив МедСистему, я увидел, что Бхарадвадж уже очнулась и разговаривает.

И только когда я помогал грузить оборудование в малый прыгун, до меня дошло, что они заставят меня лететь с ними в отсеке для экипажа.

Хорошо хоть на мне была броня и шлем с непрозрачным щитком. И когда Менса велела мне занять место второго пилота, всё показалось не так плохо, как в тот ужасный первый раз. Эреда и Пинь-Ли не пытались заговорить со мной, а Рэтси даже отвернулся, когда я, пробираясь в кабину, протискивался мимо него.

Они все так старательно избегали смотреть на меня и обращаться ко мне напрямую, что, как только мы оказались в воздухе, я сразу кинулся проверять по ХабСистеме записи их разговоров. Я продолжал убеждать себя, что не так уж сильно спалился, когда Менса предложила мне потусоваться в хабе с людьми, словно я настоящий человек или типа того.

Разговор, который они завели сразу после моего ухода, заставил меня похолодеть, когда я увидел его. Да, всё было гораздо хуже, чем я думал. Вдоволь наобсуждавшись, все согласились не «давить на него и подталкивать к тому, чем он не хочет», и все были такими милыми, что это было просто невыносимо. Я больше никогда не сниму шлем. Я не смогу нормально выполнять свои обязанности на этой дурацкой работе, если мне придётся общаться с людьми.

Это первые мои клиенты, которым прежде не доводилось работать с БезоБлоками, и дай я себе труд задуматься об этом раньше, то знал бы, чего ожидать. Позволить им увидеть меня без брони, было колоссальной ошибкой.

Хорошо хоть Менса с Эредой осадили тех, кто рвался поговорить со мной об этом. Да, поговорить с киллерботом о его чувствах. Мысль о том была настолько мучительна, что моя эффективность упала аж до 97 процентов. Да я лучше залезу обратно в пасть к «Противнику Один».

Пока я продолжал переживать, они любовались в иллюминаторы планетным кольцом, просматривали через свои каналы сканы новых территорий, которые делал прыгун, болтали по коммам с теми, кто остался на станции, следя за нашими успехами оттуда. Хоть я и был рассеян, но всё же не пропустил тот миг, когда вырубился наш автопилот.

Это могло бы стать проблемой, если бы я не сидел в кресле второго пилота и не был готов перехватить управление в любой момент. Но, даже если бы меня тут не было, все равно ничего плохого бы, скорее всего, не случилось, ведь Менса была на борту, а она всегда держала руки на штурвале.

И, хотя автопилоты планетарных летательных аппаратов далеко не так совершенны, как полноценная бот-пилотируемая система, некоторые клиенты всё равно включают их и уходят из рубки, или вообще спят. Менса же никогда так не поступала и следила за тем, чтобы остальные следовали её правилам. Она только сосредоточенно запыхтела и скорректировала наш курс прочь от горы, в которую нас направил отключившийся автопилот.

Из состояния ужаса, от того, что они хотели обсудить со мной мои чувства, я перешёл к благодарности Менсе за то, что она приказала им не делать этого. После того, как она перезагрузила автопилот, я выгрузил лог и отправил его в канал, чтобы показать ей, что автопилот отключился из-за сбоя ХабСистемы. Она тихо ругнулась себе под нос и покачала головой.

• • •

Отсутствующая на карте территория начиналась недалеко от зоны исследований, так что мы были на месте прежде, чем я попробовал на зуб отложенный список сериалов, которые я припас на моём внутреннем накопителе. Менса сказала остальным:

— Мы приближаемся.

Мы перемещались над густым тропическим лесом, раскинувшимся в глубоких долинах. Внезапно лес сменился равниной с пятнами озёр и небольшими рощами. В основном равнина состояла из голого, тёмного и блестящего, как будто вулканического камня, невысоких хребтов и разрушенных валунов.

В кабине повисла тишина, так как все изучали сканы. Эреда изучала данные сейсмографа, параллельно передавая их через канал остальной группе, оставшейся на станции.

— Не вижу ничего, что могло бы помешать спутнику картографировать этот район, — задумчиво произнесла Пинь-Ли, анализируя информацию, выдаваемую прыгуном. — Никаких странных показаний. И это странно.

— Если только эти камни имеет обладают какой-то своеобразной скрытой способностью, помешавшей спутникам сделать снимки, — предположила Эреда. — Сканеры ведут себя немного странно.

— Потому что этими сканерами только корпоративные задницы сканировать, — проворчала Пинь-Ли.

— Будем приземляться? — спросила Менса. Я понял, что ей нужна моя оценка безопасности.

Сканы, вроде, работали и отмечали кое-какие угрозы, но ничего такого, с чем мы не встречались прежде. Я сказал:

— Можем. Но ясно, что как минимум одна форма жизни, которая прокапывается сквозь скалы, тут есть.

Эреда заёрзала в кресле, словно ей не терпелось начать действовать. — Понимаю, нам стоит быть осторожными, но, мне кажется, было бы безопаснее, если бы мы знали, появились ли эти слепые пятна на спутниковых сканах случайно или преднамеренно.

Только тогда я понял, что они не исключают возможность саботажа. Следовало понять это раньше, когда Пинь-Ли спросила, можно ли взломать ХабСистему. Но тогда люди дружно пялились на меня, и я думал только о том, как бы побыстрее выбраться оттуда.

Рэтси и Пинь-Ли поддержали её, и Менса приняла решение. — Мы приземлимся и возьмём образцы.

Через комм, со станции раздался голос Бхарадвадж: 

— Пожалуйста будьте осторожны. — Она всё ещё казалась слабой.

Менса мягко опустила нас вниз, опоры прыгуна коснулись земли с едва слышным стуком. Я уже встал и был около люка.

Людей надели свои шлемы от скафандров, так что я открыл люк и позволил рампе упасть. Вблизи скалистые пятна по-прежнему выглядели как стекло, в основном чёрное, но были и разные другие цвета, перетекающие друг в друга. Тут, на земле, сейсмическая активность была нулевой, что и подтверждали сканеры прыгуна, но я вышел и прошёл немного вдаль, словно провоцируя кого-нибудь напасть на меня. Когда люди видят, что я действительно выполняю свою работу, у них не зреют подозрения насчёт отказавших ограничительных модулей.

Менса спустилась вместе с Эредой, которая шла позади неё. Они обошли вокруг, делая больше замеров портативными сканерами. Затем остальные вытащили наборы для взятия образцов и начали отрывать куски каменного стекла, или стеклянной скалы, выкапывать грязь и кусочки растений. Они что-то бормотали друг другу и тем, кто остался на станции. Они отправляли данные в канал, но я не обращал на это внимания.

Это было странное место. Тихое, по сравнению с другими местами, которые мы обследовали, почти без птичьего шума и признаков движения животных. Возможно, скалистые пятна удерживали их подальше. Я отошёл немного поодаль, пройдя мимо нескольких озёр, почти ожидая увидеть что-то под поверхностью. Возможно, мёртвые тела. Я видел много такого (и был причиной многого) во время прошлых контрактов, но текущий до сих пор обходился без трупов. Это придавало ему приятное разнообразие.

Менса установила периметр обследования, обозначив все области, которые воздушное сканирование пометило как опасные или потенциально опасные. Я снова проверил всех и увидел, что Эреда и Рэтси направляются прямо к одному из таких маркеров опасности. Я ожидал, что они остановятся на периметре, так как они были довольно последовательно осторожны в других суждениях. В любом случае, я начал двигаться в этом направлении. Затем они прошли периметр. Я побежал, отправив Менсе видеопоток со своей переносной камеры, и использовал голосовую связь, чтобы сказать:

— Доктор Эреда, доктор Рэтси, пожалуйста, остановитесь. Вы прошли периметр и приближаетесь к маркеру опасности.

— Разве? — Рэтси казался совершенно сбитым с толку.

К счастью, оба остановились. К тому моменту, как я добрался до них, обе их карты уже были у меня в канале. 

— Не понимаю, что не так, — озадачено сказала Эреда. — Я не вижу маркера опасности. — Она отметила, как они шли к заболоченной низине, и на картах весь их путь лежал в пределах периметра.

Мне понадобилась секунда, чтобы понять в чём проблема. Затем я наложил свою, фактическую карту, на их и отправил её в Менсе. — Дерьмо, — сказала она через комм. — Рэтси, Эреда, ваши карты неверны. Как это произошло?

— Это небольшой глюк, — сказал Рэтси. Он поморщился, изучая дисплеи в своём канале. — Он стёр все маркеры на этой стороне.

Так я и провёл остаток утра, отгоняя людей от тревожных флажков, которых они не видели, в то время как Пинь-Ли, непрерывно ругаясь, пыталась заставить работать картографический сканер. 

— Я начинаю думать, что эти недостающие разделы карты — просто ошибка отображения, — в какой-то момент пропыхтел Рэтси. Он угодил в то, что они называли «горячая грязевая ванна», и мне пришлось вытаскивать его оттуда. Оба мы до пояса были вымазаны кислой жижей.

— Ты думаешь? — устало ответила Пинь-Ли.

Когда Менса велела нам возвращаться обратно к прыгуну, это было облегчением для всех.

• • •

На станцию мы вернулись без проблем, и мне показалось, что это начинает становиться необычным событием. Люди пошли анализировать свои данные, и я пошёл прятаться в дежурку, чтобы проверить каналы безопасности, а затем залечь в свой кубикл и какое-то время смотреть видео.

Я успел сделать ещё один обход периметра и проверил дронов, когда канал сообщил мне, что у ХабСистемы есть обновления со спутника, среди которых был пакет и для меня. У меня есть трюк, с помощью которого я заставил ХабСистему думать, что я получил пакет, а сам просто сбросил его во внешнее хранилище. Я больше не делаю никаких автоматических обновлений пакетов, теперь мне это не нужно. Когда я захочу, предположительно незадолго до того, как придёт время покинуть планету, я просмотрю обновление и применю те части, которые мне нужны, и удалю остальные.

Другими словами, это был типичный, скучный день. Если бы Бхарадвадж до сих пор не валялась в Медицине, вы могли бы почти забыть, что что-то случилось. Но в конце дневного цикла доктор Менса снова позвонила мне и сказала: 

— Я думаю, что у нас есть проблема. Мы не можем связаться с «Группой ДелтФолл».

• • •

Я отправился в хаб экипажа, где находились Менса и все остальные. Они подняли карты и сканы того места, где мы были, и где был «ДелтФолл», и кривая планеты висела, мерцая в воздухе на большом дисплее. Когда я вошёл, Менса сказала: 

— Я проверила спецификации большого прыгуна, и мы можем сгонять туда и обратно без перезарядки.

Лицевая пластина моего шлема была непрозрачной, так что я мог вздрогнуть, и никто из них об этом не узнал.

— Вы думаете, что они не позволят нам перезарядиться от их станции? — спросила Эреда, затем огляделась вокруг, когда остальные уставились на неё. — Что? — требовательно спросила она.

Оверс обняла её и сжала плечо. — Если они не отвечают на наши вызовы, они могли пострадать, или их станция повреждена, — сказала она. Как пара, они всегда были очень внимательны друг к другу. До сих пор вся группа замечательно обходилась без драм, что я оценил. В нескольких предыдущих контрактах я был непреднамеренным наблюдателем в одном из сериалов об взаимоотношениях сразу с несколькими партнёрами, которые крутят на развлекательных каналах, за исключением того, что я ненавидел весь актёрский состав.

Менса кивнула:

— Это меня беспокоит, особенно если в их экспедиционном пакете отсутствует информация о потенциальной опасности, как у нас.

Эреда выглядела так, словно до неё только что дошло, что все в «ДелтФолл» могут быть мертвы.

Рэтси сказал:

— Меня беспокоит, что их аварийный маяк не запустился. Если на станции возникает нарушение целостности, или если бы возникла неотложная медицинская ситуация, с которой они не смогли справиться, их ХабСистема должна была автоматически активировать маяк.

Каждая экспедиционная группа имеет свой собственный маяк, установленный на безопасном расстояние от станции. Он должен запуститься на низкую орбиту и отправить импульс к червоточине, который будет телепортирован или что там происходит в червоточине, и сеть Компании получит её, и эвакуационный транспорт будет отправлен сейчас же вместо того, чтобы ждать окончания проекта. Так, предположительно, это должно работать. Обычно.

Выражение лица Менсы говорило, что она волнуется. Она посмотрела на меня.

— Что ты думаешь?

Мне потребовалась пара секунд, чтобы понять, что она разговаривает со мной. К счастью, поскольку было похоже, что мы действительно говорим друг с другом, я обращал на это внимание и не нуждался в отматывании разговора заново. Я сказал:

— У них есть три контрактных БезоБлока, но если по их станция нанёс удар «противник», такой же большой или бо́льший, чем «Противник Один», их оборудование связи могло быть повреждено.

Пинь-Ли вызвала спецификации на маячки. 

— Разве аварийные маяки не разрабатываются так, чтобы срабатывать, даже если остальная часть оборудования связи уничтожена?

Ещё одна хорошая вещь в моём взломанном ограничительном модуле заключается в том, что я могу игнорировать управляющие инструкции по защите глупой компании.

— Предполагается, что они должны быть в состоянии сделать это, но отказы оборудования случаются.

Это был тот момент, когда все они подумали о потенциальных отказах оборудования на их станции, возможно, включая сюда и большого прыгуна, на котором они собирались вылететь за радиус действия малого прыгуна. Если бы с ним что-нибудь случилось, им бы пришлось идти обратно пешком. И плыть, так между двумя точками на карте находился водоём размером с океан. Или утонуть — думаю, они могли бы там просто утонуть. Если вы задавались вопросом, почему я раньше вздрагивал, вот это могло бы быть причиной.

Поездка в вымаранный регион карты была немножко за пределами параметров наших исследований, но это должно было стать «поездкой на всю ночь», даже если бы всё, что они сделали там — было увидеть кучу мёртвых людей, развернуться и вернуться обратно.

Тут встрял Гурасин: 

— А как насчёт твоих систем?

Я не повернул свой шлем в его сторону, потому что это может быть устрашающим, а для меня особенно важно противостоять этому порыву. — Я тщательно контролирую свои собственные системы. — Что ещё он думал, что я собирался сказать? Это не имело значения. Я не подлежу возмещению.

Волеску откашлялся. — Поэтому мы должны подготовиться к спасательной миссии. — Он выглядел хорошо, но канал МедСистемы продолжал сообщать о некоторых показателях стрессового состояния. Бхарадвадж была стабильна, но ей не пока разрешалось покидать Медицину. Он продолжил: 

— Я достал некоторые инструкции из информационного пакета прыгуна.

Да, инструкции. Они — академики, топографы, исследователи, а не киногерои-первопроходцы из сериалов, которые я любил, потому что они были нереальными, а не удручающими и грязными, как реальность. Я сказал:

— Доктор Менса, я думаю, мне нужно лететь с вами.

Я мог видеть её заметки в канале, и потому знал, что она задумала оставить меня здесь — наблюдать за станцией и охранять всех, кто не летел с ней. С собой она брала Пинь-Ли, потому что у неё имелся в прошлом опыт в строительстве станций и убежищ; Рэтси, который был биологом; и Оверс, которая была сертифицирована как полевой медик.

Менса колебалась, размышляя об этом, и я мог бы сказать, что она взвешивала защиту станции и группы, остававшейся на ней, с возможностью того, что то, что атаковало «ДелтФолл» всё ещё было там. Она перевела дыхание, и я знал, что она собирается приказать мне остаться здесь. И я просто подумал, — «Это плохая идея». — Я не мог объяснить себе, почему. Это был один из тех импульсов, которые исходят из моих органических частей, которые контролирующий модуль должен подавлять. Я сказал:

— Как единственный здесь, с опытом в таких ситуациях, я ваш лучший ресурс.

Гурасин сказал: 

— В каких ситуациях?

Рэтси кинул на него смущённый взгляд. 

— В такой ситуации. Неизведанной. Со странными опасностями. Монстрами, вырывающимися из-под земли.

Я был рад, что я был не единственным, кто подумал, что это был глупый вопрос. Гурасин был не таким разговорчивым, как другие, поэтому у меня не было особого представления о его личности. Он был единственным дополненным человеком в группе, и поэтому, похоже, чувствовал себя аутсайдером или кем-то подобным, хотя другие ему явно нравились. Я пояснил:

— Ситуации, когда персонал может быть ранен из-за атак планетарных опасностей.

Эреда перешла на мою сторону.

— Я согласна. Я думаю, ты должна взять БезоБлока. Ты не знаешь, что там.

Менса всё ещё не определилась. 

— В зависимости от того, что мы найдём, у нас может уйти на это целых два или три дня.

Эреда махнула рукой, указывая на станцию.

— До сих пор нас здесь ничто не беспокоило.

Вероятно, это было именно то, о чём подумали в «ДелтФолл», прямо перед тем, как их съели или разорвали на куски, или что-то там ещё у них случилось. Но Волеску сказал:

— Я признаю, что это заставило бы меня чувствовать себя лучше. 

Из Медицины в канал постучала Бхарадвадж, чтобы добавить за меня свой голос. Гурасин оставался единственным, кто ничего не сказал.

Менса твёрдо кивнула. 

— Тогда отлично, это решено. Теперь давайте действовать.

• • •

Поэтому я приготовил большой прыгун к полёту на другую сторону планеты. (И да, я должен был заглянуть в инструкции.) Я проверил его настолько, насколько мог, вспомнив, как внезапно отказал автопилот в маленьком прыгуне. Но мы не использовали большой прыгун с тех пор, как Менса взяла его, чтобы проверить, когда мы прибыли. (Вы должны всё проверить и немедленно зарегистрировать любые проблемы, когда вы получили поставку, или Компания не несёт никакой ответственности.) Но всё выглядело хорошо или, по крайней мере, соответствовало тому, чему, как говорили спецификации, оно должно было соответствовать. Он был предназначен только для чрезвычайных ситуаций, и, если бы такая ситуация не случилась с «ДелтФолл», мы бы, вероятно, никогда его не тронули, пока не пришло время поднять его на наш эвакуационный транспорт.

Пришла Менса, чтобы лично проверить прыгун, и велела мне упаковать дополнительные аварийные комплекты для сотрудников «ДелтФолл». Я так и сделал, надеясь, людей ради, что они нам пригодятся. Сам-то я считал, что единственные комплекты, которые будут нужны для «ДелтФолл» — комплекты мешков для трупов, но вы, возможно, уже заметили, что я пессимист.

Когда всё было готово, Оверс, Рэтси и Пинь-Ли забрались внутрь, а я с надеждой остановился возле грузового отсека. Менса указала на кабину. Я поморщился за непрозрачным лицевым щитком шлема и полез внутрь.