Я ОБЕЩАЛА СЕБЕ, что не стану плакать. Обещала быть сильной – доказать им, что их действия меня не сломили, но я расхаживала перед диваном, на котором сидели девочки, и слезы текли по моему лицу.

Как только все приехали, родители испарились из дома. Несмотря на претензии моих подруг, я пригласила и Трину. Просто хотелось все выяснить раз и навсегда.

Я остановилась и со слезами на глазах повернулась к Трине, Блэр и Элиз:

– Одна из вас недавно общалась с репортером, и я хочу знать кто.

Перед их приходом я открыла на ноутбуке статью и поставила его перед всеми на кофейный столик. Они все наклонились, чтобы ее прочитать. Мне за это время удалось взять эмоции под контроль. Дочитав, все они отодвинулись с выражением отвращения на лицах. Трина заговорила первой, уставившись в пол:

– Мне звонила репортер. Она спрашивала, знаю ли я тебя и что мы делали вместе.

Я вздохнула и вытерла щеки. Блэр была права насчет Трины?

– И ты сказала ей, что я не дала чаевых парковщику? – спросила я.

– Что? Нет. Я сказала, что мы ходили по магазинам на Родео-драйв.

– Ты не рассказывала про парковщика?

– Нет, зачем мне это делать?

Я сжала руки в кулаки, ногти впились в ладони.

– Не знаю. Зачем люди что‐то делают? Я больше не знаю ответ на этот вопрос. Думала когда‐то, что знаю, но не теперь.

– Я тоже разговаривала с репортером, – призналась Элиз.

Я резко развернулась к ней:

– Что? Правда?

– Я не думала, что все получится вот так. И рассказала ей только хорошее. Про купленную нам пиццу. Думала, пусть узнает, какая ты щедрая. И напишет про тебя хорошую статью. Про нас.

– Про нас? – спросила я.

– Про всех твоих друзей.

– Ты имела в виду – про тебя, да, Элиз? – спросила Блэр. – Ты хотела, чтобы в статье написали про тебя.

– Все совсем не так.

– А как тогда? – спросила Блэр.

Элиз вытерла глаза, которые успели намокнуть.

– У вас есть что‐то свое. У всех вас. Вы обе очень умные, – сказала она, кивая на меня и Блэр. – И я годами пыталась с этим смириться. С тем фактом, что у моих лучших подруг все идеально. А потом ты получаешь еще и это, Мэдди? Теперь ты богатая и знаменитая? – Элиз тяжело дышала и качала головой, а затем показала на ноутбук. – Я не хотела этого. Я правда думала, что она напишет хорошую статью.

Блэр закатила глаза:

– Ну, все оказалось совсем не так.

Я молча смотрела на Элиз.

– Дерьмово, что все так получилось, Мэдди, – сказала Блэр. – Но те, кто тебя знает, никогда не поверят в то, что написано в статье. Она как раз таки отсеет всех лишних людей.

После этих слов Блэр посмотрела на Трину, и я задалась вопросом, устроят ли они теперь словесную перепалку. Поэтому заговорила прежде, чем это случилось:

– Меня больше беспокоило не то, кто прочитает эту статью, а то, кто рассказал все это репортеру. Но теперь я знаю. – Я с укоризной посмотрела на Элиз. – И теперь меня беспокоит вот это.

Я передала Блэр конверт с письмом из Калифорнийского. Она достала листок и развернула его. Все молча за ней наблюдали.

– О нет, – произнесла она, закончив читать. – Думаешь, они видели статью?

– Ты имеешь в виду…

У меня появились смутные подозрения. Я бы хотела, чтобы они оказались беспочвенными. Но учитывая, как Блэр мечтала учиться со мной в Стэнфорде, я думала, что и такое возможно.

– Не ты же отправила им эту статью?

Она вскочила с дивана:

– Что? Нет! Конечно, нет.

Мне снова захотелось плакать. Потому что я не знала, верить ли ей. Получилось же, что Элиз неосознанно продала меня. Мне не нравилось, что я стала такой недоверчивой. Это была не я.

Блэр взяла меня за руку и заглянула мне в глаза:

– Мэдди, я всегда думала, ты стремилась в Калифорнийский потому, что это безопасный и самый удобный вариант. Ты сделала этот выбор ради семьи. Но мне кажется, в глубине души ты хочешь учиться в Стэнфорде. И я никогда не лишу тебя выбора. Ты должна сама принять решение. Поверь мне.

Блэр отпустила мою руку и снова села на диван. У меня кружилась голова, я не знала, как переварить всю эту информацию. Мне надо было подумать.

– Я хочу, чтобы вы все ушли, – наконец сказала я. – Сейчас.

Элиз быстро извинилась передо мной и выбежала на улицу, даже не оглянувшись.

– Трина? – остановила я ее, когда она пошла к двери.

– Да?

– Твой папа дал тебе денег, когда я купила эту машину?

– Что? – Ее глаза округлились. – Нет. А почему ты спрашиваешь?

– Да просто.

– Что такое? – спросила она. – Скажи! С машиной что‐то не так?

Раз она ни при чем, не стоит ей рассказывать. Это только приведет к разладу между ней и ее папой.

– Ничего, просто хотела убедиться, что ты меня не использовала.

– Обещаю, что такого не было. Ты мне нравишься. Помнишь тот день, когда мы столкнулись в школе, у тебя разбился телефон, а я пролила на блузку лимонад?

– Да, конечно, помню.

– В тот день ты была такой смешной. Выдала несколько фактов про сообщения на ходу, развеселив меня, и я подумала: «Эта девчонка за словом в карман не лезет».

– Спасибо, Трина.

Я посмотрела на Блэр – та опустила взгляд в пол. Трина сжала мою руку и ушла. Блэр поднялась с дивана, обогнула кофейный столик и направилась к входной двери, которую я все еще держала открытой. Она не стала выходить и закрыла ее.

– Прости за все, что произошло. Хочешь, я останусь и мы с тобой поговорим?

Я прислонилась к двери:

– Не знаю, смогу ли когда‐нибудь кому‐то довериться. Иногда мне кажется, даже моя семья манипулирует мной.

– Мы все тебя знали и любили еще до появления денег. Видимо, даже Трина. В это ты не веришь?

– Я больше не смогу заводить новых друзей?

– Конечно, сможешь, тебе просто надо доверять своей интуиции и сердцу.

– Последние пару месяцев они вели меня не по тому пути.

– Разве? – Она взяла меня за руку. – Трина сегодня показалась мне довольно милой. Первой признала свои ошибки. Это о многом говорит.

– Ее папа сделал на мне неплохую выручку.

– Видимо, она понятия об этом не имела.

– Думаешь, она говорила правду?

– Да. Это твоя новая действительность, Мэдди. Можешь называть это ценой, которую придется заплатить за удачу с лотереей. В конечном итоге, когда научишься с этим справляться, ты увидишь, что твоя жизнь может стать какой угодно.

Я улыбнулась:

– Ты имеешь в виду, что мой выигрыш не разрушил мою жизнь? Я веду себя как ребенок.

Она засмеялась:

– Понимаю. Твоя жизнь за короткий промежуток времени очень изменилась. Конечно, после такого возникают некоторые трудности.

– Когда это ты так поумнела? – спросила я.

– Я всегда была на один процент умнее тебя. Но мне кажется, я только что его использовала.

Я обняла ее:

– Люблю тебя, подруга.

– И я тебя люблю. – Она крепко сжала меня в объятиях. – Извини, что так давила на тебя из‐за Стэнфорда и ты в итоге подумала, что я могу тебя предать.

– Все нормально.

– Напиши в Калифорнийский. Расскажи, какая ты на самом деле. Они тебя полюбят.

Я нерешительно кивнула:

– Я вчера повела себя как полная дура с Сетом из зоопарка.

– О-о! Что случилось?

– Обвинила его в том, что он использовал меня ради денег.

– Зачем ты это сделала?

– Потому что превратилась в параноика. К тому же ему нужны деньги для учебы. И он меня поцеловал.

Мы разговаривали об этом, стоя у двери, но после этих слов Блэр подошла к дивану и села.

– Рассказывай.

– Это не настолько длинная история.

– Я знала, что он тебе нравится.

– Это так… Нравится. Извини, что нарушила нашу договоренность.

Она махнула рукой:

– Брось. Мне плевать на нее. Главное, чтобы ты была счастлива.

– Я все испортила. Думала, он притворялся, чтобы я заплатила за его учебу в университете.

Я присела рядом с ней.

– И до сих пор так думаешь?

– Да… – Я вздохнула. – Нет. Возможно, нет. У меня теперь проблемы с доверием. Это ужасно.

– Если он умный, то поймет тебя. И он не может тебя не любить.

– А вдруг со мной столько проблем, что он решит: оно того не стоит? Он даже не написал.

– Этим утром вы не виделись в зоопарке?

– Я не ходила в зоопарк. Может, купить ему…

– Ты ничего не будешь ему покупать, – перебила она меня. – Тебе не нужно покупать расположение людей. Ты должна перестать так думать.

– Знаю.

– Ты хочешь его вернуть или как?

Я вспомнила тот вечер в мой день рождения, когда он передал мне на парковке небольшую упаковку конфет. Тогда он не знал о моем выигрыше. Даже я тогда о нем не знала. Но в тот вечер между нами что‐то вспыхнуло. Блэр была права – я должна доверять своему сердцу. Только так можно выжить. И Сет был мне нужен.

– Да. Пожалуй.

– Тогда тебе лучше с этим разобраться.

* * *

Я сидела в комнате и смотрела на письмо из Калифорнийского университета. Потом прислушалась к ссоре родителей, доносившейся из кухни. Деньги не смогли наладить их отношения. И я не смогла. Брат снова увяз в долгах. Но в этот раз ему предстоит во всем разобраться самому. Только так он чему‐то научится. Много времени ушло на то, чтобы я приняла этот факт, но это наконец произошло.

Я снова перечитала письмо из университета. Хорошие слова. Убедительные.

На столе рядом с ноутбуком лежал цент от Сета, и я провела пальцем по лицу Авраама Линкольна. Когда я подняла этот цент, Сет произнес слова, которые теперь крутились у меня в голове: «Мы сами творцы своего счастья». В это я тоже верила. Мы сами выбирали свою судьбу. Контролировали будущее. Я знала, чего хотела. И могла это получить.

Я удалила письмо.