Я счастливо вздохнула, когда Джером заехал на нашу подъездную дорожку. Хоть в лагере и было весело, я была рада вернуться домой. Мне хотелось проведать Брейдена – убедиться, что он в порядке. Нужно было звонить ему из лагеря. Именно так поступил бы настоящий друг. Я же, вместо того чтобы быть хорошим другом, зализывала собственные раны. Я ужасный человек.

Джером припарковал машину в гараже, и мы зашли домой через кухню, где Натан сидел с девушкой, которую раньше я никогда не встречала.

– Чарли, ты дома.

– Так и есть.

Джером прошел мимо с моей сумкой:

– Отнесу ее в твою комнату.

– Спасибо. Ты самый лучший.

– Я знаю.

Я закатила глаза, но он этого не заметил, так как уже вышел из кухни. Тогда я повернулась к незнакомке, которая сидела возле Натана:

– Мы не знакомы.

Девушка улыбнулась. Она была симпатичной – невысокая азиатка с длинными черными волосами и широкой улыбкой.

Натан встал и обнял меня:

– Это – Лорен. Лорен, это моя сестра Чарли.

– Лорен? Лорен с диск-гольфа?

Натан кивнул:

– Да. Это она потеряла фрисби.

– Ух ты! Ты не выглядишь большой и крепкой, – сказала я ей. Или, как выразился Брейден, высокой и сильной. Судя по тому, как мой брат ей улыбнулся, он на нее запал. Мое сердце ухнуло вниз. Не потому, что я не хотела, чтобы она нравилась Натану, а потому, что поняла: Брейден никогда так на меня не посмотрит.

– Что, прости?

– Это наша шутка. Извини. Приятно с тобой познакомиться, но я только что вернулась домой из лагеря и…

– Тебе нужен душ, – перебил Натан.

Я ударила его по руке:

– Большое спасибо. Я хотела сказать, что мне нужно выспаться. Мы всю ночь веселились. Но думаю, сначала я все-таки приму душ.

Оставив их с девочкой-фрисби на кухне, я вошла в гостиную, и мне тут же захотелось развернуться и пойти назад. На диване между Брейденом и Гейджем сидела Эмбер, и они все смотрели телевизор. Брейден выглядел хорошо. Даже слишком хорошо. Его глаза были ясными, а волосы в идеальном беспорядке.

Мое сердце затрепетало, и мне пришлось успокаивать его, напоминая, кто сидит ближе допустимого рядом с Брейденом.

Едва Гейдж меня заметил, как тут же подскочил и обнял:

– Я скучал по тебе, Чарльз Баркли.

Я закрыла глаза, силясь игнорировать возникшее жжение:

– Я тоже по тебе скучала.

– От тебя воняет.

Я хлопнула его по спине:

– Спасибо. О, кстати, я забрала у Фредрика твои два доллара… вроде как.

– Я весь во внимании.

– Прошлой ночью, когда он спал, мы забили его комнату баскетбольными мячами. Это было потрясающе! – Рассказывая это, я старалась, чтобы мой голос звучал легко и радостно. Будто в лагере я отрывалась на полную катушку.

Гейдж захохотал – похоже, мне удалось его убедить.

– Ты настоящий парень… ну, парень женского рода.

– Спасибо, – пробормотала я, а затем помахала Эмбер и Брейдену: – Привет. Мне сказали, что мне нужен душ… уже дважды… но вы ведь здесь задержитесь?

Они оба одновременно ответили «да» и, переглянувшись, засмеялись. Мой желудок скрутило. Сначала новая девушка Натана, теперь Брейден… меня не было всего неделю, а казалось, будто я упустила несколько месяцев. Упустила свой шанс. Не нужно было уезжать. Брейден во мне нуждался, а я его бросила. Вероятно, Эмбер помогла ему выбраться из хандры.

– Хорошо. Скоро вернусь.

* * *

В душе вода стекала по моему лицу. Желудок болел, в глазах появилась резь, голова раскалывалась, а в горле образовался странный комок – может, я заболевала? И тогда у меня вырвался всхлип. Всхлип, с которым мое сердце защемило, а внутри все похолодело. Я прислонилась лбом к плитке, когда последовал очередной всхлип, но на сей раз сопровождаемый слезами. Это было больно. Плакать. И мне это не нравилось. Но я не могла остановиться. Да что со мной такое? Я же ничего не потеряла. Я знала, что не нравлюсь Брейдену так, как он нравится мне. Но не ожидала, что мне бросят это в лицо, как только я вернусь.

Выключив воду, я насухо вытерлась и оделась. Затем пробралась по коридору к папиной комнате и постучалась. Джером сказал, что сегодня папа работает в ночную смену, поэтому я решила, что он спит. Я не хотела его будить, но мне нужно было с кем-то поговорить. Он не ответил на стук, и тогда я вошла.

Его кровать была заправлена и пуста. Я плюхнулась на нее, и, когда потянула подушку к груди, моя рука наткнулась на что-то твердое. На книгу. Ее название надолго зацепило мой взгляд. «Как воспитать девочку-подростка». Чтобы меня воспитывать, ему нужна была книга? Видимо, он считал меня белой вороной. Страницы книги были потрепанными и с загнутыми уголками. Похоже, он часто в нее заглядывал, но, очевидно, попусту. Я все еще была белой вороной. Глупая девчонка на обложке выглядела во сто крат нормальнее меня. Мои глаза наткнулись на имя автора сверху на обложке – Кэрол Фрэнкс. Это Кэрол? Это она давала ему советы насчет меня последние несколько лет?

Мне нужна была моя мама. Слезы полились уже ручьем. Да, плакать было больно, но от этого становилось легче. Я убрала книгу обратно под подушку и проверила свое лицо в зеркале, чтобы убедиться в отсутствии какого-либо признака моей слабости. Уставившись на отражение, я рассмотрела каждую черточку своего лица. Вот она я. Безнадежная.

* * *

Когда я спустилась вниз, ребята точно так же сидели на диване. Я взглянула на телевизор:

– Что смотрите? – Определенно не спорт. Похоже, какую-то романтическую комедию. Я попала в сумеречную зону?

Эмбер улыбнулась:

– Кое-что, что тебе понравится. Иногда эти парни должны позволять девушкам выбирать, верно? И сегодня выбор за мной. – Ее высказывание подтвердило, что они тусовались вместе уже несколько дней. – Кроме того, они проиграли пари.

– Что за пари?

Эмбер залилась смехом, и Гейдж к ней присоединился. Быть может, пари заключалось в том, кто был самым раздражающим человеком, потому что в нем бы Эмбер с легкостью победила.

– У Эмбер на неделе была вечеринка, – начал Брейден. – И у нее такой огромный задний двор, поэтому мы устроили соревнование по попаданию мячами для гольфа в… мм… цель…

Они все снова засмеялись.

– И она попала! – наконец-то смог закончить Брейден.

Наверное, ребята хотели, чтобы я спросила, что было целью, но от этого они бы засмеялись лишь сильнее, а я бы почувствовала себя еще менее важной частью этой общей шутки. Зная своих братьев, я могла сказать, что целью, скорее всего, была чья-то задница или машина. Поэтому спрашивать я не стала.

– Правда? Она обошла Гейджа?

– Да! – воскликнула Эмбер, взметнув обе руки в воздух.

– И при этом никто не получил сотрясения мозга или что-то еще, правильно?

Гейдж расхохотался:

– Мы были в шлемах.

Брейден подвинулся ближе к Эмбер и похлопал по диванной подушке возле себя. Я сделала глубокий вдох. Да, мне нужно было подойти и сесть рядом с ним, чтобы показать ему, что мы всё так же могли быть друзьями. Я могла быть хорошим другом, который не заметил бы, что, освобождая мне место, он подвинулся ближе к Эмбер, а не отстранился от нее. Хороший друг не только бы этого не заметил, но и был бы счастлив, что Брейден нашел такую красивую и веселую девушку, как она.

Вонзившись ногтями в ладони, я подошла к ним. Брейден поднял голову, и я заметила у него под левым глазом сочный синяк.

– Что случилось? – всполошилась я.

Он улыбнулся.

– Полагаю, шлем не помог? – спросила я, понимая, что он, вероятно, тоже был целью для мячей. Иногда они были самыми большими идиотами.

Я села рядом с ним, и меня окутал его знакомый запах, угрожая вызвать очередной поток слез. Я как можно ближе подвинулась к краю дивана – практически повисла на подлокотнике, – но выиграла лишь дюйм пространства между нашими телами. Слишком мало.

Брейден провел ладонью по моей руке.

– Мы в порядке? – спросил он.

Я закусила губу и кивнула.

– Хорошо, потому что я ошибался насчет Эвана. Я был субъективным придурком.

Нет, хотелось крикнуть мне, не был. А теперь, когда Эван тебе нравится, это значит, что ты уже не ревнуешь.

– На самом деле, он крутой, – добавил он, когда я не ответила.

– Очень крутой, – влезла Эмбер. – Он всю неделю тусовался с нами. Ты знала, что у Эвана есть лодка? Ты просто обязана посмотреть фотографии, на которых он занимается вейкбордингом. Он даже участвовал в турнире.

Мы с Брейденом реально мирились перед Эмбер? Я почувствовала себя обманутой. Мне хотелось примирения у забора, где были только луна и звезды, – и больше никого, кроме нас двоих. Где мы могли рассказать друг другу, как глупо себя вели и что чуть не испортили нашу крепкую дружбу.

– Круто. – Вот и все, что я смогла вымолвить.

– Ты в порядке? – спросил Брейден.

Я снова кивнула.

– Я по тебе скучал.

Пытаясь не разреветься, я сосредоточилась на телевизоре. Как же мне хотелось посмотреть бейсбольный матч вместо этого сопливого фильма.

– А мы не пропускаем игру Высшей лиги? – ахнула я.

Брейден заворчал.

– Мы записываем игру, – ответила Эмбер. – Пари есть пари.

С каких это пор Брейден позволяет пари заменить игру? Нет, я не позволю себе об этом переживать. Я сильнее вцепилась в подлокотник.

Брейден положил руку мне на коленку и принялся вырисовывать пальцем буквы. Я попыталась сосредоточиться, но от каждого его прикосновения мою кожу покалывало – у меня не было и шанса понять его послание. Я пожала плеча ми, и он начал сначала. В этот раз я не отвлекалась. Н-Е-С-Е-Р-Д-И-С-Ь-Я-Т-О-Ж-Е-Х-О-Ч-У-П-О-С-М-О-Т-Р-Е-Т-Ь-И-Г-Р-У.

Я повернула его руку ладонью вверх на своей коленке и написала: Т-Ы-О-Т-С-Т-О-Й.

Он засмеялся.

Девушка в фильме объясняла своей лучшей подруге, зачем той нужно бороться за парня. Но я никак не могла вникнуть в ее речь, потому что рука Брейдена так и осталась лежать на моей коленке и та горела от единственного соприкосновения наших тел, которое лишало меня любой связной мысли. Почему он оставил свою руку? Разве он не должен был ее убрать? А может, Брейден настолько увлекся фильмом, что не осознает, где лежит его рука? Мы годами сидели рядом друг с другом. Возможно, ему просто так комфортно со мной, что он даже не придает этому значения. Похоже, я начала сходить с ума – находить в этом скрытый смысл. Как глупо. Это рука. Это колено. Им просто посчастливилось соприкоснуться. Делов-то!

– Ты еще не звонила Эвану? – спросила Эмбер. – Давайте пригласим его сюда и повеселимся.

– Мне завтра на работу, и я очень устала, – отвергла я ее предложение. – Это была тяжелая неделя.

Мне нужно было поговорить с Эваном наедине до того, как мы соберемся всей компанией. Я должна была признаться, что ничего к нему не чувствую. Сердцу не прикажешь. Когда мое сердце отпустит Брейдена, то, возможно, я буду готова встречаться с кем-то другим. Но не сейчас.

– Ну, у нас еще есть время до начала учебного года. Может, на следующей неделе он возьмется покатать нас на лодке.

– Только до большой вечеринки в честь окончания лета. – Брейден сжал колено, посылая электрический разряд по моему телу, а затем убрал руку.

Должно быть, я ахнула от переизбытка чувств, потому что он посмотрел на меня, нахмурив брови.

Пустяки, Брейден, просто каждый раз, когда ты ко мне прикасаешься, мое тело оживает, вот и все.

Я встала:

– Рада вас всех видеть, но я хочу вздремнуть. – И убраться подальше от Брейдена.

Брейден взял меня за руку и притянул обратно к себе:

– Нет. Мы неделю не виделись. Ты должна остаться с нами.

– Я устала.

– Тогда поспи.

– Я и пыталась это сделать.

– Нет. Спи прямо здесь.

– Да, – вмешался Гейдж. – Не уходи.

– О боже, вы, ребята, превратились в слюнтяев, пока меня не было. Хорошо. Я останусь.

Брейден запустил руку за спину и достал одну из декоративных подушек. Я положила ее на подлокотник и легла. Раньше я бы закинула ноги на Брейдена, но теперь не могла. Теперь это казалось столь очевидным. Он сразу все поймет, если я так сделаю.

Видимо, его такие мысли не посещали, и он притянул мои ноги к себе на колени:

– Видишь, приятно и удобно.

Надеюсь, он не почувствовал, как после этого участилось мое дыхание. Не уверена, что теперь мне удастся уснуть.