Одной на концерт идти было боязно, поэтому я сгоряча позвала с собой Эмбер. Из всех знакомых для рок-концерта она подходила лучше всего.

Она должна была заехать за мной с минуты на минуту, а я до сих пор находилась в своей комнате, загнанная в ловушку шумом внизу. Не было ничего сложного в том, чтобы спуститься вниз в одежде, которую я несколько недель носила на работе, и сказать всем, что ухожу гулять, но я просто не могла это сделать. Братья ведь еще не видели меня такой, и я чувствовала себя самозванкой. Как будто я всего лишь притворялась, и они с легкостью могли меня раскусить.

Их смех был отчетливо слышен в моей комнате даже сквозь плотно закрытую дверь. Я еще раз окинула себя взглядом в зеркале: узкие джинсы, майка с довольно глубоким, непривычным для меня вырезом, распущенные волосы, которые благодаря советам Эмбер теперь выглядели блестящими и пышными.

Все, хватит. Я расправила плечи и направилась к двери. Я могу это сделать. Вот только дверная ручка ощущалась в моих руках невероятно тяжелой, слишком тяжелой, чтобы повернуть. Я не привыкла сдаваться, но на сей раз была вынуждена принять поражение. Подошла к шкафу, достала большую толстовку и накинула ее на себя. Взяла со стола резинку, забрала волосы и только тогда пошла вниз.

– Чарли! – воскликнул Гейдж, как только я спустилась. – Скорее иди сюда. Я поспорил с Брейденом, что смогу закинуть тебе в рот пять штучек попкорна за тридцать секунд.

– Что?

– Встань вон там. – Он указал на место в десяти футах от себя.

Я взглянула на Брейдена, который сидел на диване, закинув ноги на журнальный столик, и один уголок его губ слегка приподнялся. Почему из-за этой улыбки мне сразу захотелось включиться в их спор?

– Ему это не по силам, – заявил Брейден.

– Почему именно я жертва в этом пари?

Гейдж пожал плечами:

– Не знаю. Брейден сказал, так будет сложнее, поэтому я должен позвать тебя. Как раз собирался написать тебе сообщение.

Брейден хотел, чтобы я спустилась к ним. Я снова на него посмотрела.

– Не хочу испачкать лицо маслом, – объяснился он, но его щеки, казалось, порозовели. – Просто открой рот. На кону деньги.

Я закатила глаза:

– Нет, сегодня у меня нет на вас, дурачье, времени. Я ухожу.

– Куда? – спросил Гейдж.

Мне хотелось сказать им правду, и если бы здесь был только Брейден, то сказала бы. Но я не была готова к расспросам Гейджа.

– На работу. Инвентаризация. – Мне было больно врать брату, ведь мы были очень близки. Я всегда ему все рассказывала.

– Удачи.

Я направилась к двери, терзаясь мыслью, что должна просто повернуться и сказать им, что иду на концерт. Может, они даже захотят пойти со мной.

– Брейден, иди встань туда. Я смогу закинуть пять штучек, – сказал Гейдж, и момент был упущен.

– Уверен, что готов потерять пять баксов?

– Давай же.

Я оглянулась через плечо и увидела, как Брейден встает, чтобы стать мишенью для попкорна Гейджа. Наши глаза на мгновение встретились, и обычно я бы сказала что-то вроде: «Зря ты заключил это пари, потому что у тебя просто огромный рот» или «Береги глаза». Но вместо этого я лишь тупо смотрела, пока не запнулась о край ковра и не полетела вперед, едва не распластавшись на полу. За спиной раздался смех, и я пулей вылетела за дверь.

Запрыгнув на переднее сиденье к Эмбер, я сразу же стянула с волос резинку, расстегнула толстовку и швырнула ее назад.

Машина отъехала от обочины.

– Ты почти не накрасилась, – сказала Эмбер.

Обычно я вообще не крашусь, однако сегодня воспользовалась тушью и бальзамом для губ. Я должна была сказать, что никогда не пользуюсь косметикой, но нет же…

– Не успела.

– У меня в сумке есть фиолетовая косметичка. Можешь взять все необходимое. Не стесняйся. – Она откинула козырек напротив меня, открывая зеркало.

В моей голове мелькнул образ, как я сижу на заднем сиденье и наблюдаю за красившейся мамой. Она оглянулась посмотреть на меня, и солнечный луч упал на ее темные волосы, осветляя. Улыбнувшись, она погладила меня по коленке и вернулась к своему занятию.

Это воспоминание хорошенько встряхнуло мой мозг. Я зажмурилась и закрыла козырек:

– Да нет, спасибо, все в порядке.

– Хорошо. О, я хотела у тебя спросить, сможешь ли ты побыть моделью Антонии. Девушка, с которой она договорилась, пропала, а это ее первое публичное занятие. – Она открыла бардачок и достала рекламку. – Я сказала ей, что ты могла бы помочь. Я бы сама, но в это воскресенье я делаю свадебный макияж своей кузине.

Я глубоко вдохнула, пытаясь забыть вспышку воспоминания, а затем невидящим взглядом уставилась на рекламку:

– Во сколько?

– По-моему, в полдень. Разве там не указано?

Указано.

– Конечно. Утром мы пойдем в церковь, но к одиннадцати я уже освобожусь, так что нет проблем.

– Спасибо. Она будет очень рада.

Эмбер нашла парковочное место на улице, и мы вылезли из машины. Не успели мы подойти к дверям клуба, как услышали льющуюся музыку. Это место было переполнено людьми, и их энергия давила на меня, пока мы заходили внутрь. Я не привыкла к такой шумихе вне спортивного мероприятия и не знала, как себя вести. Обычно я бегала, толкалась и атаковала, но здесь этот вариант не прокатит. Люди в центре подпрыгивали в такт песне. Наверное, мне не стоило сюда приходить.

Музыка затихла, и парень на сцене объявил, что следующая группа выступит через пять минут. Надо надеяться, мы не пропустили выступление группы парня Скай. Немного поозиравшись, мы нашли эту неординарную блондинку.

– Чарли! Ты пришла! – Скай приобняла меня за талию. – Я сомневалась, что ты придешь. – Она осмотрела мой наряд. – Здорово выглядишь.

– Спасибо.

– Неудивительно. У тебя сногсшибательный стиль!

Я хихикнула, но ни Скай, ни Эмбер не засмеялись вместе со мной. Так это была не шутка?

– О, смотрите, Тод вернулся, – сказала Скай.

– Тод? – спросила я.

– Генри. – Она указала на сцену. – Это прозвище дала ему моя подруга, и оно прицепилось.

– Поэтому они назвали группу «Красти Тодс»?

– Нет. Прозвище появилось позже.

У меня было много прозвищ, и прозвище Тод было ничем не хуже, чем Чарльз Баркли – так в честь знаменитого баскетболиста меня иногда называли братья.

– Кто поет? – спросила Эмбер. – Он чудной.

– Мейсон, – ответила Скай, а затем наклонилась, чтобы мы услышали ее сквозь музыку. – Я на днях разговаривала с Линдой, Чарли, и она показала мне твои фотографии. Они великолепны.

– Правда? Мне жаль, что тебе пришлось ее выслушивать. Она просто гордится.

– Конечно же гордится. Вскоре для тебя она станет мамой Лу, – подмигнув, сказала Скай.

В голове тут же вспыхнуло воспоминание о моей улыбающейся маме в машине.

– Она не станет моей мамой.

Видимо, я произнесла это слишком резко, потому что глаза Скай расширились.

– Я не имела в виду твою настоящую маму. Просто она ведь мама для всех.

Моя кожа начала зудеть.

– Думаю, я немного потанцую. – Я указала на людей в центре клуба. Мне нужно было сжечь застоявшуюся вокруг энергию.

– Я тоже! – воскликнула Эмбер, следуя за мной.

Танцы не совсем похожи на бег… или на любой другой вид спорта, если уж на то пошло. В танцах нет определенной цели. Однако через некоторое время я позволила себе расслабиться и поняла, что не во всем должен быть смысл. Кое-что может быть просто для удовольствия. Я посмотрела на танцующую рядом со мной Эмбер, и она, улыбнувшись, взяла меня за руку и покружила. Все вокруг расплылось, и я впитала этот момент. Думаю, я смогу повторить этот вечер.