– А вот и она. – Линда указала на девушку с сумкой, способной вместить с десяток футбольных мячей. Это все косметика? – Кстати, она немного болтлива.

Дверь распахнулась, и в магазин со своей огромной сумкой вошла девушка примерно моего возраста.

– Привет! – поздоровалась она, подойдя к нам. – Я чуть не заблудилась, хотя уже бывала здесь, да и Старый город совсем крохотный. Я почему-то думала, магазин находится на Пятой улице, а не на Четвертой, и так расстроилась от одной только мысли, что не успею вовремя. Я разослала рекламки, так что нам необходимо все подготовить. Я так взволнована! Где мне можно расположиться? О, эта стойка подойдет. Разгружусь на ней. Вы ведь нашли специальный стул, о котором мы говорили, верно?

Немного болтлива? Да она говорит со скоростью пятьсот слов в минуту, не меньше!

Девушка посмотрела на меня:

– Ты, наверное, Чарли. Я – Эмбер. Ох, вы только посмотрите на нее! Она вверяет мне совершенно чистый холст, никаких накладных ресниц и прочего. И мне даже придется выщипать тебе брови? Это будет здорово! – Она подошла ближе и изучила мое лицо. – У тебя прекрасный овал лица и просто идеальная кожа. Сегодня мы продадим много косметики!

Разве ей не нужно дышать? Я не услышала ни единого вдоха во время ее речи. Глубоководные водолазы умеют задерживать дыхание на семь минут. Неужели болтуны олимпийского калибра тоже?

Линда рассмеялась, будто Эмбер развеселила ее жутко смешным анекдотом.

– Ладненько, до начала занятия полчаса. Если мы сдвинем некоторые стойки с одеждой в сторону, то сможем поставить стулья прямо в центре. Стулья ведь привезли? Я вчера звонила уточнить, мне сказали, что их привезут сегодня утром, но я их не вижу.

– Они на складе, – успокоила ее Линда.

– Начну расставлять, – сказала я. Мне нужна была передышка – от Эмбер слишком быстро устаешь.

– Огромное спасибо, а я пока подготовлю косметику.

* * *

Меньше чем за пять минут нашего занятия я поняла, что никогда больше не хочу этим заниматься. Эмбер объясняла собравшимся, как правильно выщипывать брови, и мое лицо саднило от боли. Пока что мне удавалось сдерживать рвущиеся изнутри крики, чтобы не оглушить всех присутствующих, но я не знала, насколько меня еще хватит. Нос зудел, а глаза слезились.

– У Чарли и так очень красивая форма бровей, поэтому не будем увлекаться. Лишь немного приведем в порядок.

Интересно, на что же тогда похоже полное приведение в порядок?

Я отключилась, полностью абстрагируясь от присутствующих. Мысленно начала разбирать баскетбольные матчи, и плечи сразу же расслабились. До поездки в лагерь еще пять недель – уверена, папа позволит мне бросить эту работу. Со стороны Линды будет непрактично сохранять место за мной, если учесть, что придется уехать на неделю, а сразу по возвращении пойти в школу. Лагерь и школа – весомые аргументы. К тому времени я заработаю… Подсчитав в уме, я поняла, что денег не хватит на покрытие моих штрафов. И все же папа меня простит. Должен простить.

Сложно сказать, сколько прошло времени. Думаю, если бы я подсчитывала количество слов, произнесенных Эмбер, я бы с легкостью это выяснила. Она не замолкала ни на секунду.

Наконец она отошла в сторону и сказала:

– Вот так выглядит дневной образ линии «Макс».

Несколько человек ахнули. Это хорошо или плохо?

– На следующей неделе мы покажем вечерний образ. В ваших рекламках есть бланки заказов, и, пожалуйста, не стесняйтесь задавать вопросы. Большинство товаров имеются в наличии. Также здесь, в «Восточном базаре», я оставлю косметику на случай, если сегодня вы не сможете купить все, что хотите.

Сколько еще мне придется просидеть здесь, прежде чем я смогу пойти умыться? От нетерпения я начала постукивать ногой. У меня уже все затекло. Несколько человек подошли поговорить с Эмбер, я же для них была лишь манекеном, лицо которого они разбирали на вопросы. Ответить им я бы не смогла, но все равно это было странно.

Подошла Линда и погладила меня по плечу:

– Ты очень хорошо справилась. И выглядишь просто изумительно.

В ответ я лишь пожала плечами.

– Посиди еще минутку, я возьму камеру и сделаю снимок для твоей мамы.

Мой желудок скрутило от вины.

– Спасибо, Чарли, – пропела Эмбер, когда Линда ушла. – Ты просто идеальный холст. Твое лицо словно специально создано для демонстрации макияжа. Даже не верится, какими огромными кажутся твои глаза благодаря туши.

И? Огромные глаза – это хорошо?

Больше не добавив ни слова, Эмбер переключила все свое внимание на собравшуюся очередь с заказами в руках.

Линда вернулась уже с камерой и сделала несколько снимков.

– Пойду распечатаю один. Я быстро, присмотри за магазином.

– Не стоит утруждаться. Правда, – всполошилась я.

Но она лишь отмахнулась, не сбавляя ход.

Очередь наконец уменьшилась; люди, болтая, покидали магазин с симпатичными фиолетовыми пакетиками в руках.

– Не забудьте рассказать о нас друзьям и приходите на следующей неделе полюбоваться на вечерний образ «Макс», – каждому напоследок говорила Эмбер.

После того как магазин опустел, к нам присоединились две девушки – такие же размалеванные, как и Эмбер.

– Эмбер, ты просто умница!

– Ну что, девочки? Легко, правда? Вы тоже сможете найти себе по магазину. Возможно, кому-то даже удастся попасть в магазин в центре города. С таким заработком я точно смогу обновить свой гардероб к осени.

– Эмбер, Линда сказала, у тебя есть какое-то хорошее средство для снятия макияжа? – спросила я, пока девушки не углубились в разговор об одежде.

– Ты хочешь все смыть? – удивилась одна из подруг Эмбер.

– Ну, у меня после работы игра, так что все размажется.

Улыбнувшись, Эмбер достала из своей сумки зеленую упаковку:

– Держи, это салфетки для лица. Одной тебе вполне хватит.

Я взяла их:

– Спасибо.

– Ой, Чарли, если хочешь, могу отдать тебе косметику, которую сегодня использовала, по себестоимости.

– Мм… мне еще не заплатили.

Она взяла один из толстых каталогов косметики, открыла последнюю страницу, где была ее фотография, и обвела свой номер телефона.

– Хорошо, позвони, если передумаешь, – сказала она, вручая мне каталог.

Как раз вернулась Линда. Я указала ей на служебное помещение, спрашивая, можно ли уйти, и она кивнула.

– Чарли, – вдруг позвала Эмбер. Я обернулась. – Мы втроем идем обедать. – Она указала на своих подружек. – Хочешь с нами?

Что может быть хуже, чем сидеть с тремя едва знакомыми девчонками и думать, что сказать?

– У меня уже есть планы. Может, в следующий раз?

– В следующую субботу. – Она улыбнулась. – Ловлю на слове.

Как только я отошла от них, сразу достала салфетку, чтобы оттереть лицо. Зайдя в уборную, остановилась перед раковиной. И когда увидела себя в зеркале, у меня перехватило дыхание. Девушка в зеркале напомнила мне фотографию, что висела у нас в гостиной, – на ней была моя мама в день свадьбы. Сердце сжалось, и я начала тереть сильнее.

* * *

– Что делаешь? – спросил Гейдж, ворвавшись в мою комнату после единственного стука.

Я быстро перевернула сделанную Линдой фотографию, которая лежала на столе:

– Ничего.

– Э-э, ладно. Не буду совать нос в твои дела. После такой реакции не уверен, хочу ли вообще знать, что у тебя там.

– Вот и правильно, это тебя не касается. Зачем пришел?

Он плюхнулся на мою кровать:

– Завтра мы едем играть в диск-гольф в парк Вудворд. Ты с нами?

– Конечно. – Я взглянула на часы. Ровно десять. – Эй, побегаешь со мной?

– Когда?

– Сейчас.

– Нет, но спасибо, что предложила.

– Спасибо, что отказался.

– Уже десять. Если я сейчас побегаю, то потом не смогу уснуть.

А я не смогу уснуть, если сейчас не побегаю.

– Пожалуйста, Гейдж. Я буду любить тебя вечно.

– Хм… да я и так обладаю твоей вечной любовью, но, возможно, сработает другая взятка. Например, ты можешь показать мне, что это такое. – Он указал на фото на моем столе.

Ни. За. Что.

– Ага, размечтался. Я не настолько нуждаюсь в пробежке. – Я убрала фотографию в ящик стола.

– Что, правда? Теперь у меня появилась цель в жизни – выяснить, что ты скрываешь.

– Пустая трата времени.

– Может быть. Но у меня возникло такое звенящее чувство прямо вот здесь, – он показал на свое сердце, – что оно того стоит.

– Проваливай, пока я не надрала тебе задницу.

По пути к выходу Гейдж схватил меня за хвостик, увлекая вместе со стулом назад, и аккуратно опустил на пол.

– Идиот, – буркнула я, глядя на него вверх ногами.

* * *

Дождь грохотал по окну. Красный дождь. Так сильно, что сверху на стекле образовалась трещина и медленно поползла вниз. Белая линия разделила окно на две равные части, и вдруг оно разлетелось, осыпая всю мою комнату осколками.

Я резко села в кровати.

Если бы я умела контролировать свое подсознание, сделала бы так, чтобы мне никогда не снились сны. Должен же быть какой-то способ решить эту проблему. Гипноз или что-то в этом роде. Может быть, беговая дорожка. Каковы шансы, что папа мне ее купит?

Спустившись вниз, я приготовила себе горячий шоколад и включила ноутбук. Ввела в строку поиска «сонник» и отыскала слово «дождь». В моих снах всегда был дождь.

Капающий дождь – это метафора слез, плача и печали.

Ну да, конечно. Не помню, когда вообще в последний раз плакала.

Тогда я вбила «значение повторяющихся снов».

Сны – это сообщения, которые пытается донести до нас наше подсознание. Повторяющиеся сны могут быть очень важными сообщениями. Зачастую они приходят в виде кошмаров. Повторяющиеся сны могут представлять собой реальную жизненную проблему, которую вы не рассмотрели и не разрешили. Преодоление или разрешение этой проблемы может помочь избавиться от повторяющихся снов.

Я еще раз перечитала абзац. Есть ли вообще научное обоснование у этого глупого онлайн-сонника? Я тоже могу составить подобный бред!

Закрыв ноутбук, я подошла к задней двери и взглянула на дом Брейдена. Два часа ночи, он уже точно спит. Писать ему сообщение будет совершенно эгоистично с моей стороны. Я это понимала, но все равно взяла телефон и долго смотрела на имя Брейдена в контактах.

Оставив телефон в комнате, я вышла на улицу. Свет в его комнате не горел, как и во всем доме. Может, он выйдет сам, как сделал это в первый раз? Тогда это не будет эгоистично.

Я вытянула шею, чтобы посмотреть, стоит ли на подъездной дорожке машина его отца.

Стоп!

Получается, я надеюсь, что его отец вернется домой пьяным и выгонит Брейдена из дома? Ну, это еще более эгоистично, чем если бы я просто написала ему сообщение.

– Прости, – прошептала я. – Надеюсь, твой отец никогда больше не придет домой в таком состоянии. – Я положила ладошку на забор, словно таким образом отправляла эти слова Брейдену. Затем села на землю и ощутила ее тепло. – Мне часто снится мама, – сказала я луне. – Как можно скучать по кому-то, кого никогда не знала?

Будь Брейден здесь, что бы я противопоставила этому факту? О чем он грезит? О том, как покидает это место? Брейден был на год старше меня, как и Гейдж. Это был его последний год в школе. А что потом? Я всем сердцем чувствовала, что, как только он облачится в мантию выпускника, сразу уедет. Зачем ему оставаться в таком доме? От этой мысли мое сердце сжалось. Хочется верить, что его дружба с нашей семьей, с Гейджем… со мной задержит его здесь.