На следующее утро я увидела Кейда на парковке. Он шел, болтая с другом, и ослепительно улыбался. Как я смогу смотреть на него, если все пойдет не так, как я планировала?

– Вон Кейд.

Изабель помахала, но парень ее не заметил, и тогда она начала открывать окно.

Я схватила подружку за плечо:

– Пожалуйста, не надо.

– Что случилось?

– Ничего. Мы можем пока не разговаривать с ним?

– Почему? – Изабель выпучила глаза. – О-о! Тебе нравится тренер Уайата? Ты находишься в «быть загадочной» фазе?

Я застонала, вспомнив о письме под партой, которое ожидало, когда его прочитают.

– Я в совершенно противоположной от «быть загадочной» фазе.

– Тогда ты все делаешь неправильно.

– Знаю. И уверена, что потерплю неудачу. Я нарушила все правила. – Теперь, когда Кейд прошел мимо, я вылезла из машины. – Увидимся после школы. – И я помахала Изабель.

* * *

Наконец я очутилась в кабинете химии. Парта стояла передо мной в ожидании, как надгробный камень в фильме про зомби. Я застряла, глядя на нее в неуверенности – смогу ли я стать в этом фильме девушкой, которая ринется вперед? Скорее всего, я буду той, что сбежит.

– Ты зайдешь или будешь загораживать проход? – спросила за спиной Саша и, обходя меня, толкнула плечом.

Я пошатнулась, но не упала. Зато это послужило мне импульсом идти дальше.

Я села, досчитала до трех и полезла за письмом. Но рука нащупала только свежую жвачку. Значит, второй вариант. Кейду нравилась другая девушка. И теперь он знал, что это была я. По крайней мере, я призналась ему в письме, и не пришлось наблюдать, как парень пришел в ужас. Все мои надежды были разбиты.

С чего я решила, что такой популярный парень, как Кейд, влюбится в такую оригинальную девушку, как я?

Перед глазами все расплылось, и я моргнула несколько раз, чтобы все вокруг обрело прежнюю ясность. Впервые за долгое время я заставила себя делать толковые заметки, хотя мистер Ортега довольно давно перестал требовать их в конце урока.

Когда, смилостивившись прозвенел звонок, вытащивший меня из страданий, мистер Ортега назвал мое имя.

– Задержись на минутку, пожалуйста, – попросил он.

Саша бросила на меня довольный взгляд, и я задумалась, не втянула ли она меня снова в неприятности. Как только все ушли, мистер Ортега поднял сложенный листок.

– Это ты искала чуть раньше? – спросил он.

Мое сердце забилось еще сильнее. Учитель держал в руке надежду, и мне хотелось наброситься на него за это. Я кивнула.

– Вы с Кейдом думаете, я слепой?

Мои плечи напряглись. Означало ли это, что вчера мистера Ортега забрал и мое письмо? То, в котором я призналась Кейду, кто я?

– Нет.

– Рад это слышать, потому что ваши действия говорят об обратном.

– Извините.

– Больше никаких записок во время урока.

– Последнюю я писала не на уроке, – вздохнула я, хотя понимала, что это не имеет значения.

– Неважно.

– Могу я забрать ее сейчас? – спросила я, кивнув на записку, которую учитель держал, точно приз, который я не смогла выиграть.

– Я повременю. Когда повысишь балл по химии, я верну ее. А пока… – Мистер Ортега открыл ящик стола и бросил туда записку, – она моя.

Я еле сдержалась, чтобы не бухнуться на колени и не умолять мистера Ортега сжалиться над моими бедными нервами. Я схватила рюкзак и направилась к двери. В коридорах было пусто – все уже отправились на ланч. Если Кейд положительно отнесся к тому, что его адресатом оказалась я, разве он не должен был прямо сейчас стоять в коридоре, со своей потрясающей улыбкой на лице, и говорить, что он хочет на мне жениться и нарожать инди-рок-деток? Хотя не исключено, что он вообще не получил мое письмо и до сих пор не знал, с кем переписывался.

Я снова и снова прокручивала в голове последние слова мистера Ортега. Представила письмо от Кейда, валяющееся в ящике учительского стола. Мне было необходимо это письмо. И я собиралась получить его любыми средствами. Письмо даст понять, получил ли Кейд мое. И соответственно, следует мне избегать Кейда или нет.

* * *

На последнем уроке я написала сестре, что домой меня отвезет Изабель. Затем написала Изабель, надеясь, что она согласится меня подвезти. А в конце добавила: «Хочешь после уроков помочь мне украсть ключи от кабинета химии из администрации, чтобы я могла спасти письмо?»

На ланче я рассказала подружке обо всем, что произошло. Изабель была в таком же ужасе, как и я, и предложила мне во всем признаться Кейду лично. А я хотела знать, о чем говорилось в его письме, ведь от этого зависело мое будущее.

Изабель написала мне в ответ: «Конечно же хочу. Я отвлекаю, ты изымаешь».

И вот чем я занималась сейчас. Изымала.

Я слышала голос Изабель в приемной – она разговаривала с миссис Кларк. Я прокралась в помещение администрации через заднюю дверь и направилась к длинному столу. Задание у Изабель было сложным. Она должна была отвлекать миссис Кларк довольно долго, ведь мне надо было не только украсть ключи, но и успеть положить их обратно после того, как дело будет сделано. Изабель я пообещала мороженое с фруктами, но об этом пока было рано думать.

У мистера Ортега не было седьмого урока, поэтому я знала точно, что он уже давно уехал из школы. Я надеялась, что он не запер свой стол, как дверь.

Ключи достать было легко – я уже ими не раз пользовалась, потому что миссис Кларк доверяла мне. И сейчас я могла разрушить свою репутацию ответственной ученицы, если бы миссис Кларк застукала меня.

Я засунула ключи в карман, чтобы они не звенели, и поспешила на улицу. Оказавшись там, я быстро побежала. Я не была спортсменкой. Да и вообще не любила бегать. Но я мчалась со скоростью чемпиона.

Может, мне стоило присоединиться к команде кросса легкоатлетов, потому что, оказывается, я могла бегать очень быстро. Хотя и на короткие дистанции. К моменту, когда я добралась до учебного корпуса, я прокляла не только легкую атлетику, но и спорт целиком. У меня закололо в боку, и я едва могла дышать.

Перед дверью в кабинет химии я согнулась пополам, чтобы глотнуть немного воздуха. А потом вспомнила, что Изабель сейчас отвлекала миссис Кларк болтовней, выпрямилась и начала методом исключения подбирать ключ.

Я испробовала уже пять ключей из тех, что были закреплены на колечке, когда в конце коридора хлопнула дверь. Я засунула еще один ключ, замок, к счастью, наконец провернулся, и я проскользнула в класс.

Там было темно, жалюзи опущены, и моим глазам потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть. Я двинулась вперед, вытянув руки перед собой. Добралась до заднего ряда парт, как вдруг распахнулась дверь, и я с громким вздохом повернулась, лихорадочно придумывая объяснение для мистера Ортега.

Но это был не мистер Ортега. Это был Кейд, его ослепительная улыбка осветила класс. Дверь за ним закрылась со щелчком.

– Я толкнул тебя на преступный путь? – спросил он.

Я снова попыталась перевести дыхание.

– Ты пытаешься приписать это себе?

– Я окликнул тебя на улице, но ты бежала так, словно за тобой кто-то гнался.

– Я тренируюсь – хочу поучаствовать в кроссе.

– Правда?

– Нет. Нет ничего хуже бега. Почему люди вообще этим занимаются?

Кейд улыбнулся:

– У тебя для этого не совсем подходящая обувь.

Я посмотрела на свои фиолетовые ботинки. Кейд был прав, они были слишком тяжелыми для бега.

Он окинул взглядом класс:

– Так что ты здесь делаешь?

– А у тебя разве нет тренировки? – Я стерла с виска капельку пота.

– Я как раз шел туда, когда увидел тебя.

– Вам приходится бегать на тренировках?

– Иногда.

– Сочувствую.

Кейд засмеялся:

– Знаю, я не самый наблюдательный человек в мире, но мне кажется, ты не хочешь отвечать на мой вопрос.

Я нервно хихикнула:

– С чего ты взял?

– О, не знаю…

Изабель убьет меня, если я поскорее не избавлюсь от Кейда и не приступлю к поиску письма.

– Ты передумала? – спросил парень.

– Передумала? – удивилась я. – Насчет чего?

– Ты ответила мне, а теперь пытаешься забрать письмо обратно?

Если до этого я случайно отводила глаза от Кейда, то теперь уставилась на него. Кейд знал, что я была автором писем. Так, значит, он все-таки получил мое письмо. Теперь он обладал передо мной явным преимуществом: знал, что нравился мне, а я понятия не имела о его чувствах ко мне. Возможно, Кейд написал мне замечательное письмо о том, что мы могли бы стать хорошими друзьями.

– Нет, – выдавила я.

– Что нет?

– Нет, я не написала ответ. В смысле, написала бы, возможно, только я не получила твое письмо. Его забрал мистер Ортега.

Губы Кейда медленно расползлись в улыбке.

– Серьезно?

– Кейд, пожалуйста, не смейся надо мной. Я действительно запаниковала.

Парень засмеялся:

– Но это же так забавно.

Я сделала несколько шагов в сторону, желая обойти задние ряды парт и приблизиться к столу мистера Ортега:

– Я только достану письмо из стола и поговорю с тобой после того, как прочту его.

Я повернулась, прошла мимо своей парты – нашей парты! – и почти добралась до прохода, как Кейд остановил меня:

– Лили.

– Просто подожди, ладно? – попросила я.

– Лили. – Кейд положил руки мне на плечи и повернул лицом к себе. Тепло его рук, казалось, просочилось через мою кожу, согревая меня. – Не нужно лезть в его стол. Я могу сказать тебе, что в том письме. Я перечитал его миллион раз… Уж кому знать, как не мне. – Последнее предложение Кейд произнес еле слышно.

Письма были безопаснее. Ты всегда можешь бросить их читать, если почувствуешь неладное.

– Я боюсь, – призналась ему.

– Не бойся. – Парень прочистил горло. – Дорогая Лили, – начал он, не сводя с меня пристального взгляда. – Я узнал, что это ты мне писала, когда забирал Уайата на тренировку несколько недель назад. Услышал музыку, которая у тебя играла. Песню, которую знали только мы и, вероятно, около сотни других людей.

У меня перехватило дыхание.

– Что? – перебила я его. – Ты знал все еще до Дня благодарения? Почему же ничего не сказал?

– А почему ты ничего не сказала? – парировал Кейд.

– Потому что ты меня ненавидел.

– И я по той же причине. Потому что ты ненавидела меня. Я думал, если ты узнаешь, что это я, то перестанешь писать.

Я вспомнила наше общение за последние несколько недель. Как Кейд приподнял брови, когда я упомянула, что мы не будем ссориться, потому что это День благодарения, – это была отсылка к нашим письмам, но не думала, что парень сложит два и два.

День благодарения. Кейд весь день знал, что это я. А я выгнала его из своего дома. Неудивительно, что он думал, что я его ненавижу.

Но я до сих пор кое-что понять не могла.

– А как насчет Саши? – спросила я.

– А что насчет нее? Я говорил тебе, что мы не вместе.

– А были?

– Нет. Саша позвала меня на свидание. Мне казалось, я должен дать ей шанс – она моя подруга. Вот и дал. Мы не… Какие слова ты использовала? Подходим друг другу?

Я кивнула:

– Но как? У нее были письма, которые я тебе писала.

– Да? – Кейд вздохнул. – Я хранил их в бардачке машины. Видимо, она нашла их. Мне так жаль.

– Все нормально. Я думала, ты принял ее за меня.

– Ты думала, я посчитал ее автором писем? – Голос Кейда был таким же удивленным, как и выражение лица. – Сашу?

Я засмеялась:

– Да.

– Нет, не посчитал. Ни на секунду. Даже когда вошел в кабинет химии и увидел, что она сидит на твоем месте. Я заберу у нее письма.

– Она отдала их мне.

– Отдала? Это на нее не похоже.

– Что ты имеешь в виду?

– Она уж точно не обрадовалась, когда я сказал, что мы не подходим друг другу. Удивлен, что она не использовала эти письма против нас.

Я не думала об этом прежде, но меня это тоже удивило.

– Повезло?

– Неимоверно. А теперь тихо, я пытаюсь прочитать тебе письмо. – Кейд все так же держал меня за плечи. И внутри меня все ликовало.

– Тогда продолжай, – улыбнулась я.

– В тот день я удивился, когда узнал, что это ты, но чем больше думал об этом, тем больше понимал, что так и должно было быть. А потом расстроился, потому что та потрясающая девушка, которую я знал из писем, была единственной девушкой во всей школе, не желающей иметь со мной ничего общего.

– Единственной девушкой во всей школе? А ты не утрируешь?

– Не перебивай. Если бы ты читала письмо, то не могла бы перебивать.

– Я бы точно остановилась в этом месте, чтобы усмехнуться.

Кейд засмеялся, и мое сердце забилось быстрее.

– Итак, – продолжил он. – Я подумал, что если ты по-настоящему узнаешь меня через письма, не зная, кто я в реальной жизни, то в конечном счете перестанешь замечать мои ошибки. И я снова удивился, узнав, что ты делала то же самое. Так что мы оказались на распутье…

Я ждала, что Кейд закончит. Но этого не произошло. И тогда я заговорила:

– Вот мы стоим на распутье? Ты так письмо закончил? Так загадочно?

Кейд сделал шаг вперед. Я отступила, и мои ноги врезались в парту.

– Думаю, там был постскриптум, – сказал он.

Мне снова стало тяжело дышать, только в этот раз это не имело никакого отношения к бегу. Дело было в близости Кейда, в его голосе, который стал тихим-тихим, и глазах, в которых я утонула.

Мой голос тоже стал тише.

– Постскриптум? – переспросила я. – Мы никогда прежде его не писали.

– Мне показалось, он там необходим. – Кейд улыбнулся.

– Он точно необходим, – согласилась я.

– Постскриптум. – Кейд убрал прядь волос с моей щеки. – Ты мне нравишься. Очень.

Глаза у меня заслезились, потому что я слишком долго не моргала.

– Замечательный постскриптум, – выдохнула я.

– Я тоже так подумал.

Кейд был так близко. Мне пришлось всего лишь подняться на цыпочки, и наши губы встретились. На вкус он был как мятная жвачка. Руки Кейда скользнули мне на спину и притянули к нему. Я тоже обняла его. Почему мы так долго ждали, чтобы это сделать? Дыхание Кейда было теплым, а поцелуй таким же нежным, как и взгляд до этого.

Что-то со звоном упало на пол, и я смутно поняла, что это ключи, которые я держала в руках. Мой мозг был одурманен, и я не могла думать ни о чем другом, кроме этого блаженного момента в объятиях Кейда. А потом я вспомнила про Изабель. Ахнула и отстранилась. Слишком быстро. И ногами впечаталась в стул.

– Ауч!

– Ты в порядке?

– В порядке. Ключи… Изабель… Я должна идти. – Каким-то образом я вывернулась из рук Кейда, подобрала с пола ключи и сорвалась с места.

– Лили!

– Поговорим позже! Ты мне тоже нравишься! – Я повернулась, улыбаясь ему. – Если ты этого еще не понял. – А потом убежала.

Бежать было весело, а открыться – так легко.