В следующий раз Клэр увидела Джека уже в день слушания дела. Она ожидала, что их случай будет разбираться в зале суда, но адвокат провел ее в маленькую комнату, где за столом сидели лишь женщина-судья и помощник, который зачитал заявление Джека Стрейкера с просьбой допустить его к сыну. Клэр этого ожидала, но вздрогнула, когда услышала, что он также хочет принимать участие в его воспитании.

Судья взглянула на нее с сочувствием и сказала:

— Вы признаете, что мистер Стрейкер — отец вашего сына?

Замявшись, Клэр все же ответила утвердительно.

— А ваш сын знает, кто его отец?

— Я была вынуждена сказать ему. Из-за известности Стрейкера, — Клэр специально употребила это слово, — история попала в прессу. Кое-кто из школьных друзей Тоби узнал об этом и стал его расспрашивать.

— А до того вы ему ничего не говорили?

— Нет.

— Почему?

Клэр перевела взгляд с судьи на Джека.

— Потому что, кроме одной ночи, между мной и Стрейкером ничего не было. После нее он не захотел общаться со мной и сказал, что женат. Ему не терпелось отделаться от меня. Я не желаю, чтобы подобный субъект имел отношение к моему ребенку.

Джек прищурился и кивнул своему адвокату. Тот встал и спросил:

— Вы полагаете, что мистер Стрейкер окажет дурное влияние на сына?

Вопрос показался Клэр подозрительным. Она не понимала, куда клонит адвокат.

— Да, конечно, — ответила она.

Адвокат спокойно продолжил:

— И тем не менее мисс Лонгман нанимает в няньки человека, которого не раз арестовывали за бродяжничество и пьянство. Я имею в виду некоего мистера Альберта Джоунзи, в настоящее время проживающего в приюте для бездомных. Это так, мисс Лонгман?

Лицо Клэр побелело от гнева, и она испепелила Джека презрительным взглядом.

— Я знаю Джоунзи, то есть мистера Джоунзи, с тех пор, как Тоби исполнилось два года. Он предан ему и не притрагивается к спиртному, когда ухаживает за Тоби. Однажды он спас Тоби жизнь, когда ребенок подавился: Джоунзи вытащил игрушку у него из горла. Он хороший, добрый человек. Я доверяю ему, потому что знаю его. На него можно положиться с большей уверенностью, чем на какую-нибудь неизвестную няню из агентства. А в том, что мистер Джоунзи бездомный, он не виноват. Он образованный и умный человек. У него была хорошая работа, но его уволили по сокращению штатов. Он нашел другую работу, но оставил ее, так как его жена смертельно заболела. А затем он лишился и дома, потому что не мог платить закладные. Жена у него умерла.

Словно не слыша ее, адвокат продолжал свое:

— Но мистер Джоунзи дважды в течение последних трех лет арестовывался за пьянство. И вы, насколько мне известно, время от времени дарите ему виски.

— Он позволяет себе выпить только в день рождения. Это печальная дата для него, — заявила Клэр. — И тот, кто целый год воздерживается от выпивки ради моего сына, заслуживает самого лучшего спиртного!

Джек подавил улыбку, поражаясь преданности Клэр. Он в общем-то доброжелательно относился и к Клэр, и к пожилому человеку, но эта ситуация была его самым сильным доводом.

Тут вмешалась судья:

— Мисс Лонгман, почему вы считаете, что мистер Стрейкер окажет плохое влияние на вашего сына?

— Потому что в своих действиях он руководствуется исключительно деньгами, — прямо заявила Клэр. — Он пытался откупиться от меня после… после нашей близости. А я отказалась. — Она задрала подбородок. — Я не продаюсь. Он тайком сунул чек мне в карман. Когда я его обнаружила, то хотела разорвать, но потом узнала о своей беременности и была вынуждена воспользоваться им. Сейчас у меня свое дело, оно достаточно прибыльное, и я не нуждаюсь в финансовой поддержке. Я в состоянии обеспечить Тоби всем необходимым. У него есть дом, он окружен любовью и лаской. Вот в чем он не нуждается, так это в том, чтобы в его жизнь вошел незнакомец, который попытается купить его любовь и превратить во второго Стрейкера.

Она говорила так страстно и убежденно, что на какое-то мгновение Джек восхитился ею и даже почувствовал сожаление. Но пути назад не было. Он встал и сказал:

— Меня здесь обвинили во многих грехах, но ни один из них не соответствует действительности. Да, я хочу участвовать в воспитании сына. Какой отец откажется от этого? Но я хочу помочь, а не навредить. — Он улыбнулся, словно подобная мысль сама по себе была нелепой. — Согласен, что преуспеваю в деловых операциях, но почему я не могу давать деньги моему сыну? Так поступил бы любой отец, — добавил он, сделав ударение на слове «отец». — Пять лет я был лишен этого удовольствия и этого права. Я не собираюсь быть диктатором, но хотел бы стать частью жизни Тоби. Мы должны узнать друг друга. Я ценю усилия мисс Лонгман, но у Тоби нет настоящей, полноценной семьи. Мне кажется, что он тоже имеет право иметь отца.

Судья посмотрела на Клэр.

— Эта просьба вполне разумна, мисс Лонгман.

Клэр так сильно сжала пальцы, что ногти впились в ладони.

— Но факт остается фактом: Стрейкер не предпринял никаких усилий, чтобы узнать, не беременна ли я, после того как вышвырнул меня. Ему было все равно. А что произойдет, если он начнет осыпать Тоби знаками внимания и деньгами, а потом снова женится и у него родятся дети? Он ведь еще молод, и это вполне реально. Тогда он просто бросит Тоби. Зачем тратить на него деньги? — добавила Клэр и метнула на Джека мстительный взгляд. — Я не могу рисковать сыном.

Джек вскочил на ноги. Адвокат схватил его за руку, но тот сердито отмахнулся.

— Это оскорбительно и к тому же неправда! — резко заявил он. — Как только я узнал о существовании Тоби, то хотел лишь одного — помочь ему и принять участие в его жизни.

— Вы считаете, что подача судебного иска этому способствует? — спросила Клэр, свирепо глядя на Джека.

— Я был вынужден это сделать из-за вашего же упрямства!

Судья постучала по столу ручкой, и они оба, красные и злые, повернулись к ней.

— Вижу, что дело обстоит очень серьезно. Но моя главная забота — ваш сын. — Она замолчала, и Клэр потрясло, что судья обратилась к ним обоим. Клэр раньше и в голову не приходило, что Тоби — их общий ребенок. Обратившись вначале к Джеку, судья спросила: — Мистер Стрейкер, вы собираетесь жениться?

— Нет, — мрачно ответил Джек.

— А вы, мисс Лонгман, собираетесь выходить замуж либо завести долговременную связь, чтобы у Тоби была полноценная семья?

Клэр не знала, как ей лучше ответить: ведь судья примет это во внимание. Сказать «нет» было опасно, и потому она ответила осторожно:

— В настоящее время — нет.

Судья кивнула и официально заявила:

— Я внимательно изучу все стороны этого дела и поставлю вас в известность.

Она поднялась, и все вышли из комнаты.

Клэр остановилась поговорить со своим адвокатом, который сделал ей выговор за то, что она не смогла сохранить хладнокровие. Клэр занервничала: неужели она все испортила? Джек, кончив беседовать с адвокатом, собирался уходить. Она подбежала к нему, вцепилась в рукав и повернула к себе лицом.

— Вы просто мерзкий тип! И еще осмеливаетесь называть Джоунзи пьяницей. Он хороший и добрый. Не его вина, что он потерял работу, а жена у него умерла. Только такая гнида, как вы, может опуститься до того, чтобы обвинять беззащитного человека! А вам не пришло в голову, что Тоби любит его? Ну конечно же, нет. Все, что вы…

Джек зажал ей рот ладонью.

— Если вам есть что сказать мне, то не превращайте это, черт возьми, в публичное выступление! Понятно?

Презрительно глядя на него, Клэр все же кивнула, и он убрал руку.

— Боитесь трясти свое грязное белье? — насмешливо произнесла она.

Джек сжал губы, затем сказал:

— Здесь неподалеку есть кафе. Давайте зайдем туда.

Клэр нерешительно согласилась, и они прошли по улице до кафе, где оказался свободный столик в углу.

— Что вы будете пить?

— Если можно — бокал белого сухого вина. — Клэр вынула из сумочки деньги. — Я сама расплачусь.

Джеку хотелось ее придушить, но он со злостью взял у нее деньги, тщательно отсчитал сдачу и сходил за вином.

Сдерживая раздражение, он сказал:

— Я рад, что мы можем поговорить.

— Да? — Голос Клэр звучал язвительно. — Я-то думала, что мы пришли сюда исключительно из-за того, чтобы никто не слышал, как вас называют мерзким типом.

Джек сжал бокал и невозмутимо ответил:

— Спор не поможет. Почему бы нам просто не пообщаться, чтобы узнать друг друга получше? Возможно, мы сможем договориться.

— Вы шутите!

Он нарочито медленно сказал:

— А почему нет? Один раз нам это удалось.

Клэр покраснела и опустила глаза, опушенные длинными темными ресницами.

— Это нечестно.

Джеку стало ее жалко.

— Простите, — произнес он.

Она бросила на него быстрый и удивленный взгляд.

— Мне кажется, я вас совершенно не знаю. Хотя мы пробыли фактически вдвоем столько дней, вы мною не интересовались. Мы даже не разговаривали. — Но тут к ней вернулось боевое настроение, и она заметила: — Например, вы даже не упоминали о том, что женаты.

— Странно предположить, что я стану обсуждать свою личную жизнь с незнакомкой, которая к тому же пряталась у меня в машине, — объяснил Джек.

Глаза у Клэр сделались злыми.

— Но, как вы изволили заметить, потом мы уже не были совсем чужими.

Джек неожиданно улыбнулся. Сделав глоток, он сказал:

— Но я вас не забыл. Я часто спрашивал себя, чем вы занимаетесь, где живете.

— Какая удобная у вас память, — насмешливо сказала Клэр. — И вы думаете, я этому поверю?

Не обращая внимания на ее слова, Джек продолжал:

— И я часто вспоминал ту последнюю ночь — когда умер отец.

Клэр холодно посмотрела на него. Он, видно, ненавидит ее еще и за то, что признался в своей чувствительности.

— Я не хочу обсуждать прошлое. Важно лишь настоящее.

— Наверное, вы правы. — Джек с любопытством взглянул на нее. А вдруг та ночь спровоцировала у нее сексуальные проблемы? Он забеспокоился, вспомнив, как она сказала у себя в квартире, что он загубил ей жизнь. Тогда он решил, что она имеет в виду беременность, но теперь подумал: а если это что-то другое, более серьезное?

Клэр отвернулась, и он смог ее разглядеть. Она не обладала эффектной в общепринятом смысле красотой, но ее темные волосы, чистая кожа и выразительные глаза делали ее очень привлекательной — особенно когда она сердилась. У нее была хорошая фигура — такие, как она, нравились мужчинам. Джек снова вспомнил, как они страстно занимались любовью, и любопытство его возросло.

Почувствовав, что он на нее смотрит, Клэр внезапно обернулась, и Джек не успел отвести глаза. Лицо у нее застыло, и она сделала движение, чтобы встать.

— Мы зря теряем время. Я ухожу.

Он протянул руку, чтобы удержать ее.

— Не уходите. Конечно, вы правы. Главное — Тоби. Вы сказали судье, что он знает про меня. Он просил встретиться со мной?

— Нет.

Она проговорила это слишком быстро, и Джек ей не поверил.

— Странно, что мальчик не проявляет ко мне интереса. Вы, вероятно, сказали ему только то, что сочли нужным? — Он не сводил с нее глаз. — Вы умышленно пытаетесь настроить Тоби против меня еще до того, как мы увидимся?

Клэр смерила его уничтожающим взглядом.

— Только такой человек, как вы, мог до этого додуматься.

— Рад это слышать. Что же вы ему сказали?

— Вас это не касается.

— Я имею право знать, Клэр.

Она отвернулась, повертела в руке бокал и нехотя проговорила:

— Я просто сказала ему, что вы — его отец, что мы встретились случайно и что у вас есть свой дом, поэтому вы не можете жить с нами. — В ее голосе прозвучала воинственная нотка. — Тоби всего пять лет, и он многого не понимает. От друзей он знает, что иногда отцы не живут с детьми. Это ему понятно. Он вполне счастлив, и я не хочу разрушать его жизнь.

— Я тоже этого не хочу и собираюсь сделать его жизнь полноценнее. — Джек спрятал руки, сжатые в кулаки, под стол, не желая демонстрировать Клэр свое волнение. — Я хотел бы увидеть Тоби, — невозмутимо сказал он.

— Нет! Вы не станете частью его жизни, понятно?

— Тоби также и мой сын, Клэр.

— Нет! — накинулась она на Джека. — Для меня это неприемлемо. Мы всего один раз занимались любовью, в результате чего родился ребенок. Но это не означает, что Тоби в вас нуждается. Вы полагаете, что проявятся родственные чувства и он полюбит вас? Нет, не полюбит. Он испугается, смутится, а вас это станет раздражать. Ему будет легче встретиться с вами как с незнакомым человеком, а не как с возможным отцом. Иначе он почувствует угрозу. Вот как я сейчас. — Она встала, и голос ее зазвенел: — Оставьте нас в покое! Вы нам не нужны. И раньше мы обходились без вас, обойдемся и теперь. — С этими словами Клэр вскочила и выбежала из кафе.

Джек не пошел за ней следом. Он принес себе еще выпить и сидел, погрузившись в раздумье. Перед глазами стояло лицо Клэр, каким он запомнил его в отцовском доме. Тогда она выглядела такой юной, беззащитной и худой от недоедания.

Как хочется увидеть сына! На кого он похож? Унаследовал ли мальчик хоть что-нибудь от него или он вылитый портрет матери? Это желание не покидало Джека с тех пор, как он узнал о существовании Тоби, увидев его из своей машины. Клэр тогда так испугалась! Она выдала себя.

Ребенок в ее машине был его, Джека Стрейкера, сыном!

Стремление увидеть Тоби росло с каждой неделей и превратилось в какое-то наваждение. Джек жаждал взять ребенка на руки, ощутить детское тепло и осознать, что в жилах мальчика течет его собственная кровь. Но он сдерживал нетерпение и попытался вначале поговорить с Клэр. Когда же она не пожелала его видеть, он отправился за разрешением в суд. Он хотел, чтобы все утряслось по-хорошему, но теперь понял, что Клэр не остановится ни перед чем, лишь бы не допустить его к сыну. Терпение у Джека лопнуло. Залпом допив вино, он торопливо вышел из кафе и остановил такси.

Около школы Тоби, довольно престижной и дорогой, толпилось множество нянь, поджидающих своих питомцев. Джоунзи в потертом костюме выделялся из общей массы, как инородное тело, но к нему, видно, уже привыкли. Джек сидел в такси на некотором расстоянии от входа в школу. Увидев, что Джоунзи с Тоби, взявшись за руки, пошли по улице, он расплатился с водителем и направился им навстречу.

Тоби оживленно рассказывал Джоунзи о предстоящем походе в зоопарк, когда прямо перед ними остановился Джек. Джоунзи от неожиданности и удивления даже вздрогнул и хотел было обойти его, но Джек уверенно произнес:

— Привет, Джоунзи. Вы меня узнали?

— Да, но… Вас послала Клэр?

Джек мог и соврать, но решил этого не делать.

— Нет, — покачал он головой. — Я подумал, что пройдусь и, возможно, встречу вас. — Он с волнением перевел взгляд на мальчика. — И Тоби тоже.

Мальчик поднял на Джека глаза — он выглядел до боли знакомым. Сначала Джек не мог ничего понять, но вдруг вспомнил старую фотографию — не свою, а отца, когда тот был маленьким мальчиком. Широкий лоб, прямые брови, правильные черты лица. Симпатичный малыш, а с годами, несомненно, превратится в чертовски красивого молодого человека. Вот только глаза были другие — Тоби с любопытством смотрел на него глазами Клэр.

Джек присел на корточки и улыбнулся сыну.

— Привет, Тоби.

Мальчик взглянул на Джоунзи, а когда тот хоть неохотно, но кивнул, вежливо сказал:

— Здравствуйте. А мы скоро пойдем в зоопарк.

— Здорово! Ты любишь животных?

— Да, но их нельзя держать дома. У меня был хомячок, но он убежал, и уборщица чуть не умерла со страху. Она так и сказала: «чуть не умерла», — с удовольствием уточнил Тоби. — Она сказала, что если мы его оставим у себя, то она больше к нам не придет, поэтому мы отнесли хомячка в школу, и он теперь живет в классе.

У Джека дернулись губы. Ребенок очаровал его, и он уже его полюбил. Ему хотелось взять Тоби за руку и увести куда-нибудь, где они могли бы поговорить одни, но время для этого пока не наступило. Он и так рисковал, придя сюда. Стараясь держаться непринужденно, Джек сказал:

— Ты хорошо рисуешь? Может, нарисуешь мне хомячка? Как его зовут?

— Грызун. Учительница говорит, что для хомячка это имя подходит, но я называю его Пушистик.

— Мне тоже больше нравится Пушистик, — серьезно заметил Джек.

Тоби улыбнулся, и Джек увидел, что тот унаследовал от Клэр не только глаза.

— И мне, — сказал Тоби и с интересом посмотрел на Джека. — Вы — мамин знакомый?

— Да.

— Как Пол?

Пол? Кто такой Пол? Джек не знал, что ответить, поэтому уклончиво сказал:

— Нет, не думаю.

— Точно нет, — раздался сзади голос Клэр.

Джек выпрямился. Она была в ярости, но из-за Тоби сдерживалась.

Джек быстро уточнил:

— Вы ведь сами предложили, чтобы я встретился с Тоби невзначай.

Она наклонилась к нему и тихо пробормотала, чтобы никто больше не услышал:

— Только такая свинья, как вы, могли это сделать, — а затем обняла Тоби: — Привет, малыш.

Тоби тоже обнял ее и стал рассказывать про поход в зоопарк. Потом взял Клэр за руку и оглянулся на Джека.

— Он хочет, чтобы я нарисовал ему Пушистика.

— Неужели? — Клэр бросила взгляд на Джека. Он молча ждал, а она колебалась, стараясь не поддаваться неотразимой притягательности, исходившей от него. Наконец с ненавистью в глазах она произнесла: — Я отведу Тоби домой, Джоунзи. Приходите к нам через час, и мы попьем чаю.

— Хорошо, милая. Пока, Тоби.

Джоунзи ушел, а Клэр указала куда-то направо.

— За школой есть открытая площадка. Может быть, мы посидим там несколько минут? Показывай дорогу, Тоби. — Мальчик побежал впереди, а Клэр повернулась к Джеку. — Я никогда не прощу вас! — зло сказала она. — Никогда!

Джек не ответил. Он не хотел тратить время на препирательство с Клэр. Его интересовало сейчас только одно: Тоби должен узнать, что он — его отец. Но какова будет реакция мальчика на эту новость? Хотя Клэр и заверила Джека, что не настраивала Тоби против него, но гнев и беспокойство трудно утаить, а дети очень восприимчивы к чувствам своих близких. Вдруг Тоби передастся ее ненависть? Тогда для Джека все пропало.

* * *

В сквере было несколько клумб, а под пышным деревом стояла старая деревянная скамейка. Сознавая, что наступил момент, который Тоби, скорее всего, запомнит на всю жизнь, Клэр крепко сжала рукой спинку скамьи и с трудом, но улыбнулась сыну.

— Тоби, помнишь, я говорила тебе о мистере Стрейкере?

Мальчик серьезно посмотрел на мать и кивнул. У Клэр пересохло в горле. А Тоби поднял на Джека свои глазищи.

— Вы — мистер Стрейкер?

— Да, — хриплым от волнения голосом подтвердил Джек. — Я — твой отец, Тоби.

Тоби тут же подошел к Клэр, прижался к ее ногам и взял за руку.

— Он просто пришел познакомиться с тобой, — заверила сына Клэр. — Он не пойдет с нами домой. Не бойся!

Но мальчик ухватился за Клэр уже двумя руками, словно ища защиты. Потом вновь поднял глаза на Джека, но то, что он увидел, успокоило его.

— Я нарисую для вас Пушистика, если хотите.

— Спасибо, очень хочу.

— А у вас есть еще мальчик? — спросил Тоби.

— Нет. И девочки тоже нет. Только ты, сынок. — Последнее слово Джек произнес неуверенно, словно боясь его, но оно отдалось в ушах прекрасной музыкой.

Клэр напряглась. Как же она ненавидела этого мужчину! Она чувствовала, что ее загнали в угол и обманули, что ее прочная, спокойная жизнь рухнула. Во что бы то ни стало надо защитить Тоби! Она пожертвовала бы чем угодно, лишь бы Джек никогда не узнал о его существовании. А теперь ради самого Тоби ей приходится притворяться, что ничего особенного не происходит.

— Нам пора домой, — сказала она.

— А мы по пути посмотрим на машинку в магазине? — спросил Тоби.

— Хорошо, но только пять минут.

Они вышли из сквера. Джек продолжал идти рядом с ними, около Тоби.

— Мы не станем вас задерживать. Уверена, что у вас масса важных дел: открывать новые компании, руководить уже существующими — в общем, делать деньги, — ядовито заметила Клэр.

— На сегодня я выполнил норму, — ровным голосом ответил Джек. — Так что вполне могу проводить вас до дома.

— Спасибо, но мы сами доберемся. — Поверх головки Тоби Клэр бросила на Джека выразительный взгляд, говоривший: «Катитесь отсюда. Прочь из нашей жизни!»

Но Джек не обратил на это внимания и остался. Когда они подошли к магазину подержанных вещей, где торговали всем, начиная от старых цветочных горшков и кастрюль и кончая антиквариатом, Тоби толкнул дверь и прошмыгнул внутрь.

— Пожалуйста, покажите мне ее, — попросил он.

Полная, средних лет продавщица засмеялась, сняла с полки коробку и поставила ее на прилавок. Тоби влез на стул и, затаив дыхание, открыл коробку. Внутри лежала модель серебристо-серого автомобиля. Тоби застенчиво посмотрел на Джека.

— Это машина Джеймса Бонда. Из фильма. Настоящая модель!

— Да ну? — Джек облокотился на прилавок и стал внимательно рассматривать машинку. — А номерной знак поворачивается?

— Да, вот смотрите. — Возбужденный Тоби показал устройство машины, осторожно касаясь ее. — Она очень дорого стоит, но миссис Осмонд держит ее для меня, пока я не накоплю денег. — Он выудил из кармана монетку в пятьдесят пенсов. Сумму занесли в книгу, а машинку убрали.

Джека охватило непреодолимое желание заплатить за игрушку и подарить ее мальчику, чтобы увидеть, как засветится от радости его лицо. Поймав взгляд Клэр, он понял, что она ждет от него именно этого поступка, и подавил искушение. Они с Тоби разговорились про машины, и Джек удивился тому, как много знает мальчуган.

— У меня дома полно машин, — сообщил Тоби.

— Может быть, ты как-нибудь мне их покажешь, — сказал Джек, прекрасно понимая, какое негодование вызывают его слова у Клэр. Но Тоби с удовольствием согласился.

Они шли к дому Клэр, и вдруг Тоби робко взял Джека за руку. Джек посмотрел на мальчика сверху вниз, и душу его захлестнула волна самых разных чувств, а на глаза навернулись слезы. В этот миг он ощутил счастье.